Шахов Максим Анатольевич. Два мента и два лимона

   – Для кого надо? – упрямо спросил Локтев.
   – Вот же кишкомот! – потерял терпение Веня. – Замучил! Для ребенка так надо, понял?
   – Для какого еще ребенка?
   – Для нашего с Ириной Андреевной!
   – Ни фига не пойму, – окончательно запутался Локтев. – Говори толком…
   – Да я же тебе и говорю толком! Ирина от меня хочет ребенка, понимаешь?
   – Ну?
   – Да что ну? Чтобы ребенок получился здоровым, талантливым и умным, его нужно правильно зачать. Подруга Ирины отвела ее к знакомому специалисту по информационно-волновой терапии. И тот ей выдал рекомендации… Понимаешь?
   – Ну? А коньяк-то тут при чем?
   – Как при чем? Чтобы ребенок получился здоровым, я месяц перед зачатием должен не употреблять спиртного.
   – Понятно, – с жалостью посмотрел на Веню Локтев. – И чем же ты тогда собрался тут заниматься?
   – Как чем? На море буду ходить. В перерывах между сеансами.
   – Какими еще сеансами?
   – Информационного воспитания сперматозоидов…
   – Чего-чего? – выпучил глаза Локтев.
   – Сперматозоидов, – слегка покраснел Веня.
   – И как же ты их будешь воспитывать?
   – Информационно-волновым способом. При помощи книг.
   – Дрочить, что ли, будешь на порнуху? – ужаснулся Локтев.
   – Тьфу, дурак! При чем тут это? Просто существует гипотеза, что сперматозоиды информационно-волновым способом воспринимают переживания их владельца. И таким образом через них опосредованно можно влиять на способности и таланты будущего ребенка…
   – Ты хоть сам понял, что сейчас сказал?
   – Конечно, понял! – обиделся Веня.
   – Ну тогда переведи. На русский язык.
   – А что тут переводить? Ирина хочет, чтобы наш будущий ребенок был натурой возвышенной, поэтической. Ну, сам понимаешь… Поэтому она и подобрала мне соответствующую литературу.
   – Какую еще литературу? – скривился Локтев.
   – Как какую? Я же тебе толкую – соответствующую. Вот, например, Рубцов.
   – Это кто – поэт? – уточнил Локтев, посмотрев на книжицу в Вениной руке.
   – Да.
   – Ясно. Ну?
   – Ну я сегодня читал его на природе полчаса. А вечером буду читать Цветаеву. На случай, если получится девочка. А сперматозоиды информационно-волновым способом будут все это усваивать, чтобы потом передать…
   – Ты это серьезно? – вдруг спросил Локтев.
   – Ну да, – кивнул Веня. – А что?
   – По-моему, это полная залепуха! В смысле, бред сивой кобылы. С ума твоя Ирка сошла со своей подругой…
   – Сам ты сошел с ума!
   – Чего ты сразу обижаешься, Веник? Я же тебе по-дружески говорю, так, как оно есть. Сорвало бабе немного крышу. Ничего страшного, конечно. Со всеми бывает. Но ты-то нормальный, не можешь не понимать…
   – Сам ты ни фига не понимаешь! – махнул рукой Веня.
   – Да? И чего же я не понимаю? – хмыкнул Локтев.
   – Женщин.
   – А чего их понимать? – осклабился Локтев. – Трахать их надо – и все дела!
   – Вот-вот! – кивнул Веня. – Ты ограниченный, отсталый и мерзкий тип, Серж. Знаешь, в чем твоя беда?
   – В чем?
   – В том, что в силу своей ограниченности ты женщин воспринимаешь как вульгарных баб, то есть самок. Тебе даже в голову не приходит, что среди них встречаются возвышенные, утонченные существа… И, между прочим, не так уж редко.
   – Ну не приходит, – согласился Локтев. – Ну и что с того?
   – Как что? То, что ни одна нормальная женщина с тобой не пойдет!
   – А ты откуда знаешь? – вдруг спросил Локтев. – Рассказал кто-то?
   – О чем?
   – О том, как я вчера пытался на танцах сняться… – грустно вздохнул Локтев.
   – Небось пьяный был как свинья? Да?
