Страница:
– А вот и она!
– Вместе и сожжем!
– А потом дом!
– Ведьме – пламя!!!
Вампир обеспокоенно посмотрел на подругу. Он знал, что больше всего на свете его возлюбленная боится именно этих слов.
– Упырь! Упырь!
– Убийца!
Происходящее виделось Иве сквозь дымку ярости. Люди вокруг смешались в однородную массу. Огненные пятна факелов прыгали перед глазами.
«Хочу уничтожить их! Уничтожить всех!» – думала она. И ничего не хотела менять в этом желании. «Уничтожить их!»
«Столько лет, столько сил потрачено на этих неблагодарных ублюдков! Весь мой род от первого колена помогал этим выродкам – и чем они отплатили! Всех уничтожить! Вы немного опоздали. Вам надо было сделать это полтора года назад. Теперь у вас уже нет шансов». В воздух поднялись все булыжники, которые находились рядом. Несколько камней оторвались от ближайших домов и рванули к чародейке. Все пространство вокруг нее потрескивало от скопившейся силы. Она хорошо помнила, что прошлый раз оказалась на костре после того, как какой урод оглушил ее сзади. Сейчас у них не будет такого шанса. В голове промелькнули формулы нескольких столь любимых Грымом заклинаний вроде «каменного молота» и тех же «камушков» – самых простых и таких эффективных. Магия рядом с ней задрожала мелкими острыми осколками, очень похожими на обычные камни. Их насчитывалось великое множество. Если они все сорвутся в бой, то несколько первых рядов этой толпы превратится в месиво из крови и воплей. Даже мелкий камень может раскроить череп или выколоть глаз. «Лучше целиться в лицо, – с циничностью, которой до этого в себе не замечала, подумала Ива. – Добивать можно потом. Уже чем-нибудь посерьезнее».
В этот момент знахарка поймала взгляд вампира, и он едва заметно покачал головой. В его глазах светилось прежнее беспокойство, но страха или реального волнения не было и в помине. Сквозь ярость пробилось осознание того, что Ло не воспринимает ситуацию как реально опасную. Ива скривилась: выросший в толерантном Стонхэрме вампир никогда бы не смог понять, что для нее значит вот это «Ведьме – пламя!». Почему-то это разозлило еще больше. Девушка оглянулась на родной дом. Кое-где уже занялся огонь. В глазах остро защипало, и по телу прошла дрожь. Нет, Ива не плакала. Это было что-то страшнее, мощнее и ужаснее. Оно разрывало ее изнутри и напитывало заклинания дополнительной силой.
Люди бесновались перед знахаркой, что-то орали, сыпали обвинениями. Иве недоставало всего лишь толчка, чтобы люди вокруг навсегда замолчали. И это было так странно. Она же всегда боялась их. Боялась, что однажды именно так и произойдет – ее все-таки попытаются сжечь те, кто окружал с детства. И вот теперь она точно знает, что сможет не допустить этого, что держит их жизни в своих руках. Горько и странно. Но, пожалуй, есть еще кое-что. «Темные силы слишком близко», – вдруг поняла девушка. Однако не испугалась. Ей просто надоело постоянно бояться.
– Наконец-то вас всех сожжем! Тебя, упыря и тетку твою! – прокричал кто-то совсем рядом.
И Иве захотелось улыбнуться: «Сами напросились». Ее магия почти сорвалась с крючка, когда ее больно хлестнул знакомый голос:
– Кого это ты собралась сжигать, а, клуша?
«Вот гоблин! Тетушка! Теперь придется корректировать заклинания, чтобы ее не задело… Еще и стоит за спиной! Ну вот какого?!»
– Как дети малые! – возмущалась тем временем ведьма. – Только я за порог, как вы все разом рехнулись? Решили все лечь в одну могилу? Напали на двух магов! Ха! Поймали цыплята волков! Обхохочешься! Еще и дом мне подожгли! За это – месяц не буду вас лечить! Ни вас, ни скотину вашу! Вы чего на моих деток взъелись?!
Знахарке хотелось рассмеяться. Разве такие слова могут успокоить толпу? Толпу, жаждущую крови и смерти? Однако, к ее удивлению, люди как-то разом смолкли. Ворчали еще, бурчали что-то, но криков больше не раздавалось. Ива попыталась поймать хоть чей-нибудь взгляд, но люди опускали глаза. Когда толпа хочет крови, она не прячет взоры от своей жертвы. Знахарке всегда было интересно: снятся ли им потом кошмары? Видят ли они в своих снах глаза тех, кого погубили?
– Ива! Хоть ты-то прекрати. – Полонея наконец шагнула вперед, и девушка смогла увидеть ее разгневанное лицо. – Лучше облей-ка их водой. Заодно и дом потушишь.
Молодая чародейка машинально подчинилась тетушке. Магия в ее руках погасла. Камни посыпались на землю, а заклинания деактивировались. Зато в следующую секунду она обрушила на своих односельчан дождь стеной. Он мгновенно погасил все факелы, начинающийся пожар и большую часть запала в людях. В том числе и в Иве.
– Так чем мои ребята вам, дурням неблагодарным, не угодили? – Тетушка, хоть и промокла до нитки, стояла все такая же несгибаемая, будто и не заметила обрушившейся с неба воды.
Вперед выступил Кышек. Вот он явно заметил воду, и это его только разозлило.
– Твой упырь, ведьма, пролез в дом нашей Яринки! И к шее ее примерился! Это он ее погубил! Да видать, спугнул его днем кто-то. Ночью решил дело свое поганое доделать! Кровушку из нее высосать! А то и упырихой своей сделать!
Если бы все не было так серьезно, Ива непременно посмеялась бы, увидев, как глаза Ло практически вылезают из орбит. Потом лицо юноши перекосило: похоже, представил, как пьет мертвую кровь.
– Чем докажешь? – приподняла брови Полонея. – От тебя так брагой несет, что я сомневаюсь, что ты сейчас сможешь упыря от девицы отличить.
– Вот не надо! Я выпил, но выпил не так уж много. Да и видел этого упыря не я! А Лютомир! Скажешь, он тоже упыря от девицы не отличит? – Кышек торжествующе оглядел толпу.
– Лютомир? – Ведьма взглядом поискала жениха погибшей Яринки.
Тот нехотя выдвинулся вперед. Иву поразило, как за несколько часов он осунулся. Будто неделю не спал! Молодой мужчина поднял на Полонею тяжелый взгляд:
– Я видел его там. Он склонился к шее… Яринки и что-то там делал.
Толпа начала оживляться. Но под взором Ивиной тетушки вновь сникла. Женщина повернулась к Ло, сдвинула брови:
– Ты был там?
Вампир колебался лишь секунду:
– Да.
Люди, казалось, были поражены признанием. Возмущенный рокот снова прокатился по толпе собравшихся.
– Зачем, во имя всего святого?!
Ло гордо вздернул подбородок:
– Я разбираюсь в укусах и прочих ранах. Днем меня к девушке не подпустили. Я же хотел посмотреть на рану и убедиться, что погибшая не встанет вампиром.
