Страница:
На обочине да в луже ржавой пива
Мент лежит в мундирчике парадном
И одна его рука сжимает кошку,
А другой он в ужасе трясет.
Его фура рядом, ну а в фуру
Некий гадкий пес наделал много,
Только мент, того не замечая,
Надевает фуру за затылок
И течет собачее говно
По спине ментовской прямо к жопе.
Мент встает, но валится он снова,
Нет, не держат боле его ноги,
Нету в мире ныне совершенства!
Мент лежит, с земли лакая пиво.
Часть 2.
Долакав с земли он это пиво,
(Молоком которое, конечно,
Было потому, что мент не пил
Ни пивка, ни водки, ни сивухи),
Встал тут мент, расправил грозно плечи
И погладил кошечку в кармане,
Ведь менты все очень любят живность
Разную, и кошек в том числе.
Гордо мент Арбат свой оглядел.
Тут же повинтил он проститутку
С ней трех панков и троих хиппов.
С проститутки штраф законный взял,
Остальным сказал: идите с миром.
И пошли они в Райком и все умылись,
И на БАМ все попросились, дабы строить
Там для братьев наших косоглазых,
Для медведев-братьев и для стеба
Новые железные дороги.
Мент, о том узнавши, улыбнулся.
И пошел он по Москве, в Москве светало.
Добрых дел ещё он понаделал:
И хиппу помог бесплатно похайраться,
Дабы хиппи веселей был и свободней,
Люберам помог в Москве, столице мира
Панков отыскать (для воспитанья).
Вот идет он гордо по Арбату
И глаза его сияют добротою.
Слава, слава Родине великой,
Слава, слава доброму менту!
(Нэопалим, 1988г.)
* * *
Звонит, дык, как-то раз браток Билл братку Сильвестрычу натурально, в самую что ни на есть ночь и: дык, говорит туда, дык, - а сам и трубку-то вешает апосля дыка-то своего, вот.
Однажды ночью Хрыч Сильвестрыч спал. Но тут в тиши ночной, перекрывая, Гром ливня, крики мертвецов и сатаны зловещей хохот - Раздался как набат небесный перезвон - То телефон звонил, и стены сотрясались, И по полу каталися бутылки: Одни пустые, полные другие, А прочие лишь были только сном. Сильвестрыч встал. А телефон звонил.
Тем временем какой-то в Пакистане Душман-подлец, читавший Фрейда на ночь, Не знавший Маркса, не поющий песен, Что нам Кобзон по радио поет, Душман-подлец, злорадно руки потирая, Американцу-другу говорил: Давай, ол'райт, весь мир мы завоюем И всех заставим слушать рок и жрать "биг-маки" "Секс Пистелз" мы в Москве покажем, Чтоб передохли сволочи от кайфа. О'кей, - ответил гад-американец И вышел допивать бутылку "виски".
А ночь меж летела над Москвою. Алло, - осипшим голосом Сильвестрыч Сказал, поднявши трубку, но оттуда Лишь: "дык да дык" тоскливо доносилось. Тогда Сильвестрыч, зло и смачно сплюнув, В сердцах хватил рукою телефон И в пол его впечатав, рассмеялся, И спать пошел, не ведая о том, Что смерть его близка неотвратимо. И - поскользнувшись на плевке своем, Сильвестрыч Упал на пол, и голову разбив Остался там лежать.
А в это время Американец-гад, допив бутылку "виски", Достал другую и ни с кем не поделившись Стал пить её, так, что напиток ценный По подбородку острому стекал на землю: Нет, не умею пить американцы, Но только русские умеют пить, ура.
Проснувшись утром, Хрыч Сильвестрыч стал Братку звонить, - ужель не сон? ужели?
(Нэопалим, 1989г.)
Или вот еще:
Кремация 1.
Ночь. Тихо в моей электричке.
Пустые вагоны перегоняют под землю.
Чтоб там сгорели громады железа.
(В такой вот громаде сижу на полу я.)
Утро. За окнами пламя.
Вагон раскаляется добела и падает в пропасть,
Чтоб стать вновь рожденною птицей бескрылой.
(Сижу на полу я в пустом вагоне.
И вспышки бесцветного света срывают глаза.)
День.
Тело мое обретает пространство.
И сгусток слепого железа с моею жестокой душою
Сливается в мертвой капелью серого неба.
(Но вижу сквозь воздух тяжелый,
Как падаю в пропасть распахнутой вены,
Туда, где пустые вагоны перегоняют под землю.)
Перегоняют под землю...
