Страница:
Было замечено, что энтузиазм иссякает, если не подкрепляется вниманием со стороны. Несмотря на это, люди продолжают попадать в ловушку энтузиастов, таким образом обеспечивая последних пищей, которую те ищут.
Для энтузиаста, независимо от того, что он сам воображает, принятие или отторжение его деятельности не имеет значения, ведь истинная цель здесь - создание ситуации возбуждения. Какой бы ни была реакция на производимые действия, будь то «да», «нет» или замешательство, свое питание подобная личность все равно получает.
Мы сможем перестать служить пищей для других людей, как только поймем это.
Как печально, что человек склонен чрезмерно идеализировать свою деятельность.
Если бы только люди могли в реальном свете взглянуть на некоторые процессы, описанные в возвышенных выражениях, им удалось бы научиться большему смирению.
Людям часто требуется «сжигать» избыток летучих субстанций.
Этот процесс, однако, все еще наделяют высоким значением, ведь на человека так сильно влияет его тщеславие, что ему просто необходимо наделить собственную абсурдность или даже свои естественные отправления каким-то возвышенным смыслом.
Людям не нравится, когда их называют машинами. И в самом деле, ведь только человек, а не машина и даже не обезьяна, способен зайти так далеко, чтобы излагать процесс из области физики, химии и электроники как нечто лирическое, вдохновенное, даже священное.
В любых человеческих сообществах во все времена существует один-единственный процесс, определяющий развитие отдельной личности и групп.
Речь идет о деятельности, связанной с развитием понимания чего-либо в терминах качества и утонченности.
Например, в некоторых примитивных обществах для обозначения «голубого» и «зеленого» используется одно и то же слово, поскольку в данных культурах нет никакой практической пользы в том, чтобы различать эти цвета. Чем меньше ребенку лет, тем уже его диапазон различения, скажем, формы предметов, их размеров и веса.
Примитивный человек с утра до вечера бродил в поисках ягод и кореньев, служивших ему пищей. Пока он должным образом не организовал, не сделал более эффективной программу по добыче пищи, ему приходилось тратить большую часть своего времени на еду.
Но как только человек открыл, что можно найти место, где сосредоточены запасы пищи, и поселился там или узнал, что можно самому себе выращивать пропитание, когда он понял, что не должен питаться импульсивно, необходимо лишь такое количество еды, которое обеспечивает выживание, когда он осознал все это, то обрел относительную свободу. В результате в его жизни появилось больше времени. Раньше шестьдесят девять лет уходило на собирание пищи и, соответственно, один год оставался на различную другую деятельность, теперь, скажем, только шесть лет жизни требовалось, чтобы добыть пропитание, а остальные шестьдесят три года освободились для другой деятельности.
«Современный» человек пребывает в таком же состоянии по отношению к эмоциям. Он все еще не осознал, что у него есть определенные эмоциональные нужды и ему необходим не более чем определенный минимум эмоционального питания. Если эта потребность будет удовлетворена, он освободит время для чего-то другого. По поводу эмоций можно сказать, что у человека есть в резерве шестьдесят три года жизни, которые он тратит на удовлетворение своих эмоциональных нужд, тогда как мог бы посвятить это время расширению и обогащению своих восприятий. Совершенствуя их, индивид получает способность к приобретению знания, и только такое знание приводит к разгадке тайны человеческого существа и ситуации, в которой пребывает человечество.
Понять, что планировать добычу пищи полезно, было, однако, сравнительно легкой задачей даже для дикаря, поскольку здесь он имел дело с более очевидным механизмом, регулярно дающим о себе знать через чувство голода, а также потребление, переваривание и выведение остатков пищи из организма.
У «современного» человека есть более широкие возможности решать проблемы удовлетворения эмоциональных потребностей, и тем не менее он сохраняет в себе примитивную склонность «возводить в ритуальное искусство все, что кажется ему связанным с его потребностями». Он придает своим эмоциям некий священный характер, настолько идеализируя их, что на обсуждение этого вопроса в современной культуре наложено табу. В эмоциях видят что-то совершенно прекрасное, источник вдохновения, высших переживаний и так далее.
Художники, эстеты, идеалисты и многие другие личности, извлекающие выгоду из манипулирования людьми, являются бессознательными соучастниками в распространении всеобщего заблуждения, гласящего, что этот «сакральный талисман» должен оставаться неприкосновенным, что их «священную корову» нельзя убивать.
Им можно было бы сказать то, что в подобных обстоятельствах ответил бы дикарю любой разумный человек: «Если твой талисман, будучи поврежденным, может потерять свою силу,- какой же это талисман? Ты потеряешь веру, если твою корову зарежут на бифштексы, - это не делает тебе чести, но доказывает, что ты не мужчина, не женщина (в возвышенном человеческом смысле), а всего лишь невежественный дикарь, бог весть на что претендующий».
Небольшая группа выдающихся философов, широко известных мыслителей, как они сами себя называют, регулярно встречаются, чтобы пообщаться и «дать оценку» другим современным мыслителям. Свои встречи под названием «заседания» они считают сугубо конфиденциальным и важным мероприятием. Эти собрания проходят в старинном лондонском клубе.
Однажды в полдень, по их приглашению, я пришел к ним на чай. Собравшиеся беседовали на самые общие темы, как вдруг один из них - весьма выдающаяся личность (человек, имеющий репутацию высочайшего мыслителя современности) - внушительно откашлялся и посмотрел в мою сторону.
Все остальные сразу напряглись, замолчали и подались вперед в своих креслах, из чего легко можно было догадаться, что сейчас произойдет нечто важное.
«Скажите мне,- произнес мудрец,- какая книга более всего стимулирует работоспособность вашего интеллекта?»
