Нас уверяли в свое время в том, что самодержавие разгромлено после и октября, но мы и этому не поверили, так как разгром самодержавия означает его смерть, а оно не только не умерло, но и собирало новые силы для нового нападения. Мы говорили, что самодержавие только отступило. Оказалось, что мы были правы…
Нет, товарищи! Российский пролетариат не разгромлен, он только отступил и теперь готовится к новым славным боям. Российский пролетариат не опустит обагренного кровью знамени, он никому не уступит руководства восстанием, он будет единственным достойным вождем русской революции.
7 января 1906 г.
Печатается по тексту брошюры,
изданной Кавказским союзным комитетом РСДРП
Перевод с грузинского
К АГРАРНОМУ ВОПРОСУ
КАК ПОНИМАЕТ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС?
Все изменяется… Изменяется общественная жизнь и вместе с нею изменяется и "национальный вопрос". В разные времена различные классы выступают на арену борьбы, — и каждый класс по-своему понимает "национальный вопрос". Следовательно, "национальный вопрос" в разные времена служит различным интересам, принимает различные оттенки в зависимости от того, какой класс и когда выдвигает его.
Существовал, например, у нас так называемый дворянский "национальный вопрос", когда — после "присоединения Грузии к России" — грузинское дворянство почувствовало, как невыгодно было для него потерять старые привилегии и могущество, которые оно имело при грузинских царях, и, считая "простое подданство" умалением своего достоинства, пожелало "освобождения Грузии", Этим оно хотело поставить во главе "Грузии" грузинских царей и дворянство и передать им, таким образом, судьбу грузинского народа! Это был феодально-монархический "национализм". Это "движение" не оставило никакого заметного следа в жизни грузин, не стяжало себе славы ни одним фактом, если не иметь в виду отдельные заговоры грузинских дворян против русских правителей на Кавказе. Достаточно было событиям общественной жизни слегка коснуться этого и без того слабого "движения", чтобы разрушить его до основания, И, действительно, развитие товарного производства, отмена крепостничества, основание дворянского банка, усиление классового антагонизма в городе и в деревне, усилившееся движение деревенской бедноты и т.п. — всё это нанесло смертельный удар грузинскому дворянству и, вместе с ним, "феодально-монархическому национализму". Грузинское дворянство раскололось на две группы. Одна из них отказалась от всякого "национализма" и протянула руку русскому самодержавию с тем, чтобы взамен этого получить от него теплые местечки, дешевый кредит и сельскохозяйственные орудия, чтобы правительство обеспечило ее от сельских "бунтовщиков" и т. п. Другая же, более слабая, группа грузинского дворянства подружилась с грузинскими епископами и архимандритами и, таким образом, укрыла гонимый жизнью "национализм" под крылышко клерикализма. Эта группа с большим увлечением занимается восстановлением разрушенных грузинских церквей (это является главной статьей ее "программы"!) — "памятников былого величия" — и благоговейно ждет чуда, призванного осуществить ее крепостническо-монархические "желания".
Таким образом, феодально-монархический национализм в последние минуты своей жизни принял клерикальную форму.
Вместе с тем современная общественная жизнь выдвинула у нас национальный вопрос буржуазии. Когда молодая грузинская буржуазия почувствовала, насколько трудна для нее свободная конкуренция о "иностранными" капиталистами, она устами грузинских национал-демократов начала лепетать о независимой Грузии, Грузинская буржуазия хотела оградить грузинский рынок таможенным кордоном, силой изгнать с этого рынка "иностранную" буржуазию, искусственно поднять цены на товары и такими "патриотическими" проделками добиться успеха на арене обогащения.
Такой была и остается цель национализма грузинской буржуазии. Нечего и говорить, что для осуществления этой цели нужна была сила, а сила — в пролетариате. Только пролетариат мог вдохнуть жизнь в выхолощенный "патриотизм" буржуазии. Необходимо было привлечь на свою сторону пролетариат, — и вот, на сцену выходят "национал-демократы". Много пороха потратили они для опровержения научного социализмам много хулили они социал-демократов и советовали грузинским пролетариям отойти от них, восхваляли грузинский пролетариат и уговаривали его "в интересах самих же рабочих" усилить как-нибудь грузинскую буржуазию. Они неотступно умоляли грузинских пролетариев: не губите "Грузию" (или грузинскую буржуазию?), забудьте "внутренние разногласия", подружитесь с грузинской буржуазией и т.п. Но тщетно! Слащавые сказки буржуазных публицистов не могли усыпить грузинский пролетариата Беспощадные атаки грузинских марксистов, в особенности же мощные классовые выступления, превратившие в один социалистический отряд русских, армянских, грузинских и других пролетариев, — нанесли нашим буржуазным националистам сокрушительный удар и изгнали их с поля борьбы.
"Для восстановления посрамленного имени" нашим сбежавшим патриотам необходимо было "изменить хотя бы окраску", хотя бы облечься в социалистический наряд, если они не могли усвоить социалистических взглядов. И, действительно, на сцену вынырнул нелегальный… буржуазно-националистический — о позволения сказать — "социалистический" орган "Сакартвело"! Так хотели соблазнить грузинских рабочих! Но было уже поздно! Грузинские рабочие научились отличать черное от белого, они легко догадались, что буржуазные националисты "изменили только окраску", а не существо своих взглядов, что у "Сакартвело" одно лишь название социалистическое. Они поняли это и подняли на смех "спасителей" Грузии! Не оправдались надежды дон-кихотов из "Сакартвело"!
С другой стороны, наше экономическое развитие постепенно прокладывает мост между передовыми кругами грузинской буржуазии и "Россией", экономически и политически связывает эти круги с "Россией" и тем самым расшатывает почву и без того расшатанного буржуазного национализма. И это — второй удар по буржуазному национализму!
