Страница:
– Кому я должен передать свою группу? – наконец спросил он.
– Своему заместителю, – ответил полковник, снова берясь за бутылку. – После того, как оформишь бумажные дела, сходи в полковую кассу, там тебе выплатят причитающиеся подъемные в размере трехмесячного заработка.
Майор рывком поднялся из кресла и направился к выходу. Спрашивать разрешения уйти у полковника он не стал, с этой минуты он гражданский человек и всякие военные ему не указ.
Полковник сделал вид, что не заметил поведения подчиненного, но в дверях все же окликнул уже уволенного майора.
– Будешь уезжать, зайдешь попрощаться? – спросил Дэвидсон, держа в руках наполненный на две трети стакан виски.
Триш лишь криво усмехнулся, коротко бросив на ходу:
– Это вряд ли...
Джин «Гордонс» вкупе с темным бархатным элем – смертоносная смесь, особенно, если ее употребляешь пять дней в неделю.
«Так недолго и спиться», – в воспаленном мозгу Триша промелькнула уже не однажды посещавшая его мысль. Он тяжело застонал и наконец открыл глаза. Несколько минут бывший сасовец лежал неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом, собравшись с духом, встал с постели и, покачиваясь и придерживая обеими руками голову, побрел в ванную комнату. Контрастный душ, две таблетки аспирина, разведенные в большом стакане «Швебса», наконец с трудом вернули его в более-менее нормальное состояние. Побрившись, бывший майор несколько минут внимательно всматривался в свое отражение в зеркале, как будто заново изучал свое лицо. За последних два месяца его внешность сильно изменилась – кожа лица приобрела серый оттенок, глаза налились кровью, под глазами отвисли предательские мешки.
– Да, гражданская жизнь мне явно идет не на пользу, – пробормотал Триш, проводя пальцем по отвислой коже под глазами. Два месяца тому назад, облаченный в цивильный костюм, уже отставной майор Специальных авиадесантных сил добрался вечерним междугородным автобусом до Лондона. Кроме небольшого чемодана с личными вещами и документов с чековой книжкой, полученной в полковой кассе, другого имущества у него не было. Впрочем, отставного майора это нисколько не огорчало. В первые минуты, узнав об увольнении из САС, он это расценил как предательство. Но по мере того, как шло время, смог убедить самого себя в том, что ничего страшного не произошло. Это не возраст, когда тебе едва за сорок и ты полон сил и здоровья, а кроме того, имеешь богатый боевой опыт и приличную офицерскую пенсию (с голоду, по крайней мере, не умрешь). С таким багажом всегда найдется дело по душе.
«Наверняка любая более-менее солидная фирма будет рада заполучить меня к себе в службу безопасности», – размышлял Триш, расположившись на заднем сиденье автобуса. Впрочем, такая перспектива его не устраивала, напоминая работу клерка – неинтересную и каждодневную. «В конце концов могу завербоваться наемником в Африку». – Новая мысль отставному майору показалась куда веселей, особенно если повезет при каком-нибудь чернокожем императоре устроиться инструктором его папуасского войска. Тогда можно рассчитывать на безбедную жизнь в экзотической стране. «Алмазы, рубины, черное дерево и слоновая кость». – Погруженный в свои мысли, Майкл Триш стал прикидывать, чем лучше брать за оплату своего труда, но прийти к какому-либо заключению не смог – автобус уже прибыл на конечную остановку. «Все это будет в будущем, – выбираясь из салона, подвел итог своим размышлениям отставной военный. – А сейчас главное – хорошо отметить свое освобождение от воинского долга Британии и ее Королевы».
Находясь на службе, Триш никогда не задумывался о том, что его ждет, если придется уйти на «вольные хлеба». Получаемые от казны деньги вместе со всеми надбавками он спускал в кабаках и борделях. Теперь же, стоя под гигантским козырьком автобусной остановки, он по большому счету не имел ни кола ни двора. Но такая действительность не особо угнетала отставного майора. Он знал, что легко устроит свой быт. «Сегодня поселюсь в гостинице, а позже, пока буду подыскивать занятие по душе, переберусь в меблированные комнаты».
Поселившись в недорогом третьесортном мотеле, Майкл решил соответствующим образом отметить свой выход в отставку. В ближайшем магазине он приобрел упаковку темного пива и литровую бутылку джина «Гордонс». Затем, вернувшись в гостиничный номер, по телефону заказал проститутку, значащуюся в каталоге как «Африканская страсть».
Через полчаса в дверь негромко постучали. Облаченный в синий с красными полосами банный халат Майкл открыл дверь, но вместо ожидаемой девушки в коридоре стояли два крепыша мрачного вида с мятыми лицами профессиональных борцов. Отстранив в сторону Триша, крепыши вошли в номер и хозяйским глазом осмотрели все помещение, желая убедиться в том, что клиент один и их подопечную не ждут неприятные сюрпризы.
Триш наблюдал за действиями молодчиков с едва заметной саркастической улыбкой. Для него эти два гиппопотама были потенциальными жертвами. Ему не нужно было оружие, он бы их убил и голыми руками меньше чем за минуту (не зря же его этому учили). Впрочем, убил бы одного, а второго потом долго допрашивал, выпытав все его тайны.
Наконец незваные гости убедились, что все чисто. Один из них достал из кармана кожаной куртки мобильный телефон. Через минуту в номер Триша вошла «Африканская страсть» – высокая негритянка, закутанная в пышное песцовое манто, с пухлыми, на пол-лица, ярко накрашенными губами. От этой женщины исходили флюиды похоти и желания. Не задумываясь, Майкл выложил бегемотам кругленькую сумму, оплатив таким образом сутки пребывания в своем номере чернокожей богини.
Едва отставной майор запер на ключ входную дверь, как негритянка тут же сбросила со своих плеч меховое манто, под которым ничего не оказалось кроме ярко-алого ажурного белья. В бюстгальтере отсутствовали чашечки, а большую смуглую грудь с темными миндалевидными сосками, похожими на тугие ягоды шелковицы, поддерживали выемки. Узкую талию перехватывал пояс для чулок с длинными шлеями. Трусики под поясом отсутствовали напрочь, и глазам Триша предстала изумительная картина – аккуратно подстриженный в виде вопросительного знака лобок, под которым виднелись крупные коричневые губы с характерным влажным блеском. Триш был просто не в состоянии оторвать от них свой взгляд, чувствуя, как все его естество заполняет желание.
