Силверберг Роберт. Космический бродяга

   - Триста двенадцать тысяч стелларов.
   Харадон кивнул:
   - Из тридцати девяти сколько хороших камней?
   - Тридцать три, - неохотно ответил Беннет.
   - Шесть камней поддельные?
   - Да.
   - Маленькая, милая афера. Так это вы снабжали Мардлина дефектными камнями?
   - Да.
   - И сколько за это брали?
   - По двести стелларов за штуку.
   - А куда деваются подлинные камни, за которые мы заплатили, но которые так и не попадут на Варлаам?
   Беннет в отчаянии закрыл глаза:
   - Мардлин... Мардлин продает их кому-то и присваивает себе деньги. За то что я молчу - по пятьсот стелларов с камня.
   - Большое спасибо за информацию. Мне следовало бы убить вас, но вы нужны нам. Мы сохраним вам жизнь, но несколько поменяем условия договора. Отныне мы платим только за доброкачественные камни, а не за партию в целом. Вас устраивает такое положение?
   - Нет, - сказал Беннет.
   - Хорошо, что сейчас вы говорите правду. Но вам придется свыкнуться с этим. Мардлин, между прочим, больше не будет работать на нас. Мы не можем держать в своей организации людей с такими наклонностями. И я не советую вступать в какие-либо сделки с его преемником.
   Барр повернулся и вышел из лавочки.
   Харадон был уверен, что Беннет немедленно известит Мардлина о том, что их афера лопнула и надо сматываться. Барра не очень беспокоило бегство Мардлина, поскольку он имел оружие, способное достать шакалоподобное существо на любом расстоянии.
   Но он поклялся защищать интересы синдиката, как собственные. В руках Мардлина были тридцать девять оплаченных синдикатом камней. И Харадону необходимо их получить. Поэтому Барру пришлось поспешить, чтобы немедленно появиться у дома Мардлина. На это ушло пятнадцать минут - более чем достаточно для предупреждения.
   Комната Мардлина находилась на третьем этаже. Харадон вытащил оружие и постучал:
   - Мардлин?
   Ответа не было.
   - Я знаю, шакал, ты здесь, - крикнул Харадон. - Твоя карта бита. Ну-ка, открывай дверь.
   Игла со свистом прошла сквозь дверь в воткнулась в противоположную стену, пролетя всего в нескольких дюймах от головы Харадона. Барр отступил в сторону, где игла уже не могла зацепить его, и вытащил из кармана небольшой предмет. Это был активатор нейтронной сетки, имплантированной в тело Мардлина. Ручка управления имела четко обозначенную шкалу. Установка клювика против цифры шесть лишала Мардлина возможности управлять оружием. Харадон аккуратно сдвинул указатель градации боли на это деление и включил прибор.
   Изнутри послышался глухой стон.
   Прислонившись плечом к двери, Барр резким толчком высадил ее и вошел в комнату. Мардлин, распростертый, лежал на полу, корчась от боли. Рядом с ним, но вне пределов досягаемости, лежал иглопистолет. На кровати валялся раскрытый полусобранный чемодан. Видимо, он собирался сбежать.
   - Выключи... эту... штуку, - искаженными от боли губами пробормотал Мардлин.
   - Сперва немного информации, - весело проговорил Харадон. - Я только что беседовал с Беннетом. Он сказал, что вы не совсем честно поступали с нашими звездными камнями. Это правда?
   Мардлин тихо застонал, но ничего не ответил. Харадон увеличил степень боли на четверть деления - до смертельного порога еще было далеко.
   - Так это правда? - повторил он.
   - Да... да! Да уберите же вы ее, черт возьми!
   - Когда вы соглашались на установку в теле нейтронной сетки вы, наверное, четко себе представляли, что должны быть преданы синдикату. Но вы воспользовались обстоятельствами и начали надувать нас. Так? Кстати, где новая партия камней?
   - ...за обивкой чемодана, - прошептал Мардлин.