Что-то не сходилось. Ива начала судорожно вспоминать все известное ей про сотворенных вампиров. Такие, как Ло, – это рожденные вампиры, такая же раса, как эльфы или тролли. Сотворенными же называли тех, кто вампирами стал в результате укуса или проведенного ритуала. Не каждый укушенный становится вампиром, но тем не менее такая вероятность есть. Но ведь Ло говорил, что почувствовал бы сородича…
Однако на людей слова юноши произвели впечатление. Одно дело – жалость к убитой девушке, и совсем другое – прятать от нее собственных детей.
– И как? – живо заинтересовалась тетушка. – Встанет?
– Не встанет, – мотнул головой Ло. Вздох облегчения стал ему наградой. Но этого оказалось мало, и чародей добавил: – Ее вообще не кусали.
– Как?! – Это не Полонея, кто-то другой не выдержал.
– Вот так, – развел руками вампир. – Чтобы так укусить, нужны длинные, совершенно прямые клыки, растущие под очень странным углом. Я не знаю ни одного существа, которое обладало бы такими.
– Ни живого, ни мертвого? – деловито уточнила ведьма.
– Именно.
– Так что же это получается – раны есть, а кусавшего нет?
– Да. Все верно.
Даже Иве захотелось стукнуть вампира чем-нибудь.
– Может, пояснишь? – почти прорычала Полонея.
– Это не укусы, – кивнул Ло, скорее сам себе, чем кому-то еще. – Больше похоже, что ей шилом или чем-то подобным проткнули шею. Уже после того, как убили. Не глубоко, но явно глубже, чем это могли бы сделать клыки.
– Ты уверен?
Вампир еще раз кивнул.
– Но зачем?
Где-то на этом этапе Ива заподозрила, что тетушка и Ло ведут какую-то игру, в которую ее не посвятили… Или она должна была сама обо всем догадаться… И не догадалась. «М-да. Вот что за несправедливость? Когда Златко и Калли начинают свою дипломатию разводить, я ничего не понимаю. И тут ничего не понимаю. А ведь это моя родная тетушка! Что за жизнь?»
Ло тем временем чуть ли не растерянно развел руками:
– У меня не так много идей. Или меня хотели подставить, ведь я немного похож на вампира, или хотели запутать людей.
– Запутать? – задумчиво хмыкнула ведьма. – Обычно это делают, когда истинный душегубец слишком очевиден.
Взор женщины поочередно остановился на Чаруше, Лютомире и Кышеке. Коснулся он и Баженки. Может, она хотела за брата отомстить? Или он вовсе не уехал, а где-нибудь неподалеку ошивается?
Ива с удивлением обнаружила, что соседи с подозрением вглядываются в лица друг друга. Наверняка каждый из них вспомнил что-либо компрометирующее. Когда деревня небольшая, почти у любого найдется какая-нибудь претензия к соседу. Но, конечно, больше всего взглядов обращалось на сестру погибшей, ее жениха и отвергнутого ухажера. Про огонь для ведьмы и вампира уже никто не вспоминал.
– Да-а, дела, – протянула Полонея. – Думаю, будет лучше старосте поговорить с каждым из деревни. Или вызвать сыскарей из города. – Она уперлась взглядом в старшого. – Займешься?
Лицо мужчины не выражало должного восторга при мысли о свалившихся проблемах.
– А может, как-нибудь сами разберемся? – с запинкой произнес он, прекрасно понимая, что его разговоры ни к чему не приведут, а сыскарей придется кормить именно ему. Еще и нароют что-нибудь не то, тут за всеми, и за ним в том числе, темные делишки кроются. – Что мы, дурнее городских? Ты сама-то того… ну ты понимаешь… всегда помогала.
– Одно дело – лечить, – стояла на своем тетушка. – Вас али скотину. М-да… А тут думать надо, истину узнавать.
– Так ты всегда истину и узнавала для нас. Ну в таких… важных вещах… Гадание там, советы умные.
– Так то гадание…
– Ну и что, что гадание? Разве ты хоть раз ошиблась в том, хлопец али девка родится? Или когда кому в хомут… в смысле под венец идти? С лешим опять же можешь поговорить. Вдруг он что видел.
– С лешим уже Ивушка моя говорила.
– Во! И помощники у тебя есть.
Ведьма отпиралась еще некоторое время, потом все же милостиво проворчала:
– Ну, может, и покумекаю, что да как. Спрошу у кого надо. Только недосуг мне с вами разговоры разговаривать. Пусть сначала Ива с вами побеседует, а потом уж и я. Но учтите – врать будете, я вами особо займусь. Вы меня знаете. К тому же зла я на вас. Что вы тут устроили, пока меня не было? Дом подпалили, племянницу мою напугали, жениха ее упырем выставили. Кто за это ответит? Вот кто, а? – Полонея грозно оглядела собравшихся, потом ткнула пальцем поочередно в трех молодых людей: – Ты, ты и ты, завтра ко мне явитесь, дом будете чинить, вредители вы дурные.
Парни переглянулись и разом заблеяли:
– Но это же не мы!..
– Вот и отлично. Завтра почините, а потом морды истинным виновникам начистите.
На этом женщина резко развернулась и, махнув рукой Иве с Ло, гордо удалилось в слегка подкопченное жилище.
– Так, моя дорогая племянница, – сурово воззрилась ведьма на знахарку, стоило только двери захлопнуться за ее спиной. – Ты что это там учудить хотела?
Юная чародейка опешила. Вот уж не думала она, что ее будут осуждать за эти действия. Причем даже не совершенные.
– Если ты не заметила, моя дорогая тетушка, – ядовито ответствовала Ива, – то наш дом подожгли, а нас с Ло пытались убить.
Женщина посмотрела на племянницу с некоторым удивлением:
– Ива, вот скажи мне, ты что же думаешь, что со мной раньше такого никогда не случалось?
Девушка усердно похлопала глазами.
– Конечно нет, – наконец определилась она с ответом. – Ты мне сама говорила… – Ива нахмурила лоб, вспоминая, и, подчеркивая важность момента, подняла пальчик. – «Неужели ты думаешь, – сказала ты мне тем зимним вечером, когда наконец решила открыть правду про мои магические способности, – что ведьм действительно сжигают на костре? Ведьм, моя дорогая деточка, всегда любят и уважают. А на кострах сжигаю таких, как ты, дурочек, которые обладают магическим даром и, помогая людям, выставляют его напоказ. Им-то и гореть в огне, а мы, ведьмы, стоим и тихонько хихикаем в сторонке». Вот! Дословно! Я это хорошо запомнила.
– Да, – усмехнулась ведьма. – А вторую часть моей речи помнишь?
– Вторую?
– Ну конечно, самое главное ты и не помнишь. – Женщина покачала головой. – Я сказала тебе тогда, что, дабы не произошло с тобой подобной беды, нужно головой думать. Прежде чем показывать способности, надо научиться держать удар. Пока не будешь уверена, что сможешь справиться или хотя бы убежать от рехнувшейся толпы, сиди тише мыши под веником.
