КРУПП
ЭРНСТ ШРЕДЕР
ВВЕДЕНИЕ
Сохранилось описание города Эссена начала XIX столетия, принадлежащее одному из прусских чиновников Юстусу Грунору, имя которого с большим уважением упоминается в связи с административным управлением города. В его описании город выглядит не очень гостеприимным, автор, описывая его критически, вызывает у нас отрицательное отношение, когда пишет, что “в стремлении получить звание имперского города граждане ведут себя вызывающе и высокомерно и ему никогда не встречались такие грубые хозяева гостиниц, как в Эссене, и любой почтальон из Гамбурга выглядел бы здесь как человек из высшего общества”.
Следующие описания мы нашли в сочинении Грунера “Мои поиски места покоя и умиротворения, или Изображение обычаев Вестфалии и положения ее граждан”, изданном во Франкфурте в 1802 году: “Все, что в нашем представлении связывается с понятием “полиция”, в Эссене просто отсутствует. Переулки здесь почти такие же грязные, как проселочные дороги, к тому же они не освещены, и человек, который отваживается выйти из дому, рискует своей жизнью в буквальном значении этого слова. Здесь напрочь отсутствует всякая полицейская служба, и такое положение становится понятным, если учесть отношение к этому вопросу бургомистра, по словам которого все беспорядки в городе должна устранять полиция, а полиция отсылает всех к бургомистру и в городской совет”. В заключение Грунер пишет:
"Если дружеский гений и возьмет вас под свое покровительство, то лучше не посещать этого города или же заранее смириться со всеми неприятностями!"
Спустя полтора столетия, в 1956 году, десятки тысяч людей посетили этот город, получивший такую нелестную оценку Грунера, с целью увидеть открывшуюся выставку, называвшуюся “Европа будущего”. Эта выставка располагалась в поместье, построенном Альфредом Круппом специально для семейства Крупп, “Villa Hugel” (поместье “Холм”). Эта вилла с прилегающим к ней большим красивым парком и теперь производит прекрасное впечатление на всех посетителей, даже не склонных к романтической восторженности. В последние годы вилла открыта для свободного посещения.
За сравнительно небольшой отрезок времени между тем, который описан Грунером, и открытием этой выставки имя Круппа прочно вошло в историю Эссена. В начале XIX века Эссен был небольшим захолустным городком с населением, насчитывающим всего 3500 человек, которое возросло до 100000 жителей еще до конца столетия. Расцвету Эссена способствовал не только Крупп с его сталелитейной фабрикой, независимо от нее город стал центром горнодобывающей промышленности, что также сыграло свою роль в его развитии. Но все же Крупп сыграл в истории города Эссена большую и важную роль, и если иностранец, приезжающий в этот город, воспринимает Круппа и город как нечто неразрывное, то в этом есть немалая доля истины.
Следующие описания мы нашли в сочинении Грунера “Мои поиски места покоя и умиротворения, или Изображение обычаев Вестфалии и положения ее граждан”, изданном во Франкфурте в 1802 году: “Все, что в нашем представлении связывается с понятием “полиция”, в Эссене просто отсутствует. Переулки здесь почти такие же грязные, как проселочные дороги, к тому же они не освещены, и человек, который отваживается выйти из дому, рискует своей жизнью в буквальном значении этого слова. Здесь напрочь отсутствует всякая полицейская служба, и такое положение становится понятным, если учесть отношение к этому вопросу бургомистра, по словам которого все беспорядки в городе должна устранять полиция, а полиция отсылает всех к бургомистру и в городской совет”. В заключение Грунер пишет:
"Если дружеский гений и возьмет вас под свое покровительство, то лучше не посещать этого города или же заранее смириться со всеми неприятностями!"
Спустя полтора столетия, в 1956 году, десятки тысяч людей посетили этот город, получивший такую нелестную оценку Грунера, с целью увидеть открывшуюся выставку, называвшуюся “Европа будущего”. Эта выставка располагалась в поместье, построенном Альфредом Круппом специально для семейства Крупп, “Villa Hugel” (поместье “Холм”). Эта вилла с прилегающим к ней большим красивым парком и теперь производит прекрасное впечатление на всех посетителей, даже не склонных к романтической восторженности. В последние годы вилла открыта для свободного посещения.
За сравнительно небольшой отрезок времени между тем, который описан Грунером, и открытием этой выставки имя Круппа прочно вошло в историю Эссена. В начале XIX века Эссен был небольшим захолустным городком с населением, насчитывающим всего 3500 человек, которое возросло до 100000 жителей еще до конца столетия. Расцвету Эссена способствовал не только Крупп с его сталелитейной фабрикой, независимо от нее город стал центром горнодобывающей промышленности, что также сыграло свою роль в его развитии. Но все же Крупп сыграл в истории города Эссена большую и важную роль, и если иностранец, приезжающий в этот город, воспринимает Круппа и город как нечто неразрывное, то в этом есть немалая доля истины.
От Арндта Крупна к Хелене-Амалии Крупп
Несмотря на довольно сомнительную известность, которую город получил благодаря книге Грунера, он все же мог похвастать прекрасной монастырской церковью, свидетельствовавшей о почти забытом средневековом прошлом города Эссена, вблизи которого примерно в 850 году была написана древнесаксонская поэма “Гелианд”. Современный Эссен – совершенно новый город; он возник не на пустом месте и до настоящего времени черпает свои силы в историческом прошлом, в своей древней истории. Люди, занимавшие в век промышленной революции ведущие посты в административных и финансовых кругах Эссена, были знатного происхождения, их предки принадлежали к сословию патрициев, живших в Эссене уже несколько столетий. Имя Круппа впервые упоминается в административных документах города в 1587 году. Лео ван де Лоо, городскому историку Эссена, посчастливилось найти документы, подтверждавшие, что семейство Крупп, проживавшее в Нидерландах в сельской общине Гендринген, переселилось в графство Берг, город Эссен. Возможно, что сначала семья жила в Ксантене.
