Страница:
Первые три заповеди провозглашают монотеизм, объявляют Иегову единственным Богом Израиля и запрещают изготавливать идолы и поклоняться им.
I Я, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства;
II Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им…
III Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно.
Следующая заповедь выражает святость народа Израиля и приверженность более высокому уровню повседневной жизни выделением специального дня, субботы, для отдыха; в этот день отдыхать должны все, в том числе слуги, скот и гости.
IV Помни день субботний, чтобы святить его шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему, не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих.
Пятая заповедь объявляет семью точкой отсчета человеческого общества, во главе которой стоят отец и мать:
V Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Затем идут запреты, определяющие нормы морали и взаимоотношения между людьми, а не между Богом и человеком:
VI Не убивай.
VII Не прелюбодействуй.
VIII Не кради.
IX Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
X Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего.
Практически во всех учебниках Древней истории рассказывается о «Законах Хаммурапи», вавилонского царя, жившего в XVIII веке до н. э.; он приказал выгравировать на каменной стеле изображение, на котором он получает свод законов из рук Шамаша. Но это был всего лишь перечень преступлений и наказаний за них. За тысячу лет до Хаммурапи шумерские цари сформулировали законы социальной справедливости – так, например, они запрещали отнимать осла у вдовы и задерживать плату наемным работникам. Но никогда прежде (а возможно, и вообще) всего лишь Десять Заповедей с такой ясностью не выражали основы поведения как всего человечества, так и каждого отдельного человека.
Вероятно, доносившийся с вершины горы «звук трубный» испугал людей. «Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев [то], народ отступил и стал вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть». Попросив Моисея пересказать им слова Господа, люди отошли подальше: «И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог». Тогда Господь позвал Моисея:
И сказал Моисею: взойди ко Мне на гору и будь там; и дам тебе скрижали каменные, и закон и заповеди, которые Я написал для научения их.
Это (Исход, глава 24) первое упоминание о Скрижалях Завета, причем здесь говорится о том, что они написаны самим Иеговой. Еще раз мы встречаемся с этим утверждением в главе 31, где упоминается о двух каменных скрижалях, «на которых написано было перстом Божиим», а также в главе 32: «…две скрижали откровения, на которых написано было с обеих сторон: и на той и на другой стороне написано было; скрижали были дело Божие, и письмена, начертанные на скрижалях, были письмена Божий». Об этом же мы читаем во Второзаконии.
На скрижалях были записаны Десять Заповедей, подробные правила поведения в повседневной жизни, некоторые обряды поклонения Господу и строгий запрет – не поклоняться богам соседей Израиля и даже не произносить их имен. Все это Господь собирался вручить Моисею в виде Скрижалей Завета, которые должны были вечно храниться в Ковчеге Завета, построенном в соответствии с подробным описанием.
Вручение скрижалей было очень важным событием, которое должно было остаться в памяти народа Израиля, и поэтому требовало надежных свидетелей. По этой причине Иегова приказал Моисею прийти за скрижалями в сопровождении Аарона, двух его сыновей священников и семи старейшин. Им не было разрешено подняться на гору (этой чести удостоился один Моисей), но они подошли достаточно близко, чтобы видеть «Бога Израилева». Это было очень опасно, но Господь защитил их: «Он не простер руки Своей на избранных из сынов». Они не были сброшены вниз и могли наблюдать, как Моисей поднялся на гору за скрижалями:
Во время встречи с Господом на горе Синай Моисей получил указания относительно священников, тех, кому позволено обращаться к Богу; священные обязанности внутри скинии были поручены брату Моисея Аарону и четырем его сыновьям. Их одежды описаны до мельчайших подробностей, включая «наперсник судный», украшенный двенадцатью драгоценными камнями, на которых вырезаны имена двенадцати колен Израиля. Наперсник должен был удерживать – у сердца священника – урим и туммим. Точное значение этих слов неизвестно, но из других упоминаний в Библии (например, Числа, 27:21) можно сделать вывод, что они позволяли получить утвердительный или отрицательный ответ на заданный Господу вопрос. Этот вопрос задавался священником: «…спрашивать его о решении, посредством урима пред Господом; и по его слову должны выходить». Когда царь Саул (1-я Книга Царств, 28:6) обращался к Иегове за советом, начинать ли войну с филистимлянами, он «вопросил» Господа, но тот «не отвечал ему ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков».
Пока Моисей беседовал с Богом, в лагере израильтян его долгое отсутствие вызвало тревогу; он не возвращался уже несколько недель, и народ подумал, что встреча с Господом могла стать для него смертельной: «…потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых».
Поэтому когда «народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось». Аарон, пытаясь обратиться к Богу, изготовил жертвенник и поставил перед ним золотого тельца.
Предупрежденный Иеговой, «и обратился и сошел Моисей с горы; в руке его [были] две скрижали откровения». Приблизившись к лагерю израильтян и увидев золотого тельца, Моисей «бросил из рук своих скрижали и разбил их под горою; и взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде». Разыскав зачинщиков богохульства, Моисей убил их, а сам обратился к Господу с просьбой не оставлять народ Израиля. Если этот грех непростителен, говорил он, «изгладь и меня из книги Твоей». Но Господь оставался непреклонен в своей решимости покарать грешников: «…того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей».
«Народ, услышав грозное слово сие, возрыдал». Сам Моисей, растерянный и расстроенный, поставил свой шатер вне лагеря и назвал его «скинией собрания». «И когда Моисей выходил к скинии, весь народ вставал, и становился каждый у входа в свой шатер и смотрел вслед Моисею, доколе он не входил в скинию». Всех не покидало ощущение неудачи.
