Страница:
– Надеюсь, ты будешь счастлива, – произнес он, и на сей раз в его голосе не слышалось насмешки. – Это единственное, чего я жду от тебя.
Несмотря на то что он говорил с убеждением, он ни в коей мере не был похож на сияющего от радости жениха. Посему слова его не успокоили Тесс. Она не знала, что ответить. Судорожно подыскивая тему для разговора, она в конце концов попросила вернуть ей рубиновое кольцо.
Он помедлил.
– Оно не подходит тебе. Слишком вычурно…
– Но… я привязана к нему.
Ведь это был подарок жениха. Казалось, он подумал о том же, поскольку, не мешкая, достал кольцо из кармана и вложил ей в руку.
– Надеюсь, свадебный завтрак не продлится долго. Надвигается буря, и мы должны как можно быстрее отправиться в дорогу.
– Мне не хочется сейчас общаться с кем-либо. И вещи мои уже упакованы. Меня только беспокоит, чтобы ты не разочаровался – у меня небольшое приданое и мало вещей…
– Не надо извиняться. Ты что, думаешь, я горю желанием путешествовать с кучей чемоданов? А если у тебя что-нибудь отсутствует в гардеробе, ты сможешь подобрать себе это в аббатстве Лайонес. Там шкафы забиты платьями моей матери.
Она хотела сказать ему, что мода за эти годы изменилась, но промолчала и вместо этого спросила, показывая на кольцо:
– Оно тоже принадлежало твоей матери? Помедлив, он ответил:
– Да. Я имел обыкновение носить его на шее на цепочке.
Странно, подумала она, ведь если у кого и было право на это кольцо, так у старшего брата Деймона. Может быть, он просто отказался брать его в путешествие по экзотическим странам? А что, если он соберется жениться? Тогда он потребует кольцо вернуть? Однако, прежде чем она успела что-нибудь спросить, экипаж остановился, кучер открыл дверь и спустил лестницу.
Деймон улыбнулся ей.
– Я так же, как и ты, не люблю все эти смехотворные пирушки и попойки. Однако постарайся получить удовольствие от праздника, ведь это последний завтрак, который ты проводишь в кругу своей семьи.
Она бросила на него сердитый взгляд. Если он знал, что она в своем доме несчастлива, то его замечание, по меньшей мере, бестактно.
– Прости, – тут же произнес он. – У меня плохой характер. Возможно, ты когда-нибудь возненавидишь меня, когда узнаешь поближе, но сейчас давай попытаемся стать хорошими друзьями, насколько это реально.
Тесс энергично кивнула.
– Да, я тоже хочу этого…
Он поднял ее руку к губам и поцеловал. Затем помог ей выйти из экипажа.
К счастью, гости так были заняты винами и закусками, что почти не обращали внимания на Тесс. Трегарон совсем мало ел и еще меньше пил. Он мрачно посматривал по сторонам и, казалось, стремился побыстрее покинуть общество.
Тесс, слишком уставшая, выпила немного больше, чем обычно, и когда позже Элизабет провожала ее по лестнице, вынуждена была крепко держаться за перила – так неуверенно чувствовала себя на ногах.
Сестра помогла ей переодеться.
– Да ты пьяна, Тесс!
И потом спросила серьезно:
– Что же все-таки побудило Трегарона взять тебя в жены? Может, сначала он хотел меня, а отец просто надул его? Или он проиграл отцу так много, что тот заставил его пойти на этот брак? Вильям знает больше, чем говорит, но я из него все вытяну.
И когда Тесс, вместо того чтобы что-нибудь сказать, неподвижно уставилась на нее, Элизабет добавила:
– Естественно, глупышка, ты не в курсе дела. Ты грезишь наяву, если полагаешь, что Трегарон считает тебя – именно тебя – подходящей хозяйкой аббатства Лайонес. И как хорошая сестра я желаю тебе, чтобы ты не так скоро очнулась от своих грез.
Между тем Элизабет и ее камеристка старались одеть Тесс как можно красивее. Голубое муслиновое платье с широким темно-фиолетовым поясом, в тон изящная шляпка, а сверху дорожное пальто из темно-красного бархата и точно такая же муфта, подаренная леди Клеверинг. Ховард пожертвовал кое-что из драгоценностей покойной супруги: брошь и серьги, украшенные сапфирами. Посмотрев на себя в зеркало, Тесс очень удивилась. Даже в прелестном белом свадебном платье она все еще выглядела ребенком. Но теперь – во всяком случае ей об этом поведало зеркало – она превратилась во взрослую леди, храбрую от выпитого шампанского и весьма эффектную.
Уверенная в себе, она гордо прошествовала по лестнице и улыбнулась Деймону, когда он к ней обратился.
Какое-то мгновение казалось, что она действительно поразила его. Но затем он вежливо поклонился и тут же обратился к одному из гостей, собравшихся в холле для церемонии проводов.
Через несколько минут они уже сидели в почтовой карете. Деймон отдал кучеру короткое приказание, и лошади тронулись.
– Ты так торопишься уехать отсюда, – заметила Тесс.
Он нахмурил брови.
– У меня не сложилось впечатления, что ты мечтаешь побыть еще в лоне своей любимой семьи.
Ее лицо омрачилось, и он быстро добавил:
– Прости мою бестактность. Ты должна знать, что я подвержен смене настроений. И все-таки я надеюсь, ты не захочешь исследовать глубину моих причуд…
Слова прозвучали весьма загадочно, и Тесс растерялась. В тот же момент карета остановилась, и удивленная Тесс выглянула в окно.
– Ты не забыла о моем подарке? – спросил Деймон.
– Щенок! Он кивнул.
– Поскольку во время долгого пути мое общество может тебе прискучить, за что приношу извинения, я подумал, что щенок скрасит тебе дорогу.
Он выскочил из кареты, и тут же появилась миссис Дженнингз с щенком, которого она передала Тесс. Пока фермерша поздравляла Тесс и шептала, что в Корнуолле она, без сомнения, будет более счастлива, чем дома, Деймон оседлал серого жеребца, которого выиграл у младшего Старлинга. Лошадь, простоявшая всю последнюю неделю в стойле, поднялась на дыбы и громко заржала. Трегарон рассмеялся, легким движением шенкелей усмирил ее и умчался вперед.
Тесс хотела еще крикнуть миссис Дженнингз, что будет ей писать, как вовремя вспомнила, что та безграмотна.
