Шекли Роберт. Сборник рассказов "Человек по Платону"

БИТВА

   Верховный главнокомандующий Феттерер стремительно вошел в оперативный зал и рявкнул:
   — Вольно!
   Три его генерала послушно встали вольно.
   — Лишнего времени у нас нет, — сказал Феттерер, взглянув на часы. — Повторим еще раз предварительный план сражения.
   Он подошел к стене и развернул гигантскую карту Сахары.
   — Согласно наиболее достоверной теологической информации, полученной нами, Сатана намерен вывести свои силы на поверхность вот в этом пункте. — Он ткнул в карту толстым пальцем. — В первой линии будут дьяволы, демоны, суккубы, инкубы и все прочие того же класса. Правым флангом командует Велиал, левым — Вельзевул. Его Сатанинское Величество возглавит центр.
   — Попахивает средневековьем, — пробормотал генерал Делл.
   Вошел адъютант генерала Феттерера. Его лицо светилось счастьем при мысли об Обещанном Свыше.
   — Сэр, — сказал он, — там опять священнослужитель.
   — Извольте стать смирно, — строго сказал Феттерер. — Нам еще предстоит сражаться и победить.
   — Слушаю, сэр, — ответил адъютант и вытянулся. Радость на его лице поугасла.
   — Священнослужитель, гм? — Верховный главнокомандующий Феттерер задумчиво пошевелил пальцами.
   После Пришествия, после того, как стало известно, что грядет Последняя Битва, труженики на всемирной ниве религий стали сущим наказанием. Они перестали грызться между собой, что само по себе было похвально, но, кроме того, они пытались забрать в свои руки ведение войны.
   — Гоните его, — сказал Феттерер. — Он же знает, что мы разрабатываем план Армагеддона.
   — Слушаю, сэр, — сказал адъютант, отдал честь, четко повернулся и вышел, печатая шаг.
   — Продолжим, — сказал верховный главнокомандующий Феттерер. — Во втором эшелоне Сатаны расположатся воскрешенные грешники и различные стихийные силы зла. В роли его бомбардировочной авиации выступят падшие ангелы. Их встретят роботы-перехватчики Делла.
   Генерал Делл угрюмо улыбнулся.
   — После установления контакта с противником автоматические танковые корпуса Мак-Фи двинутся на его центр, поддерживаемые роботопехотой генерала Онгина, — продолжал Феттерер. — Делл будет руководить водородной бомбардировкой тылов, которая должна быть проведена максимально массированно. Я по мере надобности буду в различных пунктах вводить в бой механизированную кавалерию.
   Вернулся адъютант и вытянулся по стойке смирно.
   — Сэр, — сказал он, — священнослужитель отказался уйти. Он заявляет, что должен непременно поговорить с вами.
   Верховный главнокомандующий Феттерер хотел было сказать «нет», но заколебался. Он вспомнил, что это все-таки Последняя Битва и что труженики на ниве религий действительно имеют к ней некоторое отношение. И он решил уделить священнослужителю пять минут.
   — Пригласите его войти, — сказал он.
   Священнослужитель был облачен в обычные пиджак и брюки, показывавшие, что он явился сюда не в качестве представителя какой-то конкретной религии. Его усталое лицо дышало решимостью.
   — Генерал, — сказал он, — я пришел к вам как представитель всех тружеников на всемирной ниве религий — патеров, раввинов, мулл, пасторов и всех прочих. Мы просим вашего разрешения, генерал, принять участие в Битве Господней.
   Верховный главнокомандующий Феттерер нервно забарабанил пальцами по бедру. Он предпочел бы остаться в хороших отношениях с этой братией. Что ни говори, а даже ему, верховному главнокомандующему, не повредит, если в нужный момент за него замолвят доброе слово...
   — Поймите мое положение, — тоскливо сказал Феттерер. — Я — генерал, мне предстоит руководить битвой...
   — Но это же Последняя Битва, — сказал священнослужитель. — В ней подобает участвовать людям.
