Шумская Елизавета. Чудеса в ассортименте

Елизавета Шумская
Чудеса в ассортименте

Глава 1

   Что бы там ни говорили, а карету, запряженную пегасами, трудно назвать маневренным транспортом. Нет, в воздухе она движется легко и свободно, но вот припарковать ее в переполненном шумном городском порту – задача не из легких. Крылатые кони дергаются, фыркают, отвлекаются на посторонние звуки, движения, норовят свернуть в сторону, сходят с ума от обилия разнообразных запахов. С кучеров семь потов сойдет, прежде чем удастся довести карету до пристыковочного места и заставить пегасов приземлиться.
   Вивьен уже неоднократно путешествовала подобным способом, но ни разу еще не была на восьмом уровне. И сейчас девушка невольно ежилась при мысли, что ей придется перешагивать через небольшое, но абсолютно пустое пространство между относительно надежной каретой, поддерживаемой стабилизаторами высоты на пару с пристыковочными креплениями, и перроном.
   – Прошу вас, манихинге^[1], – обратился к ней юноша в форме служащего порта.
   Вивьен вздохнула и подала ему руку. Однако никакая пропасть под ногами не разверзлась. Расстояние между каретой и перроном на этом уровне оказалось куда меньше, чем на предыдущих. Девушка сделала пару шагов вперед, и перед ней открылось все огромное пространство порта. На нижнем уровне крылоящеры тащили тяжелые пассажирские повозки. Выше маневрировали на магической тяге воздушные корабли со свернутыми парусами. Между ними деловито сновали шустрые маленькие суденышки частных перевозчиков. Это зрелище всегда впечатляло Вивьен. Ее четкий ум восхищала продуманность внутреннего содержания порта. Столько уровней, столько животных, судов, карет, людей! Все в движении, все заняты делом – и ничто не мешает друг другу, не сталкивается, не падает вниз. Вивьен покачала головой. Создатели этого места – гении, не иначе.
   – Могу я помочь с вашими вещами, манихинге?
   Девушка пару секунд непонимающе смотрела уже на другого служащего в форме, потом спохватилась.
   – О нет-нет, спасибо, – проговорила она и приподняла небольшой квадратный чемоданчик, зажатый в правой руке. – Это все мои вещи.
   Юноша улыбнулся, приложил руку к козырьку и отправился на помощь пожилой даме подозрительно безобидного вида, а Вивьен, еще раз кинув взгляд на сквозное пространство между перронами, сейчас почти полностью забитое воздушными судами, отправилась искать лестницу вниз.
   Уже через несколько секунд она стучала каблучками по булыжной мостовой, спеша оставить позади шумную портовую площадь. Направлялась она к дальней остановке скрипохода, там и людей меньше, и маршрут совсем недалеко от ее дома пролегает. На самом деле этот транспорт, движущийся в паре локтей над рельсами на небольшой, похожей на облако воздушной подушке, назывался совсем иначе. Но слово это было столь мудреным, а народное «скрипоход» таким точным, что постепенно с ним смирились и официальные власти, и сами изобретатели. Дело в том, что курсирующий по воздуху вагончик, слегка покачиваясь, настолько характерно поскрипывал, что этот звук без каких-либо сложностей распознавался даже в многоголосом городском шуме. Поначалу нововведение вызывало много жалоб, но постепенно к нему привыкли и стали даже гордиться.
   Вот и сейчас Вивьен довольно щурилась, сидя в удобном, изогнутом под фигуру кресле скрипохода и наслаждаясь мягким ветерком, которого она была лишена в карете: на высоте, на которой мчались пегасы, открывать окна запрещалось. Солнце беспрепятственно касалось миловидного лица девушки. Она даже сдвинула круглые затемненные очки ближе к кончику носа, открывая миру свои странные глаза, в радужке которых серебро не распределялось равномерно, превращаясь в серый цвет, а собиралось в форму капли и курсировало по кругу вокруг зрачка. Подобная особенность считалась одной из отличительных черт расы цорков, к которой Вивьен Леру принадлежала.
   Скрипоход уже проехал один из четырех главных храмов Аногиля, каменные широкие ступеньки которого висели в виде витой лестницы прямо в воздухе, ничем не соединенные между собой и с землей, само же святилище неподвижно застыло над городом на высоте пяти-шестиэтажного дома. От него до заветной остановки было совсем близко. Ничто не предвещало беды, и Вивьен улыбалась в довольном предвкушении, как вдруг вагончик остановился в неположенном месте. Перегнувшись через перила рядом со своим сиденьем, девушка могла наблюдать перекрытую дорогу, повозки с какими-то эмблемами и многочисленных пегасов круговых, как называли представителей службы, следящей за порядком и регулярно патрулирующей город. Их коней легко было опознать по бело-красным лентам, вплетенным в хвост.
