Сьюзен Виггс. Летнее убежище

   – Благодарю вас. Не обращайте на меня внимания и наслаждайтесь от души!
   – А вы чем будете наслаждаться?
   – Удовольствием, с каким вы едите колач.
   Он пожал плечами:
   – Теперь, когда мне осталось так мало жить, я могу себе это позволить. Ох, простите, мне не стоило это говорить.
   – Джордж, говорите все, что вам вздумается, и делайте все, что угодно. Вот как вы должны провести это лето.
   – Ваш подход мне нравится. С удовольствием жил бы так всю жизнь. – Отломив ломтик булочки, он положил его в рот и зажмурился от удовольствия. Затем открыл глаза и поймал на себе ее взгляд. – Что ж, у меня есть хорошая новость и плохая новость. Плохая новость – я не спешу оказаться в раю. Хорошая – я уже вкушаю райскую пищу.
   – Судя по навигатору, лагерь находится отсюда всего в десяти милях, так что в этих булочках у вас не будет недостатка.
   – Правда, это невероятно вкусно. Неужели мне не удастся уговорить вас попробовать хотя бы одну?
   – Ни за что! Приятно знать, что в этом раю каждый день пекут колачи. Сделайте одолжение, съешьте еще кусочек – за меня.
   Она медленно пила чай и посматривала вокруг. Еще одна навязчивая привычка – проверять, не привлекает ли она к себе внимание, и прикидывать пути к побегу – вращающаяся дверь позади стойки и главный выход на улицу. Не увидев ничего подозрительного, она стала рассматривать художественные снимки на стенах.
   – Какой прекрасный снимок озера Уиллоу!
   – Действительно, – согласился Джордж.
   На фотографии была запечатлена безмятежная луна и залитое ее призрачным светом озеро в обрамлении ив, склонивших над ним свои гибкие ветви. Она обратила внимание на подпись автора фотографии.
   – Дэзи Беллами! Джордж, это ваша родственница?
   – Возможно. – Губы его тронула легкая улыбка. – Поразительная вещь! – воскликнул он, запивая булочку глотком капучино. – Я столько лет следил за уровнем холестерина, а в результате умру вовсе не от болезни сердца. – Он попробовал мороженое. – Знать бы раньше!
   Клэр не стала его убеждать, что одной из причин отсутствия у него проблем с сердцем могло быть строгое соблюдение диеты.
   – Я могу даже начать курить! – усмехнулся он, вытирая губы платком. – Ни сигареты, ни сигары не причинят мне смертельного вреда. Могу спокойно себе курить, не испытывая чувства вины.
   – Делайте все, что доставляет вам удовольствие.
   – Этим я и занимаюсь.
   – Чем?
   – Тем, что доставляю себе сплошные удовольствия. Всю жизнь я твердил себе, что однажды стану счастливым.
   – И вот этот день настал.
   – Это трудно, – тихо сказал он.
   – Быть счастливым? Ну-ка, объясните. – Она взяла его за руку и повела к выходу. – Пойдемте, Джордж, купим вам сигары.
   Покинув городок, они поехали дальше. Теперь их путь пролегал вдоль озера. Послеобеденное солнце заливало все вокруг мягким оранжево-розовым сиянием. Клэр хранила молчание, несколько подавленная этой невероятной красотой, вызывающей смятение в ее душе.
   «Какая-то неправдоподобная красота», – думала она.
   – Удивительно, как разросся лес, – заметил Джордж. – Раньше здесь все было вырублено. Хорошо, что леса восстанавливают, просто замечательно.
   По мере приближения к пункту назначения – лагерю «Киога», где в детстве Джордж проводил летние каникулы, его возбуждение нарастало. Он взволнованно показывал Клэр места, которые до сих пор помнил, – высокую скалу, откуда открывалась просторная панорама окрестностей, водопад, мостик, висящий над ним на головокружительной высоте.
   Наконец они оказались на дороге, с обеих сторон окруженной густым лесом. Под покровом листвы царил полумрак, и Клэр впервые почувствовала себя в безопасности, хотя она могла оказаться обманчивой. Вскоре они увидели лагерь с основным зданием и постройками, живописно раскинувшимися вдоль северного берега озера.