– Я вас никогда не забуду, – воскликнула она, ибо почтовая карета уже тронулась. Тесс вдруг почувствовала себя очень одинокой, она склонилась над щенком, прижимая к себе его теплое тельце. Тот высунул розовый язычок и принялся лизать лицо Тесс.
– Ты мое единственное утешение, – шептала она уже зная, какое имя даст щенку: Трост – утешение!
А вскоре, пока кучер выезжал на почтовый тракт на Плимут, где решено было провести ночь, щенок и его хозяйка крепко уснули.
Глава 4
Глава 5
Несмотря на то что он говорил с убеждением, он ни в коей мере не был похож на сияющего от радости жениха. Посему слова его не успокоили Тесс. Она не знала, что ответить. Судорожно подыскивая тему для разговора, она в конце концов попросила вернуть ей рубиновое кольцо.
Он помедлил.
– Оно не подходит тебе. Слишком вычурно…
– Но… я привязана к нему.
Ведь это был подарок жениха. Казалось, он подумал о том же, поскольку, не мешкая, достал кольцо из кармана и вложил ей в руку.
– Надеюсь, свадебный завтрак не продлится долго. Надвигается буря, и мы должны как можно быстрее отправиться в дорогу.
– Мне не хочется сейчас общаться с кем-либо. И вещи мои уже упакованы. Меня только беспокоит, чтобы ты не разочаровался – у меня небольшое приданое и мало вещей…
– Не надо извиняться. Ты что, думаешь, я горю желанием путешествовать с кучей чемоданов? А если у тебя что-нибудь отсутствует в гардеробе, ты сможешь подобрать себе это в аббатстве Лайонес. Там шкафы забиты платьями моей матери.
Она хотела сказать ему, что мода за эти годы изменилась, но промолчала и вместо этого спросила, показывая на кольцо:
– Оно тоже принадлежало твоей матери? Помедлив, он ответил:
– Да. Я имел обыкновение носить его на шее на цепочке.
Странно, подумала она, ведь если у кого и было право на это кольцо, так у старшего брата Деймона. Может быть, он просто отказался брать его в путешествие по экзотическим странам? А что, если он соберется жениться? Тогда он потребует кольцо вернуть? Однако, прежде чем она успела что-нибудь спросить, экипаж остановился, кучер открыл дверь и спустил лестницу.
Деймон улыбнулся ей.
– Я так же, как и ты, не люблю все эти смехотворные пирушки и попойки. Однако постарайся получить удовольствие от праздника, ведь это последний завтрак, который ты проводишь в кругу своей семьи.
Она бросила на него сердитый взгляд. Если он знал, что она в своем доме несчастлива, то его замечание, по меньшей мере, бестактно.
– Прости, – тут же произнес он. – У меня плохой характер. Возможно, ты когда-нибудь возненавидишь меня, когда узнаешь поближе, но сейчас давай попытаемся стать хорошими друзьями, насколько это реально.
Тесс энергично кивнула.
– Да, я тоже хочу этого…
Он поднял ее руку к губам и поцеловал. Затем помог ей выйти из экипажа.
К счастью, гости так были заняты винами и закусками, что почти не обращали внимания на Тесс. Трегарон совсем мало ел и еще меньше пил. Он мрачно посматривал по сторонам и, казалось, стремился побыстрее покинуть общество.
Тесс, слишком уставшая, выпила немного больше, чем обычно, и когда позже Элизабет провожала ее по лестнице, вынуждена была крепко держаться за перила – так неуверенно чувствовала себя на ногах.
Сестра помогла ей переодеться.
– Да ты пьяна, Тесс!
И потом спросила серьезно:
– Что же все-таки побудило Трегарона взять тебя в жены? Может, сначала он хотел меня, а отец просто надул его? Или он проиграл отцу так много, что тот заставил его пойти на этот брак? Вильям знает больше, чем говорит, но я из него все вытяну.
И когда Тесс, вместо того чтобы что-нибудь сказать, неподвижно уставилась на нее, Элизабет добавила:
– Естественно, глупышка, ты не в курсе дела. Ты грезишь наяву, если полагаешь, что Трегарон считает тебя – именно тебя – подходящей хозяйкой аббатства Лайонес. И как хорошая сестра я желаю тебе, чтобы ты не так скоро очнулась от своих грез.
Между тем Элизабет и ее камеристка старались одеть Тесс как можно красивее. Голубое муслиновое платье с широким темно-фиолетовым поясом, в тон изящная шляпка, а сверху дорожное пальто из темно-красного бархата и точно такая же муфта, подаренная леди Клеверинг. Ховард пожертвовал кое-что из драгоценностей покойной супруги: брошь и серьги, украшенные сапфирами. Посмотрев на себя в зеркало, Тесс очень удивилась. Даже в прелестном белом свадебном платье она все еще выглядела ребенком. Но теперь – во всяком случае ей об этом поведало зеркало – она превратилась во взрослую леди, храбрую от выпитого шампанского и весьма эффектную.
Уверенная в себе, она гордо прошествовала по лестнице и улыбнулась Деймону, когда он к ней обратился.
Какое-то мгновение казалось, что она действительно поразила его. Но затем он вежливо поклонился и тут же обратился к одному из гостей, собравшихся в холле для церемонии проводов.
Через несколько минут они уже сидели в почтовой карете. Деймон отдал кучеру короткое приказание, и лошади тронулись.
– Ты так торопишься уехать отсюда, – заметила Тесс.
Он нахмурил брови.
– У меня не сложилось впечатления, что ты мечтаешь побыть еще в лоне своей любимой семьи.
Ее лицо омрачилось, и он быстро добавил:
– Прости мою бестактность. Ты должна знать, что я подвержен смене настроений. И все-таки я надеюсь, ты не захочешь исследовать глубину моих причуд…
Слова прозвучали весьма загадочно, и Тесс растерялась. В тот же момент карета остановилась, и удивленная Тесс выглянула в окно.
– Ты не забыла о моем подарке? – спросил Деймон.
– Щенок! Он кивнул.
– Поскольку во время долгого пути мое общество может тебе прискучить, за что приношу извинения, я подумал, что щенок скрасит тебе дорогу.
Он выскочил из кареты, и тут же появилась миссис Дженнингз с щенком, которого она передала Тесс. Пока фермерша поздравляла Тесс и шептала, что в Корнуолле она, без сомнения, будет более счастлива, чем дома, Деймон оседлал серого жеребца, которого выиграл у младшего Старлинга. Лошадь, простоявшая всю последнюю неделю в стойле, поднялась на дыбы и громко заржала. Трегарон рассмеялся, легким движением шенкелей усмирил ее и умчался вперед.