Я ответил: «Для этой цели я предпочел бы какой-нибудь военный материал, возможно, историю военного похода, в котором принимал участие сам автор».
«Нас не так-то легко высмеять!» - заметил спрашивавший. Больше ко мне никто не обращался, из чего я заключил, что допустил вопиющую оплошность.
Обычно в этом кругу человека оценивают трижды, прежде чем вынести о нем окончательное суждение.
Люди часто беспокойно передергиваются, когда им сообщают, что духовная техника представляет ценность только в течение ограниченного времени и для достижения конкретных результатов.
Такая реакция обязана своим существованием инфантильному желанию «чего-то постоянного», которое проявляется в людях настолько туманно, что в этой части самих себя они не способны провести грань между тем, чему требуется быть постоянным, и тем, что не только не может, но и не должно быть таковым, дабы не стать для человека препятствием, когда у него исчезнет нужда в соответствующей духовной практике.
Разумеется, именно на этом примитивном желании мнимого постоянства и играют продавцы рецептов вечных истин.
Но вместо подобных инфантильных идей человек способен приноровиться к другим понятиям. Духовная практика или рабочая гипотеза умирает, когда о ней начинают думать как о законе или неизменном принципе. Вечное яблоко, которое нельзя съесть, не очень-то годится для питания, какой бы восторг эта диковинка ни вызывала.
Если вы почувствовали любовь, радость, волнение, интерес, концентрацию внимания, досаду или безразличие в результате того, что сели на гвоздь или услышали пение птички, то знайте: все перечисленные и иные чувства содержат в себе негативные составляющие, элемент самоупоения и некоторые конструктивные функции.
Такого рода информация поступает благодаря высшему знанию, панорамному видению, назовите это как угодно.
Увеличивая интенсивность своих переживаний, без того, чтобы тренироваться в восприятии всего спектра, на который раскладывается чувство, вы никогда не добьетесь поставленной цели.
Только работая соответствующим образом (тренируя восприятие), вы сможете отделить «поклонение», «понимание», «любовь» от примесей.
Люди уделяют слишком много внимания реальным и воображаемым аспектам славы, размышляя о ее положительном и отрицательном влиянии на человеческий характер.
Но помимо самих людей, снискавших себе славу, определенные опасности подстерегают как их сторонников, так и противников.
На каждого человека, развращенного собственной известностью, приходятся тысячи пострадавших в его поддержку или в ходе протеста против него.
И ищущий себе славы, и тот, кто не пытается избегать ее, виновен в страданиях тысяч людей в той же степени, в какой он жаждал прославиться.
Анонимность работы великих людей нашей традиции продиктована знанием этих фактов.
Реальная любовь, реальное знание, реальное действие опираются на реальную основу.
Прославление человека легко разрушает эту основу.
Настоящий человек становится выдающимся по мере того, как увеличивается его скрытый вклад в дело общего благоденствия людей.
Тот же принцип верен и в отношении популярности доктрин, догм и общественных институтов.
Помните, важны не человек и не средства, а работа!
Мышление в каком-либо другом ключе тоже приносит результаты, но на более низком уровне.
Работа осуществляется лишь при наличии подлинной рабочей ситуации, присутствующей только в реальных школах.
Если человек просто думает, что «работает» или «готовится к работе», он занимается самообманом.
Мудрость глупца - это когда дурак воображает, что понял нечто только потому, что уверен, будто понял.
От мудрости глупцов страдают не только сами дураки.
Когда авторитетный человек говорит людям, что они уже что-то поняли, тогда как это не соответствует действительности, он тем самым подтверждает свою несостоятельность.
Порождаемое подобным образом заблуждение состоит в том, что люди воображают себя способными понять что угодно лишь потому, что могут понять кое-что, и думают, что раз уж они не законченные идиоты, то, стало быть, во всех отношениях лучше дураков!
Существует четыре состояния, в которых действует человеческое сознание. Они заслуживают особого внимания. В каждом из этих состояний человек может узнавать, изучать, развиваться.
Для каждого состояния характерны свои требования и ограничения. Пока это не понято, не может начаться никакое обстоятельное изучение.
Пока человек не пережил все эти состояния вместе и, в определенной мере, по отдельности, он не может развиваться. Его восприятие реальности, и истинной, и относительной, будет в таком случае неполным.
Маловероятно, что подобное сбалансированное изучение может происходить спонтанно.
Большинство людей на протяжении всей своей жизни ежедневно проходят через каждое из этих четырех состояний, но осознают только некоторые из них, либо способны осознать любое, но далеко не всегда.
Ни одно из указанных состояний люди не способны контролировать в достаточно эффективной степени.
Вот эти состояния:
· состояние обычного бодрствования;
· состояние обычного сна;
· состояние, вызываемое привычкой или тренировкой, например гипнозом и самовнушением;
· в четвертом состоянии становится возможным непосредственное и «сверхчувственное» восприятие.
Существуют специальное обучение и упражнения для распознавания, стабилизации, применения и понимания каждого отдельного состояния.
Большинство людей знают только, как перейти от обыкновенного сна в обычное бодрствование. Некоторые знают, как вызывать гипнотическое состояние. Этим и ограничивается обычное знание, не считая современных исследований человеческой обусловленности.
Если вы испытываете страх быть наказанным, вам нет нужды бояться самого наказания. Сам по себе страх - уже наказание.
Примерно то же самое происходит и с надеждой.
Неумеренная надежда легко переходит в страх, поскольку человек начинает бояться, что мечты не осуществятся. Когда человек чувствует, как владеет чем-то, в некоторый момент он может испугаться что потеряет это.
Чувствуя, что ничем не владеете, вы также порождаете в себе страх.
