Страница:
— Эй, ты чего! Конечно, потянешь. Тем более, старт твоей взрослой карьеры будет яркий!
— Дядя узнает, меня убьет. Он так не хотел, чтобы я шла по стопам родителей.
Я кивнула. Эту историю я знала. В начале первого курса, когда мы только познакомились, Женькины родители начали на пару вести журналистское расследование и погибли. Концы их расследования упирались в таких людей, что даже их статья так и не была напечатана.
Женька в тот год хотела бросить институт, но потом решилась и начала сама вести их материал.
Попечителем ее и брата остался их дядя, который собственно и был владельцем журнала «Наш город». Женька вела статьи на том месте, где раньше была полоса ее родителей. Она их не подкачала. И где-то на третьем курсе в определенных кругах знали о подающей надежды молодой журналистке Евгении Окариной. А на четвертом курсе, после четырех лет расследования, Женька бросила свою бомбу, не торопясь, не вызывая подозрений, она нашла все ниточки и довела до конца последнее дело родителей. Полетели головы.
С того времени, ее дядя тщательно смотрел за тем, чтобы племянница никуда не вляпалась. Но Женя не могла сидеть на одном месте и вот теперь еще одно крупное дело.
— Я понимаю… — тихо сказала я, протягивая руку и касаясь ее плеча. — Но тебя ведет теперь профессионализм. Ты журналистка от Бога.
— Спасибо, — Женька вытерла непрошенную слезинку. — Но я просто не знаю, с какого конца к этому делу.
— А вот это мы пока оставим. — Сработал таймер, и пока я ставила пиццу на стол, у меня в голове созрел план действий. — Вначале поговорим с Игорем. Потом я поговорю со своими.
— А ты?
— Поищи его однокурсников. Друзей. Может быть, он не один работал над этим проектом. Спроси вновь его девушку, поговори с семьей. Очень аккуратно расспроси в журналистских кругах, может, кто-то уже заинтересовался этим делом. Но главное, очень тихо.
Женька кивнула, принимая мой совет. На этом мы деловой разговор закончили.
В два часа мы вошли в кафе «У дороги». Знали его все, потому что оно находилось на пересечении четырех центральных дорожных линий. Не особо дорогое, оно было популярно среди молодежи по утрам и вечерам, а во время обеда здесь собирались работники из окрестных фирм.
Судя по тому, что рядом с кафе стояли два мотоцикла, Игорь прибыл не один.
Войдя в здание, мы сразу заметили его и еще одного незнакомого парнишку. На столике перед ними стояли тарелки с чем-то, две чашки кофе.
— Привет, — Женька первая села на стул.
Я отправилась к стойке, покупать кофе и сладости. Когда я вернулась, подружка уже приготовила свой профессиональный блокнот и диктофон.
— А это зачем? — недовольно спросил Паук, когда я как раз подошла к столику.
— Так надо, — ответила подружка.
— Надо так надо, — тут же согласился Игорь, увидев меня.
— Привет, — я устроилась на стуле и тут же вцепилась в кружку с кофе. На улице было прохладно. Дул холодный ветер, а пасмурное небо обещало дождь.
— Итак, — Женька привычно уставилась на «подопечных». — Сегодня 8 июля. С вами ведет беседу журналистка «Нашего города», Евгения.
Окарина. Представьтесь, пожалуйста.
Разговор потек по накатанной колее: кто, чем занимаетесь, какие увлечения. Интерес у меня к разговору вспыхнул, когда я услышала.
Женькин вопрос:
— Скажите, как получилось, что вы, Игорь, стали байкером?
— Скука. Жажда скорости. Пробки на дорогах, единственное решение совмещения всего этого был именно мотоцикл. Тем более надо же было как-то доезжать до работы.
— Скажите, — Женька наклонилась к нему чуть ближе, доверительно понизив голос. — А это правда, что вы деретесь на подпольных боях?
Паук улыбнулся.
— Нет.
— А… Тогда это очередная не подтвердившаяся легенда. — Подружка вздохнула. — А как в вашем круге относятся к наркотикам?
— Отрицательно. — Заговорил молодой байкер, как я поняла, звали его Роман. — Для нас наркотик — рев наших машин, ветер в лицо. Но не синтетические вещества.
— А почему такое странное отношение? Считается, что байкеры — это рассадник алкоголя, табака и наркотиков.
— Может у нас просто неправильный клуб, но в нашем круге это не приветствуется. Более того, из двадцати байкеров, только двое из наших курят. Никто не употребляет наркотики, — ответил Игорь. Мы с Женькой переглянулись.
— А как вы объясните тот случай, в парке? Когда вся ваша компания была пьяная…
— Тогда был уважительный повод, — Игорь нахмурился. — Один из наших погиб. Талантливый химик, его ограбили, когда он вечером возвращался из института.
Я покосилась на Женьку и искренне понадеялась, что моя челюсть в падении не обогнала ее.
— Дмитрий Магниев? — тихо спросила она.
— Да, — подтвердил молоденький байкер.
— Вам не показались странными обстоятельства его смерти? — вмешалась я в разговор. Женька бросила на меня благодарный взгляд и начала что-то обдумывать.
— Показались, — кивнул Паук. — С трудом верилось, что он мог стать жертвой ограбления. Он был худым, но очень жилистым.
— Даже так, — я кивнула. — Скажите, Игорь, неужели вы не пытались сами найти ниточки этого преступления?
— Пробовали. Но с нами никто не хотел разговаривать.
— Не для интервью, у вас были подозрения, по какой причине он погиб? — вмешалась Женька.
— Были. Он получил два новых вещества. Наркотик и …
антинаркотик. Ему предлагали продать первое, но он отказался. И все это время пытался получить второе. В конце концов, у него это получилось. Бумаги он нес домой. Все пропало.
Женька охнула.
— А может быть, Дмитрий говорил что-то перед смертью, просил сохранить какие-то документы? — спросила я.
— Да. У нас с ним был один разговор, — Роман помолчал. — Димка был моим лучшим другом. Почти перед самой смертью мы сидели у него дома.
Он очень торопился закончить свои исследования. Словно предчувствовал, что долго не проживет.
— Что именно он говорил?
— Что ему угрожают, предлагают большие деньги за наркотик.
Преподаватель в лаборатории знал только про первое. Про второе никто не знал.
— Значит, его убийцы получили еще и то, о чем не подозревали, — подытожила Женька.
— После Димкиной смерти я успел поговорить с его преподавателем.
Он был напуган и что-то знал, но вот что именно? — Игорь покачал головой. — Теперь это уже не узнать.
— Говорят, что на улицах появился новый наркотик, — подбросила я вопрос.
