Страница:
Перед тем как выйти за дверь, Маша попыталась привести в порядок флакон, но куда там, скачущие вещи не желали расставаться со свободой. Коралловое масло не собиралось обратно. Видимо, у него были собственные магические свойства. Маша решила, что оно и к лучшему, совсем необязательно обнаруживать свои необычные способности перед малознакомым человеком, кто знает, как стилист на это отреагирует, может, испугается.
Девочка выбралась на городскую улицу – впервые за четыре дня работы. День уже клонился к вечеру, но улицы долго еще будут кремовыми и розовыми, пока с наступлением темноты не засветится и не позеленеет тротуар. То и дело Маша, уже наученная собственным опытом, замечала в толпе женщин в париках, с голографическими ресницами и надутыми помадой губками. Выглядели они скорее как клоуны. Казалось, что в городе душно, в воздухе какофонией сливались десятки музыкальных духов. Некоторые любительницы проигнорировали правило, написанное на флаконе: «Не более двух нажатий на кнопку, чтобы мелодия звучала непосредственно для вас и тех, кто с вами разговаривает, сохраняя тишину и покой для окружающих». Девочке не верилось, что всего лишь неделю назад город казался ей прекрасным и праздничным, а жители яркими и нарядными, сейчас ей хотелось только вернуться в свой понадводник, в открытое прохладное кафе, но нужно было найти коралловое масло.
Ракушку с водителем она нашла быстро, сказала адрес, села, плотно прижавшись спиной к сиденью, и правильно сделала, потому что ракушка полетела между воздушными мостами, едва не задевая резные перила, резко притормаживая у нависающих волнистых стен, падая под встречные ракушки, взлетая над головами беспечных прохожих. Маша не узнавала улицы, по которым гуляла, ее начало укачивать, и она посчитала за благо просидеть остаток пути, зажмурившись. Наконец ракушка зависла в воздухе у одного из кремовых понадводников, резко надвинула защитный колпачок и ушла под воду. Вот тут уже девочка смотрела во все глаза – она никогда еще не видела подводную часть города. Снизу понадводники выглядели практически так же, как и наверху. Волнистые стены, казалось, шевелились под водой, опаловые окна светились изнутри, вот только поналеплено было на стенах столько, что они казались пестрыми и мохнатыми – разноцветные кораллы, водоросли, морские желуди, целые колонии разнообразных раковин, раскрывающих и закрывающих свои створки. Ракушка с Машей влетела в раздвигающиеся спиралью круглые двери и оказалась в густой синей темноте. Затем вода довольно быстро ушла, свет стал ярче. Колпак открылся. Маша спросила у водителя, сколько с нее – ведь теперь она была без кредита, с кошельком стилиста Морены.
– Тебе ведь надо будет обратно возвращаться, – зевнул водитель. – Время к вечеру, скоро лифты перекроют. Я тебя здесь подожду, в ангаре.
Девочка заверила его, что скоро вернется, ей показалось странным, что водитель не взял денег, поверил ей на слово, но она была приучена не мерить другие миры меркой собственного мира. И потом, ей, наверное, в самом деле некуда будет деваться, пешком из-под воды не уйдешь, если только ты не человек-рыба.
Маша вышла в открывшуюся стеклянную дверь и оказалась к узком коридоре, в котором горели синие лампы. Не было слышно ни звука. Она толкнулась в одну, в другую дверь, потом решила спросить у фонарика колокольцев, куда идти, но вот досада – синего лучика не было видно в свете синих ламп. Через несколько шагов коридор разветвился, и более того, дальше он не был ровным и прямым, кто-то словно задался целью сделать его максимально изломанным. Маша подумала немного и пошла направо, она решила, что всегда сможет вернуться к своей ракушке по единственному прямому коридору, уж его-то она не перепутает. Она толкалась и стучалась во все двери, которые попадались ей на пути. Одна из них качнулась, и оказалось, что она ведет в крохотный коридорчик со стеклянной дверью, точно такой же, какой вел в ангар с ее ракушкой, только вот ее ангар остался далеко позади.
Маша решила посмотреть, что за дверью – вернуться она всегда успеет. Однако за дверью было пустое помещение с лужицей на пружинящем полу, слабо освещенное синей лампой. Девочка повернулась, чтобы уйти. Она успела выйти за стеклянную дверь и как раз закрывала ее за собой, когда Машу остановил странно знакомый голос. Она никак не могла вспомнить, кому он принадлежит.
– Ты так и не улетела к маме с папой, дурочка? Нашла способ оплатить кредит или что?
– Что?! – Маша застыла на месте, удерживая дверь рукой, и в этот момент что-то темное с силой ударилось о стекло снаружи. Дверь захлопнулась, а Маша, прижав к груди ушибленную руку, попятилась в изломанный коридор, глядя на неправильный силуэт, виднеющийся через стеклянную дверь. Человеческий силуэт с большим горбом. Вдруг послышалось журчание. Маше было видно, как ангар, в котором стояла тень, начал быстро наполняться водой. Когда уровень воды достиг коленей незнакомца, тот снова сильно стукнул по двери рукой, как будто хотел ее разбить. Может быть, он хотел напасть на Машу? Вода уже подбиралась к его поясу.
– Господи, вы же сейчас утонете! – вскрикнула девочка и выскочила в коридор. – Помогите кто-нибудь! Выключите воду в ангаре! Пожалуйста! – завопила она что было сил, обращаясь к закрытым дверям, освещенным жутким синим светом. – Пожалуйста! Помогите! Скорее!
Внезапно двери раскрылись почти одновременно. Большая их часть была как раз в том отрезке коридора, до которого девочка не дошла. Из них выглянули люди, почти все в одинаковой оранжевой униформе, которая странно смотрелась в синем свете.
– Что случилось? – загалдели все разом. Мужчина в темных очках подбежал к Маше.
– В ангаре человек! Выключите воду! – изо всех сил, даже надавив себе на живот для громкости, завопила Маша, стараясь перекричать людей в коридоре.
Несколько мужчин побежали к стеклянной двери, за которой уже не было ничего видно, кроме колышущейся синей мути. Вода начала убывать. Когда она исчезла, дверь легко, будто сама собой, отворилась. Загорелся яркий свет – не синий, белый. В ангаре было пусто.
– Тебе показалось, – сказала девочке молодая женщина.
– Нет, – покачала головой Маша. – Его смыло в океан.
