Шекспир Уильям. Отелло (пер.М.Лозинский)

---------------------------------------------------------------------------
Перевод М.Лозинский
OCR Бычков М.Н.
---------------------------------------------------------------------------



Трагедия в пяти актах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Дож Венеции.
Брабанцио, сенатор.
Другие сенаторы.
Грациано, брат Брабанцио.
Лодовико, родственник Брабанцио.
Отелло, благородный мавр, на службе Венецианской республики.
Кассио, его лейтенант.
Яго, его хорунжий.
Родриго, венецианский дворянин.
Монтано, предшественник Отелло по управлению Кипром.
Шут, слуга Отелло.
Дездемона, дочь Брабанцио и жена Отелло.
Эмилия, жена Яго.
Бианка, куртизанка.

Моряк, Гонец, Герольд, офицеры, дворяне, музыканты, стража и слуги.

Место действия: Венеция; приморский город на Кипре.

АКТ I

СЦЕНА 1

Венеция. Улица.
Входят Родриго и Яго.

Родриго

Не верю, нет. И мне обидно, Яго,
Что ты, развязывая мой кошель,
Как если б он был твой, все знал заране.

Яго

Да слушайте же толком: если мне
Хотя бы раз подобное приснилось,
Я был бы дрянь.

Родриго

Ты клялся, что тебе
Он ненавистен.

Яго

Это так. Иначе
Я был бы гнусен.
Трое знатных граждан
Меня к нему на лейтенантский пост
Усердно прочили; поверьте, цену
Себе я знаю, должности я стою;
Но он, в своем надменном самодурстве,
Пускается в напыщенные речи
Со множеством военных страшных слов,
И, в заключенье,
Ходатаям - отказ: "Я, - говорит, -
Себе уже назначил офицера".
А это кто?
Помилуйте, великий арифметик,
Микеле Кассио, некий флорентиец,
Сгубить готовый душу за красотку*,
Вовеки взвода в поле не водивший
И смыслящий в баталиях не больше,
Чем пряха; начитавшийся теорий,
Которые любой советник в тоге
Изложит вам; он - не служилый воин,
А пустослов. Но предпочли его.
А мне, который показал себя
На Кипре, на Родосе, в басурманских
И христианских странах, застят ветер
Конторской книгой; этот счетовод
К нему назначен - видишь - лейтенантом,
А я - изволь! - хорунжий при Смуглейшем.

Родриго

Я стал бы лучше палачом его.

Яго

Злу не помочь. В том и проклятье службы,
Что движутся по письмам, по знакомству,
А не по старшинству, когда за первым
Идет второй. Итак, судите сами,
Обязан ли я относиться к Мавру
С любовью.

Родриго

Я бы не служил ему.

Яго

Не беспокойтесь. Я ему служу,
Чтобы на нем сыграть. Не всем дано
Господствовать, и не у всех господ
Надежные прислужники. Не редкость
Усердный и угодливый холоп,
Который, обожая раболепство,
Прокорма ради, как осел хозяйский,
Износит жизнь, а в старости - отставлен.
Кнут этим честным слугам! Есть другие,
Которые, надев личину долга,
В сердцах своих пекутся о себе
И, с виду угождая господам,
На них жиреют, а подбив одежду -
Выходят в люди; это - молодцы,
И я считаю, что и сам таков.
Поверьте, сударь
(И это так, как то, что вы - Родриго):
Будь я Отелло, я бы не был Яго.
Служа ему, я лишь себе служу;
Бог мне судья, - не по любви и долгу,
А лишь под видом их - в своих же целях.
Ведь если я примусь являть наружу
В моих поступках внутреннюю сущность
И облик сердца, я в конце концов
Начну его носить на рукаве*,
Чтоб расклевали галки. Я - не я.

Родриго

Как все-таки удачлив толстогубый!*
Вот ловкость!

Яго

Разбуди ее отца,
Помчись за Мавром, затрави счастливца,
Кричи, воспламени ее родню,
И, хоть живет он в странах плодородных,
Ты мухами его замучь; он счастлив,
А ты засыпь досадой это счастье,
Чтобы оно поблекло.

Родриго

Вот дом ее отца. Я крикну громко.

Яго

Да; с жутью в голосе, с ужасным воплем,
Как ночью, при нечаянном пожаре,
Возникшем в людном городе.

Родриго

Брабанцио, эй! Синьор Брабанцио, эй?

