Страница:
«О текущем моменте» № 11 (35), ноябрь 2004 г.[1]
К 100-летию начала строительства многопартийности в России
Общественные интересы не так разнообразны и недружелюбны между собою, как личные мнения, и первые легче согласить, чем вторые.
В.О.Ключевский «Политические мысли». 20 декабря 1905 г.
1. Состояние концептуальной неопределённости, в которое мировое сообщество в целом и российское общество в частности вступило в 1991 году, спустя 13 лет перешло в качественно иное состояние. Это произошло не только потому, что 1991 год стал неким рубежом, после которого мировая цивилизация, как и в 1917 году, после развала государственности России перешла в качественно иное состояние, на что очень скоро обратили внимание многие видные политики и государственные деятели. Но ещё и потому, что именно в этом году произошло другое не менее важное событие — появление на свет Концепции общественной безопасности (КОБ), альтернативно объемлющей по отношению к доминирующей в мире библейской концепции скрытного осуществления рабовладения в глобальных масштабах. И хотя на это событие мировая политика пока ещё не отреагировала, называя вещи их именами, — сам факт присутствия в общеполитической жизни и в мировой сети интернет информации КОБ оказывает необратимое влияние на процесс разрешения концептуальной неопределённости управления как в России, так и в глобальных масштабах. Это влияние проявилось как в явно видимых всем событиях глобальной и внешней политики ноября 2004 года (выборы 44-го президента США и кризис государственности Украины), так и в процессах, значимость которых далеко не все политики способны сегодня правильно оценить.
2. Далее речь пойдёт о процессе партийного строительства и его роли в политической жизни России и мира. И хотя многим может показаться, что эти процессы (выборы президента США, Украины и партийного строительства в самой России) никак меж собой не связаны, тем не менее это не так. Даже первичная оценка результатов прошедших выборов президента США и повторного прихода к власти в Соединённых Штатах республиканской партии с позиций «многопартийности» показывает их двоякое значение. С одной стороны, это говорит о том, что «патриотические» устремления республиканцев в американском истеблишменте (по крайней мере на данном историческом этапе) по-прежнему будут доминировать над космополитизмом демократов. Но с другой стороны, если вспомнить некие пророчества, неоднократно оглашавшиеся в СМИ о том, что 44-й президент США может оказаться последним президентом в истории этой страны, то можно говорить и о том, что демократы «уступили» власть республиканцам, чтобы те сделали за них всю «грязную» работу по развалу государственности Соединённых Штатов.
Однако говорить о том, что они уступили власть администрации Дж.Буша сами, тоже было бы неправильно. Демократы рвались к власти как никогда ранее. Начиная с 2003 г. в анти-Бушевскую пропагандистскую кампанию были вброшены огромные ресурсы. Даже биржевой спекулянт и “учитель демократии” Дж.Сорос решил повторить «подвиг Березовского» и выступил против правящего в США режима: с начала он не раз заявлял (в конце 2003 г. и в 2004 г.), что готов потратить значительную часть своего состояния ради того, чтобы не допустить Дж.Буша на второй президентский срок, называя это главной целью своей жизни; а потом и действительно «вложился» с изрядной суммой (18 млн. долларов из 7,2 млрд. долларов его состояния) в анти-Бушевскую кампанию и проиграл.