На арену борьбы выступил новый класс, пролетариат, — и вместе с ним возник новый "национальный вопрос", "национальный вопрос" пролетариата. Насколько отличается пролетариат от дворянства и буржуазии, настолько же отличается выдвинутый пролетариатом "национальный вопрос" от "национального вопроса" дворянства и буржуазии.
Теперь поговорим об этом "национализме".
Как понимает социал-демократия "национальный вопрос"?
Российский пролетариат давно заговорил о борьбе. Как известно, целью всякой борьбы является победа. Но для победы пролетариата необходимо объединение всех рабочих без различия национальности, Ясно, что разрушение национальных перегородок и тесное сплочение русских, грузинских, армянских, польских, еврейских и проч. пролетариев является необходимым условием победы российского пролетариата.
Таковы интересы российского пролетариата.
Но российское самодержавие, как злейший враг российского пролетариата, постоянно оказывает противодействие делу объединения пролетариев. Оно разбойнически преследует национальную культуру, язык, обычаи и учреждения "чужих" национальностей России. Самодержавие лишает их необходимых гражданских прав, притесняет со всех сторон, фарисейски сеет между ними недоверие и вражду, подстрекает их к кровопролитным столкновениям, показывая этим, что единственная цель русского самодержавия заключается в том, чтобы рассорить нации, населяющие Россию, обострить между ними национальную рознь, укрепить национальные перегородки и тем самым с б6льшим успехом разъединить пролетариев, с большим успехом распылить весь российский пролетариат на мелкие национальные группы и таким путем вырыть могилу классовому самосознанию рабочих, их классовому объединению.
Таковы интересы русской реакции, такова политика русского самодержавия.
Ясно, что интересы российского пролетариата, рано или поздно, неизбежно должны были столкнуться с реакционной политикой царского самодержавия. Так оно и произошло, и именно на этой почве возник в социал-демократии "национальный вопрос".
Как разрушить национальные перегородки, воздвигнутые между нациями, как уничтожить национальную замкнутость, чтобы лучше сблизить друг с другом российских пролетариев, чтобы теснее сплотить их?
Таково содержание "национального вопроса в социал-демократии.
Разделиться на отдельные национальные партии и создать из них "свободный союз",- отвечают федералисты-социалдемократы.
То же самое твердит "Армянская социал-демократическая рабочая организация".
Как видите, нам советуют не объединиться в одну российскую партию с единым центром во главе, а раз делиться на несколько партий с несколькими руководящими центрами, и все это для усиления классового единствам Мы хотим сблизить друг с другом пролетариев разных наций. Что же мы должны предпринять? — Отдалите друг от друга пролетариев и достигнете цели — отвечают федералисты-социалдемократы. Мы хотим пролетариев объединить в одну партию. Что же мы должны предпринять? — Распылите российский пролетариат на отдельные партии и вы достигнете цели! — отвечают федералисты-социалдемократы. Мы хотим уничтожить национальные перегородки. Какие меры предпринять? — Укрепите национальные перегородки организационными перегородками и достигнете цели! — отвечают они. И все это советуют нам, российским пролетариям, ведущим борьбу в одинаковых политических условиях, имеющим одного и того же общего врага! Одним словом, нам говорят: действуйте на радость врагам и похороните вашу общую цель вашими же руками!
Но согласимся на минуту с федералистами-социалдемократами и последуем за ними, — посмотрим, куда они нас приведут! Сказано: преследуй лжеца до порога лжи.
Допустим, что мы послушались наших федералистов и основали отдельные национальные партии. Какие последуют за этим результаты?
Это нетрудно понять. Если до настоящего времени, пока мы были централистами, главное внимание обращали на общие условия положения пролетариев, на единство их интересов) а об их "национальных различиях" говорили лишь постольку, поскольку это не противоречило их общим интересам, — если до настоящего времени первейшим вопросом для нас был вопрос о том, — в чем сходятся между собой пролетарии национальностей России, что общего между ними, — чтобы на почве этих общих интересов построить одну централизованную партию рабочих всей России, — в настоящее время, когда "мы" стали федералистами, наше внимание привлекает новый главнейший вопрос: чем отличаются друг от друга пролетарии национальностей России, каково различие между ними, чтобы на почве "национального различия" построить отдельные национальные партии. Таким образом, второстепенные для централиста "национальные различия" становятся для федералиста фундаментом национальных партий.
Если мы будем следовать дальше по этому пути, то рано или поздно вынуждены будем заключить, что "национальные" и еще какие-либо иные "различия", например, армянского пролетария, таковы же, как и армянской буржуазии, что у армянского пролетария и армянского буржуа одинаковые обычаи и характер, что они составляют один народ, одну неделимую "нацию"*, Отсюда недалеко до "единой почвы совместного действия", на которую должны стать и буржуа и пролетарии и протянуть дружески друг другу руки, как члены одной и той же "нации". При этом фарисейская политика самодержавного царя может показаться "новым" доказательством такой дружбы, а разговоры о классовом антагонизме покажутся "неуместным доктринерством". А там еще чья-либо поэтическая рука "смелее" коснется узко национальных струн, пока еще существующих среди пролетариев национальностей России, и заставит их зазвучать на соответствующий лад. Шовинистическому шарлатанству откроется кредит (доверие), друзья покажутся врагами, враги — друзьями, произойдет замешательство, измельчает классовое самосознание российского пролетариата.
Таким образом, вместо того, чтобы разрушить национальные перегородки, мы, по милости федералистов, еще больше укрепим их организационными перегородками, вместо того, чтобы двинуть вперед классовое самосознание пролетариата, мы отбросим его назад и подвергнем опасным испытаниям. И "возрадуется сердце" самодержавного царя, ибо ему никогда не удалось бы заполучить подобных нам даровых помощников. Разве мы этого добивались?
