Синицын Олег Геннадьевич. Спецхранилище. Второе пришествие

   Я поскреб щетину.
   - Вы ошиблись. Нет у меня никакого опыта.
   - Но вы же… - опешил Григорий Львович, - полтора года назад… у вас был контакт.
   - С чего вы взяли?
   Мой старший посмотрел на Эдика. Тот извлек из корочек несколько скрепленных листков и зачитал:
   - Выдержка из телефонного доклада полковника Гордеева члену комиссии Икс. "При боевом контакте с пришельцем Стремнин не только перенес телепатическую атаку, но и сохранил в неприкосновенности информацию о тайнике, в котором был спрятан инвентарный объект ноль-ноль-один, необходимый гидропоидам…" - Он перевернул несколько листков. - Или вот еще: "Стремнин по собственной инициативе взял в плен гидропоида, провел его первичный допрос и получил важные сведения о планах агрессоров в отношении объекта Коровьино-4…"
   - Что скажешь? - спросил мой братец.
   - Это был не я.
   - А кто? Дед Мороз?
   - Понятия не имею. Мало что ли Стремнинных в России? - Я глянул на него с намеком.
   - Ты чего, не догоняешь? - попер на меня Эдик. - А может это таймер глобальной бомбы? Опасность может угрожать всему населению Земли!
   - Войны, эпидемии, бюрократы - жителям Земли всегда что-то угрожает. Слушайте, не пора ли заводить вертолет? Я хочу успеть на зону к ужину.
   Если они хотели сыграть козырем, что, дескать, отдохнешь у нас недельку от лагеря и заодно поможешь, то я объявив новую масть, которую им нечем было крыть. В нашей части зала повисло невнятное молчание. Рядом за стеклом холодно светили софиты и продолжал спать гуманоид.
   Старшой хмуро поглядел на концы своих начищенных ботинок, потом подошел ко мне настолько близко, что я ощутил запах его одеколона.
   - Слушай сюда, недоносок, - произнес он, глядя мимо меня. - Я не в восторге, что тебя посвятили в дела. Более того, я активно возражал твоего привлечения к проекту, но наверху решили иначе. Поэтому раз ты оказался здесь, тебе придется кое-что усвоить. Тут не у мамы на юбилее. Тут решаются вопросы государственной безопасности. У меня нет времени как обычно тебя воспитывать, взывать к совести, просить об одолжении. Привезли сюда - будешь помогать, пыжась изо всех сил, до красных кругов в глазах, без своих кривляний, ухмылок и шуточек. Имей в виду, в любой момент я буду счастлив отправить твою небритую харю назад, откуда ее вытащили по недоразумению. И не надо заливать, будто мечтаешь вернуться на зону. Я ж тебя знаю как облупленного.
   - Сережа, ну что вы прицепились к человеку! - вступилась за меня Любовь Андреевна. - Он только с дороги. Дайте ему передохнуть. Совсем вопросами замучили.
   - Любовь Андреевна мудрая женщина, - смягчил тон старший Стремнин, отступив на шаг. - К ее словам следует прислушиваться, хотя она тебя не знает, как я… Эдик, разместишь его в общежитии, насчет комнаты я распорядился.
   - А где он питаться будет?
   - В нашей столовой. Получишь талоны у Григорьева, он в курсе. Завтра в десять жду здесь обоих. Все.
   Эдик взял меня за локоть.
   - Пошли.
   - Было приятно познакомиться! - Я обвел взглядом присутствующих. От моей бандитской ухмылки лицо Григория Львовича снова сделалось таким, словно его вот-вот хватит инсульт. - Надеюсь, нас ждет долгое и плодотворное сотрудничество!
   - Пошли, пошли, - потянул меня за локоть Эдик.
   В его сопровождении я направился к выходу.
