– А за дверями торчит какой-то маг, – сказала Каби.
– Что он там делает?
– По-моему, чему-то удивляется, – ответил Палакс.
– А с ним Казакс, новый босс Братства, – добавила Каби.
Скверная новость, подумал я и пошел к дверям, чтобы лично все проверить. Доложили мне точно. На противоположной стороне улицы я увидел мага. Вид у него действительно был изумленный. Маг был очень юн, но радужная мантия говорила о том, что молодой человек имеет должную квалификацию. По всему видно, что свой сертификат он получил совсем недавно. Рядом с магом стояли Казакс, Карлокс и ещё несколько бандитов из Братства.
Едва завидев меня, Казакс двинулся по грязной мостовой к дверям таверны.
На мое вежливое приветствие бандитский босс ответил тяжелым внимательным взглядом.
– Мы ищем Куэн, – без всяких предисловий заявил он.
– Кого?
– Ту шлюху, которая сожгла “Кабанью голову”.
– Полагаю, что к этому времени она уже покинула город.
– Орий Укротитель Огня утверждает обратное. Говорит, что эта баба болтается где-то поблизости.
– Значит, его зовут Орий Укротитель Огня? – сказал я, окинув волшебника взглядом с головы до пят. – Новенький? Свежеиспеченный маг, так сказать. Знаешь, Казакс, по-моему, тебе не стоит полагаться на неофитов. Едва закончив ученичество, они считают, что уже познали все тонкости волшебства. Но для того, чтобы работать в таком городе, как Турай, требуется большой опыт. Я не сомневаюсь в том, что сюда его привела аура Куэн. Всем известно, что она здесь в свое время бывала. Ты можешь сказать, что аура довольно свежая. Согласен. Но вряд ли твой Укротитель Огня знает, что, если о человеке часто говорят, – а здесь о поджигательнице вспоминают, – то может возникнуть его, так называемая, псевдоаура, которая вполне способна ввести в заблуждение юного мага. Куэн давно покинула нашу округу. Если ты действительно желаешь её найти, тебе следует обратиться к услугам первоклассного волшебника или волшебницы. Почему бы тебе не пригласить Лисутариду Властительницу Небес? Я слышал, что она мастер своего дела.
Моя болтовня, похоже, не произвела на Казакса никакого впечатления. Одарив меня ледяным взглядом, он сообщил, что Братство терпит мое присутствие лишь потому, что я никогда по-настоящему не стоял на его пути. Но, если окажется, что я каким-то образом связан с Куэн, не преминул добавить Казакс, то оно обрушится на меня словно скверное заклятие.
– Заранее наметь страну, в которую побежишь, Фракс, потому как бежать тебе придется очень быстро.
– Хорошо. Буду иметь это в виду. Возможно, заместитель консула Цицерий подскажет мне, где можно скрыться, – сказал я, давая понять, что тоже имею влиятельных друзей в этом городе.
– В таком случае, советую тебе обратиться к нему как можно скорее, – сказал Казакс.
Судя по всему, мои слова не смутили его и не заставили изменить позицию.
Юный Орий Укротитель Огня все с тем же недоумением на физиономии по-прежнему стоял на середине улицы. Магические познания привели его к нашему дому, но мой старый добрый Астрат Тройная Луна успел уже усовершенствовать заклинание Временного замешательства, и бедняга Укротитель был не способен точно определить местонахождение Куэн. Казакс подошел к магу и что-то негромко произнес. Босс Братства – слишком значительная персона для того, чтобы вот так без дела болтаться на вонючей улице Совершенства. Поэтому, отдав приказ продолжать поиски, он тут же отбыл. Карлокс – здоровенный, злобный и тупой, как орк, – сверлил меня исподлобья тяжелым взглядом. Он был бы по-настоящему счастлив, если бы получил приказ Казакса изгнать меня из города. Пусть только попробует! Прежде, чем закрыть дверь и вернуться к Макри, я одарил подручного босса презрительным взглядом.
– Нам надо что-то срочно делать с Куэн. Братство стоит на нашем пороге. Астрат сумел сбить с толку их мага, но, если Служба общественной охраны приведет сюда старого Хасия Великолепного, нам конец.
– Неужели и по ночам они все ещё следят за таверной? – спросила Макри.
– Да. Но мы могли бы попытаться тайком её куда-нибудь вывезти. Может быть, Астрат сотворит для нас заклинание Невидимости. Хотя, боюсь, что просить его об этом неудобно. У него и своих дел хватает. Мы не можем требовать, чтобы он начал сотрясать небо, землю и три наши луны ради женщины, которой он и в глаза не видел. Кроме того, это может серьезно осложнить его отношения с Братством.
– Останется ли она под защитой заклинания Временного замешательства, если мы её отсюда вывезем? – поинтересовалась Макри.
– Нет.
– В таком случае сделать этого мы не сможем.
– Что значит не сможем? – начиная злиться, спросил я. – Не будет же она торчать здесь вечно?!
– Выдать её Братству мы не имеем права!
Да, видимо, она права. Особой симпатии к Куэн – даме с моей точки зрения унылой и неприветливой – я не питал, но выдача кого бы то ни было в лапы Казакса явилась бы нарушением моих самых святых принципов. Сказать по существу было нечего, и мне пришлось ограничиться лишь несколькими нелицеприятными выражениями в адрес Макри за то, что она поставила меня в такое идиотское положение.
Палакс уснул, опустив голову в тарелку с едой. Да, трудно быть бродячим актером! От моего внимания не ускользнуло то, что сидящая рядом со своим дружком Каби, судя по её виду, зла, как страдающий от зубной боли тролль. Это означало лишь то, что Палакс, неоднократно в моем присутствии клявшийся покончить с пристрастием к “диву”, в очередной раз нарушил свою клятву. Мне лучше, чем кому-либо, известно, насколько трудно даже глубоко порядочному человеку вроде меня избавиться от вредных привычек. А посему я взял ещё одно пиво и удалился к себе. Там я улегся на кушетку и, неспешно размышляя о монахах и статуях, погрузился в сон.
Разбудил меня негромкий стук в дверь.
– Кто там? – спросил я.
– Сулания, – послышался ответ.
Забавно. Меня уже давно интересовало, куда она подевалась.
Я встал, прошел к двери и открыл её.
Да, за дверью действительно оказалась Сулания. А рядом, приставив ей к горлу кинжал, стояла Сарина Беспощадная. Сарина, толкнув Суланию через порог, вошла в мою контору.
– Тебе следовало бы подать голос, – сказал я Сарине.
