Страница:
– Готова, Палмер. Потому что там, наверху я справлюсь лучше тех, кто старается спасти свою шкуру. Я рожу столько детей, сколько смогу, и воспитаю из них людей. Я иду наверх ради дела, а не из трусости.
– Нiхто мене не любiть нiхто не поважае, пiйду я на болото, наiмься жабенят, – тихонько заголосила Кику.
– Чиво? – на чистом русском изумился Смайлик.
– Никто меня не любит, никто не уважает, пойду я на болото, наемся жабонят, – послушно перевела девушка.
– Кого-кого наешься?
– Жабонят. Ну, жабьих лягушонков.
– Ты это к чему? Они что – вкусные?
– А к тому, что я боюсь Потопа. Страх перед наводнениями и землетрясениями у меня в генах сидит. Я жить хочу, – вздохнула Кику.
– Очень-очень хочу. Просыпаться каждое утро хочу, чтоб вокруг солнце, небо, трава зеленая, можно радоваться. Ты, Лаурка, неправа, что у тебя все лучше всех получится. Еще посмотрим, кто больше детей нарожает. У вас, скандинавов, никогда больших семей не было.
– О'кей. Теперь о деле! Мы знаем про полет, про истинную цель полета. Осталось набрать максимум баллов. Распределяем роли заранее, репетируем – и гребем бонусы лопатой.
– Подожди, Смайлик, раз такой разговор пошел, давайте все поделимся, кто за чем наверх рвется? Мы же экипаж, а в экипаже должно быть полное взаимопонимание.
– О, солнечный ветер!!! Еще один идейный. Я рвусь в космос потому что там звезды. Земля маленькая, а там тысячи звезд! Я и без Потопа в астронавты бы пошел. А ты зачем?
– Я даже не знаю, как сказать… Зачем альпинисты в горы идут? Потому что трудно, наверно. Себя ломать надо, каждый шаг – как подвиг. Цель есть – вершина, а к ней идти надо. А еще – с тобой в связке друзья. Ты им как себе веришь. Я, наверно, полный бред несу?
– Друзья, отбой скоро. Все помнят, зачем мы здесь?
– Какая ты зануда! Ладно, критерии какие? Ну, за что баллы дают?
– Элементарно! Инициативность, профессионализм, э-э…
– Парни! Сюда слушайте! – воскликнула Кику. – О Соломоновых островах все наслышаны. Нас там гнобить будут. А давайте оттянемся с полной выкладкой. Не они нас, а мы их!
– А хи-хи не хо-хо? – серьезно поинтересовался Борис.
– Та нi…
– А рожа поперек не треснет – на крапчатых беретах оттягиваться?
– Чего мы теряем? – поддержал Кику Смайлик. – Делать будем так…
… На ходу расслабляя шнуровки компенсационных костюмов.
– Курсант Смэк, – первым представился Смайлик у турникета. – Прибыли для прохождения технологической практики.
– Поезда прибывают, – пробурчал сержант, сверяясь со списком, даже не подумав снять ноги с пульта.
– Курсант Сино. Явилась…
– Святые являются.
– Курсант Перов.
– Перов… Дальше, дальше! По форме докладывай!
Лаура отстранила Бориса, подмигнула Кику и принялась махать перед сержантом пальцами.
– Ты что, немая? – изумился сержант.
– Глухонемая, – подтвердил Смайлик. – Ничего не слышит. Дайте свой список, она крестик поставит.
Заинтригованный сержант протянул листок бумаги. Лаура выхватила, пробежала глазами полсотни фамилий.
– Парни, а ведь съесть придется.
– Где наша не пропадала, – подбодрил Борис.
Выпучив глаза, сержант смотрел, как курсанты разорвали список на четыре части и съели.
– Да вы что? Я капитану доложу!
– Верное решение, – одобрила Лаура, перегнулась через стойку и нажала кнопку общей тревоги. Завыли сирены, где-то за спиной громыхнули створки гермопереборок. Курсанты отошли на несколько метров и принялись оглядываться с видом туристов, впервые увидевших Колизей.
– С дороги! – мимо них пробежало отделение космодесанта, десантники распределились по коридору, взяв под прицел все углы.
– Парни, что происходит? – спросила у ближайшего Лаура.
– Тревога, – ответил тот. – Шла бы ты отсюда.
– Это из-за того, что тот серж ботинок на красную кнопку положил?
– Повтори, – заинтересовался десантник. – Лейтенант! У курсанта сообщение!
За турникетом красный, напуганный сержант размахивал руками, пытаясь объяснить что-то трем десантникам. Доносилось только: «Не я!», «съели», «немая».
– При чем тут «немая»? – вступила в разговор Лаура. – Я сказала: «НЕ МОЯ забота, что вы список потеряли». А потом вы каблуком кнопку придавили, вой пошел…
Через неделю экипаж в полном составе прибыл на шаттле на Восточную Стационарную.
– Простор-то какой! – восхищенно произнес Борис, обозревая шлюзовую палубу.
– Да-а, гражданин начальник, – подхватил Смайлик. – Это вам не карцер два на полтора. Ну что, потопали на борт? Как я понимаю, нам туда! – указал на гермодверь с крупной желтой цифрой четыре.
– Стойте! Ну поймите же! Это НАШ корабль! Наш первый корабль. А вы
– через шлюз… – возмутилась Кику.
– Тосика, ваш позиций действует на мой нервы. Ви стоить на потолок!
– Развивай пространственное мышление. Мы в невесомости. Где ноги, там и пол!
– Тосика, ви есть неправ! Свет… светильник… О! Светочь вешают туда, где дар ист потолок.
– Чиво? Это по-каковски?
– Ты бы еще «свечку» сказал, – поддержал Кику Борис.
– Мальчики, ша! Кику права. Первый раз войти на корабль нужно через космос! – и сделала условный знак «не спорить».
Легко сказать… – подумал Борис. – Кто нам тут скафандры даст? А если Кику не дадут скафандр… Шум будет… Нужен нам второй скандал для зачета?
– Ждите меня здесь, я договорюсь насчет скафандров, – произнес он вслух. – У какого шлюза наш корабль?
– У четвертого.
Решительным шагом, лязгая магнитными подошвами, Борис направился в диспетчерский пункт.
– Курсант Перов. Наш логгер у четвертого шлюза. Скажите, для нас пришло предписание из деканата?
– Санта, для салаг почта есть? – поинтересовался диспетчер в микрофон, щелкнув чем-то на пульте.
– Логгер на четвертом причале? С вечерним их сопровождающий прилетает. Полетное задание и все прочее будет у него.
– Вопросы есть? – улыбнулся диспетчер и вновь уставился в свои экраны.