   Перед поездкой Клэр просмотрела рекламный проспект и сайт лагеря «Киога», поэтому немного представляла себе его историю. Лагерь достиг своего расцвета к середине ХХ века, когда сюда стали приезжать на отдых целыми семьями, спасаясь от городского зноя и пыли. Несмотря на то что недавно он был заново отстроен, в нем бережно сохранили все, что связывало его с прежними временами, – все строения, в том числе домики для гостей, были из бревен или каменные, надписи от руки на вывесках и знаках, разросшийся парк, деревянные причалы для яхт и каноэ. Управляли лагерем супруги Оливия и Коннор Дэвис.
   Любуясь старомодным лагерем на берегу живописного озера, Клэр с тоской представила себе запретную для нее сцену радостной встречи с каким-нибудь давним знакомым… Господи, какое это было бы счастье, если бы ей больше не нужно было скрываться!
   Под колесами захрустел гравий – они уже ехали по кольцевой подъездной дорожке, что вела к главному зданию. Над садом с цветочными клумбами и подстриженным кустарником развевались три флага: государственный флаг США, флаг штата Нью-Йорк и еще один, незнакомый ей.
   – Это флаг лагеря «Киога», – пояснил Джордж. – Приятно видеть, что его не сменили.
   На нем был изображен вигвам у озера на фоне голубых гор.
   Она остановила машину перед входом в бревенчатое здание и вышла помочь Джорджу. Вокруг никого не было видно. Было только начало сезона и к тому же будний день.
   Через несколько минут к ним подошел, стягивая брезентовые рукавицы, работавший в саду подросток в синем комбинезоне.
   – Добро пожаловать в лагерь «Киога», – сказал он, когда Клэр открыла для Джорджа дверцу автомобиля. – Меня зовут Макс. Могу я предложить вам руку?
   – Благодарю вас, молодой человек, – сказал Джордж. – Может, после того, как мы войдем, вы поможете внести наш багаж.
   – Разумеется. – Макс внимательно посмотрел на него и открыл перед ними дверь.
   Клэр чувствовала, как напрягся Джордж, когда они вошли в холл гостиницы с бревенчатыми стенами, декорированными вставками из речного камня. Из огромного камина приятно тянуло дымком.
   Помещение для регистрации гостей с простой деревенской мебелью, украшенное картинами и статуэтками в стиле примитивизма, производило впечатление, что вы оказались в другом времени. Клэр ничего подобного не представляла. Внутри преобладали мягкие приглушенные краски, холл освещался солнечным светом, проникавшим сквозь слюдяные стекла, и зажженными лампами с разноцветными абажурами. Прилегающее помещение представляло собой богатую библиотеку, боковая лестница вела в игровой зал, о чем оповещала вывеска.
   Дальше, за регистрационной стойкой, приветливо распахнул двери огромный ресторанный зал со столами, застеленными белоснежными льняными скатертями, и баром, сейчас темным. Одна стена была полностью уставлена бутылками с винами. Высокие французские окна в дальнем конце зала открывали доступ к просторной веранде, выходящей на озеро.
   Клэр заметила, как Джордж судорожно стиснул набалдашник палки.
   – Вы хорошо себя чувствуете?
   – Великолепно!
   Миловидная женщина по имени Рене быстро записала их имена и коротко ознакомила их с территорией лагеря, занимающей сто акров. Отдельные помещения для гостей выстроены в разном стиле и имели собственные названия: «Зимний домик», «Весенний домик», «Саратога», «Длинный дом» и все в этом духе. Клэр попросила отвести им помещение с пандусом для кресла-коляски, и им предоставили прекрасно оборудованный коттедж с двумя спальнями под названием «Летнее убежище», со своим причалом и лодочным сараем. Как говорилось в проспекте, этот коттедж был «идеальным местом для бегства от действительности».
   Услышав, сколько стоит один день пребывания в этом раю, Клэр ужаснулась, но Джордж невозмутимо вручил Рене свою банковскую карточку.
   Рене провела карточкой в сканере и помедлила, прежде чем возвратить ее.
   – Ваша фамилия Беллами. Владельцы курорта тоже Беллами. Это ваши родственники?
   – Возможно, – не вдаваясь в объяснения, сказал Джордж.
   – В таком случае вы можете рассчитывать на скидку для родственников владельцев, – пояснила Рене.
   – В этом нет необходимости. Прошу простить меня… Джордж медленно проследовал по столовой и вышел на веранду.
   Через несколько минут подошла Клэр и молча встала рядом. Положив руки на перила, он смотрел на озеро. Заходящее солнце проложило золотистую дорожку на его гладкой поверхности, по которой пробегала едва заметная рябь от двух моторок. Вдали виднелся маленький островок с причалом и вышкой, чернеющей на фоне меркнущего неба.