Ещё одни пример: в 2004 году на Каннском кинофестивале во Франции главный приз, «Золотую пальмовую ветвь», присудили фильму «9/11 по Фаренгейту» (режиссёр — американский диссидент Майкл Мур, давний враг Буша, его семьи и администрации). Фильм в жёсткой форме критикует политику Дж.Буша и его администрации после событий 11.09.2001 г., политику в Ираке, а сам президент Дж.Буш выведен в фильме в крайне сатирическом образе. В этом событии примечательно следующее:
· Каннский кинофестиваль считается фестивалем «высокохудожественного», “элитарного”, «утончённого» кино. А «9/11 по Фаренгейту» — это не художественный фильм, а “документальный” — издевательски-пропагандистский;
· никогда с 1956 года документальные ленты не побеждали на Каннском фестивале;
· картину М.Мура продюсировала студия «Miramax», глава которой — Харви Вайнстайн — известный спонсор партии демократов в США;
· дистрибьютор картины, студия «Walt Disney», заявила о своём нежелании выпускать фильм до президентских выборов. Но после оглушительной победы в Каннах право на прокат картины в США у кинокомпании «Walt Disney» выкупили основатели студии «Miramax» — братья Вайнштейны — за 6 миллионов долларов. Режиссёр М.Мур в интервью телекомпании «Эй-би-си» заявил, что этой картиной он хотел сделать так, чтобы господина Буша убрали из Белого дома.
То есть «мировая закулиса» через свою массовку в Европе поддержала анти-Бушевскую пропаганду в США. И именно после этого в США были вынуждены пустить фильм в прокат, под давлением созданного ему в Европе авторитета.
По сути же обе последние выборные кампании за пост президента США «мировая закулиса» проиграла.
При этом в 2000 г. итоги выборов едва не поставили американское общество в такое же положение, которое ныне (декабрь 2004 г.) имеет место на Украине. Но тогда — в 2000 г. в США не нашлось иной закулисной силы, которая бы выгнала массовку на улицу и дирижировала бы ею в период государственного безвластия. Иными словами, рассматривая перманентную борьбу «нанайских мальчиков» — «республиканцы — демократы» с надгосударственного уровня управления, можно выявить опасность многопартийности и формальной демократии даже для такой, казалось бы внешне несокрушимой государственности, каковой многим кажется сегодня государственность США. Причины этого те же, что и в России, — концептуальная неопределённость жизни общества и государственного управления, как следствие того, что общественные интересы населения США далеко не всегда и не во всём совпадают с кланово-корпоративными интересами «мировой закулисы». Соответственно этому обстоятельству в наши дни политику США надо рассматривать не как политику их государственного доминирования в «однополярном мире», а в событийном потоке взаимоотношений США с «мировой закулисой» — теми, кто по своему субъективному произволу в ХХ веке возвёл их в ранг мировой «сверхдержавы». При этом концептуальная неопределённость общественно-политической жизни США выражается в своей специфике, а характер психотипов американцев-демократов и американцев-республиканцев таков, что разрешение концептуальных неопределённостей управления в русле глобальной политики для современной России и США более возможно, когда в США у власти находятся республиканцы.
Ключевой фигурой в глобальной политике, в которой есть две тенденции (на развал США или наоборот — на процесс изменения внешнеполитической линии США) может оказаться фигура Кандолизы Райс — первой в истории США афроамериканки, назначенной на этот важный в сфере внешней и глобальной политики пост. Оценки психологами её личности, просочившиеся в прессу, говорят о том, что по сравнению с фигурами её предшественников на этом посту (Генри Киссенджера, Збигнева Бжезинского, Мадлен Олбрайт и Коллин Пауэла) — это наиболее жёсткий политик, менее других своих предшественников склонный к компромиссам. В этих словах психологов, даже не имеющих представления о концептуальной власти и концептуальной определённости управления, может выражаться и то, что Кандолиза Райс не «упёртая», а более приверженная концептуальной определённости, нежели её предшественники.
Если же добавить к этому хорошее знание ею России и владение русским языком и некоторое (вопрос: какое?) понимание той особой роли, которую России предстоит играть в глобальной политике XXI века, то назначение этой фигуры на пост госсекретаря США предстаёт в несколько ином свете, чем это хотели показать все мировые СМИ.
