Смит Кордвейнер. Баллада о потерянной К'Мель

   Так он думал. Наверное, он был прав.
   Если безымянный, которого он не решался вспоминать, приказывает атаковать Колокол - дело стоит того, чтобы рискнуть жизнью; эмоции не имеют значения, когда речь идет о Колоколе, о справедливости, о возвращении на путь прогресса - все это было очень важно. Его жизнь уже не имела значения - он почти выполнил свою часть работы. Жизнь К'мель тоже не идет в счет: в случае поражения она навсегда останется квазичеловеком. В счет идет только Колокол.
   Колокол не был колоколом. Так назывался трехмерный ситуационный компьютер, расположенный этажом ниже Зала Совета. Он выглядел как грубо отлитый древний колокол. В столе, за которым сидели Повелители, был вырезан круг, так что они могли смотреть в Колокол и моделировать любую нужную ситуацию. Спрятанный под полом Банк был ключевым банком памяти ко всей системе.
   Кроме Джестокоста, сегодня на Совете присутствовало трое: Повелительница Джоанна Гнад, Повелитель Эйссан Оласкоага и Повелитель Уильям Нездешний (нездешние были древним североавстралийским родом, репатриировавшимся на Землю).
   О'теликели изложил Джестокосту свой план.
   К'мель проникнет в камеру для вызванных. Это серьезное преступление, но ее не смогут убить по обычной процедуре, потому что полетят реле. В камере она войдет в частичный транс. Джестокост должен будет запросить у Колокола необходимую информацию. Одного вызова будет достаточно. О'теликели заверил его, что отвечает за результат. Остальных Повелителей Совета О'теликели отвлечет.
   Идея проста. Сложности начнутся в процессе реализации.
   План казался Джестокосту ненадежным, но менять его было поздно. Он проклинал свою страсть к политике, вовлекшую его в эту интригу. Было уже поздно отступать: во-первых, он дал слово; во-вторых, ему нравилась К'мель, как человек, а не как гейша, и он не хотел, чтобы вся ее жизнь стала нереализованной возможностью. Он знал, как квазилюди относятся к своему статусу.
   С тяжелым сердцем вошел он в Зал Совета. Секретарь, девушка-собака, вручила ему листок с повесткой дня.
   Как К'мель или О'теликели собираются связаться с ним здесь, внутри зала, со всеми его перехватчиками мысли?
   Он устало рухнул в кресло. И чуть не выпрыгнул из него.
   Заговорщики, видимо, сами составляли повестку дня. Первым пунктом стояло: "К'мель, дочь К'макинтоша, кошка (чистопородная), жребий 1138. Исповедь. Суть: заговор с целью экспорта зародышей гомункулов. Справка: планета Де Принсемахт".
   Повелительница Джоанна уже нажимала на кнопку - планета была хорошо известна. Ее обитатели, земляне по происхождению, отличались редкой силой. Один из их лидеров находился сейчас на Земле с торгово-политической миссией. Он носил титул Сумеречного Принца (Принц Ван де Шеменринг).
   Поскольку Джестокост опоздал, к тому времени как он дочитал повестку дня, К'мель уже ввели в зал. Она была в тюремной одежде. Одежда шла ей. Он никогда не видел ее ни в чем ином, кроме как в одеянии гейши. В голубой тюремной тунике К'мель казалась очень юной, очень хрупкой и очень испуганной. Ее кошачья порода проявлялась только в буйной рыжей шевелюре и в гибкой силе тела.
   Повелитель Эйссан начал:
   - Ты покаялась, повтори.
   - Этот человек, - она показала на портрет принца, - хотел попасть в заведение, где для забавы мучили человеческих детей.
   - Что?! - вырвалось у всех четверых.
   - Где это? - спросила Повелительница Джоанна.
   - Там командует человек, очень похожий вот на этого джентльмена. К'мель показала на Джестокоста.
   Быстро и осторожно она пересекла комнату и положила руку ему на плечо. Он ощутил холод контакта и услышал птичий клекот в ее мозгу. О'теликели был здесь.
   - Тот человек фунтов на пять легче, чем Повелитель, и он рыжий. Заведение - в квартале Холодного Заката, вниз по бульвару и под бульвар. Там живут квазилюди с плохой репутацией.
   Колокол помутнел, перебирая всех подозрительных квазилюдей в этом районе. Потом на экране возникла комната и дети в святочных масках.
   - Это не люди, это роботы, это старая глупая пьеса, - рассмеялась Повелительница Джоанна.
   - Потом, - продолжила К'мель, - он хотел увезти домой доллар и шиллинг. Настоящие. Их нашел робот.
   - А что это?
   - Древние деньги, настоящие деньги древних Америки и Австралии! У меня есть копии, а оригиналы - только в музее... Повелитель Уильям, страстный нумизмат, был явно вне себя.
   - ...Робот нашел их в укрытии под Террапортом.
   Повелитель Уильям чуть ли не закричал в сторону Колокола:
   - Посмотри каждое укрытие, найди эти деньги.
   Колокол опять помутнел. Он просчитал все варианты, а потом показал старую мастерскую. Робот полировал круглые кусочки металла.
   Когда Повелитель Уильям увидел их, он пришел в еще большее волнение:
   - Немедленно доставь их сюда. Я куплю их!
   - Ладно, - сказал Эйссан, - это несколько против правил, но ладно. И это все? - обратился он к допрашиваемой.