– Ха! Так я и научилась! – с превеликим удовольствием заявила чародейка, искренне уверенная в своей правоте.
Ведьма лишь покачала головой:
– Ива-Ива, Ивушка ты моя хорошая, вот уж точно беда-молодость. Ты научилась защищаться.
– Ну, – кивнула та, – правильно.
– Правильно-правильно, да неправильно. Защищаться не значит держать удар. Вот что ты хотела сделать? Да, эти люди были готовы сжечь всех нас. Да, подпалили дом. Да, угрожали тебе и красавцу твоему. Но скажи мне, с новыми твоими знаниями, с умениями и силами Ло была для вас угроза?
– Нет, – покачала головой Ива, понимая, что должна этим гордиться, но чувствуя какой-то подвох.
– Вот. Так зачем ты хотела их убить? Я видела твое заклинание. Я не сильна в вашей магии, но уверена, что разобралась в твоем колдовстве. Ты держала в руках силу, которая могла убить всех их. По крайней мере покалечить. Скажешь нет?
– Нет, в смысле не скажу, – нахмурилась травница, уже не сомневаясь, что подвох таки настиг ее. – Мое заклинание запросто могло стать для кого-то смертельным. Уж раны-то нанести точно. Собственно, для этого оно и создавалось. Вот только не надо говорить мне о гуманизме! Они хотели убить нас, всех троих! Так почему я должна быть к ним милосердна?
– Милосердие не моя стихия, – хмыкнула тетушка. – Но мое милосердие рождается из здравого смысла. Кому я буду продавать свои зелья и гадать, если половина из них погибнет?
Ива немного помолчала.
– Ты можешь переехать в другое место. Хоть в Стонхэрм. Ко мне поближе.
– Спасибо, конечно, – усмехнулась ведьма. – Но подумай, не потянутся ли за нами мстители, а? – Девушка не успела ответить, как женщина продолжила: – Мстителей можно перебить, но кому нужен тот, кто уничтожил родную деревню? Какая молва пойдет об этом человеке? А закон? Просто так убивать нельзя, Ива. Даже ради защиты. Можно уехать в другую страну, но от себя не уедешь. Слава – дело наживное, нам с тобой это известно. Но даже если никто не узнает о подобном злодеянии, оно останется с тобой. Если человек нормальный, он обязательно пожалеет. Юных ведьм тоже пытаются сжечь на кострах. Поэтому и им нужно уметь держать удар. Когда имеешь дело с беснующейся толпой, нужно уметь направить ее мысли в другое русло. «Учись говорить», – сказал тебе Гамельн, ведь так? А ты так и не удосужилась. Ты еще очень молода, моя девочка. Однако пора начинать думать. Твои слова, твое поведение должны стать твоим оружием в первую очередь. Нужно научиться не нырять с головой в то, что происходит. Ты должна смотреть будто со стороны. И уметь обдумывать увиденное. Например, почему люди творят то, что творят. В этих причинах и есть выход, твое спасение. Или можно увести их мысли к чему-то другому. Можно четко, как топором отрубить, объяснить свои действия. Можно высмеять своих обвинителей, заставить людей усомниться в их словах или застыдить этих доморощенных палачей. Существует множество способов не доводить дело до душегубства. Оно ни для кого хорошо не заканчивается. Ты только начинаешь свой путь, и даже в нашем суровом мире такая слава тебе не нужна. К тому же, Ив, сама подумай. Ты выросла среди этих людей, пусть и не любила их. Я прожила среди них всю жизнь. Лечила, спасала. Почти всем помогла родиться на свет. Неужели ты думаешь, что я допущу их смерть? Да, многие из них – глупые и неблагодарные. Да, ты для меня важнее всех их, вместе взятых. Но если можно избежать крови, я буду их спасать до последнего.
– Но… но… – Знахарка нахмурилась и даже топнула ногой. – Они же подпалили наш дом!
– И поплатятся за это. Да и восстановят, никуда не денутся. Они боятся неведомого, а твой упырь для них таким и является. Застав его у тела покойницы, они, разумеется, перепугались. И, очевидно, нашелся кто-то, кто использовал это в своих целях.
– Кстати, да, – тут же загорелась идеей чародейка. – С учетом фальшивых укусов, кто-то явно хочет подставить Ло.
Лицо ведьмы вдруг закаменело, и она повернулась к обсуждаемому вампиру.
– А теперь, упырек, скажи-ка нам правду. – Брови женщины грозно сдвинулись, и даже Ло стало не по себе. – Жрал девку?
Парень не удержался и совершенно некуртуазно вытаращился на ведьму. Несколько секунд молчал в потрясении, потом яростно сверкнул темно-синими очами и отчеканил:
– Нет.
– Тогда какого лешего ты туда лазил, а?! – прорычала Полонея. Ее племянница, хорошо знавшая эту угрозу в тоне, сжалась в комок.
– Я уже сказал, – и не подумал пугаться юноша.
– Вот не надо только мне то же самое врать, что тем недотепам! Я же видела, что ты врал!
– Врал, да не в этом!
Внезапно женщина изменилась в лице и почти упала на лавку. Ива незамедлительно бросилась к ней:
– Тетушка! Тетушка! Тебе плохо?!
Та лишь отмахнулась:
– Не кудахтай, не кура. Я еще тебя переживу. – Она все так же не отрываясь смотрела на вампира. – Только не говори, что ты врал насчет укусов, – с трудом произнесла женщина. – Ее все-таки укусили… – Голос ведьмы в конце фразы стал еле слышен.
Ни Иве, ни Ло это не понравилась. Девушка уже не знала, на кого смотреть – на насмерть перепуганную или, скорее, подавленную тетушку или на своего друга. Чародейка ровным счетом ничего не понимала в происходящем. Зато, похоже, у Ло таких сложностей не возникло. Он сощурил глаза и уставился на ведьму каким-то очень нехорошим, оценивающим взглядом. Ива почувствовала, что страх мерзкими режущими щупальцами сжимает сердце.
– Ло? – растерянно позвала девушка.
Ни вампир, ни ведьма не отреагировали. Они, похоже, просто не услышали вопроса, ведя эту странную войну взглядов.
– Тетушка? – попыталась Ива снова.
Собеседникам знахарки явно было не до нее.
– Да что происходит?! – не выдержала та.
Только паникующие нотки в голосе девушки заставили этих двоих очнуться. Женщина словно поникла и явно чувствовала себя виноватой. Вампир же пребывал в возмущении.
– Так что происходит?! – почти обрадовалась Ива даже такой скудной реакции.
– А происходит, моя дорогая, то, что твоя тетушка меня обманула, – зло щуря глаза, ответил Ло.
Девушка повернулась к Полонее и вопросительно посмотрела на нее. Женщина передернула плечами и вновь стала самой собой.
– Так ее укусили? – спросила она.
