Страница:
При отсутствии или неразвитости системы макроэкономического регулирования [125] частные предприниматели реагируют на цены, складывающиеся на рынках, расширяя и начиная производство одних видов продукции и сворачивая и прекращая производство других. Соответственно при рассмотрении процессов производства и распределения продукции в обществе на достаточно продолжительных интервалах времени так называемый «закон стоимости» регулирует межотраслевые пропорции и абсолютные показатели производства в каждой из отраслей.
Рыночный механизм действительно способен отрегулировать если не всё, то очень многое в жизни общества. Но реальная свобода частного разнородного предпринимательства в условиях действия основного экономического закона капитализма – «больше прибыли прямо сейчас!» – ставит всех перед вопросом о характере и качестве этой регуляции.
В эпоху, когда не было макроэкономического регулирования, действие «закона стоимости» выглядело так. Неурожай – бедствие: продуктов не хватает, цены на них растут, сокращая платежеспособный спрос для всех других отраслей и вызывая в них отток рабочей силы и разорение производителей в них. Большой урожай – тоже бедствие: продуктов в изобилии, цены падают до уровня, при котором производители сельхозпродуктов разоряются, что влечёт за собой сокращение их доли платежеспособного спроса на других рынках, сокращение производства в отраслях, ориентированных на удовлетворение их потребностей; исторически реально дело доходило до того, что, забыв о неурожаях прошлых лет и о возможных неурожаях в будущем, зерно сжигали в топках и просто так для того, чтобы остановить падение цен на него. Вызванный реальными потребностями или «капризами» моды ажиотажный спрос влечёт ажиотажное наращивание производственных мощностей соответствующих отраслей. Наращивание производственных мощностей требует времени, в течение которого ажиотажный спрос может исчезнуть; либо ажиотажное наращивание мощностей таково, что предложение продукции на рынке оказывается избыточным по отношению к текущим запросам общества или платежеспособному спросу, что влечёт за собой падение цен до уровня ниже уровня самоокупаемости производства и разорение «не туда» вложившихся предпринимателей.
К этим «стихийным» неурядицам в исторически реальном капитализме со свободным рынком, сложившимся на основе свободы частного предпринимательства и свободы ценообразования в сфере производства, в качестве особого приложения прилагается свобода ростовщичества и биржевых спекуляций надгосударственной банковской корпорации, которая способна вызвать финансовый кризис в любом подконтрольном ей государстве целенаправленно в наперед заданное время в качестве одного из средств достижения целей нефинансового характера. Именно так были вызваны финансово-экономические кризисы в России в предреволюционные годы, так была вызвана в США «великая депрессия» 1929 г., охватившая весь тогдашний капиталистический мир.
Таким был капитализм до середины ХХ века. Его рыночный механизм – свободный рынок – как система саморегуляции производства и распределения (включая и саморегуляцию межотраслевых пропорций) на исторически продолжительных интервалах времени характеризуется следующими свойствами:
· подавлением возможностей гарантированного удовлетворения демографически обусловленных потребностей всех трудящихся вследствие его настройки на первоочередное удовлетворение деградационно-паразитических потребностей и, прежде всего, – деградационно-паразитических потребностей правящей “элиты” под воздействием распределения текущих доходов и накоплений в обществе;
· разрушением производственных мощностей по причине неустойчивости процесса регулирования производства и распределения вследствие крайне высокой чувствительности рыночного механизма к факторам, внешним по отношению к производственным процессам и к реальным потребностям людей (воздействие природных стихий, финансовых и биржевых спекуляций и истерик, моды и т.п.);
· разрушением производственных мощностей вследствие «перерегулирования» – избыточно мощной реакции на быстрое изменение распределения платежеспособного спроса по специализированным рынкам продукции и услуг под воздействием каких-либо причин;
· практически полным отсутствием способности к реакции, упреждающей наступление нежелательных события, и преобладанием реакций на свершающиеся события, что, если и не сопровождается разрушением производственных мощностей, то влечёт за собой относительно низкую эффективность системы производства и распределения по критериям быстродействие и объемы производства и поставок.
Названное – неустранимые свойства свободного рынка как системы саморегуляции производства и распределения продукции в обществе и саморегуляции уровней и межотраслевых пропорций производственных мощностей [126].
Кроме того, при достижении производством каких-либо видов продукции уровня мощности, позволяющего гарантировано в короткое время удовлетворить демографически обусловленные потребности, что повлечёт за собой снижение спроса до минимального уровня, определяемого характером возобновления ранее удовлетворённых потребностей, рыночным механизмом блокируется структурная перестройка многоотраслевой производственно-потребительской системы, но стимулируется искусственное стимулирование спроса за счет снижения эргономических и ресурсных характеристик продукции.
По отношению к обществу в целом, это представляет собой ориентацию макроэкономики на вовлечение множества людей во вредную для всех и каждого суету, а не на удовлетворение жизненных потребностей людей.
