Страница:
Пекарь хмыкнул и осторожно присел на кровать — та сразу же болезненно взвизгнула под его солидным весом.
— Не только еду, но и вас, хулиганов, повезу. Рейсового автобуса сегодня не будет. А нашей милой Нейле просто не терпится от вас обоих избавиться. Видно, здорово вы ей насолили вчера ночью…
Биохимик, не докончив фразу, вперил в Саманту пытливые острые глазки — и та, невольно покраснев, отвернулась.
— Отлично! — нарочито бодро произнес Робин. — Поедем с ветерком. Вы на чем нас повезете — на «Барсе» или на «Круизе»?
— «Барса» он захотел! — проворчал Пекарь, с жалостью поглядывая на ребят. — Невелики персоны — хватит вам и вездехода. Зато если будете себя хорошо вести и не подожжете по дороге машину, подброшу вас немного в сторону от Тракта к подножию Туманных гор. Уж очень там хороши озера и заливные луга!
Он замолчал, расстроенно поглаживая небритую щеку. Происшедшее выбило его из колеи. Конечно, Саманта — настоящая сорвиголова, да и Робин, если его завести, покуролесить всегда готов. Но забраться ночью в Лабораторию!.. Уму непостижимо, зачем они это сделали. И он, старый дурак, хорош — нужно было их днем как следует занимать делом, тогда всякая дурь к вечеру сама собой бы выветривалась… И все же Нейла поступила очень жестоко! Сам-то он и выговор и солидный штраф переживет — плевать, не впервой. Но если в вунд-школы вдогонку за ребятами полетят отзывы о практике, подписанные рукой начальницы Станции… Придется напроситься завтра к Нейле на внеочередной прием — ребятишек надо защитить! В случае чего, можно будет пригрозить уходом. Сейчас, в самый разгар работы, замену ему будет найти нелегко.
После обеда ребята простились с теми немногими сотрудниками Станции, с которыми успели подружиться за прошедший месяц, сдали комнаты неулыбчивому коменданту и с сумками в руках вышли на небольшую площадь перед бетонным кубом Киберцентра. Вокруг было пустынно. На Станции не принято слоняться между корпусами в разгар рабочего дня, и все же практиканты почувствовали невольную обиду. Ясное дело, сотрудники опасались вызвать недовольство своей суровой начальницы, но по крайней мере молодежь из Операторной могла бы помахать им руками на прощание…
Из-за раскидистого кедра, мягко шелестя широкими шинами, выкатил приземистый зеленый «Круиз», подымая облачко пыли. Лихо остановившись в двух шагах от ребят, Пекарь распахнул металлическую дверцу:
— Что приуныли? Прощайтесь со Станцией — и айда на заднее сиденье!
В это время из-за небольшой рощицы молодых кленов раздался протяжный раскатистый вопль. Саманта вздрогнула и одним прыжком забралась в мягкое кресло. Робин, неудобно согнувшись, распихивал сумки и рюкзаки по свободным местам багажного отделения, расположенного здесь же, в кабине.
— Дракон? — деловито спросил он.
— А кто же еще! — усмехнулся Пекарь и положил волосатую руку на рычаг управления. — Чует мое сердце — с ним мы еще намаемся. Уселись?
Как только вездеход, развернувшись, рванулся с места, из-за здания Киберцентра выскочил Элдис, приплясывая и показывая уезжающим «длинный нос».
— Остановились бы вы, наставник, хоть на пять минут, — с тоской произнес Робин, провожая сощуренными глазами тонкую гибкую фигуру. — Видите — попрощаться с человеком надо…
— Чего захотел, — хладнокровно ответил Пекарь, выворачивая машину на шоссе, ведущее к спуску с холма. — Хватит с вас двоих и тех замечательных характеристик, которые сейчас строчит наша дорогая начальница мисс Эмингс. И вообще, не отвлекайте водителя посторонними разговорами…
Минут пятнадцать они ехали молча. Робин, очень отходчивый и неунывающий по характеру, уже и думать забыл о неудавшейся расправе с доносчиком и вовсю вертел головой, с любопытством осматривая мелькающие мимо пейзажи. Так уж получилось, что практиканты приехали сюда, на Станцию, поздно ночью, и дорога оставила у них самое смутное впечатление. Пешком же далеко не уйдешь, да это и не разрешалось.
Саманта в отличие от спутника лишь искоса поглядывала по сторонам — ее съедали невеселые мысли. И только когда вездеход свернул на Внешний Тракт, она невольно прилипла к стеклу кабины — уж очень величавыми были леса по обеим сторонам дороги. Ближе к горам местность стала плавно подниматься, среди могучих хвойных гигантов все чаще показывались серобокие мшистые валуны, живописно заросшие раскидистым папоротником. Изредка в придорожной траве мелькали красные шапки мухоморов. На песчаных откосах среди свисающих вниз корней деревьев росли большими семействами какие-то желтые колоколообразные грибы. Ни животных, ни птиц не было видно — шум вездехода отпугивал все живое. Внезапно из-за поворота на Тракт вышли две темные фигуры и остановились прямо на пути машины. Пекарь, выругавшись, нажал на тормоза.
— Гэндальф! — пробормотал ошеломленный Робин, ткнув Саманту локтем в бок. — Может, у меня галлюцинации?
Пекарь шумно задышал и повернул к ребятам побагровевшее недовольное лицо.
— Это еще что за штучки? — прогудел он сипло. — Если вы сговорились с этим колдуном…
Но ребята, распахнув дверцу, уже бежали навстречу Гэндальфу, который с улыбкой смотрел на их возбужденные лица, опираясь, как всегда, на посох. Рядом с ним стоял, гордо заложив руки за спину, Сэмбо.
После многочисленных невнятных приветствий Гэндальф спрятал улыбку и тихо произнес:
— Вот вы и уезжаете… Уезжаете, растравив мне душу своими вопросами, но так и не попытавшись найти на них ответы. Не рано ли сдались?
— А что мы можем сделать? — расстроенно произнес Робин.
— Как сказать… Если вы помните, в летописи Толкина отряд Хранителей — четыре хоббита, эльф, гном, два человека и я, Гэндальф, — смогли решить задачу потруднее. Несмотря на все препятствия, мы донесли кольцо Всевластья до земель Мордора и сбросили его в пылающую бездну Ородруина, разрушив тем самым замок Черного Властелина Саурона! Неужели мы вчетвером не справимся с куда более простой вещью и не узнаем, в какие игры здесь собираются играть?.. Еще до вашего появления я твердо решил тайно уйти из Лаборатории и, перейдя горный хребет, пройти всю Территорию из конца в конец. Я догадываюсь, какая роль мне предназначена в дальнейшем — до конца жизни быть проводником! Но кого вести, куда и зачем — об этом я узнаю только там, на Территории. Программа, заложенная в мой мозг, должна заработать. Хочу посмотреть, что из этого выйдет… Одно только беспокоило меня: где найти спутников? Ведь без них моя программа может и не сработать! И вот вчера ночью я познакомился с одним из членов своего будущего отряда. — И Гэндальф раскланялся с важным хоббитом. — Но вдвоем нам будет все же трудновато…
— Вы приглашаете нас с собой! — восторженно завопил Робин. — Ура, вот это будет приключение!
