ЩУР
Я никогда не был большим любителем содержания птиц в неволе, но иногда зимою у меня жили лесные певчие птицы. Случалось, я держал веселых чижей, всю зиму летавших свободно по комнатам нашей квартиры, радовавших меня своими песнями. Жили у меня краснозобые и важные снегири, нарядные и хлопотливые щеглы, но больше всех полюбился некогда живший у меня щур веселая птичка с нарядной, брусничного цвета грудью.
Гнездятся щуры в лесах нашего Севера, в глухих и безлюдных местах и только зимою прилетают в наши подгородные леса.
Щур очень добродушная и милая птичка. Живет он в безлюдных лесных местах и человека почти не боится. Даже самым неопытным птицеловам удается ловить зимою прилетевших щуров, идущих на самую бесхитростную приманку. Обычно щуры зимой держатся небольшими дружными стайками. Бывало так, что к накрытым ловчею сетью щурам добровольно забирались оставшиеся на свободе их верные товарищи-друзья. Пойманный щур очень быстро привыкает к неволе и к хозяину, если тот заботится о птице, кормит ее сушеными ягодами, тертой морковкой и семенами. Тихое пение щура похоже на звук маленькой флейты.
Мой щур жил в небольшой клетке, подвешенной над окном. Клетка всегда была открыта, и щур мог летать по комнате свободно. Он сам прилетал в клетку, где лежал приготовленный для него корм. Особенно любил щур вкусные кедровые орешки. На моем письменном столе всегда лежало несколько таких орешков. Щурка - так мы все его называли - садился ко мне на стол. Я в пальцах раздавливал орешек и кормил щура с ладони.
Он очень любил сидеть на ветвистом лосином роге, прибитом к стене над моею головою. На этом лосином роге висели мое ружье и охотничьи принадлежности: патронташи, сумки, бинокль.
Щурка очень любил купаться. Каждый день я ставил на пол небольшую ванночку с чистой водою и любовался, как радостно купается щур. Искупавшись и отряхнувшись, закусив сладким орешком, он усаживался над моею головою и начинал тихонечко петь. Под его тихую песенку мне было приятно писать рассказы о лесных похождениях, о радостных встречах. Он часто присаживался на мой стол, и каждый раз я угощал его сладким орешком. Иногда Щурка садился на мою пишущую машинку, глядел на меня, как бы желая сказать ласковое и доброе словечко на птичьем своем языке.
Щур очень радовался, когда после прогулки я возвращался в свою рабочую комнату. Случалось, он садился на мое плечо и опять взлетал на свой любимый лосиный рог.
Так мы прожили почти целую зиму. Однажды, перелетая с лосиного рога в клетку, щур вдруг упал на пол, забил крылышками, и мне показалось, что он умирает. Я поднял его с пола, положил на ладонь. Он скоро опомнился, пришел в себя и стал летать, по-прежнему петь и весело купаться. Болезненные припадки повторялись все чаще и чаще. Я догадался, что причиною их были любимые щуром кедровые орешки: питаясь маслянистыми орешками, он ожирел.
Пришлось посадить щура на строгую диету: кормить тертой морковкой и сушеными ягодами. После такого лечения щур скоро оправился, и болезненные припадки больше не повторялись.
Я знал, что щуры плохо переносят неволю, не живут долго в клетке, и решил выпустить Щурку ранней весною. Когда лес готовился одеваться, я вынес Щурку на опушку и выпустил на волю. Он сел на сучок ближнего дерева и, как бы прощаясь со мною, запел свою тихую песенку.
Признаюсь, мне было очень жалко моего друга щура и горько с ним расставаться.
На прощание я помахал ему рукою, и он скрылся в вершинах густого темного леса.
Не знаю, мог ли он привыкнуть к лесной свободной жизни после моей теплой комнаты и сытного корма. Очень возможно, что он погиб в холодном незнакомом лесу. А может быть, благополучно встретился со своими родичами щурами.
СОРОКИ
Зимою и летом возле нашего карачаровского домика в лесу живут сороки. Летом по утрам они слетаются на крышу домика, садятся перед моим окном на развесистую березу. Каждый раз они будят меня своим торопливым стрекотанием. Здесь - на крыше домика и на березе - делятся они, должно быть, своими сорочьими новостями. Я просыпался. Слушая торопливое стрекотание сорок, невольно вспоминал известную народную поговорку, в которой слишком говорливые женщины назывались "сороками". Кому не приходилось слышать, как две или три женщины, собравшись на улице или в комнате, делясь новостями, совсем как сороки, говорят все разом без малейшего перерыва. Слушаешь и удивляешься.
Стрекотливые сороки немало доставляли нам хлопот. В маленьком садике нашем они обклевывали спелые вишни, долбили крепкими клювами самые сладкие яблоки. Но было что-то веселое, знакомое с давнего деревенского детства в повадках хлопотливых и умных птиц.
Нередко наблюдал я, какой шум поднимали сороки, когда наша кошка Машка отправлялась в лес на охоту. Сороки преследовали Машку, перелетая с сучка на сучок, громко стрекотали над нею, как бы предупреждая всех птиц, что в лес направился разбойник. Машке очень не нравилось громкое стрекотание сорок. Охотясь зимой, я не раз слышал, как над лисицей, стронутой с дневной лежки, начинают стрекотать, следуя за ней, всевидящие сороки. По стрекоту сорок можно безошибочно узнать, куда направляется, скрываясь в чащобе, хитрая лисица.
Обычно живут сороки в лесах или парках, вблизи человеческого жилья. Летом питаются насекомыми, воруют яйца и птенцов из гнезд маленьких певчих птиц. Зимою держатся возле деревень и людных поселков, избегают шумных больших городов.
В самом облике длиннохвостой сороки есть что-то сказочное. Недаром в народных русских сказках и детских песенках так часто поминается сорока-белобока.
О том, как хитры и вороваты сороки, мне есть что рассказать. В карачаровском садике нашем мы устроили летнюю кухоньку с трубой, крышей и небольшой плитой. Возле кухоньки стоят стол и скамейки. Каждый раз в летние дни, когда женщины начинают готовить обед, на соседние с кухонькой деревья слетаются сороки. Они внимательно следят за тем, что делается и творится внизу, возле кухоньки. Стоит хозяйкам зазеваться или заговориться, сороки успевают утащить со стола кусочек мяса или голову рыбы. Однажды произошел такой случай. Наша добрая гостья Наталья Михайловна пекла в летней кухоньке блины. Испеченные блины она клала на тарелку и, накрыв полотенцем, ставила на стол. Сороки внимательно наблюдали за тем, что делает Наталья Михайловна. Как-то Наталья Михайловна отвернулась от испеченных блинов и разговорилась о карачаровских новостях с моею женою. Воспользовавшись этим, одна из сорок слетела на стол, успела ухватить из-под полотенца толстый блин и улетела с ним в кусты. Боже мой! Какой шум подняли женщины, возмущенные поведением нахальной сороки! В ответ женщинам из кустов слышалось веселое стрекотание сорок, деливших добычу. В стрекотании проказниц сорок как бы слышались насмешливые слова: "Не углядели, не углядели, не углядели!"
