Стоун Диана. Рождение Авроры

   Стелла кивнула.
   – Да, когда страдают невинные создания – это всегда ужасно. Но вы совершили прекрасный поступок, помогая им. Как бы мне хотелось, чтобы на свете было побольше таких самоотверженных людей, как вы.
   Рассел с интересом взглянул на нее.
   – Похоже, эта тема вас сильно интересует.
   Она кивнула.
   – Я член общественной организации «Добровольцы Флориды», которая занимается помощью пострадавшим от различных катастроф и стихийных бедствий, по большей части детям. Знаете, в этой организации есть даже подростки. Они подрабатывают в кафе, на стоянках, а заработанные деньги отдают в фонд помощи другим детям, которые пострадали в результате стихийных бедствий.
   – Кроме шуток? – удивился Рассел. – Звучит очень достойно. А вы сами чем занимаетесь?
   Стелла сглотнула и вцепилась рукой в ремень безопасности. С ним так легко говорить, что следует быть осторожнее, чтобы не сказать лишнего.
   – Пока ничего особенного. Просто занимаюсь сбором информации и ее сортировкой. Лучше расскажите мне еще о ваших путешествиях.
   К тому времени, когда Рассел остановил машину у тротуара центральной улочки городка, Стелла от душа смеялась над его приключениями в мексиканской пустыне.
   – Мне надо кое-что купить, – сказал он. – Хотите пойти со мной?
   Стелла настолько расслабилась в его обществе, что уже хотела было согласиться, но один лишь взгляд в окно привел ее в чувство. Слишком много людей, слишком большая опасность быть узнанной.
   Глядя, как Рассел входит в один из маленьких магазинчиков, выкрашенных в канареечно-желтый цвет, Стелла почувствовала, что настроение у нее падает. Что будет, когда он в конце концов узнает, кто она на самом деле? Станет ли относиться к ней так же уважительно, как сейчас, или, как большинство мужчин, сочтет ее легкомысленной, развратной и доступной?
   Ее передернуло. Кто сказал, что в жизни есть справедливость?
   Рассел вернулся через несколько минут и принес с собой два бумажных пакета. Бросив их на заднее сиденье, указал подбородком на один из них.
   – Этот надо сразу в холодильник. Не возражаете, если мы заскочим вначале ко мне?
   Еще несколько минут в его обществе.
   – Нет, конечно. Не возражаю.
   – Ну и отлично. А потом позвоним дилеру узнать насчет запасных ключей.
   Стелла откинулась на сиденье и улыбнулась. Салон вновь наполнился жизненной энергией Рассела, и от минутной подавленности не осталось и следа.
   – А вы всегда оказываете помощь незнакомым людям, попавшим в затруднительное положение.
   Рассел засмеялся.
   – Не всем, только красивым незнакомкам, – отшутился он и указал на второй пакет, побольше. – А в этом у меня для вас подарок.
   – Для меня? – поразилась Стелла.
   Он протянул ей пакет, в котором оказалась баночка с цинковой мазью.
   – Почему вы мне это купили? – недоуменно спросила она.
   – Ну кто-то же должен позаботиться об этом. У вас нос так обгорел, что, вероятно, даже облупится, так что мазь вам явно не повредит.
   Стелла вытащила из сумочки пудреницу с зеркальцем, посмотрела на себя и застонала. Какой кошмар! Как же она забыла, что перед выходом на солнце надо намазаться защитным кремом? Теперь она похожа на Санта-Клауса.
   – Я думала, что шляпа защитит лицо, – сказала она.
   – Как видите, не защитила, но не волнуйтесь. Цинковая мазь – надежное, проверенное средство. Сегодня помажетесь, а завтра уже будет значительно лучше.
   – Спасибо, Рассел, – с благодарностью пробормотала Стелла.
   Они тронулись с места и поехали вниз по улице, а спустя несколько минут уже подкатили к железным воротам, и Рассел, вытянув руку из окошка, с помощью пульта открыл их.
   – Ну вот мы и дома, – бодро сказал он, потом заметил, что Стелла как-то странно напряглась и хмурится. – Эй, что случилось?
