Силверберг Роберт. Пламя и молот

   — Да, понимаю. Но я сильно сомневаюсь, что вы знаете ее. Вы лжете, Хольсп. Ложью вы завоевали признание народа, когда он восстал против Империи. Однако чтобы победить, не обязательно знать тайну. Проконсул был жестоким, но трусливым человеком, и любое организованное выступление до смерти напугало бы его, и он сам убрался бы отсюда.
   Хольсп с интересом глядел на него. А Дуайер, забывшись, продолжал:
   — Вы знаете, почему я уверен, что вы не обладаете тайной Молота? Да потому что, будь у вас Молот, вы бы сокрушили Империю. Вы бы не довольствовались жалкими десятью процентами с налога.
   Казалось, вся кровь ушла из тела жреца, так побелело его лицо.
   — Как вы узнали об этом? — едва слышно прошептал он. Затем, не дожидаясь ответа, он резко метнул в голову Реса усыпанный драгоценностями крест. Дуайер ждал нападения и вовремя отскочил. Крест с силой воткнулся в стену за его спиной. Жрец тут же бросился к нему. Дуайер был готов к схватке, но такого бешеного напора не ожидал. Рес отступил назад и уперся в холодную каменную стену. Град ударов обрушился на него. Глаза Хольспа, казалось, сейчас выскочат из орбит.
   Вдруг жрец отскочил к полке с книгами. Через мгновение в его руке блеснуло лезвие клинка.
   — Оружие? В Храме? — возмутился Рес. — Вы преступили все законы, Хольсп!
   Он оттолкнулся от стены, и они начали драться. Хольсп замахнулся клинком, но Дуайер успел перехватить руку и сжать запястье. Лезвие остановилось в дюйме от лица. Рес вывернул руку жреца, и клинок выпал из нее, со звоном ударившись об пол. Лицо жреца перекосилось то ли от боли, то ли от ярости, затем на нем появился страх.
   — Я слышал ваш разговор с Императором, — сказал Рес. — Вы предали планету за десять процентов и должность проконсула.
   Он поднял клинок.
   — В Храме? — прохрипел Хольсп. — Вы убьете меня здесь, в Храме?
   Дуайер засмеялся:
   — Такая щепетильность украшает вас в последние мгновения. Но законы Храма запрещают убийство, только казнь является исключением.
   — Нет, Рес!
   — Вы можете обжаловать приговор у Императора, проконсул Хольсп, — зло сказал Дуайер и, не чувствуя никакой жалости, ударил в сердце жреца.
   Рес ликовал, глядя на бездыханное тело жреца, но радость быстро прошла. Он просто казнил предателя.
   Что же дальше?
   Флот Империи уже в пути. Скоро он будет здесь, и тогда беды не миновать. Система будет уничтожена, и, следовательно, угаснут восстания на других планетах.
   Дуайер в отчаянии подумал, что, если бы он не убил Хольспа и сдался имперским силам, планета уцелела бы. Но он тут же отбросил эту мысль. Должен же быть выход.
   На досуге он попытается вспомнить все подробности своей жизни в Храме. Может, он зацепится за ниточку, ведущую к разгадке тайны Молота. Но пока необходимо заняться восстановлением порядка. И нужно рассказать народу о предательстве Верховного Жреца. Нельзя позволить, чтобы о нем думали как о герое.
   — Тубар! Хельмет!
   Дуайер позвал жрецов и прямо здесь, в зале Посвящения, над трупом Хольспа, начал рассказывать обо всем. Растерянные жрецы слушали, бросая частые взгляды на труп.
   Когда Рес окончил рассказ, Тубар Фрин произнес:
   — Я сомневался в том, что Хольсп знает тайну Молота, но народ поверил ему.
   — Народ заблуждался, веря ему, — сказал Дуайер.
   Хельмет заметил:
   — Храм остался без Верховного Жреца, это недопустимо. Я считаю, что Дуайер должен занять место, незаконно захваченное Хольспом.
   Дуайер обвел взглядом жрецов и послушников, пришедших вместе с ними. Все молчали.
   — Я принимаю ваше предложение, — сказал он. — Мы должны провести обряд Посвящения.
   Все молча направились в зал Верховного Жреца. Здесь старшие жрецы быстро совершили обряд, который возвел Реса Дуайера в сан Верховного Жреца.
   Затем Рес, дрожа от волнения, поднялся на трон, где прежде сидел его отец. Перед тем как сесть, он сказал:
   — Я принимаю на себя обязанности, которые возлагает на меня сан Верховного Жреца.
   Рес сел — и тотчас же в его мозгу словно что-то щелкнуло, и яркая вспышка озарила все закоулки памяти. Разум прояснился, внезапный, ошеломляющий взрыв откровения снял блокаду с памяти. Он услышал тихие слова отца, звучавшие в его сознании: «В тот день, когда ты, сын мой, займешь место Верховного Жреца, твоя память откроет тебе тайну Молота Элдрина. Именно ты свергнешь власть Империи и освободишь Галактику от Императора».
