Татьяна Морозова. Черная луна

   Всю неделю монастырь осаждали журналисты. Их с каждым днем становилось все больше, Феодора потеряла терпение и была вынуждена отдать строгий приказ: никого не пускать на территорию обители. Журналистская саранча грозила совершенно разрушить монастырский уклад жизни. Однако, несмотря на запрет, операторы и фотографы все же умудрялись проникать со своими камерами через дыры в ограждении.
   Настоятельница окончательно рассердилась и обратилась за помощью к благотворителю. Монастырю была выделена охрана.

Глава 5

   В Шереметьево приземлился самолет, выполняющий ночной рейс «Лондон-Москва» авиалинии British Airways.
   С трапа сошел высокий худой мужчина в дорогом светлом костюме. Он приехал ненадолго, не имея с собой иного багажа, кроме пухлого портфеля с запасной сорочкой. Британские посольства в любой точке планеты предоставляли ему все необходимое.
   Возле таможенного терминала его ожидали.
   – Как долетели, сэр? – поинтересовался встречающий.
   – Нормально, Ник, даже удалось вздремнуть. Надеюсь, встреча состоится?
   – Да, сэр, сегодня вечером вы сможете лично обсудить сложившееся положение с премьер-министром. Вот пригласительный билет. – Ник достал из внутреннего кармана пиджака конверт.
   – Вы изложили ему суть вопроса?
   – Конечно, сэр.
   Мужчины вышли из здания аэропорта и сели в автомобиль с красным номерным знаком. Машина выехала через шлагбаум-автомат на дорогу и взяла направление к посольству на Смоленской набережной.
   Энтони Снайпс, директор Фонда Романовых, прибыл в Россию для решения одного щекотливого дела. Не в его интересах было предавать это дело огласке, предстояло соблюсти принцип полной конфиденциальности. Но, к сожалению, премьер-министр России назначил встречу в месте, менее всего подходящем для предстоящего разговора. Энтони ломал голову, пытаясь разгадать ход мыслей премьера, ведь тот наверняка понимал, что Британия выступит с весомым предложением…
   – Так вы говорите, Ник, это будет показ мод? – еще раз переспросил Энтони, ему не верилось, что российские власти одобрили такой экстравагантный и легкомысленный поступок со стороны ответственных лиц.
   – Да, сэр.
   – Какое кощунство, – покачал головой приезжий.
   Ник мельком взглянул на Снайпса – тот был невозмутим, как и подобает настоящему английскому джентльмену, особенно если джентльмен имеет непосредственное отношение к шпионажу.
   Британская разведка накопила колоссальный опыт на «русском поле». Истории разрабатывались самые фантастические. Взять хоть этот Фонд Романовых – сказка с «воскресшей» дочерью последнего русского императора Анастасией обязательно войдет в анналы английской теории соглядатайства на мировой арене. Разыграть такой спектакль! И так великолепно его обставить! Браво, Снайпс!
   Дама весьма преклонного возраста, передвигавшаяся на инвалидной коляске из-за проблем с ногами, была марионеткой в руках влиятельных людей британского правительства. А для всего остального мира она стала великой княжной Романовой, спасшейся от рук большевистских палачей. Ее истинный возраст не афишировали, по «сказке» ей перевалило за 110 лет!
   Вокруг нее создавался ореол таинственности и неопределенности. Сам Снайпс служил при ней личным секретарем. Он довольно часто давал интервью, в которых, нимало не смущаясь, на вопрос, почему «княжна» не возвращается в Россию, повествовал про всевозможные моральные и юридические препоны.
   Препятствием, вещал он, служило и то обстоятельство, что в отношении Анастасии Николаевны до сих пор действует смертный приговор. Он был вынесен в 1918 году решением исполкома Уральского совета, с позволения председателя ВЦИК Якова Свердлова… Журналисты ухмылялись в блокноты, но своими домыслами историю воскрешения Анастасии не портили.
   Зачем понадобилась эта мистификация, Нику было не совсем ясно. Но разговоры о сохранившихся несметных богатствах Романовых, о созданном Николаем перед Первой мировой войной императорском резервном фонде с участием европейских и американских банков, разъясняли главное. Речь, по словам Снайпса, шла о деньгах, способных стабилизировать экономику даже такого отсталого государства, как современная Россия.
