– Но что тогда делать, Джон? Освобождать Тикунде, распускать войска и бежать из страны?
   – Нет, конечно. Не впадай в панику. Тебе нельзя проигрывать, и ты победишь!
   Гринду посмотрел на американца:
   – Что-то я не пойму тебя, Джон.
   – Если шансы разгромить гарнизон у Хостура малы, то нечего и дергаться. Измени задачу командиру бригады.
   – Каким образом?
   – Соединению следует подойти к городу и блокировать его, отрезать от остальной территории страны. Одновременно утром пошли в район Хостура звено штурмовиков так, чтобы они зашли на гарнизон вдоль границы воздушного пространства с республикой Чано.
   – Но зенитно-ракетная батарея Чансиду собьет их!
   – Вот именно, Квинси. Это обстоятельство сыграет на тебя. Ты объявишь на всю страну, что генерал Чансиду отдал приказ сбить свои же самолеты, которые контролировали воздушное пространство государства. Гибель пилотов заставит многих пересмотреть свое отношение к Чансиду. Ты же получишь еще больше оснований блокировать гарнизон у Хостура и объяснишь народу по телевидению и радио, что вынужден прибегнуть к силе, чтобы не пролилась кровь мирных жителей. Мы, я имею в виду США и союзников по НАТО, осудим действия генерала Чансиду. Тебе тоже достанется, но без этого не обойтись. Заблокировав гарнизон и лишив его снабжения, ты должен будешь навести порядок в тех частях армии, офицеры которых не пожелали перейти на твою сторону. Тебе придется пресечь акции неповиновения гражданского населения, в частности, в городе Либдер, используя для этого МВД. Параллельно прокуратура должна начать подготовку открытого процесса над Тикунде. Наши специалисты уже готовы включиться в эту работу. Гарнизон Чансиду в блокаде не продержится и двух недель. Надолго ли ему хватит топлива для автономных электростанций, продовольствия и воды? С учетом увеличения потребителей, назовем так пополнение гарнизона, запасы кончатся быстро. Солдаты и офицеры вынуждены будут сложить оружие, ведь в гарнизоне у офицеров семьи, жены, дети. Чансиду ничего не сможет сделать. Потеряв войска, он лишится всего. В том числе и жизни. Никакого кровопролития!.. Пилоты и генерал не в счет. Это плановые потери.
   Гринду проговорил:
   – Ты нарисовал слишком радужную картину, Джон, совершенно забыл, что власти Чано по-прежнему признают только Тикунде и поддерживают Чансиду. Гарнизон может спокойно получить все необходимое из соседней республики. Не исключено, что и конкретную военную помощь. Руководство Чано может ввести свои войска в район, контролируемый Чансиду. Тогда не будет никакой паники и сдачи в плен. Напротив, начнется активная подготовка к наступлению.
   Дебри перестал улыбаться, взглянул на Гринду жесткими, безжалостными глазами и заявил:
   – Я ничего не забываю, Квинси. Руководство Чано осудит переворот, но никакой помощи Чансиду не предоставит. Об этом позаботятся в Вашингтоне.
   – Ну, тогда это совсем другое дело.
   Дебри поднялся с кресла, одернул пиджак, поправил галстук и неожиданно официально заявил:
   – Господин Гринду, я обязан передать ваши слова послу США в республике Восточный Бурнад. Мы внимательно выслушаем ваше обращение к народу страны. До свидания.
   Дебри вышел. Гринду пожал плечами. Чего это Джон так разошелся?
   Он тут же снял трубку спутниковой станции и вызвал на связь командира второй мотопехотной бригады полковника Лусике.

Глава 2

   Лусике ответил без промедления:
   – Слушаю вас, господин генерал-лейтенант.
   – Обстановка изменилась, полковник, следовательно, задачи твоей усиленной бригады тоже. Ты должен подвести войска к Хостуру и рассредоточить их по фронту между городом и местом дислокации гарнизона. Другими словами, блокировать генерала Чансиду в его логове, перекрыть обеспечение гарнизона продуктами и водой. Полковник, с мятежной базы и мышь не должна проскользнуть!
   Лусике с явным облегчением ответил:
   – Так точно, господин генерал-лейтенант. Я перекрою все проходы к гарнизону. Но Чансиду может оказать помощь руководство Чано.
   – Это не твоя забота, полковник.