   – Зачем как свинья? Выпивши слегка, для настроения. А эти чертовы бабы все как сговорились, даже танцевать ни одна со мной не захотела, прикидываешь? – даже шмыгнул от возмущения носом Локтев.
   – Ничего удивительного, – пожал плечами Веня. – Ты, Серый, не там снимался.
   – В каком смысле – не там?
   – В прямом. Твои женщины, Локтев, это уборщицы, кухонные рабочие и продавщицы. С ними тебе и надо знакомиться.
   – Да пошел ты! Тоже мне, аристократ выискался!
   – Зря обижаешься, Серый. Я тебе говорю чисто по-дружески, как оно есть. Женщины – настоящие женщины – любят, чтобы за ними ухаживали. А твои, извини, ухаживания заключаются в том, что ты норовишь с ходу влить в едва знакомую женщину полбутылки водки, тут же ее облапить, а потом завалить. А с такими замашками рассчитывать на приличных партнерш нечего…
   – Ну и пусть мои женщины – это отсталые уборщицы! – вдруг не выдержал Локтев. – Но твои-то чем лучше? Эта их информационно-волновая терапия – полная галиматья! А воспитание сперматозоидов – это вообще курам на смех!
   – Отсталый ты человек, Локтев, – вздохнул Веня. – Информационно-волновые связи объективно существуют. Это факт.
   – Да? – хрюкнул Локтев.
   – Да.
   – Например?
   – Знаешь, как мы с Ириной Андреевной первый раз… в общем, вступили в интимную связь?
   – В позе номер три?
   – Да при чем тут поза? Я о другом. Я ей позвонил, и мы встретились после работы в одном кафе.
   – Ну?
   – Ну и сели за столик. Разговор не клеился, я мычал что-то как дурак, и Ирина уже совсем было собралась уходить, сославшись на срочные дела…
   – Ну?
   – Ну и тут я вдруг вспомнил одно стихотворение Рубцова. И прочитал его. Уже после первой строки Ирина задрожала как осиновый лист, потом на глаза ей навернулись слезы, а в конце она просто вцепилась в мою руку и сказала, что хочет меня немедленно. И мы сразу поехали к ней… А позже она мне призналась, что готова была отдаться мне прямо в туалете, настолько сильно на нее подействовали эти стихи…
   – В туалете? – переспросил Локтев.
   – Ну да, – кивнул Веня. – В смысле, в туалете кафе. Но дело не в этом.
   – А в чем?
   – В том, что информационно-волновое воздействие этого стихотворения оказало на Ирину Андреевну такой эффект. И превратило надменную неприступную женщину в пылающий костер страстей. Понимаешь?
   – Понимаю… – почесал затылок Локтев. – А что за стихотворение, ты говоришь?
   – Вот это, – сказал Веня через несколько секунд, протягивая Сергею открытый томик.
   – Так, – проговорил тот. – «Вредная, неверная, наверно. Нервная, наверно… Ну и что ж? Мне не жаль, но жаль неимоверно, что меня, наверно, и не ждешь…» Что это за лабуда? – поднял голову Локтев. – Ты хочешь сказать, что из-за этой белиберды Ирка чуть не изнасиловала тебя в туалете?
   – Горбатого могила исправит, – вздохнул Веня. – Давай книгу, Серый. Тебе этого не понять…
   – Да нет, почему же, – поспешно спрятал руку за спину Локтев. – Я постараюсь, может, чего-то и получится…

Глава 7

   Когда «луноход» РОВД подкатил к воротам станции техобслуживания, за ними возник Ашот Казарян. Гостеприимным жестом он пригласил водителя въехать.
   Во дворе «уазик» вильнул влево и остановился. Ашот придержал пассажирскую дверцу и кивнул:
   – Все готово, Вадим Иванович! Прошу, пожалуйста!
   «Рено» стоял у бокса, сияя отполированными боками. Казарян-младший напоследок протирал тряпкой лобовое стекло. Кивнув Петрову, он сказал:
   – Как новая «копейка», товарищ капитан! Зверь машина!
   Старший Казарян, Ашот, тем временем протянул капитану комплект ключей и кивнул брату, чтобы тот открыл дверцу. Петров с удовольствием опустился на удобное сиденье, сунул ключ в замок зажигания и повернул его.
