Смит Эдвард. В глубинах пространства

   Тридцать две единицы. Ощущения были точно такими же, как в тот раз, когда он передвинул рычаг на последнее деление.
   Тридцать три. Гигантская рука сдавила ему глотку; он задыхался, отчаянно хватая ртом воздух. Нечеловеческая тяжесть словно вдавливала глазные яблоки в череп. Вселенная вращалась перед его взором; вспыхивали оранжевые, черные и зеленые звезды.
   Тридцать четыре. Звезды самых разнообразных оттенков и цветов внезапно стали взрываться, разлетаться на куски; тут же на их месте появлялись все новые и новые. Огненное перо выводило уравнения и математические символы прямо в трепещущем от боли человеческом мозгу.
   Тридцать пять. Все поглотили ослепительный свет, иссушающий жар; потом наступила абсолютная темнота, и он уже не мог сопротивляться стремительному падению в черную бездну беспамятства.
   Все быстрее и быстрее мчался "Жаворонок" по своей гиперболической орбите. Все стремительней и стремительней - и с каждой минутой полета он все ближе подходил к ужасной мертвой звезде. За восемнадцать часов с начала этого фантастического падения-полета он обогнул ее по гигантской дуге. Предел Роха не был достигнут; но если бы Мартин Крейн знал, какой пренебрежимо малой была эта щель, отделявшая жизнь от смерти, волосы его, несомненно, встали бы дыбом.
   Итак, мощь корабля превозмогла притяжение погибшего светила. После тридцати шести часов полета звезда, еще совсем недавно державшая его в смертельных объятиях, постепенно начала ослаблять хватку; теперь "Жаворонок" летел со все увеличивающимся ускорением.
   Через двое суток влияние мертвой звезды практически не ощущалось; через трое - исчезло окончательно.
   Пожирая энергию выпущенных на волю атомных демонов, "Жаворонок" несся вперед и вперед сквозь глубины межзвездного пространства с невероятной, фантастической скоростью, обгоняя свет с той же легкостью, с которой пуля обгоняет улитку.
   6
   Ситон открыл глаза и с удивлением огляделся вокруг. Еще не полностью пришедший в себя, сплошь покрытый синяками и кровоподтеками, он не мог сразу сообразить, где находится. Инстинктивно сделав глубокий вдох. Дик закашлялся, когда газ под давлением заполнил его легкие - и вместе с ним пришло ощущение действительности. Он отщелкнул крепления шлема, отстегнул страховочные ремни и рванулся к креслу, в которой лежала Дороти.
   Она была жива!
   Ситон перенес ее на пол и начал делать искусственное дыхание. Вскоре его усилия увенчались успехом - он услышал судорожный кашель Долли, прозвучавший в его ушах небесной музыкой. Сорвав с нее шлем, Ситон подхватил девушку на руки; она сдавленно всхлипывала у него на груди. Когда первая волна экстатического ощущения от встречи схлынула, Дороти виновато попросила:
   - Дик, милый, позаботься, пожалуйста, о Мегги. Она...
   - ...в полном порядке, - сказал Крейн. Действительно, стараниями Крейна Маргарет уже была возвращена к жизни. ДюКесна нигде не было видно. Засмущавшаяся вдруг Дороти вспыхнула и отпустила шею Ситона, а тот, тоже покрасневший, разжал руки, и девушка поплыла к потолку, безуспешно пытаясь уцепиться за что-нибудь.
   - Опусти же меня, Дик! - наконец засмеялась она. Ситон, не задумываясь, ухватил ее за лодыжку, отпустив скобу, за которую держался; теперь они оба зависли в воздухе под самым потолком. Крейн и Маргарет дружно расхохотались.
   - По-моему, я - вылитая канарейка! - воскликнул Ситон, хлопая руками как крыльями и по-птичьи чирикая. - Брось нам конец, Март!
   Крейн с преувеличенной деловитостью изучал парящую над ним пару.