Тесс хотела еще крикнуть миссис Дженнингз, что будет ей писать, как вовремя вспомнила, что та безграмотна.
– Я вас никогда не забуду, – воскликнула она, ибо почтовая карета уже тронулась. Тесс вдруг почувствовала себя очень одинокой, она склонилась над щенком, прижимая к себе его теплое тельце. Тот высунул розовый язычок и принялся лизать лицо Тесс.
– Ты мое единственное утешение, – шептала она уже зная, какое имя даст щенку: Трост – утешение!
А вскоре, пока кучер выезжал на почтовый тракт на Плимут, где решено было провести ночь, щенок и его хозяйка крепко уснули.
Глава 4
Гостиница оказалась не из лучших. Тесс заметила это сразу, пока шла через грубо мощеный передний двор. Ей даже пришла в голову мысль, что ее супруг намеренно отказался от первоклассной гостиницы, дабы не показываться с ней перед знакомыми.
– Лучшие номера уже заняты, – смущенно объяснил ей Деймон. – Но я часто останавливался в «Четырех коронах», и если не обращать внимания на шум, жаловаться здесь практически не на что.
Он взял ее под локоть и ввел в помещение, полное людей и дыма, так что в первый момент ей пришлось даже закрыть глаза. Затем она внимательно огляделась с понятным любопытством, поскольку о подобных заведениях знала только из книг.
Она увидела матросов в полосатых брюках и широкополых шляпах; черные повязки на глазах и костыли говорили о ранениях, полученных в морских сражениях с французами. Однако большинство из них пели, стуча кружками по столам в такт веселой мелодии, которую играл слепой скрипач. Многие держали на коленях женщин, время от времени обнимавших и целовавших своих дружков. В основном это были полные неуклюжие женщины, одежда которых находилась в беспорядке, но все они казались Тесс невероятно хорошенькими, поскольку до сих пор она никогда не встречала накрашенных женщин. Кучера почтовых карет, с широкими плечами и обветренными лицами, нещадно дымили трубками, у открытого очага двое седобородых стариков затеяли шумный спор, а между столами резвились собаки и кошки – лая, шипя и подвывая.
Трост начал беспокойно барахтаться, и Деймон забрал его у Тесс.
– Черт побери! – вскричал он, и к удивлению, ему удалось перекрыть шум в помещении. – Где хозяин?
Тот немедленно появился, неся чашу с пуншем для компании почтальонов, возмущенных тем, что он так долго заставил себя ждать.
– Проводите нас в лучшую комнату, – нетерпеливо потребовал Трегарон. – Здесь не место для моей супруги.
Выйдя через дверь в задней части помещения, хозяин отвел их в неуютную комнату с огромным столом и неудобными стульями, и даже оленьи рога, развешанные по стенам, не придавали ей обжитой вид. В то время как Тесс присела, Деймон беспокойно вышагивал по комнате.
– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через трактир.
– А по-моему, там приятнее, чем здесь, – воскликнула Тесс. – Накурено и шумно, это верно, но там играет музыка и много людей. Там были и женщины, и даже если они не дамы…
Она замолкла, заметив устремленный на нее взгляд Деймона.
– Но здесь мы, по крайней мере, одни, и если тебе это не по вкусу, мне очень жаль. Однако и речи быть не может, чтобы ты находилась в одной комнате с подонками из Плимута.
– Ты неверно меня понял, – быстро возразила Тесс. – Я просто подумала, что если бы ты был один, то не ужинал бы в этой неуютной комнате. Я решила не быть тебе обузой. Я не хочу лишать тебя удовольствий холостяцкой жизни.
Ее высказывания повергли его, казалось, в изумление, но прежде, чем он успел ответить, вошел хозяин справиться об их желаниях. После обильного свадебного завтрака Тесс не была голодна, кроме того, ей было непривычно ужинать с мужчиной – незнакомым мужчиной, несмотря на то, что несколько часов назад он был с ней обвенчан.
Как будто почувствовав, что должен помочь ей в этой неловкой ситуации, он неожиданно принялся болтать, рассказывая о своем детстве в Корнуолле. Он говорил о рыбацкой деревушке, лежавшей среди лесов аббатства Аайонес между рекой и морем, где он прогуливал школу, спрятавшись на чьей-нибудь лодке под парусиной и сидя там до тех пор, пока его не обнаруживал хозяин этой лодки, выйдя далеко в море, когда было уже поздно высаживать проказника. Так он провел свои самые счастливые часы в детстве.
Тесс слушала его с неподдельным интересом, кормя между тем щенка кусочками мяса со своей тарелки. У нее возникли трудности с непривычной вилкой с двумя зубцами, и в конце концов она последовала примеру Деймона и принялась есть крупные бобы с широкого лезвия ножа. Она почти не отведала чеширского сыра и сливового пудинга, ощутив вдруг невероятную усталость и стараясь скрыть зевоту.
Внезапно почувствовав, что Деймон нежно ставит ее на ноги, Тесс встрепенулась.
– Что случилось?
– Мадам нуждается в отдыхе, – забавляясь, произнес он. – Ничего не поделаешь, я отнесу тебя в твою комнату.
Тесс хотела воспротивиться этому, но он уже подхватил ее на руки, и она не возражала, отдаваясь упоительному чувству ощущать себя в его объятиях. Ей уже не хотелось, как тогда, в доме миссис Дженнингз, поскорее отпрянуть от него. Наоборот, как было бы чудно, если бы лестница еще долго не кончалась. Да и Деймон, похоже, был бы не против. Он бережно нес ее на руках, прижимая к себе все крепче, так что Тесс уже чувствовала тепло его сильного тела, слышала мощное биение его сердца. Случайно ли, нет, он коснулся губами ее волос, и Тереза ощутила горячее дыхание Деймона. Но вдруг она уловила хихиканье горничной, а потом очутилась на огромной кровати. В полусне она еще пыталась сообразить, пребывая между страхом и ожиданием, придет ли он к ней.
Но, поцеловав жену в лоб, Деймон лишь пожелал ей приятных сновидений.
– Пса я возьму к себе, чтобы он тебе не мешал. Я раздобыл корзину и старый мешок; он будет там великолепно себя чувствовать. Выспись хорошенько, завтра нам предстоит напряженный день.
А потом ушел, и упитанная горничная помогла ей раздеться и надеть ночную рубашку. По просьбе Тесс она погасила керосиновую лампу, и наступила темнота.
«И это моя первая брачная ночь?» – спросила себя Тесс. Но прежде, чем она смогла ответить на этот вопрос, погрузилась в глубокий сон.
