Страница:
- Да не переживай ты так сильно! - хлопнул охотника по плечу Флоор и, конечно же, попал по больному. - Поживешь тут, надоест у Лени - ко мне приходи, у меня жена не такая ворчливая, как Клара… Вернется твоя рыжая. А не вернется, так что-нибудь придумаем. Может быть, найдем средство тебя жукам представить. Скажем, что ты такой «Бам!» можешь устроить, какого у них никогда не было. Уж тогда усатые тебя раскорякам, ни за что не отдадут!
- И то правда, - согласилась Клара, почему-то пропустив мимо ушей обвинение в ворчливости. - Не вернется, так пусть там остается, а ты с нами еще лучше нее проживешь. Рабов у нас нет, чтобы в упряжки запрягать, но зато и стригуны неплохо бегают.
- Думаю, не сбудется это, - грустно сообщил Эль этим, таким добрым, таким хорошим людям. - Дела у меня… Брат ждет… А вот скажите лучше, не слыхали вы сказок об чудище по прозвищу Бияш?
- Как не слыхать, - хмыкнул Лени. - Живет он будто то ли в Смертельных Землях, то ли еще южнее… А приходит раз в сто лет, детей пугать!
- Бот ты смеешься, - строго одернула его сестра, - а я еще от тетки нашей про него слышала. И видела тетка его, Бияша, по-настоящему видела. Тогда его все ловили, и городские, и наши, и смертоносцы… Даже жуки ловили. Все мужики наши уехали в облаве стоять, а Бияш возьми да и пройди прямо по поселку, из конца в конец, да не спеша. А больше его и не видели.
- Ну да, - согласно покивал головой Флоор, - я тоже это слышал… Только никого он не тронул, а убивал только тех, кто его ловить пытался. Давно это было… А что это ты решил сказок послушать? Порохом его взорвать хочешь? «Бам!» - и нет Бияша, да? Ловко придумал, только жуки, говорят, пробовали, да не убили. Бессмертный он, а тут уж никакой порох не поможет.
- Да нет, я просто… Просто интересуюсь, - постарался закончить этот разговор Эль. -Давайте лучше еще нальем?
- Совсем стал на них похожий, - вздохнула Клара. - Испортишься ты у нас… Ну, наливай, Лени, что сидеть-то без дела?
Когда Флоор наконец ушел, с трудом переставляя ноги, до вечера оставалось еще изрядно времени. Уставший Лени, накануне всю ночь рывший подкопы для укладывания зарядов, забрался на печь и захрапел, Клара ушла к себе, предусмотрительно прихватив мешок с порохом. Эль, изрядно пьяный, один остался за столом, без аппетита пожевывая остатки стрекозиной головы.
Если Элоиз не придет, как узнать, что с ней случилось? Бомбардировы слуги не очень-то интересуются Городом. Значит, придется идти самому и спрашивать. Это означает, что в любой момент охотника могут схватить. Допускать такого развития событий никак нельзя: на допросах смертоносцы могут вытащить из него всю правду о Монастыре и направить туда патруль.
«Буду ходить по Городу с мешком пороха, - решил степняк. - А если меня захотят схватить, взорву себя и тех, кто близко подойдет. Если же получится узнать правду, и окажется, что Элоиз погибла в запретных садах, - пойду туда и взорвусь там».
Успокоившись на этой мысли, он решил подождать еще три дня. Потом охотнику захотелось прогуляться, но, еще не выйдя со двора, он три раза упал, а оказавшись за воротами, не смог вспомнить, в какой стороне Подворье. Махнув рукой, Эль вернулся в дом и лег спать прямо на полу. Но сон не шел, вместо него прибыл Предок.
Лысый человек уселся на лавку, покрутил в руке кружку, понюхал и скривился. Потом пересел на стул, поближе к охотнику, и принялся тяжело вздыхать. - Ну, что тебе надо? - не выдержал Эль. - Ты же не помогать пришел? А зачем тогда? - С твоим братом что-то случилось, - грустно сказал Предок и огладил лысину. - Никак не - могу его найти. Беспокоюсь. - Я тоже беспокоюсь. А что делать?
- Я помогу тебе оказаться в Монастыре, ненадолго. И ты мне потом расскажешь, что видел. Хорошо? Только не пытайся обмануть, потому что я потом проверю, и если поймаю тебя на лжи -накажу Элоиз. - Что с ней? - подскочил степняк. - Пока все в порядке. Пока мы с тобой дружим. Так ты согласен? - Конечно, - ответил Эль, и дощатый пол под ним сменился камнем.
Осторожно перевернувшись на живот, охотник обнаружил себя лежащим на краю пропасти, возле Вечного Моста. Предок сегодня не терял времени на пустые разговоры… Странный, неприятный человек. Эль заставил себя забыть о нем и осмотрелся внимательнее.
Насколько он мог помнить, ничего не изменилось. Все так же шумел водопад немного в стороне, а тончайшая полоска Вечного Моста приглашала пересечь по ней пропасть.
Осторожно ступая, Эль двинулся вперед, то и дело оглядываясь, чтобы полюбоваться медленно гаснущими позади зелеными следами. Добравшись до конца моста, охотник первым делом подобрал себе по руке камень: не годится ходить тут без оружия.
Единственная дорога, ведущая от Вечного Моста к Монастырю, совершенно не изменилась. Неприступные скалы, нависающие со всех сторон, ничуть не отличались от тех, что Эль запомнил. Перестав обращать внимание на пустяки, охотник побежал вперед. Вскоре он увидел за поворотом серую громаду Монастыря и нагромождение камней перед ним - змеиный город. Ползучим соседям степняк почему-то не доверял, а потому перешел на шаг.
- Кто ты? - раздался вдруг спокойный голос над самым ухом, и Эль, отпрыгнув в сторону, обернулся.
Перед изумленным охотником стоял высокий голый человек без малейшего признака волос на сильном теле. И еще… Еще он не был ни мужчиной, ни женщиной. - Бияш! - воскликнул степняк. - Нет, - покачало головой существо. - Это я - Бияш. А кто ты? - Эль, - хмуро поправился охотник. - Я - Эль, степной воин. - Степь - это там, за горами, - показал рукой мутант. - Что тебе понадобилось здесь? - Да так… Вот, Монастырь… Посмотреть хотел…
- Я не люблю, когда мне мешают, - веско проговорил Бияш. - Так и передай тому человеку, который тебя послал. И еще скажи ему, что я не игрушка, и могу наказать даже тех, кто спрятался в звездах. Теперь убирайся, как пришел.
