Страница:
При Иване III в 1497 году был издан знаменитый Судебник, первый российский свод законов, по которому на всей территории России распространялись единые правовые нормы. Так, в частности, по этому Судебнику в стране устанавливались правила перехода крестьян от феодала к феодалу. Был утвержден период: одна неделя до осеннего Юрьева дня (26 ноября по старому стилю, или 9 декабря по новому), и одна неделя после, когда крестьянин мог уйти, но предварительно уплатив пожилое за проживание и пользование землей феодала. В конце XV – начале
XVI веков сумма пожилого равнялась 1 рублю с человека. Для сравнения отметим, что за эти деньги можно было приобрести рабочего коня, или 100 пудов ржи, или 7 пудов меда. Введение такого условия заметно ограничивало возможности крестьян на свободное передвижение и было первым законодательным шагом к закрепощению крестьян.
Крестьянин, ушедший без уплаты пожилого, без разрешения землевладельца, не в ближайший к Юрьеву дню период, считался беглым, он подлежал розыску и возвращению прежнему владельцу. Но и эти меры не останавливали крестьян, их побеги становились массовым явлением, суды были завалены исками о беглых.
В 1580-х годах, в результате опричнины и неудачной Ливонской войны, экономика страны оказалась в критическом положении. Массовое бегство крестьян на окраинные свободные земли вызывало большое беспокойство феодалов, терявших своих работников. Феодалы все более активно требовали от государственной власти юридического оформления зависимости крестьян от землевладельцев. Государство, в свою очередь, также было озабочено недостаточным поступлением налогов в казну из-за бегства крестьян.
Постепенно сформировалась государственная система крепостного права. В 1582–1586 годах впервые были установлены «заповедные лета», во время которых запрещался переход крестьян на Юрьев день, причем этот запрет относился ко всем категориям крестьян, как частновладельческим, так и государственным, а также и к посадскому населению городов. Эта мера, введенная как временная, позже превратилась в постоянную.
В 1581–1592 годах проводилась перепись земель и населения. Были составлены писцовые книги, т. е. юридический документ, где была указана принадлежность крестьян какому-либо владельцу на период переписи. Можно предположить, что в 1590–1595 годы фактически произошла полная отмена Юрьева дня по всей стране[11].
В это же время были установлены урочные лета, в течение которых объявлялся сыск беглых крестьян. По указу 1597 года был определен пятилетний срок поиска убежавших с 1592 года. Если же беглецам удавалось скрываться более пяти лет, то они уже не подлежали обязательному возврату к прежним владельцам. И это дополнение к царскому указу 1597 года вызывало недовольство мелких и средних помещиков (служилых людей), которые особенно нуждались в крестьянских рабочих руках. Они многократно обращались к царю с просьбой отменить урочные лета, чтобы сделать сыск бессрочным.
В начале XVII века Борис Годунов временно отменил «заповедные лета», восстановил Юрьев день. Но в «смутное время» процесс закрепощения усилился. В 1607 году был объявлен 15-летний срок сыска.
Когда свободный переход крестьян был практически запрещен, его сменил крестьянский вывоз, или своз. Богатые феодалы или их управляющие приезжали поздней осенью перед Юрьевым днем в чужие имения и выкупали крестьян, заплатив за них все долги, а затем вывозили их в свои хозяйства. Конечно, юридическое положение крестьян не менялось, они теперь становились зависимыми от новых господ. Нередко в процессе своза происходили ссоры, стычки, беспорядки между старыми и новыми хозяевами, несмотря на соблюдение всех юридических условий крестьянского перехода. От этого процесса опять же страдали больше всего мелкие и средние помещики, поэтому они настоятельно просили правительство отменить такой способ выкупа крестьян.
К середине XVII века правительство пошло им навстречу и осуществило окончательное законодательное оформление крепостного права. В январе 1649 года на Земском соборе было принято Соборное уложение[12], по которому устанавливался бессрочный сыск беглых крестьян. Отныне крестьяне со своей семьей, имуществом и прочим прикреплялись к феодалам и объявлялись их собственностью. Кроме того, прикрепление распространялось и на городских (посадских) жителей. По закону им запрещалось переходить из одной городской общины в другую.
В результате укрепления феодального землевладения большая часть сельскохозяйственных угодий уже в XVI веке оказалась в руках землевладельцев и церкви. Лишь на севере, в бассейне рек Печора и Северная Двина, почти не было феодальных владений. Там проживали черносошные крестьяне, подчинявшиеся непосредственно государству. Категория государевых крестьян находилась в более благоприятных условиях, нежели частновладельческие крестьяне. Они выполняли только одно тягло – в пользу государства. У них сохранялось местное самоуправление и некоторые личные гражданские права.
