Силецкий Александр. Для начала-вечность

   Пришельцы поднялись чуть свет. И вновь начался изнурительный поход. Теперь они двигались практически без остановок. Своего тела Подушкин как бы и не слышал. Он безжизненно покоился на подстилке, точно в уютной люльке, и лишь отрывочно давал команды: туда, сюда, а здесь вот место ровное - пожалуй, стоит поднажать... Порой ему казалось, что они сбились с пути и бесцельно кружат но лесу, но едва уловимые ориентиры, спутать которые ни с чем было нельзя, подсказывали: нет, маршрут идет к заветной цели. Как далека она теперь? И наконец в два пополудни за деревьями блеснул просвет. Еще усилие и они вышли на опушку. Прямо перед ними - метрах в тридцати - влево и вправо шершавой лентой тянулась проезжая дорога... - Стоп! - резко скомандовал Подушкин. - Все, пришли! А вон какая-то скала... В том месте, где дорога делала крутой поворот, исчезая за стеной кустов, причудливой махиной высилась скала, пссиня-чериая на солнце, лишь местами, будто ржавыми пятнами, покрытая наростами бурого мха. Странно, подумал Подушкин, прежде я ее не замечал... Или просто здесь ни разу не был? Но как же все ориентиры -- ведь по ним сверял маршрут?! А выбрался бог знает где... Чудно! Тем временем пришельцы бережно опустили подстилку на траву и о чем-то быстро заговорили меж собой. Их обычно бесстрастные лица озарила неподдельная радость. - Все-таки успели! То самое условленное место! Каждый из них приблизился к Подушкину и с нежной благодарностью потрепал по голове. Вадим только слабо улыбнулся в ответ. По сути, лишь на миг соприкоснулся с неземным - и вот теперь... Соприкоснулся... Слово-то какое! Точно своровал -- и сразу наутек... Хоть и понятно все, давно разъяснено, но, право же, обидно... Интересно, каково-то им сейчас? - Вот здесь стоит наша шлюпка, -- сообщил один из пришельцев. - Она должна смотреться как скала... - Координаты точные, пеленг взят, - добавил другой, деловито поправляя ранец за спиной. - Так никакой скалы па самом деле нет? - ахнул Подушкин. - Простая подделка?! А вы подумали, что станут люди говорить, когда она исчезнет? - Здесь до жилья неблизко, - возразил пришелец, -- и шансов, что ее заметят, мало. А если кто и видел... Сами знаете, бывают и похлеще миражи. Проверка ничего не даст. - Но как же я вас вывел? Ведь маршрут-то был другой! Я, по всему, к поселку шел - и нате вам... - Вы уж нас простите, но пришлось прибегнуть к маленькому трюку. Вы знали, в каком направлении находится дорога, а нам были известны все необходимые координаты. И когда вы командовали нам, куда идти, мы одновременно вносили в ваше подсознание - будем называть это так - дружественную коррективу: на нужную точку в конкретном пространстве. И вы безошибочно вывели нас к ней. Вас это... как-то ущемляет? - Почему? Мне, в общем, все равно. Туда, сюда... Лишь бы дорога была! - Странно, - с некоторым сожалением заметил один из пришельцев, - вы сейчас говорите так, словно только и ждете побыстрее с нами распрощаться. - А что же вы еще хотите? Ведь у вас Инструкция!.. Подушкин старался говорить ровным голосом, но ирония и затаенная обида, прозвучавшие в нем, все равно не остались без внимания пришельцев. - Инструкция, это верно, - пришельцы разом повернулись к Вадиму. - Но вы нам помогли... В конце концов - услуга за услугу. Еще один маленький обмен, если хотите... - Вам еще что-то нужно от меня? - насторожился сразу же Подушкин. - От вас - ничего! Но - шлюпка рядом, и вы больны. Серьезно больны... Летите с нами! - Что? - поразился Вадим. Он напряг память, воскрешая те обрывочные сведения по теории относительности, которые когда-то приобрел, читая разные научно-популярные статьи. Время в корабле, который летит со скоростью, близкой к скорости света, замедляется во много раз, тогда как на покинутой планете... Мысль эта словно обожгла его. Да как же так?! А те, кого он знал, любил, к кому лишь час назад с такою яростью мечтал вернуться?!. - Это - навсегда? - упавшим голосом спросил Подушкин. - И до самой смерти? - Что именно? - Ну... наш полет? - Да нет, - улыбнулись пришельцы, - только на время. Пока вы не поправитесь. На корабле у нас отличные врачи. А лету до него совсем немного - двести световых часов. В анабиозе... - Но ведь за этот срок... Пришельцы все прекрасно понимали, а потому и не старались корчить из себя невинных простачков. - Естественно, - кивнул один из них, - на Земле произойдут определенные перемены. Что-то исчезнет, а что-то появится, непривычное для вас. Кого-то вы, возможно, не застанете в живых... Кто-то, напротив, успеет родиться... Но зато, подумайте, вы почти сразу перенесетесь в Завтра! Узнаете то, что, вероятно, никогда бы не смогли узнать!.. - И все случится незаметно, - вставил другой. - Для окружающих, конечно. Мы высадим вас в далеком месте, где никто о вас и не слыхал. Никаких нарушений в балансе... - Ну да! А то, что я исчезну вдруг - это, по-вашему, не нарушение? - Ничуть. Вы просто-напросто могли не выбраться из леса. Вот и