Семейная история Круппов с самого начала оказалась связанной с историческими событиями о которых нам стало известно из “Эгмонта” Гете и “Истории падения объединенных Нидерландов” Шиллера. В смутное время Контрреформации граф Вильгельм IV Бергский, доводившийся зятем Вильгельму Оранскому, в 1583 году решил вернуться в свою прежнюю католическую веру. Перемена веры господина существенно влияла на положение и даже жизнь его подданных (как гласит латинское изречение, cujis regio, ejus religio – у кого власть, того и вера). Это событие послужило причиной того, что Арндт Крупп и группа его единомышленников по лютеранской вере, бывших людьми с хорошим достатком, решили переселиться сначала в Альдекерк (неподалеку от Гельдера), а затем в Эссен. Вместе с Крупном уезжают семьи Хьюссен и Клекке, вскоре за ними последовало в Эссен, также через Альдекерк, еще несколько семей, придерживавшихся лютеранской веры, – Гравены, Лейнгардты и Хассельманны. “Их переселение, пишет Роберт Ян в “Истории города Эссена”, сыграло решающую роль как в духовном, так и в экономическом развитии города”.
Арндт Крупп, чье имя впервые встречается в 1587 году в списках Большой торговой гильдии города, сразу предстает как энергичный предприниматель и уверенный в себе коммерсант. Эти, можно сказать, фамильные черты семейство Крупп сохранило на протяжении всей истории своего существования вплоть до сегодняшнего дня. Арндт Крупп торговал вином, голландскими бакалейными товарами, вместе с другими горожанами занимался продажей скота и был членом Schmidtampt [1].
С 1594 года он вкладывал свою наличность в недвижимость, которая, по его мнению, была одним из самых надежных способов, чтобы в то неспокойное время удержать свое состояние. Социальные изменения, последовавшие за Реформацией, оказались ему на руку. Он стал членом Городского совета, в который потом неоднократно избирался вплоть до последних лет своей жизни. Эссен того времени не был исключением из других городов, в нем не было ни политического равновесия, ни религиозной терпимости. Более того, он был центром конфессиональных распрей, через него постоянно проходили войска, оставляя после себя различное военное оборудование.
Длительная, почти столетняя вражда разъединяла городское начальство и настоятельниц католического монастыря, называвшегося так же, как и город, Эссен. Спор о праве города непосредственно подчиняться государству – праве, которое Карл IV гарантировал горожанам, во времена Реформации разгорелся с новой силой. Реформаторы и лютеране открыто сражались друг с другом на площадях города. В это бурное время должность казначея, которую исполнял Арндт Крупп, не была почетной. Горожане еще не ликвидировали последствия чумы, которую оставила после себя испанская оккупация 1599 года, когда началась Тридцатилетняя война, полностью разорившая хозяйство города.
Старшая дочь Арндта Крупна, Катарина, вышла замуж за коммерсанта Александра Хьюссена, переехавшего в Эссен в 1611 году и с 1626 года не раз избиравшегося в Городской совет. В истории города Хьюссены играли почти такую же роль, как и Крупны; основанная в те времена Хьюссеном больница сохранилась до наших дней как свидетельство его вклада в жизнь города. Катарина Хьюссен, урожденная Крупп, на 45 лет пережила своего мужа. Она умело распоряжалась оставленным ей капиталом, преумножала его и в конце концов стала самой богатой женщиной в Эссене. Ее сын, Генрих, будучи еще молодым человеком, был избран на должность казначея. Другой внук Арндта Круппа, Маттиас Крупп (1621 – 1673), получил юридическое образование, а через год после заключения Вестфальского мира, завершившего Тридцатилетнюю войну, и оплачиваемую должность главного управляющего города. Его сыновья, Георг Дитрих (1657 – 1742) и Арнольд (1662 –1734), стали видными людьми города: один главным управляющим, другой – бургомистром города.
Реакция горожан на продвижение по общественной лестнице членов семейств Круппа и Хьюссена не заставила себя ждать. Благодаря своенравному характеру Георг Дитрих Крупп приобрел в Эссене не только друзей, но и противников, во многом завидовавших ему. Личные отношения враждующих сторон обострялись недовольством реформаторов, считавших, что в администрации города появилось слишком много лютеран. Несмотря на то, что и реформаторы и лютеране принадлежали к родственным конфессиям, они часто враждовали между собой сильнее, чем с католиками.
Недовольство населения было направлено против главного управляющего города Георга Дитриха Круппа, которого упрекали в том, что он использует свою должность в личных интересах и злоупотребляет своим общественным положением. Это недоверие не имело для Георга Дитриха никаких последствий. В 1749 году Арнольд Крупп, сын Генриха Вильгельма Круппа (1711 – 1760), отмечал в зале ратуши юбилейную дату: в этот день сто лет тому назад на должность главного управляющего “первые был назначен член семейства Круппов. С тех пор эта должность неизменно оставалась в их руках. Ближайшими родственными узами с семьей Крупп были связаны оба бургомистра города – Копштадт и Небельман, а также Иоганн Хьюссен я Мариус Бастиан.
Генрих Вильгельм Крупп был первым в своей семье, кто увидел в развитии горного промысла вокруг Эссена возможный источник дохода. Приобретенный Арнольдом Крупном рудник получил название по первым буквам его имени – ДК. Потомки старинных дворянских семей, жившие в Эссене, понимали, что городская казна была полностью опустошена, но продолжали думать о собственном благополучии, вложении средств с целью получения прибыли; они по-прежнему вкладывали капитал в недвижимость – приобретение домов и угодий. Как выяснилось позднее, Генрих Вильгельм Крупп переоценил свои возможности в предпринимательстве. После его смерти, – а он умер во время Семилетней войны, – вдова почувствовала, что наступили тяжелые времена для бывших дворянских сословий и ее собственная семья на грани разорения. Через два года после смерти главного управляющего города был назначен аукцион и распродано все принадлежавшее ему имущество. Семейству Крупп пришлось испытать на себе, насколько тесно связаны между собой счастье и несчастье и как одно может переходить в другое.