   - Ну какая же из тебя канарейка, Дик? Скорее ты похож на Юпитера, восседающего на троне!
   - Если ты сию же минуту не пришвартуешь меня, умник, я воссяду на твоей шее!
   Хохочущий Мартин пренебрег этой страшной угрозой, но, к счастью, в этот момент Ситон достиг в своем дрейфе поручня, за который крепко уцепился, придерживая за талию Дороти.
   Благополучно приземлившись, он вставил энергетический брусок в один из двигателей и, включив предупреждающий сигнал, несколько увеличил мощность. "Жаворонок" словно подпрыгнул у них под ногами - и все снова обрело свой нормальный вес.
   - А теперь, когда наши дела слегка приведены в порядок, - сказала Дороти, - разрешите, я представлю вас друг другу. Мисс Маргарет Спенсер, моя новая подруга, - Мегги, это те ребята, о которых я тебе рассказывала. Доктор Ричард Ситон, он же Дик, - мой жених. Он знает все об атомах, электронах, нейтронах и тому подобных мелких штучках. А это мистер Мартин Крейн, выдающийся изобретатель. Он сконструировал эти двигатели и все остальное оборудование "Жаворонка".
   - Если не ошибаюсь, я уже слышала о мистере Крейне, - сказала Маргарет. Мой отец тоже был изобретателем, и он часто упоминал про инженера Крейна, который усовершенствовал множество приборов, применяемых в авиационной промышленности. Отец рассказывал, что эти открытия произвели настоящую революцию... Он говорил о вас, мистер Крейн?
   - Боюсь, ваш отец несколько преувеличил, мисс Спенсер, - смутился Мартин, - но я действительно сделал несколько работ в этой области. Так что, скорее всего, речь шла обо мне.
   - Кстати, - меняя тему разговора, вступил Ситон, - а где ДюКесн?
   - Он вышел привести себя в порядок, а потом собирался зайти на камбуз, проверить, нет ли повреждений, и сообразить чего-нибудь подкрепиться.
   - Вот это да! - восхитилась Дороти. - Он может сейчас думать об еде! Ладно, тогда и мы пойдем почистим перышки. Вперед, Мегги, я знаю, где наша каюта.
   - Ну что за девчонка! - воскликнул Ситон, когда девушки удалились. Покрыта синяками с головы до пят, скорее мертва, чем жива, - вон, даже идти нормально не может, а едва волочит ноги, - но разве мы услышали от нее хоть словечко жалобы? Энергии хоть отбавляй - даже на пороге смерти! Что за девчонка!
   - Ты несправедлив к мисс Спенсер, Дик, - отозвался Крейн. - Она ведь тоже ни на что не жаловалась - и к тому же была в значительно худшей форме, чем Дороти.
   - Верно, - удивленно согласился Ситон, - ей тоже мужества не занимать... Эти две женщины, дружище Март, - ослепительные кометы на ночном небосклоне, почтившие нас вниманием. Так что пошли - тоже примем ванну и побреемся... И заодно поверни-ка на пару делений климатизатор.
   Когда они вернулись, то застали девушек сидящими у иллюминатора.
   - Вы уже успели намазаться, сестрица Долли? - спросил Ситон, потянув носом.
   - Да! Мне кажется, что до конца жизни я не избавлюсь от этого амилофена! жалобно простонала, состроив смешную гримаску, Дороти. Ситон в ответ только усмехнулся.
   - Ничего не скажешь, великолепное средство этот амилофен, но запах!
   - Ладно, дорогой, не расстраивайся так сильно, а лучше посмотри сюда. Видел ли ты когда-нибудь что-либо подобное?
   Четыре головы склонились к выпуклому прозрачному стеклу, и в отсеке повисло благоговейное молчание. Перед их глазами расстилалось черное бархатное покрывало межзвездной пустоты - это была не ласковая темнота южной земной ночи, но абсолютное отсутствие света, чернота, рядом с которой угольная пыль показалась бы серой. На фоне этого ковра густого мрака слабо светили бледные пятна туманностей и сверкали всеми цветами спектра звезды - крупные и мелкие, и такие, заметить которые мог только самый зоркий глаз.