Ло помолчал, даже взмахом ресниц не дав намека на тот или иной ответ.
– Сначала я хочу услышать ваши объяснения, – процедил он.
– И я бы не отказалась, – не удержалась знахарка, понимая, что пропустила, похоже, больше, чем думала.
Какое-то время ведьма и вампир состязались во взглядах. Потом наконец Полонея, зло прошипев что-то насчет проклятых кровопийц, которые и без укусов крови выпьют немерено, начала говорить:
– Когда вы приехали, я сразу поняла, что ты, дурочка ты этакая, отдала этому упырю свой локон.
Тетушка злилась не зря. Более того, Ива знала, что друзья тоже находили ее поступок глупым. Но однажды он весьма помог Златко, Грыму, Дэй, Калли и Ло. Им удалось с помощью этого локона найти Иву. По крайней мере определиться с направлением. Услышав об этом, знахарка утвердилась в правильности своего решения. Однако это не значило, что девушка не понимала всю опасность своего поступка. Но, после их первой совместной ночи отдав Ло свой локон, она не собиралась его забирать, тем самым выражая всю полноту своего доверия. Дело в том, что волосы всегда являлись весьма желанным атрибутом для магического воздействия на человека. Проще говоря, через волосы причинить вред было легче всего. С помощью локона, особенно добровольно отданного, ведьмы могли навести порчу, привязать неудачу или болезнь. Поговаривали, что призванные демоны именно по волосам находили тех, кто отдан им в жертвы. Даже если просто сжечь локон врага, то этим можно существенно подпортить ему жизнь, пробивая в его обороне – удаче, здоровье, ауре, магической силе, обаянии – существенную дыру. Обычные заклинания тоже хорошо настраивались на прядь волос. Тот же поиск. А можно и что пострашнее. Иными словами, такие подарки означали полное доверие. Обычно ими баловались романтически настроенные юноши и девушки. Опасность подобной сентиментальности в том, что жизнь порой делает бывших возлюбленных злейшими врагами и в ход могут пойти самые подлые методы. К слову, нанесение вреда через волосы человека действительно считалось довольно грязным способом сведения счетов. Мужчины к нему прибегали только совершенно определенного рода, а именно самые подлые и беспринципные. По крайней мере существовало такое мнение. Однако никто никогда не может сказать, как повернется жизнь, что изменится в ней, как реальность исказит идеалистические представления.
Ива гордо вздернула голову. Она прекрасно видела, что тетушка не одобряет ее поступка.
– Да, я так сделала. И я понимаю, насколько это серьезно. Но ты знаешь, как Ло рисковал ради меня, как много для меня сделал. Это, а не только чувства позволило мне доверять ему настолько. Это и то, что я знаю о его характере.
Полонея только покачала головой:
– Ничего ты не знаешь о его характере. Он не трус и не бросил тебя в беде, но ты дала ему свой локон до самого опасного вашего приключения. Впрочем, это тебе решать. Но, скажи мне, почему ты не попросила у него ничего в ответ?
– Но… но… какое же тогда доверие?
– Немалое, – вступил в разговор Ло, которому надоело слушать о себе в третьем лице. – В любом случае, вы сделали это за Иву.
– Тетушка? – Девушка ошарашенно посмотрела на Полонею.
Та лишь стала еще суровее:
– А ты думала, я не попытаюсь тебя защитить?
– Но… но…
– Ты повторяешься, – хмыкнула ведьма. – Да, я попросила у твоего красавчика кровь.
– Кровь? – Знахарка в который раз за день почувствовала, что, похоже, упускает из виду самое важное. – Не локон?
– Когда дело касается вампиров, действуют другие правила. И это не я тебе должна рассказывать, а твой упырь.
Чародейка посмотрела сначала на Ло, потом на тетушку и осторожно уточнила:
– Не думала же ты, что я попрошу у возлюбленного склянку с кровью?
– А что? – усмехнулся тот. – Очень романтично.
Ива невольно прыснула. Полонея еще больше нахмурилась. Магичка тоже стала серьезной:
– То есть склянку крови у него потребовала ты?
– Не бойся, не в романтических целях, – изволила пошутить ведьма.
– И за это спасибо, – не осталась в долгу младшая травница.
Знахарки посмотрели друг на друга и рассмеялись. Впрочем, смех быстро оборвался.
– Ты что-то сделала с кровью, не так ли? – Никакого осуждения в голосе Ивы не звучало, но та, что ее вырастила, все равно почувствовала стыд. Но никак этого не показала. Лишь кивнула:
– Я отдала ее другой… ведьме.
Меньше всего Ива ожидала этого.
– Но… зачем? Зачем?
– Я была ей должна, – коротко резюмировала женщина. Она не стала говорить племяннице, что именно Радаяра, ведьма из соседней деревни, помогала ей получать хоть какие-то известия об Иве, когда та ушла из дому.
– Но кровь моего возлюбленного…
– Ей не нужна была кровь твоего хахаля. Ей просто нужна была кровь вампира. Я позаботилась, чтобы она не могла ему навредить.
Ло явно мучился вопросом, что с оной можно было сотворить.
– А зачем ей кровь вампира? – Иве не нравилось, что слова приходится вытягивать из тетушки чуть ли не щипцами. Это означало что-то очень плохое.
– Меня тоже это очень интересует. – Ло не оставляла мысль, что он тут лишний.
Ведьма немного помолчала, потом все же пришла к выводу, что открыть правду необходимо. Пусть эта тайна не ее, но, похоже, случилось какая-то беда. И не только с Яринкой.
– Для сына.
– В смысле? – не поняла Ива. – Тетушка, ну сколько можно?! Каждое слово вытягивать приходится! Ты можешь все с толком и расстановкой рассказать?!
Тон племянницы Полонее не понравился, но Ива всегда отличалась некоторой несдержанностью. Да и права она была по сути. Сдаваться, так со всеми знаменами. Женщина сверкнула для порядка глазами и начала рассказывать:
– Радаяру из соседней деревни ты знаешь. – Ива кивнула, Ло лишь пожал плечами. Ведьма отлично понимала, что ему все равно, но имя той, кто заполучила его кровь, он запомнил. – У нее двое детей – мальчик и девочка. Вернее, уже юноша и девушка. Дочка пошла по ее же стезе, а вот мальчик всегда страдал слабым здоровьем.
Ива нахмурила лоб, вспоминая. Радаяра жила не так уж близко. Ходили в ту деревню не часто. Травница хорошо помнила вредную дочку соседской ведьмы. Когда-то будущая чародейка думала, что они смогут подружиться, ведь их судьбы были в чем-то похожи – дочери ведьм. Однако Ларику в деревне любили и никогда не гнобили. Тогда Ива не могла понять, почему такое разное отношение. Теперь все стало на свои места… Мальчика Ива помнила не очень хорошо. Они с ним мало общались. Память упорно отказывалась воспроизвести лицо болезненного брата Ларики. «А как же его зовут? Как-то так похоже… Ларияр… или Ларибор?»