Но затем случилось чудо. Господь проявил сострадание:
Когда же Моисей входил в скинию, тогда спускался столп облачный и становился у входа в скинию, и [Господь] говорил с Моисеем.
И видел весь народ столп облачный, стоявший у входа в скинию; и вставал весь народ,
и поклонялся каждый у входа в шатер свой.
И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим.
Когда Бог говорил с Моисеем из горящего куста, «Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога». Старейшины, сопровождавшие Моисея на гору Божью, прошли лишь полпути и не видели самого Господа – но все равно подвергались смертельной опасности. Через сорок лет, когда после скитаний по пустыне израильтяне собирались ступить на землю Ханаана, Моисей вспоминал о встрече с Богом на горе Хорив:
Совершенно очевидно, что в этих строках содержится информация о том, что можно, а чего нельзя делать при близком общении с Господом. Теперь, когда Бог говорил с Моисеем «лицем к лицу» – хотя по-прежнему из «столпа облачного», – Моисей воспользовался моментом и попросил подтверждения того, что он является вождем израильтян, избранным Господом. «Открой мне путь Твой», – сказал он.
Ответ Господа прозвучал загадочно: «…лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых».
Тогда Моисей попросил: «Покажи мне славу Твою».
Бог ответил: «Вот место у Меня, стань на этой скале; когда же будет проходить слава Моя, Я поставлю тебя в расселине скалы и покрою тебя рукою Моею, доколе не пройду; и когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо».
В оригинале Библии во всех процитированных отрывках используется слово кавод, которое обычно переводится как «слава»; оно происходит от корня КБД, основное значение которого – «тяжелый». Таким образом, термин кавод буквально означает «тяжесть, нечто тяжелое». То, что это физический объект, а не абстрактная «слава» Иеговы, становится ясно уже при первом упоминании его в Библии, когда израильтяне «увидели кавод Господа» в окружении странного облака, после того как Бог накормил их манной. В Книге Исхода (24:16) мы читаем: «…слава Господня осенила гору Синай; и покрывало ее облако шесть дней», пока на седьмой день Моисей не взошел на гору. Строфа 17 этой же главы поясняет: «Вид же славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поядающий».
Термин кавод, указывающий на видимое воплощение Иеговы, используется во всех книгах Пятикнижия – Бытие, Исходе, Левите, Числах и Второзаконии. И во всех случаях «кавод Господа» – это конкретный объект, который могут видеть люди. Тем не менее он всегда окружен темным облаком.
Это слово неоднократно употребляется пророком Иезекиилем при описании божественной колесницы (ее нижняя часть в точности соответствует тому, что видели старейшины Израиля, остановившиеся на полпути к горе Синай). Колесница, рассказывает Иезекииль, была окружена ярким сиянием; это «подобие славы Господней». Во время первой миссии пророка к переселенцам, жившим на реке Хабур, Бог говорил с ним в долине, где «стояла слава Господня», которую никто никогда не видел. Позже, когда Иезекииль в своем видении был унесен в Иерусалим, ему тоже явилась «слава Бога Израилева, подобная той, какую я видел на поле». После окончания чудесного путешествия «херувимы подняли крылья свои, и колеса подле них; и слава Бога Израилева вверху над ними». Затем херувимы подняли кавод в небо.
По свидетельству Иезекииля (10:4), кавод светился так ярко, что был виден сквозь облако. Этот факт позволяет понять некоторые особенности встречи Моисея с Господом Богом и его каводом. После того как гнев Господа утих, он приказал Моисею изготовить две новые каменные скрижали, аналогичные тем, что разбил Моисей, и еще раз подняться на гору Синай, чтобы получить Десять Заповедей и другие инструкции. В этот раз, однако, Господь диктовал, а Моисей записывал. Он вновь провел сорок дней и сорок ночей на горе Синай, и все это время Господь стоял «близ него» – то есть находился рядом, а не разговаривал при помощи усиливающего голос устройства.
Когда сходил Моисей с горы Синая, и две скрижали откровения были в руке у Моисея при сошествии его с горы, то Моисей не знал, что лице его стало сиять лучами оттого, что [Бог] говорил с ним.
И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему.
Поэтому «когда Моисей перестал разговаривать с ними, то положил на лице свое покрывало. Когда же входил Моисей пред лице Господа, чтобы говорить с Ним, тогда снимал покрывало, доколе не выходил; а выйдя пересказывал сынам Израилевым все, что заповедано было. И видели сыны Израилевы, что сияет лице Моисеево, и Моисей опять полагал покрывало на лице свое, доколе не входил говорить с Ним».
Из этого фрагмента становится ясно, что Моисей, побывавший в непосредственной близости от кавода, подвергся воздействию какого-то излучения, и от этого изменилась его кожа. Источник и природа этих лучей нам неизвестны, но мы точно знаем, что аннунаки могли использовать (и использовали) излучение для различных целей. В мифе «Нисхождение Инанны в Нижний Мир» богиню оживляют при помощи чудодейственных лучей (возможно, подобный процесс изображен на табличке из Месопотамии, где защищенный маской пациент подвергается воздействию излучения – рис. 103). В древних текстах мы читаем о смертоносных лучах, которые были направлены стражами на Гильгамеша, когда тот попытался проникнуть в запретную зону на Синайском полуострове (рис. 46). Из «Мифа о птице Зу» мы узнаем о том, что случилось с центром управления миссией после кражи Таблиц Судеб: «Приказы прекратились; повсюду воцарилась тишина, молчание настало… свой блеск утратила Небесная Обитель».