Если вы боитесь или желаете чего-то в чрезмерной степени, вы теряете свой путь, возможно, навсегда.
Мнимые мудрецы призывают других: «Наполните сосуд ума, а уж потом черпайте из него».
Но этот совет может считаться правильным, если человек, до того как последовать ему, выполнит одно предварительное условие: сосуд можно наполнить, лишь освободив его от уже имеющегося содержимого, иначе новому не найдется места. Даже частично занятый сосуд неразумно наполнять, поскольку то, что уже в нем пребывает, может состоять из элементов, которые вступят в неблагоприятную реакцию с новым и полезным содержимым.
Признавая, что страсть к приобретению глубоко сидит в человеке, как и в других организмах, все известные системы мышления узаконили мораль, которая не искореняет жадность, а только ограничивает ее определенными рамками и направляет в другое русло.
Не будем обманываться словами, которые люди используют в подобном случае. Если, к примеру, вам говорят: «Жадность - порочна, желание совершать добро - похвально», то фактически произнесено совсем другое: «Если ты желаешь чего-то, а мы не хотим такого твоего желания, то ты жадный. Но желать того, что мы считаем "добром", разрешено и даже достойно поощрения».
Сегодня человек в состоянии понять подобную концепцию - современный кризис морали и этических норм фактически не оставляет ему никакого выбора и подталкивает к осознанию упомянутого факта.
Возможно, человек найдет некоторое утешение, исследуя культурное наследие прошлых эпох и открывая для себя, что развитие такого положения дел в обществе было предсказано действиями, высказываниями, писаниями, теориями и учениями мудрецов.
Иногда жадность проявляется настолько ясно и гротескно, что становится очевидной для каждого. Люди, презревшие материальную выгоду и сделавшие из этого вывод, что преодолели и искоренили в себе жадность, часто становятся еще большей обузой для окружающих из-за своей неутолимой жажды «добра». Их собственной вины в этом почти нет. Их так научили, и они прекрасно усвоили, что жить надо в системе. А система основана на убеждении, что есть и добро, и зло.
При любом виде человеческого взаимодействия каждому свойственно желать чего-то для себя, психосоматическое заболевание является тому ярким примером. Желание лести рождает лидеров, жажда внимания создает последователей.
Многие не согласятся с подобной концепцией, но только потому, что какой-то внутренний голос подсказывает им, что и они, в свой черед, могут подвергнуться анализу, так лучше уж им притвориться, будто определенные устремления или поступки вполне альтруистичны.
Эту проблему можно решить только путем постоянного изучения и практики.
В моей компании время от времени оказываются люди, которые говорят: «Я не люблю теорий», - или: «Я устал от собраний»,- и тому подобное. Возможно, они не любят теорий, которые приходили к ним неверным способом или в неправильных пропорциях. Но если реакция на неудачный опыт порождает вывод, что «любая теория им не подходит», они остаются в таком состоянии ума, в каком ни я, ни кто-то другой ничему не сможет научить их.
Опять-таки, возможно, они и в самом деле устали посещать собрания, потому что мероприятия, в которых они прежде участвовали, ни к чему не привели, но это не означает, что все собрания бесполезны. Пока они, культивируя в себе подобный подход, находятся в соответствующем состоянии ума, я ничему не смогу научить их.
В лучшем случае эти люди будут привлечены каким-нибудь учением, которое пообещает им «отсутствие теории» и «запрет на собрания».
Именно это, а не какая-то сверхъестественная сила стоит за готовностью или даже радостью, с которой огромное количество людей бросаются сегодня в объятия различных безумных культов, обещающих технику без усилий и переживания без размышлений; подобные «искатели» вырастили в себе эмоциональность и победоносно окрестили ее трансцендентным опытом.
Если человека мучает жажда, он набросится на любую жидкость. В первые несколько секунд даже бензин покажется ему райской водою. И только потом организм начнет распадаться.
Боюсь, в этом случае я могу сказать только следующее: многие люди являются жертвой собственной жадности.
Путать нужду с жадностью присуще тем, кто погружен в самообман и обманут другими. Единственный способ выйти из подобного состояния - это быть готовым встать лицом к лицу со своим самообманом, даже если он просуществовал в вас в течение тридцати лет под именем «интереса к высшему знанию».
Если вы не в состоянии этого сделать, значит, у вас нет никаких шансов.
Прививать людям чувство вины в связи с какими-то проявлениями и ощущение удовольствия по поводу каких-то других факторов является, возможно, самым существенным элементом в воспитании человека, которое начинается с детства.
Но если вам известно нечто большее, вы начинаете понимать, как много вреда, с которым нельзя мириться, происходит оттого, что всякую реакцию любого человека подвергают процедуре награды - наказания (поощрения - порицания), тогда как люди уже в состоянии понимать и другие концепции.
Например, не обязательно все на свете рассматривать только с трех позиций: это - хорошо, это - плохо, это - никак; спросите себя, является ли то, что вы оцениваете, исчерпывающим (завершенным), уместным или чем-то, из чего человек уже вырос, и ему нужна какая-то замена.
Некоторым людям свойственно бить тревогу и подстрекать других, подобные личности можно обнаружить в любом человеческом сообществе.
Взгляните, как они стоят вдоль Белых Утесов и твердят о римлянах [4] :
«Все - на защиту нашей культуры! Стоит им добраться до берега, и они остановят поставки вайды» [5] .
Поскольку иногда действительно необходимо ставить преграды проникновению извне новой идеи или человека, определенных людей всегда можно вынудить подняться против чего угодно.
Почему бы им всем не провести исследование: против чего было бы выгоднее бороться, а вдруг разумнее в собственных же интересах не противодействовать, а скорее помогать в том или ином конкретном случае?
