Страница:
Но Фердинанд Стоун не дремал. Наступило мгновение, которого он ждал много лет, миг, когда ненавистный враг обнаружил себя. И Стоун был готов к схватке. Молниеносно он бросился к своим приборам, и через секунду блики голубоватого света заиграли на расширяющемся куполе защитного поля.
- Не стану утверждать, что я ждал именно такого развития событий, холодно заметил физик, продолжая вращать небольшой штурвал, с помощью которого, видимо, регулировался радиус силовой сферы. - Однако я предполагал, что они начнут действовать, и это не застало меня врасплох. Они транслируют помехи в полосе частот мозга, так что незащищенный человек не может нормально мыслить. Сейчас я прикрыл предохранительным экраном весь корабль; не думаю, что они теперь смогут пробиться через нашу защиту.
Стоун отпустил рукоять и удовлетворенно взглянул на экран визиофона. Люди начали приходить в себя.
- Что случилось? - пробормотал связист, потирая лоб и растерянно оглядываясь. - Что-то ударило меня - и разум как будто распался на части... я не мог думать, не мог пошевелить пальцем... О, боги космоса! - он страдальчески поморщился. - Я чувствуя себя так, словно мой мозг пережеван...
Всюду на огромном корабле люди на мгновение потеряли сознание; однако теперь причина этого была устранена - защита Стоуна работала весьма эффективно. Сэр Мартин объяснил положение дел Малькольму, капитану "Вашингтона"; были отданы соответствующие приказы, и скоро все оборонительное и наступательное оружие крейсера было приведено в боевую готовность.
- Теперь руководить нашими дальнейшими действиями будет доктор Стоун, который знает о роботах больше всех, - сказал адмирал.
- Прежде всего, необходимо определить местонахождение противника, - заявил физик. - Я полагаю, они захватили по меньшей мере один из наших кораблей судя по интенсивности излучения, из числа ближайших к нам. Нужно переключить трейсеры "Вашингтона" на частоту ноль-ноль-два-семь-один... - и он начал давать четкие инструкции относительно настройки следящих систем.
- Мы обнаружили их, сэр, - поступило вскоре ответное сообщение. - Они на "Дрездене", координаты 42-79-63.
- Это плохо... очень плохо... - протянул Стоун, размышляя вслух. - Мне не удастся прикрыть другой корабль защитным полем, пока мы не обойдем "Дрезден"... и, тем самым, не разоблачим себя... Дистанция слишком велика... -Крейсера флота двигались с огромными скоростями и их разделяли тысячи миль. Если выпустить торпеды, их, скорее всего, отклонят метеоритные отражатели... Мы можем сделать только одно, адмирал, приблизиться к "Дрездену" и попытаться его уничтожить всеми средствами, какие имеются у нас на борту.
- Но там же люди! - запротестовал сэр Мартин.
- Считайте их мертвыми, - резко произнес ученый. - Можете взглянуть, если хотите - это не принесет вреда. Пусть связисты соединят нас со всеми телевизионными мониторами "Дрездена"... - он щелкнул переключателем, подавая команду. - Но, кроме того, что значит экипаж одного корабля по сравнению с сотнями тысяч людей на остальных судах? Мы не сможем уничтожить "Дрезден" одним ударом... У них такое же оружие, как у нас... и роботы убьют команду первым же нашим залпом - если уже не сделали этого. Боюсь, что такая, же судьба может постигнуть еще одиннадцать ближайших кораблей, которые могли бы помочь нам...
Он прервал свои размышления вслух, ибо в этот момент удалось остановить видеосвязь с "Дрезденом" - только на одно мгновение, но этого оказалось достаточно. Корабль был полностью захвачен роботами. Во все отсеках лежали люди - несомненно, мертвые. Малькольм пробормотал проклятье; затем последовал приказ - и флагман, включив мощные прожекторы, ринулся в атаку на "Дрезден".
- Вы, кажется, упоминали о помощи, - произнес сэр Мартин. - Сумеете ли вы вывести из-под контроля роботов несколько ближайших кораблей?
- Нам придется сделать это, или мы сгорим, - Стоун задумчиво потер лоб. Бой с "Дрезденом" - схватка на истощение. В одиночку мы не сможем пробить их противометеоритные экраны, пока у них достаточно энергии - но задолго до того все мы окажемся на Солнце. Я вижу только один способ. Мы должны установить защитные генераторы на десантных ботах "Вашингтона" и отправить их на помощь другим кораблям. Пошлем одиннадцать ботов - тогда двенадцать кораблей, окружающих захваченное судно, смогут одновременно атаковать его. Этот маневр займет много времени и связан с риском, но, полагаю, это все, что мы можем сделать. - Физик повернулся к сэру Мартину. - Пришлите мне десяток техников, и я начну монтировать генераторы.