Физический объект, способный передвигаться, садиться на вершину горы и взлетать с нее, окруженный темным облаком и излучающий сияние, – именно так в Библии описывается кавод (буквально – «тяжелый объект»), в котором передвигался Иегова. Это описание того, что сегодня мы в своем невежестве или неверии называем НЛО – неопознанным летающим объектом.
С учетом этого обстоятельства полезно проанализировать аккадские и шумерские корни этого термина. Аккадское слово каббутту означает «тяжелый», тогда как похожее по звучанию шумерское кабду (аналог древнееврейского кавод) имеет значение «опора для крыльев» – то есть нечто, к чему прикреплены крылья или куда могут убираться крылья. Шумерское слово КИ.БАДДУ буквально переводится как «парить в воздухе в удаленном месте». В одном из древних текстов при описании божественного трона как «парящего вдалеке» объекта используется прилагательное ХУШ – «светящийся красным».
Можно только догадываться, как выглядел кавод – как «Божественная Черная Птица» Нинурты, как бескрылые (возможно, с убранными крыльями) округлые средства передвижения с фресок Тель-Хассула (см. рис. 72) или как похожий на ракету объект, взлет которого с «места приземления» в Ливане наблюдал Гильгамеш (его рассказ очень похож на описание в главе 19 Книги Исхода, только в обратном порядке).
Или кавод напоминал американский космический челнок (рис. 104а)? Этот вопрос связан с находкой маленькой фигурки, обнаруженной в небольшом турецком селении (деревня Тушпа). Этот глиняный предмет напоминает одновременно современный космический челнок (с соплами реактивных двигателей) и одноместный самолет (рис. 104Ь). Частично поврежденная фигурка пилота в кабине, а также цельность форм ассоциируются, на наш взгляд, с мезоамериканскими изображениями бородатых богов рядом с похожими на ракеты объектами (рис. 104с, 104с1). Археологический музей Стамбула, где хранится этот артефакт, не включает его в экспозицию; официальный предлог – не доказанная «аутентичность». Если этот предмет не подделка, то он не только дает представление о древних «НЛО», но и говорит о связях, существовавших в древности между Ближним Востоком и Америкой.
После смерти Моисея, когда Господь избрал вождем израильтян Иисуса Навина, евреи пришли на восточный берег Иордана и переправились через реку у города Иерихона. Почти на всем пути их сопровождали чудеса. Труднее всего ученым и исследователям поверить в рассказ о битве в долине под Гаваоном, когда – как описано в главе 10 Книги Иисуса Навина – Солнце и Луна остановились в своем движении на целый день:
И остановилось солнце, и луна стояла, доколе народ мстил врагам своим. Не это ли написано в книге Праведного: «стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день»?
Какая сила могла остановить вращение Земли, так что Солнце, восходящее на востоке, и Луна, заходящая на западе, казались неподвижными почти двадцать часов? Для верующих это всего лишь еще один случай помощи Бога избранному народу. Другая крайность – воспринимать библейский рассказ как выдумку, миф. Между двумя этими мнениями находятся те, кто пытается искать причину – как в случае с десятью «казнями египетскими» или уходом воды из Камышового озера (эти события связываются со взрывом вулкана на острове Тира/Санторин) – в природных катастрофах. Некоторые исследователи выдвигают гипотезу о необычайно долгом затмении, однако по свидетельству Библии Солнце можно было наблюдать на небе – просто день стал очень длинным. Поскольку перед этим явлением с неба падали «большие камни», некоторые ученые предполагают, что вблизи Земли прошла крупная комета (Иммануил Великовски в книге «Worlds of Collision» заявляет, что такая комета была затянута на гелиоцентрическую орбиту и превратилась в планету Венера).
И шумерские, и старовавилонские тексты рассказывают о «беспорядках» в небе, возникновение которых спровоцировали заклинания небесных «демонов». Эти тексты относятся учеными к разряду магических (например, Чарльз Фосси, «Texts Magique»; Морис Джастроу, «Die Religion Babyloniens und Assyriens», и Эрик Эбелинг, «Tod und Leben»); в них описывается, как невиданные доселе «семь демонов, рожденные в небесах», «напали на Сина и Шамаша», то есть Луну и Солнце, одновременно изменив движение Иштар (Венеры) и Адада (Меркурия).
До 1994 года считалось, что вероятность «нападения» семи комет одновременно на нашу планету настолько мала, что эти тексты рассматривались скорее как фантазии, чем как описания реальных событий, которые наблюдали месопотамские астрономы. Но после того как в июле 1994 года комета Шумахера-Леви распалась на двадцать один осколок и они один за другим упали – на глазах наблюдателей с Земли – на Юпитер, древние месопотамские тексты предстали в ином свете.
Может быть, распавшаяся на семь частей комета столкнулась с Землей и остановила ее вращение, став причиной хаоса? Возможно также, что это было – как предположил Альфред Жеремиас («The Old Testament in the Light of the Ancient Near East»), процитировавший «важный астрально-мифологический текст», – уникальное расположение семи планет, когда сложение гравитационных сил привело к тому, что для наблюдателя с Земли Солнце и Луна на некоторое время остановились; в действительности же дело было в самой Земле – она перестала вращаться.
