Шалимов Александр Иванович. Пленник кратера Арзахель

   Выбравшись вчера наружу, я начал с осмотра площадки, на которой лежит "Атлант"...
   Джон Смит, дружище, на Луне тебе повезло дважды. Провидение, вопреки здравому смыслу, не только сохранило тебе жизнь в момент катастрофы, оно каким-то чудом удержало позавчера останки "Атланта" там, где они покоятся сейчас. Благодаря этому ты получил возможность увидеть лунный мир...
   "Атлант", вернее, его носовая часть, где находятся кабины, лежит на самом краю пропасти. Во время последнего лунотрясения корпус ракеты был сброшен сюда с плато, на котором Шервуд пытался совершить посадку. Перескакивая, словно пустой бочонок, с уступа на уступ, "Атлант" летел и катился не менее полутора миль. Вмятины в корпусе - следы этой Голгофы. Где-то на середине пути корпус корабля переломился. Ступень ракеты, которая должна была возвратить "Атланта" к Земле, оторвалась и пошла своим путем. Я не нашел ее следов. Вероятно, она уже там - в той пропасти, где рано или поздно найдет могилу "Атлант".
   Что это за пропасть? Поперечник ее около мили. Глубину не смог определить. Лучи Солнца не проникают внутрь, там все тонет в кромешной тьме. Сноп света моего рефлектора бессилен пробить ее. Стены пропасти гладки и отвесны. Снизу вместе со струями газов поднимается отчетливый поток тепла: если долго всматриваться в глубину, можно разглядеть едва различимые багровые отсветы. Вероятно, это кратер гигантского вулкана и внизу на огромной глубине пульсирует еще не остывшая лава. "Атлант" зацепился за выступ скалы на краю кратера. При следующем лунотрясении небольшого толчка будет достаточно, чтобы сбросить останки корабля вниз... Тогда исчезнут последние следы нашей высадки на Луне... .
   Правда, остается еще американский флаг, который Першинг приказал поднять над местом прилунения... Но, во-первых, не могу вспомнить, куда его засунул, а во-вторых, долго ли он провисит тут, в этом краю вулканов и лунотрясений...
   Если "Атланту" суждено исчезнуть в недрах Луны, попробую сохранить хоть тело Кэтрин, бортовой журнал и кое-что из уцелевшего оборудования. Невдалеке в уступе плато есть глубокие пещеры. Извилистые ходы, проложенные струями вулканических газов, уходят на неведомые глубины. В пещерах температура гораздо выше, чем на поверхности планеты, и давление газов составляет около одной сотой земного. С глубиной давление увеличивается. Я перенесу в одну из пещер все, что удастся, а также оставшиеся баллоны с кислородом, немного продовольствия. Отмечу вход надписью. А когда в моем распоряжении останется кислорода всего на одни сутки, я уйду по этим ходам в глубину пещер. Буду идти вперед, пока хватит сил и кислорода...
   Но все это произойдет еще не так скоро, если, конечно, планов не изменит следующий сейсмический толчок... Я очень устал во время маршрута, а на отдых сейчас нет времени. За работу... Записи продолжу завтра,
   9 мая (вечер)
   Последние часы, которые провожу на борту "Атланта". Пришлось много раз открывать и закрывать выходной люк. Давление воздуха внутри корабля сильно упало. Сейчас оно почти такое, как на вершине Эвереста. Двигаться без кислородной маски трудно.
   Тело Кэтрин вчера перенес в пещеру. Там же поместил запасной скафандр, кое-какие приборы, сейсмограммы, баллоны с кислородом, немного пищи и воды в термосах. Температура в этой части пещеры минус сорок по Цельсию. Все-таки не то, что в тени на поверхности. В обрыве плато у входа в пещеру высек несколько слов:
   Земля... "Атлант", наши имена и дату прилунения... Флага так и не нашел. И уже не остается времени специально искать его..