   – Понял, господин генерал. К утру войска полностью блокируют Хостур. Я отдам приказ командиру временно подчиненной мне эскадрильи штурмовой авиации не поднимать самолеты.
   – А вот этого делать не следует, – проговорил Гринду. – Более того, ты должен отдать приказ на утренний пролет четырех «Су-24» вдоль границы, захватывая пространство над гарнизоном.
   – Но ведь их собьет зенитно-ракетная батарея!
   – И это не твоя, полковник, забота. Запомни только, что в приказе, отданном командиру эскадрильи, не должно упоминаться название гарнизона или имя Чансиду. Официально задача звена «Су-24» состоит в проверке разведданных, согласно которым к нашей границе якобы выдвигаются войска республики Чано. Как понял?
   – Понял, господин генерал!
   – Выполняй!
   Отдав распоряжение командиру бригады, Гринду связался с тюрьмой, устроенной в крепости Чембар.
   Ему ответил начальник специального изолятора Энне Зула:
   – Слушаю вас, господин президент.
   Зула всегда отличался льстивым характером. Он пресмыкался перед чиновниками выше его по рангу и во времена Узонды, и при президентстве Тикунде, поступал так и сейчас, при Гринду.
   Но лесть генералу пришлась по душе.
   – Ты ошибся, Зула, я еще не президент.
   – О, это вопрос времени, господин Гринду. За вами армия, значит, сила. Надеюсь, когда вас изберут в президенты страны, вы не забудете своего верного Зулу.
   – Не забуду. Как чувствует себя Тикунде?
   – Нормально. Недавно его осматривал врач, никаких отклонений в здоровье не обнаружил.
   – Тикунде сейчас в камере?
   – Так точно, в подвальной.
   – Срочно подготовить ему апартаменты на втором этаже главной башни.
   – Но у меня для этого ничего нет.
   – Ты получишь все, что надо.
   – Понял, господин генерал.
   – Питание доставлять из ресторана. Деньги ты тоже получишь.
   – Да, господин генерал. Позвольте уточнить, из какого ресторана?
   – Мне все равно, главное, чтобы пища была качественной, калорийной.
   – Слушаюсь.
   – Тебе постоянно находиться при Тикунде. Ради новой высокой должности можно ведь немного и потерпеть, да, Зула?
   – Вы насчет семьи? Это не проблема. Я готов терпеть и ждать столько, сколько надо.
   – Вот и хорошо. Я приеду в крепость часов в десять. До этого Тикунде в апартаменты не переводить.
   – Слушаюсь!
   – До встречи, Зула.
   – Буду рад лично встретить вас.
   – Отбой.
   Гринду положил трубку.
   В 10.20 офицер первого отделения отряда спецназа «Пеликан», осуществлявшего охрану Гринду, доложил:
   – Во дворец прибыл Алула Экунзу.
   – Председатель оппозиционной партии?
   – Так точно. Он просит аудиенции.
   – Хорошо, проводите его ко мне.
   Спустя пять минут Экунзу вошел в кабинет:
   – Приветствую вас, господин Гринду!
   – Добрый вечер, Алула. Проходи, присаживайся. Что привело тебя ко мне? Только, пожалуйста, покороче, у меня масса дел.
   – Понимаю. Я буду краток.
   Руководитель оппозиционной партии, финансируемой, как и мятежные силы, Соединенными Штатами Америки, присел в гостевое кресло.
   – Собственно, у меня два вопроса, господин Гринду.
   – Слушаю вас.
   – Говорим прямо?
   – Конечно.
   – Тогда вопрос первый. Я хотел бы, чтобы при формировании нового правительства и парламента наша партия получила не менее тридцати процентов мест в сенате и как минимум три министерских портфеля.
   – Что взамен?
   – Поддержка вашей кандидатуры на выборах президента. А это ровно сорок процентов голосов избирателей, при условии, что сторонники Тикунде будут выведены из политической борьбы.
   Гринду усмехнулся и заявил:
   – Значит, господин Экунзу, вы хотите значительно усилить свои позиции, не участвуя в революции?
   – Вот именно, господин Гринду. Мы не участвовали в государственном перевороте. А ведь я мог вывести своих сторонников на улицы, и тогда войска не вошли бы в Тагабир так вот просто. Если бы партия выступила на стороне Тикунде, то у вас возникло бы очень много проблем, и кто знает, удалось бы «Пеликану» занять Красный дворец.
   – Похоже, вы решили шантажировать меня?