   - Выставка драгоценностей на черном бархате! - выдохнула Дороти. - У меня нет слов!..
   Атмосферу общего восхищения нарушил Ситон. Он повернулся к пульту, с недоумением вглядываясь в мерцающие шкалы приборов.
   - Посмотри-ка сюда, Март! Как странно... И там, - он прикоснулся к холодной поверхности иллюминатора, - там я не узнаю ни одной звезды! Но почему? Мы шли от Земли со скоростью во много раз большей скорости света. Полет по гиперболе вокруг этого мертвого мира, конечно, рядовым не назовешь, однако...
   Крейн бросил взгляд на панель управления, потом опять посмотрел на черный полог, расшитый звездным великолепием, и вынес свой вердикт:
   - Я думаю, мы подошли слишком близко к пределу Роха. Тут могло произойти все, что угодно.
   - Похоже, что и в самом деле произошло. Надо будет проверить, нет ли деформаций корпуса, - Дик оторвался от иллюминатора и шагнул к пульту. Гляди, объектный компас все еще работает! Давай посмотрим, как далеко мы от дома.
   Они сняли данные и принялись за расчеты.
   - Что у тебя получилось. Март? Я просто боюсь обнародовать свой результат.
   - Хмм... Сорок шесть и двадцать семь сотых светового столетия. Так?
   - Да... Нас унесло вниз по реке, без весел и паруса... Вот что. Март, сделаем следующую засечку через час, и тогда посмотрим, как быстро идет "Жаворонок". Думаю, что эту цифру я тоже не решусь произнести вслух.
   - Есть ли желающие отобедать? - осведомился появившийся в дверях ДюКесн.
   Путешественники, измученные и разбитые, уселись около складного столика. Ситон - когда не смотрел на Дороти - следил за приборами, а Крейн и Маргарет вели непринужденную беседу. ДюКесн же, за исключением тех случаев, когда к нему обращались, не поддерживал общий разговор, пребывая в сосредоточенном молчании.
   После очередной серии наблюдений Ситон взглянул на него:
   - Мы почти в пяти тысячах световых лет от Земли и продолжаем удаляться от нее со скоростью около светового года в минуту...
   - Будет ли дурным тоном спросить, каким образом вы это определили?
   - Эти цифры верны, не сомневайтесь. У нас осталось только четыре топливных элемента. Достаточно, чтобы остановить корабль, но явно мало для того, чтобы вернуться, даже дрейфуя со скоростью света. Слишком много для этого понадобится человеческих жизней...
   - Значит, нам придется сесть на какую-нибудь планету и добыть там медь.
   - Вот что я думаю, доктор... Может ли насыщенная медью звезда обладать планетами, богатыми этим металлом?
   - Полагаю, так.
   - Тогда не могли бы вы подойти к спектроскопу и выбрать какое-нибудь подходящее светило? А затем мы направимся прямиком к нему.
   Когда ДюКесн вышел, Дик повернулся к своему компаньону.
   - Март, пора возобновить наши двенадцатичасовые... нет, восьмичасовые вахты. Этому малому, - он кивнул в сторону двери, за которой исчез ДюКесн, имеет смысл либо доверять полностью, либо выкинуть за борт. Сейчас я предпочитаю первое. А теперь - отправляйтесь-ка все спать.
   - Ишь, какой шустрый, - возразил Крейн. - Если память мне не изменяет, сейчас моя очередь.
   - Античная история не в счет. Если хочешь, можем подкинуть монету. Орел, я выиграл!
   Больше с ним никто не спорил, и измученные космические путешественники разошлись по своим каютам - кроме Дороти, которая намеревалась пожелать капитану спокойного дежурства в более интимной обстановке.