   Удивительны эти лавы внутренних вулканов в кратере Арзахель! Они очень прочны и вязки... Все пространство, которое удалось осмотреть, сложено ими. По составу они немного напоминают кимберлиты и перидотиты породы очень глубоких слоев Земли. Если большинство здешних вулканов похожи на вулканы кратера Арзахель, получается, что строение лунной поверхности соответствует строению глубоких зон нашей родной планеты. Содрав с Земли ее наружные слои - кору и часть мантии,- вероятно, удалось бы увидеть то, что можно наблюдать в лунных цирках.
   Мой учитель профессор Джеферсон заблуждался, когда утверждал, что мы встретим базальты. В кратере Арзахель я не видел ни одной породы, похожей на земную.
   А какой тут простор для геолога... Все обнажено, все видно. Чудовищные наслоения зеленоватых лав и пласты вулканических пеплов, огромные трещины с рудными жилами. Сокровища лежат прямо на поверхности. В трех милях от "Атланта" в стенах древнего полузасыпанного кратера я видел гнезда чистой платины. Немного дальше в обрыве -огромное грибообразное тело какого-то неизвестного мне розового минерала с металлическим блеском. Я уже проверил: в этом минерале много кобальта. Мелкие кристаллы алмазов попадаются на каждом шагу. В трещинах, из которых выделяются газы, блестят и переливаются в солнечных лучах удивительные минералы. Они образуют сростки разноцветных кристаллов самых причудливых форм и оттенков. Большинство минералов мне не известны.
   Во время первого маршрута я сначала пробовал отбивать образцы. Потом бросил. Бесполезно... Несколько наудачу отколотых образцов не дадут представления... Да и зачем мне они? Участники будущих экспедиций изучат все шаг за шагом. А я, первый разведчик, смогу оставить в наследство будущим исследователям лишь несколько отрывочных записей...
   Месяца мало, чтобы описать то, что я видел за последние дни. А кислорода осталось на четыре-пять земных суток. Не хватит даже до захода солнца... Но, конечно, пе жалею, что сократил свое время, вырвавшись из стен "Атланта". О нет! Минувшие два дня и то, что еще впереди, стоят целой жизни... Я не позволяю себе думать сейчас о Земле. Оставлю это на самые последние минуты...
   Теперь уже не верю в спасение. Четыре земных дня - все, что осталось. А может быть, пять... Удивительно, как сбивчивы мысли. Вероятно, от недостатка кислорода... Надо бы поспать немного: не спал трое суток.
   Надеюсь, сегодня толчков еще не будет... Я уже заметил, лунотрясения происходят чаще в начале и в конце лунного дня.
   "Атланту" просто не повезло. Кратер Арзахель встретил его дневным лунотрясением в самый момент прилунения. Сильнейшие толчки подбросили корабль вверх, когда его стабилизаторы коснулись поверхности планеты. Можно ли было предполагать такое совпадение? Посадка без предварительных облетов и тщательного исследования с круговых орбит была безумной авантюрой, генерал. Ее цена - наши три жизни...
   10 мая (утро)
   Ночлег над пропастью. Хотелось сберечь кислород в баллонах скафандров, поэтому провел ночь в "Атланте". Впрочем, в моем положении риск почти ничего не означает. Ухожу... Бортовой журнал оставлю в пещере возле тела Кэтрин. Может быть, за эти часы не произойдет лунотрясения? Тогда вернусь сюда еще раз - сделать записи и немного отдохнуть без скафандра. Ну, а если в мое отсутствие лунотрясение будет,- прощай, наш "Атлант". Прощай, дружище Шервуд, ты стал неотъемлемой частью "Атланта", и я равно бессилен помочь вам обоим.
   12 мая по земному времени (вечер)
   Лунотрясение захватило меня у подножия внешнего кольцевого хребта. Первый удар был не очень сильным. Часть хребта беззвучно осела, распалась на огромные глыбы и рухнула вниз в долину; поднялись клубы серебристой пыли. Завеса пыли начала разрастаться, скрывая уступы плато, черные щели трещин, зубцы скал. Я ускорил шаги, но новый толчок бросил меня на камни. Второй обвал произошел совсем близко. Резкие колебания почвы не давали подняться. Надвинулась туча пыли, скрыла скалы и звезды. Только солнечный диск едва просвечивал сквозь густую мглу.
