Страница:
— Ничего страшного, — промолвила она. — Я выдержу.
— Кэмми, поверь, для меня это ничего не значит, — сказал Тай. — Но я хочу, чтобы ты всегда была рядом.
Слова его потрясли Кэмми. «Я хочу, чтобы ты всегда была рядом». Для Тая это было равносильно признанию в любви. Надежда вспыхнула в её душе с новой силой, но почти тут же угасла; не могла она остаться жить здесь, в Бейроке.
— В чем дело? — спросил Тай, заметив смену её настроения.
— Мне нужно вернуться, — ответила Кэмми, пряча глаза.
— Почему?
— Я не способна вести отшельнический образ жизни.
— Но ведь вовсе не отшельник! — изумился Тай. — Вдобавок, мы с тобой будем вместе.
— Нет, Тай, — покачала головой Кэмми. — Ты же сам понимаешь, что ты не прав. Ты хочешь, чтобы я бросила все, что у меня есть в жизни, только ради того, чтобы перебраться сюда, к тебе. Это несправедливо.
— Но ведь это не навсегда, — возразил Тай. Чувствовалось, что он уязвлен.
— А на сколько? — спросила Кэмми. Но он не ответил. — Тай, я ведь вовсе не прошу тебя вернуться со мной в Лос-Анджелес. Я понимаю, что ты ещё не созрел для такого решения. Но у меня своя жизнь, свои обязательства — я не могу просто взять и бросить все на произвол судьбы.
Серые глаза Тая внимательно всмотрелись в её лицо.
— Когда?
— Что — когда?
— Когда ты должна вернуться?
Кэмми сглотнула комок, внезапно застрявший в горле.
— Скоро. — Да, ей было необходимо вернуться, и тянуть с отъездом она уже не могла. Хотя бы для того, чтобы похоронить надежды Коннелли заполучить Тайлера Стовалла в свой новый фильм. А заодно — постараться уберечь его от приставаний режиссеров, продюсеров, репортеров, а также поклонниц, которые могли пронюхать о его местонахождении.
Тай вздохнул и подсел к ней на диван. Кэмми сама потянулась к нему, и их губы слились в долгом поцелуе. Пальцы Тая начали перебирать пуговицы на её блузке, поочередно расстегивая их. Затем одной рукой он проник за чашечку лифчика и принялся ласкать нежный сосок.
И тут словно электрический ток пробежал по их телам. Воспламененная порывом Тая, Кэмми уже не только отвечала на его страстные ласки и поцелуи, но и сама, точно в лихорадке, расстегивала пуговицы, срывала с него одежду, гладила и ласкала его тело… Соитие их было как никогда бурным и неистовым. Наконец, испытав бешеный оргазм, Кэмми зашлась в безумном крике…
Уже потом, лежа в объятиях уставшего Тая, Кэмми вдруг вспомнила про «Ущелье разбитых сердец». Надо бы все-таки предупредить Тая. Он должен знать, что потом, после её отъезда, к нему могут нагрянуть совсем другие гости. Она, конечно, попытается каким-то образом отвлечь их, помешать их планам, но в конце концов, и Кэмми это прекрасно понимала, все её усилия окажутся бесплодными. Нет, нельзя этого допустить! Тай не выдержит переезда в Голливуд.
— Тай?
— Что? — переспросил он, целуя её в грудь.
Кэмми содрогнулась и улыбнулась.
— Перестань. Хотя бы на минутку. Мне нужно поговорить с тобой.
— Говори, — великодушно разрешил он.
— Тогда давай оденемся, иначе я за себя не отвечаю.
— Ладно, будь по-твоему, — ответил Тай, и со вздохом потянулся за своей разбросанной по полу одеждой.
— Дело в том, что я была с тобой не полностью откровенна, — призналась она, отложив расческу в сторону и сцепив пальцы обеих рук. Она вдруг напомнила ему школьницу, вызванную отвечать перед всем классом строгой учительницей.
И внезапно Тай с похолодевшим сердцем осознал: а ведь он её любит! По крайней мере, чувство, которое он питал к Кэмми, не походило ни на что другое. Неужели это любовь? Он не верил, что способен когда-либо испытать нечто подобное, однако новые ощущения — бешеный пульс и глупая распирающая радость, от которой хотелось плясать и петь, — все это не оставляло сомнений: да, он влюбился!
Тай почувствовал, что у него кружится голова. Затем, когда туман рассеялся, он понял, что не расслышал чего-то, сказанного Кэмми.
— Что? — переспросил он.
— Тай! — укоризненно воскликнула Кэмми. — Ты меня даже не слушал!
— Извини, что-то меня отвлекло. Так что ты сказала?
Кэмми поджала губы, словно пытаясь сдержать обуревавшие её чувства.
— Я тут тебе, можно сказать, душу изливала, а ты меня даже не слушал! — обиженно промолвила она.
— Милая, да какое это все имеет значение? — спросил Тай. Сердце его переполняла нежность. — Поверь, меня вовсе не заботит, что у тебя не может быть детей. Главное — где нам с тобой жить?