Будучи принуждены к суете такой организацией макроэкономики и растрачивая в ней силы и время жизни, люди не могут освоить потенциал личностного развития. Эта ориентация на искусственное создание суетливой занятости, обусловленная тем, что:
· рыночный механизм «не знает», как распорядиться высвобождающимися вследствие технико-технологического и организационного прогресса трудовыми ресурсами;
· а политики-профессионалы, деятели культуры не видят иного пути развития общества кроме, как предложить высвобождающимся из трудового процесса людям гробить себя и свое свободное время в разного рода услаждении страстей и чувств большей частью всё по тому же деградационно-паразитическому спектру потребностей (выпивка, азартные игры и шоу, «безопасный» и «нетрадиционный» секс и т.п.).
Вследствие этого, чем больше в обществе свободы рынка, – тем дальше люди от того, чтобы каждому из них состояться в качестве человека: на работе – он придаток к рабочему месту; а вне работы – либо нет сил, либо гробит время на то, чтобы утопить себя в море сладострастия.
В эпоху феодализма и более раннего откровенного рабовладения сословно-кастовая организация общественной жизни не давала деньгам того почти абсолютного внутриобщественного полновластия, которое деньги обрели в эпоху капитализма и особенно – в свободно-рыночном «диком» капитализме. Это обстоятельство в докапиталистическую эпоху скрывало и отчасти сдерживало порочность системы свободной рыночной регуляции производства и распределения продукции в обществе, в котором господствуют нечеловечные типы строя психики и соответствующие им нравственность и этика.
* *
Но в эпоху капитализма порочность этой системы производства и распределения обнажилась и стала видна многим. Поэтому с середины XIX века в разных обществах предпринимались разнородные меры к тому, чтобы обуздать её античеловеческий характер. Спектр этих мер был и есть довольно широк.
Его начинают требования и введение:
· прогрессивного подоходного налога;
· прогрессивных – по существу штрафных – цен и тарифов на потребление сверх ограничительных уровней, установленных законодательно;
· налоговых льгот для предпринимателей, финансирующих из своих прибылей разнородные благотворительные фонды и программы общественной значимости;
· задаваемых государством квот и соглашений самих производителей в отраслях об объемах производства и сроках поставки их продукции на поделённые ими между собой рынки;
· государственных дотаций производителям и субсидий потребителям каких-то видов продукции.
Эти и некоторые другие меры, в том числе и внефинансово-экономического характера, частично подавляют платежеспособный спрос и финансирование производства по деградационно-паразитическому спектру и позволяют поддерживать общественно необходимые объемы производства по демографически обусловленному спектру потребностей в отраслях, на продукцию которых при таких объемах производства цены падают настолько, что производство без дотаций утрачивает рентабельность, или потребление невозможно без субсидий при сложившихся ценах, обеспечивающих самоокупаемость производства.
Также такого рода меры отчасти сглаживают эффекты «перерегулирования», обеспечивая более устойчивую работу производств и системы распределения продукции. Эта устойчивость делает жизнь множества обывателей более благополучной и предсказуемой для них, что отчасти сглаживает личностные и классовые противоречия в обществе и придаёт спокойствие и устойчивость общественной жизни.
Однако вследствие того, что эти меры не связаны с осознанным разграничением демографически обусловленного и деградационно-паразитического спектров потребностей, они не изменяют существа недочеловеческой(по характеру господствующих в ней типов строя психики) цивилизации, консервируя нравственно-этические пороки, вводя их в русло, безопасное для устойчивости социальной системы в настоящем, и тем самым нагнетая потенциал её неизбежной катастрофы в будущем.
А завершают спектр реакций общества на порочность системы свободно-рыночной регуляции производства и потребления требования и реальные попытки ведения производства и распределения в обществе на плановой основе в соответствии с реальными жизненными потребностями всех трудящихся и при отказе в полноте гражданских прав упорствующим паразитам и противникам организации жизни общества на провозглашённых принципах добросовестного труда каждого на благо всех других тружеников. Исторически сложилось, что такое общественно-экономическое устройство принято называть «социализм» [127].
Но чтобы понять, чем объективно обусловлена сама возможность жизненно состоятельного планирования, необходимо снова вернуться к рассмотрению структуры жизненных потребностей, порождаемых обществом. Поскольку планирование ориентируется на удовлетворение текущих и перспективных потребностей, то невозможность выявить и предсказать динамику потребностей в будущем исключает саму возможность планирования и ведения хозяйства на плановой основе. Поэтому вопрос об устойчивой предсказуемости потребностей – ключевой вопрос для организации ведения народного хозяйства на плановой основе.
Жизненные потребности – это демографически обусловленные потребности. Они предсказуемы на десятилетия вперёд; а на основе предсказуемости на десятилетия вперёд – они управляемы на столетия вперёд. Их предсказуемость проистекает из того, что анализ обусловленности потребностей позволяет отнести каждую из них к одной из трёх групп:
· потребности, объем производства в удовлетворение которых пропорционален численности групп населения, выделяемых по признакам пола и возраста (это – пища, одежда, места в детских садах, школах, вузах, рабочие места и т.п.);
· потребности, объем производства в удовлетворение которых пропорционален численности семей соответственно распределению общего количества семей по типам (одинокие люди; бездетные супруги; многодетные супруги; семьи, состоящие более, чем из двух поколений, живущих под одной крышей; живущие в квартирах городского типа; живущие в домах с участком и т.п. – к этой группе потребностей принадлежат прежде всего жилища, а также большей частью домашняя утварь и бытовая техника);
· потребности инфраструктурные, обусловленные образом жизни населения в регионе и целями деятельности институтов государственности (это – транспортные инфраструктуры, инфраструктуры энергоснабжения, инфраструктуры передачи информации, образования и здравоохранения, инфраструктуры базирования и боевой подготовки вооруженных сил и т.п.).
