Страница:
Ходили слухи, что Гинцбург финансировал «Священную дружину» – тайное общество, созданное для борьбы с революционерами их же методами, вплоть до терроризма. После цареубийства 1 марта 1881 года некоторые высокопоставленные верноподданные, включая министра двора графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова, флигель-адъютанта графа Павла Петровича Шувалова, решили, что полиция со своими обязанностями не справляется и надо взяться за дело охраны царя и борьбы с революционерами самим. Любопытно, что одним из тех, кто независимо от столичных аристократов заявил, что с «анархистами надо бороться их же оружием», был не кто иной, как Сергей Юльевич Витте, служивший в то время в Киеве на Юго-Западных железных дорогах. Витте был вызван в Петербург, принес присягу на Евангелии в верности тайному обществу и отправлен обратно в Киев организовывать «пятерки». Затем будущего министра финансов отправили в Париж для контроля за осуществлением убийства одного из русских революционеров. Однако до дела не дошло, ибо в этот момент сообщество «взволнованных лоботрясов» (выражение Салтыкова-Щедрина), путавшихся под ногами у профессионалов сыска, было распущено по требованию департамента полиции.
Гораций Гинцбург входил в состав нескольких правительственных комиссий. В 1887 году он был приглашен экспертом в комиссию для рассмотрения законодательства о евреях под председательством бывшего министра юстиции графа Константина Ивановича Палена. До 1892 года, когда было запрещено участие евреев в городском самоуправлении, состоял гласным Петербургской городской думы. С 1893 года Гораций Гинцбург возглавлял в России центральный комитет Еврейского колонизационного общества, созданного в 1891 году для содействия переселению евреев из Восточной Европы в Аргентину, а затем в Палестину.
После смерти Горация петербургскую еврейскую общину возглавил его сын Давид Горациевич Гинцбург, ученый-востоковед, один из инициаторов издания и редакторов «Еврейской энциклопедии». Давид и его брат Александр входили в состав Кружка 1905 года о равноправии национальностей, собиравшегося у министра просвещения графа Ивана Ивановича Толстого. Сыновья Горация Гинцбурга участвовали в ряде акционерных обществ и компаний (Верхнеамурская золотопромышленная компания, акционерное общество «Платина», Сергинско-Уфалейские горные заводы, акционерное общество пиво-медоваренного завода в Москве, свеклосахарные заводы, Российское золотопромышленное общество и др.).
Революция 1917 года смыла не только многих политиков и деятелей культуры, но и тонкий слой российских предпринимателей. Вынужден был покинуть Россию и клан Гинцбургов.
Фабрика миллиардеров
Стальная хватка
Гораций Гинцбург входил в состав нескольких правительственных комиссий. В 1887 году он был приглашен экспертом в комиссию для рассмотрения законодательства о евреях под председательством бывшего министра юстиции графа Константина Ивановича Палена. До 1892 года, когда было запрещено участие евреев в городском самоуправлении, состоял гласным Петербургской городской думы. С 1893 года Гораций Гинцбург возглавлял в России центральный комитет Еврейского колонизационного общества, созданного в 1891 году для содействия переселению евреев из Восточной Европы в Аргентину, а затем в Палестину.
После смерти Горация петербургскую еврейскую общину возглавил его сын Давид Горациевич Гинцбург, ученый-востоковед, один из инициаторов издания и редакторов «Еврейской энциклопедии». Давид и его брат Александр входили в состав Кружка 1905 года о равноправии национальностей, собиравшегося у министра просвещения графа Ивана Ивановича Толстого. Сыновья Горация Гинцбурга участвовали в ряде акционерных обществ и компаний (Верхнеамурская золотопромышленная компания, акционерное общество «Платина», Сергинско-Уфалейские горные заводы, акционерное общество пиво-медоваренного завода в Москве, свеклосахарные заводы, Российское золотопромышленное общество и др.).
Революция 1917 года смыла не только многих политиков и деятелей культуры, но и тонкий слой российских предпринимателей. Вынужден был покинуть Россию и клан Гинцбургов.
Фабрика миллиардеров
Основатели династии: Джон Д. Рокфеллер-страший (John Davison Rockefeller), 1839–1937; Джон Д. Рокфеллер-младший (John Davison Rockefeller), 1874–1960
Место действия: США
Сфера интересов: нефтедобыча, благоворительность
Основатель компании Standard Oil.
Джон Рокфеллер-старший основал университет в Чикаго и завещал $500 млн на развитие науки. Джон Рокфеллер-младший восстановил Metropolitain Opera и подарил Организации Объединенных Наций ее нынешнюю резиденцию. В частной жизни их лозунгом было: «Блаженны неимущие».
В 1908 году знаменитый американский газетчик и издатель Пулитцер озадачил одного из своих лучших сотрудников секретной миссией.
По замыслу Пулитцера, миссия должна была вылиться в самый сенсационный репортаж за всю историю свободной прессы.
Журналисту следовало переворошить архивы, библиотеки, финансовые учреждения и извлечь на свет божий подлинную биографию Джона Дэвисона Рокфеллера-старшего.
Поводом стал жалкий чек на $10 тыс., которые Рокфеллер пожертвовал на некие общественно-полезные цели. И немедленно выбросил это событие из головы, как он всегда поступал с улаженными делами.
Годовой благотворительный бюджет Рокфеллера составлял в ту пору около $2 млн.
Сумма в $10 тыс. – по несложным подсчетам ровно 0,5 % от $2 млн – вызвала решительно ни с чем несоразмерное возбуждение.
Газеты украсились заголовками «Деньги Рокфеллера – деньги Сатаны». По мнению прессы, дар следовало немедленно и с негодованием отвергнуть.
В первое десятилетие XX века согражданам внезапно и срочно понадобилось узнать, чем именно пахнут миллионы Рокфеллера.
Расследование Пулитцера принесло издателю пару весьма неприятных неожиданностей.