Весной возле нашего домика, в густых ольховых кустах, мы нашли сорочье гнездо. Было трудно увидеть его сквозь густые зеленые ветви. Устроено оно было очень искусно. Основание было скреплено глиной. Над гнездом возвышалась крыша из колючих тонких ветвей. В этом тщательно скрываемом гнезде сороки выводили и выкармливали своих прожорливых птенцов. Колючая крыша не позволяла хищникам забраться внутрь.
Сороки заботливо ухаживают за своим потомством. Вылетевшие из гнезда подросшие молодые сороки все лето держатся неразлучным выводком вместе с родителями, обучающими своих птенцов сорочьим хитростям и воровству.
Пойманные молодые сороки скоро привыкают к людям и становятся ручными. Их можно научить всяким смешным штукам. Они сами влетают в открытое окно, садятся хозяину на плечо, но страсти своей к блестящим металлическим вещицам никогда не забывают.
Много лет назад у меня жила ручная сорока. В честь болтливой соседки нашей мы назвали ее Пелагеей Петровной. Все лето, к великому удивлению других сорок, Пелагея Петровна влетала в мое окно, и я угощал ее кусочками мяса, намоченной в молоке сладкой булкой, которую она особенно любила. Однажды с письменного стола исчезли мои очки в блестящей оправе. Я долго искал их и только через несколько дней обнаружил случайно под навесом крыльца, куда их спрятала Пелагея Петровна.
ВОРОНЫ
Зимою я возвращался с охоты. Положив на плечо лыжи, я шел по накатанной снежной дороге. Из школы, стоявшей на краю деревеньки, выбегали после занятий ребята. Шумной толпою, с сумками в руках, они шли серединой деревенской широкой улицы. Я шел следом, прислушиваясь к веселым разговорам. На середине деревни, у колодца, ребята остановились.
Задрав головы, они стали смотреть на вершины высоких берез, где сидели вороны. Кто-то снял шапку и стал махать ею над головой.
И вдруг одна из сидевших на вершине березы ворон, взмахнув крыльями, стала тихо спускаться, села на плечо мальчика, махавшего шапкой. Достав из сумок кусочки хлеба, ребята обступили мальчика и стали кормить ворону. Оставшиеся на березе вороны, наклонив головы, с удивлением смотрели на свою смелую товарку. С таким же удивлением смотрел и я на все это. Подойдя, я стал расспрашивать. И вот что я узнал.
Минувшим летом Коля подобрал в лесу выпавшего из гнезда плохо летавшего вороненка, принес его домой. В сенях избы он устроил из палок небольшую загородку для вороненка и стал его кормить. Вороненок очень скоро привык к Коле, хорошо его узнавал, и всякий раз, когда Коля подходил к своему питомцу, тот радостно каркал и махал крыльями. Когда вороненок подрос, Коля стал выпускать его на волю. Вороненок неизменно к нему возвращался. Он влетал в открытое окно дома, съедал приготовленное для него угощение. Осенью вороненок присоединился к другим воронам, но каждый раз, стоило только ему увидеть на улице Колю, слетал с дерева и, к великому удивлению других ворон, садился на его плечо.
О воронах принято говорить как о глупых и недогадливых птицах. Нерасторопных зевак часто называют воронами. "Проворонил!", "Экая ты ворона!" - говорят иной раз рассеянному человеку. Такое мнение о воронах не совсем справедливо. Очень возможно, что причиною насмешливого отношения к воронам является их неуклюжесть и неловкий полет. Посмотрите, как в ненастный день неловко, боком летают по ветру вороны. В холодные, осенние, дождливые дни вороны кажутся нам смешными. Но ошибается тот, кто думает, что вороны - неловкие простофили. Вороны нередко похищают у зазевавшихся наседок маленьких неоперившихся цыплят, разоряют птичьи гнезда, убивают и поедают маленьких лесных животных, нападают даже на зайцев.
Однажды летом, бродя за грибами, я увидел нескольких ворон, преследовавших большого зайца. Со злым карканьем они взлетали и падали над спиной убегавшего от них русака. Спасаясь, заяц повертывался иной раз на спину, отбиваясь от нападавших сильными ногами. По-видимому, русак притаился на дневной лежке, а вороны заметили его и пытались с ним разделаться.
Свои гнезда вороны строят обычно в лесу, подальше от человечьего жилья. Когда подрастут и начнут летать воронята-птенцы, вороны возвращаются к людным селениям.
Некрасивый вороний голос способен выразить самые разнообразные оттенки: внезапный испуг, тревогу, предупреждение, удовлетворение сытным обедом. По вороньему карканью опытные люди угадывают близкую перемену погоды.
Вряд ли кто знает, что вороны умеют считать. А между тем это так.
Возле одной мусорной ямы стоял небольшой сарайчик с дровами. Кормившиеся на яме вороны каждый раз взлетали на деревья, когда в сарайчик входил человек. Они не спускались к яме, пока человек оставался в сарайчике.
Чтобы испытать смекалку ворон, в сарайчик вошли два человека. Выждав некоторое время, один из них вышел. Вороны не слетали с дерева до тех пор, пока не вышел второй.
На следующий день в сарайчик один за другим вошли четыре человека. Вышел один; обождав некоторое время, вышел другой. Вороны оставались на дереве. Только когда из сарайчика вышел третий, вороны слетели кормиться на мусорную яму. Четвертого, оставшегося в сарае человека они не досчитали.
Этот не раз повторенный опыт доказывал, что вороны умеют считать только до трех. Дальше считать они не умеют.
ВОРОН ПЕТЬКА
Лето мы провели в Беловежской пуще. Там мне показывали редкостных зубров, живших в обширных загонах. Не раз я видел на воле оленей, спокойно выбегавших на проезжие дороги, охотился на кабанов, разорявших колхозные поля. Наблюдал черных аистов, гнездившихся на высоких деревьях. Но больше всего нам запомнился ручной ворон Петька. С Петькой меня познакомил директор заповедника - мой старый приятель.
В первый день приезда мы вышли на берег реки. На вершине высокого дерева сидел ворон. Директор заповедника посмотрел на меня и улыбнулся.