   Движок завелся с пол-оборота. Петров слегка выжал педаль акселератора и убедился, что работает машина как часы. Опустив руки на руль, капитан блаженно вздохнул и повернулся к Ашоту.
   – Сколько я тебе должен?
   Армянин от удивления даже руки к груди прижал:
   – О чем говоришь, Вадим Иванович? Это мы тебе должны!
   – Я серьезно, – потянулся за бумажником Петров.
   Казарян-старший вздохнул:
   – Обидеть хочешь?
   – Да не хочу я тебя обидеть, Ашот! Сколько?
   – Тры рубля.
   – Сколько-сколько?
   – Тры рубля, – упрямо повторил армянин.
   – Тьфу ты! – в сердцах проговорил Петров. – Ладно, как-нибудь сочтемся…
   Захлопнув дверцу, капитан тронул машину с места. Казарян-старший расцвел улыбкой и помахал рукой:
   – Счастливого пути, Вадим Иванович! Если что, всегда рады тебя видеть, дорогой! Заезжай почаще!
   – Типун тебе на язык, – пробормотал Петров, переключая передачу.
   Выехав со двора СТО, «Рено» набрал скорость и вскоре обошел тащившийся к РОВД «луноход». Сержант-водитель проводил иномарку завистливым взглядом, Петров же даже не обратил на него внимания.
   Убедившись, что «Рено» в полном порядке, капитан тут же переключился мыслями на другое. Предметом его беспокойства был Локтев Сергей Иванович, двадцати семи лет от роду. Вернее, его странное поведение. А также то, что он оказался сотрудником отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. По отдельности все эти детали выглядели абсолютно безобидно. Но сложенные вместе образовывали какую-то уж очень подозрительную комбинацию. И чем дольше Петров об этом думал, тем больше начинал беспокоиться.
   Некоторое время капитан колебался. «Рено» на большой скорости мчался по окраине станицы. Потом машина резко сбросила скорость и свернула в переулок.
   Капитан достал мобильник и позвонил районному прокурору. Фамилия того была Гаспарян. Раньше Гаспарян служил в военной прокуратуре Дальневосточного округа. И дослужился там до полковника. А два с половиной года назад вышел в отставку и неожиданно появился в Межгорном районе уже в качестве прокурора гражданского.
   С тех пор район и начали активно осваивать земляки Армена Рубеновича. Вернее, даже не земляки, а родственники. Но этих самых родственников у него было так много, что поначалу Петрову не раз хотелось устроить небольшую облаву с проверкой паспортного режима и последующим переселением горных народов обратно на историческую родину.
   Но при этом, конечно, неминуемо пришлось бы схлестнуться с самим Гаспаряном. А тот был слишком серьезным противником, даже для начальника криминальной милиции. Для того чтобы бороться с ним, нужно было иметь серьезную «крышу». У Петрова такой «крыши» не было.
   А теперь тягаться с Гаспаряном и вовсе было бессмысленно. Практически все его родственники, используя прорехи в законодательстве, натурализовались. И образовали в районе мощный клан. Правда, заняв свои ниши, армяне строго придерживались иерархии и установленных правил, так что проблем с ними у Петрова не возникало. Скорее наоборот, – как сегодня в автосервисе, представители землячества оказывали капитану подчеркнутые знаки внимания и старались всячески услужить. Чинопочитание у них было заложено на генетическом уровне.
   И все же Петров армян не любил. Не за что-то конкретно, а просто так – тоже на генетическом уровне. Тем мучительнее ему дался звонок к Гаспаряну.
   – Алло! – ответил тот.
   За годы работы военным прокурором Гаспарян почти лишился акцента и разговаривал на удивление правильно.
   – Здравствуйте, Армен Рубенович! – проговорил в трубку капитан. – Это Петров.
   – Здравствуй-здравствуй, капитан!
   – Мне нужно с вами переговорить!
   – Так говори, я слушаю!
   – Да нет, я думаю, нам лучше встретиться. Разговор важный.
   – Ну давай завтра с утра. У меня в прокуратуре. Подойдет?
   – Нет. Лучше сегодня. И сейчас.
   – Как сейчас? Я домой на обед еду…
   – Вот и хорошо. Я как раз мимо буду проезжать, заодно заскочу.