Через несколько минут техники уже готовили оборудование, а Стоун тем временем давал последние указания капитану:
- Атакуйте всеми своими средствами. Используйте тяжелые бластеры и торпеды, постарайтесь разрушить противометеоритную защиту "Дрездена". И не экономьте топливо, капитан; чем больше вы его израсходуете, тем больше энергии будет подано на генераторы и тем скорее мы справимся с ними. Потом вы пополните свои запасы с помощью других кораблей.
Пока Стоун с техниками собирал защитные генераторы, которые должны были предохранить одиннадцать огромных кораблей от губительного излучения роботов, пока компьютеры, минута за минутой, прослеживали курс Флота, сближавшегося с грозно пылающим Солнцем, "Вашингтон" стремительно мчался к захваченному судну. Орудия носовой батареи флагмана были готовы к бою. Он двигался до тех пор, пока противометеоритные поля обоих кораблей не начали сжиматься подобно стальной пружине. И тогда капитан Малькольм показал, на что он способен.
Этот седой ветеран не слишком хорошо разбирался в небесной механике, атомной теории или в сложнейших отраслях математики, которые были излюбленным развлечением Фердинанда Стоуна; однако свое дело он знал основательно. Он знал свой корабль, каждое его орудие и каждый механизм, мог оценить до последнего ватта чудовищную мощь своего судна - и умел распорядиться ею. Корабль был продолжением его мозга и рук, смертоносным оружием, которое он сейчас пустил в ход.
Внезапно бластеры "Вашингтона" вспыхнули, обрушив поток энергии на плененный роботами крейсер. Тонкие кинжалы огня снова и снова кололи вражеское судно, с диким неистовством царапали, били, сверлили его защитный экран. Сила удара была такова, что дымились обмотки силовых генераторов; рефлекторы излучателей сверкали яростным фиолетовым накалом.
В дело было пущено не только лучевое оружие. Каждый ствол, который мог быть нацелен на "Дрезден", извергал объятые дымам и пламенем снаряды - так часто, как могли справиться заряжающие автоматы. Гигантский корпус корабля непрерывно содрогался от мощных бесшумных толчков. Смертоносные радиоуправляемые торпеды, описывая огромные круги, пытались сокрушить метеоритные отражатели "Дрездена"; не найдя цель, они взрывались, заполняя пространство бушующим пламенем и разлетающимися осколками металла. Капитан Малькольм расходовал топливо и боеприпасы с пугающей быстротой, не заботясь ни о резервах, ни о сохранности своего крейсера. Все генераторы работали с чудовищной перегрузкой; тяжелые стационарные бластеры, излучавшие энергию в экстремальном режиме, раскалились - их мощные охладители не успевали отдавать тепло вакууму межпланетного пространства.
В этом яростном ливне всесокрушающих лучей, в этом шторме взрывов и потоке снарядов "Дрезден" явно оставался невредимым. Свечение его защитных экранов сместилось в фиолетовую область спектра, однако пока они пылали все так же ярко, как в начале битвы. Ни один из метеоритных отражателей не был разбит, защита выдержала. "Дрезден", оборудованный и вооруженный не хуже флагманского корабля, управляемый чудовищным нечеловеческим интеллектом, мог противостоять любому крейсеру флота до тех пор, пока не иссякнет энергия в его генераторах.
Однако капитан Малькольм был удовлетворен. Он сделал все, чтобы "Дрезден" израсходовал как можно больше невосполнимого горючего; ради этого он не щадил генераторы и излучатели своего корабля. Его судно и его люди могут и должны выстоять до тех пор, пока свежие силы не придут на помощь; и они сделают это.
Они держались, пока Стоун со своей командой техников заканчивал работу над сложными защитными механизмами, пока десантные боты флагмана неслись сквозь космическое пространство к одиннадцати ближайшим крейсерам. Держались, пока навигаторы с угрюмыми лицами следили за непрерывно возраставшей скоростью падения на Солнце, пока компьютеры рассчитывали ту гибельную точку, за которой не было возврата. Они держались - а тем временем огромная армада Земного Флота, ведомая бездушными металлическими созданиями, с гибельным безумием стремилась в пылающий ад звезды.
