Поэтому правительство пошло по пути увеличения срока сыска уже прикрепленных крестьян: в 1619 г. устанавливается пятилетний срок сыска, в 1637 г. – девятилетний срок, в 1641 г. – десятилетний. Тем же законом 1641 г. землевладельцы получили право в течение 15 лет требовать возвращения своих крестьян, вывезенных другими землевладельцами на свои земли. С 1649 г. крестьяне с их женами и детьми становились «крепкими» земле: Соборным уложением завершилось юридическое оформление крепостного права.
Однако, принимая эти решения, правительство всегда помнило, что у помещиков и государства разные интересы. Государству был нужен тяглец, выплачивающий подати и содержащий служилых людей с их семьями. Помещик же мечтал о холопах, то есть полностью зависимых от него крестьянах.
На протяжении первой половины XVII в. правительство заботилось прежде всего об интересах государства. Это выразилось в принятии целого комплекса законов:
♦ помещик был обязан предоставить крестьянину землю;
♦ он нес ответственность перед государством за исправную выплату крестьянами налогов;
♦ приобретать крестьян разрешалось только мелким землевладельцам – и не более двух крестьян за один раз (этот указ был направлен на укрепление финансового положения мелкого служилого люда; крупные землевладельцы и так находились на службе, и увеличение численности крестьян на их служебном рвении никак не сказывалось);
♦ в случае плохого несения государственной службы у служилого человека отбирались и поместье, и крестьяне;
♦ перед продажей, покупкой или передачей права собственности на крестьянина землевладелец должен был спросить разрешения местного пристава с последующим утверждением сделки этим же приставом и судом;
♦ ловить и возвращать беглых крестьян прежнему владельцу имел право не их хозяин, а местный пристав;
♦ побег крестьян рассматривался властями как государственное преступление.
В существовании этих законодательных актов как раз и проявился государственный характер крепостного права в России.
Итак, в середине XVII в. завершился процесс юридического оформления крепостного права. Его признаками были:
♦ прикрепление крестьян к земле;
♦ их личная незащищенность;
♦ ограничения крестьян в праве распоряжения частной собственностью.
Однако все эти признаки были характерны и для остальных социальных слоев, с той лишь разницей, что они были зависимы не от других сословий, а от государства. Это означает, что в середине XVII в. в России юридически оформилась социальная система, идентичная восточным деспотическим порядкам.
Торгово-ремесленное население. Городское население делилось на гостей, «торговых людей гостиной сотни», «торговых людей суконной сотни», то есть купцов, и посадских людей (ремесленников и мелких торговцев).
Гости были высшей категорией привилегированного купечества. В XVII в. таким статусом обладало всего около 30 человек. Основными их привилегиями были освобождение от тягловых повинностей, свободный проезд за границу для торговли, право приобретать вотчины, подсудность непосредственно царю. Каждый гость имел жалованную грамоту «на гостиное имя», выданную лично царем. В отличие от европейских стран, торговля в России считалась государственной службой. Главное занятие купца состояло в выполнении торгово-финансовых поручений царя и великого князя, который требовал то найти деньги, то поставить в армию снаряжение и оружие. За это гостям отдавалось право сбора налогов.
Государство нуждалось в финансовых услугах и постоянно разоряло гостей. Обязанности гостей были столь обременительны, что желающих получить такой статус было мало. Этим и объясняется их малочисленность.
В отличие от гостей, члены гостиной сотни не имели права свободного выезда за границу и приобретения вотчин. Членами гостиной сотни становились по очереди и по выбору. Они могли беспошлинно приобретать съестных товаров по 60 руб. на человека, имели право «безвыемочно» и «безъявочно» держать в доме «питье» (алкогольные напитки), освобождались от суда воевод и дьяков, а также от тягла, накладываемого на посадских людей и «черные сотни». В 1649 г. в гостиную сотню входили 158 человек. Примерно такими же привилегиями обладали и члены суконной сотни (суконники). В 1649 г. в суконную сотню входили 116 человек.
Многие купцы стремились бросить свое опасное ремесло, купить землю с крестьянами и попытаться получить дворянское звание. Поэтому раз в 2–5 лет правительство зачисляло в гостиную и суконную сотни торговцев более низкого уровня помимо их воли. Далее все продолжалось по кругу. Деньги не делали купцов свободными.
Главными препятствиями для развития оптовой торговли являлись удаленность от мировых торговых путей и неблагоприятное внешнеполитическое положение России. От Балтийского моря Московскую Русь отрезали шведы. Азовское море контролировали крымские татары, Черное – турки. Волга на всем ее протяжении была отвоевана у татар лишь в 1552–1556 гг.
Посадские люди подразделялись на «лучших», «середних» и «молодших». Как и все остальные слои населения, горожане были бесправными. В середине XVI в. они составляли приблизительно 2 % населения страны, доля торговцев и ремесленников не превышала 30 % (остальные 70 % населения городов составляли служилые люди и их холопы).
Наиболее многочисленной и бедной группой посадских были ремесленники.
Основная масса ремесленников концентрировалась в таких крупных городах, как Москва, Новгород, Псков. Прожить за счет производства ремесленных изделий даже там было довольно трудно, поэтому ремесленники обычно совмещали несколько профессий: «делали сапожное и торговали житом», «пекли калачи и извозничали», «кузнечали и мясничали».
В зависимости от места проживания ремесленники и торговцы именовались черными или белыми людьми.
Черные люди (черная сотня) были свободными, платили государственные налоги и не пользовались никакими льготами. Они были объединены в общину во главе с земским старостой.
Белые слободы (от слова «обелить» – освободить от податей) создавали на собственной территории бояре и монастыри. Гражданскими свободами их жители не обладали, но зато освобождались от государственных повинностей.