Сенсация не оправдала затрат на ее добычу. Во всяком случае, на первый взгляд.
В театре его видели один-единственный раз за всю жизнь. Что обеспечило озадаченному режиссеру аншлаг и наезд фотокорреспондентов.
Живопись он считал развратом.
Хороший аппетит – наказанием божьим.
Светскую жизнь – преддверием ада.
Политику – занятием для слабоумных.
Любовь – вымыслом литераторов. Которых он не ставил ни в грош.
Извлечение выгоды было его любимым времяпрепровождением и единственной усвоенной им наукой.
Одна из трех его сестер как-то кисло заметила: «Если с неба посыпется овсяная каша, Джонни будет первым, кто побежит за тарелкой».
Семи лет от роду – году, стало быть, в 1845 году – Джонни самостоятельно взрастил стадо индюков. Которое немедленно… продал за $50 соседскому фермеру. Деньги он, долго не думая, отдал в долг другому соседу.
Под 7 % годовых.
Ни в какие более подобающие нежному возрасту игры он не играл отродясь.
В середине XIX века нефть добывали только в тех местах, где достаточно было ткнуть в землю лопатой, чтобы забил фонтан. Продавали ее, главным образом, в аптеках.
Народ верил, что это отличное средство от простуд и вшей.
В 16 лет Джонни Рокфеллер бросил университет и отправился скупать нефтяные участки и нефтеперерабатывающие предприятия.
Начального капитала у него, разумеется, не было.
Зато был любящий папаша, одолживший сыну средства.
Под 10 % годовых.
И взимавший штрафные проценты с любой просроченной выплаты.
Великодушный отец вел мелкую торговлю с индейцами Дикого Запада и прославился тем, что при любых попытках сбить цену убедительно имитировал временную потерю слуха.
В 1863 году Джон купил свой первый нефтеперерабатывающий завод.
В 1873 году его компании Standard Oil принадлежала вся нефтепереработка штата Огайо.
В 1882 году – 95 % нефтеперерабатывающей промышленности Соединенных Штатов.
В конце 1980-х господа Даймлер и Бенц выпустили на улицы мира первое чудовище на четырех колесах, которое питалось бензином.
А в 1910 году Джон Дэвисон Рокфеллер-старший был самым богатым человеком на земном шаре.
Его поместье в Покантико Хиллз в окрестностях Нью-Йорка по площади в десять раз превосходило княжество Монако.
Сам Рокфеллер последовательно отказывался извлекать из своего богатства хотя бы минимальное удовольствие.
Глубокое наслаждение ему доставлял исключительно аскетизм.
Рокфеллер не пил, не играл в карты, не скрывался от налогообложения и не имел любовниц. Что с прискорбием было вынуждено констатировать вышеупомянутое журналистское расследование г-на Пулитцера.
За его обеденным столом по правую руку всегда сидел методистский священник Фредерик Гейтс, специально зачисленный в штат Standard Oil.
Его многочисленные отпрыски донашивали друг за другом брюки и свитера и делили один велосипед на четверых.
Выходя на улицу, он неизменно оказывался в обществе попрошаек, вымогавших милостыню. Карманы Рокфеллера – известного благотворителя – были всегда набиты пятицентовыми монетами.
И… каштанами.
Которые Рокфеллер считал идеальным средством от ревматизма. Он полагал, вероятно, не без оснований, что уличные бродяги подвержены этому неприятному заболеванию. Так что те, кому не хватило пятицентовика, могли рассчитывать на пару каштанов.
Его ненавидела вся Америка.
Разумеется, не за каштаны.
Standard Oil представлялась Рокфеллеру своего рода филиалом божественной канцелярии, которая высасывает из-под земли блага Всевышнего в виде нефти и распределяет их между людьми.
На одном из своих юбилеев, подпевая приглашенному хору, Рокфеллер вдохновенным тенором скандировал: «Благослови, Боже, нас всех, благослови, Боже, Standard Oil».
Скончался он в 1937 году, в возрасте 98 лет. Когда сограждане уже готовы были поверить в его бессмертие.
Речь, разумеется, не о внешнем сходстве.
Оба были, так сказать, генетическими миллиардерами.
Жизненный путь Джона-младшего воспроизводил жизненный путь его отца с раздражающей буквальностью.
Правда, Джон-младший поначалу позволял себе некоторую расточительность, до которой отец ни за что бы не опустился. Как-то: тратил по 30 центов на завтрак в кафе и однажды даже оставил парикмахеру пять центов на чай.
(Парикмахер, наповал сраженный щедростью, велел оправить пятицентовик в раму и выставил его в своем заведении.)
Кроме того, начало его деятельности в Standard Oil было ознаменовано бурным провалом. Как-то невзначай просчитавшись, Рокфеллер-младший за первые два месяца причинил фирме $20 млн убытка.
Отдадим должное Рокфеллеру-отцу, который имел милое обыкновение засуживать сотрудников до полусмерти из-за $5. При этом вовсе не в переносном смысле.
В данном случае он неожиданно проявил непоследовательное благодушие.
Отдадим должное и Джону-младшему – это был первый и последний финансовый просчет, который он совершил в своей жизни.
Служащие компании как-то даже не почувствовали, что основатель империи, оставаясь главой и владыкой Standard Oil, передал практическое руководство сыну году этак в 1896.
На Standard Oil эта перемена решительно никак не сказалась.
Казалось, все та же черная фигура высаживается ровно в девять из лимузина и направляется в бюро.
Подобно отцу, Джон Рокфеллер-младший, унаследовавший по скромным подсчетам $500 млн, личных потребностей как бы совершенно не имел и тратил деньги исключительно на благотворительность.
Все хозяйственные расходы ежедневно заносились в бухгалтерскую книгу.
В брак Джон-младший вступил после напряженных раздумий и затяжной проверки чувств. Его избранница готова была сказать ему «да» на следующий день после знакомства, но была вынуждена четыре года дожидаться официального предложения.