— Да. Синтетический. «Снежок». Смертельно опасный, — тут же ответил Роман. На наши недоуменные взгляды он пояснил. — Я работаю ди-джеем в ночном клубе. И мне хорошо видно, что происходит на танцполе. Пару раз ко мне подходили знакомые ребята и предупреждали просто по дружбе.
— А вам не кажется, что это разработка вашего друга? — тихо спросила Женька.
Игорь промолчал. Роман просто кивнул.
Подружка задала еще несколько вопросов и наскоро попрощалась, договорившись о еще одной встрече, когда она передаст байкерам интервью. Если их устроит — она отправит его в номер.
Мы сидели у Женьки дома. Вадима не было. Подружка бегала по комнате, перерывала все блокноты в поисках одного-единственного листочка. На нем был номер знакомого мента ее дяди, который после ее статьи был сильно повышен в звании.
— Почему ты не забила его в телефон? — наконец, спросила я.
Подружка упала на диван.
— Чтобы не возникало соблазна позвонить просто так, — отозвалась тихонько Женька.
— Опа, — удивилась я. — Это с чего вдруг?
— Видишь ли, — подружка отчаянно смутилась. — В последний раз, когда мы встречались, мы …
— Какие новости! И что?
— А так получилось, что мы играли в большой компании в фанты. Ну и получилось, что мой фант был станцевать… арабский танец. Для одного из компании, кому потом достанется станцевать на столе румбу.
Досталось ему.
— Ты станцевала? — мне было ужасно интересно.
Женя кивнула. Потом ее щеки залил горячий румянец.
— Женька! Я даже не знала, что ты краснеть умеешь. Что, и после танца что-то было?
И вновь подружка кивнула, больше вопросов задавать я не стала.
Кажется, и без этого догадалась, что именно могло произойти. Вопрос «А как же Олег» с самого начала в голове у меня так и не возник.
Под диваном что-то белело, наклонившись, я вытащила листок с шестью цифрами. Показала Женьке. Та радостно выхватила мою находку и убежала в другую комнату. Я же села за ноутбук и вышла в Интернет.
Надо было отправить всем моим знакомым призыв о помощи и предупреждение. Сарафанное радио — самое надежное средство быстрого донесения информации. То, что она могла исказиться, меня мало волновало. Сплетни, как правило, шли в сторону увеличения «слона», а это могло пойти ситуации только на пользу.
На моем почтовом ящике висело письмо от неизвестного адресата. Я нахмурилась. Защиту на мой компьютер ставил мне знакомый хакер. Пройти письмо от незнакомца могло только в одном случае: кто-то сломал мою защиту!
Подумав, я все же открыла письмо.
«Дорогая, Оксана.
Не удивляйтесь, что у Вас в ящике лежит мое письмо. И не грешите на своего друга. Он тут не при чем. Просто есть другие способы, нетрадиционные, для того, чтобы отправить письмо.
Я прошу Вас, Оксана, об одной услуге. Вы со своей знакомой вмешались в довольно нехорошее дело. Я очень надеюсь, что Вы его оставите. Видите ли, при его расследовании, несколько недель назад погибли двое здоровых молодых людей… от разрыва сердца. Я не желаю Вас пугать, но очень хочу предупредить, что дело смертельно опасное.
Пока еще не поздно, советую Вам его оставить и забыть, как о страшном сне.
Ваш доброжелатель».
Сказать, что я смотрела на экран со все возрастающим удивлением — значит, не сказать ничего. Во-первых, о том, что мы начали новое расследование знали только несколько человек. Но полноты всей информации не знал никто! А тут с такой уверенностью.
Тут мой глаз зацепился за предложение «погибли… от разрыва сердца». Так, кажется, доброжелатель помимо предупреждения подкинул мне еще и ниточку! Найти такое событие было тяжело, но не для того, на чьей стороне — хакер!
Я уже успела пообщаться с Джеем, когда из комнаты показалась.
Женька. В ее глазах плавали смешинки, видно было, что разговор со знакомым поднял ей настроение.
— Итак? — спросила я, поворачиваясь к ней.
— Новости есть трех групп.
— И?
— Хорошие. Плохие. Паршивые.
— О… — я нахмурилась. Паршивыми новостями Женька называла только те, которые грозили обернуться грандиозными неприятностями. — С последних.
— Откуда-то я знала, что ты так скажешь. Итак, в милиции знают о появлении нового синтетического наркотика. Это в принципе, хорошая новость. А теперь паршивые: несколько раз они устраивали облавы. Но кто-то их опережал.
— Так. Кто-то информирует тех, кто этим занимается, о том, что идет облава.
— Ага, — согласилась Женька. — Более того, они бросают товар. В результате, в тех местах, где должен быть наркотик — мука, сахар, соль, глюкоза и так далее…
Слов у меня не осталось. Только мат. Потому что грозило все это не просто большими неприятностями. То, что с такой легкостью бросают товар, сказало мне о том, что его производство обходится настолько дешево, что это даже не считают деньгами!
— Плохо дело, — заметила я.
— Это еще не все. — На губах Женьки появилась нехорошая улыбка. — Сверху пришла директива «спустить дело на тормозах».
А вот это мы уже проходили. В прошлый раз на расследовании была та же ситуация. Единственный, кто устоял на ногах и не лишился должности, был как раз тот таинственный «наверху».
— А твой мент?
— Не послушался. И пытается раскрутить это дело. Он готов поделиться информацией при личной встречи.
— Что ты тогда делала все это время?
— Договаривалась о ней! — засмеялась Женька.
Весело покачав головой, я попрощалась с ней и ушла, так и не сказав о письме. Я поторопилась в свой клуб, где меня уже ждали. А подружка начала подготовку к своей встрече.
Клуб встретил меня тишиной. Не горела неоновая вывеска, сенсей редко ее включал. Вообще о нашем месте знали очень немногие, элита боя. Сюда меня привел отец. Спецназовец. Погиб, в одной из опаснейших операций, во время обезвреживания группы террористов.
Я вздохнула, вспоминая. Карим был мной поначалу недоволен. В группе я была одной единственной девушкой и демонстрировала откровенно плохие результаты. Я не хотела учиться здесь. Мне было все равно.
Сенсей бился со мной два долгих месяца. А потом я случайно попала на тренировку старшей группы и влюбилась навсегда … в винтовку, с оптическим прицелом. Карим понял, что я попала. С той поры, он не мог на меня нарадоваться. От моего «начала» осталась только кличка «Блонди».
Карим менять ее не стал, и этим самым дал мне еще один, очень важный урок — иногда выгодно быть глупой наивной девушкой — блондинкой.