– Не очень люблю, когда мне дают от ворот поворот, – ответила она, поигрывая кинжалом.
Сарина Беспощадная – дама весьма рослая. Ее волосы пострижены на удивление коротко, она худа и выглядит довольно строго, если не обращать внимания на многочисленные золотые и серебряные подвески в виде больших колец, украшающие её уши. Одета она в мужскую тунику. У неё такие же темные глаза, как у Макри, но они лишены живого дружелюбного блеска, присущего взгляду моей подруги. Сарина смотрела на меня с таким видом, что у меня возникла мысль – не собирается ли она прирезать меня на месте. Во избежание несчастного случая я возложил ладонь на эфес меча.
– Я ищу статую, – заявила она.
– В последние дни это стало занятием весьма модным, – заметил я.
– Итак, где она?
– Не имею ни малейшего представления. Как я догадываюсь, ты говоришь о той статуе, что пропала в день убийства Дрантаакса? Увы, никто не знает, где она находится.
– Сдается мне, что ты это знаешь.
– У тебя сложилось совершенно превратное представление.
– Я знаю, что тебя наняли для её поиска.
– Я поражен, Сарина. Неужели ты думаешь, что я стану каким-либо образом обсуждать с тобой свой бизнес?
– Если не будешь, я тебя просто убью.
Сарина не тот человек, который без острой на то необходимости планирует действия более сложные, нежели убийство.
– Ты работаешь на Звездный храм?
– Точно.
Я напомнил ей о том, что Иксиал скоро отдаст концы.
– Думаю, что он выживет. Но даже, если и умрет, я стану помогать его последователям.
Я поинтересовался причиной столь необычной преданности, и Сарина подтвердила мои догадки. Она действительно обучалась искусству боя и медитации под руководством Иксиала. Однако, я по-прежнему сомневался в том, что эта дама руководствуется чувством благодарности. Сарина просто не способна хранить верность.
– Это ты убила Дрантаакса?
– Я пришла сюда не для того, чтобы отвечать на твои вопросы. Я явилась за статуей.
– Статуя весит две тонны. Где я, по-твоему, могу её хранить?
Задав последний вопрос, я уставился на нее, чтобы попытаться понять, знает ли она о магическом кошельке, но физиономия Сарины оставалась неподвижной, как рожа орка, и я так ничего не понял.
– Это ты убила моего отца?! – вдруг ни с того ни с сего взвизгнула Сулания.
– Не знаю, о ком ты визжишь, – хладнокровно произнесла Сарина. – Назови имя.
– Талий Зеленоглазый.
– Нет. Его я не убивала. И не смей больше меня перебивать. Если я не получу статую, – повернувшись ко мне, сказала Сарина, – я тебя убью.
– Благодарю за предупреждение. Всегда рад позабавиться с дешевыми убийцами, к числу которых относишься и ты, шныряя с арбалетом по темным проулкам. Я сделал бы это прямо сейчас, если бы за твою голову было назначено вознаграждение.
Сарина не рассердилась. Проигнорировав все оскорбления, она молча удалилась. Однако Сулания, судя по её виду, испытала сильнейшее потрясение.
– Вполне вероятно, что эта женщина убила вашего отца и, не колеблясь, убьет вас, если в этом возникнет необходимость. Поэтому в одиночку по тавернам не таскайтесь. И вообще отправляйтесь-ка вы к себе в Тамлин.
– Я не хочу домой, – с несчастным видом пропищала она.
– В таком случае пейте внизу.
Она тут же без дальнейших уговоров последовала моему совету. Я извлек из кармана кошель, положил перед собой и приступил к размышлениям. В этой сумочке, думал я, находится статуя, за которой неустанно охотится множество людей. Они всем сердцем желают завладеть изваянием святого Кватиния. Мне даже казалось, что они желают этого чересчур горячо. Итак, почему им так нужна статуя? Ведь это всего лишь глыба бронзы. Бронза – сплав сравнительно ценный, но явно недостаточно ценный для того, чтобы ради двух тонн такое множество людей бегали по городу, отправляя на тот свет своих собратьев. К тому времени, когда её переплавят и металл куда-нибудь отправят, игра явно перестанет стоить свеч.
Словом, после того как я взвесил все обстоятельства, статуя начала вызывать у меня серьезное подозрение.
ГЛАВА 12
– Что он там делает?
– По-моему, чему-то удивляется, – ответил Палакс.
– А с ним Казакс, новый босс Братства, – добавила Каби.
Скверная новость, подумал я и пошел к дверям, чтобы лично все проверить. Доложили мне точно. На противоположной стороне улицы я увидел мага. Вид у него действительно был изумленный. Маг был очень юн, но радужная мантия говорила о том, что молодой человек имеет должную квалификацию. По всему видно, что свой сертификат он получил совсем недавно. Рядом с магом стояли Казакс, Карлокс и ещё несколько бандитов из Братства.
Едва завидев меня, Казакс двинулся по грязной мостовой к дверям таверны.
На мое вежливое приветствие бандитский босс ответил тяжелым внимательным взглядом.
– Мы ищем Куэн, – без всяких предисловий заявил он.
– Кого?
– Ту шлюху, которая сожгла “Кабанью голову”.
– Полагаю, что к этому времени она уже покинула город.
– Орий Укротитель Огня утверждает обратное. Говорит, что эта баба болтается где-то поблизости.
– Значит, его зовут Орий Укротитель Огня? – сказал я, окинув волшебника взглядом с головы до пят. – Новенький? Свежеиспеченный маг, так сказать. Знаешь, Казакс, по-моему, тебе не стоит полагаться на неофитов. Едва закончив ученичество, они считают, что уже познали все тонкости волшебства. Но для того, чтобы работать в таком городе, как Турай, требуется большой опыт. Я не сомневаюсь в том, что сюда его привела аура Куэн. Всем известно, что она здесь в свое время бывала. Ты можешь сказать, что аура довольно свежая. Согласен. Но вряд ли твой Укротитель Огня знает, что, если о человеке часто говорят, – а здесь о поджигательнице вспоминают, – то может возникнуть его, так называемая, псевдоаура, которая вполне способна ввести в заблуждение юного мага. Куэн давно покинула нашу округу. Если ты действительно желаешь её найти, тебе следует обратиться к услугам первоклассного волшебника или волшебницы. Почему бы тебе не пригласить Лисутариду Властительницу Небес? Я слышал, что она мастер своего дела.
