– Как-то я об этом не подумал, – пробурчал Игорь. – У меня стартер барахлит. Что мне твои вороны?
– Вы чувствуете? – Игорь Литвиенко вдруг схватил таксиста за руку. Он замер и поднял вверх указательный палец.
– Нет, – сказал Игорь. – Ничего не чувствую.
Сказал так и через секунду почувствовал, как машина мелко и едва заметно задрожала. Он бросил взгляд наружу и увидел, как в ближайшей луже водная гладь покрылась мелкой рябью.
– Что это? – спросил он и посмотрел на биолога. – Не понял.
– Это они! – воскликнул Литвиенко и рывком выскочил из машины. – Они. Уже здесь. Я был прав!
И столько торжества было в его голосе, что казалось, что он просто счастлив, что его прогноз оправдался. Но это было всего лишь несколько секунд. Затем он сразу стал озабоченным и стал внимательно смотреть по сторонам. Игорь встал рядом с ним и тоже стал смотреть. Но он ничего не видел.
– Смотрите, – начал объяснять ему Литвиенко, – там где летают птицы, они и идут. Кажется прямо к деревне. Надо предупредить людей. Им надо срочно покинуть дома.
Игорь таксист ничего не видел. Все было вроде нормальным. За исключением разве что птиц. Те летали как сумасшедшие. Орали еще громче. И вдруг они разом притихли. Карканье прекратилось. Теперь было только слышно как хлопают тысячи крыльев.
Прямо перед Игорями метрах в пятнадцати от них возвышалось сваренное из листового железа строение высотой метров девять. Видимо какой-то хозблок. Перед ним одиноко стоял колесный трактор. Вдруг оно начало громко скрипеть и скрежетать.
Литвиенко, который уже успел преодолеть половину расстояния остановился. Таксист бросился к нему и тоже остановился метрах в пяти от нового знакомого.
Строение вдруг начало менять свою форму. Словно пластилиновое оно заколыхалось и стало клониться набок. Но первым под землю провалился трактор. Словно из под него убрали почву. Моментально нырнул он носом в землю, большие задние колеса его улетели вверх, после чего он, как Титаник в нашумевшем фильме ушел под землю.
У Игоря даже дух захватило, когда он это увидел. И даже глазам своим не поверил. Но поверить пришлось, потому что вслед за трактором под землю со страшным грохотом стал уходить и хозблок. Деформировалось рыжее от ржавчины железо, ломалось и трескалось как стекло.
В деревне видимо тоже услыхали весь этот шум, потому что из домов повыскакивали люди и побежали сюда. Человек пятнадцать прибежали и остановились. Мужчины оторопело разинули рты, женщины завопили во весь голос.
Когда трактор уходит под землю словно под воду, это уже удивительно. Теперь стремительно исчезало строение величиной в хороший трехэтажный с двумя подъездами дом. Словно кто-то его пожирал. Не прошло и минуты, как он провалился в неизвестно как образовавшуюся под ним пропасть, дна у которой не было видно.
Тут Игорь Литвиенко замахал руками и закричал людям, которые находились по ту сторону пропасти от него:
– Бегите! Спасайтесь! Выходите из домов и…
Договорить он не успел, потому что новый приступ кашля согнул его пополам, и Игорь упал на колени. Лицо его перекосилось от боли.
То ли от его крика, то ли сами по себе люди его поняли, что надо бежать, и бросились назад.
Но было уже поздно. Потому что край пропасти вдруг начал ползти вниз и круто опускаться. Люди которые только что были на ровной поверхности вдруг сразу оказались на крутом градусов восемьдесят склоне, мокром и от этого скользким. Они попадали и закричали от ужаса, после чего один за другим покатились в бездну, в которой до этого сгинули трактор и хозблок. Некоторые укатились сразу, кое-кто цеплялся за траву и пытался выбраться наверх. Но бороться было уже бессмысленно. Крайние дома деревни начали проваливаться один за другим. Лаяли истошно собаки, кудахтали куры, мычали коровы. Все это покрывал громкий треск разрушающегося земного покрова.