- Хотите познакомиться с нашим Петькой?
Он помахал над головой шапкой и громко сказал:
- Петя, Петенька, лети сюда!
К великому моему изумлению, как бы понимая человечью речь, ворон снялся с вершины дерева и, распахнув черные крылья, тихо планируя, спокойно уселся на плече хозяина - директора заповедника.
- Познакомься, Петя, с нашим гостем! - сказал хозяин, тихонько сталкивая ворона с плеча.
Взмахнув крыльями, Петька переместился на мое плечо. Это была большая, черная и очень серьезная птица.
Пошарив в карманах, я нашел кусочек сухого печенья. Петька взял печенье в клюв и осторожно спрятал его в подклювный мешок.
В карманах больше не было печенья. Я вынул маленькую десятикопеечную монетку и показал Петьке. Эту монетку он тоже спрятал в подклювный мешок вместе с печеньем, потом слетел на песчаную дорогу и стал делать клювом круглую ямку. Запрятав печенье и монетку в песок, он деловито вырвал клочок травы, воткнул его в песчаный холмик.
В заповеднике я слышал много рассказов о проделках проказника Петьки. Сотрудники заповедника рассказывали, что однажды он утащил из дамской сумочки деньги, а в другой раз, влетев в обеденный час в окно, расшвырял и похитил документы какой-то комиссии, приезжавшей для ревизии в заповедник. Похищенные вещи Петька прятал над крышей в пустом гнезде аистов, которых ухитрился выжить. В этом гнезде не раз находили ножи, ложки, вилки и многие другие предметы. Особенно досаждал Петька проезжим шоферам. Стоит машине остановиться, разложит шофер свои инструменты, отвинченные от мотора болты и гайки - Петька тут как тут! Схватится шофер, а самой нужной гайки или инструмента нет. Утащил Петька.
Рассказывали, что Петька не любит женщин. Сядет на плечо к завитой, накрашенной девице и давай путать и портить ее праздничную прическу или пребольно ущипнет за ухо. Женщины побаивались Петьки, отмахивались руками. Очень возможно, что эти резкие движения раздражали и сердили Петьку. Рассказывали также, что Петьку не любили дикие вороны и вороны, к которым он иногда пытался приближаться. Они били и отгоняли его, как бы не желая прощать измену.
Однажды проказник Петька сотворил такую шутку. Весной на огороде, возле дома, пожилая женщина сажала капустную рассаду. Опрятными рядами она рассаживала на грядах капустные корешки. Увлеченная работой, женщина не замечала, что рядом с нею по грядам разгуливает Петька. Всю посаженную рассаду он пересаживал на свой лад, разумеется, без всякого порядка...
Не всегда проделки Петьки были безобидны. Летом он стал таскать маленьких цыплят. Петьку все знали и любили, и даже такие недобрые проделки ему прощали.
Директор заповедника пробовал приучать Петьку к охоте. Бродя по опушкам, он брал его вместо гончей собаки. Перелетая с дерева на дерево, Петька видел сверху каждого залегшего в кустах русака, начинал кружиться и каркать. Директор подходил к лёжке и поднимал затаившегося зайца.
О трагической гибели Петьки мне написали, когда я вернулся в Ленинград. Один из сотрудников заповедника писал, что осенью к ним в заповедник приехали посторонние люди строить разрушенный мост через реку. Не зная о существовании Петьки и его проделках, кто-то из приезжих людей ловил на удочку рыбу. Сидя на берегу реки, пойманных окуньков и плотичек рыболов клал рядом на землю.
Все примечавший Петька тотчас явился на место ловли, начал таскать пойманных рыбок. Заметив Петькины проделки, незадачливый рыболов схватил палку и убил наповал смирно сидевшего проказника Петьку.
"Самое удивительное, - писал мне сотрудник заповедника, зоолог, - что после вскрытия трупа трагически погибшего Петьки наш общий любимец оказался не Петькой, а Машкой. По внешнему виду пол вороновых птиц различить невозможно, и долгое время мы ошибочно принимали Машку за Петьку".
ГРАЧИ И ГАЛКИ
Из всех птиц, живущих обычно вблизи человеческих жилищ и селений, всем хорошо известны грачи и галки. Помню времена, когда в Москве над Пушкинским бульваром в зимние морозные вечера кружили бесчисленные крикливые стаи галок. На фоне вечернего неба стаи галок то поднимались, то опускались, усаживаясь ночевать на голых ветвях деревьев. Было трудно понять - откуда слетались на бульвар эти бесчисленные галки. Теперь крикливых галок на московских бульварах осталось мало.
В наших среднерусских местах грачи открывают весну. Еще лежит на полях и в лесах нетронутый снег, а на зимних дорогах, у колхозных скотных дворов уже бродят первые вестники русской весны. Важные, черные, ходят они по сельским улицам, дворам и дорогам. Помню, как радовались мы в детстве прилету белоносых грачей. Услышав знакомый крик, радостно возвещали:
- Грачи, грачи прилетели!
Не всегда точно угадывают грачи приход весны. Не раз случалось, что после прилета первых грачей зима зубы показывала: возвращались морозы, кружили над полями снежные метели.
Прилетевшие рано гости отлетали на юг и скоро опять возвращались. На голых деревьях, над крышами сельских домов, в рощах и старых, запущенных парках начинали вить и поправлять свои старые гнезда прилетные грачи. Боже мой! Какой шум поднимался тогда на облюбованных грачами еще голых деревьях! Грачи спорили за каждый свободный сук, на котором можно построить гнездо.
Кто не слышал этого весеннего грачиного крика? Нервных, непривычных людей шумный весенний крик грачей, случается, раздражает. Но я люблю этот с детства знакомый мне шум, отношу его к первым звукам пробудившейся земли. Грачи спорят и ссорятся, но драк и побоищ у них не бывает. Широкие гнезда свои грачи прочно вьют из тонких древесных веток. Прилет грачей, покрытые гнездами сучья деревьев дополняют весенний русский пейзаж. Каждому вспоминается картина художника Саврасова "Грачи прилетели". На этой известной картине с удивительной точностью изображена старая деревенская церквушка, весенний снег, голые деревья, на которых прилетевшие грачи начинают строить свои гнезда. Что-то необыкновенно русское, печальное видим мы на этой картине.
Удивительна и трогательна дружба грачей и галок, остающихся у нас на зимовку. Радостно встречают весною галки своих друзей. В весенних стаях грачей слышны тонкие галочьи голоса. Похожи галки на шустрых бабенок в серых платочках. Вместе с грачами бродят они по дорогам, по проталинам на колхозных полях, ищут корм на задворках скотных дворов. Гнезда свои галки вьют в укромных местечках, под крышами домов на каменных зданиях, иногда в печных трубах.