* * *
Наконец, десантные суденышки достигли плененных кораблей и прикрыли их спасительными силовыми щитами. Экипажи быстро пришли в себя; открылись огромные люки, и боты, вместе с защитными генераторами, нырнули в них. Затем последовали необходимые разъяснения, были отданы нужные приказы, и одиннадцать мощных крейсеров, один за другим, отправились на помощь к своему флагману.
Не существует космического корабля, каким бы вооружением и защитой он не обладал, способного долго противостоять совместной атаке двенадцати мощных военных судов. Под потоком смертоносной энергии, изливавшейся на обреченный крейсер, свечение его экранов сместилось в сторону ультрафиолета; затем они почернели и исчезли. После того, как защита была преодолена, конец наступил практически мгновенно.
Не существует металла, который мог бы выдержать удар боевого бластера. В считанные минуты сотни кинжальных лучей раскромсали "Дрезден" на части, превратив его в груду бесформенных обломков. Когда же корабль распался, каждый его отсек - и каждая деталь, каждый болт и каждая гайка его чудовищной команды - уничтожались до тех пор, пока все металлические обломки, превратившиеся в жидкую смесь, не испарились полностью.
Как только сопротивление было подавлено, и губительные лучи, пронизывающие пространство, исчезли, связисты флагмана начали вызывать остальные крейсера. На борту кораблей многим так и не удалось выйти из транса; они остались беспомощными слабоумными существами на тот недолгий срок, который сумели прожить. Но вскоре на каждом корабле нашелся опытный офицер, принявший командование, и Земной Флот повернул под прямым углом к своему прежнему курсу.
Теперь все зависело от инженеров и навигаторов. Задача первых состояла в том, чтобы выжать из двигателей максимум; вторым предстояло рассчитать наиболее оптимальную траекторию, выигрывая каждый сантиметр драгоценной тангенциальной скорости.
* * *
Прошло несколько дней и бессонных ночей, заполненных упорной работой. Фердинанд Стоун выглядел очень усталым, но, как всегда, он был настроен решительно. Преодолевая тройное тяготение, физик проделал путь в рубку главного навигатора и теперь, вместе с адмиралом Мартином, нетерпеливо дожидался, пока сей достойный офицер, с трудом тыкая отяжелевшими пальцами в клавиши компьютера, закончит свои вычисления.
- Мы избежим падения на Солнце, профессор... у нас даже сохранится ускорение около половины "же", - сказал наконец навигатор. - Другой вопрос уцелеем ли мы. На борту станет, пожалуй, жарковато... Выдержат ли наши климатические установки? И, конечно, будет излучение - способна ли корабельная броня ослабить его до приемлемой величины? Пожалуй, вы знаете об этом больше, сэр.
- Расстояние максимального сближения? - резко прервал его Стоун.
- Два - двадцать девять на десять в девятой метров, считая от центра Солнца, - быстро выпалил навигатор. - Иначе говоря, около полутора миллионов километров от границы фотосферы... - Он поднял взгляд на Стоуна и спросил: Каковы наши шансы, сэр?
- Близко... слишком близко, - задумчиво произнес физик. - Однако, можно многое сделать, - он повернулся к сэру Мартину. - Надо так настроить энергетические экраны, чтобы погасить большую часть смертоносной радиации; следует позаботиться и о других защитных устройствах. Я проанализирую, как нарастает интенсивность излучения и посмотрю, что еще можно предложить для его нейтрализации.
- Сейчас вы отправитесь спать, - жестко приказал адмирал. - После отдыха у вас будет еще достаточно времени для работы. - Помолчав, он с горькой гримасой добавил: - Медики докладывают мне, что люди, которые не смогли оправиться от воздействия излучения роботов, умирают при большом ускорении. Печальный факт, но я не вижу, чем тут можно помочь...
- Это не в наших силах. Еще многие погибнут... до того, как мы удалимся от Солнца, - пробормотал Стоун. Он вышел, пошатываясь и почти засыпая на ходу.
* * *
День за днем продолжалась отчаянная борьба. Солнечный диск на экранах становился все больше; угрожающе росла радиация светила. Один да другим гибли беспомощные люди, потерявшие рассудок; их тела предавались космосу. Оставшиеся в живых уже почти равнодушно относились к этим смертям; существование при тройной силе тяжести требовало от каждого всех физических и умственных способностей.
Своевременная настройка энергетических экранов позволила нейтрализовать наиболее опасные жесткие компоненты излучения "Старого Сола", как называли светило астронавты. Климатизаторы работали с максимальной нагрузкой; люди стремились укрыться у неосвещенных солнцем бортов кораблей, спасаясь под щитами, сделанными из подручного материала. Душный воздух становился все горячей и горячей; начинали болеть и слезиться глаза, кожа покрывалась волдырями и трескалась. Казалось, ничто не может защитить людей от огненной смерти - одно лишь терпение. И они терпели.