Африканка шагнула к Майклу навстречу. Ее длинный коралловый язык как живое существо скользнул по губам, выкрашенным в тон ажурному белью. Распахнув халат на теле мужчины, проститутка опустилась на колени...
Это были незабываемые ощущения. До этого момента Тришу, отведавшему бордели от Латинской Америки до Южной Африки, казалось, что в сексе он знает все. Но то, что с ним в ту ночь вытворяла Нора, было впервые. Африканская страсть – по-другому эту женщину назвать было просто нельзя. Она чувствовала своего партнера, отдаваясь ему, принимала такие позы и положения, чтобы доставить максимум удовольствия. Почувствовав, что мужчина теряет интерес, ослабляя свои движения, она тут же менялась как хамелеон, заставляя партнера действовать как можно интенсивнее.
Еще минуту назад Триш трудился, не жалея сил на чернокожем вулкане страстей, в то время, как Нора лежала, широко раскинув ноги и ухватив себя за тонкие лодыжки. И вот они уже лежат на боку, переплетаясь, как пара змей в брачном танце. Губы негритянки буквально засасывали губы Майкла, а ее язык неутомимо щекотал его небо, все больше и больше распаляя желание. В следующее мгновение Нора, уложив своего партнера на спину, оседлала его и как лихая наездница стала интенсивно бить Триша своими упругими ягодицами по бедрам. Триш зарычал по-звериному, сжимая смуглые ягодицы своей партнерши, он уже был готов взорваться гейзером удовольствия, но и это оказалось лишь прелюдией. Неожиданно Нора прекратила движение. Ухватившись руками за ноги Майкла, она раздвинула их, проскользнув между ними, всем телом легла на него. Ее руки с длинными ногтями мяли мускулистую грудь, смуглое тело волнообразно извивалось, со стороны напоминая струящийся по песку ручей.
Майкл Триш уже ничего не понимал, слушая стоны негритянки, ему казалось, что это не он овладевает женщиной, а она им. В себя он пришел только после того, как Нора, наконец его освободив, встала на четвереньки. Увидев округлые упругие ягодицы, англичанин утробно зарычал, как голодный кот, хватая негритянку за бедра и тут же ощущая, как ее рука направляет его энергию в нужное ей направление...
– Меня не интересуют дорожные шахматы и библии со скидкой.
Молодой человек загнул вверх уголки губ, демонстрируя таким образом подобие улыбки, но глаза его по-прежнему оставались расчетливо холодными.
– Я не коммивояжер, мистер Триш, и пришел для серьезного разговора.
– Вам известно, как меня зовут? – хмыкнул Майкл и отошел в сторону. – Что ж, проходите, побеседуем.
Юноша уверенной походкой вошел в съемную меблированную комнату. Окинув опытным глазом убогую обстановку, он только покачал головой.
– Интересно, о чем пойдет речь? – входя следом, спросил Триш. Потом, немного подумав, спросил: – Пива не хотите?
– Нет, – ответил незнакомец и добавил: – С утра и в будние дни я алкоголь не употребляю.
– Как хочешь, – пожал плечами майор в отставке, он уже по произношению определил, что его незваный гость не англичанин, а скорее прибыл из-за океана. Канадец, или, что еще вернее, американец. Но высказывать свои мысли вслух не стал, ожидая, что ситуация сама прояснится. Пройдя на кухню, он вытащил из холодильника бутылку темного эля, свернул пробку и вернулся в комнату. Ничего не говоря и не глядя на незнакомца, сел в еще не успевшее остыть кресло.
Некоторое время хозяин и гость смотрели друг другу в глаза, после чего незнакомец спросил:
– Вам не надоело, мистер Триш, прожигать без какого-либо толка свою жизнь?
– Я отдыхаю после выхода в отставку, – с вызовом рубленым языком произнес майор. Таким образом давая понять, что ни в чьих нравоучениях не нуждается.
– Конечно, конечно, – почти примирительно произнес молодой человек. Расстегнув пуговицы на своем пальто, он снял его и аккуратно повесил на высокую спинку допотопного стула, на который затем сел сам. – Вы, конечно же, имеете право как на отдых, так и на то, чтобы распоряжаться своей жизнью как заблагорассудится. Конечно же, мысленно вы говорите себе: «Это временно, скоро я возьмусь за себя и найду работу. Любая служба безопасности с распростертыми объятиями возьмет меня или завербуюсь в Африку наемником. С моим опытом чернокожие вожди будут носить меня на руках».
Незнакомый молодой человек говорил именно теми фразами, как и думал сам Триш. Впрочем, бывшего майора это нисколько не смутило, он прекрасно ориентировался в происходящем. Его вербовали для какой-то неизвестной ему акции. Прежде чем отправляться вербовать фигуранта, вербовщик должен тщательно изучить того, с кем придется ему работать. В том числе изучается и психофизический портрет, это аксиома работы спецслужб.
– Конечно же, вы имеет право на отдых и на все остальное, – продолжал юноша. – Только с таким образом жизни через год, если вы не подцепите СПИД от своих подружек, то просто сопьетесь. Впрочем, вы сопьетесь и в том случае, если пойдете работать в Службу безопасности – рутина заставляет энергичных людей чаще заглядывать в рюмку. Война в Африке – перспектива не намного лучше. Если не убьют повстанцы, то вполне можно запросто отправиться на вертел к каннибалам. Но даже если вернетесь оттуда живым и здоровым, денег вместе с офицерской пенсией вряд ли хватит надолго. Потому что это сущие гроши.
– Вы хотите меня привлечь в экспедицию на поиски клада карибских пиратов? – с усмешкой спросил Триш и добавил: – К сожалению, я давно вышел из романтического возраста.
– Я тоже, – коротко заметил незнакомец. – После всего, что только что я наговорил, перспектива вашей дальнейшей жизни незавидна. Но в данном случае шанс есть.
– Интересно, какой?
– Вам доводилось бывать в Афганистане? – вопросом на вопрос ответил незнакомец.
– В восемьдесят шестом я почти год в районе Баграма учил моджахедов пользоваться «стингерами», – ответил Майкл, задумчиво вертя бутылку с пивом.
– Знакомые там остались?
– Наверняка, я ведь все то время воевал бок о бок с ними.
– Вот это и есть ваш шанс, – улыбнулся теперь по-настоящему юноша.
– Не понял?
– После нападения на Нью-Йорк врагом номер один США был назван Усама бен Ладен. За его голову Белый дом назначил цену в двадцать пять миллионов долларов. Его не нужно ловить самому, достаточно лишь указать место, где скрывается террорист. А двадцать пять миллионов – это не те жалкие гроши, что заплатят за войну в Африке. Здесь есть за что рискнуть.