Гэндальф с сомнением посмотрел на Робина, и тот сразу же приутих.
— Не думаю, что это будет такое уж веселое путешествие, — холодно произнес он. — Скорее наоборот — нас ждут серьезные испытания. Конечно, вряд ли там, на Территории, вашей жизни будет что-либо угрожать. Создатели Проекта наверняка позаботились о безопасности посетителей этих мест, но все же… И кроме того, пойдя со мной, вы вступите в нешуточный конфликт со многими людьми, куда более влиятельными и жестокими, чем Нейла Эмингс. Так что советую вам хорошенько подумать.
— О чем это ты предлагаешь им подумать, старый колдун? — прогудел над плечами ребят могучий бас.
Оглянувшись, они увидели нависающую над ними медвежью фигуру Пекаря, который недоброжелательно смотрел на Гэндальфа.
— О многом, — спокойно ответил Гэндальф. — Для начала — о своем месте в этом мире… Похоже, ребята хорошо начинают! Им уже не безразличны вещи, о которых многие не желают всерьез задуматься, в том числе и ты, Патрик.
— Каждый должен делать свое дело, и делать хорошо, — нравоучительно изрек биохимик, смерив волшебника презрительным взглядом. — Все остальное — философия для бездельников.
Гэндальф нахмурился.
— Мне некогда вести с тобой споры, да и бесполезное это занятие. В твоем возрасте человека не переделать. Честно говоря, еще год назад я был таким же… деятелем. Преуспевание — вот был мой бог! Помнится, сам господин Президент считал полезным провести часок-другой в беседе с таким здравомыслящим человеком, как я. А ведь я мог многое сделать для таких ребят, как Саманта и Робин, потому что был известным писателем, чьими книгами зачитывались миллионы! Но так уж устроен наш мир, что деньги платят вовсе не за призывы к разумному, доброму и вечному. И я выпекал в год по две-три книжонки, наполненные всяческим мистическим бредом — вампирами, убийцами-людоедами, драконами и заколдованными замками. Выпекал да еще радовался, что так ловко могу придумывать самые увлекательные истории в стране! Теперь, похоже, придется расхлебывать…
— То-то я думал — и кого это Нейла прячет в кукле волшебника Гэндальфа! — раздосадованно воскликнул Пекарь. — А это, оказывается…
Старик предостерегающе поднял руку, прерывая биохимика на слове.
— Не стоит пока называть мое имя, — тихо сказал он. — Там, за Туманными горами, слишком много бродит нечисти, созданной, наверное, и моим воображением, и воплощенной в биороботы на какой-нибудь из Станций. Слава Богу, старик Толкин умер сто лет назад и не дожил до времени, когда из его гениальной книги стали варить ядовитое зелье. Впрочем, такова судьба всех гениев…
— Ну так иди, чудак, расхлебывай! — сердито закричал Пекарь. — Но зачем ребятам-то портить жизнь! Представляешь, что произойдет, если я сегодня не довезу их до Центра? Меня, конечно, за такие штучки смешают с землей, да не обо мне речь…
Саманта нежно погладила расстроенного биохимика по небритой щеке.
— Простите, наставник, но мы с Робином пойдем вместе с Гэндальфом. Сейчас мы не можем всего рассказать, но поверьте: мы знаем, на что идем. И дело здесь не в Гэндальфе, а в нас самих…
Пекарь, вконец расстроенный, махнул рукой и быстро пошел к вездеходу. Распахнув дверь кабины, он яростно стал выбрасывать из нее сумки ребят прямо на придорожную траву.
— Делайте что хотите — хоть залезайте в жерло Ородруина! — заорал он. — Я вам в этом не помощник! Все, что я могу для вас сделать, — сказать в Центре, что вы сбежали от меня во время стоянки в лесу. Мол, ребята решили, что практика и так пошла прахом, и надумали махнуть… Робин, куда мне направить погоню, в какую часть света? Быть может, на Северный полюс? Впрочем, какая разница, что-нибудь сам придумаю… Выпороть бы вас обоих не мешало, и крепко!
— Может, ты подбросишь нас до хребта? — мягко спросил Гэндальф, пряча улыбку в густой бороде. — Завтра, самое позднее к полудню, нас начнут искать на вертолетах. Не хотелось бы к этому времени оставаться по эту сторону гор…
— Еще чего! — возмутился Пекарь. — Нашли извозчика! Я и так, если хотите знать, могу из-за вас крепко погореть — ищи потом работу… Ну да ладно, залезайте, что с вами поделать? Э-эх, чему быть, того не миновать… Учти, колдун, если там, на Территории, с ребятами что-нибудь случится, я найду тебя хоть в самой Морийской пропасти!
Через несколько минут вездеход, взревев, съехал с Тракта в густой ельник и, подминая под колеса молодняк, взял курс на сияющие в холодных лучах октябрьского солнца вершины Туманных гор.
Глава 5
— Не только еду, но и вас, хулиганов, повезу. Рейсового автобуса сегодня не будет. А нашей милой Нейле просто не терпится от вас обоих избавиться. Видно, здорово вы ей насолили вчера ночью…
Биохимик, не докончив фразу, вперил в Саманту пытливые острые глазки — и та, невольно покраснев, отвернулась.
— Отлично! — нарочито бодро произнес Робин. — Поедем с ветерком. Вы на чем нас повезете — на «Барсе» или на «Круизе»?
— «Барса» он захотел! — проворчал Пекарь, с жалостью поглядывая на ребят. — Невелики персоны — хватит вам и вездехода. Зато если будете себя хорошо вести и не подожжете по дороге машину, подброшу вас немного в сторону от Тракта к подножию Туманных гор. Уж очень там хороши озера и заливные луга!
Он замолчал, расстроенно поглаживая небритую щеку. Происшедшее выбило его из колеи. Конечно, Саманта — настоящая сорвиголова, да и Робин, если его завести, покуролесить всегда готов. Но забраться ночью в Лабораторию!.. Уму непостижимо, зачем они это сделали. И он, старый дурак, хорош — нужно было их днем как следует занимать делом, тогда всякая дурь к вечеру сама собой бы выветривалась… И все же Нейла поступила очень жестоко! Сам-то он и выговор и солидный штраф переживет — плевать, не впервой. Но если в вунд-школы вдогонку за ребятами полетят отзывы о практике, подписанные рукой начальницы Станции… Придется напроситься завтра к Нейле на внеочередной прием — ребятишек надо защитить! В случае чего, можно будет пригрозить уходом. Сейчас, в самый разгар работы, замену ему будет найти нелегко.
