Светлана Беллас. Тамбовский бомж (сборник)

   Белое тело, белые кудри на раскалённом добела песке. Это нечто! Мерлин, а это именно она, с удовольствием нежится под палящим солнцем, сознавая, что под пристальным вниманием Президента. Ведь она умышленно посягнулась на его одиночество. Молодая женщина углубилась в свои мысли. Вдруг она слышит мужской голос над собой, обращенный к ней. Мужчина неплохо сложен, высокого роста, с зелеными глазами. Он в цветной с абстрактным рисунком шелковой рубашке поверх белых шорт, на вид лет 35, с выцветшими рыжими жесткими, немного волнистыми волосами, наклоняясь над ней с любопытством разглядывает. Вслух как бы, между прочим, говорит:
   — Здесь нельзя находиться посторонним! Мерлин с недоумением кокетливо приподнимаясь на локтях с неподдельным вызовом, вглядываясь в лицо, спрашивает:
   — Это Вы мне сказали? — Кеннеди обескураженно подтверждает. — Да!
   Мерлин резко встаёт, по её телу струйками бежит искристый песок, она его порывисто стряхивает то одной, то другой рукой, с дерзостью и вызовом обращаясь к Джону Кеннеди:
   — Н — да?! — немного озлобленно, сверкая глазами в его сторону, с вызовом парирует, — а что, здесь такое? Военная база?
   Ответ последовал незамедлительно, сдержанный:
   — Нет! Просто, здесь, живу — Я…
   Мерлин хмыкнула, с наигранной нервозностью, стряхивая с лица песчинки колючего песка, вспыльчиво возмущаясь:
   — Нет, Вы только посмотрите! Вы что Король?
   Джон Кеннеди глядя на неё, улыбаясь уголками губ, с гонором произнёс:
   — Нет! Берите выше! Я — Американский Президент!
   Ответ казалось, её сконфузил. Она с недоверием посмотрела, хмыкнув.
   Не выдержав её невежества, в лоб спросил:
   — Вы что не американка?
   Мерлин сияя в улыбке, наивно изобразила наигранное удивление, играя кокетливо глазами, выпалила:
   — Кеннеди не ходит вот — так, как Вы по пляжу без галстука. Он педант!
   Кеннеди вглядываясь в Мерлин, с подковыркой, резко парируя, бросает в ответ:
   — Может, поведаете мне кто он такой?
   Мерлин раскрепощено, горя желанием откровенничать, призналась:
   — Я лично с ним не знакома пока.
   Кеннеди, спровоцированный, с любопытством спросил:
   — Вы, что всех знаете в США? Мерлин оживленно преподнося саму себя «ЗВЕЗДОЙ», тараторя, выпалила:
   — Почти всех! Я ведь МЭРИЛИН МОНРО! Я — АКТРИСА КИНО! — с любопытством глядя на него в упор, с вызовом, — слышали наверно и Вы обо мне?
   У Кеннеди появилась улыбка на лице во весь рот, она явно его рассмешила своей детской непосредственностью, он признался:
   — Или. «Дела — Государственные!» Не до кино, знаете, ли!
   Мерлин резко смотрит на свои часы, прикусывая свои пухленькие губки, демонстративно с полуоборота обращаясь к Кеннеди, соизмеряя все ж дерзким взглядом, с обидой и вызовом в голосе раскланивается:
   — Извините! Мне нужно к своему бунгало плыть. Я здесь недалеко отдыхаю. Мили две! Вон там! — она указывает в направлении левой части побережья, где видны крыши бунгало, так, как бы, между прочим, бросая, — если скучно будет?! Заглядывайте ко мне в гости! — с оттенком сарказма в голосе добавляет, — у нас оно гостеприимней. Живем без охраны! Ходим ножками в гости, а не вплавь. Могли бы и оценить.
   С опозданием она скрестила руки на груди, вспомнив о своей наготе:
   — Я не одета! Извините за посещение, Мой Президент!
   Джон Кеннеди растерянно, так же холодно прощается с «мраморной» Леди, уже уходя, оделяя ту взглядом, с некой досадой произносит:
   — До скорой встречи!..
   Молодая женщина отошла, медленно удалялась, раскачивая свои округлые бедра. Сознавая, что она привлекает к себе не абы какое, а повышенное внимание. Несколько раз на ходу легким движением руки аккуратно приподняла непослушные волосы, лишними штрихами держа мужской взгляд в напряжение. Встреча с Президентом её взволновала, от переполнения мыслей в голове, она говорила сама себе вслух, обращаясь к себе, как к подруге, встревоженно:
   — Да уж сам Президент!.. Так можно сойти и по — настоящему с ума. Однако. Он милый, не смотря на то, что рыжий. Ей стало смешно.
   Она была настроена — покорить Президента, от предвкушения, непроизвольно улыбнулась с блеском в глазах, с какой — то загадочностью. Озорно приподнимая волны песка, то одной, то другой ногой, с ускорением направилась к озеру, которое казалось океаном. Волны накатывались на горячий песок и обратно убегали в озеро.