   Они в полном блаженстве сидели в кресле, прижавшись друг к другу, как вдруг взгляд Дороти упал на ее собственную левую руку, и она вскрикнула от огорчения.
   - В чем дело, малышка? - спросил Ситон.
   - О, Дик! - простонала она, чуть не плача. - Я совсем забыла в суматохе забрать то, что осталось от моего обручального кольца... из двигателя на нашем прежнем корабле...
   - О чем ты, собственно?
   И Дороти рассказала ему, что происходило на звездолете ДюКесна; а Ситон рассказал ей о Мартине и о себе.
   - Ах, милый! - зажмурив глаза, нежно промурлыкала девушка, когда их истории были завершены. - Это такое счастье - снова быть с тобой! Мне кажется, мы не виделись столько лет, сколько миль мы пролетели...
   - Тебе столько пришлось пережить, Долли! А я... мне жутко стыдно от того, что я попался на удочку, как червяк, и не доглядел за тобой... Если бы не осторожность Мартина... мы многим обязаны ему, девочка.
   - Да, конечно... Но я не думаю, что тебе стоит переживать насчет просроченных долгов, Дик. Мартин, похоже, уже получил свой рождественский подарок... - она усмехнулась и тихо прошептала: - Только вот что, милый... пожалуйста, не проговорись Мегги, что наш Мартин богат.
   - О, ты уже готова взяться за сводничество? А почему бы и не рассказать? Неужели, узнав о состоянии Марта, она станет думать о нем хуже? Кстати, ты никогда не догадывалась, что главная причина, по которой я женюсь на тебе, это твои деньги?
   Дороти рассмеялась. - Конечно, я знаю о твоих коварных планах! Но выслушай меня внимательно, бедный глупый охотник за богатыми невестами... если только Мегги поймет, что Мартин - тот самый единственный и неповторимый М. Рейнольдс Крейн, все пропало! Ей покажется, будто Мартин думает, что она специально преследовала его... а потом и он сам уверится в этом - знаешь, как бывает... И все пропало!. - Долли ткнулась носом в щеку Ситона. - Ну, а сейчас он ведет себя очень естественно. Я даже изумлена: он никогда не говорил так ни с одной женщиной - кроме меня, конечно... Но и со мной он стал вести себя нормально только когда убедился, что я не имею на него никаких видов.
   - Может, ты и права, детка, - согласился с ней Дик, задумчиво кивая головой. - В одном ты права - Мартин действительно из тех пуганных вором, что боятся кустов.
   7
   По прошествии восьми часов на вахту заступил Крейн, а Ситон, еле держась на ногах, добрался до своей койки и отключился, едва коснувшись головой подушки. Он проспал больше десяти часов, а затем, слегка размяв затекшие мышцы, вышел в салон.
   Дороти, Мегги и Крейн как раз завтракали, и Дик, не долго думая, присоединился к ним. Это была самая веселая и беззаботная трапеза с тех пор, как они покинули Землю. Синяки еще кое-где украшали их лица, но под мощным, Хотя и весьма чувствительным, воздействием амилофена они потеряли свою болезненность.
   Когда с завтраком было покончено, Ситон сказал:
   - Ты боялся, Март, что наши гироскопы могут оказаться разрегулированными. Пожалуй, займусь проверкой...
   - Это ты можешь поручить Мегги и мне, - предложила Дороти.
   - О, прекрасно! Возьми электрощуп, приборы и выясни, не вышло ли что-нибудь из строя. Потом еще одна великолепная идея, Дол, - можешь подержать мою голову на своих коленях, пока я буду думать.
   - Действительно, великолепная, - если у тебя нет никаких других!
   И Дороти отправилась за инструментами. Крейн и Маргарет тем временем устроились у одного из иллюминаторов. Девушка, ничего не скрывая, рассказала Марту свою страшную историю, содрогаясь от ужаса при воспоминании о том жутком нескончаемом падении, во время которого был убит Перкинс.