- Подожди! - попросил Эль, даже и не думая сопротивляться жуткому мутанту, но надеясь хоть что-то услышать о Класе. - Тут были люди… Мой брат, и еще с ним… - Считай, что их здесь больше нет. Убирайся.
Эль ни за что бы не сдвинулся с места, не выяснив, что случилось с Класом и Стэфи, но Бияш не стал ждать и сильно ударил степняка в живот. Выронив камень, бедняга потерял сознание и очнулся только возле Вечного Моста, куда его приволок мутант.
- Или на ту сторону, или вниз, - важно проговорил безволосый и все время, пока Эль полз по мосту, внимательно смотрел ему вслед.
Как только степняк оказался на том месте, куда перенес его Предок, руки снова уперлись в деревянный пол дома Лени. Все осталось на своих местах, вот только очень болел ушибленный живот. Лысый человек по-прежнему сидел на стуле и мрачно разглядывал свои руки. - Ну, и что? - спросил он, не поднимая глаз на охотника.
- Там Бияш. Просил тебе передать, чтоб не мешали и что даже в звезде тебя найдет, чтобы наказать. А больше я никого не видел.
- Взбесившаяся машина! - заорал Предок и со всего маху саданул рукой по столу. Как ни странно, Лени на печи даже не пошевелился. - Да я его пальцем придавлю! - Придави прямо сейчас, а? - попросил его Эль. - И посмотрим, что с Класом. - Ты еще кто такой?! - взвился лысый. - Дикарь! Недочеловек! Я… Да что с тобой говорить! В наступившей тишине Эль поднялся, поставил на место стул, на котором только что гордо восседал Предок, и прошелся по комнате. Если звездянин не врет, с Элоиз пока все хорошо, а вот с братом и остальными, похоже, неладно, добрался до них Бияш. Убил или нет? И как можно помочь, если еще не убил? Ответы не приходили в голову, зато, как ни странно, очень хотелось спать.
ГЛАВА 11
Оказавшись у самой окраины Города, Элоиз распрощалась с услужливыми спутницами. При этом она сослалась на срочность своих дел в Уте, где ей предстоит срочно доложить о результатах экспедиции доктору Глуви. На всякий случай девушка упомянула имя реально существующего смертоносца: всем известно, как много среди жителей Города таких, что желают заслужить благосклонность восьмилапых донесениями о подозрительных путешественниках.
Дождавшись, когда экипаж скроется за поворотом, лазутчица еще немного послушала топот двадцати пар ног и не спеша двинулась следом. Она с огромным удовольствием посетила бы родной Ут, но отсутствие Анзы вызвало бы слишком много вопросов. В Городе девушка бывала чрезвычайно редко, но надеялась легко отыскать дворец Повелителя, находившийся почти в самом центре, неподалеку от Белой Башни. Сады, где самки растили в тишине и покое маленьких восьмилапиков, Элоиз однажды видела, и шли они с Анзой туда именно от дворца. Заблудиться было невозможно.
Шагая по удивительно широким улицам, где время от времени попадались остатки древних, еще предками сооруженных домов, девушка впервые подумала, как мало построили за прошедшие века сами смертоносцы. Предпочитая селиться в местах, где искусственный ландшафт, созданный прежними хозяевами этого мира, позволял натягивать паутину в любых направлениях и создавать из тенет причудливые лабиринты, пауки, тем не менее, ничего не строили сами. Даже ремонтные работы, на которые то и дело сгоняли людей, сводились к тому, чтобы укрепить отдельные стены и поддержать опору для сетей.
Что будет, если человеческий род прервется, оставив восьмилапых один на один с их судьбой?.. По всей видимости, интеллект смертоносцам с тех пор не понадобится. Они повиснут на паутине и будут висеть миллионы, миллиарды лет… Пока не погаснет солнце. Пробудить в них волю к действию смогут лишь другие разумные существа, например жуки-бомбардиры. Тогда пауки пойдут в бой, и сколько бы ни продолжалась новая битва - что она по сравнению с миллионами лет ожидания добычи?
Навстречу попадалось очень много людей. Ехали в запряженных рабами экипажах знатные горожане, шагали пешком, оживленно болтая, простые мастеровые, прогуливались женщины, наслаждаясь своим высоким положением… Элоиз почти забыла об этом обычае. Остановившись на перекрестке, чтобы пропустить бредущих строем рабов, девушка не сразу поняла, что и те останавливаются. Удивленно смотрел надсмотрщик с кнутом. Ну, конечно! Самке уступили дорогу! Тряхнув рыжими волосами, она заспешила прочь.
На Город опускались сумерки. Это не могло не радовать Элоиз: люди станут меньше внимания обращать на ее мужскую одежду, а более зорких пауков это и вовсе не заинтересует: они слишком поглощены своими заботами. Проходя под грязной старой паутиной, протянутой поперек улицы, девушка покосилась на сидящего в ней смертоносца. Нет, полностью занят собой, думает о мухах и самках. Обнаружив, что Город оказался значительно больше, чем некогда виделся со спины Анзы, и пройти предстоит еще немалое расстояние, Элоиз принялась вспоминать произошедшее накануне.
Очень жаль, что не удалось попрощаться с Элем. Но добряк Лени сказал, что охотник еще спит, на радостях хватив бомбардирского меду. Сама девушка только на язык попробовала этот напиток. Ей не понравилось, слишком сладко и крепко. Но степняк, наверное, другого мнения - на родине ему не часто выпадала возможность съесть что-нибудь вкусное, а пьют Пожиратели Гусениц только воду. Придя с остальными мужчинами на Подворье, девушка представилась жукам, повторив легенду о возвращении в Ут. Шестиногие, побарабанив друг друга усами, милостиво согласились позволить путешественнице поехать в Холмы вместе со своими слугами.
Глупый Лаанс, после проведенной вместе ночи вообразивший себя вправе давать советы, предложил поговорить с усачами и уломать их оставить девушку в поселке. По его словам, выходило, что жуки ни во что не ставят своих восьмилапых соседей. Элоиз для виду согласилась, чтобы назойливый парень немного унялся, но даже и не собиралась возвращаться. Холмы совсем близко от Города, при древних наверняка были его частью. Но именно это обманное согласие и помешало передать Элю весточку.
Приехав в Холмы и увидев опустевшую дорогу, ведущую в Город, девушка сразу догадалась, в чем дело. Путники опасались не успеть добраться засветло, и предпочитали оставаться на ночь подальше от столицы смертоносцев. Пауки вполне могли полакомиться припозднившимся человеком, это стало почти обычаем. Впрочем, в самом Городе восьмилапые вели себя скромнее, признавая за людьми право жить здесь, тем более, если дело казалось человеческой самки.
