Суслин Дмитрий. Хоббит и кольцо всевластья

   – Эх, а ведь на меня, бывают такие минуты, нападает тоска по тем дням, когда небо и звезды над головой, трава и плащ под боком.
   – Что ж, это нам тоже знакомо, – сказал Балин. – Кто хоть раз побродил по белому свету, уже не усидит дома.
   – Это как болезнь, – кивнул Двалин.
   – Точно болезнь! – горячо согласился Бильбо. – Иной раз ноги мои сами несут меня из дома. С великим трудом заставляю себя остановиться. Хотя, жизнь на одном месте мне изрядно надоела. Зовут меня синие дали. Особенно по ночам. Зовут. Уставлюсь, бывает в потолок, пялюсь в него, а сам думаю, почему надо мной не звездное небо и не шатер из деревьев, а под боком не ковер из трав? Прям хоть на улицу выходи! Вот как меня в дорогу-то тянет. Да еще как! Если бы не дом, давно бы все бросил. Не хватает чего-то такого, чтобы стало последней каплей. Последним толчком.
   – Что за дела? – нагнулся к хоббиту Балин. – Плюнь на все, и пошли с нами. Мы как раз собрались провернуть одно дельце. Честное слово, выгодное дельце.
   Хоббит сразу насторожился:
   – Выгодное дельце?
   – Да, мы кое-куда собрались. Не хочешь с нами?
   – Я бы с удовольствием, – сразу протрезвев, пробормотал Бильбо, – только вот неотложные дела никак не позволяют мне покинуть дом.
   – Что это за дела такие?
   – Моя книга! – выдохнул Бильбо и сразу обрадовался, что нашел вескую причину. – Я ведь пишу книгу о наших приключениях. И, честное слово, не добрался и до середины. Я остановился как раз на том месте в Черном лесу, где вас захватили лесные эльфы и отвели в замок короля.
   Услыхав про эльфов, братья поморщились. Все-таки гномы по прежнему не очень жалуют эльфов.
   – Да, да, – продолжал Бильбо, – не могу же я бросить книгу вот так на середине?
   – Ерунда! – махнул рукой Двалин. – Возьми с собой пачку бумаги или тетрадь, походный чернильный набор, какие бывают у писцов и сборщиков налогов, и все дела.
   – А ведь верно! – обрадовался Бильбо. – Все дела.
   – Ну так как? – спросили его гномы. – Едешь?
   Хоббит опять засомневался.
   – Прямо не знаю. Вроде бы и хочется, но в то же время и колется. Все-таки вспоминать приключения намного приятнее, чем переживать их вновь.
   – Это ты зря, – сказал Балин, наполняя Бильбов стакан. – Стоит тебе только вдохнуть пьянящего воздуха свободы, как тебя обратно домой не затащишь.
   Бильбо залпом выпил вино и стукнул кулаком по столу.
   – А все-таки я остаюсь! Вы уж, друзья, извините. Наверно это годы. Не такой я молодой для подобных переделок. Годы берут свое. Как никак, без двух недель восемьдесят шесть лет.
   Гномы усмехнулись.
   – Если уж говорить о годах, – сказал Балин, – то мы намного тебя старше, а вот ты, между прочим, ни капли не изменился. Как будто и не прошло столько лет. Даже вроде помолодел.
   – Нет, нет, и не уговаривайте! – продолжал сопротивляться хоббит. – Вам я от души желаю повеселиться в вашем предприятии, а с меня довольно гоблинов, троллей и злых драконов.
   – Как хочешь! – буркнул Балин.
   – На веревке тебя тянуть никто не собирается, – поддакнул Двалин. – Чего было тогда говорить? А то расхвастался. Хочу опять в дорогу! Хочу путешествовать! Звездное небо над головой! Шатер из деревьев, ковер из трав! А как до дела дошло, так сразу в кусты. Нехорошо!
   И гномы стали вылезать из-за стола. Хоббиту стало неловко.