Также сообщалось, что она рекомендовала Дж.Бушу прочитать “Преступление и наказание” Ф.М.Достоевского. Это обстоятельство интересно, но хорошо это или плохо зависит от того, думает ли Кандолиза Райс, что в произведениях Ф.М.Достоевского выразилась господствующая психология России и её идеалы, либо же она полагает, что в них выразилась нравственно-психическая болезненность, надлом некоторой части россиян. Иными словами, вопрос в том, насколько она самостоятельна по отношению к библейской концепции управления концентрацией производительных сил мира и осуществления рабовладения в цивилизованных формах на её основе.
В любом случае первые шаги вновь избранной республиканской администрации показывают, что «демо»-космополитические тенденции во внешнеполитической линии США остаются доминирующими: линия, которую демократы проводили на Балканах во времена правления Клинтона, не претерпела никаких изменений и во времена Буша младшего. Об этом говорят и события в Грузии, и события в Украине. Сегодня уже многие политики России начали понимать, что технологии, использованные в Югославии, Грузии и Украине могут в скором времени быть опробованы и на России. И хотя столь шаблонный самоуверенный подход к решению проблем внешней политики государства-лидера евро-американской цивилизации говорит об узколобости руководства ЦРУ, тем не менее методологическая нищета и продажность россиянских политтехнологов, а также выросшая пивососующая массовка даёт «мировой закулисе», имеющей всегда свою креатуру в спецслужбах всех стран мира (в том числе и в ЦРУ и ФСБ) некий шанс. На этот аспект внешнеполитической жизни России вынужден был обратить внимание Г.Павловский (Фонд «Эффективная политика») в воскресной передаче 28.11.2004 В.Соловьёва «Апельсиновый сок», который сделал заявление в том смысле, что технологии по развалу государственности Украины имеют своей целью прежде всего Россию и, если политики России не извлекут из печального опыта Украины правильный урок, то всё это может повториться и в России, хотя Г.Павловский не стал вдаваться в подробности.
3. Сегодня многое во внешней и внутренней политике России определяется (а точнее диктуется) отношением руководства страны к «международному терроризму». Об этом говорит даже тот факт, что президент поручил главе Совета национальной безопасности И.Иванову пересмотреть “Концепцию национальной безопасности” с учётом угрозы «международного терроризма».
Но «международный терроризм» — всего лишь одна составляющая из всего арсенала средств разрушительных технологий, применяемых «мировой закулисой» — для оказания давления на непокорные страны с тем, чтобы ввести их в русло приемлемой для «закулисы» политики.
В связи с этим важно понять, что:
· терроризм можно искоренять, подавляя его активность за счёт выявления и нейтрализации террористов, их сетей и пособников, но при этом сохранять в жизни общества общекультурные предпосылки к его возобновлению в будущем, по существу сохранив тем самым угрозу терроризма;
· можно искоренить предпосылки к терроризму в жизни общества, устранив тем самым угрозу терроризма, и в этом случае наличествующая в обществе некоторая текущая террористическая активность может быть подавлена спецслужбами необратимо или сойдёт на нет как бы «сама собой».
Другими словами, когда мы говорим о международном, а тем более глобальном терроризме мы имеем ввиду терроризм всех уровней, то есть всех шести приоритетов обобщённых средств управления — оружия.
Понятно, что вторая стратегия (искоренения террористической угрозы) не только лучше первой (искоренения терроризма в его активности уровня шестого приоритета обобщённых средств управления) как стратегия, но и является залогом успешности первой; первая же — по существу своему не стратегия, а уровень тактики как для стратегии необратимого искоренения террористической угрозы, так и для стратегии её управляемого воспроизводства заинтересованными закулисно правящими корпорациями [2].
Соответственно тому, что уровень тактики — общий и для стратегии искоренения угрозы, и для стратегии её управляемого воспроизводства, то для того, чтобы те или иные действия на уровне тактики были стратегически целесообразны и вели к успеху стратегии, — надо видеть и различать обе стратегии, и строить тактику соответственно избранной.