Вследствие предсказуемости демографически обусловленных потребностей каждой из групп – народное хозяйство может быть заблаговременно настроено и подготовлено к их полному и гарантированному устойчивому удовлетворению в преемственности поколений.
Научно-технический и организационно-управленческий, и прежде всего нравственно-этический прогресс общества при общественно полезной политике государства (как системы профессионального управления общественной жизнью) в этом случае идёт в запас устойчивости функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы на плановой основе.
Но необратимое введение народного хозяйства и государственного управления в такой устойчивый режим функционирования потребует относительно продолжительного срока времени: в лучшем случае – в пределах продолжительности активной жизни одного мыслящего поколения, живущего по совести и развивающегося в нравственно-этическом отношении в соответствии со своим обусловленным совестью миропониманием.
План вообще – как таковой – представляет собой:
· совокупность определённых целей и поддающихся объективному контролю показателей, характеризующих каждую из целей и отклонение течения реального процесса от неё [128],
· а также комплекс мероприятий (сценарий, возможно многовариантный) по использованию разнородных (выявленных и определённых) ресурсов и средств для достижения избранной совокупности целей (возможно в определённой последовательности вследствие неравнозначности разных целей и ограниченности доступных ресурсов и средств).
Это определение волне применимо и к планам общественно-экономического развития. Это – очень полезное определение плана по существу, поскольку из него ясно:
· что план общественно-экономического развития – это совокупность целей производства и распределения продукции и сценарий управления (управление всегда целесообразно, поскольку невозможно без определённости целей) многоотраслевой производственно-потребительской системой;
· а рыночный механизм – одно из возможных средств саморегуляции функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы, которое (если уметь это делать) может быть настроено на осуществление тех или иных выявленных и заданных целей производства и распределения.
Иными словами, в общем случае рассмотрения какие-то планы-сценарии общественно-экономического характера могут включать в себя использование рыночного механизма для достижения избранных целей, а какие-то другие планы-сценарии общественно-экономического характера могут исключать или блокировать саморегуляцию многоотраслевой производственно-потребительской системы рыночным способом либо полностью, либо частично в каких-то её аспектах [129].
Для России начала XXI века (прежде всего) и прочих государств на территории бывшего СССР это означает, что культовое противопоставление (начиная с 1985 г. по настоящее время [130]) так называемых «плановой экономики» и «рыночной экономики» как взаимно исключающих друг друга альтернатив проистекает из верхоглядства, невежества и глупости выступавших в прошлом и выступающих ныне с такого рода высказываниями представителей “экономической науки” и попугаев и “аналитиков” от журналистики.
Всё это время знающие существо проблемы умные люди придерживались иных мнений [131]. В частности, в статье А.С.Эпштейна “Опаснее врага” [132], опубликованной в “Экономической газете” (№ 41 (210), октябрь 1998 г.) приводится выдержка из интервью одного из авторов японского «экономического чуда» С.Окита, данного им незадолго до своей смерти профессору А.Динкевичу:
«Часто можно слышать, что провозглашенный в них (бывшем СССР и странах Восточной Европы – А.Э.) переход к рыночным механизмам является убедительным доказательством превосходства рыночно ориентированной экономики над централизованно планируемой. Я полагаю, что это заблуждение… Проблема состоит в том, чтобы СОЕДИНИТЬ, СОГЛАСОВАТЬ, ОБЪЕДИНИТЬ В ЕДИНОМ МЕХАНИЗМЕ [133] НАЧАЛА ЭТИХ ДВУХ СИСТЕМ (выделено мною – А.Э.), найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов и государственного планирования и регулирования».
А по отношению к глобальному хозяйству человечества последняя фраза из этой цитаты нуждается в изменении:
Соединить, согласовать, объединить в единой алгоритмике общественного самоуправления начала этих двух систем, найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов, внутригосударственного и глобального планирования и регулирования в целях обеспечения всем и каждому возможностей жизни, достойной человека[134].
Планирование развития народного хозяйства проистекает из выявления межотраслевых пропорций и связей, о чём речь шла ранее. Поскольку оно требует развития производственных мощностей соответственно задаваемым показателям выпуска конечной продукции в каждой из них (иными словами требует целесообразности планов и невозможно без целеполагания), то теория и практика планирования и управления на плановой основе сразу же сталкиваются с вопросом выявлении потребностей и последствий их удовлетворения, что неизбежно с течением времени и накоплением опыта приводит к необходимости разделения всего множества потребностей общества на демографически обусловленные и деградационно-паразитические.
Ответ на вопрос о принадлежности к тому или иному классу выявленных и учитываемых в плане потребностей, возобновляемый при разработке каждого нового проекта плана на предстоящий период, определяет, откуда и как берутся задаваемые контрольные показатели плана.
