Смирягин Андрей. Пистолет, который не стреляет

   - Хорошо, но мне, как человеку высокообразованному, очень важно знать, как у нее обстоят дела с интеллектом?
   - Все в порядке, восстановлению не поддается.
   - Ну поговорить-то с нею о чем-нибудь можно? Например, о разнице между импрессионистами в живописи и сионистами в политике.
   - Ну, а почему бы и нет, говорите себе на здоровье... А если и она попробует что-нибудь вставить, можно и уши заткнуть. Жалко, что вы ко всему прочему еще и не глухой. Как мужу вам бы цены не было.
   - Что вы сказали? Повторите, пожалуйста, а то у меня со слухом что-то стало неважно.
   - Говорю, женитесь!- закричал в самое ухо слепому Кеша.- Вы же просто находка друг для друга.
   - И вы думаете, она будет мне хорошей женой?
   - Запомните, плохих жен не бывает, бывает не худший вариант. Ну что, я вас убедил?
   - Ну, в общем-то я не против. Вот только, что скажет обо мне она?
   - Вас что-то смущает, или вы сомневаетесь в своих мужских достоинствах?
   - В общем нет, тем более, что применять мне их как-то еще не приходилось, но... вы думаете, моя слепота ее не смутит?
   - Запомните, друг мой, для женщины, общее состояние мужчины значения почти не имеет. Более того, чем хуже, тем лучше. Вы будете смеяться, но они верят, что какой-либо изъян в мужчине гарантирует их исключительное право на обладание. Ха-ха-ха. Дуры, да?! И потом, некоторых женщин черные очки даже возбуждают. Им нравится, что мужчина не может их как следует разглядеть.
   - Но я даже не знаю, как вести себя с женщинами.
   - Задачу сделать из вас Казанову в черных очках я беру на себя. Начнем с элементарного. Во-первых, вам надо выработать особый взгляд. Ах, черт! Простите, совсем забыл, вы же слепой.
   - Все равно любопытно узнать, что за взгляд такой?
   - Особый взгляд, от которого женщины тихо кончают. Это, когда ты смотришь на женщину не в целом: ноги, бедра, талия, грудь, лицо - а как-бы по отдельности: ноги... бедра... талия... грудь...лицо...
   - Не понял, а в чем разница?
   - Принципиальная! В первом случае, она будет знать, что вы хотите ее взять целиком, а во-вторых, что вы заинтересованы лишь в отдельных ее частях.
   - Как интересно?!
   - Идем дальше. На словах соглашайтесь с ней абсолютно во всем, но делайте все по своему.
   - Это как?
   - Следите внимательно, показываю.- Кеша приблизился к слепому,- Позвольте,- сказал он и снял с посетителя пиджак, после чего принялся снимать рубашку.
   - Ой, зачем вы расстегиваете пуговицы моей рубашки?- в недоумении отпрянул слепой.
   - Реакция правильная. Теперь запоминайте мои слова. "Дорогая, да с чего ты взяла? У меня и в мыслях ничего подобного не было. С чего бы это я стал расстегивать твою рубашку?"
   - Ой, мамочки! Мне же щекотно. Куда я попал? Я хотел всего лишь сделать фотографию. Осторожно, не помните рубашку. И вообще ее лучше повесить на плечики.
   - ...Просто великолепно, они обычно тоже об этом волнуются...- сказал Кеша и двинулся дальше.
   - Да вы с ума сошли?! Зачем вы расстегиваете мои брюки?
   - Превосходно. Теперь я. "Твои брюки? Любимая, никогда и не думал расстегивать изумительно подходящие к цвету твоих глаз брюки. Я всего лишь интересуюсь их устройством". Да не дергайте так своими костылями. "О, любимая, какие оказывается стройные у тебя ножки".
   - С брюками тоже поосторожнее, мне еще возвращаться в них домой,- потребовал слепой.
   - Э-э, да вы, оказывается, весь диалог знаете. Посмотрите на него! А прикидывался новичком.
   - Мне холодно.
   - Да! Нижнее белье у вас для Казановы слабовато. Ну ладно, так и быть, одевайтесь...