– Спасибо, – уже в дверях громко (чтоб экипаж услышал) поблагодарил Борис. Обнадеживающе кивнул Смайлику и направился к шестому шлюзу. Задраил за собой гермодверь, через боковой служебный люк перешел в пятый шлюз, оттуда таким же манером – в четвертый и, наконец, через шлюз правого борта
– на корабль. Распахнул дверцы четырех шкафчиков, торопливо извлек из скафзахватов десантные скафандры, проверил запас кислорода. Слетал к левому борту, проверил шлюз левого борта, вернулся. Скафандры плавали в невесомости словно медузы.
Клац! – один скафандр примагнитился пяткой к дверце шкафчика. Борис поймал ближайший за штанину, зажал сапоги скафандра подмышкой. Потянулся за вторым, чуть не оторвавшись от пола.
Через минуту все скафандры были отловлены, шкафчики закрыты, свет погашен. В темноте зелеными светлячками слабо светились указатели и переключатели. Довольный собой, буксируя охапку пустых скафандров и застревая в люках, Борис отправился в обратный путь. Вышел из шестого шлюза, загерметизировал дверь и гордо обернулся.
– Что я говорил! – воскликнул Смайлик и отвесил Лауре щелбан.
– Но-но! Без рукоприкладства! – возмутился Борис, страшно пораженный тем, что Лаура промолчала.
– Пари есть пари, – оскалился Смайлик. – Пусть проигравший плачет!
– Тут только один женский! – возмутилась Кику, перебрав скафандры.
– Пописай заранее, – парировал Борис. – Слушайте новость. Сегодня вечером прибывает наш босс с полетным заданием.
– Борис, где ты взял скафандры? – тихо, но сторго спросила Лаура.
– Спер? У меня денег на адвокатов больше нет. Вылетим же из Корпуса…
– Фу на тебя! Это скафандры с нашего клипера. Их взяли на техконтроль. Я договорился, что верну их на корабль.
Облачались в скафандры шумно и весело. Проконтролировали друг друга, проверили герметичность, подняв давление внутри на одну десятую атмосферы, и Борис повел всех в пятый шлюз. Вдавил тугую клавишу внутренней связи.
– Курсант Перов. Прошу разрешения воспользоваться пятым шлюзом для выхода наружу.
– Цель выхода?
– Внешний осмотр логгера.
Над глазком телекамеры зажглась красная лампочка.
– А, это ты, курсант! Кто санкционирует выход?
– Капитан Лаура Дункан.
Лаура сверкнула глазами, но ничего не сказала. Из переговорного устройства доносились тихие голоса переговаривающихся диспетчеров. Борис боялся вздохнуть.
– Курсант Перов. Выход разрешаю, – наконец отозвался диспетчер. – Для связи используете третий канал, не забывайте про страховку. Если кто оторвется, будет летать до конца смены. После окончания выхода доложитесь. Вопросы есть?
– Вопросов нет! – бодро отрапортовал Борис.
– Удачи, салажата! – И тут же в углу захрюкал компрессор. От падения давления заложило уши. Борис поспешно загерметизировал шлем и обернулся. Смайлик выпустил из ранца несколько метров страховочного троса с электромагнитной присоской на конце и объяснял что-то Кику. Борис пререключил рацию на третий канал.
– … очень просто, – услышал самый конец инструкции. Нашел управление лебедкой в своем скафандре, вытащил первый метр фала, нажал на кнопку… Трос ударил в стену стремительным потоком.
– Каррамба!
В этот момент раздвинулись створки шлюза. Магнитные подошвы зацокали по наружной обшивке станции.
– Наш корабль! Это наш корабль! – ликовала Кику.
– Гип-гип! Ура-а!!! – закричал Смайлик, и все подхватили.
Борис запутался в страховочном фале и теперь вертелся на месте.
– Капитан! По левому борту шестивесельная шлюпка! – азартно вопил Смайлик, прижав кулаки к шлему словно подзорную трубу.
– Право руля! – откликнулась Лаура.
– По правому борту еще одна шестивесельная шлюпка! Нас хотят взять на абордаж!
– Поднять паруса! Орудия к бою! Полный вперед!
– Прямо по курсу шестивесельная шлюпка!
– Боцман! – завопил Борис, разобравшись наконец с фалом. – Вытряхни таракана из подзорной трубы!
Когда прибыл инструктор, курсанты, грязные как черти, плавали по кораблю и заполняли дефектные ведомости. Чтоб на корабле не нашлось ни одного неисправного механизма – такого не бывает. А если еще поискать с пристрастием… Короче, ведомости выглядели внушительно!
– Здравствуйте, курсант. Представьтесь, – обратился он к задней части Кику, так как передняя скрывалась в распределителе воздуха.
– Курсант Сино. А вы кто будете?
– Инструктор учебного центра Петр Захарович Барга.
Кику вынырнула из механизма, задвинула кожух и застучала по трубе гаечным ключом сигнал общего сбора. В люке появилась физиономия Смайлика.
– Курсант Сино, почему вы не воспользовались корабельной связью?
– поинтересовался инструктор. – Переговорное устройство прямо перед вами.
– Связь мы еще не проверяли, – ответил за Кику Смайлик. – А кто вы будете, уважаемый?
Через минуту все собрались на мостике.
– Ваши полномочия? – первым делом спросил Борис у инструктора.
– Не понял вопроса. Я инструктор учебного центра.
– В этом полете вы капитан, или нет?
– Я инструктор, курсант.
– Значит, пассажир.
– Я инструктор, – курсант! – начиная злиться, повторил Петр Захарович.
– В штатном расписании нет такой должности – инструктор. Есть капитан, есть бортинженер, есть пилот. Инструктора нет. Поэтому я и спрашиваю, вы капитан?
– Нет, курсант, я не капитан.
– Братва, у нас капитана нет! – заорал Борис, хлопнув в ладоши.
– Выбираем капитана!
– Я пилот! – тут же откликнулся Смайлик. – Без меня!
– Тогда – Лаура? Диспетчеру я сказал, что ты капитан.
– Дудки! – откликнулась Лаура. – Жребий бросаем. По-морскому.
Как и репетировали на Земле, капитаном выпало быть Кику.
– Смайлик, что у тебя?
– Много всякого, но ничего серьезного, кэп.
– Лететь можем?
– Да.
– Бори?
– Аналогично, кэп.
– Лаура?
– Груз, связь и медицина в полном порядке.
– Хорошо. Старт через пять часов. Борис, ты назначаешься суперкарго и бортмехаником. Возьми для солидности пассажира и пошустри по местным складам.
– На предмет?
– На предмет обломов из твоего списка.
– Есть, кэп!
Против ожидания, Барга до самого старта вел себя образцово. На станции знал все и всех, и без его участия Борис не получил бы на складе ничего. Чтоб доставить все запчасти и оборудование на логгер, пришлось вызывать на помощь Смайлика.
– Полчаса до старта, мальчики. Надевайте скафандры, – встретила их Лаура. – А груз я закреплю.
– Тебе идет скафандр.
– Подхалим.
– Я честно!
– Честный подхалим!