Как было показано ранее, многогранный вопрос целеполагания лежит большей частью своих аспектов вне механизма рыночной саморегуляции. Но по тем же причина он лежит и вне методологии математического моделирования и оптимизации планирования, и вне методологии управления осуществлением планов общественно-экономического развития.
Одни и те же методы (алгоритмы) разработки и оптимизации планов, а также одинаковые управленческие структуры и процедуры в ряде случаев могут быть употреблены для осуществления взаимоисключающих друг друга целей, закладываемых в различные планы. Это следует знать плановой экономики.
Однако именно внесение определённости в вопрос о разделении демографически обусловленных и деградационно-паразитических потребностей является ключом к решению проблемы, обозначенной С.Окито: найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов и государственного планирования и регулирования в единой алгоритмике общественного самоуправления. Это так потому, что в противном случае система управления на основе планов столкнётся как минимум с саботажем, а как максимум – с целенаправленным противодействием.
Дело в том, что в общем случае управление многоотраслевой производственно-потребительской системой на плановой основе включает в себя: целеполагание; целесообразное распределение инвестиций между отраслями и регионами, а также распределение их очерёдности и объемов во времени; директивно-адресное управление предприятиями государственного сектора; разработку и выдачу госзаказа для предприятий негосударственного сектора и сопутствующую разработке госзаказа разработку налогово-дотационной, кредитной, страховой и политики субсидий и их осуществление в процессе выполнения плана и т.п.
И если множество этих разнородных средств оказывается своими разными частями во власти сторонников разных концепций жизни общества и экономической деятельности в нём, каждый из которых действует по своему нравственно обусловленному произволу, – то проблема, обозначенная С.Окито, окажется неразрешимой.
Особо следует пояснить необходимость разработки на каждый плановый период налогово-дотационной, кредитной и страховой политики. Тарифы на услуги так называемых «естественных монополий», некоторые другие тарифы, цены (включая и ставку ссудного процента по кредиту) и рентные платежи представляют собой базу ценообразования, задающую минимальный уровень себестоимости производства продукции для всех отраслей. В теории подобия многоотраслевых производственно-потребительских систем [135] они сводятся в группу, именуемую «база прейскуранта». Все остальные цены рынка при устойчивом функционировании многоотраслевой производственно-потребительской системы определяются более или менее свободно как баланс активного платежеспособного спроса и предложения.
В каждой цене есть составляющая, соответствующая выплате налогов, кредитных и страховых ссуд. Кроме того, некоторые производители получают дотации, без которых их производство стало бы разорительно убыточным или невозможным в прежних объемах. Все эти выплаты, отражающиеся в цене, плюс к ним «база прейскуранта» и субсидии потребителям некоторых видов продукции образуют собой своего рода «финансовый пресс», с помощью которого – при определённой его настройке – из рыночного механизма саморегуляции многоотраслевой производственно-потребительской системы можно «выдавить» заказываемый спектр производства и потребления конечной продукции.
При этом следует знать, что все параметры, характеризующие настройку «финансового пресса» на выпуск определённого спектра производства, находят своё выражение в уравнениях межотраслевого баланса в стоимостной форме как разнородные слагаемые, из которых складывается цена всякого продукта учитываемого в межотраслевом балансе.
Если плановый спектр производства и потребления продукции, обусловлен демографически, а, кроме того, включает в себя продукцию, необходимую для осуществления политики государства, то плановые задания меняются от одного планового периода к другому как по составу плановой номенклатуры, так и по объемам производства и потребления.
В этой связи также следует вспомнить, что при всегда ограниченной номинальной платежеспособности общества и отсутствии эмиссии средств платежа [136] удовлетворение потребностей более широкого круга потребителей – это расширение производства, влекущее за собой снижение цен, поскольку в противном случае сбыт будет заблокирован неприемлемой ценой [137].
Цены в целостности многоотраслевой производственно потребительской системы несут функцию ограничителя числа потребителей при достигнутом уровне производства и предложения продукции на специализированных рынках. Поэтому, если объемы производства достаточны для удовлетворения потребностей всех, то в цене как в ограничителе потребления нет необходимости, и она может быть нулевой, если её обнуление не сдерживается какими-то другими факторами. Иными словами, режиму полного и гарантированного удовлетворения демографически обусловленных потребностей в перспективе соответствуют нулевые цены[138].
В процессе достижения этого идеального режима функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы – вследствие более полного покрытия производством жизненных потребностей общества цены на какие-то общественно необходимые виды продукции могут падать ниже порога рентабельности её производства. В этом случае общественно необходимые объемы производства и потребления может оказаться целесообразным (в длительной исторической перспективе) поддерживать за счет дотаций и субсидий, получаемых в качестве налогов с других отраслей, т.е. за счёт перераспределения показателей рентабельности между отдельными предприятиями, отраслями и регионами.
Это означает, что при рассмотрении системной целостности многоотраслевого производства, ориентированного на всё более полное удовлетворение жизненных потребностей всех трудящихся, рентабельность системы в целом на исторически продолжительных интервалах времени более значима, нежели высокая рентабельность каких-то отдельных производств при сдерживании развития других вследствие свободного действия закона стоимости, действие которого далеко не всегда соответствует упорядоченности демографически обусловленных потребностей по убыванию их значимости [139].