Как показывает прошлое, закулисные заправилы глобальной истории различают обе стратегии, но они в своей политике отдают предпочтение стратегии воспроизводства терроризма на всех шести приоритетах обобщённых средств управления — оружия, поскольку терроризм — только один из инструментов осуществления их политики поддержания толпо-“элитаризма” методом «разделяй и властвуй». Югославия, Грузия и Украина пали жертвами терроризма прежде всего средств управления третьего и четвёртого приоритетов (идеологии, технологии, финансы), хотя было очевидно и то, что как только эффективность применения террора на уровне третьего и четвёртого приоритетов в Югославии стала снижаться, тут же был подключён шестой приоритет — прямое военное вмешательство вооружённых сил стран НАТО.
В отличие от закулисных заправил их благонамеренные оппоненты в спецслужбах разных государств об открытости обеих стратегий для осуществления политики не задумываются, сами стратегий чутьём не различают и интеллектуально ими не владеют, а потому, увлекаясь борьбой с терроризмом на уровне тактики (что очень подробно и красочно сегодня показывается в фильмах и телесериалах о борьбе различных спецслужб друг с другом [3]), проигрывают на уровне стратегии (о которой сегодня не в состоянии написать в детективах или показать в фильмах и телесериалах самые «независимые» писатели и кинорежиссёры), поддерживая тем самым стратегию управляемого воспроизводства терроризма на всех шести приоритетах обобщённых средств управления — оружия всякий раз, когда их действия оказываются несвоевременными, непрофессиональными или этически не уместными по отношению к стратегии искоренения террористической угрозы.
Мы же, различая обе стратегии, отдаём предпочтение стратегии искоренения глобальной угрозы «международного терроризма» и предлагаем подчинить ей уровень тактики [4]. При этом стратегия искоренения террористической угрозы — в силу глобального характера самой угрозы «международного терроризма» — объективно является атрибутом возможной [5] глобальной политики. Поэтому:
Если в государстве нет концептуально определённой глобальной политики, то оно (и как общественный институт, и как его население) обречено сталкиваться с проявлениями террористической активности как на своей территории, так и за её пределами; как с проявлениями доморощенного терроризма, так и с проявлениями терроризма, действующего из-за границы.
Чтобы было понятно о чём идёт речь, поясним некоторые важнейшие термины:
· глобальная политика это — деятельность по осуществлению целей в отношении всего человечества и планеты Земля. По своему существу это большей частью — управление спектром долговременных тенденций, что исключает во многих случаях соответствие текущей политики уже сложившимся тенденциям, а также исключает и делание текущей политики по шаблонам и сценариям, унаследованным от прошлого;
· внешняя политика это — деятельность по осуществлению целей правящего класса государства вне пределов его территории и юрисдикции;
· внутренняя политика это — деятельность по осуществлению целей правящего класса государства на его территории в пределах его юрисдикции.
Правящие классы подавляющего большинства государственных образований в истории толпо-“элитарных” обществ не однородны, в силу чего разные их подгруппы могут иметь разные частные и корпоративные интересы и по-разному распределять свои усилия между глобальной, внешней и внутренней политикой, вкладывая в каждую из них и своё содержание. По этой причине глобальная политика, внешняя политика и внутренняя политика одного и того же государства в большей или меньшей степени могут расходиться между собой и подавлять друг друга, преследуя взаимоисключающие цели или пытаясь осуществить одни и те же цели взаимоисключающими средствами.
В публичной политике России в настоящее время проблема согласования частных и общественных интересов при выработке общегосударственного курса глобальной, внешней и внутренней политики и его осуществления не осознаётся подавляющим большинством действующих политиков-практиков, политических аналитиков и журналистов.
Однако для России столкновение с этой проблематикой в наши дни — не что-то принципиально новое: она сталкивалась с нею в начале ХХ века, и тогда произошла катастрофа культуры и государственности вследствие того, что российская интеллигенция и общество в целом не смогло её выявить и разрешить [6].