Но настал час, когда пришло долгожданное сообщение:
- Пилоты и навигаторы всех кораблей, внимание! - микрофон дрожал у обожженных почерневших губ старшего навигатора. - Мы вышли в перигелий! Притяжение Солнца создает ускорение двадцать четыре с половиной метра на секунду в квадрате; наше собственное ускорение - двадцать девять - запятая четыре десятых. С этого момента мы удаляемся с ускорением четыре и девять десятых. Держите курс строго от центра звезды в плоскости эклиптики.
Сейчас Солнце ничем не напоминало дневное светило, которое можно наблюдать с зеленой и мирной Земли. Это была гигантская сфера кипящего огня с угловым размером около тридцати пяти градусов. Солнечные пятна, хорошо различимые на таком расстоянии, выглядели как неописуемое переплетение пламенных бурь и вулканических извержений материи, являвшейся чем-то средним между газом и жидкостью. Всюду на поверхности звезды возникали протуберанцы; эти дьявольские, несущие уничтожение огненные копья, которые Солнце с диким неистовством швыряло в пустоту, иногда почти дотягивались до космических кораблей.
Защитив глаза очками со светонепроницаемыми стеклами, укутанный в многослойный костюм с толстыми свинцовыми прокладками, Фердинанд Стоун изучал это яростное чудовище небес с ближайшей точки, которой когда-либо достигал человек - все еще оставаясь в живых. Несмотря на всю свою защиту, он мог бросить только краткий взгляд на поверхность светила; даже его, великого ученого, приводил в содрогание этот грандиозный огненный спектакль.
Дважды они обогнули пылающую сферу. Затем, когда температура воздуха стала более терпимой, и уровень смертоносной радиации упал, изнурительное ускорение было уменьшено до полутора "же" и огромный флот привел в порядок свои ряды. Сражение с роботами и борьба с Солнцем нанесли ему тяжкий ущерб, но бреши были заполнены, люди - перераспределены по кораблям, чтобы компенсировать потери экипажей. Наконец, флот устремился к далекой Земле. В адмиральской каюте два человека обменялись облегченными взглядами.
- Ну, вот и заканчивается наша одиссея, - нарушил долгое молчание физик.
- Вы полагаете, что нам удалось уничтожить всех? - с тревогой спросил адмирал.
- Не знаю, - мрачно проворчал Стоун. - Но лучшие из них, наиболее умные и опасные, были, несомненно, да "Дрездене". Мы смогли одолеть их...
Мартин прервал его: - Вернее сказать, вы одолели их, профессор!
- Только с вашей помощью - и с помощью ваших людей. Впрочем, считайте, как угодно; дело не в словах. Пусть я победил их; с таким же успехом я могу справиться с остальными, если хоть кто-то остался на Земле, Нам надо лишь правильно разыграть свои карты.
- Каким же образом?
- Полностью исключив упоминание о моей роли в произошедших событиях, Стоун неожиданно усмехнулся. - Поверьте мне, сэр Мартин, это очень важно. Пусть ваши офицеры - те, которые контактировали со мной, - поклянутся молчать; ни одного слова не должно просочиться в средства массовой информации. Не должно быть даже слухов! Рассказывайте любые истории, кроме правды; называйте имена любых героев - отсюда и до туманности Андромеды - кроме моего... - он протянул руку и стиснул пальцы адмирала. - Обещайте, Мартин, что вы никому не назовете моего имени, пока я не разрешу это сделать - или пока я не умру.
- Но я обязан в своем рапорте правительству...
- Ваш рапорт предназначен только Высшему Совету, а добрая половина таких отчетов - секретна.
Засекретьте и этот.
- Но я думаю, малая толика благодарности и славы...
- Слава? Благодарность? - резко прервал его физик. - О чем вы толкуете, Мартин? Если на Земле сохранилась хоть дюжина роботов, и мое имя станет известным, мне не жить... Поверьте, Мартин, я знаю, что говорю, и знаю роботов... - Стоун задумчиво уставился в иллюминатор, за которым сейчас простирался спасительный мрак космоса. - Да, если они пронюхают правду, то доберутся до меня раньше, чем я до них. Сохраните тайну - и с вашей помощью я найду остальных и покончу с ними. КЛЯНУСЬ вам! Ну, Мартин? Вы обещаете молчать и помочь мне? - Да, конечно.