   – Что случилось? – посыпались со всех сторон вопросы.
   – Почему перекрыли дорогу?!
   – А тебя не интересует, что произошло? – Вкрадчивый, знакомый до боли голос раздался совсем рядом и намного ближе, чем ему дозволялось.
   Вивьен повернула голову и уставилась в голубые глаза Эрни Фаргелона, лучшего друга ее брата. Он нахально запрыгнул на одну из выступающих частей вагончика, облокотился на перила с внешней стороны и теперь самодовольно улыбался, глядя в удивленное лицо девушки.
   – Что ты тут делаешь? – спустя пару секунд определилась она с вопросом.
   – Ну как? – излишне доверительным голосом начал Эрни. – Тайные и сверхсекретные дела правительства привели меня сюда, чтобы я выполнил свой гражданский долг и спас этот прекрасный, горячо любимый мною город от полчищ кровожадных безжалостных врагов, заветной мечтой которых является пробраться в самое сердце Лебуро, – Фаргелон имел в виду район, где они оба жили, – и похитить его бесценное сокровище. Знаешь какое?
   – Какое? – Уж на что Вивьен была привычна к дурацким шуточкам приятеля, все равно оторопела.
   – Как какое? Тебя, конечно! – очень искренне возмутился ее «непониманию» Эрни.
   – Да ну тебя! – рассмеялась девушка, в очередной раз думая о том, что в этих голубых глазах слишком много обаяния, чтобы она чувствовала себя спокойно. – Лучше скажи серьезно, что там произошло.
   – Не знаю еще, – пожал плечами парень и добавил уже совершенно иным тоном: – Но судя по тому, что я видел, это надолго. Предлагаю не ждать, пока проезд освободится, а немного пройтись пешком. У тебя много вещей?
   – Да какие у меня вещи? – не заметив, как ее подвели к нужной мысли, ответила Вивьен. – Только мой чемоданчик.
   – Все равно давай. Ты же не против прогуляться?
   Девушка покачала головой, и Эрни, спрыгнув, сделал пару шагов до ступенек вагончика. Леру передала ему свою сумку, подобрала длинное платье и, опершись о руку приятеля, спустилась на твердую землю. Несколько пассажиров последовали ее примеру.
   – А у тебя нет хотя бы догадок, что там произошло? – когда друзья отошли уже на несколько десятков шагов и свернули на куда более тихую улочку, спросила Вивьен.
   – Какое-то происшествие в угловом доме, – ответил Фаргелон. – То ли подрались там, то ли грабеж.
   – Днем?!
   – Странно, да?
   – Не то слово! Вот уж не думала, что в Лебуро подобное возможно.
   – Меня это тоже удивило. – Эрни был куда более задумчив, чем обычно. Юноша этот являлся счастливым обладателем каштановых волос, лишь на пару тонов светлее, чем локоны идущей рядом девушки, обаятельнейшей улыбки и невысокой ладной фигуры. Будучи из семьи оружейников, он не пошел по стопам родни, а стал частным сыщиком, что неизменно всех удивляло. Слишком уж не вязалась эта профессия с его добрыми глазами и приятным, симпатично-безобидным лицом. – Лебуро на редкость спокойный район. Тут никогда ничего на виду не происходит. Даже семейные ссоры не принято выставлять напоказ. И вдруг это!
   В Лебуро проживали в основном представители хорошо обеспеченного среднего класса, как его модно было сейчас называть. От Арзавеля, района, где жила знать, его отделял огромный городской парк, с другой же стороны к нему прилегали торговые кварталы с магазинами и иными предприятиями, призванными давать доход лебурским жителям. Вот там и кражи, и грабежи, и погромы были делом обычным. В этом же респектабельном месте темные дела никогда не афишировались.
   – Ты возьмешься за это дело?
   – Кто знает, кто знает… – Через мгновение Эрни встряхнулся и засиял своей обезоруживающей улыбкой. – Лучше ты расскажи, удачно съездила?
   – О! Более чем! Наконец-то я нашла нужное дерево подходящего возраста! Теперь-то дело пойдет!