Моя болтовня, похоже, не произвела на Казакса никакого впечатления. Одарив меня ледяным взглядом, он сообщил, что Братство терпит мое присутствие лишь потому, что я никогда по-настоящему не стоял на его пути. Но, если окажется, что я каким-то образом связан с Куэн, не преминул добавить Казакс, то оно обрушится на меня словно скверное заклятие.
– Заранее наметь страну, в которую побежишь, Фракс, потому как бежать тебе придется очень быстро.
– Хорошо. Буду иметь это в виду. Возможно, заместитель консула Цицерий подскажет мне, где можно скрыться, – сказал я, давая понять, что тоже имею влиятельных друзей в этом городе.
– В таком случае, советую тебе обратиться к нему как можно скорее, – сказал Казакс.
Судя по всему, мои слова не смутили его и не заставили изменить позицию.
Юный Орий Укротитель Огня все с тем же недоумением на физиономии по-прежнему стоял на середине улицы. Магические познания привели его к нашему дому, но мой старый добрый Астрат Тройная Луна успел уже усовершенствовать заклинание Временного замешательства, и бедняга Укротитель был не способен точно определить местонахождение Куэн. Казакс подошел к магу и что-то негромко произнес. Босс Братства – слишком значительная персона для того, чтобы вот так без дела болтаться на вонючей улице Совершенства. Поэтому, отдав приказ продолжать поиски, он тут же отбыл. Карлокс – здоровенный, злобный и тупой, как орк, – сверлил меня исподлобья тяжелым взглядом. Он был бы по-настоящему счастлив, если бы получил приказ Казакса изгнать меня из города. Пусть только попробует! Прежде, чем закрыть дверь и вернуться к Макри, я одарил подручного босса презрительным взглядом.
– Нам надо что-то срочно делать с Куэн. Братство стоит на нашем пороге. Астрат сумел сбить с толку их мага, но, если Служба общественной охраны приведет сюда старого Хасия Великолепного, нам конец.
– Неужели и по ночам они все ещё следят за таверной? – спросила Макри.
– Да. Но мы могли бы попытаться тайком её куда-нибудь вывезти. Может быть, Астрат сотворит для нас заклинание Невидимости. Хотя, боюсь, что просить его об этом неудобно. У него и своих дел хватает. Мы не можем требовать, чтобы он начал сотрясать небо, землю и три наши луны ради женщины, которой он и в глаза не видел. Кроме того, это может серьезно осложнить его отношения с Братством.
– Останется ли она под защитой заклинания Временного замешательства, если мы её отсюда вывезем? – поинтересовалась Макри.
– Нет.
– В таком случае сделать этого мы не сможем.
– Что значит не сможем? – начиная злиться, спросил я. – Не будет же она торчать здесь вечно?!
– Выдать её Братству мы не имеем права!
Да, видимо, она права. Особой симпатии к Куэн – даме с моей точки зрения унылой и неприветливой – я не питал, но выдача кого бы то ни было в лапы Казакса явилась бы нарушением моих самых святых принципов. Сказать по существу было нечего, и мне пришлось ограничиться лишь несколькими нелицеприятными выражениями в адрес Макри за то, что она поставила меня в такое идиотское положение.
Палакс уснул, опустив голову в тарелку с едой. Да, трудно быть бродячим актером! От моего внимания не ускользнуло то, что сидящая рядом со своим дружком Каби, судя по её виду, зла, как страдающий от зубной боли тролль. Это означало лишь то, что Палакс, неоднократно в моем присутствии клявшийся покончить с пристрастием к “диву”, в очередной раз нарушил свою клятву. Мне лучше, чем кому-либо, известно, насколько трудно даже глубоко порядочному человеку вроде меня избавиться от вредных привычек. А посему я взял ещё одно пиво и удалился к себе. Там я улегся на кушетку и, неспешно размышляя о монахах и статуях, погрузился в сон.
Разбудил меня негромкий стук в дверь.
– Кто там? – спросил я.
– Сулания, – послышался ответ.
Забавно. Меня уже давно интересовало, куда она подевалась.
Я встал, прошел к двери и открыл её.
Да, за дверью действительно оказалась Сулания. А рядом, приставив ей к горлу кинжал, стояла Сарина Беспощадная. Сарина, толкнув Суланию через порог, вошла в мою контору.
– Тебе следовало бы подать голос, – сказал я Сарине.
– Не очень люблю, когда мне дают от ворот поворот, – ответила она, поигрывая кинжалом.
Сарина Беспощадная – дама весьма рослая. Ее волосы пострижены на удивление коротко, она худа и выглядит довольно строго, если не обращать внимания на многочисленные золотые и серебряные подвески в виде больших колец, украшающие её уши. Одета она в мужскую тунику. У неё такие же темные глаза, как у Макри, но они лишены живого дружелюбного блеска, присущего взгляду моей подруги. Сарина смотрела на меня с таким видом, что у меня возникла мысль – не собирается ли она прирезать меня на месте. Во избежание несчастного случая я возложил ладонь на эфес меча.
– Я ищу статую, – заявила она.
– В последние дни это стало занятием весьма модным, – заметил я.
– Итак, где она?
– Не имею ни малейшего представления. Как я догадываюсь, ты говоришь о той статуе, что пропала в день убийства Дрантаакса? Увы, никто не знает, где она находится.
– Сдается мне, что ты это знаешь.
– У тебя сложилось совершенно превратное представление.
– Я знаю, что тебя наняли для её поиска.
– Я поражен, Сарина. Неужели ты думаешь, что я стану каким-либо образом обсуждать с тобой свой бизнес?
– Если не будешь, я тебя просто убью.
Сарина не тот человек, который без острой на то необходимости планирует действия более сложные, нежели убийство.
– Ты работаешь на Звездный храм?
– Точно.
Я напомнил ей о том, что Иксиал скоро отдаст концы.
– Думаю, что он выживет. Но даже, если и умрет, я стану помогать его последователям.
Я поинтересовался причиной столь необычной преданности, и Сарина подтвердила мои догадки. Она действительно обучалась искусству боя и медитации под руководством Иксиала. Однако, я по-прежнему сомневался в том, что эта дама руководствуется чувством благодарности. Сарина просто не способна хранить верность.
– Это ты убила Дрантаакса?
– Я пришла сюда не для того, чтобы отвечать на твои вопросы. Я явилась за статуей.
– Статуя весит две тонны. Где я, по-твоему, могу её хранить?
Задав последний вопрос, я уставился на нее, чтобы попытаться понять, знает ли она о магическом кошельке, но физиономия Сарины оставалась неподвижной, как рожа орка, и я так ничего не понял.
