Страница:
Мисс Роззги за одиннадцать лет выжила из школы семнадцать младших учителей и, я думаю, не меньше восьми французов, если считать с того дня, когда ее фаворит мосье Гринш исчез вместе с ее золотыми часами и прочим имуществом. Впрочем, это - лишь мои предположения, сделанные на основе некоторых высказываний любезной мисс Розы, которая нередко говорит колкости своей любимой тетушке. А у меня есть на нее другая управа.
Если она особенно разбушуется и примется нападать на мисс Рэйнби, стоит мне только упомянуть вскользь о малиновом варенье, и она сразу же прикусит язык. Она знает, о чем идет речь. Мне нет нужды ничего объяснять.
Приписка 12 декабря. - Теперь я могу сказать все. Я оставил свое место, и мне нечего больше опасаться. Так вот, заявляю (и как к этому отнесутся, мне дела нет), что своими глазами видел в кладовой, где хранятся сундучки мальчиков, как эта женщина, эта родная мать наших учеников, ела ложкой малиновое варенье из сундучка мистера Уиггина; и об этом я готов в любое время дать показание под присягой.
Трагедия,
которую надлежит представить примерно
в шести актах
Тишина в классе. Староста и хранитель розог Лоренс по пятам за доктором шествует в "операционную". Мистер Бэкхаус оглядывается, прежде чем
последовать за ними.
Бэкхаус. Ну, ладно, посмотришь, я тебе еще отплачу после уроков, доносчик проклятый!
Мистер Фискал. А я тогда опять на тебя пожалуюсь.
Бэкхаус выходит.
Из соседнего помещения слышен свист розог: Хлясть! Хлясть!
Хлясть! Хлясть! Хлясть!
Бэкхаус возвращается.
Бригзу счастье привалило!
Входит мальчик-слуга: "Корзина для Бригзов!"
Юный Браун. Ура! Том Бригз, хочешь, я одолжу тебе мой перочинный ножик?
Если в этом рассказе не содержится морали, в какой притче тогда она есть, хотелось бы мне знать? До прибытия корзины с гостинцами Бригз пользовался в школе не большим почетом, чем любой другой юный джентльмен и, з первого класса. Более того, как раз незадолго перед тем я лично должен был сделать на уроке письма замечание юному Брауну за то, что он пинал его под партой. Но как эта круглая корзина, отправленная экономкой его матери и помеченная надписью: "Осторожно, стекло!" (из чего я заключаю, что она содержит, вероятно, несколько банок варенья и бутылок вина, кроме обычных торта и пирога с дичью и полусоверена для старшего Бригза, а также пяти новеньких шиллингов для Депимуса Бригза), - как прибытие этой корзины, говорю я, изменило положение Бригза и отношение к нему многих из его соучеников!
Если он добрый и хороший мальчик, каким я его считаю, то раньше, чем приняться за изучение содержимого корзины и приступить к разделке его с помощью столь любезно одолженного ему Брауном ножа, он прежде всего прочтет письмо из дому, которое лежит поверх гостинцев. Так и есть! Я указываю на него мисс Рэйби, для которой я как раз чинил перья, когда произошло это маленькое событие: он читает письмо, и щеки у него раскраснелись, а глаза мигают. Между тем другие мальчики, томясь, заглядывают в корзину. "Какое трогательное зрелище!" говорю я ей. Часть письма написана очень крупными буквами - это от маленькой сестрички. И держу пари, это она связала кошелек, который он сейчас вынимает из конверта и на который так хищно засмотрелся мистер Лис.
- Удивительный вы человек, вечно подмечаете всякие забавные мелочи, говорит с улыбкой мисс Рэйби, а ее быстрые пальцы и проворная игла ни на мгновенье не прекращают работы.
- Хорошо, что мы с вами оба оказались на месте и маленький Бригз находится как бы под прикрытием наших пушек. Тем самым он защищен от грубого нападения школьных пиратов вроде Дюваля, иначе они наверняка отняли бы у него немалую часть этих вкусных вещей, которые ему дороги и сами по себе, и, вдвойне дороги, так как они прямехонько из дому. Видите, я же говорил, вон пирог, и, должно быть, повкуснее тех, что подаются за нашим столом (впрочем, вы-то, мисс Рэйби, не замечаете таких вещей); и, конечно, торт, бутылка смородинной наливки, банки с вареньем и бессчетное множество свежих груш, переложенных соломой. Из присланных денег легкомысленный Бригз-младший сможет наконец погасить свой долг у миссис Раглз; а старшему Бригзу я позволю отдать деньги за пенал, который ему продал Буллок. Это послужит уроком юному моту на будущее. Но подумать только, что за перемена в жизни наступит для него на ближайшее время, пока не кончится присланное ему богатство! Драчуны, которых он сейчас боится, сменят гнев на милость и снизойдут до его пирога и конфет. По вечерам в дортуаре будут происходить пиры; и смородинная наливка покажется им напитком куда более сладостным, чем лучшее вино из докторского погреба. Будут приглашены самые близкие дружки. И юный мистер Подлип расскажет свою самую жуткую историю и споет самую красивую песню за кусок вон того пирога. То-то у них будет веселая ночка! А мы с мистером Принсом, делая на ночь обход, постараемся произвести побольше шуму на пути к дортуару, где спят Бригзы, чтобы мальчики успели погасить свет, спрятать угощение и нырнуть в постели. А утром надо будет послать за доктором Спраем.
- Ах, ну что за вздор, смешной вы человек! - со смехом восклицает мисс Рэйби, между тем как я кладу перед нею двенадцатое тонко очиненное перышко.
- Нет, не вздор. За излишествами всегда следует появление доктора; после роскошного житья остаются пустые карманы. Бригз-старший, судя по его наклонностям, дня через два-три будет опять таким же неимущим, как сегодня утром, и, боюсь, кончит жизнь бедняком. Не пройдет и недели, как юный Браун снова станет пинать его под партой, в этом вы можете мне поверить. Мальчики, как и взрослые люди, бывают разные, милая мисс Рэйби.
Есть хитрые и жадные, эти прячут свое богатство от всех, но и сами боятся вкусить от него вволю, и оно так и пропадает плесневея; есть и транжиры, которые все пускают на ветер; и паразиты, которые льстят и лижут пятки баловню удачи; и злобные завистники, которые готовы его растерзать.
С этими словами я кладу на ее стол последние очиненные перья и, сметаю ладонью обрезки, а она смотрит на меня добрым, задумчивым взглядом. Потом я закрываю перочинный нож, кладу в карман, кланяюсь ей и ухожу потому что уже звенит звонок.
Молодой человек, который наверняка преуспеет в жизни
Если юному Бригзу суждена скорее всего доля бедняка, Буллоку, вероятно, уготован жребий иной. Он сын совладельца банковской фирмы "Буллок и Мастодоунт", что на Ломбард-стрит, и уже завершает ученье в старшем классе то есть уже давно вышел из-под моего начала.
Он обладает превосходнейшим почерком и так основательно постиг науку арифметики (не убоявшись даже тех темных и загадочных правил из "Справочника для преподавателей", к которым не всякий учитель отважится приступить), что доктор Роззги нахвалиться им не может. По алгебре у мистера Принса он лучший ученик, изрядно также преуспел в латыни и греческом - вообще, он все делает хорошо, к чему имеет охоту.
А вот играми, каким предаются его товарищи, он себя не утруждает, с крикетными клюшками управляется не лучше, чем, скажем, мисс Рэйби. Предназначенные для спорта часы он употребляет на развитие своих умственных способностей: читает газету. Он глубокий политик, при этом с вполне либеральным уклоном. Взрослые соученики относятся к нему довольно презрительно; Чэмпион-старший, встречаясь с ним, отворачивается и глядит в сторону. И ох как не нравится мне выражение Буллоковых узких зеленых глаз, устремленных вслед Чэмпиону, который не знает и знать не желает о его недобрых чувствах.