– Замечательно, – громко рассмеялся Триш, он уже сообразил, каким ветром занесло этого пацана. И ветер этот назывался ЦРУ. – Только как я смогу попасть в Афганистан?
– Этот вопрос полностью продуман, – уверенно продолжал юноша. – Сейчас представители Пентагона ведут переговоры с лидерами антиталибского альянса, контролирующих север Афганистана. В самое ближайшее время они при поддержке США начнут наступление на Кабул. Война – это всегда суматоха, вот в этой толчее и можно будет устроить охоту на террориста номер один.
– Каким образом? – не унимался англичанин.
– Сейчас в Кабуле полно журналистов, а будет еще больше. Вот под личиной репортера и можно будет смело действовать. Мы беремся вас снабдить документами журналиста телекомпании Би-би-си и, кроме того, обеспечить десятью тысячами долларов в месяц на оперативные расходы. – На старый полированный стол легла золотая кредитная карточка. – Если вы согласитесь, конечно, то мы обсудим оставшиеся технические вопросы.
Долго размышлять Майкл Триш не умел, решение он принял сразу, едва гость замолчал.
– Я согласен, – сказал майор, поставив на стол так и не тронутую бутылку пива...
Владивосток (наши дни)
– Своему заместителю, – ответил полковник, снова берясь за бутылку. – После того, как оформишь бумажные дела, сходи в полковую кассу, там тебе выплатят причитающиеся подъемные в размере трехмесячного заработка.
Майор рывком поднялся из кресла и направился к выходу. Спрашивать разрешения уйти у полковника он не стал, с этой минуты он гражданский человек и всякие военные ему не указ.
Полковник сделал вид, что не заметил поведения подчиненного, но в дверях все же окликнул уже уволенного майора.
– Будешь уезжать, зайдешь попрощаться? – спросил Дэвидсон, держа в руках наполненный на две трети стакан виски.
Триш лишь криво усмехнулся, коротко бросив на ходу:
– Это вряд ли...
* * *
В голове гремел погребальный набат, заставляя лежащего на кровати человека в одежде морщиться и стонать, все больше и больше сворачиваясь в позу эмбриона.Джин «Гордонс» вкупе с темным бархатным элем – смертоносная смесь, особенно, если ее употребляешь пять дней в неделю.
«Так недолго и спиться», – в воспаленном мозгу Триша промелькнула уже не однажды посещавшая его мысль. Он тяжело застонал и наконец открыл глаза. Несколько минут бывший сасовец лежал неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом, собравшись с духом, встал с постели и, покачиваясь и придерживая обеими руками голову, побрел в ванную комнату. Контрастный душ, две таблетки аспирина, разведенные в большом стакане «Швебса», наконец с трудом вернули его в более-менее нормальное состояние. Побрившись, бывший майор несколько минут внимательно всматривался в свое отражение в зеркале, как будто заново изучал свое лицо. За последних два месяца его внешность сильно изменилась – кожа лица приобрела серый оттенок, глаза налились кровью, под глазами отвисли предательские мешки.
– Да, гражданская жизнь мне явно идет не на пользу, – пробормотал Триш, проводя пальцем по отвислой коже под глазами. Два месяца тому назад, облаченный в цивильный костюм, уже отставной майор Специальных авиадесантных сил добрался вечерним междугородным автобусом до Лондона. Кроме небольшого чемодана с личными вещами и документов с чековой книжкой, полученной в полковой кассе, другого имущества у него не было. Впрочем, отставного майора это нисколько не огорчало. В первые минуты, узнав об увольнении из САС, он это расценил как предательство. Но по мере того, как шло время, смог убедить самого себя в том, что ничего страшного не произошло. Это не возраст, когда тебе едва за сорок и ты полон сил и здоровья, а кроме того, имеешь богатый боевой опыт и приличную офицерскую пенсию (с голоду, по крайней мере, не умрешь). С таким багажом всегда найдется дело по душе.
«Наверняка любая более-менее солидная фирма будет рада заполучить меня к себе в службу безопасности», – размышлял Триш, расположившись на заднем сиденье автобуса. Впрочем, такая перспектива его не устраивала, напоминая работу клерка – неинтересную и каждодневную. «В конце концов могу завербоваться наемником в Африку». – Новая мысль отставному майору показалась куда веселей, особенно если повезет при каком-нибудь чернокожем императоре устроиться инструктором его папуасского войска. Тогда можно рассчитывать на безбедную жизнь в экзотической стране. «Алмазы, рубины, черное дерево и слоновая кость». – Погруженный в свои мысли, Майкл Триш стал прикидывать, чем лучше брать за оплату своего труда, но прийти к какому-либо заключению не смог – автобус уже прибыл на конечную остановку. «Все это будет в будущем, – выбираясь из салона, подвел итог своим размышлениям отставной военный. – А сейчас главное – хорошо отметить свое освобождение от воинского долга Британии и ее Королевы».
Находясь на службе, Триш никогда не задумывался о том, что его ждет, если придется уйти на «вольные хлеба». Получаемые от казны деньги вместе со всеми надбавками он спускал в кабаках и борделях. Теперь же, стоя под гигантским козырьком автобусной остановки, он по большому счету не имел ни кола ни двора. Но такая действительность не особо угнетала отставного майора. Он знал, что легко устроит свой быт. «Сегодня поселюсь в гостинице, а позже, пока буду подыскивать занятие по душе, переберусь в меблированные комнаты».
Поселившись в недорогом третьесортном мотеле, Майкл решил соответствующим образом отметить свой выход в отставку. В ближайшем магазине он приобрел упаковку темного пива и литровую бутылку джина «Гордонс». Затем, вернувшись в гостиничный номер, по телефону заказал проститутку, значащуюся в каталоге как «Африканская страсть».
Через полчаса в дверь негромко постучали. Облаченный в синий с красными полосами банный халат Майкл открыл дверь, но вместо ожидаемой девушки в коридоре стояли два крепыша мрачного вида с мятыми лицами профессиональных борцов. Отстранив в сторону Триша, крепыши вошли в номер и хозяйским глазом осмотрели все помещение, желая убедиться в том, что клиент один и их подопечную не ждут неприятные сюрпризы.
Триш наблюдал за действиями молодчиков с едва заметной саркастической улыбкой. Для него эти два гиппопотама были потенциальными жертвами. Ему не нужно было оружие, он бы их убил и голыми руками меньше чем за минуту (не зря же его этому учили). Впрочем, убил бы одного, а второго потом долго допрашивал, выпытав все его тайны.