Спасаясь от налогов, многие ремесленники стремились переселиться на территорию белых слобод. Поскольку рост этих слобод наносил государству экономический ущерб, правительство Ивана IV еще в 1550 г. запретило «закладываться за монастыри». С 1600 г. закладчиков стали возвращать в тяглую общину.
Жизнь в черных слободах была тяжелой: ремесленников и торговцев обременяли все новыми и новыми налогами, поборы местной администрации были постоянными, казна установила монополию на самые выгодные виды товаров и не давала возможности разбогатеть. Кроме того, иностранцы получали в России значительные льготы, «отбивая хлеб» у русских мастеров. Поэтому, как и крестьяне, ремесленники и торговцы при каждом удобном случае стремились все бросить и бежать.
Чтобы остановить процесс бегства чернослободских ремесленников из Москвы, правительство в 1613 г. запретило им покидать пределы города. В 1619 г. эта мера была распространена на все города страны. Однако жизнь в посадах была настолько тяжелой, что случаи бегства посадских не уменьшались.
Правительство не было глухим к многочисленным челобитным посадских людей и по мере возможности им помогало. Во-первых, в течение XVII в. были ликвидированы внутренние торговые пошлины (пошлины 1646 и 1653 гг. оказались уже исключением из установившейся политики правительства). Во-вторых, в 1649 г. иностранцы были вытеснены из внутренней розничной торговли. Однако главной линией правительства в отношении посадских людей все же было усиление административно-полицейского нажима. Правительству в 1638, 1642 и 1648 гг. пришлось повторять указы, запрещающие посадским менять место проживания, каждый раз усиливая наказание. В 1658 г. за побег из города с целью укрывательства от налогов была введена смертная казнь. Все равно из посадов бежали. Например, в Москве в 1650 г. посадских осталось в три раза меньше, чем в начале века; в 1668 г. в Ярославле проживало 3468 посадских, а через десять лет их осталось всего 2862 человека; в Костроме число посадских уменьшилось с 1322 человек до 1044.
В 1649 г. были ликвидированы белые слободы. Отныне все посадское население должно было нести тягло в пользу государства.
Власть выкорчевывала слабые ростки капитализма, который в Европе в течение последующих двух-трех веков принципиально изменил все общество.
В Европе уже в XI–XV вв. существовал городской строй в качестве альтернативного феодализму социально-экономического уклада. Поскольку все города располагались на земле герцогов, епископов или графов, то в XI–XIV вв. города вели борьбу с этими феодалами за свою экономическую и политическую свободу. Многовековое противостояние горожан и власти привело к возникновению нового мировоззрения. Сначала им стал гуманизм. В его основе лежало признание ценности человеческой жизни, права человека на свободу и счастье. Это направление общественно-политической мысли оказалось социально узким: оно охватывало тончайший слой образованных людей. Однако в XVI в. антифеодальная идеология приняла форму массового движения – протестантизма. Таким образом, горожане в течение XI–XV вв. готовили экономическую и мировоззренческую основу для перехода Европы на качественно более высокую историческую ступень.
Ничего подобного в России (как и на Востоке) не было, русские города не противостояли политическому строю, а являлись его составной частью. Не случайно ни одно из городских восстаний не было направлено против самодержавной царской власти.
Итак, уже к середине XVI в. в социальной системе России произошли существенные изменения. Если еще в княжение Ивана III социальная система состояла из разнообразных групп, наделенных как обязанностями, так и правами, то в течение последующих десятилетий от прав ничего не осталось. Социальные отношения стали строиться не по европейскому (частноправовому принципу), а по служебно-иерархическому. Место каждого социального слоя определялось формой службы: бояре выполняли военные и административные функции, крестьяне и торгово-ремесленные слои были обязаны платить подати. Изменение положения не только крестьян, но также бояр и дворян позволяет сделать вывод о принципиальном отличии российской социальной системы от западноевропейской. Все социальные слои Московской Руси в течение первой половины XVI в. утратили гражданские свободы. Это означало завершение формирования российской разновидности восточной политической системы, где все социальные слои были в равной степени бесправны по отношению к государству.
§ 6. МАССОВЫЕ ДВИЖЕНИЯ
§ 7. КУЛЬТУРА
Однако, принимая эти решения, правительство всегда помнило, что у помещиков и государства разные интересы. Государству был нужен тяглец, выплачивающий подати и содержащий служилых людей с их семьями. Помещик же мечтал о холопах, то есть полностью зависимых от него крестьянах.
На протяжении первой половины XVII в. правительство заботилось прежде всего об интересах государства. Это выразилось в принятии целого комплекса законов:
♦ помещик был обязан предоставить крестьянину землю;
♦ он нес ответственность перед государством за исправную выплату крестьянами налогов;
♦ приобретать крестьян разрешалось только мелким землевладельцам – и не более двух крестьян за один раз (этот указ был направлен на укрепление финансового положения мелкого служилого люда; крупные землевладельцы и так находились на службе, и увеличение численности крестьян на их служебном рвении никак не сказывалось);
♦ в случае плохого несения государственной службы у служилого человека отбирались и поместье, и крестьяне;
♦ перед продажей, покупкой или передачей права собственности на крестьянина землевладелец должен был спросить разрешения местного пристава с последующим утверждением сделки этим же приставом и судом;
♦ ловить и возвращать беглых крестьян прежнему владельцу имел право не их хозяин, а местный пристав;
♦ побег крестьян рассматривался властями как государственное преступление.
В существовании этих законодательных актов как раз и проявился государственный характер крепостного права в России.
Итак, в середине XVII в. завершился процесс юридического оформления крепостного права. Его признаками были:
♦ прикрепление крестьян к земле;
♦ их личная незащищенность;
♦ ограничения крестьян в праве распоряжения частной собственностью.