Все это походило на кошмарный сон.
Игорь Фомин стоял и смотрел. Разум отказывался понимать, что происходит. Единственно, что он кричал, так это о необходимости немедленного бегства. Только вот тело словно окаменело. Совершенно отказывалось подчиняться. Ноги приросли к земле и налились свинцом. Во рту стало сухо и горько.
В нескольких шагах от него катался на земле Игорь Литвиенко. Таксист понял на, что должен помочь ему хоть чем-то. Хотя бы просто поднять его и посадить в машину.
Но только ему удалось сделать первый шаг в его сторону, как под парнем в земле образовалась огромная черная трещина. До этого он видел такое только в голливудских фильмах. В кино это впечатляет. В жизни нет более ужасного зрелища. Эта трещина проглотила чернобыльского гостя как гигантская чудовищная пасть. После чего продолжала увеличиваться.
Игорь повернулся, чтобы побежать, как хриплый еле слышный крик “Помогите!” Остановил его. Он обернулся и увидел, как из трещины пытается вылезти Литвиенко. Лицо его перекосилось от усилий, белые пальцы отчаянно цеплялись за пожухлую ноябрьскую траву. Таксист кинулся к нему на помощь. Он подбежал совсем близко, потом вспомнил, как надо вести себя на зимней рыбалке, если начал ломаться лед, и упал на землю. Пополз к молодому человеку. Протянул ему руку, и тот вцепился в нее мертвой хваткой.
Пока он вытаскивал уже начавшего терять сознание Игоря, под ним падали вниз крупные комья земли. Чудом, он не сполз вместе с тем, кого спасал в гибельную пучину. Одна нога зацепилась за торчавший из земли корень, и это спасло обоих. Когда молодой человек был в относительной безопасности, Игорь мельком бросил взгляд туда, вниз. И его даже слегка замутило от того, что он там увидел. И наделил же его Создатель острым зрением!
Внизу на глубине метров двадцать, двадцать пять в полной темноте ползали белые личинки. Словно смотришь в навозную кучу, в которой рыбак решил развести опарышей. Черви. Это с высоты они казались маленьким. Можно было лишь догадываться об их настоящих размерах. Ползали они стремительно, будто их показывали на пленке с удесятеренной скоростью. Их было такое множество, что целые клубки извивались в земле, которую они стремительно и громко пожирали. Игорю даже показалось, что он слышит тихое чавканье. Их маленькие лапки работали словно заводные совочки, и лихо разрыхляли и превращали в порошок самые твердые куски почвы.
– Бежим! – прошептал ему Литвиенко.
Таксист опомнился. Он понял, что пройдет еще секунда и они все же ухнут туда к этим тварям, которых украинские биологи назвали крулиями. Он схватил своего спутника подмышки и поволок к машине. Несмотря на тщедушность Игорь Литвиенко оказался тяжелым малым. Игорь чуть не надорвался, пока тащил его. Сразу заболел желудок.
Когда они уже оба были в машине и поворачивая ключ зажигания, Игорь вспомнил, что она только что отказалась ехать. Игорь выругался так, что едва не разбил кулаком стекло. А впереди уже начала расти новая трещина, которая явно держала направление прямо к ним.
– Ну заводись же! – кричал не своим голосом Игорь. Ему было невыносимо страшно. Так не хотелось погибать. Да еще и таким образом. Другому Игорю в этот момент было легче. Он потерял сознание и лежал в отключке. Его судьба была не в его руках.
Когда до трещины оставалось чуть меньше метра, машина завелась. Мотор заработал и Игорь успел дать задний ход. Трещина некоторое время тянулась за такси, словно хотела догнать его, потом отстала. Игорь развернул машину и помчался к трассе. Теперь он уже не выбирал дорогу и ехал напролом, надеясь на Бога и на свою удачу.