Подтверждение этому факту приходит с другого края земли. В «легендах» – коллективной памяти – Мезоамерики и Южной Америки рассказывается о долгой, длившейся почти двадцать часов ночи, когда солнце никак не всходило. Наши исследования (подробно о них рассказывается в книге «Потерянные царства») позволяют сделать вывод, что эта длинная ночь случилась в Америке примерно в 1400 году до н. э. – именно тогда в Ханаане солнце не опускалось за горизонт в течение такого же времени. То есть то же самое воздействие – независимо от причины – что заставило солнце остановиться в Ханаане, не позволило ему взойти на другом краю Земли, в Америке.
Таким образом, легенды Южной Америки подтверждают достоверность истории о дне, когда Земля остановилась, – не киносценария, а библейского рассказа. С учетом этого не требуется никакой научной фантастики, чтобы принять величайшее в истории человечества богоявление как реальное событие.
Обрезание: знак звезд?
Когда Иегова «заключил завет» с Авраамом, патриарх и все мужчины в его доме должны были совершить обряд обрезания: «Да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий [младенец] мужеского пола…» (Бытие, 17:11-14). Нарушивший это предписание будет исключен из числа сынов Израиля.
Таким образом, обрезание должно было служить признаком, отличавшим потомков Авраама от их соседей. Некоторые исследователи убеждены, что обрезание практиковалось ; у потомков царского рода в Египте, как показано на древнем рисунке (см. стр. 325) – правда, это мог быть ритуал посвящения в мужчины, а не религиозный обряд.
Но какова же символика, стоящая за требованием мул (буквально «обрезать») еврейских мужчин? Точно неизвестно. Ученые также не могут объяснить происхождение этого термина; лингвисты, искавшие корни слова в аккадском или произошедших от него семитских языках, потерпели неудачу.
Мы полагаем, что ключом к разгадке служит шумерское происхождение Авраама. В этом случае термин обретает глубокий смысл, потому что у шумеров МУЛ – это «небесное тело», звезда или планета.
Поэтому Господь, приказывая Аврааму мул себя и других мужчин, вполне мог иметь в виду нанесение на тело «знака звезд» – вечного символа небесной связи.
ГЛАВА 13
I Я, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства;
II Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им…
III Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно.
Следующая заповедь выражает святость народа Израиля и приверженность более высокому уровню повседневной жизни выделением специального дня, субботы, для отдыха; в этот день отдыхать должны все, в том числе слуги, скот и гости.
IV Помни день субботний, чтобы святить его шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему, не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих.
Пятая заповедь объявляет семью точкой отсчета человеческого общества, во главе которой стоят отец и мать:
V Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Затем идут запреты, определяющие нормы морали и взаимоотношения между людьми, а не между Богом и человеком:
VI Не убивай.
VII Не прелюбодействуй.
VIII Не кради.
IX Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
X Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего.
Практически во всех учебниках Древней истории рассказывается о «Законах Хаммурапи», вавилонского царя, жившего в XVIII веке до н. э.; он приказал выгравировать на каменной стеле изображение, на котором он получает свод законов из рук Шамаша. Но это был всего лишь перечень преступлений и наказаний за них. За тысячу лет до Хаммурапи шумерские цари сформулировали законы социальной справедливости – так, например, они запрещали отнимать осла у вдовы и задерживать плату наемным работникам. Но никогда прежде (а возможно, и вообще) всего лишь Десять Заповедей с такой ясностью не выражали основы поведения как всего человечества, так и каждого отдельного человека.
Вероятно, доносившийся с вершины горы «звук трубный» испугал людей. «Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев [то], народ отступил и стал вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть». Попросив Моисея пересказать им слова Господа, люди отошли подальше: «И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог». Тогда Господь позвал Моисея:
И сказал Моисею: взойди ко Мне на гору и будь там; и дам тебе скрижали каменные, и закон и заповеди, которые Я написал для научения их.
Это (Исход, глава 24) первое упоминание о Скрижалях Завета, причем здесь говорится о том, что они написаны самим Иеговой. Еще раз мы встречаемся с этим утверждением в главе 31, где упоминается о двух каменных скрижалях, «на которых написано было перстом Божиим», а также в главе 32: «…две скрижали откровения, на которых написано было с обеих сторон: и на той и на другой стороне написано было; скрижали были дело Божие, и письмена, начертанные на скрижалях, были письмена Божий». Об этом же мы читаем во Второзаконии.
На скрижалях были записаны Десять Заповедей, подробные правила поведения в повседневной жизни, некоторые обряды поклонения Господу и строгий запрет – не поклоняться богам соседей Израиля и даже не произносить их имен. Все это Господь собирался вручить Моисею в виде Скрижалей Завета, которые должны были вечно храниться в Ковчеге Завета, построенном в соответствии с подробным описанием.
Вручение скрижалей было очень важным событием, которое должно было остаться в памяти народа Израиля, и поэтому требовало надежных свидетелей. По этой причине Иегова приказал Моисею прийти за скрижалями в сопровождении Аарона, двух его сыновей священников и семи старейшин. Им не было разрешено подняться на гору (этой чести удостоился один Моисей), но они подошли достаточно близко, чтобы видеть «Бога Израилева». Это было очень опасно, но Господь защитил их: «Он не простер руки Своей на избранных из сынов». Они не были сброшены вниз и могли наблюдать, как Моисей поднялся на гору за скрижалями:
Поскольку две скрижали были уже написаны, остальное время, проведенное на вершине горы, Моисей получал инструкции по строительству скинии, в которой Господь будет «обитать» среди людей. Моисей не только выслушал устные инструкции, но увидел «образец скинии и образец всех сосудов ее». Среди них был Ковчег Завета – облицованный золотом деревянный ящик с двумя золотыми херувимами на крышке, в котором должны были храниться две скрижали. Это, объяснил Господь, будет двир (буквально, «то, что говорит»): «…там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов».