Правда, крестьяне-дворохозяева, входившие в крестьянские общества и записанные в податные списки, не могли покидать свои общества, не найдя себе замену на свое место, т. е. они были прикреплены к земле, хотя и не так, как крепостные. Это было связано со сбором налогов и касалось только дворохозяев-тяглецов. Но их хозяйства обычно состояли из множества родственников (братьев, детей, племянников, зятьев, внуков), а также принятых в семью чужих лиц (приемышей, соседей, подсуседников, захребетников), поэтому найти им замену не составляло труда.
Черносошные крестьяне занимались не только земледелием, но и торговлей, промыслами. В жизненной практике они могли продать, заложить, обменять, подарить, отдать в приданое свои участки, т. е. пользовались достаточно большой экономической и юридической свободой. Среди северных крестьян были распространены союзы совладельцев – складников, где каждый владел некоторой долей общей земли и мог распоряжаться ею.
Существовала еще одна категория крестьян – дворцовые, обслуживавшие непосредственно нужды царского дворца. Они управлялись дворцовыми приказчиками, имели своих выборных старост и некоторое самоуправление. По своему положению они были близки к государевым крестьянам.
На юге, по течению Дона, Терека, Яика сформировалось особое сословие – казаки, которые себя считали вольными людьми. Они вели сельское хозяйство, занимались промыслами и составляли особое войско – казачество – по охране границ от внешних набегов. Вольное казачество зачастую сопротивлялось наступлению государства и феодалов и в XVII веке неоднократно поднимало восстания (под руководством Ивана Болотникова, Степана Разина). Как и все средневековые крестьянские войны, они неизбежно терпели поражения из-за стихийности, локальности, отсутствия четкой программы, наивной веры в «хорошего» царя и т. д.
В число юридически зависимых крестьян входили и полные холопы, которые вместе со своим потомством являлись полной собственностью своих господ и их наследников. Но с конца XV века на Руси появляются и кабальные холопы (кабала – долговое обязательство, расписка). Люди поступали на службу к кредитору для отработки долга с процентами и становились лично зависимыми, кабальными. После смерти кредитора кабальный получал свободу, если только он сам добровольно не подписывал новую кабалу с наследниками.
Развитие ремесленного производства и промышленности
Образование всероссийского рынка
XVI веков сумма пожилого равнялась 1 рублю с человека. Для сравнения отметим, что за эти деньги можно было приобрести рабочего коня, или 100 пудов ржи, или 7 пудов меда. Введение такого условия заметно ограничивало возможности крестьян на свободное передвижение и было первым законодательным шагом к закрепощению крестьян.
Крестьянин, ушедший без уплаты пожилого, без разрешения землевладельца, не в ближайший к Юрьеву дню период, считался беглым, он подлежал розыску и возвращению прежнему владельцу. Но и эти меры не останавливали крестьян, их побеги становились массовым явлением, суды были завалены исками о беглых.
В 1580-х годах, в результате опричнины и неудачной Ливонской войны, экономика страны оказалась в критическом положении. Массовое бегство крестьян на окраинные свободные земли вызывало большое беспокойство феодалов, терявших своих работников. Феодалы все более активно требовали от государственной власти юридического оформления зависимости крестьян от землевладельцев. Государство, в свою очередь, также было озабочено недостаточным поступлением налогов в казну из-за бегства крестьян.
Постепенно сформировалась государственная система крепостного права. В 1582–1586 годах впервые были установлены «заповедные лета», во время которых запрещался переход крестьян на Юрьев день, причем этот запрет относился ко всем категориям крестьян, как частновладельческим, так и государственным, а также и к посадскому населению городов. Эта мера, введенная как временная, позже превратилась в постоянную.
В 1581–1592 годах проводилась перепись земель и населения. Были составлены писцовые книги, т. е. юридический документ, где была указана принадлежность крестьян какому-либо владельцу на период переписи. Можно предположить, что в 1590–1595 годы фактически произошла полная отмена Юрьева дня по всей стране[11].
В это же время были установлены урочные лета, в течение которых объявлялся сыск беглых крестьян. По указу 1597 года был определен пятилетний срок поиска убежавших с 1592 года. Если же беглецам удавалось скрываться более пяти лет, то они уже не подлежали обязательному возврату к прежним владельцам. И это дополнение к царскому указу 1597 года вызывало недовольство мелких и средних помещиков (служилых людей), которые особенно нуждались в крестьянских рабочих руках. Они многократно обращались к царю с просьбой отменить урочные лета, чтобы сделать сыск бессрочным.
В начале XVII века Борис Годунов временно отменил «заповедные лета», восстановил Юрьев день. Но в «смутное время» процесс закрепощения усилился. В 1607 году был объявлен 15-летний срок сыска.