Однако все эти признаки были характерны и для остальных социальных слоев, с той лишь разницей, что они были зависимы не от других сословий, а от государства. Это означает, что в середине XVII в. в России юридически оформилась социальная система, идентичная восточным деспотическим порядкам.
Торгово-ремесленное население. Городское население делилось на гостей, «торговых людей гостиной сотни», «торговых людей суконной сотни», то есть купцов, и посадских людей (ремесленников и мелких торговцев).
Гости были высшей категорией привилегированного купечества. В XVII в. таким статусом обладало всего около 30 человек. Основными их привилегиями были освобождение от тягловых повинностей, свободный проезд за границу для торговли, право приобретать вотчины, подсудность непосредственно царю. Каждый гость имел жалованную грамоту «на гостиное имя», выданную лично царем. В отличие от европейских стран, торговля в России считалась государственной службой. Главное занятие купца состояло в выполнении торгово-финансовых поручений царя и великого князя, который требовал то найти деньги, то поставить в армию снаряжение и оружие. За это гостям отдавалось право сбора налогов.
Государство нуждалось в финансовых услугах и постоянно разоряло гостей. Обязанности гостей были столь обременительны, что желающих получить такой статус было мало. Этим и объясняется их малочисленность.
В отличие от гостей, члены гостиной сотни не имели права свободного выезда за границу и приобретения вотчин. Членами гостиной сотни становились по очереди и по выбору. Они могли беспошлинно приобретать съестных товаров по 60 руб. на человека, имели право «безвыемочно» и «безъявочно» держать в доме «питье» (алкогольные напитки), освобождались от суда воевод и дьяков, а также от тягла, накладываемого на посадских людей и «черные сотни». В 1649 г. в гостиную сотню входили 158 человек. Примерно такими же привилегиями обладали и члены суконной сотни (суконники). В 1649 г. в суконную сотню входили 116 человек.
Многие купцы стремились бросить свое опасное ремесло, купить землю с крестьянами и попытаться получить дворянское звание. Поэтому раз в 2–5 лет правительство зачисляло в гостиную и суконную сотни торговцев более низкого уровня помимо их воли. Далее все продолжалось по кругу. Деньги не делали купцов свободными.
Главными препятствиями для развития оптовой торговли являлись удаленность от мировых торговых путей и неблагоприятное внешнеполитическое положение России. От Балтийского моря Московскую Русь отрезали шведы. Азовское море контролировали крымские татары, Черное – турки. Волга на всем ее протяжении была отвоевана у татар лишь в 1552–1556 гг.
Посадские люди подразделялись на «лучших», «середних» и «молодших». Как и все остальные слои населения, горожане были бесправными. В середине XVI в. они составляли приблизительно 2 % населения страны, доля торговцев и ремесленников не превышала 30 % (остальные 70 % населения городов составляли служилые люди и их холопы).
Наиболее многочисленной и бедной группой посадских были ремесленники.
Основная масса ремесленников концентрировалась в таких крупных городах, как Москва, Новгород, Псков. Прожить за счет производства ремесленных изделий даже там было довольно трудно, поэтому ремесленники обычно совмещали несколько профессий: «делали сапожное и торговали житом», «пекли калачи и извозничали», «кузнечали и мясничали».
В зависимости от места проживания ремесленники и торговцы именовались черными или белыми людьми.
Черные люди (черная сотня) были свободными, платили государственные налоги и не пользовались никакими льготами. Они были объединены в общину во главе с земским старостой.
Белые слободы (от слова «обелить» – освободить от податей) создавали на собственной территории бояре и монастыри. Гражданскими свободами их жители не обладали, но зато освобождались от государственных повинностей.
Спасаясь от налогов, многие ремесленники стремились переселиться на территорию белых слобод. Поскольку рост этих слобод наносил государству экономический ущерб, правительство Ивана IV еще в 1550 г. запретило «закладываться за монастыри». С 1600 г. закладчиков стали возвращать в тяглую общину.
Жизнь в черных слободах была тяжелой: ремесленников и торговцев обременяли все новыми и новыми налогами, поборы местной администрации были постоянными, казна установила монополию на самые выгодные виды товаров и не давала возможности разбогатеть. Кроме того, иностранцы получали в России значительные льготы, «отбивая хлеб» у русских мастеров. Поэтому, как и крестьяне, ремесленники и торговцы при каждом удобном случае стремились все бросить и бежать.
Чтобы остановить процесс бегства чернослободских ремесленников из Москвы, правительство в 1613 г. запретило им покидать пределы города. В 1619 г. эта мера была распространена на все города страны. Однако жизнь в посадах была настолько тяжелой, что случаи бегства посадских не уменьшались.
Правительство не было глухим к многочисленным челобитным посадских людей и по мере возможности им помогало. Во-первых, в течение XVII в. были ликвидированы внутренние торговые пошлины (пошлины 1646 и 1653 гг. оказались уже исключением из установившейся политики правительства). Во-вторых, в 1649 г. иностранцы были вытеснены из внутренней розничной торговли. Однако главной линией правительства в отношении посадских людей все же было усиление административно-полицейского нажима. Правительству в 1638, 1642 и 1648 гг. пришлось повторять указы, запрещающие посадским менять место проживания, каждый раз усиливая наказание. В 1658 г. за побег из города с целью укрывательства от налогов была введена смертная казнь. Все равно из посадов бежали. Например, в Москве в 1650 г. посадских осталось в три раза меньше, чем в начале века; в 1668 г. в Ярославле проживало 3468 посадских, а через десять лет их осталось всего 2862 человека; в Костроме число посадских уменьшилось с 1322 человек до 1044.
В 1649 г. были ликвидированы белые слободы. Отныне все посадское население должно было нести тягло в пользу государства.
Власть выкорчевывала слабые ростки капитализма, который в Европе в течение последующих двух-трех веков принципиально изменил все общество.