Кто из вас не видывал галок? Всю зиму они держатся возле жилых домов, собирают корм на мусорных ямах. Пойманную галку легко приручить. Она будет брать корм из рук человека, сама прилетать и улетать из человеческого жилища. Пойманные грачи к человеку приручаются трудно. Поселяясь возле человеческих жилищ, они всегда держатся тесной стаей. Грачи и галки никогда не живут в глухих, темных лесах, обычно они жмутся к человеческому жилью, к обработанным человеком полям, где находят себе корм. Этим они отличаются от своих сородичей - ворон и больших черных воронов, строящих свои скрытные гнезда в темном лесу, нередко у вершин высоких деревьев. На полях часто можно видеть, как за распахивающим землю трактором перелетает многочисленная стая грачей, ворон и галок. Взлетая и опускаясь на поднятую плугом землю, они разыскивают насекомых, личинок, дождевых червей. Грачей нужно считать полезной птицей. Они во множестве уничтожают насекомых, вредящих посевам. Но иногда грачи приносят человеку вред. Они выкапывают и поедают посеянные сеялкою размокшие в земле семена. Особенно охотно расправляются они с посеянной на наших полях кукурузой. Крупные семена кукурузы им особенно нравятся, и волей-неволей на грачей приходилось устраивать охоту, стрелять из ружья, отпугивать громкими выстрелами с полей, засеянных кукурузой и горохом.
Из наших среднерусских мест грачи отлетают поздней осенью, позже всех перелетных птиц. Уже начинает перепархивать легкий снежок, а грачи по-прежнему бродят по засеянным полям, разыскивая корм. Возле моего лесного домика, окруженного высокими темными елями, осенними вечерами грачи слетаются на ночлег. Устраиваясь ночевать на покрытых густой хвоею еловых ветвях, хорошо защищающих их от ветра, они по ночам часто поднимают громкий крик, и от этого крика я каждый раз просыпаюсь.
Во время отлета грачей галки их провожают. Слышны их прощальные тонкие голоса. Всю зиму галки проводят в родных местах, далеко не улетая. Они близко жмутся к человеческому жилищу. Я очень люблю наблюдать и прикармливать у крыльца смешных галок. Мы бросаем им корки хлеба, кухонные отбросы. Они всегда собираются у крыльца, бесшумно перелетают с сучка на сучок, ждут, когда откроют форточку или дверь.
Вместе с галками к нашему домику прилетают и другие лесные птицы: шустрые синички, сойки и смелый поползень. Последнюю зиму к домику стали подбегать две белочки. Они хватали хлебные корки, быстро взбирались с добычею на дерево, а возмущенные галки старались отнять у них хлеб.
Уже много лет назад, когда я жил в родных смоленских местах, летом галки устроили гнездо в трубе моей печки. Гнездо было устроено на чугунной вьюшке. Сидя за рабочим столом, я слышал, как они хлопочут, разговаривают, кормят своих птенцов. Случается, осенью печи начинают дымить. Это верный признак того, что галки свили гнездо в трубе: дыму нет выхода, тяга в трубе прекратилась.
Очень хороши веселые голоса галок. Они умеют передразнивать других птиц, а каждый звук их голоса обозначает что-нибудь особенное. Известно, что птицы и звери умеют переговариваться между собою на непонятном человеку птичьем и зверином языке, сообщать друг другу об опасности или добыче. Наблюдатель живой природы должен знать язык птиц и зверей. Знание этого языка, несомненно, доставит ему большое удовольствие.
ПУГАЧ
Летом однажды мне пришлось пробовать новое ружье. Я вышел в лес на глухую поляну, где никто не мог помешать. Повесив на толстой осине мишень и отсчитав шаги, я хорошенько прицелился и выстрелил пулей. Пуля насквозь пробила осину, а после выстрела из дупла вылетела огромная птица с большой круглой головою. Ослепленная дневным светом, птица неуклюже уселась на старой осине.
В необыкновенной птице я узнал филина-пугача, голос которого мы слышали по ночам в лесу. Из рассказов охотников я знал, что в птичьем мире филин слывет самым злым и страшным хищником, которого все птицы боятся и ненавидят. Чтобы приманить хищных птиц охотники сажают на дерево чучело филина, и тогда со всех сторон слетаются ястребы и вороны чинить расправу над своим лютым врагом.
В самом облике ночной страшной птицы есть нечто зловещее. Филин сидел как копна на осине, и его круглая, с ушами, кошачья голова медленно вращалась, а ослепленные светом большие глаза беспомощно закрывались. По-видимому, филин скрывался днем в дупле старой осины, и пробившая осину пуля его испугала.
Я не торопился убивать редкостную птицу и, спрятавшись за стволом дерева, стал наблюдать. Филин сидел почти неподвижно, только ушастая голова его медленно вращалась, как на шарнире. Головастое чудовище, сидевшее на голой осине, было видно со всех сторон издалека.
С появлением филина на моих глазах в лесу стало совершаться нечто необычайное. Первыми заметили филина неведомо откуда появившиеся сороки-стрекотухи. С особенным, тревожным и злым стрекотанием закружились они над осиной. Они кружились, взлетали и падали, присаживались на сучки и тотчас слетали. Беспокойное их стрекотание как бы возвещало по всему птичьему царству большую тревогу.
- Тра-та-та! Тра-та-та!.. - трещали, слетаясь со всех краев, сороки.
Точно по птичьему радио был передан этот сорочий сигнал тревоги. С реки, с полей, из леса на сорочье стрекотание торопливо летели вороны и вороны, откуда ни возьмись появились большие и малые ястребы, тучею кружились галки. Птицы слетались на великий суд над ненавистным разбойником. Они кружились, подсаживались ближе и ближе к филину, угрюмо ворочавшему ушастой головою. Даже самые маленькие птички смело подлетали к нему. Сбитый нападавшими, филин распустил крылья и, преследуемый всей птичьей оравою, неловко переместился на соседнее дерево. Но и здесь птицы не оставляли его, все настойчивее и смелее теребили его и клевали.
Чтобы не дать свершиться жестокому самосуду, я поднял ружье, прицелился. Убитый наповал филин упал с дерева. Напуганные выстрелом птицы еще долго кружились надо мною, но отчаяннее всех суетились и трещали неугомонные сороки...
Много лет спустя довелось мне охотиться в глухой лесной местности на глухарином току. Каждую весну я выезжал в исхоженные мною лесные угодья. Знакомый егерь Егорыч показал мне глухариный ток, и, разумеется, я хорошо запомнил указанное место.