   - Тем больше у нас причин начать переговоры с командой Стального и ДюКесном, - медленно проговорил Крейн. - Мы без труда сумеем доказать, кто на самом деле инспирировал ваше похищение. Скажите, убийство Перкинса не было преднамеренным?
   - Нет... Он совершенно обезумел, и ДюКесн был вынужден убить его. Но я не думаю, что этот ученый доктор отличается в лучшую сторону от прочей банды. Он настолько бессердечен, холоден и безжалостен, что меня начинает трясти мелкой дрожью, как только я подумаю о нем.
   - Дороти говорила, что он спас ей жизнь...
   - Да, он защитил ее от Перкинса... Очень прагматичный поступок - как и все, что он делает. Она была нужна ему живой - мертвая Дороти не принесла бы ему никакой пользы. - Маргарет передернула плечами. - Мне кажется, я никогда не встречала человека, который так походил бы на робота.
   - Да, вы правы... И ничто не доставит Дику большего удовольствия, чем подходящий предлог, чтобы всадить пулю в этот ходячий механизм.
   - Ну, в подобном желании он не одинок. Этот доктор не обращает внимания на людей... на то, что мы чувствуем... машина, а не человек! - Вдруг Маргарет испуганно вскрикнула и схватила Крейна за руку. - Ох, что это? Мне показалось, "Жаворонок" качнулся!
   - Похоже, мы просто огибаем какую-то звезду, - сказал Мартин, взглянув на панель с приборами, после чего повел девушку к нижнему иллюминатору. - Мы приближаемся к звезде со слишком большой скоростью и не сможем лечь на стационарную орбиту. Ну что ж, ДюКесну придется выбирать другую систему. Видите планету - вон там, внизу? И еще одну, поменьше, чуть левее?
   Она увидела обе планеты: одну, похожую на маленькую луну, и другую, значительно меньших размеров, а также их солнце, быстро увеличивающееся в размерах. Полет "Жаворонка" был столь стремительным, что сияние странной звезды лишь на миг заиграло на выпуклой чечевице иллюминатора, а затем корабль вновь окружила абсолютная тьма.
   Казалось, они могут мчаться так неделя за неделей, не встречая никаких препятствий на своем пути - настолько безграничной была пустота по сравнению с рассыпанными в ней крохотными точками света. Движение не ощущалось. Только теперь, когда они пролетели довольно близко от звезды, возникло впечатление, что она ринулась прямо на них словно выброшенное из пушки раскаленное ядро. Остальные же звезды виделись им как далекие горные пики пассажирам поезда - на одном месте в течение длительного времени.
   Восхищенные необъятностью Вселенной, двое у иллюминатора молчали, но не в смущении, а так, как молчат близкие друзья, пребывая мыслями далеко от этого мира. Всматриваясь в бесконечное пространство, каждый из них чувствовал ничтожную малость той единственной планеты, которую они знали до сих пор, бренность и суетность деяний человеческих. Они молчали, понимая друг друга без всяких слов.
   Неосознанно Маргарет вздрогнула и придвинулась ближе к Крейну; и нежное выражение появилось на лице Мартина, когда он опустил взгляд на красивую молодую женщину, стоявшую рядом. Потому что Маргарет действительно была красива - теперь, когда отдых и нормальная еда стерли с ее лица тяжелые следы заключения, а глубокая и непреклонная вера Дороти в способности Ситона и Крейна заглушила смертельный страх. И, наконец, костюм Дороти, который сидел на ней как влитой! Костюм, который был великолепно сшит - и чрезвычайно дорог! Маргарет Спенсер выглядела в нем прекрасно и знала об этом, что полностью восстановило ее самообладание.