   А Стелла не могла поверить своим глазам. Мощеный проезд к двухэтажному дому был ей до боли знаком, как, впрочем, и высокий забор, которым было обнесено владение. Она широко раскрыла глаза от удивления.
   – Это что, шутка? Или… – Она сглотнула и повернулась к нему. – Рассел, я остановилась в коттедже прямо за этим домом.
   Он вскинул брови, потом лицо его просияло.
   – Вам его Кэти сдала, верно? – Лучезарная улыбка заиграла у него на лице. – Гм, интересно. То есть я очень и очень рад, что мы с вами, оказывается, соседи.
   Стелла настороженно улыбнулась.
   – Подождите, тут что-то не так. Я не верю в такие совпадения.
   Она знает Кэти уже сто лет, это ее близкая и преданная подруга, и она не стала бы ничего специально подстраивать, но ведь Рассел… ведь он… Не может быть, чтобы все это было нарочно подстроено. Или он следил за ней?
   Рассел улыбнулся.
   – Ну что вы так застыли, словно боитесь чего-то? Я вас не съем, обещаю. Это же здорово, что мы с вами соседи, разве нет?
   На самом деле Стелла уже не знала, что ей думать, верить ему или нет. Сейчас она не в состоянии думать, лучше поскорее уйти. Поблагодарить его и уйти. Нет, не надо благодарить, просто взять и уйти.
   Но ведь он любезно выручил ее в трудной ситуации, довез до дома, купил мазь. Не может она быть такой неблагодарной!
   – Ну так что, идемте? – напомнил он. – Берите свою сумку и пошли.
   Она послушалась и пошла за ним. Из гаража они прошли в просторную кухню-столовую, из которой был выход на просторную затененную террасу.
   – Как здесь красиво и уютно, – восхитилась Стелла. – Должно быть, у вас большая семья?
   У него нет обручального кольца, но это еще ни о чем не говорит. Не все носят кольца.
   Рассел открыл холодильник и положил в него один из купленных им пакетов, потом с улыбкой взглянул на нее.
   – Предваряя ваш вопрос, скажу: я не женат, а этот домина достался мне от двоюродного деда.
   Захлопнув холодильник, Рассел взял ее за руку и повел к лестнице, ведущей наверх.
   – Идемте, Леони, я покажу вам, откуда прыгал с дедушкиным зонтом, используя его в качестве парашюта. Мне тогда было сеть лет, и я, видимо, насмотрелся всяких мультиков.
   Стелла со смехом позволила ему потащить себя вверх по лестнице, а потом на балкон. Рассел похлопал ладонями по перилам и усмехнулся.
   – Вот здесь и началась моя карьера в авиации. Конечно, с тех пор я научился приземляться гораздо удачнее.
   – Господи, Рассел, вы же могли сломать себе шею! – ужаснулась она, заглянув вниз.
   – Ну шею не шею, а ногу точно сломал.
   Снова взяв Стеллу за руку, он провел ее в просторный холл, из которого вело несколько дверей. Он подвел ее к первой двери слева. Стелла приостановилась, не уверенная, что правильно поступает, вот так послушно следуя за ним.
   Заметив ее нерешительность, Рассел остановился и оглянулся.
   – Идемте же, а не то не увидите самого интересного. Обещаю, что вам понравится.
   Она прошла вслед за ним в затемненную комнату. Глаза его вспыхнули лукавым блеском, когда он прислонил ее к стене.
   – А я-то думал, что мне больше никогда не захочется смотреть на эту стену, – сказал он.
   Рассел Брэддок внимательно смотрел на красивую женщину, стоящую перед ним. Он протянул руку и снял с нее очки, бросив на ближайшее кресло. Было слишком темно, чтобы разглядеть цвет глаз, но благодаря лучикам света, проникавшим сквозь задернутые шторы, они светились таинственным светом. Он протянул руку к ее волосам, ниспадавшим на плечи медовыми волнами, вглядываясь в тонкие, изящные черты.
   Внезапное желание пронзило его насквозь, поражая своей остротой и силой. Он постарался не выдать голосом своих эмоций, но противиться своему желанию больше не хотел и не мог.
   – Мне хочется поцеловать тебя с самой первой минуты, как только я пришел на пляж и увидел тебя, – сказал он хрипловато. – Я не могу больше ждать.