Наконец незваные гости убедились, что все чисто. Один из них достал из кармана кожаной куртки мобильный телефон. Через минуту в номер Триша вошла «Африканская страсть» – высокая негритянка, закутанная в пышное песцовое манто, с пухлыми, на пол-лица, ярко накрашенными губами. От этой женщины исходили флюиды похоти и желания. Не задумываясь, Майкл выложил бегемотам кругленькую сумму, оплатив таким образом сутки пребывания в своем номере чернокожей богини.
Едва отставной майор запер на ключ входную дверь, как негритянка тут же сбросила со своих плеч меховое манто, под которым ничего не оказалось кроме ярко-алого ажурного белья. В бюстгальтере отсутствовали чашечки, а большую смуглую грудь с темными миндалевидными сосками, похожими на тугие ягоды шелковицы, поддерживали выемки. Узкую талию перехватывал пояс для чулок с длинными шлеями. Трусики под поясом отсутствовали напрочь, и глазам Триша предстала изумительная картина – аккуратно подстриженный в виде вопросительного знака лобок, под которым виднелись крупные коричневые губы с характерным влажным блеском. Триш был просто не в состоянии оторвать от них свой взгляд, чувствуя, как все его естество заполняет желание.
Африканка шагнула к Майклу навстречу. Ее длинный коралловый язык как живое существо скользнул по губам, выкрашенным в тон ажурному белью. Распахнув халат на теле мужчины, проститутка опустилась на колени...
Это были незабываемые ощущения. До этого момента Тришу, отведавшему бордели от Латинской Америки до Южной Африки, казалось, что в сексе он знает все. Но то, что с ним в ту ночь вытворяла Нора, было впервые. Африканская страсть – по-другому эту женщину назвать было просто нельзя. Она чувствовала своего партнера, отдаваясь ему, принимала такие позы и положения, чтобы доставить максимум удовольствия. Почувствовав, что мужчина теряет интерес, ослабляя свои движения, она тут же менялась как хамелеон, заставляя партнера действовать как можно интенсивнее.
Еще минуту назад Триш трудился, не жалея сил на чернокожем вулкане страстей, в то время, как Нора лежала, широко раскинув ноги и ухватив себя за тонкие лодыжки. И вот они уже лежат на боку, переплетаясь, как пара змей в брачном танце. Губы негритянки буквально засасывали губы Майкла, а ее язык неутомимо щекотал его небо, все больше и больше распаляя желание. В следующее мгновение Нора, уложив своего партнера на спину, оседлала его и как лихая наездница стала интенсивно бить Триша своими упругими ягодицами по бедрам. Триш зарычал по-звериному, сжимая смуглые ягодицы своей партнерши, он уже был готов взорваться гейзером удовольствия, но и это оказалось лишь прелюдией. Неожиданно Нора прекратила движение. Ухватившись руками за ноги Майкла, она раздвинула их, проскользнув между ними, всем телом легла на него. Ее руки с длинными ногтями мяли мускулистую грудь, смуглое тело волнообразно извивалось, со стороны напоминая струящийся по песку ручей.
Майкл Триш уже ничего не понимал, слушая стоны негритянки, ему казалось, что это не он овладевает женщиной, а она им. В себя он пришел только после того, как Нора, наконец его освободив, встала на четвереньки. Увидев округлые упругие ягодицы, англичанин утробно зарычал, как голодный кот, хватая негритянку за бедра и тут же ощущая, как ее рука направляет его энергию в нужное ей направление...
* * *
Звонок в дверь вернул Триша из эротических воспоминаний в суровую действительность. Поднявшись со стула, он прошел в прихожую. На лестничной клетке стоял незнакомый майору молодой человек. Худощавый, выше среднего роста, круглолицый, в больших очках с тонкой позолоченной оправой, которые придавали ему вместе с длиннополым демисезонным пальто интеллигентный вид. Несмотря на то что руки юноши были свободны, майор грубо произнес:– Меня не интересуют дорожные шахматы и библии со скидкой.
Молодой человек загнул вверх уголки губ, демонстрируя таким образом подобие улыбки, но глаза его по-прежнему оставались расчетливо холодными.
– Я не коммивояжер, мистер Триш, и пришел для серьезного разговора.
– Вам известно, как меня зовут? – хмыкнул Майкл и отошел в сторону. – Что ж, проходите, побеседуем.
Юноша уверенной походкой вошел в съемную меблированную комнату. Окинув опытным глазом убогую обстановку, он только покачал головой.
– Интересно, о чем пойдет речь? – входя следом, спросил Триш. Потом, немного подумав, спросил: – Пива не хотите?
– Нет, – ответил незнакомец и добавил: – С утра и в будние дни я алкоголь не употребляю.
– Как хочешь, – пожал плечами майор в отставке, он уже по произношению определил, что его незваный гость не англичанин, а скорее прибыл из-за океана. Канадец, или, что еще вернее, американец. Но высказывать свои мысли вслух не стал, ожидая, что ситуация сама прояснится. Пройдя на кухню, он вытащил из холодильника бутылку темного эля, свернул пробку и вернулся в комнату. Ничего не говоря и не глядя на незнакомца, сел в еще не успевшее остыть кресло.
Некоторое время хозяин и гость смотрели друг другу в глаза, после чего незнакомец спросил:
– Вам не надоело, мистер Триш, прожигать без какого-либо толка свою жизнь?
– Я отдыхаю после выхода в отставку, – с вызовом рубленым языком произнес майор. Таким образом давая понять, что ни в чьих нравоучениях не нуждается.
– Конечно, конечно, – почти примирительно произнес молодой человек. Расстегнув пуговицы на своем пальто, он снял его и аккуратно повесил на высокую спинку допотопного стула, на который затем сел сам. – Вы, конечно же, имеете право как на отдых, так и на то, чтобы распоряжаться своей жизнью как заблагорассудится. Конечно же, мысленно вы говорите себе: «Это временно, скоро я возьмусь за себя и найду работу. Любая служба безопасности с распростертыми объятиями возьмет меня или завербуюсь в Африку наемником. С моим опытом чернокожие вожди будут носить меня на руках».
Незнакомый молодой человек говорил именно теми фразами, как и думал сам Триш. Впрочем, бывшего майора это нисколько не смутило, он прекрасно ориентировался в происходящем. Его вербовали для какой-то неизвестной ему акции. Прежде чем отправляться вербовать фигуранта, вербовщик должен тщательно изучить того, с кем придется ему работать. В том числе изучается и психофизический портрет, это аксиома работы спецслужб.