В сложившейся ситуации Элоиз рада была услышать, что слуги бомбардиров останутся в Холмах работать всю ночь, чтобы выехать домой утром. От нечего делать девушка понаблюдала за их работой: готовясь по просьбе садоводов взорвать скалу, вросшую в землю и мешающую выкопать канал, мужчины готовили ямы для зарядов. При этом они не столько работали, сколько спорили о том, как именно нужно расположить мешочки с порохом.
Взрывчатое вещество, которым пользовались бомбардиры, мало заинтересовало Элоиз. Насколько она понимала, предки его не применяли, а значит, его изобрели недавно и смертоносцам про него прекрасно известно. Если пауки позволяют жукам развлекаться этими взрывами, значит, ничего по-настоящему опасного в них нет. Заскучав, девушка выпросила у садоводов точильный камень и уселась править меч, сильно затупившийся во время рубки деревьев. Дело близилось к завершению, когда на дороге раздался топот многих ног и показался экипаж.
От обычной бомбардирской телеги эта богато украшенная карета отличалась, как смертоносец от шатровика. Судя по роскоши повозки, господа в ней ехали довольно знатные. Точнее сказать, госпожи - единственным мужчиной оказался кучер, время от времени для острастки щелкающий бичом. Два десятка рабов, тащившие двухэтажное сооружение, выглядели достаточно свежими, чтобы успеть доставить хозяев в Город дотемна. Девушка бегом бросилась наперерез.
- Да останови же карету, болван! - закричала кучеру, не разобравшемуся, кто бежит к ним, одна из шести женщин. - Разве ты не видишь, что на ней только одежда мужская?
- Благодарю, - облегченно сказала Элоиз, собиравшаяся уже запрыгивать в повозку на ходу. -Не могу ли я обратиться к благородным госпожам за помощью?
- Конечно, сестра, - улыбнулась одна из двух дам, сидящих на самом верху, под балдахином из паутины. - Но расскажи нам, кто ты и куда держишь путь.
Элоиз повторила свой рассказ о секретном путешествии в Степь с ученым из Ута, поглядывая на тяжело дышащих рабов, которые предпочли бы постоять здесь подольше. Женщины выслушали ее с показным ужасом, дружно вскрикнули от горя, услышав о гибели паука, и, не дослушав, протянули руки, чтобы помочь девушке забраться. Усадив ее на второй этаж сооружения, где, по традиции, находилось самое почетное место, все шестеро пассажирок закричали на кучера. Тут же защелкал бич, и богатая повозка поехала дальше.
Путь до Города Пауков весьма утомил девушку, причем не своей продолжительностью, а необходимостью поддерживать разговор. Спутницы сперва засыпали ее кучей вопросов, потом, видя, как неохотно Элоиз отвечает, принялись сами рассказывать. О жизни Города удалось узнать немного, в основном все повествования сводились к восхвалению мудрости Смертоносца-Повелителя и порицанию нынешнего вождя людей, который забрал себе чересчур много власти и слишком активно ею пользуется. Элоиз поинтересовалась, стоит ли еще Белая Башня, но женщины зафыркали и заговорили о другом.
На подъезде к Городу беседа переключилась на бомбардиров и их слуг. Все женщины решительно осуждали поведение и тех, и других, полагая, что жукам давно пора пойти в услужение смертоносцам.
Чтобы их поддразнить, Элоиз рассказала о нравах, царивших в поселке бомбардировых слуг, о работающих на огородах женщинах, и едва не довела собеседниц до слез. Они просто отказывались верить, что такое возможно, и решили непременно пригласить кого-нибудь из жительниц поселка в Город, дабы показать, как следует устраивать жизнь. С огромным облегчением покинув экипаж, как только он оказался на подъезде к Городу, девушка пообещала непременно зайти в гости к своим новым знакомым и тут же выкинула из памяти их имена.
Совершенно темная громада дворца Смертоносца-Повелителя контрастировала с устремленной в небо Белой Башней, ярко освещенной звездами. Проходя между этими зданиями, Элоиз не могла не задуматься: а возможно ли вообще соединить эти две культуры? Смогут ли когда-нибудь люди смириться с присутствием смертоносцев, смогут ли пауки принять людей как равных… Решительно отбросив прочь грустные мысли, девушка тряхнула копной рыжих волос и быстрее зашагала в сторону Секретных Садов.
Смертоносцев вокруг было много, очень много, девушка не могла их даже сосчитать. Занимая самые темные углы, насекомые в торжественной неподвижности провожали глазами одинокую путешественницу. Элоиз старалась скользить сознанием как можно легче, не позволяя паукам почувствовать ее внимание. Страх, который все-таки прокрадывался в ее душу, каким-то образом обострил чувствительность девушки, и теперь она прониклась уверенностью, что могла бы стать невидима для любого из стражей. Но что будет в Садах, когда придется столкнуться с настороженными самками?
Кожаный мешок, который Элоиз позаимствовала у слуг бомбардиров, требовалось наполнить паучатами - или умереть. Только теперь ей стало ясно, насколько опасное предприятие затеяно. Но кто, кроме нее, вообще способен на такое? А значит, попытаться осуществить эксперимент предстоит именно ей, паучьей воспитаннице, рыжей девушке, побывавшей в Монастыре. Когда впереди тихо зажурчала вода, Элоиз мысленно пожелала веснушчатому степняку удачи в случае своей гибели. Вот они, Секретные Сады, на острове, соединенном с берегом узким мостиком.
Перед входом на мост притаился одинокий смертоносец, давно уже наблюдавший за девушкой. Остановившись прямо перед ним, Элоиз передала в настороженный мозг паука свой образ, продолжающий движение мимо. Восьмилапый послушно переключил внимание на удаляющуюся человеческую самку, и Элоиз, удивившись легкости проделки, ступила на мост прямо у него перед жвалами.
Еще несколько пауков несли стражу на самом острове, прямо у спуска с моста. Осторожно разрезая паутину, которой смертоносцы затянули дорогу, девушка отвлекла их внимание проплывающей по реке зубастой тварью с длинным и мощным хвостом. Самцы дружно подбежали к берегу и застыли там, угрожающе выставив клыки. Вот и все, дорога к Секретным Садам свободна. Элоиз быстро преодолела открытое пространство, отделявшее ее от зарослей кустарника, и остановилась отдышаться.
Остров, судя по всему, был достаточно велик. Да он и должен быть таким, ведь именно здесь растят смертоносцы весь свой выводок. Единственные живые существа, допускаемые в Секретные Сады - люди, причем исключительно самки. Им позволено нести стражу, которой никогда не бывает слишком мало, а порой и служить пищей для проголодавшейся восьмилапой. В этом и состояла основная цель присутствия двуногих на острове: голодная паучиха с помутившимся разумом всегда предпочтет человека, а значит, за выводок можно не беспокоиться.