– Здесь нет давления, – ответил ей мужчина в темных очках. – Если бы кто-то оказался в ангаре, он бы остался там. Его бы не вытянуло наружу против его воли. Либо тебе показалось, либо…
– Либо это был человек-рыба, и он добровольно покинул понадводник, – рассмеялся кто-то. – Фантастика! Спасайся, кто может, человек-рыба среди нас.
Смех подхватили. Маша из вежливости улыбнулась, но сама она думала о том, что это, скорее всего, и был человек-рыба. Ей вспомнился разговор с ним в ее самый первый день, у «Ночлега для пришельцев». Он знал про кредит и пытался предупредить ее по-своему. И тогда он тоже обозвал ее дурочкой.
– Ну хорошо, нарушительница спокойствия, – положил ей руку на плечо мужчина в темных очках. – Что ты делаешь в «Маскор»? Это тебя ждет ракушка в ангаре номер семь?
– Меня послал клуб Морских дев, стилист Морены разбила бутылку кораллового масла и попросила меня…
– Морены? Звезды? – Вокруг стало тихо. Кто-то во все глаза рассматривал девочку, кто-то рассмеялся, высоко подняв брови.
– Опять, – вздохнул мужчина в темных очках. – Ну хорошо, пойдем, я тебя провожу.
Он повел ее по изломанному коридору, а мимо них проходили люди, торопливо возвращавшиеся на свои рабочие места. Любопытная Маша заглядывала в приоткрывающиеся двери, но видела лишь крохотные комнаты с офисными шкафами и компьютерами. Ее спутник остановился перед такой же дверью. Девочка ожидала, что сейчас окажется в маленьком помещении, где есть место лишь для шкафа, стола и компьютера, но никак не для гостей. Может быть, бутылку с маслом достанут из стола или шкафа… Но когда дверь открылась, ноги у девочки подкосились – так велик был контраст того, что она ожидала, с тем, что увидела. Огромное, все в огнях, пространство, шум, лязг, грохот, множество людей – занятых, суетящихся, хмурых. Множество механизмов, головастых, многоруких, догадаться о предназначении которых невозможно. Машин спутник шел, стараясь держаться поближе к стене с мерцающими опаловыми окнами, за которыми, словно юркие серебристые мотыльки, в синей темноте проплывали стайки рыбок. Пол медленно спускался вниз, и вскоре все грохочущие и лязгающие механизмы остались позади. Мимо Маши и ее сопровождающего по длинным прозрачным трубам текло и пузырилось коралловое масло…
– Девочка по твою душу, – крикнул кому-то Машин провожатый. – Опять русалочки разбили склянку с маслом.
– Всего один стилист, никто об этом не знает, там ведь много стилистов, – попыталась возразить Маша, но группа людей в отдалении расхохоталась:
– В новостях уже передавали про нашествие летающих ножниц!
– Примерно раз в неделю каждый стилист разбивает по пузырьку, и это часто приводит к ужасным событиям, – к Маше подошел Урий Алей. – Мы даже пытались запретить коралловое масло к использованию морским девам, но это привело бы к краху нашей индустрии красоты, ведь коралловое масло используется только у нас, и только наши морские девы могут похвастаться развевающимися без всякого ветра волосами, шлейфом из тропических бабочек и парящими морскими рыбками над ноготками.
Он оглянулся по сторонам и только потом добавил, смеясь:
– Кроме того, Морена была бы в гневе.
– Привет, – тоже смеясь, ответила Маша. – А вы тут что делаете?
– «Маскор» – предприятие, которое я принял по наследству от моих родителей. Об оранжевых пряных кораллах я знаю все. Мне читали научные статьи вместо сказок на ночь, – развел руками Урий Алей. – Сейчас возьмем склянку, и я отвезу тебя обратно, как раз успеем к ужину.
Маша подумала, что ей нацедят кораллового масла из трубы, однако Урий Алей подвел ее к высокому стеклянному стеллажу, заполненному пузырьками всех размеров.
– Мы и так уменьшили пузырьки, чтоб не так много масла пропадало. Неразумно было бы увеличивать колонии оранжевых кораллов для его производства, они задушат естественную подводную флору. Раньше морские девы получали примерно литр масла в месяц, каждый стилист. Представляешь, что случалось, когда проливался литр кораллового масла?
– Боюсь себе представить, – призналась Маша, вспомнив летающие ножницы.
– Ты обратила внимание на два водопада по бокам серебряной морской девы? Не задумывалась, отчего они льются из самой середины понадводника?
– Неужели…
– Да, да! Пролившееся масло девчонки просто спустили в раковину. К счастью, нам удалось локализовать последствия катастрофы. И теперь, пока все масло не истратится, понадводник морских дев будет украшен водопадами.
Маша протянула руку с деньгами, когда ей вручили пузырек с коралловым маслом, однако Урий Алей их не принял:
– Оставь деньги, я могу себе позволить обеспечивать коралловым маслом девочек Морены, так у нее будет меньше неприятностей.
– Но мне эти деньги дала стилист, специально для покупки масла.
– Так это не ты разбила бутылку? – уточнил Урий Алей и задумался. – Ну хорошо, стилист обязана покупать коралловое масло, но если пузырек будет разбит по твоей вине или по вине Морены, ты можешь даже в мое отсутствие брать отсюда масло. Прошу только, не бери слишком много, и главное – не пытайся продать. Правом на продажу обладает только компания-производитель, в данном случае «Маскор».
– А что, есть и другие компании?
– Да, несколько… Масло надежно упаковала? Тогда поехали, иначе Морена будет волноваться, если я опоздаю.
Маша едва не забыла про оставленную ею в ангаре ракушку с водителем, Урий Алей не стал настаивать и отпустил девочку лететь одну. Водитель выпустил ее на балкончике напротив комнаты стилиста, та уже закончила работу и наслаждалась отдыхом – смотрела телевизор, попивая русалочью воду. Изредка из печки для стерилизации инструментов доносилось бряцанье и скрежет, и тогда женщина морщилась и делала телевизор погромче. Маша отдала ей флакон с коралловым маслом и спросила, что там гремит в печке.