   Стелла между тем испытывала нечто, сильно смахивавшее на безрассудство, которое заглушал голос разума, твердивший, что она должна быть осторожна. Впервые за последние три месяца ей было наплевать на страх и неуверенность. Сейчас ей просто хотелось, чтобы этот мужчина был с ней рядом, хотелось отдаться во власть чувств, пробуждавшихся под взглядом его глаз, под действием его неотразимой улыбки. Чувств, каких она никогда прежде не испытывала.
   Стелла потянулась к нему и положила ладони ему на грудь.
   – Ну так и не жди, – прошептала она.
   Губы у него оказались твердыми и теплыми, и, когда они коснулись ее губ, Стелла непроизвольно стала закрывать глаза, но в последний момент увидела, что висит на стене напротив.
   – О господи!
   Она с силой оттолкнула Рассела от себя.
   – Как вы могли?!
   В порыве отчаяния и негодования она стала колотить его по груди зажатыми кулачками.
   Он поймал ее за запястья.
   – Что случилось, Леони? Что с вами?
   Указав на плакат, который висел на противоположной стене – кадр из клипа «Рождение Авроры», где она, полуобнаженная, словно парит на облаке в розовато-золотистых лучах восходящего солнца, – она зажмурилась и мысленно застонала. Господи, ну за что?! А она, как последняя дура, поверила…
   – Вы знали! – обвиняюще бросила Стелла. – Знали с самого начала, не так ли? И просто притворялись. Как это подло, как…
   – Да что я знал?! – недоуменно воскликнул Рассел.
   Если бы она не была уверена, то могла бы подумать, что он и в самом деле искренне удивлен.
   – Вы знали, что та женщина на плакате в роли Авроры – это я.

2

   Рассел обернулся и уставился на плакат, висевший на стене. На плакате была изображена потрясающе сексуальная женщина, обнаженное тело которой наполовину было скрыто клубами тумана – или облака? – и представляло собой завораживающее зрелище. Но не это было главным. Главным были ее глаза: небесно-голубые, чуть приоткрытые, слегка припухшие от сна. В них читалось обещание райского блаженства и в то же время светилась чистота и невинность – неотразимое сочетание.
   – Ну давай, смотри, ты ничем не лучше других! – со злостью выпалила Стелла.
   Рассел понимал, что ему следовало бы смотреть на Леони, но он ничего не мог с собой поделать: изображение на плакате притягивало его взгляд как магнитом. Все, начиная с пойманного в движении правого бедра и заканчивая изящным изгибом руки, прикрывавшей грудь, говорило о том, что это отнюдь не намеренно принятая соблазнительная поза, а что женщина была застигнута врасплох во время пробуждения. И это создавало еще более эротичное впечатление.
   – Леони, так это… вы?!
   Стелла схватила свои очки со стула и выскочила из комнаты. Уже из холла она прокричала:
   – Не прикидывайтесь идиотом и не принимайте меня за дуру! Думаете, я поверю, что вы и в самом деле ничего не знали?! Как подло было втереться ко мне в доверие, изображать этакого рыцаря на белом коне, когда на самом деле вашей целью с самого начала было заполучить к себе Аврору! – Гнев и обида клокотали в ее душе. – Вы еще на пляже узнали меня, не так ли?! И придумали весь этот спектакль, в котором отвели себе роль благородного рыцаря-спасителя.
   Ответа не последовало. Стелле даже стало любопытно, что же он молчит, не пытается оправдаться. И что он вообще там делает?
   В конце концов из спальни донесся долгий пронзительный стон, который стал для Стеллы последней каплей. Высоко вздернув подбородок, она гордо прошествовала к лестнице и стала спускаться вниз. И как она вообще могла подумать, что в этом Расселе Брэддоке может быть что-то особенное? Да он ничуть не лучше тех сексуально озабоченных идиотов, из-за которых ей пришлось бежать из Флориды и скрываться здесь, на острове.
   Что ж, с горечью подумала Стелла, интуиция вновь подвела ее, как тогда, с Фредди. Схватив свои оставленные в гостиной вещи, она вышла через стеклянные двери во двор, торопясь поскорее скрыться в своем маленьком коттедже, расположенном на противоположной стороне двора.