   – Ни в коем случае. Я предлагаю сделку. Мы вам поддержку, вы нам места в правительстве и парламенте.
   – Если я откажу, вы выведете своих людей на улицы городов с требованиями вернуть Тикунде?
   – Ну, зачем же? Вы же прикажете разогнать любые демонстрации, митинги. Это будет сделано жестко, с применением не только полиции, но и армейских подразделений.
   Гринду усмехнулся:
   – Вы хитрый человек, Алула. Но зачем мне идти на уступки, если я могу разогнать вашу партию?
   – Кто же тогда будет голосовать за вас на выборах президента, господин Гринду?
   – Хорошо. Я обдумаю ваше предложение.
   – Обдумайте. И чем быстрее вы примете его, тем лучше для вас.
   Гринду удивленно посмотрел на лидера оппозиционной партии и осведомился:
   – А не слишком ли вы наглеете, господин Экунзу?
   – Отнюдь. Позвольте перейти ко второму вопросу?
   – Слушаю!
   Экунзу поудобнее устроился в кресле.
   – Как вы думаете, господин Гринду, «Аль-Каида» останется в стороне от происходящего в Бурнаде?
   – На что вы намекаете, господин Экунзу?
   – Я не намекаю, генерал. Мы с вами финансируемся одним источником. Вы не могли не заметить, что за всеми революционными процессами в мире стоит одна сила, все те же Соединенные Штаты. Пентагон везде действует по одному сценарию. Поддержка сил, находящихся в оппозиции к неугодным режимам, их финансирование, организация локальных конфликтов, разрастающихся в массовые. Свержение неугодных США правителей и правительств. А дальше отход. Временная пауза. Пока в охваченные междоусобицей страны не проникнет «Аль-Каида». Когда там возникает реальная угроза захвата власти исламистами, Вашингтон переходит к основному этапу реализации собственных планов. В эти государства вводятся войска и формируется марионеточная власть. Примеры этому: Ливия, Египет, Сирия. Да, в Сирии еще не дошло до прямого военного вторжения, но оно произойдет. Конечно, если в названных странах марионеточные режимы сами не возьмут власть в свои руки.
   – А как же насчет предстоящего вывода войск западной коалиции из Афганистана? Ведь правительство, сформированное в Кабуле, не удержит власть, и ее быстро захватят талибы! Значит, в Афганистане США расписываются в своем поражении, не так ли?
   – Отнюдь! В Афганистане и Ираке Вашингтон ведет себя не так, как в Африке и на Аравийском полуострове. Здесь задача Вашингтона состоит в том, чтобы подчинить себе государства, силы которых подорваны, в Афганистане же – создать большие проблемы для России. Ведь приход к власти талибов вынудит Москву принимать ответные меры. Американцы сталкивают Россию с международным терроризмом. Москва будет вынуждена идти на жесткие военные меры для защиты собственных рубежей. Она старается не допустить продвижения «Аль-Каиды» на север, в Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан, Туркмению. Но да ладно с Россией. Москва претендует на роль мирового лидера, пусть и решает свои проблемы. Вернемся в наш родной Бурнад. Так вот, международная террористическая организация не преминет воспользоваться ситуацией, сложившейся в нашей стране. А у нас северная провинция находится под влиянием, если не сказать под контролем, организации «Общество возрождения и реформ», возглавляемой господином Али Макни. Данная структура является отделением, если можно так выразиться, а точнее сказать, ячейкой международной сети «Аль-Каиды». Господин Макни часто посещает Пакистан, поддерживает неплохие отношения с руководителями исламских организаций в других странах. Уверен, что Вашингтон спровоцирует выступление ваххабитов. И тогда, господин Гринду, начнется гражданская война. Вмешательство США приведет к формированию подконтрольного Вашингтону правительства. Вы станете президентом Бурнада, это решено за океаном. Вопрос в том, надолго ли?
   Квинси Гринду внимательно посмотрел на председателя оппозиционной партии и спросил:
   – А вы, господин Экунзу, можете как-то повлиять на ситуацию?
   – Могу! Вернее, мы с вами вместе способны на это.
   – Что же мы можем сделать?
   – Договориться, господин Гринду. Я в неплохих личных отношениях с Макни. Думаю, сумею убедить его не поднимать восстание в провинции Зимбар. А оно, уверяю вас, готовится.