   – Но… – начал было Гаспарян и вдруг сказал: – Хорошо, капитан, подъезжай.

Глава 8

   Поток воспоминаний прервался так же неожиданно, как и начался.
   – Вот блин! – вздохнул Локтев, тряхнув головой. – А дальше-то что было?
   Но продолжения не последовало, и Сергей со вздохом опустился в кресло. Здесь он прикурил сигарету и задумчиво уставился в потолок.
   В этой позе в его голове и начал как-то сам собой складываться план действий. Причем практически без усилий со стороны самого Локтева, который едва успевал бормотать:
   – Так, перво-наперво словесный портрет, потом обход, потом опрос и, если понадобится, очная ставка… – На этом месте Сергей вдруг умолк, подпрыгнул и вскрикнул: – Вот блин, так я что, мент? Во дела!
   Некоторое время он переваривал свое открытие и прислушивался к ощущениям организма. Ментовская личина, в отличие от кавказской, реакции отторжения у организма не вызвала.
   – Ясно, – хмыкнул Локтев и вдруг нахмурился.
   Тут до него наконец-то дошло, что с другими документами у него наверняка сперли и служебное удостоверение. А это было уже чревато. Интуиция подсказывала Сергею, что за такое могут и из органов уволить.
   – Вот уроды! – вскочил Локтев.
   Сергей понимал, что если он хочет вернуть свои документы и избежать серьезных неприятностей в будущем, то должен срочно действовать. Благо и план в его голове уже практически сложился.
   Но тут обнаружилось, что все не так просто. Та часть мозга, которая отвечала за составление планов, функционировала нормально. А вот та, которая эти планы должна была претворять в жизнь, по-прежнему находилась в отключке.
   – Вот же блин! – вздохнул Локтев. – Ладно, что там первое? Словесный портрет? Сейчас…
   Бросившись к столу, он порылся в ящиках и отыскал помятый лист бумаги и ручку с надписью: «ЗАО "Самвел" – 10 лет».
   – Как же это делается? – почесал затылок Локтев.
   Поскольку на ум ничего не пришло, он вздохнул и, высунув язык, вывел корявым почерком поверху листа: «Славесный партрет». Прочитав написанное, Сергей обнаружил две ошибки и поспешил их исправить. После этого заголовок приобрел законченный вид: «Славестный патрет».
   – Ну?.. – вздохнул Локтев, наморщив лоб. Некоторое время он пытался вспомнить технику составления этих самых «славестных патретов», но так ничего и не вспомнил. Тогда Сергей на миг зажмурился, представил себе типа с пистолетом и принялся поспешно описывать его на бумаге. Когда с этим было покончено, Локтев перечитал написанное и вдруг вскрикнул: – Стоп! Нужен же еще этот, как его, блин?.. Ну этот… Фото… Фото… Во! Фоторобот! Точняк!
   С фотороботом проблем не возникло. Перевернув лист, Сергей просто преобразил словесный портрет в обычный. Покончив с этим, он поднялся из-за стола с чувством выполненного долга и вдруг увидел ключ от номера с металлическим номерком.
   Тот спокойно лежал на тумбочке возле телевизора. Локтев обрадовался:
   – Вот блин! Как же я тебя раньше не заметил?
   Схватив ключ, Сергей тут же покинул номер, заперев за собой дверь. В коридоре он повернул налево и хотел было постучаться в соседнюю дверь с номером 632, но тут его поджидала неожиданность. На соседней двери красовалась табличка «Прачечная».
   Локтев хмыкнул и на всякий случай налег на дверь. Она не поддалась. Тогда Сергей опустил глаза к замку. В отличие от его номера, на двери прачечной замок стоял допотопный – врезной со сквозной замочной скважиной.
   Локтев воровато оглянулся, присел и заглянул в нее. Увиденное его не заинтересовало. Внутри у стенки виднелась большая автоматическая стиральная машина. Кроме нее, в прачечной можно было рассмотреть еще какие-то шланги и пластмассовые корзины для белья.
   – Ясно, – вздохнул Локтев.