   Стук захлопнувшейся двери вывел Рассела из ступора. Так вот почему лицо Леони – если ее на самом деле так зовут – с самого начала показалось ему знакомым. Он вышел из комнаты на балкон, откуда был виден двор и занимаемый ею коттедж. Она как раз направлялась к нему, гордо расправив плечи и вскинув голову. Эффектный уход, впечатление от которого слегка подпортило то, что она споткнулась о валявшийся во дворе поливальный шланг.
   – Леони, нам нужно поговорить! – крикнул он.
   Она не остановилась, не обернулась. Дойдя до застекленного крыльца домика, рывком распахнула дверь и с грохотом захлопнула ее за собой. Рассел облокотился о балконные перила и улыбнулся.
   – Обед через час, Леони.
   Она не услышала, да он и не стремился к этому, по крайней мере пока. Окинув взглядом двор, он с радостью предался воспоминаниям о былом. Нет, никогда не продаст он это владение, кто бы что ему ни советовал, ведь однажды, когда у него будут дети…
   Не додумав до конца эту мысль, он вернулся в спальню и вновь устремил взгляд на плакат. Он вспомнил, что это кадр из клипа на песню «Рождение Авроры», если он не ошибается, и что клип и в самом деле произвел фурор своей необычностью и завораживающей эротичностью. Но если Леони утверждает, что она простая учительница, то как случилось, что она снялась в таком клипе, явно сделанном рукой профессионала? Искусная подсветка, создающая впечатление рождающейся зари, совершенство самой Авроры только подтверждали это. Загадка, которую Рассел твердо намерен разгадать.
   Значит, Аврора? Что ж, имя ей идет. Он еще немного полюбовался совершенством Леони-Авроры, затем со вздохом оторвал взгляд от плаката, решив, что пора принять душ.
   После душа он сделал несколько звонков в «Эйр Юникс», где ему сообщили, что дела идут хорошо, акции на бирже подросли на два пункта со вчерашнего дня и никто из клиентов не сделал новый заказ. С одним из них вскоре должны были начаться переговоры о продлении контракта, и Рассел хотел, чтобы все прошло без сучка без задоринки. Кони, его секретарша, пожелала ему приятного отдыха и не велела ни о чем беспокоиться. В случае возникновения каких-либо форс-мажорных обстоятельств, заверила она, с ним свяжутся.
   Повесив трубку, Рассел оделся в шорты защитного цвета и майку с логотипом «Эйр Юникс», сунул в задний карман сотовый и направился вниз, по дороге насвистывая мотив песни «Рождение Авроры». Пора разжигать огонь для барбекю. Он намерен прекрасно провести этот вечер.
 
   Стелла закрыла ноутбук, взяла стакан с охлажденным лимонадом и села на качели, подвешенные на застекленной веранде. Как тут сосредоточиться на сортировке информации о необходимой помощи пострадавшим от стихийных бедствий в странах Карибского бассейна, если в ушах до сих пор стоит надрывный стон Рассела Брэддока, путая мысли.
   Обожженное солнцем лицо вспыхнуло еще сильнее, стоило ей вспомнить, как она жаждала его поцелуя. Поерзав на деревянном сиденье, она оттолкнулась сильнее, пытаясь охладить свою разгоряченную кожу. Как только Кэти приедет с продуктами, надо будет обсудить с ней, нельзя ли переселиться в какой-нибудь другой коттедж. Впрочем, рассчитывать на это не приходится, учитывая, что сейчас разгар курортного сезона. Она и сюда-то попала только потому, что Кэти ее подруга. Обычно отдыхающие бронируют коттеджи на Арахо заблаговременно, так что вполне может статься, что ей и дальше придется терпеть соседство Рассела Брэддока.
   Она прижала к горячему лбу холодный стакан и сдула с лица прилипшие волосы. В этот момент стеклянные двери дома Рассела, выходящие во двор, распахнулись и появился он сам.
   Стелла опустила на пол одну ногу и остановила качели. Она будто впервые увидела его и снова не смогла отвести от него глаз. Волосы влажные, видимо после душа, зачесаны назад, открывая четкие, словно вырезанные опытной рукой скульптора черты. Шорты открывали загорелые крепкие ноги, а широкие плечи обтянуты белой футболкой. Вот влажная прядь упала ему на лоб, и он откинул ее нетерпеливым жестом. На фоне смуглого лица глаза казались загадочно-серебристыми.