Рыночный механизм действительно способен отрегулировать если не всё, то очень многое в жизни общества. Но реальная свобода частного разнородного предпринимательства в условиях действия основного экономического закона капитализма – «больше прибыли прямо сейчас!» – ставит всех перед вопросом о характере и качестве этой регуляции.
* * *
В эпоху, когда не было макроэкономического регулирования, действие «закона стоимости» выглядело так. Неурожай – бедствие: продуктов не хватает, цены на них растут, сокращая платежеспособный спрос для всех других отраслей и вызывая в них отток рабочей силы и разорение производителей в них. Большой урожай – тоже бедствие: продуктов в изобилии, цены падают до уровня, при котором производители сельхозпродуктов разоряются, что влечёт за собой сокращение их доли платежеспособного спроса на других рынках, сокращение производства в отраслях, ориентированных на удовлетворение их потребностей; исторически реально дело доходило до того, что, забыв о неурожаях прошлых лет и о возможных неурожаях в будущем, зерно сжигали в топках и просто так для того, чтобы остановить падение цен на него. Вызванный реальными потребностями или «капризами» моды ажиотажный спрос влечёт ажиотажное наращивание производственных мощностей соответствующих отраслей. Наращивание производственных мощностей требует времени, в течение которого ажиотажный спрос может исчезнуть; либо ажиотажное наращивание мощностей таково, что предложение продукции на рынке оказывается избыточным по отношению к текущим запросам общества или платежеспособному спросу, что влечёт за собой падение цен до уровня ниже уровня самоокупаемости производства и разорение «не туда» вложившихся предпринимателей.
К этим «стихийным» неурядицам в исторически реальном капитализме со свободным рынком, сложившимся на основе свободы частного предпринимательства и свободы ценообразования в сфере производства, в качестве особого приложения прилагается свобода ростовщичества и биржевых спекуляций надгосударственной банковской корпорации, которая способна вызвать финансовый кризис в любом подконтрольном ей государстве целенаправленно в наперед заданное время в качестве одного из средств достижения целей нефинансового характера. Именно так были вызваны финансово-экономические кризисы в России в предреволюционные годы, так была вызвана в США «великая депрессия» 1929 г., охватившая весь тогдашний капиталистический мир.
Таким был капитализм до середины ХХ века. Его рыночный механизм – свободный рынок – как система саморегуляции производства и распределения (включая и саморегуляцию межотраслевых пропорций) на исторически продолжительных интервалах времени характеризуется следующими свойствами:
· подавлением возможностей гарантированного удовлетворения демографически обусловленных потребностей всех трудящихся вследствие его настройки на первоочередное удовлетворение деградационно-паразитических потребностей и, прежде всего, – деградационно-паразитических потребностей правящей “элиты” под воздействием распределения текущих доходов и накоплений в обществе;
· разрушением производственных мощностей по причине неустойчивости процесса регулирования производства и распределения вследствие крайне высокой чувствительности рыночного механизма к факторам, внешним по отношению к производственным процессам и к реальным потребностям людей (воздействие природных стихий, финансовых и биржевых спекуляций и истерик, моды и т.п.);
· разрушением производственных мощностей вследствие «перерегулирования» – избыточно мощной реакции на быстрое изменение распределения платежеспособного спроса по специализированным рынкам продукции и услуг под воздействием каких-либо причин;
· практически полным отсутствием способности к реакции, упреждающей наступление нежелательных события, и преобладанием реакций на свершающиеся события, что, если и не сопровождается разрушением производственных мощностей, то влечёт за собой относительно низкую эффективность системы производства и распределения по критериям быстродействие и объемы производства и поставок.
Названное – неустранимые свойства свободного рынка как системы саморегуляции производства и распределения продукции в обществе и саморегуляции уровней и межотраслевых пропорций производственных мощностей [126].
Кроме того, при достижении производством каких-либо видов продукции уровня мощности, позволяющего гарантировано в короткое время удовлетворить демографически обусловленные потребности, что повлечёт за собой снижение спроса до минимального уровня, определяемого характером возобновления ранее удовлетворённых потребностей, рыночным механизмом блокируется структурная перестройка многоотраслевой производственно-потребительской системы, но стимулируется искусственное стимулирование спроса за счет снижения эргономических и ресурсных характеристик продукции.
По отношению к обществу в целом, это представляет собой ориентацию макроэкономики на вовлечение множества людей во вредную для всех и каждого суету, а не на удовлетворение жизненных потребностей людей.
Будучи принуждены к суете такой организацией макроэкономики и растрачивая в ней силы и время жизни, люди не могут освоить потенциал личностного развития. Эта ориентация на искусственное создание суетливой занятости, обусловленная тем, что:
· рыночный механизм «не знает», как распорядиться высвобождающимися вследствие технико-технологического и организационного прогресса трудовыми ресурсами;
· а политики-профессионалы, деятели культуры не видят иного пути развития общества кроме, как предложить высвобождающимся из трудового процесса людям гробить себя и свое свободное время в разного рода услаждении страстей и чувств большей частью всё по тому же деградационно-паразитическому спектру потребностей (выпивка, азартные игры и шоу, «безопасный» и «нетрадиционный» секс и т.п.).