Когда Борис и Лаура появились в рубке, предстартовый контроль был уже закончен, диспетчерская дала добро и выделила орбиту.
– Идем на Вторую Лагранжа, берем на борт два зонда, прыгаем к Сатурну, сбрасываем зонды – и назад, – информировал Смайлик о полетном задании.
– Срок – две недели.
– Триста тридцать часов, курсант! – поправил инструктор.
– С этой орбиты – на Вторую Лагранжа? Кто это выдумал? – изумился Борис.
– Угадай с трех попыток!
– Мальчики, ша! Шлюз пошел! Затянуть ремни.
На экране бокового обзора Борис успел заметить, как гофрированный рукав переходника втянулся в четвертый шлюз. С этой секунды ничто не связывало логгер с орбитальной.
– Шлюз отошел, готов к старту, – дал контрольку Смайлик.
– Старт разрешаю, – сухо отозвался диспетчер. И совсем другим тоном: – Удачи, салажата!
– Лук аут! – радостно завопил Смайлик. – За штурвалом – Смэк Великолепный. Кто не пристегнулся, я не виноват! – и врубил три «g» по оси, тут же маневровыми движками закрутил логгер штопором, плавно довел перегрузку до шести «g», погасил вращение и отсек двигатель.
– Мы на заданной орбите! Через полвитка идем ко Второй Лагранжа.
– Мальчишка! Ты мог выхлопом пожечь станцию! – закричал красный от перегрузки и гнева Барга.
– Гражданин пассажир, взгляните на приборы. Параметры заданной орбиты выдержаны до третьего знака, – отозвался Смайлик.
– Ну и что?
– А то, что маневр вел автопилот. А я играл в мальчишку за рулем. Автопилот не может направить выхлоп в сторону станции. У него блокировка.
Кику хихикнула в ладошку. Борис пробежался глазами по приборам и растянул рот до ушей. Смайлик говорил правду. Когда успел запрограммировать такой маневр?
– Хотел похвастаться, а вы, пассажир, мне кайф сбили, – обиженно бурчал Смайлик.
– Петр Захарович, постарайтесь расслабиться и получить от полета удовольствие, – обратилась к инструктору Лаура. – Заботы о полете оставьте нам.
Мальчики, а как зовут наш корабль? Что, мы так и будем «Борт 0613»?
– задумалась Кику.
– Обычно имя логгеру дают сами курсанты, – сообщил Барга.
– Катти Сарк, – предложил Смайлик.
– Почему?
– Я других чайных клипперов не знаю.
– Катти Снарк! – выпалил Борис. – Охоту на снарка читали?
– Нарекаю тебя Катти Снарком, – торжественно произнесла Кику и занесла имя в бортовой журнал.
Полет ко Второй Лагранжа занял больше суток. Кику приказала экономить рабочее тело. Погрузка зондов была закончена в пять минут, еще четверть часа заняли переговоры с диспетчерской и заправка баков, так что не прошло и получаса, как логгер, оставив за кормой Вторую Лагранжа, уверенно шел в зону прыжка. Инструктор сказал, что будет в каюте и вышел из рубки, Смайлик занялся автопилотом, а Борис, проклиная все в душе, отправился зарабатывать призовые очки за предприимчивость и инициативность – устранять все те поломки, которые экипаж выявил перед стартом.
Влетела встревоженная Кику.
– Борис, воздух дурной. Ты ничего не делал?
– Ох, боже мой! Забыл локальный отсос, когда варил. Ничего, уже кончил. Скоро очистится.
– А это что такое?
– Укромчик. Полезай внутрь.
Кику неуверенно влезла в ящик, Борис нырнул следом, закрыл крышку и нажал кнопку. Вспыхнула тусклая лампочка, загудел электродвигатель, весь ящик наполнился гулом.
– Выключи!
– Фигушки! В этом весь смак. Пока мы здесь, нас никто не видит и не слышит.
– Ой, как ты догадался?! Хорошо-то как… А то я улыбнуться на этом корабле боюсь. Смайлик в нашей каюте две телекамеры нашел. И черные ящики здесь нетиповые. В обычных 22 канала записи, а в этих 68. Это с крейсера черные ящики.
– Точно?
– Обижаешь!
– Значит, Смайлик был прав. Нас на пленочку снимают, а потом психологи изучать будут. Жди сюрпризов. Скоро начнутся нештатные ситуации. Отказы всякие, утечки, разгерметизации…
– Перестань, мне и так страшно.
– Не бойся, с нами не пропадешь, – Борис притянул Кику к себе. Девушка доверчиво прижалась к его груди.
– Полезешь целоваться – стукну, – на всякий случай сообщила она и всхлипнула. – Не хочу быть капитаном.
– Ну что ты, мы же на Земле еще условились. Ты – железный, несгибаемый капитан, а мы тебя беспрекословно слушаемся. Думаешь, мне приятно бортинженером быть? Ой, какая ты теплая и мягкая. Я даже Смайлику завидовать начинаю. Спорим на щелбан, что ты справишься!
– Глупости у тебя на уме. – И опять всхлипнула. – Вот Барга к зондам прикасался, а у меня нехорошее предчувствие, что он сломать что-нибудь мог.
– Зачем?
– Как – зачем? Чтоб непредвиденная ситуация, чтоб мы в панику ударились, а психологи потом пленочки крутить будут…
– Кику, ты гений! Зачем иначе на пустяковое задание две недели отводить? Вот увидишь, когда мы запустим зонды, они откажут. Нам придется их отлавливать и ремонтировать. А у них орбиты в разных плоскостях – вот на маневры две недели и уйдут. Хорошо, если уложимся… А Барга будет тормозить всеми силами.
Кику всхлипнула.
– Слушай, Баргу надо изолировать, – продолжал Борис.
– Как?
– Ты капитан. Как только он повод даст, запрем в каюте.
– Я его боюсь! Он на меня как на лягушку смотрит.
– Кику, ты капитан. Твое слово – закон на корабле. Прикажи его запереть и занеси приказ в журнал. Никто слова не скажет! Пойми, вся власть в твоих руках. Тебе тайком ничего делать нельзя, а в открытую – все можно. Главное, не забывай приказы в журнал записывать. Будь сама собой и ничего не бойся. Все будет хорошо. Верь мне.
– Я его изолирую, а он в отчете такое напишет, что меня из корпуса вытурят.
– Черта-с-два! Они побоятся экипаж разрушать!
– Что б ты понимал…
Через десять минут Кику вылезла из ящика с чуть покрасневшими глазами, но вновь бодрая и энергичная. Борис же до отбоя ходил под впечатлением женских слез. Будто на самом деле с этой влагой выплеснулись наружу все беды и сомнения. И вновь душа чистая и умытая.
Лаура неторопливо влетела в рубку, ухватилась за спину кресла и красивым переворотом через голову приземлилась на сиденье.