Нет, Буллок, при всей своей учености и выдающихся способностях, когда ему приходит охота до общества, собирает вокруг себя совсем маленьких мальчиков. С ними он - сама любезность, само дружелюбие. Он никогда не притесняет их, он ни разу никого не поколотил. Многим он помог разобрать латинские стихи, многим исправил ошибки в упражнениях, и немало найдется в школе маленьких мальчиков, которым он удружил маленькой ссудой.
Правда, за каждый одолженный шестипенсовик он взимает с вас по пенсу в неделю, по многие юные джентльмены, для которых сладкий пирожок - все равно что хлеб насущный, рады получить желанный заем и под эти проценты. Сделки совершаются втайне. Отводя в сторону мистера Грина и вручая тому небольшую сумму, мистер Буллок сопровождает свои действия жалобными речами:
"Да-а, я знаю, ты сейчас же пойдешь и всем расскажешь. Зачем я буду одалживать тебе деньги? Я лучше сам что-нибудь на них куплю. Это я уж так, чтоб тебе удружить. А ты, я знаю, все равно пойдешь и будешь надо мной насмешничать". В ответ на что юный Грин, жаждущий получить деньги, разумеется, торжественно клянется, что о сделке не узнает ни одна живая душа, и проговаривается только тогда, когда выплата процентов оказывается ему не под силу.
Только так и узнали в школе о финансовой деятельности мистера Буллока. Его коммерческий гений проявился, надо сказать, исключительно рано: начал он с того, что провел успешную спекуляцию конфетами; изготовил из лакричной тянучки с постным сахаром сладкий напиток, который с выгодой распродал младшим ученикам; закупил серию дешевых романов, которые выдавал затем на прочтение за известную мзду; делал за других упражнения по грамматике - и еще многими операциями в таком же роде вполне определенно выказал наклонности своего ума. К исходу полугодия он всегда отправлялся домой богаче, чем был в первый день занятий, увозя с собой полный кошелек денег.
С каким капиталом оп начинал, никто не знает, по слухи о его богатстве ходят самые фантастические. Двадцать, тридцать, пятьдесят - невозможно сказать, сколько соверенов. Стоит пошутить насчет его сокровищ, и он изменяется в лице, бледнеет и клянется, что у него нет ни шиллинга. Между тем он с тринадцати лет имеет собственный счет в банке.
В настоящее время он занят переговорами о продаже юному Грину перочинного ножа и наглядно объясняет тому все соблазнительные преимущества целых шести лезвий и все удобства отсроченного до после каникул платежа.
Сзади приближается Чэмпион-старший, который поклялся, что переломает ему все кости до единой, если он еще когда-нибудь вздумает обманывать маленьких. Поспешим же отсюда прочь - очень уж неприятно будет видеть, как этот здоровый и тишайший деляга трусливо охает под градом заслуженных тумаков и жалким голосом просит пощады.
Пират Дюваль
Джонс-младший проходит мимо, неся поднос с пирожками.
Дюваль. Эй! Малыш с пирожками! Подите сюда, сэр.
Джонс-младший. Пожалуйста, Дюваль, не надо. Это не мои.
Дюваль. Ах ты, непотребный юный обманщик!
Конфискует все добро.
Мне лично Дювалев способ наложения контрибуции больше по душе, нежели Буллоков. По крайней мере, он отличается одним достоинством: прямотой. Пират Дюваль-гроза всей школы доктора Роззги, он вечно подкарауливает малышей, у которых появились деньги или какие-нибудь вкусные вещи. Он чует добычу издалека и бросается за нею, как лев. И горе малышу, которого Дюваль берет на абордаж!
Был здесь один ученик, чьи деньги лежали на хранении у меня, ввиду расточительных его привычек и слабости характера; я выделял ему по шиллингу в неделю на покупку излюбленных пирожков. И вот однажды этот мальчик явился ко мне с просьбой выдать ему полсоверена - на одно важное дело. Выяснилось впоследствии, что деньги нужны ему были, чтобы отдать Дювалю.
Когда же в великом негодовании я потребовал, чтобы мальчику было возмещено отнятое, юный людоед ответил мне громовым хохотом и предложил дать векселек сроком на три месяца. И в самом деле, отец Дюваля не платит даже за его учение, и если у сына заведется шиллинг в кармане, то лишь добытый путем изъятия у соседа. И хотя он постоянно хвастает великолепием своего родного Фринпистауна, в графстве Корк, и гончей сворой своего отца, и кларетом из его погребов, однако в нынешние плохие времена наш честный доктор Роззги не получает из замка Фринпи ровным счетом ничего, - впрочем, он слишком добрый человек и еще не выставил из школы пи одного ученика-неплательщика.
В дортуаре
Мистер Хьюлет и мистер Найгингейл. Довольно холодная зимняя ночь.
Хьюлет (швыряя башмаки в юного Найтингейла, который тоже лежит уже в постели). Эй, ты! Встань и принеси мне мой башмак!
Найтингейл. Сейчас, Хьюлет.
Хьюлет. Да смотри не оброни его. Поосторожнее, сэр.
Найтингейл. Я осторожно, Хьюлет.
Хьюлет. Разговорчики в дортуаре? Кто еще откроет рот, я тому шею сверну. Ну-ка, ты! Ты не тот ли самый мальчик, что умеет петь?
Найтингейл. Да, Хьюлет.
Хьюлет. Ну, валяй, пой, пока я не засну. Да помни: если я проснусь, оттого что ты замолчал, вот это полетит тебе в голову, так и знай.
Кладет свои башмаки на одеяло, чтобы были под рукой, если представится
выше оговоренный случай запустить их в голову Найтиигейлу.
Наитингейл (робко). Хьюлет, пожалуйста...
Хьюлет. Ну, что еще, сэр?
Наитингейл. Пожалуйста, можно мне надеть панталоны?
Хьюлет. Нет, сэр! Пой немедленно, а не то...
Наитингейл
Пускай занесет судьбина
Меня во дворцы и хоромы
Ничего нет на свете лучше
Скромного отчего до-о-ома.
Обидчик и заступник
Мой юный друг Патрик Чэмпион, младший брат Джорджа, - новичок в нашей среде. У него много фамильных черт и достоинств: он добр и ни в малейшей мере не склонен обижать маленьких, но, подобно юному Амадису, он жаждет битв. Он кулаками пробивает себе дорогу к славе, еще более громкой, чем у его старшего брата. Стоит ему заприметить мальчика посильнее и крупнее себя, как вскоре разносится весть о том, что они повздорили на футболе, и вот уже скидываются куртки и закатываются рукава. Этим способом он успел завоевать себе первенство в глазах многих: ведь если Чэмпион может побить Добсона, который может побить Хобсона, то насколько легче ему поколотить Хобсона? Так продвигается он по ступеням славы и утверждает свое положение в школе. А мистер Принс считает, что нам, учителям, лучше держаться подальше, когда разрешаются их споры, и вмешиваться, только если силы очень уж неравны и можно опасаться серьезного увечья.
Вот, например, эту сцену я, признаюсь, наблюдал через окно, пока брился у себя в комнате. И не побежал во двор, чтобы вмешаться. Фогл завладел волчком, принадлежавшим Сопливинсу, - о чем я, поскольку этот маленький негодник постоянно норовил швырнуть его прямо мне под ноги, нисколько не сожалею. Сопливинс захныкал; и вот уже юный Чэмпион в воинственном азарте объявился на поле брани. Едва лишь завидел он Фогла, как тут же ринулся на него, готовый к бою, на ходу заворачивая рукава.
- А тебе-то что за дело, меньшой Чэмпион? - проворчал Фогл, бросая волчок к ногам молодого Сопливинса. И я понял, что драки не будет. Думаю, что и Чэмпион был разочарован не меньше моего.
Сад для домашних пансионеров доктора
Знать у нас в школе представлена скупо - но все же в доме у доктора уже несколько лет живет пансионером наследник одной титулованной особы. Это старший сын лорда Джорджа Гонта, благородный Плантагенет Гонт Гонт, который приходится родным племянником его сиятельству маркизу Стайну.
У доктора им очень гордятся, - обе мисс и папаша не преминут ввернуть в разговоре имя лорда Стайна, если надо произвести впечатление на нового человека, обязательно помянут последний бал в Гонт-Хаусе и между прочим заметят, что у них гостит юный друг, который, но всей вероятности, унаследует титул маркиза Стайна, графа Гонта, и прочая и прочая.