Поскольку предвзятое мнение заставляет подобных людей считать, что они не в состоянии или даже не должны об этом судить, каждый из них, не задумываясь, бьет тревогу.
1. Каждая группа людей стремится достичь преждевременной стабилизации. Это вполне соответствует стадному инстинкту, хотя сами участники группы из-за своего скрытого тщеславия неизменно придают данному процессу какое-то особое значение. Им можно сказать, что они заблуждаются, но их способность к восприятию этого факта (или к признанию его как теоретической возможности), совершенно очевидно, ограничена. Поэтому подобные заявления всегда вызывают негативные реакции со стороны участников устоявшихся групп.
2. Мы не занимаемся преждевременным объединением людей, потому что это делают другие - осуществляющие обыкновенную социальную деятельность.
Нашей целью всегда было побуждать людей искать удовлетворения своим повседневным потребностям в обычных организациях. Наша «работа» является чем-то несравнимо более тонким.
3. Суфийская организация существует не для того, чтобы просто дополнять взаимоудобную деятельность миллионов других групп.
Если вы ищете внимания или удовлетворяете свой эмоциональный голод, когда (пользуясь современным жаргоном) «тусуетесь» в нашей компании и думаете, что занимаетесь чем-то большим, - это, прежде всего, говорит о вашей беззаботности и о том, что вы еще не усвоили материалы, которые вам уже были даны.
4. Нет никакой пользы просто подчеркивать тот факт, что в материалах содержатся уровни, которые вы не воспринимаете…
Это, конечно, так, но материалы предоставляются вам именно потому, что их постигают уровень за уровнем. Если вы хотите проникнуть в глубокие слои, прежде чем ознакомитесь с материалом как таковым, вы нуждаетесь в курсе здравомыслия, а этому мы не в состоянии вас научить. Вы пока еще не готовы ни для чего более сложного, и вам необходимо соответствующим образом оснастить себя, став более логичным. Это тяжело и занимает много времени, но только в том случае, если вы хитрите с самим собою.
5. Одна из основных характеристик случайно подобранных групп состоит в их большем или меньшем невежестве относительно некоторых фундаментальных факторов человеческого поведения. Подобное явление обычно объясняется тем, что люди все еще алчут некоего эмоционального или интеллектуального стимулирования, которое они и так уже получили в достаточной степени. Им нужно отдохнуть от поисков дополнительных стимулов и начать переваривать те, что уже получены. Необходимо отметить для себя, что, даже не будучи продвинутым психологом, можно увидеть, как слишком многие в слегка завуалированной форме используют свою группу в основном как источник развлечений. Этим они выказывают непреднамеренную враждебность и проявляют эгоизм по отношению к более искренним членам группы.
Говоря друг с другом на языке осуждения или используя подобную лексику в отношении собственных переживаний, люди показывают, что пребывают в состоянии ума, в котором не смогут обучиться.
Качество мысли бывает значительно ниже ее потенциальных возможностей. Другими словами, люди часто не заслуживают самих себя. Они смогут исцелиться от этого недуга, если ознакомятся с материалами, предложенными им ранее. Если бы они сделали это, у них не осталось бы проблем, которые, с их же слов, накопились в их жизни.
Затем им необходимо глубже ознакомиться с материалами, предлагаемыми прямо сейчас. Иные воображают, что должны немедленно действовать, размышлять, понимать, тогда как они все еще не воспользовались начальным материалом, который снова и снова разворачивают перед их глазами.
Если вы хотите использовать свою группу как источник развлечений, делайте это, но в таком случае не утруждайте себя участием в наших беседах и чтением материалов, ведь они предназначены для того, чтобы информировать и обучать. Если вам недостаточно информации или вы ее не воспринимаете, то нет ничего, что мы или кто-нибудь еще был бы способен сделать для вас. Есть другие, которым мы можем послужить, и им мы обязаны служить.
В то же время, заметьте, существует еще один тип людей - они ведут себя точно так же, как рассмотренная группа, но это поведение вполне обычно и ничем не примечательно.
В некотором смысле суфийские идеи легче передать на одном языке, чем на другом. Подобно этому существуют понятия, смысл которых легче донести, пользуясь терминами и выражениями из английского и других западных языков. Литература полна примеров того, как определенные понятия при переводе на восточные языки были выражены громоздким набором слов, характерным, с точки зрения западного человека, для восточной литературы.
Практически то же самое действует, но только в обратном порядке, в отношении других понятий. Например, трудно бывает адекватно передать идею, что человек может находиться в оппозиции к чему-то из-за своего предубеждения. Английские слова bias (предубеждение) и prejudice (предрассудок) содержат в себе оттенок осуждения, поэтому мало кто охотно согласится принять эти определения на свой счет.
Но в арабском и персидском языках слово «мугхаррадх» (часто переводимое как «предубежденный») происходит от слова «гхарадх», которое означает: иметь цель, стремление. Мугхарадх, таким образом, означает, что человек может преследовать некую цель, которая мешает ему увидеть достоверность того или иного.
Это не означает, что сам по себе факт предвзятости достоин порицания. Предположим, вы держите в руке некий предмет и в результате не можете взять что-то другое. Это может быть «плохо», только если нечто отрицательное, вредное происходит непосредственно из-за того, что ваши руки заняты, тогда как вам надо взять совсем другое [6] .
Чтобы достичь такой же ясности в отношении рассмотренной концепции в западном языке, если это вообще возможно, нам, поскольку мы имеем дело со слушателем, весьма обеспокоенным нежелательными ассоциациями, связанными со словом «предубеждение», приходится прибегать к очень подробным объяснениям, что является, конечно, весьма изнурительным занятием…
Для энтузиаста, независимо от того, что он сам воображает, принятие или отторжение его деятельности не имеет значения, ведь истинная цель здесь - создание ситуации возбуждения. Какой бы ни была реакция на производимые действия, будь то «да», «нет» или замешательство, свое питание подобная личность все равно получает.