   Ориентируясь на солнце, я попытался выбраться обратно на плато, но не узнавал мест, по которым только что прошел. Глубокая расселина перегородила путь. Пришлось долго идти вдоль нее. Вероятно, я отклонился в сторону. Когда удалось выбраться из пылевого облака, я оказался на плоской каменистой равнине, иссеченной глубокими трещинами. Странные скалы окружали равнину. Они были словно окаменевший лес, изуродованный ураганами. Вдали блестели на солнце высокие, острые пики.
   Я начал соображать, в какую сторону идти, чтобы возвратиться к "Атланту". Впрочем, я почти не сомневался, что неизбежное уже произошло... Прикинув путь по солнечному компасу, двинулся вперед, как вдруг...
   Сначала я принял их за струи газов, которые во многих местах вырывались из трещин скал. Потом мелькнула мысль, что сплю и вижу сон... Однако я не спал, и это не могло быть галлюцинацией... Зеленоватые полупрозрачные грозди, похожие на связки детских шаров, поднялись из недалекой расщелины и плавно поплыли ко мне. Они плыли как воздушные шары или мыльные пузыри, чуть колеблемые легким дуновением ветра. Но ветра не было и не могло быть. Неподвижная пустота разряженной до предела лунной атмосферы простиралась вокруг.
   Одна связка зеленых шаров плыла прямо навстречу, другие отклонились в стороны, словно намеревались окружить меня.
   Еще не уверенный, живо ли то, что парит в пустоте, я невольно подумал об оружии... В списке экспедиционного снаряжения его не было... "Атлант" летел к мертвой планете...
   Кажется, я не испугался, но дрожь пробежала по телу... Гроздь медленно приближалась. Когда расстояние сократилось до нескольких метров, ее движение замедлилось. Теперь я мог хорошо рассмотреть ее. Вблизи она напоминала кисть гигантских виноградин, каждая размером с большой арбуз. Зеленые полупрозрачные виноградины, круглые и удлиненные, плотно прилегали друг к другу и, казалось, чуть пульсировали. Внутри них вспыхивали и гасли неяркие флуоресцирующие искры; а может быть, это солнечные лучи отражались от блестящей эластичной поверхности виноградин.
   Я сделал шаг навстречу, и зеленая гроздь застыла на месте, словно изучая меня. Без сомнения, отдельные "виноградины" пульсировали, темнели и снова светлели, раздувались и опадали, словно гроздь дышала в пустоте. Я оглянулся. Остальные грозди медленно приближались сзади.
   Неужели я привлек их внимание? И что это - минеральная форма жизни, рожденной вулканическим теплом, или нечто, чего мой земной разум понять не в состоянии?.. Я взмахнул рукой, и этот жест словно потревожил ближайшую гроздь. Она дрогнула, начала пульсировать сильнее, потом поднялась вверх и медленно поплыла прочь. Я последовал за ней. Она поднялась еще выше, но не ускорила движения. Казалось, существовал какой-то невидимый барьер, дальше которого наше сближение было невозможным.
   Остальные грозди тоже не пытались сократить расстояние, разделявшее нас. Они парили в пустоте не отдаляясь, но и не приближаясь. Изменив направление, я двинулся в сторону другой грозди. Я шел и шел по каменистой равнине, но, кажется, не приблизился ни на шаг. Либо колония зеленых шаров удалялась так плавно, что движение было незаметно, либо... либо все это было галлюцинацией?..
   Потом произошло самое поразительное. Две грозди сблизились. Фиолетовое пламя сверкнуло между ними, и одна гроздь исчезла, словно поглощенная другой. Уцелевшая гроздь раздулась, потемнела, потом стала ярко-оранжевой и, раскачиваясь как маятник, быстро поплыла прочь. Вскоре она скрылась в лабиринте исковерканных скал.
   Последняя гроздь продолжала висеть неподвижно. Я направился было к ней, но и она шевельнулась, начала быстро пульсировать и вдруг нырнула в ближайшую расщелину. Когда я добрался до расщелины, гроздь была уже далеко внизу. В темноте она светилась неярким розовато-перламутровым светом. Свет постепенно мерк,- верно, она уходила все ниже и ниже. Наконец он погас совсем.