В зеркало заднего обзора он видел, как исчезала деревня Лужки. Последней рухнула церковь, стоявшая на пригорке. На месте человеческого селения образовывался огромнейший котлован, который продолжал увеличиваться.
Уже на трассе Игорь дал полный газ и поехал по направлению к Алатырю. Однако ему очень скоро пришлось развернуть машину, потому что дороги впереди уже не было. Она глубокой дугой прогнулась вниз. У остановившихся машин и автобусов бегали растерянные водители. В небе истошно кричали птицы. Они летали и тоже ничего не могли понять.
Игорь на полной скорости ехал к Чебоксарам, и ему казалось, что дорога под машиной сейчас начнет исчезать.
НОЧНОЙ ПИКНИК, или КОШМАР НА УЛИЦЕ ЭНГЕЛЬСА
Все началось поздним вечером. Один очень почтенного вида гражданин в плаще, очках и шляпе попросил Игоря подвезти его к торговому дому "Комфорт".
– Так ведь он уже закрылся, – посмотрев на часы, удивился Игорь.
– Неважно, – сказал гражданин. – Мне надо.
Ну, надо, так надо. У Игоря не было привычки спорить с клиентами.
Чтобы доехать от автовокзала до торгового дома, понадобилось несколько минут. Гражданин молча расплатился, сдачу не потребовал и остался слоняться около дома номер три по улице Энгельса. Таксист, отъезжая, увидел мельком его в зеркало заднего обзора и подумал о том, что же надо этому человеку от магазина, который уже закрылся. Впрочем, через секунду Игорь уже и думать забыл о пассажире. Ведь работа превратится в ад, если думать о каждом клиенте и его проблемах. Игорь развернулся и поехал наверх, в сторону таксопарка, затем на перекрестке с улицей Гагарина свернул направо.
Ровно через десять минут его остановил долговязый мужчина в вельветовой кепке и тоже попросил подвезти к магазину «Комфорт». В руках у этого был старый, видавший виды портфель. По облику клиента и по своему жизненному опыту Игорь догадался – портфель набит водкой. Когда пассажир сел в салон, бутылки звякнули, и Игорь с удовлетворением убедился в верности догадки.
У «Комфорта» пассажир вышел и присоединился к первому, который все еще бродил и смотрел на фонари.
Игорь, включая зажигание, увидел, что «клиентов» прибыло. Третий выпивоха высунул нос из-за угла, и мужик в кепке обрадовано заулыбался, словно увидел старого друга.
Игорь мысленно пожелал мужикам славного вечера и покатил своей дорогой. Уже у перекрестка он увидел, как туда, откуда он только что уехал, направилось другое такси, в котором сидел толстый мужик с рюкзаком в руках. Игорь готов был поклясться, что и этот тоже катит к «Комфорту». Через минуту его остановили две женщины и попросили отвезти их на Южный поселок. Игорь заказ выполнил, отвез пассажирок на улицу Башмачникова, после чего поехал обратно в город.
И тут у кинотеатра «Луч» на него выскочил маленький, похожий на колобок, мужичок и отчаянно замахал руками.
– Такси! Такси! – голос у него был слегка визгливый и очень взволнованный. Он громко пыхтел, когда протискивался в салон и волочил за собой длинный металлический ящик с коротенькими ножками.
– Вы знаете, где магазин "Комфорт"?
Удивлению Игоря не было границ:
– Что у вас там за мероприятие? – вырвалось у него. – Все словно сговорились!
Мужичонка вдруг заливисто расхохотался:
– А вы уже кого-то из наших на место подбросили? – сквозь смех спросил он.
– Получается, – произнес Игорь, трогаясь с места.
– Это у нас традиция. Раз в год мы с друзьями собираемся на пикник. И хотя все живем в разных городах СНГ и России, раз в год непременно встречаемся и отмечаем это дело. У нас своего рода мужской клуб.