   «Мы не раз обращали внимание российского правительства на необходимость реабилитации семьи Романовых, для этого требуется пересмотр внесудебного решения о казни царя и членов его семьи. Без реабилитации невозможна и легализация положения Анастасии Николаевны», – говорил журналистам Снайпс. Легализация княжны, по настойчивому мнению Снайпса, могла послужить гарантом возвращения средств Романовых в Россию.
   Но не было ли мифом само богатое наследие Российской Империи? Как сказать… Ведь в банковских сейфах Швейцарии, и уж это Ник знал наверняка, десятилетиями нераспечатанными лежали мешки и ящики с драгоценностями и золотом матери и жены Николая Романова. Об этом знали лишь единицы. Если бы не загадочное исчезновение голубого бриллианта, сокровищница оставалась бы тайной даже для дипломатической миссии Британии в России. Но случился скандал. И тайное стало явным.
   «Если удастся добиться признания лже-Анастасии, то она – вернее, ее кукловоды – получит в распоряжение громадные средства», – понял Ник.
   Кто мог похитить бриллиант? Когда? При каких обстоятельствах? Ведь опломбированные и подробно описанные мешки никто не имел права вскрывать в течение ста лет!
   Камень украли прямо из швейцарского банковского бункера, разрушив его авторитет стопроцентной надежности. И это оставалось бы незамеченным еще неизвестно сколько, если бы бриллиант не нашелся… в Сибири! Загадка.
   Снайпс приехал в Москву, чтобы аккуратно вернуть камень туда, где ему положено было храниться – ведь такова была воля императрицы Александры Федоровны.
   Его подопечная старушка, вжившаяся в роль Анастасии, становилась знаменитостью. Снайпс от ее имени устраивал благотворительные приемы для бедных, посылал дипломатические миссии в горячие точки планеты, объявлял программы «помощи России». Старушка провозглашалась чуть ли не спасительницей Великой Руси, и надо сказать, что из множества самозванок, присваивавших себе за последние восемьдесят лет имя Анастасии Романовой, эта дама выглядела наиболее убедительной.
   «Независимо от того, как будет решен вопрос о реабилитации, Анастасия Николаевна предпринимает все от нее зависящее, чтобы передать России через каналы Фонда нужные для русского государства средства династии Романовых», – заявлял в каждом интервью Снайпс.
   На самом деле это были абсолютно беспочвенные утверждения. Императрица ни за что не передала бы богатства монархической семьи наследникам банды красных преступников, уничтоживших Отечество ее мужа и детей.
   Бедная Алекс – Александра Романова – погибла из-за этой самой «большой политики». Она всеми силами сопротивлялась участию России в Первой мировой войне. Но император решил по-своему… И на шахматной доске военных действий Россия получила полный и безоговорочный мат.
   Английский монарший двор – родственники Алекс – также не допустил бы этой передачи ни в коем случае.
   Так, значит, трагикомедия со старушкой понадобилась лишь ради имперского наследства? Ник сгорал от любопытства, но понимал, что данную тайну ему, возможно, не удастся узнать никогда. Он занимал скромную канцелярскую должность, простому чиновнику посольства считалось «не по рангу» вдаваться в подробности операций, касающихся большой политики.
   – Ник, не могли бы вы предоставить мне подробный план здания, в котором будет происходить показ мод? Как оно называется? – прервал молчание Снайпс.
   – Гостиный Двор, сэр.
   – Гостиный Двор, – вполголоса повторил директор Фонда Романовых, – И сколько приглашенных?
   – О, очень много, сэр. Более сотни человек.
   – Да, еще мне понадобятся данные об этом модельере и вся информация о сегодняшнем событии… И список гостей тоже… Знаете, Ник, он явно хочет уйти от разговора, – улыбнулся Энтони Снайпс. – Очень жаль. Семья не должна быть расстроена.
   Ник вздохнул. Про пятидесятилетнего Снайпса рассказывали легенды. Этот человек был близок к королевской семье, ему были известны многие тайны мира сего, он не раз оказывался в самой сердцевине важнейших событий, за которыми зорко следила Англия. «Серый кардинал» королевы Британии Энтони Снайпс один стоил целого батальона агентов.
   О такой карьере Ник и не мечтал. И в свои тридцать пять гордился хотя бы минутами общения с героем…
   Автомобиль мчался по улицам русской столицы, мимо небоскребов из стекла и бетона, по широким проспектам, щедро украшенным рекламными щитами. Двое мужчин, сидящих в салоне машины, знали о прошлом и будущем этой страны куда больше любого из прохожих, живущих в грандиозном муравейнике под названием Москва.