   – И что это будет? Тапочки, которые сами прибегают, стоит только войти в дом, или очки, отзывающиеся на зов? Или, может, фигурка птички, исправно докладывающая хозяину, что произошло в его отсутствие?
   – Нет, – засмеялась девушка. – Тут заказ куда сложнее. У клиента дочь уезжает в какой-то заморский университет, и он просил сделать что-то, что будет всегда напоминать ей о доме.
   – Обычно этим целям служит семейная фотография или какая-нибудь фамильная реликвия, – недоуменно отозвался молодой человек.
   – Нет, он просил другое. Что-то, что само воспроизводило бы атмосферу их дома. Ты наверняка не раз замечал, что у родного дома какая-то особая аура. Она пропитана воспоминаниями, любовью родных, чувствами самого человека. Вот именно ее клиент и просил запечатлеть.
   – И ты это можешь?
   – С помощью одного дерева могу.
   У всех цорков была какая-либо отличительная способность влиять на предметы, пробуждая в них необычайные, порой весьма удивительные свойства.
   – Ты знаешь, что моя способность – придавать материалам личностные качества, – продолжала рассуждать Вивьен. – Чтобы выполнить заказ, порой приходится долго искать подходящий материал. Тут мне повезло, я знала, что эвлиред впитывает эмоции, ауру и соответственно может излучать их. Я его обработаю, чтобы настроить на нужную атмосферу, усилю эту способность. Опять же нужно, чтобы он не постоянно излучал все это, а только когда надо… Самым сложным на самом деле, – перепрыгнула она с мысли на мысль, – было найти эвлиред подходящего возраста.
   – Дай догадаюсь. Ровесника девочки? – Эрни мало что понимал в профессии подруги, но за долгие годы научился улавливать направление ее идей.
   – Разумеется! – обрадовалась она его догадке и тут же продолжила свои рассуждения, не замечая ни типичных для этого района двух-трехэтажных домов самой разнообразной расцветки, ни наливающихся краснотой рябин, уже давно считавшихся символом Аногиля, ни взгляда Эрни, каким редко смотрят на просто подруг.
 
   Как и у большинства жителей Лебуро, магазинчик Вивьен располагался в торговых кварталах, составлявших один из восьми районов первого городского круга и носящих гордое имя Йоль, что в переводе с одного из древних языков означало «возможность». Возможность чего – не уточнялось. Для манихинге Леру это была возможность заниматься любимым делом без ущерба для приятной жизни. Магазинчик ее назывался «Полезные чудеса Вивьен» и торговал в основном тем, что его хозяйка сама создавала. Кроме этого, ей частенько подкидывал честно награбленное любимый брат Ренс. Будучи охотником за разбойничьими кораблями, коих немало летало вокруг традиционных воздушных трасс, он считал вещи, не заявленные в розыск, своей неоспоримой добычей. Нельзя сказать, что подобное убеждение отвечало букве закона, но ссориться с удачливым ловцом не считали нужным. Его сестра никогда не была против лишнего товара. Лишь оружие по молчаливой договоренности Ренс относил родителям Эрни.
   Следующее утро после вышеописанных событий Вивьен провела как раз в «Полезных чудесах», но не в самом магазинчике, а в мастерской над ним. Первые несколько часов у нее ушли на изучение привезенного бруска дерева, распознавание его свойств и обдумывание путей дальнейшей обработки. Она уже надела специальные защитные очки и взялась за инструмент, как в комнату постучалась Ульрика, ее неизменная помощница. Вивьен терпеть не могла, когда ее прерывали: весь настрой насмарку, а в ее работе от него зависит две трети успеха, – и все про это отлично знали. Значит, повод для подобного безобразия был слишком серьезен.
   – Да? – Отрываться от дела не хотелось, и Леру с присущим ей слепым упорством уверила себя, что наверняка вопрос можно решить, не выходя из мастерской.
   – Там к тебе человек из дознавательской службы пришел, – глухо послышался ответ Ульрики.
   – Дознавательской? – Мысли о работе испарились напрочь. На их место пришло беспокойство и какие-то тревожные неоформившиеся догадки о причинах этого визита. Вивьен быстрым шагом подошла к двери и открыла ее. – Что ему надо?