– Это ты убила моего отца?! – вдруг ни с того ни с сего взвизгнула Сулания.
– Не знаю, о ком ты визжишь, – хладнокровно произнесла Сарина. – Назови имя.
– Талий Зеленоглазый.
– Нет. Его я не убивала. И не смей больше меня перебивать. Если я не получу статую, – повернувшись ко мне, сказала Сарина, – я тебя убью.
– Благодарю за предупреждение. Всегда рад позабавиться с дешевыми убийцами, к числу которых относишься и ты, шныряя с арбалетом по темным проулкам. Я сделал бы это прямо сейчас, если бы за твою голову было назначено вознаграждение.
Сарина не рассердилась. Проигнорировав все оскорбления, она молча удалилась. Однако Сулания, судя по её виду, испытала сильнейшее потрясение.
– Вполне вероятно, что эта женщина убила вашего отца и, не колеблясь, убьет вас, если в этом возникнет необходимость. Поэтому в одиночку по тавернам не таскайтесь. И вообще отправляйтесь-ка вы к себе в Тамлин.
– Я не хочу домой, – с несчастным видом пропищала она.
– В таком случае пейте внизу.
Она тут же без дальнейших уговоров последовала моему совету. Я извлек из кармана кошель, положил перед собой и приступил к размышлениям. В этой сумочке, думал я, находится статуя, за которой неустанно охотится множество людей. Они всем сердцем желают завладеть изваянием святого Кватиния. Мне даже казалось, что они желают этого чересчур горячо. Итак, почему им так нужна статуя? Ведь это всего лишь глыба бронзы. Бронза – сплав сравнительно ценный, но явно недостаточно ценный для того, чтобы ради двух тонн такое множество людей бегали по городу, отправляя на тот свет своих собратьев. К тому времени, когда её переплавят и металл куда-нибудь отправят, игра явно перестанет стоить свеч.
Словом, после того как я взвесил все обстоятельства, статуя начала вызывать у меня серьезное подозрение.
ГЛАВА 12
– И что же ты намерен делать?
– Разбить статую. Принеси-ка мне молот.
– Я знаю, что ты угодил в трудную ситуацию, – тревожно сказала Макри, – но стоит ли из-за этого уничтожать скульптуру? Может, будет лучше встретиться с заинтересованными сторонами и обсудить проблему в спокойной обстановке?
Поучившись немного в Колледже Гильдий, Макри и со мной начала изъясняться подобным образом.
– Я вовсе не намерен разрушать статую. Просто хочу взглянуть, что у неё внутри.
– Но разве она не полая?
– Возможно, что и так. Но у меня стали возникать кое-какие сомнения. Согласен, что она – прекрасное произведение искусства. Согласен и с тем, что монастырям, в которых полным-полно монахов-воинов, обязательно нужно иметь изваяние святого Кватиния, если они не желают сгореть от стыда перед своими собратьями из других общин. Парад всех трех лун начнется очень скоро. Но при чем здесь эта статуя? Истинная Церковь вовсе не требует, чтобы молитвы обязательно возносились перед статуей, являющейся великим произведением искусства. Совсем напротив. Отцы Церкви особо подчеркивают, что верующие могут молиться перед любым изображением святого. Бедняки, празднуя Трехлунник, преклоняют колени перед самыми дешевыми алебастровыми статуэтками Кватиния. Алебастровые святые продаются на всех рынках. Почему, спрашивается, монахи-воины, приученные жить в аскетизме, вдруг горячо возжелали получить шедевр ведущего скульптора Турая? Я, во всяком случае, этому стремлению к роскоши никакого объяснения не нахожу. Что касается Сарины Беспощадной, она объясняет желание получить статую своей якобы преданностью Иксиалу Ясновидцу. В подобную чушь поверить невозможно, поскольку Сарина и преданность – понятия взаимоисключающие. Преданности в ней не больше, чем у змеи боканы.
– Однажды на арене мне пришлось без оружия сражаться с боканой, – сказала Макри.
– Макри! Умоляю, перестань предаваться реминисценциям об арене при каждом упоминании о каком-нибудь представителе дикой фауны.
– Прости.
Чем больше я думал, тем сильнее крепло мое убеждение в том, что мы имеем дело не с обычной статуей. Необходимо взглянуть на неё поближе. Однако, сделав это, я снова нарушу закон, потому что любое повреждение изваяния святого Кватиния считается святотатством. Если Истинная Церковь узнает, что святой Кватиний покалечен молотом, я предстану перед специальным Религиозным судом и окажусь на галерах ещё до того, как епископ Гжекий успеет опустошить свой первый вечерний графинчик эльфийского вина.
– Если нас увидят, – сказал я, – серьезных неприятностей нам не избежать. Сделай так, чтобы Сулания, Дандильон и Куэн не путались у нас под ногами, а я пока подыщу какой-нибудь инструмент поувесистее.
Сулания, Куэн и Дандильон. Одно упоминание этих имен выводит меня из себя. Как смог я допустить, что эти три юные дамы оказались моими гостьями? Временами мне кажется, что я вообще перестал понимать, что происходит в городе.
Проворчав что-то о необходимости изолировать тех, кто вплетает себе в волосы цветы, я спустился вниз и отправился на задний двор таверны.
Там находился навес, под которым Палакс и Каби держали своих лошадей. За навесом приютился их фургон. Вид его заставил меня содрогнуться. У нормальных людей простые деревянные фургоны, как правило, окрашены в белый цвет с небольшим изображением святого Кватиния, призванным обеспечить удачу. Однако, та штуковина, на которой ездили Каби и Палакс, была расписана изображением бог весть чего, причем в таких ярких тонах, что глаза вылезали из орбит. Три юные дамы наверху и пара чудаков с цветастой коляской – это слишком много даже для Фракса! Но мне все больше становилось не по себе. Я шагал по пустыне и вступал в сражения ради этих людей. Думаю, что они могли бы относиться ко мне с чуть большим уважением. Нормально одеваться, например. Или иметь приличную работу.
В большом принадлежащем Гурду наборе инструментов я нашел здоровенный молоток и, спрятав его под тунику, снова поднялся наверх. Меня обуревало сильнейшее желание раздолбать хоть что-нибудь. Большая конная статуя святого прекрасно подходила для этой цели.
Вернувшись к себе, я осторожно отвернул края кошеля. Из магического пространства вынырнула голова святого Кватиния. Следовало быть крайне осторожным и не позволить всему Кватинию с конем в придачу вылезти из кошеля. Если статуя окажется на свободе, пол в моей комнате не выдержит, и по меньшей мере половина выпивох внизу погибнет.
