Смолл Бертрис. Все радости - завтра (Том 2)

   Они вышли на улицу и перешли к лавкам сапожников, где перемерили массу туфель, отобрав несколько пар. Голос муэдзина с вершины мечети Каравийин подсказал, что уже полдень, и, подобно всем жителям Феса, они упали на колени лицом к востоку и вознесли молитвы. Поднявшись, Талита и Скай почувствовали легкий голод, и Минда купил им у уличного торговца горячий кебаб. Они жадно поглотили его и даже облизали выпачканные в жирном соусе пальцы. Минда купил у другого торговца воды и сладкие жареные медовые пончики с миндальной начинкой.
   Потом они еще около часа слонялись по открытому рынку, и Скай была поражена увиденным. Под раскрашенными навесами сидели торговцы, разложив на виду у всех свой товар. Тут были и крестьяне из окрестностей со своими припасами, разложившие горы фруктов и овощей. Стояли ряды клеток с живыми животными и птицей. Степенно сидели торговцы коврами, кузнецы с медной посудой и лампами, кожевники, торговцы тканями и портные. Зазывали покупателей лошадники и торговцы живым товаром. Скай испуганно и с жалостью наблюдала за тем, как светлокожая блондинка с длинными волосами была продана толстяку с заплывшими свиными глазками, долго щипавшему и тискавшему девушку, прежде чем купить. Рыдающую девушку увели за толстяком.
   - Едем назад, - тихо произнесла Скай, чье удовольствие от этого дня было полностью испорчено.
   - Так тут принято, - сказала Талита. - Пусть эта сцена покажет, как тебе повезло. Мы - привилегированные рабыни. А эту несчастную купил хозяин местного борделя.
   - Откуда ты знаешь? - Скай еще больше огорчилась за девушку.
   - Ну, я не совсем уверена, но эту породу я знаю смолоду.
   - Все, с меня хватит, - сказала Скай и, повернувшись, забралась в носилки.
   - Вот в чем твоя слабость, - заметила Талита, присоединившись к ней. - Не позволяй другим женщинам в гареме увидеть твое мягкосердечие. Они используют его против тебя. Для них главное - уничтожить тебя.
   - Но ты не хочешь этого, Талита.
   - Я не стремлюсь завоевать внимание господина Кедара. Я сыта им с юности. Мне вполне хватает власти над гаремом и моих дочерей.
   По пути назад Скай удалось узнать, где живет принцесса Турхан. Как и большинство фесских богачей, она жила в большом розовом дворце в новой части города, но довольно далеко от Кедара.
   Они прибыли назад без приключений, и Минда отконвоировал их в гарем, который был непривычно тих и пуст. Им встретились только несколько служанок и детей.
   - А! - воскликнула Талита, умудренная опытом. - Могу поспорить, что наш господин на выпасе. Быстро, Муна, пошли в твою комнату и посмотрим.
   Озадаченная Скай последовала за Талитой и обнаружила в комнате Заду, с любопытством смотрящую сквозь решетку окна.
   - Что такое? Что ты высматриваешь? - спросила Скай. Зада повернулась, глаза у нее были круглые.
   - На лугу, - тихо ответила она, - там хозяин и женщины.
   - Ты тоже могла бы пойти, - сказала Талита, - красивым служанкам вовсе не запрещено принимать участие в этих играх на выпасе, Зада.
   - Я не пойду без разрешения моей хозяйки, госпожа Талита, - ответила Зада.
   - Ну она и предана тебе, - заметила Талита, еще более повеселев. - Иди, Муна, взгляни, во что сегодня играет наш господин Кедар.
   Они подошли к окну и посмотрели вниз. У Скай от шока перехватило дыхание. Под окном расстилалась аккуратно подстриженная лужайка, на которой росло несколько деревьев.