естественная причина вашего исчезновения. Зато вас вылечат на славу, и мы покажем вам такие чудеса!.. Ну, разве вам не интересно? - Интересно, - угрюмо пробурчал Подушкин. - Очень. А все ж - не могу! - Вам жалко близких? - участливо спросил пришелец. - И это - тоже. Но - не только. Ведь я, как говорят, приеду на готовое... А я хочу прожить свою жизнь - не чужую! Пусть это Завтра я и не увижу, не успею, но, по крайней мере, буду строить его сам! Вы ж говорили: для начала каждый желает себе вечность. Чтобы жить в ней и работать. Верно. Только прежде ее надо сотворить... Вот этими руками! Так что - громадное спасибо... - Решайте сами, - пожали плечами пришельцы. - Но ведь вы здесь пропадете! В таком-то состоянии... - Ничего, как-нибудь выкручусь. Теперь до людей рукой подать. Подушкина донимал один каверзный вопрос - с того самого момента, едва он догадался, что перед ним пришельцы. Спрашивать было неудобно, даже нелепо в общем, но под конец он все-таки решился. - Послушайте, ну для чего мы вам? Что вам за выгода возиться с нами, лететь сюда, искать Контакта? - Во Вселенной множество разумных цивилизаций, - задумчиво проговорил пришелец. - Одни постарше, умудренней, а другие - молодые, полные сил, но еще не нашедшие верного пути в своем развитии. И по неопытности они могут натворить много бед... - Воспитаньем нашим, стало быть, займетесь? - подсказал Подушкин. - Это хлопотно. Можно ведь и проще... - Нет, - резко оборвал его пришелец. - Сила здесь недопустима. У вас есть дети, так? Пройдет немного времени, и они станут взрослыми. Какими? Вам, наверное, хотелось бы их видеть образованными, честными людьми... - Но то дети! - возразил Подушкин. - Кровные! Мои! - А будь это не ваши дети? Скажем, чужие, волею судеб попавшие к вам в дом? Вы отвернулись бы от них? - Теперь мне, кажется, понятно, - с удовлетворением кивнул Вадим. Пришельцы вдруг замерли, прислушиваясь к тонюсенькому писку, что зазвучал из ранцев. - Ладно, - сказал один из них, - надо торопиться. Что мы еще можем сделать для вас? - Если не трудно, вынесите меня к обочине дороги. Так, с краю положите... Пришельцы дружно, как совсем недавно, взялись за края подстилки и, вновь ведомые единственным зрячим, сделали последние сто шагов. На обочине Подушкин, кряхтя и охая, переполз с подстилки на колючий, разогретый солнцем гравий. Никаких вещественных следов... Все подлежало полному возврату. - Погодите-ка, а вы-то как теперь дойдете? - спохватился он. - Не волнуйтесь, все нормально. Мы уже в сфере действия адаптационной системы шлюпки. Так что... Мы сейчас немножечко привыкнем... Вот и все... Ну дайте же, наконец, взглянуть на вас! Ведь если бы не вы... Конечно, подумал с горечью Подушкин, хорошо вам сейчас, здоровым... Для вас страшное теперь позади... Как ни дружелюбны были взгляды, в целом подобная процедура рассматривания пришлась ему не по душе. Сквозило во всем этом нечто условное, противоестественно-нарочитое... Или ему только показалось? Действительно, как не люди, в который раз подумал Вадим. Но вслух ничего не сказал. Если уж Контакт, так до конца, решил он. С меня не убудет. А какие-то издержки и неудобства всегда можно списать на счет неопытности, воли обстоятельств и другой подобной чепухи. Пусть смотрят. Это их право. Заслуженное, черт возьми! - Что ж, - сказал чуть погодя один из пришельцев, - прощайте. - Доброго пути, - вяло помахал рукой Подушкин. - Все же - вспоминайте иногда. - Еще бы! - улыбнулись дружески пришельцы. - Кстати, как вы там, в поселке, объясните всем свое спасение? - А очень просто! - глаза Подушкина азартно заблестели, и он даже чуточку привстал. - Выполз! Сам! Разве я не мог такое сделать, а?! Все трое еще раз внимательно поглядели на него. И снова улыбнулись широко, сердечно... Как друзья... - Скорее всего - могли. Будь мы вашими сородичами, мы бы поверили. Очень хорошо, что эта встреча состоялась. Она может многое определить в дальнейшем... Счастья вам! Они повернулись и быстро, не оглядываясь, двинулись через пустынную дорогу. Скоро они исчезли за скалой, и, что там потом происходило, для Подушкина осталось тайной навсегда. Он только услыхал внезапно громкий свист, от которого мучительно заломило в ушах, да увидал, как скала, преобразившись, засверкала, будто гигантский, дивной огранки брильянт, затем дрогнула, стремительно-легко рванулась к небу и почти сразу растворилась в вышине. И более ничто уже не напоминало о незваных визитерах, о чуде, происшедшем только что... В том месте, где недавно высилась скала, глазу открывалась девственно зеленая поляна. Все-таки на ней Подушкин как-то отдыхал... Он вспомнил... Очень славная поляна... Ну, а теперь ходу - к своим, подумал Вадим, расслабляя ноющее тело и закрывая глаза, чтоб не слепило солнце. То-то обрадуются дома и удивятся на работе!.. А ведь и вправду, что ни говори, он вылез из тайги! Через полчаса, заметив на обочине дороги распластанное тело, водитель тяжелого самосвала сбавил газ, подъехал ближе, пригляделся... И заглушил мотор.