Макри по-прежнему сомневалась в целесообразности предстоящей операции.
– Это очень хорошая статуя, – говорила она. – Разве не ты утверждал, что мы имеем дело с подлинным произведением искусства? Дрантаакс был настоящим художником. Мы не можем уничтожить одно из его творений. Особенно последнее – то, которое он завершил перед самой смертью.
Я с негодованием отмел все её возражения. Тоже мне знаток! Проучившись лишь пять месяцев в Колледже Гильдий, эта девица, видимо, стала считать себя законченным искусствоведом!
– Ну-ка отойди немного.
– Ты сломаешь себе руку.
Об этом я не подумал, но отступать было уже поздно. Наметив едва заметное место под нижней челюстью святого, где соединялись две бронзовые пластины, я нанес страшной силы удар, вложив в него всю тяжесть своего тела. А недостатком веса, как вам известно, я не страдаю.
Грохот раздался что надо, а на бронзе появилась крошечная вмятина. Я ударил ещё раз, и вмятина стала чуть глубже. Я нанес третий яростный удар. На этот раз сварной шов не выдержал, бронзовая голова статуи взвилась вверх и со звоном покатилась по полу. Теперь на нас, словно ангел с небес, смотрело прекрасное, отлитое из чистого золота личико.
– Золото! – взревел я радостно. – Внутри статуи – золото! Так вот за чем все охотятся! Это, видимо, то золото, которое похитили месяц назад на пути из рудников в сокровищницу короля. За эту находку я сниму жирный куш! – со счастливой улыбкой пьяного наемника закончил я.
Я не сводил глаз с золотой головы. Там, ниже, где все ещё оставалась бронза, должно было находиться золотое тело. Думаю, что такого количества чистого золота округ Двенадцати морей не видывал за всю свою историю. Оценить его стоимость я не мог. Наверное, и никто другой не смог бы сделать этого.
Мы с Макри продолжали смотреть на статую.
– Столько золота мы с тобой больше никогда не увидим, – задумчиво произнес я.
– Это уж точно.
– У короля и без того много золота.
– И его продолжают непрерывно извлекать из земли.
Я вздохнул и принялся натягивать края кошеля на голову статуи. Идея, бесспорно, соблазнительная, но о нашем обогащении может кто-нибудь узнать, а я уже слишком стар для того, чтобы вести жизнь беглеца.
– Мне вообще-то не хочется бежать из Турая, – сказала Макри, видимо, уловив ход моих мыслей. – Город, конечно, гнусный, но в нем расположен лучший на Западе университет. – Статуя целиком скрылась в магическом пространстве, и я сунул кошель в карман. – А может быть, прежде чем её отдавать, ты все же ампутируешь Кватинию мизинец?
– Ни за что.
Вообще-то идея не так уж и плоха. Посмотрим, как сложится у меня с деньгами. Мне теперь положено большое – очень большое – вознаграждение. Король из-за кражи золота зол, как дракон, и дворец обещает награду в тысячу гуранов за информацию, которая поможет вернуть украденное. Можно было бы сразу передать кошель во дворец и потребовать награду, но, поскольку я вел дело Гросекса и искал убийцу Талия, статуя могла мне ещё понадобиться.
– Значит, ты считаешь, что Звездный храм и Облачный храм знали о существовании золота?
– Да.
– Интересно, кто мог его туда спрятать?
– Пока не знаю. Кто бы это ни был, монахи из кожи вон лезли, чтобы до него добраться. Так же, как и Сарина. Теперь надо ожидать, что на поиски золота бросятся все силы ада.
Макри это страшно понравилось, ибо обещало хорошую драку. Я тоже не особенно протестовал – я был страшно доволен тем, что удалось решить часть загадки. Я взял кинжал, подбросил в воздух, поймал во вращении за рукоятку и одним неуловимым движением сунул в ножны. Затем, обратившись к своей книге, принялся воссоздавать в памяти Снотворное заклинание.
– Если им так нужна статуя, пусть придут и попробуют её у меня отнять. Я им быстро покажу, кто здесь первая спица в колеснице.
Я взял со стола бутылку кли, которая почему-то оказалась пустой. Похоже, я с ней расправился слишком быстро. Нырнув под кушетку, я извлек из тайного хранилища свежую бутылочку и налил пару стаканчиков для себя и Макри.
Проглотив обжигающую жидкость, она содрогнулась всем телом.
– У тебя развиваются дурные привычки, Фракс, – сказала она.
– О каких дурных привычках ты толкуешь? Да, кстати! Чего героического ты находишь в схватке со змеей боканой? Я убил целую прорву бокан, когда мы шли через джунгли. Не такие они страшные.
– В землях орков они вырастают очень большими, и яд их действует сильнее. Укус боканы там, безусловно, смертелен.
– Тогда все понятно.
Солнце пекло немилосердно, и я всей душой жаждал провести остаток дня во сне, но меня, увы, ждали дела. Поэтому я повесил на пояс меч и вышел на улицу, вспоминая свою недавнюю клятву, что ни за какие блага не стану работать этим летом. Вот так иногда случается с самыми искренними клятвами. Что ж, если я получу за возвращение королевского золота обещанную награду, то проведу всю осень и зиму за выпивкой в заведении Гурда, обмениваясь небылицами с теми, кто пожелает составить мне компанию.
Неподалеку от “Секиры мщения” я заметил двух парней из Братства, которые все ещё рыскали по округе в поисках Куэн. Кроме того, я увидел ещё одного человека, который показался мне знакомым. Это был частный детектив из центра города. Его услугами, видимо, решила воспользоваться Гильдия содержателей постоялых дворов и гостиниц. Для полноты картины не хватало только того, чтобы из-за угла выскочила Сарина и начала осыпать меня стрелами из своего арбалета.
Главное здание уголовного суда расположено на улице Золотого полумесяца в деловых кварталах города. Этот округ играет важную роль в жизни Турая, а само здание суда являет собой великолепный образчик архитектуры с тридцатью колоннами по фасаду и портиком из сверкающего белого мрамора. Здание стоит в центре огромного форума, украшенного фонтанами и статуями разнообразных святых и покойных королей. Вся эта красота была сооружена лет двести назад королем Сарий-Аканом для прославления нашего города. Это случилось после того, как славный король разгромил Маттеш и вернулся домой с кучей награбленного добра, которое надо было как-нибудь употребить.