   Сейчас она была заполнена женщинами гарема. Все они были голыми и стояли на четвереньках. Волосы у них были заплетены, а на головах с помощью специальных обручей закреплены конские гривы. На талии у каждой сиял золоченый пояс, к которому был прикреплен бунчук с конским хвостом. Кедар был в том же странном снаряжении, но если женщины стояли на месте, как пасущиеся кобылы, то он, как жеребец, носился между ними и то и дело вскарабкивался то на одну, то на другую. Женщины хихикали, когда, закончив с очередной кобылой, он всхрапывал и ржал, как настоящий племенной жеребец. Затем он, все еще в состоянии эрекции, переходил к другой "кобыле".
   Скай с отвращением отвернулась от этой картины.
   Талита рассмеялась:
   - Тебе не нравятся эти игры, Муна? А евнухи, между прочим, бьются об заклад, какая же из кобыл заставит его разрядиться.
   Прежде чем Скай смогла что-то ответить, в комнату вошел Даган и сказал:
   - Господин Кедар приказал, чтобы ты и госпожа Талита присоединились к нему на выпасе, как только вернетесь. Я принес вам упряжь. - Он положил на стол две гривы и два хвоста.
   - Сходи за третьим для Зады, - приказала Талита, и Даган, ухмыльнувшись, вышел.
   - Я не пойду, - запротестовала Скай.
   - Если откажешься, то получишь бастинадо, а потом он еще придумает что-нибудь особенно отвратительное, чтобы унизить тебя перед другими женщинами, Муна. Да, он подумывает, не сделать ли тебя женой, но не мечтай, что получишь снисхождение. Кедар не терпит неповиновения, ты знаешь это.
   - Он будет использовать меня перед всеми ними, - тихо сказала Скай и задрожала.
   - Да. - Талита не собиралась успокаивать ее. - Он возьмет тебя на глазах у всех, и если ты будешь плакать и трястись, то дашь им в руки оружие, которое они постараются использовать против тебя. Как и все чувственные мужчины, Кедар любит время от времени делать что-то извращенное. Только попробуй показать слабость, и тогда его женщины, которым нравится заниматься извращениями и которые привлекают этим господина, придумают такое, что ты несколько месяцев будешь визжать во сне при воспоминании об этом.
   Скай глубоко вздохнула:
   - Я пойду и постараюсь не проявить своего отвращения к этому.
   - Отлично, - подбодрила ее Талита, - Помни, что у тебя есть все, чего бы хотели все эти суки. Он неравнодушен к тебе, и если бы я думала, что он способен любить, то он любит тебя. Заставь его гордиться собой, покажи им, что ты достойна быть его настоящей супругой!
   Его настоящей супругой. Эти слова напомнили ей об Османе - он считал ее настоящим супругом Найла. Неужели Найла как фаворита принцессы Турхан принуждают к таким же низостям, как ее в гареме Кедара? Скай выбросила эти грустные мысли из головы. По крайней мере она наконец встретилась с Гамалем и была уверена, что вскоре он свяжется с ней и устроит их - ее с Найлом бегство из Феса. А сейчас ей нужно собраться с силами, чтобы перенести достойно остаток вечера.
   Она быстро скинула одежды и молча стояла, пока Зада приладила к ней и Талите хвосты и гривы. Грива и хвост были черными, шелковистыми и хорошо оттеняли ее ослепительно белую кожу.
   Талита игриво помотала своей золотой гривой, прекрасно идущей к ее волосам.
   - Евнух, поставивший динары против тебя, проиграет, - заметила она, - если только Кедару удастся продержаться до твоего прихода.
   - Цыц! - прикрикнула на нее Скай: Но тут, поняв комичность ситуации, расхохоталась.
   Теперь Талите пришлось цыкнуть на нее:
   - Я знаю, что ты думаешь, Муна! Что мужчины могут быть такими дураками, правда?
   - Да, - ответила та, - но помолчи, иначе я начну ржать там, внизу, и опозорюсь еще больше, чем если бы расплакалась.
   Вернулся Даган с аксессуарами для Зады, которая уже в нетерпении разделась. Они подождали пару минут, пока рабыня прилаживала к себе хвост и гриву, и затем пошли за Даганом вниз на выпас.
   - Ступай в середину выпаса, а я доложу господину, что ты прибыла, прошептал ей Даган.