– Вместе и сожжем!
– А потом дом!
– Ведьме – пламя!!!
Вампир обеспокоенно посмотрел на подругу. Он знал, что больше всего на свете его возлюбленная боится именно этих слов.
– Упырь! Упырь!
– Убийца!
Происходящее виделось Иве сквозь дымку ярости. Люди вокруг смешались в однородную массу. Огненные пятна факелов прыгали перед глазами.
«Хочу уничтожить их! Уничтожить всех!» – думала она. И ничего не хотела менять в этом желании. «Уничтожить их!»
«Столько лет, столько сил потрачено на этих неблагодарных ублюдков! Весь мой род от первого колена помогал этим выродкам – и чем они отплатили! Всех уничтожить! Вы немного опоздали. Вам надо было сделать это полтора года назад. Теперь у вас уже нет шансов». В воздух поднялись все булыжники, которые находились рядом. Несколько камней оторвались от ближайших домов и рванули к чародейке. Все пространство вокруг нее потрескивало от скопившейся силы. Она хорошо помнила, что прошлый раз оказалась на костре после того, как какой урод оглушил ее сзади. Сейчас у них не будет такого шанса. В голове промелькнули формулы нескольких столь любимых Грымом заклинаний вроде «каменного молота» и тех же «камушков» – самых простых и таких эффективных. Магия рядом с ней задрожала мелкими острыми осколками, очень похожими на обычные камни. Их насчитывалось великое множество. Если они все сорвутся в бой, то несколько первых рядов этой толпы превратится в месиво из крови и воплей. Даже мелкий камень может раскроить череп или выколоть глаз. «Лучше целиться в лицо, – с циничностью, которой до этого в себе не замечала, подумала Ива. – Добивать можно потом. Уже чем-нибудь посерьезнее».
В этот момент знахарка поймала взгляд вампира, и он едва заметно покачал головой. В его глазах светилось прежнее беспокойство, но страха или реального волнения не было и в помине. Сквозь ярость пробилось осознание того, что Ло не воспринимает ситуацию как реально опасную. Ива скривилась: выросший в толерантном Стонхэрме вампир никогда бы не смог понять, что для нее значит вот это «Ведьме – пламя!». Почему-то это разозлило еще больше. Девушка оглянулась на родной дом. Кое-где уже занялся огонь. В глазах остро защипало, и по телу прошла дрожь. Нет, Ива не плакала. Это было что-то страшнее, мощнее и ужаснее. Оно разрывало ее изнутри и напитывало заклинания дополнительной силой.
Люди бесновались перед знахаркой, что-то орали, сыпали обвинениями. Иве недоставало всего лишь толчка, чтобы люди вокруг навсегда замолчали. И это было так странно. Она же всегда боялась их. Боялась, что однажды именно так и произойдет – ее все-таки попытаются сжечь те, кто окружал с детства. И вот теперь она точно знает, что сможет не допустить этого, что держит их жизни в своих руках. Горько и странно. Но, пожалуй, есть еще кое-что. «Темные силы слишком близко», – вдруг поняла девушка. Однако не испугалась. Ей просто надоело постоянно бояться.
– Наконец-то вас всех сожжем! Тебя, упыря и тетку твою! – прокричал кто-то совсем рядом.
И Иве захотелось улыбнуться: «Сами напросились». Ее магия почти сорвалась с крючка, когда ее больно хлестнул знакомый голос:
– Кого это ты собралась сжигать, а, клуша?
«Вот гоблин! Тетушка! Теперь придется корректировать заклинания, чтобы ее не задело… Еще и стоит за спиной! Ну вот какого?!»
– Как дети малые! – возмущалась тем временем ведьма. – Только я за порог, как вы все разом рехнулись? Решили все лечь в одну могилу? Напали на двух магов! Ха! Поймали цыплята волков! Обхохочешься! Еще и дом мне подожгли! За это – месяц не буду вас лечить! Ни вас, ни скотину вашу! Вы чего на моих деток взъелись?!
Знахарке хотелось рассмеяться. Разве такие слова могут успокоить толпу? Толпу, жаждущую крови и смерти? Однако, к ее удивлению, люди как-то разом смолкли. Ворчали еще, бурчали что-то, но криков больше не раздавалось. Ива попыталась поймать хоть чей-нибудь взгляд, но люди опускали глаза. Когда толпа хочет крови, она не прячет взоры от своей жертвы. Знахарке всегда было интересно: снятся ли им потом кошмары? Видят ли они в своих снах глаза тех, кого погубили?
– Ива! Хоть ты-то прекрати. – Полонея наконец шагнула вперед, и девушка смогла увидеть ее разгневанное лицо. – Лучше облей-ка их водой. Заодно и дом потушишь.
Молодая чародейка машинально подчинилась тетушке. Магия в ее руках погасла. Камни посыпались на землю, а заклинания деактивировались. Зато в следующую секунду она обрушила на своих односельчан дождь стеной. Он мгновенно погасил все факелы, начинающийся пожар и большую часть запала в людях. В том числе и в Иве.
– Так чем мои ребята вам, дурням неблагодарным, не угодили? – Тетушка, хоть и промокла до нитки, стояла все такая же несгибаемая, будто и не заметила обрушившейся с неба воды.
Вперед выступил Кышек. Вот он явно заметил воду, и это его только разозлило.
– Твой упырь, ведьма, пролез в дом нашей Яринки! И к шее ее примерился! Это он ее погубил! Да видать, спугнул его днем кто-то. Ночью решил дело свое поганое доделать! Кровушку из нее высосать! А то и упырихой своей сделать!
Если бы все не было так серьезно, Ива непременно посмеялась бы, увидев, как глаза Ло практически вылезают из орбит. Потом лицо юноши перекосило: похоже, представил, как пьет мертвую кровь.
– Чем докажешь? – приподняла брови Полонея. – От тебя так брагой несет, что я сомневаюсь, что ты сейчас сможешь упыря от девицы отличить.
– Вот не надо! Я выпил, но выпил не так уж много. Да и видел этого упыря не я! А Лютомир! Скажешь, он тоже упыря от девицы не отличит? – Кышек торжествующе оглядел толпу.
– Лютомир? – Ведьма взглядом поискала жениха погибшей Яринки.
Тот нехотя выдвинулся вперед. Иву поразило, как за несколько часов он осунулся. Будто неделю не спал! Молодой мужчина поднял на Полонею тяжелый взгляд:
– Я видел его там. Он склонился к шее… Яринки и что-то там делал.
Толпа начала оживляться. Но под взором Ивиной тетушки вновь сникла. Женщина повернулась к Ло, сдвинула брови:
– Ты был там?
Вампир колебался лишь секунду:
– Да.
Люди, казалось, были поражены признанием. Возмущенный рокот снова прокатился по толпе собравшихся.
– Зачем, во имя всего святого?!
Ло гордо вздернул подбородок:
– Я разбираюсь в укусах и прочих ранах. Днем меня к девушке не подпустили. Я же хотел посмотреть на рану и убедиться, что погибшая не встанет вампиром.