Столь длительные колебания были вызваны тем, что невеста казалась ему несколько… фривольной особой. То есть иногда являлась в обществе в шляпке модного фасона.
Дочь Эбби и пятеро сыновей – Джон, Нельсон, Лоуренс, Уинтроп и Дэвид, – являвшиеся на свет с аккуратными промежутками в два года, были также обречены на фамильную педантичность.
Джон Рокфеллер-младший ежеутренне лично будил их в 7.45 утра, перед тем как отправиться в свое бюро на Бродвее.
Единственной разновидностью ненаказуемых развлечений признавалось послеобеденное семейное музицирование.
За помощь по хозяйству родители аккуратно выплачивали детям по пять центов. И столь же аккуратно взимали по пять центов за мелкие проступки и шалости.
Позже в дело шли и суммы покрупнее. Сыновьям Джон обещал по $2,5 тыс., если они воздержатся от курения и не станут прикасаться к спиртному.
Он ни на секунду не сомневался в том, что именно таким образом следует поддерживать в порядке фабрику по воспроизводству Рокфеллеров. Безупречных и всемогущих.
Никогда не ошибавшийся в подсчетах Джон-младший на сей раз просчитался. Была ли ошибка математического, морального или же психологического свойства – неизвестно.
Он выделил каждому из наследников долю в $40 млн. И предоставил им самим решать, как поделить обязанности в семейном предприятии.
(Рокфеллер-старший довольно холодно относился ко всем формам демократии и полагал, что власть и деньги должны оставаться в одних руках.)
Последствия оказались более разрушительными, чем можно было предполагать.
Старшая сестра Эбби стала курить и сбежала с неким элегантным проходимцем.
Лоуренс, поклонник Канта и классической архитектуры, занялся инвестициями в авиационную промышленность. (Ни его отец, ни дед ни разу в жизни не летали самолетом, считая этот вид транспорта дьявольским наваждением.)
Уинтроп удалился в Арканзас, где создал образцовое фермерское хозяйство и клинику для местного населения.
Дэвид, с упоением ловивший бабочек, вознамерился стать ученым (интеллектуалов Рокфеллеры традиционно презирали).
Джон III последовательнее прочих готовился заместить стареющего Джона II.
Наконец, Нельсон подался в политику, пообещав оцепеневшим от ужаса родственникам стать президентом Соединенных Штатов. (И не сдержал обещания. Вице-президентом он, правда, как-то раз оказался.)
Они женились, разводились, плодили детей, пили спиртное, попадали в колонки светской хроники, позировали фотографам и посещали модные выставки.
Это был конец тайны – и конец клана.
Рокфеллеры перестали быть загадочной властью, денежным монстром, запрятанным в полусумрак недоступных публике бюро и кабинетов.
И превратились просто в очень богатых американцев. Каких в Америке – пруд пруди.
В 1979 году 70-летний Нельсон Рокфеллер скончался от сердечного припадка. Как сдержанно выразилась пресса, во время интимного свидания с одной достойной дамой. Которой он платил ежегодную зарплату в $225 тыс. за услуги, никак не определенные в ее контракте.
Его одежду пришлось собирать по всей комнате.
Еще через десять лет семья, состоящая из 50 человек и $4 млрд, продала Рокфеллеровский центр японским инвесторам за $900.
Место действия: США
Сфера интересов: нефтедобыча, благоворительность
Основатель компании Standard Oil.
Джон Рокфеллер-старший основал университет в Чикаго и завещал $500 млн на развитие науки. Джон Рокфеллер-младший восстановил Metropolitain Opera и подарил Организации Объединенных Наций ее нынешнюю резиденцию. В частной жизни их лозунгом было: «Блаженны неимущие».
В 1908 году знаменитый американский газетчик и издатель Пулитцер озадачил одного из своих лучших сотрудников секретной миссией.
По замыслу Пулитцера, миссия должна была вылиться в самый сенсационный репортаж за всю историю свободной прессы.
Журналисту следовало переворошить архивы, библиотеки, финансовые учреждения и извлечь на свет божий подлинную биографию Джона Дэвисона Рокфеллера-старшего.
Поводом стал жалкий чек на $10 тыс., которые Рокфеллер пожертвовал на некие общественно-полезные цели. И немедленно выбросил это событие из головы, как он всегда поступал с улаженными делами.
Годовой благотворительный бюджет Рокфеллера составлял в ту пору около $2 млн.
Сумма в $10 тыс. – по несложным подсчетам ровно 0,5 % от $2 млн – вызвала решительно ни с чем несоразмерное возбуждение.
Газеты украсились заголовками «Деньги Рокфеллера – деньги Сатаны». По мнению прессы, дар следовало немедленно и с негодованием отвергнуть.
В первое десятилетие XX века согражданам внезапно и срочно понадобилось узнать, чем именно пахнут миллионы Рокфеллера.
Расследование Пулитцера принесло издателю пару весьма неприятных неожиданностей.
Сенсация не оправдала затрат на ее добычу. Во всяком случае, на первый взгляд.
* * *
К музыке Джон Дэвисон Рокфеллер был совершенно безразличен, если только речь не шла о церковных песнопениях.В театре его видели один-единственный раз за всю жизнь. Что обеспечило озадаченному режиссеру аншлаг и наезд фотокорреспондентов.
Живопись он считал развратом.
Хороший аппетит – наказанием божьим.
Светскую жизнь – преддверием ада.
Политику – занятием для слабоумных.
Любовь – вымыслом литераторов. Которых он не ставил ни в грош.
Извлечение выгоды было его любимым времяпрепровождением и единственной усвоенной им наукой.
Одна из трех его сестер как-то кисло заметила: «Если с неба посыпется овсяная каша, Джонни будет первым, кто побежит за тарелкой».