В Европе уже в XI–XV вв. существовал городской строй в качестве альтернативного феодализму социально-экономического уклада. Поскольку все города располагались на земле герцогов, епископов или графов, то в XI–XIV вв. города вели борьбу с этими феодалами за свою экономическую и политическую свободу. Многовековое противостояние горожан и власти привело к возникновению нового мировоззрения. Сначала им стал гуманизм. В его основе лежало признание ценности человеческой жизни, права человека на свободу и счастье. Это направление общественно-политической мысли оказалось социально узким: оно охватывало тончайший слой образованных людей. Однако в XVI в. антифеодальная идеология приняла форму массового движения – протестантизма. Таким образом, горожане в течение XI–XV вв. готовили экономическую и мировоззренческую основу для перехода Европы на качественно более высокую историческую ступень.
Ничего подобного в России (как и на Востоке) не было, русские города не противостояли политическому строю, а являлись его составной частью. Не случайно ни одно из городских восстаний не было направлено против самодержавной царской власти.
Итак, уже к середине XVI в. в социальной системе России произошли существенные изменения. Если еще в княжение Ивана III социальная система состояла из разнообразных групп, наделенных как обязанностями, так и правами, то в течение последующих десятилетий от прав ничего не осталось. Социальные отношения стали строиться не по европейскому (частноправовому принципу), а по служебно-иерархическому. Место каждого социального слоя определялось формой службы: бояре выполняли военные и административные функции, крестьяне и торгово-ремесленные слои были обязаны платить подати. Изменение положения не только крестьян, но также бояр и дворян позволяет сделать вывод о принципиальном отличии российской социальной системы от западноевропейской. Все социальные слои Московской Руси в течение первой половины XVI в. утратили гражданские свободы. Это означало завершение формирования российской разновидности восточной политической системы, где все социальные слои были в равной степени бесправны по отношению к государству.
§ 6. МАССОВЫЕ ДВИЖЕНИЯ
Утрата всеми слоями населения гражданских свобод не обязательно должна была обернуться взрывом возмущения. Этот процесс растянулся на жизнь нескольких поколений, а социальная память стирается довольно быстро. Фактически все социальные слои лишились свободы передвижения и права распоряжаться собственностью еще в первой половине XVI в. и к своему новому положению к концу века успели привыкнуть. Тем не менее в начале XVII в. разразилась Смута.
В 1601–1604 гг. страну поразили невиданные по масштабам неурожаи и голод. Правительственные меры по преодолению голода оказались неэффективными, что привело к озлоблению низов.
Первое крупное восстание произошло в 1603 г. под руководством Хлопка. О восстании нам известно очень мало в силу его быстротечности.
Люди на Руси никогда не поднимали бунт против великих князей и царей. Более того, именно в них народ видел защитников и связывал с ними решение всех своих проблем. Поэтому со временем социальное недовольство наверняка бы сгладилось. Однако летом 1604 г. на западной границе появился «царевич Дмитрий» (якобы чудом уцелевший сын Ивана Грозного). После тщательного расследования Посольский приказ обнаружил, что под этим именем скрывается беглый монах московского Чудова монастыря Григорий (в миру – Юрий Богданович Отрепьев). Вместе с тем итоги расследования уже никого не интересовали.
Смута представляла собой первую гражданскую войну в ходе которой выступили все без исключения социальные слои. Каждый из них пытался улучшить свой статус. Однако они не могли достичь поставленных целей, поскольку никто не стремился изменить основу сложившихся социально-политических отношений.
В рамках этих отношений на время борьбы за выдвижение своего кандидата на престол возникали различные социально-политические союзы. Однако после того, как их участникам удавалось посадить в Кремль своего ставленника, союз распадался – и возникал новый, с другими участниками, а вместе с этим раскручивался и очередной виток войны.
Бояре стремились к укреплению своего социально-бытового статуса. Однако, в отличие от Европы, политическая позиция русских бояр оказалась слабой. Она была подорвана в XVI в., когда государство распространило свою власть на боярскую собственность и личную свободу. В результате боярство в ходе Смуты не смогло выступить как консолидированная сила с четко выраженными политическими интересами. Вместо этого одна группа выторговывала себе льготы у власти за счет другой: то Гедиминовичи (Голицыны, Бельские и Мстиславские) боролись с Рюриковичами (Шуйские), то они вместе – с нетитулованным боярством (в лице Бориса Годунова), то нетитулованное боярство – с Шуйским.
Те же политические иллюзии подняли на борьбу и дворян. В разное время их руководителями были князья Г. П. Шаховской и А. А. Телятевский, братья Ляпуновы и Сумбуловы.
Чаяния, надежды и ментальность холопов и крестьян проявились в восстании под руководством боевого холопа Ивана Исаевича Болотникова (1606–1607). Оно потрясло страну и стало самым массовым социальным движением за всю ее предшествующую историю. Ивану Болотникову удалось объединить дворянство и казаков и в борьбе за восстановление на троне «царевича Дмитрия» двинуть против Василия Шуйского 100-тысячное войско.
Восстания казаков отличались от движения дворян и крестьян тем, что первоначально они выдвинули своего самозванца: в 1605 г. на казачьем кругу выходец из посадских людей Мурома Илейка был провозглашен сыном царя Федора Ивановича – «царевичем Петром». Восстание полыхало на юге России в течение 1605–1607 гг. Следующий руководитель казаков – выходец из простых людей, донской атаман И. М. Заруцкий – стал более значимой политической фигурой. В 1606–1607 гг. он возглавлял казаков во время восстания Болотникова, в 1607–1608 гг. сражался на стороне Лжедмитрия II и стал боярином в его Тушинском лагере. В 1610 г. Заруцкий перешел на сторону польского претендента на русский престол царевича Владислава, участвовал вместе с поляками в походе на Москву, но в 1611 г. стал одним из организаторов первого народного ополчения, боровшегося с польскими отрядами. Избрание Михаила Романова он не признал и попытался посадить на трон сына Лжедмитрия II. В 1614 г. Заруцкий был казнен.