И, наконец, в то время, когда нам необходима единая, гибкая, централизованная партия. Центральный Комитет которой сможет вмиг поставить на ноги рабочих всей России и повести их на решительный штурм самодержавия и буржуазии, — нам суют в руки уродливый, распыленный на отдельные партии "федералистический союз"! Вместо острого оружия нам дают заржавленное и уверяют: этим вы, дескать, скорее покончите с вашими кровными врагами!
Вот куда ведут нас федералисты-социалдемократы!
Но так как мы добиваемся не "укрепления национальных перегородок", а их разрушения, так как нам необходимо не заржавленное, а острое оружие, чтобы с корнем вырвать нынешнюю несправедливость, так как мы хотим доставить врагу не радость, а горечь и хотим сравнять его с землею, ясно, что наша обязанность — отвернуться от федералистов и найти лучший ответ для решения "национального вопроса".
До сих пор мы говорили о том, как не следует решать "национальный вопрос". Теперь поговорим о том, как надо решать этот вопрос, т. е. как разрешила его социал-демократическая рабочая партия.
Прежде всего необходимо помнить, что действующая в России социал-демократическая партия назвала себя Российской (а не русской), Очевидно, этим она хотела нам показать, что она под своим знаменем будет собирать не только русских пролетариев, но и пролетариев всех национальностей России, и, следовательно, она примет все меры для уничтожения воздвигнутых между ними национальных перегородок.
Далее, наша партия очистила "национальный вопрос" от окутывающего его тумана, придававшего ему таинственный вид, расчленила этот вопрос на отдельные элементы, придала каждому из них характер классового требования и изложила их в программе в виде отдельных статей. Этим она ясно нам показала, что взятые сами по себе так называемые "национальные интересы" и "национальные требования" не имеют особой цены, что эти "интересы" и "требования" достойны внимания лишь настолько, насколько они двигают вперед или могут двинуть вперед классовое самосознание пролетариата, его классовое развитие.
Всем этим Российская социал-демократическая рабочая партия ясно наметила тот путь, на который стала, и ту позицию, которую она заняла при решении "национального вопроса".
Из каких частей состоит "национальный вопрос"?
Чего требуют гг. федералисты-социалдемократы?
1) "Гражданского равенства для национальностей России"?
Вас волнует господствующее в России гражданское неравенство? Вы хотите вернуть национальностям отнятые правительством гражданские права и поэтому требуете для этих национальностей гражданского равенства? А мы разве против этого требования? Мы прекрасно понимаем, какое большое значение имеют гражданские права для пролетариев. Гражданские права — это оружие борьбы; отнять эти права — значит отнять оружие; а кто не знает, что безоружные пролетарии не могут хорошо бороться? Для российского же пролетариата необходимо, чтобы пролетарии всех национальностей России боролись хорошо, ибо чем лучше будут бороться эти пролетарии, тем больше у них будет классового самосознания, а чем больше будет у них классового самосознания, тем теснее будет классовое единство российского пролетариата, Да, все это нам известно, и потому всеми нашими силами мы боремся и будем бороться за гражданское равенство национальностей России! Прочтите 7-ю статью нашей партийной программы, где партия говорит о "полном равноправии всех граждан независимо от пола, религии, расы и национальности",- и вы увидите, что Российская социал-демократическая рабочая партия принимает на себя осуществление этих требований.
Чего еще требуют федералисты-социалдемократы?
2) "Свободы языка для национальностей России"?
Вас волнует тот факт, что пролетариям "чужих" национальностей России почти воспрещено учиться на родном языке, говорить на родном языке в общественных, государственных и других учреждениях? Действительно, есть отчего волноваться! Язык — орудие развития и борьбы. У разных наций — разные языки, Интересы российского пролетариата требуют, чтобы пролетарии национальностей России имели полное право пользоваться тем языком, на котором они могут более свободно получить образование, на котором лучше могут бороться с врагами на собраниях, в общественных, государственных и др. учреждениях. Таким языком признан родной язык. Пролетариев "чужих" национальностей лишают родного языка, и разве мы можем молчать, — говорят они. Ну, а как отвечает на это российскому пролетариату наша партийная программа? Прочтите 8-ю статью нашей партийной программы, в силу которой наша партия требует: "Права населения получать образование на родном языке, обеспечиваемого созданием на счет государства и органов самоуправления необходимых для этого школ; права каждого гражданина объясняться на родном языке на собраниях; введения родного языка наравне с государственным во всех местных общественных и государственных учреждениях",- прочтите все это и убедитесь, что Российская социал-демократическая рабочая партия принимает на себя осуществление и этого требования. Еще чего требуют федералисты-социалдемократы?
Нет, товарищи! Российский пролетариат не разгромлен, он только отступил и теперь готовится к новым славным боям. Российский пролетариат не опустит обагренного кровью знамени, он никому не уступит руководства восстанием, он будет единственным достойным вождем русской революции.
7 января 1906 г.