Семи лет от роду – году, стало быть, в 1845 году – Джонни самостоятельно взрастил стадо индюков. Которое немедленно… продал за $50 соседскому фермеру. Деньги он, долго не думая, отдал в долг другому соседу.
Под 7 % годовых.
Ни в какие более подобающие нежному возрасту игры он не играл отродясь.
В середине XIX века нефть добывали только в тех местах, где достаточно было ткнуть в землю лопатой, чтобы забил фонтан. Продавали ее, главным образом, в аптеках.
Народ верил, что это отличное средство от простуд и вшей.
В 16 лет Джонни Рокфеллер бросил университет и отправился скупать нефтяные участки и нефтеперерабатывающие предприятия.
Начального капитала у него, разумеется, не было.
Зато был любящий папаша, одолживший сыну средства.
Под 10 % годовых.
И взимавший штрафные проценты с любой просроченной выплаты.
Великодушный отец вел мелкую торговлю с индейцами Дикого Запада и прославился тем, что при любых попытках сбить цену убедительно имитировал временную потерю слуха.
В 1863 году Джон купил свой первый нефтеперерабатывающий завод.
В 1873 году его компании Standard Oil принадлежала вся нефтепереработка штата Огайо.
В 1882 году – 95 % нефтеперерабатывающей промышленности Соединенных Штатов.
В конце 1980-х господа Даймлер и Бенц выпустили на улицы мира первое чудовище на четырех колесах, которое питалось бензином.
А в 1910 году Джон Дэвисон Рокфеллер-старший был самым богатым человеком на земном шаре.
* * *
Даже шутить он мог только по поводу денег. Каждое утро в своем бюро Рокфеллер традиционно начинал с замечания, которое ему самому казалось неотразимо остроумным: «Ну что же, попробуем слегка поправить наше плачевное положение».Его поместье в Покантико Хиллз в окрестностях Нью-Йорка по площади в десять раз превосходило княжество Монако.
Сам Рокфеллер последовательно отказывался извлекать из своего богатства хотя бы минимальное удовольствие.
Глубокое наслаждение ему доставлял исключительно аскетизм.
Рокфеллер не пил, не играл в карты, не скрывался от налогообложения и не имел любовниц. Что с прискорбием было вынуждено констатировать вышеупомянутое журналистское расследование г-на Пулитцера.
За его обеденным столом по правую руку всегда сидел методистский священник Фредерик Гейтс, специально зачисленный в штат Standard Oil.
Его многочисленные отпрыски донашивали друг за другом брюки и свитера и делили один велосипед на четверых.
Выходя на улицу, он неизменно оказывался в обществе попрошаек, вымогавших милостыню. Карманы Рокфеллера – известного благотворителя – были всегда набиты пятицентовыми монетами.
И… каштанами.
Которые Рокфеллер считал идеальным средством от ревматизма. Он полагал, вероятно, не без оснований, что уличные бродяги подвержены этому неприятному заболеванию. Так что те, кому не хватило пятицентовика, могли рассчитывать на пару каштанов.
Его ненавидела вся Америка.
Разумеется, не за каштаны.
Standard Oil представлялась Рокфеллеру своего рода филиалом божественной канцелярии, которая высасывает из-под земли блага Всевышнего в виде нефти и распределяет их между людьми.
На одном из своих юбилеев, подпевая приглашенному хору, Рокфеллер вдохновенным тенором скандировал: «Благослови, Боже, нас всех, благослови, Боже, Standard Oil».
Скончался он в 1937 году, в возрасте 98 лет. Когда сограждане уже готовы были поверить в его бессмертие.
* * *
Если бы Джон Рокфеллер-младший и Джон Рокфеллер-старший были не сыном и отцом, а, скажем, двумя братьями, они бесспорно оказались бы близнецами.Речь, разумеется, не о внешнем сходстве.
Оба были, так сказать, генетическими миллиардерами.
Жизненный путь Джона-младшего воспроизводил жизненный путь его отца с раздражающей буквальностью.
Правда, Джон-младший поначалу позволял себе некоторую расточительность, до которой отец ни за что бы не опустился. Как-то: тратил по 30 центов на завтрак в кафе и однажды даже оставил парикмахеру пять центов на чай.
(Парикмахер, наповал сраженный щедростью, велел оправить пятицентовик в раму и выставил его в своем заведении.)
Кроме того, начало его деятельности в Standard Oil было ознаменовано бурным провалом. Как-то невзначай просчитавшись, Рокфеллер-младший за первые два месяца причинил фирме $20 млн убытка.
Отдадим должное Рокфеллеру-отцу, который имел милое обыкновение засуживать сотрудников до полусмерти из-за $5. При этом вовсе не в переносном смысле.
В данном случае он неожиданно проявил непоследовательное благодушие.
Отдадим должное и Джону-младшему – это был первый и последний финансовый просчет, который он совершил в своей жизни.
Служащие компании как-то даже не почувствовали, что основатель империи, оставаясь главой и владыкой Standard Oil, передал практическое руководство сыну году этак в 1896.
На Standard Oil эта перемена решительно никак не сказалась.
Казалось, все та же черная фигура высаживается ровно в девять из лимузина и направляется в бюро.
* * *
Душераздирающий аскетизм и добродетельность во втором поколении, кажется, только усугубились.Подобно отцу, Джон Рокфеллер-младший, унаследовавший по скромным подсчетам $500 млн, личных потребностей как бы совершенно не имел и тратил деньги исключительно на благотворительность.
Все хозяйственные расходы ежедневно заносились в бухгалтерскую книгу.
В брак Джон-младший вступил после напряженных раздумий и затяжной проверки чувств. Его избранница готова была сказать ему «да» на следующий день после знакомства, но была вынуждена четыре года дожидаться официального предложения.
Столь длительные колебания были вызваны тем, что невеста казалась ему несколько… фривольной особой. То есть иногда являлась в обществе в шляпке модного фасона.