   Так я оказался привлечен к проекту "Ледник". Несколькими днями позже, прячась под таежными деревьями и со страхом вслушиваясь в необычные звуки, раздающиеся с неба, я иногда думал: а что если бы меня отправили назад? Вряд ли это изменило бы ситуацию. Механизм был запущен, и никто не мог замедлить его ход. А Бульвум все-таки помог. Здорово помог, серый большеголовый пройдоха.

Глава 2 Последний из фергов

   Утро следующего дня выдалось ясным, морозным. Гладко выбритый и выспавшийся, я с удовольствием прогулялся по хрустящему снежку под конвоем Эдика от поселка до институтского комплекса. По пути к охраняемым постройкам, прижатым к основанию сопки, я еще раз повторил в уме, что не буду ввязываться в мероприятия, организованные моим братцем. Так, понаблюдаю со стороны. Хотя было интересно, удастся ли им пробудить организм, выдержанный во льду десять тысяч лет. А вот дальше… Будь моя воля, я бы этот организм сразу после окончания эксперимента отправил обратно в анабиоз, причем обязательно чем-нибудь увесистым.
   В череде моих темных будней вчерашний вечер получился светлым пятном. После тюремной зоны с населяющими ее первобытными персонажами очутиться среди ученых, что-то бурно обсуждающих на очищенных от снега дорожках, молодых мам с колясками, гукающих за стеной младенцев, щелчков мальчишечьих клюшек, раздающихся с хоккейного корта - все это было как маленький отпуск в раю. Полтора года за колючей проволокой затерли чувства словно напильником. Однако вчерашним вечером они оттаяли, и я вспомнил, какой прекрасной бывает жизнь у свободных людей, каким роскошным подарком их наградила судьба.
   Меня поселили в общежитии для офицеров внутренних войск. Крохотная комнатка с маленьким окном, из которого открывался вид на лесистый склон, когда-то служила кладовой. В ней умещалась лишь кровать и лакированная тумбочка, но мне и этого было достаточно. Когда я вошел во казенный номер, на кровати поджидала стопка одежды: рубашка, штаны, свитер, белье; на вбитом в дверь гвозде висела зимняя куртка, а на коврике стояли высокие ботинки. Вещи были новыми, с военного склада, пахнущими кожей, краской и сукном. Только свитер, теплый и легкий, был явно домашней вязки. Я немедленно сбросил лагерную одежду и облачился в гражданское. Хотя бы временно можно почувствовать себя человеком.
   Одноэтажное здание столовой ютилось между общежитием и многоквартирным домом для сотрудников НИИ. К семи часам вечера в зале собралось приличное общество из ученых и офицеров с семьями. Возле буфета в очереди за пирожками толкались солдаты-срочники. Набрав на раздаче разных блюд, с подносом в руках я отправился следом за Эдиком в поисках свободного столика.
   - Валерий Павлович! - окликнул кто-то.
   Мы с Эдиком дружно повернули головы.
   От окна махала Любовь Андреевна. Ее соседом по столику был семилетний щекастый крепыш, с презрением ковыряющий ложкой гречневую кашу.
   - Присаживайтесь, - пригласила она. - У нас свободно!
   Скупо пожелав ей приятного аппетита, Эдик опустился на потертый стул, показывая своим примером, чтобы я должен сделать то же.
   - Вам понравился свитер? - поинтересовалась психолог, когда я разделался с салатом из морской капусты и собирался приступить к сарделькам и грече.
   - Миленькая вещица.
   - Это я связала.
   - В самом деле? У вас золотые руки.