Мы сможем перестать служить пищей для других людей, как только поймем это.
Эмоции
Как печально, что человек склонен чрезмерно идеализировать свою деятельность.
Если бы только люди могли в реальном свете взглянуть на некоторые процессы, описанные в возвышенных выражениях, им удалось бы научиться большему смирению.
Людям часто требуется «сжигать» избыток летучих субстанций.
Этот процесс, однако, все еще наделяют высоким значением, ведь на человека так сильно влияет его тщеславие, что ему просто необходимо наделить собственную абсурдность или даже свои естественные отправления каким-то возвышенным смыслом.
Людям не нравится, когда их называют машинами. И в самом деле, ведь только человек, а не машина и даже не обезьяна, способен зайти так далеко, чтобы излагать процесс из области физики, химии и электроники как нечто лирическое, вдохновенное, даже священное.
Эмоциональность и примитивное состояние
В любых человеческих сообществах во все времена существует один-единственный процесс, определяющий развитие отдельной личности и групп.
Речь идет о деятельности, связанной с развитием понимания чего-либо в терминах качества и утонченности.
Например, в некоторых примитивных обществах для обозначения «голубого» и «зеленого» используется одно и то же слово, поскольку в данных культурах нет никакой практической пользы в том, чтобы различать эти цвета. Чем меньше ребенку лет, тем уже его диапазон различения, скажем, формы предметов, их размеров и веса.
Примитивный человек с утра до вечера бродил в поисках ягод и кореньев, служивших ему пищей. Пока он должным образом не организовал, не сделал более эффективной программу по добыче пищи, ему приходилось тратить большую часть своего времени на еду.
Но как только человек открыл, что можно найти место, где сосредоточены запасы пищи, и поселился там или узнал, что можно самому себе выращивать пропитание, когда он понял, что не должен питаться импульсивно, необходимо лишь такое количество еды, которое обеспечивает выживание, когда он осознал все это, то обрел относительную свободу. В результате в его жизни появилось больше времени. Раньше шестьдесят девять лет уходило на собирание пищи и, соответственно, один год оставался на различную другую деятельность, теперь, скажем, только шесть лет жизни требовалось, чтобы добыть пропитание, а остальные шестьдесят три года освободились для другой деятельности.
«Современный» человек пребывает в таком же состоянии по отношению к эмоциям. Он все еще не осознал, что у него есть определенные эмоциональные нужды и ему необходим не более чем определенный минимум эмоционального питания. Если эта потребность будет удовлетворена, он освободит время для чего-то другого. По поводу эмоций можно сказать, что у человека есть в резерве шестьдесят три года жизни, которые он тратит на удовлетворение своих эмоциональных нужд, тогда как мог бы посвятить это время расширению и обогащению своих восприятий. Совершенствуя их, индивид получает способность к приобретению знания, и только такое знание приводит к разгадке тайны человеческого существа и ситуации, в которой пребывает человечество.
Понять, что планировать добычу пищи полезно, было, однако, сравнительно легкой задачей даже для дикаря, поскольку здесь он имел дело с более очевидным механизмом, регулярно дающим о себе знать через чувство голода, а также потребление, переваривание и выведение остатков пищи из организма.
У «современного» человека есть более широкие возможности решать проблемы удовлетворения эмоциональных потребностей, и тем не менее он сохраняет в себе примитивную склонность «возводить в ритуальное искусство все, что кажется ему связанным с его потребностями». Он придает своим эмоциям некий священный характер, настолько идеализируя их, что на обсуждение этого вопроса в современной культуре наложено табу. В эмоциях видят что-то совершенно прекрасное, источник вдохновения, высших переживаний и так далее.
Художники, эстеты, идеалисты и многие другие личности, извлекающие выгоду из манипулирования людьми, являются бессознательными соучастниками в распространении всеобщего заблуждения, гласящего, что этот «сакральный талисман» должен оставаться неприкосновенным, что их «священную корову» нельзя убивать.
Им можно было бы сказать то, что в подобных обстоятельствах ответил бы дикарю любой разумный человек: «Если твой талисман, будучи поврежденным, может потерять свою силу,- какой же это талисман? Ты потеряешь веру, если твою корову зарежут на бифштексы, - это не делает тебе чести, но доказывает, что ты не мужчина, не женщина (в возвышенном человеческом смысле), а всего лишь невежественный дикарь, бог весть на что претендующий».
Из ряда вон!…
Небольшая группа выдающихся философов, широко известных мыслителей, как они сами себя называют, регулярно встречаются, чтобы пообщаться и «дать оценку» другим современным мыслителям. Свои встречи под названием «заседания» они считают сугубо конфиденциальным и важным мероприятием. Эти собрания проходят в старинном лондонском клубе.
Однажды в полдень, по их приглашению, я пришел к ним на чай. Собравшиеся беседовали на самые общие темы, как вдруг один из них - весьма выдающаяся личность (человек, имеющий репутацию высочайшего мыслителя современности) - внушительно откашлялся и посмотрел в мою сторону.
Все остальные сразу напряглись, замолчали и подались вперед в своих креслах, из чего легко можно было догадаться, что сейчас произойдет нечто важное.
«Скажите мне,- произнес мудрец,- какая книга более всего стимулирует работоспособность вашего интеллекта?»
Я ответил: «Для этой цели я предпочел бы какой-нибудь военный материал, возможно, историю военного похода, в котором принимал участие сам автор».
«Нас не так-то легко высмеять!» - заметил спрашивавший. Больше ко мне никто не обращался, из чего я заключил, что допустил вопиющую оплошность.