Я прошла по коридору, привычно предъявив пропуск. Вообще, в одном здании с нами размещалась элитная школа бойцов спецназа. Карим был в ней инструктором, но предпочитал туда не заходить без особой надобности. Ему сдавали экзамены по бою и стрельбе. Считалось невероятно престижным сдать экзамен на «хорошо». В свое время я его сдала на «отлично».
Теперь я приезжала сюда два раза в неделю на два часа, занималась, общалась с Каримом и друзьями. Одновременно со мной иногда попадал.
Каспля — он перешел от Карима в школу спецназа, да так там и остался.
Вначале в качестве курсанта, затем инструктором.
Сенсей встретил меня на пороге. Как единственная девушка я имела право на такую привилегию. Кажется, наставник сразу же понял, что я опять во что-то влипла. Ума не приложу, как у него это получалось!
— Здравствуй, Блонди.
— Сенсей, — церемонный поклон стал определенной традицией, нарушать которую я не собиралась.
— Идем, выпьем по чашечке чая, — Карим взял меня под руку и отвел в свою каморку. Заварил душистый чай и посмотрел на меня грустно и внимательно. — Ты опять куда-то вляпалась. — Он не спрашивал, он утверждал.
Мне осталось только молча кивнуть, а потом начать рассказывать.
После моего быстрого пересказа фактов, сенсей покачал головой.
— Опасное дело, — тихо сказал он. — Ты уверена, что хочешь пойти до конца по этому пути?
— Да, — в этом я не сомневалась.
Наркотики давно стали бичом молодежи 21 века, а теперь у меня был реальный шанс найти антинаркотик. Вполне вероятно, что это может быть панацей от них! И я не собиралась упускать такую возможность, пусть и призрачную.
— Ты понимаешь, что если кто-то узнает, что ты и твоя подруга начали Игру, то за вами может начаться охота? В определенных кругах о вашем первом расследовании наслышаны и вас хорошо запомнили.
— Сенсей, что вы можете посоветовать?
— Если бы это была не ты, я бы посоветовал оставить это дело, — Карим был очень серьезен. Но под черными, низко нависшими бровями в черных глазах плескалась лукавинка. — Но ведь ты, Блонди, меня не послушаешь. Тогда я сведу тебя с друзьями. Они знают больше…
— Кто?
— Отдел по борьбе с наркотиками.
— А как же Каспля? — недоуменно спросила я.
— Нет. Тебе нужен практик. Я дам номер защищенной линии.
Позвонишь, когда будешь дома, — Карим подумал, потом добавил. — А еще я дам тебе номер одного очень талантливого химика. Если ты сможешь получить дозу этого «снежка», то можешь отнести ему. Даже если вещество разложится, он сможет получить хоть какие-то результаты.
— Гражданский химик?
— Нет, — сенсей качнул головой. — Он военный химик. И заинтересованное лицо. Во-первых, исследования погибшего Дмитрия перекликаются с его. Но главное в больнице лежит его дочь.
— Как тесен мир! — тихо сказала я. — Ведь расследование началось с парня, у которого в больнице лежит подруга. Может это он?
— Вряд ли. Видишь ли, — Карим помолчал. — За последние две недели возросло почти в два раза количество поступивших в больницу студентов.
Один диагноз: передозировка наркотиков. Причем, почти половина из них никогда не были замечены ни в чем подобном.
— Что-то происходит еще. Чего мы пока не знаем.
— Да. А теперь иди. Мне надо поговорить с друзьями. Я попрошу подстраховать тебя.
— Спасибо, — тихо сказала я и вышла.
Карим остался в своей каморке. Его нетронутый чай остывал на столике.
Первым, кого я увидела, войдя в тренировочный зал, был отчаянно краснеющий щуплый парнишка, с вихрами непослушных рыжих волос, нахальными серыми глазами, чуть лукавым прищуром губ. Он крутился вокруг высокой девушки в синей тренировочной форме. Вначале мне показалось, что это новенькая, но потом я поняла, что Джей крутится вокруг кого-то из спецназа.
Подумав, как он отреагирует на мое появление, ведь не считая сегодняшнего «свидания» в Интернете мы с ним не виделись уже пару месяцев, я остановилась в центре зала.
Почувствовав мой взгляд, Джей повернулся, заметил меня и с ясной улыбкой бросился вперед. Крепко стиснул меня в объятиях и закружил, под изумленными взглядами девушки из спецназа. Я ее понимала, в первый момент, когда видишь Джея, было нереально поверить, что он — один из тройки сильнейших в нашем клубе. А еще Джей был хакером. Отличным, прирожденным, работал он, кстати, тоже на спецслужбы. А я, в отличие от него, была вольнонаемным стрелком, меня приглашали время от времени на самые сложные дела, когда нужна была помощь отличного снайпера.
— Блонди, как я рад тебя видеть!
Он наконец-то поставил меня на ноги.
— Джей, я тоже!
Послав извиняющуюся улыбку своей несостоявшейся подруге, хакер потащил меня в местный бар. Усадив за столик, он принес булочки и кофе, сваренный так, как я любила. Махнув рукой бармену, который меня хорошо знал, я посмотрела на Джея.
— Итак, — тот сделал глоток кофе и закурил. — Рассказывать не прошу. Посмотрев материал по твоей просьбе, я понял, куда именно ты влипла.
— Что скажешь по этому поводу?
— Пороть тебя надо, — заметил он. — А вообще, отчаянная ты.
Блонди. Туда маститые спецназовцы побоялись сунуться, а ты без поддержки, страховки, влезла в дело. Правда, надо отдать тебе должное, ты не задела ни одной ниточки.
— Порадуй меня, — тихо попросила я.
— ОК. Дело разрабатывается одновременно с трех сторон. Ты с подружкой четвертая. Милиция, Интерпол и мы. Но у нас очень мало материала. Я тебе скинул их на ящик. Посмотришь на досуге. Улучшил тебе там защиту, а то обнаружил небольшую брешь, — Джей стряхнул пепел, посерьезнел. — Там все, что тебе надо, в том числе и инфа по твоему последнему запросу. Я не понял, почему эти два молодых человека тебя заинтересовали. Но дело опасное. Будь осторожна.
— Буду.
Джей улыбнулся, взглянул на часы. Виновато пожал плечами, допил кофе и убежал. Его ночная смена начиналась через пару минут, работал он здесь же в здании.
А я, посидев за чашечкой кофе, отправилась в тир. Сегодня по расписанию у меня была стрельба.
Глава 3
— Дядя узнает, меня убьет. Он так не хотел, чтобы я шла по стопам родителей.