   Взглянув на Джорджа, она поняла, что он вовсе не любуется великолепным видом, а погружен в свои воспоминания.
   Через некоторое время он вздохнул.
   – Какой я старый болван, что решил приехать сюда в поисках утраченной юности, не так ли?
   – Может быть. – Она предложила ему руку. – Но пусть это не мешает вам наслаждаться. Джордж, здесь так красиво! Оказаться в таком месте – это просто счастье.
   – Уж если мне приходится выбирать, где распрощаться с жизнью, то лучше этого места не найти.
   – Только не надо на меня навевать всю эту атмосферу фильма «На Золотом озере»^[2], – серьезно попросила Клэр. – Пойдемте устраиваться.
 
   Макс погрузил их багаж на тележку для гольфа, работавшую от газа, и с мальчишеской радостью покатил ее к «Летнему убежищу». Проходя по территории, Джордж снова оживился и стал показывать Клэр знакомые места.
   – Вот здесь стреляли из лука. А видите водопад, вон там, вдалеке? Бывало, мы, мальчишки и девчонки, сидели вокруг костра и рассказывали историю о влюбленных, которые бросились вон с того висячего мостика и разбились насмерть. Понятия не имею, была ли в этой истории хоть крупица правды. О, а вон там… Именно на этих кортах я учился играть в теннис. И скажу без ложной скромности, что никому не уступал. Во всяком случае, в наше первое лето. Когда мы с братом играли парой, нас никто не мог победить.
   Макс остановил тележку у коттеджа на самом берегу озера и внес их вещи. Джордж поблагодарил его и дал настолько щедрые чаевые, что подросток возразил:
   – Сэр, это вовсе не обязательно.
   – Чаевые никогда не бывают лишними. Мы вам очень благодарны, – настоял Джордж.
   Клэр поймала взгляд мальчика и пожала плечами.
   До сих пор Клэр не приходилось жить в таком большом и красивом доме, как их коттедж. Обстановка и убранство помещений искусно и ненавязчиво создавали атмосферу деревенской простоты и изящества. Примитивная на первый взгляд мебель оказалась очень удобной. Обе комнаты были просторными и светлыми, а у Джорджа перед венецианским окном, выходящим на озеро, стоял уютный полукруглый диван.
   – Вы хотите прилечь отдохнуть? – спросила его Клэр.
   – Я уже наотдыхался.
   – Тогда, может, вы посидите, а я разберу ваши вещи? – предложила она.
   Что касалось самой Клэр, то она всегда путешествовала налегке. Основной ее багаж составляла сумка с самыми необходимыми вещами на случай побега: краской для волос, ножницами, бумажником, где находились личная карточка, деньги, кредитные карточки, а также документы на новое имя. Если что-то случится, ей нужно будет просто забрать спрятанную сумку и уходить.
   Сегодня она улучила момент и запихнула свою сумку под трансформаторную будку на парковке лагеря, искренне надеясь, что сумка ей не понадобится. Она уже чувствовала, что ей понравится жить здесь. Проверив мобильник, она увидела пропущенный звонок от «неустановленного абонента», под которым у нее числился Мел Рено, и сделала отметку в уме обязательно ему перезвонить.
   Клэр принялась разбирать аккуратно уложенные вещи Джорджа. Все это была разнообразная и дорогая одежда, приобретенная в магазинах знаменитых фирм вроде «Брукс бразерз», «Тед Лапидус», «Генри Пул», «Пол и Шарк». Среди его багажа был кейс с бумагами и документами и коробка с книгами и фотографиями.
   – Это все семейные фотографии и старые журналы, – пояснил Джордж. – Если пожелаете, как-нибудь посмотрим их. И потом я расставлю их в этой гостиной и буду наслаждаться воспоминаниями.
   Клэр подавила желание спросить, предпочитает ли он эти снимки реальным членам своей семьи или они не оставили ему выбора. Она помнила свое правило никогда не спешить с выводами.
   – Когда мы регистрировались, та женщина спросила, не родственник ли вы владельцам курорта. Я с удовольствием вас послушаю, если у вас есть желание поговорить на эту тему.
   Он опустился в огромное мягкое кресло, поставленное углом к окну.
   – Мне есть о чем рассказать, но… в свое время.
   – Как вам будет угодно. – Она подошла к столу и взяла «Путеводитель по курорту» в кожаном переплете. – Здесь сказано, что в номере нет телефона.
   – У меня есть мобильник. Я не люблю им пользоваться, но иногда он может оказаться полезным.