Горожан в стране было мало. Лишь после того, как все остальные социальные группы в ходе гражданской войны значительно ослабили друг друга, на политическую сцену выступили горожане. Они организовали второе народное ополчение и смогли выбить поляков из Москвы.
Находившаяся под постоянной угрозой нападения врагов, экономически слабая, основанная на сумме натуральных крестьянских хозяйств, русская средневековая социальная система не могла функционировать без сильного государственного центра. Смута показала, что государство и общество не противостояли друг другу, а взаимодействовали: государство существовало как самодержавное, поскольку в политической системе отсутствовали противостоящие ему институты, а общество было заинтересовано именно в таком государстве. Сражаясь друг с другом, все социальные слои продемонстрировали свою консервативность. Поэтому после того, как из каждого социального слоя были уничтожены наиболее политически активные группы, Смута завершилась восстановлением все того же самодержавного государства.
После Смуты какое-то время жизнь в городах казалась спокойной. Однако в 30-е гг. социальное напряжение вновь начало нарастать: восстания прошли в Москве, Томске и некоторых других городах. В середине 40-х гг. они охватили новые районы: Воронеж, Елец, Тотьму, Каргополь.
1 июня 1648 г. в Москве разразился Соляной бунт, спровоцированный заменой прямых налогов косвенными, в результате чего цена соли подскочила с 5 коп. до 2 гривен за пуд. Вслед за этим волна погромов прокатилась по 40 городам: Козлову, Сольвычегодску, Курску, Устюгу Великому, Воронежу, Ельцу, Ливнам, Чугуеву, Тотьме, Каргополю, Нарыму, Томску, Чердыни и др. В 1650 г. поднялись мятежи в Пскове и Новгороде.
В июле 1662 г. в Москве вспыхнул Медный бунт. Поводом для него стала чеканка правительством медной монеты, номинал которой многократно превышал стоимость металла, из которого она была изготовлена. В результате медные деньги обесценились по сравнению с серебряными (которыми взимались налоги).
Наконец, в 1670 г. на Дону началось восстание под руководством Степана Разина. Это казацко-крестьянское восстание по количеству участников многократно превышало число всех восставших горожан. Собственно разинская армия в период высшей точки восстания в 1670–1671 гг. достигала 20 тыс. человек. Они спровоцировали восстание в Нижнем и Среднем Поволжье, где в общей сложности в борьбу за лучшую жизнь втянулось еще около 200 тыс. человек. Тем не менее и это число в общей массе населения не составляло значительной доли.
Сам факт крайнего выражения социального недовольства вроде бы опровергает положения о подавлении общества государством, об ином, нежели в Европе, социально-политическом развитии. Однако механизм этих восстаний принципиально отличался от тех, что потрясали Европу.
Во-первых, доля горожан в общей массе населения России составляла незначительную величину. Москва являлась крупнейшим городом Европы: в ней проживало около 100 тыс. человек. В Новгороде, Пскове, Казани и Нижнем Новгороде – по 25–30 тыс. человек. В остальных же городах проживало лишь по 3–5 тыс. горожан, причем, поскольку подавляющее большинство городов представляло собой крепости или административные центры, число торговцев и ремесленников в них было незначительным.
Во-вторых, и это главное, ни одно из восстаний не было направлено против существующего строя. Царская власть рассматривалась на Руси как власть сакральная. Царь воспринимался как посредник между земным и небесным мирами. В этом качестве его воля могла быть только благой и справедливой. В Московии возле царских покоев проживали «божьи люди» – нищие, юродивые, находившиеся на полном обеспечении монарха. В русском дворцовом обычае существовала традиция публичного общения юродивого и правителя. Вначале он кормил нищих, слепых и калек, а затем умывал, вытирал и лобзал им ноги. В сочельник за четыре часа до рассвета царь посещал московские тюрьмы и богадельни. Государь нередко присутствовал на погребении юродивых.
Народные массы являлись составной частью сложившейся социальной системы. Никакого иного образа жизни, кроме привычного, участники восстаний не представляли. В этой жизни давно сформировался уклад с общинной взаимопомощью, чувством справедливости и уравнительной моралью. Ключевыми понятиями народной психологии оставались «правда», «справедливость», «истинность». Базовой категорией политической психологии являлся монархизм. Народные массы не отождествляли царя с источником своих бед, поэтому именно в нем они искали защиту.
Усиление тягот жизни требовало объяснения, и оно было найдено в понятии «измена». В условиях всеобщей службы трудности должны были делиться поровну. Любое нарушение устоявшегося порядка народ как раз и трактовал как измену. Так, предателей обнаруживали в лице бояр, поставивших себе новые терема, не соответствующие их чину. Следовательно, в понимании народа они воровали, а это требовало восстановления справедливости.
Распространенной предпосылкой восстаний являлись слухи. Царь в них неизменно оказывался защитником простого народа, которого околдовали или захватили «злые вороги». Например, в 1650 г. в Пскове и Новгороде распространился слух, будто государь написал указы, облегчающие жизнь народа, но бояре-кровопийцы их скрыли. В 1662 г. народ был уверен, что медные деньги бояре выпускают без ведома царя. Около 4–5 тыс. человек прорвались в резиденцию царя в селе Коломенское, где вручили ему челобитную с требованием наказать «бояр-изменников». Участники восстания под руководством Степана Разина искренне верили во взаимоисключающие вещи. С одной стороны, Разин объявил себя мстителем за Алексея Михайловича, у которого бояре отравили двух сыновей – Алексея и Семена. С другой – многие считали, что царевич Алексей находится в войске Разина.