   — Но они в ней и участвуют, — ответил Феттерер. — Через своих представителей, военных.
   Священнослужитель поглядел на него с сомнением. Феттерер продолжал:
   — Вы же не хотите, чтобы эта битва была проиграна, не так ли? Чтобы победил Сатана?
   — Разумеется, нет, — пробормотал священник.
   — В таком случае мы не имеем права рисковать, — заявил Феттерер.
   — Все правительства согласились с этим, не правда ли? Да, конечно, было бы очень приятно ввести в Армагеддон массированные силы человечества. Весьма символично. Но могли бы мы в этом случае быть уверенными в победе?
   Священник попытался что-то возразить, но Феттерер торопливо продолжал:
   — Нам же неизвестна сила сатанинских полчищ. Мы обязаны бросить в бой все лучшее, что у нас есть. А это означает — автоматические армии, роботы-перехватчики, роботы-танки, водородные бомбы.
   Священнослужитель выглядел очень расстроенным.
   — Но в этом есть что-то недостойное, — сказал он. — Неужели вы не могли бы включить в свои планы людей?
   Феттерер обдумал эту просьбу, но выполнить ее было невозможно. Детально разработанный план сражения был совершенен и обеспечивал верную победу. Введение хрупкого человеческого материала могло только все испортить. Никакая живая плоть не выдержала бы грохота этой атаки механизмов, высоких энергий, пронизывающих воздух, всепожирающей силы огня. Любой человек погиб бы еще в ста милях от поля сражения, так и не увидев врага.
   — Боюсь, это невозможно, — сказал Феттерер.
   — Многие, — сурово произнес священник, — считают, что было ошибкой поручить Последнюю Битву военным.
   — Извините, — бодро возразил Феттерер, — это пораженческая болтовня. С вашего разрешения... — Он указал на дверь, и священнослужитель печально вышел.
   — Ох, уж эти штатские, — вздохнул Феттерер. — Итак, господа, ваши войска готовы?
   — Мы готовы сражаться за Него, — пылко произнес генерал Мак-Фи.
   — Я могу поручиться за каждого автоматического солдата под моим началом. Их металл сверкает, их реле обновлены, аккумуляторы полностью заряжены. Сэр, они буквально рвутся в бой.
   Генерал Онгин вышел из задумчивости.
   — Наземные войска готовы, сэр.
   — Воздушные силы готовы, — сказал генерал Делл.
   — Превосходно, — подвел итог генерал Феттерер. — Остальные приготовления закончены. Телевизионная передача для населения всего земного шара обеспечена. Никто, ни богатый, ни бедный, не будет лишен зрелища Последней Битвы.
   — А после битвы... — начал генерал Онгин и умолк, поглядев на Феттерера.
   Тот нахмурился. Ему не было известно, что должно произойти после битвы. Этим, по-видимому, займутся религиозные учреждения.
   — Вероятно, будет устроен торжественный парад или еще что-нибудь в этом роде, — ответил он неопределенно.
   — Вы имеете в виду, что мы будем представлены... Ему? — спросил генерал Делл.
   — Точно не знаю, — ответил Феттерер, — но вероятно. Ведь все-таки... Вы понимаете, что я хочу сказать.
   — Но как мы должны будем одеться? — растерянно спросил генерал Мак-Фи. — Какая в таких случаях предписана форма одежды?
   — Что носят ангелы? — осведомился Феттерер у Онгина.
   — Не знаю, — сказал Онгин.
   — Белые одеяния? — предположил генерал Делл.
   — Нет, — твердо ответил Феттерер. — Наденем парадную форму, но без орденов.
   Генералы кивнули. Это отвечало случаю.
   И вот пришел срок.