4. Вот как писал об этой проблеме Василий Осипович Ключевский (1841 — 1911), историк, чья жизнь пришлась на эпоху преддверия краха Российской империи.
* * *
«20 дек[абря 1905 г.]
Политические мысли
Я не сочувствую партиям, манифесты которых публикуются в газетах. Я вообще не сочувствую партийно-политическому делению общества при организации народного представительства. Это: 1) шаблонная репетиция чужого опыта, 2) игра в жмурки. Манифесты представляют политические принципы, но ими прикрываются гражданские интересы, а представительство частных интересов — это такой анахронизм, с которым пора расстаться. Все платформы грешат одним недостатком: они спешат установить, т.е. предопределить, направление нашего будущего конституционного законодательства, а наша ближайшая задача и забота — обеспечить и подготовить самый орган конституционного представительства.
Оппозиция против правительства постепенно превратилась в заговор против общества. Этим дело русской свободы было передано из рук либералов в руки хулиганов.
Я могу только [проявить] сочувствие, но не могу принять участие.
Е.Тр[убецкой?] etc. — это не бойцы, а только застрельщики. Они способны расшевелить нервы, но не дадут идей.
Обществ[енные] интересы не так разнообразны и недружелюбны м[ежду] собою, как личные мнения, и первые легче согласить, чем вторые.
…
В этом месте в рукописи В.О.Ключевского 3/4 страницы оставлены пустыми. Далее текст продолжается:
…
Законы о Г[осударственной] думе. Незаконченность дела. Что приобретено (бюрократия сбоку). Обилие партий и неудобство этого. Выход — уяснение общих интересов и их соглашение с частными. Видимое противоборство частных интересов, внушаемое приказной администрацией, и их внутреннее согласие, которое д[олжно] выражать народное пред[ставитель]ство (знай, сверчок). Как администрация согласует интересы — дифференц[ированный] железнодорожный тариф Вышн[еградско?]го. Народное представительство — общее благо: это внутренняя связь частных интересов» (В.О.Ключевский. Собрание сочинений в 9 томах. Москва, «Мысль», 1990 г., т. 9, стр. 355, [текст в квадратных скобках — добавлен издателями]).
* *
*
Эти заметки В.О.Ключевского, написанные им судя по всему для самого себя [7], хотя и были сделаны век тому назад, но они по прежнему актуальны для России и других так называемых «демократических стран». Однако при господствующем в нашем обществе мировоззрении и миропонимании эти заметки В.О.Ключевского нуждаются в пояснениях как по причине их краткости, так и по причине того, что и столетие спустя для большинства людей затронутые им вопросы не принадлежат к числу общепонятных.
Начнём с того, что в его тексте объективно-фактически есть намёк, если не его современникам, то потомкам: В.О.Ключевский в качестве примера успешного согласования государственным аппаратом частных интересов и интересов общественных вспоминает дифференцированный железнодорожный тариф И.А.Вышнеградского. Но чтобы понять, что это означает, надо знать кое-какие сведения из истории политики в отношении науки, и науки как таковой.
* * *
Отступление от темы:
Кибернетика и история теории управления
На протяжении всей второй половины ХХ века кибернетику представляют обществу в качестве науки об управлении вообще, хотя она — в том виде, в котором её представил публике Н.Винер, — в действительности не является достаточной общей теорией управления: в книге Н.Винера “Кибернетика” много интересных частностей, но нет главного:
· философии, которой управление как осуществимая практика более или менее ярко выраженно соответствует,
· и описания процессов управления как таковых на основе определённого понятийного аппарата, достаточно полного и адекватного для того, чтобы на его основе можно было реальные разнородные по своей природе процессы интерпретировать (представлять, рассматривать) в качестве процессов управления.