Когда свободный переход крестьян был практически запрещен, его сменил крестьянский вывоз, или своз. Богатые феодалы или их управляющие приезжали поздней осенью перед Юрьевым днем в чужие имения и выкупали крестьян, заплатив за них все долги, а затем вывозили их в свои хозяйства. Конечно, юридическое положение крестьян не менялось, они теперь становились зависимыми от новых господ. Нередко в процессе своза происходили ссоры, стычки, беспорядки между старыми и новыми хозяевами, несмотря на соблюдение всех юридических условий крестьянского перехода. От этого процесса опять же страдали больше всего мелкие и средние помещики, поэтому они настоятельно просили правительство отменить такой способ выкупа крестьян.
К середине XVII века правительство пошло им навстречу и осуществило окончательное законодательное оформление крепостного права. В январе 1649 года на Земском соборе было принято Соборное уложение[12], по которому устанавливался бессрочный сыск беглых крестьян. Отныне крестьяне со своей семьей, имуществом и прочим прикреплялись к феодалам и объявлялись их собственностью. Кроме того, прикрепление распространялось и на городских (посадских) жителей. По закону им запрещалось переходить из одной городской общины в другую.
Крепостное право в России было крайне тяжелым и зачастую не отличалось от рабства. В отличие от Западной Европы, где крестьяне прикреплялись к земле, в России они были лично прикреплены к помещикам. Не существовало никаких правовых норм, подобно западноевропейским, регламентировавших отношения между помещиками и их крепостными, что приводило к усилению жестокости со стороны помещиков. Феодалы, получив в соответствии с Уложением неограниченную судебную и административную власть, не только вмешивались в хозяйственную деятельность, но и полностью распоряжались личной жизнью крестьян. Их могли продать, обменять, отдать за долги, подвергнуть физическим наказаниям, а также бесконтрольно облагать поборами, несмотря на то, что крестьяне должны были платить подати и в пользу государства. Они не могли подать жалобу в суд на действия помещика, поскольку это расценивалось как проявление их неповиновения.По Уложению 1649 года дворяне получили право передачи поместья по наследству, если сыновья будут служить так же, как и отец, т. е. поместье и вотчина сближались по своему статусу, что являлось большим социально-экономическим завоеванием дворянства. Также ограничивалось церковное землевладение.
В результате укрепления феодального землевладения большая часть сельскохозяйственных угодий уже в XVI веке оказалась в руках землевладельцев и церкви. Лишь на севере, в бассейне рек Печора и Северная Двина, почти не было феодальных владений. Там проживали черносошные крестьяне, подчинявшиеся непосредственно государству. Категория государевых крестьян находилась в более благоприятных условиях, нежели частновладельческие крестьяне. Они выполняли только одно тягло – в пользу государства. У них сохранялось местное самоуправление и некоторые личные гражданские права.
Правда, крестьяне-дворохозяева, входившие в крестьянские общества и записанные в податные списки, не могли покидать свои общества, не найдя себе замену на свое место, т. е. они были прикреплены к земле, хотя и не так, как крепостные. Это было связано со сбором налогов и касалось только дворохозяев-тяглецов. Но их хозяйства обычно состояли из множества родственников (братьев, детей, племянников, зятьев, внуков), а также принятых в семью чужих лиц (приемышей, соседей, подсуседников, захребетников), поэтому найти им замену не составляло труда.
Черносошные крестьяне занимались не только земледелием, но и торговлей, промыслами. В жизненной практике они могли продать, заложить, обменять, подарить, отдать в приданое свои участки, т. е. пользовались достаточно большой экономической и юридической свободой. Среди северных крестьян были распространены союзы совладельцев – складников, где каждый владел некоторой долей общей земли и мог распоряжаться ею.
Существовала еще одна категория крестьян – дворцовые, обслуживавшие непосредственно нужды царского дворца. Они управлялись дворцовыми приказчиками, имели своих выборных старост и некоторое самоуправление. По своему положению они были близки к государевым крестьянам.
На юге, по течению Дона, Терека, Яика сформировалось особое сословие – казаки, которые себя считали вольными людьми. Они вели сельское хозяйство, занимались промыслами и составляли особое войско – казачество – по охране границ от внешних набегов. Вольное казачество зачастую сопротивлялось наступлению государства и феодалов и в XVII веке неоднократно поднимало восстания (под руководством Ивана Болотникова, Степана Разина). Как и все средневековые крестьянские войны, они неизбежно терпели поражения из-за стихийности, локальности, отсутствия четкой программы, наивной веры в «хорошего» царя и т. д.