   На другой части пляжа остался, он, Президент Кеннеди, что уже направлялся к резиденции, размеренно шагая по горячему песку. В голове, которого, рисовалась картинка — вдалеке: «Мерлин выходит из волн озера. Он, стоит на горячем песке, устремляя на неё взгляд…»
   Обрывая видение, пугаясь мыслей, спешит сказать:
   — Мистика! Среди бела дня, из волн, «русалка»…
   Щелкая пальцем перед собой, насмехаясь сам над собой:
 
   — А — у! Я здесь! Привет! Очнитесь, Президент! — сконфужено, — немного бледная, наверно альбиноска. Кожа пахучая, высохшая у носика. Запах Шанель № 5. — усмехаясь, — «Артистка!» Надо же здесь на «ТАХО» на краю земли. Интересно: какова она в фильмах? «Милашка!» Надо попросить Фреда найти ленту с её участием. Жаль, конечно, но не слышал ничего об этой девчонке.
   Его возвратил к реальности толчок в области сердца, машинально приложив ладонь, немного сжавшись от боли, вслух озадаченно произнес:
   — Надо показаться врачу.
   Три дня назад.
   Большой светлый кабинет, практически посередине стоит большой письменный стол из красного дерева, на столе большая настольная лампа, вычурной работы с зеленым плафоном в виде лотоса. В красивых рамках на подставках стоят несколько семейных фото: Жена, дети, братья, отец, мать.
   В кабинете справа от входа, стоят несколько шкафов с библиотекой, слева два кресла, около большого витражного окна с тяжелыми жёлтыми шелковыми шторами стоит аквариум. Кеннеди в темно сером костюме, голубой рубашке, на рукавах, блеском отдают золотые с бриллиантами запонки. Президент кормит рыбок, подбрасывая корм. Он периодически вытягивает руки из рукавов, которые мешают в кормлении — бросить корм на весу, не с руки, боится намочить костюм. Стук в дверь.
   Кеннеди поворачивая голову в направлении двери, продолжая всё же подкидывать корм, спрашивает:
   — Да, да! Войдите! В дверях Фред с папкой в руке ловит взгляд своего Президента.
   Тот кивает головой, показывая рукой жест — «ВХОДИ», и направляется к столу, чтобы сесть, садится.
   Фред. Высокий блондин лет 38, в дорогом строгом черном костюме в безукоризненной белой рубашке, волосы набриаллинины, спешно направляется к столу, останавливаясь около него с правой стороны, кладёт папку на стол, кивает головой в сторону двери, вслух говорит:
   — Там Гувер из ФБР рвётся, словно с цепи сорвался. Впустить? — кивком, опять показывая в сторону двери.
   Джон Кеннеди, разводя руки в стороны, сидя за столом, кивает, вымученно произносит:
   — Притащился! Я и сам понимаю, что базы красных достаточно близки к нам, что не хочется оголять тылы, но не время сейчас идти в штыки. Миру надо отдохнуть. Да! Сейчас «Оттепель!» Вьетнам…Что теперь Куба?
   Фред, молча искоса смотрит на Президента, приподнимая взгляд на того, устало:
   — Мной компромисс ещё не найден. Не дадут покоя. Я понимаю, что хочется при власти поиграть в «Машину времени», набить карманы. Нет! «Оттепель!» Зови! Тут же махнул рукой, как-то совсем уж отрешенно, молча направился к двери, открывая дверь, столкнулся с Гувером.
   Вошел мужчина, на вид истеричная личность, лет 50, небольшого роста, грузного телосложения, с одутловатым лицом и с залысиной, которую он периодически пытается вытирать носовым платком. Раскачиваясь из стороны в сторону, неся своё упитанное тело, он шёл к столу, за которым сидел Джон Кеннеди, остановившись, вглядываясь своими глазами навыкате, не скрывая возмущения, возмущенно произнёс:
   — Когда кончится, понимаешь бардак в стране? Когда мы укоротим вожжи этим «Краснопузым» с островка? Не дня не ночи покоя нет. «Проходной двор, а не страна!» Так за всем в стране не уследишь. Их базы надо отвести подальше от наших берегов. Ну, никакого гаранта нашему спокойствию нет!
   Президент, привстав за столом, зло вскинул взгляд и спокойно до въедливости стал объяснять, с презрением обрывая истерику:
   — Америка! Сейчас не нуждается в обороне! Она — СИЛЬНАЯ СТРАНА!
   Фред, стоя около аквариума, со стороны оценивал ситуацию, периодически подбрасывая корм рыбкам. Кеннеди, зло, бросая вспыхнувший взгляд в его сторону, перешёл на повышенный тон, крича:
   — Да, перестань, же ты их мне перекармливать, видел только, что кормил.
   Тот, отряхивая ладони, отошёл к столу, встав с левой стороны. Гувер зло глядя на обоих, резко направился к выходу, бормоча про себя:
   — Тоже мне Наполеон Бонапарт! Друг — НАРОДА! Демократию развел! Бардак! Граждане СВОБОДНОГО МИРА! Утопист! — хлопнув увесистой дверью, он вылетел, как ошпаренный из кабинета.