   Помощница в «Полезных чудесах», Ульрика, была почти на голову выше своей работодательницы и в полтора-два раза шире. Молодая девушка принадлежала к расе тискальских локви, которая предполагала массивное телосложение. Также представители этой расы славились дотошностью в делах, преданностью друзьям и командирам, не говоря уже о неплохих бойцовских качествах. Основная масса локви жила довольно далеко от столицы и менять привычные условия очень не любила, но исключения случались. Особенно если был тот, за которым можно было уйти. Так, родители Ульрики и Улиса, который работал на Эрни, когда-то переехали сюда, взятые на службу одним военным. И служили ему до сих пор. Однако дети их выбрали другой путь. Как им казалось.
   – Он не сказал, – пожала плечами Ульрика. – А настаивать я не стала, сама понимаешь.
   – Да-да, конечно. – Признаться, Вивьен ужасно не любила общение с разного рода «уполномоченными» и побаивалась их.
   «Если это из-за делишек Ренса, – подумала она, спускаясь по лестнице, – я ему голову откручу. Пусть только приедет!» Брат появлялся в лучшем случае раз в месяц на пару дней.
   Мужчина, сейчас разглядывающий полки с товаром, наверняка производил неизменно положительное впечатление на всех незамужних дам. Выше среднего роста, со светлыми, мягкого оттенка волосами и в меру привлекательными чертами лица, в аккуратной чистой одежде, он держался спокойно, даже подчеркнуто вежливо. Если бы Вивьен не тревожилась так из-за причины его прихода, она, несомненно, оценила бы представший перед ней образец мужского обаяния.
   – Доброе утро, – не очень уверенно произнесла девушка, не дойдя до конца лестницы пары ступеней. – Вы хотели меня видеть? Я Вивьен Леру, – добавила она поспешно.
   Посетитель сделал шаг навстречу хозяйке «Полезных чудес» и улыбнулся.
   – Очень приятно. Позвольте в свою очередь представиться. Нен^[2] Даг Стирсон. – Первым мужчина назвал свое звание. Для человека его возраста оно вполне заслуживало уважения. – Надеюсь, я не сильно вас отвлек, манихинге?
   – Ничего страшного. – Девушка пожала протянутую руку. – Мне тоже очень приятно.
   Видя, что хозяйка не особо расположена к разговору, нен из дознавательской службы, то есть из организации по расследованию преступлений, тем не менее не переходил к делу.
   – Какой у вас замечательный магазин! – начал он якобы светскую беседу. – И что, правда все эти вещи обладают каким-то личностным качеством? Или как это правильно назвать?
   – Многие, – выдавила из себя Вивьен.
   – А вот эта, к примеру, – он указал на стоящую на полке вазочку из бело-голубого камня, – каким?
   – Желанием сохранить живое живым как можно более длительное время, – ответила девушка. – В ней цветы не вянут куда дольше.
   – Поразительно! – совершенно искренне восхитился посетитель. – А вот эта?
   На этот раз его выбор пал на небольшую заколку из тонких металлических нитей с вкраплениями цветного стекла.
   – Это парный предмет, – Вивьен кивнула на лежащую рядом табличку с подробным разъяснением, – задумывалось как заколки для матери и для маленькой дочери. С ними можно не бояться, что они потеряют друг друга на прогулке.
   – То есть свойство – тянуться к родным? – уточнил мужчина.
   – Да, что-то вроде того.
   – Но как они действуют? Дергают за волосы?
   – Нет, – наконец улыбнулась мастерица, – все происходит несколько иначе. Когда носители заколок расходятся друг от друга дальше заранее заданного расстояния, эти предметы начинают звенеть. Звон становится тише, если расстояние уменьшается, громче – если увеличивается.
   – Как в детской игре «горячо-холодно».
   – Именно. – В разговоре возникла пауза, и девушка решилась на вопрос: – И все же какой причине я обязана вашим визитом?
   – И мне интересно. – Прозвучавший от дверей голос Эрни мигом наполнил Вивьен радостью: с его профессией и опытом можно не опасаться человека из такого рода службы.
   Хозяйка магазина мгновенно юркнула поближе к другу.
   – Это… это… – Вивьен с ужасом обнаружила, что совершенно не запомнила имя посетителя.
   – Я знаю, – не дал ей опозориться сыщик. – Даг Стирсон, ты-то что тут делаешь?
   – Могу задать тебе тот же вопрос, Эрнет Фаргелон, – усмехнулся блондин. – В любом случае мои вопросы не для посторонних ушей.
   – Эрни – мой друг, и я ему полностью доверяю, – тут же среагировала Вивьен.