Что-то не сходилось. Ива начала судорожно вспоминать все известное ей про сотворенных вампиров. Такие, как Ло, – это рожденные вампиры, такая же раса, как эльфы или тролли. Сотворенными же называли тех, кто вампирами стал в результате укуса или проведенного ритуала. Не каждый укушенный становится вампиром, но тем не менее такая вероятность есть. Но ведь Ло говорил, что почувствовал бы сородича…
Однако на людей слова юноши произвели впечатление. Одно дело – жалость к убитой девушке, и совсем другое – прятать от нее собственных детей.
– И как? – живо заинтересовалась тетушка. – Встанет?
– Не встанет, – мотнул головой Ло. Вздох облегчения стал ему наградой. Но этого оказалось мало, и чародей добавил: – Ее вообще не кусали.
– Как?! – Это не Полонея, кто-то другой не выдержал.
– Вот так, – развел руками вампир. – Чтобы так укусить, нужны длинные, совершенно прямые клыки, растущие под очень странным углом. Я не знаю ни одного существа, которое обладало бы такими.
– Ни живого, ни мертвого? – деловито уточнила ведьма.
– Именно.
– Так что же это получается – раны есть, а кусавшего нет?
– Да. Все верно.
Даже Иве захотелось стукнуть вампира чем-нибудь.
– Может, пояснишь? – почти прорычала Полонея.
– Это не укусы, – кивнул Ло, скорее сам себе, чем кому-то еще. – Больше похоже, что ей шилом или чем-то подобным проткнули шею. Уже после того, как убили. Не глубоко, но явно глубже, чем это могли бы сделать клыки.
– Ты уверен?
Вампир еще раз кивнул.
– Но зачем?
Где-то на этом этапе Ива заподозрила, что тетушка и Ло ведут какую-то игру, в которую ее не посвятили… Или она должна была сама обо всем догадаться… И не догадалась. «М-да. Вот что за несправедливость? Когда Златко и Калли начинают свою дипломатию разводить, я ничего не понимаю. И тут ничего не понимаю. А ведь это моя родная тетушка! Что за жизнь?»
Ло тем временем чуть ли не растерянно развел руками:
– У меня не так много идей. Или меня хотели подставить, ведь я немного похож на вампира, или хотели запутать людей.
– Запутать? – задумчиво хмыкнула ведьма. – Обычно это делают, когда истинный душегубец слишком очевиден.
Взор женщины поочередно остановился на Чаруше, Лютомире и Кышеке. Коснулся он и Баженки. Может, она хотела за брата отомстить? Или он вовсе не уехал, а где-нибудь неподалеку ошивается?
Ива с удивлением обнаружила, что соседи с подозрением вглядываются в лица друг друга. Наверняка каждый из них вспомнил что-либо компрометирующее. Когда деревня небольшая, почти у любого найдется какая-нибудь претензия к соседу. Но, конечно, больше всего взглядов обращалось на сестру погибшей, ее жениха и отвергнутого ухажера. Про огонь для ведьмы и вампира уже никто не вспоминал.
– Да-а, дела, – протянула Полонея. – Думаю, будет лучше старосте поговорить с каждым из деревни. Или вызвать сыскарей из города. – Она уперлась взглядом в старшого. – Займешься?
Лицо мужчины не выражало должного восторга при мысли о свалившихся проблемах.
– А может, как-нибудь сами разберемся? – с запинкой произнес он, прекрасно понимая, что его разговоры ни к чему не приведут, а сыскарей придется кормить именно ему. Еще и нароют что-нибудь не то, тут за всеми, и за ним в том числе, темные делишки кроются. – Что мы, дурнее городских? Ты сама-то того… ну ты понимаешь… всегда помогала.
– Одно дело – лечить, – стояла на своем тетушка. – Вас али скотину. М-да… А тут думать надо, истину узнавать.
– Так ты всегда истину и узнавала для нас. Ну в таких… важных вещах… Гадание там, советы умные.
– Так то гадание…
– Ну и что, что гадание? Разве ты хоть раз ошиблась в том, хлопец али девка родится? Или когда кому в хомут… в смысле под венец идти? С лешим опять же можешь поговорить. Вдруг он что видел.
– С лешим уже Ивушка моя говорила.
– Во! И помощники у тебя есть.
Ведьма отпиралась еще некоторое время, потом все же милостиво проворчала:
– Ну, может, и покумекаю, что да как. Спрошу у кого надо. Только недосуг мне с вами разговоры разговаривать. Пусть сначала Ива с вами побеседует, а потом уж и я. Но учтите – врать будете, я вами особо займусь. Вы меня знаете. К тому же зла я на вас. Что вы тут устроили, пока меня не было? Дом подпалили, племянницу мою напугали, жениха ее упырем выставили. Кто за это ответит? Вот кто, а? – Полонея грозно оглядела собравшихся, потом ткнула пальцем поочередно в трех молодых людей: – Ты, ты и ты, завтра ко мне явитесь, дом будете чинить, вредители вы дурные.
Парни переглянулись и разом заблеяли:
– Но это же не мы!..
– Вот и отлично. Завтра почините, а потом морды истинным виновникам начистите.
На этом женщина резко развернулась и, махнув рукой Иве с Ло, гордо удалилось в слегка подкопченное жилище.
– Так, моя дорогая племянница, – сурово воззрилась ведьма на знахарку, стоило только двери захлопнуться за ее спиной. – Ты что это там учудить хотела?
Юная чародейка опешила. Вот уж не думала она, что ее будут осуждать за эти действия. Причем даже не совершенные.
– Если ты не заметила, моя дорогая тетушка, – ядовито ответствовала Ива, – то наш дом подожгли, а нас с Ло пытались убить.
Женщина посмотрела на племянницу с некоторым удивлением:
– Ива, вот скажи мне, ты что же думаешь, что со мной раньше такого никогда не случалось?
Девушка усердно похлопала глазами.
– Конечно нет, – наконец определилась она с ответом. – Ты мне сама говорила… – Ива нахмурила лоб, вспоминая, и, подчеркивая важность момента, подняла пальчик. – «Неужели ты думаешь, – сказала ты мне тем зимним вечером, когда наконец решила открыть правду про мои магические способности, – что ведьм действительно сжигают на костре? Ведьм, моя дорогая деточка, всегда любят и уважают. А на кострах сжигаю таких, как ты, дурочек, которые обладают магическим даром и, помогая людям, выставляют его напоказ. Им-то и гореть в огне, а мы, ведьмы, стоим и тихонько хихикаем в сторонке». Вот! Дословно! Я это хорошо запомнила.
– Да, – усмехнулась ведьма. – А вторую часть моей речи помнишь?
– Вторую?
– Ну конечно, самое главное ты и не помнишь. – Женщина покачала головой. – Я сказала тебе тогда, что, дабы не произошло с тобой подобной беды, нужно головой думать. Прежде чем показывать способности, надо научиться держать удар. Пока не будешь уверена, что сможешь справиться или хотя бы убежать от рехнувшейся толпы, сиди тише мыши под веником.