В число юридически зависимых крестьян входили и полные холопы, которые вместе со своим потомством являлись полной собственностью своих господ и их наследников. Но с конца XV века на Руси появляются и кабальные холопы (кабала – долговое обязательство, расписка). Люди поступали на службу к кредитору для отработки долга с процентами и становились лично зависимыми, кабальными. После смерти кредитора кабальный получал свободу, если только он сам добровольно не подписывал новую кабалу с наследниками.
Кроме перечисленных групп населения, в стране еще было много вольных, «гулящих» людей, независимых ни от феодалов, ни от государства. К ним относились «поповичи», не ставшие священниками, дети служилых людей, посадских и крестьянских тяглецов, не записанные в податные списки, а также бродячие музыканты-скоморохи, нищие, бродяги и пр. Зачастую они шли в солдаты, если в это время шла какая-либо война, или нанимались на работу в ремесленные мастерские и промышленные предприятия.
Развитие ремесленного производства и промышленности
В XVI–XVII веках продолжался период активного развития ремесленного производства, местных промыслов. Одновременно с этим росли новые города, слободы, торговые села, развивались и укреплялись древние города, такие как Псков, Новгород, Ярославль, Владимир и многие другие. Но основным центром экономики стала Москва, в которой были сосредоточены многочисленные внутренние и внешние хозяйственные связи. Москва была круши, гм ремесленным и торговым городом. В середине XVI века в ней проживало около 100 тыс. жителей.
И все же города на Руси еще оставались центрами феодальных и княжеских вотчин, а городское население находилось в сильной зависимости от феодальной знати. Многие южные и юго-восточные города и в XVII веке не имели торгово-промышленного населения, а состояли из военных гарнизонов. Перепись 1668 года отмечала, что такими городами были Пронск, Ряжск, Орел, Мценск, Ливны, Тамбов и многие другие.
В XV–XVII веках торгово-ремесленное население городов имело название посадских людей, так как они жили на посадах, вне укрепленной части городов. Посадские люди составляли единую тяглую общину, выполняли определенные государственные повинности, которые раскладывались между всеми людьми, поэтому посадское население было заинтересовано в том, чтобы никло не уклонялся от выполнения городских повинностей и чтобы все были прикреплены к тяглу.
В этот период продолжало развиваться ремесленное производство, возрастал его удельный вес в экономике страны, увеличивалось количество ремесленных специальностей, заметно повышался уровень квалификации работников. Ремесленники все больше стали работать на рынок, а не на заказ. Феодалы предпочитали покупать ремесленные изделия на городских рынках, нежели использовать не очень качественные изделия своих сельских мастеровых. Все чаще и крестьяне покупали городские изделия, что приводило к росту внутреннего спроса и предложения.
Следует отметить, что в России в XVI–XVII веках почти не было цеховой организации ремесленного производства, подобно западноевропейской, где существовала очень жесткая регламентация при производстве и продаже продукции. На Руси отдельный ремесленник зачастую занимался изготовлением не одного, а нескольких видов товаров.
В XVII веке стала заметно проявляться товарная специализация отдельных регионов страны. Так, в Ярославле, Вологде, Можайске, Костроме, Муроме, Казани развивалось кожевенное производство, в Устюге, Тихвине, Серпухове, Туле, Олонецком крае – металлургия, в Новгороде, Пскове, Твери – изготовление льняного полотна и холста, в Москве, Заволжье – выделка сукна, в Старой Руссе и Тотьме – солеварение и т. д.
Дальнейшая специализация производителей и развитие внутреннего спроса свидетельствовали о том, что в сфере производства зарождались иные формы, отличные от средневекового ремесла. В XVII веке начали появляться мануфактуры, предприятия, хотя и основанные на ручном труде, но более глубоко применяющие разделение труда. Если в Западной Европе развитие мануфактур происходило на основе найма вольных работников, то в России свободных людей почти не было, поэтому большое распространение получили вотчинные мануфактуры, которые основывались на использовании крепостного труда. Крепостных ремесленников и крестьян заставляли работать на предприятиях в порядке феодальной повинности, заработная плата им почти не выплачивалась. Такие мануфактуры существовали в России до середины XIX века.
Мануфактурное производство (заводы) развивалось в основном в металлургии (литье пушек, пушечных ядер, колоколов). Некоторые процессы труда были механизированы при помощи водяных двигателей, поэтому эти заводы обычно строились на реках, перегороженных плотинами.
Первая мануфактура была построена в 1631 году на Урале: Ницинский медеплавильный завод. Около Тулы возникли металлургические заводы голландцев Андрея Виниуса, Петра Марселиса, Тильмана Окама (Акема) и др.[13]. В Москве существовало несколько государственных (казенных) мануфактур, принадлежащих Дворцовому приказу:
Монетный, Печатный, Хамовный (полотняный) дворы. Но в целом количество мануфактур было незначительным и к концу XVII века не превышало двух десятков.
