Шекли Роберт. Детективное агентство 'Альтернатива'

   Однако на Ибице зачастую случаются дела, в которые полиция не может или не хочет вмешиваться: разборки между соперничающими бандами наркоторговцев; кража одним вором картины эпохи Ренессанса ценой в сотню тысяч долларов, принадлежащей другому вору и не зарегистрированной испанскими властями; возврат выкупа в миллион долларов, заплаченного за попытку спасения, которая провалилась.
   Гарри ничего об этом не знал, пока я не объяснил ему все в Пенья-ин-Ибица в тот день, когда реально начало существовать детективное агентство "Альтернатива".
   Гарри ушел в отставку в прошлом году и поселился на Ибице. Первый раз он приезжал на остров, чтобы помочь сыну, которого упрятали в тюрьму во время бесславного бунта хиппи в 1969 году. Гарри приехал и взял его на поруки под залог. Это заняло немного больше времени, чем обычно, потому что Гарри не знал, кому и как дать взятку. Дело в том, что в Испании даже взятка должна быть соответствующей весомости и предложена в установленной форме. За то время, пока
   Гарри осваивал правила игры и выручал сына, в нем затеплилась любовь к острову. К хребту поросших соснами гор, к морю, где нет приливов и отливов, к людям. Такова уж магия Ибицы.
   С тех пор Гарри возвращался на Ибицу каждый год. Сначала он приезжал летом во время бешеного сезона. Но это было не в его вкусе. Ему надоели придурковатые любители жаркой погоды. Он стал брать отпуск зимой: в это время Ибица предстает в своем лучшем виде. Он приметил маленький дом, фазенду. И когда Мадж умерла, а двойняшки переехали в Кливленд, Гарри ушел на пенсию и поселился на Ибице.
   Там я его и встретил. Это было незадолго до того, как Кейт и я расстались. Мы с Гарри обычно встречались в баре Маноло в Фигуэретах, чтобы пропустить маленький сверкающий бокал бренди, такого дешевого, что с трудом можно было удержаться, чтобы не стать алкоголиком. Когда Гарри услышал, что я открываю детективное агентство, он решил, что я рехнулся.
   - Ты? - спросил он. - Детективное агентство?
   - Я, - подтвердил я, потирая не слишком убедительный бицепс на левом предплечье.
   - Но ты же в этом ни черта не понимаешь! - Воскликнул Гарри.
   - Послушай, что я тебе скажу, - начал я. - По-моему, специальным знаниям вообще придают излишнее значение. Несколько лет назад я читал о парне, который пришел в больницу и заявил, что он хирург по мозгам. Он делал потрясающие операции, брался за безнадежные случаи. Потом, когда его начальству стало известно, что, вообще-то, он ветеринар, он просто ушел и нашел другую больницу. И, кстати, прекрасно работает там до сих пор.
   - Что за белиберда, какое это имеет отношение к нашему разговору? удивился Гарри.
   - Совершенно очевидно, чем должен заниматься частный детектив. Это даже легче, чем операции на мозге. Есть книги. И есть книги, которые исправляют ошибки, допущенные в первых книгах. Так в чем же проблема?
   - К примеру, получить лицензию.
   - Я не собираюсь официально объявлять себя частным детективом. Я хочу открыть исследовательское учреждение, - объяснил я. - Это то, чем на самом деле занимается детектив. Он исследует людей или ситуации, для того чтобы раскрыть обстоятельства и вытащить на свет некоторые детали. Чтобы быть частным исследователем, не нужно никакой лицензии.
   - Тогда как люди узнают, что ты вообще-то частный детектив?
   - Из уст в уста, - пояснил я.
   - Это чепуха на постном масле, - заявил Гарри.
   - Если тебе кажется это странным, послушай, что я скажу. Я хочу, чтобы ты вошел со мной в дело.