   Пробравшись среди остальных "кобыл", три женщины добрались до центра лужайки и встали на четвереньки. У Талиты вид был скучающий - ей приходилось проделывать эту операцию бог знает сколько раз, и она казалась ей просто глупой затеей. Кедар и так достаточно часто посещал ее ложе, чтобы она не расстраивалась: все же она была его первой женщиной, и он все еще считал ее привлекательной. Она никогда не гонялась за ним, как другие, и ее уклончивость интриговала его.
   Зада же вся дрожала от предвкушения того, что хозяин удостоит ее такой чести. Она не была девственницей, но прошло довольно много времени с тех пор, как у нее был мужчина. Даган время от времени заигрывал с ней, ловко орудуя пальцами, пока она не начинала повизгивать от наслаждения, но все же это не сравнимо с тем, когда в тебя погружается настоящее мужское орудие, думала Зада и молилась об удаче.
   Скай же просто встала на четвереньки, безразличная к тому, что Кедар хотел бы видеть именно ее, иначе не призвал бы их на выпас. По крайней мере ощущение травы под руками и ногами было приятным.
   Она услышала за собой лошадиное ржание и стон Зады. Слегка повернув голову, она увидела, как Кедар взгромоздился на ее служанку, глубоко погрузившись в нее. Лицо Зады выражало райское наслаждение, и Скай отвернулась, ей было стыдно, что женщина может так унижаться. Со стоном, который можно было назвать только блаженным, Зада рухнула на луг, а Кедар перешел на Талиту. Как раз тут до них добрался поспешающий за Кедаром евнух-мальчик, вытиравший смоченной розовой водой тканью брызги, попадавшие на хозяина. Кедар некоторое время скакал, фыркая, вокруг стоявшей на четвереньках женщины. Талита, издавая нежное робкое ржание, изображала страх. Ухмыльнувшись, Кедар прыгнул на нее, быстро двигаясь взад и вперед, пока Талита, вскрикнув, не рухнула на траву. Маленький евнух быстро вытер хозяина, и глаза Кедара обратились на Скай.
   Она напряглась, готовясь к толчку. Как и с Талитой, он сначала обскакал ее, и, не в состоянии сдержаться, Скай нервно дернулась. Кедар издал предупреждающий храп и надвинулся сзади, заставив ее подскочить. Его руки оказались на ее талии, а его орудие уперлось в нее, и Скай напряглась, вспомнив привычки своего первого мужа, часто наказывавшего ее любовью по-гречески. Но Кедар, безошибочно найдя ее женский проход, глубоко погрузился в нее. Затем начал медленно двигаться, все больше возбуждаясь при этом. Она знала, что для того, чтобы удовлетворить его, не следует оставаться пассивной, поэтому начала сжимать и разжимать внутренние вагинальные мускулы, дразня и возбуждая его. С рычанием он толкнул ее на траву, кусая сзади в шею.
   - Лисица! - пробормотал он, и тут его страсть взорвалась внутри нее.
   Некоторое время они неразрывным телом лежали вместе, и он прошептал ей на ухо - Я весь день ждал твоего возвращения, мое сокровище. Ты заставила меня дразнить остальных женщин, сучка. Только ты можешь насытить меня.
   Ее сердце все еще бешено колотилось, но она знала, что такое признание должно быть встречено равным пылом:
   - Какой прекрасный день ты подарил мне, господин! Сначала рынки, а теперь твоя любовь! Я - самая счастливая среди женщин!
   - А ты не злишься, что я взял тебя перед всеми женщинами?
   - Я бы предпочла встретиться с тобой наедине, господин, но мне не стыдно показать твою любовь другим. Разве что ты заставляешь их еще сильнее ревновать ко мне.
   Он встал и поднял ее. Его рука обвилась вокруг ее талии, она прижималась к нему грудями. Он по смотрел на нее, и она не отвела взора своих сапфировых глаз. Она так возбуждала его, что ему захотелось овладеть ею снова, прямо здесь.
   - День еще не завершился, мое сокровище, - прошептал он, наклоняясь, чтобы нежно и тягуче поцеловать ее. - Я обожаю тебя, моя прекрасная Муна, - сказал он еще тише.