   В великолепном боевом облачении силы Ада двигались по пустыне. Верещали адские флейты, ухали пустотелые барабаны, посылая вперед призрачное воинство. Вздымая слепящие клубы песка, танки-автоматы генерала Мак-Фи ринулись на сатанинского врага. И тут же бомбардировщики-автоматы Делла с визгом пронеслись в вышине, обрушивая бомбы на легионы погибших душ. Феттерер мужественно бросал в бой свою механическую кавалерию. В этот хаос двинулась роботопехота Онгина, и металл сделал все, что способен сделать металл.
   Орды адских сил врезались в строй, раздирая в клочья танки и роботов. Автоматические механизмы умирали, мужественно защищая клочок песка. Бомбардировщики Делла падали с небес под ударами падших ангелов, которых вел Мархозий, чьи драконьи крылья закручивали воздух в тайфуны.
   Потрепанная шеренга роботов выдерживала натиск гигантских злых духов, которые крушили их, поражая ужасом сердца телезрителей во всем мире, не отводивших зачарованного взгляда от экранов. Роботы дрались как мужчины, как герои, пытаясь оттеснить силы зла.
   Астарот выкрикнул приказ, и Бегемот тяжело двинулся в атаку. Велиал во главе клина дьяволов обрушился на заколебавшийся левый фланг генерала Феттерера. Металл визжал, электроны выли в агонии, не выдерживая этого натиска.
   В тысяче миль позади фронта генерал Феттерер вытер дрожащей рукой вспотевший лоб, но все так же спокойно и хладнокровно отдавал распоряжения, какие кнопки нажать и какие рукоятки повернуть. И великолепные армии не обманули его ожиданий. Смертельно поврежденные роботы поднимались на ноги и продолжали сражаться. Разбитые, сокрушенные, разнесенные в клочья завывающими дьяволами, роботы все-таки удержали свою позицию. Тут в контратаку был брошен Пятый корпус ветеранов, и вражеский фронт был прорван.
   В тысяче миль позади линии огня генералы руководили преследованием.
   — Битва выиграна, — прошептал верховный главнокомандующий Феттерер, отрываясь от телевизионного экрана. — Поздравляю, господа.
   Генералы устало улыбнулись.
   Они посмотрели друг на друга и испустили радостный вопль. Армагеддон был выигран и силы Сатаны побеждены.
   Но на их телевизионных экранах что-то происходило.
   — Как! Это же... это... — начал генерал Мак-Фи и умолк.
   Ибо по полю брани между грудами исковерканного, раздробленного металла шествовала Благодать.
   Генералы молчали.
   Благодать коснулась изуродованного робота.
   И роботы зашевелились по всей дымящейся пустыне. Скрученные, обгорелые, оплавленные куски металла обновлялись.
   И роботы встали на ноги.
   — Мак-Фи, — прошептал верховный главнокомандующий Феттерер. — Нажмите на что-нибудь — пусть они, что ли, на колени опустятся.
   Генерал нажал, но дистанционное управление не работало.
   А роботы уже воспарили к небесам. Их окружали ангелы господни, и роботы-танки, роботопехота, автоматические бомбардировщики возносились все выше и выше.
   — Он берет их заживо в рай! — истерически воскликнул Онгин. — Он берет в рай роботов!
   — Произошла ошибка, — сказал Феттерер. — Быстрее! Пошлите офицера связи... Нет, мы поедем сами.
   Мгновенно был подан самолет, и они понеслись к полю битвы. Но было уже поздно: Армагеддон кончился, роботы исчезли, и Господь со своим воинством удалился восвояси.

АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ

   Эдселю хотелось кого-нибудь убить. Вот уже три недели работал он с Парком и Факсоном в этой мертвой пустыне. Они раскапывали каждый курган, попадавшийся им на пути, ничего не находили и шли дальше. Короткое марсианское лето близилось к концу. С каждым днем становилось все холоднее, с каждым днем нервы у Эдселя, и в лучшие времена не очень-то крепкие, понемногу сдавали. Коротышка Факсон был весел — он мечтал о куче денег, которые они получат, когда найдут оружие, а Парк молча тащился за ними, словно железный, и не произносил ни слова, если к нему не обращались.