– Конечно же, вы имеет право на отдых и на все остальное, – продолжал юноша. – Только с таким образом жизни через год, если вы не подцепите СПИД от своих подружек, то просто сопьетесь. Впрочем, вы сопьетесь и в том случае, если пойдете работать в Службу безопасности – рутина заставляет энергичных людей чаще заглядывать в рюмку. Война в Африке – перспектива не намного лучше. Если не убьют повстанцы, то вполне можно запросто отправиться на вертел к каннибалам. Но даже если вернетесь оттуда живым и здоровым, денег вместе с офицерской пенсией вряд ли хватит надолго. Потому что это сущие гроши.
– Вы хотите меня привлечь в экспедицию на поиски клада карибских пиратов? – с усмешкой спросил Триш и добавил: – К сожалению, я давно вышел из романтического возраста.
– Я тоже, – коротко заметил незнакомец. – После всего, что только что я наговорил, перспектива вашей дальнейшей жизни незавидна. Но в данном случае шанс есть.
– Интересно, какой?
– Вам доводилось бывать в Афганистане? – вопросом на вопрос ответил незнакомец.
– В восемьдесят шестом я почти год в районе Баграма учил моджахедов пользоваться «стингерами», – ответил Майкл, задумчиво вертя бутылку с пивом.
– Знакомые там остались?
– Наверняка, я ведь все то время воевал бок о бок с ними.
– Вот это и есть ваш шанс, – улыбнулся теперь по-настоящему юноша.
– Не понял?
– После нападения на Нью-Йорк врагом номер один США был назван Усама бен Ладен. За его голову Белый дом назначил цену в двадцать пять миллионов долларов. Его не нужно ловить самому, достаточно лишь указать место, где скрывается террорист. А двадцать пять миллионов – это не те жалкие гроши, что заплатят за войну в Африке. Здесь есть за что рискнуть.
– Замечательно, – громко рассмеялся Триш, он уже сообразил, каким ветром занесло этого пацана. И ветер этот назывался ЦРУ. – Только как я смогу попасть в Афганистан?
– Этот вопрос полностью продуман, – уверенно продолжал юноша. – Сейчас представители Пентагона ведут переговоры с лидерами антиталибского альянса, контролирующих север Афганистана. В самое ближайшее время они при поддержке США начнут наступление на Кабул. Война – это всегда суматоха, вот в этой толчее и можно будет устроить охоту на террориста номер один.
– Каким образом? – не унимался англичанин.
– Сейчас в Кабуле полно журналистов, а будет еще больше. Вот под личиной репортера и можно будет смело действовать. Мы беремся вас снабдить документами журналиста телекомпании Би-би-си и, кроме того, обеспечить десятью тысячами долларов в месяц на оперативные расходы. – На старый полированный стол легла золотая кредитная карточка. – Если вы согласитесь, конечно, то мы обсудим оставшиеся технические вопросы.
Долго размышлять Майкл Триш не умел, решение он принял сразу, едва гость замолчал.
– Я согласен, – сказал майор, поставив на стол так и не тронутую бутылку пива...
Владивосток (наши дни)
Удачная высадка десанта и захват плацдарма в конце концов вылились в суточный отдых для всех участников учений...
– Значит, так, кто хочет – смотрит телевизор, кто не может – ложится спать. А если у кого есть желание побузить, тому я сам найду развлечение. Например, спарринг со мной, а для самых бурых обещаю личный контакт с Гусаром. – Среди морпехов, сидящих ровными рядами на табуретках, ходил ротный старшина Антон Малугин – молодой мужик выше среднего роста с широкими плечами и добрыми серыми глазами, за которыми скрывался терминатор – киборг-убийца. Ни один из разведчиков не подал голоса. Маугли, поигрывая связкой ключей, прикрепленной на длинной цепочке к тренчику пояса, острым взглядом пытался отыскать смутьянов. Но в разведроте, в основном скомплектованной из добровольцев, большая часть которых прослужила до этого в строевых частях морской пехоты, никто не хотел искать приключений на свою голову.
Обойдя морпехов в очередной раз, старшина Малугин остановился перед телевизором, потом мрачным взором обвел собравшихся и грустно произнес:
– Как я понял, недовольных нет. Хоть правозащитников приглашай...
Разведрота ответила гробовым молчанием. И вовсе не потому, что кто-то из бойцов был обижен на старшину роты или взводных командиров. Каждый морпех этой роты считался элитой морской пехоты и был готов не только за Родину, но и за черный берет и тельняшку отдать свою жизнь. И за этим единым порывом не стояли банковские счета, «Ролс-Ройсы» с «Бентли» или соблазнительные блондинки. Каждый боец знал, он ничуть не хуже старшины, взводного или даже командира роты. Впрочем, ротный – Герой России – для всех остальных бойцов стоял где-то в стороне, как полубог под вершиной Олимпа. Простые смертные в эту роту попасть не могли, а те, что попадали, еще долго не могли поверить в то, что так можно служить...
– Итак, намекаю еще раз напоследок, – заслонив своим торсом экран телевизора, вновь заговорил старшина. – Лучше колымить на Гондурасе, чем гондурасить на Колыме. Если есть несогласные с этой теорией, шаг вперед. Нет? Ну, потом сопли не размазывайте, что вас, дескать, не предупредили.
Антон Малугин, еще совсем недавно служивший в учебном батальоне и привыкший к тому, что новобранцев следует подгонять под общую мерку в разведроте, дважды не повторял. Оставив разведчиков в покое, Антон направился в ротную канцелярию.
За большим письменным столом командиры взводов во главе с майором Давыдовым отчаянно «забивали козла». Командир роты вместе со своим заместителем, двухметровым верзилой с крупным, как у коня, черепом и приплюснутым носом, капитаном Олегом Шуваловым против старших лейтенантов Николая Иволгина и Геннадия Журило. Молодые офицеры упорно отбивались от наезда старших товарищей.
– А вот мы по-«троекурову», – проговорил Денис, ставя в конце черной в белую крапинку змеи «дубль-три».
– «Рыба», – радостно констатировал Шувалов, раскрывая для подсчета свои «камни». И, широко улыбаясь, добавил: – Прошу, господа, подбивайте свои «бабки».
В игре против старших по званию лейтенантам явно не перло, закончилась третья по счету партия, которую, несмотря на отчаянное сопротивление, они проиграли.