   Отпустив ее, он обратился к остальным:
   - Игра окончена, мои зверюшки. Возвращайтесь в гарем все, кроме Муны и Талиты.
   Женщины потянулись в дом, а евнух стал вытирать хозяина розовой водой. Даган и Минда снимали упряжь с Талиты и Муны. Освободив волосы, они расчесали и вплели нити с жемчужинами. Кедар обнял своих любимиц, и они медленно пошли к гарему. Казалось, никого из них не беспокоила полная нагота.
   - Вы хорошо себя вели, - сказал он, - у меня есть для вас особое предложение. Пока вы сегодня бродили по базарам, меня посетил мой брат Гамаль, любимец принцессы Турхан. Он пригласил меня на ужин к Турхан. Похоже, она собирается расширить свою торговую империю. Сейчас она торгует с побережьем через посредников, но Гамаль убедил ее, что она теряет на них массу денег и ей пора посылать собственные караваны. Я никогда не думал, что у моего брата есть способности к торговле, но, похоже, они у него прорезались. Он сказал ей, что если она хочет начать посылать на побережье собственных людей, то лучше всего поговорить прежде со мной.
   Ужин состоится через два дня, и это означает, что мне придется остаться там на ночь, так как передвигаться по улицам ночью опасно. Поэтому мне предложено захватить с собой двух любимых наложниц, чтобы мне было приятно провести ночь. Я выбрал вас - Талиту и Муну.
   - О господин! - быстро среагировала Талита. - Как ты милостив!
   Сердце Скай бешено билось, но она, взяв себя в руки, поблагодарила как можно более спокойно:
   - Мы не достойны такой милости, господин Кедар. Как нам отблагодарить тебя?
   Он остановился и, взглянув ей в лицо, заявил:
   - Только дав мне предварительно те удовольствия, которые вы подарите мне в ночь визита. Твоя белая кожа и золотистая Талиты идеально гармонируют друг с другом. Мне доставит огромное удовольствие созерцать, как вы наслаждаетесь друг другом.
   На секунду Скай подумала, что не расслышала его, но потом, поняв, что он сказал, почувствовала, как мир вокруг нее рушится. Ее отбросило на годы назад во времени, в ту ночь, когда она застигла своего первого мужа с его сестрой Клер. Они поймали и изнасиловали ее. И с тех пор в ней поселился ужас при мысли об интимных отношениях с женщиной - прошло несколько месяцев, пока она научилась переносить прикосновения своей камеристки. И вот перед ней снова было это, самое ужасное для нее испытание!
   Талита заметила, как побелела Скай, и, мгновенно почувствовав неладное, сказала:
   - О мой повелитель Кедар! Ты знаешь, что я сделаю все, чтобы усладить тебя, но мне кажется, Муна никогда не занималась любовью с женщиной. Так что она будет поначалу неловка. Не можешь ли ты дать мне эти два дня, чтобы я научила ее, как сделать тебе приятное? Эта отсрочка стоит результата, обещаю тебе! - искушала она Кедара, наклонившись и даже укусив его в плечо в конце своей речи, маняще глядя на него из-под густых ресниц. - Тебе ведь понравилась эта новая девушка сегодня? Служанка Муны сходит по тебе с ума, господин. Клянусь, она сможет развлечь тебя этой ночью.
   Кедар нервно облизал губы - Талита его огорчила, но она права: лучше, если Муна поучится кое-чему. А эта берберка - горячая штучка, она вполне может оказаться приятным разнообразием на одну-две ночи.
   - Хорошо, - прорычал он, - но смотри, учи ее хорошенько, Талита! - Он смачно шлепнул обеих по голым попкам. - Идите к себе и пришлите мне берберку.
   - Разумеется, мой повелитель, немедленно, - успокаивающе пропела Толита и, ухватив Скай за руку, быстро утащила ее, пока Кедар не передумал.
   - Я не могу, - возразила Муна, когда они вошли в гарем, - просто не могу!