Элоиз осторожно ощупала сознанием ближайшие окрестности. Самки с выводками находились с трех сторон, рядом замерли в паутине несколько десятков смертоносцев. Паучата сидели смирно, приученные не резвиться в темноте. Выбрав ту сторону, где дремали самые маленькие восьмилапики, девушка осторожно двинулась туда, внушая паукам образ самки смертоносца. Именно самки - тогда смертоносцы-охранники будут держаться подальше.
Подкрадываясь в почти полной темноте, девушка то и дело задевала полотнища паутины. Видимо, днем остров производит мрачное впечатление: огромное пространство, похожее на гнездо шатровиков. Вот только главной самки, уродливой, бесконечно старой, мудрой, здесь нет, а значит шансы на успех даже выше. Элоиз на ходу обнажила оружие, внимательно контролируя эмоции восьмилапой няньки. Та начала беспокоиться.
Что может заставить самку смертоносца приблизиться к чужому выводку, да еще ночью? Сначала Элоиз хотела представить себя раненой паучихой, ищущей спасения, но на такой сигнал могут слишком бурно отреагировать самцы. Еще не хватало, чтобы они сбежались на помощь! Уж лучше вести себя странно, тогда разбираться придется только с самкой.
«Я потеряла своих паучат, - обратилась девушка прямо к противнице. - Ты не видела моих паучат? Они, наверное, побежали к твоим». «Ты незнакома мне, - холодно ответила паучиха. - Не приближайся».
Самка по-прежнему не шевелилась, но смертоносики проснулись и забегали вокруг нее. Их явно забавляло поведение пришлой. Элоиз послала в сторону смертоносиков эмоцию любви и заботы, и малыши тут же побежали к ней.
«Оставь их! - мгновенно сорвалась с места нянька и стремительно подбежала к девушке, отрезая ее от паучат. Охранники наверху тоже зашевелились, неуверенно заползали среди слоев паутины. - Уходи прочь!»
«Мы будем сражаться! - Девушка почувствовала дрожь в коленях. Здесь тяжело, слишком тяжело для людей… Если у нее проскочит хоть одна человеческая эмоция, стражи бросятся отовсюду. Взяв меч обеими руками, Элоиз отошла в сторону, оставив на месте образ паучихи со злобно оскаленными клыками. - Нападай, и я пожру тебя!» Смертоносцы очень медленно начали расползаться подальше. Предстоящая битва самок внушала им не только почтительный ужас, но еще и страх за собственную жизнь: победительница вполне может наброситься также на них, а кодекс поведения запрещает защищаться. Тем не менее, кто-то из самцов, видимо, старший, передал вглубь острова сообщение о происходящем. Кто может появиться оттуда?..
«Умри!» - Паучиха не только бросилась на соперницу, но и хлестнула ее ударом сознания, причем такой силы, что созданный девушкой образ будто смыло волной.
Ошарашенная исчезновением жертвы, самка застыла на месте, и Элоиз воспользовалась этим. Ударив в самый верх мягкого брюха, девушка завела лезвие под хитиновую броню и изо всех сил нажала. Пораженная в сердце паучиха в агонии стряхнула с себя наваждение и увидела прямо перед собой человека, человека-убийцу. Резкий поворот туши вырвал застрявшее оружие из рук девушки, удар когтистой лапы разорвал кожу на ребрах, клыки сверкнули у самого лица… Но силы умирающей самки были уже на исходе, лапы предательски подломились, и все кончилось.
Восстановив контроль над дыханием, девушка осторожно посмотрела вверх. Что-то почуявший страж в момент смерти паучихи ринулся к ней, скользнув по нити, и замер, почти касаясь волос Элоиз. Самка, самка, злая самка, только что расправившаяся с соперницей… Паук, перебирая лапами, начал подниматься обратно. Кажется, обошлось… Вот только запах крови теперь заставляет стражника нервничать. Запах человеческой крови.
Распахнув горловину мешка, Элоиз послала сообщение паучатам, будто он набит мухами. Вкусными, сочными, даже еще живыми мухами. Насекомые жужжат, бьют переломанными крыльями, копошатся, вот-вот уползут… Забавно толкаясь, смертоносики со всех ног бросились на лакомство. «Ну, быстрее, быстрее!» Малыши один за другим нырнули в ловушку и… И один из стражников спустился явно с той же целью! Слишком аппетитным вышел образ добычи, да еще в сочетании с запахом человеческой крови. «Прочь! Укушу! Это не для тебя!» Девушка едва удержалась от того, чтобы ударить кулаком неохотно отползающего самца.
Затянув тесемки, Элоиз осторожно приподняла мешок. Тяжело, паучат там не меньше семи… Смогут ли они прокусить кожу? Яд у малышей точно такой же, как и у взрослых, только запасы невелики. Стоп! О чем же это она думает?! Самке смертоносца не придет такое в голову! Девушка укрепила в сознании образ паучихи и медленно двинулась в обратный путь.
Смертоносец свалился ей чуть ли не на голову. В последний момент Элоиз поняла, что он не просто спускается, он атакует, потому что видит человека! Видимо, на зов подчиненных прибежал разбираться со случившимся начальник стражи. Слишком сильный, слишком могучий, чтобы его можно было попробовать обмануть! Неизбежная, мгновенная смерть - или плен и мучительное пожирание? Все в девушке всколыхнулось, протестуя против такого конца, ненависть к восьмилапым тварям опалила, казалось, весь остров. Потрясенные самцы замерли среди тенет, а тот, что готовился убить ее… Вдруг повалился ничком и перестал дышать.
Как это произошло? Что такого удалось сделать Элоиз? Она запретила себе об этом думать, снова, в который раз, создав образ могучей, разгневанной самки. Она убила смертоносца, посмевшего нарушить ее покой и приблизившегося к выводку. Она в своем праве. Прочь с дороги! Девушка выдернула из туши паучихи меч и бросилась бегом, волоча по земле мешок.
Элоиз не смогла потом вспомнить, как выбралась с острова. Смертоносцы бежали со всех сторон, но каким-то образом ей удавалось оставаться для них невидимой. Вероятно, они ориентировались на передвижение выводка, но приближаясь, каждый раз попадали в мощное поле наотмашь бьющей сознанием все живое девушки. Несколько раз она запутывалась в паутине и тогда рубила ее мечом, не обращая внимания ни на что. К счастью, в свежие, мягкие и липкие тенета Элоиз ни разу не попала. Через мост пауки бежали десятками десятков, миновать его не было никакой возможности, но она все же прошла. Разорванная одежда и исцарапанные руки говорили о том, как нелегко это далось.