   Отпрянув от двери, он двинулся по коридору в противоположную сторону, к лифтам. По пути Сергей последовательно постучался в 630-й, 629-й и 628-й номера. И везде ответом была тишина. Казалось, что шестой этаж вообще вымер.
   Локтев поневоле насторожился. Когда же на этаже неожиданно остановился лифт и двери с лязгом открылись, он даже вздрогнул. Но тревога оказалась напрасной, из кабины вышла молодая женщина с пылесосом.
   При виде ее глазки Локтева вдруг стали маслянистыми, в уголках рта едва заметно проступила слюна. Женщине на вид было лет двадцать пять.
   Одета она была в синий форменный халат. К халату была пришпилена табличка. Сама по себе габаритами женщина не впечатляла. Но некоторые части ее тела невольно приковывали к себе внимание, вызывая живой интерес.
   Ягодицы женщины были столь пышными, что казалось, будто какой-то шутник только что подкачал их насосом. То же самое можно было сказать и о груди. По причине ее необыкновенной выпуклости табличка, пришпиленная к халату, находилась почти в горизонтальном положении.
   При всем при этом лицо женщины производило не то чтобы отталкивающее, но как бы не совсем благоприятное впечатление. Вульгарный и чересчур обильный макияж не только не украшал его, но даже портил. А глуповатое выражение выдавало натуру не очень далекую и приземленную.
   Хотя, конечно, все зависело от вкуса. Локтев, к примеру, тут же запал на появившуюся из лифта аппетитную блондинку. Хотя блондинкой она была липовой, как и большинство женщин.
   – Привет! – облизнулся Локтев. – Помочь?
   Уборщица одарила Сергея вульгарной улыбкой и энергично замахала головой:
   – Не! Не нада! Я привычная!
   – Да ладно, – ответил пошлой ухмылкой Локтев. – Знаю я, к чему вы привычные…
   С этими словами он шагнул вперед и ухватился рукой за трубу пылесоса. Уборщица ее не отпустила, захихикав.
   В ходе завязавшейся шуточной борьбы Локтев ее как бы невзначай облапил, отчего уборщица захихикала еще громче. По ходу дела Локтев также умудрился прочитать на табличке имя женщины и сказал, дернув за трубу пылесоса посильнее:
   – Да ладно, Ларис, не выкобенивайся! Куда его тащить-то?
   – Да не, я сама!.. – успела сказать уборщица и вдруг вскрикнула: – Ну вот, лопнул! И чего теперь делать?
   Гофрированный шланг пылесоса не выдержал борьбы и от рывков выскочил из трубки. Локтев посмотрел на него и хмыкнул:
   – Не боись, Ларис, щас сделаем!
   Сергей наклонился над пылесосом, уборщица целомудренно одернула халат, кашлянула и спросила:
   – А вы небось из 631-го будете?
   – Из него, – кивнул Сергей. – Ну вот, порядок!
   – Уже? – удивилась Лариса.
   – Дело мастера боится, – хмыкнул Сергей. – Так куда его тащить?
   – Так мне у вас в номере нужно убраться…
   – У меня? – быстро спросил Локтев. – Чего ж ты раньше молчала? Пошли, уберемся…
   Слово «уберемся» Локтев произнес с такой интонацией, что даже не очень далекая Лариса поняла, что он имеет в виду. И тут же испуганно замахала головой:
   – Не, не… Я не могу, у меня работы много. Мне еще на третьем нужно убраться! И вообще – я не такая…
   Последнюю фразу Локтев пропустил мимо ушей, зато слово «работа» вернуло его к суровой действительности. Он вдруг вспомнил, что у него самого дел невпроворот.
   – Тогда это… – быстро проговорил Сергей. – Ты сегодня вечером чего делаешь?
   – Да как чего? Как всегда…
   – Ну тогда давай это… встретимся, что ли?
   – Да я вообще-то занятая сегодня… А где?
   – Да хоть здесь, внизу.
   – Не, не, ты что? – испугалась уборщица. – Нам с отдыхающими якшаться нельзя. Наум узнает – выгонит. У него с этим строго.
   – Ну тогда говори где.
   – Лучше всего у источника. Там местные почти не появляются…
   – А че за источник-то? – нахмурился Локтев.
   – Так он у нас один.
   – Ладно, найду. Во сколько?