   - Я? Вали отсюда! - проворчал Гарри. Но я заметил, что он доволен. Нет ничего равного паре месяцев пенсионной жизни на веселом острове среди веселых бездельников, окружающих вас со всех сторон, что вызывало бы такое желание заняться хоть чем-нибудь, лишь бы дело не обещало веселья. И это особенно справедливо, если вы невысокий квадратный лысый парень с тяжелой челюстью, как Гарри, которого никто и никогда не примет за веселого лодыря. Хотя, конечно, по-своему он был похож на всех нас.
   Мы пошли ко мне, в мою квартиру в Пенья. Гарри вошел, снял шляпу, бросил ее на плетеный стул и развалился на кушетке. Увалень в полосатых шортах из хлопчатобумажной ткани. Он прикурил сигарету и разглядывал меня с головы до ног, будто прицениваясь.
   - Ты серьезно думаешь этим заняться?
   - Гарри, посмотри на дело с такой стороны, - начал я. - Людям нужно детективное агентство. Не обычное, которое обслуживает богатых или, во всяком случае, обеспеченный средний класс. Нет. А как быть бедным, к примеру хиппи? Разве у них нет никаких прав? Как быть американским изгнанникам, которые живут за границей и фактически не защищены местными законами? Ведь, если что-то случится, у них нет никого, к кому они могли бы пойти.
   - А что плохого в полицейских? - спросил Гарри. - Разве нельзя обратиться к ним?
   - В полицейских нет ничего плохого, - успокоил его я. - Но ты не хуже меня знаешь, если к вам в участок в Джерси приходил парень и говорил на ломаном английском, много ли внимания вы ему уделяли? Ради Бога, он ведь даже не избиратель.
   - По-моему, тут ты прав, - согласился Гарри.
   - Эта штуковина может сработать, - продолжал я.
   - Ладно, предположим, она сработает, - буркнул Гарри. - Только я знаю все о детективах, преступниках и полицейских. Зачем ты мне нужен? Почему бы мне самому не начать дело?
   - Это просто, Гарри, - улыбнулся я. - Если ты сделаешь так, ты будешь одиноким. Что значат для тебя деньги? Ты в отставке, тебе всего лишь надо занять руки каким-то делом. Позволь мне быть твоим напарником. Твоим управляющим. Твоим боссом. Попробуй, тебе понравится.
   - Знаешь, Хоб, - усмехнулся Гарри, - ты похож на этих парней, хиппи, с которыми якшался мой сын, когда жил здесь.
   - А что твой сын делает сейчас? Все еще ходит с длинными волосами?
   - Нет, Скотт управляет массажным салоном в Вихаукене.
   - Во всяком случае, он не хиппи, - заметил я.
   Гарри нетерпеливо замотал головой. Он уже достаточно поговорил о сыне.
   - Ну, - вернулся он к нашей теме, - это дурь, однако я подумаю.
   Так я получил своего человека на Ибице. Это было почти так же хорошо, как жить там самому. Почти, но не совсем.
   5. ИБИЦА
   Если вы подтянете район развлечений Нью-Йорка Кони-Айленд к пляжам Биг-Сэр в Калифорнии и отдадите все под правление Мексики, получится Ибица.
   Ибица и соседний остров Форментера лежат к югу от Майорки и Минорки, приблизительно на линии, соединяющей Валенсию с Марселем.
   У острова давняя репутация международного курорта, где собираются богатые прожигатели жизни. В шестидесятые и семидесятые он стал одним из мировых центров альтернативной культуры. Многие люди приезжали на Ибицу, чтобы жить мечтой. Большинство из них и их дети все еще живут здесь, хотя бы мысленно. Я один из таких.
   Есть много причин, придающих Ибице особое, очарование. Тесное переплетение различных слоев общества. Постоянные приезды и отъезды несчитанных тысяч людей, которые превратили остров в свой временный дом. Здесь чувствуется благоденствие. Отчасти потому, что Ибица одно из лучших в мире мест, куда можно привезти нечестно добытые деньги и устроить себе приятную жизнь. Для определенного типа людей иметь приличный доход и жить на Ибице - это два синонима рая.