Дочь Эбби и пятеро сыновей – Джон, Нельсон, Лоуренс, Уинтроп и Дэвид, – являвшиеся на свет с аккуратными промежутками в два года, были также обречены на фамильную педантичность.
Джон Рокфеллер-младший ежеутренне лично будил их в 7.45 утра, перед тем как отправиться в свое бюро на Бродвее.
Единственной разновидностью ненаказуемых развлечений признавалось послеобеденное семейное музицирование.
За помощь по хозяйству родители аккуратно выплачивали детям по пять центов. И столь же аккуратно взимали по пять центов за мелкие проступки и шалости.
Позже в дело шли и суммы покрупнее. Сыновьям Джон обещал по $2,5 тыс., если они воздержатся от курения и не станут прикасаться к спиртному.
Он ни на секунду не сомневался в том, что именно таким образом следует поддерживать в порядке фабрику по воспроизводству Рокфеллеров. Безупречных и всемогущих.
Никогда не ошибавшийся в подсчетах Джон-младший на сей раз просчитался. Была ли ошибка математического, морального или же психологического свойства – неизвестно.
* * *
Финал процветания династии забрезжил в тот момент, когда Джон Рокфеллер-младший – в первый раз за много лет – проявил оригинальность. И сделал нечто, чего никогда не сделал бы Джон-старший.Он выделил каждому из наследников долю в $40 млн. И предоставил им самим решать, как поделить обязанности в семейном предприятии.
(Рокфеллер-старший довольно холодно относился ко всем формам демократии и полагал, что власть и деньги должны оставаться в одних руках.)
Последствия оказались более разрушительными, чем можно было предполагать.
Старшая сестра Эбби стала курить и сбежала с неким элегантным проходимцем.
Лоуренс, поклонник Канта и классической архитектуры, занялся инвестициями в авиационную промышленность. (Ни его отец, ни дед ни разу в жизни не летали самолетом, считая этот вид транспорта дьявольским наваждением.)
Уинтроп удалился в Арканзас, где создал образцовое фермерское хозяйство и клинику для местного населения.
Дэвид, с упоением ловивший бабочек, вознамерился стать ученым (интеллектуалов Рокфеллеры традиционно презирали).
Джон III последовательнее прочих готовился заместить стареющего Джона II.
Наконец, Нельсон подался в политику, пообещав оцепеневшим от ужаса родственникам стать президентом Соединенных Штатов. (И не сдержал обещания. Вице-президентом он, правда, как-то раз оказался.)
Они женились, разводились, плодили детей, пили спиртное, попадали в колонки светской хроники, позировали фотографам и посещали модные выставки.
Это был конец тайны – и конец клана.
Рокфеллеры перестали быть загадочной властью, денежным монстром, запрятанным в полусумрак недоступных публике бюро и кабинетов.
И превратились просто в очень богатых американцев. Каких в Америке – пруд пруди.
В 1979 году 70-летний Нельсон Рокфеллер скончался от сердечного припадка. Как сдержанно выразилась пресса, во время интимного свидания с одной достойной дамой. Которой он платил ежегодную зарплату в $225 тыс. за услуги, никак не определенные в ее контракте.
Его одежду пришлось собирать по всей комнате.
Еще через десять лет семья, состоящая из 50 человек и $4 млрд, продала Рокфеллеровский центр японским инвесторам за $900.
Стальная хватка
Основатель династии: Альфред Крупп (1907–1967)
Место действия: Германия
Сфера интересов: сталелитейная промышленность, ВПК
Железных канцлеров и рейхсфюреров ковали представители одной и той же династии – Круппов. Они умудрялись наживаться на кровавых амбициях, финансировать и даже стимулировать психологических маньяков. Разумеется, не одни они были такими, но именно Круппы запомнились всему миру своим умением наживаться на войне.
Владельцы возникших в Руре еще в XVIII веке заводов богатели так быстро и обладали такой властью, что получили прозвище «печных баронов». Признанным главой, а вскоре и хозяином этих баронов стал некий Крупп.
«Англия – родина технического прогресса, а его кузница – Германия, вернее, та ее часть, что называется Руром», – написал в письме к Энгельсу Карл Маркс. Автор «Капитала» был прав: Рурский угольный бассейн и залежи железных руд словно специально были созданы природой для организации здесь высокотехнологичного производства чугуна и стали. Правление Круппов над Руром длилось целых два с половиной столетия.
«Крупп наш король, Крупп вечен», – говорили шахтеры и сталевары о своем господине и не грешили против истины. Арндт (основатель династии), потом многочисленные Фридрихи, Густавы, Альфреды рождались и умирали, а их фамилия сделалась нарицательной – Крупп.
Аксиомой для многих поколений немцев стало, что Руром правит Крупп (не важно, как его зовут по имени и какой он по счету в череде правителей). Он просто Крупп, и этим сказано все.
Рождение первенца – праздник для любой семьи, а если это происходит в семье короля, то и праздник подданных: появился на свет будущий повелитель, кормилец и податель всех благ. Малютка лежит в люльке, чему-то таинственно улыбается, а его жизненный путь уже предначертан – он будет править. Что же принесет миру его правление: радость и процветание или смерть, разрушение и слезы?
Гадать об этом в декабре 1907 года, когда в семье Круппов появился мальчик Альфред, не стали: есть вещи более важные, чем гадание о судьбах мира, – власть, прибыль и слава династии. Этим концерн Krupp обладал. Наследник же (когда придет его время) должен был упрочить и приумножить состояние. Пока же проблемы решали отец и мать (юридическая наследница великих Круппов). Право, эта чета заслуживает того, чтобы рассказать о них чуть подробнее…
15 октября 1906 года обвенчались 18-летняя Берта Крупп и 35-летний дипломат Густав фон Болен унд Гульбах. Новобрачных (невиданная честь) почтил своим вниманием германский император – Вильгельм. Собравшиеся с любопытством ждали его поздравительной речи и свадебного дара.