   Словно завороженная смотрела Стелла, как Рассел проходит через двор и заходит в сарай. Через мгновение раздался какой-то грохот, ругань, а еще через несколько секунд он вынес из сарая гриль. Насыпав в него угля, полил воспламеняющейся жидкостью и поджег. Совершая все эти манипуляции, он ни разу даже не взглянул в сторону ее коттеджа. Впрочем, ей тоже нет до него никакого дела, напомнила себе Стелла, глядя, как Рассел вновь скрылся в доме. Откинувшись на сиденье, она снова раскачалась и стала ждать, заинтригованная помимо воли.
   Вскоре Рассел появился вновь, неся все необходимое для приготовления барбекю. Стелла вытянула шею, пытаясь получше разглядеть, что он делает. Поставив поднос на стол, он закрепил над ним зонтик от солнца, затем расставил тарелки и разложил на столе приборы на двоих.
   На двоих! К нему кто-то придет?
   Тут Стелла резко затормозила ногами и чуть не выронила стакан с лимонадом на пол. Он направлялся к ней, держа в каждой руке по бутылке пива. Она вздрогнула то ли от того, что холодный лимонад обрызгал ей ноги, то ли от его приближения.
   – Привет. – Рассел прижался лицом к стеклянной створке двери. – Не желаете присоединиться ко мне? Выпьем пивка, поболтаем. Обед будет готов минут через тридцать. Я вас приглашаю.
   – Обед?
   – Ну да, обед, – продолжал он все в том же жизнерадостном тоне. – Обед – это такая трапеза между завтраком и ужином.
   Стелла поднялась с качелей и подошла к нему.
   – И все это ради какого-то автографа, Брэддок?
   Засмеявшись, он оперся локтем о дверной косяк.
   – Мне не нужен ваш автограф, Леони. Я просто хочу, чтобы вы составили мне компанию за обедом.
   – Меня зовут не Леони, а Стелла. Стелла Конрад, и я не желаю с вами обедать. Уходите немедленно. – Она повернулась и пошла в глубь веранды.
   – Стелла Конрад, – медленно повторил он, словно пробуя имя на вкус. – А завтра вы тоже будете Стеллой Конрад или мне лучше называть вас Лучезарной Авророй?
   – Убирайтесь! – Она вошла в дом и громко хлопнула дверью.
   Рассел обреченно вздохнул. Хоть коттедж и принадлежит ему, вламываться к ней он не будет. Но, черт побери, ему позарез нужно с ней поговорить!
   – Ну, так как, вы разрешаете мне называть вас Авророй?! – прокричал он.
   В то же мгновение Стелла вылетела на веранду.
   – Тише вы! – зашипела она. – Хотите, чтобы вся улица, а потом и весь остров узнали, что я здесь?
   – Тогда, может, вы все-таки выйдете, чтобы мы могли спокойно поговорить? – предложил Рассел уже тише. – Вы же не станете отрицать, что у нас с вами есть что обсудить, а, Аврора?
   Стелла задумалась над его словами и над своим положением. В конце концов, коттедж его собственность и он не обязан уходить отсюда. Более того, в любой момент он может велеть ей съехать с территории его владений или, что еще хуже, позвонить в одну из местных газет и сообщить им, что пропавшая Аврора прячется здесь.
   Стелла тяжело вздохнула. К тому же его голос звучит так искренне, так естественно, что трудно заподозрить его в каких-то неблаговидных намерениях. Она устремила взгляд на голубое безоблачное небо, безуспешно пытаясь игнорировать соблазнительный запах костра и дыма, к которому примешивался запах его лосьона или мыла, делая эту смесь просто неотразимой. Если она не поостережется, то снова может подпасть под воздействие его мощного обаяния и неукротимой энергии, а это опасно. В довершение ко всему у нее вдруг громко заурчало в животе.
   – Я все слышу, – усмехнулся Рассел.