   – Нехорошо получилось, – бормотал он. – Вы уж меня простите. Увидите Гэндальфа, передайте ему от меня горячий привет. Кстати, как он, интересно, поживает? Вот уж кто умел уговаривать и утаскивать в разные там Путешествия.
   – Кстати о Гэндальфе! – воскликнул Балин и хлопнул себя по лбу, словно что-то вспомнил. – Тебе от него письмецо.
   – Вот как? – обрадовался Бильбо. – Значит, он меня не забыл? Вот здорово! Давайте, давайте его скорее сюда.
   И хоббит с волнением схватил письмо, которое ему протянул гном. Надорвал конверт и стал читать вслух. По мере чтения лицо его менялось. От улыбчивого и радостного оно становилось кислым, если не сказать хмурым. Вот что было там написано.

   «Дорогой мой Бильбо! Бильбо Бэггинс эсквайр!
   С почтением уведомляю тебя, что был бы безмерно рад и бесконечно счастлив навестить тебя самолично. Но неотложные дела требуют моего обязательного присутствия в другом месте. Тем не менее, встретиться нам нужно. В этом есть, я бы сказал, крайняя необходимость. Все расскажу при встрече. Суть причины в письме объяснить не могу, так как опасаюсь, что оно может оказаться в руках недоброжелателей. Посему, покорно прошу достопочтенного хоббита в память о нашей дружбе прибыть в Серебристую гавань, где я его буду ждать с нетерпением. Впрочем, сразу хочу успокоить господина Бильбо и избавить его от излишних треволнений и переживаний. Драконы тут не при чем. Итак, буду ждать в пятницу вечером на корабле под названием «Хеллуин».
 
   Всегда к твоим услугам, Гэндальф-волшебник.
 
   P. S. Да, чуть не забыл. Не забудь в Этот раз взять с собой свое славное колечко, а то в последний раз без него было слишком хлопотно.
   И еще. Когда будешь надувать Своего Двойника, не забудь перед этим как следует встряхнуть его, чтобы он не был затхлым.»

   – Что-то я не совсем понял, – сказал Бильбо, закончив читать. – Видимо слишком много выпил. И в глазах вдруг зарябило. Наверно здесь слишком темно. Тут сказано, что Гэндальф скоро прибудет, и мы встретимся?
   – Нет, – сказал Балин, – здесь написано, что Гэндальф просит Тебя встретиться с ним в Серебристой гавани на корабле «Хеллуин». Повторить еще раз, чтобы дошло?
   – Да, пожалуйста. Если конечно тебя это не затруднит.
   – Не затруднит нисколько. Чего не сделаешь для хорошего друга? Повторяю! – Балин подошел в Бильбо вплотную и заорал ему в ухо: – Гэндальф просит тебя прибыть в Серебристую гавань в пятницу вечером и встретиться с ним на корабле под названием «Хеллуин»!
   – В пятницу вечером? А сегодня у нас что?
   – Понедельник. Ночь. Хотя нет, уже вторник.
   – Это значит, что выехать мы должны уже сегодня?
   – Именно так, – подтвердил Двалин. – Пони ждут нас за мостом. Три отменных пони. Если мы выедем до рассвета, то как раз успеем. А чтобы твои хоббиты не увидели тебя уходящим, ты наденешь гномовские колпак, плащ и сапоги, а для большей убедительности нацепишь на лицо бороду. Гэндальф посоветовал сделать это, чтобы окончательно не погубить твою, как ее…
   – Репутацию, – подсказал Бильбо. Он выглядел совершенно расстроенным. От хорошего настроения у него не осталось и следа.
   – Во-во, ее самую!
   Бильбо пожал плечами:
   – Как можно погубить то, чего уже нет?
   Гномы суетились вокруг хоббита и помогали собираться в дорогу.
   – Трость не забудьте, – подсказывал им Бильбо. – И носовые платки. И шляпу.