   - Да бросьте! - засмеялась она. - Просто балуюсь вечерами, чтобы освободить голову от работы…
   Фамилия у нее была Симонова, как у актрисы, игравшей в "Обыкновенном чуде". Любовь Андреевна закончила медуниверситет в Санкт-Петербурге, изучала мышление и мотивации, была отмечена международными наградами и одной премией правительства. Перебраться в поселок Научный ее пригласил Штильман, заинтриговав редкой возможностью поковыряться во внеземном разуме. Мужа у нее не было, поэтому Любовь Андреевна долго не раздумывала - собрала вещи, взяла за руку сына и прилетела сюда. Обо всем этом я узнал на следующий день, пока мы томились в ожидании начала эксперимента по выковыриванию гуманоида из ледяной скорлупы. В столовой же, как объяснил Эдик, разговаривать о "Леднике" запрещалось. Не все сотрудники института были посвящены в истинную суть проекта. Многие инженеры, врачи, биологи, электроники, программисты зачастую выполняли работы, напрямую не связанные с проблемами пришельцев, и свято верили, что их труд идет во благо экологии. В общем, не у всех имелся допуск на минус третий этаж.
   - Вы очень похожи, - сказала Симонова, когда Эдик отлучился за второй порцией компота. Русые волосы мягко обрамляли ее приятное улыбчивое лицо.
   - Похож на кого? - не понял я.
   - На брата.
   - Меня до конца дней меня будут с ним сравнивать, при этом обязательно упрекая, почему я не такой же правильный, как он.
   - Я бы не стала никого упрекать. Люди должны быть разными.
   - Как он здесь оказался? Раньше Сережа делал карьеру в ФСБ.
   - Его назначили руководителем проекта. Сергей Павлович координирует научную и силовую части.
   …Не знаю, почему следующим утром, шагая к филиалу НИИ, мне вспомнилась участливая женщина Любовь Андреевна. Возможно потому, что от общения с ней дохнуло милым, уютным, домашним.

* * *

   В секретной лаборатории подземного комплекса собралось человек двадцать ответственных специалистов, принимающих участие в проекте. Все рабочие места были заняты. Привалившись плечом к стене, я скучал в глубине зала возле гудящих шкафов с электроникой. Место перед монитором для меня не нашлось, но оно мне и не нужно. Эдик куда-то запропастился, и я какое-то время стоял один, пока ко мне не присоединилась Любовь Андреевна. Ей тоже не нашлось места за пультами - ее работа начнется только завтра.
   Загороженная стеклом дальняя часть зала, залитая светом софитов, напоминала театральные подмостки, на которых вот-вот разыграется представление, в то время как погруженный в полутьму партер со зрителями притаился в ожидании. Мой брат, сложив руки за спиной, изображал важную птицу, прохаживаясь взад-вперед перед стеклом, за которым голубел массив ледяной капсулы. Периодически по воздуху проносились доклады специалистов о температуре льда, характере кардио- и энцефалограммы гуманоида.
   - Сегодня пройдет первая фаза эксперимента, - шепотом объяснила Любовь Андреевна. - Ученые попытаются вывести пришельца из анабиоза. Если процесс пройдет успешно, врачи около суток будут наблюдать за его состоянием. В случае положительного исхода, завтра попробуем провести первый допрос.
   - А кто будет переводить его бредятину?
   - Военные располагают каким-то лингвистическим устройством. На самом деле, технические детали не так важны. Гораздо больше мы опасаемся разума пришельца. Он может преподнести такие сюрпризы, которые даже невозможно представить. Понимаете, Валерий Павлович…
   - Можно, Валера.
   - Понимаете, Валера, официально в России никто подобных допросов не проводил. Мне удалось ознакомиться с некоторыми документами, из которых следует, что в наши руки в основном попадали мертвые пришельцы, причем в большинстве своем отдельными частями. Штильман говорил, в 50-х годах прошлого века в Розвилле состоялась серия допросов выжившего пилота НЛО. Серия оказалась очень успешной, американцы узнали о мироустройстве цивилизации пленника и других важных вещах. Однако они не делятся секретами, как им удалось его разговорить. Нам придется начинать все с нуля. Поэтому для нас очень важно иметь человека, обладающего опытом в подобных делах.
   - Наверное, непросто отыскать такого.
   Она посмотрела на меня с неуверенной улыбкой, не поняв, шучу я или говорю серьезно.