   Люди приезжают и уезжают. Прилетают и улетают. Добираются на автобусах, на такси, на взятых напрокат машинах и разбредаются по острову. Некоторых ждут машины с шофером. Каждый день из Барселоны и Пальма де Майорка приходят корабли с новыми туристами и их машинами, "Ягуарами" и "Порше", которые быстро изнашиваются на каменистых дорогах Ибицы.
   Остров имеет примерно тридцать пять миль в длину и восемь или чуть больше в ширину. Испанского населения, живущего здесь круглый год, тысяч пятьдесят. Летом приливы и отливы туристов превышают миллион.
   Ибица также один из важнейших перевалочных пунктов в международной героиново-кокаиновой паутине. Марихуану и гашиш не стоит даже и упоминать. Мы говорим лишь об основных наркотиках. Ибица удобное место для разгрузки товара, доставляемого морем из лабораторий на юге Франции, на Корсике, в Италии, и отправки его в Северную Европу или Северную Америку.
   Некоторыми самыми красивыми в городе домами владеют торговцы наркотиками. Они - элита Старого города, узких, извилистых, узорно вымощенных камнями улочек Пеньи, сбегающих вниз к берегу. На десять или около того кварталов набережной приходится сотня баров, ресторанов и бутиков, теснящихся друг к; другу.
   На Ибице процветает бизнес, связанный с модой. Здесь много денег. Если человек занят преступным бизнесом, то соперничество идет во всем. Преступление, наверно, самое волнующее занятие на острове. Преступники единственные люди, которые постоянно и напряженно работают. И убивают.
   Ибица прекрасное убежище для разного рода нелегальных и полулегальных беглецов, начиная от бывших комендантов фашистских концентрационных лагерей и кончая мастерами высокого полета, подделывающими предметы искусства. Здесь любят останавливаться люди с богатством, приобретенным в других частях света. Находятся деятели, которые приезжают вслед за ними для того, чтобы обирать первых. Это самостоятельный вид преступности, далекий от нарковойн.
   Здесь много отдельных миров. Бывшие нацисты, содержанки, гомосексуалы, фермеры, выращивающие миндаль, полицейские, владельцы ресторанов, хиппи, бывшие и настоящие.
   В Средиземном море много красивых островов. Что же делает Ибицу особенным? Стиль жизни. Какой стиль жизни? - спросите вы. Смесь традиционных привычек местных жителей и непринужденности хиппи. И покой. На Ибице не только есть, чему радоваться. Но и есть возможность учиться радоваться. Это очень важно для всех сортов людей, включая и гангстеров, которые хотят уйти на пенсию и заняться самосовершенствованием.
   Однако Ибица совсем не такой остров, где полностью затерты местные жители. Они все еще владеют большей частью собственности на острове. Некоторые из них богаты. Это сплоченное общество, практичное, доброжелательное, страстное и вдобавок ко всему терпимое. Они единственный в истории замечательно великодушный народ. Они крестьяне Но кто-нибудь слышал о крестьянах, которые интересуются чужаками, охотно разговаривают с ними, становятся их друзьями, женятся или, выходят за них замуж, что-то бескорыстно делают для них? Пойдите в деревню где-нибудь в Оверни или в Марше - и вы увидите, как там вас примут. Или в испанскую деревню, или даже на Майорке, на соседнем острове. Крестьяне Ибицы не такие. Они прекрасно справляются с нашествием туристов.
   И, тем не менее, Ибица остается Ибицей, а не аванпостом Англии или Канады.
   Еще надо разобраться в различии жителей Ибицы и испанцев. Конечно, островитяне - тоже испанцы, но они не похожи на другие испанские народы. Фактически очень трудно выделить единый испанский тип, поскольку Испания чрезвычайно разнится по регионам. Ее можно разделить по меньшей мере на пять особых областей, вероятно с множеством подобластей. Испанцы не однородная нация. Это группа племен с некоторыми общими чертами, которые живут бок о бок, но никогда не отрываются от "своих" и не смешиваются с "другими".
   Жители Ибицы - часть народа Каталонии. Но первостепенна для них не преданность Каталонии. Они сначала патриоты собственного острова, а уж потом каталонцы. Ибица - отдельная и особая цивилизация. Одна из самых прекрасных, какие только знавал мир.