   – Носовые платки ему подавай, – проворчал Двалин. – Вот бестолочь. Нет бы вспомнить про митриловую кольчугу, которую подарил ему Торин. Ведь в дороге, она куда более пригодна, нежели какие-то там носовые платки. Ишь, глупость какая – носовые платки! Я лично сморкаюсь в кулак или в бороду.
   – Верно, верно, – согласился Бильбо. – Я обязательно надену свою митриловую кольчугу, подаренную мне Торином. А то в последний раз на мне ее не было, и я чувствовал себя не совсем спокойно. Только надеть ее надо под рубашку, чтобы никто не видел.
   – Тоже верно, – поддержал его Балин, который принес кольчугу и стал надевать ее на Бильбо. – Она стоит таких денег, что если разбойники или воры, увидят ее на тебе, то точно далеко уйти не дадут.
   – А что будут разбойники и воры? – мрачно шмыгнул носом хоббит.
   – А то!
   Через час Бильбо был готов. В хоббичьей шляпе и в гномовской одежде он представлял собой забавное, если не сказать, нелепое зрелище. И даже сам это признавал.
   – Я похож на чучело.
   А рядом с ним стоял совершенно нормальный и обычный Бильбо Бэггинс. В желтом жилете, с трубкой в руке и в ночном колпаке. Все как положено. Балин и Двалин лично надули его. Они так старались, что чуть было не перестарались. Бильбо у них получился толстый претолстый и чуть было не лопнул. Настоящий Бильбо вовремя это заметил и заставил приспустить воздух, пока Двойник не стал нормальным.
   – Теперь можно отправляться, – грустно сказал гномам хоббит, с тоской оглядывая свое жилище. Что-то подсказывало ему, что он вернется сюда не скоро. – Эх-эх-эх, вот и настал конец моей спокойной жизни! Ну когда же кончатся эти приключения?
   В голосе хоббита слышались, чуть ли не слезы. Гномы ободряюще похлопали его по плечам.
   – Брось горевать, – убеждал Балин. – Небольшая прогулка на юг. Увидишь море, искупаешься. Погреешься на солнышке, полежишь на горячем песочке. Только и всего. Есть из-за чего расстраиваться. Радоваться надо.
   – А почему Гэндальф хочет встретиться со мной на корабле? Он что решил отправиться в плавание? Надеюсь, он не собирается взять и меня в море? Мы хоббиты большие противники морских, речных или еще каких бы то ни было передвижений по воде.
   – Вот уж про это мы не знаем! А разве не ты лучший пловец на бочках? Ха-ха! – рассмеялись гномы.
   Перед самым выходом Бильбо вдруг громко ахнул и стукнул себя по голове.
   – Чуть не забыл!
   И унесся по направлению к своему кабинету. Отсутствовал он целых пять минут, так что гномы даже стали волноваться, не сбежал ли он.
   – Вот будет штука, если сбежал, – погладил бороду Двалин.
   – Гэндальф нам за это спасибо не скажет, – кивнул Балин.
   Они уже решили, было пойти за хоббитом, но тут он вернулся сам.
   – Ключ никак не мог найти, – сказал он гномам.
   – Ну и как, нашел?
   – Нашел. Все в порядке. Теперь можно отправляться.
   И они неслышно покинули гостеприимный дом Бильбо Бэггинса. Двойник проводил их добрым взглядом. Бильбо напоследок оглянулся и увидел, как он стоит на крыльце, попыхивает трубочкой и пускает в темное ночное небо серые кольца дыма. Честное слово, много бы сейчас он дал, чтобы поменяться с ним местами.

Глава шестая
«ХЕЛЛУИН» ПОДНИМАЕТ ПАРУСА

   Солнце низко висело над Серебристой гаванью. По морю от него почти до самого берега протянулась оранжевая дорожка. Над невысокими горами, гребнем выпирающими вдалеке, уже показался бледный диск луны. Это было хорошим предзнаменованием для тех, кто собирался отправиться в плавание – путешественников пришли проводить оба светила.