   Ровно в 10.00 мой братец перестал бродить, повернулся к залу и, задумчиво глядя в пустоту, дал отмашку. Послышались несколько коротких команд диспетчера, и за стекло через специальный шлюз вошли два испытателя в масках и желтых резиновых костюмах биологической защиты. Затаив дыхание, вместе с остальным залом я наблюдал, как они медленно и немного буднично обошли криогенную глыбу, встали по углам. Один размотал полупрозрачный шнур, идущий от темной коробочки у него в руках, другой подсоединил конец шнура к глыбе.
   - Внешний пульт инициализирован, - донеслось из наружных динамиков.
   Зал замер.
   - Будьте любезны, разбудите нашего гостя, - произнес мой братец, наклонившись к микрофону. Рядом топтался Штильман, без конца поправляя пиджак и приглаживая редкие волосы.
   Испытатель в желтом комбинезоне пробежал пальцами по клавишам. Я кожей ощутил, как напряглись биологи, гляциологи, электронщики и остальные участники проекта. Настал момент истины, проверяющий верность разработок, над которыми они трудились месяцами, а возможно и годами, не выгуливая отпуска, убивая зрение перед мониторами, жертвуя семейными отношениями. Сейчас все определится. Сейчас станет ясно, поднимет ли Вий веки.
   Кристально-прозрачная поверхность глыбы помутнела. Силуэт пришельца смазался. Прошло какое-то время, и контуры инопланетной колыбели обмякли, по стенкам побежали ручейки.
   - Температура на поверхности +4 градуса!
   - Повышение альфа-ритма на ЭЭГ. На кардиограмме пока без изменений.
   Теперь было очевидно, что криокамера таяла и довольно быстро. Ледяная крышка проваливалась, освобождая серо-голубое лицо, запястья и колени. У меня возникло нехорошее ощущение, что собравшиеся здесь проводят опыт в области некромантии, оживляя мертвеца, которого не стоило трогать - по крайней мере до тех пор, пока не потухнет Солнце. Но они будили его, будили эту тварь, и моему нутру сей процесс активно не нравился.
   Тело пришельца полностью освободилось. Плечи и бедра еще покоились в ледяных ложбинах, которым было не суждено прожить долго. Криокамера оказалась одноразовой, как леденец. В итоге, она растаяла, оставив нам мокрое худощавое тело на тонком пластиковом лотке.
   Один из ученых неуверенно ударил в ладоши. Его поддержали другие хлопки. Кто-то негромко произнес "ура!". На мой взгляд, все эти овации преждевременны.
   - Мамочки, вот это альфа-ритм разыгрался! - задохнулся врач, явно отклонившись от инструкции по передаче донесений. - Словно он спит и бодрствует одновременно!
   - Как у шаманов, - заметил другой, тоже следивший за монитором.
   - Ремни! - скомандовал старший Стремнин.
   Испытатели за стеклом зашевелились. Через несколько секунд бедра пришельца обхватила широкая полоса из толстой кожи. Когда люди перешли к голове, чтобы вторым ремнем зафиксировать плечи, тишину зала разорвал предостерегающий голос диспетчера:
   - Не хочу никого пугать, но у нас резкое повышение пу… - Он не успел закончить фразу.
   Пришелец вздрогнул и открыл глаза.
   Хотя местное сообщество готовилось к этому событию, больше половины зала шарахнулось в испуге, когда на сером лице возникли два белых круга. Голова повернулось. Взгляд древнего ума скользнул по фигурам людей, в нем мелькнуло затравленное выражение. Пришелец дернулся, поднимая голову и одно плечо. В тот же миг по подземелью пронесся невидимый вихрь. Несколько жидкокристаллических панелей сдвинулись с мест. Со столешниц посыпались клавиатуры, кофейные стаканчики, листки документов, в воздухе как саранча замелькали канцелярские скрепки. Позади меня в шкафу с электроникой что-то треснуло и испустило запах горелой изоляции.