   Но вместо того, чтобы одеваться, слепой застыл с брюками в руках, вперив взгляд под черными очками в сторону входа. Карманов обернулся и тоже замер, приоткрыв рот.
   * * *
   На фоне бархатной портьеры, прикрывавшей вход в студию, стояла необыкновенно красивая девушка, с большими, почти как у мухи, глазами. В руках она держала дамский дорожный редикуль из крокодиловой кожи.
   Это была Маргарита. Дальше мы ее чаще будем звать просто Марго. О ее внешности скажем так. Почти все мужчины в ее присутствии фатально глупели. Даже те, которые блистали находчивостью в компании друзей, проявляли недюжинные способности на работе, поражали воображение неожиданными решениями в сложных ситуациях. Стоило на горизонте появиться Маргарите, как большинство мужских лбов приобретало твердость необычайную. Можно было бить этих несчастных киянкой по голове, водить перед зрачками свечкой, прикладывать, наконец, зеркальце к губам сколько-нибудь здоровой реакции почти ни у кого не наблюдалось.
   Характер же ее был весь сосредоточен в ее глазах, а они были печальны.
   - Ой, простите! Кажется, я некстати,- сказала Марго и повернулась к выходу.
   - Стойте, стойте!- Закричал Карманов.- Очень даже кстати. Мы как раз заканчивали. Вы хотели сделать фотографию?
   - И даже несколько, но не буду вам мешать,- Марго указала на слепого без штанов,- я лучше зайду в другой раз.
   - Если вас беспокоит его нагота, то не подумайте ничего плохого. Клиент просто зашел сняться на фоне пляжа. Сами понимаете, кто же на пляже гуляет в костюме. Так что проходите и располагайтесь. (Тихо в сторону остолбеневшего слепого). Продолжаем урок. Наблюдайте, как через пять минут она будет моею. (И снова девушке) Так значит вы сняться хотите? Что же, как говорится, наши желания в этом совпадают.
   Марго поставила редикуль к стенке и немного смущаясь начала объяснять:
   - Понимаете, я только что с вокзала, еще нигде не устроилась, и первым делом к вам. Мне сказали, вы можете помочь.
   - Вам негде жить?- изумившись, спросил Кеша.- Что ж, я готов разделить с вами мою скромную холостяцкую берлогу, но...
   - Причем здесь жилье?- рассмеялась Марго.- Вы не поняли. Я приехала, чтобы начать карьеру фотомодели, а для этого мне нужны фотографии, но не просто фотографии, а как бы раскрывающие меня всю.
   - Ах, вот вы о чем,- засмеялся в ответ Карманов.- Не беспокойтесь, вы обратились точно по адресу. Я раскрою вас всю до последнего уголка. Раздевайтесь.
   Марго покосилась в сторону остолбеневшего слепого.
   - А господин с пляжа нам не помешает?
   - Что? Я сказал, что он с пляжа? Ха-ха. Это была шутка. Он всего лишь мой ассистент, и раздевался для съемок в женский журнал. Вы не смотрите, что с виду он полный дегенерат. Внутри это опаснейший сердцеед. У него даже кличка такая... э-э-э... Казанова. Эй, Казанова, я пока подготовлю свою аппаратуру, а ты займись общей уборкой студии. Слышишь, Козя? (Дает застывшему слепому пинок) Козя, одень штаны, закрой рот и не смотри так на девушку, ты же слепой.
   Услышав последние слова, Казанова спохватился и быстро натянул штаны.
   - Какой-то он у вас странный. Он что, немой?- спросила Марго.
   - Мало того, он еще ничего не видит и не слышит. Но женщин это не останавливает. В любви, как вы понимаете, эти органы играют далеко не главную роль. Итак, приступим. Кстати, вам никто не говорил, что по фактуре вы вылитый Ренуар.
   - Моя фамилия не Ренуар.
   - Само собою, но вы похожи на его произведение.
   - На что вы намекаете?! Моя мать была приличной женщиной и никогда не изменяла отцу, хотя он и бросил маму еще до моего рождения.
   - Простите, я вовсе не хотел вас обидеть. Кстати, Иннокентий,- представился Кеша.
   - Маргарита.
   - Какая прекрасная погода! Не правда ли, Маргарита?
   - А?!- не поняла Марго.