– Ха! Так я и научилась! – с превеликим удовольствием заявила чародейка, искренне уверенная в своей правоте.
Ведьма лишь покачала головой:
– Ива-Ива, Ивушка ты моя хорошая, вот уж точно беда-молодость. Ты научилась защищаться.
– Ну, – кивнула та, – правильно.
– Правильно-правильно, да неправильно. Защищаться не значит держать удар. Вот что ты хотела сделать? Да, эти люди были готовы сжечь всех нас. Да, подпалили дом. Да, угрожали тебе и красавцу твоему. Но скажи мне, с новыми твоими знаниями, с умениями и силами Ло была для вас угроза?
– Нет, – покачала головой Ива, понимая, что должна этим гордиться, но чувствуя какой-то подвох.
– Вот. Так зачем ты хотела их убить? Я видела твое заклинание. Я не сильна в вашей магии, но уверена, что разобралась в твоем колдовстве. Ты держала в руках силу, которая могла убить всех их. По крайней мере покалечить. Скажешь нет?
– Нет, в смысле не скажу, – нахмурилась травница, уже не сомневаясь, что подвох таки настиг ее. – Мое заклинание запросто могло стать для кого-то смертельным. Уж раны-то нанести точно. Собственно, для этого оно и создавалось. Вот только не надо говорить мне о гуманизме! Они хотели убить нас, всех троих! Так почему я должна быть к ним милосердна?
– Милосердие не моя стихия, – хмыкнула тетушка. – Но мое милосердие рождается из здравого смысла. Кому я буду продавать свои зелья и гадать, если половина из них погибнет?
Ива немного помолчала.
– Ты можешь переехать в другое место. Хоть в Стонхэрм. Ко мне поближе.
– Спасибо, конечно, – усмехнулась ведьма. – Но подумай, не потянутся ли за нами мстители, а? – Девушка не успела ответить, как женщина продолжила: – Мстителей можно перебить, но кому нужен тот, кто уничтожил родную деревню? Какая молва пойдет об этом человеке? А закон? Просто так убивать нельзя, Ива. Даже ради защиты. Можно уехать в другую страну, но от себя не уедешь. Слава – дело наживное, нам с тобой это известно. Но даже если никто не узнает о подобном злодеянии, оно останется с тобой. Если человек нормальный, он обязательно пожалеет. Юных ведьм тоже пытаются сжечь на кострах. Поэтому и им нужно уметь держать удар. Когда имеешь дело с беснующейся толпой, нужно уметь направить ее мысли в другое русло. «Учись говорить», – сказал тебе Гамельн, ведь так? А ты так и не удосужилась. Ты еще очень молода, моя девочка. Однако пора начинать думать. Твои слова, твое поведение должны стать твоим оружием в первую очередь. Нужно научиться не нырять с головой в то, что происходит. Ты должна смотреть будто со стороны. И уметь обдумывать увиденное. Например, почему люди творят то, что творят. В этих причинах и есть выход, твое спасение. Или можно увести их мысли к чему-то другому. Можно четко, как топором отрубить, объяснить свои действия. Можно высмеять своих обвинителей, заставить людей усомниться в их словах или застыдить этих доморощенных палачей. Существует множество способов не доводить дело до душегубства. Оно ни для кого хорошо не заканчивается. Ты только начинаешь свой путь, и даже в нашем суровом мире такая слава тебе не нужна. К тому же, Ив, сама подумай. Ты выросла среди этих людей, пусть и не любила их. Я прожила среди них всю жизнь. Лечила, спасала. Почти всем помогла родиться на свет. Неужели ты думаешь, что я допущу их смерть? Да, многие из них – глупые и неблагодарные. Да, ты для меня важнее всех их, вместе взятых. Но если можно избежать крови, я буду их спасать до последнего.
– Но… но… – Знахарка нахмурилась и даже топнула ногой. – Они же подпалили наш дом!
– И поплатятся за это. Да и восстановят, никуда не денутся. Они боятся неведомого, а твой упырь для них таким и является. Застав его у тела покойницы, они, разумеется, перепугались. И, очевидно, нашелся кто-то, кто использовал это в своих целях.
– Кстати, да, – тут же загорелась идеей чародейка. – С учетом фальшивых укусов, кто-то явно хочет подставить Ло.
Лицо ведьмы вдруг закаменело, и она повернулась к обсуждаемому вампиру.
– А теперь, упырек, скажи-ка нам правду. – Брови женщины грозно сдвинулись, и даже Ло стало не по себе. – Жрал девку?
Парень не удержался и совершенно некуртуазно вытаращился на ведьму. Несколько секунд молчал в потрясении, потом яростно сверкнул темно-синими очами и отчеканил:
– Нет.
– Тогда какого лешего ты туда лазил, а?! – прорычала Полонея. Ее племянница, хорошо знавшая эту угрозу в тоне, сжалась в комок.
– Я уже сказал, – и не подумал пугаться юноша.
– Вот не надо только мне то же самое врать, что тем недотепам! Я же видела, что ты врал!
– Врал, да не в этом!
Внезапно женщина изменилась в лице и почти упала на лавку. Ива незамедлительно бросилась к ней:
– Тетушка! Тетушка! Тебе плохо?!
Та лишь отмахнулась:
– Не кудахтай, не кура. Я еще тебя переживу. – Она все так же не отрываясь смотрела на вампира. – Только не говори, что ты врал насчет укусов, – с трудом произнесла женщина. – Ее все-таки укусили… – Голос ведьмы в конце фразы стал еле слышен.
Ни Иве, ни Ло это не понравилась. Девушка уже не знала, на кого смотреть – на насмерть перепуганную или, скорее, подавленную тетушку или на своего друга. Чародейка ровным счетом ничего не понимала в происходящем. Зато, похоже, у Ло таких сложностей не возникло. Он сощурил глаза и уставился на ведьму каким-то очень нехорошим, оценивающим взглядом. Ива почувствовала, что страх мерзкими режущими щупальцами сжимает сердце.
– Ло? – растерянно позвала девушка.
Ни вампир, ни ведьма не отреагировали. Они, похоже, просто не услышали вопроса, ведя эту странную войну взглядов.
– Тетушка? – попыталась Ива снова.
Собеседникам знахарки явно было не до нее.
– Да что происходит?! – не выдержала та.
Только паникующие нотки в голосе девушки заставили этих двоих очнуться. Женщина словно поникла и явно чувствовала себя виноватой. Вампир же пребывал в возмущении.
– Так что происходит?! – почти обрадовалась Ива даже такой скудной реакции.
– А происходит, моя дорогая, то, что твоя тетушка меня обманула, – зло щуря глаза, ответил Ло.
Девушка повернулась к Полонее и вопросительно посмотрела на нее. Женщина передернула плечами и вновь стала самой собой.
– Так ее укусили? – спросила она.