В этот же период начала развиваться рассеянная мануфактура (мануфактура на дому). Появилась новая фигура – скупщик, т. е. торговый посредник между ремесленниками и рынком. Скупщики из числа разбогатевших ремесленников и купцов распределяли заказы по домам производителей, предъявляя определенные количественные и качественные требования к продукции.
Заказчики-скупщики снабжали изготовителей сырьем, орудиями труда, нередко в долг, под будущие изделия. Тем самым скупщики постепенно отрезали производителей и от рынка сбыта, и от рынка сырья. Этот вид мануфактур просуществовал в России до конца XIX века, особенно вокруг крупных городов, где формировался постоянно высокий спрос на изделия повседневного быта: кожаную и валяную обувь, деревянные ложки и посуду, кадушки, глиняную посуду и др.
Широкое распространение получили отхожие промыслы, особенно в Нечерноземье. Осенью и зимой крестьяне уходили на заработки в города, на строительство храмов и мостов, становились речными бурлаками и работниками на соляных промыслах, но весной они возвращались в деревню на полевые работы. Феодалы поощряли такую деятельность, поскольку крестьяне платили им денежный оброк, что было выгодно в условиях нарождающегося рынка.
И все же города на Руси еще оставались центрами феодальных и княжеских вотчин, а городское население находилось в сильной зависимости от феодальной знати. Многие южные и юго-восточные города и в XVII веке не имели торгово-промышленного населения, а состояли из военных гарнизонов. Перепись 1668 года отмечала, что такими городами были Пронск, Ряжск, Орел, Мценск, Ливны, Тамбов и многие другие.
В XV–XVII веках торгово-ремесленное население городов имело название посадских людей, так как они жили на посадах, вне укрепленной части городов. Посадские люди составляли единую тяглую общину, выполняли определенные государственные повинности, которые раскладывались между всеми людьми, поэтому посадское население было заинтересовано в том, чтобы никло не уклонялся от выполнения городских повинностей и чтобы все были прикреплены к тяглу.
В этот период продолжало развиваться ремесленное производство, возрастал его удельный вес в экономике страны, увеличивалось количество ремесленных специальностей, заметно повышался уровень квалификации работников. Ремесленники все больше стали работать на рынок, а не на заказ. Феодалы предпочитали покупать ремесленные изделия на городских рынках, нежели использовать не очень качественные изделия своих сельских мастеровых. Все чаще и крестьяне покупали городские изделия, что приводило к росту внутреннего спроса и предложения.
Следует отметить, что в России в XVI–XVII веках почти не было цеховой организации ремесленного производства, подобно западноевропейской, где существовала очень жесткая регламентация при производстве и продаже продукции. На Руси отдельный ремесленник зачастую занимался изготовлением не одного, а нескольких видов товаров.
В XVII веке стала заметно проявляться товарная специализация отдельных регионов страны. Так, в Ярославле, Вологде, Можайске, Костроме, Муроме, Казани развивалось кожевенное производство, в Устюге, Тихвине, Серпухове, Туле, Олонецком крае – металлургия, в Новгороде, Пскове, Твери – изготовление льняного полотна и холста, в Москве, Заволжье – выделка сукна, в Старой Руссе и Тотьме – солеварение и т. д.
Дальнейшая специализация производителей и развитие внутреннего спроса свидетельствовали о том, что в сфере производства зарождались иные формы, отличные от средневекового ремесла. В XVII веке начали появляться мануфактуры, предприятия, хотя и основанные на ручном труде, но более глубоко применяющие разделение труда. Если в Западной Европе развитие мануфактур происходило на основе найма вольных работников, то в России свободных людей почти не было, поэтому большое распространение получили вотчинные мануфактуры, которые основывались на использовании крепостного труда. Крепостных ремесленников и крестьян заставляли работать на предприятиях в порядке феодальной повинности, заработная плата им почти не выплачивалась. Такие мануфактуры существовали в России до середины XIX века.
Мануфактурное производство (заводы) развивалось в основном в металлургии (литье пушек, пушечных ядер, колоколов). Некоторые процессы труда были механизированы при помощи водяных двигателей, поэтому эти заводы обычно строились на реках, перегороженных плотинами.
Первая мануфактура была построена в 1631 году на Урале: Ницинский медеплавильный завод. Около Тулы возникли металлургические заводы голландцев Андрея Виниуса, Петра Марселиса, Тильмана Окама (Акема) и др.[13]. В Москве существовало несколько государственных (казенных) мануфактур, принадлежащих Дворцовому приказу:
Монетный, Печатный, Хамовный (полотняный) дворы. Но в целом количество мануфактур было незначительным и к концу XVII века не превышало двух десятков.