   – Да хоть в восемь. После ужина. Нормально?
   – Нормально, – кивнул Локтев.
   – Ну так я пошла тогда убираться?
   – Подожди, – сунул руку в карман Локтев. – Ты этого человека случайно не знаешь? Или, может, видела мельком сегодня?
   Лариса уставилась на протянутый Локтевым лист, потом покачала головой и испуганно спросила:
   – А чего это?
   – Как чего? Фоторобот. Да ты не бойся, я в милиции работаю…
   – В милиции? – еще больше испугалась уборщица.
   – Ну да. Только я сейчас в отпуске, – объяснил Сергей. – Так ты не видела этого человека?
   – Не…
   – Ясно, – вздохнул Локтев. – А у кого тут на этаже еще можно поспрашивать?
   – Да не у кого. Тут на шестом этаже только один номер и занят. До тебя какой-то черный был, а теперь ты.
   – Да? А чего так?
   – Номера дешевые, без холодильников. Их позже занимают, студенты там всякие и другие-прочие. Сейчас ешо не сезон.
   – Понятно, – кивнул Локтев. – Так тебе это, ключ дать от номера?
   – Зачем?
   – Ну чтобы убралась… А то у меня там бутылка разбилась, а мне срочно бежать надо.
   – Так у меня свой есть, универсальный, – хмыкнула Лариса и показала Локтеву висящую на поясе отмычку.
   – Ну тогда давай, до восьми! – махнул рукой Сергей.
   – Ага! – кивнула Лариса и потащила свой пылесос по коридору.
   В ожидании лифта Локтев еще немного потаращился на ее пышный зад и пооблизывался. Когда кабина приехала, Сергей нырнул в нее и нажал кнопку пятого этажа.
   Он рассчитывал пройтись там с фотороботом, поспрашивать жильцов и выяснить что-нибудь конкретное. Но надеждам этим сбыться было не суждено. Пятый этаж по сравнению с шестым поражал роскошью и уютом.
   Ковровая дорожка, постеленная в коридоре, отделка, панели, подвесные потолки – все это произвело на Локтева впечатление. Когда же он попытался ткнуться в ближайший номер, в двери возник мужик с внешностью вышибалы.
   – Я тебя слушаю, – сказал он, окинув Локтева тяжелым взглядом.
   Сергей сразу понял, что показывать этому типу фоторобот – пустая трата времени. И что-то промычал насчет ошибки.
   – Так разуй глаза, – посоветовал тип и захлопнул дверь перед носом Сергея.
   Тот немного подумал и решил сделать вторую попытку. Пройдя немного по коридору, он остановился у следующей двери и снова постучался.
   Каково же было его удивление, когда за дверью возник тот самый охранник. Пока Сергей приходил в себя, тип спросил:
   – Опять ошибся?
   – Ага, – поспешно кивнул Сергей. – Я думал, это уже другой номер…
   – Короче, так, фуцын, – вздохнул охранник, – если я тебя еще раз тут увижу, не обижайся…
   Тут охранник резко подался вперед, наступил одной ногой на тапочку Локтева и тут же толкнул Сергея в грудь. Локтев такого подвоха не ожидал и вверх тормашками загремел на пол.
   Охранник противно засмеялся и спросил:
   – Теперь понял? Или нет?
   Слегка контуженный при падении, Сергей тряхнул головой и вдруг увидел, что перепонка его замечательной турецкой тапочки лопнула.
   – Ах ты, урод! – начал подниматься Локтев. – Ну я тебе ща…
   Охранник ничуть не испугался. Он просто отступил в сторону и кого-то позвал:
   – Эй, Сом! Тут товарищ не понимает! По твоей части!
   – Ага! – послышался хриплый голос, и на пороге возник огромный громила с бейсбольной битой.
   Отступивший в сторону охранник и сам был не маленьким, но на фоне этого мордоворота он казался тщедушным пигмеем. Ростом громила был за два метра и весил килограммов сто шестьдесят. Бейсбольная бита в его руке казалась игрушечной колотушкой.
   – Этот, что ли, не понимает? – спросил Сом.
   – Этот-этот, – кивнул охранник.
   Локтев не стал дожидаться конца разговора, подхватил слетевшую тапочку и рванул к лифту.