Обычно в этом кругу человека оценивают трижды, прежде чем вынести о нем окончательное суждение.
Стремление к вечному как порок
Люди часто беспокойно передергиваются, когда им сообщают, что духовная техника представляет ценность только в течение ограниченного времени и для достижения конкретных результатов.
Такая реакция обязана своим существованием инфантильному желанию «чего-то постоянного», которое проявляется в людях настолько туманно, что в этой части самих себя они не способны провести грань между тем, чему требуется быть постоянным, и тем, что не только не может, но и не должно быть таковым, дабы не стать для человека препятствием, когда у него исчезнет нужда в соответствующей духовной практике.
Разумеется, именно на этом примитивном желании мнимого постоянства и играют продавцы рецептов вечных истин.
Но вместо подобных инфантильных идей человек способен приноровиться к другим понятиям. Духовная практика или рабочая гипотеза умирает, когда о ней начинают думать как о законе или неизменном принципе. Вечное яблоко, которое нельзя съесть, не очень-то годится для питания, какой бы восторг эта диковинка ни вызывала.
Каждое чувство нуждается в определении
Если вы почувствовали любовь, радость, волнение, интерес, концентрацию внимания, досаду или безразличие в результате того, что сели на гвоздь или услышали пение птички, то знайте: все перечисленные и иные чувства содержат в себе негативные составляющие, элемент самоупоения и некоторые конструктивные функции.
Такого рода информация поступает благодаря высшему знанию, панорамному видению, назовите это как угодно.
Увеличивая интенсивность своих переживаний, без того, чтобы тренироваться в восприятии всего спектра, на который раскладывается чувство, вы никогда не добьетесь поставленной цели.
Только работая соответствующим образом (тренируя восприятие), вы сможете отделить «поклонение», «понимание», «любовь» от примесей.
Слава и альтруизм
Люди уделяют слишком много внимания реальным и воображаемым аспектам славы, размышляя о ее положительном и отрицательном влиянии на человеческий характер.
Но помимо самих людей, снискавших себе славу, определенные опасности подстерегают как их сторонников, так и противников.
На каждого человека, развращенного собственной известностью, приходятся тысячи пострадавших в его поддержку или в ходе протеста против него.
И ищущий себе славы, и тот, кто не пытается избегать ее, виновен в страданиях тысяч людей в той же степени, в какой он жаждал прославиться.
Анонимность работы великих людей нашей традиции продиктована знанием этих фактов.
Реальная любовь, реальное знание, реальное действие опираются на реальную основу.
Прославление человека легко разрушает эту основу.
Настоящий человек становится выдающимся по мере того, как увеличивается его скрытый вклад в дело общего благоденствия людей.
Тот же принцип верен и в отношении популярности доктрин, догм и общественных институтов.
Помните, важны не человек и не средства, а работа!
Мышление в каком-либо другом ключе тоже приносит результаты, но на более низком уровне.
Работа осуществляется лишь при наличии подлинной рабочей ситуации, присутствующей только в реальных школах.
Если человек просто думает, что «работает» или «готовится к работе», он занимается самообманом.
Мудрость глупцов
Мудрость глупца - это когда дурак воображает, что понял нечто только потому, что уверен, будто понял.
От мудрости глупцов страдают не только сами дураки.
Когда авторитетный человек говорит людям, что они уже что-то поняли, тогда как это не соответствует действительности, он тем самым подтверждает свою несостоятельность.
Порождаемое подобным образом заблуждение состоит в том, что люди воображают себя способными понять что угодно лишь потому, что могут понять кое-что, и думают, что раз уж они не законченные идиоты, то, стало быть, во всех отношениях лучше дураков!
Четыре состояния бытия
Существует четыре состояния, в которых действует человеческое сознание. Они заслуживают особого внимания. В каждом из этих состояний человек может узнавать, изучать, развиваться.
Для каждого состояния характерны свои требования и ограничения. Пока это не понято, не может начаться никакое обстоятельное изучение.
Пока человек не пережил все эти состояния вместе и, в определенной мере, по отдельности, он не может развиваться. Его восприятие реальности, и истинной, и относительной, будет в таком случае неполным.
Маловероятно, что подобное сбалансированное изучение может происходить спонтанно.
Большинство людей на протяжении всей своей жизни ежедневно проходят через каждое из этих четырех состояний, но осознают только некоторые из них, либо способны осознать любое, но далеко не всегда.
Ни одно из указанных состояний люди не способны контролировать в достаточно эффективной степени.
Вот эти состояния:
· состояние обычного бодрствования;
· состояние обычного сна;
· состояние, вызываемое привычкой или тренировкой, например гипнозом и самовнушением;
· в четвертом состоянии становится возможным непосредственное и «сверхчувственное» восприятие.
Существуют специальное обучение и упражнения для распознавания, стабилизации, применения и понимания каждого отдельного состояния.
Большинство людей знают только, как перейти от обыкновенного сна в обычное бодрствование. Некоторые знают, как вызывать гипнотическое состояние. Этим и ограничивается обычное знание, не считая современных исследований человеческой обусловленности.
Страх
Если вы испытываете страх быть наказанным, вам нет нужды бояться самого наказания. Сам по себе страх - уже наказание.
Примерно то же самое происходит и с надеждой.
Неумеренная надежда легко переходит в страх, поскольку человек начинает бояться, что мечты не осуществятся. Когда человек чувствует, как владеет чем-то, в некоторый момент он может испугаться что потеряет это.
Чувствуя, что ничем не владеете, вы также порождаете в себе страх.
Если вы боитесь или желаете чего-то в чрезмерной степени, вы теряете свой путь, возможно, навсегда.