Вследствие этих особенностей «кибернетика» в её чистом виде (в традиции, восходящей к Н.Винеру, — автору книги с этим названием, вышедшей в США в 1948 г.) стала глобальной имитацией достаточно общей теории управления, причём имитацией культовой. Потом на протяжении десятилетий кибернетика становилась прикладной наукой по мере того, как под её “крышу” (владельцы «лэйбла» “Кибернетика” крышевали все дисциплины, где речь заходила о процессах управления) входили большей частью прикладники-техники, которые и вносили в неё каждый своё содержание, наполняя изначально почти что пустой лэйбл. Поэтому сетования многих интеллигентов на то, что в СССР при И.В.Сталине «зажимали» развитие кибернетики, — вздорны, как и последующие выводы из этого утверждения. Но для того, чтобы понять существо этой вздорности, надо знать, что именно написал Н.Винер, знать содержательную сторону теории и практики управления и его организации в технических, социальных и природных системах. Порицающие же «зажим» “кибернетиков” при И.В.Сталине в своём большинстве не знают или не понимают ничего из названного. Но прежде всего им следует понять, что:
“Кибернетика” Винера не «положила начало новой отрасли в науке», как это рекламируется, а только придала легитимность ИНТЕРПРЕТАЦИЯМ объективных явлений Жизни — как общеприродных, так и социальных, — В КАЧЕСТВЕ
И начало такому подходу в научной традиции библейской культуры положил всё же не Н.Винер в 1948 г., а А.А.Богданов [9], автор книги “Тектология — всеобщая организационная наука” (1913 — 1922 гг.) [10]. Однако в силу своего происхождения для возведения в ранг основоположника «тектологии — всеобщей организационной науки — кибернетики» в библейской культуре Н.Винер (1894 — 1964) подходил лучше, нежели А.А.Богданов: «Н.Винер родился в США в семье еврейского иммигранта. По семейному преданию, Винеры происходят от известного еврейского учёного и богослова Моисея Маймонида из Кордовы (1135 — 1204), лейб-медика при дворе султана Саладина Египетского. Норберт Винер с гордостью отзывался об этой легенде, не ручаясь, однако, вполне за её достоверность» (из предисловия редактора перевода ко второму изданию на русском языке книги Н.Винер “Кибернетика”, Москва, 1968 г.).
Ещё одна причина неугодности А.А.Богданова для «мировой закулисы» в качестве основоположника новой отрасли Науки состоит в том, что он подал свою «тектологию» как более или менее ярко выраженную альтернативу марксизму — глобальному проекту «мировой закулисы», создавая тем самым предпосылки к его обрушению и ликвидации власти «мировой закулисы» в случае введения «всеобщей организационной науки» (тем более в развитии) в свод общедоступных знаний человечества.
5. Вследствие совокупности этих и некоторых других обстоятельств слово «кибернетика» ныне более известно, нежели слова «тектология» или «всеобщая организационная наука». Так вывеска “кибернетики” стала “крышевать”, придавая им легитимность, исследования в области всех проблем управления. И хотя в СССР был Институт проблем управления наряду с несколькими институтами “кибернетики”, но всё же и это заведение работало под “крышей” “кибернетики” и философии марксизма-ленинизма, выродившейся в цитатничество и догматизм, вследствие чего Институт проблем управления не смог создать своевременно достаточно общую теорию управления, что могло бы позволить СССР избежать и перестройки, и краха государственности.
Если же смотреть на содержание, а не поддаваться мнениям рекламных кампаний, то в России теория управления (автоматического управления, в частности) восходит к работам именно Ивана Алексеевича Вышнеградского, которого упомянул В.О.Ключевский в своих заметках: т.е. она старше, чем «лэйбл» “Кибернетика” и «лэйбл» “Всеобщая организационная наука” более чем на полвека.
Иван Алексеевич Вышнеградский (1832 [11] — 1895) — профессор С-Петербургского Технологического института, министр финансов при Александре III в 1888 — 1892 гг., почётный член Петербургской Академии наук. В наши дни его имя известно большей частью специалистам в области конструирования машин, теории управления и её приложений.