   – Допустим, вы убедите Макни не выступать против меня. Но он тоже запросит что-то взамен. И не провинцию, которую контролирует безо всяких договоренностей с режимом Тикунде.
   – Необходимо создание полноценного правительства, дабы убедить Пентагон в том, что мы сами в состоянии править Восточным Бурнадом, поддерживать в государстве порядок, полностью ориентируясь на США. Али Макни тоже должен получить приличный кусок от общего пирога. Тогда ни у Пентагона, ни у «Аль-Каиды» не будет оснований вмешиваться во внутренние дела Бурнада. Вы президент, я, скажем, председатель правительства, а Макни возглавит сенат. Все довольны, и всем хорошо.
   – Вряд ли подобный расклад устроит США. В Пентагоне не согласятся на то, чтобы парламент возглавил человек «Аль-Каиды».
   – Согласятся, господин Гринду, если Макни направит деятельность террористической организации против соседней республики Чано, которая гораздо привлекательнее для американцев, нежели Бурнад. Ведь в планах США нам отведено всего лишь место плацдарма для захвата крупной, экономически развитой, богатой, а главное, ориентированной на Россию республики Чано и дальнейшего продвижения американской демократии в глубь Африки. Конечно, ни посол США Ричард Глоуден, ни непосредственный куратор военного переворота майор ЦРУ Джон Дебри ни слова не говорили вам об этом. Но кроме вас Дебри вел переговоры и со мной. Я не стану разглашать их суть. Вы, в принципе, все услышали. Так что хорошенько подумайте, господин Гринду. Не смею больше отвлекать вас от решения важных государственных вопросов. Как связаться со мной, вы знаете. До свидания!
   – До свидания, господин Экунзу, – проговорил озадаченный генерал Гринду.
   Как только руководитель оппозиционной партии покинул кабинет, Гринду приказал дежурному офицеру срочно вызвать во дворец министра внутренних дел переходного правительства генерала Захира Бумжеля.
   Тот явился через полчаса, зашел в кабинет, сел в кресло и спросил:
   – Что произошло, Квинси?
   – А ты уже отдыхал дома?
   – По-твоему, я должен был сидеть в министерстве? В моем департаменте порядок, полиция готова к несению службы в режиме чрезвычайного положения и комендантского часа. Доклады начальников провинциальных управлений я принял, в стране в основном спокойно. Ситуация в Либдере под контролем. Население предупреждено о том, что после двадцати трех часов мы будем жестко реагировать на любые массовые собрания, демонстрации, пикеты. Обстановка там постепенно успокаивается. Вокруг Хостура полиция тоже контролирует ситуацию. Ну а обстановка в военном гарнизоне меня, извини, не касается.
   – А тебе известно, что северная провинция Зимбар находится под контролем организации «Общество возрождения и реформ»?
   – Али Макни? Ну, под контролем, это сильно сказано. Да, исламисты имеют влияние в Зимбаре, особенно в городе Корга. Но и там ситуация спокойная. На данный момент люди Макни никак не проявляют себя.
   – Руководитель организации признал переходное правительство?
   – Нет! Али Макни вообще никак публично не отреагировал на переворот.
   – Полиция следит за ним?
   – В этом нет необходимости. Макни не нарушает законов, не прячется, большую часть времени проводит дома. У него солидный особняк на окраине Корга. Ты вызвал меня из-за Макни?
   – Не только. Что ты думаешь о возможностях Экунзу?
   – Ничего. Контроль над оппозицией осуществляет служба национальной безопасности. Этот вопрос к полковнику Лунфа.
   – Но тебе должно быть известно, на что способен Экунзу.
   – Отвечу так, Квинси. Ради денег и карьеры Экунзу способен на все! Он частый гость американского посольства. Его партия насчитывает около миллиона членов, примерно столько же сторонников. Тикунде не давал ему развернуться. Сейчас Экунзу поднял голову. Обычное дело. Гиена почуяла запах крови.
   – Понятно. Я поговорю с Лунфа, но и ты смотри и за Экунзу, и особенно за Макни. Мне нужна полная информация о деятельности возглавляемых ими организаций, а также планы, намерения, возможное взаимодействие.
   Бумжель поморщился и проговорил:
   – Вряд ли Макни пойдет на сближение с Экунзу. Али сам себе на уме. Хотя в изменившейся ситуации возможно все!
   – Вот именно, что в изменившейся ситуации возможно все!