– С трудом угомонила инструменты, заперла их до утра, – вздохнула женщина. – Только вот не пересчитала, все ли на месте, уж больно прыткие. Видела в новостях сюжет о летающих ножницах, беспокоюсь, уж не мои ли удрали…
Глава 14
Девочка выбралась на городскую улицу – впервые за четыре дня работы. День уже клонился к вечеру, но улицы долго еще будут кремовыми и розовыми, пока с наступлением темноты не засветится и не позеленеет тротуар. То и дело Маша, уже наученная собственным опытом, замечала в толпе женщин в париках, с голографическими ресницами и надутыми помадой губками. Выглядели они скорее как клоуны. Казалось, что в городе душно, в воздухе какофонией сливались десятки музыкальных духов. Некоторые любительницы проигнорировали правило, написанное на флаконе: «Не более двух нажатий на кнопку, чтобы мелодия звучала непосредственно для вас и тех, кто с вами разговаривает, сохраняя тишину и покой для окружающих». Девочке не верилось, что всего лишь неделю назад город казался ей прекрасным и праздничным, а жители яркими и нарядными, сейчас ей хотелось только вернуться в свой понадводник, в открытое прохладное кафе, но нужно было найти коралловое масло.
Ракушку с водителем она нашла быстро, сказала адрес, села, плотно прижавшись спиной к сиденью, и правильно сделала, потому что ракушка полетела между воздушными мостами, едва не задевая резные перила, резко притормаживая у нависающих волнистых стен, падая под встречные ракушки, взлетая над головами беспечных прохожих. Маша не узнавала улицы, по которым гуляла, ее начало укачивать, и она посчитала за благо просидеть остаток пути, зажмурившись. Наконец ракушка зависла в воздухе у одного из кремовых понадводников, резко надвинула защитный колпачок и ушла под воду. Вот тут уже девочка смотрела во все глаза – она никогда еще не видела подводную часть города. Снизу понадводники выглядели практически так же, как и наверху. Волнистые стены, казалось, шевелились под водой, опаловые окна светились изнутри, вот только поналеплено было на стенах столько, что они казались пестрыми и мохнатыми – разноцветные кораллы, водоросли, морские желуди, целые колонии разнообразных раковин, раскрывающих и закрывающих свои створки. Ракушка с Машей влетела в раздвигающиеся спиралью круглые двери и оказалась в густой синей темноте. Затем вода довольно быстро ушла, свет стал ярче. Колпак открылся. Маша спросила у водителя, сколько с нее – ведь теперь она была без кредита, с кошельком стилиста Морены.
– Тебе ведь надо будет обратно возвращаться, – зевнул водитель. – Время к вечеру, скоро лифты перекроют. Я тебя здесь подожду, в ангаре.
Девочка заверила его, что скоро вернется, ей показалось странным, что водитель не взял денег, поверил ей на слово, но она была приучена не мерить другие миры меркой собственного мира. И потом, ей, наверное, в самом деле некуда будет деваться, пешком из-под воды не уйдешь, если только ты не человек-рыба.
Маша вышла в открывшуюся стеклянную дверь и оказалась к узком коридоре, в котором горели синие лампы. Не было слышно ни звука. Она толкнулась в одну, в другую дверь, потом решила спросить у фонарика колокольцев, куда идти, но вот досада – синего лучика не было видно в свете синих ламп. Через несколько шагов коридор разветвился, и более того, дальше он не был ровным и прямым, кто-то словно задался целью сделать его максимально изломанным. Маша подумала немного и пошла направо, она решила, что всегда сможет вернуться к своей ракушке по единственному прямому коридору, уж его-то она не перепутает. Она толкалась и стучалась во все двери, которые попадались ей на пути. Одна из них качнулась, и оказалось, что она ведет в крохотный коридорчик со стеклянной дверью, точно такой же, какой вел в ангар с ее ракушкой, только вот ее ангар остался далеко позади.
Маша решила посмотреть, что за дверью – вернуться она всегда успеет. Однако за дверью было пустое помещение с лужицей на пружинящем полу, слабо освещенное синей лампой. Девочка повернулась, чтобы уйти. Она успела выйти за стеклянную дверь и как раз закрывала ее за собой, когда Машу остановил странно знакомый голос. Она никак не могла вспомнить, кому он принадлежит.
– Ты так и не улетела к маме с папой, дурочка? Нашла способ оплатить кредит или что?
– Что?! – Маша застыла на месте, удерживая дверь рукой, и в этот момент что-то темное с силой ударилось о стекло снаружи. Дверь захлопнулась, а Маша, прижав к груди ушибленную руку, попятилась в изломанный коридор, глядя на неправильный силуэт, виднеющийся через стеклянную дверь. Человеческий силуэт с большим горбом. Вдруг послышалось журчание. Маше было видно, как ангар, в котором стояла тень, начал быстро наполняться водой. Когда уровень воды достиг коленей незнакомца, тот снова сильно стукнул по двери рукой, как будто хотел ее разбить. Может быть, он хотел напасть на Машу? Вода уже подбиралась к его поясу.
– Господи, вы же сейчас утонете! – вскрикнула девочка и выскочила в коридор. – Помогите кто-нибудь! Выключите воду в ангаре! Пожалуйста! – завопила она что было сил, обращаясь к закрытым дверям, освещенным жутким синим светом. – Пожалуйста! Помогите! Скорее!
Внезапно двери раскрылись почти одновременно. Большая их часть была как раз в том отрезке коридора, до которого девочка не дошла. Из них выглянули люди, почти все в одинаковой оранжевой униформе, которая странно смотрелась в синем свете.
– Что случилось? – загалдели все разом. Мужчина в темных очках подбежал к Маше.
– В ангаре человек! Выключите воду! – изо всех сил, даже надавив себе на живот для громкости, завопила Маша, стараясь перекричать людей в коридоре.
Несколько мужчин побежали к стеклянной двери, за которой уже не было ничего видно, кроме колышущейся синей мути. Вода начала убывать. Когда она исчезла, дверь легко, будто сама собой, отворилась. Загорелся яркий свет – не синий, белый. В ангаре было пусто.
– Тебе показалось, – сказала девочке молодая женщина.
– Нет, – покачала головой Маша. – Его смыло в океан.
– Здесь нет давления, – ответил ей мужчина в темных очках. – Если бы кто-то оказался в ангаре, он бы остался там. Его бы не вытянуло наружу против его воли. Либо тебе показалось, либо…
– Либо это был человек-рыба, и он добровольно покинул понадводник, – рассмеялся кто-то. – Фантастика! Спасайся, кто может, человек-рыба среди нас.
Смех подхватили. Маша из вежливости улыбнулась, но сама она думала о том, что это, скорее всего, и был человек-рыба. Ей вспомнился разговор с ним в ее самый первый день, у «Ночлега для пришельцев». Он знал про кредит и пытался предупредить ее по-своему. И тогда он тоже обозвал ее дурочкой.