Вследствие этого, чем больше в обществе свободы рынка, – тем дальше люди от того, чтобы каждому из них состояться в качестве человека: на работе – он придаток к рабочему месту; а вне работы – либо нет сил, либо гробит время на то, чтобы утопить себя в море сладострастия.
В эпоху феодализма и более раннего откровенного рабовладения сословно-кастовая организация общественной жизни не давала деньгам того почти абсолютного внутриобщественного полновластия, которое деньги обрели в эпоху капитализма и особенно – в свободно-рыночном «диком» капитализме. Это обстоятельство в докапиталистическую эпоху скрывало и отчасти сдерживало порочность системы свободной рыночной регуляции производства и распределения продукции в обществе, в котором господствуют нечеловечные типы строя психики и соответствующие им нравственность и этика.
* *
*
Но в эпоху капитализма порочность этой системы производства и распределения обнажилась и стала видна многим. Поэтому с середины XIX века в разных обществах предпринимались разнородные меры к тому, чтобы обуздать её античеловеческий характер. Спектр этих мер был и есть довольно широк.
Его начинают требования и введение:
· прогрессивного подоходного налога;
· прогрессивных – по существу штрафных – цен и тарифов на потребление сверх ограничительных уровней, установленных законодательно;
· налоговых льгот для предпринимателей, финансирующих из своих прибылей разнородные благотворительные фонды и программы общественной значимости;
· задаваемых государством квот и соглашений самих производителей в отраслях об объемах производства и сроках поставки их продукции на поделённые ими между собой рынки;
· государственных дотаций производителям и субсидий потребителям каких-то видов продукции.
Эти и некоторые другие меры, в том числе и внефинансово-экономического характера, частично подавляют платежеспособный спрос и финансирование производства по деградационно-паразитическому спектру и позволяют поддерживать общественно необходимые объемы производства по демографически обусловленному спектру потребностей в отраслях, на продукцию которых при таких объемах производства цены падают настолько, что производство без дотаций утрачивает рентабельность, или потребление невозможно без субсидий при сложившихся ценах, обеспечивающих самоокупаемость производства.
Также такого рода меры отчасти сглаживают эффекты «перерегулирования», обеспечивая более устойчивую работу производств и системы распределения продукции. Эта устойчивость делает жизнь множества обывателей более благополучной и предсказуемой для них, что отчасти сглаживает личностные и классовые противоречия в обществе и придаёт спокойствие и устойчивость общественной жизни.
Однако вследствие того, что эти меры не связаны с осознанным разграничением демографически обусловленного и деградационно-паразитического спектров потребностей, они не изменяют существа недочеловеческой(по характеру господствующих в ней типов строя психики) цивилизации, консервируя нравственно-этические пороки, вводя их в русло, безопасное для устойчивости социальной системы в настоящем, и тем самым нагнетая потенциал её неизбежной катастрофы в будущем.
А завершают спектр реакций общества на порочность системы свободно-рыночной регуляции производства и потребления требования и реальные попытки ведения производства и распределения в обществе на плановой основе в соответствии с реальными жизненными потребностями всех трудящихся и при отказе в полноте гражданских прав упорствующим паразитам и противникам организации жизни общества на провозглашённых принципах добросовестного труда каждого на благо всех других тружеников. Исторически сложилось, что такое общественно-экономическое устройство принято называть «социализм» [127].
Но чтобы понять, чем объективно обусловлена сама возможность жизненно состоятельного планирования, необходимо снова вернуться к рассмотрению структуры жизненных потребностей, порождаемых обществом. Поскольку планирование ориентируется на удовлетворение текущих и перспективных потребностей, то невозможность выявить и предсказать динамику потребностей в будущем исключает саму возможность планирования и ведения хозяйства на плановой основе. Поэтому вопрос об устойчивой предсказуемости потребностей – ключевой вопрос для организации ведения народного хозяйства на плановой основе.
Жизненные потребности – это демографически обусловленные потребности. Они предсказуемы на десятилетия вперёд; а на основе предсказуемости на десятилетия вперёд – они управляемы на столетия вперёд. Их предсказуемость проистекает из того, что анализ обусловленности потребностей позволяет отнести каждую из них к одной из трёх групп:
· потребности, объем производства в удовлетворение которых пропорционален численности групп населения, выделяемых по признакам пола и возраста (это – пища, одежда, места в детских садах, школах, вузах, рабочие места и т.п.);
· потребности, объем производства в удовлетворение которых пропорционален численности семей соответственно распределению общего количества семей по типам (одинокие люди; бездетные супруги; многодетные супруги; семьи, состоящие более, чем из двух поколений, живущих под одной крышей; живущие в квартирах городского типа; живущие в домах с участком и т.п. – к этой группе потребностей принадлежат прежде всего жилища, а также большей частью домашняя утварь и бытовая техника);
· потребности инфраструктурные, обусловленные образом жизни населения в регионе и целями деятельности институтов государственности (это – транспортные инфраструктуры, инфраструктуры энергоснабжения, инфраструктуры передачи информации, образования и здравоохранения, инфраструктуры базирования и боевой подготовки вооруженных сил и т.п.).