   Крейн быстро перевел взгляд вверх и вновь стал рассматривать звезды; но теперь великолепие глубин космоса не мешало ему видеть черные вьющиеся волосы, взбитые в высокую прическу на царственно посаженной головке; глубокие карие глаза, прикрытые длинными загнутыми ресницами; нежные, чувственные губы; округлый, с ямочкой, подбородок; стройное, восхитительных очертаний тело.
   - Как изумительно... какое величие! - прошептала в восторге Маргарет. Разве можно увидеть подобное, оставаясь на Земле? И тем не менее - тут она нерешительно замолкла, прикусила нижнюю губку, но все-таки продолжила:
   - И тем не менее, не кажется ли вам, мистер Крейн, что в человеке кроется не меньше величия, чем в этом грандиозном пейзаже? Иначе Дороти и я не были бы спасены и не оказались на этом чудесном корабле, который создан вашими руками и руками Дика Ситона...
   8
   Проходили дни. Дороти так подбирала время своего пробуждения, чтобы вставать вместе с Ситоном - готовила ему еду и скрашивала долгие часы его вахт у пульта управления. Маргарет делала то же самое для Крейна, но бывало, что они все вместе собирались в салоне. Тогда звучали смех и шутки - столь же часто, как и серьезные разговоры; а ДюКесн в это время нес свою вахту. Маргарет, принятая всеми троими как близкий друг, оказалась очаровательным компаньоном. Ее острый язычок и быстрый тонкий ум, изящество и легкость вызывали всеобщее восхищение.
   Как-то Крейн предложил Ситону давать краткие описания к тем фотоснимкам, которые они выполняли.
   - Я не слишком хорошо разбираюсь в астрономии, но с нашими приборами мы можем получить данные, особенно по планетарным системам, которые будут небезынтересны астрономам на Земле. Мисс Спенсер, как секретарь, могла бы нам помочь.
   - Ну, конечно! - воскликнул Ситон. - Великолепная идея - ведь никто еще не имел случая получить подобную информацию!
   - Я буду рада помочь вам, - сказала Мегги. - Стенография - это лучшее из того, что я умею, - и она потянулась за блокнотом и карандашом.
   После этого они с Мартином работали вместе в те часы, когда он был свободен от дежурств.
   "Жаворонок" миновал одну солнечную систему за другой. Работа Маргарет из обязанности очень скоро превратилась в удовольствие. Они с Мартином провели не один час у приборной панели - беседуя или молчаливо наслаждаясь присутствием друг друга; и за эти дни между ними установилась такая близость, которая не всегда достигается месяцами общения.
   Чем больше проходило времени, тем чаще и чаще виделся в мыслях Мартину покинутый дом - сидел ли он у пульта управления "Жаворонка" или покачивался, пристегнутый страховочными ремнями к своей койке. И теперь место неясной туманной фигуры, всегда присутствовавшей в его грезах, занял вполне определенный образ. Маргарет, в свою очередь, тоже все больше и больше привязывалась к спокойному и скромному молодому ученому с его огромными знаниями и острым проницательным умом.
   "Жаворонок" тем временем замедлил свое движение настолько, что появилась возможность посадки на подходящую планету. Немедля был проложен курс к ближайшему миру, вращавшемуся вокруг звезды, в состав которой входила медь. Когда корабль приблизился к планете, волна возбуждения охватила путешественников. Они наблюдали, как приближается, сверкая белым огнем, гигантская сфера; как атмосферные потоки размывают очертания ее континентов; как горят под солнцем ее океаны. У планеты было два спутника; ее светило ужасающих размеров пылающий диск - выглядело таким горячим, что Маргарет стала проявлять признаки беспокойства.
   - Вы уверены, что это не опасно - подходить так близко, Дик?
   - Угу... Одна из обязанностей пилота - внимательно следить за показаниями пирометра. Если температура будет слишком высока, мы не станем рисковать.