   - Ничего другого не остается. Я вижу, как ты испугана, и постаралась спасти тебя, пока ты не сделала какой-нибудь глупости. Ты была свободной женщиной, и все это претит тебе, но ведь теперь ты рабыня, и Кедар может сделать с тобой все, что угодно, - а ты знаешь, он человек тяжелый. И если он хочет, чтобы мы с тобой занимались любовью перед ним, нам придется делать это. Не волнуйся, я покажу тебе, что делать, это не так уж страшно, обещаю!
   - Нет, - сказала Скай, - я лучше умру! Они дошли до комнаты Скай, и Талита втолкнула ее внутрь, приказав Заде:
   - Эй, счастливица, хозяин хочет насладиться твоим обществом. Быстро беги, пока он не заждался и не занервничал! - С восторженным воплем Зада кинулась вон, а Талита повернулась к Скай. - Ты что, спятила? - бросила она. - Если Кедар решит тебя казнить, он сделает смерть столь мучительной, что последние часы покажутся тебе годами. Неужели твои детские капризы этого стоят?
   - Однажды, - начала Скай с явным напряжением, - очень давно, меня изнасиловала женщина. Тогда я хотела умереть от стыда.
   Талита вздохнула. Вот оно как - Муну изнасиловала женщина.
   - Но ведь я тебя не насилую, Муна. Мы просто друзья, желающие доставить друг другу удовольствие. Ведь мы друзья?
   - Я не могу, - прошептала Скай.
   - Ты должна! - последовал твердый ответ. - Идем. - Талита обняла мгновенно напрягшуюся Скай. - Тебе нужно преодолеть страх, по крайней мере перед Кедаром. Это ведь ничего не значит, Муна, давай попробуем.
   - Что мы будем делать? - спросила Скай.
   - Просто немного поцелуемся и погладим друг друга. Не так уж это страшно. Садись, я покажу тебе, чего он хочет от нас. - Она увлекла Скай на низкий диван, и они рухнули на цветные подушки. Талита начала нежно ласкать Скай, и Скай крепилась изо всех сил, чтобы не закричать от отвращения. Талита ей нравилась, но перед ней все время стояло чудовищное видение Клер О'Флахерти. Она беззвучно заплакала, и Талита, увидев слезы, начала нежно сцеловывать их. - Ну, подружка, не плачь. Это не страшно. Женщины ведь более нежны, чем мужчины, правда, Муна? - Так она долго успокаивала Скай, лаская ее. Скай, чувствовавшая вначале только отвращение, наконец смирилась с мыслью, что иного выхода нет: чтобы выжить и спасти Найла, нужно пройти и через это.
   Теперь Талита показывала ей, что нужно делать, и Скай, не возражая, подчинилась подруге. Она запротестовала только тогда, когда они уже лежали на диване и Талита наклонилась, чтобы поцеловать ее венерин холмик.
   - Нет, Талита, нет, только не там! Талита оттолкнула руки Скай, и та, подавив вспышку возмущения, заставила себя думать только о Найле. Наконец Талита сказала:
   - Ну, правда, не так это страшно, Муна, и ты была прекрасна. Завтра мы еще попрактикуемся, и ты сможешь сама действовать.
   - Талита, я еще могу заставить себя лежать неподвижно, пока ты целуешь меня, но я не смогу активно действовать. Не могу, это мне чуждо. Я думаю, что для женщин неестественно любить женщин.
   - Но для многих именно это предпочтительно, Муна.
   - Но не для меня, - ответила Скай, - никогда!
   - Тебе больше нравится Кедар?
   - Мне нравится прикосновение мужчины. Талита рассмеялась над тем, как ловко Скай обошла ее вопрос, но оставила ее в покое.
   - Ладно, давай вместе поужинаем перед баней, - сказала она. - Судя по тому, как Кедар смотрел тогда на Заду, я думаю, она останется у него до утра, а скорее всего он пошлет за кем-нибудь еще. Ты, наверное, думаешь, что его истощили эти игры на выпасе, но на самом деле все это только увеличивает его аппетит, а не уменьшает.