Глава 9

   Напористость капитана Петрова произвела на прокурора Межгорного района впечатление. Гаспарян понял, что все это неспроста, и до самого появления капитана нервно расхаживал по открытой веранде своего дома.
   Наконец у ворот скрипнули тормоза. Гаспарян повернул голову и крикнул своему троюродному племяннику:
   – Открой, быстрее!
   Молодой армянин, выполнявший при доме роль сторожа и слуги, поспешно направился к калитке и вскоре проводил до веранды гостя. Петров, который дома у Гаспаряна был впервые, пожал прокурору руку и сказал, оглянувшись:
   – Отличный вид! И дом хороший… Удачная покупка! Поздравляю!
   Гаспарян внимательно посмотрел на капитана. Он знал, что тот отличный профессионал, но до сегодняшнего дня не принимал его слишком серьезно. Говоря современным языком, Петрова прокурор считал технической фигурой, не имеющей собственного веса.
   – В каком смысле? – хмуро спросил Гаспарян.
   – Что в каком смысле? – улыбнулся Петров. – О чем вы, Армен Рубенович?
   Его невинная улыбка сказала Гаспаряну многое. Он понял, что недооценил капитана. Наверняка о деталях покупки этого дома тот был прекрасно осведомлен.
   А детали были таковы, что отличный дом рыночной стоимостью под сто тысяч долларов прокурору обошелся едва в три тысячи, не считая всяких накладных расходов по мелочи в рублях. В общем, при желании всю эту историю можно было попытаться квалифицировать как взятку в особо крупных размерах.
   И Гаспарян решил, что капитан Петров приехал его шантажировать. В душе прокурор посмеялся над наивностью милиционера, вслух же сказал:
   – Так что вы имеете в виду, капитан? Объяснитесь!
   Переход на «вы» означал, что Гаспарян принял вызов. Он уже соображал, каким образом лучше отрегулировать вопрос с возможными свидетелями и документами по дому. После этого можно было вплотную заняться и Петровым. На этот счет у прокурора существовало несколько вариантов. В зависимости от того, действовал Петров сам или с кем-то.
   Капитан немного удивленно посмотрел на Гаспаряна и сказал:
   – Дом домом, Армен Рубенович, но дело, собственно, не в нем.
   – А в чем?
   – В вашем племяннике, Тигране.
   – А при чем здесь Тигран?
   – При том, что он, как бы это выразиться, теряет чувство реальности. Я давно хотел с вами об этом поговорить, но как-то не решался.
   – И что же случилось? – спросил Гаспарян.
   Он был заметно растерян. Вместо того чтобы шантажировать его домом, Петров вдруг переключился на Тиграна. А это было намного серьезней.
   – Я не уверен на сто процентов, случилось ли что-то, но все же решил с вами переговорить.
   – Так говорите, только толком! – начал терять терпение Гаспарян.
   Петров снова удивленно посмотрел на него, потом прикурил сигарету. И начал:
   – Я сегодня днем сидел у себя в кабинете, когда из «Изумрудного» позвонили на пульт дежурному. У них сейчас отдыхает заместитель губернатора какого-то северного автономного округа. А с ним – то ли племянница, то ли любовница, не поймешь… В общем, она позвонила администратору и заявила, что у нее похитили шкатулку с драгоценностями. А наша опергруппа как раз была на выезде, так что выехал в «Изумрудный» лично я. Учитывая личность заявительницы… Но, к счастью, все обошлось. Пока я приехал, шкатулка отыскалась. Ее просто без ведома этой самой племянницы кто-то куда-то переложил или что-то в этом роде…
   Гаспарян протяжно вздохнул:
   – Это все очень интересно, Вадим Иванович, но нельзя ли ближе к теме? У меня куча дел, а я еще даже не приступал к обеду!