   Клэр тоже избегала пользоваться сотовым телефоном. На крайний случай она приобрела один мобильник и карточку на оплату разговора – за наличные, чтобы оставлять как можно меньше следов.
   – И Интернета тоже нет, – сообщила она Джорджу, – только в главном здании.
   – Я стараюсь не пользоваться этими новыми средствами, потому что плохо в них разбираюсь.
   Но Клэр пользовалась Интернетом, поскольку находила в нем необходимые сведения.
   – Я тоже, – сказала она. – Есть способ гораздо лучше проводить время, чем сидеть перед компьютером. Например, наслаждаться этим чудным видом. – Она показала на роскошный закат солнца за окном. – Не хотите посидеть на веранде?
   – Отличная мысль.
   К коттеджу примыкала просторная веранда с белыми плетеными стульями, креслом-качалкой и подвесными качелями-диваном. С помощью Клэр Джордж опустился в кресло-качалку, откинулся на спинку и устремил взгляд на гладь озера. Затем закурил одну из купленных сегодня сигар, но сразу закашлялся и замахал рукой, отгоняя дым.
   – Джордж! – Выхватив у него сигару, она потушила ее. – С вами все в порядке?
   – Да, уже прошло. – Он покачал головой и отпил немного воды. – Что ж, это одно из тех удовольствий, от которых мне не пришлось с сожалением отказаться, ведь я никогда и не курил. А раньше было очень модно курить.
   – Рада слышать, что вы не были рабом моды.
   Достав из кармана блокнот, Джордж стал просматривать страницы.
   – А у меня довольно длинный список дел. Как вы думаете, это реально?
   – Кто может это сказать?
   Он кивнул:
   – Один пункт мы с вами уже выполнили.
   – Вы хотите сказать, вы его выполнили?
   Он твердо зачеркнул пункт семнадцатый и торжественно передал ей блокнот.
   Она внимательно прочла запись: «Посетить место, где я впервые влюбился».
   Возвращая ему блокнот, она спросила:
   – И вы это сделали?
   – Да, сегодня.
   – Вы имеете в виду лагерь?
   Он слегка смутился:
   – До этого.
   Она мысленно воспроизвела их путь.
   – Я не понимаю… Постойте! Джордж, вы хотите сказать…
   Он снова кивнул:
   – Кондитерская «Скай-Ривер».
   Он вздохнул и задумчиво посмотрел на эту строку.
   – Вы не проголодались, Джордж? Хотите, пойдем на обед?
   – Вообще-то я немного устал. И с удовольствием немного отдохну здесь.
   – Конечно. Я принесу ваши лекарства.
   Стероиды и разные другие медикаменты помогали Джорджу более или менее прилично переносить свое состояние, но не могли его вылечить. Но все-таки они давали ему возможность вести нормальный образ жизни, а не подвергаться длительному и изнурительному лечению, которое также не могло принести ему выздоровления.
   Когда она увидела в коробке с лекарствами виагру, вероятно, против воли на ее лице отразилось удивление. Джорджа это нисколько не смутило, и он спокойно объяснил:
   – Это на случай, если мне повезет. Вы считаете, что глупо на это надеяться?
   – Стоит вам забыть о надежде на удачу, и вы кончены! – с усмешкой сказала она.
   Он поблагодарил ее взрывом своего знаменитого раскатистого хохота.
   – Что-то говорит мне, что мы с вами отлично поладим.
   Она принесла ему яркое шерстяное одеяло фирмы «Гудзонов залив» и несколько подушек. Засунув подушки себе за спину, он нахмурился, держа перед собой блокнот: на верху страницы было написано «Чарльз».
   – Это ваш брат, да?
   Джордж кивнул:
   – Ради него я сюда и приехал.
   – Уверена, он будет невероятно рад увидеть вас, Джордж.
   – Ну, лично я не очень в этом уверен.
   – Почему?
   – Видите ли, мы с Чарльзом не общались пятьдесят пять лет!

Глава 4

   Клэр проснулась от тишины. Привыкнет ли она когда-нибудь к отсутствию гудков и визга тормозов, криков и свиста рабочих и продавцов? Тишину нарушали лишь пение птиц, жужжание насекомых и ветер, шуршащий листвой и поднимающий рябь на озере. Сквозь затянутые москитной сеткой окна в комнату врывались опьяняющие запахи цветов, травы и чистой воды.