   К'мель захныкала. Она была хорошей актрисой.
   - Потом он захотел, чтобы я достала ему яйцо гомункула типа "Е".
   Повелитель Эйссан включил поиск.
   - Может быть, - сказала К'мель, - кто-то уже поместил его под рубрику "уничтожение".
   Колокол и Банк проверили все данные по этой серии. Джестокост чувствовал, что его нервы напряжены до предела. Человеческий мозг не в силах запомнить бесчисленные узоры, пролетающие через Колокол, но мозг, смотревший глазами Джестокоста, не принадлежал человеку. "Да, - подумал он, - недостойно Повелителя Содействия служить подсматривающим устройством черт знает для кого."
   На экране возникло пятно.
   - Это обман, - констатировал Эйссан, - ни следа похищения.
   - Возможно, он только попытался это сделать, но у него ничего не получилось, - заметила Повелительница Джоанна.
   - Следите за ним: человек, который хотел украсть старинные монеты, может украсть, что угодно!
   Повелительница Джоанна повернулась к женщине-кошке:
   - Ты дурочка. Ты отняла у нас время, отвлекла нас от важных дел...
   - Но ведь это было важное дело, - заплакала К'мель, ее рука соскользнула с плеча Джестокоста, контакт прервался.
   - Мы должны вынести приговор.
   - Следовало бы наказать ее, - фыркнула Повелительница Джоанна, - да ладно уж.
   Повелитель Джестокост молчал. Внутри у него все пело от радости. Если О'теликели запомнил хотя бы половину, квазилюди будут знать все полицейские посты, все укрытия в своих районах. И смертные приговоры будет не так легко приводить в исполнение.
   5
   В ту ночь в коридорах не смолкала музыка. Квазилюди пели от счастья, казалось бы, без всякой видимой причины.
   В ту ночь К'мель плясала танец дикой кошки для очередного клиента, а вернувшись домой, стала на колени перед портретом отца и возблагодарила О'теликели за то, что сделал Джестокост. Вся эта история стала известна лишь следующим поколениям. К тому времени, когда власти, знавшие Джестокоста и не знавшие О'теликели, согласились вступить в переговоры с представителями квазилюдей, К'мель уже давно умерла.
   Но она прожила хорошую долгую жизнь. Когда К`мель стала слишком стара, чтобы быть гейшей, она открыла маленький ресторан, быстро прославившийся своей кухней. Однажды Джестокост навестил ее. В конце обеда он вдруг сказал:
   - В коридорах поют глупую песенку. Из людей ее слышал только я.
   - Я не интересуюсь уличными песнями.
   - Она называется - "То, что сделала она".
   К'мель залилась краской до воротничка модной блузки - она была теперь зажиточной женщиной. Ресторан с лихвой окупал себя.
   - Действительно, глупость.
   - Там говорится, что ты любила гоминида...
   - Нет. Это неправда.
   Ее вспыхнувшие зеленые кошачьи глаза были так же прекрасны, как и прежде. Она снова была рыжей ведьмой, которую он знал когда-то.
   - Я не любила его. Это нельзя так назвать... Я любила только тебя.
   - Но в песенке говорится, - настаивал Джестокост, - что это был гоминид. Принц ван де Шеменринг.
   - Кто это?
   - Тот силач.
   - Ах да! Я забыла его.
   Джестокост встал из-за стола:
   - Ты прожила хорошую жизнь, К'мель. Ты была женщиной, заговорщицей, лидером. Ты хоть помнишь, сколько у тебя детей?
   - Семьдесят три, - прошипела она. - То, что мы рожаем помногу, еще не значит, что мы не знаем своих детей.
   Веселое настроение оставило Джестокоста. Его лицо стало серьезным, голос потеплел:
   - Прости, К'мель, я не хотел обидеть тебя.
   Он не знал, что после его ухода она вышла на кухню и расплакалась. Потому что с первой их встречи безнадежно любила его.
   И после ее смерти ему казалось, что он еще долго встречал ее в коридорах и шахтах Террапорта. Ее праправнучки были похожи на нее, как две капли воды, и многие из них стали известными гейшами. Все они считали его своим крестным отцом. Он часто удивлялся, когда очаровательные юные девушки посылали ему нежные поцелуи.
   Ведь они больше не были рабами. Они были гражданами, и закон защищал их имущество, жизнь и права.
   Джестокост был счастлив. Его политическая страсть пришла к счастливому завершению. Всю свою жизнь он был влюблен, пылко влюблен...
   В леди Справедливость.
   Наконец пришел и его смертный час. Он знал, что умирает, и не жалел ни о чем. Сотни лет назад у него была жена, он любил ее. Его потомки давно слились для него со всем человечеством.
   Но он хотел знать одну вещь, и позвал безымянного, который находился там, под землей. Он звал всей силой своего мозга, пока не понял, что услышан.
   - Я помог твоему народу.
   - Да, - прозвучал тихий шепот в его мозгу.
   - Я умираю. Я хочу знать. Она любила меня?
   - Она ушла без тебя - потому что она тебя любила. Она не хотела связывать тебя. Ее любовь была сильна. Сильнее смерти, сильнее жизни, сильнее времени. Вы никогда не расстанетесь. Никогда!..
   - ...Пока есть память людская, - добавил голос после паузы и умолк.
   Джестокост откинулся на подушки и стал ждать заката.