Печатается по тексту брошюры,
изданной Кавказским союзным комитетом РСДРП
Перевод с грузинского
К АГРАРНОМУ ВОПРОСУ
Вы, наверное, помните последнюю статью о "муниципализации" (см. "Элва" № 12). Мы не хотим вдаваться в обсуждение всех тех вопросов, которые затрагивает автор, — это и не интересно и не нужно. Мы хотим коснуться лишь двух главных вопросов: противоречит ли муниципализация уничтожению остатков крепостничества и является ли реакционным раздел земель? Именно так ставит вопрос наш товарищ. Очевидно, муниципализация, раздел земель и подобные вопросы ему кажутся принципиальными вопросами, тогда как партия ставит аграрный вопрос на совершенно другую почву,
Дело в том, что социал-демократия не считает принципиальным вопросом ни национализацию, ни муниципализацию, ни раздел земель, ни против одного из них она принципиально не возражает. Просмотрите "Манифест" Маркса, "Аграрный вопрос" Каутского, "Протоколы второго съезда", "Аграрный вопрос в России" того же Каутского, и вы увидите, что это именно так. Партия на все эти вопросы смотрит с точки зрения практики и ставит аграрный вопрос на практическую почву: что полнее осуществляет наш принцип — муниципализация, национализация или раздел земель?
Вот на какую почву ставится вопрос партией.
Понятно, что принцип аграрной программы — уничтожение остатков крепостничества и свободное развитие классовой борьбы — остался неизменным, — изменились лишь средства осуществления этого принципа.
Автор именно так и должен был поставить вопрос: что лучше для уничтожения остатков крепостничества и развития борьбы классов — муниципализация или раздел земель? Он же совершенно неожиданно перешагнул в область принципов, практические вопросы выдает за принципиальные и спрашивает нас: "Противоречит ли уничтожению остатков крепостничества и развитию капитализма" так называемая муниципализация? Уничтожению остатков крепостничества и развитию капитализма не противоречат ни национализация, ни раздел земель, но ведь это же не значит, что между ними нет разницы, что сторонник муниципализации должен быть в то же время сторонником и национализации и раздела земель. Ясно, что между ними есть какое-то, практическое различие. Дело именно в этом, и потому-то партия и поставила вопрос на практическую почву. Автор же, как нами выше отмечено, перенес вопрос на совершенно иную почву, спутал друг с другом принцип и средства его осуществления и, таким образом, невольно обошел вопрос, поставленный партией.
Далее, автор уверяет нас, что раздел земель является реакционным, т. е. упрекает нас в том же, что мы неоднократно слышали от социалистов-революционеров.
Когда метафизики-эсеры говорят нам, что раздел земель, с точки зрения марксизма, является реакционным, то нас нисколько не удивляет такой упрек, ибо мы прекрасно знаем, что они смотрят на дело не с точки зрения диалектики, — они не хотят понять, что всему свое время и место, и то, что завтра становится реакционным, сегодня может быть революционным. Но, когда с этим же упреком к нам обращаются диалектики- материалисты, то мы не можем не спросить: чем же тогда отличаются друг от друга диалектики и метафизики? Разумеется, раздел земель был бы реакционным, если бы он был направлен против развития капитализма, но если он направлен против остатков крепостничества, то тогда само собой понятно, что раздел земель — революционное средство, которое социал-демократия должна поддерживать. Против чего направлен сегодня раздел земель: против капитализма иди против остатков крепостничества? Не может быть сомнения, что он направлен против остатков крепостничества. Стало быть, вопрос разрешается сам собой.
Конечно, после того как капитализм достаточно утвердится в деревне, тогда раздел земель станет реакционной мерой, так как он будет направлен против развития капитализма, но тогда и социал-демократия не поддержит его, В настоящее время социал-демократия горячо отстаивает требование демократической республики как революционную меру, но впоследствии, когда вопрос о диктатуре пролетариата станет практически, демократическая республика будет уже реакционной и социал-демократия постарается разрушить ее. То же самое надо сказать и о разделе земель. Раздел земель и вообще мелкобуржуазное хозяйство революционны, когда идет борьба с остатками крепостничества, но тот же раздел земель является реакционным, когда он направлен против развития капитализма. Таков диалектический взгляд на общественное развитие. Так же диалектически смотрит Карл Маркс на сельское мелкобуржуазное хозяйство, когда он в третьем томе "Капитала" называет его прогрессивным в сравнении с крепостным хозяйством.
Помимо всего этого, вот что, между прочим, говорит К. Каутский о разделе:
"Раздел земельного запаса, т. е. крупной земельной собственности, раздел, которого требует и уже начинает практически осуществлять русское крестьянство… не только неизбежен и необходим, но и в высшей степени полезен. И социал-демократия имеет все основания поддерживать этот процесс"
(см. "Аграрный вопрос в России", стр. 11).
Для разрешения вопроса огромное значение имеет правильная постановка его. Всякий вопрос должен ставиться диалектически, т. е. мы никогда не должны забывать, что все изменяется, что все имеет свое время и место, и, стало быть, и вопросы мы должны ставить также в соответствии с конкретными условиями. Это — первое условие для разрешения аграрного вопроса. Во- вторых, мы не должны забывать также и того, что российские социал-демократы ставят сегодня аграрный вопрос на практическую почву, и тот, кто желает разрешить этот вопрос, должен стать именно на эту почву. Это второе условие для разрешения аграрного вопроса. Наш же товарищ ни одного из этих условий не принял во внимание.
Хорошо, ответит товарищ, предположим, раздел земель является революционным. Ясно, что мы постараемся поддержать это революционное движение, но это вовсе не значит, что требования этого движения мы должны внести в свою программу, — таким требованиям совсем не место в программе и т. д. Очевидно, автор смешивает программу-минимум и программу- максимум. Он знает, что в социалистической программе (т. е. в программе-максимум) должны быть только пролетарские требования, но он забывает, что демократическая программа (т. е. программа-минимум), а тем более аграрная программа, не является социалистической, и потому, следовательно, в ней безусловно будут буржуазно-демократические требования, которые мы поддерживаем, Политическая свобода — буржуазное требование, но, несмотря на это, она занимает в нашей программе-минимум почетное место. Да зачем нам ходить далеко, посмотрите второй пункт аграрной программы и прочтите: партия требует "…отмены всех законов, стесняющих крестьянина в распоряжении его землей", — прочтите все это и отвечайте: что в этом пункте социалистического? Ничего, скажете вы, так как этот пункт требует свободы буржуазной собственности, а не ее уничтожения. Несмотря на это, пункт этот все-таки в нашей программе-минимум имеется. Так в чем же дело? Только в том, что программам максимум и программа-минимум — два различных понятия, которые не следует смешивать. Правда, анархисты останутся этим недовольны, но что поделаешь, ведь мы не анархисты.