Действительно, что можно подарить самой богатой в Европе невесте? Достойный подарок такой особе трудно подобрать даже самому императору. Но Вильгельм был не только императором, он был еще и умным человеком и подарил чете молодоженов закон, согласно которому не жена (как это было обычно) брала фамилию мужа, а наоборот – муж брал фамилию жены.
Таким образом Вильгельм своей властью короновал Густава фон Болена унд Гульбаха в Круппа. Густав родился заново. Закон Вильгельма превратил его из человека с собственной судьбой и именем в символ (Krupp) с порядковым номером XI. Дело в том, что по представлению самого пунктуального и скрупулезного в мире народа снабжать Германию оружием мог только мужчина, немец и финансовый гений по фамилии Крупп. Если такого человека нет, ради счастья нации его надо сделать.
Кстати, начало этой войны поторопил доклад о военном потенциале Германии, сделанный именно Густавом Круппом на совещании у императора Вильгельма. Обнадежив государя тем, что его заводы готовы вчетверо увеличить производство, сталелитейный магнат вдохновил того на войну. Умолчал Крупп лишь о цене увеличения объемов выпуска пушек и винтовок.
В ноябре 1918 года революция в Германии привела к падению империи и заключению мира с Антантой. Но концерн Krupp не пострадал. Протоколы согласительной комиссии о контрибуционных выплатах с германской стороны подписывал не кто иной, как Крупп. Заложенные в них условия определили выплату денег за все военные заказы заводам Круппа первоочередной. Только расплатившись с Круппом, Германия стала перечислять контрибуцию союзникам.
В период Веймарской республики Крупп выпускал мирную продукцию (станки, грузовики, бритвы) и, казалось бы, забыл о высшем предназначении фамилии – наживаться на крови. На самом деле это была временная передышка. Густав Крупп умел ждать новой войны: заводы Круппа работали исправно, именно тогда был освоен выпуск паровозов.
Сборка паровозов приносила небольшой, но вполне устойчивый доход. Получить больше было трудно, но и с голоду в семействе никто не умирал.
Начиная с 1931 года Альфред снабжает фашистов деньгами сначала из личных средств, а затем и из кассы отца (уловившего, куда дует ветер политической жизни Германии).
С приходом к власти Гитлера для Круппов наступает «золотой век». Заказы на производство оружия следуют один за другим, конкуренты обвиняются в расовой неполноценности или политической неблагонадежности и ликвидируются. Имущество казненных продается с аукционов, которыми руководят Круппы, и покупается ими же. Альфред, в свою очередь, несет Гитлеру доклад о возможности произвести оружия больше и лучше, чем есть у любой страны.
В 1939 году, в сентябре, орудия Круппа уничтожают Варшаву. Летом 1940 года танки Круппа, обойдя линию Мажино, врываются в Париж. Осенью того же года бомбами Круппа полностью разрушен английский город Ковентри. В июне 1941 года подводные лодки Круппа топят русские корабли в Черном, Балтийском и Баренцевом морях.
Альфред оттесняет отца от руководства концерном и занимает его место. Это противоречит законам, но кто посмеет напомнить о юстиции личному другу Мартина Бормана и Генриха Гиммлера? В захваченных Гитлером странах идет беспрецедентный грабеж, агенты Круппа отправляют в концлагеря владельцев наиболее перспективных предприятий и через институт конфискаций и аукционных продаж присоединяют их к владениям своего хозяина. Во Франции Крупп объявляет своей собственностью более 50 заводов и фабрик, в Польше – 70, в Норвегии – 25. То, что нельзя использовать на месте, вывозится в Германию. Только из СССР в период войны было вывезено 280 вагонов самого технологического оборудования из Донбасса.
Заслуги Круппа перед Рейхом оценены по достоинству: он получает титул «фюрер экономики» и одну из высших почестей – Золотой щит германского орла. Однако вскоре отношения между Круппом и Гитлером портятся.
После поражения на Курской дуге, где в решающей битве Второй мировой войны сошлись танки Круппа и уральских заводов, Альфреда срочно вызвали на совещание в ставку. Фюрер был вне себя от гнева:
– Ваши танки хуже русских, мы проиграли битву под Курском из-за вас! Вы главный виновник наших неудач!
Это было, конечно, не так, сталь Рура не уступала по качеству стали Урала, возможно, в чем-то даже ее превосходила. Причина поражений крылась не в оружии, а в людях, которые им пользовались. Русский дух тогда восторжествовал.
Но чуткий Альфред Крупп после этого совещания более не сомневался в неизбежности поражения Германии и, спасая свои капиталы, нанес удар собственной стране исподтишка. По его приказу через подставных лиц были проданы все государственные ценные бумаги, а освободившаяся наличность конвертирована и вывезена в Швейцарию. Германская имперская марка заколебалась.
(Впрочем, это обстоятельство не повлияло на производительность заводов Круппа, даже наоборот: если в 1943 году он произвел 600 танков, то в 1944-м – 1800!)
Альфред был очень рациональным человеком и умел не только пользоваться благоприятными обстоятельствами, но и создавать их. Еще в конце 1930-х годов, узнав о планах Гиммлера создать концлагеря, Альфред вложил в этот проект большие деньги. Он видел в этих заведениях не фабрики смерти, а источник прибыли. Во-первых, можно использовать бесплатный труд заключенных, а во-вторых, пленные – прекрасный живой щит от налетов авиации неприятеля. Крупп был владельцем десяти (!) концлагерей. Надзиратели и охранники в этих лагерях получали зарплату в кассе Круппа, а инструкции по использованию заключенных – в заводоуправлении. Многие из них затем были осуждены международным трибуналом в Нюрнберге на сроки гораздо большие, чем их хозяин.
Крупп уничтожил почти все документы о работе на его заводах военнопленных, но все же одно из обвинений, выдвинутых против него, заключалось в использовании им рабского труда.