   - Хорошо, - сказал Харадон, поднял иглопистолет с пола и положил его в карман. Только после этого он выключил активатор. Боль в теле Мардлина прекратилась, но он был так изнурен ею, что не смог подняться.
   Харадон умело распотрошил обивку чемодана и нашел пакет со звездными камнями. Они были завернуты в экранирующую прозрачную ткань, позволяющую разглядывать их без боязни стать околдованным. Барр пересчитал камни, их было ровно тридцать девять, как и сказал Беннет.
   - Здесь есть дефектные камни? - спросил он у Мардлина.
   - Разверни и сам увидишь, какие они дефектные.
   Вместо ответа Харадон снова установил указатель на шестое деление. Мардлин сломался пополам и вцепился своими когтистыми руками в голову:
   - Да! Да! Шесть дефектных!
   - Это означает, что ты продал шесть хороших за сорок восемь тысяч стелларов! Минус три тысячи, которые ты бросил Беннету, чтобы он молчал. Значит, должны быть где-то сорок пять тысяч стелларов, - закончил подсчет Харадон. - Где они?
   - В ящике... в шкафу... в верхнем.
   Барр нашел плотно набитый стелларами пластиковый контейнер. Во второй раз он отключил активатор. И Мардлин смог снова расслабиться.
   - Отлично, - рассмеялся Харадон, - и наличные, и камни теперь у меня. Но должны быть еще тысячи стелларов, которые ты раньше украл у нас.
   - Можешь забрать их тоже! Только, пожалуйста, не включай больше эту штуковину!
   - У меня нет времени, - пожал плечами Харадон, - охотиться за ранее украденными деньгами. Но мы подстрахуемся, чтобы подобное больше не повторилось.
   Он приступил к завершающей фазе: повернул указатель активатора на цифру десять, включил его и вышел из комнаты. Барр знал, что сейчас произойдет. Каждую молекулу выносливого тела Мардлина пронзала невыносимая боль, он начал кричать и извиваться на полу, но совсем недолго. Нервные клетки не в состоянии были выдержать болевую нагрузку, и цепи, проводящие нервные возбуждения, закоротились. В считанные мгновения мозг этого негодяя будет парализован, и менее чем через минуту он умрет, хотя подвергаемые пытке конечности все еще будут продолжать конвульсивно дергаться.
   Выйдя из дома, Харадон отключил активатор. Он сделал свое дело и не ощущал ни отвращения, ни ликования.
   Так как деньги и самоцветы были у него в кармане, путь его лежал на космодром.
   7
   Через месяц он точно по расписанию прибыл на Варлаам на грузовом корабле "Утренняя заря" и без всяких затруднений прошел таможенный осмотр, хотя при нем было звездных камней на сумму более чем триста двадцать тысяч стелларов.
   Прежде всего Харадон направился на Бронзовую улицу, где разыскал Безджина и Хайтмана Сверока.
   Он кратко отчитался о своей деятельности с момента отправления с Варлаама, не упоминая, конечно, о любовной истории с Леди Моаркс на борту "Лорда Насира". Пока он говорил, и Безджин, и Сверок смотрели на него с нескрываемым нетерпением. А когда Барр рассказал о том, как стращал Беннета и убил предателя Мардлина, лица их засияли от радости и удовольствия.
   Харадон вытащил пакет со звездными камнями и выложил его на деревянный стол.
   - Тут, - сказал он, - звездные самоцветы. Здесь есть, как вы знаете, несколько дефектных, но я привез разницу в стоимости наличными.
   И он положил на стол сорок пять тысяч стелларов.
   Безджин быстро схватил деньги и камни, а потом сказал:
   - Вы хорошо потрудились, Харадон. Лучше, чем мы ожидали. День, когда вы пристрелили своего протея, был удачным днем, как для вас, так и для нас.
   - У вас есть работа для меня?