   Я мог бы догадаться, что для меня самое лучшее никогда снова не приезжать туда.
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   6. КЕЙТ
   Я позвонил моей бывшей жене Кейт, чтобы рассказать ей новость. Ответила Соня, моя дочь. Ей четырнадцать, она хорошо учится. Она живет в Вудстоке, штат Нью-Йорк, и я не вижу Соню и ее младшего брата, Тодда, так часто, как надо бы. Все потому, что мне трудно встречаться с Кейт, хотя мы уже давно разошлись и я женился на Милар.
   - Привет, малышка, - сказал я. - Как дела?
   - У меня прекрасно, пала. Я опять получила "отлично" в табели успеваемости.
   Мы поболтали несколько минут. И тогда я решил, что надо сообщить ей новость.
   - Послушай, солнышко, кажется, я не смогу приехать через неделю на твою выпускную церемонию.
   - Ох, папа! А что случилось на этот раз?
   - Работа, птичка моя. Нам всем надо каждый день есть. Я уеду через день или через два.
   - А когда ты вернешься?
   - Возможно, недели через три или через месяц. Мне очень жаль.
   - Я знаю, папа. Удачи тебе. Подожди минутку. Мама хочет поговорить с тобой.
   И потом голос Кейт, немного встревоженный:
   - Хоб? Что там насчет работы?
   - Дела детективного агентства. Большего сказать не могу. Но уйдет несколько недель.
   - Тебе хоть что-нибудь заплатят?
   - Есть договоренность о гонораре. Могут заплатить довольно хорошо.
   - Было бы замечательно, если бы ты помог Соне с зубами. Я знаю, это не входит в соглашение, но у меня нет денег. Она хорошенькая девочка, Хоб, было бы стыдно не выпрямить ей зубы сейчас, когда это относительно легко.
   - Конечно. Я помогу.
   - Спасибо. Куда ты едешь?
   - В Париж.
   - Не на Ибицу?
   - Нет. Если удастся.
   - Но и в Париже тоже может быть опасно. Ты уверен, что тебе стоит заниматься этим делом?
   - Все неприятности остались в прошлом, - сказал я, надеясь, что это действительно так. - Я позвоню тебе, когда вернусь. Как поживает твой пьющий ирландский муж?
   - У Кевина все прекрасно. Он просил спросить у тебя, почему ты больше не приезжаешь в Вудсток?
   - Скажи, что я не могу вынести, когда вижу тебя рядом с другим мужчиной.
   - Кевин будет очень доволен, когда это услышит. Он думал, что тебе все равно.
   - Кэти, почему бы тебе не избавиться от этого парня и не вернуться ко мне?
   - Ты так говоришь только из галантности. Во-первых, потому, что ты все еще с Милар.
   - Это временно, - убеждал я ее. - Пока Шелдон не примет глобального решения и не заберет ее. Кейт, я тебе уже говорил, для меня существуешь только ты.
   - Хобарт, когда ты будешь воспринимать жизнь серьезно? - Она засмеялась. - Ты же прекрасно знаешь, стоит мне только проявить легчайшее намерение вернуться к тебе, и ты убежишь, как вор, в ночь.
   - Но ты можешь сделать что-то другое. Сказать тебе что? Почему бы нам с тобой не предпринять последнюю попытку. Я знаю в Майами маленький отель.
   - Конечно, если мне можно привезти с собой Кевина.
   - Я не знал, что он извращенец.
   - Он не извращенец. Он просто любит поговорить. Наверно, ему много есть чего сказать на тему вроде этой.
   - Кейт, по-моему, ты опять издеваешься надо мной.
   - Дорогой мой, ты забыл, что я жила с тобой десять лет. Теперь мне уже полагается знать, когда не принимать тебя всерьез.
   - А когда и вовсе не понимать меня.
   - Этому я тоже научилась у тебя, - вздохнула Кейт. - Ты и вправду собираешься в Париж?
   - Да.