На следующее утро она проснулась свежая и отдохнувшая. Горничная принесла ей горячую воду для умывания, а Тесс самостоятельно, как привыкла это делать дома, оделась. Она спустилась в ту комнату, где накануне ужинала, надеясь, что Деймон ждет ее там, но за столом сидели какие-то джентльмены, и она быстро повернула назад. Считалось недопустимым появляться без сопровождения супруга в обществе незнакомцев.
Она облегченно вздохнула, когда на лестнице показался Деймон с щенком на руках. Он вежливо поклонился и спросил, как она спала.
– Отлично. А ты?
Он улыбнулся и повел ее в комнату для завтраков. Там они были не одни, но высокие спинки стульев отгораживали сидящих от остальных посетителей. Пока они пили кофе и ели копченую рыбу, Деймон прикладывал все усилия, чтобы разговорить Тесс, но что-то в его поведении сковывало ее, как это часто случалось в последние дни. И вдруг она поняла, в чем дело.
Он обращался с ней, как с маленькой девочкой, а не женщиной. Сам ли он считал ее такой или это внушил ему отец?
Он не оценил ее, когда она, элегантная, появилась в холле. Ей казалось, что ему больше нравилась та Тесс, которая играла со щенками, сидя на деревянном полу в доме миссис Дженнингз. Может, он думал, что она еще не доросла до брака, и поэтому подчеркивал разницу в возрасте? Может, он не пожелал брать на себя ответственность за взрослую женщину и предпочел привезти домой младшую сестру?
Она решила взять с него пример и начала, в свою очередь, рассказывать о собственных диких выходках, которые нормального супруга заставили бы призадуматься. Однако Деймон стал смеяться и шутливо дергать ее за локоны. Вместо того чтобы присоединиться к его веселью, Тесс почувствовала огорчение. Она бы предпочла, чтобы он обращался с ней, как со взрослой женщиной, хотя понимала, как опасно очутиться во власти такого мужчины, как Деймон Трегарон.
А после завтрака они продолжили путешествие, которое затянулось до самой ночи. Он скакал на коне, она сидела в экипаже со щенком на коленях. Если изредка дорога была ровной, она немного читала;.если дорога поднималась круто вверх, Тесс выходила из экипажа и пешком следовала за ним. На некоторых почтовых станциях меняли лошадей, и тогда Деймон давал ей время, чтобы привести себя в порядок. Он настоятельно справлялся, не утомило ли ее путешествие и не прервать ли его на эту ночь, но Тесс, чувствуя его нетерпение, отвечала так, как ему хотелось: ни в коем случае, ей не составит труда добраться до Корнуолла.
Поздним вечером он вновь привязал коня к экипажу и подсел к Тесс. Видимо, он устал, поскольку, прежде чем она смогла спросить его о ведении хозяйства в аббатстве Лайонес, – проблема, не дававшая ей покоя, – Деймон уснул. Она с любопытством рассматривала его, ибо только сейчас, во сне, он стал самим собой. Нет, Деймон не был красивым в обычном понимании, но его прямой нос, твердые скулы и тонко очерченные губы говорили о том, что перед вами человек большой внутренней силы и неистощимой энергии. С его лица исчезло привычное насмешливое выражение, скорее на нем можно было увидеть глубокую печаль. Невольно ей показалось, что этот обвенчанный с ней мужчина, беспокойный странник и отчаянный игрок, был крещен не святой водой, а огнем.
Когда стемнело, он внезапно проснулся, как будто ему стало неприятно, что за ним наблюдают, словно имелись секреты, которые он не хотел выдавать даже во сне. Деймон выглянул в окно.
– Нам остался примерно час езды. Я хочу провести его в седле. Всего доброго.
Странно, что он простился таким образом! Что он имел в виду? Возможно, он не хотел вместе с ней въехать в аббатство Лайонес?
Задумчиво уставилась она в темноту. Но фонари кареты высвечивали лишь сухие ветви проплывающих за окном деревьев аллеи, да изредка, когда из-за облаков показывалась луна, она могла видеть безрадостную картину: широкие просторы торфяников, на которых кое-где рос низкий кустарник.
Затем они миновали маленькое поселение и примыкающую к нему долину. Внезапно дорога круто пошла вверх, и экипаж въехал в открытые ворота. По бокам стояли две высокие каменные колонны, на которых застыли мраморные грифоны.
Тесс заметила привратницкую, но в ней было темно, а окна разбиты; она казалась необитаемой. А вокруг деревья, и ничего кроме деревьев. Тесс ощутила знакомый запах влажной зелени. Лошади словно почувствовали, что путь завершается, и беспокойно зафыркали, кучер громко покрикивал на них, и даже Трост начал повизгивать. Затем густой лес кончился, копыта лошадей зацокали по булыжнику, и карета остановилась перед домом с темным фасадом, освещенным лишь несколькими факелами, что торчали из камня.
Из мрака появился мужчина и ступил в свет факелов. Когда он приблизился, Тесс увидела, что он среднего роста и одет в темное. Его румяные щеки составляли странный контраст растрепанным седым волосам и глубоко посаженным глазам.
Открыв дверь кареты, мужчина поклонился.
– Добро пожаловать в аббатство Лайонес, мадам. Мое имя Лискард. Мистер Трегарон поручил мне встретить вас.
На какое-то мгновение Тесс охватило боязливое чувство, что ей лучше остаться в карете и не выходить. Но затем она пересилила себя, прижала щенка к груди и позволила Лискарду помочь ей выйти из кареты.
– Благодарю вас.
– Прошу следовать за мной, мадам, – произнес Лискард и направился вперед.
Подавляя неприятные ощущения, Тесс ступила в большой украшенный резьбой портал.
Впереди она услышала деликатное покашливание Лискарда.
– Эти ворота практически всегда закрыты, – извинился он. – Обычно мы пользуемся входом в монастырь.
Он подвел ее к маленькой двери, вырубленной в стене между двумя каменными блоками. Внутри было
довольно темно, но Лискард снял с крючка керосиновую лампу и по проходу со сводчатыми окнами вывел ее в большой холодный холл, а затем через извилистый коридор они попали в достаточно обжитое помещение, где пылал яркий огонь.
– Когда-то здесь был зал заседаний монахов, – пояснил Лискард, ставя лампу на странный предмет, напоминавший каменный ларь.
Монахи? Ах, ну да, ведь сперва здесь было аббатство.
– Действительно, мебель непривычная, – заметила Тесс. – А что это за каменные лари?