– Пьете, значит?
– Да, слегка выпиваем, но главным образом едим. Еда, как говорится, наслаждение. Наслаждение вкусом. – Пассажир даже облизнулся, видимо, был большим любителем поесть. – А выпивка возбуждает аппетит, помогает пищеварению, и верите ли, дает возможность съесть намного больше, чем на трезвую голову.
– Так вы гурманы?
– Ага.
– И много в вашем клубе человек?
– Почти полтора десятка.
Игорь присвистнул:
– И один из вас, значит, живет в Чебоксарах?
– Нет. Мы все не местные. И город каждый раз выбираем новый. Бросаем на карте жребий. В этот раз выпал ваш. В следующем году мы мечтаем поехать за границу. Но только слишком много хлопот с документами. Зачем светиться?
– А почему вы не в ресторане встречаетесь, а Бог знает где?
– А мы романтики. Ресторан это проза. Мы на эту ночь сняли заброшенный дом. Наш руководитель заранее выехал в ваш город и отыскал его. Лучшего места нам не найти. Мы всегда выбираем заброшенные дома.
Игорь поморщился:
– Это вы про двенадцатый дом по Энгельса говорите?
– Не знаю. В телеграмме мне сказали, что встреча около магазина «Комфорт». Выбранный дом скорее всего находится поблизости.
– Этот самый, – кивнул головой таксист. – Что-то ваш руководитель не шибко постарался. Это же развалины. Дом треснул прямо посередине, и из него всех жильцов выселили. Теперь там стройка, реконструкция, грязь и эти, как их, бомжи.
– Эти нам не помешают. Куда же без них? Послушайте, – мужичонка вдруг оживился, – а вы не хотите к нам присоединиться? Мы все будем только рады.
Если бы речь шла о каком-нибудь более приличном месте, Игорь подумал бы о предложении толстячка. Но от природы брезгливый, он представил, что творится внутри разбитого дома, и отрицательно покачал головой:
– Не могу. Никак не могу. Дома много дел.
– Жаль, – искренне огорчился толстячок. – Вы бы нам очень понравились.
– Ничего не поделаешь.
За разговором они не заметили, как прибыли на место. Двенадцатый дом с улицы был закрыт деревянным забором, который поставили строители. Он был безжизнен, и от одного взгляда на него по спине пробегал холодок. Черные окна равнодушно взирали на подъехавшую уже в третий раз за вечер машину. Ночная улица была совершенно пуста. Горели фонари, и открывался чудесный вид на Волгу, которая тоже вся была в огнях, Ночной город имеет свою прелесть.
– Я кажется опоздал, – пропыхтел толстячок. – Меня, наверно, уже заждались. Тем
более со мной мангал. Так что нас на самом деле очень ждут.
Тут из темноты выскочил человек, подбежал к машине и помог толстячку вытянуть мангал. Игорь даже в темноте смог понять, что этот не из тех, кого он сюда подвозил. Человек подозрительно и недовольно посмотрел на таксиста.
– Почему так поздно? – тихо спросил он у толстячка. – Мы уже все на месте.
– Попутка сломалась, – стал оправдываться толстячок. – Хорошо, что на мое счастье такси попалось.
– Быстрее! – и ночной гурман побежал к первому подъезду.
– Так вы к нам не присоединитесь? – еще раз с сожалением переспросил толстячок Игоря, расплачиваясь за проезд.
– Хотел бы, но не могу. Извини, приятель.
– Жаль. Ну тогда всего доброго!
– Приятного вам аппетита. – Игорь тоже решил быть вежливым с этим болтливым гурманом, который приехал сюда из другого города, чтобы покушать с друзьями. Он ехал и быстро забыл о странностях прошедшего дня. В своей жизни он видал и не такое.