Сам Плантагенет не слишком озабочен своими будущими званиями: ему бы только бутерброд с постным сахаром да три стула в уголке, чтобы играть потихоньку в карету с кучером, и он доволен и счастлив. В школу он забредает, когда ему вздумается, с бессмысленной улыбкой обводит взглядом учеников и учителей и так же, по своему усмотрению, удаляется. Раньше его брали в церковь, но он там смеялся и разговаривал в неподобающие моменты, и теперь приходится оставлять его дома. Он может часами сидеть на месте и забавляться обрывком веревочки. Любит он также выходить к малышам и участвовать в их играх. Сначала они его пугаются, но скоро страх проходит, и они вовсю командуют им и распоряжаются. Я сам видел, как он ходил к миссис Раглз и приносил сладкие пирожки для мальчика, которому нет еще и восьми лет. И как он горько плакал, когда тот не угостил его ни кусочком. Говорит он не очень четко, но почти разборчиво и имеет от роду, я полагаю, года двадцать три, не более.
Сколько ему лет, его родственники должны, конечно, знать, хотя они никогда его не навещают. Но они забывают о том, что мисс Роза Роззги теперь не юное невинное создание, какой она была десять лет назад, когда Гонта привезли в школу. Напротив, у нее уже накопился немалый опыт в нежной страсти, и в настоящее время она воспылала самоотверженной любовью к Плантагенету Гонту. И мистер Гонт тоже больше всего, - после куклы с обожженным носом, которую он прячет в самых сокровенных уголках, - привязан к мисс Розе. Ах, какая из них вышла бы чудесная пара! И как гордились бы в Гонт-Хаусе, если бы внук и наследник великого маркиза Стайна, потомок сотни Гонтов и Тюдоров, женился на мисс Роззги, дочери учителя! Правда, она превосходит его умом, бедняга Плаптагенет - идиот, но зато, хоть он и чучело гороховое, у него такое будущее и такая родословная!
Если мисс Роза Роззги сбежит с мистером Гонтом, она тем самым перестанет терзать свою кузину мисс Энни Рэйби. Может, подать ей такую мысль и предложить взаймы денег на побег? Мистеру Гонту денег не дают. Попробовали как-то дать, но Буллок заманил его в угол, и они сразу же перекочевали к нему. Все, чем Гонт располагает, - это небольшой открытый счет у пирожницы. Живет он в Родуэл-Риджисе круглый год - и во время занятий, и во время каникул, для него все едино. Никто о нем не спрашивает и не вспоминает, только два раза в году доктор Роззги посещает Гоит-Хаус, получает плату по всем своим счетам и выпивает стакан вина в комнате управляющего.
Но, однако, как-то видно, что все-таки он джентльмен. Он отличается манерами от грубых обитателей дома, с которыми встречается за столом и в гостиной (я не говорю, конечно, о манерах мисс Р. - она не уступит герцогине). Когда однажды он застиг мисс Розу, дерущей за уши маленького Фидса, то страшно покраснел и разразился возмущенной нечленораздельной тирадой. И после этого несколько дней всякий раз пятился при виде ее; впрочем, теперь они уже помирились. Я видел их не далее, как нынче под вечер, они гуляли и саду, куда допускаются только домашние пансионеры доктора. Плантагенет был в игривом настроении, он даже, прикоснулся к ней своей тростью. И она с удивлением подняла на него прекрасные глаза и весьма ласково ему улыбнулась.
По-моему, дело тут ясное, я даже счел своим долгом сообщить об этом тетушке Зоэ. Но старая злобная карга ответила мне, что хорошо бы, некоторые люди не совались в чужие дела и не распускали языки, что некоторым платят жалованье, чтобы они учили детей письму, а не рассказывали небылицы и пакостили другим. Кажется, я должен буду довести все это до сведения самого доктора.
Бывший ученик
Выйдя сегодня поутру на школьный двор, я увидел бравого молодого офицера со светлыми усами на загорелом лице, который расхаживал по лужайке об руку со старшим Чэмпионом, а за ними двигалась целая толпа мальчишек.
Эти двое, очевидно, говорили о прежних временах:
"Что сталось с Ирвином и со Смитом?" - "А где теперь Бил Харрис и Джонс, не Косой Джонс, а Задира Джонс?" - и дальше все в том же роде. Приезжий не был здесь чужим человеком, видимо, это бывший ученик заехал узнать, не осталось ли еще в школе кого из старых товарищей, и посетить незабвенные места своей юности.
А Чэмпион как будто гордился спутником. Вот он заметил в толпе своего младшего брата и подозвал, чтобы представить гостю. "Подойди-ка сюда, сэр, позвал он. - Малыша еще не было здесь в твое время; Дэвисон. Пат, это капитан Дэвисон, тоже бывший здешний ученик. Спроси его, кто был в первых рядах под Собраоном".
И Пат с сияющим лицом протянул руку, глядя прямо в глаза капитану Дэвисону. Дэвисон покраснел, Чэмпион-старший тоже, и вся пехота разразилась криками "ура", и громче всех кричал юный Чэмпион и размахивал своей широкополой шляпой. Могу вам сказать, что славное это было зрелище. Любимец и герой всей школы возвратился, чтобы повидать бывших дружков и старые места. Он не забыл их. Хотя с тех пор он не раз смотрел в глаза смерти и покрыл себя славой. Когда бы не учительская моя солидность, клянусь, я тоже снял бы перед ним шляпу.
А капитан Дэвисон решительным шагом устремился через лужайку, по-прежнему об руку с Чэмпионом и по-прежнему сопровождаемый свитой малышей, в тот дальний угол, где ставит свой лоток пирожница миссис Раглз.
- Здравствуйте, матушка Раглз! Что, не узнали меня? - сказал он и пожал ей руку.
- Господи! Да, никак, это Дэвисон-старший? - воскликнула добрая женщина. - Так вот, Дэвисон-старшии, за тобой должок в четыре пенса за пирог с мясом остался с тех пор, как ты убежал.
Дэвисон засмеялся, и вся его гвардия тоже засмеялась в одни голос.
- Покупаю весь лоток, - сказал он. - Эй, малыши, налетайте!
Тут поднялся такой вопль восторга, что далеко превзошел громкостью давешний. Орали все, кроме Свинки Дафа, который сразу же ринулся за сладкими пирожками, но был остановлен Чэмпионом, сказавшим, что все будет разделено поровну. Так и было сделано, и каждому досталась равная доля и пирожков с малиновым вареньем, и божественно сладких монпансье, и польских колбасок, ласкающих и взор и вкус.
Восторженные вопли выманили из дому самого доктора Роззги, он поправил очки на носу и вздрогнул, узнав своего бывшего ученика. И тот и другой покраснели, ибо семь лет назад они расстались отнюдь не друзьями.
- Что? Дэвисон? - дрожащим голосом воскликнул доктор Роззги, Здравствуй, здравствуй, дружище. Вот уважил старика! - И они пожали друг другу руки, - Уроки, конечно, отменяются, мальчики, - добавил он, что было встречено новым взрывом радостных возгласов; в тот день кричали "ура" без конца.
- Как... как поживает ваше семейство, сэр? - спросил капитан Дэвисон.
- Заходи и сам посмотришь. Роза теперь совсем взрослая леди. Обедаешь ты у нас, конечно. Чэмпион-старший, пожалуй к нам обедать, в пять часов. И вы, мистер Титмарш, не откажите в любезности.
Доктор Роззги распахнул калитку: старый учитель и бывший ученик вошли в дом примиренные. А я решил сначала заглянуть к мисс Рэйби и рассказать ей о происшедшем.
Она сидела в своей комнате за шитьем, как всегда, спокойная и всем довольная.
- Вы должны отложить работу, - сказал я с улыбкой. - Доктор назначил на сегодня выходной день.
- У меня не бывает выходных дней, - ответила мисс Рэйби.