Что касается стремления крестьян к разделу земель, то мы уже сказали, что его значение измеряется тенденцией экономического развития, и так как стремление крестьян "прямо вытекает" из этой тенденции, то наша партия должна поддерживать его, а не противодействовать ему.
Газета "Элва" ("Молния") № 14.
29 марта 1906 г.
подпись: И. Бесошвили
Перевод с грузинского
Дело в том, что социал-демократия не считает принципиальным вопросом ни национализацию, ни муниципализацию, ни раздел земель, ни против одного из них она принципиально не возражает. Просмотрите "Манифест" Маркса, "Аграрный вопрос" Каутского, "Протоколы второго съезда", "Аграрный вопрос в России" того же Каутского, и вы увидите, что это именно так. Партия на все эти вопросы смотрит с точки зрения практики и ставит аграрный вопрос на практическую почву: что полнее осуществляет наш принцип — муниципализация, национализация или раздел земель?
Вот на какую почву ставится вопрос партией.
Понятно, что принцип аграрной программы — уничтожение остатков крепостничества и свободное развитие классовой борьбы — остался неизменным, — изменились лишь средства осуществления этого принципа.
Автор именно так и должен был поставить вопрос: что лучше для уничтожения остатков крепостничества и развития борьбы классов — муниципализация или раздел земель? Он же совершенно неожиданно перешагнул в область принципов, практические вопросы выдает за принципиальные и спрашивает нас: "Противоречит ли уничтожению остатков крепостничества и развитию капитализма" так называемая муниципализация? Уничтожению остатков крепостничества и развитию капитализма не противоречат ни национализация, ни раздел земель, но ведь это же не значит, что между ними нет разницы, что сторонник муниципализации должен быть в то же время сторонником и национализации и раздела земель. Ясно, что между ними есть какое-то, практическое различие. Дело именно в этом, и потому-то партия и поставила вопрос на практическую почву. Автор же, как нами выше отмечено, перенес вопрос на совершенно иную почву, спутал друг с другом принцип и средства его осуществления и, таким образом, невольно обошел вопрос, поставленный партией.
Далее, автор уверяет нас, что раздел земель является реакционным, т. е. упрекает нас в том же, что мы неоднократно слышали от социалистов-революционеров.
Когда метафизики-эсеры говорят нам, что раздел земель, с точки зрения марксизма, является реакционным, то нас нисколько не удивляет такой упрек, ибо мы прекрасно знаем, что они смотрят на дело не с точки зрения диалектики, — они не хотят понять, что всему свое время и место, и то, что завтра становится реакционным, сегодня может быть революционным. Но, когда с этим же упреком к нам обращаются диалектики- материалисты, то мы не можем не спросить: чем же тогда отличаются друг от друга диалектики и метафизики? Разумеется, раздел земель был бы реакционным, если бы он был направлен против развития капитализма, но если он направлен против остатков крепостничества, то тогда само собой понятно, что раздел земель — революционное средство, которое социал-демократия должна поддерживать. Против чего направлен сегодня раздел земель: против капитализма иди против остатков крепостничества? Не может быть сомнения, что он направлен против остатков крепостничества. Стало быть, вопрос разрешается сам собой.
Конечно, после того как капитализм достаточно утвердится в деревне, тогда раздел земель станет реакционной мерой, так как он будет направлен против развития капитализма, но тогда и социал-демократия не поддержит его, В настоящее время социал-демократия горячо отстаивает требование демократической республики как революционную меру, но впоследствии, когда вопрос о диктатуре пролетариата станет практически, демократическая республика будет уже реакционной и социал-демократия постарается разрушить ее. То же самое надо сказать и о разделе земель. Раздел земель и вообще мелкобуржуазное хозяйство революционны, когда идет борьба с остатками крепостничества, но тот же раздел земель является реакционным, когда он направлен против развития капитализма. Таков диалектический взгляд на общественное развитие. Так же диалектически смотрит Карл Маркс на сельское мелкобуржуазное хозяйство, когда он в третьем томе "Капитала" называет его прогрессивным в сравнении с крепостным хозяйством.
Помимо всего этого, вот что, между прочим, говорит К. Каутский о разделе:
"Раздел земельного запаса, т. е. крупной земельной собственности, раздел, которого требует и уже начинает практически осуществлять русское крестьянство… не только неизбежен и необходим, но и в высшей степени полезен. И социал-демократия имеет все основания поддерживать этот процесс"
(см. "Аграрный вопрос в России", стр. 11).
Для разрешения вопроса огромное значение имеет правильная постановка его. Всякий вопрос должен ставиться диалектически, т. е. мы никогда не должны забывать, что все изменяется, что все имеет свое время и место, и, стало быть, и вопросы мы должны ставить также в соответствии с конкретными условиями. Это — первое условие для разрешения аграрного вопроса. Во- вторых, мы не должны забывать также и того, что российские социал-демократы ставят сегодня аграрный вопрос на практическую почву, и тот, кто желает разрешить этот вопрос, должен стать именно на эту почву. Это второе условие для разрешения аграрного вопроса. Наш же товарищ ни одного из этих условий не принял во внимание.