   Обрадованная тем, что после этого первого урока любви Талита вернулась в нормальное состояние, Скай подумала, что теперь, когда она встретила Гамаля, скоро всему конец. Она и Найл окажутся на свободе и вернутся в Ирландию, к их детям и нормальной жизни. Интересно, удастся ли ей увидеть Найла в этот визит к принцессе? Скорее всего он будет замурован в стенах гарема, а она с Талитой - в помещении для гостей. Они будут так близко - и при этом врозь.
   - Но не надолго, - прошептала себе Скай, - не надолго, любовь моя!
   - Что ты сказала, Муна? - полюбопытствовала Талита.
   - Что? - Скай очнулась от своего видения.
   - Ты что-то сказала, - повторила Талита.
   - Да? - Скай покачала головой. - Не помню, да это не важно. Совсем не важно!
   Глава 10
   Гамаль отвел Найла Бурка в большой сад фесского дворца принцессы Турхан. Это было единственное место, где они могли поговорить без помех и где за ними никто не следил, так как Гамаль был наиболее доверенным рабом принцессы, а его спутник стал в последнее время вполне управляем. Они медленно шли по кипарисовой аллее, выложенной мраморной плиткой. Впереди благоухала плантация роз. Розы напомнили Найлу о Скай, но он выбросил эту мысль из головы. Ему нельзя расслабляться.
   - Твоя жена рассказывала тебе когда-либо о ее алжирском друге астрологе Османе? - внезапно спросил Гамаль, и Найл от неожиданности остановился на полушаге.
   - Да, - уклончиво ответил он. - Почему ты спрашиваешь?
   - Осман - мой дядя. В прошлом году он приезжал в Феc - а он его уроженец преподавать в университете. Мы говорили о тебе, и он сразу понял, кто ты. Тогда мы и решили помочь тебе бежать. А теперь постарайся сдержаться, мой друг: твоя жена сейчас здесь, в Фесе. Она мужественная женщина и, как только узнала, что ты жив, решила, что только она сможет освободить тебя.
   - Где она? - Сердце Найла замерло, а затем стало бешено колотиться.
   - В доме моего брата Кедара, - ответил Гамаль.
   - Она привезла достаточно большой выкуп, чтобы соблазнить принцессу?
   - Послушай, Ашур, неужели ты ничего не понял из того, что тебе говорили весь прошлый год? Никакого выкупа!
   - Тогда я ничего не понимаю, - ответил Найл.
   - Твоя жена приехала в Феc, чтобы помочь бежать и от принцессы. Она могла попасть в город только в качестве члена дома какого-либо фесца. Дядя Осман придумал план: она выдала себя за рабыню, которую он подарил брату Кедару во время его ежегодного визита в Алжир. Это сработало, и твоя жена прибыла в Феc как рабыня по имени Муна, сейчас она в гареме моего брата Кедара.
   - Разрази меня гром! - проревел Найл, и Гамаль тревожно посмотрел на него.
   - Потише, Ашур! - предупредил он гиганта. - Ты что, не понимаешь, какой опасности мы все подвергаемся? Если Турхан узнает, что я сделал, мы оба умрем, хоть она и любит нас. Подумай и о своей жене!
   - О ней я и думаю, Гамаль! Я понимаю, что человек, продавший в рабство собственного брата, не повезет мою жену в Феc по доброте душевной. Но Кедар в игре не участвует?
   - Нет, - тихо ответил Гамаль. - Он считает ее рабыней. Она, кстати, стала его фавориткой, и поговаривают, что он хочет жениться на ней. Я рассчитывал переждать, пока он к ней не остынет, но, похоже, он все сильнее в нее влюбляется с каждым днем. Поэтому у нас больше нет времени.
   - Дурачок, - пробормотал Найл, - вот такую штуку Скай и должна была выкинуть, чтобы явиться за мной. - Он улыбнулся. - Подожди, ты ее увидишь, Гамаль. Это самая прекрасная женщина из всех смертных. А как силен ее дух! Она непобедима!
   - Нужно обладать сильным духом, чтобы ладить с моим братом. Кедар тяжелый человек, - ответил Гамаль. - Я говорил с ней два дня назад в магазине ювелира Юсефа. Насколько она прекрасна, судить мне трудно: она была, как положено, задрапирована в черный яшмак. Но сегодня вечером мы ее увидим.