Подводя итоги первой части истории семейства Крупп, можно заметить, что этому семейству было свойственно чувство ответственности за финансовые неудачи, которые доставались на долю некоторых представителей этого семейства. Между тем финансовая ситуация города была очень нелегкой. Совет города не мог расплатиться со своими должниками; старинное, широко известное производство ружей теряло рынок сбыта и приходило в упадок. Но в сложившейся ситуации были и положительные стороны. К заслугам главного управляющего города, Георга Дитриха Круппа, против которого горожане выступили в 1707 году, относится его активная и успешная деятельность в области школьного образования: оно было очень хорошо поставлено прежде всего в лютеранской гимназии, в которую в 1719 году он пригласил 28-летнего магистра Иоганна Генриха Цопфа, проживавшего в окрестностях города Галле, и Германа Франкеса для руководства этой гимназией. Цопф, женившийся вскоре после своего переселения в Эссен на племяннице Георга Дитриха Круппа, Юлиане Элизабет Крупп, до 1774 года вывел школьное обучение в городе, и особенно в своей лютеранской гимназии, на очень хороший по тем временам уровень. Тот факт, что расцвет школьного дела не пережил его, свидетельствовал скорее всего о недостаточной жизненной силе города.
Если среди молодого поколения семей, принадлежавших по своему происхождению к римским патрициям, обычным было стремление заключать брак с людьми своего круга и избегать всех посторонних кандидатов, то в Эссене этому вопросу не уделялось особенное внимание. Особо настойчивый претендент из посторонних не получал отказа. Но отношения города с внешним миром не были столь безоблачны. Разногласия между городом и монастырем не прекращались. Настоятельницы монастыря безуспешно выступали против самостоятельности города и как личную обиду воспринимали выражение “свободный город, подчиняющийся только государству и кайзеру”. Ни одна из враждующих сторон не чувствовала, что время, когда город был независимым от внешних обстоятельств, уже прошло. В начинаниях, относящихся к будущему развитию города – в расчистке реки Рур, обеспечении ее пригодности для хождения судов ив строительстве дороги, соединяющей Везель, Эссен, Бохум и Виттен, город и монастырь участия фактически не принимали. Эти мероприятия были осуществлены благодаря инициативе Прусского государства. Приметой нового времени было то, что при очередном разделении Западной Германии, происходившем под давлением извне в 1803 году, Эссен отошел к Пруссии и после некоторого времени наполеоновского правления в 1815 году снова был возвращен Пруссии.
Семейная история Круппов с самого начала оказалась связанной с историческими событиями о которых нам стало известно из “Эгмонта” Гете и “Истории падения объединенных Нидерландов” Шиллера. В смутное время Контрреформации граф Вильгельм IV Бергский, доводившийся зятем Вильгельму Оранскому, в 1583 году решил вернуться в свою прежнюю католическую веру. Перемена веры господина существенно влияла на положение и даже жизнь его подданных (как гласит латинское изречение, cujis regio, ejus religio – у кого власть, того и вера). Это событие послужило причиной того, что Арндт Крупп и группа его единомышленников по лютеранской вере, бывших людьми с хорошим достатком, решили переселиться сначала в Альдекерк (неподалеку от Гельдера), а затем в Эссен. Вместе с Крупном уезжают семьи Хьюссен и Клекке, вскоре за ними последовало в Эссен, также через Альдекерк, еще несколько семей, придерживавшихся лютеранской веры, – Гравены, Лейнгардты и Хассельманны. “Их переселение, пишет Роберт Ян в “Истории города Эссена”, сыграло решающую роль как в духовном, так и в экономическом развитии города”.
Арндт Крупп, чье имя впервые встречается в 1587 году в списках Большой торговой гильдии города, сразу предстает как энергичный предприниматель и уверенный в себе коммерсант. Эти, можно сказать, фамильные черты семейство Крупп сохранило на протяжении всей истории своего существования вплоть до сегодняшнего дня. Арндт Крупп торговал вином, голландскими бакалейными товарами, вместе с другими горожанами занимался продажей скота и был членом Schmidtampt [1].
С 1594 года он вкладывал свою наличность в недвижимость, которая, по его мнению, была одним из самых надежных способов, чтобы в то неспокойное время удержать свое состояние. Социальные изменения, последовавшие за Реформацией, оказались ему на руку. Он стал членом Городского совета, в который потом неоднократно избирался вплоть до последних лет своей жизни. Эссен того времени не был исключением из других городов, в нем не было ни политического равновесия, ни религиозной терпимости. Более того, он был центром конфессиональных распрей, через него постоянно проходили войска, оставляя после себя различное военное оборудование.
Длительная, почти столетняя вражда разъединяла городское начальство и настоятельниц католического монастыря, называвшегося так же, как и город, Эссен. Спор о праве города непосредственно подчиняться государству – праве, которое Карл IV гарантировал горожанам, во времена Реформации разгорелся с новой силой. Реформаторы и лютеране открыто сражались друг с другом на площадях города. В это бурное время должность казначея, которую исполнял Арндт Крупп, не была почетной. Горожане еще не ликвидировали последствия чумы, которую оставила после себя испанская оккупация 1599 года, когда началась Тридцатилетняя война, полностью разорившая хозяйство города.