   Лишь спустя много часов мне удалось добраться до площадки, на которой лежал "Атлант". По пути я заглядывал во все более широкие расщелины. Из некоторых поднимались клубы паров, шли потоки тепла, но повсюду царил непроглядный мрак. Зеленых гроздьев ни над поверхностью, ни в глубине расщелин видно не было.
   Занятый мыслями о поразительном и загадочном явлении, я, кажется, даже не очень удивился, заметив вдали серебристый корпус "Атланта". Корабль лежал на прежнем месте. Значит, лунотрясение в этой части кратера было не особенно сильным.
   Теперь пишу все это, сидя в своей кабине. Воздух внутри корабля очень разрежен. Стрелка прибора воздухообмена уже перешла красную черту. Но если не делать резких движений, можно обходиться без маски. Ночь проведу здесь. Этим сохраню еще немного кислорода в баллонах скафандров. Конец приближается, но, странно, я почти не думаю о нем... И уже ничего не жду. Только прилет Кросби мог бы... Впрочем, нет, не надо об этом...
   Загадочные грозди... Что это может быть?.. Неужели жизнь?! Разгадка скрыта на глубине... Завтра, захватив последние литры кислорода, пойду туда. Дышать трудно... Эх, Першинг, Першинг...
   13 мая (утро)
   Это была трудная ночь. Засыпал и просыпался от удушья... Глотнув кислорода, снова засыпал на несколько минут. Недостаток воздуха еще раз спас жизнь. Вернее, оттянул конец. Если бы спал крепко, не услышал бы первых толчков. Почувствовав толчки, встал, одел скафандр и решил выйти посмотреть, что происходит снаружи.
   Было три часа утра по нью-йоркскому времени. Странно защемило сердце. Я не торопился, но был уверен, что покидаю "Атлант" навсегда. Уже в скафандре прошел в центральный салон, взял бортовой журнал. Оглядевшись в последний раз, увидел на столе кусок земного базальта. Опустил его в карман скафандра. Снова дрогнул корпус корабля. Толчки продолжались. Я прошел в выходной тамбур, плотно закрыл за собой внутреннюю дверь. Вышел наружу.
   В черном небе пылало фиолетово-белое мохнатое Солнце, а над зубцами далекого хребта висел огромный тонкий серп, зеленоватый посредине, окаймленный нежной голубой оторочкой. Над кратером Арзахель, над останками "Атланта" рождалась Земля...
   Я протянул к ней руки и почувствовал, что... плачу. Слезы бежали из глаз под стеклом шлема, и я не мог отереть их.
   Невыразимая боль стиснула грудь, и в то же время я был счастлив счастлив, что вижу Землю. Что увидел ее еще раз... Я не мог оторвать от нее взгляда. Под прозрачной пеленой атмосферы в разрывах облачных масс угадывал знакомые очертания земных континентов. Белое пятно Антарктиды, темные просторы океанов, зеленоватый выступ Южной Африки. Америка была во тьме. День еще не пришел туда...
   Сколько я так стоял, не знаю. Я смотрел на Землю и вспоминал... давно минувшие годы и недавние месяцы, вспоминал детство и войну, погибших друзей и подготовку к полету. Вспоминал уголки, в которых довелось побывать, и города, на которые пришлось сбрасывать бомбы. Кажется, вся жизнь прошла передо мной за эти минуты... Скалы вздрагивали от сейсмических толчков, а я стоял и смотрел на свою Землю. И не мог насмотреться...
   Последний толчок был наиболее сильным. Я едва удержался на ногах. Обернулся к "Атланту" и... громко вскрикнул... Площадка за моей спиной была пуста. "Атланта" не было. Я подбежал к краю пропасти. Долго вглядывался вниз. Чернота внизу временами чуть багровела. Где-то там далеко сейчас плавился корпус "Атланта"...