Следует отметить, что в XVII веке промышленным предпринимательством занимались и представители знатных боярских семей – Трубецких, Одоевских, Милославских. Среди них особенно выделялся родственник царя Алексея Михайловича Б. И. Морозов.В хозяйствах крупных вотчинников создавались солеваренные, кожевенные, винокурные и поташные заводы, производилось железо, стекло и др.
В этот же период начала развиваться рассеянная мануфактура (мануфактура на дому). Появилась новая фигура – скупщик, т. е. торговый посредник между ремесленниками и рынком. Скупщики из числа разбогатевших ремесленников и купцов распределяли заказы по домам производителей, предъявляя определенные количественные и качественные требования к продукции.
Заказчики-скупщики снабжали изготовителей сырьем, орудиями труда, нередко в долг, под будущие изделия. Тем самым скупщики постепенно отрезали производителей и от рынка сбыта, и от рынка сырья. Этот вид мануфактур просуществовал в России до конца XIX века, особенно вокруг крупных городов, где формировался постоянно высокий спрос на изделия повседневного быта: кожаную и валяную обувь, деревянные ложки и посуду, кадушки, глиняную посуду и др.
Широкое распространение получили отхожие промыслы, особенно в Нечерноземье. Осенью и зимой крестьяне уходили на заработки в города, на строительство храмов и мостов, становились речными бурлаками и работниками на соляных промыслах, но весной они возвращались в деревню на полевые работы. Феодалы поощряли такую деятельность, поскольку крестьяне платили им денежный оброк, что было выгодно в условиях нарождающегося рынка.
Образование всероссийского рынка
XVII век ознаменовался важнейшим событием в экономической жизни страны – образованием всероссийского рынка. Для этого в России появились определенные предпосылки. Как указывалось ранее, в стране все заметнее углублялось территориальное разделение труда. Ряд районов специализировался на производстве различной промышленной продукции. В сельском хозяйстве также складывалась определенная региональная специализация, земледельческие хозяйства стали производить продукцию на продажу. На северо-западе России предпочитали выращивать для рынка лен, на юге и юго – востоке – хлеб и мясной скот, вблизи больших городов – овощи, молочный скот. Даже монастыри занимались производством различной продукции на продажу: кожи, сала, пеньки, поташа[14] и др.
Все это способствовало усилению экономических связей между регионами, постепенному слиянию местных рынков в один, всероссийский. К тому же централизованное государство поощряло процесс такого объединения. В экономические связи постепенно втягивались Левобережная Украина, Поволжье, Сибирь, Северный Кавказ.
Если в XVI веке внутренняя торговля велась в основном на небольших рынках-торжках, то в XVII веке начали появляться регулярные ярмарки (от нем. Jahrmarkt — ежегодный рынок). Как правило, они проводились в определенное время года в течение нескольких дней и даже недель, около больших монастырей во время больших церковных праздников или осенью, после окончания полевых работ. Сюда съезжались купцы из разных городов и стран, здесь проходила оптовая торговля, заключались крупные торговые и кредитные сделки.
Возникли общероссийские ярмарки: Макарьевская (Нижний Новгород), Свенская (Брянск), Архангелогородская, Тихвинская, Ирбитская, Сольвычегодская. Особое место среди торговых центров занимал Новгород Великий, который славился торговлей еще в XI–XII веках. Так, легендарный гусляр Садко, ставший купцом, имел реального прототипа Сотко Сытина, чье имя упоминается в новгородской летописи XII века, поскольку он построил храм на свои деньги.
В Новгороде Великом торговля-гостьба велась артелями-компаниями. Одна из таких компаний была известна с XIII века и называлась «Иваново-сто» (по храму св. Иоанна Предтечи). У нее имелся общий гостиный двор (склад товаров), «гридница» (большая палата для проведения собраний). Основавшие эту компанию купцы-вощники, не только занимались торговлей воском, но и активно участвовали в политической жизни Новгородской республики. Руководил компанией выборный староста, который наблюдал за порядком, за правильностью оформления документов. У компании были большие специальные весы для проверки достоверности веса товаров, а на малых весах взвешивали денежные слитки. Имелся свой торговый суд во главе с тысяцким, который разрешал различные конфликты. Вступить в Ивановскую артель было трудно, для этого следовало заплатить взнос в 50 гривен, пожертвовать на храм 30 гривен серебра. На эти деньги можно было купить стадо коров в 80 голов. Позже членство стало наследственным и передавалось детям, если они продолжали торговое дело.