Наполни сосуд
Мнимые мудрецы призывают других: «Наполните сосуд ума, а уж потом черпайте из него».
Но этот совет может считаться правильным, если человек, до того как последовать ему, выполнит одно предварительное условие: сосуд можно наполнить, лишь освободив его от уже имеющегося содержимого, иначе новому не найдется места. Даже частично занятый сосуд неразумно наполнять, поскольку то, что уже в нем пребывает, может состоять из элементов, которые вступят в неблагоприятную реакцию с новым и полезным содержимым.
Жадность всегда только жадность
Признавая, что страсть к приобретению глубоко сидит в человеке, как и в других организмах, все известные системы мышления узаконили мораль, которая не искореняет жадность, а только ограничивает ее определенными рамками и направляет в другое русло.
Не будем обманываться словами, которые люди используют в подобном случае. Если, к примеру, вам говорят: «Жадность - порочна, желание совершать добро - похвально», то фактически произнесено совсем другое: «Если ты желаешь чего-то, а мы не хотим такого твоего желания, то ты жадный. Но желать того, что мы считаем "добром", разрешено и даже достойно поощрения».
Сегодня человек в состоянии понять подобную концепцию - современный кризис морали и этических норм фактически не оставляет ему никакого выбора и подталкивает к осознанию упомянутого факта.
Возможно, человек найдет некоторое утешение, исследуя культурное наследие прошлых эпох и открывая для себя, что развитие такого положения дел в обществе было предсказано действиями, высказываниями, писаниями, теориями и учениями мудрецов.
Иногда жадность проявляется настолько ясно и гротескно, что становится очевидной для каждого. Люди, презревшие материальную выгоду и сделавшие из этого вывод, что преодолели и искоренили в себе жадность, часто становятся еще большей обузой для окружающих из-за своей неутолимой жажды «добра». Их собственной вины в этом почти нет. Их так научили, и они прекрасно усвоили, что жить надо в системе. А система основана на убеждении, что есть и добро, и зло.
При любом виде человеческого взаимодействия каждому свойственно желать чего-то для себя, психосоматическое заболевание является тому ярким примером. Желание лести рождает лидеров, жажда внимания создает последователей.
Многие не согласятся с подобной концепцией, но только потому, что какой-то внутренний голос подсказывает им, что и они, в свой черед, могут подвергнуться анализу, так лучше уж им притвориться, будто определенные устремления или поступки вполне альтруистичны.
Эту проблему можно решить только путем постоянного изучения и практики.
Жадность
В моей компании время от времени оказываются люди, которые говорят: «Я не люблю теорий», - или: «Я устал от собраний»,- и тому подобное. Возможно, они не любят теорий, которые приходили к ним неверным способом или в неправильных пропорциях. Но если реакция на неудачный опыт порождает вывод, что «любая теория им не подходит», они остаются в таком состоянии ума, в каком ни я, ни кто-то другой ничему не сможет научить их.
Опять-таки, возможно, они и в самом деле устали посещать собрания, потому что мероприятия, в которых они прежде участвовали, ни к чему не привели, но это не означает, что все собрания бесполезны. Пока они, культивируя в себе подобный подход, находятся в соответствующем состоянии ума, я ничему не смогу научить их.
В лучшем случае эти люди будут привлечены каким-нибудь учением, которое пообещает им «отсутствие теории» и «запрет на собрания».
Именно это, а не какая-то сверхъестественная сила стоит за готовностью или даже радостью, с которой огромное количество людей бросаются сегодня в объятия различных безумных культов, обещающих технику без усилий и переживания без размышлений; подобные «искатели» вырастили в себе эмоциональность и победоносно окрестили ее трансцендентным опытом.
Если человека мучает жажда, он набросится на любую жидкость. В первые несколько секунд даже бензин покажется ему райской водою. И только потом организм начнет распадаться.
Боюсь, в этом случае я могу сказать только следующее: многие люди являются жертвой собственной жадности.
Путать нужду с жадностью присуще тем, кто погружен в самообман и обманут другими. Единственный способ выйти из подобного состояния - это быть готовым встать лицом к лицу со своим самообманом, даже если он просуществовал в вас в течение тридцати лет под именем «интереса к высшему знанию».
Если вы не в состоянии этого сделать, значит, у вас нет никаких шансов.
Чувство вины, награда, наказание
Прививать людям чувство вины в связи с какими-то проявлениями и ощущение удовольствия по поводу каких-то других факторов является, возможно, самым существенным элементом в воспитании человека, которое начинается с детства.
Но если вам известно нечто большее, вы начинаете понимать, как много вреда, с которым нельзя мириться, происходит оттого, что всякую реакцию любого человека подвергают процедуре награды - наказания (поощрения - порицания), тогда как люди уже в состоянии понимать и другие концепции.
Например, не обязательно все на свете рассматривать только с трех позиций: это - хорошо, это - плохо, это - никак; спросите себя, является ли то, что вы оцениваете, исчерпывающим (завершенным), уместным или чем-то, из чего человек уже вырос, и ему нужна какая-то замена.
Охраняя поставки вайды
Некоторым людям свойственно бить тревогу и подстрекать других, подобные личности можно обнаружить в любом человеческом сообществе.
Взгляните, как они стоят вдоль Белых Утесов и твердят о римлянах [4] :
«Все - на защиту нашей культуры! Стоит им добраться до берега, и они остановят поставки вайды» [5] .
Поскольку иногда действительно необходимо ставить преграды проникновению извне новой идеи или человека, определенных людей всегда можно вынудить подняться против чего угодно.
Почему бы им всем не провести исследование: против чего было бы выгоднее бороться, а вдруг разумнее в собственных же интересах не противодействовать, а скорее помогать в том или ином конкретном случае?