Все восстания происходили по одной и той же схеме: сначала городские низы пытались подать царю челобитную с изложением своих несчастий, потом шли громить усадьбы бояр. При этом собственные действия они оценивали как защиту существующего порядка вещей, как восстановление справедливости. Ценности из разрушенных теремов восставшие не брали. Те идеи, ради которых в Европе поднимались на революции, – экономическая и политическая свобода – в России отсутствовали. Мысли о необходимости широких социальных преобразований здесь появиться было неоткуда. Поэтому и результаты восстаний оказались не такими, как в Европе.
Своеобразной формой социального протеста стал церковный раскол. Народные массы ошибочно связали ухудшение своего положения с реформой Никона. Тысячи старообрядцев бежали на Север, Урал, в Заволжье. Их общим лозунгом стал возврат к старине. Ни старообрядцы, ни сторонники Никона к изменению отношений между обществом и государством не стремились. Между тем в Западной Европе еще в XVI в. по средневековому католицизму был нанесен мощнейший удар протестантским движением, что стало мировоззренческой основой будущей капиталистической системы. Хотя современники и назвали XVII в. в России «бунташным», восстания не смогли сыграть роль катализатора исторических процессов.
В 1601–1604 гг. страну поразили невиданные по масштабам неурожаи и голод. Правительственные меры по преодолению голода оказались неэффективными, что привело к озлоблению низов.
Первое крупное восстание произошло в 1603 г. под руководством Хлопка. О восстании нам известно очень мало в силу его быстротечности.
Люди на Руси никогда не поднимали бунт против великих князей и царей. Более того, именно в них народ видел защитников и связывал с ними решение всех своих проблем. Поэтому со временем социальное недовольство наверняка бы сгладилось. Однако летом 1604 г. на западной границе появился «царевич Дмитрий» (якобы чудом уцелевший сын Ивана Грозного). После тщательного расследования Посольский приказ обнаружил, что под этим именем скрывается беглый монах московского Чудова монастыря Григорий (в миру – Юрий Богданович Отрепьев). Вместе с тем итоги расследования уже никого не интересовали.
Смута представляла собой первую гражданскую войну в ходе которой выступили все без исключения социальные слои. Каждый из них пытался улучшить свой статус. Однако они не могли достичь поставленных целей, поскольку никто не стремился изменить основу сложившихся социально-политических отношений.
В рамках этих отношений на время борьбы за выдвижение своего кандидата на престол возникали различные социально-политические союзы. Однако после того, как их участникам удавалось посадить в Кремль своего ставленника, союз распадался – и возникал новый, с другими участниками, а вместе с этим раскручивался и очередной виток войны.
Бояре стремились к укреплению своего социально-бытового статуса. Однако, в отличие от Европы, политическая позиция русских бояр оказалась слабой. Она была подорвана в XVI в., когда государство распространило свою власть на боярскую собственность и личную свободу. В результате боярство в ходе Смуты не смогло выступить как консолидированная сила с четко выраженными политическими интересами. Вместо этого одна группа выторговывала себе льготы у власти за счет другой: то Гедиминовичи (Голицыны, Бельские и Мстиславские) боролись с Рюриковичами (Шуйские), то они вместе – с нетитулованным боярством (в лице Бориса Годунова), то нетитулованное боярство – с Шуйским.
Те же политические иллюзии подняли на борьбу и дворян. В разное время их руководителями были князья Г. П. Шаховской и А. А. Телятевский, братья Ляпуновы и Сумбуловы.
Чаяния, надежды и ментальность холопов и крестьян проявились в восстании под руководством боевого холопа Ивана Исаевича Болотникова (1606–1607). Оно потрясло страну и стало самым массовым социальным движением за всю ее предшествующую историю. Ивану Болотникову удалось объединить дворянство и казаков и в борьбе за восстановление на троне «царевича Дмитрия» двинуть против Василия Шуйского 100-тысячное войско.
Восстания казаков отличались от движения дворян и крестьян тем, что первоначально они выдвинули своего самозванца: в 1605 г. на казачьем кругу выходец из посадских людей Мурома Илейка был провозглашен сыном царя Федора Ивановича – «царевичем Петром». Восстание полыхало на юге России в течение 1605–1607 гг. Следующий руководитель казаков – выходец из простых людей, донской атаман И. М. Заруцкий – стал более значимой политической фигурой. В 1606–1607 гг. он возглавлял казаков во время восстания Болотникова, в 1607–1608 гг. сражался на стороне Лжедмитрия II и стал боярином в его Тушинском лагере. В 1610 г. Заруцкий перешел на сторону польского претендента на русский престол царевича Владислава, участвовал вместе с поляками в походе на Москву, но в 1611 г. стал одним из организаторов первого народного ополчения, боровшегося с польскими отрядами. Избрание Михаила Романова он не признал и попытался посадить на трон сына Лжедмитрия II. В 1614 г. Заруцкий был казнен.
Горожан в стране было мало. Лишь после того, как все остальные социальные группы в ходе гражданской войны значительно ослабили друг друга, на политическую сцену выступили горожане. Они организовали второе народное ополчение и смогли выбить поляков из Москвы.
Находившаяся под постоянной угрозой нападения врагов, экономически слабая, основанная на сумме натуральных крестьянских хозяйств, русская средневековая социальная система не могла функционировать без сильного государственного центра. Смута показала, что государство и общество не противостояли друг другу, а взаимодействовали: государство существовало как самодержавное, поскольку в политической системе отсутствовали противостоящие ему институты, а общество было заинтересовано именно в таком государстве. Сражаясь друг с другом, все социальные слои продемонстрировали свою консервативность. Поэтому после того, как из каждого социального слоя были уничтожены наиболее политически активные группы, Смута завершилась восстановлением все того же самодержавного государства.