   Она подошла к окну своей небольшой спальни на втором этаже, и ее страстно потянуло туда, на воздух. К тому же был самый подходящий час для утренней пробежки. Поспешно натянув на себя нейлоновые шорты и майку с вшитым бюстгальтером, носки и свои любимые кроссовки, она на цыпочках спустилась вниз. Сунула в карман мобильник и выпила стакан воды. Затем вышла на веранду и направилась к тропе, названной в путеводителе «Петля вдоль озера».
   В городе она надела бы наушники с айподом, чтобы не слышать городского шума. Здесь, в дикой местности, она радовалась голосам природы, ощущению свежего ветра на коже и начала утреннюю пробежку с невольной улыбкой. Правда, она прикрепила к поясу баллончик с перцем, но сделала это скорее по привычке, чем в опасении встретить на дороге у озера кого-то, кто причинит ей какие-то неприятности.
   Взгляд ее жадно впитывал сказочную прелесть окрестностей, настолько непривычную, что она казалась нереальной.
   Клэр бесконечно устала от необходимости постоянно заглядывать вперед, рассчитывать каждый свой шаг, предвидеть катастрофу. И сейчас, отбросив свою настороженность, она с радостью отдалась свободному легкому бегу по тропе, вьющейся среди леса. Мимо нее пробежала супружеская пара, на ходу кивнув ей. На озере виднелся одинокий каяк с любителем покататься спозаранок.
   В густой листве порхали и щебетали птицы, между деревьями промелькнул заяц, пробежал олень с ветвистыми рогами. Озеро мирно сияло под солнцем, грациозные ивы клонили к воде свои длинные ветви. Господи, как прекрасен мир! Слишком прекрасен, подумала она с привычным уколом сожаления, что ей не с кем разделить свою радость. Однако факт оставался фактом – у нее не было ни одного близкого человека. Порой ей хотелось выть от мучительного одиночества.
   Но вместе с тем она приучилась терпеть это состояние, не видя из него выхода. Ритмичный бег сопровождался ритмичным дыханием. Она старалась представлять, что поры ее кожи впитывают свежесть этого прекрасного утра, удерживают ее. Может, в этом и заключалась магия этого места – даже уехав отсюда, ты можешь забрать с собой его частичку. Может быть, поэтому Джордж не мог его забыть даже спустя полвека.
   «Мы не общались с ним пятьдесят пять лет».
   Это же целая жизнь! Подумать только, Джордж и его брат целую жизнь лишали друг друга общения. Вчера вечером она предложила ему позвонить Чарльзу Беллами – его телефон был указан в телефонном справочнике. Но Джордж, видимо, очень устал и отказался.
   – Потом, когда приедет Росс.
   Росс, его обожаемый внук. Клэр надеялась, что он уже едет домой. Кстати, а где остальные родственники Джорджа? Он сказал, что его сыновья и невестки ожидают, что он вернется в город уже через несколько дней.
   Сегодня утром Джордж чувствовал себя неважно, выходил только на веранду и на причал, погреться под утренним солнцем. Он больше не говорил о Чарльзе Беллами, и Клэр ни о чем его не спрашивала. Сейчас Джордж явно был не в форме, чтобы пережить эмоциональное напряжение от встречи с братом.
   Клэр решила предоставить Джорджу возможность по-своему насладиться сегодняшним днем. Желая подробнее ознакомиться с историей лагеря «Киога», она просмотрела в его обширной библиотеке несколько альбомов с фотографиями и записями о событиях, связанных с лагерем. Когда-то на северном конце озера находился большой участок сельскохозяйственной земли, переданный во владение семье Гордон в качестве уплаты долга. Сам лагерь был основан в 1920-х годах Энгусом Гордоном. Насколько смогли установить, слово «Киога» представляло собой исковерканное слово индейцев племени могауки, по словам Энгуса, означавшее «спокойствие». Потом землей владел сын Энгуса, от которого ее унаследовали его внучка и ее муж. На очередной странице она увидела имена теперешних владельцев курорта: Джейн и Чарльз Беллами.
   Углубляясь по лесной тропе, Клэр пыталась представить себе, как здесь было в прошлом, и гадала, узнает ли она когда-нибудь причину разлуки братьев. Ведь их связывает общее происхождение, родители, воспитание. И все-таки что-то заставило Джорджа и Чарльза порвать друг с другом. Что-то заставило Джорджа уехать отсюда и не появляться целых пятьдесят пять лет!