Долговязый, коротко стриженный, с оттопыренными ушами Иволгин, наигранно хмуря густые брови, удрученно бормотал, перемешивая «камни»:
– Прямо как в песне: «Не везет мне в картах, повезет в любви». Только когда эта любовь будет, мне ж сегодня вечером в караул заступать.
– Для того, чтобы начать выигрывать, нужно руку сменить, – деловито заметил вошедший в канцелярию Малугин. – Вот уступи мне место, Никола, так мы с Генкой в момент раскатаем господ начальников.
– Губу не раскатывай, игрок, – рассматривая свои «камни», проговорил Давыдов. – Лучше иди-ка в свою каптерку и лишний раз барахло пересчитай, через месяц на курсы младших лейтенантов ехать, так чтобы при сдаче должности и ротного имущества лишних вопросов не возникло.
– Вопросов не будет, – запальчиво ответил Антон. – У меня в каптерке как в аптеке – все чики-чики.
– Ну, смотри, тебя за язык никто не тянул, – покачал головой Денис, ставя очередную костяшку домино на стол. Хоть и сказано это было совершенно безобидным тоном, но Малугин сообразил, что при сдаче дел майор этот разговор ему припомнит. И напоследок устроит ему хорошую показательную нахлобучку. Чтобы, не дай бог, не угодить на крючок репрессий, старший сержант незаметно покинул канцелярию, поспешив в свою каптерку пересчитывать «хозяйство».
– Денис Васильевич, а как насчет выхода в тайгу моего взвода? – поинтересовался старший лейтенант Журило – блондин с красными, как наливные яблоки, щеками и пронзительно-голубыми глазами, которые в сочетании с греческим профилем делали его неотразимым у прекрасной половины. При своих метре семидесяти семи старший лейтенант был самым низкорослым в роте, из-за чего тайно комплексовал, но старался этого не демонстрировать.
– Выход в тайгу есть в плане ротных занятий, – ответил командир роты, «отходя» одновременно двумя дуплями. – Но будут ли занятия или нет, трудно сказать. Ситуация наподобие той, что сложилась в фильме про Ивана Васильевича, который меняет профессию. «Были демоны, не спорим, но они самоликвидировались». Так будет и с рядом учебных тем. После показательных учений, где мы продемонстрировали свою молодецкую удаль, боюсь, комбриг нам зарежет не одно из нужных занятий. А потому что, – и, подражая хриплому голосу командира бригады, добавил: – «из-за неплановых учений наблюдается перерасход топлива, моточасов, сухого пайка и боеприпасов. Значит, вместо вылета в тайгу будем работать на «тропе разведчика», делая больший упор на теорию, нежели на практику».
Совсем недавно бывший взводный фронтовой разведчик Денис Давыдов, отличившись, совершенно неожиданно для себя стал одновременно Героем России и, получив внеочередное звание майора, занял должность командира роты. Теперь приходилось объяснять своим подчиненным то, что еще совсем недавно возмущало его самого.
– Боюсь, что боевые стрельбы нашей бронетехники также накрылись медным тазом, – немного подумав, добавил за ротного капитан Шувалов.
– Это еще почему? – возмутился Николай Иволгин. – Наши БМД на этих учениях не участвовали.
– А какая разница, – пожал плечами Олег. – Другая техника участвовала. Они ведь сожгли общий ГСМ и расстреляли общие снаряды. В мирное время интенданты за перерасход по головке не погладят. Вот комбригу и приходится крутиться, чтобы и подразделение держать в боевой готовности, и экономить топливо и боеприпасы.
– Бардак, – возмутился Журило, который уже подробно расписал план взводных занятий по ориентированию и выживанию в тайге, и теперь все его задумки летели в тартарары. Старший лейтенант был не в состоянии скрыть свои эмоции. – А если вдруг война?
Давыдов с Шуваловым, оба фронтовики, с усмешкой переглянулись, потом ротный объявил:
– Если вдруг война, то найдутся и ГСМ, и боеприпасы. И две недели будут гонять до седьмого пота, чтобы ехать воевать подготовленными, но вот наша задача – готовить бойцов, чтобы они были готовы к войне, несмотря ни на что. Вот так, товарищи разведчики.
– Н-да, – тяжело вздохнул Журило, осмысливая услышанное. – Так и вспоминаешь курсантскую загадку – «чем отличается онанизм от секса».
На мгновение в ротной канцелярии повисла неловкая тишина, потом Денис на правах старшего спросил:
– И чем?
– Поговорить не с кем, – совершенно серьезно ответил Геннадий, имея в виду теоретическую подготовку разведчиков. Стекла канцелярии задрожали от дружного громкого хохота.
Веселье офицеров прервал резкий телефонный звонок.
– Майор Давыдов у телефона, – сняв трубку, произнес Денис. Улыбка с его лица мгновенно сползла, и он коротко ответил: – Так точно, понял, сейчас буду.
Опустив трубку на аппарат, он бросил зажатые в ладони костяшки домино на стол. Резко отодвинув стул, поправил портупею и быстрым движением надел берет. Только после этого сказал:
– Срочно вызывают к начальнику штаба дивизии. – Подобный вызов мог обозначать что угодно. Бывали случаи, когда вот так вызывают офицера к начальнику штаба, а уже через несколько дней в какой-то экзотической стране происходила «революция» угнетенных рабочих масс. Правда, это бывало во времена Великого и Могучего СССР, но кто из военных мог с уверенностью сказать, что судьба ему сейчас не преподнесет нечто подобное. – Олег, остаешься за меня, сегодня рота живет по распорядку выходного дня. Завтра... завтра, в общем, будет видно...
Сняв пиджаки, мужчины остались в белых рубашках с ослабленными узлами галстуков и, вооружившись киями, принялись за игру.
Пока офицер по личным поручениям Министра обороны ждал прибытия командира разведроты морской пехоты, директор ФСБ распорядился, чтобы вызвали начальника центра «Т». Вроде дружеский спор между двумя ведомствами и был шуточным, но никак не мог походить на игру в поддавки...
Право первого удара досталось главе Госбезопасности. Тщательно намелив кий, он согнулся над столом. Мысли руководителя Федеральной службы безопасности неожиданно соскочили на главную цель нынешней поездки. Он уже решил: чтобы выявить фигуранта, подсунувшего электронного шпиона, пропустить через этот передатчик «жирную» дезинформацию, чтобы затем отследить ее и таким образом выявить «заинтересованное лицо». Ну а потом решать, как по-настоящему противодействовать шпионам...