И взошел Моисей на гору, и покрыло облако гору,
и слава Господня осенила гору Синай;
и покрывало ее облако шесть дней,
а в седьмой день [Господь] воззвал к Моисею
из среды облака…
Моисей вступил в средину облака и взошел на гору;
и был Моисей на горе сорок дней и сорок ночей.
Во время встречи с Господом на горе Синай Моисей получил указания относительно священников, тех, кому позволено обращаться к Богу; священные обязанности внутри скинии были поручены брату Моисея Аарону и четырем его сыновьям. Их одежды описаны до мельчайших подробностей, включая «наперсник судный», украшенный двенадцатью драгоценными камнями, на которых вырезаны имена двенадцати колен Израиля. Наперсник должен был удерживать – у сердца священника – урим и туммим. Точное значение этих слов неизвестно, но из других упоминаний в Библии (например, Числа, 27:21) можно сделать вывод, что они позволяли получить утвердительный или отрицательный ответ на заданный Господу вопрос. Этот вопрос задавался священником: «…спрашивать его о решении, посредством урима пред Господом; и по его слову должны выходить». Когда царь Саул (1-я Книга Царств, 28:6) обращался к Иегове за советом, начинать ли войну с филистимлянами, он «вопросил» Господа, но тот «не отвечал ему ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков».
Пока Моисей беседовал с Богом, в лагере израильтян его долгое отсутствие вызвало тревогу; он не возвращался уже несколько недель, и народ подумал, что встреча с Господом могла стать для него смертельной: «…потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых».
Поэтому когда «народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось». Аарон, пытаясь обратиться к Богу, изготовил жертвенник и поставил перед ним золотого тельца.
Предупрежденный Иеговой, «и обратился и сошел Моисей с горы; в руке его [были] две скрижали откровения». Приблизившись к лагерю израильтян и увидев золотого тельца, Моисей «бросил из рук своих скрижали и разбил их под горою; и взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде». Разыскав зачинщиков богохульства, Моисей убил их, а сам обратился к Господу с просьбой не оставлять народ Израиля. Если этот грех непростителен, говорил он, «изгладь и меня из книги Твоей». Но Господь оставался непреклонен в своей решимости покарать грешников: «…того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей».
«Народ, услышав грозное слово сие, возрыдал». Сам Моисей, растерянный и расстроенный, поставил свой шатер вне лагеря и назвал его «скинией собрания». «И когда Моисей выходил к скинии, весь народ вставал, и становился каждый у входа в свой шатер и смотрел вслед Моисею, доколе он не входил в скинию». Всех не покидало ощущение неудачи.
Но затем случилось чудо. Господь проявил сострадание:
Когда же Моисей входил в скинию, тогда спускался столп облачный и становился у входа в скинию, и [Господь] говорил с Моисеем.
И видел весь народ столп облачный, стоявший у входа в скинию; и вставал весь народ,
и поклонялся каждый у входа в шатер свой.
И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим.
Когда Бог говорил с Моисеем из горящего куста, «Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога». Старейшины, сопровождавшие Моисея на гору Божью, прошли лишь полпути и не видели самого Господа – но все равно подвергались смертельной опасности. Через сорок лет, когда после скитаний по пустыне израильтяне собирались ступить на землю Ханаана, Моисей вспоминал о встрече с Богом на горе Хорив:
Вы приблизились и стали под горою,
а гора горела огнем до самых небес,
[и была] тъма, облако и мрак
И говорил Господь к вам из среды огня;
глас слов [Его] вы слышали,
но образа не видели, а только глас.
(Второзаконие 4:11-15)
Совершенно очевидно, что в этих строках содержится информация о том, что можно, а чего нельзя делать при близком общении с Господом. Теперь, когда Бог говорил с Моисеем «лицем к лицу» – хотя по-прежнему из «столпа облачного», – Моисей воспользовался моментом и попросил подтверждения того, что он является вождем израильтян, избранным Господом. «Открой мне путь Твой», – сказал он.
Ответ Господа прозвучал загадочно: «…лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых».
Тогда Моисей попросил: «Покажи мне славу Твою».
Бог ответил: «Вот место у Меня, стань на этой скале; когда же будет проходить слава Моя, Я поставлю тебя в расселине скалы и покрою тебя рукою Моею, доколе не пройду; и когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо».
В оригинале Библии во всех процитированных отрывках используется слово кавод, которое обычно переводится как «слава»; оно происходит от корня КБД, основное значение которого – «тяжелый». Таким образом, термин кавод буквально означает «тяжесть, нечто тяжелое». То, что это физический объект, а не абстрактная «слава» Иеговы, становится ясно уже при первом упоминании его в Библии, когда израильтяне «увидели кавод Господа» в окружении странного облака, после того как Бог накормил их манной. В Книге Исхода (24:16) мы читаем: «…слава Господня осенила гору Синай; и покрывало ее облако шесть дней», пока на седьмой день Моисей не взошел на гору. Строфа 17 этой же главы поясняет: «Вид же славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поядающий».
Термин кавод, указывающий на видимое воплощение Иеговы, используется во всех книгах Пятикнижия – Бытие, Исходе, Левите, Числах и Второзаконии. И во всех случаях «кавод Господа» – это конкретный объект, который могут видеть люди. Тем не менее он всегда окружен темным облаком.