– Все в сборе, я последняя? Смайлик, поделись, что задумал?
– Идем в два прыжка: сначала прыгаем по вектору Регула, выныриваем у Юпитера, начинаем на него падать, и тем самым получаем нужный вектор орбитальной скорости для Сатурна. Вторым прыжком идем к Сатурну по вектору Спики, а орбитальная скорость у нас уже есть. Ну, плюс-минус 100 метров в секунду. Экономим четыре тонны рабочего тела! Как, кэп?
– Даю добро! – важно отозвалась Кику. – Всем пристегнуться.
– Начинаю захват звезды, – Смайлик навел перекрестье прицела на созвездие Льва, плавно сжал конус захвата, удерживая в центре звезду Регул. Остальные звезды поползли к краям экрана. – Твою мать!.. – отчетливо прошептал он через несколько секунд.
– Пилот, какая напряженность гравитационного поля в точке финиша?
– громко и требовательно спросил Барга.
– Двадцать шесть у поверхности, – ответил за него Борис.
– Чего – двадцать шесть?
– Метров.
– Твою мать, – отчетливо повторил Смайлик. Борис заметил, что он увеличил конус захвата, а перекрестье прицела описывает окружности по соседству с Регулом.
– Каких метров? – настаивал Барга.
– Метров на секунду в квадрате! – зло бросила Кику. – Бортинженер! Убрать из рубки посторонних!
Одним движением Борис сбросил привязные ремни, выскользнул из кресла, оттолкнулся ногой от пульта и налетел на Бургу. Но не рассчитал и сильно ударился головой о подлокотник кресла. В глазах вспыхнули звезды, но все-таки он ударом ладони раскрыл пряжку ремней на груди инструктора и вырвал того из кресла.
– Вы в своем уме, курсант?! – взревел инструктор.
– Приказ капитана, пассажир! – Борис поймал магнитными подошвами пол и двинулся к люку, удерживая извивающегося инструктора над головой. Но у люка Барга впечатал магнитные подошвы в стену и преимущество исчезло.
– Курсант, вы понимаете, что делаете!?
– Я выполняю приказ капитана. Вы сами пройдете в свою каюту, или для вас капитан не закон?
Удивительно, но инструктор подчинился.
– Ваше поведение будет зафиксировано в отчете, курсант! – зло бросил он, входя в каюту. Борис заблокировал замок люка.
– Твою мать, твою мать, твою мать… – бормотал он, возвращаясь в рубку.
– Как? – глазами спросила Кику. Борис заставил себя улыбнуться.
– Приказ исполнен, пассажир в каюте.
– У нас визир конуса захвата сбит, – шепотом объяснила Лаура.
– На полторы секунды, даже чуть больше. Палмер вручную звезду ловит. Ну вот, кажется, поймал.
– Я борт 0613, прошу разрешения на прыжок к Юпитеру, 70, 170, 43, 115, – вызвал Смайлик диспетчерскую.
– А, курсанты! Вы же к Сатурну идете, – добродушно откликнулся знакомый голос.
– Мы идем к Сатурну в два прыжка.
– Не уходите со связи, передаю вас другому диспетчеру, – встревоженно отозвался голос. Целую минуту в эфире стояла тишина.
– Чего это они? – удивился Борис. – На дальних рейсах всего два диспетчера, и обоим делать нечего. Чего они нас футболят?
– Борт 0613, сообщите параметры маневра – ворвался в рубку сердитый голос.
– 70, 170, 43, 115, – повторил Смайлик.
– Полностью, курсант, полностью!
– Параноики чертовы! – изумился Смайлик, отключив дальнюю связь.
– Пусть сами с автопилота цифирь тянут, – посоветовала Лаура.
– Дело говоришь, – согласился Смайлик и защелкал клавишами. – Борт 0613 диспетчеру: Автопилот на цифровом канале.
Напряжение нарастало. Близилось время прыжка, но диспетчерская молчала. Борис грыз ногти, шаря глазами по приборам. Смайлик, внешне спокойный, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Наконец, за пятнадцать секунд до прыжка диспетчерская дала добро. Смайлик квитировал, вывел оба спин-генератора на рабочий режим и начал обратный отсчет.
– СТОЙ!!! НЕЛЬЗЯ!!! ОТМЕНИ!!! – закричал во весь голос Борис за две секунды до прыжка. Смайлик дернулся, ударом ладони по желтой кнопке сбросил программу и всем корпусом развернулся к Борису.
– Ну?
– Это ловушка, понимаешь? Здесь что-то не так. Это не только прицел сбит, это что-то еще. Тот, кто с нами говорил – он не диспетчер, у него голос другой, злой голос. У диспетчеров работа говорить, у них не бывает злых голосов, – затараторил Борис, выливая в слова свои сомнения.
– Разумеется, это не диспетчер. Это инструктор из нашего Корпуса. Следит, чтоб мы не протаранили Юпитер, – устало отозвалась Кику.
– Не то, не то… – затряс головой Борис.
– Диспетчер вызывает борт 0613. Почему не ушли в прыжок.
Кику вытянула с пульта черную горошину микрофона на ниточке провода и молча протянула Борису.
– Я борт 0613, говорит бортинженер. У нас обоснованные сомнения в исправности прыжкового двигателя. Прошу разрешить юстировочный прыжок на 0,5 а.е. по вектору, – Борис на секунду задумался, – по вектору Бетельгейзе. Прием.
Теперь надолго задумались в диспетчерской.
– Знаешь, сколько мне заново считать? – устало бормотал Смайлик. – Я такие вектора подобрал… Регул, Спика… Не какие-то там ЕН с номером. Звезды из top-100. Свои имена имеют.
Как осунулась Кику, – поразился Борис, словно чужими глазами обведя рубку. Острое чувство нереальности происходящего не покидало его. Он виновато взглянул на Смайлика. Тот, играя желваками, ловил в прицел Бетельгейзе. Лишь на лице Лауры сияла спокойная, уверенная улыбка.
– Неужели мы покинули Землю всего три дня назад?
– Регул! Белая звезда первой величины. Сердце Льва, звезда королей. Спика – голубая звезда первой величины. Символ счастья и успеха, – устало бубнил Палмер. – Такой полет бывает один раз в столетие. Понимаешь, что ты сорвал?..
– Борт 0613, юстировочный прыжок 0,1 а.е. по вектору Бетельгейзе разрешаю, – вышел на связь диспетчер.
– Вас понял!
– Да что же это?! – воскликнул Смайлик. Борис, наоборот, испытал огромное облегчение.
– Сходи в сад, проветрись, – ответил он условной фразой. Это означало: «Данная фича создана/подстроена/запланирована инструкторами для создания нештатной ситуации на борту». – Ты не ту звезду поймал. Вот что!
– Нiхто мене не любiть нiхто не поважае, пiйду я на болото, наiмься жабенят, – тихонько заголосила Кику.
– Чиво? – на чистом русском изумился Смайлик.