После Смуты какое-то время жизнь в городах казалась спокойной. Однако в 30-е гг. социальное напряжение вновь начало нарастать: восстания прошли в Москве, Томске и некоторых других городах. В середине 40-х гг. они охватили новые районы: Воронеж, Елец, Тотьму, Каргополь.
1 июня 1648 г. в Москве разразился Соляной бунт, спровоцированный заменой прямых налогов косвенными, в результате чего цена соли подскочила с 5 коп. до 2 гривен за пуд. Вслед за этим волна погромов прокатилась по 40 городам: Козлову, Сольвычегодску, Курску, Устюгу Великому, Воронежу, Ельцу, Ливнам, Чугуеву, Тотьме, Каргополю, Нарыму, Томску, Чердыни и др. В 1650 г. поднялись мятежи в Пскове и Новгороде.
В июле 1662 г. в Москве вспыхнул Медный бунт. Поводом для него стала чеканка правительством медной монеты, номинал которой многократно превышал стоимость металла, из которого она была изготовлена. В результате медные деньги обесценились по сравнению с серебряными (которыми взимались налоги).
Наконец, в 1670 г. на Дону началось восстание под руководством Степана Разина. Это казацко-крестьянское восстание по количеству участников многократно превышало число всех восставших горожан. Собственно разинская армия в период высшей точки восстания в 1670–1671 гг. достигала 20 тыс. человек. Они спровоцировали восстание в Нижнем и Среднем Поволжье, где в общей сложности в борьбу за лучшую жизнь втянулось еще около 200 тыс. человек. Тем не менее и это число в общей массе населения не составляло значительной доли.
Сам факт крайнего выражения социального недовольства вроде бы опровергает положения о подавлении общества государством, об ином, нежели в Европе, социально-политическом развитии. Однако механизм этих восстаний принципиально отличался от тех, что потрясали Европу.
Во-первых, доля горожан в общей массе населения России составляла незначительную величину. Москва являлась крупнейшим городом Европы: в ней проживало около 100 тыс. человек. В Новгороде, Пскове, Казани и Нижнем Новгороде – по 25–30 тыс. человек. В остальных же городах проживало лишь по 3–5 тыс. горожан, причем, поскольку подавляющее большинство городов представляло собой крепости или административные центры, число торговцев и ремесленников в них было незначительным.
Во-вторых, и это главное, ни одно из восстаний не было направлено против существующего строя. Царская власть рассматривалась на Руси как власть сакральная. Царь воспринимался как посредник между земным и небесным мирами. В этом качестве его воля могла быть только благой и справедливой. В Московии возле царских покоев проживали «божьи люди» – нищие, юродивые, находившиеся на полном обеспечении монарха. В русском дворцовом обычае существовала традиция публичного общения юродивого и правителя. Вначале он кормил нищих, слепых и калек, а затем умывал, вытирал и лобзал им ноги. В сочельник за четыре часа до рассвета царь посещал московские тюрьмы и богадельни. Государь нередко присутствовал на погребении юродивых.
Народные массы являлись составной частью сложившейся социальной системы. Никакого иного образа жизни, кроме привычного, участники восстаний не представляли. В этой жизни давно сформировался уклад с общинной взаимопомощью, чувством справедливости и уравнительной моралью. Ключевыми понятиями народной психологии оставались «правда», «справедливость», «истинность». Базовой категорией политической психологии являлся монархизм. Народные массы не отождествляли царя с источником своих бед, поэтому именно в нем они искали защиту.
Усиление тягот жизни требовало объяснения, и оно было найдено в понятии «измена». В условиях всеобщей службы трудности должны были делиться поровну. Любое нарушение устоявшегося порядка народ как раз и трактовал как измену. Так, предателей обнаруживали в лице бояр, поставивших себе новые терема, не соответствующие их чину. Следовательно, в понимании народа они воровали, а это требовало восстановления справедливости.
Распространенной предпосылкой восстаний являлись слухи. Царь в них неизменно оказывался защитником простого народа, которого околдовали или захватили «злые вороги». Например, в 1650 г. в Пскове и Новгороде распространился слух, будто государь написал указы, облегчающие жизнь народа, но бояре-кровопийцы их скрыли. В 1662 г. народ был уверен, что медные деньги бояре выпускают без ведома царя. Около 4–5 тыс. человек прорвались в резиденцию царя в селе Коломенское, где вручили ему челобитную с требованием наказать «бояр-изменников». Участники восстания под руководством Степана Разина искренне верили во взаимоисключающие вещи. С одной стороны, Разин объявил себя мстителем за Алексея Михайловича, у которого бояре отравили двух сыновей – Алексея и Семена. С другой – многие считали, что царевич Алексей находится в войске Разина.
Все восстания происходили по одной и той же схеме: сначала городские низы пытались подать царю челобитную с изложением своих несчастий, потом шли громить усадьбы бояр. При этом собственные действия они оценивали как защиту существующего порядка вещей, как восстановление справедливости. Ценности из разрушенных теремов восставшие не брали. Те идеи, ради которых в Европе поднимались на революции, – экономическая и политическая свобода – в России отсутствовали. Мысли о необходимости широких социальных преобразований здесь появиться было неоткуда. Поэтому и результаты восстаний оказались не такими, как в Европе.
Своеобразной формой социального протеста стал церковный раскол. Народные массы ошибочно связали ухудшение своего положения с реформой Никона. Тысячи старообрядцев бежали на Север, Урал, в Заволжье. Их общим лозунгом стал возврат к старине. Ни старообрядцы, ни сторонники Никона к изменению отношений между обществом и государством не стремились. Между тем в Западной Европе еще в XVI в. по средневековому католицизму был нанесен мощнейший удар протестантским движением, что стало мировоззренческой основой будущей капиталистической системы. Хотя современники и назвали XVII в. в России «бунташным», восстания не смогли сыграть роль катализатора исторических процессов.