А вот ещё и такое:
РАБЬЯ ПРАВДА
Раб родит раба, не странно ль - призывать рабов к свободе? Путь раба тропа разврата, злобы, зависти, гордыни. Враг раба - несчастный кто-то, кто не узнан и поныне. Раб всегда готов, - как славно призывать рабов к свободе! Раб всегда стремиться выжить, пусть - уродом при уроде. Раб всегда готов стремиться, что ему - любовь, святыни? - Он убьет их. Вам не страшно ль - призывать рабов к свободе? Путь раба - кровавый праздник злобы, зависти, гордыни!
* * *
Умирают дауны молча,
Они не смеются над нами,
А если и даже смеются,
То тихо и незаметно,
А если даже заметно,
То их все равно убивают,
Иначе кому же смеяться?
*
Хм, кстати, да, - Алиса, дочь гессенского герцога Людвига IV, заразила династию Романовых не только гемофелической наследственностью, но и тяжелой формой собственной дегенеративной истерии.
Московские хиппи-сионисты учредили Спасительную Гавань "Склероз" и учинили в знак протеста на Пушке демонстрацию с целью расчищения Центральной городской свалки на бывшем острове Любви и полной реабилитации его как общественно-пацифистического феномена совка.
Всю следующую неделю Кузьма Евенеев репетировал со своей рок-группой "Дабл-Дрын" новый альбом "Хвостатая рыба".
18 окт. 1990 года от Рождения Христова было новолуние - в этот день американский актер и бизнесмен Джон Сидор снял премиленький домик в стиле "пост-модерн" (в районе м. "Аэропорт") для учреждения там Мемориально-благотворительного общества Международного Фонда братьев Морозовых; а в среду вечером в Царицынском пруду местными пенсионерами был обнаружен труп весьма толстого молодого человека, совершенно причем лысого, в карманах его лиловой куртки нашли кусок ржавой трубы, Учебник практической магии изд."Прометей"1994г. и читательский билет Исторической библиотеки, выданный 31 марта 1992 года на имя Севрюгина Константина Александровича.
"У меня сегодня День рождения, а два года назад в этот день выпал первый снег. И я бы остался здесь навсегда, но - странно: порою мне кажется, что все это - не так, не правда ли, Алиса?.."
1990г. осень.
Мент лежит в мундирчике парадном
И одна его рука сжимает кошку,
А другой он в ужасе трясет.
Его фура рядом, ну а в фуру
Некий гадкий пес наделал много,
Только мент, того не замечая,
Надевает фуру за затылок
И течет собачее говно
По спине ментовской прямо к жопе.
Мент встает, но валится он снова,
Нет, не держат боле его ноги,
Нету в мире ныне совершенства!
Мент лежит, с земли лакая пиво.
Часть 2.
Долакав с земли он это пиво,
(Молоком которое, конечно,
Было потому, что мент не пил
Ни пивка, ни водки, ни сивухи),
Встал тут мент, расправил грозно плечи
И погладил кошечку в кармане,
Ведь менты все очень любят живность
Разную, и кошек в том числе.
Гордо мент Арбат свой оглядел.
Тут же повинтил он проститутку
С ней трех панков и троих хиппов.
С проститутки штраф законный взял,
Остальным сказал: идите с миром.
И пошли они в Райком и все умылись,
И на БАМ все попросились, дабы строить
Там для братьев наших косоглазых,
Для медведев-братьев и для стеба
Новые железные дороги.
Мент, о том узнавши, улыбнулся.
И пошел он по Москве, в Москве светало.
Добрых дел ещё он понаделал:
И хиппу помог бесплатно похайраться,
Дабы хиппи веселей был и свободней,
Люберам помог в Москве, столице мира
Панков отыскать (для воспитанья).
Вот идет он гордо по Арбату
И глаза его сияют добротою.
Слава, слава Родине великой,
Слава, слава доброму менту!
(Нэопалим, 1988г.)
* * *
Звонит, дык, как-то раз браток Билл братку Сильвестрычу натурально, в самую что ни на есть ночь и: дык, говорит туда, дык, - а сам и трубку-то вешает апосля дыка-то своего, вот.
Однажды ночью Хрыч Сильвестрыч спал. Но тут в тиши ночной, перекрывая, Гром ливня, крики мертвецов и сатаны зловещей хохот - Раздался как набат небесный перезвон - То телефон звонил, и стены сотрясались, И по полу каталися бутылки: Одни пустые, полные другие, А прочие лишь были только сном. Сильвестрыч встал. А телефон звонил.