– Саркофаги, мадам, – ответил Лискард. – В них покоятся останки святых людей тех времен.
Тесс непроизвольно отпрянула. Лискард нахмурил брови.
– Надеюсь, мадам, вы не боязливы и ваши нервы в порядке?…
– Я совсем не боюсь, – быстро ответила Тесс, тем не менее, теснее прижимая к себе Троста. И с вымученной улыбкой добавила: – Вероятно, вы хотите предупредить меня, что в аббатстве Лайонес водятся привидения?
Лискард склонился над лампой, чтобы поправить фитиль.
– Ох, случаются иногда необъяснимые шорохи, и даже появляются призраки. Из-за этого некоторые гости в свое время поспешно покидали аббатство. Но могу вас заверить, мадам, что еще никто не пострадал от сверхъестественных явлений.
На сей раз себя заставил улыбнуться Лискард, но его улыбка тоже получилась вымученной.
– Вы сами понимаете, как сложно прекратить подобные разговоры, и практически невозможно заставить окрестных жителей посетить аббатство Лайонес – даже при дневном свете.
– Тогда, наверное, непросто найти слуг, – заметила Тесс.
Внезапно ее пронзила мысль, что Деймон Трегарон женился на ней, чтобы заполучить экономку, которая не сможет уволиться.
Ей вспомнилось и замечание Элизабет о том, что младший Старлинг поклялся никогда больше не посещать аббатство Лайонес. А может быть, Лискард имел обыкновение пугать вновь прибывших? Но если он хотел просто испытать ее, тогда она должна с честью выдержать проверку.
Тесс гордо вскинула голову.
– Все это звучит очень заманчиво, мистер Лискард. Интересно, повезет ли мне встретиться с настоящим привидением?
С удовлетворением она заметила уважительный взгляд Лискарда.
– Не почтит ли меня мистер Трегарон своим присутствием?
Лискард пожал плечами.
– К сожалению, не могу сказать, мадам. Позвольте показать вам вашу комнату.
Она строго взглянула на него.
– Чем же он сейчас так занят? И затем добавила:
– Кто еще в доме, помимо нас?
– Почти никого, – с непроницаемой миной ответил Лискард. – Самое большое, два-три человека…
Тесс подавила раздражение, ей не хотелось сразу, в первые же минуты своего пребывания здесь, заводить спор со слугой.
– Тогда, пожалуйста, проводите меня в мою комнату, – произнесла она высокомерно, полагая, что так должна говорить истинная хозяйка дома. – И позаботьтесь о двух мисках супа. Мой песик тоже голоден.
– Разумеется, мадам.
Он поклонился, казалось, с облегчением, оттого что беседа уже позади.
– Я распорядился отнести наверх ваш багаж и согреть постель. Надеюсь уладить все к удовольствию мадам.
Взяв лампу, он повел ее назад в зал с саркофагами, а затем по каменной лестнице наверх на галерею с колоннами. Тесс переполняли противоречивые чувства: раздражения и унижения, одиночества и усталости.
– Мистер Трегарон настаивал, чтобы вам была подготовлена эта комната, – пояснил Лискард, взявшись за дверную ручку. – Я-то думал, что вам больше бы подошло южное крыло, но там обычно живет его отец, когда приезжает в Англию.
Он открыл дверь, и Тесс вошла. Помещение было скудно обставлено, но тяжелые гобелены на стенах защищали от холода и сырости каменной кладки. В огромном камине пылал яркий огонь. Полог кровати был раздвинут. С удивлением Тесс заметила висевший над огнем на цепи котелок с водой. Такое прежде она видела только в деревенских домах, но никогда – в господских.
Однако примитивная обстановка комнаты не смущала Лискарда.
– Вот горячая вода, – произнес он, показывая на дымок, который вился над котелком.
Он снял тряпку, висевшую на крючке, и поднял котелок, чтобы наполнить стоявшую на столике фарфоровую миску. Затем зажег свечи в канделябрах и вышел.
Пока Лискард не вернулся с горячим супом, Тесс начала распаковывать свой чемодан. Позже она выставила пустые суповые миски за дверь и скользнула в ночную рубашку. Трост моментально уснул, а она решила дождаться Трегарона. Погасила все свечи и уставилась в темноту. Она была уверена, что супруг не оставит ее одну в первую ночь в аббатстве Лайонес.
Но она ошиблась.
– Лучшие номера уже заняты, – смущенно объяснил ей Деймон. – Но я часто останавливался в «Четырех коронах», и если не обращать внимания на шум, жаловаться здесь практически не на что.
Он взял ее под локоть и ввел в помещение, полное людей и дыма, так что в первый момент ей пришлось даже закрыть глаза. Затем она внимательно огляделась с понятным любопытством, поскольку о подобных заведениях знала только из книг.
Она увидела матросов в полосатых брюках и широкополых шляпах; черные повязки на глазах и костыли говорили о ранениях, полученных в морских сражениях с французами. Однако большинство из них пели, стуча кружками по столам в такт веселой мелодии, которую играл слепой скрипач. Многие держали на коленях женщин, время от времени обнимавших и целовавших своих дружков. В основном это были полные неуклюжие женщины, одежда которых находилась в беспорядке, но все они казались Тесс невероятно хорошенькими, поскольку до сих пор она никогда не встречала накрашенных женщин. Кучера почтовых карет, с широкими плечами и обветренными лицами, нещадно дымили трубками, у открытого очага двое седобородых стариков затеяли шумный спор, а между столами резвились собаки и кошки – лая, шипя и подвывая.
Трост начал беспокойно барахтаться, и Деймон забрал его у Тесс.
– Черт побери! – вскричал он, и к удивлению, ему удалось перекрыть шум в помещении. – Где хозяин?
Тот немедленно появился, неся чашу с пуншем для компании почтальонов, возмущенных тем, что он так долго заставил себя ждать.
– Проводите нас в лучшую комнату, – нетерпеливо потребовал Трегарон. – Здесь не место для моей супруги.
Выйдя через дверь в задней части помещения, хозяин отвел их в неуютную комнату с огромным столом и неудобными стульями, и даже оленьи рога, развешанные по стенам, не придавали ей обжитой вид. В то время как Тесс присела, Деймон беспокойно вышагивал по комнате.
– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через трактир.
– А по-моему, там приятнее, чем здесь, – воскликнула Тесс. – Накурено и шумно, это верно, но там играет музыка и много людей. Там были и женщины, и даже если они не дамы…
Она замолкла, заметив устремленный на нее взгляд Деймона.