Хорошо, ответит товарищ, предположим, раздел земель является революционным. Ясно, что мы постараемся поддержать это революционное движение, но это вовсе не значит, что требования этого движения мы должны внести в свою программу, — таким требованиям совсем не место в программе и т. д. Очевидно, автор смешивает программу-минимум и программу- максимум. Он знает, что в социалистической программе (т. е. в программе-максимум) должны быть только пролетарские требования, но он забывает, что демократическая программа (т. е. программа-минимум), а тем более аграрная программа, не является социалистической, и потому, следовательно, в ней безусловно будут буржуазно-демократические требования, которые мы поддерживаем, Политическая свобода — буржуазное требование, но, несмотря на это, она занимает в нашей программе-минимум почетное место. Да зачем нам ходить далеко, посмотрите второй пункт аграрной программы и прочтите: партия требует "…отмены всех законов, стесняющих крестьянина в распоряжении его землей", — прочтите все это и отвечайте: что в этом пункте социалистического? Ничего, скажете вы, так как этот пункт требует свободы буржуазной собственности, а не ее уничтожения. Несмотря на это, пункт этот все-таки в нашей программе-минимум имеется. Так в чем же дело? Только в том, что программам максимум и программа-минимум — два различных понятия, которые не следует смешивать. Правда, анархисты останутся этим недовольны, но что поделаешь, ведь мы не анархисты.
Что касается стремления крестьян к разделу земель, то мы уже сказали, что его значение измеряется тенденцией экономического развития, и так как стремление крестьян "прямо вытекает" из этой тенденции, то наша партия должна поддерживать его, а не противодействовать ему.
Газета "Элва" ("Молния") № 14.
29 марта 1906 г.
подпись: И. Бесошвили
Перевод с грузинского
КАК ПОНИМАЕТ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС?
I
Все изменяется… Изменяется общественная жизнь и вместе с нею изменяется и "национальный вопрос". В разные времена различные классы выступают на арену борьбы, — и каждый класс по-своему понимает "национальный вопрос". Следовательно, "национальный вопрос" в разные времена служит различным интересам, принимает различные оттенки в зависимости от того, какой класс и когда выдвигает его.
Существовал, например, у нас так называемый дворянский "национальный вопрос", когда — после "присоединения Грузии к России" — грузинское дворянство почувствовало, как невыгодно было для него потерять старые привилегии и могущество, которые оно имело при грузинских царях, и, считая "простое подданство" умалением своего достоинства, пожелало "освобождения Грузии", Этим оно хотело поставить во главе "Грузии" грузинских царей и дворянство и передать им, таким образом, судьбу грузинского народа! Это был феодально-монархический "национализм". Это "движение" не оставило никакого заметного следа в жизни грузин, не стяжало себе славы ни одним фактом, если не иметь в виду отдельные заговоры грузинских дворян против русских правителей на Кавказе. Достаточно было событиям общественной жизни слегка коснуться этого и без того слабого "движения", чтобы разрушить его до основания, И, действительно, развитие товарного производства, отмена крепостничества, основание дворянского банка, усиление классового антагонизма в городе и в деревне, усилившееся движение деревенской бедноты и т.п. — всё это нанесло смертельный удар грузинскому дворянству и, вместе с ним, "феодально-монархическому национализму". Грузинское дворянство раскололось на две группы. Одна из них отказалась от всякого "национализма" и протянула руку русскому самодержавию с тем, чтобы взамен этого получить от него теплые местечки, дешевый кредит и сельскохозяйственные орудия, чтобы правительство обеспечило ее от сельских "бунтовщиков" и т. п. Другая же, более слабая, группа грузинского дворянства подружилась с грузинскими епископами и архимандритами и, таким образом, укрыла гонимый жизнью "национализм" под крылышко клерикализма. Эта группа с большим увлечением занимается восстановлением разрушенных грузинских церквей (это является главной статьей ее "программы"!) — "памятников былого величия" — и благоговейно ждет чуда, призванного осуществить ее крепостническо-монархические "желания".
Таким образом, феодально-монархический национализм в последние минуты своей жизни принял клерикальную форму.
Вместе с тем современная общественная жизнь выдвинула у нас национальный вопрос буржуазии. Когда молодая грузинская буржуазия почувствовала, насколько трудна для нее свободная конкуренция о "иностранными" капиталистами, она устами грузинских национал-демократов начала лепетать о независимой Грузии, Грузинская буржуазия хотела оградить грузинский рынок таможенным кордоном, силой изгнать с этого рынка "иностранную" буржуазию, искусственно поднять цены на товары и такими "патриотическими" проделками добиться успеха на арене обогащения.
Такой была и остается цель национализма грузинской буржуазии. Нечего и говорить, что для осуществления этой цели нужна была сила, а сила — в пролетариате. Только пролетариат мог вдохнуть жизнь в выхолощенный "патриотизм" буржуазии. Необходимо было привлечь на свою сторону пролетариат, — и вот, на сцену выходят "национал-демократы". Много пороха потратили они для опровержения научного социализмам много хулили они социал-демократов и советовали грузинским пролетариям отойти от них, восхваляли грузинский пролетариат и уговаривали его "в интересах самих же рабочих" усилить как-нибудь грузинскую буржуазию. Они неотступно умоляли грузинских пролетариев: не губите "Грузию" (или грузинскую буржуазию?), забудьте "внутренние разногласия", подружитесь с грузинской буржуазией и т.п. Но тщетно! Слащавые сказки буржуазных публицистов не могли усыпить грузинский пролетариата Беспощадные атаки грузинских марксистов, в особенности же мощные классовые выступления, превратившие в один социалистический отряд русских, армянских, грузинских и других пролетариев, — нанесли нашим буржуазным националистам сокрушительный удар и изгнали их с поля борьбы.