– Ну хорошо, нарушительница спокойствия, – положил ей руку на плечо мужчина в темных очках. – Что ты делаешь в «Маскор»? Это тебя ждет ракушка в ангаре номер семь?
– Меня послал клуб Морских дев, стилист Морены разбила бутылку кораллового масла и попросила меня…
– Морены? Звезды? – Вокруг стало тихо. Кто-то во все глаза рассматривал девочку, кто-то рассмеялся, высоко подняв брови.
– Опять, – вздохнул мужчина в темных очках. – Ну хорошо, пойдем, я тебя провожу.
Он повел ее по изломанному коридору, а мимо них проходили люди, торопливо возвращавшиеся на свои рабочие места. Любопытная Маша заглядывала в приоткрывающиеся двери, но видела лишь крохотные комнаты с офисными шкафами и компьютерами. Ее спутник остановился перед такой же дверью. Девочка ожидала, что сейчас окажется в маленьком помещении, где есть место лишь для шкафа, стола и компьютера, но никак не для гостей. Может быть, бутылку с маслом достанут из стола или шкафа… Но когда дверь открылась, ноги у девочки подкосились – так велик был контраст того, что она ожидала, с тем, что увидела. Огромное, все в огнях, пространство, шум, лязг, грохот, множество людей – занятых, суетящихся, хмурых. Множество механизмов, головастых, многоруких, догадаться о предназначении которых невозможно. Машин спутник шел, стараясь держаться поближе к стене с мерцающими опаловыми окнами, за которыми, словно юркие серебристые мотыльки, в синей темноте проплывали стайки рыбок. Пол медленно спускался вниз, и вскоре все грохочущие и лязгающие механизмы остались позади. Мимо Маши и ее сопровождающего по длинным прозрачным трубам текло и пузырилось коралловое масло…
– Девочка по твою душу, – крикнул кому-то Машин провожатый. – Опять русалочки разбили склянку с маслом.
– Всего один стилист, никто об этом не знает, там ведь много стилистов, – попыталась возразить Маша, но группа людей в отдалении расхохоталась:
– В новостях уже передавали про нашествие летающих ножниц!
– Примерно раз в неделю каждый стилист разбивает по пузырьку, и это часто приводит к ужасным событиям, – к Маше подошел Урий Алей. – Мы даже пытались запретить коралловое масло к использованию морским девам, но это привело бы к краху нашей индустрии красоты, ведь коралловое масло используется только у нас, и только наши морские девы могут похвастаться развевающимися без всякого ветра волосами, шлейфом из тропических бабочек и парящими морскими рыбками над ноготками.
Он оглянулся по сторонам и только потом добавил, смеясь:
– Кроме того, Морена была бы в гневе.
– Привет, – тоже смеясь, ответила Маша. – А вы тут что делаете?
– «Маскор» – предприятие, которое я принял по наследству от моих родителей. Об оранжевых пряных кораллах я знаю все. Мне читали научные статьи вместо сказок на ночь, – развел руками Урий Алей. – Сейчас возьмем склянку, и я отвезу тебя обратно, как раз успеем к ужину.
Маша подумала, что ей нацедят кораллового масла из трубы, однако Урий Алей подвел ее к высокому стеклянному стеллажу, заполненному пузырьками всех размеров.
– Мы и так уменьшили пузырьки, чтоб не так много масла пропадало. Неразумно было бы увеличивать колонии оранжевых кораллов для его производства, они задушат естественную подводную флору. Раньше морские девы получали примерно литр масла в месяц, каждый стилист. Представляешь, что случалось, когда проливался литр кораллового масла?
– Боюсь себе представить, – призналась Маша, вспомнив летающие ножницы.
– Ты обратила внимание на два водопада по бокам серебряной морской девы? Не задумывалась, отчего они льются из самой середины понадводника?
– Неужели…
– Да, да! Пролившееся масло девчонки просто спустили в раковину. К счастью, нам удалось локализовать последствия катастрофы. И теперь, пока все масло не истратится, понадводник морских дев будет украшен водопадами.
Маша протянула руку с деньгами, когда ей вручили пузырек с коралловым маслом, однако Урий Алей их не принял:
– Оставь деньги, я могу себе позволить обеспечивать коралловым маслом девочек Морены, так у нее будет меньше неприятностей.
– Но мне эти деньги дала стилист, специально для покупки масла.
– Так это не ты разбила бутылку? – уточнил Урий Алей и задумался. – Ну хорошо, стилист обязана покупать коралловое масло, но если пузырек будет разбит по твоей вине или по вине Морены, ты можешь даже в мое отсутствие брать отсюда масло. Прошу только, не бери слишком много, и главное – не пытайся продать. Правом на продажу обладает только компания-производитель, в данном случае «Маскор».
– А что, есть и другие компании?
– Да, несколько… Масло надежно упаковала? Тогда поехали, иначе Морена будет волноваться, если я опоздаю.
Маша едва не забыла про оставленную ею в ангаре ракушку с водителем, Урий Алей не стал настаивать и отпустил девочку лететь одну. Водитель выпустил ее на балкончике напротив комнаты стилиста, та уже закончила работу и наслаждалась отдыхом – смотрела телевизор, попивая русалочью воду. Изредка из печки для стерилизации инструментов доносилось бряцанье и скрежет, и тогда женщина морщилась и делала телевизор погромче. Маша отдала ей флакон с коралловым маслом и спросила, что там гремит в печке.
– С трудом угомонила инструменты, заперла их до утра, – вздохнула женщина. – Только вот не пересчитала, все ли на месте, уж больно прыткие. Видела в новостях сюжет о летающих ножницах, беспокоюсь, уж не мои ли удрали…
Глава 14
Талант, который не пригодится
Маша так спешила, что даже не заглянула в апартаменты Морены, чтобы привести себя в порядок. Конечно, она проголодалась, но ей очень хотелось поскорее узнать новости о пропавшей Дельфе. Наверняка Морена разыскивала ее весь день. Перепрыгивая через ступеньки, едва не падая на крутящихся спиралью лестницах, бесстрашно наступая на стеклянную воду плиток пола, девочка прибежала в кафе взлохмаченная, раскрасневшаяся, готовая плюхнуться на стул и потребовать много холодной воды… Однако еще на пороге ее остановил голос Морены.
– Маша, ты очень странно выглядишь.