- И то правда, - согласилась Клара, почему-то пропустив мимо ушей обвинение в ворчливости. - Не вернется, так пусть там остается, а ты с нами еще лучше нее проживешь. Рабов у нас нет, чтобы в упряжки запрягать, но зато и стригуны неплохо бегают.
- Думаю, не сбудется это, - грустно сообщил Эль этим, таким добрым, таким хорошим людям. - Дела у меня… Брат ждет… А вот скажите лучше, не слыхали вы сказок об чудище по прозвищу Бияш?
- Как не слыхать, - хмыкнул Лени. - Живет он будто то ли в Смертельных Землях, то ли еще южнее… А приходит раз в сто лет, детей пугать!
- Бот ты смеешься, - строго одернула его сестра, - а я еще от тетки нашей про него слышала. И видела тетка его, Бияша, по-настоящему видела. Тогда его все ловили, и городские, и наши, и смертоносцы… Даже жуки ловили. Все мужики наши уехали в облаве стоять, а Бияш возьми да и пройди прямо по поселку, из конца в конец, да не спеша. А больше его и не видели.
- Ну да, - согласно покивал головой Флоор, - я тоже это слышал… Только никого он не тронул, а убивал только тех, кто его ловить пытался. Давно это было… А что это ты решил сказок послушать? Порохом его взорвать хочешь? «Бам!» - и нет Бияша, да? Ловко придумал, только жуки, говорят, пробовали, да не убили. Бессмертный он, а тут уж никакой порох не поможет.
- Да нет, я просто… Просто интересуюсь, - постарался закончить этот разговор Эль. -Давайте лучше еще нальем?
- Совсем стал на них похожий, - вздохнула Клара. - Испортишься ты у нас… Ну, наливай, Лени, что сидеть-то без дела?
Когда Флоор наконец ушел, с трудом переставляя ноги, до вечера оставалось еще изрядно времени. Уставший Лени, накануне всю ночь рывший подкопы для укладывания зарядов, забрался на печь и захрапел, Клара ушла к себе, предусмотрительно прихватив мешок с порохом. Эль, изрядно пьяный, один остался за столом, без аппетита пожевывая остатки стрекозиной головы.
Если Элоиз не придет, как узнать, что с ней случилось? Бомбардировы слуги не очень-то интересуются Городом. Значит, придется идти самому и спрашивать. Это означает, что в любой момент охотника могут схватить. Допускать такого развития событий никак нельзя: на допросах смертоносцы могут вытащить из него всю правду о Монастыре и направить туда патруль.
«Буду ходить по Городу с мешком пороха, - решил степняк. - А если меня захотят схватить, взорву себя и тех, кто близко подойдет. Если же получится узнать правду, и окажется, что Элоиз погибла в запретных садах, - пойду туда и взорвусь там».
Успокоившись на этой мысли, он решил подождать еще три дня. Потом охотнику захотелось прогуляться, но, еще не выйдя со двора, он три раза упал, а оказавшись за воротами, не смог вспомнить, в какой стороне Подворье. Махнув рукой, Эль вернулся в дом и лег спать прямо на полу. Но сон не шел, вместо него прибыл Предок.
Лысый человек уселся на лавку, покрутил в руке кружку, понюхал и скривился. Потом пересел на стул, поближе к охотнику, и принялся тяжело вздыхать. - Ну, что тебе надо? - не выдержал Эль. - Ты же не помогать пришел? А зачем тогда? - С твоим братом что-то случилось, - грустно сказал Предок и огладил лысину. - Никак не - могу его найти. Беспокоюсь. - Я тоже беспокоюсь. А что делать?
- Я помогу тебе оказаться в Монастыре, ненадолго. И ты мне потом расскажешь, что видел. Хорошо? Только не пытайся обмануть, потому что я потом проверю, и если поймаю тебя на лжи -накажу Элоиз. - Что с ней? - подскочил степняк. - Пока все в порядке. Пока мы с тобой дружим. Так ты согласен? - Конечно, - ответил Эль, и дощатый пол под ним сменился камнем.
Осторожно перевернувшись на живот, охотник обнаружил себя лежащим на краю пропасти, возле Вечного Моста. Предок сегодня не терял времени на пустые разговоры… Странный, неприятный человек. Эль заставил себя забыть о нем и осмотрелся внимательнее.
Насколько он мог помнить, ничего не изменилось. Все так же шумел водопад немного в стороне, а тончайшая полоска Вечного Моста приглашала пересечь по ней пропасть.
Осторожно ступая, Эль двинулся вперед, то и дело оглядываясь, чтобы полюбоваться медленно гаснущими позади зелеными следами. Добравшись до конца моста, охотник первым делом подобрал себе по руке камень: не годится ходить тут без оружия.
Единственная дорога, ведущая от Вечного Моста к Монастырю, совершенно не изменилась. Неприступные скалы, нависающие со всех сторон, ничуть не отличались от тех, что Эль запомнил. Перестав обращать внимание на пустяки, охотник побежал вперед. Вскоре он увидел за поворотом серую громаду Монастыря и нагромождение камней перед ним - змеиный город. Ползучим соседям степняк почему-то не доверял, а потому перешел на шаг.
- Кто ты? - раздался вдруг спокойный голос над самым ухом, и Эль, отпрыгнув в сторону, обернулся.
Перед изумленным охотником стоял высокий голый человек без малейшего признака волос на сильном теле. И еще… Еще он не был ни мужчиной, ни женщиной. - Бияш! - воскликнул степняк. - Нет, - покачало головой существо. - Это я - Бияш. А кто ты? - Эль, - хмуро поправился охотник. - Я - Эль, степной воин. - Степь - это там, за горами, - показал рукой мутант. - Что тебе понадобилось здесь? - Да так… Вот, Монастырь… Посмотреть хотел…
- Я не люблю, когда мне мешают, - веско проговорил Бияш. - Так и передай тому человеку, который тебя послал. И еще скажи ему, что я не игрушка, и могу наказать даже тех, кто спрятался в звездах. Теперь убирайся, как пришел.
- Подожди! - попросил Эль, даже и не думая сопротивляться жуткому мутанту, но надеясь хоть что-то услышать о Класе. - Тут были люди… Мой брат, и еще с ним… - Считай, что их здесь больше нет. Убирайся.