Яго

Брабанцио, встаньте! Воры! Воры! Воры!
Спасайте дом ваш, дочку и мешки!
Эй! Воры! Воры!

Брабанцио появляется наверху, в окне.

Брабанцио

Что значит этот громогласный оклик?
Что тут случилось?

Родриго

Синьор, все ваши налицо?

Яго

И двери
Затворены?

Брабанцио

К чему такой вопрос?

Яго

Вас обокрали. Все ж халат накиньте.
Разбито сердце, полдуши погибло.
Вы - здесь, а вашу белую овечку
Там кроет черный матерой баран.
Скорей! Набатом кличьте сонных граждан,
Не то вас этот черт оставит дедом.
Скорее же!

Брабанцио

Вы что, с ума сошли?

Родриго

Почтеннейший синьор, вы узнаете
Мой голос?

Брабанцио

Нет, не узнаю. Вы кто?

Родриго

Меня зовут Родриго.

Брабанцио

Тем прискорбней.
Я запретил тебе шататься тут;
Открыто заявил, что дочь моя -
Не для тебя; а ты, в своем безумье,
Раздутый ужином и пьяной влагой,
Являешься, с преступным дерзновеньем,
Нарушить мой покой.

Родриго

Синьор, синьор, синьор...

Брабанцио

Но будь уверен:
Мой нрав таков и званье таково,
Что ты раскаешься.

Родриго

Синьор, спокойней.

Брабанцио

Придумал тоже - кража! Здесь - Венеция;
Мой дом - не хутор.

Родриго

Доблестный Брабанцио,
Я к вам пришел с простым и чистым сердцем.

Яго

Честное слово, синьор, вы из тех людей, которые не желают служить Богу,
хотя бы сам черт велел. Из-за того, что мы явились оказать вам услугу, а вы
принимаете нас за буянов, вашу дочь покроет берберийский жеребец; ваши внуки
будут ржать на вас; у вас окажутся кузены-рысаки и родственники-иноходцы.

Брабанцио

А ты кто, сквернослов?

Яго

Я - человек, пришедший вам сказать, что ваша дочь и Мавр сейчас
изображают двуспинного зверя.

Брабанцио

Ты дрянь.


Яго

А вы - сенатор.

Брабанцио

Мне за это
Ответишь ты, Родриго; мы знакомы.

Родриго

За все, синьор. Но дайте мне сказать,
Что, если вы решили соизволить, -
Как склонен думать я, - чтоб ваша дочь,
В такой слепой и неживой час ночи,
Отправилась, под столь плохой охраной,
Как нанятый случайно гондольер,
В объятия разнузданного Мавра,
То, раз вы это знали и согласны,
Мы с вами очень нагло обошлись.
Но если вы не знали, ваши речи
Я вправе счесть обидными. Поверьте,
Я все же не настолько чужд приличьям,
Чтоб так шутить с почтенною особой.
Дочь ваша - повторяю: если в этом
Нет вашей воли - прегрешила тяжко,
Связав свой долг, судьбу, красу и ум
С бродячим иноземцем, колесящим
То здесь, то там. Удостоверьтесь тотчас.
И если у себя она иль в доме,
То на меня обрушьте правосудье
За мой обман.

Брабанцио

Эй! Запалите трут!
Свечу подайте! Разбудите слуг!
Мне и во сне похожее приснилось.
Уже меня предчувствие гнетет.
Огня, огня!
(Уходит наверх.)

Яго

Прощайте. Я уйду.
Мне повредит по службе вызов в суд
По делу Мавра; если я не скроюсь,
Меня допросят. А я знаю - власти,
Хоть попрекнут его, быть может, жестко,
Смещать его не станут; он поставлен
К штурвалу в эту Кипрскую войну.
И, даже души заложив, другого
Такой осадки им не приискать,
Кто бы возглавил дело? потому,
Хоть он мне ненавистней адских мук,
Я должен, применяясь к обстановке,
Показывать хоть флаг и знак любви,
Наружный знак. Чтоб вам настигнуть Мавра,
Ведите поднятых людей к "Стрельцу";
А там я буду с ним. Итак, прощайте.
(Уходит.)

Входят, внизу, Брабанцио, в ночном плаще и слуги
с факелами.