   - Ты так хороша, что я готов выполнить любое твое желание.
   - А?!- еще больше опешила Марго.
   - Хочешь, звезду с неба достану или дракона из соседнего леса завалю.
   - Ой, вы так интересно говорите, но я ничего не понимаю.
   - А чего тут понимать, люблю я тебя,- вдруг сделал необычное признание Кеша,- с того самого мгновения, как ты вошла в эту студию.
   - Вы меня любите?!- окончательно растерялась Марго.
   - А что тебя удивляет? Разве ты не достойна любви?
   - Достойна. Но вы же совсем меня не знаете.
   - Вот это больше всего меня и привлекает. Настолько, что я готов сделать тебе предложение. Будь моей женой!
   - Что?!! Вы с ума сошли.
   - Да, сошел, от любви к тебе.
   - Вы что, нарочно все это говорите, чтобы поиздеваться над бедной провинциалкой.
   - Девушка из провинции - это же моя мечта. Теперь я от вас точно не отвяжусь, ведь из провинциалок получаются отличные жены.
   - Но я вовсе не собираюсь выходить замуж. Я всего лишь зашла сделать фотографии, чтобы стать фотомоделью.
   - Отлично, я сотворю из своей жены топ-модель. Только представь, ты будешь блистать обворожительной улыбкой с обложек лучших журналов мира.
   - А вы не врете?
   - Честное слово. Весь свой талант и все свое трудолюбие я посвящу тебе одной.
   - Постойте, постойте, все это так неожиданно.
   - Быстрее соглашайся. Считаю до трех. Раз...
   - Мне надо подумать.
   - Чего тут думать, второго такого случая не будет. Два...
   - Но я вас совсем не знаю.
   - Тем более не вижу причин для отказа. Три... Согласна?
   - Нет... То есть... Боже, какая нелепица!..
   - Согласна?- наседал Карманов.
   - Хорошо, я дам ответ, если вы пообещаете выполнить одно мое желание. И хочу сразу предупредить, оно может быть опасно для жизни.
   - Да, я готов хоть сейчас за тебя умереть, любовь моя, не за свободу, не за равенство, не за братство, а только за тебя.
   - Ну хорошо, согласна,- наконец сдалась Марго.
   Казанова, наблюдавший из угла эту сцену, от восхищения крякнул и забил в ладоши.
   - Умничка!- Воскликнул Кеша и приник к видоискателю фотоаппарата.- А теперь скажи, что ты счастлива.
   - Да я счастлива. Наконец нашелся человек в этом безумном городе, который искренне желает мне добра. Можно я вас за это поцелую,- Марго со смущенной улыбкой направилась к Карманову.
   - Стоп, внимание, застыла!..- вдруг закричал Иннокентий и быстро-быстро начал с разных точек снимать светящуюся от счастья Марго.- Снято!.. Снято!.. Еще один отличный кадр. Работаем дальше.
   - Что все это значит?- растерянно спросила Марго.
   - Не обращай внимания. Это всего лишь мой метод работы с моделями. Настоящие чувства на фотографиях получаются просто великолепно.
   - Значит, вы меня не любите? Значит, все сказанное вами ложь?
   - Во-первых, о твоей красоте я и капли не приукрасил, во-вторых, на хрена тебе старый пень, вроде меня, а в-третьих, этот старый пень еще нужен жене и двум детям.
   - Ах ты паразит!
   - Какая убедительная ярость! Снимаю. Марго, куда же ты бежишь? Козя, держи ее!
   Казанова растопырив руки и расставив ноги, двинулся на Маргариту, в то время как Кеша щелкал затвором фотоаппарата. В следующую секунду Козя уже валялся на полу, корчась от боли.
   - Марго,- укоризненно произнес Кеша,- а вот между ног мы бить не договаривались. Впрочем, кадр выйдет просто великолепный. Козя, ты как?
   Козя, пытаясь что-то сказать, несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот.
   - Ничего, до свадьбы заживет. А тебя, Марго,- обратился Кеша к готовой расплакаться Маргарите,- могу только поздравить. Великолепная работа перед камерой! Ты настоящая модель.
   - А вы паразит и ничтожество!- закричала в ответ в три ручья заревевшая девушка.