Я кивнула. Эту историю я знала. В начале первого курса, когда мы только познакомились, Женькины родители начали на пару вести журналистское расследование и погибли. Концы их расследования упирались в таких людей, что даже их статья так и не была напечатана.
Женька в тот год хотела бросить институт, но потом решилась и начала сама вести их материал.
Попечителем ее и брата остался их дядя, который собственно и был владельцем журнала «Наш город». Женька вела статьи на том месте, где раньше была полоса ее родителей. Она их не подкачала. И где-то на третьем курсе в определенных кругах знали о подающей надежды молодой журналистке Евгении Окариной. А на четвертом курсе, после четырех лет расследования, Женька бросила свою бомбу, не торопясь, не вызывая подозрений, она нашла все ниточки и довела до конца последнее дело родителей. Полетели головы.
С того времени, ее дядя тщательно смотрел за тем, чтобы племянница никуда не вляпалась. Но Женя не могла сидеть на одном месте и вот теперь еще одно крупное дело.
— Я понимаю… — тихо сказала я, протягивая руку и касаясь ее плеча. — Но тебя ведет теперь профессионализм. Ты журналистка от Бога.
— Спасибо, — Женька вытерла непрошенную слезинку. — Но я просто не знаю, с какого конца к этому делу.
— А вот это мы пока оставим. — Сработал таймер, и пока я ставила пиццу на стол, у меня в голове созрел план действий. — Вначале поговорим с Игорем. Потом я поговорю со своими.
— А ты?
— Поищи его однокурсников. Друзей. Может быть, он не один работал над этим проектом. Спроси вновь его девушку, поговори с семьей. Очень аккуратно расспроси в журналистских кругах, может, кто-то уже заинтересовался этим делом. Но главное, очень тихо.
Женька кивнула, принимая мой совет. На этом мы деловой разговор закончили.
В два часа мы вошли в кафе «У дороги». Знали его все, потому что оно находилось на пересечении четырех центральных дорожных линий. Не особо дорогое, оно было популярно среди молодежи по утрам и вечерам, а во время обеда здесь собирались работники из окрестных фирм.
Судя по тому, что рядом с кафе стояли два мотоцикла, Игорь прибыл не один.
Войдя в здание, мы сразу заметили его и еще одного незнакомого парнишку. На столике перед ними стояли тарелки с чем-то, две чашки кофе.
— Привет, — Женька первая села на стул.
Я отправилась к стойке, покупать кофе и сладости. Когда я вернулась, подружка уже приготовила свой профессиональный блокнот и диктофон.
— А это зачем? — недовольно спросил Паук, когда я как раз подошла к столику.
— Так надо, — ответила подружка.
— Надо так надо, — тут же согласился Игорь, увидев меня.
— Привет, — я устроилась на стуле и тут же вцепилась в кружку с кофе. На улице было прохладно. Дул холодный ветер, а пасмурное небо обещало дождь.
— Итак, — Женька привычно уставилась на «подопечных». — Сегодня 8 июля. С вами ведет беседу журналистка «Нашего города», Евгения.
Окарина. Представьтесь, пожалуйста.
Разговор потек по накатанной колее: кто, чем занимаетесь, какие увлечения. Интерес у меня к разговору вспыхнул, когда я услышала.
Женькин вопрос:
— Скажите, как получилось, что вы, Игорь, стали байкером?
— Скука. Жажда скорости. Пробки на дорогах, единственное решение совмещения всего этого был именно мотоцикл. Тем более надо же было как-то доезжать до работы.
— Скажите, — Женька наклонилась к нему чуть ближе, доверительно понизив голос. — А это правда, что вы деретесь на подпольных боях?
Паук улыбнулся.
— Нет.
— А… Тогда это очередная не подтвердившаяся легенда. — Подружка вздохнула. — А как в вашем круге относятся к наркотикам?
— Отрицательно. — Заговорил молодой байкер, как я поняла, звали его Роман. — Для нас наркотик — рев наших машин, ветер в лицо. Но не синтетические вещества.
— А почему такое странное отношение? Считается, что байкеры — это рассадник алкоголя, табака и наркотиков.
— Может у нас просто неправильный клуб, но в нашем круге это не приветствуется. Более того, из двадцати байкеров, только двое из наших курят. Никто не употребляет наркотики, — ответил Игорь. Мы с Женькой переглянулись.
— А как вы объясните тот случай, в парке? Когда вся ваша компания была пьяная…
— Тогда был уважительный повод, — Игорь нахмурился. — Один из наших погиб. Талантливый химик, его ограбили, когда он вечером возвращался из института.
Я покосилась на Женьку и искренне понадеялась, что моя челюсть в падении не обогнала ее.
— Дмитрий Магниев? — тихо спросила она.
— Да, — подтвердил молоденький байкер.
— Вам не показались странными обстоятельства его смерти? — вмешалась я в разговор. Женька бросила на меня благодарный взгляд и начала что-то обдумывать.
— Показались, — кивнул Паук. — С трудом верилось, что он мог стать жертвой ограбления. Он был худым, но очень жилистым.
— Даже так, — я кивнула. — Скажите, Игорь, неужели вы не пытались сами найти ниточки этого преступления?
— Пробовали. Но с нами никто не хотел разговаривать.
— Не для интервью, у вас были подозрения, по какой причине он погиб? — вмешалась Женька.
— Были. Он получил два новых вещества. Наркотик и …
антинаркотик. Ему предлагали продать первое, но он отказался. И все это время пытался получить второе. В конце концов, у него это получилось. Бумаги он нес домой. Все пропало.
Женька охнула.
— А может быть, Дмитрий говорил что-то перед смертью, просил сохранить какие-то документы? — спросила я.
— Да. У нас с ним был один разговор, — Роман помолчал. — Димка был моим лучшим другом. Почти перед самой смертью мы сидели у него дома.
Он очень торопился закончить свои исследования. Словно предчувствовал, что долго не проживет.
— Что именно он говорил?
— Что ему угрожают, предлагают большие деньги за наркотик.
Преподаватель в лаборатории знал только про первое. Про второе никто не знал.
— Значит, его убийцы получили еще и то, о чем не подозревали, — подытожила Женька.
— После Димкиной смерти я успел поговорить с его преподавателем.
Он был напуган и что-то знал, но вот что именно? — Игорь покачал головой. — Теперь это уже не узнать.
— Говорят, что на улицах появился новый наркотик, — подбросила я вопрос.
— Да. Синтетический. «Снежок». Смертельно опасный, — тут же ответил Роман. На наши недоуменные взгляды он пояснил. — Я работаю ди-джеем в ночном клубе. И мне хорошо видно, что происходит на танцполе. Пару раз ко мне подходили знакомые ребята и предупреждали просто по дружбе.