   – Я понял тебя, Квинси. Подключу спецподразделения к работе по Экунзу и Макни. Что-нибудь еще?
   – Да! Отдай распоряжение, чтобы в течение часа в тюрьме крепости Чембар оборудовали апартаменты для Тикунде. Выдели деньги для достойного содержания бывшего президента.
   Министр внутренних дел удивленно посмотрел на Гринду и осведомился:
   – С чего такая благосклонность к Тикунде? Или ты решил оставить его в живых?
   – Нет! – ответил Гринду. – Хотя, если он вдруг согласится на добровольную отставку и передачу дел мне, прикажет Чансиду сдаться, то, возможно, какое-то время побудет на свободе. Но это моя проблема. Ты решай свои. Если их нет сейчас, то это совершенно не означает, что они не возникнут завтра.
   – Ты руководитель страны, я подчиняюсь!
   – О’кей, Захир. Не смею задерживать! До завтра.
   – Ты поспи, Квинси. А то вымотаешь себя, и лишимся мы руководителя. Организм не любит, когда его насилуют.
   – Насилия никто не любит. До завтра, – повторил Гринду.
   Генерал Бумжель поднялся:
   – До свидания, Квинси. Все, что приказано, я сделаю, не сомневайся, береги себя.
   – Благодарю.
   Министр внутренних дел отдал необходимые распоряжения начальнику управления по городу Тагабир и покинул дворец.
   Гринду хотел вызвать еще и полковника Лунфа, но тот не ответил. Дежурный сообщил, что начальник службы национальной безопасности в 18.00 выехал в город Корга. Гринду не понимал, что вдруг заставило шефа безопасности внезапно, без предупреждения, не говоря уже о разрешении, срочно отправиться в провинцию Зимбар. Уж не к Макни ли? Но это станет известно только утром. Как и обстановка в гарнизоне у Хостура.
   Генерал-лейтенант Квинси Гринду вызвал охрану и на бронированном «Мерседесе», вчера принадлежавшем Тикунде, направился к крепости Чембар, в пригород столицы, селение Кормуд.
   У въезда в крепость его встретил начальник тюрьмы Энне Зула и доложил:
   – Господин генерал, арестованный Тикунде находится в камере. Охрана – отделение отряда «Пеликан», по периметру – взвод армейского батальона. Начальник управления внутренних дел столицы двадцать минут назад прислал два автомобиля с людьми и мебелью. В настоящее время согласно вашему приказу оборудуются апартаменты.
   – У тебя полчаса на то, чтобы завершить работу в башне.
   – Слушаюсь!
   – Проводи меня к Тикунде.
   – Прошу в крепость.
   Гринду в сопровождении начальника тюрьмы и двух офицеров «Пеликана» прошел к центральной цитадели и спустился в подвал. Зула открыл замок массивной двери.
   Гринду сказал:
   – Дальше я пойду один. Пусть принесут стул. Займись апартаментами и помни, что у тебя осталось уже меньше получаса. О готовности нового места заключения бывшего президента доложишь лично, здесь, в камере.
   – Слушаюсь, господин генерал.
   Гринду вошел в одиночную, но довольно просторную камеру, освещенную синей лампой, закрытой мелкой металлической сеткой, остановился за дверью и осмотрелся. Он находился в комнате примерно три на четыре метра с бетонными стенами, полом и потолком. На узком окне решетка, за ней – ящик с рядом отверстий. Стекла не было. В одном углу солдатская кровать с матрацем и подушкой, в другой – стол и табурет. Все привинчено к полу. В переднем слева углу стоял унитаз, напротив – умывальник. Горячая вода в камеру не подавалась. В двери глазок и окошко для передачи заключенному пищи и воды.
   Тикунде лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел на незваного гостя.
   – Да-да, – проговорил Гринду. – Это далеко не кабинет во дворце и не спальня в собственном доме. Плохо, наверное, после роскоши-то, да, господин Тикунде?
   – Я не привык к роскоши, – ответил свергнутый президент. – Вы наверняка обыскивали мой дом и должны были заметить скромную обстановку.
   – Все же дом не тюрьма.
   – Иногда в тюрьме лучше, чем дома.
   В дверь постучали.
   – Войдите! – разрешил Гринду.
   Вошел начальник охраны со стулом в руках, поставил его посреди камеры и доложил:
   – Ваше приказание выполнено! В башне все готово.
   – Хорошо. Вы свободны. Ждите в коридоре.