   - Хорошо, хорошо, успокойся. Потом сама меня будешь благодарить. Кстати, кадр с ударом надо будет повторить, боюсь, было не в фо... Кх! Спасибо... (от удара в пах глаза фотографа сходятся в одну точку) Теперь в фокусе.
   Вся в слезах Марго выбежала из студии, даже забыв свой дорожный редикуль. Скорчившись на полу, Кеша, протянул руку к Казанове:
   - Козя, возьми ее сумку и быстро догони девушку.
   - Как же я ее догоню, если я слепой?- развел руками Козя.
   - Ах, да, я и забыл,- поморщился Кеша.- А если на слух?
   - Я и слышу плохо.
   - Господи, нос-то у тебя есть?
   - Есть!
   - Тогда беги в шлейфе ее духов. Может, догонишь!
   - Это я могу,- уже на ходу крикнул Казанова, схватил дамский редикуль и выбежал вон.
   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
   * * *
   В студию входит Зулейка. В руках у нее дамский дорожный редикуль из крокодиловой кожи, в точности похожий на тот, что забыла Марго.
   - Что здесь происходит, Кеша? Почему только что полураздетая девушка выбежала из студии? Вы что, пытались ее изнасиловать? А как же я?
   - Никто никого не насиловал. Я всего лишь делал фотографии для этой фотомодели.
   - Фотографии для фотомодели?.. Гм.. Ой, Кеша, хорошо, что напомнил. Хочешь, я расскажу тебе о своей главной цели в жизни?
   - Предупреждаю сразу, для этой цели я не подойду.
   - Только ты и подойдешь. Я тебе заплачу, сколько потребуется.
   - Ты думаешь, такого "сокровища" как ты будет недостаточно.
   - Моя заветная мечта... Ой мне так стыдно. Моя самая заветная мечта... стать фотомоделью. Представь только, мое лицо на обложке журнала мод!
   - Представляю. Мимо такого точно не пройдешь не вздрогнув.
   - Да. Все мужчины будут вздрагивать от желания, а женщины от черной зависти. И ты, как фотограф и как мужчина, неравнодушный ко мне, просто обязан мне в этом помочь.
   - Детка, я фотограф, а не Господь Бог. Я не в состоянии переделывать все ужасное, что до меня натворили. Хотя постой! Если на этом твои желания заканчиваются, я сделаю из тебя супер-модель. По крайней мере, это будет что-то новенькое безобразие, как эстетическая вершина!
   - Ты меня совсем не любишь. Но я тебя прощаю, и даю одну минуту, чтобы ты меня полюбил. Вот. Посмотри, что у меня для тебя есть.
   Зулейка раскрыла сумку, заставив Карманова онеметь от изумления. Сумка оказалась доверху забита долларами. Только не говори, что это ты случайно нашла у папы в кабинете и прихватила, чтобы нам было на что жить,- сглотнув слюну, чтобы справиться с сухостью в горле, произнес фотограф.
   - Угадал, любимый. Знаешь, сколько здесь?
   - Думаю, больше, чем та мелочь, которую принято тырить у родителей из карманов.
   - Здесь полмиллиона зеленых,- со светящимися от гордости глазами сообщила Зулейка.- Правда, я редкая женщина, любимый?
   - Да! Ты редкая женщина, очень редкая. Ты просто такая редкая дура, что и не встретишь еще.
   - Ты думаешь, нам не хватит?
   - Тебе не знаю, а мне хватит, но не на долго, пока твой папаша не догонит.
   - А зачем ему за нами гнаться?
   - А чтобы добавить, деточка. Ты что, не понимаешь, на что способен человек, у которого утащили такие деньжищи?
   - А! Ты об этом. Так и вовсе не о чем беспокоиться. Деньги-то не его. Он их сам в банке одолжил.
   - О, Господи! Час от часу не легче. Ты сейчас пойдешь, и положишь деньги на место.
   - И не подумаю. У нас в семье это не принято. Я их лучше на улицу выброшу, пусть кто хочет берет. Мне без тебя ничего не нужно. Выбросить?
   - Делай, что хочешь, только меня не впутывай.
   Зулейка подняла редикуль:
   - Так я выбрасываю?
   - Швыряй!