Удар получился не очень точным, биток врезался в вершину пирамиды и лишь растолкал шары по зеленому сукну бильярдного стола. Теперь очередь переходила к его оппоненту.
Министр обороны, сжав кий в левой руке, правой оперся о край стола, внимательным взором охватывая всю панораму расположения шаров, чтобы выбрать наиболее удачную для удара комбинацию.
Впрочем, мыслей у главного военного в голове было не меньше, чем у главного чекиста. То, что попало к нему в подчинение, мало походило на Министерство обороны. Какое-то стрелецкое войско с голодными солдатами и не менее голодными офицерами, у которых к тому же на шее сидели такие же голодные семьи. Ко всему еще огромные арсеналы с боевой техникой, оружием и боеприпасами, включая ядерные. И вся эта огромная сила покоилась лишь на честности и чести тех же офицеров, прапорщиков и генералов, которые понимали, что без армии само существование России – нонсенс.
Сколько руководил Министр Российской армией, столько же его клевали, грызли борзописцы разных мастей и оттенков. В сущности, Министр работал, как садовник-сучкоруб, которому дали дорогое, величественное, но давно захиревшее дерево и теперь ему следовало определить, какие ветки сухие, и безжалостно их обрубить, а здоровым дать возможность расти дальше, отрыть корни и поливать их питательной смесью, вычистить из-под коры паразитов. Естественно, такую махину от Балтийского моря до Тихого океана за один день в порядок не приведешь. Тем более что и паразиты-вредители не только прятались в коре, они еще при случае норовили и самого садовника грызануть за палец.
– Значит, так, кто хочет – смотрит телевизор, кто не может – ложится спать. А если у кого есть желание побузить, тому я сам найду развлечение. Например, спарринг со мной, а для самых бурых обещаю личный контакт с Гусаром. – Среди морпехов, сидящих ровными рядами на табуретках, ходил ротный старшина Антон Малугин – молодой мужик выше среднего роста с широкими плечами и добрыми серыми глазами, за которыми скрывался терминатор – киборг-убийца. Ни один из разведчиков не подал голоса. Маугли, поигрывая связкой ключей, прикрепленной на длинной цепочке к тренчику пояса, острым взглядом пытался отыскать смутьянов. Но в разведроте, в основном скомплектованной из добровольцев, большая часть которых прослужила до этого в строевых частях морской пехоты, никто не хотел искать приключений на свою голову.
Обойдя морпехов в очередной раз, старшина Малугин остановился перед телевизором, потом мрачным взором обвел собравшихся и грустно произнес:
– Как я понял, недовольных нет. Хоть правозащитников приглашай...
Разведрота ответила гробовым молчанием. И вовсе не потому, что кто-то из бойцов был обижен на старшину роты или взводных командиров. Каждый морпех этой роты считался элитой морской пехоты и был готов не только за Родину, но и за черный берет и тельняшку отдать свою жизнь. И за этим единым порывом не стояли банковские счета, «Ролс-Ройсы» с «Бентли» или соблазнительные блондинки. Каждый боец знал, он ничуть не хуже старшины, взводного или даже командира роты. Впрочем, ротный – Герой России – для всех остальных бойцов стоял где-то в стороне, как полубог под вершиной Олимпа. Простые смертные в эту роту попасть не могли, а те, что попадали, еще долго не могли поверить в то, что так можно служить...
– Итак, намекаю еще раз напоследок, – заслонив своим торсом экран телевизора, вновь заговорил старшина. – Лучше колымить на Гондурасе, чем гондурасить на Колыме. Если есть несогласные с этой теорией, шаг вперед. Нет? Ну, потом сопли не размазывайте, что вас, дескать, не предупредили.
Антон Малугин, еще совсем недавно служивший в учебном батальоне и привыкший к тому, что новобранцев следует подгонять под общую мерку в разведроте, дважды не повторял. Оставив разведчиков в покое, Антон направился в ротную канцелярию.
За большим письменным столом командиры взводов во главе с майором Давыдовым отчаянно «забивали козла». Командир роты вместе со своим заместителем, двухметровым верзилой с крупным, как у коня, черепом и приплюснутым носом, капитаном Олегом Шуваловым против старших лейтенантов Николая Иволгина и Геннадия Журило. Молодые офицеры упорно отбивались от наезда старших товарищей.
– А вот мы по-«троекурову», – проговорил Денис, ставя в конце черной в белую крапинку змеи «дубль-три».
– «Рыба», – радостно констатировал Шувалов, раскрывая для подсчета свои «камни». И, широко улыбаясь, добавил: – Прошу, господа, подбивайте свои «бабки».
В игре против старших по званию лейтенантам явно не перло, закончилась третья по счету партия, которую, несмотря на отчаянное сопротивление, они проиграли.
Долговязый, коротко стриженный, с оттопыренными ушами Иволгин, наигранно хмуря густые брови, удрученно бормотал, перемешивая «камни»:
– Прямо как в песне: «Не везет мне в картах, повезет в любви». Только когда эта любовь будет, мне ж сегодня вечером в караул заступать.
– Для того, чтобы начать выигрывать, нужно руку сменить, – деловито заметил вошедший в канцелярию Малугин. – Вот уступи мне место, Никола, так мы с Генкой в момент раскатаем господ начальников.
– Губу не раскатывай, игрок, – рассматривая свои «камни», проговорил Давыдов. – Лучше иди-ка в свою каптерку и лишний раз барахло пересчитай, через месяц на курсы младших лейтенантов ехать, так чтобы при сдаче должности и ротного имущества лишних вопросов не возникло.
– Вопросов не будет, – запальчиво ответил Антон. – У меня в каптерке как в аптеке – все чики-чики.
– Ну, смотри, тебя за язык никто не тянул, – покачал головой Денис, ставя очередную костяшку домино на стол. Хоть и сказано это было совершенно безобидным тоном, но Малугин сообразил, что при сдаче дел майор этот разговор ему припомнит. И напоследок устроит ему хорошую показательную нахлобучку. Чтобы, не дай бог, не угодить на крючок репрессий, старший сержант незаметно покинул канцелярию, поспешив в свою каптерку пересчитывать «хозяйство».
– Денис Васильевич, а как насчет выхода в тайгу моего взвода? – поинтересовался старший лейтенант Журило – блондин с красными, как наливные яблоки, щеками и пронзительно-голубыми глазами, которые в сочетании с греческим профилем делали его неотразимым у прекрасной половины. При своих метре семидесяти семи старший лейтенант был самым низкорослым в роте, из-за чего тайно комплексовал, но старался этого не демонстрировать.