   – Точно, – подтвердил тот. – Так что задавай свои вопросы. Глядишь, и я что могу знать.
   По лицу нена невозможно было понять, доволен он подобным поворотом дела или нет. Но через пару секунд размышлений дознаватель пожал плечами и, порывшись в сумке на боку, достал странный предмет, больше всего похожий на оторванный кусок камышовой плетенки. Помешкав, протянул его хозяйке магазина.
   – Вы знаете, что это такое?
   Вивьен принялась разглядывать вещицу. Повертела ее в руках, пощупала.
   – О, так это же мой знак!
   В круге размером с мелкую монету было изображено несколько причудливо расположенных относительно друг друга линий.
   – Поэтому я к вам и пришел.
   – А… а… откуда это? – оторвав наконец взгляд от предмета, посмотрела Леру на дознавателя. – Это явно часть целого. А где остальное?
   – Это все, что удалось найти.
   – Где?
   – Простите, манихинге, это тайна следс…
   – Это из того дома на углу? – перебил его Эрни. – Я знаю, что тебя назначили расследовать то нападение. Что же там произошло, что остались такие ошметки? Скажи правду, Даг, куда легче будет общаться.
   – Нападение на зятя хозяина дома, – нехотя поделился информацией нен. – Барентон Краус, так этого зятя зовут, пропал. Его комната представляет собой подобие курятника после визита лисы. Я обратил внимание на эту вещь. Я знаю, некоторые изделия манихинге, – легкий поклон в ее сторону, – способны запоминать случившееся рядом с ними и потом передавать эту информацию. Да и о личности пропавшего узнать побольше не мешало бы.
   – Ох, чую, юлишь что-то, – прищурился частный сыщик. – Ну да ладно. Вив, ты узнаешь эту вещь?
   Девушка, уже достаточно долго рассматривающая принесенную на дом загадку, покачала головой.
   – Если на ней стоит эта эмблема, значит, это я делала. Но хоть убейте, не могу вспомнить, что это, для чего и кому я это делала. Ульрика, ты не посмотришь?
   Помощница материализовалась рядом через секунду и совершенно бесшумно. При всей своей массивности двигалась она легко и быстро. Однако ее пристальное изучение и поиски в закромах памяти новой информации не принесли.
   – Вы можете оставить эту вещь? – спросила Вивьен. – Вы же видите, сколько тут предметов. – Она обвела взглядом прилавки и полки. – И это не считая проданного и сделанного на заказ. Если я посижу немного над этим материалом, возможно, пойму его суть и соображу, что это раньше было и что я с ним делала.
   – И по записям можно поискать, – добавила Ульрика.
   – Да, именно.
   Нен колебался.
   – Под твою ответственность. – Он посмотрел на Эрни.
   Тот серьезно кивнул.
 
   После ухода необычного посетителя Вивьен несколько минут стояла молча, потом поглядела на друга и спросила:
   – Что это вообще было?
   Вопрос предназначался не столько Эрни, сколько мирозданию. Мироздание промолчало, а Эрни в свою очередь поинтересовался:
   – Ты правда не знаешь, что это за штука?
   Девушка удивленно посмотрела на него.
   – А ты думал, знаю, но не хочу этому типу говорить?
   Парень усмехнулся. Подошел к столику, где они часто чаевничали, с упреком посмотрел на холодный чайник и попросил Ульрику подогреть его. Потом только лукаво глянул на подругу.
   – А что, такого не могло быть?
   Вивьен почувствовала, как щеки заливает предательская краска. Тем не менее она вздернула подбородок повыше и проговорила:
   – Я работаю в рамках закона. – Однако поймав еще один понимающий взгляд Эрни, смущенно и одновременно с вызовом добавила: – Ну а брат… это брат.
   Сыщик расхохотался.
   – И что ты этому подлецу сделала?
   – Не скажу! – возмущенная такой реакцией, выпалила девушка.
   – Правильно-правильно, не говори, не хочу этого знать. И все же, возвращаясь к предыдущей теме, ты действительно не помнишь, что это была за вещь?
   Вивьен присела за столик и задумалась, вертя в руках доверенную улику.
   – Так сразу не скажу. Плетенка из листьев и растительных нитей… так, тростник, камыш, о! даже лотос! Но это лишь малая часть, судя по всему. Что это было раньше… какую функцию выполняло… Нет, так я тебе не скажу, я могла из этого сделать десятки вещей с различными функциями!.. Нен сказал, что было нападение на тот дом на углу, или это ты сказал, а он подтвердил? Это когда вчера круговые дорогу перекрыли, что скрипоход не мог проехать? Правильно я поняла?