– Никто меня не любит, никто не уважает, пойду я на болото, наемся жабонят, – послушно перевела девушка.
– Кого-кого наешься?
– Жабонят. Ну, жабьих лягушонков.
– Ты это к чему? Они что – вкусные?
– А к тому, что я боюсь Потопа. Страх перед наводнениями и землетрясениями у меня в генах сидит. Я жить хочу, – вздохнула Кику.
– Очень-очень хочу. Просыпаться каждое утро хочу, чтоб вокруг солнце, небо, трава зеленая, можно радоваться. Ты, Лаурка, неправа, что у тебя все лучше всех получится. Еще посмотрим, кто больше детей нарожает. У вас, скандинавов, никогда больших семей не было.
– О'кей. Теперь о деле! Мы знаем про полет, про истинную цель полета. Осталось набрать максимум баллов. Распределяем роли заранее, репетируем – и гребем бонусы лопатой.
– Подожди, Смайлик, раз такой разговор пошел, давайте все поделимся, кто за чем наверх рвется? Мы же экипаж, а в экипаже должно быть полное взаимопонимание.
– О, солнечный ветер!!! Еще один идейный. Я рвусь в космос потому что там звезды. Земля маленькая, а там тысячи звезд! Я и без Потопа в астронавты бы пошел. А ты зачем?
– Я даже не знаю, как сказать… Зачем альпинисты в горы идут? Потому что трудно, наверно. Себя ломать надо, каждый шаг – как подвиг. Цель есть – вершина, а к ней идти надо. А еще – с тобой в связке друзья. Ты им как себе веришь. Я, наверно, полный бред несу?
– Друзья, отбой скоро. Все помнят, зачем мы здесь?
– Какая ты зануда! Ладно, критерии какие? Ну, за что баллы дают?
– Элементарно! Инициативность, профессионализм, э-э…
– Парни! Сюда слушайте! – воскликнула Кику. – О Соломоновых островах все наслышаны. Нас там гнобить будут. А давайте оттянемся с полной выкладкой. Не они нас, а мы их!
– А хи-хи не хо-хо? – серьезно поинтересовался Борис.
– Та нi…
– А рожа поперек не треснет – на крапчатых беретах оттягиваться?
– Чего мы теряем? – поддержал Кику Смайлик. – Делать будем так…
… На ходу расслабляя шнуровки компенсационных костюмов.
– Курсант Смэк, – первым представился Смайлик у турникета. – Прибыли для прохождения технологической практики.
– Поезда прибывают, – пробурчал сержант, сверяясь со списком, даже не подумав снять ноги с пульта.
– Курсант Сино. Явилась…
– Святые являются.
– Курсант Перов.
– Перов… Дальше, дальше! По форме докладывай!
Лаура отстранила Бориса, подмигнула Кику и принялась махать перед сержантом пальцами.
– Ты что, немая? – изумился сержант.
– Глухонемая, – подтвердил Смайлик. – Ничего не слышит. Дайте свой список, она крестик поставит.
Заинтригованный сержант протянул листок бумаги. Лаура выхватила, пробежала глазами полсотни фамилий.
– Парни, а ведь съесть придется.
– Где наша не пропадала, – подбодрил Борис.
Выпучив глаза, сержант смотрел, как курсанты разорвали список на четыре части и съели.
– Да вы что? Я капитану доложу!
– Верное решение, – одобрила Лаура, перегнулась через стойку и нажала кнопку общей тревоги. Завыли сирены, где-то за спиной громыхнули створки гермопереборок. Курсанты отошли на несколько метров и принялись оглядываться с видом туристов, впервые увидевших Колизей.
– С дороги! – мимо них пробежало отделение космодесанта, десантники распределились по коридору, взяв под прицел все углы.
– Парни, что происходит? – спросила у ближайшего Лаура.
– Тревога, – ответил тот. – Шла бы ты отсюда.
– Это из-за того, что тот серж ботинок на красную кнопку положил?
– Повтори, – заинтересовался десантник. – Лейтенант! У курсанта сообщение!
За турникетом красный, напуганный сержант размахивал руками, пытаясь объяснить что-то трем десантникам. Доносилось только: «Не я!», «съели», «немая».
– При чем тут «немая»? – вступила в разговор Лаура. – Я сказала: «НЕ МОЯ забота, что вы список потеряли». А потом вы каблуком кнопку придавили, вой пошел…
Через неделю экипаж в полном составе прибыл на шаттле на Восточную Стационарную.
– Простор-то какой! – восхищенно произнес Борис, обозревая шлюзовую палубу.
– Да-а, гражданин начальник, – подхватил Смайлик. – Это вам не карцер два на полтора. Ну что, потопали на борт? Как я понимаю, нам туда! – указал на гермодверь с крупной желтой цифрой четыре.
– Стойте! Ну поймите же! Это НАШ корабль! Наш первый корабль. А вы
– через шлюз… – возмутилась Кику.
– Тосика, ваш позиций действует на мой нервы. Ви стоить на потолок!
– Развивай пространственное мышление. Мы в невесомости. Где ноги, там и пол!
– Тосика, ви есть неправ! Свет… светильник… О! Светочь вешают туда, где дар ист потолок.
– Чиво? Это по-каковски?
– Ты бы еще «свечку» сказал, – поддержал Кику Борис.
– Мальчики, ша! Кику права. Первый раз войти на корабль нужно через космос! – и сделала условный знак «не спорить».
Легко сказать… – подумал Борис. – Кто нам тут скафандры даст? А если Кику не дадут скафандр… Шум будет… Нужен нам второй скандал для зачета?
– Ждите меня здесь, я договорюсь насчет скафандров, – произнес он вслух. – У какого шлюза наш корабль?
– У четвертого.
Решительным шагом, лязгая магнитными подошвами, Борис направился в диспетчерский пункт.
– Курсант Перов. Наш логгер у четвертого шлюза. Скажите, для нас пришло предписание из деканата?
– Санта, для салаг почта есть? – поинтересовался диспетчер в микрофон, щелкнув чем-то на пульте.
– Логгер на четвертом причале? С вечерним их сопровождающий прилетает. Полетное задание и все прочее будет у него.
– Вопросы есть? – улыбнулся диспетчер и вновь уставился в свои экраны.
– Спасибо, – уже в дверях громко (чтоб экипаж услышал) поблагодарил Борис. Обнадеживающе кивнул Смайлику и направился к шестому шлюзу. Задраил за собой гермодверь, через боковой служебный люк перешел в пятый шлюз, оттуда таким же манером – в четвертый и, наконец, через шлюз правого борта
– на корабль. Распахнул дверцы четырех шкафчиков, торопливо извлек из скафзахватов десантные скафандры, проверил запас кислорода. Слетал к левому борту, проверил шлюз левого борта, вернулся. Скафандры плавали в невесомости словно медузы.