Когда я трудился старшим следователем во дворце, бывать в здании суда мне приходилось довольно часто. Служители вежливо меня приветствовали, а юристы из Обители справедливости спешили навстречу, чтобы поскорее узнать результаты моих расследований. Но те дни уже давно канули в прошлое. Теперь все мои бывшие знакомцы, даже встретив меня, делают вид, будто меня не узнают. И правда, какой смысл быть вежливым с человеком, утратившим социальный статус? Меня вышвырнули из дворца за пьяный дебош, и сильнее утратить социальный статус, чем я, просто невозможно.
Итак, мне наконец удалось повидаться с Гросексом, томящимся в одной из камер подземной темницы. Когда я вошел, он сидел на краю узкой деревянной койки и выглядел так, словно не ел и не спал вот уже несколько дней.
– Как прошел первый день суда?
– Плохо.
– Как выступил твой общественный защитник?
– Он не выступал, так как пока зачитывалось обвинение.
Гросекс утратил здоровый цвет лица и сильно отощал за неделю, прошедшую с момента его ареста. У него был вид человека, утратившего последние надежды, и я попытался утешить парня, заявив, что у меня есть кое-какие перспективные варианты.
– Полагаю, что скоро смогу указать на подлинного убийцу, – сказал я.
– Еще до того, как меня повесят? – вяло поинтересовался он.
– Естественно.
Мои слова граничили с ложью. Суд скорее всего продлится ещё пару дней. Если его признают виновным, то его повесят быстро. Юридическая система Турая не откладывает дел в долгий ящик после того, как вынесен приговор. Являясь полноправным гражданином, Гросекс, если его ждет виселица, имеет право апеллировать к королю, но наш король, как правило, старается не раздражать общественное мнение своим чрезмерным милосердием. Монарх не без основания опасается, что если во время разгула преступности он помилует осужденного, то партия популяров сенатора Лодия получит новую дубину для атаки на традиционалистов.
Я допрашивал Гросекса не меньше часа, но ничего нового так и не узнал. Для него это был вполне рядовой день до того момента, пока он не обнаружил в мастерской учителя с ножом в теле.
– Когда ты в последний раз пользовался ножом?
Гросекс точно не помнил, но пользовался он ножом довольно часто, поэтому на клинке и могла сохраниться его аура.
– Есть множество способов сфальсифицировать ауру, – утешил я его. – Не бойся, я не брошу дела, пока не докопаюсь до дна.
Я поинтересовался, не могла ли Калия прикончить супруга, на что Гросекс ответил, что это маловероятно. Ему было известно, что Калия скучает, но ненависти к мужу она не питала. Совсем напротив, она была благодарна ему за то, что ей больше не нужно жить в округе Двенадцати морей.
– Ты ничего не слышал о незаконно добытом золоте?
Гросекс взглянул на меня с недоумением, явно не понимая, о чем идет речь. О золотом наполнении статуи я говорить ему не стал, но высказал предположение, что Дрантаакс мог быть каким-то образом замешан в краже драгоценного металла.
Гросекс с негодованием отмел всякую мысль о том, что скульптор мог принимать участие в преступлении. Я был убежден, что Дрантаакс не мог бы нашпиговать статую золотом без того, чтобы об этом не знал подмастерье, и посоветовал юноше не отпираться.
– Дрантаакс умер, и у тебя нет необходимости вставать на его защиту. Пойми, у нас осталось очень мало времени. Если мы выясним, где Дрантаакс получил золото, мы сможем найти настоящего убийцу гораздо быстрее. Поэтому выкладывай все, что тебе известно.
Бледный, тощий несчастный Гросекс совсем скис. Его тело вдруг обмякло, он уронил голову на грудь и уставился невидящим взором в пол.
– Я всегда знал, что ему не удастся спрятать концы в воду, – со вздохом прошептал юнец. – И вот он умер. Если вы его разоблачите, от его репутации ничего не останется.
– Неужели ты готов спасать его репутацию ценой собственной жизни?
Гросекс погрузился в раздумья и решил в конце концов, что собственная жизнь ему дороже, но решение это далось ему не просто. Вполне могло быть и по-иному, так как он практически отказался от борьбы. Мне казалось даже, что парень видит в петле избавление от своих мучений. Терпеть не могу, когда клиент начинает вести себя подобным образом.
– Все началось с азартных игр.
– Разбить статую. Принеси-ка мне молот.
– Я знаю, что ты угодил в трудную ситуацию, – тревожно сказала Макри, – но стоит ли из-за этого уничтожать скульптуру? Может, будет лучше встретиться с заинтересованными сторонами и обсудить проблему в спокойной обстановке?
Поучившись немного в Колледже Гильдий, Макри и со мной начала изъясняться подобным образом.
– Я вовсе не намерен разрушать статую. Просто хочу взглянуть, что у неё внутри.
– Но разве она не полая?
– Возможно, что и так. Но у меня стали возникать кое-какие сомнения. Согласен, что она – прекрасное произведение искусства. Согласен и с тем, что монастырям, в которых полным-полно монахов-воинов, обязательно нужно иметь изваяние святого Кватиния, если они не желают сгореть от стыда перед своими собратьями из других общин. Парад всех трех лун начнется очень скоро. Но при чем здесь эта статуя? Истинная Церковь вовсе не требует, чтобы молитвы обязательно возносились перед статуей, являющейся великим произведением искусства. Совсем напротив. Отцы Церкви особо подчеркивают, что верующие могут молиться перед любым изображением святого. Бедняки, празднуя Трехлунник, преклоняют колени перед самыми дешевыми алебастровыми статуэтками Кватиния. Алебастровые святые продаются на всех рынках. Почему, спрашивается, монахи-воины, приученные жить в аскетизме, вдруг горячо возжелали получить шедевр ведущего скульптора Турая? Я, во всяком случае, этому стремлению к роскоши никакого объяснения не нахожу. Что касается Сарины Беспощадной, она объясняет желание получить статую своей якобы преданностью Иксиалу Ясновидцу. В подобную чушь поверить невозможно, поскольку Сарина и преданность – понятия взаимоисключающие. Преданности в ней не больше, чем у змеи боканы.
– Однажды на арене мне пришлось без оружия сражаться с боканой, – сказала Макри.
– Макри! Умоляю, перестань предаваться реминисценциям об арене при каждом упоминании о каком-нибудь представителе дикой фауны.
– Прости.