Старшая дочь Арндта Крупна, Катарина, вышла замуж за коммерсанта Александра Хьюссена, переехавшего в Эссен в 1611 году и с 1626 года не раз избиравшегося в Городской совет. В истории города Хьюссены играли почти такую же роль, как и Крупны; основанная в те времена Хьюссеном больница сохранилась до наших дней как свидетельство его вклада в жизнь города. Катарина Хьюссен, урожденная Крупп, на 45 лет пережила своего мужа. Она умело распоряжалась оставленным ей капиталом, преумножала его и в конце концов стала самой богатой женщиной в Эссене. Ее сын, Генрих, будучи еще молодым человеком, был избран на должность казначея. Другой внук Арндта Круппа, Маттиас Крупп (1621 – 1673), получил юридическое образование, а через год после заключения Вестфальского мира, завершившего Тридцатилетнюю войну, и оплачиваемую должность главного управляющего города. Его сыновья, Георг Дитрих (1657 – 1742) и Арнольд (1662 –1734), стали видными людьми города: один главным управляющим, другой – бургомистром города.
Реакция горожан на продвижение по общественной лестнице членов семейств Круппа и Хьюссена не заставила себя ждать. Благодаря своенравному характеру Георг Дитрих Крупп приобрел в Эссене не только друзей, но и противников, во многом завидовавших ему. Личные отношения враждующих сторон обострялись недовольством реформаторов, считавших, что в администрации города появилось слишком много лютеран. Несмотря на то, что и реформаторы и лютеране принадлежали к родственным конфессиям, они часто враждовали между собой сильнее, чем с католиками.
Недовольство населения было направлено против главного управляющего города Георга Дитриха Круппа, которого упрекали в том, что он использует свою должность в личных интересах и злоупотребляет своим общественным положением. Это недоверие не имело для Георга Дитриха никаких последствий. В 1749 году Арнольд Крупп, сын Генриха Вильгельма Круппа (1711 – 1760), отмечал в зале ратуши юбилейную дату: в этот день сто лет тому назад на должность главного управляющего “первые был назначен член семейства Круппов. С тех пор эта должность неизменно оставалась в их руках. Ближайшими родственными узами с семьей Крупп были связаны оба бургомистра города – Копштадт и Небельман, а также Иоганн Хьюссен я Мариус Бастиан.
Генрих Вильгельм Крупп был первым в своей семье, кто увидел в развитии горного промысла вокруг Эссена возможный источник дохода. Приобретенный Арнольдом Крупном рудник получил название по первым буквам его имени – ДК. Потомки старинных дворянских семей, жившие в Эссене, понимали, что городская казна была полностью опустошена, но продолжали думать о собственном благополучии, вложении средств с целью получения прибыли; они по-прежнему вкладывали капитал в недвижимость – приобретение домов и угодий. Как выяснилось позднее, Генрих Вильгельм Крупп переоценил свои возможности в предпринимательстве. После его смерти, – а он умер во время Семилетней войны, – вдова почувствовала, что наступили тяжелые времена для бывших дворянских сословий и ее собственная семья на грани разорения. Через два года после смерти главного управляющего города был назначен аукцион и распродано все принадлежавшее ему имущество. Семейству Крупп пришлось испытать на себе, насколько тесно связаны между собой счастье и несчастье и как одно может переходить в другое.
Подводя итоги первой части истории семейства Крупп, можно заметить, что этому семейству было свойственно чувство ответственности за финансовые неудачи, которые доставались на долю некоторых представителей этого семейства. Между тем финансовая ситуация города была очень нелегкой. Совет города не мог расплатиться со своими должниками; старинное, широко известное производство ружей теряло рынок сбыта и приходило в упадок. Но в сложившейся ситуации были и положительные стороны. К заслугам главного управляющего города, Георга Дитриха Круппа, против которого горожане выступили в 1707 году, относится его активная и успешная деятельность в области школьного образования: оно было очень хорошо поставлено прежде всего в лютеранской гимназии, в которую в 1719 году он пригласил 28-летнего магистра Иоганна Генриха Цопфа, проживавшего в окрестностях города Галле, и Германа Франкеса для руководства этой гимназией. Цопф, женившийся вскоре после своего переселения в Эссен на племяннице Георга Дитриха Круппа, Юлиане Элизабет Крупп, до 1774 года вывел школьное обучение в городе, и особенно в своей лютеранской гимназии, на очень хороший по тем временам уровень. Тот факт, что расцвет школьного дела не пережил его, свидетельствовал скорее всего о недостаточной жизненной силе города.
Если среди молодого поколения семей, принадлежавших по своему происхождению к римским патрициям, обычным было стремление заключать брак с людьми своего круга и избегать всех посторонних кандидатов, то в Эссене этому вопросу не уделялось особенное внимание. Особо настойчивый претендент из посторонних не получал отказа. Но отношения города с внешним миром не были столь безоблачны. Разногласия между городом и монастырем не прекращались. Настоятельницы монастыря безуспешно выступали против самостоятельности города и как личную обиду воспринимали выражение “свободный город, подчиняющийся только государству и кайзеру”. Ни одна из враждующих сторон не чувствовала, что время, когда город был независимым от внешних обстоятельств, уже прошло. В начинаниях, относящихся к будущему развитию города – в расчистке реки Рур, обеспечении ее пригодности для хождения судов ив строительстве дороги, соединяющей Везель, Эссен, Бохум и Виттен, город и монастырь участия фактически не принимали. Эти мероприятия были осуществлены благодаря инициативе Прусского государства. Приметой нового времени было то, что при очередном разделении Западной Германии, происходившем под давлением извне в 1803 году, Эссен отошел к Пруссии и после некоторого времени наполеоновского правления в 1815 году снова был возвращен Пруссии.
Хелена-Амалия Крупп-Ашерфельд (1732 – 1810)
В истории этого семейства предпринимателей внешние события, даже самые значительные, не оставляли глубокого следа. Жителям Эссена, по их собственному опыту, было хорошо известно, что иностранные завоеватели приходят и уходят и самое разумное в подобной ситуации – принимать уход одних и приход других равнодушно, как нечто не имеющее к ним отношения. Положение и состояние семьи Крупп находилось тогда в руках женщины, овдовевшей Хелены-Амалии Крупп, деятельность которой пришлась в основном на XVIII столетие. Эта женщина по энергии, предпринимательскому таланту и уму намного опередила своих предшественников.