   Как только Рес коснулся подлокотника кресла, он понял, что такое Молот Элдрина и как им пользоваться, когда наступит нужный момент. Отец вложил знание в его мозг и заблокировал психоблокадой. Конечно же, Хольсп ничего не знал.
   Дуайер снова встал:
   — Нам поможет Молот. Я знаю его тайну. Время Молота пришло!

 
   В ночном небе показались восемь ярких точек, светящихся под лучами Скопления.
   Это был флот Империи — громадные боевые звездолеты с экипажами в сотни человек. Их мощные лучевые орудия могли за несколько часов уничтожить планету. Они кружили на постоянной орбите вокруг Элдрина, ожидая связи.
   Дуайер разыскал аппаратуру, на которой Хольсп говорил с Империей, и вышел на связь.
   — Здесь Нельгар Милло, командор флагмана эскадры Императора «Несравненный». Я имею предписание от Императора связаться с Лугуаром Хольспом, Верховным Жрецом Храма Солнц.
   — Здесь Рес Дуайер, преемник Хольспа.
   — Дуайер, вам известно, зачем мы здесь?
   — Нет, командор.
   В голосе командора появились ноты раздражения:
   — Я должен забрать от вас группу зачинщиков восстания, как договорились с вашим предшественником. Разве вам не известно о нашем прибытии?
   — Известно, — ответил Дуайер. — К вашему сведению, вам не придется затруднять себя посадкой эскадры. У нас нет людей, которых необходимо передать Империи. И вообще, я приказываю вам возвращаться в Империю. Там спокойнее.
   — Вы?! Вы приказываете мне? Командору флота Его Величества? По какому праву?
   — По праву силы, — сказал Дуайер. — Покиньте систему Элдрин, иначе я буду вынужден применить Молот!
   Наступило молчание. Дуайер напряженно ждал, меряя комнату шагами. Он представлял, что сейчас творится на борту флагмана.
   Прошло немного времени, но вполне достаточно, чтобы командор Милло мог связаться с Императором.
   Наконец Милло ответил:
   — Мы идем на посадку. Любые попытки препятствовать нам приведут к жертвам и разрушениям. Так приказал Император.
   — Вы не сможете сесть, — предупредил Дуайер.
   Он поднялся на стену Храма Солнц и подошел к древнему атомному орудию, которое много лет каждый день выкатывал на тележке. Рес слегка коснулся кнопки, и яркое пламя пучка частиц высокой энергии взметнулось вверх. Атомный снаряд ударился о защитный экран «Несравненного», которым звездолет мгновенно окутался, как только орудие выстрелило. Огненные брызги посыпались во все стороны, не причинив вреда кораблю. Эскадра продолжала опускаться и была уже на высоте тридцать тысяч футов.
   Дуайер ждал. Из выносного устройства связи послышались бессвязные выкрики, а затем и голос командора:
   — Дуайер, ты начал первым. Этот выстрел убил твою планету!
   Эскадра развернулась из посадочного строя в боевой. Через оптические приборы было видно, как из люков кораблей высовывались стволы орудий.
   Улыбаясь, Дуайер щелкнул выключателем на пульте. Секундой позже все небо окрасилось в ярко-красный цвет от потоков чудовищной энергии, извергаемой орудиями звездолетов. Миллиарды киловатт энергии обрушились на Элдрин. Но почти в тот же момент на высоте двух тысяч футов невидимый экран защиты отразил удар.
   — Вы не можете заэкранировать всю планету! — хрипел в динамике голос командора. — Мы уничтожим вас!
   Эскадра извергала потоки энергии. Дуайер наблюдал за сражением. Он уже ничем не мог помочь: все за него делала автоматика. Небо горело. Люди, дома, деревья — словом, весь Элдрин заалел от отраженного экраном огня звездолетов. Но все напрасно. Орудия имперских кораблей были бессильны против древней защиты Элдрина.
   Дуайер сказал в микрофон:
   — Командор, следите за последним кораблем в вашем строю, — и нажал кнопку на пульте управления огнем орудия. Старая атомная пушка слегка вздрогнула, и острый, как игла, пучок энергии проткнул небо. Экраны защиты восьмого, последнего в строю, звездолета ярко вспыхнули и, не выдержав перегрузки, исчезли. Пучок энергии прошил корабль насквозь и превратил его в огромный вытянутый факел. Вскоре пламя погасло…
   — Его уже нет, командор, — крикнул Дуайер. — Остальные последуют за ним.
   Рес посмотрел, куда упадут обломки подбитого корабля, и увидел, что все пространство перед Храмом заполнено людьми, стоящими на коленях. Видимо, заметив в небе корабли эскадры, они пришли чтобы помолиться в последний раз в своей жизни, а теперь, наблюдая за сражением, молились за победу. Иногда раздавались возгласы:
   — Молот! Молот Элдрина! Наш Молот!