   Эдсель был на пределе. Они раскопали еще один курган и опять не нашли ничего похожего на затерянное оружие марсиан. Водянистое солнце таращилось на них, на невероятно голубом небе были видны крупные звезды. Сквозь утепленный скафандр Эдселя начал просачиваться вечерний холодок, леденя суставы и сковывая мышцы.
   Внезапно Эдселя охватило желание убить Парка. Этот молчаливый человек был ему не по душе еще с того времени, когда они организовали партнерство на Земле. Он ненавидел его больше, чем презирал Факсона.
   Эдсель остановился.
   — Ты знаешь, куда нам идти? — спросил он Парка зловеще низким голосом.
   Парк только пожал плечами. На его бледном, худом лице ничего не отразилось.
   — Куда мы идем, тебя спрашивают? — повторил Эдсель.
   Парк опять молча пожал плечами.
   — Пулю ему в голову, — решил Эдсель и потянулся за пистолетом.
   — Подожди, Эдсель, — умоляющим тоном сказал Факсон, становясь между ними, — не выходи из себя. Ты только подумай о том, сколько мы загребем денег, если найдем оружие! — От этой мысли глаза маленького человечка загорелись. — Оно где-то здесь, Эдсель. Может быть, в соседнем кургане.
   Эдсель заколебался, пристально поглядел на Парка. В этот миг больше всего на свете ему хотелось убивать, убивать, убивать...
   Знай он там, на Земле, что все получится именно так! Тогда все казалось легким. У него был свиток, а в свитке... сведения о том, где спрятан склад легендарного оружия марсиан. Парк умел читать по-марсиански, а Факсон дал деньги для экспедиции. Эдсель думал, что им только нужно долететь до Марса и пройти несколько шагов до места, где хранится оружие.
   До этого Эдсель еще ни разу не покидал Земли. Он не рассчитывал, что ему придется пробыть на Марсе так долго, замерзать от леденящего ветра, голодать, питаясь безвкусными концентратами, всегда испытывать головокружение от разреженного скудного воздуха, проходящего через обогатитель. Он не думал тогда о натруженных мышцах, ноющих оттого, что все время надо продираться сквозь густые марсианские заросли.
   Он думал только о том, какую цену заплатит ему правительство, любое правительство, за это легендарное оружие.
   — Извините меня, — сказал Эдсель, внезапно сообразив что-то, — это место действует мне на нервы. Прости, Парк, что я сорвался. Веди дальше.
   Парк молча кивнул и пошел вперед. Факсон вздохнул с облегчением и двинулся за Парком.
   «В конце концов, — рассуждал про себя Эдсель, — убить их я могу в любое время».
   Они нашли курган к вечеру, как раз тогда, когда терпение Эдселя подходило к концу. Это было странное, массивное сооружение, выглядевшее точно так, как написано в свитке. На металлических стенках осел толстый слой пыли. Они нашли дверь.
   — Дайте-ка я ее высажу, — сказал Эдсель и начал вытаскивать пистолет. Парк оттеснил его и, повернув ручку, открыл дверь. Они вошли в огромную комнату, где грудами лежало сверкающее легендарное марсианское оружие, остатки марсианской цивилизации.
   Люди стояли и молча смотрели по сторонам. Перед ними лежало сокровище, от поисков которого все уже давно отказались. С того времени, когда человек высадился на Марсе, развалины великих городов были тщательно изучены. По всей равнине лежали сломанные машины, боевые колесницы, инструменты, приборы — все говорило о цивилизации, на тысячи лет опередившей земную. Кропотливо расшифрованные письмена рассказали о жестоких войнах, бушевавших на этой планете. Однако в них не говорилось, что произошло с марсианами. Уже несколько тысячелетий на Марсе не было ни одного разумного существа, не осталось даже животных.
   Казалось, свое оружие марсиане забрали с собой. Эдсель знал, что это оружие ценилось на вес чистого радия. Равного не было во всем мире.