   На рябой от волн воде имевшей стальной оттенок, покачивались три триеры. Гордо взирали на берег дракон, бык и орел украшавшие носы кораблей.
   Корабли назывались «Войдраг», «Гиллион» и «Хеллуин». Это были великолепные суда, сделанные руками самого Сирдана – Владыки Гаваней. Всего месяц назад они покинули Белфалласский залив и с попутным ветром обогнули все южное побережье Гондора, после чего повернули на север, вышли в Окружное море и добрались до Синего залива, в который впадает река Сероструйная, а по правому берегу реки расположилось дружественное Гондору королевство Минириат. Здесь корабли сделали двухнедельный привал.
   Этому была веская причина. Дело в том, что по пути к гавани за несколько дней до намеченной цели, на гондорцев напали пираты.
   Пираты существовали в Средиземье всегда. С тех пор, как в море стали плавать корабли, на них стали нападать пираты. Слуги зла, воплощение жестокости и ярости, когда-то они представляли серьезную угрозу всем королевствам, что имели границы на морском побережье. Сами пираты обитали на южных островах, которых на юго-восточном побережье Средиземноморья было великое множество. Естественной и самой мощной преградой и защитой от них была когда-то, еще во времена Нуменора, Умбарская крепость, но шестьсот лет назад она была по наущению из Мордора захвачена пиратами. С этого времени началась эпоха их могущества. Там же в Лимбарской гавани и расположился навечно весь пиратский флот. Впоследствии, там же были построены пиратские верфи и города по всему заливу, который стал называться Корсарским. Пираты стали полноправными хозяевами всей той местности и всех южных морей. И даже воинственные харадримцы, которые преимущественно были кочевниками, не могли выбить их из Умбара, так как подступы со стороны суши к пиратам были заняты непроходимой пустыней. Отсутствие флота у харадримцев и всяческое отсутствие желания короля всадников стать морской державой не давало возможностей разгромить пиратов с моря. В былые времена пираты были столь дерзкими, что на своих легких и быстроходных дракарах заходили в реки, поднимались вверх по течениям и нападали на речные города и села, наводя страх и ужас на все население прибрежных стран.
   Главным и вечным врагом пиратов был Гондор. Его флот всегда преследовал пиратов и вступал с ними в бой, где только мог. Несколько раз он полностью разбивал пиратские флотилии и пускал десятки кораблей на морское дно. Но до конца пиратство неискоренимо, так же, как и зло в этом мире.
   Они выплыли утром, незримо и неслышно появившись из рассветного тумана. За несколько минут до нападения Гэндальф предвидел опасность и велел Гирме, капитану «Хеллуина» объявить всеобщую тревогу. Так что нападение не было неожиданным. Пиратов встретили плотной стеной щитов ощитинившихся копьями и тучей стрел. Призывно затрубил боевой рог Торонгила.
   Торонгил приказал спустить паруса и сменить курс. Триеры легли с правого галса на левый, и пять коротких, но быстроходных дракаров с черными парусами и одним рядом весел не смогли взять гондорцев в кольцо. Это была удача. Мало того, Торонгил тут же разделил пиратские корабли, дерзко пройдя между ними и разрушив их строй.
   – На абордаж! – донеслось с пиратских кораблей.
   Но абордажа не получилось, потому что носы гондорских кораблей пронзили борта пиратов, и те не смогли взойти ни на один из бортов трех кораблей. И не пираты, а гондорцы стали по одиночке захватывать один дракар за другим, и так как на их кораблях были отменные воины, то пираты несмотря на численное преимущество были разбиты, а их корабли отправлены на дно. Воины радовались неожиданному нападению, которое скрасило их однообразное плавание.
   Но в тот же вечер на гондорцев опять напали пираты. В этот раз у них было семь дракаров и почти триста воинов. Так что бой получился очень жестокий, и в нем сложили головы не один десяток доблестных гондорских гвардейцев.
   Это была славная битва, достойная быть воспетой в песнях.