После обеда ребята простились с теми немногими сотрудниками Станции, с которыми успели подружиться за прошедший месяц, сдали комнаты неулыбчивому коменданту и с сумками в руках вышли на небольшую площадь перед бетонным кубом Киберцентра. Вокруг было пустынно. На Станции не принято слоняться между корпусами в разгар рабочего дня, и все же практиканты почувствовали невольную обиду. Ясное дело, сотрудники опасались вызвать недовольство своей суровой начальницы, но по крайней мере молодежь из Операторной могла бы помахать им руками на прощание…
Из-за раскидистого кедра, мягко шелестя широкими шинами, выкатил приземистый зеленый «Круиз», подымая облачко пыли. Лихо остановившись в двух шагах от ребят, Пекарь распахнул металлическую дверцу:
— Что приуныли? Прощайтесь со Станцией — и айда на заднее сиденье!
В это время из-за небольшой рощицы молодых кленов раздался протяжный раскатистый вопль. Саманта вздрогнула и одним прыжком забралась в мягкое кресло. Робин, неудобно согнувшись, распихивал сумки и рюкзаки по свободным местам багажного отделения, расположенного здесь же, в кабине.
— Дракон? — деловито спросил он.
— А кто же еще! — усмехнулся Пекарь и положил волосатую руку на рычаг управления. — Чует мое сердце — с ним мы еще намаемся. Уселись?
Как только вездеход, развернувшись, рванулся с места, из-за здания Киберцентра выскочил Элдис, приплясывая и показывая уезжающим «длинный нос».
— Остановились бы вы, наставник, хоть на пять минут, — с тоской произнес Робин, провожая сощуренными глазами тонкую гибкую фигуру. — Видите — попрощаться с человеком надо…
— Чего захотел, — хладнокровно ответил Пекарь, выворачивая машину на шоссе, ведущее к спуску с холма. — Хватит с вас двоих и тех замечательных характеристик, которые сейчас строчит наша дорогая начальница мисс Эмингс. И вообще, не отвлекайте водителя посторонними разговорами…
Минут пятнадцать они ехали молча. Робин, очень отходчивый и неунывающий по характеру, уже и думать забыл о неудавшейся расправе с доносчиком и вовсю вертел головой, с любопытством осматривая мелькающие мимо пейзажи. Так уж получилось, что практиканты приехали сюда, на Станцию, поздно ночью, и дорога оставила у них самое смутное впечатление. Пешком же далеко не уйдешь, да это и не разрешалось.
Саманта в отличие от спутника лишь искоса поглядывала по сторонам — ее съедали невеселые мысли. И только когда вездеход свернул на Внешний Тракт, она невольно прилипла к стеклу кабины — уж очень величавыми были леса по обеим сторонам дороги. Ближе к горам местность стала плавно подниматься, среди могучих хвойных гигантов все чаще показывались серобокие мшистые валуны, живописно заросшие раскидистым папоротником. Изредка в придорожной траве мелькали красные шапки мухоморов. На песчаных откосах среди свисающих вниз корней деревьев росли большими семействами какие-то желтые колоколообразные грибы. Ни животных, ни птиц не было видно — шум вездехода отпугивал все живое. Внезапно из-за поворота на Тракт вышли две темные фигуры и остановились прямо на пути машины. Пекарь, выругавшись, нажал на тормоза.
— Гэндальф! — пробормотал ошеломленный Робин, ткнув Саманту локтем в бок. — Может, у меня галлюцинации?
Пекарь шумно задышал и повернул к ребятам побагровевшее недовольное лицо.
— Это еще что за штучки? — прогудел он сипло. — Если вы сговорились с этим колдуном…
Но ребята, распахнув дверцу, уже бежали навстречу Гэндальфу, который с улыбкой смотрел на их возбужденные лица, опираясь, как всегда, на посох. Рядом с ним стоял, гордо заложив руки за спину, Сэмбо.
После многочисленных невнятных приветствий Гэндальф спрятал улыбку и тихо произнес:
— Вот вы и уезжаете… Уезжаете, растравив мне душу своими вопросами, но так и не попытавшись найти на них ответы. Не рано ли сдались?
— А что мы можем сделать? — расстроенно произнес Робин.
— Как сказать… Если вы помните, в летописи Толкина отряд Хранителей — четыре хоббита, эльф, гном, два человека и я, Гэндальф, — смогли решить задачу потруднее. Несмотря на все препятствия, мы донесли кольцо Всевластья до земель Мордора и сбросили его в пылающую бездну Ородруина, разрушив тем самым замок Черного Властелина Саурона! Неужели мы вчетвером не справимся с куда более простой вещью и не узнаем, в какие игры здесь собираются играть?.. Еще до вашего появления я твердо решил тайно уйти из Лаборатории и, перейдя горный хребет, пройти всю Территорию из конца в конец. Я догадываюсь, какая роль мне предназначена в дальнейшем — до конца жизни быть проводником! Но кого вести, куда и зачем — об этом я узнаю только там, на Территории. Программа, заложенная в мой мозг, должна заработать. Хочу посмотреть, что из этого выйдет… Одно только беспокоило меня: где найти спутников? Ведь без них моя программа может и не сработать! И вот вчера ночью я познакомился с одним из членов своего будущего отряда. — И Гэндальф раскланялся с важным хоббитом. — Но вдвоем нам будет все же трудновато…
— Вы приглашаете нас с собой! — восторженно завопил Робин. — Ура, вот это будет приключение!
Гэндальф с сомнением посмотрел на Робина, и тот сразу же приутих.
— Не думаю, что это будет такое уж веселое путешествие, — холодно произнес он. — Скорее наоборот — нас ждут серьезные испытания. Конечно, вряд ли там, на Территории, вашей жизни будет что-либо угрожать. Создатели Проекта наверняка позаботились о безопасности посетителей этих мест, но все же… И кроме того, пойдя со мной, вы вступите в нешуточный конфликт со многими людьми, куда более влиятельными и жестокими, чем Нейла Эмингс. Так что советую вам хорошенько подумать.
— О чем это ты предлагаешь им подумать, старый колдун? — прогудел над плечами ребят могучий бас.
Оглянувшись, они увидели нависающую над ними медвежью фигуру Пекаря, который недоброжелательно смотрел на Гэндальфа.