— А вам не кажется, что это разработка вашего друга? — тихо спросила Женька.
Игорь промолчал. Роман просто кивнул.
Подружка задала еще несколько вопросов и наскоро попрощалась, договорившись о еще одной встрече, когда она передаст байкерам интервью. Если их устроит — она отправит его в номер.
Мы сидели у Женьки дома. Вадима не было. Подружка бегала по комнате, перерывала все блокноты в поисках одного-единственного листочка. На нем был номер знакомого мента ее дяди, который после ее статьи был сильно повышен в звании.
— Почему ты не забила его в телефон? — наконец, спросила я.
Подружка упала на диван.
— Чтобы не возникало соблазна позвонить просто так, — отозвалась тихонько Женька.
— Опа, — удивилась я. — Это с чего вдруг?
— Видишь ли, — подружка отчаянно смутилась. — В последний раз, когда мы встречались, мы …
— Какие новости! И что?
— А так получилось, что мы играли в большой компании в фанты. Ну и получилось, что мой фант был станцевать… арабский танец. Для одного из компании, кому потом достанется станцевать на столе румбу.
Досталось ему.
— Ты станцевала? — мне было ужасно интересно.
Женя кивнула. Потом ее щеки залил горячий румянец.
— Женька! Я даже не знала, что ты краснеть умеешь. Что, и после танца что-то было?
И вновь подружка кивнула, больше вопросов задавать я не стала.
Кажется, и без этого догадалась, что именно могло произойти. Вопрос «А как же Олег» с самого начала в голове у меня так и не возник.
Под диваном что-то белело, наклонившись, я вытащила листок с шестью цифрами. Показала Женьке. Та радостно выхватила мою находку и убежала в другую комнату. Я же села за ноутбук и вышла в Интернет.
Надо было отправить всем моим знакомым призыв о помощи и предупреждение. Сарафанное радио — самое надежное средство быстрого донесения информации. То, что она могла исказиться, меня мало волновало. Сплетни, как правило, шли в сторону увеличения «слона», а это могло пойти ситуации только на пользу.
На моем почтовом ящике висело письмо от неизвестного адресата. Я нахмурилась. Защиту на мой компьютер ставил мне знакомый хакер. Пройти письмо от незнакомца могло только в одном случае: кто-то сломал мою защиту!
Подумав, я все же открыла письмо.
«Дорогая, Оксана.
Не удивляйтесь, что у Вас в ящике лежит мое письмо. И не грешите на своего друга. Он тут не при чем. Просто есть другие способы, нетрадиционные, для того, чтобы отправить письмо.
Я прошу Вас, Оксана, об одной услуге. Вы со своей знакомой вмешались в довольно нехорошее дело. Я очень надеюсь, что Вы его оставите. Видите ли, при его расследовании, несколько недель назад погибли двое здоровых молодых людей… от разрыва сердца. Я не желаю Вас пугать, но очень хочу предупредить, что дело смертельно опасное.
Пока еще не поздно, советую Вам его оставить и забыть, как о страшном сне.
Ваш доброжелатель».
Сказать, что я смотрела на экран со все возрастающим удивлением — значит, не сказать ничего. Во-первых, о том, что мы начали новое расследование знали только несколько человек. Но полноты всей информации не знал никто! А тут с такой уверенностью.
Тут мой глаз зацепился за предложение «погибли… от разрыва сердца». Так, кажется, доброжелатель помимо предупреждения подкинул мне еще и ниточку! Найти такое событие было тяжело, но не для того, на чьей стороне — хакер!
Я уже успела пообщаться с Джеем, когда из комнаты показалась.
Женька. В ее глазах плавали смешинки, видно было, что разговор со знакомым поднял ей настроение.
— Итак? — спросила я, поворачиваясь к ней.
— Новости есть трех групп.
— И?
— Хорошие. Плохие. Паршивые.
— О… — я нахмурилась. Паршивыми новостями Женька называла только те, которые грозили обернуться грандиозными неприятностями. — С последних.
— Откуда-то я знала, что ты так скажешь. Итак, в милиции знают о появлении нового синтетического наркотика. Это в принципе, хорошая новость. А теперь паршивые: несколько раз они устраивали облавы. Но кто-то их опережал.
— Так. Кто-то информирует тех, кто этим занимается, о том, что идет облава.
— Ага, — согласилась Женька. — Более того, они бросают товар. В результате, в тех местах, где должен быть наркотик — мука, сахар, соль, глюкоза и так далее…
Слов у меня не осталось. Только мат. Потому что грозило все это не просто большими неприятностями. То, что с такой легкостью бросают товар, сказало мне о том, что его производство обходится настолько дешево, что это даже не считают деньгами!
— Плохо дело, — заметила я.
— Это еще не все. — На губах Женьки появилась нехорошая улыбка. — Сверху пришла директива «спустить дело на тормозах».
А вот это мы уже проходили. В прошлый раз на расследовании была та же ситуация. Единственный, кто устоял на ногах и не лишился должности, был как раз тот таинственный «наверху».
— А твой мент?
— Не послушался. И пытается раскрутить это дело. Он готов поделиться информацией при личной встречи.
— Что ты тогда делала все это время?
— Договаривалась о ней! — засмеялась Женька.
Весело покачав головой, я попрощалась с ней и ушла, так и не сказав о письме. Я поторопилась в свой клуб, где меня уже ждали. А подружка начала подготовку к своей встрече.
Клуб встретил меня тишиной. Не горела неоновая вывеска, сенсей редко ее включал. Вообще о нашем месте знали очень немногие, элита боя. Сюда меня привел отец. Спецназовец. Погиб, в одной из опаснейших операций, во время обезвреживания группы террористов.
Я вздохнула, вспоминая. Карим был мной поначалу недоволен. В группе я была одной единственной девушкой и демонстрировала откровенно плохие результаты. Я не хотела учиться здесь. Мне было все равно.
Сенсей бился со мной два долгих месяца. А потом я случайно попала на тренировку старшей группы и влюбилась навсегда … в винтовку, с оптическим прицелом. Карим понял, что я попала. С той поры, он не мог на меня нарадоваться. От моего «начала» осталась только кличка «Блонди».
Карим менять ее не стал, и этим самым дал мне еще один, очень важный урок — иногда выгодно быть глупой наивной девушкой — блондинкой.
Я прошла по коридору, привычно предъявив пропуск. Вообще, в одном здании с нами размещалась элитная школа бойцов спецназа. Карим был в ней инструктором, но предпочитал туда не заходить без особой надобности. Ему сдавали экзамены по бою и стрельбе. Считалось невероятно престижным сдать экзамен на «хорошо». В свое время я его сдала на «отлично».