Ночью на улице Энгельса тишина несколько раз нарушалась воплями, которые доносились из заброшенноro дома. Часа в три ночи один из криков разбудил женщину
В доме напротив. Она вздрогнула и долго не могла заснуть. Несколько минут она лежала с открытыми глазами, а потом не выдержала и ткнула локтем в бок своего мужа, полковника милиции.
– Чего там? – недовольно пробурчал муж.
– Опять бомжи орут, торопливо стала жаловаться супруга полковника. – Тон ее был такой, словно в случившемся беспорядке она обвиняла его. – Сколько мы это будем терпеть? Полон дом милиции, и никто ничего сделать не может! Спать по ночам не дают. Опять же дети в школу пойдут мимо этого дома, ты об этом никогда не задумывался? Муж окончательно проснулся и удивленно воззрился на жену:
– Что с тобой? Совсем что ли? Среди ночи… – И он застонал.
– А! Что толку тебе говорить? – женщина махнула рукой и отвернулась к стене.
Полковник сел, сунул босые ноги в шлепанцы и поплелся в туалет. Сделав свое дело возвращаясь в постель, он бросил взгляд за окно. В окнах брошенного дома он увидел тусклые отблески огня. "Что-то они совсем осмелели", – подумал полковник о бомжах. Хотел было вызвать наряд, но спать хотелось неимоверно. Да и людей срывать среди ночи тоже было не с руки. И полковник постарался забыть недовольство жены. Только назавтра он все вспомнит и пошлет отряд СОБРа проверить злачное место.
Так случилось, что на следующий день часов в одиннадцать Игорь опять оказался около магазина "Комфорт".Теперь он и впрямь подвез одну супружескую пару прямо до магазина, и они пошли смотреть испанскую мебель. Игорь же свернул в переулок, который выходил на проспект Ленина, и почему-то притормозил около дома с трещиной. Вспомнился вчерашний клуб гурманов. Про себя посмеялся над чудаками. И хотя он не курил вот уже несколько лет, сейчас ему вдруг очень захотелось затянуться.
И вдруг таксист стал свидетелем зрелища, какое до сих пор наблюдал только в кино или по телевизору. Хотя за годы работы в такси он повидал всякое. К дому номер двенадцать по улице Энгельса тихо подкатил автобус. Только вдруг из него один за другим выскочили люди в камуфляжной форме. Головы их полностью закрывали черные, закрывающие все лицо, шапочки с прорезями для глаз и рта. Все они были вооружены короткоствольными автоматами. Только последний был не с автоматом, а с пистолетом. Делая быстрые, тихие и совершенно расслабленные движения, нагибаясь и приседая, словно они танцевали какой-то экзотический балетный танец, фигурки побежали к последнему подъезду и через две секунды скрылись за дверью.
Через пятнадцать секунд воздух был оглашен страшными нечеловеческими криками. Состояли они из воплей и отборнейшего мата. Из подъезда выскочили двое собровцев. Один был уже без шапочки, другой срывал ее на ходу. Тот, что был без шапочки, согнулся пополам, словно его ранили пулей в живот. Второй невидящими глазами уставился на Игоря, и таксист увидел, что лицо у него такое же зеленое, как и его форма. Первый задергался в конвульсиях, и Игорь понял, что его рвет. А из дома все еще доносились вопли. Игорь не выдержал:
– Что случилось, мужики?
Второй собровец вздрогнул и посмотрел на Игоря. Затем ему, видимо, стало необходимо высказаться, кому угодно, первому встречному, нарушая любые нструкции.
– Там, на третьем этаже, – забормотал он, матерясь через каждое слово, – трех бомжей кто-то съел. Головы без мозгов, куски вареного мяса, шашлыки. Руки, ноги, кости. Бутылки. Водка, уксус, кетчуп. Кишки разбросаны. Вонища. Мать моя!
Больше он не смог говорить, потому что его тоже стало выворачивать. Игорь рванул с места и на огромной скорости поехал прочь от треснутого дома. У него волосы шевелились на голове, когда он думал о том, что было бы, прими он предложение толстячка.