Еще с XV века прославились новгородские купцы Строгановы. Они одними из первых начали солеваренное дело на Урале, торговали с народами Севера и Сибири. Иван Грозный дал в управление купцу Анике Строганову огромную территорию: Пермскую землю по Каме до Урала. На деньги этого семейства позже был снаряжен отряд Ермака по освоению Сибири.
Но в XV–XVI веках центр торговли постепенно переместился в Москву. Именно в Москве в XVII веке сформировалось купечество как особое сословие горожан, игравшее все более заметную роль в экономической и политической жизни страны. Здесь выделялись особо именитые купцы («гости»), примерно 30 человек. Это почетное звание получали от царя те, кто имел торговый оборот не менее 20 тыс. рублей в год (или около 200 тыс. золотых рублей в масштабе цен начала XX века). Эти купцы были особо приближенными к царям, выполняли важные финансовые поручения в интересах казны, вели внешнюю торговлю от царского имени, выступали в качестве подрядчиков на важных строительных объектах, собирали налоги и пр. Они освобождались от уплаты пошлин, могли покупать во владение крупные земельные участки. К числу таких именитых гостей в XVI–XVII веках можно отнести Г.Л. Никитникова, Н.А. Светешникова, представителей семей Строгановых, Гурьевых, Шустовых и др.
Купцы, обладавшие меньшими капиталами, входили в две торговые корпорации – гостиную и суконную «сотню». Их представители тоже обладали большими привилегиями, имели выборное самоуправление внутри «сотен», которыми руководили «головы» и «старшины». К самым низким разрядам относились «черные сотни» и «слободы». Сюда, как правило, входили те, кто производил продукцию и сам ее продавал.
Одним из источников накопления купеческого капитала была система откупов, когда правительство предоставляло богатым купцам право на продажу соли, вина и других важных для казны товаров, на сбор кабацких и таможенных пошлин. Так, московские гости Воронин, Никитников, Грудицын и др. торговали хлебом, имели крупные железоделательные заводы, были судовладельцами, являлись откупщиками на поставку в армию продовольствия и обмундирования.
В XVI–XVII веках Россия стала более активно развивать внешнюю торговлю. Еще при Василии III были заключены торговые соглашения с Данией, при Иване IV установлены прочные связи с Англией. Английским купцам были даны большие привилегии в торговле, которая осуществлялась практически без пошлин для обеих сторон. Англичане основали несколько торговых домов-факторий в Вологде, Холмогорах, Москве, Ярославле, Казани, Астрахани.
Все это способствовало усилению экономических связей между регионами, постепенному слиянию местных рынков в один, всероссийский. К тому же централизованное государство поощряло процесс такого объединения. В экономические связи постепенно втягивались Левобережная Украина, Поволжье, Сибирь, Северный Кавказ.
Если в XVI веке внутренняя торговля велась в основном на небольших рынках-торжках, то в XVII веке начали появляться регулярные ярмарки (от нем. Jahrmarkt — ежегодный рынок). Как правило, они проводились в определенное время года в течение нескольких дней и даже недель, около больших монастырей во время больших церковных праздников или осенью, после окончания полевых работ. Сюда съезжались купцы из разных городов и стран, здесь проходила оптовая торговля, заключались крупные торговые и кредитные сделки.
Возникли общероссийские ярмарки: Макарьевская (Нижний Новгород), Свенская (Брянск), Архангелогородская, Тихвинская, Ирбитская, Сольвычегодская. Особое место среди торговых центров занимал Новгород Великий, который славился торговлей еще в XI–XII веках. Так, легендарный гусляр Садко, ставший купцом, имел реального прототипа Сотко Сытина, чье имя упоминается в новгородской летописи XII века, поскольку он построил храм на свои деньги.
В Новгороде Великом торговля-гостьба велась артелями-компаниями. Одна из таких компаний была известна с XIII века и называлась «Иваново-сто» (по храму св. Иоанна Предтечи). У нее имелся общий гостиный двор (склад товаров), «гридница» (большая палата для проведения собраний). Основавшие эту компанию купцы-вощники, не только занимались торговлей воском, но и активно участвовали в политической жизни Новгородской республики. Руководил компанией выборный староста, который наблюдал за порядком, за правильностью оформления документов. У компании были большие специальные весы для проверки достоверности веса товаров, а на малых весах взвешивали денежные слитки. Имелся свой торговый суд во главе с тысяцким, который разрешал различные конфликты. Вступить в Ивановскую артель было трудно, для этого следовало заплатить взнос в 50 гривен, пожертвовать на храм 30 гривен серебра. На эти деньги можно было купить стадо коров в 80 голов. Позже членство стало наследственным и передавалось детям, если они продолжали торговое дело.