   "Жаворонок" скользнул в море облаков и опустился к самой поверхности планеты. Приборы показывали, что воздух на ней пригоден для дыхания, его состав был весьма схож с земным, разве что в атмосфере было значительно больше двуокиси углерода. Давление тоже оказалось более высоким, однако не существенно; температура была вполне сносной и защитный костюм не требовался. Гравитация на поверхности этого мира была примерно процентов на десять повыше, чем на Земле. Почву скрывала буйная растительность, однако тут и там в зелени виднелись прогалины.
   Приземлившись на одну из таких полян, путешественники убедились, что грунт достаточно твердый, и вышли наружу. Перед ними из дерна выпирал продолговатый скалистый гребень - или, скорее, жила какого-то очень твердого минерала; казалось, на поверхность выходит только малая ее часть, остальное же скрыто под землей. В том месте, где скала уходила под землю, росло гигантское дерево, удивительно симметричной формы и необычного вида - его ветви, более длинные и мощные вверху, имели широкие темно-зеленые листья, острые шипы и гибкие, похожие на побеги, усики. Дерево стояло как аванпост густой растительности, простиравшейся за ним, - в основном, папоротников, которые вздымались вверх более чем на двести футов и были совершенно непохожи на своих скромных земных собратьев. Их листья и стволы интенсивного ярко-зеленого цвета замерли в спокойном горячем воздухе. Не было заметно следов какой-либо живности; весь ландшафт казался спящим царством.
   - Планета значительно моложе Земли, - произнес ДюКесн. - Сейчас тут период, соответствующий, вероятно, земному карбону. Не похожи ли эти папоротники на те древности, чьи отпечатки иногда встречаются в угольных пластах? Как вы полагаете, Ситон?
   - Пожалуй... я как раз пытался понять, что же они мне напоминают. Но гораздо больше меня заинтересовала эта жила. Похоже на чистый металл... причем - благородный!
   - Почему ты так считаешь? - с интересом спросила Дороти.
   - На нем не видно следов коррозии, а находится он здесь не меньше миллиона лет. - Ситон подошел к обломку странного минерала и пнул его своим тяжелым башмаком - однако камень не шелохнулся. Тогда Ситон попробовал поднять его одной рукой - безрезультатно. Лишь ухватившись обеими руками, напрягая изо всех сил мощные мышцы, он смог немного приподнять обломок над землей - и это все.
   - Что вы думаете об этом, доктор?
   ДюКесн тоже приподнял тяжелую глыбу; затем вынул из-за пояса нож и поскреб поверхность. Он внимательно рассматривал свежую царапину, потом поскреб металл еще раз.
   - Хммм... Платиновая группа, несомненно... а единственный известный ее член, обладающий подобным синеватым блеском - ваш икс-металл, Ситон.
   - Но мы ведь пришли к выводу, что икс-металл в свободном состоянии и медь не могут сосуществовать на одной планете, а планеты солнц, богатых медью, должны содержать в коре медь...
   - Да, так... Значит, мы ошибались. Если это вещество - икс-металл, то у наших планетологов появится отличный предмет для дискуссий на ближайшие полсотни лет. Пожалуй, имеет смысл провести анализы этих образцов. - Займитесь этим, ДюКесн, а я подберу десяток-другой самородков. Если это действительно икс-металл, такого его количества хватит, чтобы все энергоустановки Земли работали без перерыва в течение нескольких тысячелетий...
   Крейн и Ситон, г помощью сгоравших от любопытства девушек, затащили несколько увесистых обломков на борт "Жаворонка". Когда в поисках новых самородков они стали все более удаляться в глубь прогалины, Мартин запротестовал:
   - Дик, здесь может быть опасно!
   - С чего ты взял? Посмотри, кругом так тихо... И в этот момент вскрикнула Маргарет. Она глядела назад, в сторону "Жаворонка"; на лице ее отражался смертельный ужас.
   Ситон мгновенно выхватил пистолет, но тут же опустил руку с оружием.
   - Только разрывные пули... - прошептал он, и вся четверка оцепенело уставилась на чудовище, медленно выходившее из-за их корабля.