   - Конечно, - кивнул Сверок. - Вы займете место Мардлина в качестве нарочного. Вы разве этого еще до сих пор не поняли?
   Харадон предвидел подобное, но ему такой поворот был не по душе. Он хотел бы остаться на Варлааме, особенно теперь, когда сблизился с Леди Моаркс. Он хотел бы начать свое восхождение к Креллигу.
   Однако до возвращения Леди Моаркс на Варлаам осталось еще около двух месяцев. Он мог бы еще раз обернуться туда и обратно по делам синдиката. А после он должен будет найти какой-нибудь способ уйти с этой службы. Конечно, если бы они предпочли задержать его, то легко бы это сделали, но...
   - Когда я должен отправиться в следующую поездку? - только и спросил он.
   Безджин нехотя развел руками:
   - Завтра, на следующей неделе, через месяц, кто знает? По крайней мере, мы не знаем! Сейчас у нас на руках уйма камней, поэтому нечего спешить с очередной поездкой. Вы можете взять отпуск. Срок? Пока не распродадим все привезенные вами камушки.
   - Нет! - отрезал Харадон. - Я хотел бы отправиться за следующей партией, как можно быстрее.
   - Почему такая срочность? - спросил Сверок.
   - Как раз сейчас мне бы не хотелось оставаться на Варлааме, - сказал Харадон. - И я не чувствую особой нужды в дальнейших объяснениях. Будем считать, что мне просто необходимо совершить еще один полет на Вайнор.
   - Ух, как ему не терпится, - засмеялся Безджин. - Это хороший знак, господа.
   - Мардлин тоже сначала был полон энтузиазма, - съехидничал Сверок.
   Харадон вскочил с места и мгновенно оказался у горла аристократа. Его иглопистолет щекотал кожу под кадыком Сверока.
   - Если вы думаете, что...
   Безджин оттолкнул руку Барра:
   - Сядьте, бродяга, и успокойтесь. Хайтман слишком устал за эту ночь, и поэтому, не контролируя себя, смолол чушь. Мы доверяем вам, учтите это. И уберите подальше свой пистолет.
   Харадон неохотно опустил оружие. Сверок, побледневший, стал тереть пальцами то место на шее, которого касалось оружие Харадона. Он так ничего и не сказал. Харадон решил не продолжать: Сверок все еще мог быть ему полезен.
   - Слово космического бродяги много стоит! - громко заявил он. - Итак, господа, когда я могу отправиться на Вайнор за очередной партией камушков?
   - Да хоть завтра, если пожелаете, - махнул рукой Безджин. - Мы дадим радиограмму Беннету, чтобы он подготовил для вас еще одну партию.
   На этот раз он отправился на Вайнор на борту грузового транспорта, так как в это время не было круизов со знатью. Менее чем через месяц он был уже на этой покрытой джунглями планете. У Беннета его уже ожидали тридцать два самоцвета.
   Харадон забрал их и организовал перевод ценных бумаг на сумму двести пятьдесят шесть тысяч стелларов. Беннет с горечью наблюдал за этой процедурой, но он настолько опасался за свою жизнь, что не смел возражать. О Мардлине и его судьбе не было произнесено ни слова.
   С драгоценным бременем Харадон вернулся на Варлаам на борту лайнера второго класса. Этот перелет был весьма дорогостоящим, но Барр не мог ждать попутного корабля-грузовика. Леди Моаркс уже несколько недель должна быть дома. Он обещал распорядителю возобновить свою службу через четыре месяца и как раз это обещание собирался сдержать во что бы то ни стало.
   Когда он вернулся, на Варлааме была зима. Ежедневно с неба падал мокрый снег, наполняя города и поля миллиардами острых, как нож, частицами льда. Люди сидели дома, выжидая, когда кончиться зимняя стужа.
   Харадон шел по насыпанным снегом улицам, любуясь бело-голубым мерцанием снега. Он шел на свидание со соими компаньонами с Бронзовой улицы.