Тем временем какой-то в Пакистане Душман-подлец, читавший Фрейда на ночь, Не знавший Маркса, не поющий песен, Что нам Кобзон по радио поет, Душман-подлец, злорадно руки потирая, Американцу-другу говорил: Давай, ол'райт, весь мир мы завоюем И всех заставим слушать рок и жрать "биг-маки" "Секс Пистелз" мы в Москве покажем, Чтоб передохли сволочи от кайфа. О'кей, - ответил гад-американец И вышел допивать бутылку "виски".
А ночь меж летела над Москвою. Алло, - осипшим голосом Сильвестрыч Сказал, поднявши трубку, но оттуда Лишь: "дык да дык" тоскливо доносилось. Тогда Сильвестрыч, зло и смачно сплюнув, В сердцах хватил рукою телефон И в пол его впечатав, рассмеялся, И спать пошел, не ведая о том, Что смерть его близка неотвратимо. И - поскользнувшись на плевке своем, Сильвестрыч Упал на пол, и голову разбив Остался там лежать.
А в это время Американец-гад, допив бутылку "виски", Достал другую и ни с кем не поделившись Стал пить её, так, что напиток ценный По подбородку острому стекал на землю: Нет, не умею пить американцы, Но только русские умеют пить, ура.
Проснувшись утром, Хрыч Сильвестрыч стал Братку звонить, - ужель не сон? ужели?
(Нэопалим, 1989г.)
Или вот еще:
Кремация 1.
Ночь. Тихо в моей электричке.
Пустые вагоны перегоняют под землю.
Чтоб там сгорели громады железа.
(В такой вот громаде сижу на полу я.)
Утро. За окнами пламя.
Вагон раскаляется добела и падает в пропасть,
Чтоб стать вновь рожденною птицей бескрылой.
(Сижу на полу я в пустом вагоне.
И вспышки бесцветного света срывают глаза.)
День.
Тело мое обретает пространство.
И сгусток слепого железа с моею жестокой душою
Сливается в мертвой капелью серого неба.
(Но вижу сквозь воздух тяжелый,
Как падаю в пропасть распахнутой вены,
Туда, где пустые вагоны перегоняют под землю.)
Перегоняют под землю...
А вот ещё и такое:
РАБЬЯ ПРАВДА
Раб родит раба, не странно ль - призывать рабов к свободе? Путь раба тропа разврата, злобы, зависти, гордыни. Враг раба - несчастный кто-то, кто не узнан и поныне. Раб всегда готов, - как славно призывать рабов к свободе! Раб всегда стремиться выжить, пусть - уродом при уроде. Раб всегда готов стремиться, что ему - любовь, святыни? - Он убьет их. Вам не страшно ль - призывать рабов к свободе? Путь раба - кровавый праздник злобы, зависти, гордыни!
* * *
Умирают дауны молча,
Они не смеются над нами,
А если и даже смеются,
То тихо и незаметно,
А если даже заметно,
То их все равно убивают,
Иначе кому же смеяться?
*
Хм, кстати, да, - Алиса, дочь гессенского герцога Людвига IV, заразила династию Романовых не только гемофелической наследственностью, но и тяжелой формой собственной дегенеративной истерии.
Московские хиппи-сионисты учредили Спасительную Гавань "Склероз" и учинили в знак протеста на Пушке демонстрацию с целью расчищения Центральной городской свалки на бывшем острове Любви и полной реабилитации его как общественно-пацифистического феномена совка.
Всю следующую неделю Кузьма Евенеев репетировал со своей рок-группой "Дабл-Дрын" новый альбом "Хвостатая рыба".
18 окт. 1990 года от Рождения Христова было новолуние - в этот день американский актер и бизнесмен Джон Сидор снял премиленький домик в стиле "пост-модерн" (в районе м. "Аэропорт") для учреждения там Мемориально-благотворительного общества Международного Фонда братьев Морозовых; а в среду вечером в Царицынском пруду местными пенсионерами был обнаружен труп весьма толстого молодого человека, совершенно причем лысого, в карманах его лиловой куртки нашли кусок ржавой трубы, Учебник практической магии изд."Прометей"1994г. и читательский билет Исторической библиотеки, выданный 31 марта 1992 года на имя Севрюгина Константина Александровича.
"У меня сегодня День рождения, а два года назад в этот день выпал первый снег. И я бы остался здесь навсегда, но - странно: порою мне кажется, что все это - не так, не правда ли, Алиса?.."
1990г. осень.