§ 7. КУЛЬТУРА
Развитие культуры этого периода определялось завершением объединения Москвой всех русских княжеств и формированием русской (великорусской) народности. Это наполняло культуру с одной стороны, величием, с другой – придало ей собственные, национальные черты. Местные традиции постепенно уходили в прошлое, их сменяли общерусские.
Быт. Бытовая культура народа соответствовала уровню развития производительных сил.
Подавляющее большинство людей проживало в разбросанных по лесам деревнях в несколько домов. Зимняя изба дополнялась летней горницей и соединявшими их сенями. Дом покрывался двускатной соломенной крышей. Внутренняя обстановка состояла из стола и лавок. Избы топили по-черному. В окна вставляли бычий пузырь. Для освещения домов пользовались лучиной. Зимой в домах держали мелкий скот и птицу. Помимо избы, в хозяйстве имелись житница для хранения зерна, хлев, сенник, баня.
Рабочий день начинался до зари, а заканчивался с окончанием светового дня.
Основой питания были капустные щи, гречневая, овсяная или гороховая каша, хлеб, пареная и печеная репа, лук, чеснок, рыба, вареное мясо, овсяный кисель. Посуда в основном была деревянной. Трапез у простых людей было две – обед и ужин.
Одежду крестьяне шили из домотканого холста. Мужское одеяние состояло из двух рубах и зипуна. Зимой носили овчинные шубы. У женщин набор был более сложным.
В семье все неукоснительно подчинялись хозяину.
Жизнь в городах была богаче и разнообразнее.
Бояре и богатые купцы могли позволить себе каменные дома. Они отапливалась печами с вытяжными трубами. Отсутствие дыма в помещении позволяло перейти к слюдяным и даже стеклянным оконцам. Для освещения в таких домах использовали восковые и сальные свечи. Комнаты украшались иконами.
Городские усадьбы обычно выходили на улицы заборами, жилые дома и хозяйственные помещения скрывались внутри. Мостовые были редкостью. Улицы на ночь запирались.
У каждой социальной группы имелся свой набор одежды. У бояр – кафтаны, высокие меховые шапки и шубы, тяжелые и роскошные, с длинными рукавами. Причем в таком одеянии на официальных приемах они находились даже летом.
Праздничный стол в богатых домах включал пироги, меды, дорогую осетровую рыбу, привозное вино. На столах уже появились перец, шафран, корица, гвоздика, лимон, изюм, миндаль, рис.
Среди городской знати распространился обычай коротко стричь волосы. Женщины должны были прятать волосы под кокошник и волосник, которые не снимались даже дома. Употребление косметики у богатых женщин считалось модным: лица сплошь покрывались белилами, а глаза и брови подчеркивались сурьмой.
Горожане увлекались медвежьей травлей, «конскими ристаниями», псовой и соколиной охотой. Дома играли не только в кости и карты, но даже в шашки и шахматы.
Церковь многие горожане посещали неаккуратно. Крестьянам же до ближайшей церкви, как правило, добраться было сложно, и многим не удавалось это сделать годами.
Живопись была представлена в виде иконописи и книжных миниатюр.
Быт. Бытовая культура народа соответствовала уровню развития производительных сил.
Подавляющее большинство людей проживало в разбросанных по лесам деревнях в несколько домов. Зимняя изба дополнялась летней горницей и соединявшими их сенями. Дом покрывался двускатной соломенной крышей. Внутренняя обстановка состояла из стола и лавок. Избы топили по-черному. В окна вставляли бычий пузырь. Для освещения домов пользовались лучиной. Зимой в домах держали мелкий скот и птицу. Помимо избы, в хозяйстве имелись житница для хранения зерна, хлев, сенник, баня.
Рабочий день начинался до зари, а заканчивался с окончанием светового дня.
Основой питания были капустные щи, гречневая, овсяная или гороховая каша, хлеб, пареная и печеная репа, лук, чеснок, рыба, вареное мясо, овсяный кисель. Посуда в основном была деревянной. Трапез у простых людей было две – обед и ужин.
Одежду крестьяне шили из домотканого холста. Мужское одеяние состояло из двух рубах и зипуна. Зимой носили овчинные шубы. У женщин набор был более сложным.
В семье все неукоснительно подчинялись хозяину.
Жизнь в городах была богаче и разнообразнее.
Бояре и богатые купцы могли позволить себе каменные дома. Они отапливалась печами с вытяжными трубами. Отсутствие дыма в помещении позволяло перейти к слюдяным и даже стеклянным оконцам. Для освещения в таких домах использовали восковые и сальные свечи. Комнаты украшались иконами.
Городские усадьбы обычно выходили на улицы заборами, жилые дома и хозяйственные помещения скрывались внутри. Мостовые были редкостью. Улицы на ночь запирались.
У каждой социальной группы имелся свой набор одежды. У бояр – кафтаны, высокие меховые шапки и шубы, тяжелые и роскошные, с длинными рукавами. Причем в таком одеянии на официальных приемах они находились даже летом.
Праздничный стол в богатых домах включал пироги, меды, дорогую осетровую рыбу, привозное вино. На столах уже появились перец, шафран, корица, гвоздика, лимон, изюм, миндаль, рис.
Среди городской знати распространился обычай коротко стричь волосы. Женщины должны были прятать волосы под кокошник и волосник, которые не снимались даже дома. Употребление косметики у богатых женщин считалось модным: лица сплошь покрывались белилами, а глаза и брови подчеркивались сурьмой.
Горожане увлекались медвежьей травлей, «конскими ристаниями», псовой и соколиной охотой. Дома играли не только в кости и карты, но даже в шашки и шахматы.
Церковь многие горожане посещали неаккуратно. Крестьянам же до ближайшей церкви, как правило, добраться было сложно, и многим не удавалось это сделать годами.
Живопись была представлена в виде иконописи и книжных миниатюр.