   - Телекинез! - зачарованно выдохнула Любовь Андреевна.
   За стеклом завязалась борьба. Испытатели в желтых комбинезонах не давали пришельцу встать и собирались закрепить свои намерения наложением плечевого ремня. В ответ последовал невидимый пинок, и одного из них отшвырнуло с такой силой, что бедолага пробил спиной заградительное стекло и, сопровождаемый водопадом осколков, рухнул в аппаратный зал.
   - Укооооооол!! - заорал старший Стремнин.
   Шприц в руке второго испытателя был уже наготове. Игла с размахом вошла в серое плечо, и лошадиная доза успокоительного устремилась в кровь, разбегаясь по органам и усмиряя бунтарский дух гуманоида.
   Движения пришельца потеряли силу. Голова неуверенно качнулась. Он предпринял вялую попытку вырваться из ремней, но рука, упиравшаяся в край постамента, соскользнула, и шишковатый затылок безвольно упал на лоток. Веки задрожали и закрылись. Испытатель трясущимися руками наложил второй ремень, от души затянув свободный конец. Его коллега, хрустя осколками и путаясь в проводах, пытался подняться на ноги. Ошарашенные ученые медленно выползали из-за столов.
   - Вот это да! - пробормотал кто-то.
   Сергей Павлович отер пот со лба и тяжело оглядел зал. Его взгляд на секунду задержался на моей персоне, но я сделал вид, что потрясен увиденным не меньше остальных. Хотя на самом деле я был не очень потрясен. Вообще, я ожидал чего-то подобного.
   Прежде ремней на голову пришельца следовало надеть металлический колпак. Он экранировал бы элекромагнитные волны, излучаемые мозгом - именно с их помощью он воздействует на окружение. Я об этом догадывался, но решил держать рот на замке. Поможешь раз, поможешь другой - и не заметишь, что по уши погружен в проект. А я не собирался оказываться к нему ближе, чем к Фолклендским островам. Это моя принципиальная позиция. К тому же от моего неучастия будет немного вреда. Разобьют несколько мониторов, заработают ссадин и шишек, но в итоге справятся. Их вон сколько, а пришелец один.
   - Петр Сергеевич, что у нас с показателями? - спросил брат.
   - Альфа-ритм вернулся в норму, - доложил врач. - Пульс замедлился и стабилизировался. Однако для детального обследования его нужно переместить в медлабораторию.
   Сергей Палыч кашлянул, прочищая горло, и обратился к присутствующим:
   - Считаю, что первая фаза эксперимента прошла удачно. По крайней мере мы добились того, чего хотели - разбудили нашего гостя. Всем спасибо! Посмотрим, что будет завтра.

* * *

   Вторая половина дня пролетела в полнейшем безделье, как и начало следующего, так что новый вызов в бункер, поступивший перед самым обедом, меня обрадовал. На этот раз Эдик привел меня в другую часть третьего подземного яруса, в уставленную мониторами комнату, где уже находились Любовь Андреевна, Григорий Львович и мой ненаглядный брат. За пультами орудовали двое техников: один в звании капитана, второй - старшего лейтенанта. Экраны в разных ракурсах показывали небольшой карцер, посреди которого, сложив на коленях скованные руки, сидело щуплое существо с крупной головой. Свет падал так, что лицо пришельца оставалось в тени. Виднелись только шарики глаз, в которых читался ум, презрение, безразличие. Чтобы исключить новые ураганы в закрытых помещениях, лоб и виски гуманоида защищал крепкий стальной шлем, застегнутый под нижней челюстью на замок.
   Старлей предложил мне стул, но я отказался. Не хотелось, чтобы Сергей Палыч подумал, будто я уже влился в его команду. Их сиятельство заметили появление младшего брата, но взглядом его не удостоили. В данный момент внимание руководителя проекта было приковано к технику, сидящему рядом с ним. Вращая диск настройки, тот что-то переключал в недрах глухого прямоугольного блока, установленного на столе. Синхронно перемещениям его пальцев, в карцере раздавалась булькающая речь. От раза к разу она меняла то звучание слов, то тембр, то интонацию. Пришелец сидел неподвижно, никак не реагируя на устроенный ради него кошачий концерт.