   Они сделали несколько шагов в глубь комнаты. Эдсель поднял первое, что ему попалось под руку. Похоже на пистолет 45-го калибра, только крупнее. Он подошел к раскрытой двери и направил оружие на росший неподалеку куст.
   — Не стреляй! — испуганно крикнул Факсон, когда Эдсель прицелился. — Оно может взорваться или еще что-нибудь. Пусть им занимаются специалисты, когда мы все это продадим.
   Эдсель нажал на спусковой рычаг. Куст, росший в семидесяти пяти футах от входа, исчез в ярко-красной вспышке.
   — Неплохо, — заметил Эдсель, ласково погладил пистолет и, положив его на место, взял следующий.
   — Ну хватит, Эдсель, — умоляюще сказал Факсон, — нет смысла испытывать здесь. Можно вызвать атомную реакцию или еще что-нибудь.
   — Заткнись, — бросил Эдсель, рассматривая спусковой механизм нового пистолета.
   — Не стреляй больше, — просил Факсон. Он умоляюще поглядел на Парка, ища его поддержки, но тот молча смотрел на Эдселя.
   — Ведь что-то из того, что здесь лежит, возможно, уничтожило всю марсианскую расу. Ты снова хочешь заварить кашу, — продолжал Факсон.
   Эдсель опять выстрелил и с удовольствием смотрел, как вдали плавился кусок пустыни.
   — Хороша штучка! — Он поднял еще что-то, по форме напоминающее длинный жезл. Холода он больше не чувствовал. Эдсель забавлялся этими блестящими штучками и был в прекрасном настроении.
   — Пора собираться, — сказал Факсон, направляясь к двери.
   — Собираться? Куда? — медленно спросил его Эдсель.
   Он поднял сверкающий инструмент с изогнутой рукояткой, удобно умещающейся в ладони.
   — Назад, в космопорт, — ответил Факсон, — домой, продавать всю эту амуницию, как мы и собирались. Уверен, что мы можем запросить любую цену. За такое оружие любое правительство отвалит миллионы.
   — А я передумал, — задумчиво протянул Эдсель. Краем глаза он наблюдал за Парком.
   Тот ходил между грудами оружия, но ни к чему не прикасался.
   — Послушай-ка, парень, — злобно сказал Факсон, глядя Эдселю в глаза, — в конце концов я финансировал экспедицию. Мы же собирались продать это барахло. Я ведь тоже имею право... То есть нет, я не то хотел сказать... — Еще не испробованный пистолет был нацелен ему прямо в живот. — Ты что задумал? — пробормотал он, стараясь не смотреть на странный блестящий предмет.
   — Ни черта я не собираюсь продавать, — заявил Эдсель. Он стоял, прислонившись к стенке так, чтобы видеть обоих. — Я ведь и сам могу использовать эти штуки.
   Он широко ухмыльнулся, не переставая наблюдать за обоими партнерами.
   — Дома я раздам оружие своим ребятам. С ним мы запросто скинем какое-нибудь правительство в Южной Америке и продержимся, сколько захотим.
   — Ну хорошо, — упавшим голосом сказал Факсон, не спуская глаз с направленного на него пистолета. — Только я не желаю участвовать в этом деле. На меня не рассчитывай.
   — Пожалуйста, — ответил Эдсель.
   — Ты только ничего не думай, я не собираюсь об этом болтать, — быстро проговорил Факсон. — Я не буду. Просто не хочется стрелять и убивать. Так что я лучше пойду.
   — Конечно, — сказал Эдсель.
   Парк стоял в стороне, внимательно рассматривая свои ногти.
   — Если ты устроишь себе королевство, я к тебе приеду в гости, — сказал Факсон, делая слабую попытку улыбнуться. — Может быть, сделаешь меня герцогом или еще кем-нибудь.
   — Может быть.
   — Ну и отлично. Желаю тебе удачи. — Факсон помахал ему рукой и пошел к двери.