Чем больше я думал, тем сильнее крепло мое убеждение в том, что мы имеем дело не с обычной статуей. Необходимо взглянуть на неё поближе. Однако, сделав это, я снова нарушу закон, потому что любое повреждение изваяния святого Кватиния считается святотатством. Если Истинная Церковь узнает, что святой Кватиний покалечен молотом, я предстану перед специальным Религиозным судом и окажусь на галерах ещё до того, как епископ Гжекий успеет опустошить свой первый вечерний графинчик эльфийского вина.
– Если нас увидят, – сказал я, – серьезных неприятностей нам не избежать. Сделай так, чтобы Сулания, Дандильон и Куэн не путались у нас под ногами, а я пока подыщу какой-нибудь инструмент поувесистее.
Сулания, Куэн и Дандильон. Одно упоминание этих имен выводит меня из себя. Как смог я допустить, что эти три юные дамы оказались моими гостьями? Временами мне кажется, что я вообще перестал понимать, что происходит в городе.
Проворчав что-то о необходимости изолировать тех, кто вплетает себе в волосы цветы, я спустился вниз и отправился на задний двор таверны.
Там находился навес, под которым Палакс и Каби держали своих лошадей. За навесом приютился их фургон. Вид его заставил меня содрогнуться. У нормальных людей простые деревянные фургоны, как правило, окрашены в белый цвет с небольшим изображением святого Кватиния, призванным обеспечить удачу. Однако, та штуковина, на которой ездили Каби и Палакс, была расписана изображением бог весть чего, причем в таких ярких тонах, что глаза вылезали из орбит. Три юные дамы наверху и пара чудаков с цветастой коляской – это слишком много даже для Фракса! Но мне все больше становилось не по себе. Я шагал по пустыне и вступал в сражения ради этих людей. Думаю, что они могли бы относиться ко мне с чуть большим уважением. Нормально одеваться, например. Или иметь приличную работу.
В большом принадлежащем Гурду наборе инструментов я нашел здоровенный молоток и, спрятав его под тунику, снова поднялся наверх. Меня обуревало сильнейшее желание раздолбать хоть что-нибудь. Большая конная статуя святого прекрасно подходила для этой цели.
Вернувшись к себе, я осторожно отвернул края кошеля. Из магического пространства вынырнула голова святого Кватиния. Следовало быть крайне осторожным и не позволить всему Кватинию с конем в придачу вылезти из кошеля. Если статуя окажется на свободе, пол в моей комнате не выдержит, и по меньшей мере половина выпивох внизу погибнет.
Макри по-прежнему сомневалась в целесообразности предстоящей операции.
– Это очень хорошая статуя, – говорила она. – Разве не ты утверждал, что мы имеем дело с подлинным произведением искусства? Дрантаакс был настоящим художником. Мы не можем уничтожить одно из его творений. Особенно последнее – то, которое он завершил перед самой смертью.
Я с негодованием отмел все её возражения. Тоже мне знаток! Проучившись лишь пять месяцев в Колледже Гильдий, эта девица, видимо, стала считать себя законченным искусствоведом!
– Ну-ка отойди немного.
– Ты сломаешь себе руку.
Об этом я не подумал, но отступать было уже поздно. Наметив едва заметное место под нижней челюстью святого, где соединялись две бронзовые пластины, я нанес страшной силы удар, вложив в него всю тяжесть своего тела. А недостатком веса, как вам известно, я не страдаю.
Грохот раздался что надо, а на бронзе появилась крошечная вмятина. Я ударил ещё раз, и вмятина стала чуть глубже. Я нанес третий яростный удар. На этот раз сварной шов не выдержал, бронзовая голова статуи взвилась вверх и со звоном покатилась по полу. Теперь на нас, словно ангел с небес, смотрело прекрасное, отлитое из чистого золота личико.
– Золото! – взревел я радостно. – Внутри статуи – золото! Так вот за чем все охотятся! Это, видимо, то золото, которое похитили месяц назад на пути из рудников в сокровищницу короля. За эту находку я сниму жирный куш! – со счастливой улыбкой пьяного наемника закончил я.
Я не сводил глаз с золотой головы. Там, ниже, где все ещё оставалась бронза, должно было находиться золотое тело. Думаю, что такого количества чистого золота округ Двенадцати морей не видывал за всю свою историю. Оценить его стоимость я не мог. Наверное, и никто другой не смог бы сделать этого.
Мы с Макри продолжали смотреть на статую.
– Столько золота мы с тобой больше никогда не увидим, – задумчиво произнес я.
– Это уж точно.
– У короля и без того много золота.
– И его продолжают непрерывно извлекать из земли.
Я вздохнул и принялся натягивать края кошеля на голову статуи. Идея, бесспорно, соблазнительная, но о нашем обогащении может кто-нибудь узнать, а я уже слишком стар для того, чтобы вести жизнь беглеца.
– Мне вообще-то не хочется бежать из Турая, – сказала Макри, видимо, уловив ход моих мыслей. – Город, конечно, гнусный, но в нем расположен лучший на Западе университет. – Статуя целиком скрылась в магическом пространстве, и я сунул кошель в карман. – А может быть, прежде чем её отдавать, ты все же ампутируешь Кватинию мизинец?
– Ни за что.
Вообще-то идея не так уж и плоха. Посмотрим, как сложится у меня с деньгами. Мне теперь положено большое – очень большое – вознаграждение. Король из-за кражи золота зол, как дракон, и дворец обещает награду в тысячу гуранов за информацию, которая поможет вернуть украденное. Можно было бы сразу передать кошель во дворец и потребовать награду, но, поскольку я вел дело Гросекса и искал убийцу Талия, статуя могла мне ещё понадобиться.
– Значит, ты считаешь, что Звездный храм и Облачный храм знали о существовании золота?
– Да.
– Интересно, кто мог его туда спрятать?
– Пока не знаю. Кто бы это ни был, монахи из кожи вон лезли, чтобы до него добраться. Так же, как и Сарина. Теперь надо ожидать, что на поиски золота бросятся все силы ада.
Макри это страшно понравилось, ибо обещало хорошую драку. Я тоже не особенно протестовал – я был страшно доволен тем, что удалось решить часть загадки. Я взял кинжал, подбросил в воздух, поймал во вращении за рукоятку и одним неуловимым движением сунул в ножны. Затем, обратившись к своей книге, принялся воссоздавать в памяти Снотворное заклинание.
– Если им так нужна статуя, пусть придут и попробуют её у меня отнять. Я им быстро покажу, кто здесь первая спица в колеснице.