   Камни пришлось передать Свероку, так как Безджин находился где-то в городе по чрезвычайно важному делу.
   Харадон грелся у теплой стенки и принимал от Сверока чашу за чашей с дорогим голубоватым вином. А Доргель, Розамонд и Мария внимательно рассматривали привезенные Барром сокровища.
   Наконец появился совершенно окоченевший от холода Безджин. Однако с теплотой в голосе он произнес:
   - Сделка заключена, Сверок! О, Харадон, вы уже вернулись? Ну, как поездка? Удачная?
   - Отличная, - пробормотал Барр, - но...
   Взмахом руки Сверок остановил Харадона и обратился к Безджину.
   - Вы виделись, я полагаю, с Государственным Секретарем, а не с самим Креллигом?
   - Естественно. Разве Властитель подпустит близко кого-нибудь вроде меня!
   Харадон весь обратился в слух, как только было упомянуто имя Креллига. Дрожа от волнения, он спросил:
   - Какое отношение имеют к нам Государственный Секретарь и сам Креллиг?
   - О, просто небольшая сделка с нами, - рассмеялся Безджин. - Пока вас не было, я провел весьма деликатные переговоры. А сегодня мы подписали соглашение.
   - Какое это соглашение? - потребовал Харадон.
   - Кажется, нашим патроном станет сам монарх! Властитель Креллиг решил заняться звездными камнями. Он выкупил у нас контрольный пакет.
   Харадон почувствовал, как все внутри у него наполнилось свинцом. И он едва выдавил из себя:
   - И каковы условия соглашения?
   - Очень простые. Креллиг понял, что, остановить торговлю звездными камнями, хоть она и запрещена, уже невозможно. Изменять законодательство и разрешать торговлю нежелательно из соображений морали, к тому же цены на камни резко снизились бы. Тогда он попросил Лорда Моаркса заключить контракт с какой-нибудь сильной группой контрабандистов, которая согласилась бы работать на корону. Моаркс, естественно, сказал об этом брату, а Сверок, в свою очередь, предложил провести переговоры. В течение последних месяцев я несколько раз тайно встречался с Государственным Секретарем Креллига, чтобы разработать условия сделки.
   - В чем же она заключается?
   - Креллиг гарантирует нам свободу действий и обещает всей мощью своего аппарата обрушиться на конкурентов. Он, другими словами, дарует нам монополию на торговлю звездными камнями. Таким образом, мы снизим свои затраты на Вайноре и резко поднимем цены здесь. В обмен на это мы обязуемся перечислять восемь процентов своей прибыли Властителю и обязуемся снабжать его ежегодно шестью звездными камнями за собственный счет, которые он будет дарить своим врагам. Мы же становимся его верными вассалами. Отныне только Властитель будет осуществлять контроль за нами.
   Харадон был ошеломлен. Руки его похолодели, по всему телу пробежал мороз. Верность? Верность Креллигу? Своему врагу? Человеку, которого он поклялся уничтожить? Как он сможет выполнить данную раньше клятву, если стал вассалом Креллига! Изменение субъектом вассальной верности было общепринятым делом на планете. По условиям соглашения Безджина, клятва верности, данная синдикату, принадлежит теперь Креллигу.
   Как вассал Властителя Барр должен служить ему верой и правдой, однако если он не убьет его - сломается доверие к самому себе, а родители останутся неотомщенными!
   Для Харадона это было потрясением. Он задрожал.
   - Похоже, что космический бродяга не в восторге от этой сделки, заметил Сверок, внимательно разглядывая Харадона, - или, может быть, вы заболели, а?
   - Нет, у меня все в порядке, - ответил Барр окаменевшим голосом. Просто я так здорово замерз, что до сих пор не могу согреться.
   За его спиной они продали и себя, и его, продали человеку, которого он ненавидел больше всех на свете. Этические принципы Харадона были полностью основаны на концепции священной природы клятвы. И вот теперь он в ситуации, когда связан двумя взаимоисключающими друг друга клятвами. Ему казалось, что его вздергивают на дыбе и разрывают на части. Единственным бегством от страданий была смерть.