   Эдсель дал ему пройти шагов двадцать, затем поднял оружие и нажал на кнопку. Звука не последовало, вспышки тоже, но у Факсона правая рука была отсечена начисто. Эдсель быстро нажал кнопку еще раз. Маленького человечка рассекло надвое. Справа и слева от него на почве остались глубокие борозды.
   Эдсель вдруг сообразил, что все это время он стоял спиной к Парку, и круто повернулся. Парк мог бы схватить ближайший пистолет и разнести его на куски. Но Парк спокойно стоял на месте, скрестив руки на груди.
   — Этот луч пройдет сквозь что угодно, — спокойно заметил он. — Полезная игрушка.
   Полчаса Эдсель с удовольствием таскал к двери то одно, то другое оружие. Парк к нему даже не притрагивался, с интересом наблюдая за Эдселем. Древнее оружие марсиан было как новенькое; на нем не сказались тысячи лет бездействия. В комнате было много оружия разного типа, разной конструкции и мощности. Изумительно компактные тепловые и радиационные автоматы, оружие, мгновенно замораживающее, и оружие сжигающее, оружие, умеющее рушить, резать, коагулировать, парализовать и другими способами убивать все живое.
   — Давай-ка попробуем это, — сказал Парк.
   Эдсель, собиравшийся испытать интересное трехствольное оружие, остановился.
   — Я занят, не видишь, что ли?
   — Перестань возиться с этими игрушками. Давай займемся серьезным делом.
   Парк остановился перед низкой черной платформой на колесах. Вдвоем они выкатили ее наружу. Парк стоял рядом и наблюдал, как Эдсель поворачивал рычажки на пульте управления. Из глубины машины раздалось негромкое гудение, затем ее окутал голубоватый туман. Облако тумана росло по мере того, как Эдсель поворачивал рычажок, и накрыло обоих людей, образовав нечто вроде правильного полушария.
   — Попробуй-ка пробить ее из бластера, — сказал Парк. Эдсель выстрелил в окружающую их голубую стену. Заряд был полностью поглощен стеной. Эдсель испробовал на ней еще три разных пистолета, но они тоже не могли пробить голубоватую прозрачную стену.
   — Сдается мне, — тихо произнес Парк, — что такая стена выдержит и взрыв атомной бомбы. Это, видимо, мощное силовое поле.
   Эдсель выключил машину, и они вернулись в комнату с оружием. Солнце приближалось к горизонту, и в комнате становилось все темнее. — А знаешь что? — сказал вдруг Эдсель. — Ты неплохой парень, Парк. Парень что надо.
   — Спасибо, — ответил Парк, рассматривая кучу оружия.
   — Ты не сердишься, что я разделался с Факсоном, а? Он ведь собирался донести на нас правительству.
   — Наоборот, я одобряю.
   — Уверен, что ты парень что надо. Ты мог бы меня убить, когда я стрелял в Факсона. — Эдсель умолчал о том, что на месте Парка он так бы и поступил.
   Парк пожал плечами.
   — А как тебе идея насчет королевства со мной на пару? — спросил Эдсель, расплывшись в улыбке. — Я думаю, мы это дело провернем. Найдем себе приличную страну, будет уйма девочек, развлечений. Ты как насчет этого?
   — Я за, — ответил Парк, — считай меня в своей команде.
   Эдсель похлопал его по плечу, и они пошли дальше вдоль рядов с оружием.
   — С этим все довольно ясно, — продолжал Парк, — варианты того, что мы уже видели.
   В углу комнаты они заметили дверь. На ней виднелась надпись на марсианскоя языке.
   — Что тут написано? — спросил Эдсель.
   — Что-то насчет абсолютного оружия, — ответил Парк, разглядывая тщательно выписанные буквы чужого языка, — предупреждают, чтобы не входили.
   Парк открыл дверь. Они хотели войти, но от неожиданности отпрянули назад.