   – Ник, – сказал вдруг Снайпс, развернувшись к своему соотечественнику, – вы ведь наблюдательны, умны и хорошо ориентируетесь в Москве?
   – Да, сэр, надеюсь, это так.
   – Тогда сегодня вечером мне понадобится ваша помощь…

Глава 6

   Анжела украдкой сунула в рот сухарик. От голода она сама себе казалась невесомой, как перышко, движения приобрели наконец ту потустороннюю плавность, которой добивался постановщик шоу. Сухарик лежал во рту инородным предметом, с которым язык и зубы не знали, как совладать. Девушка налила воды в стакан и стала разжевывать сухой кусочек хлеба. Ну, хоть что-то.
   Неделя выдалась та еще!
   Сначала Владлен каким-то образом получил дефиле с обнаруженным в Тобольске сокровищем – его Анжела видела лишь раз – на примерке платья, которому камень должен был послужить застежкой, под охраной автоматчиков. Бриллиант был так огромен, что девушка засомневалась: точно ли настоящий этот камень, из-за которого поднялось столько шума? Но автоматы охраны служили лучшим подтверждением тому. И неделя стала адом – любой ее шаг был под контролем.
   И все-таки совершенно непонятно, каким образом кутюрье добился участия в показе камня, которому место в Алмазном фонде нации? Впрочем, «голубая мафия» всесильна.
   Показ, конечно же, серьезно увеличит ее, Анжелы, личный рейтинг. Но с некоторых пор карьерные взлеты перестали производить на девушку прежнее впечатление. Хотелось взять тайм-аут. Уехать. Зайти в ресторан и съесть все, от чего пришлось отказываться несколько лет. Съесть и обойтись без искусственного рвотного рефлекса.
   Она проглотила тщательно разжеванный сухарик.
   В этот раз у нее была отдельная гардеробная. У двери стоял охранник, к нему модель за последние дни уже привыкла. Камень должны были привезти с минуту на минуту. А пока на платье был закреплен его фальшивый двойник. С этой фальшивкой после показа платье уйдет с аукциона за бешеные деньги.
   Крохотные хлебные кусочки отправились в путешествие по удивленному такой удаче желудочному тракту.
   Да… а потом еще эта дурацкая статья в прессе. Анжела вовсе не собиралась изменять голкиперу. Все случилось как-то внезапно. Была вечеринка. Она получила приглашение. Пила коктейль. Познакомилась с бывшим нападающим из футбольной команды Андрея, он теперь подписал контракт с английским клубом. И все. А на следующий день узнала из газет подробности своей «случайной связи».
   Андрей, конечно, впал в бешенство. Анжеле хотелось выть.
   В конце концов, она – обычная девчонка из провинции, которой просто фантастически повезло с ростом и лицом. Но если бы не ее железная самодисциплина, не видать бы ей карьеры на подиуме, как своих ушей. Конечно, завистников всегда было навалом. Анжела не сомневалась, что желтой прессе ее сдала какая-нибудь из моделей Владлена. А, может быть, и он сам. Ведь она всерьез собиралась замуж за Андрея Пронина.
   А теперь все рухнуло. Он не отвечает на ее звонки. Анжела, по паспорту Евгения, а в быту просто Женька, чувствовала себя так, будто катилась с ледяной горы в холодную полынью. Рукам не за что ухватиться…
   Все придется начинать сначала. Сразу после показа.
   В дверь постучали. Анжела открыла и впустила постижёра. Нервный худой юноша стал колдовать над ее прической. Затем пришел визажист и сделал ей мейк-ап, сотворив с ее лицом что-то феерическое. Анжела стала похожа на аристократку со старинной фотографии.
   Постижёр и стилист вышли. Она вновь осталась одна. И рассматривала себя в зеркало, гадая, явится Андрей на показ или нет.
   В зеркало она и увидела, как дверь крохотной гримерки отворилась без всякого предупреждения и в комнату вошел незнакомый мужчина.
   – Вы кто? – испугалась Анжела, продолжая смотреть на его отражение.
   Незнакомец молча подошел и проложил руку ей на плечо.
   – Все хорошо. Не волнуйтесь. Посмотрите на меня. – С этими словами он с силой развернул девушку к себе.
   Анжела не успела вскрикнуть. Это был Андрей! Как же она его сразу не узнала!
   – Дурочка, – сказал ей голкипер, – чего ты так трясешься?