— О многом, — спокойно ответил Гэндальф. — Для начала — о своем месте в этом мире… Похоже, ребята хорошо начинают! Им уже не безразличны вещи, о которых многие не желают всерьез задуматься, в том числе и ты, Патрик.
— Каждый должен делать свое дело, и делать хорошо, — нравоучительно изрек биохимик, смерив волшебника презрительным взглядом. — Все остальное — философия для бездельников.
Гэндальф нахмурился.
— Мне некогда вести с тобой споры, да и бесполезное это занятие. В твоем возрасте человека не переделать. Честно говоря, еще год назад я был таким же… деятелем. Преуспевание — вот был мой бог! Помнится, сам господин Президент считал полезным провести часок-другой в беседе с таким здравомыслящим человеком, как я. А ведь я мог многое сделать для таких ребят, как Саманта и Робин, потому что был известным писателем, чьими книгами зачитывались миллионы! Но так уж устроен наш мир, что деньги платят вовсе не за призывы к разумному, доброму и вечному. И я выпекал в год по две-три книжонки, наполненные всяческим мистическим бредом — вампирами, убийцами-людоедами, драконами и заколдованными замками. Выпекал да еще радовался, что так ловко могу придумывать самые увлекательные истории в стране! Теперь, похоже, придется расхлебывать…
— То-то я думал — и кого это Нейла прячет в кукле волшебника Гэндальфа! — раздосадованно воскликнул Пекарь. — А это, оказывается…
Старик предостерегающе поднял руку, прерывая биохимика на слове.
— Не стоит пока называть мое имя, — тихо сказал он. — Там, за Туманными горами, слишком много бродит нечисти, созданной, наверное, и моим воображением, и воплощенной в биороботы на какой-нибудь из Станций. Слава Богу, старик Толкин умер сто лет назад и не дожил до времени, когда из его гениальной книги стали варить ядовитое зелье. Впрочем, такова судьба всех гениев…
— Ну так иди, чудак, расхлебывай! — сердито закричал Пекарь. — Но зачем ребятам-то портить жизнь! Представляешь, что произойдет, если я сегодня не довезу их до Центра? Меня, конечно, за такие штучки смешают с землей, да не обо мне речь…
Саманта нежно погладила расстроенного биохимика по небритой щеке.
— Простите, наставник, но мы с Робином пойдем вместе с Гэндальфом. Сейчас мы не можем всего рассказать, но поверьте: мы знаем, на что идем. И дело здесь не в Гэндальфе, а в нас самих…
Пекарь, вконец расстроенный, махнул рукой и быстро пошел к вездеходу. Распахнув дверь кабины, он яростно стал выбрасывать из нее сумки ребят прямо на придорожную траву.
— Делайте что хотите — хоть залезайте в жерло Ородруина! — заорал он. — Я вам в этом не помощник! Все, что я могу для вас сделать, — сказать в Центре, что вы сбежали от меня во время стоянки в лесу. Мол, ребята решили, что практика и так пошла прахом, и надумали махнуть… Робин, куда мне направить погоню, в какую часть света? Быть может, на Северный полюс? Впрочем, какая разница, что-нибудь сам придумаю… Выпороть бы вас обоих не мешало, и крепко!
— Может, ты подбросишь нас до хребта? — мягко спросил Гэндальф, пряча улыбку в густой бороде. — Завтра, самое позднее к полудню, нас начнут искать на вертолетах. Не хотелось бы к этому времени оставаться по эту сторону гор…
— Еще чего! — возмутился Пекарь. — Нашли извозчика! Я и так, если хотите знать, могу из-за вас крепко погореть — ищи потом работу… Ну да ладно, залезайте, что с вами поделать? Э-эх, чему быть, того не миновать… Учти, колдун, если там, на Территории, с ребятами что-нибудь случится, я найду тебя хоть в самой Морийской пропасти!
Через несколько минут вездеход, взревев, съехал с Тракта в густой ельник и, подминая под колеса молодняк, взял курс на сияющие в холодных лучах октябрьского солнца вершины Туманных гор.
Глава 5
Саманта еще не бывала в горах, и вид хребта с заснеженными вершинами вызвал у нее восхищение. Пока Робин с хоббитом занимались устройством бивуака на берегу озерка с пронзительно-синей водой, а Гэндальф с Пекарем увлеклись беседой, она решила пройтись до подножия гор, чтобы оттуда, с одного из громадных валунов, полюбоваться окружающим пейзажем. Обогнув рощу незнакомых ей зонтичных деревьев, Саманта вышла на полосу слегка заболоченной почвы. Впереди расстилалась стометровая полоса бурой травы с ярко-зелеными кочками, заросшими иглистой осокой. Дальше, за грядой округлых холмов, покрытых редкими кривыми березками, отчетливо был виден бок одного из каменных исполинов. Девочка беззаботно зашагала по пружинящей траве. Тут же у нее под ногами захлюпала рыжая вода.
Не пройдя и двадцати метров, Саманта поняла, какую совершила ошибку. Безобидный на вид луг оказался коварной, заболоченной ловушкой, подставляющей под ноги то овальные ямы, до краев наполненные водой, то сети ветвистых корней каких-то странных, похожих на кактусы растений. Девочка старалась идти не спеша, рассчитывая каждое движение, и тем не менее трижды шлепалась, поскользнувшись на мягких, как масло, кочках. С трудом обнаружив сухой клочок почвы, Саманта присела на столбовидный белый камень. «Да это самое настоящее болото!» — тревожно подумала девочка. И тут ее внимание привлекли заросли высоких кустарников, темным покрывалом стелющихся метрах в тридцати от нее.
Сначала ей показалось, что ветви кустарников заколыхались от порыва ветра. Приглядевшись, она с испугом обнаружила среди редкой листвы большое коричневое пятно. Камень?.. Пятно неожиданно зашевелилось и, покачиваясь, стало выбираться из месива густых зеленых растений. Саманта хотела закричать, но горло ее сдавил острый спазм страха.
Подобного существа девочка никогда не видела. Телом оно напоминало древнего птеродактиля, а шишковатая, с мощным железным клювом голова и узловатые лапы с острыми копями делали его похожим на небольшого фантастического дракона.
«Ну конечно, это всего лишь один из» уродцев «, — с тайным облегчением подумала Саманта, разглядывая ящера. — Странно, у нас на Станции таких не создают. А может быть, мы уже вступили в Игру? Что ты медлишь, чучело? Видишь, я тебя не боюсь, мне просто любопытно, какой ход ты сделаешь…» Ящер неуклюже сделал несколько шагов вперед, смешно переваливаясь на коротких лапах, и вдруг рывком поднялся в воздух. Мгновение — и его когти вцепились Саманте в куртку, слегка поцарапав ей кожу на спине. Девочка почувствовала, что земля поплыла у нее из-под ног. Мощно махая двухметровыми перепончатыми крыльями, «уродец» понес ее в сторону хребта.