   Вновь прозвучал голос командора Милло:
   — Нет, этого не может быть! Наши экраны выдерживают любые виды энергии с любыми мощностями!
   — Невозможно? — спросил Рес. — Следите за своим седьмым кораблем, командор.
   Рес поймал корабль в перекрестье прицела и плавно нажал кнопку. Как учил его отец в прошлом. Как он вспомнил недавно. Седьмой звездолет начал закладывать вираж, пытаясь уйти от поражения, но автоматика древнего орудия уже не выпускала его из прицела. Легкое сотрясение, и пучок энергии ударил в бок корабля. Теперь защита вообще не могла противостоять удару. Яркий факел озарил огненно-красную башню Храма.
   — Невероятно! — воскликнул Милло. — Удвойте энергию, — сказал он, видимо, своим офицерам.
   Дуайер улыбнулся. Он прикоснулся к переключателю и перевел орудие на поражение. Теперь не нужно было следить за прицелом. Автоматика заработала, избавив человека от необходимости участвовать в уничтожении.
   — Молот Элдрина. — Слезы текли по лицу Дуайера. — Он крушит корабли Империи!
   Орудие содрогалось от выстрелов, и яркие вспышки огня разгорались в небесах.
   — Орудие, пробивающее любые экраны, командор Милло, способное создать непреодолимый экран над всей планетой — это и есть наше оружие возмездия, наш Молот! — выкрикивал Дуайер. — Он ждал своего часа, и час настал! Пора сокрушить Империю!
   — Дуайер! — донесся истошный вопль Милло. — Прекратите огонь! Я сдаюсь!
   Рес нажал кнопку на пульте. Только один корабль Его Величества остался на поле боя — флагман «Несравненный».
   — Я принимаю вашу капитуляцию, — сказал Рес. — Я приказываю вам вернуться на Дервон. Расскажите Императору, что произошло с его эскадрой, и пусть он знает: его час настал.
   Командор не заставил себя долго ждать. Громада «Несравненного» легко взмыла вверх и, обратясь в блестящую точку, исчезла в небе.
   Дуайер проводил его взглядом и повернулся к жрецам:
   — Объявите по всей Галактике об этой победе. Пусть все планеты и народы узнают о начале новой эпохи. Власти Дервона пришел конец!
   Рес замолчал, вытер пот со лба и улыбнулся. Молот сработал, он помог им победить. Старая атомная пушка была только футляром для той силы, которую содержал Молот.
   Щит и меч. С их помощью Дуайер мог стать новым Императором, но он не хотел этого. Он должен дать свободу людям Галактики.
   К нему подошел жрец:
   — Сообщение с Дикрана от Блея Марша. Он шлет поздравления с победой и присоединяется к борьбе.
   — Передайте ему мою благодарность, — сказал Дуайер.
   Он подошел к краю стены. Внизу стояли тысячи людей.
   — Скоро, — сказал он, — корабль, оснащенный нашим оружием, покинет Элдрин и устремится к Дервону, чтобы освободить Галактику от Императора. Империя рухнет, и на ее обломках возникнет десять тысяч независимых миров!
   — Дуайер! — ревела толпа. — Молот! Дуайер! Молот!
   Час настал.

 
   Не очень приятно быть свидетелем гибели Империи, просуществовавшей три тысячелетия, но еще мучительнее быть последним Императором гибнущей Империи.
   В эту ночь Дервон XIV сидел одиноко в своем роскошном тронном зале. Его министры давно уже были мертвы: мятеж проник и на эту планету.
   Император смотрел на карту Галактики, где красными факелами отмечались области, захваченные повстанцами. Она вся пылала огнем. Пламя борьбы, зажженное на Дикране, охватило все системы, все миры Империи.
   Дервон печально покачал головой. Империя с самого начала была обречена, но что все кончится именно так… Он понял: все его попытки сохранить Империю и привели к ее крушению.
   Ему стало известно о восстании на Дикране. Более решительный Император, возможно, тотчас бы стер с галактических карт взбунтовавшуюся систему. Но Дервон избрал другой путь, более длинный. Он боялся подавить мятеж силой. Сотворить такое злодеяние — вся Галактика может восстать. Он промедлил и позволил Элдрину начать раньше. Теперь восстали все. И ничто не спасет Империю. Она рухнула под собственной тяжестью, умерла естественной смертью.
   Император грустно смотрел на зажатую в руке гироигрушку. Издалека доносились звуки повторяющихся тяжелых ударов.
   «Молот», — подумал он. Последние сражающиеся защитники убежища погибли в огне. Экраны не выдерживали молний орудия. Горько улыбаясь, умирающий Император умершей Империи смотрел на нежные узоры, сверкающие внутри игрушки. Вздохнув, он застыл в ожидании конца, который приближался с каждым новым ударом Молота, отдающимся эхом в его затухающем сознании.