   – Андрей, – на глаза Анжелы накатывались слезы, но она помнила, что нельзя испортить макияж, и высоко подняла подбородок, чтобы слезинки не выкатились и не побежали по лицу, – я так хотела, чтобы ты пришел!
   – Ну, я же здесь, прекрати, все хорошо, – успокоил ее жених. – А теперь слушай мой голос. Это проклятый бриллиант. Он может повредить тебе, и наша свадьба не состоится. Ты должна избавиться от камня.
   – Я должна избавиться от камня, – повторила девушка.
   – Все хорошо. Ты должна слушаться меня. Как только я подам тебе знак, вот этот: – Он включил свой сотовый телефон, на дисплее появился расходящийся волнами синий кружок, а сам аппарат стал издавать практически неразличимый человеческим ухом ультразвук. – Слышишь?
   Девушка не просто услышала звук – ей стало казаться, что у нее лопаются ушные перепонки.
   – Да, да! – почти крикнула она.
   – Все хорошо, – сказал Андрей, – услышишь это – тут же срывай камень с платья и кидай мне. Поняла?
   – Поняла, – повторила Анжела.
   Андрей взял ее руку и нащупал пульс.
   – А теперь поспи, – приказал он, отсчитал несколько ударов и сжал пальцы.
   …Раздался сильный стук в дверь. Не дождавшись ответа, стучавший распахнул ее.
   Анжела, положив голову на руки, крепко спала, сдвинув в сторону косметику на столике.
   – Это еще что за фокусы?! – голосом, сорвавшимся на фальцет, воскликнул Владлен.
   Вместе с модельером в комнату вошел шкафообразный охранник в черном костюме и белой рубашке. В руках у охранника была бархатная коробочка. В проеме двери из-за тесноты остался помощник Владлена.
   Кутюрье стал довольно бесцеремонно трясти девушку.
   – Ты с ума сошла? Анжела, ты меня слышишь? Просыпайся!
   Девушка открыла глаза:
   – Слышу.
   – О господи, я уже хотел за врачами отправлять. Дома спать надо. А тут работа. Работать, работать, девочки и мальчики! – прокричал Владлен и выпорхнул из комнаты.
   Охранник поставил на стол бархатную коробочку. Помощник кутюрье вошел, открыл ее, посмотрел на бриллиант и стал осторожно вытаскивать фальшивку в застежке платья. Охранник не спускал глаз с камня ни на секунду.
   Анжела уставилась на голубой бриллиант, играющий светом на всех своих многочисленных гранях. Камень затаил зло. Он был прекрасен той же неживой красотой, что и модели из мира высокой моды. Анжела представила себя на подиуме, надменную и холодную богиню в струящемся сверкающем платье, блистающую в свете прожекторов, как этот бриллиант. На губах ее заиграла нехорошая улыбка.

Глава 7

   Нина, чувствуя себя незваным гостем, страдая на высоких каблуках, стояла у лестницы, ведущей в элитный выставочный центр.
   Она поддалась на уговоры Андрея лишь из жалости к нему. И вот сейчас отчаянно злилась на себя. Конечно, ей приходилось выходить «в полусвет», но не часто, да и публика там была проще. А тут раз за разом к лестнице подъезжали роскошные автомобили и из них выходили шикарные люди – завсегдатаи светских хроник.
   Гостей собиралось все больше. Охрана поглядывала на Нину все чаще. А вот Андрей все не появлялся.
   Нина поправила жемчужную нитку на шее – пусть не бриллианты, зато в подлинности своего жемчуга она не сомневалась.
   На часах стрелки отмерили половину восьмого. Вечеринка для нее, видимо, закончилась не начавшись, ждать далее становилось унизительным. С футболистом договаривались на семь.
   – Он не придет, – донеслась до нее чья-то фраза.
   Нина обернулась.
   По лестнице, придерживая под руку актрису, известную больше своими операциями по омоложению, чем ролями, поднимался и что-то говорил своей спутнице элегантный седеющий мужчина. Он тоже обернулся и отчего-то подмигнул Нине. Пара прошла выше, дама предъявила охране пригласительный билет – здание охранялось людьми в камуфляже. Актриса и ее кавалер растворились в толпе у центрального входа.
   Что ж. Не придет. Зря потеряла время.
   Нина сделала шаг в сторону метро – пора домой… Тут-то ее и схватил за руку подоспевший Андрей.
   – О господи. Вы меня напугали, – сердясь на него, проговорила женщина.