Адмирал Аллан Мартин и доктор Фердинанд Стоун были людьми, которые выполняют свои обещания,
- Не стану утверждать, что я ждал именно такого развития событий, холодно заметил физик, продолжая вращать небольшой штурвал, с помощью которого, видимо, регулировался радиус силовой сферы. - Однако я предполагал, что они начнут действовать, и это не застало меня врасплох. Они транслируют помехи в полосе частот мозга, так что незащищенный человек не может нормально мыслить. Сейчас я прикрыл предохранительным экраном весь корабль; не думаю, что они теперь смогут пробиться через нашу защиту.
Стоун отпустил рукоять и удовлетворенно взглянул на экран визиофона. Люди начали приходить в себя.
- Что случилось? - пробормотал связист, потирая лоб и растерянно оглядываясь. - Что-то ударило меня - и разум как будто распался на части... я не мог думать, не мог пошевелить пальцем... О, боги космоса! - он страдальчески поморщился. - Я чувствуя себя так, словно мой мозг пережеван...
Всюду на огромном корабле люди на мгновение потеряли сознание; однако теперь причина этого была устранена - защита Стоуна работала весьма эффективно. Сэр Мартин объяснил положение дел Малькольму, капитану "Вашингтона"; были отданы соответствующие приказы, и скоро все оборонительное и наступательное оружие крейсера было приведено в боевую готовность.
- Теперь руководить нашими дальнейшими действиями будет доктор Стоун, который знает о роботах больше всех, - сказал адмирал.
- Прежде всего, необходимо определить местонахождение противника, - заявил физик. - Я полагаю, они захватили по меньшей мере один из наших кораблей судя по интенсивности излучения, из числа ближайших к нам. Нужно переключить трейсеры "Вашингтона" на частоту ноль-ноль-два-семь-один... - и он начал давать четкие инструкции относительно настройки следящих систем.
- Мы обнаружили их, сэр, - поступило вскоре ответное сообщение. - Они на "Дрездене", координаты 42-79-63.
- Это плохо... очень плохо... - протянул Стоун, размышляя вслух. - Мне не удастся прикрыть другой корабль защитным полем, пока мы не обойдем "Дрезден"... и, тем самым, не разоблачим себя... Дистанция слишком велика... -Крейсера флота двигались с огромными скоростями и их разделяли тысячи миль. Если выпустить торпеды, их, скорее всего, отклонят метеоритные отражатели... Мы можем сделать только одно, адмирал, приблизиться к "Дрездену" и попытаться его уничтожить всеми средствами, какие имеются у нас на борту.
- Но там же люди! - запротестовал сэр Мартин.
- Считайте их мертвыми, - резко произнес ученый. - Можете взглянуть, если хотите - это не принесет вреда. Пусть связисты соединят нас со всеми телевизионными мониторами "Дрездена"... - он щелкнул переключателем, подавая команду. - Но, кроме того, что значит экипаж одного корабля по сравнению с сотнями тысяч людей на остальных судах? Мы не сможем уничтожить "Дрезден" одним ударом... У них такое же оружие, как у нас... и роботы убьют команду первым же нашим залпом - если уже не сделали этого. Боюсь, что такая, же судьба может постигнуть еще одиннадцать ближайших кораблей, которые могли бы помочь нам...
Он прервал свои размышления вслух, ибо в этот момент удалось остановить видеосвязь с "Дрезденом" - только на одно мгновение, но этого оказалось достаточно. Корабль был полностью захвачен роботами. Во все отсеках лежали люди - несомненно, мертвые. Малькольм пробормотал проклятье; затем последовал приказ - и флагман, включив мощные прожекторы, ринулся в атаку на "Дрезден".
- Вы, кажется, упоминали о помощи, - произнес сэр Мартин. - Сумеете ли вы вывести из-под контроля роботов несколько ближайших кораблей?
- Нам придется сделать это, или мы сгорим, - Стоун задумчиво потер лоб. Бой с "Дрезденом" - схватка на истощение. В одиночку мы не сможем пробить их противометеоритные экраны, пока у них достаточно энергии - но задолго до того все мы окажемся на Солнце. Я вижу только один способ. Мы должны установить защитные генераторы на десантных ботах "Вашингтона" и отправить их на помощь другим кораблям. Пошлем одиннадцать ботов - тогда двенадцать кораблей, окружающих захваченное судно, смогут одновременно атаковать его. Этот маневр займет много времени и связан с риском, но, полагаю, это все, что мы можем сделать. - Физик повернулся к сэру Мартину. - Пришлите мне десяток техников, и я начну монтировать генераторы.