Я никогда не был большим любителем содержания птиц в неволе, но иногда зимою у меня жили лесные певчие птицы. Случалось, я держал веселых чижей, всю зиму летавших свободно по комнатам нашей квартиры, радовавших меня своими песнями. Жили у меня краснозобые и важные снегири, нарядные и хлопотливые щеглы, но больше всех полюбился некогда живший у меня щур веселая птичка с нарядной, брусничного цвета грудью.
Гнездятся щуры в лесах нашего Севера, в глухих и безлюдных местах и только зимою прилетают в наши подгородные леса.
Щур очень добродушная и милая птичка. Живет он в безлюдных лесных местах и человека почти не боится. Даже самым неопытным птицеловам удается ловить зимою прилетевших щуров, идущих на самую бесхитростную приманку. Обычно щуры зимой держатся небольшими дружными стайками. Бывало так, что к накрытым ловчею сетью щурам добровольно забирались оставшиеся на свободе их верные товарищи-друзья. Пойманный щур очень быстро привыкает к неволе и к хозяину, если тот заботится о птице, кормит ее сушеными ягодами, тертой морковкой и семенами. Тихое пение щура похоже на звук маленькой флейты.
Мой щур жил в небольшой клетке, подвешенной над окном. Клетка всегда была открыта, и щур мог летать по комнате свободно. Он сам прилетал в клетку, где лежал приготовленный для него корм. Особенно любил щур вкусные кедровые орешки. На моем письменном столе всегда лежало несколько таких орешков. Щурка - так мы все его называли - садился ко мне на стол. Я в пальцах раздавливал орешек и кормил щура с ладони.
Он очень любил сидеть на ветвистом лосином роге, прибитом к стене над моею головою. На этом лосином роге висели мое ружье и охотничьи принадлежности: патронташи, сумки, бинокль.
Щурка очень любил купаться. Каждый день я ставил на пол небольшую ванночку с чистой водою и любовался, как радостно купается щур. Искупавшись и отряхнувшись, закусив сладким орешком, он усаживался над моею головою и начинал тихонечко петь. Под его тихую песенку мне было приятно писать рассказы о лесных похождениях, о радостных встречах. Он часто присаживался на мой стол, и каждый раз я угощал его сладким орешком. Иногда Щурка садился на мою пишущую машинку, глядел на меня, как бы желая сказать ласковое и доброе словечко на птичьем своем языке.
Щур очень радовался, когда после прогулки я возвращался в свою рабочую комнату. Случалось, он садился на мое плечо и опять взлетал на свой любимый лосиный рог.
Так мы прожили почти целую зиму. Однажды, перелетая с лосиного рога в клетку, щур вдруг упал на пол, забил крылышками, и мне показалось, что он умирает. Я поднял его с пола, положил на ладонь. Он скоро опомнился, пришел в себя и стал летать, по-прежнему петь и весело купаться. Болезненные припадки повторялись все чаще и чаще. Я догадался, что причиною их были любимые щуром кедровые орешки: питаясь маслянистыми орешками, он ожирел.
Пришлось посадить щура на строгую диету: кормить тертой морковкой и сушеными ягодами. После такого лечения щур скоро оправился, и болезненные припадки больше не повторялись.
Я знал, что щуры плохо переносят неволю, не живут долго в клетке, и решил выпустить Щурку ранней весною. Когда лес готовился одеваться, я вынес Щурку на опушку и выпустил на волю. Он сел на сучок ближнего дерева и, как бы прощаясь со мною, запел свою тихую песенку.
Признаюсь, мне было очень жалко моего друга щура и горько с ним расставаться.
На прощание я помахал ему рукою, и он скрылся в вершинах густого темного леса.
Не знаю, мог ли он привыкнуть к лесной свободной жизни после моей теплой комнаты и сытного корма. Очень возможно, что он погиб в холодном незнакомом лесу. А может быть, благополучно встретился со своими родичами щурами.
СОРОКИ
Зимою и летом возле нашего карачаровского домика в лесу живут сороки. Летом по утрам они слетаются на крышу домика, садятся перед моим окном на развесистую березу. Каждый раз они будят меня своим торопливым стрекотанием. Здесь - на крыше домика и на березе - делятся они, должно быть, своими сорочьими новостями. Я просыпался. Слушая торопливое стрекотание сорок, невольно вспоминал известную народную поговорку, в которой слишком говорливые женщины назывались "сороками". Кому не приходилось слышать, как две или три женщины, собравшись на улице или в комнате, делясь новостями, совсем как сороки, говорят все разом без малейшего перерыва. Слушаешь и удивляешься.
Стрекотливые сороки немало доставляли нам хлопот. В маленьком садике нашем они обклевывали спелые вишни, долбили крепкими клювами самые сладкие яблоки. Но было что-то веселое, знакомое с давнего деревенского детства в повадках хлопотливых и умных птиц.
Нередко наблюдал я, какой шум поднимали сороки, когда наша кошка Машка отправлялась в лес на охоту. Сороки преследовали Машку, перелетая с сучка на сучок, громко стрекотали над нею, как бы предупреждая всех птиц, что в лес направился разбойник. Машке очень не нравилось громкое стрекотание сорок. Охотясь зимой, я не раз слышал, как над лисицей, стронутой с дневной лежки, начинают стрекотать, следуя за ней, всевидящие сороки. По стрекоту сорок можно безошибочно узнать, куда направляется, скрываясь в чащобе, хитрая лисица.
Обычно живут сороки в лесах или парках, вблизи человеческого жилья. Летом питаются насекомыми, воруют яйца и птенцов из гнезд маленьких певчих птиц. Зимою держатся возле деревень и людных поселков, избегают шумных больших городов.
В самом облике длиннохвостой сороки есть что-то сказочное. Недаром в народных русских сказках и детских песенках так часто поминается сорока-белобока.
О том, как хитры и вороваты сороки, мне есть что рассказать. В карачаровском садике нашем мы устроили летнюю кухоньку с трубой, крышей и небольшой плитой. Возле кухоньки стоят стол и скамейки. Каждый раз в летние дни, когда женщины начинают готовить обед, на соседние с кухонькой деревья слетаются сороки. Они внимательно следят за тем, что делается и творится внизу, возле кухоньки. Стоит хозяйкам зазеваться или заговориться, сороки успевают утащить со стола кусочек мяса или голову рыбы. Однажды произошел такой случай. Наша добрая гостья Наталья Михайловна пекла в летней кухоньке блины. Испеченные блины она клала на тарелку и, накрыв полотенцем, ставила на стол. Сороки внимательно наблюдали за тем, что делает Наталья Михайловна. Как-то Наталья Михайловна отвернулась от испеченных блинов и разговорилась о карачаровских новостях с моею женою. Воспользовавшись этим, одна из сорок слетела на стол, успела ухватить из-под полотенца толстый блин и улетела с ним в кусты. Боже мой! Какой шум подняли женщины, возмущенные поведением нахальной сороки! В ответ женщинам из кустов слышалось веселое стрекотание сорок, деливших добычу. В стрекотании проказниц сорок как бы слышались насмешливые слова: "Не углядели, не углядели, не углядели!"