Клац! – один скафандр примагнитился пяткой к дверце шкафчика. Борис поймал ближайший за штанину, зажал сапоги скафандра подмышкой. Потянулся за вторым, чуть не оторвавшись от пола.
Через минуту все скафандры были отловлены, шкафчики закрыты, свет погашен. В темноте зелеными светлячками слабо светились указатели и переключатели. Довольный собой, буксируя охапку пустых скафандров и застревая в люках, Борис отправился в обратный путь. Вышел из шестого шлюза, загерметизировал дверь и гордо обернулся.
– Что я говорил! – воскликнул Смайлик и отвесил Лауре щелбан.
– Но-но! Без рукоприкладства! – возмутился Борис, страшно пораженный тем, что Лаура промолчала.
– Пари есть пари, – оскалился Смайлик. – Пусть проигравший плачет!
– Тут только один женский! – возмутилась Кику, перебрав скафандры.
– Пописай заранее, – парировал Борис. – Слушайте новость. Сегодня вечером прибывает наш босс с полетным заданием.
– Борис, где ты взял скафандры? – тихо, но сторго спросила Лаура.
– Спер? У меня денег на адвокатов больше нет. Вылетим же из Корпуса…
– Фу на тебя! Это скафандры с нашего клипера. Их взяли на техконтроль. Я договорился, что верну их на корабль.
Облачались в скафандры шумно и весело. Проконтролировали друг друга, проверили герметичность, подняв давление внутри на одну десятую атмосферы, и Борис повел всех в пятый шлюз. Вдавил тугую клавишу внутренней связи.
– Курсант Перов. Прошу разрешения воспользоваться пятым шлюзом для выхода наружу.
– Цель выхода?
– Внешний осмотр логгера.
Над глазком телекамеры зажглась красная лампочка.
– А, это ты, курсант! Кто санкционирует выход?
– Капитан Лаура Дункан.
Лаура сверкнула глазами, но ничего не сказала. Из переговорного устройства доносились тихие голоса переговаривающихся диспетчеров. Борис боялся вздохнуть.
– Курсант Перов. Выход разрешаю, – наконец отозвался диспетчер. – Для связи используете третий канал, не забывайте про страховку. Если кто оторвется, будет летать до конца смены. После окончания выхода доложитесь. Вопросы есть?
– Вопросов нет! – бодро отрапортовал Борис.
– Удачи, салажата! – И тут же в углу захрюкал компрессор. От падения давления заложило уши. Борис поспешно загерметизировал шлем и обернулся. Смайлик выпустил из ранца несколько метров страховочного троса с электромагнитной присоской на конце и объяснял что-то Кику. Борис пререключил рацию на третий канал.
– … очень просто, – услышал самый конец инструкции. Нашел управление лебедкой в своем скафандре, вытащил первый метр фала, нажал на кнопку… Трос ударил в стену стремительным потоком.
– Каррамба!
В этот момент раздвинулись створки шлюза. Магнитные подошвы зацокали по наружной обшивке станции.
– Наш корабль! Это наш корабль! – ликовала Кику.
– Гип-гип! Ура-а!!! – закричал Смайлик, и все подхватили.
Борис запутался в страховочном фале и теперь вертелся на месте.
– Капитан! По левому борту шестивесельная шлюпка! – азартно вопил Смайлик, прижав кулаки к шлему словно подзорную трубу.
– Право руля! – откликнулась Лаура.
– По правому борту еще одна шестивесельная шлюпка! Нас хотят взять на абордаж!
– Поднять паруса! Орудия к бою! Полный вперед!
– Прямо по курсу шестивесельная шлюпка!
– Боцман! – завопил Борис, разобравшись наконец с фалом. – Вытряхни таракана из подзорной трубы!
Когда прибыл инструктор, курсанты, грязные как черти, плавали по кораблю и заполняли дефектные ведомости. Чтоб на корабле не нашлось ни одного неисправного механизма – такого не бывает. А если еще поискать с пристрастием… Короче, ведомости выглядели внушительно!
– Здравствуйте, курсант. Представьтесь, – обратился он к задней части Кику, так как передняя скрывалась в распределителе воздуха.
– Курсант Сино. А вы кто будете?
– Инструктор учебного центра Петр Захарович Барга.
Кику вынырнула из механизма, задвинула кожух и застучала по трубе гаечным ключом сигнал общего сбора. В люке появилась физиономия Смайлика.
– Курсант Сино, почему вы не воспользовались корабельной связью?
– поинтересовался инструктор. – Переговорное устройство прямо перед вами.
– Связь мы еще не проверяли, – ответил за Кику Смайлик. – А кто вы будете, уважаемый?
Через минуту все собрались на мостике.
– Ваши полномочия? – первым делом спросил Борис у инструктора.
– Не понял вопроса. Я инструктор учебного центра.
– В этом полете вы капитан, или нет?
– Я инструктор, курсант.
– Значит, пассажир.
– Я инструктор, – курсант! – начиная злиться, повторил Петр Захарович.
– В штатном расписании нет такой должности – инструктор. Есть капитан, есть бортинженер, есть пилот. Инструктора нет. Поэтому я и спрашиваю, вы капитан?
– Нет, курсант, я не капитан.
– Братва, у нас капитана нет! – заорал Борис, хлопнув в ладоши.
– Выбираем капитана!
– Я пилот! – тут же откликнулся Смайлик. – Без меня!
– Тогда – Лаура? Диспетчеру я сказал, что ты капитан.
– Дудки! – откликнулась Лаура. – Жребий бросаем. По-морскому.
Как и репетировали на Земле, капитаном выпало быть Кику.
– Смайлик, что у тебя?
– Много всякого, но ничего серьезного, кэп.
– Лететь можем?
– Да.
– Бори?
– Аналогично, кэп.
– Лаура?
– Груз, связь и медицина в полном порядке.
– Хорошо. Старт через пять часов. Борис, ты назначаешься суперкарго и бортмехаником. Возьми для солидности пассажира и пошустри по местным складам.
– На предмет?
– На предмет обломов из твоего списка.
– Есть, кэп!
Против ожидания, Барга до самого старта вел себя образцово. На станции знал все и всех, и без его участия Борис не получил бы на складе ничего. Чтоб доставить все запчасти и оборудование на логгер, пришлось вызывать на помощь Смайлика.
– Полчаса до старта, мальчики. Надевайте скафандры, – встретила их Лаура. – А груз я закреплю.
– Тебе идет скафандр.
– Подхалим.
– Я честно!
– Честный подхалим!
Когда Борис и Лаура появились в рубке, предстартовый контроль был уже закончен, диспетчерская дала добро и выделила орбиту.
– Идем на Вторую Лагранжа, берем на борт два зонда, прыгаем к Сатурну, сбрасываем зонды – и назад, – информировал Смайлик о полетном задании.
– Срок – две недели.
– Триста тридцать часов, курсант! – поправил инструктор.