   13 мая. 9 часов вечера по часам Кэтрин
   Я еще жив. Как странно!.. Кэтрин и Шервуд давно умерли. Наш "Атлант" исчез навсегда. А я живу... Пишу эти строки, сидя у входа в пещеру. Ярко светит солнце. Палящий жар лучей ощущаю сквозь теплоизолирующие оболочки скафандра. Над зубцами хребта висит голубовато-зеленый серп Земли. Вокруг россыпь звезд.
   Люди, вы глядите сейчас на небо, на серебристый диск, взошедший над темными вершинами елей. Неужели никто из вас не догадывается, что оттуда, с далекой Луны, из каменистой пустыни устремлен на Землю человеческий взгляд? Неужели они все скрыли от вас? Бессмысленная несправедливость...
   Сегодняшний поход был неудачным. Я попытался, проникнуть в глубину пещер по одному из ходов. Вскоре ход сузился настолько, что дальнейшее движение стало невозможным. Мой скафандр слишком велик. Исследовал второй ход. Тоже неудача - уже вблизи от центральной пещеры он превратился в вертикальную шахту. Вероятно, не удастся проникнуть глубоко в эти пещеры в тяжелом скафандре. Впрочем, мое время истекает. Кислорода осталось на сутки с небольшим.
   14 мая. Утро
   Вчера остановились мои часы. Теперь, чтобы узнать время, я подхожу к камню, на котором лежит Кэтрин. Ее руки сложены на груди. Часы на левой руке еще идут. Я мог бы снять их, но для этого надо открыть прозрачный футляр, в котором заключено тело. Не хочу больше тревожить ее...
   Кислорода должно хватить до вечера, а если не двигаться, то до утра. Но я уже решил. Ухожу... Вчера, закончив записи (теперь, в скафандре, это занимает много времени), я исследовал еще один проход,, ведущий на глубину. Он широк и не крут. Кажется, по нему можно проникнуть далеко. Температура и давление газов в нем с глубиной заметно возрастают... Беру с собой весь оставшийся кислород... Бортовой журнал "Атланта" оставлю возле тела Кэтрин. Здесь же хотел оставить и кусок земного базальта. Но не нашел его. Вероятно; выронил вчера у входа в пещеру.
   Зачем иду? Ведь я приближаю свой конец. Если не двигаться, кислорода хватит на несколько часов дольше. Несколько часов!.. Сейчас мне начинает казаться, что несколько часов отсрочки - это уже много. И все-таки пойду. Я не кролик, отупело ждущий конца. До последних минут хочу видеть и узнавать новое, хочу встретить свой конец в поиске. И еще... Впрочем - безумная мысль, не стоит о ней упоминать.
   Так пусто вокруг. Лишь камни и скалы, расщелины и вулканические пары. Кросби не прилетел... Знаю, ты прилетишь, дружище, но позже. Может быть, найдешь эту пещеру. Захватишь на Землю память о нас. Скажи там, на Земле, что мы все остались людьми. Прощай.
   Я уже кончил записи, но должен дополнить их. Тогда те зеленые грозди все-таки не были галлюцинацией. Только что одна из них появилась в глубине пещер. Она выплыла из прохода, по которому собираюсь идти. Она светится в темноте, пульсирует и словно зовет... Я не знаю, что она такое, но иду...
   Джон Смит
   И СНОВА В КРАТЕРЕ АРЗАХЕЛЬ...
   Красная стрела лунолета медленно двигалась над кольцевыми хребтами. В просторной кабине сидели трое: двое мужчин и девушка-пилот. Мужчины были в эластичных голубых скафандрах с откинутыми прозрачными шлемами, девушка - в обычном комбинезоне пилота-космонавта.
   - Только что пересекли границу исследованной территории,- сказал старший из мужчин, внимательно вглядываясь в лабиринт хребтов за окном лунолета.- В прошлом месяце мы были у подножия того двуглавого пика. Готовься, Иван.
   - А где Арзахель?- поинтересовался Иван, осторожно натягивая прозрачный колпак шлема.
   - Кратер Арзахель под нами,- сказала девушка.- Где вас высадить, Лен Юрьевич?
   - Минуту... Можно на площадке возле центрального жерла... Сумеете, Вильда?
   Вместо ответа девушка усмехнулась, чуть заметно пожала плечами.