   - Мы не до конца разобрались в этом аппарате, - повернувшись к брату, пожаловался техник.
   - Пробуйте еще! - последовал приказ.
   После этого настройка продолжалась не меньше часа, к исходу которого я начал жалеть, что отказался от стула. Сейчас меня бы устроил даже колченогий табурет, но свободных мест не осталось - последний стул занял Эдик, разместившись на нем в своей любимой позе, закинув ногу на ногу. Я так и не понял, каково его участие в проекте: к работам отношения не имеет, но в курсе всего. Похоже, он - один из помощников моего брата, в настоящий момент отвечающий за мою персону на время ее пребывания в поселке.
   На очередной фразе, прозвучавшей под сводами карцера, пришелец дернул головой. Круглые настенные часы показывали начало пятого.
   - Есть! Он понял! - обрадовалась Любовь Андреевна.
   - Зафиксируй эти параметры, - приказал старший Стремнин технику, потом повернулся к экрану, глубоко вздохнул и наклонил к губам стебелек микрофона. - Приветствую тебя, гость!
   Слова провалились в недра настольного блока, переварились там, и в стенах карцера раздалось неразборчивое горловое бульканье. В этот раз гуманоид внимательно прислушивался к звукам. Подозреваю, что в цепочке трансформации слов не обошлось без инопланетной аппаратуры. Я уже сталкивался с такими вещами, наши специалисты порой используют в своей технике разработки пришельцев, хотя при этом непонятно, почему мы не летаем дальше Луны? Впрочем, кто знает, может и летаем, только общественности об этом не рассказывают.
   - Привет, - донесся до наших ушей неживой синтезированный голос. В комнате повисла беззвучная тишина. Взгляды людей уставились на решетку динамика, откуда пришло скупое слово. Существо, которое его произнесло, было древнее египетских пирамид.
   Старший Стремнин взял переговоры в свои руки:
   - Мы жители планеты Земля. Мы не желаем зла. Ты будешь говорить с нами?
   Долгая пауза.
   - Да.
   - Как твое имя?
   - Бульвум.
   - Кто ты?
   - Пилот.
   - Пилот чего?
   Молчание. То ли пришелец не понял сути вопроса, то ли ему было трудно объяснить, пилотом чего он является.
   - Ты - пилот межзвездного корабля? - уточнил Сергей Палыч.
   - Да.
   - Как называется корабль?
   Ответ последовал, но технику пришлось некоторое время крутить диск настройки, чтобы лингвистический аппарат справился с переводом.
   - "Синий шип", - наконец издал механический голос.
   - Я был прав! - победно вскинул кулаки Штильман. Все на него зашикали.
   Сергей Палыч снова наклонился к микрофону.
   - Чьей расе ты принадлежишь, Бульвум?
   - Расе фергов.
   - Кто такие ферги?
   - Могущественная раса.
   - Как вы относитесь к другим расам?
   Пауза.
   - Не понимаю.
   К микрофону наклонилась Любовь Андреевна:
   - Ферги предпочитают дружественные и агрессивные контакты?
   - У нас нет друзей.
   Штильман опасливо посмотрел на старшего Стремнина.
   - Ты знаешь, где оказался? - спросил руководитель проекта.
   - На одной из окраинных планет.
   - Зачем?
   Молчание.
   - Зачем ты прилетел на нашу планету?
   Молчание.
   - Твое тело находилось в криокапсуле. Что произошло с твоим кораблем?
   - Взорван.
   - По какой причине?
   - Преследовали мантийцы. По кораблю был открыт огонь.
   - Зачем?
   - Чтобы уничтожить груз.