   Было уже темно, и сражались при свете факелов. Торонгил применил прежнюю тактику и не дал пиратам окружить себя. Хотя это было не легко. Но с ним был Гэндальф, и он сыграл решающую роль в сражении. Каждый раз, когда дракары пытались соединиться для нападения, он посылал на них огненные шары. С первых же минут боя, запылал парус одного из дракаров. Потеряв управление, он врезался в другого пирата, который не успел отклониться в сторону, горящая мачта разломилась и накрыла его. Дракар тут же загорелся. Еще три огненных шара, вырвавшиеся из посоха Гэндальфа превратили их в пылающие костры.
   «Хеллуин», «Войдраг» и «Гиллион» гордо прошли мимо них и налетели на остальных пиратов. Пять дракаров, видя, что их товарищи горят, как раз пытались отступить, но при смене курса два крайних из них из-за тесноты столкнулись носами, закрыв путь трем первым пиратам. Кончилось тем, что все пять дракаров зацепились друг за друга, смешались и полностью утратили контроль над управлением.
   Так что не пираты, а гондорцы опять, как и утром, пошли на абордаж сбившихся в кучу пиратов. Торонгил с обнаженным мечом первым прыгнул на борт пиратского дракара. За ним Феномир и остальные витязи. Началась жестокая сеча. Треск ломающихся щитов и звон мечей и абордажных топоров раздавался над окрасившимся кровью и огненным заревом морем, и жаждущие свежей крови альбатросы, громко кричали с небес, подбадривая сражающихся.
   В бою этом участвовал и Гэндальф. В руке у него, неведомо откуда, возник меч со сверкающим в темноте клинком. Он прыгнул на пиратский дракар одним из первых и снес с плеч не одну пиратскую голову. Пираты разбегались от него, словно от морского демона. Гэндальф был в ярости. Плащ развевался на морском ветру, борода растрепалась, глаза сверкали подобно молниям.
   Рядом с Гэндальфом словно дровосеки, рубящие лес, бились Балин и Двалин. Даром, что невелики ростом, но широки в плечах, братья так лихо врубались в ряды пиратов, что буквально превращали в щепу толстые дубовые щиты корсаров, и как орехи раскалывали медные шлемы вражеских воинов. Да еще хвастались друг перед другом, соревнуясь, кто больше прикончит врагов.
   – Седьмой! – кричал Балин, срубая очередную голову.
   – Отстаешь, братишка! – отвечал ему Двалин, выбрасывая здоровенного орка за борт, где уже начали кровавый пир акулы. – Этот у меня десятый.
   Двумя ударами секиры Балин прикончил двух пиратов, которым удалось зайти Двалину в тыл.
   – Эти двое для тебя будут стоить троих!
   Последний подвиг братья совершили, когда прорвались на крайний дракар и срубили его топ-мачту, обрушив ее и насмерть раздавив полтора десятка пиратов. Остальные оказались под парусом, который тут же воспламенил Гэндальф, стремительно следовавший за братьями со своим неумолимым мечом. Затем маг что-то быстро прошептал и ударил посохом в основание срубленной мачты, пиратский корабль с грохотом раскололся надвое и тут же камнем отправился на дно с дико верещащими под горящим парусом пиратами. Гэндальф подхватил за капюшоны гномов и одним прыжком оказался на другом пиратском судне, где уже хозяйничали гондорцы.
   Торонгил и Феномир тоже бились в паре. Угадав в них предводителей, пираты толпами стремились на двух витязей и сраженные могучими ударами заливали палубу кровью и заваливали телами. Очистив от пиратов один дракар, Торонгил и Феномир тут же перепрыгивали на другой. Не было в этом бою воинов лучше. Впрочем, и другие гондорцы были под стать им и сражались также умело и героически. Никого гондорцы не ненавидят так, как пиратов.