В свое оправдание Крупп заявил судьям: «По законам Рейха эти люди не считались тогда людьми, поэтому и отношение к ним было соответствующим. Я никогда не нарушал существующих законов. Я абсолютно невиновен».
Капитуляция Германии не смогла застать Круппа врасплох: огромные суммы денег в валюте были спрятаны в швейцарских банках, документы, изобличающие его в преступлениях, уничтожены, заводы переданы под охрану американской военной полиции. Была лишь одна неприятность – его арестовали и предали суду как нацистского преступника. Но, имея хороших адвокатов и нужные связи, Альфред был спокоен за свою судьбу.
Основных пунктов обвинения было три: сговор с Гитлером, грабеж оккупированных стран и использование рабского труда. Каждое из них могло бы привести Круппа на виселицу, если бы было доказано. Однако, несмотря на активное давление со стороны Британии и СССР, американский судья признал Круппа виновным только по первому пункту обвинения и приговорил его к 12 годам заключения с конфискацией имущества. Приговор вызвал в зале заседаний взрыв смеха. Дело в том, что, вынося решение о конфискации имущества, судья, согласно закону, должен был привести полный его перечень, что в случае с ловким Круппом было физически невозможно.
Место действия: Германия
Сфера интересов: сталелитейная промышленность, ВПК
Железных канцлеров и рейхсфюреров ковали представители одной и той же династии – Круппов. Они умудрялись наживаться на кровавых амбициях, финансировать и даже стимулировать психологических маньяков. Разумеется, не одни они были такими, но именно Круппы запомнились всему миру своим умением наживаться на войне.
Владельцы возникших в Руре еще в XVIII веке заводов богатели так быстро и обладали такой властью, что получили прозвище «печных баронов». Признанным главой, а вскоре и хозяином этих баронов стал некий Крупп.
«Англия – родина технического прогресса, а его кузница – Германия, вернее, та ее часть, что называется Руром», – написал в письме к Энгельсу Карл Маркс. Автор «Капитала» был прав: Рурский угольный бассейн и залежи железных руд словно специально были созданы природой для организации здесь высокотехнологичного производства чугуна и стали. Правление Круппов над Руром длилось целых два с половиной столетия.
«Крупп наш король, Крупп вечен», – говорили шахтеры и сталевары о своем господине и не грешили против истины. Арндт (основатель династии), потом многочисленные Фридрихи, Густавы, Альфреды рождались и умирали, а их фамилия сделалась нарицательной – Крупп.
Аксиомой для многих поколений немцев стало, что Руром правит Крупп (не важно, как его зовут по имени и какой он по счету в череде правителей). Он просто Крупп, и этим сказано все.
Рождение первенца – праздник для любой семьи, а если это происходит в семье короля, то и праздник подданных: появился на свет будущий повелитель, кормилец и податель всех благ. Малютка лежит в люльке, чему-то таинственно улыбается, а его жизненный путь уже предначертан – он будет править. Что же принесет миру его правление: радость и процветание или смерть, разрушение и слезы?
Гадать об этом в декабре 1907 года, когда в семье Круппов появился мальчик Альфред, не стали: есть вещи более важные, чем гадание о судьбах мира, – власть, прибыль и слава династии. Этим концерн Krupp обладал. Наследник же (когда придет его время) должен был упрочить и приумножить состояние. Пока же проблемы решали отец и мать (юридическая наследница великих Круппов). Право, эта чета заслуживает того, чтобы рассказать о них чуть подробнее…
15 октября 1906 года обвенчались 18-летняя Берта Крупп и 35-летний дипломат Густав фон Болен унд Гульбах. Новобрачных (невиданная честь) почтил своим вниманием германский император – Вильгельм. Собравшиеся с любопытством ждали его поздравительной речи и свадебного дара.
Действительно, что можно подарить самой богатой в Европе невесте? Достойный подарок такой особе трудно подобрать даже самому императору. Но Вильгельм был не только императором, он был еще и умным человеком и подарил чете молодоженов закон, согласно которому не жена (как это было обычно) брала фамилию мужа, а наоборот – муж брал фамилию жены.
Таким образом Вильгельм своей властью короновал Густава фон Болена унд Гульбаха в Круппа. Густав родился заново. Закон Вильгельма превратил его из человека с собственной судьбой и именем в символ (Krupp) с порядковым номером XI. Дело в том, что по представлению самого пунктуального и скрупулезного в мире народа снабжать Германию оружием мог только мужчина, немец и финансовый гений по фамилии Крупп. Если такого человека нет, ради счастья нации его надо сделать.
* * *
Восхождение Круппов как «пушечных королей» началось при прадеде Берты – Альфреде. Он на заказ изготовил в 1859 году 300 орудий, из которых прусские солдаты расстреляли парижских коммунаров, а заодно и их семьи. С тех пор целью номер один для Круппов стала война, превращавшая кровь погибших от их пушек в банковские счета. Заводы Круппа, производящие вооружение, строились повсеместно – в Англии, во Франции и в России. Пролитая кровь интернациональна. Густав Крупп по решению британского суда в 1921 году получил £40 тыс. компенсации за использование продукции его пушечного завода в Лондоне против собственных соотечественников в годы Первой мировой войны.Кстати, начало этой войны поторопил доклад о военном потенциале Германии, сделанный именно Густавом Круппом на совещании у императора Вильгельма. Обнадежив государя тем, что его заводы готовы вчетверо увеличить производство, сталелитейный магнат вдохновил того на войну. Умолчал Крупп лишь о цене увеличения объемов выпуска пушек и винтовок.
В ноябре 1918 года революция в Германии привела к падению империи и заключению мира с Антантой. Но концерн Krupp не пострадал. Протоколы согласительной комиссии о контрибуционных выплатах с германской стороны подписывал не кто иной, как Крупп. Заложенные в них условия определили выплату денег за все военные заказы заводам Круппа первоочередной. Только расплатившись с Круппом, Германия стала перечислять контрибуцию союзникам.