   Футболист выглядел безукоризненно в вечернем костюме. Он окинул спутницу придирчивым взглядом с головы до ног. На Нине было короткое голубое платье, украшенное жемчугом, и белые босоножки. С плеча на длинном ремне свисала белая же сумочка.
   – А ты меня правильно поняла. Сюда в ластах и на лыжах не пускают.
   Нина дернулась:
   – Дурацкое замечание. Я ухожу.
   – Доктор, – схватил ее за руку голкипер, – нам в обратную сторону.
   Нина покачала головой:
   – Пропало желание…
   – Нет-нет, сегодня никаких упреков. Обычное академическое опоздание! Ты разве не светская женщина, Нинон? Идем, пожалуйста! – И он потащил ее вслед за всеми.
   Они прошли в огромный, заключенный под стеклянный купол Гостиный Двор.
   Посредине зала стоял подиум, по обе стороны от него организаторы выставили стулья в пять рядов – для vip-персон. В стороне играл джазовый оркестр. Официанты разносили бокалы с шампанским. Тут же был организован шоу-рум, у которого останавливались женщины всех возрастов.
   Нарядная толпа обнималась, целовалась и пожимала руки. Казалось, все друг друга знали. И говорили на каком-то птичьем языке, состоящем из непереводимых английских маркетинговых терминов, русских предлогов и междометий, сдобренных смачными нецензурными выражениями.
   Андрей взял Нину под локоть и стал бойко перемещаться по залу от одной группы к другой. Он старательно изображал веселье, то и дело представляя спутницу каким-нибудь знаменитостям: «Ниночка, она спасала мои суставы! Я решил застраховать их на миллион!». Нина сдержанно улыбалась и помалкивала. Ее беспрестанно щелкали папарацци. Вспышки фотоаппаратов ослепляли.
   – Давно вы встречаетесь с ним? Вы были замужем? Назовите место своей работы! – выстреливая вопросами, как пулеметной очередью, пристал к ней один из журналистов, а позади него целился в нее камерой оператор.
   Нина резко высвободилась из руки «сумасшедшего голкипера».
   – Андрей, прекратите ломать комедию. Мы так не договаривались!
   Парень посмотрел на нее невидящими глазами, и она осеклась. В конце концов, какая разница. Ведь на ее собственной судьбе эта глупая история никак не отразится. А ему она зачем-то нужна. Нина вздохнула, остановила официанта с шампанским и взяла бокал.
   – Дамы и господа! Сегодня у вас есть уникальная возможность увидеть не только изысканную и куртуазную коллекцию всеми любимого Владлена. Вы полюбуетесь вновь обретенной драгоценностью последней русской императрицы Александры Романовой. Это настоящее сокровище – бриллиант «Кондор»! Встречайте! – Зал зааплодировал вышедшему на подиум модельеру.
   Андрей с Ниной заняли места в первом ряду – так футболист собирался продемонстрировать бывшей подружке свое полное безразличие.
   Совсем рядом сидел премьер-министр с молодой женой. Через переводчика он переговаривался с солидным англичанином, кажется лет пятидесяти. Впрочем, как Нина отметила про себя, возраст почти не сказывается на богатых. Конечно, для сохранения формы есть не только медикаментозное лечение, но и тибетские методики, и…
   – Андрюха! – крикнул кто-то из толпы.
   Андрей оглянулся на крик. Привстал. Нина увидела, как парень изменился в лице.
   – Эй, здорово, черт! Да дайте же пройти! – раздался тот же голос.
   Обернулась и Нина.
   К ним пробирался, бесцеремонно работая локтями, высокий загорелый блондин. Модный пиджак буквально лопался на его широких плечах.
   Но тут зазвучала музыка и ведущий объявил:
   – На подиуме – бриллиант из мира моделей – Анжела и скандально известный бриллиант из коллекции последней российской императрицы. Вместе – фантастическое зрелище, господа!
   Всеобщее внимание обратилось на высокую тонкую девушку в струящемся серебром, отливающем красными отсветами, почти прозрачном платье. Из-за укладки коротких золотистых волос светящимися волнами и красных губок бантиком она была похожа на барышню из «глянца» прошлого века или приму времен немого кинематографа. Одно ее плечо оставалось обнаженным, а на другом платье имело застежку – огромный красный камень.
   Увидев искрящийся алый бриллиант, умело подчеркнутый лучом направленного света, зал выдохнул общий возглас изумления. Ахнула и Нина, забыв про Андрея.