   – Слушаюсь.
   Зула тихо, как мышь, проскользнул в коридор, а Гринду присел на стул.
   – Ты пришел посмотреть на меня в камере? – спросил Тикунде. – Решил поинтересоваться, нет ли у меня претензий? К сожалению, все в порядке. Питание, конечно, могло быть получше, но и того, что приносят, хватает. Вода плохая, трубы давно не меняли. Но никто и не думал делать из музея тюрьму.
   – У меня не так много времени, господин Тикунде.
   – Это понятно. Захватить власть легко, но вот удержать ее трудно. Придется попотеть.
   Гринду достал сигареты и спросил:
   – Будете?
   – Нет, – отказался президент.
   – А я покурю.
   Он прикурил сигарету и выпустил облако дыма в сторону окна и заявил:
   – У меня к вам предложение, господин Тикунде.
   Президент усмехнулся и проговорил:
   – Какое может быть предложение, когда я арестован, а вы с американцами готовите суд надо мной?
   – Суда может и не быть, господин Тикунде.
   – Даже так?
   – Да. Вы кое в чем признаетесь. В ответ я, временно исполняющий обязанности президента страны, учту ваши прежние заслуги и чистосердечное раскаяние в преступлениях, совершенных ранее, разрешу вам обратиться в посольство России с просьбой о предоставлении политического убежища и лично отвезу вас туда. Никакого суда не будет.
   На спокойном лице Тикунде отобразилось удивление.
   – Я должен чистосердечно раскаяться в преступлениях, совершенных ранее? Не подскажешь, в каких именно? Я не нарушал законы нашей страны даже во времена правления диктатора Узонды. Или вы сфабрикуете дела?
   Гринду затушил окурок на полу и заявил:
   – Вы должны знать русскую поговорку. Был бы человек хороший, а статью подберем.
   – Это не очень удачная поговорка. Ты не ответил на вопрос, генерал.
   – Мы подготовим нужные документы, вы их подпишете, выступите с обращением к народу и ко мне лично. Поймите, суд, подконтрольный мне, может приговорить вас к смертной казни без веских на то оснований. А вот предоставить вам свободу так же запросто я, к сожалению, не смогу. Меня просто не поймут ни сторонники, ни народ в целом.
   – Значит, я должен покаяться в несовершенных преступлениях?
   – Только для того, чтобы дать мне возможность освободить вас.
   – А чего это вдруг такая забота обо мне?
   – Не поверите, но у меня к вам нет неприязни. Я не испытываю никакого желания убивать вас, хотя этого требуют мои сторонники, кстати, те самые чиновники, которые долгое время восхваляли своего президента.
   Тикунде поднялся, сел на край кровати и заявил:
   – Я думал, ты умнее, Гринду. Неужели ты считаешь, что я сам дам тебе в руки то, что позволит провести открытый процесс и вполне законно расправиться со мной? Этого не будет. Прими лучше мое предложение, пока еще не поздно. Собери своих сторонников и убирайся вместе с ними из страны. Даю слово, преследовать не стану.
   Гринду рассмеялся:
   – Интересный у нас разговор получается. Мне представляется, что вы не в том положении, чтобы диктовать условия.
   – А это не условия, а предложение. Удивляюсь, как американцы поставили на тебя. Ты же не в состоянии управлять государством, даже понятия не имеешь, что это такое. Честное слово, на должность руководителя больше подошел бы генерал Бумжель или полковник Лунфа.
   – Тем не менее руководитель государства – это я.
   – Неужели ты, Гринду, не понимаешь, что проживешь не намного дольше, чем я, казненный по приговору твоего карманного суда? Надо знать историю. Ни один политик, захвативший власть силой, долго ее не удерживал. Подобные субъекты заканчивали свою карьеру на эшафоте либо в тюрьме. Только единицы умирали сами, но были прокляты своим народом.
   – Это вам, господин президент, не мешало бы обновить свои знания истории. Явным примером благополучного правления после свержения законного режима является генерал Аугусто Хосе Рамон Пиночет Угарте. Он захватил власть в семьдесят третьем году, руководил страной до девяностого, передал пост преемнику и возглавил вооруженные силы. Умер Пиночет не в тюрьме, а в госпитале Сантьяго и был похоронен с воинскими почестями. Весьма примечательно, что в семьдесят восьмом году он провел референдум о доверии к себе и получил семьдесят пять процентов голосов в свою поддержку.