   Пиратами в большинстве своем были низкорослые и смуглые люди из восточных стран, много было чернокожих и кудрявых воинов с Дальнего Юга, изредка попадались и рослые, сероглазые и рыжеволосые северяне, еще в юности покинувшие Постылый Север. Кроме людей, было также немало уродливых щирокозадых орков, которые держались вместе и даже имели отдельный дракар. В битве они были неумелыми и трусливыми, старались держаться в стороне, и именно их и пожгли под мачтой с парусом Гэндальф и братья гномы.
   Однако врагов было все же очень много, дрались они жестоко и отчаянно, смерти не боялись, особенно рыжебородые северяне в рогатых шлемах с огромными широкими мечами и молотами, и бой не стихал всю ночь. Никто не собирался сдаваться или просить пощады. Только под утро гондорцам удалось уничтожить всех пиратов и потопить их корабли.
   – Второй раз нам на пути попадаются пираты, – устало смахивая пот с лица, сказал Гэндальф Торонгилу, когда они покидали место сражения. – Это уже не простая случайность.
   – Здешние места ими просто кишат, – пожал плечами Торонгил. – Король Минириата не имеет достаточного количества кораблей и воинов, чтобы бороться с ними.
   – Поглядим, что будет дальше, – пробормотал маг.
   С победной песней сопровождавшейся ударами бубна и струнами арф отправились победители в дальнейший путь. Черные плавники акул, словно маленькие паруса яхт, остались там, где совсем недавно кипела морская битва.
   Тяжелым ходом триеры отправились дальше. Воины устали и еле держались на ногах, поэтому, когда в полдень впередсмотрящий крикнул, что видит черные паруса, всех охватило, чуть ли не отчаяние.
   На протяжении нескольких лиг горизонт занимали темные квадратные паруса. Их было восемнадцать. Шестеро против одного. Гондорцы свернули паруса и остановились. Однако пиратские корабли тоже почему-то остались на месте. Они не стали приближаться, только по прежнему качались на высоких волнах в пяти-шести лигах от гондорцев. Прошло два часа, но они так и не начали наступление и оставались на месте. Однако и путь вперед был крепко-накрепко заперт. Как только триеры попытались повернуть на юг и обогнуть пиратов, те тут же тронулись наперерез, так что пришлось вернуться. Казалось, что дерзкая экспедиция трагически закончится, еще не начавшись. Однако погода, до этого солнечная и ясная, вдруг неожиданно стала портиться. С запада стремительно набежали тяжелые черные тучи и заволокли половину неба. При чем именно с той стороны, где были пираты. Над гондорцами небо по-прежнему оставалось чистым и ясным. Даже ветерок не беспокоил безмятежную гладь воды. Зато было видно, как буквально в трех лигах севернее начался жестокий шторм, и берег по правому борту исчез из виду. В один миг черные пиратские паруса скрылись за пенными волнами. Шторм продолжался три часа и так и не достиг гондорцев. Когда море утихло, и тучи уползли назад, откуда появились, на северном горизонте не было ни одного черного паруса.
   – Это твои штучки, Гэндальф? – спросил мага Торонгил.
   – Какая разница, Эстель? – уклончиво ответил маг. – Главное, что мы можем отправляться дальше.
   До Серебристой гавани они добрались без происшествий. Однако отдых и небольшой ремонт экспедиции все же требовался. Хотя при других обстоятельствах на это понадобилось бы не больше пяти дней, Гэндальф потребовал остановки на две недели. И сразу же, как только триеры были введены лоцманами в удобную для стоянки бухту, и надежно пришвартованы к сваям из северной листвиницы, прибитым в скалистые берега, два гнома отделились от всех и пошли в рабацкую деревушку. Там они купили трех самых выносливых и быстроногих пони. Расплатились они золотом, чем сильно удивили рыбаков, после чего не мешкая, отправились на север.
   Гэндальф стоял на корме «Хеллуина» и внимательно глядел им вслед.
   – Мы не тронемся с места, пока эти двое не вернутся назад и не приведут с собой третьего? – спросил его подошедший Торонгил. – Так я понимаю?