Тут я обрисовал ей сцену, которую только что наблюдал, - приезд бывшего ученика, всеобщее угощение, отмену уроков, дружные крики мальчишек: "Ура Дэвисону!"
- Кому, вы сказали? - воскликнула мисс Рэйби, вскочив и сделавшись белее мела.
Я объяснил, что приезжий капитан Дэвисон, из Индии, и стал описывать его наружность и поведение. Когда я кончил, она попросила меня сходить и принести стакан воды: она дурно себя почувствовала. Но, возвратившись с водой, я ее не нашел.
Теперь я знаю все. Посидев минут пятнадцать с доктором, который, конечно, приписывал беспокойство своего гостя страстному желанию повидаться с мисс Розой, Дэвисон вскочил и объявил, что хочет увидеть мисс Рэйби. "Вы ведь помните, сэр, как добра она была к моему маленькому братцу?" - сказал он. Тогда доктор, удивившись, что кому-то может понадобиться мисс Рэйби, адресовал его в малую классную, куда капитан и поспешил, помня дорогу с прежних времен.
Спустя несколько минут мисс Р. и мисс 3., возвратившись с прогулки, они катались в собственной одноконной пролетке с Плантагенетом Гонтом, - и будучи уведомлены о приезде Дэвисона и о том, что он уединился с мисс Рэйби в малой классной, конечно, без промедления ринулись туда. А я как раз входил в эту комнату через другие двери, - я хотел посмотреть, выпила ли она воду.
Вот какая картина открылась всем вошедшим. Они стояли именно в этих позах. "Ну, знаете ли!" - вскричала мисс Зоэ. Но Дэвисон даже не подумал отдернуть руку, только мисс Рэйби еще ниже опустила головку и прижалась щекой к его ладони.
- Вам придется найти другую воспитательницу для малышей, сэр, - сказал Фрэнк Дэвисон доктору. - Энни Рэйби дала обещание поехать со мной.
Тут, как вы можете понять, я закрыл двери со своей стороны. Когда же я снова возвратился в малую классную, она была темна и пуста. Все ушли. Снаружи доносились крики детей, играющих на лужайке. А стакан с водой так и стоял на столе, где я его поставил. Я взял его и выпил - за здоровье Энни Рэйби и ее супруга. И почему-то поперхнулся.
Разумеется, оставаться долее в школе Роззги я был не намерен. Его юные друзья, которые снова съедутся к первому февраля, найдут здесь сразу двух новых учителей: Принс тоже ушел и живет в настоящее время вместе со мной у моей старой квартирной хозяйки миссис Кэмизол. И если какому-нибудь благородному джентльмену нужен частный учитель для сына, письмо на имя достопочтенного Ф. Принса дойдет до него по этому адресу.
Мисс Когти называет нас обоих старыми дуралеями; она говорит, что еще в прошлом году, когда я собрался в Родуэл-Риджис, встретившись с дочерью и племянницей доктора Роззги на балу в доме генерала Чэмпиона, проживающего на нашей улице, она уже тогда знала, что вся эта моя затея - напрасный труд.
Нынешний год я зван к генералу на рождественский обед - желаю же всем, и новеньким и стареньким, веселого Рождества.
Эпилог
Спектакль окончен, поздний час;
Замедлен занавеса ход,
И с публикой последний раз
Раскланяться актер идет.
Не радует подобный миг,
И с окончанием забав,
Ей-богу, невеселый лик
Покажет он, личину сняв.
Пока не наступил финал,
Стихами облеку слова,
И что б я в них вам пожелал
По всем законам Рождества?
Как много есть ролей для вас!
Их получать близка пора...
Покойной ночи! Вам сейчас
Навек желаю я добра!
Прощайте! Пояснить готов,
Что вверил я стихам моим:
Весь пыл мальчишеских годов
Мы позже только повторим.
Вам никаких препятствий нет
Мечтать, надеяться, страдать
Что знали вы в пятнадцать лет,
Возобновится в сорок пять.
Не разлучась с борьбой, с бедой,
Мы в жизни то же обретем
Теперь, с седою бородой,
Как и в двенадцать лет, в былом.
И если в юные года
Могли мечтать мы и любить,
Помолимся, чтоб никогда
Огня души нам не изжить.
Как в школе, в жизни путь тернист,
Любой возможен поворот:
Глупцу дадут похвальный лист,
А хилый к финишу придет,
Судьбы неведом приговор:
Шутом, глядишь, великий стал,
Удел для мудреца - позор,
И возвеличился нахал.
Но жить ли нам, судьбу кляня?
Хвала Тому, кто дал и взял!
К чему тебя, а не меня,
О Чарльз, могильный хлад сковал?
Все это небом нам дано,
Им жизни ход определен,
И не постичь, кому оно
Несет награду иль урон.
Иной задает роскошный пир,
Не ведая земных невзгод,
А лучший, голоден и сир,
У врат его подачки ждет.
Пусть Лазаря забрызжет грязь
От колесницы богача
Любых событий примем связь,
Во прахе дни свои влача.
Так небо стоном не гневи
О том, что ввергнуто во прах:
О безнадежности в любви
И о несбывшихся мечтах.
Аминь! Молитва такова:
Да будет на сердце тепло,
Хоть поседела голова
И тяжко бремя лет легло.
И все равно, добро ли, зло ль
Года грядущие сулят.
Им предназначенную роль
Пускай играют стар и млад.
Кому победа и провал?
Взнесись, пади - не в этом суть,
Но, что бы рок ни посылал,
Все время добр и честен будь.
Добр, честен вопреки годам.
(Простите робкие слова.)
Впервые зов стал слышен нам
В день самый первый Рождества,
Чуть песнь до пастырей дошла,
Что стройно пел блаженный клир:
"Хвала всевышнему, хвала,
И людям с добрым сердцем - мир"
На этом песню я прерву
И отложу мое перо;
Как подобает Рождеству,
Скажу: любовь вам и добро,
Дабы, словам согласно тем,
Достойно вы прожить могли,
И людям с добрым сердцем всем
Мир на земли *.
{* Перевод В. Рогова.}
ПРИМЕЧАНИЯ
(Dr. Birch and His Young Friends)
Третья из "Рождественских книжек" ("Christmas Books") Теккорея, выходивших ежегодно с 1846 по 1850 и в 1855 году. Появилась к рождеству 1848 года в издательстве "Чепмен и Холл" (датирована 1849 г.). На русский язык переводится впервые.
"Монастикон" - фундаментальное сочинение Унльяма Дагдейла "Монастикон Англиканум" (1655-1673), содержащее описание английских монастырей.
Томас Крибб (1781-1848) - известный в свое время чемпион кулачного боя, последние двадцать лет жизни - хозяин трактира в центре Лондона.
Антар, Ибла - персонажи арабского рыцарского романа "Жизнь Антара" (ок. XII в.), переведенного в Европе в XIX в.
...заведения, недавно переведенного... из Чизика и руководимого родными племянницами покойной мисс Барбары Пинкертон, подруги нашего великого лексикографа... - Упоминая, как, например, в данном случае, о персонажах своих предыдущих сочинений, Теккерей создает иллюзию того, что они существуют на самом деле и живут (или жили) независимо от романа. В пансионе Барбары Пинкертон некогда учились Ребенка Шарп и Эмилия Седли ("Ярмарка тщеславия", гл. 1, 2), он возникает на страницах "Ньюкомов", "Филипа" и других произведений. (На Чизик-Молл, куда Теккерей поместил пансион Барбары Пинкертон, была расположена частная школа мистера Тсрпора, где три года - с семи до десяти лет - учился сам Теккерей.) Владелица школы называет себя подругой великого лексикографа, то есть Сэмюела Джонсона, автора толкового словаря английского языка, так как Джонсон когда-то посетил ее заведение, о чем она не забывает упоминать для поддержания его престижа.
...что плодят глупцов, в заботах погрязая... - Слова Яго из трагедии Шекспира "Отелло" (II, 1), которыми он определяет призвание идеальной женщины.
Амадис - герой испанского рыцарского романа "Амадис Галльский" (опубл. в 1508 г.).
Под Собраоном, в Индии, англичане в 1846 г. разгромили армию сикхов в первой англо-синхской войне 1845-1846 гг.