   - Хоб, будь осторожен. Постарайся никому ничего не доказывать. И ради собственного спасения попытайся держаться подальше от Ибицы.
   - Я всего лишь хочу заработать на жизнь, - повторил я. - Ты помнишь, я выплачиваю тебе поддержку, несмотря на быстро растущее богатство твоего мужа, адвоката по темным делам.
   - Прекрати, - скомандовала Кейт. - Деньги на детей не имеют никакого отношения к Кевину. И неважно, сколько он зарабатывает. Дети твои и мои.
   - Я знаю. Просто шучу. Я позвоню тебе, когда вернусь.
   - Хоб, - смягчилась она, - как у тебя дела с Милар?
   - Так же, - ответил я.
   - Шелдон все еще живет у тебя?
   - Да.
   - По правде, Хоб, это кошмар. Тебе не следует терпеть.
   - Что я могу сделать? Они любят друг друга.
   - Тогда они должны уехать из твоего дома и найти себе квартиру.
   - Беда в том, что ни один из них не знает точно, чего хочет. Я не уверен, готова ли Милар вести домашнее хозяйство, живя с Шелдоном. А он не собирается подыскивать жилье, пока она не скажет, что готова.
   - Безнадежная история, - вздохнула Кейт. - Ради Бога, как ты ухитрился связаться с женщиной, у которой такое имя.
   - В то время мне это показалось хорошей идеей. Надеюсь, именно эти слова выгравируют на моем могильном камне.
   7. ШЕЛДОН
   Моя квартира на Стейт-стрит занимает половину дома, покрашенного в такой цвет, который трудно определить и который забываешь, едва от него отойдешь. Я вошел и с минуту постоял в темном узком коридоре.
   - Милар? - позвал я.
   - Ее здесь нет, - донесся голос из гостиной.
   Это один из тех домов, где есть гостиные-залы и окно в эркере. Спальню наверху мы с Милар сдавали. Шелдон сидел в гостиной. Маленький сильный плотный мужчина южного типа с густой шапкой темных вьющихся волос. Тяжеловатые черты лица. Немного унылый рот. На лице застывшая улыбка. Не того типа человек, с которым я хотел бы иметь личные отношения. И, естественно, не я его выбирал.
   - Куда она пошла? - спросил я.
   - Она сказала, что сейчас вернется. - Было что-то подозрительное в том, как он это сообщил.
   - Ладно, но куда она хотела пойти?
   - В частности, никуда, - проговорил Шелдон и, сделав паузу, выпалил:
   - Она хотела дать нам немного времени побыть вдвоем.
   - Ради Бога, зачем нам нужно быть вдвоем? - Я вытаращил на него глаза.
   - Чтобы попытаться прояснить дела, - объяснил Шелдон.
   - Ох, нет, Шелдон, - чуть ли не взвыл я. - Не сейчас. Я устал. У меня появился клиент. Первая беседа отняла много сил.
   - Богатый клиент? - спросил Шелдон, моментально просияв.
   - Нет. Нормальный, загнанный в угол клиент, какие обычно у меня бывают
   Шелдон встал, прошелся взад-вперед по комнате, ударяя кулаком правой руки в ладонь левой. Уверен, он изображал отчаянную злость. Или, может, злобное отчаяние. В любом случае через минуту он повернулся ко мне и произнес:
   - Проклятие, Хоб, так продолжаться не может
   - Точно такое же мнение и у меня. Значит ли это, что ты собираешься уйти? - Шелдон жил с нами благодаря стечению обстоятельств, слишком нелепых, чтобы установить их последовательность во времени. И к тому же не имеющих отношения к событиям моей истории. Но теперь вижу, раз уж я упомянул о них, то должен объяснить.
   Я встретил Шелдона пять лет назад, когда международная финансовая служба устроила мне проверку. После обмена бумагами они прислали из офиса в Ньюарке Шелдона посмотреть мои отчеты. Я потратил несколько часов, роясь в мешках, полных бумаг, и потом вывалил все ему на колени. Некоторые отчеты были абсолютно не убедительными листочками с оборванными краями. Такими обрывками пользовались лавочники Ибицы в те дни, когда я жил там и собирал эти листки как документы. Он с раздражением посмотрел на меня.