   Он поднялся.
   - Простите меня, - сказал он. - У меня на сегодня намечены еще кое-какие дела. Когда я вам для чего-нибудь понадоблюсь, вы найдете меня по старому адресу.
   Встреча с главным распорядителем дворца Моаркса отняла у него большую часть дня. Он объяснил, что помимо своей воли был задержан в дальних мирах, что он намерен серьезно возобновить службу у Моаркса и безупречно выполнять свои обязанности. После некоторых пререканий Барр был восстановлен в должности одного из младших распорядителей.
   Прошло несколько дней, пока он издали мельком не увидел Леди Моаркс. Дворец занимал несколько гектаров Варлаам-сити, Лорд и Леди жили на одном из самых верхних этажей, остальное огромное пространство было занято библиотеками, танцевальными и фехтовальными залами, картинными галереями и различными кладовыми для хранения сокровищ семьи Моаркс.
   Он увидел Леди, когда проходил по галерее шестого этажа в поисках прохода на седьмой этаж, где ему было поручено составить каталог развешенных там картин. Сначала он услышал шелест легкой ткани, а затем увидел как она проходит по залу, сопровождаемая двумя бронзовыми гигантами с планеты Топлиц. В конце зала ее ждали дамы в сверкающих вечерних платьях.
   Сама Леди Моаркс была одета в платье прямого покроя, еще больше подчеркивающее безупречность линий ее тела. Лицо было печальным.
   Барр отступил в сторону, чтобы пропустить процессию, однако она заметила его и узнала. Ее глаза расширились от удивления. Но он не осмелился улыбнуться.
   Барр подождал, пока она пройдет мимо, душа его ликовала: не трудно было прочитать выражение ее глаз.
   В тот же день слепой слуга-агозлиц подошел к нему и молча вручил запечатанную записку. Харадон спрятал ее в карман и подождал, пока не останется один в коридоре. Здесь он будет в полной безопасности, так как сегодня утром демонтировал неисправную скрытую камеру, а новую он собирался установить немного позднее.
   Барр сломал печать. Содержание записки было простым: "Приходите ко мне вечером. М. проводит ночь во дворце Властителя. Карла пропустит вас".
   Светочувствительные чернила мгновенно исчезли. Улыбнувшись, он швырнул бумагу в ближайшую урну. Когда вечером освещение дворца было приглушено, он тихо прошел на двенадцатый этаж, где находился будуар Леди. Его ждала Карла - светловолосая девушка, которая раз уже была посредницей на борту корабля "Лорд Насир". Сегодня она дежурила в будуаре Леди; на ней была ночная рубашка из прозрачного шелка - несомненно, испытание его верности. Харадон с трудом отвел взгляд от ее тела и, немного помявшись, спросил:
   - Меня ждут?
   - Да, идемте со мной.
   Выражение ее глаз показалось Харадону странным. Что в них было: желание, ревность, ненависть? Но она повернулась и повела его по коридору, слабоосвещенному незаметными ночными светильниками. Возле одной из дверей девушка остановилась и протянула руку. Дверь слегка вспыхнула и исчезла. Барр прошел вовнутрь, и тотчас же дверь опять стала осязаемой.
   Леди Моаркс ждала его. На ней в этот раз ничего не было, и глаза горели стастным желанием.
   - Здесь безопасно? - осторожно спросил Харадон.
   - Да. Моаркс у Креллига, - губы ее с горечью изогнулись вверх. - Он проводит половину своих ночей забавляясь с брошенными Властителем женщинами. Не бойся, будуар не просматривается. Он никак не сможет узнать, что ты был здесь.
   - А эта девушка? Карла? Ты доверяешь ей?
   - Настолько, насколько кому-то вообще можно доверять. - Ее руки искали плечи Харадона. - Мой бродяга, - прошептала она. - Почему ты покинул нас на Молдекогге?