– Но здесь мы, по крайней мере, одни, и если тебе это не по вкусу, мне очень жаль. Однако и речи быть не может, чтобы ты находилась в одной комнате с подонками из Плимута.
– Ты неверно меня понял, – быстро возразила Тесс. – Я просто подумала, что если бы ты был один, то не ужинал бы в этой неуютной комнате. Я решила не быть тебе обузой. Я не хочу лишать тебя удовольствий холостяцкой жизни.
Ее высказывания повергли его, казалось, в изумление, но прежде, чем он успел ответить, вошел хозяин справиться об их желаниях. После обильного свадебного завтрака Тесс не была голодна, кроме того, ей было непривычно ужинать с мужчиной – незнакомым мужчиной, несмотря на то, что несколько часов назад он был с ней обвенчан.
Как будто почувствовав, что должен помочь ей в этой неловкой ситуации, он неожиданно принялся болтать, рассказывая о своем детстве в Корнуолле. Он говорил о рыбацкой деревушке, лежавшей среди лесов аббатства Аайонес между рекой и морем, где он прогуливал школу, спрятавшись на чьей-нибудь лодке под парусиной и сидя там до тех пор, пока его не обнаруживал хозяин этой лодки, выйдя далеко в море, когда было уже поздно высаживать проказника. Так он провел свои самые счастливые часы в детстве.
Тесс слушала его с неподдельным интересом, кормя между тем щенка кусочками мяса со своей тарелки. У нее возникли трудности с непривычной вилкой с двумя зубцами, и в конце концов она последовала примеру Деймона и принялась есть крупные бобы с широкого лезвия ножа. Она почти не отведала чеширского сыра и сливового пудинга, ощутив вдруг невероятную усталость и стараясь скрыть зевоту.
Внезапно почувствовав, что Деймон нежно ставит ее на ноги, Тесс встрепенулась.
– Что случилось?
– Мадам нуждается в отдыхе, – забавляясь, произнес он. – Ничего не поделаешь, я отнесу тебя в твою комнату.
Тесс хотела воспротивиться этому, но он уже подхватил ее на руки, и она не возражала, отдаваясь упоительному чувству ощущать себя в его объятиях. Ей уже не хотелось, как тогда, в доме миссис Дженнингз, поскорее отпрянуть от него. Наоборот, как было бы чудно, если бы лестница еще долго не кончалась. Да и Деймон, похоже, был бы не против. Он бережно нес ее на руках, прижимая к себе все крепче, так что Тесс уже чувствовала тепло его сильного тела, слышала мощное биение его сердца. Случайно ли, нет, он коснулся губами ее волос, и Тереза ощутила горячее дыхание Деймона. Но вдруг она уловила хихиканье горничной, а потом очутилась на огромной кровати. В полусне она еще пыталась сообразить, пребывая между страхом и ожиданием, придет ли он к ней.
Но, поцеловав жену в лоб, Деймон лишь пожелал ей приятных сновидений.
– Пса я возьму к себе, чтобы он тебе не мешал. Я раздобыл корзину и старый мешок; он будет там великолепно себя чувствовать. Выспись хорошенько, завтра нам предстоит напряженный день.
А потом ушел, и упитанная горничная помогла ей раздеться и надеть ночную рубашку. По просьбе Тесс она погасила керосиновую лампу, и наступила темнота.
«И это моя первая брачная ночь?» – спросила себя Тесс. Но прежде, чем она смогла ответить на этот вопрос, погрузилась в глубокий сон.
На следующее утро она проснулась свежая и отдохнувшая. Горничная принесла ей горячую воду для умывания, а Тесс самостоятельно, как привыкла это делать дома, оделась. Она спустилась в ту комнату, где накануне ужинала, надеясь, что Деймон ждет ее там, но за столом сидели какие-то джентльмены, и она быстро повернула назад. Считалось недопустимым появляться без сопровождения супруга в обществе незнакомцев.
Она облегченно вздохнула, когда на лестнице показался Деймон с щенком на руках. Он вежливо поклонился и спросил, как она спала.
– Отлично. А ты?
Он улыбнулся и повел ее в комнату для завтраков. Там они были не одни, но высокие спинки стульев отгораживали сидящих от остальных посетителей. Пока они пили кофе и ели копченую рыбу, Деймон прикладывал все усилия, чтобы разговорить Тесс, но что-то в его поведении сковывало ее, как это часто случалось в последние дни. И вдруг она поняла, в чем дело.
Он обращался с ней, как с маленькой девочкой, а не женщиной. Сам ли он считал ее такой или это внушил ему отец?
Он не оценил ее, когда она, элегантная, появилась в холле. Ей казалось, что ему больше нравилась та Тесс, которая играла со щенками, сидя на деревянном полу в доме миссис Дженнингз. Может, он думал, что она еще не доросла до брака, и поэтому подчеркивал разницу в возрасте? Может, он не пожелал брать на себя ответственность за взрослую женщину и предпочел привезти домой младшую сестру?
Она решила взять с него пример и начала, в свою очередь, рассказывать о собственных диких выходках, которые нормального супруга заставили бы призадуматься. Однако Деймон стал смеяться и шутливо дергать ее за локоны. Вместо того чтобы присоединиться к его веселью, Тесс почувствовала огорчение. Она бы предпочла, чтобы он обращался с ней, как со взрослой женщиной, хотя понимала, как опасно очутиться во власти такого мужчины, как Деймон Трегарон.
А после завтрака они продолжили путешествие, которое затянулось до самой ночи. Он скакал на коне, она сидела в экипаже со щенком на коленях. Если изредка дорога была ровной, она немного читала;.если дорога поднималась круто вверх, Тесс выходила из экипажа и пешком следовала за ним. На некоторых почтовых станциях меняли лошадей, и тогда Деймон давал ей время, чтобы привести себя в порядок. Он настоятельно справлялся, не утомило ли ее путешествие и не прервать ли его на эту ночь, но Тесс, чувствуя его нетерпение, отвечала так, как ему хотелось: ни в коем случае, ей не составит труда добраться до Корнуолла.
Поздним вечером он вновь привязал коня к экипажу и подсел к Тесс. Видимо, он устал, поскольку, прежде чем она смогла спросить его о ведении хозяйства в аббатстве Лайонес, – проблема, не дававшая ей покоя, – Деймон уснул. Она с любопытством рассматривала его, ибо только сейчас, во сне, он стал самим собой. Нет, Деймон не был красивым в обычном понимании, но его прямой нос, твердые скулы и тонко очерченные губы говорили о том, что перед вами человек большой внутренней силы и неистощимой энергии. С его лица исчезло привычное насмешливое выражение, скорее на нем можно было увидеть глубокую печаль. Невольно ей показалось, что этот обвенчанный с ней мужчина, беспокойный странник и отчаянный игрок, был крещен не святой водой, а огнем.