Чарльз - Чарльз Буллер (1806-1848), юрист и член парламента, друг Теккерея с юношеских лет, умерший в год написания этого рождественского рассказа.
Г. Шейнман
Если она особенно разбушуется и примется нападать на мисс Рэйнби, стоит мне только упомянуть вскользь о малиновом варенье, и она сразу же прикусит язык. Она знает, о чем идет речь. Мне нет нужды ничего объяснять.
Приписка 12 декабря. - Теперь я могу сказать все. Я оставил свое место, и мне нечего больше опасаться. Так вот, заявляю (и как к этому отнесутся, мне дела нет), что своими глазами видел в кладовой, где хранятся сундучки мальчиков, как эта женщина, эта родная мать наших учеников, ела ложкой малиновое варенье из сундучка мистера Уиггина; и об этом я готов в любое время дать показание под присягой.
Трагедия,
которую надлежит представить примерно
в шести актах
Тишина в классе. Староста и хранитель розог Лоренс по пятам за доктором шествует в "операционную". Мистер Бэкхаус оглядывается, прежде чем
последовать за ними.
Бэкхаус. Ну, ладно, посмотришь, я тебе еще отплачу после уроков, доносчик проклятый!
Мистер Фискал. А я тогда опять на тебя пожалуюсь.
Бэкхаус выходит.
Из соседнего помещения слышен свист розог: Хлясть! Хлясть!
Хлясть! Хлясть! Хлясть!
Бэкхаус возвращается.
Бригзу счастье привалило!
Входит мальчик-слуга: "Корзина для Бригзов!"
Юный Браун. Ура! Том Бригз, хочешь, я одолжу тебе мой перочинный ножик?
Если в этом рассказе не содержится морали, в какой притче тогда она есть, хотелось бы мне знать? До прибытия корзины с гостинцами Бригз пользовался в школе не большим почетом, чем любой другой юный джентльмен и, з первого класса. Более того, как раз незадолго перед тем я лично должен был сделать на уроке письма замечание юному Брауну за то, что он пинал его под партой. Но как эта круглая корзина, отправленная экономкой его матери и помеченная надписью: "Осторожно, стекло!" (из чего я заключаю, что она содержит, вероятно, несколько банок варенья и бутылок вина, кроме обычных торта и пирога с дичью и полусоверена для старшего Бригза, а также пяти новеньких шиллингов для Депимуса Бригза), - как прибытие этой корзины, говорю я, изменило положение Бригза и отношение к нему многих из его соучеников!
Если он добрый и хороший мальчик, каким я его считаю, то раньше, чем приняться за изучение содержимого корзины и приступить к разделке его с помощью столь любезно одолженного ему Брауном ножа, он прежде всего прочтет письмо из дому, которое лежит поверх гостинцев. Так и есть! Я указываю на него мисс Рэйби, для которой я как раз чинил перья, когда произошло это маленькое событие: он читает письмо, и щеки у него раскраснелись, а глаза мигают. Между тем другие мальчики, томясь, заглядывают в корзину. "Какое трогательное зрелище!" говорю я ей. Часть письма написана очень крупными буквами - это от маленькой сестрички. И держу пари, это она связала кошелек, который он сейчас вынимает из конверта и на который так хищно засмотрелся мистер Лис.
- Удивительный вы человек, вечно подмечаете всякие забавные мелочи, говорит с улыбкой мисс Рэйби, а ее быстрые пальцы и проворная игла ни на мгновенье не прекращают работы.
- Хорошо, что мы с вами оба оказались на месте и маленький Бригз находится как бы под прикрытием наших пушек. Тем самым он защищен от грубого нападения школьных пиратов вроде Дюваля, иначе они наверняка отняли бы у него немалую часть этих вкусных вещей, которые ему дороги и сами по себе, и, вдвойне дороги, так как они прямехонько из дому. Видите, я же говорил, вон пирог, и, должно быть, повкуснее тех, что подаются за нашим столом (впрочем, вы-то, мисс Рэйби, не замечаете таких вещей); и, конечно, торт, бутылка смородинной наливки, банки с вареньем и бессчетное множество свежих груш, переложенных соломой. Из присланных денег легкомысленный Бригз-младший сможет наконец погасить свой долг у миссис Раглз; а старшему Бригзу я позволю отдать деньги за пенал, который ему продал Буллок. Это послужит уроком юному моту на будущее. Но подумать только, что за перемена в жизни наступит для него на ближайшее время, пока не кончится присланное ему богатство! Драчуны, которых он сейчас боится, сменят гнев на милость и снизойдут до его пирога и конфет. По вечерам в дортуаре будут происходить пиры; и смородинная наливка покажется им напитком куда более сладостным, чем лучшее вино из докторского погреба. Будут приглашены самые близкие дружки. И юный мистер Подлип расскажет свою самую жуткую историю и споет самую красивую песню за кусок вон того пирога. То-то у них будет веселая ночка! А мы с мистером Принсом, делая на ночь обход, постараемся произвести побольше шуму на пути к дортуару, где спят Бригзы, чтобы мальчики успели погасить свет, спрятать угощение и нырнуть в постели. А утром надо будет послать за доктором Спраем.
- Ах, ну что за вздор, смешной вы человек! - со смехом восклицает мисс Рэйби, между тем как я кладу перед нею двенадцатое тонко очиненное перышко.
- Нет, не вздор. За излишествами всегда следует появление доктора; после роскошного житья остаются пустые карманы. Бригз-старший, судя по его наклонностям, дня через два-три будет опять таким же неимущим, как сегодня утром, и, боюсь, кончит жизнь бедняком. Не пройдет и недели, как юный Браун снова станет пинать его под партой, в этом вы можете мне поверить. Мальчики, как и взрослые люди, бывают разные, милая мисс Рэйби.
Есть хитрые и жадные, эти прячут свое богатство от всех, но и сами боятся вкусить от него вволю, и оно так и пропадает плесневея; есть и транжиры, которые все пускают на ветер; и паразиты, которые льстят и лижут пятки баловню удачи; и злобные завистники, которые готовы его растерзать.
С этими словами я кладу на ее стол последние очиненные перья и, сметаю ладонью обрезки, а она смотрит на меня добрым, задумчивым взглядом. Потом я закрываю перочинный нож, кладу в карман, кланяюсь ей и ухожу потому что уже звенит звонок.
Молодой человек, который наверняка преуспеет в жизни
Если юному Бригзу суждена скорее всего доля бедняка, Буллоку, вероятно, уготован жребий иной. Он сын совладельца банковской фирмы "Буллок и Мастодоунт", что на Ломбард-стрит, и уже завершает ученье в старшем классе то есть уже давно вышел из-под моего начала.
Он обладает превосходнейшим почерком и так основательно постиг науку арифметики (не убоявшись даже тех темных и загадочных правил из "Справочника для преподавателей", к которым не всякий учитель отважится приступить), что доктор Роззги нахвалиться им не может. По алгебре у мистера Принса он лучший ученик, изрядно также преуспел в латыни и греческом - вообще, он все делает хорошо, к чему имеет охоту.
А вот играми, каким предаются его товарищи, он себя не утруждает, с крикетными клюшками управляется не лучше, чем, скажем, мисс Рэйби. Предназначенные для спорта часы он употребляет на развитие своих умственных способностей: читает газету. Он глубокий политик, при этом с вполне либеральным уклоном. Взрослые соученики относятся к нему довольно презрительно; Чэмпион-старший, встречаясь с ним, отворачивается и глядит в сторону. И ох как не нравится мне выражение Буллоковых узких зеленых глаз, устремленных вслед Чэмпиону, который не знает и знать не желает о его недобрых чувствах.
Нет, Буллок, при всей своей учености и выдающихся способностях, когда ему приходит охота до общества, собирает вокруг себя совсем маленьких мальчиков. С ними он - сама любезность, само дружелюбие. Он никогда не притесняет их, он ни разу никого не поколотил. Многим он помог разобрать латинские стихи, многим исправил ошибки в упражнениях, и немало найдется в школе маленьких мальчиков, которым он удружил маленькой ссудой.