   – Можно и ближе, но тогда будет не совсем понятно, – пожал плечами Петров. – В общем, вся эта история с возвращением похищенного показалась мне немного странной. Но на нет и суда нет. Драгоценности нашлись, и я собрался уезжать. И тут вдруг ко мне подскочил какой-то странный субъект. С виду – загулявший отдыхающий. Очень загулявший, прямо проспиртовавшийся. Отозвал он меня в сторону и начал нести какую-то ахинею насчет пропавших у него документов. При этом не мог сказать даже, откуда он приехал… В общем, я провел с ним воспитательную беседу, посоветовал проспаться и поискать документы на трезвую голову. А уже потом бежать в милицию. Но его поведение меня заинтересовало, и я сделал запрос. По поводу его личности. И получил ответ. – Здесь Петров сделал эффектную паузу и проговорил, глядя прямо в глаза Гаспаряну: – Он оказался сотрудником ОБНОНа!
   Прокурор моргнул раз, потом второй и раздраженно сказал:
   – Ну и что?
   – Как что? Я же говорю – он сотрудник ОБНОНа – отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков! Если предположить, что он работает здесь под прикрытием, то все эти происшествия предстают совсем в другом виде! Теперь понимаете?
   – Нет! – почти крикнул прокурор. – Какие происшествия? Что вы мне голову морочите? Или говорите толком, или убирайтесь! У меня работы по горло!
   Петрова вспышка прокурорского гнева ничуть не напугала. Наоборот, он как-то странно улыбнулся и проговорил:
   – Во дела! Так вы что, не знаете, чем занимается ваш племянник Тигран?..

Глава 10

   К счастью, звероподобный Сом с бейсбольной битой преследовать Локтева не стал. В лифте Сергей нажал кнопку «Стоп», кое-как подрихтовал свою тапочку и появился в фойе первого этажа уже в более-менее приличном виде.
   Но это его не спасло. Едва он вышел из кабины, как к нему направились два субъекта в одинаковых голубоватых сорочках с галстуками. Само собой, на груди у них были пришпилены таблички с надписью «Охрана».
   – Здравствуйте! – поздоровался один из типов. – Разрешите вашу гостевую карточку…
   – Чего-чего?
   – Гостевую карточку предъявите, пожалуйста.
   – Какую еще карточку? Не понял!
   – Тогда вам придется пройти с нами…
   – Эй, вы чего?
   – Это в ваших же интересах.
   Несмотря на протесты, Сергея препроводили в небольшой кабинет, где за столом курил сигарету сорокалетний мужчина в сером пиджаке. Судя по его карточке, он был начальником охраны пансионата.
   – Здравствуйте, – посмотрел мужчина на Сергея. – Присаживайтесь, пожалуйста.
   – Да нет, я постою, – махнул головой Сергей.
   – Как хотите. Вы кто?
   – Как кто? Локтев.
   – Это ваша фамилия?
   – Ну не имя же!
   – И что вы делаете у нас?
   – Как что? Отдыхаю! В 631-м номере!
   – Да? – хмыкнул тип. – Сейчас посмотрим… – Повернувшись к компьютеру, он несколько раз щелкнул по клавишам и сказал: – Да, вы правы.
   – Конечно, прав! – хрюкнул от возмущения Локтев. – Так в чем проблема?
   – Проблема в том, Сергей Иванович, что вы не предъявили нашим сотрудникам свою гостевую карту.
   – А чего это я должен ее предъявлять?
   – А потому, что у нас такие правила. И вы при размещении расписались в том, что ознакомлены с ними и обязуетесь выполнять…
   – Да?
   – Да, Сергей Иванович.
   – А-а, да-да, – «включил дурака» Локтев, который к этому времени нащупал в кармане какую-то карточку. – Вы об этом меня спрашивали? – показал он ее начальнику охраны.
   – Да, – кивнул тот. – Именно об этом, Сергей Иванович.
   – Ну вот видите, все в порядке, – пожал плечами Локтев. – Будем считать, что инцидент исперчен. Чао!
   – Еще секунду, Сергей Иванович!
   – Ну? – оглянулся Локтев.
   – К сожалению, инцидент, как вы изволили выразиться, на этом не исчерпан.
   – Да?
   – Да.
   – Так, а еще в чем дело?
   – А еще дело в том, что при всей демократичности в нашем пансионате существуют определенные принципы, которых мы неукоснительно придерживаемся…
   – А короче можно? – скривился Локтев. – Я спешу.
   – Можно и короче, – согласился начальник охраны. – Дело в том, что на пятом этаже у нас останавливаются состоятельные клиенты, которые не любят, чтобы их беспокоили.