Девочка замерла, соображая, что с ней не так, и вдруг обнаружила, что за столом на балконе сидят не только морские девочки и Урий Алей. Во главе стола, там, где обычно она видела Морену, сидела высокая красивая женщина с невероятно длинными золотистыми волосами, они спускались с балкона и шевелились, как живые. Несколько секунд девочка рассматривала волосы, пока не сообразила, что в шампуне наверняка было не меньше чем полфлакона кораллового масла, и только потом обратила внимание на лицо гостьи. Лицо было прекрасно, безупречно, совершенно – высокие скулы, яркие улыбающиеся губы, миндалевидные зеленые глаза. Однако оно было странно неподвижно, словно лицо куклы.
– У девочки был очень напряженный день, судя по всему, – гостья едва разомкнула губы, больше ничто на ее лице не дрогнуло. Голос оказался старческим, слегка дрожащим.
– Действительно, – пришел на помощь Маше Урий Алей, – несколько минут назад я видел ее в цехе «Маскор» по поручению кого-то из стилистов. Удивительно, что она успела к ужину.
– Морская дева должна быть украшением комнаты, в которую входит, – назидательно произнесла гостья. – Красивая, опрятная, спокойная, улыбающаяся. Не красная. Не взъерошенная.
– Простите, – Маша прикусила губу. Ей совершенно не было стыдно – не опаздывать же из-за того, что слегка покраснели щеки. Вот если бы она ввалилась в кафе в испачканной одежде, чумазая, она бы действительно испортила всем аппетит. Однако Морена и девочки виновато опустили головы, а Маша вовремя вспомнила, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Она попыталась придать себе виноватый вид и спросила:
– Можно мне сесть за стол?
– Конечно, – Морена чуть заметно улыбнулась ей. – Разговор пойдет о тебе. Пришли результаты сессии у Агри Рины. Если ты не очень голодная, обсудим их.
Какой уж тут аппетит! Маша села на стул, во все глаза глядя на странную бабушку. Та действительно походила на огромную ожившую куклу Барби – любезная улыбочка, доброжелательный взгляд, каскад роскошных волос, безупречный овал лица. Только вот пока она старушечьим голосом отчитывала Машу за неподобающий вид, выражение ее лица не поменялось совершенно. Девочке очень захотелось приманить щелчком пальцев живого паука. Интересно, что произойдет, если бросить его на подол куклы Барби? Останется ли ее лицо невозмутимым или с улыбающихся губ сорвется визг? Но потом она подумала, что от испуга бабушке может стать плохо, и не решилась пробовать.
– Агри Рина считает тебя очень талантливой. Внешность обманчива, говорит она. По способности приспосабливаться к любой реальности, виртуальной или нет, девочке нет равных. Признаться, Совет морских дев был весьма удивлен результатами проб.
– Советница, нам можно посмотреть? – робко спросила Морена.
– Я принесла только снимки. Видеоролик Черная Мя не пожелала нам отдать. Говорит, он слишком сложен для наших человеческих чувств. Однако ваша девочка-соседка справилась с ним шутя. Видимо, и правда среди людей ей нет равных.
Красивым жестом, выражающим пренебрежение, кукла Барби швырнула на стол нетолстую пачку снимков. Несмотря на робость, девочки с любопытством разобрали их. Маша смотрела и решительно ничего не понимала. На всех снимках были изображены Мя. Черные, красные, желтые, коричневые, синие. Коричневые Мя в лесу среди лиан и гигантских грибов. Желтые Мя спят на грибах-чагах, выросших на стволах исполинских деревьев. Черные Мя на фоне извергающегося вулкана. Красные Мя – совсем маленькие, котята – резвятся на зеленой травке. Синие Мя плывут на плоту по морю.
– А при чем тут Маша? – недоумевающе пробормотала Морена, тасуя фотографии.
– Она на снимках, по словам Черной Мя! Она – каждый раз одна из них!
– Наша Маша – Мя?! – пораженно переспросила Лилия.
И тут Маша вспомнила! Она вспомнила бешеный калейдоскоп ощущений во время последней съемки у Мя – зеленые листья, радуга, водяные брызги – и свое смущение от того, что время так быстро пролетело.
– Как это возможно? – Урий Алей пристально взглянул на Машу.
– Черная Мя считает, это талант – поверить в чуждую реальность, приспособиться к ней, – презрительно бросила советница, однако Маша почувствовала, что та в растерянности. – Она попробовала стандартный набор игровых реальностей, а потом попыталась поместить вашу подопечную в реальность Мя, симулятор их мира.
– Я поняла, – прошептала девочка и повернулась к Морене. – Я же тебе говорила – я сквозняк! Я просто стала сквозняком в виртуальном мире Мя. Я не знаю, как это произошло, – до сих пор я всегда бывала только в мирах людей.
Морена потрясенно переводила взгляд с Маши на снимки. Девочки молчали.
– Ну?! – раздался голос советницы. – Мне кто-нибудь объяснит, в чем тут фокус?!
– Мне кажется, этому нет объяснения. А что говорит Черная Мя? – Морена положила снимки на стол и оперлась о него обеими руками.
– Она невменяема. Она намерена собрать совет Мя и работать только с Машей.
– А что решил Совет морских дев?
– Совет не знает, как можно применить этот странный талант к нашим условиям и задачам. Зачем нам снимки Мя? Наши морские девы работают на людей. И если Мя откажутся работать с моделями, нам предстоят не самые приятные перемены.
– Какие? – дрожащим голосом спросила Венесса.
– Во-первых, без особого дара Мя наши снимки останутся картинками, они не будут сообщать эмоции модели. Во-вторых, нам придется отказаться от виртуальной реальности. Не будет больше подводных пейзажей, замков, садов и других планет. Останутся только атоллы, пальмы и морские фермы. Ну и виды города. Хорошенькое личико будет решать все. Красавица с бутылкой русалочьей воды – самая глупая и бесполезная реклама, без чувств и вкуса.
– Так что решил Совет по поводу Маши?
– Отказать, – советница утомленно прикрыла веки, подкрашенные зелеными тенями. Улыбающиеся губы дрогнули, вокруг них образовалась сеточка морщинок. Она вовсе не была куклой.
– Отказать? Но почему, ведь все остальные пробы хороши?
– И эта – хороша, даже слишком хороша. Но мы должны вернуть всех Мя к работе с морскими девами. Маша не настолько талантлива и красива, чтобы заменить всех. А что до ее феноменальной веры в сказки… Могу только посочувствовать.