Ло помолчал, даже взмахом ресниц не дав намека на тот или иной ответ.
– Сначала я хочу услышать ваши объяснения, – процедил он.
– И я бы не отказалась, – не удержалась знахарка, понимая, что пропустила, похоже, больше, чем думала.
Какое-то время ведьма и вампир состязались во взглядах. Потом наконец Полонея, зло прошипев что-то насчет проклятых кровопийц, которые и без укусов крови выпьют немерено, начала говорить:
– Когда вы приехали, я сразу поняла, что ты, дурочка ты этакая, отдала этому упырю свой локон.
Тетушка злилась не зря. Более того, Ива знала, что друзья тоже находили ее поступок глупым. Но однажды он весьма помог Златко, Грыму, Дэй, Калли и Ло. Им удалось с помощью этого локона найти Иву. По крайней мере определиться с направлением. Услышав об этом, знахарка утвердилась в правильности своего решения. Однако это не значило, что девушка не понимала всю опасность своего поступка. Но, после их первой совместной ночи отдав Ло свой локон, она не собиралась его забирать, тем самым выражая всю полноту своего доверия. Дело в том, что волосы всегда являлись весьма желанным атрибутом для магического воздействия на человека. Проще говоря, через волосы причинить вред было легче всего. С помощью локона, особенно добровольно отданного, ведьмы могли навести порчу, привязать неудачу или болезнь. Поговаривали, что призванные демоны именно по волосам находили тех, кто отдан им в жертвы. Даже если просто сжечь локон врага, то этим можно существенно подпортить ему жизнь, пробивая в его обороне – удаче, здоровье, ауре, магической силе, обаянии – существенную дыру. Обычные заклинания тоже хорошо настраивались на прядь волос. Тот же поиск. А можно и что пострашнее. Иными словами, такие подарки означали полное доверие. Обычно ими баловались романтически настроенные юноши и девушки. Опасность подобной сентиментальности в том, что жизнь порой делает бывших возлюбленных злейшими врагами и в ход могут пойти самые подлые методы. К слову, нанесение вреда через волосы человека действительно считалось довольно грязным способом сведения счетов. Мужчины к нему прибегали только совершенно определенного рода, а именно самые подлые и беспринципные. По крайней мере существовало такое мнение. Однако никто никогда не может сказать, как повернется жизнь, что изменится в ней, как реальность исказит идеалистические представления.
Ива гордо вздернула голову. Она прекрасно видела, что тетушка не одобряет ее поступка.
– Да, я так сделала. И я понимаю, насколько это серьезно. Но ты знаешь, как Ло рисковал ради меня, как много для меня сделал. Это, а не только чувства позволило мне доверять ему настолько. Это и то, что я знаю о его характере.
Полонея только покачала головой:
– Ничего ты не знаешь о его характере. Он не трус и не бросил тебя в беде, но ты дала ему свой локон до самого опасного вашего приключения. Впрочем, это тебе решать. Но, скажи мне, почему ты не попросила у него ничего в ответ?
– Но… но… какое же тогда доверие?
– Немалое, – вступил в разговор Ло, которому надоело слушать о себе в третьем лице. – В любом случае, вы сделали это за Иву.
– Тетушка? – Девушка ошарашенно посмотрела на Полонею.
Та лишь стала еще суровее:
– А ты думала, я не попытаюсь тебя защитить?
– Но… но…
– Ты повторяешься, – хмыкнула ведьма. – Да, я попросила у твоего красавчика кровь.
– Кровь? – Знахарка в который раз за день почувствовала, что, похоже, упускает из виду самое важное. – Не локон?
– Когда дело касается вампиров, действуют другие правила. И это не я тебе должна рассказывать, а твой упырь.
Чародейка посмотрела сначала на Ло, потом на тетушку и осторожно уточнила:
– Не думала же ты, что я попрошу у возлюбленного склянку с кровью?
– А что? – усмехнулся тот. – Очень романтично.
Ива невольно прыснула. Полонея еще больше нахмурилась. Магичка тоже стала серьезной:
– То есть склянку крови у него потребовала ты?
– Не бойся, не в романтических целях, – изволила пошутить ведьма.
– И за это спасибо, – не осталась в долгу младшая травница.
Знахарки посмотрели друг на друга и рассмеялись. Впрочем, смех быстро оборвался.
– Ты что-то сделала с кровью, не так ли? – Никакого осуждения в голосе Ивы не звучало, но та, что ее вырастила, все равно почувствовала стыд. Но никак этого не показала. Лишь кивнула:
– Я отдала ее другой… ведьме.
Меньше всего Ива ожидала этого.
– Но… зачем? Зачем?
– Я была ей должна, – коротко резюмировала женщина. Она не стала говорить племяннице, что именно Радаяра, ведьма из соседней деревни, помогала ей получать хоть какие-то известия об Иве, когда та ушла из дому.
– Но кровь моего возлюбленного…
– Ей не нужна была кровь твоего хахаля. Ей просто нужна была кровь вампира. Я позаботилась, чтобы она не могла ему навредить.
Ло явно мучился вопросом, что с оной можно было сотворить.
– А зачем ей кровь вампира? – Иве не нравилось, что слова приходится вытягивать из тетушки чуть ли не щипцами. Это означало что-то очень плохое.
– Меня тоже это очень интересует. – Ло не оставляла мысль, что он тут лишний.
Ведьма немного помолчала, потом все же пришла к выводу, что открыть правду необходимо. Пусть эта тайна не ее, но, похоже, случилось какая-то беда. И не только с Яринкой.
– Для сына.
– В смысле? – не поняла Ива. – Тетушка, ну сколько можно?! Каждое слово вытягивать приходится! Ты можешь все с толком и расстановкой рассказать?!
Тон племянницы Полонее не понравился, но Ива всегда отличалась некоторой несдержанностью. Да и права она была по сути. Сдаваться, так со всеми знаменами. Женщина сверкнула для порядка глазами и начала рассказывать:
– Радаяру из соседней деревни ты знаешь. – Ива кивнула, Ло лишь пожал плечами. Ведьма отлично понимала, что ему все равно, но имя той, кто заполучила его кровь, он запомнил. – У нее двое детей – мальчик и девочка. Вернее, уже юноша и девушка. Дочка пошла по ее же стезе, а вот мальчик всегда страдал слабым здоровьем.
Ива нахмурила лоб, вспоминая. Радаяра жила не так уж близко. Ходили в ту деревню не часто. Травница хорошо помнила вредную дочку соседской ведьмы. Когда-то будущая чародейка думала, что они смогут подружиться, ведь их судьбы были в чем-то похожи – дочери ведьм. Однако Ларику в деревне любили и никогда не гнобили. Тогда Ива не могла понять, почему такое разное отношение. Теперь все стало на свои места… Мальчика Ива помнила не очень хорошо. Они с ним мало общались. Память упорно отказывалась воспроизвести лицо болезненного брата Ларики. «А как же его зовут? Как-то так похоже… Ларияр… или Ларибор?»