   Лунолет скользнул вниз.
   - Осторожно, Вильда,- говорил Лен, проверяя крепления шлема.- Это один из самых сейсмичных районов Луны. Не касайтесь грунта. Повисните в метре над площадкой. Очень хорошо. Пошли, Иван.
   - Вернусь за вами через пять часов,- сказала девушка.- Буду здесь в двадцать один тридцать по московскому.
   - А сейчас куда?-спросил Иван, вылезая из глубокого кресла.
   - Лечу за группой профессора Пала. Надо их доставить на главную базу.
   - Далеко!.. Успеешь вернуться?
   - Конечно.
   - Иначе опоздаем к ужину.
   - Иван уже беспокоится об ужине,- усмехнулся Лен, отодвигая дверь выходного тамбура.- Счастливого полета, девочка!
   Иван спрыгнул на каменистый грунт первым. Помог спуститься своему спутнику.
   Они отбежали на несколько метров от парящей машины, и Лен поднял руку. Вильда помахала в ответ.
   Красная стрела дрогнула и стремительно рванулась вверх.
   Иван с любопытством оглядывал каменистое плато, залитое слепящим бело-фиолетовым светом. Черные тени скал были совсем короткими. Солнце стояло в зените.
   Лен выдвинул на своем шлеме антенну дальнего приема.
   - Профессор Петров вызывает главную базу. Слышите меня? Мы высадились у центрального жерла и начинаем маршрут. Все в порядке! За работу, Иван!
   Маршрут начался как обычно. Профессор осматривал скалы, диктовал наблюдения в шлемофон, соединенный с миниатюрным магнитофоном. Магнитофон вместе с другими приборами помещался в ранце за спиной.
   Иван искровым молотком на длинной рукояти откалывал плитчатые образцы горных пород, брал пробы газов, специальными счетчиками мерил напряженность физических полей.
   Пройдя несколько километров, остановились передохнуть.
   - Доволен, что попал сюда?- спросил профессор, испытующе всматриваясь в лицо Ивана сквозь прозрачное стекло шлема.
   - Интересно, конечно. Но, в общем, то же, что и в других цирках. Лавы, лавы... Одни лавы.
   - Чудак! Это районы сплошных вулканов. На Земле нечто подобное можно было наблюдать только в Сибири - и то лишь в триасовое время... Кроме того, лавы кратера Арзахель более глубинного происхождения, чем в других лунных цирках. Корни этого вулкана уходят на громадную глубину...
   - Я люблю более детальные исследования,- заметил Иван.- На Земле учили иначе... А это, простите, Лен Юрьевич, смахивает на верхоглядство. Прилетели, посмотрели, а через несколько часов улетим с кучей образцов. Завтра - другой цирк. И тэ дэ и тэ пэ. А тут нога человеческая не ступала...
   - Все в свое время, дорогой мой!- усмехнулся профессор.- Когда-то и на Земле так начинали. Сначала надо выбрать места для детальных исследований. И, кстати, нога человеческая тут ступала... Лет восемьдесят назад здесь побывала одна из первых американских экспедиций.
   - В институте об этом ничего не говорили... И что они сообщают?
   - В официальном отчете - общие фразы, Впрочем, они пробыли здесь недолго. Сейсмичность быстро заставила их перебраться на другое место.
   - А не они ли первыми распространили слух об этих таинственных зеленых шарах?
   - Возможно... Участники первых планетных экспедиций столкнулись с массой непонятных явлений. Кое-что удалось потом выяснить, многое оказалось основанным на недоразумениях...
   - Но зеленые шары...- запротестовал Иван.
   - Да, зеленые шары пока продолжают оставаться загадкой. Дело в том, что никто никогда не наблюдал их вблизи. Вероятно, именно потому некоторые исследователи ставят под сомнение их существование.
   Иван махнул рукой:
   - Исследуем Луну столько лет, и как все же мало ее знаем.
   - Не удивительно. Речь идет о целой планете, а исследовательских баз здесь пока меньше, чем было в Антарктиде в середине прошлого столетия.