Вследствие предсказуемости демографически обусловленных потребностей каждой из групп – народное хозяйство может быть заблаговременно настроено и подготовлено к их полному и гарантированному устойчивому удовлетворению в преемственности поколений.
Научно-технический и организационно-управленческий, и прежде всего нравственно-этический прогресс общества при общественно полезной политике государства (как системы профессионального управления общественной жизнью) в этом случае идёт в запас устойчивости функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы на плановой основе.
Но необратимое введение народного хозяйства и государственного управления в такой устойчивый режим функционирования потребует относительно продолжительного срока времени: в лучшем случае – в пределах продолжительности активной жизни одного мыслящего поколения, живущего по совести и развивающегося в нравственно-этическом отношении в соответствии со своим обусловленным совестью миропониманием.
План вообще – как таковой – представляет собой:
· совокупность определённых целей и поддающихся объективному контролю показателей, характеризующих каждую из целей и отклонение течения реального процесса от неё [128],
· а также комплекс мероприятий (сценарий, возможно многовариантный) по использованию разнородных (выявленных и определённых) ресурсов и средств для достижения избранной совокупности целей (возможно в определённой последовательности вследствие неравнозначности разных целей и ограниченности доступных ресурсов и средств).
Это определение волне применимо и к планам общественно-экономического развития. Это – очень полезное определение плана по существу, поскольку из него ясно:
· что план общественно-экономического развития – это совокупность целей производства и распределения продукции и сценарий управления (управление всегда целесообразно, поскольку невозможно без определённости целей) многоотраслевой производственно-потребительской системой;
· а рыночный механизм – одно из возможных средств саморегуляции функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы, которое (если уметь это делать) может быть настроено на осуществление тех или иных выявленных и заданных целей производства и распределения.
Иными словами, в общем случае рассмотрения какие-то планы-сценарии общественно-экономического характера могут включать в себя использование рыночного механизма для достижения избранных целей, а какие-то другие планы-сценарии общественно-экономического характера могут исключать или блокировать саморегуляцию многоотраслевой производственно-потребительской системы рыночным способом либо полностью, либо частично в каких-то её аспектах [129].
Для России начала XXI века (прежде всего) и прочих государств на территории бывшего СССР это означает, что культовое противопоставление (начиная с 1985 г. по настоящее время [130]) так называемых «плановой экономики» и «рыночной экономики» как взаимно исключающих друг друга альтернатив проистекает из верхоглядства, невежества и глупости выступавших в прошлом и выступающих ныне с такого рода высказываниями представителей “экономической науки” и попугаев и “аналитиков” от журналистики.
Всё это время знающие существо проблемы умные люди придерживались иных мнений [131]. В частности, в статье А.С.Эпштейна “Опаснее врага” [132], опубликованной в “Экономической газете” (№ 41 (210), октябрь 1998 г.) приводится выдержка из интервью одного из авторов японского «экономического чуда» С.Окита, данного им незадолго до своей смерти профессору А.Динкевичу:
«Часто можно слышать, что провозглашенный в них (бывшем СССР и странах Восточной Европы – А.Э.) переход к рыночным механизмам является убедительным доказательством превосходства рыночно ориентированной экономики над централизованно планируемой. Я полагаю, что это заблуждение… Проблема состоит в том, чтобы СОЕДИНИТЬ, СОГЛАСОВАТЬ, ОБЪЕДИНИТЬ В ЕДИНОМ МЕХАНИЗМЕ [133] НАЧАЛА ЭТИХ ДВУХ СИСТЕМ (выделено мною – А.Э.), найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов и государственного планирования и регулирования».
А по отношению к глобальному хозяйству человечества последняя фраза из этой цитаты нуждается в изменении:
Соединить, согласовать, объединить в единой алгоритмике общественного самоуправления начала этих двух систем, найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов, внутригосударственного и глобального планирования и регулирования в целях обеспечения всем и каждому возможностей жизни, достойной человека[134].
Планирование развития народного хозяйства проистекает из выявления межотраслевых пропорций и связей, о чём речь шла ранее. Поскольку оно требует развития производственных мощностей соответственно задаваемым показателям выпуска конечной продукции в каждой из них (иными словами требует целесообразности планов и невозможно без целеполагания), то теория и практика планирования и управления на плановой основе сразу же сталкиваются с вопросом выявлении потребностей и последствий их удовлетворения, что неизбежно с течением времени и накоплением опыта приводит к необходимости разделения всего множества потребностей общества на демографически обусловленные и деградационно-паразитические.
Ответ на вопрос о принадлежности к тому или иному классу выявленных и учитываемых в плане потребностей, возобновляемый при разработке каждого нового проекта плана на предстоящий период, определяет, откуда и как берутся задаваемые контрольные показатели плана.
Как было показано ранее, многогранный вопрос целеполагания лежит большей частью своих аспектов вне механизма рыночной саморегуляции. Но по тем же причина он лежит и вне методологии математического моделирования и оптимизации планирования, и вне методологии управления осуществлением планов общественно-экономического развития.