— Откуда у вас такая уверенность, Патрик, что Игра может начаться для нас в любой момент? — раздраженно спросил Гэндальф, подбрасывая в костер сухие ветви. — Я понимаю: когда мы пересечем перевал и спустимся в долину, там можно ожидать все что угодно. Но здесь, в пяти километрах от Станции…
Пекарь сделал несколько осторожных глотков — чай, только что вскипяченный в котелке над костром, был горяч и приятно пах дымком.
— Ну, мне пора, — заявил он, поднимаясь с небольшого валуна и отряхивая брюки от налипших на них иголок репейника. — Иначе в Центре мне не избежать головомойки, я и так задержался в пути на лишние полчаса. А что касается Игры… Пойми, Гэндальф, я мало знаю обо всем этом: рядовым биохимикам секретную информацию не предоставляют, сам понимаешь. И все же помяните мое слово — Территория уже три года наполняется «уродцами» со всех двенадцати Станций, и не пройдет и дня, как вы с ними встретитесь. Хорошо, если это будут орки или тролли, с ними Робин знаком. А если нет? Стоит же произойти первой встрече, как Компьютер, хитро замаскированный где-то на Территории, начнет Игру, правила которой известны только ему самому. Что он вам предложит, какие препятствия поставит на пути — не берусь предсказывать. Тем более что вы и сами толком не представляете себе, что хотите узнать…
— В этом вы не правы, наставник, — весело сказал Робин, дуя на ароматно дымящийся чай в чашке. — Мы же вам объяснили — хотим разобраться, что за игры здесь будут разыгрываться, и прочувствовать это на своей шкуре. Здесь явно есть какая-то тайна… Кстати, Сэмбо, а где Саманта? Что-то она загулялась.
Хоббит пожал плечами, вгрызаясь в большой кусок хлеба, густо намазанный клубничным джемом. Интуиция подсказывала ему, что такого сытного и безмятежного обеда у костра у него не будет еще долгое время. Ему вовсе не улыбалась перспектива отложить еду в сторону и идти по следам Саманты. Подумаешь, ну решила девочка пособирать голубику — ее вокруг полным-полно! Чего тревожиться-то! До гор еще далеко, а здесь такая благодать…
Пекарь, вздохнув, потрепал по голове улыбающегося во весь рот Робина, чинно раскланялся с важным Сэмбо и обменялся крепким рукопожатием с Гэндальфом.
— Видит бог, я хотел пойти с вами, — грустно сказал он, оглядываясь на темно-зеленый, с разводами кузов вездехода. — На «Круизе» мы бы… Впрочем, перевала на нем все равно не одолеешь, да и нас мигом обнаружили бы с вертолетов… Что ж, буду вас, как могу, страховать на Станции. И вот еще что, Гэндальф… Карты Территории я, конечно, не видел, но однажды в штабе Центра один из тамошних чиновников столкнулся со мной в гардеробе и уронил папку с документами. Память у меня — что твой фотоаппарат! Так вот, одним глазом мне удалось разглядеть краешек какого-то плана — и я почти уверен, что узнал нашу Станцию, Тракт, горный хребет… Быть может, мне показалось, но… Но похоже, что, перейдя горы, вы войдете на Территорию не с точки старта, а, скорее, ближе к финишу. И вряд ли это будет веселый финиш — на плане эта местность была закрашена в темный цвет. Ну, поеду…
Когда вездеход, лихо развернувшись почти на месте, рванулся в сторону Тракта, Гэндальф внезапно вскочил и, приложив ладонь ко лбу, замер. Глаза мага тревожно блеснули.
Робин, отбросив кружку с чаем, немедленно последовал его примеру. Увы, он ничего не увидел. Горы быстро затягивались клубящимся туманом, и вскоре снежные шапки скрылись под ним. Никаких «уродцев» или хотя бы обычных зверей мальчик не заметил. Только вдалеке, над глубокой расщелиной в сером горном массиве, в воздухе промелькнуло какое-то темное пятно — похоже, пролетела большая птица.
— Пожалуй, Пекарь был прав, — неузнаваемо глухим голосом сказал Гэндальф, медленно опуская руку. — Игра уже началась, и первый шаг сделали не мы, а противник… Собирайтесь, нам надо до заката найти путь через хребет.
— Как — собирайтесь? — поразился Робин. — А Саманта? Надо же сначала ее разыскать!
Гэндальф так взглянул на парня, что тот прикусил губу и вместе с притихшим хоббитом быстро стал укладывать припасы в рюкзаки.
«Как же я мог сделать такую глупость — отпустить Саманту на прогулку одну! — думал Робин, дрожащими руками пряча в карман рюкзака складной топорик. — Это же не парк и даже не Вековечный лес — это Территория… Олух, какой же я олух! Никогда себе этого не прощу…» Маг уверенно повел маленький отряд ему одному известными тропами. Через полчаса путники взошли на вершину одного из холмов и по отчаянной просьбе Сэмбо сделали небольшую стоянку. Пока хоббит, проклиная себя в душе за то, что ввязался в это рискованное путешествие, выжимал промокшие носки и вытряхивал из сапог остатки темной болотной воды, Робин решился спросить:
— Это был «уродец», Гэндальф? Куда он унес Саманту?
— Да, это был «уродец» — летающий ящер. Видишь внизу заросли кустарника? Там эта тварь и пряталась, пока мы попивали чаек… Ближе боялась подобраться — я бы ее почуял. Не могу себе простить — так заболтался, что увидел ее только в воздухе! Этот летающий ящер — его зовут здесь кроллом — очень коварное существо. Кролл обладает удивительно тонким слухом и к тому же может воспроизвести любой подслушанный им разговор. Словом, идеальный шпион и соглядатай… Да вот ума у него немного! Поэтому бароны используют кроллов там, на Территории, в основном как собак-ищеек…
Хоббит, прислушиваясь к словам Гэндальфа одним ухом, недоуменно пробормотал:
— Кролл? Никогда не слыхал о такой твари… Мало этим громилам, что троллей да орков выпустили на свет, так они еще и всякую летающую нечисть придумали! Я понимаю — дракон, все-таки благородных древних кровей, а то кролл какой-то…
Робин пытливо заглянул в глаза волшебнику и осторожно спросил:
— Раз вы знаете, как здесь называют эту летающую собаку, то, значит, вы слышали об этих местах куда больше, чем говорили раньше?