   Зулейка размахнулась со всей силы швырнула редикуль, целясь в сторону выхода. На свою беду в это время в студию входил Казанова. Редикуль попал ему точно в голову, после чего Козя в легком нокдауне свалился на пол, а редикуль, отскочив от головы, закатился за дальнюю декорацию.
   - Я же говорил, деньги до добра не доведут,- укоризненно произнес Карманов.- Одного клиента, Зулейка, ты уже, кажется, прикончила.
   - Да пошли вы все!- воскликнула в сердцах Зулейка, не обращая внимание на упавшего Козю, достала косметичку и стала нервно наводить порядок на лице.
   * * *
   Кеша подбежал к лежащему без чувств Казанове и стал хлопать его по щекам. Когда тот начал приходить в себя, Карманов быстро заговорил:
   - Козя, ты хорошо помнишь мои уроки? Сейчас тебе прийдется применять на практике полученные знания.
   - Почему сейчас?- ничего не понимая, спросил Казанова.
   - Потому что это она и есть.
   - Кто?
   - Невеста на выданье.
   - Вот эта уродина?!- сразу пришел в себя Козя.
   - Тише ты!- Карманов с опаской посмотрел на занятую своим лицом Зулейку.- Какая тебе разница, ты же ничего не видишь?
   - Это еще не значит, что я ничего не соображаю.
   - Подумай, Козя, хорошенько. Отец дает за нее в приданое квартиру, машину, загородный домик и вообще будешь до конца дней в полном шоколаде.
   - А кто у нее отец?
   - Ты что, не знаешь? Ее отец Папа Кубик - самый богатый и влиятельный в городе человек. Слыхал о таком?
   - Как ты сказал?- вскочил на ноги Казанова.
   - Папа Кубик.
   - Что, сам Кубик?
   - Ну.
   - Так это же меняет все дело. Господин фотограф, вы не оставите нас минут на десять, я хочу один на один потолковать с этой красоткой.
   - Вот это другой дело,- похлопал Кеша слепого по плечу и направился в проявочную комнату, сокрушаясь на ходу,- все-таки это ужасно, что в наше время люди так падки до денег.
   * * *
   Казанова приблизился к занятой подкраской губ Зулейке:
   - Девушка, вы не дадите мне свой телефончик?- спросил вкрадчиво он.
   - Не дам, он мне самой нужен,- презрительно бросила в сторону слепого Зулейка.
   - Да вы не поняли, я с самыми серьезными намерениями.
   - Изнасиловать, что ли, хотите?
   - Да у меня и в мыслях ничего подобного не было!
   - А чего тогда голову морочишь?
   - Потому что вы мне очень нравитесь. Я хочу прижаться щекой к вашей щеке и так пройтись по жизни.
   - Что, мы так и будем ходить скособочившись?
   - Нет, мы будем жить, как вольные птицы, высоко паря над бушующим океаном мира в безумных объятиях.
   - А, так ты извращенец! Ну ладно, так и быть, если ты в сексе знаешь всякие там штучки, то я согласна.
   - На что согласна?
   - Ну как же? Ты же сам говоришь, что жить со мною хочешь.
   - Безумно! Я так рад, что и вы готовы разделить мои чувства.
   Казанова подошел к Зулейке и начал расстегивать ей пуговицы на кофточке.
   - Ты чего это удумал?- от неожиданности опешила Зулейка. Затем она вытащила из подвязки чулка пистолет, вставила его в рот Казанове и задала вопрос, который девушки в таких случаях задают всегда.- Зачем это ты, нахал, без спросу расстегиваешь мои пуговицы?
   - Честное слово, я не хотел,- с пистолетом во рту, проговорил Козя.- Это все он, фотограф, меня научил. Я больше так не буду.
   - То есть, как это "не будешь"!- Зулейка вынула пистолет изо рта Кози и воткнула ему в живот.- Еще как будешь!
   - Буду, буду,- согнулся пополам Козя.
   - Так-то лучше,- подобрела Зулейка и убрала пистолет на место.- Дурачок, раздеться я и сама могу. Но сначала я хочу выяснить, с какой это стати ты ко мне приставать начал. Что-то подозрительно. Еще ни один мужчина первым ко мне не лез.