"Для восстановления посрамленного имени" нашим сбежавшим патриотам необходимо было "изменить хотя бы окраску", хотя бы облечься в социалистический наряд, если они не могли усвоить социалистических взглядов. И, действительно, на сцену вынырнул нелегальный… буржуазно-националистический — о позволения сказать — "социалистический" орган "Сакартвело"! Так хотели соблазнить грузинских рабочих! Но было уже поздно! Грузинские рабочие научились отличать черное от белого, они легко догадались, что буржуазные националисты "изменили только окраску", а не существо своих взглядов, что у "Сакартвело" одно лишь название социалистическое. Они поняли это и подняли на смех "спасителей" Грузии! Не оправдались надежды дон-кихотов из "Сакартвело"!
С другой стороны, наше экономическое развитие постепенно прокладывает мост между передовыми кругами грузинской буржуазии и "Россией", экономически и политически связывает эти круги с "Россией" и тем самым расшатывает почву и без того расшатанного буржуазного национализма. И это — второй удар по буржуазному национализму!
На арену борьбы выступил новый класс, пролетариат, — и вместе с ним возник новый "национальный вопрос", "национальный вопрос" пролетариата. Насколько отличается пролетариат от дворянства и буржуазии, настолько же отличается выдвинутый пролетариатом "национальный вопрос" от "национального вопроса" дворянства и буржуазии.
Теперь поговорим об этом "национализме".
Как понимает социал-демократия "национальный вопрос"?
Российский пролетариат давно заговорил о борьбе. Как известно, целью всякой борьбы является победа. Но для победы пролетариата необходимо объединение всех рабочих без различия национальности, Ясно, что разрушение национальных перегородок и тесное сплочение русских, грузинских, армянских, польских, еврейских и проч. пролетариев является необходимым условием победы российского пролетариата.
Таковы интересы российского пролетариата.
Но российское самодержавие, как злейший враг российского пролетариата, постоянно оказывает противодействие делу объединения пролетариев. Оно разбойнически преследует национальную культуру, язык, обычаи и учреждения "чужих" национальностей России. Самодержавие лишает их необходимых гражданских прав, притесняет со всех сторон, фарисейски сеет между ними недоверие и вражду, подстрекает их к кровопролитным столкновениям, показывая этим, что единственная цель русского самодержавия заключается в том, чтобы рассорить нации, населяющие Россию, обострить между ними национальную рознь, укрепить национальные перегородки и тем самым с б6льшим успехом разъединить пролетариев, с большим успехом распылить весь российский пролетариат на мелкие национальные группы и таким путем вырыть могилу классовому самосознанию рабочих, их классовому объединению.
Таковы интересы русской реакции, такова политика русского самодержавия.
Ясно, что интересы российского пролетариата, рано или поздно, неизбежно должны были столкнуться с реакционной политикой царского самодержавия. Так оно и произошло, и именно на этой почве возник в социал-демократии "национальный вопрос".
Как разрушить национальные перегородки, воздвигнутые между нациями, как уничтожить национальную замкнутость, чтобы лучше сблизить друг с другом российских пролетариев, чтобы теснее сплотить их?
Таково содержание "национального вопроса в социал-демократии.
Разделиться на отдельные национальные партии и создать из них "свободный союз",- отвечают федералисты-социалдемократы.
То же самое твердит "Армянская социал-демократическая рабочая организация".
Как видите, нам советуют не объединиться в одну российскую партию с единым центром во главе, а раз делиться на несколько партий с несколькими руководящими центрами, и все это для усиления классового единствам Мы хотим сблизить друг с другом пролетариев разных наций. Что же мы должны предпринять? — Отдалите друг от друга пролетариев и достигнете цели — отвечают федералисты-социалдемократы. Мы хотим пролетариев объединить в одну партию. Что же мы должны предпринять? — Распылите российский пролетариат на отдельные партии и вы достигнете цели! — отвечают федералисты-социалдемократы. Мы хотим уничтожить национальные перегородки. Какие меры предпринять? — Укрепите национальные перегородки организационными перегородками и достигнете цели! — отвечают они. И все это советуют нам, российским пролетариям, ведущим борьбу в одинаковых политических условиях, имеющим одного и того же общего врага! Одним словом, нам говорят: действуйте на радость врагам и похороните вашу общую цель вашими же руками!
Но согласимся на минуту с федералистами-социалдемократами и последуем за ними, — посмотрим, куда они нас приведут! Сказано: преследуй лжеца до порога лжи.
Допустим, что мы послушались наших федералистов и основали отдельные национальные партии. Какие последуют за этим результаты?
Это нетрудно понять. Если до настоящего времени, пока мы были централистами, главное внимание обращали на общие условия положения пролетариев, на единство их интересов) а об их "национальных различиях" говорили лишь постольку, поскольку это не противоречило их общим интересам, — если до настоящего времени первейшим вопросом для нас был вопрос о том, — в чем сходятся между собой пролетарии национальностей России, что общего между ними, — чтобы на почве этих общих интересов построить одну централизованную партию рабочих всей России, — в настоящее время, когда "мы" стали федералистами, наше внимание привлекает новый главнейший вопрос: чем отличаются друг от друга пролетарии национальностей России, каково различие между ними, чтобы на почве "национального различия" построить отдельные национальные партии. Таким образом, второстепенные для централиста "национальные различия" становятся для федералиста фундаментом национальных партий.