Это слово неоднократно употребляется пророком Иезекиилем при описании божественной колесницы (ее нижняя часть в точности соответствует тому, что видели старейшины Израиля, остановившиеся на полпути к горе Синай). Колесница, рассказывает Иезекииль, была окружена ярким сиянием; это «подобие славы Господней». Во время первой миссии пророка к переселенцам, жившим на реке Хабур, Бог говорил с ним в долине, где «стояла слава Господня», которую никто никогда не видел. Позже, когда Иезекииль в своем видении был унесен в Иерусалим, ему тоже явилась «слава Бога Израилева, подобная той, какую я видел на поле». После окончания чудесного путешествия «херувимы подняли крылья свои, и колеса подле них; и слава Бога Израилева вверху над ними». Затем херувимы подняли кавод в небо.
По свидетельству Иезекииля (10:4), кавод светился так ярко, что был виден сквозь облако. Этот факт позволяет понять некоторые особенности встречи Моисея с Господом Богом и его каводом. После того как гнев Господа утих, он приказал Моисею изготовить две новые каменные скрижали, аналогичные тем, что разбил Моисей, и еще раз подняться на гору Синай, чтобы получить Десять Заповедей и другие инструкции. В этот раз, однако, Господь диктовал, а Моисей записывал. Он вновь провел сорок дней и сорок ночей на горе Синай, и все это время Господь стоял «близ него» – то есть находился рядом, а не разговаривал при помощи усиливающего голос устройства.
Когда сходил Моисей с горы Синая, и две скрижали откровения были в руке у Моисея при сошествии его с горы, то Моисей не знал, что лице его стало сиять лучами оттого, что [Бог] говорил с ним.
И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему.
Поэтому «когда Моисей перестал разговаривать с ними, то положил на лице свое покрывало. Когда же входил Моисей пред лице Господа, чтобы говорить с Ним, тогда снимал покрывало, доколе не выходил; а выйдя пересказывал сынам Израилевым все, что заповедано было. И видели сыны Израилевы, что сияет лице Моисеево, и Моисей опять полагал покрывало на лице свое, доколе не входил говорить с Ним».
Из этого фрагмента становится ясно, что Моисей, побывавший в непосредственной близости от кавода, подвергся воздействию какого-то излучения, и от этого изменилась его кожа. Источник и природа этих лучей нам неизвестны, но мы точно знаем, что аннунаки могли использовать (и использовали) излучение для различных целей. В мифе «Нисхождение Инанны в Нижний Мир» богиню оживляют при помощи чудодейственных лучей (возможно, подобный процесс изображен на табличке из Месопотамии, где защищенный маской пациент подвергается воздействию излучения – рис. 103). В древних текстах мы читаем о смертоносных лучах, которые были направлены стражами на Гильгамеша, когда тот попытался проникнуть в запретную зону на Синайском полуострове (рис. 46). Из «Мифа о птице Зу» мы узнаем о том, что случилось с центром управления миссией после кражи Таблиц Судеб: «Приказы прекратились; повсюду воцарилась тишина, молчание настало… свой блеск утратила Небесная Обитель».
С учетом этого обстоятельства полезно проанализировать аккадские и шумерские корни этого термина. Аккадское слово каббутту означает «тяжелый», тогда как похожее по звучанию шумерское кабду (аналог древнееврейского кавод) имеет значение «опора для крыльев» – то есть нечто, к чему прикреплены крылья или куда могут убираться крылья. Шумерское слово КИ.БАДДУ буквально переводится как «парить в воздухе в удаленном месте». В одном из древних текстов при описании божественного трона как «парящего вдалеке» объекта используется прилагательное ХУШ – «светящийся красным».
Можно только догадываться, как выглядел кавод – как «Божественная Черная Птица» Нинурты, как бескрылые (возможно, с убранными крыльями) округлые средства передвижения с фресок Тель-Хассула (см. рис. 72) или как похожий на ракету объект, взлет которого с «места приземления» в Ливане наблюдал Гильгамеш (его рассказ очень похож на описание в главе 19 Книги Исхода, только в обратном порядке).
После смерти Моисея, когда Господь избрал вождем израильтян Иисуса Навина, евреи пришли на восточный берег Иордана и переправились через реку у города Иерихона. Почти на всем пути их сопровождали чудеса. Труднее всего ученым и исследователям поверить в рассказ о битве в долине под Гаваоном, когда – как описано в главе 10 Книги Иисуса Навина – Солнце и Луна остановились в своем движении на целый день:
И остановилось солнце, и луна стояла, доколе народ мстил врагам своим. Не это ли написано в книге Праведного: «стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день»?
Какая сила могла остановить вращение Земли, так что Солнце, восходящее на востоке, и Луна, заходящая на западе, казались неподвижными почти двадцать часов? Для верующих это всего лишь еще один случай помощи Бога избранному народу. Другая крайность – воспринимать библейский рассказ как выдумку, миф. Между двумя этими мнениями находятся те, кто пытается искать причину – как в случае с десятью «казнями египетскими» или уходом воды из Камышового озера (эти события связываются со взрывом вулкана на острове Тира/Санторин) – в природных катастрофах. Некоторые исследователи выдвигают гипотезу о необычайно долгом затмении, однако по свидетельству Библии Солнце можно было наблюдать на небе – просто день стал очень длинным. Поскольку перед этим явлением с неба падали «большие камни», некоторые ученые предполагают, что вблизи Земли прошла крупная комета (Иммануил Великовски в книге «Worlds of Collision» заявляет, что такая комета была затянута на гелиоцентрическую орбиту и превратилась в планету Венера).