Эль ни за что бы не сдвинулся с места, не выяснив, что случилось с Класом и Стэфи, но Бияш не стал ждать и сильно ударил степняка в живот. Выронив камень, бедняга потерял сознание и очнулся только возле Вечного Моста, куда его приволок мутант.
- Или на ту сторону, или вниз, - важно проговорил безволосый и все время, пока Эль полз по мосту, внимательно смотрел ему вслед.
Как только степняк оказался на том месте, куда перенес его Предок, руки снова уперлись в деревянный пол дома Лени. Все осталось на своих местах, вот только очень болел ушибленный живот. Лысый человек по-прежнему сидел на стуле и мрачно разглядывал свои руки. - Ну, и что? - спросил он, не поднимая глаз на охотника.
- Там Бияш. Просил тебе передать, чтоб не мешали и что даже в звезде тебя найдет, чтобы наказать. А больше я никого не видел.
- Взбесившаяся машина! - заорал Предок и со всего маху саданул рукой по столу. Как ни странно, Лени на печи даже не пошевелился. - Да я его пальцем придавлю! - Придави прямо сейчас, а? - попросил его Эль. - И посмотрим, что с Класом. - Ты еще кто такой?! - взвился лысый. - Дикарь! Недочеловек! Я… Да что с тобой говорить! В наступившей тишине Эль поднялся, поставил на место стул, на котором только что гордо восседал Предок, и прошелся по комнате. Если звездянин не врет, с Элоиз пока все хорошо, а вот с братом и остальными, похоже, неладно, добрался до них Бияш. Убил или нет? И как можно помочь, если еще не убил? Ответы не приходили в голову, зато, как ни странно, очень хотелось спать.
ГЛАВА 11
Оказавшись у самой окраины Города, Элоиз распрощалась с услужливыми спутницами. При этом она сослалась на срочность своих дел в Уте, где ей предстоит срочно доложить о результатах экспедиции доктору Глуви. На всякий случай девушка упомянула имя реально существующего смертоносца: всем известно, как много среди жителей Города таких, что желают заслужить благосклонность восьмилапых донесениями о подозрительных путешественниках.
Дождавшись, когда экипаж скроется за поворотом, лазутчица еще немного послушала топот двадцати пар ног и не спеша двинулась следом. Она с огромным удовольствием посетила бы родной Ут, но отсутствие Анзы вызвало бы слишком много вопросов. В Городе девушка бывала чрезвычайно редко, но надеялась легко отыскать дворец Повелителя, находившийся почти в самом центре, неподалеку от Белой Башни. Сады, где самки растили в тишине и покое маленьких восьмилапиков, Элоиз однажды видела, и шли они с Анзой туда именно от дворца. Заблудиться было невозможно.
Шагая по удивительно широким улицам, где время от времени попадались остатки древних, еще предками сооруженных домов, девушка впервые подумала, как мало построили за прошедшие века сами смертоносцы. Предпочитая селиться в местах, где искусственный ландшафт, созданный прежними хозяевами этого мира, позволял натягивать паутину в любых направлениях и создавать из тенет причудливые лабиринты, пауки, тем не менее, ничего не строили сами. Даже ремонтные работы, на которые то и дело сгоняли людей, сводились к тому, чтобы укрепить отдельные стены и поддержать опору для сетей.
Что будет, если человеческий род прервется, оставив восьмилапых один на один с их судьбой?.. По всей видимости, интеллект смертоносцам с тех пор не понадобится. Они повиснут на паутине и будут висеть миллионы, миллиарды лет… Пока не погаснет солнце. Пробудить в них волю к действию смогут лишь другие разумные существа, например жуки-бомбардиры. Тогда пауки пойдут в бой, и сколько бы ни продолжалась новая битва - что она по сравнению с миллионами лет ожидания добычи?
Навстречу попадалось очень много людей. Ехали в запряженных рабами экипажах знатные горожане, шагали пешком, оживленно болтая, простые мастеровые, прогуливались женщины, наслаждаясь своим высоким положением… Элоиз почти забыла об этом обычае. Остановившись на перекрестке, чтобы пропустить бредущих строем рабов, девушка не сразу поняла, что и те останавливаются. Удивленно смотрел надсмотрщик с кнутом. Ну, конечно! Самке уступили дорогу! Тряхнув рыжими волосами, она заспешила прочь.
На Город опускались сумерки. Это не могло не радовать Элоиз: люди станут меньше внимания обращать на ее мужскую одежду, а более зорких пауков это и вовсе не заинтересует: они слишком поглощены своими заботами. Проходя под грязной старой паутиной, протянутой поперек улицы, девушка покосилась на сидящего в ней смертоносца. Нет, полностью занят собой, думает о мухах и самках. Обнаружив, что Город оказался значительно больше, чем некогда виделся со спины Анзы, и пройти предстоит еще немалое расстояние, Элоиз принялась вспоминать произошедшее накануне.
Очень жаль, что не удалось попрощаться с Элем. Но добряк Лени сказал, что охотник еще спит, на радостях хватив бомбардирского меду. Сама девушка только на язык попробовала этот напиток. Ей не понравилось, слишком сладко и крепко. Но степняк, наверное, другого мнения - на родине ему не часто выпадала возможность съесть что-нибудь вкусное, а пьют Пожиратели Гусениц только воду. Придя с остальными мужчинами на Подворье, девушка представилась жукам, повторив легенду о возвращении в Ут. Шестиногие, побарабанив друг друга усами, милостиво согласились позволить путешественнице поехать в Холмы вместе со своими слугами.
Глупый Лаанс, после проведенной вместе ночи вообразивший себя вправе давать советы, предложил поговорить с усачами и уломать их оставить девушку в поселке. По его словам, выходило, что жуки ни во что не ставят своих восьмилапых соседей. Элоиз для виду согласилась, чтобы назойливый парень немного унялся, но даже и не собиралась возвращаться. Холмы совсем близко от Города, при древних наверняка были его частью. Но именно это обманное согласие и помешало передать Элю весточку.
Приехав в Холмы и увидев опустевшую дорогу, ведущую в Город, девушка сразу догадалась, в чем дело. Путники опасались не успеть добраться засветло, и предпочитали оставаться на ночь подальше от столицы смертоносцев. Пауки вполне могли полакомиться припозднившимся человеком, это стало почти обычаем. Впрочем, в самом Городе восьмилапые вели себя скромнее, признавая за людьми право жить здесь, тем более, если дело казалось человеческой самки.
В сложившейся ситуации Элоиз рада была услышать, что слуги бомбардиров останутся в Холмах работать всю ночь, чтобы выехать домой утром. От нечего делать девушка понаблюдала за их работой: готовясь по просьбе садоводов взорвать скалу, вросшую в землю и мешающую выкопать канал, мужчины готовили ямы для зарядов. При этом они не столько работали, сколько спорили о том, как именно нужно расположить мешочки с порохом.