Через несколько минут техники уже готовили оборудование, а Стоун тем временем давал последние указания капитану:
- Атакуйте всеми своими средствами. Используйте тяжелые бластеры и торпеды, постарайтесь разрушить противометеоритную защиту "Дрездена". И не экономьте топливо, капитан; чем больше вы его израсходуете, тем больше энергии будет подано на генераторы и тем скорее мы справимся с ними. Потом вы пополните свои запасы с помощью других кораблей.
Пока Стоун с техниками собирал защитные генераторы, которые должны были предохранить одиннадцать огромных кораблей от губительного излучения роботов, пока компьютеры, минута за минутой, прослеживали курс Флота, сближавшегося с грозно пылающим Солнцем, "Вашингтон" стремительно мчался к захваченному судну. Орудия носовой батареи флагмана были готовы к бою. Он двигался до тех пор, пока противометеоритные поля обоих кораблей не начали сжиматься подобно стальной пружине. И тогда капитан Малькольм показал, на что он способен.
Этот седой ветеран не слишком хорошо разбирался в небесной механике, атомной теории или в сложнейших отраслях математики, которые были излюбленным развлечением Фердинанда Стоуна; однако свое дело он знал основательно. Он знал свой корабль, каждое его орудие и каждый механизм, мог оценить до последнего ватта чудовищную мощь своего судна - и умел распорядиться ею. Корабль был продолжением его мозга и рук, смертоносным оружием, которое он сейчас пустил в ход.
Внезапно бластеры "Вашингтона" вспыхнули, обрушив поток энергии на плененный роботами крейсер. Тонкие кинжалы огня снова и снова кололи вражеское судно, с диким неистовством царапали, били, сверлили его защитный экран. Сила удара была такова, что дымились обмотки силовых генераторов; рефлекторы излучателей сверкали яростным фиолетовым накалом.
В дело было пущено не только лучевое оружие. Каждый ствол, который мог быть нацелен на "Дрезден", извергал объятые дымам и пламенем снаряды - так часто, как могли справиться заряжающие автоматы. Гигантский корпус корабля непрерывно содрогался от мощных бесшумных толчков. Смертоносные радиоуправляемые торпеды, описывая огромные круги, пытались сокрушить метеоритные отражатели "Дрездена"; не найдя цель, они взрывались, заполняя пространство бушующим пламенем и разлетающимися осколками металла. Капитан Малькольм расходовал топливо и боеприпасы с пугающей быстротой, не заботясь ни о резервах, ни о сохранности своего крейсера. Все генераторы работали с чудовищной перегрузкой; тяжелые стационарные бластеры, излучавшие энергию в экстремальном режиме, раскалились - их мощные охладители не успевали отдавать тепло вакууму межпланетного пространства.
В этом яростном ливне всесокрушающих лучей, в этом шторме взрывов и потоке снарядов "Дрезден" явно оставался невредимым. Свечение его защитных экранов сместилось в фиолетовую область спектра, однако пока они пылали все так же ярко, как в начале битвы. Ни один из метеоритных отражателей не был разбит, защита выдержала. "Дрезден", оборудованный и вооруженный не хуже флагманского корабля, управляемый чудовищным нечеловеческим интеллектом, мог противостоять любому крейсеру флота до тех пор, пока не иссякнет энергия в его генераторах.
Однако капитан Малькольм был удовлетворен. Он сделал все, чтобы "Дрезден" израсходовал как можно больше невосполнимого горючего; ради этого он не щадил генераторы и излучатели своего корабля. Его судно и его люди могут и должны выстоять до тех пор, пока свежие силы не придут на помощь; и они сделают это.
Они держались, пока Стоун со своей командой техников заканчивал работу над сложными защитными механизмами, пока десантные боты флагмана неслись сквозь космическое пространство к одиннадцати ближайшим крейсерам. Держались, пока навигаторы с угрюмыми лицами следили за непрерывно возраставшей скоростью падения на Солнце, пока компьютеры рассчитывали ту гибельную точку, за которой не было возврата. Они держались - а тем временем огромная армада Земного Флота, ведомая бездушными металлическими созданиями, с гибельным безумием стремилась в пылающий ад звезды.
* * *
Наконец, десантные суденышки достигли плененных кораблей и прикрыли их спасительными силовыми щитами. Экипажи быстро пришли в себя; открылись огромные люки, и боты, вместе с защитными генераторами, нырнули в них. Затем последовали необходимые разъяснения, были отданы нужные приказы, и одиннадцать мощных крейсеров, один за другим, отправились на помощь к своему флагману.
