Серова Марина. Всем назло

   — Спасибо, я за рулем.
   Капитонов вопросительно посмотрел на своих товарищей. Буцаев быстро кивнул:
   — Водки, — и его бокал был незамедлительно наполнен «Смирновым».
   Синицын пить отказался.
   — Как я понимаю, вы уже приступили к делу, Таня. Может быть, есть какие-нибудь результаты?
   — Пока ничего существенного, дело оказалось более запутанным, чем я предполагала. Слишком много людей и много интересов. Сегодня я бы предпочла послушать вас. Возможно, у ваших товарищей есть какая-то информация, которую вы вчера мне не сообщили.
   Первым откликнулся толстяк Буцаев:
   — Какая уж там информация! Мы со всеми живем мирно. Конкуренты определены, да они, собственно, и существуют-то в единственном числе. Я говорил, что надо было его давить раньше, а мы все телились, телились, вот и дотелились…
   — Паша, а я тебе говорю, что если мы возьмем в руки автомат, то не только выйдем из правового поля, но и разрушим всякие моральные устои. Не знаю, как там у тебя, а у меня они еще остались, — возразил Синицын.
   — Понятно, — отмахнулся Буцаев. — А вот он взял и вышел. Из этого поля. И ничего. Не хило живет.
   — Пока еще ничего не доказано. Надо все десять раз проверить. Для этого мы и пригласили Татьяну.
   — Ты послушай, кому нужна была его смерть? Почему Илья? Почему не Витька? Он же у нас возглавляет финансовую структуру, — продолжал Буцаев.
   — Типун тебе на язык, — откликнулся Капитонов.
   — Может быть, все дело в личной жизни Салтыкова? — сделала предположение я.
   — Я извиняюсь, Таня, за то, что сейчас скажу… Да, Илья перетрахал, можно сказать, пол-Тарасова, — проронил Капитонов, и я внутренне порадовалась, что принадлежу к другой половине жителей нашего города. — Можно предположить, что одна из его женщин решила ему отомстить. Хотя я лично не стал бы слишком упираться в эту версию.
   — Ладно тебе, — буркнул Буцаев, — ты, можно подумать, трахал меньше. Однако до сих пор живешь.
   — Можно ли проследить интимные связи господина Салтыкова за последний период? — спросила я.
   — Видите ли, Таня, женщин у него было много, но все они не такие, чтобы всерьез решиться на подобное. Он никого не обижал, все были довольны. А убили его профессионально. Убийство заказное — а это немалые деньги и хорошая организация преступления. Его женщинам такое не по плечу, — объяснял мне Капитонов.
   — Да о чем тут говорить! — снова подал голос Буцаев. — Что я, баб не знаю, что ли? — и в качестве точки в данной фразе опрокинул бокал «Смирнова».
   — А что думаете по этому поводу вы? — спросила я молчавшего Синицына.
   — Я думаю, что версий может быть великое множество. Хотя мы и работали в одном концерне, у Ильи, возможно, были какие-то побочные дела и связи, которые привели к непоправимым последствиям. Надо проверить всех и вся, в том числе всех нас.
   — Нас-то с какого х..? — Капитонов осекся. — Извините, — бросил он в мою сторону. — Ты что, сдурел? Ты хочешь сказать, что его укокошил кто-то из нас?
   — Я хочу сказать, что мы должны оказать свое содействие Татьяне в расследовании дела. В том числе предоставить информацию о каждом из нас. Мы не те, что были раньше, Витя. Мы обросли кучей разных связей и различных дел. Вещь слишком серьезная, чтобы ограничиваться поверхностным расследованием, — аргументировал свою позицию Синицын.
   — О конкурентах мы поговорили. А какая роль, по-вашему, в этом деле может принадлежать господину Скоробогатову?
   — При чем здесь Буба? — заверещал Буцаев. — Буба в принципе нормальный мужик, по-своему хороший человек.
   — Это не мешает ему быть одним из криминальных авторитетов, — вставил Капитонов.
   — Это тоже бизнес, — возразил Буцаев. — У нас такая страна. Если бы не Буба, мы бы понесли колоссальные убытки. Он, конечно, тоже на нас зарабатывает, но не можем же мы от него требовать благотворительной помощи в наш адрес! Мы с ним в нормальных отношениях, — сказал Буцаев, поворачиваясь ко мне. — Он когда-то поднимал хвост, но на многое не претендовал. Он считает, что лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе.
   — Ты забываешь один факт, — спокойно сказал Синицын, — его непрекращающиеся попытки пролезть в руководство нашего банка.
   — А я думаю, что хуже от этого не стало бы.
   — Одно дело иметь с ним контакты, другое дело — его присутствие в руководстве. Зачем нам криминальные структуры в банке? Мы сразу потеряем авторитет, — заметил Капитонов.
   — Он всегда был пижоном. Просто ему захотелось побыть банкиром, — примирительно произнес Буцаев.
   Про себя я подумала, что Буба хотя и не присутствовал в руководстве «Сферы», но своего человека здесь имел.
   — Давайте закруглимся. Татьяне надо осмыслить информацию, которую она от нас получила, — сказал Капитонов. — Я в том смысле, чтобы не направить ее на ложный след.
   — Я разберусь. Это моя работа.
   — Давайте договоримся с вами на завтра, на 18.00. Приезжайте ко мне домой. У меня должны собраться несколько человек, там вы сможете поговорить с остальными членами нашей команды.
   — Хорошо. Завтра в шесть вечера буду у вас.
   Я записала адрес, Капитонов вызвал охранника, и через несколько минут я покинула банк.

Глава 3 Жена банкира

   Я предпочла провести этот день дома, ограничившись рядом телефонных звонков. Поскольку информации было недостаточно даже для начала расследования, я решила сосредоточиться на предстоящем вечере.
   Что он сулил, должны были показать кости.
   5 + 24 + 34
   «Развлечения сомнительного характера».
   Да, видимо, расследование сегодня кардинально не продвинется. Хотя развлечения — тоже вещь неплохая. Смущает только их сомнительный характер. Но в конце концов кости предсказывают, а решаю я.
   В 18.00 я подрулила к одному из элитных домов на Набережной, поднялась на третий этаж и позвонила в дверь. Квартира президента банка представляла собой типичную «сталинку», отделанную по последнему писку моды. Мне открыла дверь сероглазая брюнетка среднего роста лет тридцати—тридцати двух. Несмотря на то что она, по-видимому, тщательно следила за фигурой (для этого у нее были и средства, и свободное время), некоторая полнота давала о себе знать. Самыми притягательными в ее облике мне показались глаза. Женщина оставляла впечатление незаурядной и страстной натуры.
   — Виктор Михайлович дома?
   — Нет еще, но вы проходите, он говорил мне о вас. Вы, видимо, Татьяна Иванова? Будьте любезны, подождите. Он скоро должен подъехать.