Весной возле нашего домика, в густых ольховых кустах, мы нашли сорочье гнездо. Было трудно увидеть его сквозь густые зеленые ветви. Устроено оно было очень искусно. Основание было скреплено глиной. Над гнездом возвышалась крыша из колючих тонких ветвей. В этом тщательно скрываемом гнезде сороки выводили и выкармливали своих прожорливых птенцов. Колючая крыша не позволяла хищникам забраться внутрь.
Сороки заботливо ухаживают за своим потомством. Вылетевшие из гнезда подросшие молодые сороки все лето держатся неразлучным выводком вместе с родителями, обучающими своих птенцов сорочьим хитростям и воровству.
Пойманные молодые сороки скоро привыкают к людям и становятся ручными. Их можно научить всяким смешным штукам. Они сами влетают в открытое окно, садятся хозяину на плечо, но страсти своей к блестящим металлическим вещицам никогда не забывают.
Много лет назад у меня жила ручная сорока. В честь болтливой соседки нашей мы назвали ее Пелагеей Петровной. Все лето, к великому удивлению других сорок, Пелагея Петровна влетала в мое окно, и я угощал ее кусочками мяса, намоченной в молоке сладкой булкой, которую она особенно любила. Однажды с письменного стола исчезли мои очки в блестящей оправе. Я долго искал их и только через несколько дней обнаружил случайно под навесом крыльца, куда их спрятала Пелагея Петровна.
ВОРОНЫ
Зимою я возвращался с охоты. Положив на плечо лыжи, я шел по накатанной снежной дороге. Из школы, стоявшей на краю деревеньки, выбегали после занятий ребята. Шумной толпою, с сумками в руках, они шли серединой деревенской широкой улицы. Я шел следом, прислушиваясь к веселым разговорам. На середине деревни, у колодца, ребята остановились.
Задрав головы, они стали смотреть на вершины высоких берез, где сидели вороны. Кто-то снял шапку и стал махать ею над головой.
И вдруг одна из сидевших на вершине березы ворон, взмахнув крыльями, стала тихо спускаться, села на плечо мальчика, махавшего шапкой. Достав из сумок кусочки хлеба, ребята обступили мальчика и стали кормить ворону. Оставшиеся на березе вороны, наклонив головы, с удивлением смотрели на свою смелую товарку. С таким же удивлением смотрел и я на все это. Подойдя, я стал расспрашивать. И вот что я узнал.
Минувшим летом Коля подобрал в лесу выпавшего из гнезда плохо летавшего вороненка, принес его домой. В сенях избы он устроил из палок небольшую загородку для вороненка и стал его кормить. Вороненок очень скоро привык к Коле, хорошо его узнавал, и всякий раз, когда Коля подходил к своему питомцу, тот радостно каркал и махал крыльями. Когда вороненок подрос, Коля стал выпускать его на волю. Вороненок неизменно к нему возвращался. Он влетал в открытое окно дома, съедал приготовленное для него угощение. Осенью вороненок присоединился к другим воронам, но каждый раз, стоило только ему увидеть на улице Колю, слетал с дерева и, к великому удивлению других ворон, садился на его плечо.
О воронах принято говорить как о глупых и недогадливых птицах. Нерасторопных зевак часто называют воронами. "Проворонил!", "Экая ты ворона!" - говорят иной раз рассеянному человеку. Такое мнение о воронах не совсем справедливо. Очень возможно, что причиною насмешливого отношения к воронам является их неуклюжесть и неловкий полет. Посмотрите, как в ненастный день неловко, боком летают по ветру вороны. В холодные, осенние, дождливые дни вороны кажутся нам смешными. Но ошибается тот, кто думает, что вороны - неловкие простофили. Вороны нередко похищают у зазевавшихся наседок маленьких неоперившихся цыплят, разоряют птичьи гнезда, убивают и поедают маленьких лесных животных, нападают даже на зайцев.
Однажды летом, бродя за грибами, я увидел нескольких ворон, преследовавших большого зайца. Со злым карканьем они взлетали и падали над спиной убегавшего от них русака. Спасаясь, заяц повертывался иной раз на спину, отбиваясь от нападавших сильными ногами. По-видимому, русак притаился на дневной лежке, а вороны заметили его и пытались с ним разделаться.
Свои гнезда вороны строят обычно в лесу, подальше от человечьего жилья. Когда подрастут и начнут летать воронята-птенцы, вороны возвращаются к людным селениям.
Некрасивый вороний голос способен выразить самые разнообразные оттенки: внезапный испуг, тревогу, предупреждение, удовлетворение сытным обедом. По вороньему карканью опытные люди угадывают близкую перемену погоды.
Вряд ли кто знает, что вороны умеют считать. А между тем это так.
Возле одной мусорной ямы стоял небольшой сарайчик с дровами. Кормившиеся на яме вороны каждый раз взлетали на деревья, когда в сарайчик входил человек. Они не спускались к яме, пока человек оставался в сарайчике.
Чтобы испытать смекалку ворон, в сарайчик вошли два человека. Выждав некоторое время, один из них вышел. Вороны не слетали с дерева до тех пор, пока не вышел второй.
На следующий день в сарайчик один за другим вошли четыре человека. Вышел один; обождав некоторое время, вышел другой. Вороны оставались на дереве. Только когда из сарайчика вышел третий, вороны слетели кормиться на мусорную яму. Четвертого, оставшегося в сарае человека они не досчитали.
Этот не раз повторенный опыт доказывал, что вороны умеют считать только до трех. Дальше считать они не умеют.
ВОРОН ПЕТЬКА
Лето мы провели в Беловежской пуще. Там мне показывали редкостных зубров, живших в обширных загонах. Не раз я видел на воле оленей, спокойно выбегавших на проезжие дороги, охотился на кабанов, разорявших колхозные поля. Наблюдал черных аистов, гнездившихся на высоких деревьях. Но больше всего нам запомнился ручной ворон Петька. С Петькой меня познакомил директор заповедника - мой старый приятель.
В первый день приезда мы вышли на берег реки. На вершине высокого дерева сидел ворон. Директор заповедника посмотрел на меня и улыбнулся.