   - Что?!
   - Турхан решила расширить свою торговлю и пригласила моего брата прийти к ней отужинать. Он может взять с собой двух женщин, и думаю, что одной из них будет твоя жена. Они останутся на ночь, а утром принцесса и Кедар обсудят свои дела.
   - А я смогу поговорить с ней? - с надеждой спросил Найл.
   - Нет, Ашур, не надейся на это: Турхан взбесится, если с тобой заговорит красивая женщина, а Кедар не менее ревнив. - Он по-дружески похлопал Найла по плечу. - Крепись, дружище, тебе придется нелегко: расстилаться перед принцессой, в то время как Кедар будет заигрывать с твоей женой.
   - Но как я смогу сдержаться, если твой брат начнет ласкать мою жену?
   - У вас ведь есть дети, так ведь? Вот и думай о них, если ты не слишком ценишь жизни - свою и жены. Неужели ты допустишь, чтобы твои дети осиротели? Твоя жена пожертвовала ради вашей любви слишком многим, чтобы ты осмелился на это. Ты же рассказывал мне, какие немыслимые препятствия вам пришлось преодолеть, чтобы оказаться в конце концов вместе? И теперь, прежде чем лишать вас единственного шанса оказаться снова рядом, подумай еще раз о том, что ей пришлось перенести ради тебя, неужели все эти жертвы напрасны, Ашур?
   Найл вздохнул:
   - Но ты, Гамаль, зачем ты помогаешь мне? Просто чтобы оставить Турхан только для себя? Гамаль улыбнулся:
   - Ашур, ты первый серьезный противник в борьбе за сердце Турхан, с которым мне пришлось столкнуться. Остальные для нее ничего не значат. Это все игрушки, временные развлечения, живой уголок. А вот ты - совсем другое дело. Я тебя не боюсь, я знаю, что твое сердце далеко и никогда не окажется здесь, даже если бы тебе пришлось провести всю жизнь в нашем гареме. Если бы я думал иначе, то давно избавился бы от тебя обычными средствами гарема, я это умею. Но если бы с тобой что-то случилось, подозрение неминуемо пало бы на меня. Кстати, могу тебе сказать, что уже дважды я спасал твою жизнь - этот живой уголок Турхан зверски ревнив, мой друг.
   Но я люблю Турхан, и, хотя Кедар ничего не знает об этом, на самом деле я уже из кожи вон лез три года назад, чтобы привлечь к себе ее внимание. Я хотел стать ее фаворитом, чтобы реализовать свои планы. Кедар никогда не дал бы мне и крохи из наследства отца. Мне нельзя было показать себя умным. Что с дурака возьмешь?.. А так я относительно свободен.
   Попав к принцессе, я смог реализовать свой план через нее. И в конце концов получить контроль над ее состоянием. На самом деле я тоже плод воспитания брата. Но у меня было очень мало опыта - так, несколько поцелуев и объятий украдкой с рабынями Кедара. Когда же я попал в постель Турхан, я был девственником, пятнадцатилетним мальчиком, который, несмотря на показную уверенность, был просто испуган. Что, если я не понравлюсь ей и она отошлет меня?
   Ей тогда было девятнадцать, и она была очень опытна - во всяком случае, достаточно для того, чтобы понять мою невинность. Она так нежно и по-доброму относилась ко мне, Ашур, научила любви, и я начал постепенно понимать в этом толк, обрел уверенность в себе. И я по-настоящему полюбил Турхан.
   Но при этом я хотел обладать ее богатством и встать во главе ее торговли. И я уже близок к этому, Ашур, ибо, когда ты исчезнешь, оставив ее страдающей, она обратится за утешением ко мне. И тогда я начну действовать - стану снова свободным человеком, продам гарем, сделаю ее своей женой. Вот как все должно произойти. У меня никогда не будет другой женщины, ибо Турхан для меня - это все, чего я хочу, но и у нее не должно быть больше мужчин.