Маша вздрогнула. Последние слова советницы обидели ее невыносимо. То, что она назвала сказками, – всего лишь грани Машиной способности сквозняка, ведь миры, которые она посещала, к которым приспосабливалась, реальны, разве она не находится сейчас в одном из них? Но Морена едва заметно покачала головой, и Маша поняла, что разумнее сейчас не спорить. Какое дело советнице до других миров? Но с работы ее, похоже, увольняют. Мечта стать супермоделью разбилась вдребезги. И как теперь возвращать Морене деньги за кредит?
– А как же мой проект? – испугалась Морена. – Пусть Маша не станет девочкой-соседкой, но кто-то другой…
– Мы это обсудим на Совете, – туманно ответила гостья. – Теперь перейдем к другим нашим проблемам. Вы по-прежнему не в курсе, где пропадает ваша морская девочка Дельфа? Нет? Так никто ничего и не вспомнил?
Девочки переглянулись, Морена бросила быстрый взгляд на Урия Алея. Маша глубоко вздохнула, ей очень хотелось признаться в том, что она обнаружила, когда искала Дельфу с помощью фонарика колокольцев, только могла ли она сделать это после слов о «феноменальной вере в сказки»?
– Мы подключили водолазов и запросили все окрестные атоллы, навели справки по морским прогулкам на ракушках, у всех родных Дельфы оставлены наши люди, но девочки нигде не обнаружено. Если есть хоть что-то – хоть что-то!..
Но все молчали.
– Это третья пропавшая морская дева в нашем понадводнике. В опасности мы все.
– А могла она как-нибудь покинуть город не на ракушке, а сама? – запинаясь, спросила Маша.
– Вплавь? – пошутил Урий Алей, но никто не засмеялся.
– Она же хорошо плавает, – брякнула Венесса.
– Ей некуда плыть, даже если бы она феноменально плавала, – кукла Барби поморщилась и поднесла руки к вискам. – Ближайший атолл в восьми часах езды на ракушке.
– А если это был человек-рыба? – очень тихо сказала Лилия и посмотрела на океан через плечо советницы.
Венесса отозвалась коротким смешком, Урий Алей икнул, а советница обронила:
– Еще одна феноменальная сказочница. Кстати, Маша, переночевать можешь здесь, а завтра отправляйся домой и больше не пытайся устроиться работать морской девочкой.
– Куда же я пойду? – прошептала Маша и перевела взгляд на Морену.
– Ей некуда идти, она издалека, – подтвердила Морена.
– Ну что ж сделаешь, – пожала плечами советница. – Мы не приют, не ночлег для пришельцев. Девочке ни в коем случае нельзя работать с Мя. Иначе они откажут всем остальным морским девам, я вам говорила.
– Я однажды участвовала в водном шоу с кракеном вместо Дельфы, – напомнила Маша. – А еще сегодня брала уроки по маникюру.
– Вот как маникюрша оставайся, – разрешила советница. – Я помню ногти Морены на ее дебюте. Интересно, на какой это планете растут такие очаровательные актинии?
– Это же цветы! – не выдержала Лилия. – Вы что, не видели фильмы и открытки?
– Цветы, ну да, я помню, такие наземные актинии, они иногда попадаются в рекламных роликах, хотя я, признаться, сторонник морской тематики. Это патриотично, – заявила советница. – Хорошо, как маникюрша пусть остается, а водные шоу… Смешно. Для участия в них ты должна сдавать спортивные нормативы, а вдруг утонешь? Как ты попала к кракену без подготовки? Надо разобраться с персоналом…
Маша прикусила язык.
Советница, дружелюбно улыбаясь, выпила со всеми горячий кефир, потом очень ласково попрощалась с каждой девочкой. Когда Морена и Урий Алей встали, чтобы проводить гостью и поблагодарить за визит, та вдруг, даже не понизив голос, сказала:
– Морена, детка, ты должна наладить дисциплину. Маша явилась к ужину неопрятная, мне просто кусок в горло не лез, Кара пялилась на меня весь вечер, Венесса кладет свои волосы на стол. На редкость отвратительные девчонки, а хуже всех Лилия, девушка-лицо! Мало того, что открывала рот в моем присутствии, она спорила со мной, поучала, не давала слова сказать! Впрочем, это не только их вина, они берут пример с тебя, а ты позволяешь своему жениху ужинать в вашем коллективе! Хотя да, он снабжает нас коралловым маслом… любого другого мы бы вытолкали взашей. Неудивительно, что у вас пропала Дельфа, от такой разболтанности можно ожидать любых неприятностей.
Она снова повернулась к столу с любезной улыбкой.
– Спасибо за приятный вечер, девочки, вы самые красивые. Пока, до новых встреч.
Величественно, словно королевскую мантию, она подобрала свои длинные волосы и закуталась в них, как в плащ. Выйдя из кафе, пошла по темному коридору к ожидавшей ее крутящейся лестнице. Когда она скрылась из виду, Маша повернулась к Морене и увидела у нее в глазах слезы.
– Ты плачешь?
Та покачала головой, но ее обнял Урий Алей, и тогда она не выдержала и разрыдалась.
– Она никогда, никогда не разрешит мне сделать карьеру воспитательницы, столько замечаний, никогда мне не работать с малышами, а я… Я так хотела…
– Морена, ты самый лучший воспитатель, – поспешила ее утешить Лилия. – Она всегда к нам цеплялась из-за пустяков. Что было делать Венессе, она по контракту всегда носит распущенные волосы, ей тоже вывешивать их с балкона?
– Ну уж Маша могла бы умыться холодной водой и отдышаться, прежде чем идти в кафе, – вставила Кара.
– А ты могла бы пялиться не на бабульку, а в свою тарелку, например, – огрызнулась Маша.
– Как ты ее назвала? – растерянно переспросила Морена.
Маша смутилась.
– Как-как? – одновременно переспросили Венесса и Лилия. А потом Кара захихикала. Она закрыла лицо руками, попыталась заглушить смех, поднесла ко рту стакан воды, но не смогла пить, только все расплескала. Через несколько секунд захихикала Морена. А потом все засмеялись, уже не стесняясь.
– Вечно юная Арина – бабулька! Да как ты могла! – давясь от смеха, пыталась выговорить Морена. – Да она пятьдесят лет уже кремы от морщин рекламирует, у нее самая идеальная кожа среди морских дев.
– Пятьдесят лет? – глупо улыбаясь, переспросила Маша, которая никак не могла понять, чем она всех рассмешила. – Идеальная кожа? А мне показалось, она пластмассовая…
– Маша, ты очень странно выглядишь.