- Хотите познакомиться с нашим Петькой?
Он помахал над головой шапкой и громко сказал:
- Петя, Петенька, лети сюда!
К великому моему изумлению, как бы понимая человечью речь, ворон снялся с вершины дерева и, распахнув черные крылья, тихо планируя, спокойно уселся на плече хозяина - директора заповедника.
- Познакомься, Петя, с нашим гостем! - сказал хозяин, тихонько сталкивая ворона с плеча.
Взмахнув крыльями, Петька переместился на мое плечо. Это была большая, черная и очень серьезная птица.
Пошарив в карманах, я нашел кусочек сухого печенья. Петька взял печенье в клюв и осторожно спрятал его в подклювный мешок.
В карманах больше не было печенья. Я вынул маленькую десятикопеечную монетку и показал Петьке. Эту монетку он тоже спрятал в подклювный мешок вместе с печеньем, потом слетел на песчаную дорогу и стал делать клювом круглую ямку. Запрятав печенье и монетку в песок, он деловито вырвал клочок травы, воткнул его в песчаный холмик.
В заповеднике я слышал много рассказов о проделках проказника Петьки. Сотрудники заповедника рассказывали, что однажды он утащил из дамской сумочки деньги, а в другой раз, влетев в обеденный час в окно, расшвырял и похитил документы какой-то комиссии, приезжавшей для ревизии в заповедник. Похищенные вещи Петька прятал над крышей в пустом гнезде аистов, которых ухитрился выжить. В этом гнезде не раз находили ножи, ложки, вилки и многие другие предметы. Особенно досаждал Петька проезжим шоферам. Стоит машине остановиться, разложит шофер свои инструменты, отвинченные от мотора болты и гайки - Петька тут как тут! Схватится шофер, а самой нужной гайки или инструмента нет. Утащил Петька.
Рассказывали, что Петька не любит женщин. Сядет на плечо к завитой, накрашенной девице и давай путать и портить ее праздничную прическу или пребольно ущипнет за ухо. Женщины побаивались Петьки, отмахивались руками. Очень возможно, что эти резкие движения раздражали и сердили Петьку. Рассказывали также, что Петьку не любили дикие вороны и вороны, к которым он иногда пытался приближаться. Они били и отгоняли его, как бы не желая прощать измену.
Однажды проказник Петька сотворил такую шутку. Весной на огороде, возле дома, пожилая женщина сажала капустную рассаду. Опрятными рядами она рассаживала на грядах капустные корешки. Увлеченная работой, женщина не замечала, что рядом с нею по грядам разгуливает Петька. Всю посаженную рассаду он пересаживал на свой лад, разумеется, без всякого порядка...
Не всегда проделки Петьки были безобидны. Летом он стал таскать маленьких цыплят. Петьку все знали и любили, и даже такие недобрые проделки ему прощали.
Директор заповедника пробовал приучать Петьку к охоте. Бродя по опушкам, он брал его вместо гончей собаки. Перелетая с дерева на дерево, Петька видел сверху каждого залегшего в кустах русака, начинал кружиться и каркать. Директор подходил к лёжке и поднимал затаившегося зайца.
О трагической гибели Петьки мне написали, когда я вернулся в Ленинград. Один из сотрудников заповедника писал, что осенью к ним в заповедник приехали посторонние люди строить разрушенный мост через реку. Не зная о существовании Петьки и его проделках, кто-то из приезжих людей ловил на удочку рыбу. Сидя на берегу реки, пойманных окуньков и плотичек рыболов клал рядом на землю.
Все примечавший Петька тотчас явился на место ловли, начал таскать пойманных рыбок. Заметив Петькины проделки, незадачливый рыболов схватил палку и убил наповал смирно сидевшего проказника Петьку.
"Самое удивительное, - писал мне сотрудник заповедника, зоолог, - что после вскрытия трупа трагически погибшего Петьки наш общий любимец оказался не Петькой, а Машкой. По внешнему виду пол вороновых птиц различить невозможно, и долгое время мы ошибочно принимали Машку за Петьку".
ГРАЧИ И ГАЛКИ
Из всех птиц, живущих обычно вблизи человеческих жилищ и селений, всем хорошо известны грачи и галки. Помню времена, когда в Москве над Пушкинским бульваром в зимние морозные вечера кружили бесчисленные крикливые стаи галок. На фоне вечернего неба стаи галок то поднимались, то опускались, усаживаясь ночевать на голых ветвях деревьев. Было трудно понять - откуда слетались на бульвар эти бесчисленные галки. Теперь крикливых галок на московских бульварах осталось мало.
В наших среднерусских местах грачи открывают весну. Еще лежит на полях и в лесах нетронутый снег, а на зимних дорогах, у колхозных скотных дворов уже бродят первые вестники русской весны. Важные, черные, ходят они по сельским улицам, дворам и дорогам. Помню, как радовались мы в детстве прилету белоносых грачей. Услышав знакомый крик, радостно возвещали:
- Грачи, грачи прилетели!
Не всегда точно угадывают грачи приход весны. Не раз случалось, что после прилета первых грачей зима зубы показывала: возвращались морозы, кружили над полями снежные метели.
Прилетевшие рано гости отлетали на юг и скоро опять возвращались. На голых деревьях, над крышами сельских домов, в рощах и старых, запущенных парках начинали вить и поправлять свои старые гнезда прилетные грачи. Боже мой! Какой шум поднимался тогда на облюбованных грачами еще голых деревьях! Грачи спорили за каждый свободный сук, на котором можно построить гнездо.
Кто не слышал этого весеннего грачиного крика? Нервных, непривычных людей шумный весенний крик грачей, случается, раздражает. Но я люблю этот с детства знакомый мне шум, отношу его к первым звукам пробудившейся земли. Грачи спорят и ссорятся, но драк и побоищ у них не бывает. Широкие гнезда свои грачи прочно вьют из тонких древесных веток. Прилет грачей, покрытые гнездами сучья деревьев дополняют весенний русский пейзаж. Каждому вспоминается картина художника Саврасова "Грачи прилетели". На этой известной картине с удивительной точностью изображена старая деревенская церквушка, весенний снег, голые деревья, на которых прилетевшие грачи начинают строить свои гнезда. Что-то необыкновенно русское, печальное видим мы на этой картине.
Удивительна и трогательна дружба грачей и галок, остающихся у нас на зимовку. Радостно встречают весною галки своих друзей. В весенних стаях грачей слышны тонкие галочьи голоса. Похожи галки на шустрых бабенок в серых платочках. Вместе с грачами бродят они по дорогам, по проталинам на колхозных полях, ищут корм на задворках скотных дворов. Гнезда свои галки вьют в укромных местечках, под крышами домов на каменных зданиях, иногда в печных трубах.