Брабанцио

Несчастье подлинно: она ушла.
И мне сулит униженная жизнь
Одну лишь горечь. Где ее ты видел,
Родриго? О злосчастное дитя!
И с Мавром, говоришь? Вот - быть отцом!
Как ты узнал ее? Обман безмерный!
Что вам она сказала? - Света больше!
Созвать мою родню? - И что ж, они
Повенчаны?

Родриго

Я думаю, что да.

Брабанцио

О небо! Как ей удалось уйти?
О кровная измена!
Отцы, отныне о дочерних мыслях
По виду не судите. Нет ли чар,
Таких, чтоб порчу навести на юность
И девство? Не случалось вам, Родриго,
Читать об этом?

Родриго

Да, синьор, случалось.

Брабанцио

Где брат мой? Ах, зачем она не ваша!
Искать пойдем вразбивку. Вам известно,
Где можно бы настичь ее и Мавра?

Родриго

Я думаю, что я его сыщу,
Отправясь с вами и с надежной стражей.

Брабанцио

Ведите нас. Окликну каждый дом.
Где надо, прикажу. - Эй, дать оружье!
Пусть явятся ночные пристава. -
Идем, Родриго. Вам за труд воздается.

Уходят.

СЦЕНА 2

Другая улица.
Входят Отелло, Яго и слуги с факелами.

Яго

Я в ратной службе убивал людей,
Однако долгом совести считаю
Не умерщвлять умышленно. Подчас
Я слишком добр, себе во вред. Раз десять
Я был готов пырнуть его под ребра.


Отелло

И лучше так, как есть.

Яго

Он зазнавался
И столь непозволительно и гнусно
Порочил вашу честь, что при моей
Убогой святости мне было трудно
Сдержать себя. Но смею вас спросить:
Вы подлинно женаты? Не забудьте,
К маньифико* относятся с любовью;
Он обладает голосом не меньшим,
Чем голос дожа. Вас он разведет
Иль станет притеснять и беспокоить
Всем, что закон, строжайше примененный,
Ему позволит.

Отелло

Пусть вредит как хочет.
Мои заслуги перед Синьорией
Погромче этих жалоб. Надо знать, -
И это, если спесь у них в почете,
Я объявлю, - что жизнь моя исходит
От царственных мужей; мои дела
Беседовать достойны с гордым счастьем,
Мной завоеванным; и знаешь, Яго,
Не полюби я нежно Дездемону,
Я бы свою бездомную свободу
Не утеснил за все богатства моря.
Но посмотри! Кто там идет с огнями?

Яго

Встревоженный отец, и с ним друзья.
Войдите в дом.

Отелло

Нет. Мне нельзя скрываться.
Мои дела, мой сан, мой ясный дух
Им возвестят, кто я. Они ли это?

Яго

Свидетель Янус, кажется, что нет.

Входят Кассио и несколько офицеров с факелами.

Отелло

Мой лейтенант и офицеры дожа. -
Друзья, приятной ночи. Вы ко мне?

Кассио

С приветствием от дожа, генерал.
Он просит вас явиться сей же миг,
Немедленно.

Отелло

Не знаете зачем?

Кассио

Известья с Кипра, так я полагаю.
И дело, видно, срочное: с галер
За этот вечер прибыло подряд
Двенадцать нарочных, друг другу вслед.
Сейчас у дожа спешно собрались
Советники; ждут с нетерпеньем вас;
Но так как дома вас не оказалось,
Сенат отправил в город три отряда,
Чтоб вас найти.

Отелло

Я рад, что найден вами.
Зайду сказать два слова в этот дом,
И двинемся.
(Уходит.)

Кассио

Зачем он здесь, хорунжий?

Яго

Взял с бою сухопутную караку*.
Признают приз законным - он устроен.

Кассио

Я не пойму.

Яго

Женился.

Кассио

А на ком?

Возвращается Отелло.

Яго

Да на... - Идемте, генерал?

Отелло

Идемте.

Кассио

А вот еще отряд вас ищет.

Яго

Это
Брабанцио. Осторожней, генерал.
Он с нехорошим умыслом.

Входят Брабанцио, Родриго и вооруженная
стража с факелами.

Отелло

Эй! Стойте!

Родриго

Синьор, вот Мавр.

Брабанцио

Расправьтесь с этим вором.

Обе стороны обнажают шпаги.

Яго

Родриго, вы? Синьор, я ваш слуга.

Отелло

Вложите в ножны светлые мечи -
Роса поржавит их. Синьор, лета
Властней повелевают, чем оружье.