   - Мистер Дракониан, - на том этапе у нас были чисто формальные отношения, - у вас нет лучших отчетов, чем эти?
   - Я не большой специалист по обрывкам бумаги, - ответил я. - Поэтому стараюсь сохранить все. Я же знаю, Дядя Сэм хочет, чтобы я все хранил. Но они теряются, понимаете, приятель, что я имею в виду? Правда, вы можете спросить мою жену, Милар, наверно, у нее есть какие-то старые гроссбухи по расчетам наличными. По-моему, у нее сентиментальное отношение к таким вещам.
   И тут очень своевременно вошла Милар. Пяти футов девяти дюймов, тонкая, с выступающей вперед грудью, со стройными ногами, лучистой улыбкой и голубыми фарфоровыми глазами. Шелдон увидел (как он потом мне рассказал) в этой леди невероятной красоты в обтягивающих, как кожа, джинсах, в расшитой блестками блузе, в сапожках из змеиной кожи, в ковбойской шляпе, с громыхающими украшениями, с безумным макияжем и пурпурной прядью в волосах воплощение своей самой неисполнимой мальчишеской мечты. Это была любовь с первого взгляда, как он признался мне месяцы спустя после бесчисленных кружек пива у Макджинти на Грит-стрит, недалеко от Мэкэдэма.
   Чтобы быть честным, скажу, внезапный интерес Шелдона к моей жене не вызвал у меня недовольства. Я давно раздумывал, как бы отделаться от Милар. Не то чтобы в ней меня что-то не устраивало. Просто у нее крыша поехала в одну сторону, а у меня в другую, и мы так далеко отдрейфовали друг от друга, что только космическая взаимосвязь всего в мире давала нам нечто общее. И тут появляется симпатичный парень с высокими моральными принципами, с постоянной работой, который готов забрать ее и развязать мне руки. Тогда я могу отделаться и от других обязательств, продать дом и воплотить в жизнь мою недостижимую мечту, то есть вернуться в Европу и снова погрузиться в ее магию. Говорят, что нельзя дважды в точности повторить одно и то же. Еще говорят, что если однажды вы все получили и вам не понравилось, то снова не стоит и пытаться. Но имею я право мечтать или нет?
   Однако возникла одна трудность. Я стал "делом" Шелдона, на которое он поставил свою репутацию и гордость. Его исключительно отточенное чувство этики могло бы удовлетвориться только одним - успешным завершением моего дела. А это значило для него собрать в пользу Дяди Сэма все монетки до единого динара, которые мне кое-как удалось раскидать вилами по предыдущим годам, еще менее удачным, чем этот. Только тогда он почувствовал бы моральное право и УВЕРЕННОСТЬ (убежден, он называет это именно так), что он может позволить себе без чувства вины забрать мою жену.
   Ладно, все это вздор. Я неплохой парень и обязательно заплатил бы правительству сполна, только у меня нет денег. Вот и все. Я должен платить Кэти и детям. Я должен платить за аренду офиса. Я должен туда, я должен сюда. А на все никогда не хватает денег.
   Но я помнил время, было это очень давно, когда я жил без денег и без заботы о них. Я жил на волшебном острове, где никто не голодал. И там никого нельзя было вышвырнуть вон, потому что это был ДОМ, самое потрясающее место, где каждый заботился о другом.
   Конечно, это фантазия, или, вернее, иллюзия. Но что я могу поделать, если так вижу СВОЙ остров. Каждому человеку, нужна мечта, даже если это химера.
   У меня, конечно, еще сохранялись некоторые чувства к Милар, на которой я обнаружил себя все еще женатым после безуспешной попытки с помощью наркотика достичь Высшего Союза, объединяющего Кажущиеся Разности. Эти новые галлюциногены иногда могут перенести тебя в самые удивительные места. К примеру, вдруг оказываешься в Лисвилле, штат Северная Каролина, стоишь перед мировым судьей и вопрошаешь, а есть ли у вас хоть какой-то собственный опыт в таких делах? Да? Но ведь вы, проснувшись, наверняка не обнаруживали, что женаты на женщине, которая называет себя Милар и в волосах у нее покрашенная в пурпурный цвет прядь. К тому же она совершенно невозможно паясничает и смеется. Особенно невозможно для человека, чье любимое времяпрепровождение жалеть себя.