   – Скоро должна приехать Кэти и привезти продукты, – пробормотала Стелла, и в животе у нее снова заурчало. – Ладно, я выйду через пару минут, но только потому, что очень хочу есть.
   Рассел вернулся к грилю и занялся мясом, довольный тем, что ему удалось убедить ее. Через несколько минут он увидел, как Стелла вышла из коттеджа и направилась через двор к лавочке в тени раскидистой ивы. Она переоделась в легкое платье, снова спрятала лицо под широкополой шляпой и очками, словно пыталась отгородиться не только от него, но и от всего мира. В его душе шевельнулось сочувствие. Похоже, ей и в самом деле приходится нелегко. Он подошел и протянул ей банку пива.
   – Не слишком холодное? – поинтересовался он, глядя, как она делает глоток. – Вообще-то сегодня в тени не меньше тридцати, но если вам хочется сесть поближе к огню, Аврора…
   Она метнула в него гневный взгляд, глаза вспыхнули голубым пламенем. Ох до чего же она хороша в гневе! – промелькнуло в голове Рассела, и он почувствовал, как настроение его неуклонно растет. Вечер и вправду обещает быть отличным. Эта женщина представляет собой загадку и вызов, а он обожает и то и другое.
   – Прекратите ломать комедию и говорите потише, – прошипела она. – И не называйте меня… этим именем. Меня зовут Стелла.
   Рассел улыбнулся и согласно кивнул. Большинство домов в обитаемой части острова, представляющего собой барьерный риф, было построено очень близко друг к другу в целях экономии земли, но к владению Рассела это не имело отношения. Его участок был расположен с краю, у самых скал, и отделен от остальных с другой стороны недостроенным участком. И тем не менее она права. Кто-нибудь вполне мог проходить мимо и услышать их разговор.
   Рассел поставил пиво на стол, почесал в затылке и сел на стул, придвинувшись поближе к ней.
   – Стелла, – мягко начал он, – я прилетел на остров только сегодня утром и сразу же отправился на дальний пляж. Клянусь вам, что я впервые увидел тот плакат на стене в спальне, и то только потому, что вы обратили на него мое внимание. В чем же дело?
   Она недоверчиво покачала головой.
   – Перестаньте же, в конце концов, притворяться, будто и в самом деле ничего не знали.
   – Чего не знал? Что кто-то – скорее всего, сын-подросток миссис Торски, которая приходит убираться в доме раз в неделю – повесил плакат у меня на стене? Или что вы и есть та прелестная обнаженная красавица, которая снялась в клипе на песню «Рождение Авроры». Да, я слышал песню и пару раз видел клип, но мне и в голову не могло прийти, когда я увидел вас, что вы и есть та самая девушка. Мне правда показалось ваше лицо смутно знакомым, но потом я подумал, что вы мне просто кого-то напоминаете из тех, что я встречал в жизни или видел на экране. Так бывает, разве нет? – Он взял ее за руку. – Но, хоть убейте, мне непонятно, почему вы вот так скрываетесь? К чему все эти предосторожности?
   Его ладонь была все еще прохладной от банки пива. Внезапно Стелла осознала, что ей ужасно хочется прижать его руку к своей щеке. Ни единого проблеска неискренности не промелькнуло в этих красивых зеленовато-серых глазах, только забота. Тут он нежно-сочувственно сжал ее руку, и кислый привкус обиды и предательства исчез. Стелла пристально вглядывалась в его открытое лицо.
   – Вы действительно ничего не знали?
   Он медленно покачал головой.
   – Да, действительно.
   Стелла отвела взгляд и уставилась на кирпичную стену, когда горечь пережитого вновь наполнила ее.
   – Понимаете, Рассел, из-за этого клипа все стали видеть во мне легкодоступную девицу на час. Каждая шваль считает себя вправе приставать ко мне, отпускать сальные шуточки, делать непристойные предложения. А в одном из баров в Майами сделали из такого вот плаката мишень для дротиков. – Ее передернуло от отвращения. – А один из репортеров даже пытался проникнуть вслед за мной в общественный туалет.
   Стелла увидела, что брови Рассела поползли вверх. Она чуть подалась вперед.