– С этой орбиты – на Вторую Лагранжа? Кто это выдумал? – изумился Борис.
– Угадай с трех попыток!
– Мальчики, ша! Шлюз пошел! Затянуть ремни.
На экране бокового обзора Борис успел заметить, как гофрированный рукав переходника втянулся в четвертый шлюз. С этой секунды ничто не связывало логгер с орбитальной.
– Шлюз отошел, готов к старту, – дал контрольку Смайлик.
– Старт разрешаю, – сухо отозвался диспетчер. И совсем другим тоном: – Удачи, салажата!
– Лук аут! – радостно завопил Смайлик. – За штурвалом – Смэк Великолепный. Кто не пристегнулся, я не виноват! – и врубил три «g» по оси, тут же маневровыми движками закрутил логгер штопором, плавно довел перегрузку до шести «g», погасил вращение и отсек двигатель.
– Мы на заданной орбите! Через полвитка идем ко Второй Лагранжа.
– Мальчишка! Ты мог выхлопом пожечь станцию! – закричал красный от перегрузки и гнева Барга.
– Гражданин пассажир, взгляните на приборы. Параметры заданной орбиты выдержаны до третьего знака, – отозвался Смайлик.
– Ну и что?
– А то, что маневр вел автопилот. А я играл в мальчишку за рулем. Автопилот не может направить выхлоп в сторону станции. У него блокировка.
Кику хихикнула в ладошку. Борис пробежался глазами по приборам и растянул рот до ушей. Смайлик говорил правду. Когда успел запрограммировать такой маневр?
– Хотел похвастаться, а вы, пассажир, мне кайф сбили, – обиженно бурчал Смайлик.
– Петр Захарович, постарайтесь расслабиться и получить от полета удовольствие, – обратилась к инструктору Лаура. – Заботы о полете оставьте нам.
Мальчики, а как зовут наш корабль? Что, мы так и будем «Борт 0613»?
– задумалась Кику.
– Обычно имя логгеру дают сами курсанты, – сообщил Барга.
– Катти Сарк, – предложил Смайлик.
– Почему?
– Я других чайных клипперов не знаю.
– Катти Снарк! – выпалил Борис. – Охоту на снарка читали?
– Нарекаю тебя Катти Снарком, – торжественно произнесла Кику и занесла имя в бортовой журнал.
Полет ко Второй Лагранжа занял больше суток. Кику приказала экономить рабочее тело. Погрузка зондов была закончена в пять минут, еще четверть часа заняли переговоры с диспетчерской и заправка баков, так что не прошло и получаса, как логгер, оставив за кормой Вторую Лагранжа, уверенно шел в зону прыжка. Инструктор сказал, что будет в каюте и вышел из рубки, Смайлик занялся автопилотом, а Борис, проклиная все в душе, отправился зарабатывать призовые очки за предприимчивость и инициативность – устранять все те поломки, которые экипаж выявил перед стартом.
Бормотал он сквозь зубы, заменяя компрессор в третьем блоке регенератора. Потом – труднодоступный и, если честно, не очень-то нужный вентилятор в пятом, упустил в свободный полет отвертку и ключ 6 на 8, обломал ноготь на большом пальце (ноготь оказался хуже отвертки), разозлился и задумался. А кончив думать, взял шесть стальных листов и сварил из них ящик полтора на полтора метра. К стенке пришпандорил на двух расхлябанных винтах электродвигатель.
Бортинженеры сделать все сумеют!
Бортинженеры мрак и тьму рассеют…
Влетела встревоженная Кику.
– Борис, воздух дурной. Ты ничего не делал?
– Ох, боже мой! Забыл локальный отсос, когда варил. Ничего, уже кончил. Скоро очистится.
– А это что такое?
– Укромчик. Полезай внутрь.
Кику неуверенно влезла в ящик, Борис нырнул следом, закрыл крышку и нажал кнопку. Вспыхнула тусклая лампочка, загудел электродвигатель, весь ящик наполнился гулом.
– Выключи!
– Фигушки! В этом весь смак. Пока мы здесь, нас никто не видит и не слышит.
– Ой, как ты догадался?! Хорошо-то как… А то я улыбнуться на этом корабле боюсь. Смайлик в нашей каюте две телекамеры нашел. И черные ящики здесь нетиповые. В обычных 22 канала записи, а в этих 68. Это с крейсера черные ящики.
– Точно?
– Обижаешь!
– Значит, Смайлик был прав. Нас на пленочку снимают, а потом психологи изучать будут. Жди сюрпризов. Скоро начнутся нештатные ситуации. Отказы всякие, утечки, разгерметизации…
– Перестань, мне и так страшно.
– Не бойся, с нами не пропадешь, – Борис притянул Кику к себе. Девушка доверчиво прижалась к его груди.
– Полезешь целоваться – стукну, – на всякий случай сообщила она и всхлипнула. – Не хочу быть капитаном.
– Ну что ты, мы же на Земле еще условились. Ты – железный, несгибаемый капитан, а мы тебя беспрекословно слушаемся. Думаешь, мне приятно бортинженером быть? Ой, какая ты теплая и мягкая. Я даже Смайлику завидовать начинаю. Спорим на щелбан, что ты справишься!
– Глупости у тебя на уме. – И опять всхлипнула. – Вот Барга к зондам прикасался, а у меня нехорошее предчувствие, что он сломать что-нибудь мог.
– Зачем?
– Как – зачем? Чтоб непредвиденная ситуация, чтоб мы в панику ударились, а психологи потом пленочки крутить будут…
– Кику, ты гений! Зачем иначе на пустяковое задание две недели отводить? Вот увидишь, когда мы запустим зонды, они откажут. Нам придется их отлавливать и ремонтировать. А у них орбиты в разных плоскостях – вот на маневры две недели и уйдут. Хорошо, если уложимся… А Барга будет тормозить всеми силами.
Кику всхлипнула.
– Слушай, Баргу надо изолировать, – продолжал Борис.
– Как?
– Ты капитан. Как только он повод даст, запрем в каюте.
– Я его боюсь! Он на меня как на лягушку смотрит.
– Кику, ты капитан. Твое слово – закон на корабле. Прикажи его запереть и занеси приказ в журнал. Никто слова не скажет! Пойми, вся власть в твоих руках. Тебе тайком ничего делать нельзя, а в открытую – все можно. Главное, не забывай приказы в журнал записывать. Будь сама собой и ничего не бойся. Все будет хорошо. Верь мне.
– Я его изолирую, а он в отчете такое напишет, что меня из корпуса вытурят.
– Черта-с-два! Они побоятся экипаж разрушать!
– Что б ты понимал…
Через десять минут Кику вылезла из ящика с чуть покрасневшими глазами, но вновь бодрая и энергичная. Борис же до отбоя ходил под впечатлением женских слез. Будто на самом деле с этой влагой выплеснулись наружу все беды и сомнения. И вновь душа чистая и умытая.