Дед Хелены-Амалии, Госвин Ашерфельд, в 1693 году переехал в Эссен, где занимался коммерцией и быстро стал богатым человеком. Он был реформистом, с 1704 года служил дьяконом в реформистской общине. И все же выдающиеся предпринимательские способности его внучки Хелены-Амалии нельзя объяснить только религиозными установками или качествами, унаследованными ею от деда.
Нужно помнить, что Хелена-Амалия была связана родственными узами с семьей Крупп; ее прабабушка, Маргарета Крупп, умершая в 1652 году, была дочерью Арндта Круппа, с которого в 1587 году в Эссене началась история этого семейства.
Замечено, что в историях многих значительных семей повторялась одна и та же закономерность: все ответственные моменты отмечались преждевременной смертью мужчин и передачей всех полномочий их женам. Это мы видим и в семейной хронике Круппов. Вспоминала ли Хелена-Амалия Крупп о сестре своей прабабушки, старшей дочери Арндта Круппа, которая пережила своего супруга Александра Хьюссена (скончавшегося в 1631 году) на 45 лет? Не важно, что знала Хелена-Амалия Крупп об этой женщине, столь близкой ей по духу. Она не нуждалась в примерах, так как сама по наитию, но уверенно шла своим путем, олицетворяя матриархальные принципы развития общества.
Хелене-Амалии было 25 лет (она уже была вдовой), когда в 1763 году все состояние бывшего главного управляющего города, ее зятя Генриха Вильгельма Круппа, было продано с молотка. Супругу Хелены-Амалии, Фридриху Йодокусу Круппу, было 45 лет, когда он вступил с ней в брак (для него это был второй брак). Ф.Й. Крупп умер через несколько лет, оставив Хелену-Амалию с двумя детьми.
Фридрих Йодокус Крупп, так же, как и его сын, занимали в городском магистрате почетные должности, но, несмотря на это, он не запустил торговых дел и продолжал вести торговлю колониальными и бакалейными товарами.
По брачному контракту и в первом и во втором браке он заметно увеличил свое состояние, торговля мелкими товарами давала хорошую прибыль, и вскоре он смог заняться оптовой торговлей, выходящей за масштабы города.
Его молодая вдова унаследовала от него семь различных объектов недвижимости, среди которых был жилой и торговый дома на площади Флаксмаркт, – жилой дом станет позднее местом рождения Фридриха и Альфреда Круппа, – и земельный участок у дорогу на Везель – Эссен, приобретенный еще отцом Фридриха Йодокуса и разделенный им между обоими сыновьями. На этом участке появится позднее сталелитейная фабрика.
Несмотря на отсутствие портретов Хелены-Амалии Крупп, и на то, что в нашем распоряжении очень мало данных, по которым мы могли бы представить, каким человеком была эта женщина, создается впечатление, что она была погружена в свою работу и не имела времени вести приятную и свободную жизнь. Хелена-Амалия Крупп имела цель, заключавшуюся в увеличении недвижимого состояния, расширении торговли, переходе к промышленному производству, приобретении паев в горном промысле и покупке металлургического завода “Гуте Хоффнунг” (“Добрая надежда”), и уверенно шла к ней.
После ее смерти список объектов недвижимости, которыми она владела, содержал уже не 7, а 31 наименование. Торговля под руководством Хедены-Амалии приняла большие масштабы, к товарам, которыми торговал ее супруг, прибавились сукно, лен и фарфор. Торговые отношения связывали ее со многими странами, прежде всего с Голландией, а закупленные ею в других регионах бакалейные товары продавались за пределами Эссена.
Вскоре после расширения фирмы “Вдова Крупп”, Хелена-Амалия, находясь, очевидно, под впечатлением успехов дуйсбургской табачной промышленности, занимавшейся переработкой голландского импорта, начинает строить мельницу для обработки нюхательного табака. Одновременно она покупает в 1783 году на Флаксмаркт второй дом, предназначенный для ее сына, в котором она в течение многих лет будет заниматься производством нюхательного табака; в списке оставленной ею недвижимости приводится также фабрика по производству нюхательного табака со всеми принадлежностями.
Наиболее выгодным оказалось изготовление суконных и льняных материалов и окраска тканей, производимая на дому. Рабочие-надомники, как обычно, получали свою оплату за каждое изделие в отдельности, точно так же между ними распределялись сырьевые материалы. И в этом производстве Хелена-Амалия проявила свое стремление расширить торговлю путем выпуска собственной продукции.
Можно ли рассматривать приобретение ею акций горнорудного производства под тем же углом зрения? Она была не единственной женщиной в Эссене, имевшей пакет акций горной промышленности, но другие женщины получили их по наследству или акционеры горнопромышленного общества записывали определенное количество акций на имена своих незамужних дочерей. Фирма “Вдова Крупп” приобрела их иначе. У 74-летней Хелены-Амалии уже был в собственности штеркрадский металлургический завод “Гуте Хоффнунг”, когда она в 1806 году приобрела на аукционе сначала три шахты около Вердена, а затем еще четыре в том же самом районе и таким образом вошла в число концессионеров.
Дед Хелены-Амалии, Госвин Ашерфельд, в 1693 году переехал в Эссен, где занимался коммерцией и быстро стал богатым человеком. Он был реформистом, с 1704 года служил дьяконом в реформистской общине. И все же выдающиеся предпринимательские способности его внучки Хелены-Амалии нельзя объяснить только религиозными установками или качествами, унаследованными ею от деда.
Нужно помнить, что Хелена-Амалия была связана родственными узами с семьей Крупп; ее прабабушка, Маргарета Крупп, умершая в 1652 году, была дочерью Арндта Круппа, с которого в 1587 году в Эссене началась история этого семейства.