Взрывчатое вещество, которым пользовались бомбардиры, мало заинтересовало Элоиз. Насколько она понимала, предки его не применяли, а значит, его изобрели недавно и смертоносцам про него прекрасно известно. Если пауки позволяют жукам развлекаться этими взрывами, значит, ничего по-настоящему опасного в них нет. Заскучав, девушка выпросила у садоводов точильный камень и уселась править меч, сильно затупившийся во время рубки деревьев. Дело близилось к завершению, когда на дороге раздался топот многих ног и показался экипаж.
От обычной бомбардирской телеги эта богато украшенная карета отличалась, как смертоносец от шатровика. Судя по роскоши повозки, господа в ней ехали довольно знатные. Точнее сказать, госпожи - единственным мужчиной оказался кучер, время от времени для острастки щелкающий бичом. Два десятка рабов, тащившие двухэтажное сооружение, выглядели достаточно свежими, чтобы успеть доставить хозяев в Город дотемна. Девушка бегом бросилась наперерез.
- Да останови же карету, болван! - закричала кучеру, не разобравшемуся, кто бежит к ним, одна из шести женщин. - Разве ты не видишь, что на ней только одежда мужская?
- Благодарю, - облегченно сказала Элоиз, собиравшаяся уже запрыгивать в повозку на ходу. -Не могу ли я обратиться к благородным госпожам за помощью?
- Конечно, сестра, - улыбнулась одна из двух дам, сидящих на самом верху, под балдахином из паутины. - Но расскажи нам, кто ты и куда держишь путь.
Элоиз повторила свой рассказ о секретном путешествии в Степь с ученым из Ута, поглядывая на тяжело дышащих рабов, которые предпочли бы постоять здесь подольше. Женщины выслушали ее с показным ужасом, дружно вскрикнули от горя, услышав о гибели паука, и, не дослушав, протянули руки, чтобы помочь девушке забраться. Усадив ее на второй этаж сооружения, где, по традиции, находилось самое почетное место, все шестеро пассажирок закричали на кучера. Тут же защелкал бич, и богатая повозка поехала дальше.
Путь до Города Пауков весьма утомил девушку, причем не своей продолжительностью, а необходимостью поддерживать разговор. Спутницы сперва засыпали ее кучей вопросов, потом, видя, как неохотно Элоиз отвечает, принялись сами рассказывать. О жизни Города удалось узнать немного, в основном все повествования сводились к восхвалению мудрости Смертоносца-Повелителя и порицанию нынешнего вождя людей, который забрал себе чересчур много власти и слишком активно ею пользуется. Элоиз поинтересовалась, стоит ли еще Белая Башня, но женщины зафыркали и заговорили о другом.
На подъезде к Городу беседа переключилась на бомбардиров и их слуг. Все женщины решительно осуждали поведение и тех, и других, полагая, что жукам давно пора пойти в услужение смертоносцам.
Чтобы их поддразнить, Элоиз рассказала о нравах, царивших в поселке бомбардировых слуг, о работающих на огородах женщинах, и едва не довела собеседниц до слез. Они просто отказывались верить, что такое возможно, и решили непременно пригласить кого-нибудь из жительниц поселка в Город, дабы показать, как следует устраивать жизнь. С огромным облегчением покинув экипаж, как только он оказался на подъезде к Городу, девушка пообещала непременно зайти в гости к своим новым знакомым и тут же выкинула из памяти их имена.
***
Совершенно темная громада дворца Смертоносца-Повелителя контрастировала с устремленной в небо Белой Башней, ярко освещенной звездами. Проходя между этими зданиями, Элоиз не могла не задуматься: а возможно ли вообще соединить эти две культуры? Смогут ли когда-нибудь люди смириться с присутствием смертоносцев, смогут ли пауки принять людей как равных… Решительно отбросив прочь грустные мысли, девушка тряхнула копной рыжих волос и быстрее зашагала в сторону Секретных Садов.
Смертоносцев вокруг было много, очень много, девушка не могла их даже сосчитать. Занимая самые темные углы, насекомые в торжественной неподвижности провожали глазами одинокую путешественницу. Элоиз старалась скользить сознанием как можно легче, не позволяя паукам почувствовать ее внимание. Страх, который все-таки прокрадывался в ее душу, каким-то образом обострил чувствительность девушки, и теперь она прониклась уверенностью, что могла бы стать невидима для любого из стражей. Но что будет в Садах, когда придется столкнуться с настороженными самками?
Кожаный мешок, который Элоиз позаимствовала у слуг бомбардиров, требовалось наполнить паучатами - или умереть. Только теперь ей стало ясно, насколько опасное предприятие затеяно. Но кто, кроме нее, вообще способен на такое? А значит, попытаться осуществить эксперимент предстоит именно ей, паучьей воспитаннице, рыжей девушке, побывавшей в Монастыре. Когда впереди тихо зажурчала вода, Элоиз мысленно пожелала веснушчатому степняку удачи в случае своей гибели. Вот они, Секретные Сады, на острове, соединенном с берегом узким мостиком.
Перед входом на мост притаился одинокий смертоносец, давно уже наблюдавший за девушкой. Остановившись прямо перед ним, Элоиз передала в настороженный мозг паука свой образ, продолжающий движение мимо. Восьмилапый послушно переключил внимание на удаляющуюся человеческую самку, и Элоиз, удивившись легкости проделки, ступила на мост прямо у него перед жвалами.
Еще несколько пауков несли стражу на самом острове, прямо у спуска с моста. Осторожно разрезая паутину, которой смертоносцы затянули дорогу, девушка отвлекла их внимание проплывающей по реке зубастой тварью с длинным и мощным хвостом. Самцы дружно подбежали к берегу и застыли там, угрожающе выставив клыки. Вот и все, дорога к Секретным Садам свободна. Элоиз быстро преодолела открытое пространство, отделявшее ее от зарослей кустарника, и остановилась отдышаться.
Остров, судя по всему, был достаточно велик. Да он и должен быть таким, ведь именно здесь растят смертоносцы весь свой выводок. Единственные живые существа, допускаемые в Секретные Сады - люди, причем исключительно самки. Им позволено нести стражу, которой никогда не бывает слишком мало, а порой и служить пищей для проголодавшейся восьмилапой. В этом и состояла основная цель присутствия двуногих на острове: голодная паучиха с помутившимся разумом всегда предпочтет человека, а значит, за выводок можно не беспокоиться.