Не существует космического корабля, каким бы вооружением и защитой он не обладал, способного долго противостоять совместной атаке двенадцати мощных военных судов. Под потоком смертоносной энергии, изливавшейся на обреченный крейсер, свечение его экранов сместилось в сторону ультрафиолета; затем они почернели и исчезли. После того, как защита была преодолена, конец наступил практически мгновенно.
Не существует металла, который мог бы выдержать удар боевого бластера. В считанные минуты сотни кинжальных лучей раскромсали "Дрезден" на части, превратив его в груду бесформенных обломков. Когда же корабль распался, каждый его отсек - и каждая деталь, каждый болт и каждая гайка его чудовищной команды - уничтожались до тех пор, пока все металлические обломки, превратившиеся в жидкую смесь, не испарились полностью.
Как только сопротивление было подавлено, и губительные лучи, пронизывающие пространство, исчезли, связисты флагмана начали вызывать остальные крейсера. На борту кораблей многим так и не удалось выйти из транса; они остались беспомощными слабоумными существами на тот недолгий срок, который сумели прожить. Но вскоре на каждом корабле нашелся опытный офицер, принявший командование, и Земной Флот повернул под прямым углом к своему прежнему курсу.
Теперь все зависело от инженеров и навигаторов. Задача первых состояла в том, чтобы выжать из двигателей максимум; вторым предстояло рассчитать наиболее оптимальную траекторию, выигрывая каждый сантиметр драгоценной тангенциальной скорости.
* * *
Прошло несколько дней и бессонных ночей, заполненных упорной работой. Фердинанд Стоун выглядел очень усталым, но, как всегда, он был настроен решительно. Преодолевая тройное тяготение, физик проделал путь в рубку главного навигатора и теперь, вместе с адмиралом Мартином, нетерпеливо дожидался, пока сей достойный офицер, с трудом тыкая отяжелевшими пальцами в клавиши компьютера, закончит свои вычисления.
- Мы избежим падения на Солнце, профессор... у нас даже сохранится ускорение около половины "же", - сказал наконец навигатор. - Другой вопрос уцелеем ли мы. На борту станет, пожалуй, жарковато... Выдержат ли наши климатические установки? И, конечно, будет излучение - способна ли корабельная броня ослабить его до приемлемой величины? Пожалуй, вы знаете об этом больше, сэр.
- Расстояние максимального сближения? - резко прервал его Стоун.
- Два - двадцать девять на десять в девятой метров, считая от центра Солнца, - быстро выпалил навигатор. - Иначе говоря, около полутора миллионов километров от границы фотосферы... - Он поднял взгляд на Стоуна и спросил: Каковы наши шансы, сэр?
- Близко... слишком близко, - задумчиво произнес физик. - Однако, можно многое сделать, - он повернулся к сэру Мартину. - Надо так настроить энергетические экраны, чтобы погасить большую часть смертоносной радиации; следует позаботиться и о других защитных устройствах. Я проанализирую, как нарастает интенсивность излучения и посмотрю, что еще можно предложить для его нейтрализации.
- Сейчас вы отправитесь спать, - жестко приказал адмирал. - После отдыха у вас будет еще достаточно времени для работы. - Помолчав, он с горькой гримасой добавил: - Медики докладывают мне, что люди, которые не смогли оправиться от воздействия излучения роботов, умирают при большом ускорении. Печальный факт, но я не вижу, чем тут можно помочь...
- Это не в наших силах. Еще многие погибнут... до того, как мы удалимся от Солнца, - пробормотал Стоун. Он вышел, пошатываясь и почти засыпая на ходу.
* * *
День за днем продолжалась отчаянная борьба. Солнечный диск на экранах становился все больше; угрожающе росла радиация светила. Один да другим гибли беспомощные люди, потерявшие рассудок; их тела предавались космосу. Оставшиеся в живых уже почти равнодушно относились к этим смертям; существование при тройной силе тяжести требовало от каждого всех физических и умственных способностей.
Своевременная настройка энергетических экранов позволила нейтрализовать наиболее опасные жесткие компоненты излучения "Старого Сола", как называли светило астронавты. Климатизаторы работали с максимальной нагрузкой; люди стремились укрыться у неосвещенных солнцем бортов кораблей, спасаясь под щитами, сделанными из подручного материала. Душный воздух становился все горячей и горячей; начинали болеть и слезиться глаза, кожа покрывалась волдырями и трескалась. Казалось, ничто не может защитить людей от огненной смерти - одно лишь терпение. И они терпели.