Замечено, что в историях многих значительных семей повторялась одна и та же закономерность: все ответственные моменты отмечались преждевременной смертью мужчин и передачей всех полномочий их женам. Это мы видим и в семейной хронике Круппов. Вспоминала ли Хелена-Амалия Крупп о сестре своей прабабушки, старшей дочери Арндта Круппа, которая пережила своего супруга Александра Хьюссена (скончавшегося в 1631 году) на 45 лет? Не важно, что знала Хелена-Амалия Крупп об этой женщине, столь близкой ей по духу. Она не нуждалась в примерах, так как сама по наитию, но уверенно шла своим путем, олицетворяя матриархальные принципы развития общества.
Хелене-Амалии было 25 лет (она уже была вдовой), когда в 1763 году все состояние бывшего главного управляющего города, ее зятя Генриха Вильгельма Круппа, было продано с молотка. Супругу Хелены-Амалии, Фридриху Йодокусу Круппу, было 45 лет, когда он вступил с ней в брак (для него это был второй брак). Ф.Й. Крупп умер через несколько лет, оставив Хелену-Амалию с двумя детьми.
Фридрих Йодокус Крупп, так же, как и его сын, занимали в городском магистрате почетные должности, но, несмотря на это, он не запустил торговых дел и продолжал вести торговлю колониальными и бакалейными товарами.
По брачному контракту и в первом и во втором браке он заметно увеличил свое состояние, торговля мелкими товарами давала хорошую прибыль, и вскоре он смог заняться оптовой торговлей, выходящей за масштабы города.
Его молодая вдова унаследовала от него семь различных объектов недвижимости, среди которых был жилой и торговый дома на площади Флаксмаркт, – жилой дом станет позднее местом рождения Фридриха и Альфреда Круппа, – и земельный участок у дорогу на Везель – Эссен, приобретенный еще отцом Фридриха Йодокуса и разделенный им между обоими сыновьями. На этом участке появится позднее сталелитейная фабрика.
Несмотря на отсутствие портретов Хелены-Амалии Крупп, и на то, что в нашем распоряжении очень мало данных, по которым мы могли бы представить, каким человеком была эта женщина, создается впечатление, что она была погружена в свою работу и не имела времени вести приятную и свободную жизнь. Хелена-Амалия Крупп имела цель, заключавшуюся в увеличении недвижимого состояния, расширении торговли, переходе к промышленному производству, приобретении паев в горном промысле и покупке металлургического завода “Гуте Хоффнунг” (“Добрая надежда”), и уверенно шла к ней.
После ее смерти список объектов недвижимости, которыми она владела, содержал уже не 7, а 31 наименование. Торговля под руководством Хедены-Амалии приняла большие масштабы, к товарам, которыми торговал ее супруг, прибавились сукно, лен и фарфор. Торговые отношения связывали ее со многими странами, прежде всего с Голландией, а закупленные ею в других регионах бакалейные товары продавались за пределами Эссена.
Вскоре после расширения фирмы “Вдова Крупп”, Хелена-Амалия, находясь, очевидно, под впечатлением успехов дуйсбургской табачной промышленности, занимавшейся переработкой голландского импорта, начинает строить мельницу для обработки нюхательного табака. Одновременно она покупает в 1783 году на Флаксмаркт второй дом, предназначенный для ее сына, в котором она в течение многих лет будет заниматься производством нюхательного табака; в списке оставленной ею недвижимости приводится также фабрика по производству нюхательного табака со всеми принадлежностями.
Наиболее выгодным оказалось изготовление суконных и льняных материалов и окраска тканей, производимая на дому. Рабочие-надомники, как обычно, получали свою оплату за каждое изделие в отдельности, точно так же между ними распределялись сырьевые материалы. И в этом производстве Хелена-Амалия проявила свое стремление расширить торговлю путем выпуска собственной продукции.
Можно ли рассматривать приобретение ею акций горнорудного производства под тем же углом зрения? Она была не единственной женщиной в Эссене, имевшей пакет акций горной промышленности, но другие женщины получили их по наследству или акционеры горнопромышленного общества записывали определенное количество акций на имена своих незамужних дочерей. Фирма “Вдова Крупп” приобрела их иначе. У 74-летней Хелены-Амалии уже был в собственности штеркрадский металлургический завод “Гуте Хоффнунг”, когда она в 1806 году приобрела на аукционе сначала три шахты около Вердена, а затем еще четыре в том же самом районе и таким образом вошла в число концессионеров.
Первый металлургический завод Круппа
Интересно, что в рассказе об истории Рурской области и о связи семьи Крупп с промышленностью, мы возвращаемся к личности Хелены-Амалии Крупп. Несколько преувеличивая, можно сказать, что начало развития металлургической промышленности на Нижнем Рейне, и особенно там, где раньше находился монастырь Эссен, есть не что иное как история возникновения металлургического завода “Гуте Хоффнунг”. Уже тогда “Крупп” самым тесным образом связывается с началом развития металлургической промышленности. С 1800 по 1808 годы этим металлургическим заводом владела семья Крупп, а до этого одним из совладельцев завода с 1/4 доли участия был сын Хелены-Амалии Петер Фридрих Вильгельм Крупп (умерший в 1795 году).
В 1881 году металлургический завод “Гуте Хоффнунг” мог бы отметить столетний юбилей своего существования, но его история началась раньше, в Пятидесятые годы XVIII столетия с возникновения металлургического завода “Санкт-Антоний” (“Святой Антоний”), который и положил начало заводу “Гуте Хоффнунг”.
На участке неподалеку от Штеркраде-Оберхаузен была обнаружена железная руда. В 1753 году курфюрст Клеман Август Кельнский, которому тогда принадлежал Вест Реклингхаузен, дал барону фон Венге, канонику кафедрального собора, разрешение на строительство металлургического завода “Санкт-Антоний”. Это предприятие оправдало себя: завод стал входить в хороший рабочий ритм.