Брабанцио

Ты, гнусный вор! Где дочь мою ты спрятал?
Проклятый, ты околдовал ее!
Я вопрошаю здравый смысл: возможно ль, -
Когда здесь нет магических цепей, -
Чтоб нежная, красивая девица,
Что, из вражды к замужеству, чуждалась
Богатых баловней своей отчизны,
Покинув дом, на посмеянье людям,
Бежала в черномазые объятья
Страшилища, в котором мерзко все?
Мир мне судья: не явно ли рассудку,
Что ты к ней применил дурные чары,
Смутил незрелый возраст ядом зелий,
Мрачащих чувства? Это разберут.
Что так и было - осязает мысль.
Поэтому беру тебя под стражу
Как развратителя, который тайно
Использовал запретные искусства. -
Схватить его; и, если он не дастся,
Осилить, не щадя.

Отелло

Остановитесь,
И вы, друзья, и все. Когда мне роль
Велит сражаться, я не жду подсказа. -
Куда, синьор, мне надлежит явиться,
Чтоб дать ответ?

Брабанцио

В тюрьму, пока тебя
Законный срок и распорядок дел
Не призовут.

Отелло

Что, если я пойду?
Останется ль доволен этим дож,
За мной приславший этих вот гонцов
По важному для государства делу?

1-й Офицер

Да, это так, достойнейший синьор.
Дож - в заседанье, и за вашей честью,
Наверно, послано.

Брабанцио

Дож - в заседанье!
В такой час ночи! Взять его с собой.
Моя обида - не пустяк. Сам дож
И все мои собратья по сенату
Увидят в ней прямой ущерб себе.
И если мы не примем мер охраны,
То власть возьмут рабы и басурманы.
(Уходят.)

СЦЕНА 3

Зал совета.

Дож и сенаторы у стола; должностные лица
и служители.

Дож

Известья эти столь разноречивы,
Что доверять им трудно.

1-й Сенатор

Да, несходны.
В моем письме стоит: сто семь галер.

Дож

В моем - сто сорок.

2-й Сенатор

А в моем - их двести.
Но хоть они расходятся в числе, -
А где расчет примерен, там нередки
Несовпаденья, - всюду упомянут
Турецкий флот, держащий путь на Кипр.

Дож

И, вероятно, так оно и есть.
Неточность их - не повод быть беспечным,
А сущность дела я воспринимаю
В тревожном смысле.

Моряк
(за сценой)

Эй! О-эй! О-эй!

1-й Служитель

Гонец с галеры.

Входит Моряк.

Дож

Говори, в чем дело.

Моряк

Турецкий флот направился к Родосу.
Так велено мне доложить сенату
Синьором Анджело.

Дож

Как отнестись
К подобной вести?

1-й Сенатор

Это невозможно
И разуму противно. Здесь уловка,
Чтоб нам отвесть глаза. Когда мы вспомним
Значенье Кипра для державы Турка
И захотим опять-таки понять,
Что он для Турка и важней Родоса
И может быть гораздо легче взят,
Затем что хуже снаряжен для боя
И полностью лишен тех средств, какими
Вооружен Родос; все это взвесив,
Мы не сочтем, что враг настолько прост,
Чтоб отлагать важнейшее к концу
И, упуская выгодное дело,
Без пользы кликать на себя опасность.

Дож

Нет, он плывет, конечно, не к Родосу.

1-й Служитель

Еще известья.

Входит Гонец.

Гонец

Высокочтимейший сенат, османы,
Направясь прямо к острову Родосу,
Соединились там с запасным флотом.

1-й Сенатор

Я так и знал. А сколько тех, известно?

Гонец

Их тридцать парусов. Теперь они
Плывут обратно, с очевидной целью
Обрушиться на Кипр. Синьор Монтано,
Ваш преданный и доблестный слуга,
Считает долгом доложить вам это
И просит верить.

Дож

Так, значит, это - Кипр. Скажите, Марко
Луккезе в городе?

1-й Сенатор

Уехал во Флоренцию.

Дож

Отправить
Ему письмо от нас. Без промедленья.

1-й Сенатор

А вот Брабанцио и отважный Мавр.

Входят Брабанцио, Отелло, Яго, Родриго
и сопровождающие.

Дож

Храбрец Отелло, вы немедля нужны
Там, где грозит всеобщий враг. Осман.
(К Брабанцио)
Я вас не видел. В добрый час, синьор.
Нам были важны ваш совет и помощь.