Лаура неторопливо влетела в рубку, ухватилась за спину кресла и красивым переворотом через голову приземлилась на сиденье.
– Все в сборе, я последняя? Смайлик, поделись, что задумал?
– Идем в два прыжка: сначала прыгаем по вектору Регула, выныриваем у Юпитера, начинаем на него падать, и тем самым получаем нужный вектор орбитальной скорости для Сатурна. Вторым прыжком идем к Сатурну по вектору Спики, а орбитальная скорость у нас уже есть. Ну, плюс-минус 100 метров в секунду. Экономим четыре тонны рабочего тела! Как, кэп?
– Даю добро! – важно отозвалась Кику. – Всем пристегнуться.
– Начинаю захват звезды, – Смайлик навел перекрестье прицела на созвездие Льва, плавно сжал конус захвата, удерживая в центре звезду Регул. Остальные звезды поползли к краям экрана. – Твою мать!.. – отчетливо прошептал он через несколько секунд.
– Пилот, какая напряженность гравитационного поля в точке финиша?
– громко и требовательно спросил Барга.
– Двадцать шесть у поверхности, – ответил за него Борис.
– Чего – двадцать шесть?
– Метров.
– Твою мать, – отчетливо повторил Смайлик. Борис заметил, что он увеличил конус захвата, а перекрестье прицела описывает окружности по соседству с Регулом.
– Каких метров? – настаивал Барга.
– Метров на секунду в квадрате! – зло бросила Кику. – Бортинженер! Убрать из рубки посторонних!
Одним движением Борис сбросил привязные ремни, выскользнул из кресла, оттолкнулся ногой от пульта и налетел на Бургу. Но не рассчитал и сильно ударился головой о подлокотник кресла. В глазах вспыхнули звезды, но все-таки он ударом ладони раскрыл пряжку ремней на груди инструктора и вырвал того из кресла.
– Вы в своем уме, курсант?! – взревел инструктор.
– Приказ капитана, пассажир! – Борис поймал магнитными подошвами пол и двинулся к люку, удерживая извивающегося инструктора над головой. Но у люка Барга впечатал магнитные подошвы в стену и преимущество исчезло.
– Курсант, вы понимаете, что делаете!?
– Я выполняю приказ капитана. Вы сами пройдете в свою каюту, или для вас капитан не закон?
Удивительно, но инструктор подчинился.
– Ваше поведение будет зафиксировано в отчете, курсант! – зло бросил он, входя в каюту. Борис заблокировал замок люка.
– Твою мать, твою мать, твою мать… – бормотал он, возвращаясь в рубку.
– Как? – глазами спросила Кику. Борис заставил себя улыбнуться.
– Приказ исполнен, пассажир в каюте.
– У нас визир конуса захвата сбит, – шепотом объяснила Лаура.
– На полторы секунды, даже чуть больше. Палмер вручную звезду ловит. Ну вот, кажется, поймал.
– Я борт 0613, прошу разрешения на прыжок к Юпитеру, 70, 170, 43, 115, – вызвал Смайлик диспетчерскую.
– А, курсанты! Вы же к Сатурну идете, – добродушно откликнулся знакомый голос.
– Мы идем к Сатурну в два прыжка.
– Не уходите со связи, передаю вас другому диспетчеру, – встревоженно отозвался голос. Целую минуту в эфире стояла тишина.
– Чего это они? – удивился Борис. – На дальних рейсах всего два диспетчера, и обоим делать нечего. Чего они нас футболят?
– Борт 0613, сообщите параметры маневра – ворвался в рубку сердитый голос.
– 70, 170, 43, 115, – повторил Смайлик.
– Полностью, курсант, полностью!
– Параноики чертовы! – изумился Смайлик, отключив дальнюю связь.
– Пусть сами с автопилота цифирь тянут, – посоветовала Лаура.
– Дело говоришь, – согласился Смайлик и защелкал клавишами. – Борт 0613 диспетчеру: Автопилот на цифровом канале.
Напряжение нарастало. Близилось время прыжка, но диспетчерская молчала. Борис грыз ногти, шаря глазами по приборам. Смайлик, внешне спокойный, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Наконец, за пятнадцать секунд до прыжка диспетчерская дала добро. Смайлик квитировал, вывел оба спин-генератора на рабочий режим и начал обратный отсчет.
– СТОЙ!!! НЕЛЬЗЯ!!! ОТМЕНИ!!! – закричал во весь голос Борис за две секунды до прыжка. Смайлик дернулся, ударом ладони по желтой кнопке сбросил программу и всем корпусом развернулся к Борису.
– Ну?
– Это ловушка, понимаешь? Здесь что-то не так. Это не только прицел сбит, это что-то еще. Тот, кто с нами говорил – он не диспетчер, у него голос другой, злой голос. У диспетчеров работа говорить, у них не бывает злых голосов, – затараторил Борис, выливая в слова свои сомнения.
– Разумеется, это не диспетчер. Это инструктор из нашего Корпуса. Следит, чтоб мы не протаранили Юпитер, – устало отозвалась Кику.
– Не то, не то… – затряс головой Борис.
– Диспетчер вызывает борт 0613. Почему не ушли в прыжок.
Кику вытянула с пульта черную горошину микрофона на ниточке провода и молча протянула Борису.
– Я борт 0613, говорит бортинженер. У нас обоснованные сомнения в исправности прыжкового двигателя. Прошу разрешить юстировочный прыжок на 0,5 а.е. по вектору, – Борис на секунду задумался, – по вектору Бетельгейзе. Прием.
Теперь надолго задумались в диспетчерской.
– Знаешь, сколько мне заново считать? – устало бормотал Смайлик. – Я такие вектора подобрал… Регул, Спика… Не какие-то там ЕН с номером. Звезды из top-100. Свои имена имеют.
Как осунулась Кику, – поразился Борис, словно чужими глазами обведя рубку. Острое чувство нереальности происходящего не покидало его. Он виновато взглянул на Смайлика. Тот, играя желваками, ловил в прицел Бетельгейзе. Лишь на лице Лауры сияла спокойная, уверенная улыбка.
– Неужели мы покинули Землю всего три дня назад?
– Регул! Белая звезда первой величины. Сердце Льва, звезда королей. Спика – голубая звезда первой величины. Символ счастья и успеха, – устало бубнил Палмер. – Такой полет бывает один раз в столетие. Понимаешь, что ты сорвал?..
– Борт 0613, юстировочный прыжок 0,1 а.е. по вектору Бетельгейзе разрешаю, – вышел на связь диспетчер.
– Вас понял!
– Да что же это?! – воскликнул Смайлик. Борис, наоборот, испытал огромное облегчение.
– Сходи в сад, проветрись, – ответил он условной фразой. Это означало: «Данная фича создана/подстроена/запланирована инструкторами для создания нештатной ситуации на борту». – Ты не ту звезду поймал. Вот что!