И шумерские, и старовавилонские тексты рассказывают о «беспорядках» в небе, возникновение которых спровоцировали заклинания небесных «демонов». Эти тексты относятся учеными к разряду магических (например, Чарльз Фосси, «Texts Magique»; Морис Джастроу, «Die Religion Babyloniens und Assyriens», и Эрик Эбелинг, «Tod und Leben»); в них описывается, как невиданные доселе «семь демонов, рожденные в небесах», «напали на Сина и Шамаша», то есть Луну и Солнце, одновременно изменив движение Иштар (Венеры) и Адада (Меркурия).
До 1994 года считалось, что вероятность «нападения» семи комет одновременно на нашу планету настолько мала, что эти тексты рассматривались скорее как фантазии, чем как описания реальных событий, которые наблюдали месопотамские астрономы. Но после того как в июле 1994 года комета Шумахера-Леви распалась на двадцать один осколок и они один за другим упали – на глазах наблюдателей с Земли – на Юпитер, древние месопотамские тексты предстали в ином свете.
Может быть, распавшаяся на семь частей комета столкнулась с Землей и остановила ее вращение, став причиной хаоса? Возможно также, что это было – как предположил Альфред Жеремиас («The Old Testament in the Light of the Ancient Near East»), процитировавший «важный астрально-мифологический текст», – уникальное расположение семи планет, когда сложение гравитационных сил привело к тому, что для наблюдателя с Земли Солнце и Луна на некоторое время остановились; в действительности же дело было в самой Земле – она перестала вращаться.
Подтверждение этому факту приходит с другого края земли. В «легендах» – коллективной памяти – Мезоамерики и Южной Америки рассказывается о долгой, длившейся почти двадцать часов ночи, когда солнце никак не всходило. Наши исследования (подробно о них рассказывается в книге «Потерянные царства») позволяют сделать вывод, что эта длинная ночь случилась в Америке примерно в 1400 году до н. э. – именно тогда в Ханаане солнце не опускалось за горизонт в течение такого же времени. То есть то же самое воздействие – независимо от причины – что заставило солнце остановиться в Ханаане, не позволило ему взойти на другом краю Земли, в Америке.
Таким образом, легенды Южной Америки подтверждают достоверность истории о дне, когда Земля остановилась, – не киносценария, а библейского рассказа. С учетом этого не требуется никакой научной фантастики, чтобы принять величайшее в истории человечества богоявление как реальное событие.
Обрезание: знак звезд?
Когда Иегова «заключил завет» с Авраамом, патриарх и все мужчины в его доме должны были совершить обряд обрезания: «Да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий [младенец] мужеского пола…» (Бытие, 17:11-14). Нарушивший это предписание будет исключен из числа сынов Израиля.
Таким образом, обрезание должно было служить признаком, отличавшим потомков Авраама от их соседей. Некоторые исследователи убеждены, что обрезание практиковалось ; у потомков царского рода в Египте, как показано на древнем рисунке (см. стр. 325) – правда, это мог быть ритуал посвящения в мужчины, а не религиозный обряд.
Но какова же символика, стоящая за требованием мул (буквально «обрезать») еврейских мужчин? Точно неизвестно. Ученые также не могут объяснить происхождение этого термина; лингвисты, искавшие корни слова в аккадском или произошедших от него семитских языках, потерпели неудачу.
Мы полагаем, что ключом к разгадке служит шумерское происхождение Авраама. В этом случае термин обретает глубокий смысл, потому что у шумеров МУЛ – это «небесное тело», звезда или планета.
Поэтому Господь, приказывая Аврааму мул себя и других мужчин, вполне мог иметь в виду нанесение на тело «знака звезд» – вечного символа небесной связи.
ГЛАВА 13
ПРОРОКИ НЕВИДИМОГО БОГА
Величайшее богоявление в истории человечества уникально не только своим масштабом (его свидетелями стали 600 тысяч человек), продолжительностью (оно длилось несколько месяцев) и последствиями (в результате был заключен завет между Богом и человеком и провозглашены Десять Заповедей). Это событие обнаружило очень важную черту Бога – это был Невидимый Бог. «Человек не может увидеть Меня и остаться в живых», – говорил он. Опасно было даже приближаться к тому месту, где опустился кавод.
Но в таком случае как найти, увидеть и услышать Бога, чтобы иметь возможность поклониться ему? Как будут происходить встречи с Иеговой?
Для этого в Синайской пустыне была установлена переносная мишкан (буквально: «жилище»), то есть скиния.
В первый день первого месяца второго года Исхода сооружение скинии было закончено в полном соответствии с детальными указаниями, которые дал Господь Моисею. В скинии имелась святая святых, отделенная от остальных помещений плотной занавесью, а в ней Ковчег Завета с двумя скрижалями и крышкой, на которых были установлены два золотых херувима, касающихся друг друга крыльями. В месте соприкосновения крыльев располагался двир – буквально: «то, что говорит», – посредством которого разговаривал с Моисеем.
Когда Моисей сделал «все, как повелел ему Господь», в назначенный день скинию собрания окутало густое облако. «Облако Господне стояло над скиниею днем, и огонь был ночью в ней пред глазами всего дома Израилева во все путешествие их», – сказано в последней строке Книги Бытия. Люди двигались дальше только после того, как облако поднималось над скинией; в противном случае они оставались на месте.
Именно в один из таких периодов отдыха, как говорится в первой строке следующей книги Пятикнижия, Левите, «воззвал Господь к Моисею и сказал ему из скинии собрания». Инструкции касались назначения рода Аарона священниками, а также деталей одежд, посвящения в сан и обрядов служения Господу.