Теперь я приезжала сюда два раза в неделю на два часа, занималась, общалась с Каримом и друзьями. Одновременно со мной иногда попадал.
Каспля — он перешел от Карима в школу спецназа, да так там и остался.
Вначале в качестве курсанта, затем инструктором.
Сенсей встретил меня на пороге. Как единственная девушка я имела право на такую привилегию. Кажется, наставник сразу же понял, что я опять во что-то влипла. Ума не приложу, как у него это получалось!
— Здравствуй, Блонди.
— Сенсей, — церемонный поклон стал определенной традицией, нарушать которую я не собиралась.
— Идем, выпьем по чашечке чая, — Карим взял меня под руку и отвел в свою каморку. Заварил душистый чай и посмотрел на меня грустно и внимательно. — Ты опять куда-то вляпалась. — Он не спрашивал, он утверждал.
Мне осталось только молча кивнуть, а потом начать рассказывать.
После моего быстрого пересказа фактов, сенсей покачал головой.
— Опасное дело, — тихо сказал он. — Ты уверена, что хочешь пойти до конца по этому пути?
— Да, — в этом я не сомневалась.
Наркотики давно стали бичом молодежи 21 века, а теперь у меня был реальный шанс найти антинаркотик. Вполне вероятно, что это может быть панацей от них! И я не собиралась упускать такую возможность, пусть и призрачную.
— Ты понимаешь, что если кто-то узнает, что ты и твоя подруга начали Игру, то за вами может начаться охота? В определенных кругах о вашем первом расследовании наслышаны и вас хорошо запомнили.
— Сенсей, что вы можете посоветовать?
— Если бы это была не ты, я бы посоветовал оставить это дело, — Карим был очень серьезен. Но под черными, низко нависшими бровями в черных глазах плескалась лукавинка. — Но ведь ты, Блонди, меня не послушаешь. Тогда я сведу тебя с друзьями. Они знают больше…
— Кто?
— Отдел по борьбе с наркотиками.
— А как же Каспля? — недоуменно спросила я.
— Нет. Тебе нужен практик. Я дам номер защищенной линии.
Позвонишь, когда будешь дома, — Карим подумал, потом добавил. — А еще я дам тебе номер одного очень талантливого химика. Если ты сможешь получить дозу этого «снежка», то можешь отнести ему. Даже если вещество разложится, он сможет получить хоть какие-то результаты.
— Гражданский химик?
— Нет, — сенсей качнул головой. — Он военный химик. И заинтересованное лицо. Во-первых, исследования погибшего Дмитрия перекликаются с его. Но главное в больнице лежит его дочь.
— Как тесен мир! — тихо сказала я. — Ведь расследование началось с парня, у которого в больнице лежит подруга. Может это он?
— Вряд ли. Видишь ли, — Карим помолчал. — За последние две недели возросло почти в два раза количество поступивших в больницу студентов.
Один диагноз: передозировка наркотиков. Причем, почти половина из них никогда не были замечены ни в чем подобном.
— Что-то происходит еще. Чего мы пока не знаем.
— Да. А теперь иди. Мне надо поговорить с друзьями. Я попрошу подстраховать тебя.
— Спасибо, — тихо сказала я и вышла.
Карим остался в своей каморке. Его нетронутый чай остывал на столике.
Первым, кого я увидела, войдя в тренировочный зал, был отчаянно краснеющий щуплый парнишка, с вихрами непослушных рыжих волос, нахальными серыми глазами, чуть лукавым прищуром губ. Он крутился вокруг высокой девушки в синей тренировочной форме. Вначале мне показалось, что это новенькая, но потом я поняла, что Джей крутится вокруг кого-то из спецназа.
Подумав, как он отреагирует на мое появление, ведь не считая сегодняшнего «свидания» в Интернете мы с ним не виделись уже пару месяцев, я остановилась в центре зала.
Почувствовав мой взгляд, Джей повернулся, заметил меня и с ясной улыбкой бросился вперед. Крепко стиснул меня в объятиях и закружил, под изумленными взглядами девушки из спецназа. Я ее понимала, в первый момент, когда видишь Джея, было нереально поверить, что он — один из тройки сильнейших в нашем клубе. А еще Джей был хакером. Отличным, прирожденным, работал он, кстати, тоже на спецслужбы. А я, в отличие от него, была вольнонаемным стрелком, меня приглашали время от времени на самые сложные дела, когда нужна была помощь отличного снайпера.
— Блонди, как я рад тебя видеть!
Он наконец-то поставил меня на ноги.
— Джей, я тоже!
Послав извиняющуюся улыбку своей несостоявшейся подруге, хакер потащил меня в местный бар. Усадив за столик, он принес булочки и кофе, сваренный так, как я любила. Махнув рукой бармену, который меня хорошо знал, я посмотрела на Джея.
— Итак, — тот сделал глоток кофе и закурил. — Рассказывать не прошу. Посмотрев материал по твоей просьбе, я понял, куда именно ты влипла.
— Что скажешь по этому поводу?
— Пороть тебя надо, — заметил он. — А вообще, отчаянная ты.
Блонди. Туда маститые спецназовцы побоялись сунуться, а ты без поддержки, страховки, влезла в дело. Правда, надо отдать тебе должное, ты не задела ни одной ниточки.
— Порадуй меня, — тихо попросила я.
— ОК. Дело разрабатывается одновременно с трех сторон. Ты с подружкой четвертая. Милиция, Интерпол и мы. Но у нас очень мало материала. Я тебе скинул их на ящик. Посмотришь на досуге. Улучшил тебе там защиту, а то обнаружил небольшую брешь, — Джей стряхнул пепел, посерьезнел. — Там все, что тебе надо, в том числе и инфа по твоему последнему запросу. Я не понял, почему эти два молодых человека тебя заинтересовали. Но дело опасное. Будь осторожна.
— Буду.
Джей улыбнулся, взглянул на часы. Виновато пожал плечами, допил кофе и убежал. Его ночная смена начиналась через пару минут, работал он здесь же в здании.
А я, посидев за чашечкой кофе, отправилась в тир. Сегодня по расписанию у меня была стрельба.
Глава 3
— Оксана.
Кажется, я уже знала, кого увижу, когда повернусь. Точно, около моего дома, сидя на лавочке, меня ждал Паук.
— Что-то случилось? — спросила я его осторожно.
— Пока нет, — он потер заспанные глаза. — Ты пригласишь меня на чашечку кофе?
Я оценивающе посмотрела на него.
— Идем.