   Это случилось шесть месяцев назад. Сейчас мы в симпатичной маленькой мышеловке собственного изобретения. Шелдон съехал с квартиры в Хобокене и, когда стало возможным, снял нашу спальню наверху. Совесть Шелдона немного тяготило, что он и Милар так долго живут врозь. Но спать вместе они тоже не могут. Во всяком случае, с точки зрения Шелдона. Иначе приятная душещипательная трагедия превратилась бы в бытовой фарс. Нет смысла рваться на роли идиотов в обзорах, которые с благодарностью публикуют газеты, не дав героям даже хлеба с фрикаделькой. Поэтому Шелдон и Милар живут без секса в состоянии распаленного желания. Такое часто замечаешь при обстоятельствах, принуждающих к целомудрию, пока наконец сами стены не начинают дымиться от сдерживаемой и подавляемой страсти. Поэтому я много времени проводил у себя в офисе или в кино. Но, несмотря на мои самые лучшие намерения, я все равно оставался не ПОЛНОСТЬЮ исключенным наблюдателем.
   - Теперь послушай меня, - начал Шелдон. - Ты должен наконец решить эту штуковину. Тебе надо собрать немного денег и заплатить правительству, чтобы я мог закрыть дело и забрать с собой Милар на место моего нового назначения.
   - Что за новое назначение?
   - Разве я не говорил тебе? Я первый в списке на должность старшего аудитора нашего отделения в Морристауне.
   - Поздравляю, - сказал я. - Ты будешь потрясающим аудитором. А Милар будет потрясающей миссис аудитор. Полагаю, у тебя по-прежнему честные намерения по отношению к ней?
   - Конечно, честные, - воскликнул Шелдон. - Я хочу, чтобы Милар развелась с тобой, тогда я женюсь на ней и возьму с собой в Морристаун. Но я не могу ничего предпринять, пока не закрою твоего дела.
   - Не понимаю, почему не можешь, - удивился я. - Министерство внутренних дел никогда не поставит тебе в укор одно малюсенькое незакрытое дело.
   - Меня не волнует министерство, - возразил Шелдон. - На самом деле, пока я не сдал твою папку в архив, только совесть не позволяет мне взять должность с повышением и твою жену. Понимаю, я старомодный, живущий по собственным принципам парень, но с этим ничего не поделаешь. - Он засмеялся с фальшивым самоосуждением человека, довольного собой. Мне захотелось его ударить.
   Однако все же лучшая сторона характера Шелдона давала мне шанс избавиться от опостылевшего существования с Милар. Заплатив деньги, Дракониан, ты завоюешь свободу. Но где найти деньги?
   - Может, я что-нибудь придумаю с деньгами, - обнадежил я его. - Через пару дней я уезжаю в Париж.
   - Ты уезжаешь в Париж? - переспросил Шелдон.
   - Да, конечно, - подтвердил я. - Так нужно по делу моего клиента. Пока меня нет, вы с Милар хорошенько повеселитесь, слышишь? - Я искоса послал ему многозначительный взгляд. Не то чтобы я надеялся на такого рода выход из мышеловки. Нет, я просто хотел подбодрить его.
   8. МИЛЛИ
   Я поехал к Милли, в ее голубятню на Уотер-стрит, потому что она могла устроить билеты на самолет. Милли старый друг с Ибицы. Я открыл дверь своим ключом. Она спала, лежа на спине, и громко храпела, напоминая розового детеныша кита в голубой ночной рубашке. Кроме большой шляпы с обвисшими полями, какую носят на Форментере, и пары сандалий из бутика в начале Дальт-Вильи, она привезла с Ибицы отвратительную привычку - пристрастие к кваалюдину.