Девочка замерла, соображая, что с ней не так, и вдруг обнаружила, что за столом на балконе сидят не только морские девочки и Урий Алей. Во главе стола, там, где обычно она видела Морену, сидела высокая красивая женщина с невероятно длинными золотистыми волосами, они спускались с балкона и шевелились, как живые. Несколько секунд девочка рассматривала волосы, пока не сообразила, что в шампуне наверняка было не меньше чем полфлакона кораллового масла, и только потом обратила внимание на лицо гостьи. Лицо было прекрасно, безупречно, совершенно – высокие скулы, яркие улыбающиеся губы, миндалевидные зеленые глаза. Однако оно было странно неподвижно, словно лицо куклы.
– У девочки был очень напряженный день, судя по всему, – гостья едва разомкнула губы, больше ничто на ее лице не дрогнуло. Голос оказался старческим, слегка дрожащим.
– Действительно, – пришел на помощь Маше Урий Алей, – несколько минут назад я видел ее в цехе «Маскор» по поручению кого-то из стилистов. Удивительно, что она успела к ужину.
– Морская дева должна быть украшением комнаты, в которую входит, – назидательно произнесла гостья. – Красивая, опрятная, спокойная, улыбающаяся. Не красная. Не взъерошенная.
– Простите, – Маша прикусила губу. Ей совершенно не было стыдно – не опаздывать же из-за того, что слегка покраснели щеки. Вот если бы она ввалилась в кафе в испачканной одежде, чумазая, она бы действительно испортила всем аппетит. Однако Морена и девочки виновато опустили головы, а Маша вовремя вспомнила, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Она попыталась придать себе виноватый вид и спросила:
– Можно мне сесть за стол?
– Конечно, – Морена чуть заметно улыбнулась ей. – Разговор пойдет о тебе. Пришли результаты сессии у Агри Рины. Если ты не очень голодная, обсудим их.
Какой уж тут аппетит! Маша села на стул, во все глаза глядя на странную бабушку. Та действительно походила на огромную ожившую куклу Барби – любезная улыбочка, доброжелательный взгляд, каскад роскошных волос, безупречный овал лица. Только вот пока она старушечьим голосом отчитывала Машу за неподобающий вид, выражение ее лица не поменялось совершенно. Девочке очень захотелось приманить щелчком пальцев живого паука. Интересно, что произойдет, если бросить его на подол куклы Барби? Останется ли ее лицо невозмутимым или с улыбающихся губ сорвется визг? Но потом она подумала, что от испуга бабушке может стать плохо, и не решилась пробовать.
– Агри Рина считает тебя очень талантливой. Внешность обманчива, говорит она. По способности приспосабливаться к любой реальности, виртуальной или нет, девочке нет равных. Признаться, Совет морских дев был весьма удивлен результатами проб.
– Советница, нам можно посмотреть? – робко спросила Морена.
– Я принесла только снимки. Видеоролик Черная Мя не пожелала нам отдать. Говорит, он слишком сложен для наших человеческих чувств. Однако ваша девочка-соседка справилась с ним шутя. Видимо, и правда среди людей ей нет равных.
Красивым жестом, выражающим пренебрежение, кукла Барби швырнула на стол нетолстую пачку снимков. Несмотря на робость, девочки с любопытством разобрали их. Маша смотрела и решительно ничего не понимала. На всех снимках были изображены Мя. Черные, красные, желтые, коричневые, синие. Коричневые Мя в лесу среди лиан и гигантских грибов. Желтые Мя спят на грибах-чагах, выросших на стволах исполинских деревьев. Черные Мя на фоне извергающегося вулкана. Красные Мя – совсем маленькие, котята – резвятся на зеленой травке. Синие Мя плывут на плоту по морю.
– А при чем тут Маша? – недоумевающе пробормотала Морена, тасуя фотографии.
– Она на снимках, по словам Черной Мя! Она – каждый раз одна из них!
– Наша Маша – Мя?! – пораженно переспросила Лилия.
И тут Маша вспомнила! Она вспомнила бешеный калейдоскоп ощущений во время последней съемки у Мя – зеленые листья, радуга, водяные брызги – и свое смущение от того, что время так быстро пролетело.
– Как это возможно? – Урий Алей пристально взглянул на Машу.
– Черная Мя считает, это талант – поверить в чуждую реальность, приспособиться к ней, – презрительно бросила советница, однако Маша почувствовала, что та в растерянности. – Она попробовала стандартный набор игровых реальностей, а потом попыталась поместить вашу подопечную в реальность Мя, симулятор их мира.
– Я поняла, – прошептала девочка и повернулась к Морене. – Я же тебе говорила – я сквозняк! Я просто стала сквозняком в виртуальном мире Мя. Я не знаю, как это произошло, – до сих пор я всегда бывала только в мирах людей.
Морена потрясенно переводила взгляд с Маши на снимки. Девочки молчали.
– Ну?! – раздался голос советницы. – Мне кто-нибудь объяснит, в чем тут фокус?!
– Мне кажется, этому нет объяснения. А что говорит Черная Мя? – Морена положила снимки на стол и оперлась о него обеими руками.
– Она невменяема. Она намерена собрать совет Мя и работать только с Машей.
– А что решил Совет морских дев?
– Совет не знает, как можно применить этот странный талант к нашим условиям и задачам. Зачем нам снимки Мя? Наши морские девы работают на людей. И если Мя откажутся работать с моделями, нам предстоят не самые приятные перемены.
– Какие? – дрожащим голосом спросила Венесса.
– Во-первых, без особого дара Мя наши снимки останутся картинками, они не будут сообщать эмоции модели. Во-вторых, нам придется отказаться от виртуальной реальности. Не будет больше подводных пейзажей, замков, садов и других планет. Останутся только атоллы, пальмы и морские фермы. Ну и виды города. Хорошенькое личико будет решать все. Красавица с бутылкой русалочьей воды – самая глупая и бесполезная реклама, без чувств и вкуса.
– Так что решил Совет по поводу Маши?
– Отказать, – советница утомленно прикрыла веки, подкрашенные зелеными тенями. Улыбающиеся губы дрогнули, вокруг них образовалась сеточка морщинок. Она вовсе не была куклой.
– Отказать? Но почему, ведь все остальные пробы хороши?
– И эта – хороша, даже слишком хороша. Но мы должны вернуть всех Мя к работе с морскими девами. Маша не настолько талантлива и красива, чтобы заменить всех. А что до ее феноменальной веры в сказки… Могу только посочувствовать.