Мы поднялись ко мне в квартиру. Игорь был бледноват. А еще, только зайдя в прихожую, я вспомнила, что так и не увидела его мотоцикла.
— Извини, можно воспользоваться твоей ванной? — спросил он.
Я показала направление и отправилась в спальню, надо было оставить спортивный костюм, а потом отправить его в стирку. Мой ноутбук был выключен. Оказывается, я не забыла это сделать, когда уходила!
Паук вошел на кухню, когда в турке закипел кофе, осторожно перелив его в чашки, я поставила одну из них перед Игорем.
— Что случилось?
— Мы нашли свидетеля того, как убивали Димку, — Паук вздохнул. — Через подставных лиц, с огромным трудом. С нами этот ребенок иметь дело не будет. Нужна девушка.
— И ты решил, что я хорошая кандидатура? Зачем мне лезть в это дело? — возмутилась я.
— Ты уже в нем, — Паук пожал плечами. — Как я понял, вы с подругой начали расследование. Не понимаю только с какой конечной целью.
— Так, — я почувствовала себя действительно блондинкой. Все вокруг знали, что мы обе начали расследование. — И что?
— Я отдам тебе этот контакт. Мы, байкеры, уйдем из этого дела.
Слишком оно для нас непривычное. Но вы с подругой всегда можете рассчитывать на наши мотоциклы.
Решение принимать надо было быстро. Подумав в течение нескольких мгновений, я быстро сказала:
— Давай.
Игорь положил на стол листочек с несколькими словами. Кинув на него мельком взгляд, я перевела взгляд на собеседника.
— Уверен?
— Да.
Пожав плечами, словно показывая, что мне нет до этого дела, я подожгла в хрустальной пепельнице листочек и перехватила руку Паука, когда он хотел его выхватить.
— Не надо, — спокойно сказала я, наблюдая, как горит бумажка. — Вся информация в голове осталась.
— Я ничего не запомнил.
— Главное, что запомнила я.
Игорь допил кофе и попрощался, он явно был чем-то недоволен. Я осталась одна.
Посмотрела на часы. Потом за окно. До полуночи оставалось пару часов, и можно было попробовать поспать, а делом заняться утром. Или наоборот. Прикинув, какой вариант окажется наилучшим, я отправилась в постель.
Утро я встретила выспавшейся. Я чувствовала себя, наконец, отдохнувшей и готовой свернуть горы. После легкого завтрака я отправилась к ноутбуку, вышла в Интернет. Два письма на моем ящике, ожидаемое от Джея и еще одно, от того же Доброжелателя.
Немного подумав, я открыла письмо с неизвестного адреса.
«Доброе утро, Оксана.
Я рад, что Вы сегодня отлично выспались.
Но, к сожалению, Вы не вняли моей просьбе, и все-таки начали вести это расследование. Должен признаться Вам, из всех, кто пытается меня найти — Вы с подругой самые опасные. Мне нравятся серьезные противники, поэтому я хочу играть с Вами… с открытым забралом, так, кажется, говорили в старину.
Я хотел бы предложить Вам сделку. Но это было до того, как мне собрали всю доступную информацию о Вас. Я был, откровенно говоря, поражен и удивлен. Не ожидал, что такая хрупкая блондинка, как Вы, может оказаться одним из лучших боевиков в нашем, далеко не малом городе. К сожалению, мне сообщили, что Вы очень честны и щепетильны.
Это означает, что сотрудничества у нас с Вами не получится.
Это мое последнее письмо Вам, Оксана. Я очень не хотел бы Вас убивать, но боюсь, у меня просто нет другого выбора.
Прощайте, Блонди.
Ваш доброжелатель.
P. S. Искренне надеюсь, что Вы захотите выйти из Игры. А если сделаете это где-то в ее середине, то я сниму облаву на Вас и даже…
Буду ждать от Вас письма. Адрес вам известен».
Когда я прочитала письмо, у меня появилось такое гадкое ощущение, словно меня ударили по щеке перчаткой, которой уж извините, туалеты моют. Это было, в общем-то, неудивительно, но очень страшно, когда некто неизвестный просто походя, сообщает, что на тебя объявлена охота. Впрочем, неизвестный сделал мне комплимент. «Думаю, Женька ему порадуется», — мельком подумала я и открыла письмо от Джея.
«Привет, Блонди.
В прикрепленных файлах вся информация, которая будет тебе полезна.
Может, у тебя получится лучше.
Удачи!»
Названия файлов мне ни о чем не сказали, и я открыла первый из них. Сразу же поняла, что это отсканированный официальный документ, в правом верхнем углу — адрес центральной наркологической больницы, ее же печать внизу. В этом документе был список всех, кто поступил в больницу с подозрением на передозировку снежком. Трое из них были обведены, значит, с ними можно было встретиться.
Немного подумав, я переписала все три фамилии на отдельный листочек. Два парня, девушка. Их надо будет посетить. Но это будет делать Женька. У нее лучше получается. Обычно, когда люди понимают, что разговаривают с довольно известной журналисткой, их пробивает на откровенность. А вот к парнишке, о котором мне сказал Игорь, мы пойдем вдвоем. По-крайней мере, это будет справедливо.
Второй файл, который я открыла, меня поразил. Наружное наблюдение за преподавателем погибшего химика. Я погрузилась в документ. Через полчаса я смогла подвести итоги. В первый же день он задержался в институте. Но никто на кафедре в тот день его не видел. Где он был?
Вопрос остался без ответа. На второй день он очень нервничал, договорился по телефону встретиться с неким Марком. Ушел и погиб.
Телефон определить не успели. Значит, еще один вопрос «Кто такой Марк?
Как он связан со всем произошедшем?» Отчет гласил, что в ближайшей среде окружения преподавателя человека с таким именем не обнаружено.
Ниточка порвалась.
На отдельном листе в этом файле был отчет, в котором было описание машины, ее марки, номеров. Как выяснилось позже из отчета, машина была украдена за пару часов до аварии. Хозяин машины попал в больницу с сотрясением мозга средней тяжести, его ударили по голове в темном переулке, отобрали ключи, деньги. Хорошо, что оставили в живых. На момент убийства он был на процедурах. Его видели несколько человек.
Алиби подтвердилось в ходе допросов свидетелей. Еще одна ниточка привела в пустоту.
По мере чтения документов я выписывала вопросы на отдельные листы, куда-то имена и фамилии, куда-то голые факты, куда-то вопросы, на которые надо было получить ответы, чтобы двигаться дальше.
Кажется, я уже знала, кого увижу, когда повернусь. Точно, около моего дома, сидя на лавочке, меня ждал Паук.
— Что-то случилось? — спросила я его осторожно.