   - Я же сказал,- проговорил Казанова, потирая живот,нравитесь вы мне очень. А я вам нравлюсь?
   - Конечно, нравишься - такого дурака первый раз в жизни встречаю.
   - Вот и прекрасно. Мы будем счастливы, и у нас будет много, много детей.
   - Ой, ну ты скажешь! Дети-то в чем виноваты?
   - Так положено. У нас будет три мальчика и три девочки, и все такие же красавицы, как их мама.
   - Нет, он все-таки ненормальный. Ты очки-то сними и посмотри на меня как следует.
   - Увы, но как раз этого я сделать не могу.
   - Что, страшно?
   - Нет, просто я ничего не вижу. Я, к вашему сведению, слепой.
   - Слепой!- удивленно посмотрела на Казанову Зулейка.
   - Звучит трагично, но, увы, это так.
   - Почему же трагично,- возразила Зулейка с состраданием в голосе.- Так вы и правда считаете, что я очень красива?
   - Вы просто удивительно красивы, конечно, если фотограф не соврал.
   - Нет, он вам ни сколько не соврал,- замахала руками Зулейка.- Кстати, вы тоже очень даже интересный мужчина. Меня всегда влекло к людям, которые меня никогда не видели. И кроме того, вы будете изумительно смотреться в черных очках на фоне старинной мебели и камина.
   - Вот и поладили. Надеюсь, твой папаша не будет возражать?
   - Пусть только попробует,- поправила под юбкой пистолет Зулейка.
   - Кстати, хотелось бы побыстрее с ним встретиться,- произнес как бы внезначай Казанова.
   - Сдался тебе этот старикан. И без него обойдемся,- махнула рукой Зулейка
   - Ну как же! А благословение получить.
   - Постой, постой. Я никак не пойму. Ты мне предложение делаешь или моему предку?
   - Тебе.
   - И не врешь, что любишь?- спросила с дрожью в голосе Зулейка.
   - Люблю! И совершенно официально предлагаю руку и сердце.
   - Скажи честно, тебе что, носки стирать некому?- еще не до конца веря в свое счастье, спросила Зулейка.
   - А их что, стирают?- удивился Козя.
   - Нет, каждый раз новые покупают,- с сарказмом произнесла девушка.- Что, и в Загс со мною добровольно пойдешь?
   - В Загс? Гм... Впрочем, ладно - одним браком больше одним меньше.
   - Что ты сказал?
   - Это я так, про себя. Не пойду, солнце мое, а полечу на крыльях любви.
   - Прямо сейчас?
   - Прямо сию секунду.
   - Ой, я прямо не верю своим глазам!- воскликнула счастливая Зулейка, глядя на Казанову.
   - А я своим...
   Зулейка удивленно уставилась на Козю.
   - ...своим ушам, любимая,- поправился тот.
   И влюбленные прижавшись друг к другу, на ходу прихватив валявшийся у входа редикуль Марго, покинули студию.
   * * *
   Появляются два громилы Шип и Бык. Они осматривают в поисках посторонних студию, а затем направляются в фотолабораторию. В этот момент им навстречу выходит Карманов.
   - Вы кого-то ищите, господа?- спросил он братьев, преграждая собою вход в фотолабораторию.
   - Бык, займись лохом,- обернулся Шип к брату.
   Бык угрожающи двинулся на Карманова.
   - Не надо, я сам,- освободил проход Кеша.
   Шип быстро открыл дверь и исчез внутри. Кеша зажмурился в ожидании, что сейчас что-то произойдет. Шип медленно вышел из фотолаборатории и прищурившись уставился на Карманова.
   - Что это?- спросил он, кивнув назад, сверля Карманова взглядом.
   - Это,- Кеша понял, что пропал вместе с Родионом, но все же сделал последнюю попытку спасти положение.- Это всего лишь фараон.
   - Что! Фараоны!- Испуганно переспросил Бык.- А кто их вызывал?
   - Успокойся, дурень, это не тот фараон,- пояснил брату Бык и затем снова обратился к Карманову.- Я спрашиваю не кто это, а почему это окаменевшее чучело у вас в темной стоит? Может, мы с папой на фоне фараона сняться захотим.