   - Каков был характер груза?
   Снова молчание.
   - Они этого добились?
   - Не понимаю.
   - Они уничтожили груз?
   - Нет.
   - Груз был на взорванном корабле?
   - Нет.
   Старший Стремнин сделал неловкую заминку перед следующим вопросом:
   - Груз сейчас при тебе?
   - Нет.
   - Где же он?
   - Спрятан.
   - Что это был за груз?
   Молчание.
   - Символы на твоем браслете… Что они означают?
   Пауза.
   - Где браслет? - спросил пришелец.
   - У нас.
   - Он мне нужен.
   - Что означают символы на нем?
   - Мне нужен браслет.
   - Он связан с грузом, который ты вез?
   Молчание.
   - Каким образом браслет связан с грузом?
   Молчание.
   - Не хочет говорить! - грохнул кулаком по приборной доске старший братец. - У тебя есть соображения?
   Впервые за сегодняшний день он посмотрел на меня. Взгляд говорил, что я должен немедленно выложить ему все, что думаю, не требуя ничего взамен.
   Как бы не так!
   Я пожал плечами, подразумевая, что понятия не имею, как разговорить эту чебурашку… Хотя, если признаться, у меня были кой-какие соображения относительно ведения допроса. Проблема в том, что но Сергей Палыч во вступительной речи провозгласил мирные намерения, а мои к таким не относятся. Они исключительно прикладные и грубые.
   - Попробуем зайти с другой стороны, - произнесла Любовь Андреевна и наклонилась к своему микрофону: - Откуда ты, Бульвум?
   - С планеты Ферг.
   - Где она находится?
   - Далеко.
   - В другой галактике?
   Молчание.
   - Нет.
   - В этой галактике?
   Пауза.
   - Да.
   - В какой ее части?
   - ???
   - В ядре?
   - Нет.
   - В рукавах?
   Молчание.
   - Твоя планета находится в рукавах Млечного Пути?
   - Да.
   - В каком из рукавов?
   Пришелец неловко пошевелился, будто ему чего-то не хватало. Сергей Палыч мгновенно понял причину.
   - Карту Млечного Пути ему на экран! И немедленно сюда Воскобойникова!
   Плечо и висок пришельца озарила бледная вспышка - рядом загорелась вмонтированная в стену телевизионная панель. Мне было не видно, что ему показывают, но на дисплее перед техником появилась, видимо, копия этого изображения, поскольку все сразу сгрудились возле него. Я заглянул в щель между плечом техника и корпусом Штильмана и увидел туманную спираль нашей галактики.
   Стилусом, оставляющим красную пунктирную линию, Сергей Палыч обозначил местонахождение Солнечной системы.
   - Мы находимся здесь. Где находится твоя планета? Дотронься до экрана.
   Пришелец молча смотрел на карту. Нехотя коснулся ее длинным пальцем. Рукав галактики, обозначенный моим братом, увеличился. Молочный туман превратился в пылевые скопления, отмеченные астрономическими кодами.
   - Это же рядом! - ахнул кто-то.
   Брат наклонился к микрофону:
   - Покажи точнее.
   Пришелец вновь тронул звездную карту, и она снова увеличилась.
   - Созвездие Овна, - прогудел в нос протолкнувшийся к экрану седой старичок, пахнущий валокордином. - От нас порядка трехсот световых лет. Пусть покажет звезду.
   - Покажи звезду, - продублировал просьбу старшой.
   Курсор переместился на одну из светящихся точек, образующих созвездие. Внизу высветился код: BD+20307. Я думал, что изображение снова увеличится, и нам покажут планетарную систему этой звезды с разукрашенными в разные цвета планетами и кольцами орбит, как в журналах "Гео" или "Вокруг Света", но увеличения не произошло. Разрешение карты было максимальным.
   Близоруко щурясь, дедок прочитал код звезды и негромко крякнул. Братец метнул на него вопросительный взгляд.