Маша вздрогнула. Последние слова советницы обидели ее невыносимо. То, что она назвала сказками, – всего лишь грани Машиной способности сквозняка, ведь миры, которые она посещала, к которым приспосабливалась, реальны, разве она не находится сейчас в одном из них? Но Морена едва заметно покачала головой, и Маша поняла, что разумнее сейчас не спорить. Какое дело советнице до других миров? Но с работы ее, похоже, увольняют. Мечта стать супермоделью разбилась вдребезги. И как теперь возвращать Морене деньги за кредит?
– А как же мой проект? – испугалась Морена. – Пусть Маша не станет девочкой-соседкой, но кто-то другой…
– Мы это обсудим на Совете, – туманно ответила гостья. – Теперь перейдем к другим нашим проблемам. Вы по-прежнему не в курсе, где пропадает ваша морская девочка Дельфа? Нет? Так никто ничего и не вспомнил?
Девочки переглянулись, Морена бросила быстрый взгляд на Урия Алея. Маша глубоко вздохнула, ей очень хотелось признаться в том, что она обнаружила, когда искала Дельфу с помощью фонарика колокольцев, только могла ли она сделать это после слов о «феноменальной вере в сказки»?
– Мы подключили водолазов и запросили все окрестные атоллы, навели справки по морским прогулкам на ракушках, у всех родных Дельфы оставлены наши люди, но девочки нигде не обнаружено. Если есть хоть что-то – хоть что-то!..
Но все молчали.
– Это третья пропавшая морская дева в нашем понадводнике. В опасности мы все.
– А могла она как-нибудь покинуть город не на ракушке, а сама? – запинаясь, спросила Маша.
– Вплавь? – пошутил Урий Алей, но никто не засмеялся.
– Она же хорошо плавает, – брякнула Венесса.
– Ей некуда плыть, даже если бы она феноменально плавала, – кукла Барби поморщилась и поднесла руки к вискам. – Ближайший атолл в восьми часах езды на ракушке.
– А если это был человек-рыба? – очень тихо сказала Лилия и посмотрела на океан через плечо советницы.
Венесса отозвалась коротким смешком, Урий Алей икнул, а советница обронила:
– Еще одна феноменальная сказочница. Кстати, Маша, переночевать можешь здесь, а завтра отправляйся домой и больше не пытайся устроиться работать морской девочкой.
– Куда же я пойду? – прошептала Маша и перевела взгляд на Морену.
– Ей некуда идти, она издалека, – подтвердила Морена.
– Ну что ж сделаешь, – пожала плечами советница. – Мы не приют, не ночлег для пришельцев. Девочке ни в коем случае нельзя работать с Мя. Иначе они откажут всем остальным морским девам, я вам говорила.
– Я однажды участвовала в водном шоу с кракеном вместо Дельфы, – напомнила Маша. – А еще сегодня брала уроки по маникюру.
– Вот как маникюрша оставайся, – разрешила советница. – Я помню ногти Морены на ее дебюте. Интересно, на какой это планете растут такие очаровательные актинии?
– Это же цветы! – не выдержала Лилия. – Вы что, не видели фильмы и открытки?
– Цветы, ну да, я помню, такие наземные актинии, они иногда попадаются в рекламных роликах, хотя я, признаться, сторонник морской тематики. Это патриотично, – заявила советница. – Хорошо, как маникюрша пусть остается, а водные шоу… Смешно. Для участия в них ты должна сдавать спортивные нормативы, а вдруг утонешь? Как ты попала к кракену без подготовки? Надо разобраться с персоналом…
Маша прикусила язык.
Советница, дружелюбно улыбаясь, выпила со всеми горячий кефир, потом очень ласково попрощалась с каждой девочкой. Когда Морена и Урий Алей встали, чтобы проводить гостью и поблагодарить за визит, та вдруг, даже не понизив голос, сказала:
– Морена, детка, ты должна наладить дисциплину. Маша явилась к ужину неопрятная, мне просто кусок в горло не лез, Кара пялилась на меня весь вечер, Венесса кладет свои волосы на стол. На редкость отвратительные девчонки, а хуже всех Лилия, девушка-лицо! Мало того, что открывала рот в моем присутствии, она спорила со мной, поучала, не давала слова сказать! Впрочем, это не только их вина, они берут пример с тебя, а ты позволяешь своему жениху ужинать в вашем коллективе! Хотя да, он снабжает нас коралловым маслом… любого другого мы бы вытолкали взашей. Неудивительно, что у вас пропала Дельфа, от такой разболтанности можно ожидать любых неприятностей.
Она снова повернулась к столу с любезной улыбкой.
– Спасибо за приятный вечер, девочки, вы самые красивые. Пока, до новых встреч.
Величественно, словно королевскую мантию, она подобрала свои длинные волосы и закуталась в них, как в плащ. Выйдя из кафе, пошла по темному коридору к ожидавшей ее крутящейся лестнице. Когда она скрылась из виду, Маша повернулась к Морене и увидела у нее в глазах слезы.
– Ты плачешь?
Та покачала головой, но ее обнял Урий Алей, и тогда она не выдержала и разрыдалась.
– Она никогда, никогда не разрешит мне сделать карьеру воспитательницы, столько замечаний, никогда мне не работать с малышами, а я… Я так хотела…
– Морена, ты самый лучший воспитатель, – поспешила ее утешить Лилия. – Она всегда к нам цеплялась из-за пустяков. Что было делать Венессе, она по контракту всегда носит распущенные волосы, ей тоже вывешивать их с балкона?
– Ну уж Маша могла бы умыться холодной водой и отдышаться, прежде чем идти в кафе, – вставила Кара.
– А ты могла бы пялиться не на бабульку, а в свою тарелку, например, – огрызнулась Маша.
– Как ты ее назвала? – растерянно переспросила Морена.
Маша смутилась.
– Как-как? – одновременно переспросили Венесса и Лилия. А потом Кара захихикала. Она закрыла лицо руками, попыталась заглушить смех, поднесла ко рту стакан воды, но не смогла пить, только все расплескала. Через несколько секунд захихикала Морена. А потом все засмеялись, уже не стесняясь.
– Вечно юная Арина – бабулька! Да как ты могла! – давясь от смеха, пыталась выговорить Морена. – Да она пятьдесят лет уже кремы от морщин рекламирует, у нее самая идеальная кожа среди морских дев.
– Пятьдесят лет? – глупо улыбаясь, переспросила Маша, которая никак не могла понять, чем она всех рассмешила. – Идеальная кожа? А мне показалось, она пластмассовая…