Даже тогда, сразу после приземления на горе Синай, внутри освященной скинии, голос Иеговы исходил из густой, похожей на туман тьмы в отгороженном занавесью помещении между двумя херувимами – голос Невидимого Бога. Несмотря на все эти предосторожности и непроницаемый для взгляда туман, даже верховный жрец должен был создавать дополнительное облако дыма, зажигая строго определенное сочетание благовоний; когда однажды два сына Аарона зажгли не те травы и «принесли пред Господа огонь чуждый», столб огня «вышел» от Господа и убил их.
Во время этих периодов отдыха Моисей получил длинный список других норм и правил – о том, как должны совершать жертвоприношения и почитать Господа простые люди, кого считать священниками, об отношениях между членами семьи и людьми вообще, причем безо всяких различий между гражданами, слугами и чужеземцами. В этих инструкциях перечислялись «чистые» и «нечистые» продукты, описывались методы диагностики и лечения различных болезней. Неоднократно повторялся строгий запрет на традиции других народов, связанные с поклонением «чужим богам», – бритье головы, нанесение татуировок, принесение в жертву детей. Запрещалось обращаться «к вызывающим мертвых и к волшебникам», а также поклоняться идолам: «Не делайте себе кумиров и изваяний, и столбов не ставьте у себя, и камней с изображениями не кладите в земле вашей, чтобы кланяться пред ними».
Все это должно было отличать сынов Израиля – избранный Богом народ – от других наций.
Как свидетельствуют следующие книги Ветхого Завета – Книга Судей, Книги Царств и Книги Пророков, – труднее всего оказалось соблюсти последний запрет. Дело в том, что все соседние народы могли видеть – иногда воочию, но по большей части в виде изображений – богов, которым они поклонялись. Но Иегова объявил, что человеку не дано видеть его лицо и остаться в живых, и теперь израильтянам нужно было соблюдать бесчисленное количество правил и сохранять веру в единого Бога, которого невозможно представить даже в виде статуи, – то есть поклоняться Невидимому Богу!
Но в таком случае как найти, увидеть и услышать Бога, чтобы иметь возможность поклониться ему? Как будут происходить встречи с Иеговой?
Для этого в Синайской пустыне была установлена переносная мишкан (буквально: «жилище»), то есть скиния.
В первый день первого месяца второго года Исхода сооружение скинии было закончено в полном соответствии с детальными указаниями, которые дал Господь Моисею. В скинии имелась святая святых, отделенная от остальных помещений плотной занавесью, а в ней Ковчег Завета с двумя скрижалями и крышкой, на которых были установлены два золотых херувима, касающихся друг друга крыльями. В месте соприкосновения крыльев располагался двир – буквально: «то, что говорит», – посредством которого разговаривал с Моисеем.
Когда Моисей сделал «все, как повелел ему Господь», в назначенный день скинию собрания окутало густое облако. «Облако Господне стояло над скиниею днем, и огонь был ночью в ней пред глазами всего дома Израилева во все путешествие их», – сказано в последней строке Книги Бытия. Люди двигались дальше только после того, как облако поднималось над скинией; в противном случае они оставались на месте.
Именно в один из таких периодов отдыха, как говорится в первой строке следующей книги Пятикнижия, Левите, «воззвал Господь к Моисею и сказал ему из скинии собрания». Инструкции касались назначения рода Аарона священниками, а также деталей одежд, посвящения в сан и обрядов служения Господу.
Даже тогда, сразу после приземления на горе Синай, внутри освященной скинии, голос Иеговы исходил из густой, похожей на туман тьмы в отгороженном занавесью помещении между двумя херувимами – голос Невидимого Бога. Несмотря на все эти предосторожности и непроницаемый для взгляда туман, даже верховный жрец должен был создавать дополнительное облако дыма, зажигая строго определенное сочетание благовоний; когда однажды два сына Аарона зажгли не те травы и «принесли пред Господа огонь чуждый», столб огня «вышел» от Господа и убил их.
Во время этих периодов отдыха Моисей получил длинный список других норм и правил – о том, как должны совершать жертвоприношения и почитать Господа простые люди, кого считать священниками, об отношениях между членами семьи и людьми вообще, причем безо всяких различий между гражданами, слугами и чужеземцами. В этих инструкциях перечислялись «чистые» и «нечистые» продукты, описывались методы диагностики и лечения различных болезней. Неоднократно повторялся строгий запрет на традиции других народов, связанные с поклонением «чужим богам», – бритье головы, нанесение татуировок, принесение в жертву детей. Запрещалось обращаться «к вызывающим мертвых и к волшебникам», а также поклоняться идолам: «Не делайте себе кумиров и изваяний, и столбов не ставьте у себя, и камней с изображениями не кладите в земле вашей, чтобы кланяться пред ними».
Все это должно было отличать сынов Израиля – избранный Богом народ – от других наций.
Как свидетельствуют следующие книги Ветхого Завета – Книга Судей, Книги Царств и Книги Пророков, – труднее всего оказалось соблюсти последний запрет. Дело в том, что все соседние народы могли видеть – иногда воочию, но по большей части в виде изображений – богов, которым они поклонялись. Но Иегова объявил, что человеку не дано видеть его лицо и остаться в живых, и теперь израильтянам нужно было соблюдать бесчисленное количество правил и сохранять веру в единого Бога, которого невозможно представить даже в виде статуи, – то есть поклоняться Невидимому Богу!