Еще с XV века прославились новгородские купцы Строгановы. Они одними из первых начали солеваренное дело на Урале, торговали с народами Севера и Сибири. Иван Грозный дал в управление купцу Анике Строганову огромную территорию: Пермскую землю по Каме до Урала. На деньги этого семейства позже был снаряжен отряд Ермака по освоению Сибири.
Но в XV–XVI веках центр торговли постепенно переместился в Москву. Именно в Москве в XVII веке сформировалось купечество как особое сословие горожан, игравшее все более заметную роль в экономической и политической жизни страны. Здесь выделялись особо именитые купцы («гости»), примерно 30 человек. Это почетное звание получали от царя те, кто имел торговый оборот не менее 20 тыс. рублей в год (или около 200 тыс. золотых рублей в масштабе цен начала XX века). Эти купцы были особо приближенными к царям, выполняли важные финансовые поручения в интересах казны, вели внешнюю торговлю от царского имени, выступали в качестве подрядчиков на важных строительных объектах, собирали налоги и пр. Они освобождались от уплаты пошлин, могли покупать во владение крупные земельные участки. К числу таких именитых гостей в XVI–XVII веках можно отнести Г.Л. Никитникова, Н.А. Светешникова, представителей семей Строгановых, Гурьевых, Шустовых и др.
Купцы, обладавшие меньшими капиталами, входили в две торговые корпорации – гостиную и суконную «сотню». Их представители тоже обладали большими привилегиями, имели выборное самоуправление внутри «сотен», которыми руководили «головы» и «старшины». К самым низким разрядам относились «черные сотни» и «слободы». Сюда, как правило, входили те, кто производил продукцию и сам ее продавал.
Иностранцы, посещавшие в XV–XVI веках Россию, поражались масштабам торговли. Они отмечали изобилие мяса, рыбы, хлеба и других продуктов на рынках Москвы, их дешевизну по сравнению с европейскими ценами. Писали, что говядину продают не на вес, а «на глазок», что торговлей занимаются представители всех сословий[15], что правительство всячески поддерживает торговлю. Важно отметить, что западноевропейская «революция цен», проходившая в XVI веке, коснулась и России. Известно, что в эпоху Великих географических открытий в Европу хлынуло огромное количество дешевого золота и серебра из Америки, что привело к резкому обесцениванию денег и такому же резкому общему росту цен. В России, связанной с Западной Европой экономическими отношениями, цены также выросли к началу XVII века примерно в три-четыре раза.В XVI–XVII веках в России начался процесс первоначального накопления капитала именно в сфере торговли. Позже купеческий капитал стал проникать в сферу производства, богатые торговцы покупали ремесленные мастерские и промышленные предприятия. Наряду с вотчинными и казенными появлялись купеческие мануфактуры, на которых использовался труд свободных горожан, оброчных крестьян, отпущенных на отхожие промыслы, привлекались также и иностранные мастера. На различных промыслах Строгановых (соляных, поташных) было занято около 10 тыс. вольных людей.
Одним из источников накопления купеческого капитала была система откупов, когда правительство предоставляло богатым купцам право на продажу соли, вина и других важных для казны товаров, на сбор кабацких и таможенных пошлин. Так, московские гости Воронин, Никитников, Грудицын и др. торговали хлебом, имели крупные железоделательные заводы, были судовладельцами, являлись откупщиками на поставку в армию продовольствия и обмундирования.
В XVI–XVII веках Россия стала более активно развивать внешнюю торговлю. Еще при Василии III были заключены торговые соглашения с Данией, при Иване IV установлены прочные связи с Англией. Английским купцам были даны большие привилегии в торговле, которая осуществлялась практически без пошлин для обеих сторон. Англичане основали несколько торговых домов-факторий в Вологде, Холмогорах, Москве, Ярославле, Казани, Астрахани.
Двусторонние англо-российские отношения ведут свой отсчет с середины XVI века, когда английские купцы занялись поиском путей в Индию и Китай через Северный Ледовитый океан. В 1553 году три английских корабля оказались затертыми во льдах Белого моря недалеко отустья Северной Двины. Часть моряков погибла, а остатки экспедиции высадились на берег у села Холмогоры. Англичане во главе с командиром одного из кораблей Ричардом Ченслером были перевезены в Москву ко двору Ивана Г розного, где были приняты с большими почестями.В 1554 году в Лондоне была основана Московская компания, которая осуществляла не только торговые, но и дипломатические связи между двумя странами. Англия вывозила из России парусину, канаты, пеньку, корабельный лес и другие товары, необходимые для обустройства своего флота. И на протяжении столетий Англия занимала ведущее место во внешней торговле России. А в Москве, на улице Варварка, до сих пор сохранилось здание Старого Английского двора (Английского посольства), построенного еще в XVI веке.