Гэндальф еле заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой:
— Увы, вынужден тебя разочаровать, мальчик… Я уже говорил как-то тебе, что одна треть моего мозга — искусственная и на Станции мисс Эмингс лично занималась ее программированием. Конечно же, Гэндальф, главное действующее лицо в Проекте, должен знать все об участниках Игры и ее правилах. Но я, киборг, не стал еще настоящим волшебником — я превращусь в него, только участвуя в Игре. Понимаешь — только участвуя! Еще час назад я и понятия не имел о кроллах. А когда увидел в небе эту тварь — сразу многое вспомнил! И не только про нее, но и про баронов и про их приграничные замки… Вот так, понемногу, я со временем вспомню все, что заложено в программу моего «второго» мозга, но не все сразу. Иначе, сам понимаешь, Игра потеряла бы всякий смысл…
Робин кивнул и после паузы задумчиво произнес, не отрывая глаз от громады гор, нависающих над их головами:
— Выходит, Саманта может оказаться в замке одного из баронов?
— Боюсь, не столько в замке, сколько в темнице… И скорее всего, ее окружает малоприятная компания — местные бароны терпеть не могут, когда в их владения вторгаются непрошеные гости, будь то «уродцы» или просто незнакомые люди… Эй, Сэмбо, ты здесь надолго расположился, малыш?
Хоббит заворчал и протянул старику мокрые носки.
— Пока они не высохнут, я и шага вперед не сделаю, — безапелляционно заявил он. — Ты сам говорил, что жизни Саманты на Территории ничто не угрожает, но если я пойду в горы в сырых носках… И зачем только я послушался тебя и надел сапоги — босиком путешествовать куда приятнее!
Робин мигом подскочил к Сэмбо и, не обращая внимания на его недовольные вопли, одним рывком поставил его на ноги.
— Носки у него сырые! Саманта сейчас сидит в каком-нибудь каменном мешке среди всяких тварей, а он… И зачем мы только с тобой связались — сидел бы у себя в теплой норке да чай попивал!
Сэмбо немедленно обиделся, но Гэндальф защитил его:
— Напрасно ты недооцениваешь хоббитов, Робин. Этот маленький народец только на первый взгляд кажется ленивым и трусоватым. Попомни мое слово: Сэмбо в трудную минуту нас не подведет! А носки… Что ж, это дело поправимое!
Маг, слегка усмехнувшись, поднял посох. Раздался сухой треск, и в носки ударила оранжевая молния. От неожиданности хоббит пискнул и упал на землю, отбросив в сторону злополучные носки и закрыв голову руками.
— А вы говорите — не подведет, — презрительно сказал Робин, поднимая с земли абсолютно сухие носки. — Эй, Сэмбо, не лежи на холодной земле, простудишься!
Дорога к предгорьям оказалась легче, чем ожидал Робин. Он шел вслед за надувшимся хоббитом и не отрывал глаз от высокой поджарой фигуры Гэндальфа, уверенно выбиравшего путь среди нагромождений валунов. «Хотел бы я знать, о чем он думает… Даже представить себе трудно: жить, зная, что в тебя встроен второй мозг, в котором работает какая-то неизвестная тебе программа. Запрограммированный человек! Хотя вряд ли ему было веселее лежать в саркофаге с питательной смесью…» Через полчаса блуждания среди мшистых валунов путники вышли к глубокой расщелине в скальном массиве. По дну расщелины стремительно несся кипящий белый поток воды, а там, в вышине, глухо звучал рокот водопада, скрытого клубами густого тумана.
— Насколько я вспоминаю, где-то в этих местах находится тропа через перевал, — с сомнением произнес Гэндальф и остановился на самом краю обрыва. — Обычно перевал почти не закрыт снегом, и нам хватило бы и дня на переход в долину… Но в таком тумане легко сбиться с пути.
— Лично я с удовольствием подожду хорошей погоды! — обрадовался хоббит и беззаботно уселся на гранитный обломок. — Куда спешить-то? Разожжем костер, вскипятим чаек…
— Прячьтесь! — внезапно приказал Гэндальф. — Прячьтесь за валунами!
Хоббит молниеносно исчез. Через мгновение среди соседних глыб растворилась и фигура мага в сером плаще. Робин замешкался, в растерянности оглядываясь по сторонам. Ему было неясно, где Гэндальф углядел приближающуюся опасность — местность вокруг оставалась такой же безжизненной, как и минуту назад. И, только услышав в воздухе отчетливое жужжание винта, он одним рывком прыгнул к ближайшему валуну и закатился под широкий каменный навес.
Вертолет прошел невысоко над землей на бреющем полете. Он медленно двигался вдоль предгорий. Когда шум винта стал стихать, мальчик осторожно выглянул из своего каменного убежища. И тут он с ужасом вспомнил, что забыл на месте недавней стоянки свой рюкзак, лук и колчан со стрелами! Хоббит с Гэндальфом оказались куда предусмотрительнее — их вещей нигде не было видно.
Внезапно гул в воздухе стал вновь нарастать — вертолет, круто развернувшись, поплыл в сторону валунов, за которыми прятались путники.
Робин расширенными от страха глазами смотрел, как снизившаяся метров до пятнадцати железная птица не спеша приближалась к нему. Ему даже показалось, что за блестящим лобовым стеклом кабины видны насмешливые глаза летчика. Сейчас, вот сейчас он заметит рюкзак, и тогда…
Его спас туман. Белые слоистые языки неожиданно потекли из-за пирамидальной груды мелких камней, расположенной метрах в десяти в стороне от Робина. Все вокруг быстро затянула молочная дымка, так что мальчик с трудом мог разглядеть контур вертолета, зависшего прямо над ним на месте. Потоки воздуха, вызванные работой винта, так взбаламутили туман, что Робин вскоре уже не видел даже своих рук. Прошла одна томительная минута, другая — и гул вертолета, словно бы нехотя, стал удаляться в сторону гор.
Не пройдя и двадцати метров, Саманта поняла, какую совершила ошибку. Безобидный на вид луг оказался коварной, заболоченной ловушкой, подставляющей под ноги то овальные ямы, до краев наполненные водой, то сети ветвистых корней каких-то странных, похожих на кактусы растений. Девочка старалась идти не спеша, рассчитывая каждое движение, и тем не менее трижды шлепалась, поскользнувшись на мягких, как масло, кочках. С трудом обнаружив сухой клочок почвы, Саманта присела на столбовидный белый камень. «Да это самое настоящее болото!» — тревожно подумала девочка. И тут ее внимание привлекли заросли высоких кустарников, темным покрывалом стелющихся метрах в тридцати от нее.
Сначала ей показалось, что ветви кустарников заколыхались от порыва ветра. Приглядевшись, она с испугом обнаружила среди редкой листвы большое коричневое пятно. Камень?.. Пятно неожиданно зашевелилось и, покачиваясь, стало выбираться из месива густых зеленых растений. Саманта хотела закричать, но горло ее сдавил острый спазм страха.