Брабанцио

А ваши - мне. Простите, ваша милость.
Не долг и не известья о делах,
Не общая забота мне велели
Встать с ложа; личная моя печаль
Нахлынула так бурно, что пожрала
Другие скорби - и осталась той же.

Дож

В чем дело?

Брабанцио

Дочь моя! О дочь моя!

Все

Скончалась? Умерла?

Брабанцио

Да, для меня.
Обольщена, похищена из дома,
Испорчена волшбой, знахарским зельем.
Природа так нелепо заблуждаться,
Не будучи слепой, хромой рассудком
Иль немощной, без колдовства не может.

Дож

Кто б ни был тот, кто в этом гнусном деле
Дочь вашу разлучил с самой собой
И с нею - вас, горчайшие слова
Кровавых книг закона истолкуйте
По-своему, хотя бы обвинялся
Родной наш сын.

Брабанцио

Я тронут, ваша милость.
Ответчик - здесь; вот этот Мавр, который
Как будто вами по делам правленья
Особо вызван.

Все

Нам весьма прискорбно.

Дож
(к Отелло)

Что можете вы нам сказать на это?

Брабанцио

Лишь то, что это так.

Отелло

Всевластные, всечтимые синьоры,
Достойнейшие господа мои,
Что я у старца этого взял дочь,
То правда. Правда, я на ней женился.
Охват чела у моего злодейства
Таков, не больше. Говорю я жестко,
Не искушенный в мягкой мирной речи.
С семи годов, откинув разве девять
Последних месяцев, мощь этих рук
Я упражнял лишь в ошатренном поле
И мало мог бы о пространном свете
Поведать, кроме войн и ратных дел;
А потому сказать сумею мало
В свою защиту. Все же, если можно,
Я без прикрас вам изложу всю повесть
Моей любви: каким могучим зельем,
Каким заклятьем и какой волшбой, -
Затем что в этом обвинен пред вами, -
Пленил я дочь его.

Брабанцио

Само смиренье;
Столь робкая, что собственные чувства
Краснели перед ней; и чтоб она,
Назло природе, крови, чести, летам,
Влюбилась в то, на что взглянуть страшилась!
Убога и несовершенна мысль,
Что совершенство может так нарушить
Закон природы; и рассудку ясно,
Что лишь коварством ада это можно
Осуществить. Я утверждаю вновь,
Что он каким-то ядом, кровь мутящим,
Или каким-то приворотным зельем
Привлек ее.

Дож

Такое утвержденье
Ждет доказательств более бесспорных,
Чем только эти общие догадки
И скудные подобия улик.

1-й Сенатор

Скажите нам, Отелло:
Вы тайно и насильно подчинили
И отравили чувства юной девы?
Иль было с вашей стороны признанье
И речь от сердца к сердцу?

Отелло

Я прошу вас,
Пошлите за синьорою к "Стрельцу";
Пусть обо мне перед отцом расскажет.
И если вам я покажусь виновным, -
Не только должности, и с ней доверья,
Меня лишите, но обрушьте кару
На жизнь мою.

Дож

Послать за Дездемоной.

Отелло

Сведите их, хорунжий; вы там были.

Уходят Яго и сопровождающие.

Тем временем, как небесам я каюсь
Чистосердечно в согрешеньях крови,
Я изложу пред вашим строгим слухом,
Каким путем я приобрел любовь
Моей синьоры, а она - мою.

Дож

Поведайте, Отелло.

Отелло

Отец ее любил меня, звал часто,
Расспрашивал меня про жизнь мою,
За годом год, про битвы, про осады,
Про все, что я изведал.
Я вел рассказ от детских лет моих
Вплоть до начала нашей с ним беседы:
Я говорил о бедственных событьях,
О страшных случаях в морях и в поле,
О штурмах брешей под нависшей смертью,
О том, как я был дерзко в плен захвачен
И продан в рабство, выкуплен оттуда,
И что я видел в странствиях моих.
Здесь о больших пещерах, о пустынях,
О диких скалах, кручах, вросших в небо,
Речь заводил я, - так всегда бывало;
О каннибалах, что едят друг друга,
Антропофагах*, людях с головою,
Растущей ниже плеч. И Дездемона
Усердно слушала. Но сплошь и рядом
Мешали ей домашние дела.
Она старалась их скорее справить,
И возвращалась к нам, и жадным ухом