– Выход в тайгу есть в плане ротных занятий, – ответил командир роты, «отходя» одновременно двумя дуплями. – Но будут ли занятия или нет, трудно сказать. Ситуация наподобие той, что сложилась в фильме про Ивана Васильевича, который меняет профессию. «Были демоны, не спорим, но они самоликвидировались». Так будет и с рядом учебных тем. После показательных учений, где мы продемонстрировали свою молодецкую удаль, боюсь, комбриг нам зарежет не одно из нужных занятий. А потому что, – и, подражая хриплому голосу командира бригады, добавил: – «из-за неплановых учений наблюдается перерасход топлива, моточасов, сухого пайка и боеприпасов. Значит, вместо вылета в тайгу будем работать на «тропе разведчика», делая больший упор на теорию, нежели на практику».
Совсем недавно бывший взводный фронтовой разведчик Денис Давыдов, отличившись, совершенно неожиданно для себя стал одновременно Героем России и, получив внеочередное звание майора, занял должность командира роты. Теперь приходилось объяснять своим подчиненным то, что еще совсем недавно возмущало его самого.
– Боюсь, что боевые стрельбы нашей бронетехники также накрылись медным тазом, – немного подумав, добавил за ротного капитан Шувалов.
– Это еще почему? – возмутился Николай Иволгин. – Наши БМД на этих учениях не участвовали.
– А какая разница, – пожал плечами Олег. – Другая техника участвовала. Они ведь сожгли общий ГСМ и расстреляли общие снаряды. В мирное время интенданты за перерасход по головке не погладят. Вот комбригу и приходится крутиться, чтобы и подразделение держать в боевой готовности, и экономить топливо и боеприпасы.
– Бардак, – возмутился Журило, который уже подробно расписал план взводных занятий по ориентированию и выживанию в тайге, и теперь все его задумки летели в тартарары. Старший лейтенант был не в состоянии скрыть свои эмоции. – А если вдруг война?
Давыдов с Шуваловым, оба фронтовики, с усмешкой переглянулись, потом ротный объявил:
– Если вдруг война, то найдутся и ГСМ, и боеприпасы. И две недели будут гонять до седьмого пота, чтобы ехать воевать подготовленными, но вот наша задача – готовить бойцов, чтобы они были готовы к войне, несмотря ни на что. Вот так, товарищи разведчики.
– Н-да, – тяжело вздохнул Журило, осмысливая услышанное. – Так и вспоминаешь курсантскую загадку – «чем отличается онанизм от секса».
На мгновение в ротной канцелярии повисла неловкая тишина, потом Денис на правах старшего спросил:
– И чем?
– Поговорить не с кем, – совершенно серьезно ответил Геннадий, имея в виду теоретическую подготовку разведчиков. Стекла канцелярии задрожали от дружного громкого хохота.
Веселье офицеров прервал резкий телефонный звонок.
– Майор Давыдов у телефона, – сняв трубку, произнес Денис. Улыбка с его лица мгновенно сползла, и он коротко ответил: – Так точно, понял, сейчас буду.
Опустив трубку на аппарат, он бросил зажатые в ладони костяшки домино на стол. Резко отодвинув стул, поправил портупею и быстрым движением надел берет. Только после этого сказал:
– Срочно вызывают к начальнику штаба дивизии. – Подобный вызов мог обозначать что угодно. Бывали случаи, когда вот так вызывают офицера к начальнику штаба, а уже через несколько дней в какой-то экзотической стране происходила «революция» угнетенных рабочих масс. Правда, это бывало во времена Великого и Могучего СССР, но кто из военных мог с уверенностью сказать, что судьба ему сейчас не преподнесет нечто подобное. – Олег, остаешься за меня, сегодня рота живет по распорядку выходного дня. Завтра... завтра, в общем, будет видно...
* * *
После завтрака, чтобы скоротать время, главные силовики России с разрешения хлебосольного хозяина решили погонять шары на нижней террасе, где был установлен большой бильярдный стол.Сняв пиджаки, мужчины остались в белых рубашках с ослабленными узлами галстуков и, вооружившись киями, принялись за игру.
Пока офицер по личным поручениям Министра обороны ждал прибытия командира разведроты морской пехоты, директор ФСБ распорядился, чтобы вызвали начальника центра «Т». Вроде дружеский спор между двумя ведомствами и был шуточным, но никак не мог походить на игру в поддавки...
Право первого удара досталось главе Госбезопасности. Тщательно намелив кий, он согнулся над столом. Мысли руководителя Федеральной службы безопасности неожиданно соскочили на главную цель нынешней поездки. Он уже решил: чтобы выявить фигуранта, подсунувшего электронного шпиона, пропустить через этот передатчик «жирную» дезинформацию, чтобы затем отследить ее и таким образом выявить «заинтересованное лицо». Ну а потом решать, как по-настоящему противодействовать шпионам...
Удар получился не очень точным, биток врезался в вершину пирамиды и лишь растолкал шары по зеленому сукну бильярдного стола. Теперь очередь переходила к его оппоненту.
Министр обороны, сжав кий в левой руке, правой оперся о край стола, внимательным взором охватывая всю панораму расположения шаров, чтобы выбрать наиболее удачную для удара комбинацию.
Впрочем, мыслей у главного военного в голове было не меньше, чем у главного чекиста. То, что попало к нему в подчинение, мало походило на Министерство обороны. Какое-то стрелецкое войско с голодными солдатами и не менее голодными офицерами, у которых к тому же на шее сидели такие же голодные семьи. Ко всему еще огромные арсеналы с боевой техникой, оружием и боеприпасами, включая ядерные. И вся эта огромная сила покоилась лишь на честности и чести тех же офицеров, прапорщиков и генералов, которые понимали, что без армии само существование России – нонсенс.
Сколько руководил Министр Российской армией, столько же его клевали, грызли борзописцы разных мастей и оттенков. В сущности, Министр работал, как садовник-сучкоруб, которому дали дорогое, величественное, но давно захиревшее дерево и теперь ему следовало определить, какие ветки сухие, и безжалостно их обрубить, а здоровым дать возможность расти дальше, отрыть корни и поливать их питательной смесью, вычистить из-под коры паразитов. Естественно, такую махину от Балтийского моря до Тихого океана за один день в порядок не приведешь. Тем более что и паразиты-вредители не только прятались в коре, они еще при случае норовили и самого садовника грызануть за палец.