   Он вышел из воспоминаний, очутившись у открытой площадки на фоне огромных витражей, где на зеркальном полу из глянцевых плит, находилась масса вазонов с цветами, рядом несколько пальм, столик на двоих, на нем уже стояло горячее какао, сыр, французская булочка.
   Джон Кеннеди, медленно поднявшись с последней ступени, подойдя к столику, рассеянно взял в руки чашку с какао резко поставил обратно, стуча по подлокотнику стула ребром ладони, вслух невольно произнеся:
   — Она! Такая хорошенькая! Чёрт побери!.. Я, кажется, как мальчишка влюбился в эту, смазливую дамочку. Она — такая сексуальная! Галатея, только с руками, такая же — ледяная и этот цвет кожи…Мраморный…
   Не веря нахлынувшим чувствам, с догадкой в голосе прошептал:
   — Влюблён?! тут же хмыкнув, добавил, — с такой очаровашкой, действительно можно сойти с ума. Вышла из воды, пала на белый песок, высохла, встала и нагло удалилась… Смелая — чертовка!
   Вспомнилось недавнее видение…
   …Мерлин стоит на песке в ярко-голубом мини купальнике, трусики — полосочка и «крохотный бюстгальтер». Обворожительно улыбается, с кокетством поправляет волосы, распушая их на ветру в лучах солнца…
   Джон Кеннеди, возвращаясь к действительности, качая головой, неожиданно для себя произносит, подытоживая:
   — И впрямь — «АКТРИСА!» Такие купальники только модницы из ГОЛЛИВУДА носят.
   Его оторвал от мыслей укоряющий взгляд со стороны, на террасе стоял как страж помощник Фред. Он недовольно наблюдал за Джоном Кеннеди, оценивая его новое впечатление.
   Джон Кеннеди, со вздохом сел на стул, обращаясь к Фреду, жестикулируя в просьбе «по — быстрей», нервно прикусывая губы попросил:
   — Фред! Найди, мне фильм с участием Мэрилин. Фамилии не знаю. Прищуриваясь:
   — Ты ведь видел наверняка её фильм, да? Наверняка не проскользнула мимо твоего «ястребиного взора», а Фред? Зацепила любопытство, небось, и твоё?
   Фред, медленно подойдя к столику, с видом знатока и стража встав с правой стороны стола, с лукавством произнёс:
   — Как не видеть? Она — известная актриса, Мой Президент! Мягко скажем: «Любимица — Американского Народа!» Я ею восхищаюсь, поэтому и разрешил ей с Вами встретиться!.. Позволил!
   Округлив глаза Кеннеди, подпрыгнул, ёрзая на стуле с любопытством уточняя:
   — Даже так! С этого места подробнее! Она что так хорошо играет? По — моему! Она глупа! Слишком много улыбается.
   На что, Фред отрицательно покачал головой, ехидно поглядывая на Президента, сказал:
   — Вы не правы, Мой Президент! Она совсем не глупенькая. Мы её проверяли «от и до». Она патриотична, более того, ложась спать, орёт, как «Скаутка» на все ближайшие кварталы — американский гимн. И она… — жестикулируя указательным пальцем, — за партию «Демократов» голосовала.
   Президент, с интересом ёрзая на стуле, с неподдельным любопытством, уточняет:
   — Ну, и как она «Штучка»? Замужем? Так, ты присядь. В ногах «ПРАВДЫ НЕТ», как говорят русские.
   Он указывает на рядом стоящий стул:
   — А, то, как «ВАНЬКА-ВСТАНЬКА!» Кстати, ты эту «дурацкую игрушку» в «Музей ИСКУССТВ» отдал?
   Смеясь, здоровым смехом во весь рот. Фред кивая, отодвинул стул, садясь, с сарказмом даёт полное инфо:
   — Её нельзя назвать «гулящей». Джим Дагерти — первый муж, был механиком на судне, в торговом флоте служил, потерпел фиаско, оставил ей право выбора, считал ее «вертихвосткой». Она снималась в дешевых журнальчиках. Молодость — авантюризм. «Адью!» Со слезой на глазах, говорят, ему сказала. Артисточка нормальная! Вторая Дитрих! Второй её! Джо Ди Маджо бейсболист — «перелетная птица». Последний — Артур Миллер, драматург. Не выдержал. Не сошлись характерами. Тесновато для двух «ЗВЁЗД» стало рядом.
   Джон Кеннеди подался корпусом вперёд, от любопытства впиваясь глазами, заинтригованно:
   — Значит, мне можно сходить к ней на свидание? Раз уж, Вы — такие шустрые.
   Фред сидя, кивает.
   — Зачем, проверяли даму? Ведь, я и она, да и другие — «СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ!» Неужели в нашей Америке нет права на любовь?! Какой ужас!..
   Фред испуганно смотрит невинными глазами на Президента, замешкав, натянуто произносит:
   — Мой Президент! Прошу Вашего прощения!
   Поспешно приподнимаясь со стула:
   — С Вашего позволения я отлучусь, на пару минут. Скажу всем! Что Вы вольны делать свой выбор в дружбе, сами! Пусть перед Вашими глазами, хотя бы открыто не снуют. — Фред направился в резиденцию.