   Она настолько увлеклась своими мыслями, что не заметила, как кто-то приближается к ней сбоку. В самый последний момент она уловила тень – и моментально среагировала со всей силой и быстротой, отработанной во время долгих тренировок по самообороне. Стремительно повернувшись, она выбросила вперед правую ногу, ударив противника в низ живота, а левую, согнутую в локте, выставила против его лица. В следующую секунду человек упал на землю и согнулся пополам, а она помчалась прочь, охваченная страхом, сжимая в руке баллончик с перцем.
   Клэр прикинула, что если и дальше вот так мчаться, то минут через пять она окажется у трансформаторной будки, где спрятана ее сумка. И Джордж Беллами так никогда и не узнает, что с ней стало.
   Жаль, очень жаль! Но может быть, он все-таки встретится с братом, и его родственники не станут настаивать, чтобы он вернулся в город и продолжил мучительное лечение. Да, ей было очень жалко оставлять Джорджа, но это не могло ее остановить.
   Зато это удалось сделать поверженному противнику.
   – Танкреди! – хриплым от боли голосом выкрикнул он.
   От одного лишь слова – этого почти забытого имени – ее обдало холодом. Оно принесло с собой все, что она оставила в прошлом, включая себя, какой она была до своего исчезновения.
   Она рискнула на бегу оглянуться.
   Напавший на нее хулиган стоял на четвереньках и пытался выпрямиться. Хорошо. Значит, он не сможет вытащить оружие.
   Рядом валялась упавшая с него бейсболка, обнажив густую гриву черных волос с сильной проседью.
   О боже! Мел! Это был Мелвин Рено, единственный человек, которому она доверила свою тайну.
   Она круто повернулась, подбежала к нему и упала рядом на колени.
   – Ты что, с ума сошел? Надо же быть таким идиотом, чтобы подкрадываться ко мне. Да я на всю жизнь могла сделать тебя инвалидом!
   – Может, уже сделала. – Он сердито посмотрел на нее сквозь выступившие от боли слезы.
   – Сядь, – приказала она, заметив, что его лицо посерело. – Подтяни колени под углом в сорок пять градусов и засунь между ними голову.
   Он со стоном подчинился.
   – Вдох носом, – учила она его, – выдох открытым ртом.
   – Кажется, ты разбила мне лицо.
   – Дышишь нормально?
   – Просто великолепно.
   – Значит, не разбила.
   – Хорошо быть медсестрой, – глухо проговорил он. – Ты можешь разбить парню голову, а потом заново собрать ее.
   – Я только защищалась, как меня учили, – кстати, именно ты. Наноси удар и беги, а вопросы задавай потом, но ответам не верь – разве не ты мне это твердил?
   Он кивнул, не поднимая головы.
   – Что, очень больно? Или немножко легче?
   – А что, если я скажу, что не легче?
   – Тогда тебя нужно осмотреть. Ультразвук покажет, есть ли у тебя разрывы мягких тканей.
   – Разрывы? Какие еще разрывы?
   – Если есть, то тебе понадобится операция. Мел, мне очень жаль.
   – В таком случае мне уже легче.
   Она с болью смотрела, как судорожно он переводит дыхание. Мел был единственным человеком, который знал, что Кларисса Танкреди и Клэр Тернер – одно лицо.
   И ей пришлось ударить его в мошонку!
   – Прости, что из-за меня ты переносишь такую боль.
   – Не нужно мне твоего сочувствия. Если бы на моем месте был другой, я бы сказал, что горжусь тобой. – Он поднял голову, и она с любовью всматривалась в его лицо с правильными чертами и умными добрыми глазами. Должно быть, он был очень красив в молодости. У него было хорошее лицо, вызывающее доверие. В жизни Клэр было мало удач, но одной из них был определенно Мел Рено.
   Он медленно поднялся на ноги, хромая подошел к озеру и сел на траву.
   – Что ж, – пробормотал он, – благодарю за радушный прием.
   – А ты что думал? – сердито спросила она. – Ты зачем пришел? Что-нибудь случилось?
   – Подожди, дай отдышаться. – Он обхватил руками подрагивающие колени.
   Она обрадовалась, увидев, что щеки его вновь порозовели, а дыхание стало более ровным.
   Он глубоко вздохнул и немного расслабился.
   – Я звонил тебе вчера. Почему ты не перезвонила?
   – Я была занята, Мел, извини.
   Он нахмурился:
   – Это на тебя не похоже.
   – Но я не ждала, что ты поедешь следом за мной. – Клэр всегда ставила его в известность, где находится, чтобы он не волновался понапрасну.