Но настал час, когда пришло долгожданное сообщение:
- Пилоты и навигаторы всех кораблей, внимание! - микрофон дрожал у обожженных почерневших губ старшего навигатора. - Мы вышли в перигелий! Притяжение Солнца создает ускорение двадцать четыре с половиной метра на секунду в квадрате; наше собственное ускорение - двадцать девять - запятая четыре десятых. С этого момента мы удаляемся с ускорением четыре и девять десятых. Держите курс строго от центра звезды в плоскости эклиптики.
Сейчас Солнце ничем не напоминало дневное светило, которое можно наблюдать с зеленой и мирной Земли. Это была гигантская сфера кипящего огня с угловым размером около тридцати пяти градусов. Солнечные пятна, хорошо различимые на таком расстоянии, выглядели как неописуемое переплетение пламенных бурь и вулканических извержений материи, являвшейся чем-то средним между газом и жидкостью. Всюду на поверхности звезды возникали протуберанцы; эти дьявольские, несущие уничтожение огненные копья, которые Солнце с диким неистовством швыряло в пустоту, иногда почти дотягивались до космических кораблей.
Защитив глаза очками со светонепроницаемыми стеклами, укутанный в многослойный костюм с толстыми свинцовыми прокладками, Фердинанд Стоун изучал это яростное чудовище небес с ближайшей точки, которой когда-либо достигал человек - все еще оставаясь в живых. Несмотря на всю свою защиту, он мог бросить только краткий взгляд на поверхность светила; даже его, великого ученого, приводил в содрогание этот грандиозный огненный спектакль.
Дважды они обогнули пылающую сферу. Затем, когда температура воздуха стала более терпимой, и уровень смертоносной радиации упал, изнурительное ускорение было уменьшено до полутора "же" и огромный флот привел в порядок свои ряды. Сражение с роботами и борьба с Солнцем нанесли ему тяжкий ущерб, но бреши были заполнены, люди - перераспределены по кораблям, чтобы компенсировать потери экипажей. Наконец, флот устремился к далекой Земле. В адмиральской каюте два человека обменялись облегченными взглядами.
- Ну, вот и заканчивается наша одиссея, - нарушил долгое молчание физик.
- Вы полагаете, что нам удалось уничтожить всех? - с тревогой спросил адмирал.
- Не знаю, - мрачно проворчал Стоун. - Но лучшие из них, наиболее умные и опасные, были, несомненно, да "Дрездене". Мы смогли одолеть их...
Мартин прервал его: - Вернее сказать, вы одолели их, профессор!
- Только с вашей помощью - и с помощью ваших людей. Впрочем, считайте, как угодно; дело не в словах. Пусть я победил их; с таким же успехом я могу справиться с остальными, если хоть кто-то остался на Земле, Нам надо лишь правильно разыграть свои карты.
- Каким же образом?
- Полностью исключив упоминание о моей роли в произошедших событиях, Стоун неожиданно усмехнулся. - Поверьте мне, сэр Мартин, это очень важно. Пусть ваши офицеры - те, которые контактировали со мной, - поклянутся молчать; ни одного слова не должно просочиться в средства массовой информации. Не должно быть даже слухов! Рассказывайте любые истории, кроме правды; называйте имена любых героев - отсюда и до туманности Андромеды - кроме моего... - он протянул руку и стиснул пальцы адмирала. - Обещайте, Мартин, что вы никому не назовете моего имени, пока я не разрешу это сделать - или пока я не умру.
- Но я обязан в своем рапорте правительству...
- Ваш рапорт предназначен только Высшему Совету, а добрая половина таких отчетов - секретна.
Засекретьте и этот.
- Но я думаю, малая толика благодарности и славы...
- Слава? Благодарность? - резко прервал его физик. - О чем вы толкуете, Мартин? Если на Земле сохранилась хоть дюжина роботов, и мое имя станет известным, мне не жить... Поверьте, Мартин, я знаю, что говорю, и знаю роботов... - Стоун задумчиво уставился в иллюминатор, за которым сейчас простирался спасительный мрак космоса. - Да, если они пронюхают правду, то доберутся до меня раньше, чем я до них. Сохраните тайну - и с вашей помощью я найду остальных и покончу с ними. КЛЯНУСЬ вам! Ну, Мартин? Вы обещаете молчать и помочь мне? - Да, конечно.
Адмирал Аллан Мартин и доктор Фердинанд Стоун были людьми, которые выполняют свои обещания,