   За дверью был зал, раза в три больше, чем комната с оружием, и вдоль всех стен, заполняя его, стояли солдаты. Роскошно одетые, вооруженные до зубов, солдаты стояли неподвижно, словно статуи. Они не проявляли никаких признаков жизни.
   У входа стоял стол, а на нем три предмета: шар размером с кулак, с нанесенными на нем делениями, рядом — блестящий шлем, а за ним — небольшая черная шкатулка с марсианскими буквами на крышке.
   — Это что — усыпальница? — прошептал Эдсель, с благоговением глядя на резко очерченные неземные лица марсианских воинов.
   Парк, стоявший позади него, не ответил. Эдсель подошел к столу и взял в руки шар. Осторожно повернул стрелку на одно деление.
   — Как ты думаешь, что они должны делать? — спросил он Парка. — Ты думаешь...
   Они оба вздрогнули и попятились. По рядам солдат прокатилось движение. Они качнулись и застыли в позе «смирно». Древние воины ожили.
   Один из них, одетый в пурпурную с серебром форму, вышел вперед и поклонился Эдселю.
   — Господин, наши войска готовы.
   Эдсель от изумления не мог найти слов.
   — Как вам удалось остаться живыми столько лет? — спросил Парк. — Вы марсиане?
   — Мы слуги марсиан, — ответил воин.
   Парк обратил внимание на то, что, когда солдат говорил, губы его не шевелились. Марсиансикие солдаты были телепатами.
   — Мы Синтеты, господин.
   — Кому вы подчиняетесь?
   — Активатору, господин. — Синтет говорил, обращаясь непосредственно к Эдселю, глядя на прозрачный шар в его руках. — Мы не нуждаемся в пище или сне, господин. Наше единственное желание — служить вам и сражаться.
   Солдаты кивнули в знак одобрения.
   — Веди нас в бой, господин...
   — Можете не беспокоиться, — сказал Эдсель, придя, наконец, в себя. — Я вам, ребята, покажу, что такое настоящий бой, будьте уверены.
   Солдаты торжественно трижды прокричали приветствие. Эдсель ухмыльнулся, оглянувшись на Парка.
   — А что обозначают остальные деления на циферблате? — спросил Эдсель.
   Но солдат молчал. Видимо, вопрос не был предусмотрен введенной в него программой.
   — Может быть, они активируют других Синтетов, — сказал Парк. — Наверное, внизу есть еще залы с солдатами.
   — И вы еще спрашиваете, поведу ли я вас в бой? Еще как поведу!
   Солдаты еще раз торжественно прокричали приветствие.
   — Усыпи их и давай продумаем план действий, — сказал Парк.
   Эдсель, все еще ошеломленный, повернул стрелку назад. Солдаты замерли, словно превратившись в статуи.
   — Пойдем назад.
   — Ты, пожалуй, прав.
   — И захвати с собой все это, — сказал Парк, показывая на стол.
   Эдсель взял блестящий шлем и черный ящик и вышел наружу вслед за Парком. Солнце почти скрылось за горизонтом, и над красной пустыней протянулись черные длинные тени. Было очень холодно, но они этого не чувствовали.
   — Ты слышал. Парк, что они говорили? Слышал? Они сказали, что я их вождь! С такими солдатами...
   Эдсель засмеялся. С такими солдатами, с таким оружием его ничто не сможет остановить. Да, уж он выберет себе королевство. Самые красивые девочки в мире, ну и повеселится же он...
   — Я генерал! — крикнул Эдсель и надел шлем на голову.
   — Как, идет мне. Парк? Похож я...
   Он замолчал. Ему послышалось, будто кто-то что-то шепчет, бормочет. Что это?
   — ... проклятый дурак. Тоже придумал королевство! Такая власть — это для гениального человека, человека, который способен переделать историю. Для меня!
   — Кто это говорит? Ты, Парк? А? — Эдсель внезапно понял, что с помощью шлема он мог слышать чужие мысли, но у него уже не осталось времени осознать, какое это было бы оружие для правителя мира.