   Иван скептически покачивал головой, ковыряя рукояткой искрового молотка в неглубокой расщелине.
   - На исследовательских базах развлекаются теорией,- вполголоса заметил он, когда профессор умолк.- Вместо того чтобы искать руду, ищут доказательства разных гипотез. Вот, например, вы, Лен Юрьевич. О платиновой жиле продиктовали три фразы, а об отличии арзахельских лав от земных - целую ленту. Почему?
   Профессор улыбнулся:
   - С платиной все ясно. Сюда надо прислать разведочный отряд. А арзахельские лавы - это вероятный источник платины. Изучив их, поймем, где искать новые месторождения.. Платина такая же, как и на Земле. а вот лавы совсем другие...
   - Вы считаете, что тут не может быть горных пород земного типа?
   - Убежден в этом!
   - Но разве, например, вот эта порода не похожа на земную лаву?- заметил Иван, протягивая профессору темный пористый кусок.- По-моему, похожа...
   - Откуда это?- быстро спросил Лен, поднося образец к стеклу шлема.- Откуда это у тебя?
   - Только что выковырял из той трещины.
   - Ковырни еще и отбей образцы от скалы.
   На конце искрового молотка вспыхнули звездочки разрядов, поднялись тонкие струйки пыли.
   Несколько минут Иван сосредоточенно копался в расщелине.
   - Больше нет,- растерянно протянул он наконец.- Вокруг обычная арзахельская лава. Черный кусок был один. Какой-то обломок. Не понимаю, откуда он попал сюда.
   - Осмотри скалы вокруг,- приказал профессор.
   - Вблизи ничего похожего нет,- сообщил через некоторое время Иван.- Может, его забросило взрывом издалека?
   - Я не удивлюсь, если окажется, что его забросило с Земли,- задумчиво сказал Лен.- Это похоже на... Впрочем, надо внимательно обыскать окрестности. Разойдемся на полчаса. Ты осмотри обрывы к северу, а я еще раз исследую края жерла. Странная, весьма странная находка...
   "Еще бы не странная, раз не влезает в гипотезу",- подумал ухмыляясь Иван и зашагал к обрывам.
   Ровно через полчаса он возвратился. Профессор уже сидел на старом месте и внимательно разглядывал кусок черной пористой породы.
   - Ничего похожего,- коротко доложил Иван.
   - У меня тоже,- кивнул Лен.- Только этот один кусок. Убежден, что он не отсюда.
   - Может, американцы завезли,- с невинным видом предположил Иван.
   - Я готов поверить даже в это. Даже в это, Иван. Настолько эта порода не лунная. Это типичный земной базальт.
   - А может, его забросило извержением с Земли?
   - Ты хочешь сказать, что он метеоритного происхождения? Не похоже... И посмотри сюда, на эту чуть закругленную поверхность с бороздками. Ну конечно! Как я сразу не догадался. Ведь это обломок керна из буровой скважины.(Керн столбик горной породы, извлекаемый из буровой скважины).
   - Так скважины теперь никто не бурит...
   - Разумеется. Это керн из скважины, пробуренной в прошлом столетии на Земле.
   - Значит, я правильно сказал,- обрадовался Иван.- Его завезла и потеряла здесь американская экспедиция. Принимаете мою гипотезу, Лен Юрьевич?
   - В определенной мере - да... Но только в определенной мере. Кое-что остается неясным. Американская экспедиция "Альбатрос" высаживалась здесь в 1982 году. Это была... пятая высадка людей Земли на Луне. Верно я говорю? Ты перед отъездом сюда на практику должен был сдавать историю исследования планет?
   - Я получил по истории исследования десять баллов,- гордо сказал Иван.Больше никто не получил такой высокой оценки.
   - Тогда помогай. Я сдавал планетоведение двадцать лет назад.
   - Пожалуйста... Первые две высадки - советские космические корабли "Восток-12" и "Мир". Даты и тэдэ известны каждому школьнику. Третья неудачная высадка американского корабля "Атлант" - кратер Птолемей. Экспедиция погибла. Четвертая - она же первая успешная американская экспедиция - высадка в цирке Птолемея. Они нашли там разбитый корабль предыдущей экспедиции "Атлант". Только тогда на Земле и узнали о гибели этой экспедиции. 1982 год американская экспедиция "Альбатрос". Постройка американской базы в цирке Клеомед.