Подобного существа девочка никогда не видела. Телом оно напоминало древнего птеродактиля, а шишковатая, с мощным железным клювом голова и узловатые лапы с острыми копями делали его похожим на небольшого фантастического дракона.
«Ну конечно, это всего лишь один из» уродцев «, — с тайным облегчением подумала Саманта, разглядывая ящера. — Странно, у нас на Станции таких не создают. А может быть, мы уже вступили в Игру? Что ты медлишь, чучело? Видишь, я тебя не боюсь, мне просто любопытно, какой ход ты сделаешь…» Ящер неуклюже сделал несколько шагов вперед, смешно переваливаясь на коротких лапах, и вдруг рывком поднялся в воздух. Мгновение — и его когти вцепились Саманте в куртку, слегка поцарапав ей кожу на спине. Девочка почувствовала, что земля поплыла у нее из-под ног. Мощно махая двухметровыми перепончатыми крыльями, «уродец» понес ее в сторону хребта.
— Откуда у вас такая уверенность, Патрик, что Игра может начаться для нас в любой момент? — раздраженно спросил Гэндальф, подбрасывая в костер сухие ветви. — Я понимаю: когда мы пересечем перевал и спустимся в долину, там можно ожидать все что угодно. Но здесь, в пяти километрах от Станции…
Пекарь сделал несколько осторожных глотков — чай, только что вскипяченный в котелке над костром, был горяч и приятно пах дымком.
— Ну, мне пора, — заявил он, поднимаясь с небольшого валуна и отряхивая брюки от налипших на них иголок репейника. — Иначе в Центре мне не избежать головомойки, я и так задержался в пути на лишние полчаса. А что касается Игры… Пойми, Гэндальф, я мало знаю обо всем этом: рядовым биохимикам секретную информацию не предоставляют, сам понимаешь. И все же помяните мое слово — Территория уже три года наполняется «уродцами» со всех двенадцати Станций, и не пройдет и дня, как вы с ними встретитесь. Хорошо, если это будут орки или тролли, с ними Робин знаком. А если нет? Стоит же произойти первой встрече, как Компьютер, хитро замаскированный где-то на Территории, начнет Игру, правила которой известны только ему самому. Что он вам предложит, какие препятствия поставит на пути — не берусь предсказывать. Тем более что вы и сами толком не представляете себе, что хотите узнать…
— В этом вы не правы, наставник, — весело сказал Робин, дуя на ароматно дымящийся чай в чашке. — Мы же вам объяснили — хотим разобраться, что за игры здесь будут разыгрываться, и прочувствовать это на своей шкуре. Здесь явно есть какая-то тайна… Кстати, Сэмбо, а где Саманта? Что-то она загулялась.
Хоббит пожал плечами, вгрызаясь в большой кусок хлеба, густо намазанный клубничным джемом. Интуиция подсказывала ему, что такого сытного и безмятежного обеда у костра у него не будет еще долгое время. Ему вовсе не улыбалась перспектива отложить еду в сторону и идти по следам Саманты. Подумаешь, ну решила девочка пособирать голубику — ее вокруг полным-полно! Чего тревожиться-то! До гор еще далеко, а здесь такая благодать…
Пекарь, вздохнув, потрепал по голове улыбающегося во весь рот Робина, чинно раскланялся с важным Сэмбо и обменялся крепким рукопожатием с Гэндальфом.
— Видит бог, я хотел пойти с вами, — грустно сказал он, оглядываясь на темно-зеленый, с разводами кузов вездехода. — На «Круизе» мы бы… Впрочем, перевала на нем все равно не одолеешь, да и нас мигом обнаружили бы с вертолетов… Что ж, буду вас, как могу, страховать на Станции. И вот еще что, Гэндальф… Карты Территории я, конечно, не видел, но однажды в штабе Центра один из тамошних чиновников столкнулся со мной в гардеробе и уронил папку с документами. Память у меня — что твой фотоаппарат! Так вот, одним глазом мне удалось разглядеть краешек какого-то плана — и я почти уверен, что узнал нашу Станцию, Тракт, горный хребет… Быть может, мне показалось, но… Но похоже, что, перейдя горы, вы войдете на Территорию не с точки старта, а, скорее, ближе к финишу. И вряд ли это будет веселый финиш — на плане эта местность была закрашена в темный цвет. Ну, поеду…
Когда вездеход, лихо развернувшись почти на месте, рванулся в сторону Тракта, Гэндальф внезапно вскочил и, приложив ладонь ко лбу, замер. Глаза мага тревожно блеснули.
Робин, отбросив кружку с чаем, немедленно последовал его примеру. Увы, он ничего не увидел. Горы быстро затягивались клубящимся туманом, и вскоре снежные шапки скрылись под ним. Никаких «уродцев» или хотя бы обычных зверей мальчик не заметил. Только вдалеке, над глубокой расщелиной в сером горном массиве, в воздухе промелькнуло какое-то темное пятно — похоже, пролетела большая птица.
— Пожалуй, Пекарь был прав, — неузнаваемо глухим голосом сказал Гэндальф, медленно опуская руку. — Игра уже началась, и первый шаг сделали не мы, а противник… Собирайтесь, нам надо до заката найти путь через хребет.
— Как — собирайтесь? — поразился Робин. — А Саманта? Надо же сначала ее разыскать!
Гэндальф так взглянул на парня, что тот прикусил губу и вместе с притихшим хоббитом быстро стал укладывать припасы в рюкзаки.
«Как же я мог сделать такую глупость — отпустить Саманту на прогулку одну! — думал Робин, дрожащими руками пряча в карман рюкзака складной топорик. — Это же не парк и даже не Вековечный лес — это Территория… Олух, какой же я олух! Никогда себе этого не прощу…» Маг уверенно повел маленький отряд ему одному известными тропами. Через полчаса путники взошли на вершину одного из холмов и по отчаянной просьбе Сэмбо сделали небольшую стоянку. Пока хоббит, проклиная себя в душе за то, что ввязался в это рискованное путешествие, выжимал промокшие носки и вытряхивал из сапог остатки темной болотной воды, Робин решился спросить:
— Это был «уродец», Гэндальф? Куда он унес Саманту?