   Эрни что-то согласно угукнул, и девушка продолжила свою речь вопросом:
   – А ты не помнишь, как фамилия хозяина дома? Или, может быть, этого пропавшего зятя? Нен же называл имя… как же его… Не запомнила.
   Молодой человек покачал головой.
   – Я тоже. Вертится что-то, никак не могу вспомнить. Имя вроде такое примечательное, а в голове что-то не остается…
   – Барентон Краус. – Ульрика вошла в комнату с горячим чайником и двумя чашками на подносе. – Зятя, я имею в виду. А хозяина дома – Хонгервал. Имени не помню.
   – Подожди, это не тот Хонгервал из «Тканей Хонгервала»? – встрепенулась Вивьен.
   – Именно он. У них магазин в паре кварталов отсюда, – пояснила помощница для Эрни. – И, кажется, еще где-то.
   – Отличные ткани, – закивала Вивьен. – Я и для платьев брала, и для работы. Но с самим Хонгервалом никогда не пересекалась. Там, где я покупаю, всегда одна и та же девушка обслуживает. Очень приятная. Толковая. И посоветует, и улыбнется.
   – Да вот же она! – воскликнула Ульрика, глядя через витрину на улицу.
   – Кажется, у тебя новая клиентка, – спустя секунду заметила Вивьен.
   Сыскное агентство Фаргелона базировалось в здании напротив магазинчика Леру. Поэтому всех входящих в него было отлично видно, что весьма существенно, ведь Эрни большую часть своего незанятого делами времени проводил близ подруги. За чаем и разговорами.
   – Так, я пошел. – Сыщик энергично поднялся, направившись к выходу. И уже у дверей обронил: – Сдается мне, эти два визита связаны.
   Вивьен и Ульрика понаблюдали за тем, как молодой человек пересекает их тихую неширокую улочку, и одновременно глубокомысленно сказали: «Да-а-а-а». Посмотрели друг на друга и рассмеялись.
   Обычно чай девушки пили в разное время, предпочитая, чтобы одна из них всегда была готова принять посетителей. Но все же это был не обычный магазин, тут редко толпилось много народу. Вот и сегодня с утра зашло всего несколько человек. Причем половина из них только поглазеть. Привычное положение вещей для этой лавки.
   Вивьен колебалась лишь мгновение, но потом, решив, что в любой момент любая из них сможет оторваться от чая с печеньем, предложила отдохнуть на пару. Ульрика с радостью согласилась. Неспешно попивая горячий напиток, девушки обсуждали сегодняшние события и пытались вспомнить, что им известно о владельце магазина тканей. Однако с прискорбием обнаружили, что, кроме факта его существования, не знают о нем ничего.
   – Я даже не знала, что у него есть дочь и тем более зять, – покачала головой Ульрика.
   – Как думаешь, эта девушка, что обычно в магазине трудится и которая сейчас зашла к Эрни, это она, дочь в смысле?
   – Возможно. Неужели у нее правда муж пропал?
   – Жуть какая. Что же такое случилось, что дошло до драки и уж тем более похищения?
   – Думаешь, похищение? Может, сам ушел? Скрылся от чего-нибудь или кого-нибудь, к примеру.
   – Тогда девушку жалко вдвойне.
   – Надеюсь, она пришла к Эрни именно за тем, чтобы отыскать муженька. Мне так любопытно. А Эрни хоть кратко, но расскажет, да? Тем более мы имеем к этому делу некоторое отношение. Нечасто с нами такое происходит, а?
   – Да уж.
   – А ты правда не знаешь, что это за вещь… была?
   – Сегодня меня все про это спрашивают, – рассмеялась Вивьен. – Да, я правда не знаю. А ты?
   – Вообще твои изделия редко повторяются, кроме некоторых случаев. Эту птичку-стукачку ты уже, наверное, замучилась делать.
   – Она не стукачка! Она задумывалась как идеальный свидетель в случае краж или каких-то иных преступлений! Она же может с максимальной точностью и беспристрастностью рассказать, что произошло. Кто же виноват, что ее стали использовать для слежки за родными?
   – Такое легко можно было предположить. Ты просто выросла в семье, где необходимости в подобном никогда не возникало. В других же семьях иначе. В любом случае, стоит проверить все предметы, что ты делала из этих материалов.