Правда, за каждый одолженный шестипенсовик он взимает с вас по пенсу в неделю, по многие юные джентльмены, для которых сладкий пирожок - все равно что хлеб насущный, рады получить желанный заем и под эти проценты. Сделки совершаются втайне. Отводя в сторону мистера Грина и вручая тому небольшую сумму, мистер Буллок сопровождает свои действия жалобными речами:
"Да-а, я знаю, ты сейчас же пойдешь и всем расскажешь. Зачем я буду одалживать тебе деньги? Я лучше сам что-нибудь на них куплю. Это я уж так, чтоб тебе удружить. А ты, я знаю, все равно пойдешь и будешь надо мной насмешничать". В ответ на что юный Грин, жаждущий получить деньги, разумеется, торжественно клянется, что о сделке не узнает ни одна живая душа, и проговаривается только тогда, когда выплата процентов оказывается ему не под силу.
Только так и узнали в школе о финансовой деятельности мистера Буллока. Его коммерческий гений проявился, надо сказать, исключительно рано: начал он с того, что провел успешную спекуляцию конфетами; изготовил из лакричной тянучки с постным сахаром сладкий напиток, который с выгодой распродал младшим ученикам; закупил серию дешевых романов, которые выдавал затем на прочтение за известную мзду; делал за других упражнения по грамматике - и еще многими операциями в таком же роде вполне определенно выказал наклонности своего ума. К исходу полугодия он всегда отправлялся домой богаче, чем был в первый день занятий, увозя с собой полный кошелек денег.
С каким капиталом оп начинал, никто не знает, по слухи о его богатстве ходят самые фантастические. Двадцать, тридцать, пятьдесят - невозможно сказать, сколько соверенов. Стоит пошутить насчет его сокровищ, и он изменяется в лице, бледнеет и клянется, что у него нет ни шиллинга. Между тем он с тринадцати лет имеет собственный счет в банке.
В настоящее время он занят переговорами о продаже юному Грину перочинного ножа и наглядно объясняет тому все соблазнительные преимущества целых шести лезвий и все удобства отсроченного до после каникул платежа.
Сзади приближается Чэмпион-старший, который поклялся, что переломает ему все кости до единой, если он еще когда-нибудь вздумает обманывать маленьких. Поспешим же отсюда прочь - очень уж неприятно будет видеть, как этот здоровый и тишайший деляга трусливо охает под градом заслуженных тумаков и жалким голосом просит пощады.
Пират Дюваль
Джонс-младший проходит мимо, неся поднос с пирожками.
Дюваль. Эй! Малыш с пирожками! Подите сюда, сэр.
Джонс-младший. Пожалуйста, Дюваль, не надо. Это не мои.
Дюваль. Ах ты, непотребный юный обманщик!
Конфискует все добро.
Мне лично Дювалев способ наложения контрибуции больше по душе, нежели Буллоков. По крайней мере, он отличается одним достоинством: прямотой. Пират Дюваль-гроза всей школы доктора Роззги, он вечно подкарауливает малышей, у которых появились деньги или какие-нибудь вкусные вещи. Он чует добычу издалека и бросается за нею, как лев. И горе малышу, которого Дюваль берет на абордаж!
Был здесь один ученик, чьи деньги лежали на хранении у меня, ввиду расточительных его привычек и слабости характера; я выделял ему по шиллингу в неделю на покупку излюбленных пирожков. И вот однажды этот мальчик явился ко мне с просьбой выдать ему полсоверена - на одно важное дело. Выяснилось впоследствии, что деньги нужны ему были, чтобы отдать Дювалю.
Когда же в великом негодовании я потребовал, чтобы мальчику было возмещено отнятое, юный людоед ответил мне громовым хохотом и предложил дать векселек сроком на три месяца. И в самом деле, отец Дюваля не платит даже за его учение, и если у сына заведется шиллинг в кармане, то лишь добытый путем изъятия у соседа. И хотя он постоянно хвастает великолепием своего родного Фринпистауна, в графстве Корк, и гончей сворой своего отца, и кларетом из его погребов, однако в нынешние плохие времена наш честный доктор Роззги не получает из замка Фринпи ровным счетом ничего, - впрочем, он слишком добрый человек и еще не выставил из школы пи одного ученика-неплательщика.
В дортуаре
Мистер Хьюлет и мистер Найгингейл. Довольно холодная зимняя ночь.
Хьюлет (швыряя башмаки в юного Найтингейла, который тоже лежит уже в постели). Эй, ты! Встань и принеси мне мой башмак!
Найтингейл. Сейчас, Хьюлет.
Хьюлет. Да смотри не оброни его. Поосторожнее, сэр.
Найтингейл. Я осторожно, Хьюлет.
Хьюлет. Разговорчики в дортуаре? Кто еще откроет рот, я тому шею сверну. Ну-ка, ты! Ты не тот ли самый мальчик, что умеет петь?
Найтингейл. Да, Хьюлет.
Хьюлет. Ну, валяй, пой, пока я не засну. Да помни: если я проснусь, оттого что ты замолчал, вот это полетит тебе в голову, так и знай.
Кладет свои башмаки на одеяло, чтобы были под рукой, если представится
выше оговоренный случай запустить их в голову Найтиигейлу.
Наитингейл (робко). Хьюлет, пожалуйста...
Хьюлет. Ну, что еще, сэр?
Наитингейл. Пожалуйста, можно мне надеть панталоны?
Хьюлет. Нет, сэр! Пой немедленно, а не то...
Наитингейл
Пускай занесет судьбина
Меня во дворцы и хоромы
Ничего нет на свете лучше
Скромного отчего до-о-ома.
Обидчик и заступник
Мой юный друг Патрик Чэмпион, младший брат Джорджа, - новичок в нашей среде. У него много фамильных черт и достоинств: он добр и ни в малейшей мере не склонен обижать маленьких, но, подобно юному Амадису, он жаждет битв. Он кулаками пробивает себе дорогу к славе, еще более громкой, чем у его старшего брата. Стоит ему заприметить мальчика посильнее и крупнее себя, как вскоре разносится весть о том, что они повздорили на футболе, и вот уже скидываются куртки и закатываются рукава. Этим способом он успел завоевать себе первенство в глазах многих: ведь если Чэмпион может побить Добсона, который может побить Хобсона, то насколько легче ему поколотить Хобсона? Так продвигается он по ступеням славы и утверждает свое положение в школе. А мистер Принс считает, что нам, учителям, лучше держаться подальше, когда разрешаются их споры, и вмешиваться, только если силы очень уж неравны и можно опасаться серьезного увечья.
Вот, например, эту сцену я, признаюсь, наблюдал через окно, пока брился у себя в комнате. И не побежал во двор, чтобы вмешаться. Фогл завладел волчком, принадлежавшим Сопливинсу, - о чем я, поскольку этот маленький негодник постоянно норовил швырнуть его прямо мне под ноги, нисколько не сожалею. Сопливинс захныкал; и вот уже юный Чэмпион в воинственном азарте объявился на поле брани. Едва лишь завидел он Фогла, как тут же ринулся на него, готовый к бою, на ходу заворачивая рукава.
- А тебе-то что за дело, меньшой Чэмпион? - проворчал Фогл, бросая волчок к ногам молодого Сопливинса. И я понял, что драки не будет. Думаю, что и Чэмпион был разочарован не меньше моего.
Сад для домашних пансионеров доктора
Знать у нас в школе представлена скупо - но все же в доме у доктора уже несколько лет живет пансионером наследник одной титулованной особы. Это старший сын лорда Джорджа Гонта, благородный Плантагенет Гонт Гонт, который приходится родным племянником его сиятельству маркизу Стайну.
У доктора им очень гордятся, - обе мисс и папаша не преминут ввернуть в разговоре имя лорда Стайна, если надо произвести впечатление на нового человека, обязательно помянут последний бал в Гонт-Хаусе и между прочим заметят, что у них гостит юный друг, который, но всей вероятности, унаследует титул маркиза Стайна, графа Гонта, и прочая и прочая.