   - У меня были на то основания, миледи.
   - Мне так тебя недоставало. Ты представить себе не можешь, как мне было скучно!
   Харадон печально улыбнулся:
   - Поверь мне. Я был лишен выбора. Ведь у меня еще есть обязанности перед теми, кому я присягал.
   Она нетерпеливо прильнула к нему. Харадону стало жалко эту прекрасную аристократку, первую из придворных дам, обреченную искать любовников среди конюхов и лакеев.
   - Все, что у меня есть, принадлежит тебе, - шептала она ему. - Проси что хочешь! Что хочешь!
   - Есть только одна награда, которую ты можешь мне дать, - печально произнес Харадон.
   - Только назови. Цена не имеет значения.
   - Она ничего не стоит, - сказал Харадон. - Мне нужно только приглашение во дворец Властителя. И ты могла бы получить его через своего мужа. Сделаешь это ради меня?
   - Конечно, - шепнула она ему и, сгорая от нетерпения, обняла его. - Я обещаю тебе, что завтра же переговорю с Моарксом.
   8
   В конце недели Харадон посетил Бронзовую улицу и узнал от Боллара Безджина, что продажа звездных камней идет хорошо, что соглашение о покровительстве со стороны монарха - это большая удача, что скоро они распродадут весь свой запас и что Барру придется сделать еще один рейс в Вайнор в течение следующих нескольких недель. Он согласился и попросил жалованье авансом за два месяца.
   - Я не вижу причин для отказа, - согласился Безджин. - Вы ценный человек для нашего дела, и денег для вас у нас всегда хватит.
   Он вручил Харадону чек на десять тысяч стелларов. Барр поблагодарил коротышку и пообещал немедленно связаться с ним, как только придет время отправиться на Вайнор. Пожав друг другу руки, они расстались.
   В тот же вечер Харадон отбыл на Нельд-17, где отыскал хирурга, изменившего его лицо после того, как он бежал из полыхающего Зоннигога. Барр попросил врача сделать некоторые внутренние изменения в его теле. Хирург долго не соглашался, объясняя, что операция очень рискованная, очень трудная, что шансы на счастливый исход составляют всего пятьдесят процентов. Но Харадон был упрям.
   Операция стоила ему двадцать пять тысяч стелларов - почти всех денег, что у него было, но его это не отпугнуло. На следующий день он вернулся на Варлаам.
   Прошла неделя. Барр вновь возобновил свою службу во дворце Моаркса и провел еще одну ночь с госпожой. Она рассказала ему, что выпросила у мужа обещание, и он вскоре будет приглашен во дворец Властителя. Барр поинтересовался реакцией Лорда, но Леди успокоила его: Моаркс ни о чем не расспрашивал, сочтя, видно, просьбу жены очередной прихотью.
   Через несколько дней пришло письмо на имя Барра Харадона из Зоннигога. Оно было от личного секретаря Моаркса, и в нем говорилось, что Лорд Моаркс соблаговолил оказать покровительство Барри Харадону и что Барри Харадон должен засвидетельствовать свое почтение перед Властителем Креллигом.
   В тот же день, несколько позже, пришло приглашение от Властителя, которое лично принес один из рабов-телохранителей Креллига, великолепный гигант с планеты Топлиц. В нем предписывалось под страхом навлечь на себя гнев Властителя присутствовать на аудиенции, даваемой Креллигом своему двору, которая должна состояться вечером следующего дня.
   Харадон торжествовал. Его карьера среди аристократов Варлаама достигла высшей точки: ему разрешено присутствовать при особе сюзерена.