Когда стемнело, он внезапно проснулся, как будто ему стало неприятно, что за ним наблюдают, словно имелись секреты, которые он не хотел выдавать даже во сне. Деймон выглянул в окно.
– Нам остался примерно час езды. Я хочу провести его в седле. Всего доброго.
Странно, что он простился таким образом! Что он имел в виду? Возможно, он не хотел вместе с ней въехать в аббатство Лайонес?
Задумчиво уставилась она в темноту. Но фонари кареты высвечивали лишь сухие ветви проплывающих за окном деревьев аллеи, да изредка, когда из-за облаков показывалась луна, она могла видеть безрадостную картину: широкие просторы торфяников, на которых кое-где рос низкий кустарник.
Затем они миновали маленькое поселение и примыкающую к нему долину. Внезапно дорога круто пошла вверх, и экипаж въехал в открытые ворота. По бокам стояли две высокие каменные колонны, на которых застыли мраморные грифоны.
Тесс заметила привратницкую, но в ней было темно, а окна разбиты; она казалась необитаемой. А вокруг деревья, и ничего кроме деревьев. Тесс ощутила знакомый запах влажной зелени. Лошади словно почувствовали, что путь завершается, и беспокойно зафыркали, кучер громко покрикивал на них, и даже Трост начал повизгивать. Затем густой лес кончился, копыта лошадей зацокали по булыжнику, и карета остановилась перед домом с темным фасадом, освещенным лишь несколькими факелами, что торчали из камня.
Из мрака появился мужчина и ступил в свет факелов. Когда он приблизился, Тесс увидела, что он среднего роста и одет в темное. Его румяные щеки составляли странный контраст растрепанным седым волосам и глубоко посаженным глазам.
Открыв дверь кареты, мужчина поклонился.
– Добро пожаловать в аббатство Лайонес, мадам. Мое имя Лискард. Мистер Трегарон поручил мне встретить вас.
На какое-то мгновение Тесс охватило боязливое чувство, что ей лучше остаться в карете и не выходить. Но затем она пересилила себя, прижала щенка к груди и позволила Лискарду помочь ей выйти из кареты.
– Благодарю вас.
– Прошу следовать за мной, мадам, – произнес Лискард и направился вперед.
Подавляя неприятные ощущения, Тесс ступила в большой украшенный резьбой портал.
Впереди она услышала деликатное покашливание Лискарда.
– Эти ворота практически всегда закрыты, – извинился он. – Обычно мы пользуемся входом в монастырь.
Он подвел ее к маленькой двери, вырубленной в стене между двумя каменными блоками. Внутри было
довольно темно, но Лискард снял с крючка керосиновую лампу и по проходу со сводчатыми окнами вывел ее в большой холодный холл, а затем через извилистый коридор они попали в достаточно обжитое помещение, где пылал яркий огонь.
– Когда-то здесь был зал заседаний монахов, – пояснил Лискард, ставя лампу на странный предмет, напоминавший каменный ларь.
Монахи? Ах, ну да, ведь сперва здесь было аббатство.
– Действительно, мебель непривычная, – заметила Тесс. – А что это за каменные лари?
– Саркофаги, мадам, – ответил Лискард. – В них покоятся останки святых людей тех времен.
Тесс непроизвольно отпрянула. Лискард нахмурил брови.
– Надеюсь, мадам, вы не боязливы и ваши нервы в порядке?…
– Я совсем не боюсь, – быстро ответила Тесс, тем не менее, теснее прижимая к себе Троста. И с вымученной улыбкой добавила: – Вероятно, вы хотите предупредить меня, что в аббатстве Лайонес водятся привидения?
Лискард склонился над лампой, чтобы поправить фитиль.
– Ох, случаются иногда необъяснимые шорохи, и даже появляются призраки. Из-за этого некоторые гости в свое время поспешно покидали аббатство. Но могу вас заверить, мадам, что еще никто не пострадал от сверхъестественных явлений.
На сей раз себя заставил улыбнуться Лискард, но его улыбка тоже получилась вымученной.
– Вы сами понимаете, как сложно прекратить подобные разговоры, и практически невозможно заставить окрестных жителей посетить аббатство Лайонес – даже при дневном свете.
– Тогда, наверное, непросто найти слуг, – заметила Тесс.
Внезапно ее пронзила мысль, что Деймон Трегарон женился на ней, чтобы заполучить экономку, которая не сможет уволиться.
Ей вспомнилось и замечание Элизабет о том, что младший Старлинг поклялся никогда больше не посещать аббатство Лайонес. А может быть, Лискард имел обыкновение пугать вновь прибывших? Но если он хотел просто испытать ее, тогда она должна с честью выдержать проверку.
Тесс гордо вскинула голову.
– Все это звучит очень заманчиво, мистер Лискард. Интересно, повезет ли мне встретиться с настоящим привидением?
С удовлетворением она заметила уважительный взгляд Лискарда.
– Не почтит ли меня мистер Трегарон своим присутствием?
Лискард пожал плечами.
– К сожалению, не могу сказать, мадам. Позвольте показать вам вашу комнату.
Она строго взглянула на него.
– Чем же он сейчас так занят? И затем добавила:
– Кто еще в доме, помимо нас?
– Почти никого, – с непроницаемой миной ответил Лискард. – Самое большое, два-три человека…
Тесс подавила раздражение, ей не хотелось сразу, в первые же минуты своего пребывания здесь, заводить спор со слугой.
– Тогда, пожалуйста, проводите меня в мою комнату, – произнесла она высокомерно, полагая, что так должна говорить истинная хозяйка дома. – И позаботьтесь о двух мисках супа. Мой песик тоже голоден.
– Разумеется, мадам.
Он поклонился, казалось, с облегчением, оттого что беседа уже позади.
– Я распорядился отнести наверх ваш багаж и согреть постель. Надеюсь уладить все к удовольствию мадам.
Взяв лампу, он повел ее назад в зал с саркофагами, а затем по каменной лестнице наверх на галерею с колоннами. Тесс переполняли противоречивые чувства: раздражения и унижения, одиночества и усталости.
– Мистер Трегарон настаивал, чтобы вам была подготовлена эта комната, – пояснил Лискард, взявшись за дверную ручку. – Я-то думал, что вам больше бы подошло южное крыло, но там обычно живет его отец, когда приезжает в Англию.