   - Виноват,- облегченно выдохнул Кеша,- я хотел, как лучше.
   В это мгновение в студию, опираясь на палку с золотым набалдашником, вошел папа Кубик.
   - Сократ Касьянович, как я рад вас видеть!- Воскликнул Кеша, помогая Кубику сесть.
   - А я-то как рад, зятек.
   - Ошибаетесь, Сократ Косьянович, Зулейка уже нашла другого кандидата на столь почетное место.
   - Другого?- Недоверчиво переспросил папа Кубик.
   - Другого. И они уже в Загсе.
   - Ты хочешь сказать, что нашелся человек, который согласился добровольно поехать с Зулейкой в Загс.
   - Представьте себе.
   - Он что, слепой?
   - Невероятно, господин Кубик, но вы угадали? Помните, в студию заходил клиент с палочкой? Так вот это он.
   - Это которого сыны спускали с лестницы. Он что, жив остался?
   - Как видите, и даже успел с вами породниться.
   - Это что же получается: дочь ограбила отца, да еще без моего благословения отправилась под венец с каким-то калекой?!
   Кубик в расстройстве покачал головой, а затем неожиданно стал изливать Карманову душу.
   - Если бы ты знал, Кеша, как трудно у нас сегодня быть богатым. Все от тебя чего-то хотят. Да что там хотят, просто рвут на части. На секунду расслабишься, смотришь, а тебя уже пять раз обокрали. Даже родная дочь, которой я никогда ни в чем не отказывал, готова раздеть, разуть и голым по миру пустить... Кстати, у нее с собою сумки из крокодиловой кожи не было?
   - Сумочки... из кожи?- Кеша на секунду задумался, как бы о чем-то вспоминая.- Кажется, была у нее с собою такая сумочка. А что?
   - Замечательно! Так вот, настоящих друзей у меня нет. Потому что богатых никто не любит, а с теми друзьями, что я начинал, дружба закончилась, как только мы начали делить нагр... то есть заработанное. Они уже и убийцу для меня наняли. Одиночество, душевное одиночество - вот удел всех богатых... Да! Чтобы не забыть. Она при тебе ее не открывала?
   - Нет. А что, там было что-то важное?
   - Да так, пустяки всякие. Кстати, подводя итоги в конце жизни...
   - Да вам еще рано об этом, господин Кубик...- начал было Карманов.
   - ...не перебивай меня, Кеша,- оборвал его Кубик.- Я нутром чувствую, что уже скоро. Так вот, не смотря на достигнутое, жизнь позади похожа на руины, цепь сплошных ошибок и непоправимых глупостей. Об одном случае я жалею особо. Как-то я был по делам в Энске. Забавный такой городишко, все девушки сказочно красивы, но несчастны. Потому что мужиков настоящих в городе нет... Скажи, Кеша, а ее новый жених не видел, что внутри сумки?
   - Так он же слепой.
   - Это хорошо! Но не будем отвлекаться. В том городишке я познакомился с девушкой по имени Юлия. Влюбилась она в меня, как собачонка - в туалет одного не отпускала. Две недели я провел в счастливом бреду. Юлия оказалась удивительной любовницей, отдавая себя всю, она не требовала взамен ничего. Теперь только я понимаю, что в этой жизни она одна любила меня по-настоящему.
   Но увы, Кеша, в то время я был уже женат, и не на ком-нибудь, а на дочери первого секретаря горкома.
   Прощаясь с Юлей, я обещал вернуться, но куда мне было идти против жены и всего городского аппарата. Одна фотография, где мы снялись вместе, на память и осталась.
   Папа Кубик достал платок и начал промокать им заполнившиеся слезами глаза.
   - Ты, Кеша, наверное, хочешь спросить, к чему я тебе все это рассказываю. Дело в том, что, когда я вернулся из командировки, жена, по обыкновению обыскивая мои карманы, наткнулась на эту фотографию. Мне потом, конечно, на голову десять швов накладывали, но это не главное. Главное, она разорвала фотографию на мелкие кусочки. Но я их сохранил, вот они,- и Кубик, как величайшую драгоценность развернул платок, где и лежали бумажные клочки. - Нельзя ли их, Кеша, как-нибудь склеить, и снова сделать фотографию целой?