Элоиз осторожно ощупала сознанием ближайшие окрестности. Самки с выводками находились с трех сторон, рядом замерли в паутине несколько десятков смертоносцев. Паучата сидели смирно, приученные не резвиться в темноте. Выбрав ту сторону, где дремали самые маленькие восьмилапики, девушка осторожно двинулась туда, внушая паукам образ самки смертоносца. Именно самки - тогда смертоносцы-охранники будут держаться подальше.
Подкрадываясь в почти полной темноте, девушка то и дело задевала полотнища паутины. Видимо, днем остров производит мрачное впечатление: огромное пространство, похожее на гнездо шатровиков. Вот только главной самки, уродливой, бесконечно старой, мудрой, здесь нет, а значит шансы на успех даже выше. Элоиз на ходу обнажила оружие, внимательно контролируя эмоции восьмилапой няньки. Та начала беспокоиться.
Что может заставить самку смертоносца приблизиться к чужому выводку, да еще ночью? Сначала Элоиз хотела представить себя раненой паучихой, ищущей спасения, но на такой сигнал могут слишком бурно отреагировать самцы. Еще не хватало, чтобы они сбежались на помощь! Уж лучше вести себя странно, тогда разбираться придется только с самкой.
«Я потеряла своих паучат, - обратилась девушка прямо к противнице. - Ты не видела моих паучат? Они, наверное, побежали к твоим». «Ты незнакома мне, - холодно ответила паучиха. - Не приближайся».
Самка по-прежнему не шевелилась, но смертоносики проснулись и забегали вокруг нее. Их явно забавляло поведение пришлой. Элоиз послала в сторону смертоносиков эмоцию любви и заботы, и малыши тут же побежали к ней.
«Оставь их! - мгновенно сорвалась с места нянька и стремительно подбежала к девушке, отрезая ее от паучат. Охранники наверху тоже зашевелились, неуверенно заползали среди слоев паутины. - Уходи прочь!»
«Мы будем сражаться! - Девушка почувствовала дрожь в коленях. Здесь тяжело, слишком тяжело для людей… Если у нее проскочит хоть одна человеческая эмоция, стражи бросятся отовсюду. Взяв меч обеими руками, Элоиз отошла в сторону, оставив на месте образ паучихи со злобно оскаленными клыками. - Нападай, и я пожру тебя!» Смертоносцы очень медленно начали расползаться подальше. Предстоящая битва самок внушала им не только почтительный ужас, но еще и страх за собственную жизнь: победительница вполне может наброситься также на них, а кодекс поведения запрещает защищаться. Тем не менее, кто-то из самцов, видимо, старший, передал вглубь острова сообщение о происходящем. Кто может появиться оттуда?..
«Умри!» - Паучиха не только бросилась на соперницу, но и хлестнула ее ударом сознания, причем такой силы, что созданный девушкой образ будто смыло волной.
Ошарашенная исчезновением жертвы, самка застыла на месте, и Элоиз воспользовалась этим. Ударив в самый верх мягкого брюха, девушка завела лезвие под хитиновую броню и изо всех сил нажала. Пораженная в сердце паучиха в агонии стряхнула с себя наваждение и увидела прямо перед собой человека, человека-убийцу. Резкий поворот туши вырвал застрявшее оружие из рук девушки, удар когтистой лапы разорвал кожу на ребрах, клыки сверкнули у самого лица… Но силы умирающей самки были уже на исходе, лапы предательски подломились, и все кончилось.
Восстановив контроль над дыханием, девушка осторожно посмотрела вверх. Что-то почуявший страж в момент смерти паучихи ринулся к ней, скользнув по нити, и замер, почти касаясь волос Элоиз. Самка, самка, злая самка, только что расправившаяся с соперницей… Паук, перебирая лапами, начал подниматься обратно. Кажется, обошлось… Вот только запах крови теперь заставляет стражника нервничать. Запах человеческой крови.
Распахнув горловину мешка, Элоиз послала сообщение паучатам, будто он набит мухами. Вкусными, сочными, даже еще живыми мухами. Насекомые жужжат, бьют переломанными крыльями, копошатся, вот-вот уползут… Забавно толкаясь, смертоносики со всех ног бросились на лакомство. «Ну, быстрее, быстрее!» Малыши один за другим нырнули в ловушку и… И один из стражников спустился явно с той же целью! Слишком аппетитным вышел образ добычи, да еще в сочетании с запахом человеческой крови. «Прочь! Укушу! Это не для тебя!» Девушка едва удержалась от того, чтобы ударить кулаком неохотно отползающего самца.
Затянув тесемки, Элоиз осторожно приподняла мешок. Тяжело, паучат там не меньше семи… Смогут ли они прокусить кожу? Яд у малышей точно такой же, как и у взрослых, только запасы невелики. Стоп! О чем же это она думает?! Самке смертоносца не придет такое в голову! Девушка укрепила в сознании образ паучихи и медленно двинулась в обратный путь.
Смертоносец свалился ей чуть ли не на голову. В последний момент Элоиз поняла, что он не просто спускается, он атакует, потому что видит человека! Видимо, на зов подчиненных прибежал разбираться со случившимся начальник стражи. Слишком сильный, слишком могучий, чтобы его можно было попробовать обмануть! Неизбежная, мгновенная смерть - или плен и мучительное пожирание? Все в девушке всколыхнулось, протестуя против такого конца, ненависть к восьмилапым тварям опалила, казалось, весь остров. Потрясенные самцы замерли среди тенет, а тот, что готовился убить ее… Вдруг повалился ничком и перестал дышать.
Как это произошло? Что такого удалось сделать Элоиз? Она запретила себе об этом думать, снова, в который раз, создав образ могучей, разгневанной самки. Она убила смертоносца, посмевшего нарушить ее покой и приблизившегося к выводку. Она в своем праве. Прочь с дороги! Девушка выдернула из туши паучихи меч и бросилась бегом, волоча по земле мешок.
***
Элоиз не смогла потом вспомнить, как выбралась с острова. Смертоносцы бежали со всех сторон, но каким-то образом ей удавалось оставаться для них невидимой. Вероятно, они ориентировались на передвижение выводка, но приближаясь, каждый раз попадали в мощное поле наотмашь бьющей сознанием все живое девушки. Несколько раз она запутывалась в паутине и тогда рубила ее мечом, не обращая внимания ни на что. К счастью, в свежие, мягкие и липкие тенета Элоиз ни разу не попала. Через мост пауки бежали десятками десятков, миновать его не было никакой возможности, но она все же прошла. Разорванная одежда и исцарапанные руки говорили о том, как нелегко это далось.