   - "Альбатрос" сначала совершил посадку в кратере Арзахель,- поправил Лен,и уже позднее перелетел в цирк Клеомед, где была построена первая американская научная станция.
   - Эта первая американская станция была по счету третьей лунной,- продолжал Иван.- Первые две - наши "Москва" и "Искатель". Шестая лунная экспедиция...
   - Стоп,- сказал Лен,- ты честно заработал свои десять баллов. Но список лунных экспедиций не объяснит нам, как попал в кратер Арзахель этот кусок земного базальта. Тем более, что после экспедиции "Альбатроса" никто в кратере Арзахель не высаживался,
   - Значит, "Альбатрос"...- начал Иван.- Мало вероятно. Если мне не изменяет память, в составе экспедиции "Альбатроса" не было геологов.
   - Значит...
   - Значит, необходимо провести детальные исследования...
   Лен выдвинул антенну дальнего приема.
   - Внимание! Профессор Петров вызывает главную базу. Главная база, вы слышите меня? Два лунолета с резервными поисковыми отрядами прошу немедленно направить в кратер Арзахель. Интересная находка! Необходимо провести дополнительные исследования. Да, сейчас же. Пусть захватят двух универсальных роботов для горных работ. Поняли меня? Превосходно. Я с практикантом Иваном Лобовым жду лунолеты у центрального жерла.
   Опустив антенну, Лен еще раз глянул на кусок базальта, который держал в руках.
   - Похоже на то,- сказал он Ивану,- что мы с тобой сегодня не успеем к ужину.
   * * *
   Через несколько дней радиостанция главной базы передала на Землю следующее сообщение:
   "Исследовательская группа, возглавляемая профессором Петровым, обнаружила в кратере Арзахель следы неизвестной американской экспедиции. Найден бортовой журнал и предметы экспедиционного снаряжения. Экспедиция была отправлена с Земли в шестидесятых годах двадцатого века - в эпоху ожесточенного соперничества великих держав в освоении космоса. По-видимому, это была одна из первых экспедиций землян к Луне. Она окончилась трагически, и правительство США сохранило в тайне и саму экспедицию и судьбу ее участников. По мнению научного руководителя американской лунной базы, прибывшего к месту находки, никто из американских исследователей, работающих в настоящее время на Луне, не слышал о лунных экспедициях, предшествовавших экспедиции "Атлант", которую возглавлял полковник Кросби. Напомним, что об экспедиции полковника Кросби человечество узнало лишь после гибели этой экспедиции. Очевидно, под криптонимом "Атлант" с Земли были отправлены две экспедиции, причем экспедиция полковника Кросби была второй по счету. Обе они являлись секретными, но судьба второго "Атланта" обнаружилась. Скандал, разыгравшийся в связи с этим разоблачением, в свое время стал причиной отставки американского правительства. Тогда же, под давлением общественного мнения, Организация Объединенных Наций приняла известное постановление об увековечении памяти землян, отдавших жизнь в борьбе за покорение космоса.
   Пройдет немало времени, прежде чем удастся восстановить весь текст бортового журнала, пролежавшего в одной из лунных пещер более ста лет. Прочитанные страницы позволяют предполагать, что найдены следы экспедиции, которую следует называть "Атлант-1". В судьбе ее участников многое остается загадочным. Едва ли не самым загадочным является исчезновение тела участницы экспедиции - Кэтрин, погибшей в момент неудачного прилунения. Судя по записям на последних страницах бортового журнала, тело Кэтрин, помещенное в прозрачный пластмассовый гроб, было оставлено в той пещере, где найден журнал и экспедиционное снаряжение. Однако пещера оказалась пустой. Тело исчезло. Не найдено и тело единственного уцелевшего при посадке участника экспедиции геолога Джона Смита. Именно ему, проведшему на Луне в полном одиночестве несколько месяцев, принадлежат записи в бортовом журнале. Поиски продолжаются...