   – Моя жизнь с тех пор сплошной кошмар. А на прошлой неделе мама, когда звонила мне, рассказала, что ректор одной методистской церкви выступал по радио и призывал предать анафеме вавилонскую блудницу, развращающую всю страну, в том числе и детей. – Она сорвала очки и в упор уставилась на него. – Вы можете себе представить, какое это унижение?!
   Рассел как завороженный смотрел в эти голубые глаза, в которых сейчас плескалась целая буря самых разных эмоций.
   – Эротические журналы для мужчин наперебой приглашают меня попозировать им, ток-шоу сомнительного толка зазывают меня принять участие в их передачах. А я не хочу ничего этого, понимаете? Единственное, чего я хочу, это чтоб меня оставили в покое!
   Рассел, который все еще держал ее руку, еще крепче сжал ее.
   – Стелла, но разве можно считать унижением такую красоту? Не знаю, кто снимал этот клип, но он явно знает свое дело, потому что вы в нем просто божественны и так восхитительно эротичны… Даже невинны…
   – Невинна? – Стелла горько усмехнулась.
   – Именно невинны. – Рассел мысленно представил ее великолепные, потрясающие формы, неотразимую сексуальность и, да… невинность.
   Стелла хотела выдернуть у него свою руку, но он не позволил.
   – Стелла, успокойтесь. – Он изо всех сил старался не улыбнуться. – Ладно, извините, я больше не буду высказываться по этому поводу. Лучше расскажите в таком случае, почему вы согласились сниматься в этом клипе, если вам все это так отчаянно не по душе. И вообще, как случилось, что вы, простая учительница, по вашим собственным словам, оказались героиней клипа? Зачем вы на это пошли?
   Если бы в его голосе звучало хоть что-то, кроме искреннего интереса, она бы точно убежала. Мелкие морщинки еще резче проступили вокруг его глаз, выдавая озабоченность, когда она не сразу ответила. Неожиданно для себя Стелле захотелось все рассказать ему. По крайней мере все, что можно рассказать.
   – В том-то и дело, Рассел, что я не позировала для этого проклятого клипа. Это было несколько месяцев назад, когда я… встречалась с известным клипмейкером Фредди Данлеем. Мы познакомились случайно на одной вечеринке, на которую меня затащила одна моя знакомая. Как я потом узнала, Фредди высматривал на той вечеринке свежие лица – и тела – и я ему приглянулась. Он сразу же предложил мне сняться в каком-то его клипе, но я категорически отказалась. Подобные вещи не для меня. – Она поежилась. – Тогда он начал ухаживать за мной. – Стелла горько усмехнулась. – Надо отдать ему должное, ухаживал он так красиво и настойчиво, что я в конце концов не устояла и сдалась. Мы начали встречаться, потом стали жить вместе и однажды утром, проснувшись, я обнаружила, что он снимает на камеру мое пробуждение. Я была… э-э… без одежды и… ну, вы видели, что из этого вышло. – Она опустила голову. – Все увидели. Я, разумеется, возмущалась и кричала, что это подло – снимать человека обнаженным без его согласия, но Фредди успокоил меня, заверив, что сделал это исключительно для собственного удовольствия и не намерен пустить эти кадры в дело. – Стелла тяжело сглотнула. – Но негодяй обманул меня. Примерно через месяц на экраны вышел клип к песне Кертиса Аризо «Рождение Авроры» с теми самыми кадрами. Песня тут же заняла верхние строчки хит-парадов, у Фредди стали брать интервью, и он рассказал, что в его клипе в роли Авроры снялась Стелла Конрад. Журналисты желтой прессы тут же набросились на меня как свора голодных псов, и начался весь этот кошмар, который длится до сих пор. – Стелла перевела дух и продолжила: – Из школы мне сразу же предложили уйти, разумеется, и в общем-то я их не виню. У учителя должен быть безупречный моральный облик, а не могла же я доказывать всем и каждому, что все это было сделано без моего ведома и согласия. – Она невесело усмехнулась. – Впрочем, поначалу я пыталась, но мне конечно же никто не верил. Почему-то считается, что каждая женщина мечтает стать известной и сниматься. Но, поверьте, Рассел, ко мне это не относится. Известность не принесла мне ничего, кроме неприятностей, стыда и ощущения, будто меня вываляли в грязи.