Поскольку предвзятое мнение заставляет подобных людей считать, что они не в состоянии или даже не должны об этом судить, каждый из них, не задумываясь, бьет тревогу.
Групповая политика
1. Каждая группа людей стремится достичь преждевременной стабилизации. Это вполне соответствует стадному инстинкту, хотя сами участники группы из-за своего скрытого тщеславия неизменно придают данному процессу какое-то особое значение. Им можно сказать, что они заблуждаются, но их способность к восприятию этого факта (или к признанию его как теоретической возможности), совершенно очевидно, ограничена. Поэтому подобные заявления всегда вызывают негативные реакции со стороны участников устоявшихся групп.
2. Мы не занимаемся преждевременным объединением людей, потому что это делают другие - осуществляющие обыкновенную социальную деятельность.
Нашей целью всегда было побуждать людей искать удовлетворения своим повседневным потребностям в обычных организациях. Наша «работа» является чем-то несравнимо более тонким.
3. Суфийская организация существует не для того, чтобы просто дополнять взаимоудобную деятельность миллионов других групп.
Если вы ищете внимания или удовлетворяете свой эмоциональный голод, когда (пользуясь современным жаргоном) «тусуетесь» в нашей компании и думаете, что занимаетесь чем-то большим, - это, прежде всего, говорит о вашей беззаботности и о том, что вы еще не усвоили материалы, которые вам уже были даны.
4. Нет никакой пользы просто подчеркивать тот факт, что в материалах содержатся уровни, которые вы не воспринимаете…
Это, конечно, так, но материалы предоставляются вам именно потому, что их постигают уровень за уровнем. Если вы хотите проникнуть в глубокие слои, прежде чем ознакомитесь с материалом как таковым, вы нуждаетесь в курсе здравомыслия, а этому мы не в состоянии вас научить. Вы пока еще не готовы ни для чего более сложного, и вам необходимо соответствующим образом оснастить себя, став более логичным. Это тяжело и занимает много времени, но только в том случае, если вы хитрите с самим собою.
5. Одна из основных характеристик случайно подобранных групп состоит в их большем или меньшем невежестве относительно некоторых фундаментальных факторов человеческого поведения. Подобное явление обычно объясняется тем, что люди все еще алчут некоего эмоционального или интеллектуального стимулирования, которое они и так уже получили в достаточной степени. Им нужно отдохнуть от поисков дополнительных стимулов и начать переваривать те, что уже получены. Необходимо отметить для себя, что, даже не будучи продвинутым психологом, можно увидеть, как слишком многие в слегка завуалированной форме используют свою группу в основном как источник развлечений. Этим они выказывают непреднамеренную враждебность и проявляют эгоизм по отношению к более искренним членам группы.
Говоря друг с другом на языке осуждения или используя подобную лексику в отношении собственных переживаний, люди показывают, что пребывают в состоянии ума, в котором не смогут обучиться.
Качество мысли бывает значительно ниже ее потенциальных возможностей. Другими словами, люди часто не заслуживают самих себя. Они смогут исцелиться от этого недуга, если ознакомятся с материалами, предложенными им ранее. Если бы они сделали это, у них не осталось бы проблем, которые, с их же слов, накопились в их жизни.
Затем им необходимо глубже ознакомиться с материалами, предлагаемыми прямо сейчас. Иные воображают, что должны немедленно действовать, размышлять, понимать, тогда как они все еще не воспользовались начальным материалом, который снова и снова разворачивают перед их глазами.
Если вы хотите использовать свою группу как источник развлечений, делайте это, но в таком случае не утруждайте себя участием в наших беседах и чтением материалов, ведь они предназначены для того, чтобы информировать и обучать. Если вам недостаточно информации или вы ее не воспринимаете, то нет ничего, что мы или кто-нибудь еще был бы способен сделать для вас. Есть другие, которым мы можем послужить, и им мы обязаны служить.
В то же время, заметьте, существует еще один тип людей - они ведут себя точно так же, как рассмотренная группа, но это поведение вполне обычно и ничем не примечательно.
«Гхарадх»
В некотором смысле суфийские идеи легче передать на одном языке, чем на другом. Подобно этому существуют понятия, смысл которых легче донести, пользуясь терминами и выражениями из английского и других западных языков. Литература полна примеров того, как определенные понятия при переводе на восточные языки были выражены громоздким набором слов, характерным, с точки зрения западного человека, для восточной литературы.
Практически то же самое действует, но только в обратном порядке, в отношении других понятий. Например, трудно бывает адекватно передать идею, что человек может находиться в оппозиции к чему-то из-за своего предубеждения. Английские слова bias (предубеждение) и prejudice (предрассудок) содержат в себе оттенок осуждения, поэтому мало кто охотно согласится принять эти определения на свой счет.
Но в арабском и персидском языках слово «мугхаррадх» (часто переводимое как «предубежденный») происходит от слова «гхарадх», которое означает: иметь цель, стремление. Мугхарадх, таким образом, означает, что человек может преследовать некую цель, которая мешает ему увидеть достоверность того или иного.
Это не означает, что сам по себе факт предвзятости достоин порицания. Предположим, вы держите в руке некий предмет и в результате не можете взять что-то другое. Это может быть «плохо», только если нечто отрицательное, вредное происходит непосредственно из-за того, что ваши руки заняты, тогда как вам надо взять совсем другое [6] .
Чтобы достичь такой же ясности в отношении рассмотренной концепции в западном языке, если это вообще возможно, нам, поскольку мы имеем дело со слушателем, весьма обеспокоенным нежелательными ассоциациями, связанными со словом «предубеждение», приходится прибегать к очень подробным объяснениям, что является, конечно, весьма изнурительным занятием…