   – А теперь – чудесное превращение! – объявил ведущий.
   С этими словами луч света потух, зал погрузился в полумглу, и на глазах у публики камень стал менять окраску: остывающий уголек превращался в холодную голубую льдинку.
   Все глаза присутствующих были сосредоточены на этом чуде. Наверное, один лишь Андрей смотрел только на девушку. Нина мельком глянула на него и сглотнула комок: да, это любовь… Модель надменно прошла совсем рядом, подол ее длинного платья едва не задел лицо голкипера. Девушка с бриллиантом казалась очень красивой.
   – Старик, – раздался жизнерадостный голос совсем рядом, и Нина опять обернулась – загорелый блондин стоял за спиной, – ты открой глаза. Она же трудоголик в области раскрутки мужиков, ты думаешь, как она на подиум попала… Привет, – подмигнул он Нине, – а ты вовремя сориентировалась. Позвольте представиться, Игорь Клименко. Слышали?
   Андрей нехотя отвел взгляд от своей примадонны. Стал исподлобья разглядывать блондина, намечая точку удара. Нина насторожилась.
   – Ты чего бивни-то опустил? Ты ее без косметики видел? Андрюха, прекрати. Мы ж с тобой одного поля… – только и успел произнести блондин.
   Кулак голкипера пришелся ему прямо в челюсть. Все случилось в какие-то секунды.
   Блондин с окровавленным ртом пытался достать Андрея ногами, в то время как руки ему скрутили два подскочивших здоровых телохранителя премьер-министра. Андрея тоже держали, у него, судя по всему, был разбит нос. С минуту оба соперника, как разъяренные быки, рвались друг к другу.
   Поднялся шум и визг, смешанный с громкими командами охраны в рации. Премьер-министра с женой тут же взяли в оцепление. Фотографы и операторы, расталкивая публику, старались протиснуться поближе к месту драки. Защелкали фотокамеры. Упирающегося голкипера повели в одну сторону, блондина – в другую.
   И в этой суматохе раздался тонкий девичий вскрик. Нина взглянула на подиум: по нему убегала причина раздора, поддерживая на лифе слетевшее с единственной застежки платье…
   – «Кондор» украли! – заорали в толпе.
   – Всем стоять на месте! – рявкнул кто-то, угрожая пистолетом…
   Зал стал похож на жужжащий улей.

Глава 8

   Феодора отстояла обедню. Вышла из храма и столкнулась с Борисом. Что его сюда принесло?
   – Жду вас, Фаина… матушка Феодора. Уж простите, никак не привыкну вас так называть.
   – Что у тебя? – жестко спросила настоятельница.
   Она не любила, когда тут же после службы приходилось переключаться на мирские дела.
   Борис помялся. Он уже имел опыт неприятных разговоров с Феодорой на религиозные темы.
   – Помните тот случай распятая женщина на воротах?..
   Феодора даже вздрогнула. Эту историю она старалась не вспоминать. И вот, стоило Феодоре произнести это утром…
   – Дело тогда закрыли. Но я все время о нем думал. И… все-таки… Вы тогда сказали, что видите в убийстве какой-то знак. Что вы недоговаривали тогда?
   Феодора ждала, что он скажет дальше.
   – Простите, матушка. Я понимаю, что вернул вас к неприятным мыслям… Но чувствую, есть связь между находкой бриллианта и тем убийством…
   – Да говори уже, не тяни! – прикрикнула настоятельница на своего бывшего ученика.
   Школьные науки давались Борису не слишком хорошо. И не потому, что тот был ленив или недалек умом, напротив. Только вот всякий раз на контрольных работах что-то рассеивало его внимание, однажды так и просидел, удивленно глядя в окно до самого звонка. Даже не заметил, что весь класс усердно пыхтел над тетрадками в полной тишине. Тогда Фаина решила провести эксперимент – не одергивала его до последнего ни разу, и парнишка так и просидел, пялясь в окошко, ну и, конечно, схлопотал «кол».
   – В общем, не хотел я тогда вас тревожить. А экспертиза обнаружила, что женщина перед смертью имела соитие. Ну вот, выговорил.
   – Ты ничего не перепутал? – ошеломленно спросила Феодора
   – Нет. Что вы думаете об этом?
   Феодора молчала, нахмурилась еще сильнее. Как в детстве, Борис испытал чувство неосознанной вины. Этот комплекс нужно было изживать, он теперь серьезный человек с очень серьезной профессией…