Сам Плантагенет не слишком озабочен своими будущими званиями: ему бы только бутерброд с постным сахаром да три стула в уголке, чтобы играть потихоньку в карету с кучером, и он доволен и счастлив. В школу он забредает, когда ему вздумается, с бессмысленной улыбкой обводит взглядом учеников и учителей и так же, по своему усмотрению, удаляется. Раньше его брали в церковь, но он там смеялся и разговаривал в неподобающие моменты, и теперь приходится оставлять его дома. Он может часами сидеть на месте и забавляться обрывком веревочки. Любит он также выходить к малышам и участвовать в их играх. Сначала они его пугаются, но скоро страх проходит, и они вовсю командуют им и распоряжаются. Я сам видел, как он ходил к миссис Раглз и приносил сладкие пирожки для мальчика, которому нет еще и восьми лет. И как он горько плакал, когда тот не угостил его ни кусочком. Говорит он не очень четко, но почти разборчиво и имеет от роду, я полагаю, года двадцать три, не более.
Сколько ему лет, его родственники должны, конечно, знать, хотя они никогда его не навещают. Но они забывают о том, что мисс Роза Роззги теперь не юное невинное создание, какой она была десять лет назад, когда Гонта привезли в школу. Напротив, у нее уже накопился немалый опыт в нежной страсти, и в настоящее время она воспылала самоотверженной любовью к Плантагенету Гонту. И мистер Гонт тоже больше всего, - после куклы с обожженным носом, которую он прячет в самых сокровенных уголках, - привязан к мисс Розе. Ах, какая из них вышла бы чудесная пара! И как гордились бы в Гонт-Хаусе, если бы внук и наследник великого маркиза Стайна, потомок сотни Гонтов и Тюдоров, женился на мисс Роззги, дочери учителя! Правда, она превосходит его умом, бедняга Плаптагенет - идиот, но зато, хоть он и чучело гороховое, у него такое будущее и такая родословная!
Если мисс Роза Роззги сбежит с мистером Гонтом, она тем самым перестанет терзать свою кузину мисс Энни Рэйби. Может, подать ей такую мысль и предложить взаймы денег на побег? Мистеру Гонту денег не дают. Попробовали как-то дать, но Буллок заманил его в угол, и они сразу же перекочевали к нему. Все, чем Гонт располагает, - это небольшой открытый счет у пирожницы. Живет он в Родуэл-Риджисе круглый год - и во время занятий, и во время каникул, для него все едино. Никто о нем не спрашивает и не вспоминает, только два раза в году доктор Роззги посещает Гоит-Хаус, получает плату по всем своим счетам и выпивает стакан вина в комнате управляющего.
Но, однако, как-то видно, что все-таки он джентльмен. Он отличается манерами от грубых обитателей дома, с которыми встречается за столом и в гостиной (я не говорю, конечно, о манерах мисс Р. - она не уступит герцогине). Когда однажды он застиг мисс Розу, дерущей за уши маленького Фидса, то страшно покраснел и разразился возмущенной нечленораздельной тирадой. И после этого несколько дней всякий раз пятился при виде ее; впрочем, теперь они уже помирились. Я видел их не далее, как нынче под вечер, они гуляли и саду, куда допускаются только домашние пансионеры доктора. Плантагенет был в игривом настроении, он даже, прикоснулся к ней своей тростью. И она с удивлением подняла на него прекрасные глаза и весьма ласково ему улыбнулась.
По-моему, дело тут ясное, я даже счел своим долгом сообщить об этом тетушке Зоэ. Но старая злобная карга ответила мне, что хорошо бы, некоторые люди не совались в чужие дела и не распускали языки, что некоторым платят жалованье, чтобы они учили детей письму, а не рассказывали небылицы и пакостили другим. Кажется, я должен буду довести все это до сведения самого доктора.
Бывший ученик
Выйдя сегодня поутру на школьный двор, я увидел бравого молодого офицера со светлыми усами на загорелом лице, который расхаживал по лужайке об руку со старшим Чэмпионом, а за ними двигалась целая толпа мальчишек.
Эти двое, очевидно, говорили о прежних временах:
"Что сталось с Ирвином и со Смитом?" - "А где теперь Бил Харрис и Джонс, не Косой Джонс, а Задира Джонс?" - и дальше все в том же роде. Приезжий не был здесь чужим человеком, видимо, это бывший ученик заехал узнать, не осталось ли еще в школе кого из старых товарищей, и посетить незабвенные места своей юности.
А Чэмпион как будто гордился спутником. Вот он заметил в толпе своего младшего брата и подозвал, чтобы представить гостю. "Подойди-ка сюда, сэр, позвал он. - Малыша еще не было здесь в твое время; Дэвисон. Пат, это капитан Дэвисон, тоже бывший здешний ученик. Спроси его, кто был в первых рядах под Собраоном".
И Пат с сияющим лицом протянул руку, глядя прямо в глаза капитану Дэвисону. Дэвисон покраснел, Чэмпион-старший тоже, и вся пехота разразилась криками "ура", и громче всех кричал юный Чэмпион и размахивал своей широкополой шляпой. Могу вам сказать, что славное это было зрелище. Любимец и герой всей школы возвратился, чтобы повидать бывших дружков и старые места. Он не забыл их. Хотя с тех пор он не раз смотрел в глаза смерти и покрыл себя славой. Когда бы не учительская моя солидность, клянусь, я тоже снял бы перед ним шляпу.
А капитан Дэвисон решительным шагом устремился через лужайку, по-прежнему об руку с Чэмпионом и по-прежнему сопровождаемый свитой малышей, в тот дальний угол, где ставит свой лоток пирожница миссис Раглз.
- Здравствуйте, матушка Раглз! Что, не узнали меня? - сказал он и пожал ей руку.
- Господи! Да, никак, это Дэвисон-старший? - воскликнула добрая женщина. - Так вот, Дэвисон-старшии, за тобой должок в четыре пенса за пирог с мясом остался с тех пор, как ты убежал.
Дэвисон засмеялся, и вся его гвардия тоже засмеялась в одни голос.
- Покупаю весь лоток, - сказал он. - Эй, малыши, налетайте!
Тут поднялся такой вопль восторга, что далеко превзошел громкостью давешний. Орали все, кроме Свинки Дафа, который сразу же ринулся за сладкими пирожками, но был остановлен Чэмпионом, сказавшим, что все будет разделено поровну. Так и было сделано, и каждому досталась равная доля и пирожков с малиновым вареньем, и божественно сладких монпансье, и польских колбасок, ласкающих и взор и вкус.
Восторженные вопли выманили из дому самого доктора Роззги, он поправил очки на носу и вздрогнул, узнав своего бывшего ученика. И тот и другой покраснели, ибо семь лет назад они расстались отнюдь не друзьями.
- Что? Дэвисон? - дрожащим голосом воскликнул доктор Роззги, Здравствуй, здравствуй, дружище. Вот уважил старика! - И они пожали друг другу руки, - Уроки, конечно, отменяются, мальчики, - добавил он, что было встречено новым взрывом радостных возгласов; в тот день кричали "ура" без конца.
- Как... как поживает ваше семейство, сэр? - спросил капитан Дэвисон.
- Заходи и сам посмотришь. Роза теперь совсем взрослая леди. Обедаешь ты у нас, конечно. Чэмпион-старший, пожалуй к нам обедать, в пять часов. И вы, мистер Титмарш, не откажите в любезности.
Доктор Роззги распахнул калитку: старый учитель и бывший ученик вошли в дом примиренные. А я решил сначала заглянуть к мисс Рэйби и рассказать ей о происшедшем.
Она сидела в своей комнате за шитьем, как всегда, спокойная и всем довольная.
- Вы должны отложить работу, - сказал я с улыбкой. - Доктор назначил на сегодня выходной день.
- У меня не бывает выходных дней, - ответила мисс Рэйби.
Тут я обрисовал ей сцену, которую только что наблюдал, - приезд бывшего ученика, всеобщее угощение, отмену уроков, дружные крики мальчишек: "Ура Дэвисону!"
- Кому, вы сказали? - воскликнула мисс Рэйби, вскочив и сделавшись белее мела.