Кто из вас не видывал галок? Всю зиму они держатся возле жилых домов, собирают корм на мусорных ямах. Пойманную галку легко приручить. Она будет брать корм из рук человека, сама прилетать и улетать из человеческого жилища. Пойманные грачи к человеку приручаются трудно. Поселяясь возле человеческих жилищ, они всегда держатся тесной стаей. Грачи и галки никогда не живут в глухих, темных лесах, обычно они жмутся к человеческому жилью, к обработанным человеком полям, где находят себе корм. Этим они отличаются от своих сородичей - ворон и больших черных воронов, строящих свои скрытные гнезда в темном лесу, нередко у вершин высоких деревьев. На полях часто можно видеть, как за распахивающим землю трактором перелетает многочисленная стая грачей, ворон и галок. Взлетая и опускаясь на поднятую плугом землю, они разыскивают насекомых, личинок, дождевых червей. Грачей нужно считать полезной птицей. Они во множестве уничтожают насекомых, вредящих посевам. Но иногда грачи приносят человеку вред. Они выкапывают и поедают посеянные сеялкою размокшие в земле семена. Особенно охотно расправляются они с посеянной на наших полях кукурузой. Крупные семена кукурузы им особенно нравятся, и волей-неволей на грачей приходилось устраивать охоту, стрелять из ружья, отпугивать громкими выстрелами с полей, засеянных кукурузой и горохом.
Из наших среднерусских мест грачи отлетают поздней осенью, позже всех перелетных птиц. Уже начинает перепархивать легкий снежок, а грачи по-прежнему бродят по засеянным полям, разыскивая корм. Возле моего лесного домика, окруженного высокими темными елями, осенними вечерами грачи слетаются на ночлег. Устраиваясь ночевать на покрытых густой хвоею еловых ветвях, хорошо защищающих их от ветра, они по ночам часто поднимают громкий крик, и от этого крика я каждый раз просыпаюсь.
Во время отлета грачей галки их провожают. Слышны их прощальные тонкие голоса. Всю зиму галки проводят в родных местах, далеко не улетая. Они близко жмутся к человеческому жилищу. Я очень люблю наблюдать и прикармливать у крыльца смешных галок. Мы бросаем им корки хлеба, кухонные отбросы. Они всегда собираются у крыльца, бесшумно перелетают с сучка на сучок, ждут, когда откроют форточку или дверь.
Вместе с галками к нашему домику прилетают и другие лесные птицы: шустрые синички, сойки и смелый поползень. Последнюю зиму к домику стали подбегать две белочки. Они хватали хлебные корки, быстро взбирались с добычею на дерево, а возмущенные галки старались отнять у них хлеб.
Уже много лет назад, когда я жил в родных смоленских местах, летом галки устроили гнездо в трубе моей печки. Гнездо было устроено на чугунной вьюшке. Сидя за рабочим столом, я слышал, как они хлопочут, разговаривают, кормят своих птенцов. Случается, осенью печи начинают дымить. Это верный признак того, что галки свили гнездо в трубе: дыму нет выхода, тяга в трубе прекратилась.
Очень хороши веселые голоса галок. Они умеют передразнивать других птиц, а каждый звук их голоса обозначает что-нибудь особенное. Известно, что птицы и звери умеют переговариваться между собою на непонятном человеку птичьем и зверином языке, сообщать друг другу об опасности или добыче. Наблюдатель живой природы должен знать язык птиц и зверей. Знание этого языка, несомненно, доставит ему большое удовольствие.
ПУГАЧ
Летом однажды мне пришлось пробовать новое ружье. Я вышел в лес на глухую поляну, где никто не мог помешать. Повесив на толстой осине мишень и отсчитав шаги, я хорошенько прицелился и выстрелил пулей. Пуля насквозь пробила осину, а после выстрела из дупла вылетела огромная птица с большой круглой головою. Ослепленная дневным светом, птица неуклюже уселась на старой осине.
В необыкновенной птице я узнал филина-пугача, голос которого мы слышали по ночам в лесу. Из рассказов охотников я знал, что в птичьем мире филин слывет самым злым и страшным хищником, которого все птицы боятся и ненавидят. Чтобы приманить хищных птиц охотники сажают на дерево чучело филина, и тогда со всех сторон слетаются ястребы и вороны чинить расправу над своим лютым врагом.
В самом облике ночной страшной птицы есть нечто зловещее. Филин сидел как копна на осине, и его круглая, с ушами, кошачья голова медленно вращалась, а ослепленные светом большие глаза беспомощно закрывались. По-видимому, филин скрывался днем в дупле старой осины, и пробившая осину пуля его испугала.
Я не торопился убивать редкостную птицу и, спрятавшись за стволом дерева, стал наблюдать. Филин сидел почти неподвижно, только ушастая голова его медленно вращалась, как на шарнире. Головастое чудовище, сидевшее на голой осине, было видно со всех сторон издалека.
С появлением филина на моих глазах в лесу стало совершаться нечто необычайное. Первыми заметили филина неведомо откуда появившиеся сороки-стрекотухи. С особенным, тревожным и злым стрекотанием закружились они над осиной. Они кружились, взлетали и падали, присаживались на сучки и тотчас слетали. Беспокойное их стрекотание как бы возвещало по всему птичьему царству большую тревогу.
- Тра-та-та! Тра-та-та!.. - трещали, слетаясь со всех краев, сороки.
Точно по птичьему радио был передан этот сорочий сигнал тревоги. С реки, с полей, из леса на сорочье стрекотание торопливо летели вороны и вороны, откуда ни возьмись появились большие и малые ястребы, тучею кружились галки. Птицы слетались на великий суд над ненавистным разбойником. Они кружились, подсаживались ближе и ближе к филину, угрюмо ворочавшему ушастой головою. Даже самые маленькие птички смело подлетали к нему. Сбитый нападавшими, филин распустил крылья и, преследуемый всей птичьей оравою, неловко переместился на соседнее дерево. Но и здесь птицы не оставляли его, все настойчивее и смелее теребили его и клевали.
Чтобы не дать свершиться жестокому самосуду, я поднял ружье, прицелился. Убитый наповал филин упал с дерева. Напуганные выстрелом птицы еще долго кружились надо мною, но отчаяннее всех суетились и трещали неугомонные сороки...
Много лет спустя довелось мне охотиться в глухой лесной местности на глухарином току. Каждую весну я выезжал в исхоженные мною лесные угодья. Знакомый егерь Егорыч показал мне глухариный ток, и, разумеется, я хорошо запомнил указанное место.