В 1781 году Фридрих Великий, владевший землей Клеве, дал разрешение на строительство завода “Гуте Хоффнунг” в Штеркраде, вблизи от “Санкт-Антоний”. В 1790 году настоятельница эссенского монастыря на территории, относящейся к монастырю, в Новом Эссене, также начинает строительство плавильного завода и кузницы. Три таких завода, расположенные в непосредственной близости друг от друга, естественно не могли развиваться успешно, но, как с иронией заметил Гете в “Фаусте”, “удивительно, что все это еще держится!” – все это происходило в Священной Римской империи. Все три завода работали, ведя между собой конкурентную борьбу, которая принимала иногда комические формы. Конечно, поведение прусских чиновников было несправедливым, когда они выслали из Дуйсбурга в Везель приехавшего туда по свои делам инспектора из Нового Эссена Готтлеба Якоби, сославшись на то, что он не имел в Новом Эссене постоянного места жительства. В ответ на это настоятельница эссенского монастыря в феврале 1793 года направила жалобу великому канцлеру о несправедливом аресте инспектора Якоби, но, несмотря на это его освобождение состоялось только в декабре после вмешательства прусского короля. Сама настоятельница монастыря тоже была не очень разборчива в выборе средств борьбы с конкурентами. В 1793 году она покупает завод “Санкт-Антоний”, чтобы положить конец спорам между конкурентами. И хотя, с деловой точки зрения, этот поступок был нравственным, правовая сторона его вызывала большие сомнения, так как этот завод принадлежал некоему Пфандхеферу, имевшему законное право на этот завод. Когда же владелец завода вступил с настоятельницей монастыря в спор, отстаивая свои права, она приказала своему небольшому вооруженному отряду просто выбросить его с завода. Процесс, который Пфандхефер пытался выиграть с помощью барона Штейна против настоятельницы монастыря закончился для него успешно. Было принято постановление, по которому оба завода – “Гуте Хоффнунг” и “Санкт-Антоний” – должны были объединиться под руководством Пфандхефера. Но вскоре выяснилось, что руководство двумя металлургическими заводами оказалось для него непосильной задачей. Поэтому "через два года “Санкт Антоний” вернулся к настоятельнице монастыря. Деньги, необходимые Для развития завода “Гуте Хоффнунг” Пфандхеферу ссудила Хелена-Амалия Крупп. На протяжении последующих лет она продолжала давать ему кредит для нужд производства. Известно, что основой банковского дела является торговля и на этой ранней стадии капиталистического развития границы между банковским делом и торговлей очень неопределенны.
Когда сын Хелены-Амалии Петер Фридрих Вильгельм Крупп в 1789 году после четырехлетнего пребывания в руководстве завода на правах пайщика вышел из руководства, Пфандхефер остался ему должен наличными 11839 рурских талеров, полученных им в виде аванса. В 1796 году долг возрос до 18000 талеров, через четыре года увеличился еще до 21983 талеров. Неизвестно, что послужило охлаждению Пфандхефера к металлургическому заводу. Возможно, на него подействовал нездоровый ажиотаж, развернувшийся вокруг этих трех заводов. Известно только, что сумма его долга постоянно возрастала, и он, не имея возможности справиться с этой ситуацией, однажды просто сбежал. Главной фигурой, пострадавшей от этого, была Хелена-Амалия Крупп, главный заимодавец Пфандхефера. Она не собиралась отказываться от своего капитала. Когда завод продавался с аукциона, Хелена-Амалия приобрела его. Невольно приходит на память случай, произошедший пятьдесят лет спустя с заводом “Хенриксхютте” в Гаттингене (Рур). Этот завод в 1856 году на очень выгодных условиях приобрело берлинское дисконтное общество. Завод становился все дороже и требовал новых денежных средств. Повторно продать его не удалось. Приобретенное вдовой Крупп предприятие “Гуте Хоффнунг” сначала приносило прибыль, а когда для развития завода потребовались новые вложения, ей удалось выгодно реализовать его.
Сохранилось интересное письмо управляющего завода “Гуте Хоффнунг” Лингоффа, который, по поручению вдовы Крупп, вел дела в Штеркраде. Письмо Лингоффа, адресованное мастеру Йозефу Гермесу, дает нам возможность увидеть условия, в которых работал в то время металлургический завод, а также некоторое представление о стиле руководства владелицы завода. Лингофф пишет буквально следующее: “Вы, конечно, будете очень удивлены, получив это письмо. Оно вызвано тем, – и вы В этом сможете сразу убедиться, – что у меня никогда не вызывал чувства ненависти сумасброд и дебошир старина Йозеф, но его тяга к спиртному мне, конечно же, не нравилась. Несколько дней тому назад я как раз обедал, когда госпожа Крупп спросила, есть ли у меня кто-нибудь на примете, кто мог бы выполнять функцию посредника при торговых операциях завода. Я ей отвечаю, что несколько человек с севера предлагали свои услуги, но у меня нет желания брать их, так как они меня часто подводили. Тогда она спросила, кто бы, на мой взгляд, мог выполнить эту работу. Говорю, что с удовольствием поручил бы эту работу мастеру Йозефу Гермесу и взял бы его на роль посредника. Тогда она спросила, как у него обстоит дело со склонностью к выпивке. Я ответил, что, насколько мне известно, он больше не пьет, вернее сказать, пьет в меру, так как металлург не может быть трезвенником, просто нужно знать меру и держать себя в рамках дозволенного. Тут она улыбнулась и разрешила написать вам и пригласить вас на работу. Она также прибавила, что всегда испытывала симпатию к вам, а также к вашей жене, и ей нравятся энергичные люди”.
В 1881 году металлургический завод “Гуте Хоффнунг” мог бы отметить столетний юбилей своего существования, но его история началась раньше, в Пятидесятые годы XVIII столетия с возникновения металлургического завода “Санкт-Антоний” (“Святой Антоний”), который и положил начало заводу “Гуте Хоффнунг”.