Я объяснил, что приезжий капитан Дэвисон, из Индии, и стал описывать его наружность и поведение. Когда я кончил, она попросила меня сходить и принести стакан воды: она дурно себя почувствовала. Но, возвратившись с водой, я ее не нашел.
Теперь я знаю все. Посидев минут пятнадцать с доктором, который, конечно, приписывал беспокойство своего гостя страстному желанию повидаться с мисс Розой, Дэвисон вскочил и объявил, что хочет увидеть мисс Рэйби. "Вы ведь помните, сэр, как добра она была к моему маленькому братцу?" - сказал он. Тогда доктор, удивившись, что кому-то может понадобиться мисс Рэйби, адресовал его в малую классную, куда капитан и поспешил, помня дорогу с прежних времен.
Спустя несколько минут мисс Р. и мисс 3., возвратившись с прогулки, они катались в собственной одноконной пролетке с Плантагенетом Гонтом, - и будучи уведомлены о приезде Дэвисона и о том, что он уединился с мисс Рэйби в малой классной, конечно, без промедления ринулись туда. А я как раз входил в эту комнату через другие двери, - я хотел посмотреть, выпила ли она воду.
Вот какая картина открылась всем вошедшим. Они стояли именно в этих позах. "Ну, знаете ли!" - вскричала мисс Зоэ. Но Дэвисон даже не подумал отдернуть руку, только мисс Рэйби еще ниже опустила головку и прижалась щекой к его ладони.
- Вам придется найти другую воспитательницу для малышей, сэр, - сказал Фрэнк Дэвисон доктору. - Энни Рэйби дала обещание поехать со мной.
Тут, как вы можете понять, я закрыл двери со своей стороны. Когда же я снова возвратился в малую классную, она была темна и пуста. Все ушли. Снаружи доносились крики детей, играющих на лужайке. А стакан с водой так и стоял на столе, где я его поставил. Я взял его и выпил - за здоровье Энни Рэйби и ее супруга. И почему-то поперхнулся.
Разумеется, оставаться долее в школе Роззги я был не намерен. Его юные друзья, которые снова съедутся к первому февраля, найдут здесь сразу двух новых учителей: Принс тоже ушел и живет в настоящее время вместе со мной у моей старой квартирной хозяйки миссис Кэмизол. И если какому-нибудь благородному джентльмену нужен частный учитель для сына, письмо на имя достопочтенного Ф. Принса дойдет до него по этому адресу.
Мисс Когти называет нас обоих старыми дуралеями; она говорит, что еще в прошлом году, когда я собрался в Родуэл-Риджис, встретившись с дочерью и племянницей доктора Роззги на балу в доме генерала Чэмпиона, проживающего на нашей улице, она уже тогда знала, что вся эта моя затея - напрасный труд.
Нынешний год я зван к генералу на рождественский обед - желаю же всем, и новеньким и стареньким, веселого Рождества.
Эпилог
Спектакль окончен, поздний час;
Замедлен занавеса ход,
И с публикой последний раз
Раскланяться актер идет.
Не радует подобный миг,
И с окончанием забав,
Ей-богу, невеселый лик
Покажет он, личину сняв.
Пока не наступил финал,
Стихами облеку слова,
И что б я в них вам пожелал
По всем законам Рождества?
Как много есть ролей для вас!
Их получать близка пора...
Покойной ночи! Вам сейчас
Навек желаю я добра!
Прощайте! Пояснить готов,
Что вверил я стихам моим:
Весь пыл мальчишеских годов
Мы позже только повторим.
Вам никаких препятствий нет
Мечтать, надеяться, страдать
Что знали вы в пятнадцать лет,
Возобновится в сорок пять.
Не разлучась с борьбой, с бедой,
Мы в жизни то же обретем
Теперь, с седою бородой,
Как и в двенадцать лет, в былом.
И если в юные года
Могли мечтать мы и любить,
Помолимся, чтоб никогда
Огня души нам не изжить.
Как в школе, в жизни путь тернист,
Любой возможен поворот:
Глупцу дадут похвальный лист,
А хилый к финишу придет,
Судьбы неведом приговор:
Шутом, глядишь, великий стал,
Удел для мудреца - позор,
И возвеличился нахал.
Но жить ли нам, судьбу кляня?
Хвала Тому, кто дал и взял!
К чему тебя, а не меня,
О Чарльз, могильный хлад сковал?
Все это небом нам дано,
Им жизни ход определен,
И не постичь, кому оно
Несет награду иль урон.
Иной задает роскошный пир,
Не ведая земных невзгод,
А лучший, голоден и сир,
У врат его подачки ждет.
Пусть Лазаря забрызжет грязь
От колесницы богача
Любых событий примем связь,
Во прахе дни свои влача.
Так небо стоном не гневи
О том, что ввергнуто во прах:
О безнадежности в любви
И о несбывшихся мечтах.
Аминь! Молитва такова:
Да будет на сердце тепло,
Хоть поседела голова
И тяжко бремя лет легло.
И все равно, добро ли, зло ль
Года грядущие сулят.
Им предназначенную роль
Пускай играют стар и млад.
Кому победа и провал?
Взнесись, пади - не в этом суть,
Но, что бы рок ни посылал,
Все время добр и честен будь.
Добр, честен вопреки годам.
(Простите робкие слова.)
Впервые зов стал слышен нам
В день самый первый Рождества,
Чуть песнь до пастырей дошла,
Что стройно пел блаженный клир:
"Хвала всевышнему, хвала,
И людям с добрым сердцем - мир"
На этом песню я прерву
И отложу мое перо;
Как подобает Рождеству,
Скажу: любовь вам и добро,
Дабы, словам согласно тем,
Достойно вы прожить могли,
И людям с добрым сердцем всем
Мир на земли *.
{* Перевод В. Рогова.}
ПРИМЕЧАНИЯ
(Dr. Birch and His Young Friends)
Третья из "Рождественских книжек" ("Christmas Books") Теккорея, выходивших ежегодно с 1846 по 1850 и в 1855 году. Появилась к рождеству 1848 года в издательстве "Чепмен и Холл" (датирована 1849 г.). На русский язык переводится впервые.
"Монастикон" - фундаментальное сочинение Унльяма Дагдейла "Монастикон Англиканум" (1655-1673), содержащее описание английских монастырей.
Томас Крибб (1781-1848) - известный в свое время чемпион кулачного боя, последние двадцать лет жизни - хозяин трактира в центре Лондона.
Антар, Ибла - персонажи арабского рыцарского романа "Жизнь Антара" (ок. XII в.), переведенного в Европе в XIX в.
...заведения, недавно переведенного... из Чизика и руководимого родными племянницами покойной мисс Барбары Пинкертон, подруги нашего великого лексикографа... - Упоминая, как, например, в данном случае, о персонажах своих предыдущих сочинений, Теккерей создает иллюзию того, что они существуют на самом деле и живут (или жили) независимо от романа. В пансионе Барбары Пинкертон некогда учились Ребенка Шарп и Эмилия Седли ("Ярмарка тщеславия", гл. 1, 2), он возникает на страницах "Ньюкомов", "Филипа" и других произведений. (На Чизик-Молл, куда Теккерей поместил пансион Барбары Пинкертон, была расположена частная школа мистера Тсрпора, где три года - с семи до десяти лет - учился сам Теккерей.) Владелица школы называет себя подругой великого лексикографа, то есть Сэмюела Джонсона, автора толкового словаря английского языка, так как Джонсон когда-то посетил ее заведение, о чем она не забывает упоминать для поддержания его престижа.
...что плодят глупцов, в заботах погрязая... - Слова Яго из трагедии Шекспира "Отелло" (II, 1), которыми он определяет призвание идеальной женщины.
Амадис - герой испанского рыцарского романа "Амадис Галльский" (опубл. в 1508 г.).
Под Собраоном, в Индии, англичане в 1846 г. разгромили армию сикхов в первой англо-синхской войне 1845-1846 гг.
Чарльз - Чарльз Буллер (1806-1848), юрист и член парламента, друг Теккерея с юношеских лет, умерший в год написания этого рождественского рассказа.
Г. Шейнман