Я взял со стола бутылку кли, которая почему-то оказалась пустой. Похоже, я с ней расправился слишком быстро. Нырнув под кушетку, я извлек из тайного хранилища свежую бутылочку и налил пару стаканчиков для себя и Макри.
Проглотив обжигающую жидкость, она содрогнулась всем телом.
– У тебя развиваются дурные привычки, Фракс, – сказала она.
– О каких дурных привычках ты толкуешь? Да, кстати! Чего героического ты находишь в схватке со змеей боканой? Я убил целую прорву бокан, когда мы шли через джунгли. Не такие они страшные.
– В землях орков они вырастают очень большими, и яд их действует сильнее. Укус боканы там, безусловно, смертелен.
– Тогда все понятно.
Солнце пекло немилосердно, и я всей душой жаждал провести остаток дня во сне, но меня, увы, ждали дела. Поэтому я повесил на пояс меч и вышел на улицу, вспоминая свою недавнюю клятву, что ни за какие блага не стану работать этим летом. Вот так иногда случается с самыми искренними клятвами. Что ж, если я получу за возвращение королевского золота обещанную награду, то проведу всю осень и зиму за выпивкой в заведении Гурда, обмениваясь небылицами с теми, кто пожелает составить мне компанию.
Неподалеку от “Секиры мщения” я заметил двух парней из Братства, которые все ещё рыскали по округе в поисках Куэн. Кроме того, я увидел ещё одного человека, который показался мне знакомым. Это был частный детектив из центра города. Его услугами, видимо, решила воспользоваться Гильдия содержателей постоялых дворов и гостиниц. Для полноты картины не хватало только того, чтобы из-за угла выскочила Сарина и начала осыпать меня стрелами из своего арбалета.
Главное здание уголовного суда расположено на улице Золотого полумесяца в деловых кварталах города. Этот округ играет важную роль в жизни Турая, а само здание суда являет собой великолепный образчик архитектуры с тридцатью колоннами по фасаду и портиком из сверкающего белого мрамора. Здание стоит в центре огромного форума, украшенного фонтанами и статуями разнообразных святых и покойных королей. Вся эта красота была сооружена лет двести назад королем Сарий-Аканом для прославления нашего города. Это случилось после того, как славный король разгромил Маттеш и вернулся домой с кучей награбленного добра, которое надо было как-нибудь употребить.
Когда я трудился старшим следователем во дворце, бывать в здании суда мне приходилось довольно часто. Служители вежливо меня приветствовали, а юристы из Обители справедливости спешили навстречу, чтобы поскорее узнать результаты моих расследований. Но те дни уже давно канули в прошлое. Теперь все мои бывшие знакомцы, даже встретив меня, делают вид, будто меня не узнают. И правда, какой смысл быть вежливым с человеком, утратившим социальный статус? Меня вышвырнули из дворца за пьяный дебош, и сильнее утратить социальный статус, чем я, просто невозможно.
Итак, мне наконец удалось повидаться с Гросексом, томящимся в одной из камер подземной темницы. Когда я вошел, он сидел на краю узкой деревянной койки и выглядел так, словно не ел и не спал вот уже несколько дней.
– Как прошел первый день суда?
– Плохо.
– Как выступил твой общественный защитник?
– Он не выступал, так как пока зачитывалось обвинение.
Гросекс утратил здоровый цвет лица и сильно отощал за неделю, прошедшую с момента его ареста. У него был вид человека, утратившего последние надежды, и я попытался утешить парня, заявив, что у меня есть кое-какие перспективные варианты.
– Полагаю, что скоро смогу указать на подлинного убийцу, – сказал я.
– Еще до того, как меня повесят? – вяло поинтересовался он.
– Естественно.
Мои слова граничили с ложью. Суд скорее всего продлится ещё пару дней. Если его признают виновным, то его повесят быстро. Юридическая система Турая не откладывает дел в долгий ящик после того, как вынесен приговор. Являясь полноправным гражданином, Гросекс, если его ждет виселица, имеет право апеллировать к королю, но наш король, как правило, старается не раздражать общественное мнение своим чрезмерным милосердием. Монарх не без основания опасается, что если во время разгула преступности он помилует осужденного, то партия популяров сенатора Лодия получит новую дубину для атаки на традиционалистов.
Я допрашивал Гросекса не меньше часа, но ничего нового так и не узнал. Для него это был вполне рядовой день до того момента, пока он не обнаружил в мастерской учителя с ножом в теле.
– Когда ты в последний раз пользовался ножом?
Гросекс точно не помнил, но пользовался он ножом довольно часто, поэтому на клинке и могла сохраниться его аура.
– Есть множество способов сфальсифицировать ауру, – утешил я его. – Не бойся, я не брошу дела, пока не докопаюсь до дна.
Я поинтересовался, не могла ли Калия прикончить супруга, на что Гросекс ответил, что это маловероятно. Ему было известно, что Калия скучает, но ненависти к мужу она не питала. Совсем напротив, она была благодарна ему за то, что ей больше не нужно жить в округе Двенадцати морей.
– Ты ничего не слышал о незаконно добытом золоте?
Гросекс взглянул на меня с недоумением, явно не понимая, о чем идет речь. О золотом наполнении статуи я говорить ему не стал, но высказал предположение, что Дрантаакс мог быть каким-то образом замешан в краже драгоценного металла.
Гросекс с негодованием отмел всякую мысль о том, что скульптор мог принимать участие в преступлении. Я был убежден, что Дрантаакс не мог бы нашпиговать статую золотом без того, чтобы об этом не знал подмастерье, и посоветовал юноше не отпираться.
– Дрантаакс умер, и у тебя нет необходимости вставать на его защиту. Пойми, у нас осталось очень мало времени. Если мы выясним, где Дрантаакс получил золото, мы сможем найти настоящего убийцу гораздо быстрее. Поэтому выкладывай все, что тебе известно.
Бледный, тощий несчастный Гросекс совсем скис. Его тело вдруг обмякло, он уронил голову на грудь и уставился невидящим взором в пол.
– Я всегда знал, что ему не удастся спрятать концы в воду, – со вздохом прошептал юнец. – И вот он умер. Если вы его разоблачите, от его репутации ничего не останется.
– Неужели ты готов спасать его репутацию ценой собственной жизни?
Гросекс погрузился в раздумья и решил в конце концов, что собственная жизнь ему дороже, но решение это далось ему не просто. Вполне могло быть и по-иному, так как он практически отказался от борьбы. Мне казалось даже, что парень видит в петле избавление от своих мучений. Терпеть не могу, когда клиент начинает вести себя подобным образом.
– Все началось с азартных игр.