В период Веймарской республики Крупп выпускал мирную продукцию (станки, грузовики, бритвы) и, казалось бы, забыл о высшем предназначении фамилии – наживаться на крови. На самом деле это была временная передышка. Густав Крупп умел ждать новой войны: заводы Круппа работали исправно, именно тогда был освоен выпуск паровозов.
Сборка паровозов приносила небольшой, но вполне устойчивый доход. Получить больше было трудно, но и с голоду в семействе никто не умирал.
* * *
Такая надпись была выгравирована на стволах пушек, выпускаемых Круппом для Бисмарка. «Моим последним доводом в споре с отцом будут сверхдоходные заказы. Паровозы хорошо, но танки выгоднее», – решил Альфред (сын Густава), чая наступление новых сражений. Перед его глазами уже маячила личность, способная создать его продукции устойчивый спрос, – Адольф Гитлер.Начиная с 1931 года Альфред снабжает фашистов деньгами сначала из личных средств, а затем и из кассы отца (уловившего, куда дует ветер политической жизни Германии).
С приходом к власти Гитлера для Круппов наступает «золотой век». Заказы на производство оружия следуют один за другим, конкуренты обвиняются в расовой неполноценности или политической неблагонадежности и ликвидируются. Имущество казненных продается с аукционов, которыми руководят Круппы, и покупается ими же. Альфред, в свою очередь, несет Гитлеру доклад о возможности произвести оружия больше и лучше, чем есть у любой страны.
В 1939 году, в сентябре, орудия Круппа уничтожают Варшаву. Летом 1940 года танки Круппа, обойдя линию Мажино, врываются в Париж. Осенью того же года бомбами Круппа полностью разрушен английский город Ковентри. В июне 1941 года подводные лодки Круппа топят русские корабли в Черном, Балтийском и Баренцевом морях.
Альфред оттесняет отца от руководства концерном и занимает его место. Это противоречит законам, но кто посмеет напомнить о юстиции личному другу Мартина Бормана и Генриха Гиммлера? В захваченных Гитлером странах идет беспрецедентный грабеж, агенты Круппа отправляют в концлагеря владельцев наиболее перспективных предприятий и через институт конфискаций и аукционных продаж присоединяют их к владениям своего хозяина. Во Франции Крупп объявляет своей собственностью более 50 заводов и фабрик, в Польше – 70, в Норвегии – 25. То, что нельзя использовать на месте, вывозится в Германию. Только из СССР в период войны было вывезено 280 вагонов самого технологического оборудования из Донбасса.
Заслуги Круппа перед Рейхом оценены по достоинству: он получает титул «фюрер экономики» и одну из высших почестей – Золотой щит германского орла. Однако вскоре отношения между Круппом и Гитлером портятся.
После поражения на Курской дуге, где в решающей битве Второй мировой войны сошлись танки Круппа и уральских заводов, Альфреда срочно вызвали на совещание в ставку. Фюрер был вне себя от гнева:
– Ваши танки хуже русских, мы проиграли битву под Курском из-за вас! Вы главный виновник наших неудач!
Это было, конечно, не так, сталь Рура не уступала по качеству стали Урала, возможно, в чем-то даже ее превосходила. Причина поражений крылась не в оружии, а в людях, которые им пользовались. Русский дух тогда восторжествовал.
Но чуткий Альфред Крупп после этого совещания более не сомневался в неизбежности поражения Германии и, спасая свои капиталы, нанес удар собственной стране исподтишка. По его приказу через подставных лиц были проданы все государственные ценные бумаги, а освободившаяся наличность конвертирована и вывезена в Швейцарию. Германская имперская марка заколебалась.
(Впрочем, это обстоятельство не повлияло на производительность заводов Круппа, даже наоборот: если в 1943 году он произвел 600 танков, то в 1944-м – 1800!)
Альфред был очень рациональным человеком и умел не только пользоваться благоприятными обстоятельствами, но и создавать их. Еще в конце 1930-х годов, узнав о планах Гиммлера создать концлагеря, Альфред вложил в этот проект большие деньги. Он видел в этих заведениях не фабрики смерти, а источник прибыли. Во-первых, можно использовать бесплатный труд заключенных, а во-вторых, пленные – прекрасный живой щит от налетов авиации неприятеля. Крупп был владельцем десяти (!) концлагерей. Надзиратели и охранники в этих лагерях получали зарплату в кассе Круппа, а инструкции по использованию заключенных – в заводоуправлении. Многие из них затем были осуждены международным трибуналом в Нюрнберге на сроки гораздо большие, чем их хозяин.
Крупп уничтожил почти все документы о работе на его заводах военнопленных, но все же одно из обвинений, выдвинутых против него, заключалось в использовании им рабского труда.
В свое оправдание Крупп заявил судьям: «По законам Рейха эти люди не считались тогда людьми, поэтому и отношение к ним было соответствующим. Я никогда не нарушал существующих законов. Я абсолютно невиновен».
Капитуляция Германии не смогла застать Круппа врасплох: огромные суммы денег в валюте были спрятаны в швейцарских банках, документы, изобличающие его в преступлениях, уничтожены, заводы переданы под охрану американской военной полиции. Была лишь одна неприятность – его арестовали и предали суду как нацистского преступника. Но, имея хороших адвокатов и нужные связи, Альфред был спокоен за свою судьбу.
Основных пунктов обвинения было три: сговор с Гитлером, грабеж оккупированных стран и использование рабского труда. Каждое из них могло бы привести Круппа на виселицу, если бы было доказано. Однако, несмотря на активное давление со стороны Британии и СССР, американский судья признал Круппа виновным только по первому пункту обвинения и приговорил его к 12 годам заключения с конфискацией имущества. Приговор вызвал в зале заседаний взрыв смеха. Дело в том, что, вынося решение о конфискации имущества, судья, согласно закону, должен был привести полный его перечень, что в случае с ловким Круппом было физически невозможно.