На участке неподалеку от Штеркраде-Оберхаузен была обнаружена железная руда. В 1753 году курфюрст Клеман Август Кельнский, которому тогда принадлежал Вест Реклингхаузен, дал барону фон Венге, канонику кафедрального собора, разрешение на строительство металлургического завода “Санкт-Антоний”. Это предприятие оправдало себя: завод стал входить в хороший рабочий ритм.
В 1781 году Фридрих Великий, владевший землей Клеве, дал разрешение на строительство завода “Гуте Хоффнунг” в Штеркраде, вблизи от “Санкт-Антоний”. В 1790 году настоятельница эссенского монастыря на территории, относящейся к монастырю, в Новом Эссене, также начинает строительство плавильного завода и кузницы. Три таких завода, расположенные в непосредственной близости друг от друга, естественно не могли развиваться успешно, но, как с иронией заметил Гете в “Фаусте”, “удивительно, что все это еще держится!” – все это происходило в Священной Римской империи. Все три завода работали, ведя между собой конкурентную борьбу, которая принимала иногда комические формы. Конечно, поведение прусских чиновников было несправедливым, когда они выслали из Дуйсбурга в Везель приехавшего туда по свои делам инспектора из Нового Эссена Готтлеба Якоби, сославшись на то, что он не имел в Новом Эссене постоянного места жительства. В ответ на это настоятельница эссенского монастыря в феврале 1793 года направила жалобу великому канцлеру о несправедливом аресте инспектора Якоби, но, несмотря на это его освобождение состоялось только в декабре после вмешательства прусского короля. Сама настоятельница монастыря тоже была не очень разборчива в выборе средств борьбы с конкурентами. В 1793 году она покупает завод “Санкт-Антоний”, чтобы положить конец спорам между конкурентами. И хотя, с деловой точки зрения, этот поступок был нравственным, правовая сторона его вызывала большие сомнения, так как этот завод принадлежал некоему Пфандхеферу, имевшему законное право на этот завод. Когда же владелец завода вступил с настоятельницей монастыря в спор, отстаивая свои права, она приказала своему небольшому вооруженному отряду просто выбросить его с завода. Процесс, который Пфандхефер пытался выиграть с помощью барона Штейна против настоятельницы монастыря закончился для него успешно. Было принято постановление, по которому оба завода – “Гуте Хоффнунг” и “Санкт-Антоний” – должны были объединиться под руководством Пфандхефера. Но вскоре выяснилось, что руководство двумя металлургическими заводами оказалось для него непосильной задачей. Поэтому "через два года “Санкт Антоний” вернулся к настоятельнице монастыря. Деньги, необходимые Для развития завода “Гуте Хоффнунг” Пфандхеферу ссудила Хелена-Амалия Крупп. На протяжении последующих лет она продолжала давать ему кредит для нужд производства. Известно, что основой банковского дела является торговля и на этой ранней стадии капиталистического развития границы между банковским делом и торговлей очень неопределенны.
Когда сын Хелены-Амалии Петер Фридрих Вильгельм Крупп в 1789 году после четырехлетнего пребывания в руководстве завода на правах пайщика вышел из руководства, Пфандхефер остался ему должен наличными 11839 рурских талеров, полученных им в виде аванса. В 1796 году долг возрос до 18000 талеров, через четыре года увеличился еще до 21983 талеров. Неизвестно, что послужило охлаждению Пфандхефера к металлургическому заводу. Возможно, на него подействовал нездоровый ажиотаж, развернувшийся вокруг этих трех заводов. Известно только, что сумма его долга постоянно возрастала, и он, не имея возможности справиться с этой ситуацией, однажды просто сбежал. Главной фигурой, пострадавшей от этого, была Хелена-Амалия Крупп, главный заимодавец Пфандхефера. Она не собиралась отказываться от своего капитала. Когда завод продавался с аукциона, Хелена-Амалия приобрела его. Невольно приходит на память случай, произошедший пятьдесят лет спустя с заводом “Хенриксхютте” в Гаттингене (Рур). Этот завод в 1856 году на очень выгодных условиях приобрело берлинское дисконтное общество. Завод становился все дороже и требовал новых денежных средств. Повторно продать его не удалось. Приобретенное вдовой Крупп предприятие “Гуте Хоффнунг” сначала приносило прибыль, а когда для развития завода потребовались новые вложения, ей удалось выгодно реализовать его.
Сохранилось интересное письмо управляющего завода “Гуте Хоффнунг” Лингоффа, который, по поручению вдовы Крупп, вел дела в Штеркраде. Письмо Лингоффа, адресованное мастеру Йозефу Гермесу, дает нам возможность увидеть условия, в которых работал в то время металлургический завод, а также некоторое представление о стиле руководства владелицы завода. Лингофф пишет буквально следующее: “Вы, конечно, будете очень удивлены, получив это письмо. Оно вызвано тем, – и вы В этом сможете сразу убедиться, – что у меня никогда не вызывал чувства ненависти сумасброд и дебошир старина Йозеф, но его тяга к спиртному мне, конечно же, не нравилась. Несколько дней тому назад я как раз обедал, когда госпожа Крупп спросила, есть ли у меня кто-нибудь на примете, кто мог бы выполнять функцию посредника при торговых операциях завода. Я ей отвечаю, что несколько человек с севера предлагали свои услуги, но у меня нет желания брать их, так как они меня часто подводили. Тогда она спросила, кто бы, на мой взгляд, мог выполнить эту работу. Говорю, что с удовольствием поручил бы эту работу мастеру Йозефу Гермесу и взял бы его на роль посредника. Тогда она спросила, как у него обстоит дело со склонностью к выпивке. Я ответил, что, насколько мне известно, он больше не пьет, вернее сказать, пьет в меру, так как металлург не может быть трезвенником, просто нужно знать меру и держать себя в рамках дозволенного. Тут она улыбнулась и разрешила написать вам и пригласить вас на работу. Она также прибавила, что всегда испытывала симпатию к вам, а также к вашей жене, и ей нравятся энергичные люди”.