— Да, это был «уродец» — летающий ящер. Видишь внизу заросли кустарника? Там эта тварь и пряталась, пока мы попивали чаек… Ближе боялась подобраться — я бы ее почуял. Не могу себе простить — так заболтался, что увидел ее только в воздухе! Этот летающий ящер — его зовут здесь кроллом — очень коварное существо. Кролл обладает удивительно тонким слухом и к тому же может воспроизвести любой подслушанный им разговор. Словом, идеальный шпион и соглядатай… Да вот ума у него немного! Поэтому бароны используют кроллов там, на Территории, в основном как собак-ищеек…
Хоббит, прислушиваясь к словам Гэндальфа одним ухом, недоуменно пробормотал:
— Кролл? Никогда не слыхал о такой твари… Мало этим громилам, что троллей да орков выпустили на свет, так они еще и всякую летающую нечисть придумали! Я понимаю — дракон, все-таки благородных древних кровей, а то кролл какой-то…
Робин пытливо заглянул в глаза волшебнику и осторожно спросил:
— Раз вы знаете, как здесь называют эту летающую собаку, то, значит, вы слышали об этих местах куда больше, чем говорили раньше?
Гэндальф еле заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой:
— Увы, вынужден тебя разочаровать, мальчик… Я уже говорил как-то тебе, что одна треть моего мозга — искусственная и на Станции мисс Эмингс лично занималась ее программированием. Конечно же, Гэндальф, главное действующее лицо в Проекте, должен знать все об участниках Игры и ее правилах. Но я, киборг, не стал еще настоящим волшебником — я превращусь в него, только участвуя в Игре. Понимаешь — только участвуя! Еще час назад я и понятия не имел о кроллах. А когда увидел в небе эту тварь — сразу многое вспомнил! И не только про нее, но и про баронов и про их приграничные замки… Вот так, понемногу, я со временем вспомню все, что заложено в программу моего «второго» мозга, но не все сразу. Иначе, сам понимаешь, Игра потеряла бы всякий смысл…
Робин кивнул и после паузы задумчиво произнес, не отрывая глаз от громады гор, нависающих над их головами:
— Выходит, Саманта может оказаться в замке одного из баронов?
— Боюсь, не столько в замке, сколько в темнице… И скорее всего, ее окружает малоприятная компания — местные бароны терпеть не могут, когда в их владения вторгаются непрошеные гости, будь то «уродцы» или просто незнакомые люди… Эй, Сэмбо, ты здесь надолго расположился, малыш?
Хоббит заворчал и протянул старику мокрые носки.
— Пока они не высохнут, я и шага вперед не сделаю, — безапелляционно заявил он. — Ты сам говорил, что жизни Саманты на Территории ничто не угрожает, но если я пойду в горы в сырых носках… И зачем только я послушался тебя и надел сапоги — босиком путешествовать куда приятнее!
Робин мигом подскочил к Сэмбо и, не обращая внимания на его недовольные вопли, одним рывком поставил его на ноги.
— Носки у него сырые! Саманта сейчас сидит в каком-нибудь каменном мешке среди всяких тварей, а он… И зачем мы только с тобой связались — сидел бы у себя в теплой норке да чай попивал!
Сэмбо немедленно обиделся, но Гэндальф защитил его:
— Напрасно ты недооцениваешь хоббитов, Робин. Этот маленький народец только на первый взгляд кажется ленивым и трусоватым. Попомни мое слово: Сэмбо в трудную минуту нас не подведет! А носки… Что ж, это дело поправимое!
Маг, слегка усмехнувшись, поднял посох. Раздался сухой треск, и в носки ударила оранжевая молния. От неожиданности хоббит пискнул и упал на землю, отбросив в сторону злополучные носки и закрыв голову руками.
— А вы говорите — не подведет, — презрительно сказал Робин, поднимая с земли абсолютно сухие носки. — Эй, Сэмбо, не лежи на холодной земле, простудишься!
Дорога к предгорьям оказалась легче, чем ожидал Робин. Он шел вслед за надувшимся хоббитом и не отрывал глаз от высокой поджарой фигуры Гэндальфа, уверенно выбиравшего путь среди нагромождений валунов. «Хотел бы я знать, о чем он думает… Даже представить себе трудно: жить, зная, что в тебя встроен второй мозг, в котором работает какая-то неизвестная тебе программа. Запрограммированный человек! Хотя вряд ли ему было веселее лежать в саркофаге с питательной смесью…» Через полчаса блуждания среди мшистых валунов путники вышли к глубокой расщелине в скальном массиве. По дну расщелины стремительно несся кипящий белый поток воды, а там, в вышине, глухо звучал рокот водопада, скрытого клубами густого тумана.
— Насколько я вспоминаю, где-то в этих местах находится тропа через перевал, — с сомнением произнес Гэндальф и остановился на самом краю обрыва. — Обычно перевал почти не закрыт снегом, и нам хватило бы и дня на переход в долину… Но в таком тумане легко сбиться с пути.
— Лично я с удовольствием подожду хорошей погоды! — обрадовался хоббит и беззаботно уселся на гранитный обломок. — Куда спешить-то? Разожжем костер, вскипятим чаек…
— Прячьтесь! — внезапно приказал Гэндальф. — Прячьтесь за валунами!
Хоббит молниеносно исчез. Через мгновение среди соседних глыб растворилась и фигура мага в сером плаще. Робин замешкался, в растерянности оглядываясь по сторонам. Ему было неясно, где Гэндальф углядел приближающуюся опасность — местность вокруг оставалась такой же безжизненной, как и минуту назад. И, только услышав в воздухе отчетливое жужжание винта, он одним рывком прыгнул к ближайшему валуну и закатился под широкий каменный навес.
Вертолет прошел невысоко над землей на бреющем полете. Он медленно двигался вдоль предгорий. Когда шум винта стал стихать, мальчик осторожно выглянул из своего каменного убежища. И тут он с ужасом вспомнил, что забыл на месте недавней стоянки свой рюкзак, лук и колчан со стрелами! Хоббит с Гэндальфом оказались куда предусмотрительнее — их вещей нигде не было видно.
Внезапно гул в воздухе стал вновь нарастать — вертолет, круто развернувшись, поплыл в сторону валунов, за которыми прятались путники.
Робин расширенными от страха глазами смотрел, как снизившаяся метров до пятнадцати железная птица не спеша приближалась к нему. Ему даже показалось, что за блестящим лобовым стеклом кабины видны насмешливые глаза летчика. Сейчас, вот сейчас он заметит рюкзак, и тогда…
Его спас туман. Белые слоистые языки неожиданно потекли из-за пирамидальной груды мелких камней, расположенной метрах в десяти в стороне от Робина. Все вокруг быстро затянула молочная дымка, так что мальчик с трудом мог разглядеть контур вертолета, зависшего прямо над ним на месте. Потоки воздуха, вызванные работой винта, так взбаламутили туман, что Робин вскоре уже не видел даже своих рук. Прошла одна томительная минута, другая — и гул вертолета, словно бы нехотя, стал удаляться в сторону гор.