Он открыл дверь, и Тесс вошла. Помещение было скудно обставлено, но тяжелые гобелены на стенах защищали от холода и сырости каменной кладки. В огромном камине пылал яркий огонь. Полог кровати был раздвинут. С удивлением Тесс заметила висевший над огнем на цепи котелок с водой. Такое прежде она видела только в деревенских домах, но никогда – в господских.
Однако примитивная обстановка комнаты не смущала Лискарда.
– Вот горячая вода, – произнес он, показывая на дымок, который вился над котелком.
Он снял тряпку, висевшую на крючке, и поднял котелок, чтобы наполнить стоявшую на столике фарфоровую миску. Затем зажег свечи в канделябрах и вышел.
Пока Лискард не вернулся с горячим супом, Тесс начала распаковывать свой чемодан. Позже она выставила пустые суповые миски за дверь и скользнула в ночную рубашку. Трост моментально уснул, а она решила дождаться Трегарона. Погасила все свечи и уставилась в темноту. Она была уверена, что супруг не оставит ее одну в первую ночь в аббатстве Лайонес.
Но она ошиблась.
Глава 5
Когда Тесс открыла глаза, в комнате было светло. Полог кровати не был задернут, но кто-то поставил перед камином защитный экран. Повизгивая, Трост катался по полу, играя с ее тапочкой. Она бросила в него подушку и только потом вспомнила о своем странном прибытии в аббатство Лайонес и совершенно необъяснимом исчезновении супруга. Что за причины побудили Деймона оставить ее одну именно в тот момент, когда она так нуждалась в нем? Ведь должен он был догадаться, какой эффект произведут на нее странные манеры Лискарда. Тесс разочаровалась в нем, а она-то полагала, что на такого человека можно положиться.
Сердито поводя плечами, она направилась к окну посмотреть, что за вид открывается оттуда. С удивлением Тесс увидела море. Она не ожидала, что аббатство находится так близко от края крутого утеса. Аишь узкая полоска болотной зелени отделяла здание от побережья. Легкий туман окутывал все вокруг, море и небо, казалось, слились друг с другом.
Раздавшийся внизу свист заставил ее вздрогнуть. Прямо под окном по лугу шел Деймон. Две борзые, которых он подозвал свистом, подбежали и начали прыгать вокруг него. Тесс хотела уже открыть окно и позвать Деймона, чтобы, переговорив, отправиться с ним на прогулку. Но отбросила эту мысль. Лучше она подождет, пока он сам позовет ее.
Налив из котелка горячей воды, она умылась и оделась. Затем, взяв щенка на руки, вышла на галерею.
И как раз в этот момент она услышала какой-то шум, заставивший ее замереть. Как будто где-то недалеко закрылась дверь. Она постояла несколько секунд, прислушиваясь, но больше ничего не услышала и решила, что ошиблась.
Тесс бегло огляделась. Ступени лестницы были матовые, без блеска; Бог его знает, когда их в последний раз скоблили. С перил свисала паутина. Тесс невольно рассмеялась. И она еще беспокоилась, что никудышная хозяйка. Но даже она не смогла бы придать такой жилой вид Лайонесскому аббатству.
В кухне она нашла Лискарда в белом переднике, выпекавшего хлеб. Он вынимал формы из огромной печи и проверял готовность хлеба, протыкая его вилкой.
– Доброе утро, мадам, – вежливо приветствовал он ее. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули и вам никто не мешал.
– Благодарю, я прекрасно выспалась, и никакие привидения меня не посещали.
Лискард загадочно ухмыльнулся.
– Но вы же не приняли всерьез мои разговоры о том, что в аббатстве водятся привидения!
Тесс хотела уже было сделать ему выговор, как позади себя услышала шорох. Деймон? Но нет, в проеме двери стояла крепкая девушка в белом чепце и держала в одной руке ведро с молоком, а в другой – круг масла. Мгновение она не слишком почтительно рассматривала Тесс, затем решилась на вежливый книксен.
– Это Нэн, – представил девушку Лискард. – Хотя она в деревне не пропускает ни танца, она еще ни одному мужчине не сказала «да».
Сердито поводя плечами, она направилась к окну посмотреть, что за вид открывается оттуда. С удивлением Тесс увидела море. Она не ожидала, что аббатство находится так близко от края крутого утеса. Аишь узкая полоска болотной зелени отделяла здание от побережья. Легкий туман окутывал все вокруг, море и небо, казалось, слились друг с другом.
Раздавшийся внизу свист заставил ее вздрогнуть. Прямо под окном по лугу шел Деймон. Две борзые, которых он подозвал свистом, подбежали и начали прыгать вокруг него. Тесс хотела уже открыть окно и позвать Деймона, чтобы, переговорив, отправиться с ним на прогулку. Но отбросила эту мысль. Лучше она подождет, пока он сам позовет ее.
Налив из котелка горячей воды, она умылась и оделась. Затем, взяв щенка на руки, вышла на галерею.
И как раз в этот момент она услышала какой-то шум, заставивший ее замереть. Как будто где-то недалеко закрылась дверь. Она постояла несколько секунд, прислушиваясь, но больше ничего не услышала и решила, что ошиблась.
Тесс бегло огляделась. Ступени лестницы были матовые, без блеска; Бог его знает, когда их в последний раз скоблили. С перил свисала паутина. Тесс невольно рассмеялась. И она еще беспокоилась, что никудышная хозяйка. Но даже она не смогла бы придать такой жилой вид Лайонесскому аббатству.
В кухне она нашла Лискарда в белом переднике, выпекавшего хлеб. Он вынимал формы из огромной печи и проверял готовность хлеба, протыкая его вилкой.
– Доброе утро, мадам, – вежливо приветствовал он ее. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули и вам никто не мешал.
– Благодарю, я прекрасно выспалась, и никакие привидения меня не посещали.
Лискард загадочно ухмыльнулся.
– Но вы же не приняли всерьез мои разговоры о том, что в аббатстве водятся привидения!
Тесс хотела уже было сделать ему выговор, как позади себя услышала шорох. Деймон? Но нет, в проеме двери стояла крепкая девушка в белом чепце и держала в одной руке ведро с молоком, а в другой – круг масла. Мгновение она не слишком почтительно рассматривала Тесс, затем решилась на вежливый книксен.
– Это Нэн, – представил девушку Лискард. – Хотя она в деревне не пропускает ни танца, она еще ни одному мужчине не сказала «да».