Если мы будем следовать дальше по этому пути, то рано или поздно вынуждены будем заключить, что "национальные" и еще какие-либо иные "различия", например, армянского пролетария, таковы же, как и армянской буржуазии, что у армянского пролетария и армянского буржуа одинаковые обычаи и характер, что они составляют один народ, одну неделимую "нацию"*, Отсюда недалеко до "единой почвы совместного действия", на которую должны стать и буржуа и пролетарии и протянуть дружески друг другу руки, как члены одной и той же "нации". При этом фарисейская политика самодержавного царя может показаться "новым" доказательством такой дружбы, а разговоры о классовом антагонизме покажутся "неуместным доктринерством". А там еще чья-либо поэтическая рука "смелее" коснется узко национальных струн, пока еще существующих среди пролетариев национальностей России, и заставит их зазвучать на соответствующий лад. Шовинистическому шарлатанству откроется кредит (доверие), друзья покажутся врагами, враги — друзьями, произойдет замешательство, измельчает классовое самосознание российского пролетариата.
Таким образом, вместо того, чтобы разрушить национальные перегородки, мы, по милости федералистов, еще больше укрепим их организационными перегородками, вместо того, чтобы двинуть вперед классовое самосознание пролетариата, мы отбросим его назад и подвергнем опасным испытаниям. И "возрадуется сердце" самодержавного царя, ибо ему никогда не удалось бы заполучить подобных нам даровых помощников. Разве мы этого добивались?
И, наконец, в то время, когда нам необходима единая, гибкая, централизованная партия. Центральный Комитет которой сможет вмиг поставить на ноги рабочих всей России и повести их на решительный штурм самодержавия и буржуазии, — нам суют в руки уродливый, распыленный на отдельные партии "федералистический союз"! Вместо острого оружия нам дают заржавленное и уверяют: этим вы, дескать, скорее покончите с вашими кровными врагами!
Вот куда ведут нас федералисты-социалдемократы!
Но так как мы добиваемся не "укрепления национальных перегородок", а их разрушения, так как нам необходимо не заржавленное, а острое оружие, чтобы с корнем вырвать нынешнюю несправедливость, так как мы хотим доставить врагу не радость, а горечь и хотим сравнять его с землею, ясно, что наша обязанность — отвернуться от федералистов и найти лучший ответ для решения "национального вопроса".
II
До сих пор мы говорили о том, как не следует решать "национальный вопрос". Теперь поговорим о том, как надо решать этот вопрос, т. е. как разрешила его социал-демократическая рабочая партия.
Прежде всего необходимо помнить, что действующая в России социал-демократическая партия назвала себя Российской (а не русской), Очевидно, этим она хотела нам показать, что она под своим знаменем будет собирать не только русских пролетариев, но и пролетариев всех национальностей России, и, следовательно, она примет все меры для уничтожения воздвигнутых между ними национальных перегородок.
Далее, наша партия очистила "национальный вопрос" от окутывающего его тумана, придававшего ему таинственный вид, расчленила этот вопрос на отдельные элементы, придала каждому из них характер классового требования и изложила их в программе в виде отдельных статей. Этим она ясно нам показала, что взятые сами по себе так называемые "национальные интересы" и "национальные требования" не имеют особой цены, что эти "интересы" и "требования" достойны внимания лишь настолько, насколько они двигают вперед или могут двинуть вперед классовое самосознание пролетариата, его классовое развитие.
Всем этим Российская социал-демократическая рабочая партия ясно наметила тот путь, на который стала, и ту позицию, которую она заняла при решении "национального вопроса".
Из каких частей состоит "национальный вопрос"?
Чего требуют гг. федералисты-социалдемократы?
1) "Гражданского равенства для национальностей России"?
Вас волнует господствующее в России гражданское неравенство? Вы хотите вернуть национальностям отнятые правительством гражданские права и поэтому требуете для этих национальностей гражданского равенства? А мы разве против этого требования? Мы прекрасно понимаем, какое большое значение имеют гражданские права для пролетариев. Гражданские права — это оружие борьбы; отнять эти права — значит отнять оружие; а кто не знает, что безоружные пролетарии не могут хорошо бороться? Для российского же пролетариата необходимо, чтобы пролетарии всех национальностей России боролись хорошо, ибо чем лучше будут бороться эти пролетарии, тем больше у них будет классового самосознания, а чем больше будет у них классового самосознания, тем теснее будет классовое единство российского пролетариата, Да, все это нам известно, и потому всеми нашими силами мы боремся и будем бороться за гражданское равенство национальностей России! Прочтите 7-ю статью нашей партийной программы, где партия говорит о "полном равноправии всех граждан независимо от пола, религии, расы и национальности",- и вы увидите, что Российская социал-демократическая рабочая партия принимает на себя осуществление этих требований.
Чего еще требуют федералисты-социалдемократы?
2) "Свободы языка для национальностей России"?
Вас волнует тот факт, что пролетариям "чужих" национальностей России почти воспрещено учиться на родном языке, говорить на родном языке в общественных, государственных и других учреждениях? Действительно, есть отчего волноваться! Язык — орудие развития и борьбы. У разных наций — разные языки, Интересы российского пролетариата требуют, чтобы пролетарии национальностей России имели полное право пользоваться тем языком, на котором они могут более свободно получить образование, на котором лучше могут бороться с врагами на собраниях, в общественных, государственных и др. учреждениях. Таким языком признан родной язык. Пролетариев "чужих" национальностей лишают родного языка, и разве мы можем молчать, — говорят они. Ну, а как отвечает на это российскому пролетариату наша партийная программа? Прочтите 8-ю статью нашей партийной программы, в силу которой наша партия требует: "Права населения получать образование на родном языке, обеспечиваемого созданием на счет государства и органов самоуправления необходимых для этого школ; права каждого гражданина объясняться на родном языке на собраниях; введения родного языка наравне с государственным во всех местных общественных и государственных учреждениях",- прочтите все это и убедитесь, что Российская социал-демократическая рабочая партия принимает на себя осуществление и этого требования. Еще чего требуют федералисты-социалдемократы?