— Пока нет, — он потер заспанные глаза. — Ты пригласишь меня на чашечку кофе?
Я оценивающе посмотрела на него.
— Идем.
Мы поднялись ко мне в квартиру. Игорь был бледноват. А еще, только зайдя в прихожую, я вспомнила, что так и не увидела его мотоцикла.
— Извини, можно воспользоваться твоей ванной? — спросил он.
Я показала направление и отправилась в спальню, надо было оставить спортивный костюм, а потом отправить его в стирку. Мой ноутбук был выключен. Оказывается, я не забыла это сделать, когда уходила!
Паук вошел на кухню, когда в турке закипел кофе, осторожно перелив его в чашки, я поставила одну из них перед Игорем.
— Что случилось?
— Мы нашли свидетеля того, как убивали Димку, — Паук вздохнул. — Через подставных лиц, с огромным трудом. С нами этот ребенок иметь дело не будет. Нужна девушка.
— И ты решил, что я хорошая кандидатура? Зачем мне лезть в это дело? — возмутилась я.
— Ты уже в нем, — Паук пожал плечами. — Как я понял, вы с подругой начали расследование. Не понимаю только с какой конечной целью.
— Так, — я почувствовала себя действительно блондинкой. Все вокруг знали, что мы обе начали расследование. — И что?
— Я отдам тебе этот контакт. Мы, байкеры, уйдем из этого дела.
Слишком оно для нас непривычное. Но вы с подругой всегда можете рассчитывать на наши мотоциклы.
Решение принимать надо было быстро. Подумав в течение нескольких мгновений, я быстро сказала:
— Давай.
Игорь положил на стол листочек с несколькими словами. Кинув на него мельком взгляд, я перевела взгляд на собеседника.
— Уверен?
— Да.
Пожав плечами, словно показывая, что мне нет до этого дела, я подожгла в хрустальной пепельнице листочек и перехватила руку Паука, когда он хотел его выхватить.
— Не надо, — спокойно сказала я, наблюдая, как горит бумажка. — Вся информация в голове осталась.
— Я ничего не запомнил.
— Главное, что запомнила я.
Игорь допил кофе и попрощался, он явно был чем-то недоволен. Я осталась одна.
Посмотрела на часы. Потом за окно. До полуночи оставалось пару часов, и можно было попробовать поспать, а делом заняться утром. Или наоборот. Прикинув, какой вариант окажется наилучшим, я отправилась в постель.
Утро я встретила выспавшейся. Я чувствовала себя, наконец, отдохнувшей и готовой свернуть горы. После легкого завтрака я отправилась к ноутбуку, вышла в Интернет. Два письма на моем ящике, ожидаемое от Джея и еще одно, от того же Доброжелателя.
Немного подумав, я открыла письмо с неизвестного адреса.
«Доброе утро, Оксана.
Я рад, что Вы сегодня отлично выспались.
Но, к сожалению, Вы не вняли моей просьбе, и все-таки начали вести это расследование. Должен признаться Вам, из всех, кто пытается меня найти — Вы с подругой самые опасные. Мне нравятся серьезные противники, поэтому я хочу играть с Вами… с открытым забралом, так, кажется, говорили в старину.
Я хотел бы предложить Вам сделку. Но это было до того, как мне собрали всю доступную информацию о Вас. Я был, откровенно говоря, поражен и удивлен. Не ожидал, что такая хрупкая блондинка, как Вы, может оказаться одним из лучших боевиков в нашем, далеко не малом городе. К сожалению, мне сообщили, что Вы очень честны и щепетильны.
Это означает, что сотрудничества у нас с Вами не получится.
Это мое последнее письмо Вам, Оксана. Я очень не хотел бы Вас убивать, но боюсь, у меня просто нет другого выбора.
Прощайте, Блонди.
Ваш доброжелатель.
P. S. Искренне надеюсь, что Вы захотите выйти из Игры. А если сделаете это где-то в ее середине, то я сниму облаву на Вас и даже…
Буду ждать от Вас письма. Адрес вам известен».
Когда я прочитала письмо, у меня появилось такое гадкое ощущение, словно меня ударили по щеке перчаткой, которой уж извините, туалеты моют. Это было, в общем-то, неудивительно, но очень страшно, когда некто неизвестный просто походя, сообщает, что на тебя объявлена охота. Впрочем, неизвестный сделал мне комплимент. «Думаю, Женька ему порадуется», — мельком подумала я и открыла письмо от Джея.
«Привет, Блонди.
В прикрепленных файлах вся информация, которая будет тебе полезна.
Может, у тебя получится лучше.
Удачи!»
Названия файлов мне ни о чем не сказали, и я открыла первый из них. Сразу же поняла, что это отсканированный официальный документ, в правом верхнем углу — адрес центральной наркологической больницы, ее же печать внизу. В этом документе был список всех, кто поступил в больницу с подозрением на передозировку снежком. Трое из них были обведены, значит, с ними можно было встретиться.
Немного подумав, я переписала все три фамилии на отдельный листочек. Два парня, девушка. Их надо будет посетить. Но это будет делать Женька. У нее лучше получается. Обычно, когда люди понимают, что разговаривают с довольно известной журналисткой, их пробивает на откровенность. А вот к парнишке, о котором мне сказал Игорь, мы пойдем вдвоем. По-крайней мере, это будет справедливо.
Второй файл, который я открыла, меня поразил. Наружное наблюдение за преподавателем погибшего химика. Я погрузилась в документ. Через полчаса я смогла подвести итоги. В первый же день он задержался в институте. Но никто на кафедре в тот день его не видел. Где он был?
Вопрос остался без ответа. На второй день он очень нервничал, договорился по телефону встретиться с неким Марком. Ушел и погиб.
Телефон определить не успели. Значит, еще один вопрос «Кто такой Марк?
Как он связан со всем произошедшем?» Отчет гласил, что в ближайшей среде окружения преподавателя человека с таким именем не обнаружено.
Ниточка порвалась.
На отдельном листе в этом файле был отчет, в котором было описание машины, ее марки, номеров. Как выяснилось позже из отчета, машина была украдена за пару часов до аварии. Хозяин машины попал в больницу с сотрясением мозга средней тяжести, его ударили по голове в темном переулке, отобрали ключи, деньги. Хорошо, что оставили в живых. На момент убийства он был на процедурах. Его видели несколько человек.
Алиби подтвердилось в ходе допросов свидетелей. Еще одна ниточка привела в пустоту.
По мере чтения документов я выписывала вопросы на отдельные листы, куда-то имена и фамилии, куда-то голые факты, куда-то вопросы, на которые надо было получить ответы, чтобы двигаться дальше.