   Барр оделся в придворное платье, приобретенное всего за несколько дней до этого события, - одеяние, стоившее ему более тысячи стелларов, покрытое сияющими, драгоценными камнями и редкими металлами. Он посетил самый роскошный косметический салон и обзавелся искусственной бородой, что было данью последней моде: так поступали многие придворные, которые не желали отращивать бороду, но хотели бы иметь ее при себе для участия в различных церемониях. Он принял ванну, тщательно причесался, надушился, то есть принял все необходимые меры для успешного дебюта при дворе. Он также удостоверился в том, что в надлежащее время его не подведут хирургические изменения, произведенные нельдианским хирургом.
   Наконец долгожданный вечер наступил. Высоко в небе плясали яркие луны Варлаама, озаряемые причудливыми огнями фейерверков, которые сыпались на землю угасающими бриллиантами и жемчугом. В этом месяце родился Властитель Креллиг.
   Харадон послал за предварительно заказанным экипажем. Эта была превосходная четырехдвигательная модель, сверкающая яркой золоченой краской. Он в последний раз окинул взглядом свое убогое жилище и взмыл в ночное небо. Через двадцать минут он опустился на внутренний двор Большого Дворцового Комплекса Варлаама, который состоял из затейливо расположенных великолепных дворцов, возвышающихся над остальной столицей на неприступном Огненном Холме.
   Прожекторы ярко освещали столичный замок. Кого-нибудь другого могло поразить грандиозное могущество монархии Варлаама, но ненавидящего Харадона никак не задевало это помпезное великолепие. Когда-то его семья тоже жила во дворце - конечно, не таких размеров и не такой архитектуры, ибо жители Зоннигога были скромными людьми без каких-либо претензий. Но все же это был дворец, пока солдаты Креллига полностью не разрушили его по прихоти своего безжалостного хозяина.
   Барр вылез из машины и предъявил приглашение надменным часовым Властителя, дежурившим у входа. Они пропустили его, предварительно тщательно обыскав. В вестибюле его уже ожидал Лорд Моаркс.
   - Так вот вы какой, Харадон, - вместо приветствия сказал Моаркс, искоса взглянув на бороду Барра. Он протянул руку и слегка дернул за нее. Убедившись, что она настоящая, он радостно засмеялся.
   Харадон с трудом заставил себя поклониться.
   - Я благодарю вас за честь, которой ваша светлость удостоила меня в этот вечер.
   - Нужно благодарить не меня, - хихикнул Лорд. - Моя жена попросила, чтобы ваше имя было внесено в список приглашенных. Но я полагаю, вам это уже известно. Кажется, мне ваше лицо знакомо, Харадон. Где я мог раньше вас видеть?
   Моаркс, по-видимому, знал, что Харадон был у него на службе. Но Харадон сказал другое:
   - Я как-то имел честь перехватить у вас на аукционе протея, милорд.
   Лорд что-то смутно вспомнил, и холодно улыбнулся:
   - Что-то такое, кажется, припоминаю.
   Прозвучал гонг.
   - Мы не должны заставлять Властителя ждать нас, - произнес Моаркс. Идемте.
   Вместе они вошли в Главную Палату Властителя Варлаама.
   Моаркс вошел первым, как и положено по его рангу, и занял место слева от монарха, который сидел на возвышающемся троне, украшенном цветами Варлаама: золотом и пурпуром. Харадон хорошо знал правила этикета и немедленно встал на одно колено.
   - Поднимитесь! - приказал Властитель. Его голос, словно шуршание сухих листьев, был едва слышен, но тем не менее в интонации чувствовались жесткие и властные ноты.
   Харадон поднялся и посмотрел прямо в глаза Креллигу.
   Два похожих на бусинки, устрашающих глаза мерцали на сморщенном, уставшем от жизни лице. Губы Властителя были тонки и бескровны, нос похож на рубец, делящий все лицо на две части, подбородок выпирал вперед.
   Затем Харадона посмотрел на окружение монарха. Палата была огромным залом с четырьмя большими колоннами. Вдоль стен теснилось несколько рядов придворных. Среди них было немало женщин, и Харадон знал, что, несомненно, не одна из них была любовницей этого страшилища.