Одни и те же методы (алгоритмы) разработки и оптимизации планов, а также одинаковые управленческие структуры и процедуры в ряде случаев могут быть употреблены для осуществления взаимоисключающих друг друга целей, закладываемых в различные планы. Это следует знать плановой экономики.
Однако именно внесение определённости в вопрос о разделении демографически обусловленных и деградационно-паразитических потребностей является ключом к решению проблемы, обозначенной С.Окито: найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов и государственного планирования и регулирования в единой алгоритмике общественного самоуправления. Это так потому, что в противном случае система управления на основе планов столкнётся как минимум с саботажем, а как максимум – с целенаправленным противодействием.
Дело в том, что в общем случае управление многоотраслевой производственно-потребительской системой на плановой основе включает в себя: целеполагание; целесообразное распределение инвестиций между отраслями и регионами, а также распределение их очерёдности и объемов во времени; директивно-адресное управление предприятиями государственного сектора; разработку и выдачу госзаказа для предприятий негосударственного сектора и сопутствующую разработке госзаказа разработку налогово-дотационной, кредитной, страховой и политики субсидий и их осуществление в процессе выполнения плана и т.п.
И если множество этих разнородных средств оказывается своими разными частями во власти сторонников разных концепций жизни общества и экономической деятельности в нём, каждый из которых действует по своему нравственно обусловленному произволу, – то проблема, обозначенная С.Окито, окажется неразрешимой.
Особо следует пояснить необходимость разработки на каждый плановый период налогово-дотационной, кредитной и страховой политики. Тарифы на услуги так называемых «естественных монополий», некоторые другие тарифы, цены (включая и ставку ссудного процента по кредиту) и рентные платежи представляют собой базу ценообразования, задающую минимальный уровень себестоимости производства продукции для всех отраслей. В теории подобия многоотраслевых производственно-потребительских систем [135] они сводятся в группу, именуемую «база прейскуранта». Все остальные цены рынка при устойчивом функционировании многоотраслевой производственно-потребительской системы определяются более или менее свободно как баланс активного платежеспособного спроса и предложения.
В каждой цене есть составляющая, соответствующая выплате налогов, кредитных и страховых ссуд. Кроме того, некоторые производители получают дотации, без которых их производство стало бы разорительно убыточным или невозможным в прежних объемах. Все эти выплаты, отражающиеся в цене, плюс к ним «база прейскуранта» и субсидии потребителям некоторых видов продукции образуют собой своего рода «финансовый пресс», с помощью которого – при определённой его настройке – из рыночного механизма саморегуляции многоотраслевой производственно-потребительской системы можно «выдавить» заказываемый спектр производства и потребления конечной продукции.
При этом следует знать, что все параметры, характеризующие настройку «финансового пресса» на выпуск определённого спектра производства, находят своё выражение в уравнениях межотраслевого баланса в стоимостной форме как разнородные слагаемые, из которых складывается цена всякого продукта учитываемого в межотраслевом балансе.
Если плановый спектр производства и потребления продукции, обусловлен демографически, а, кроме того, включает в себя продукцию, необходимую для осуществления политики государства, то плановые задания меняются от одного планового периода к другому как по составу плановой номенклатуры, так и по объемам производства и потребления.
В этой связи также следует вспомнить, что при всегда ограниченной номинальной платежеспособности общества и отсутствии эмиссии средств платежа [136] удовлетворение потребностей более широкого круга потребителей – это расширение производства, влекущее за собой снижение цен, поскольку в противном случае сбыт будет заблокирован неприемлемой ценой [137].
Цены в целостности многоотраслевой производственно потребительской системы несут функцию ограничителя числа потребителей при достигнутом уровне производства и предложения продукции на специализированных рынках. Поэтому, если объемы производства достаточны для удовлетворения потребностей всех, то в цене как в ограничителе потребления нет необходимости, и она может быть нулевой, если её обнуление не сдерживается какими-то другими факторами. Иными словами, режиму полного и гарантированного удовлетворения демографически обусловленных потребностей в перспективе соответствуют нулевые цены[138].
В процессе достижения этого идеального режима функционирования многоотраслевой производственно-потребительской системы – вследствие более полного покрытия производством жизненных потребностей общества цены на какие-то общественно необходимые виды продукции могут падать ниже порога рентабельности её производства. В этом случае общественно необходимые объемы производства и потребления может оказаться целесообразным (в длительной исторической перспективе) поддерживать за счет дотаций и субсидий, получаемых в качестве налогов с других отраслей, т.е. за счёт перераспределения показателей рентабельности между отдельными предприятиями, отраслями и регионами.
Это означает, что при рассмотрении системной целостности многоотраслевого производства, ориентированного на всё более полное удовлетворение жизненных потребностей всех трудящихся, рентабельность системы в целом на исторически продолжительных интервалах времени более значима, нежели высокая рентабельность каких-то отдельных производств при сдерживании развития других вследствие свободного действия закона стоимости, действие которого далеко не всегда соответствует упорядоченности демографически обусловленных потребностей по убыванию их значимости [139].