   – Ты очень проницателен, Эстель, – ответил маг. – Недаром ты рос в доме у Элронда.
   – И кто будет этот третий? Тоже гном?
   – Нет, не гном.
   – Значит хоббит?
   У Гэндальфа удивленно поднялись брови:
   – Как ты догадался?
   – Я же Следопыт, – засмеялся Торонгил, которого Гэндальф почему-то называл другим именем. – Ты потребовал двухнедельной стоянки. Гномы поехали на север. Неделя туда, неделя обратно. За неделю верхом на пони отсюда можно добраться только до Хоббитании.
   – Что ж, ты все угадал верно.
   – На что нам нужен хоббит?
   – На удачу, – ответил Гэндальф. – Разве ты не знаешь, что хоббит, покинувший дом, приносит удачу?
   – Первые раз такое слышу. Но разве хоббиты покидают дом? Насколько мне известно, нет больших домоседов, чем эти забавные невысоклики.
   – Мой хоббит уже не раз это проделывал.
   – Так ты говоришь о Бильбо? О том самом Бильбо, что шел с гномами до Одинокой горы?
   – О нем. – При этих словах в глазах Гэндальфа, задумчивых и суровых, подчас даже холодных и непроницаемых, что-то потеплело. – О господине Бэггинсе из Хоббитауна.
   – И ты думаешь, что без тебя гномам удастся вытащить его из дома?
   – Возможно. К тому же с гномами будет мое письмо.
   – Что ж, будем ждать твоего хоббита.
   – Будем ждать.
   Прошло две недели. Корабли давно уже были готовы выйти в плавание, и последние несколько дней многие гондорцы просто изнывали от безделья и скуки. Здесь абсолютно нечем было заняться. Рыбацкая деревушка не представляла для воинов никакого интереса, а кроме нее поблизости жилья не было. К тому же у рыбаков даже не было молоденьких дочерей, а если и были, то их всех срочно отправили погостить к родственникам в городишко, который находился в пятнадцати лигах от побережья.
   В пятницу однако Гэндальф приказал готовиться к отплытию.
   – Вы должны быть готовыми поднять паруса в любую минуту по моему сигналу, – сказал он капитанам кораблей. – И сделать это должны без криков, чтобы посторонним ничего не было ясно. Вокруг могут оказаться шпионы. Ни к чему, чтобы они нас слышали.
   Наступил вечер, но от мага никакого сигнала не было. Он опять стоял на корме «Хеллуина» и зорко вглядывался в уходящую вдаль дорогу. Дорога была пуста, и Гэндальф был хмур.
   – А что если никто не придет? – спросил его Торонгил. – Или прибудут только гномы.
   – Мы поднимем паруса и поплывем.
   – Без хоббита? Без талисмана?
   – Да, хотя при этом наши шансы на успех уменьшатся раз в десять.
   – Ты серьезно?
   – Вполне.
   – Тогда я тоже желаю, чтобы хоббит не опоздал, – сказал Торонгил и тоже вгляделся в дорогу.
   Темнело. В помрачневшем небе уже были видны звезды, а солнце на западе коснулось воды.
   – Ты познакомишь меня с ним? – спросил мага Торонгил.
   – Конечно, Эстель, – ответил Гэндальф. – Я тебя обязательно с ним познакомлю. Мало того, я прошу тебя постоянно быть рядом с ним и беречь его от невзгод путешествия.
   – Он так слаб и мал?
   – Нет, нисколько. В нем силы будет побольше чем у нас с тобой. И все же на забывай о том, что я тебе сказал, Эстель.
   – Хорошо, Гэндальф, я выполню твою просьбу. С той минуты, как мы пожмем друг другу руки, я буду отвечать за его жизнь.
   – Вы понравитесь друг другу, – пробормотал маг. – Однако, что-то его все нет. Неужели, гномы не справились с моим заданием?
   – Может, их что-то задержало в пути? Дороги нынче не безопасны. Дикие звери, разбойники, и прочий бродячий сброд.