Изумрудно-голубые глаза Кэмми широко раскрылись.
— Что ты сказал?
— Я понимаю, здесь тебе оставаться неудобно, — сказал Тай. — И я не виню тебя за это. Бейрок — это, конечно, не Лос-Анджелес. Давай переедем в другое место. Я ведь понимаю: ты хочешь сниматься. Но только… мне бы не хотелось возвращаться в Лос-Анджелес. Как бы ты отнеслась, например, к Нью-Йорку? В центре у нас была бы квартира, а за городом — свой дом. Может, даже — ферма. Что скажешь?
Тай и сам не ожидал от себя таких слов. Еще несколько дней назад он даже не помышлял об отъезде из Бейрока. Но теперь понял: ради Кэмми, из любви к ней, он готов на все.
— Ты не шутишь? — Кэмми не верила своим ушам.
— Нет.
— Тай! — прошептала Кэмми. Глаза её увлажнились, сердце зайчонком прыгало в груди.
— Только не принимай все это так близко к сердцу! — попросил Тай. — Не такая это уж и великая жертва с моей стороны. Просто… я не хочу тебя терять.
— Тай!
Она кинулась в его объятия. Тай нежно поцеловал её и прижал к сердцу. Он вдруг почувствовал себя свободным и окрыленным, как никогда. «Вот, влюбленный болван!», — подумал он ни с того, ни с сего.
— Тай, ты уверен? — робко спросила Кэмми.
— Абсолютно.
— И ты… уже не передумаешь?
— Нет, — заверил он, улыбаясь.
Дзз-зз-зиннь!
От неожиданно задребезжавшего дверного звонка оба вздрогнули. И, одновременно повернувшись, уставились на дверь, словно могли разглядеть за ней непрошеного пришельца. Душа Кэмми пела, самой ей казалось, что она обрела крылья и порхает в облаках. Никто и ничто не могло в этот священный миг разрушить её счастье.
— Уходите! — громко выкрикнул Тай. — Нам ничего не нужно.
— Да, да, уходите! — вторила ему Кэмми.
Дзз-зз-зиннь! Дзз-зз-зиннь!
Эхо от звонка раскатилось под потолком, словно жужжание разгневанного пчелиного роя. Тай тихонько выругался себе под нос, вздохнул, встал, заправил рубашку и направился к двери. Кэмми проводила его влюбленным взглядом.
Тай кивнул ей, улыбнулся и отпер дверь.
В следующее мгновение лицо его исказилось. Ледяные пальцы страха сдавили сердце Кэмми. Она вгляделась в лицо человека, стоявшего на пороге.
И, осознав — кто это, испытала страшное, ни с чем не сравнимое потрясение.
— Привет, сынок! — тягуче прогудел Самуэль Стовалл. — Давненько не виделись.
Глава 15
— Кэмми, поверь, для меня это ничего не значит, — сказал Тай. — Но я хочу, чтобы ты всегда была рядом.
Слова его потрясли Кэмми. «Я хочу, чтобы ты всегда была рядом». Для Тая это было равносильно признанию в любви. Надежда вспыхнула в её душе с новой силой, но почти тут же угасла; не могла она остаться жить здесь, в Бейроке.
— В чем дело? — спросил Тай, заметив смену её настроения.
— Мне нужно вернуться, — ответила Кэмми, пряча глаза.
— Почему?
— Я не способна вести отшельнический образ жизни.
— Но ведь вовсе не отшельник! — изумился Тай. — Вдобавок, мы с тобой будем вместе.
— Нет, Тай, — покачала головой Кэмми. — Ты же сам понимаешь, что ты не прав. Ты хочешь, чтобы я бросила все, что у меня есть в жизни, только ради того, чтобы перебраться сюда, к тебе. Это несправедливо.
— Но ведь это не навсегда, — возразил Тай. Чувствовалось, что он уязвлен.
— А на сколько? — спросила Кэмми. Но он не ответил. — Тай, я ведь вовсе не прошу тебя вернуться со мной в Лос-Анджелес. Я понимаю, что ты ещё не созрел для такого решения. Но у меня своя жизнь, свои обязательства — я не могу просто взять и бросить все на произвол судьбы.
Серые глаза Тая внимательно всмотрелись в её лицо.
— Когда?
— Что — когда?
— Когда ты должна вернуться?
Кэмми сглотнула комок, внезапно застрявший в горле.
— Скоро. — Да, ей было необходимо вернуться, и тянуть с отъездом она уже не могла. Хотя бы для того, чтобы похоронить надежды Коннелли заполучить Тайлера Стовалла в свой новый фильм. А заодно — постараться уберечь его от приставаний режиссеров, продюсеров, репортеров, а также поклонниц, которые могли пронюхать о его местонахождении.
Тай вздохнул и подсел к ней на диван. Кэмми сама потянулась к нему, и их губы слились в долгом поцелуе. Пальцы Тая начали перебирать пуговицы на её блузке, поочередно расстегивая их. Затем одной рукой он проник за чашечку лифчика и принялся ласкать нежный сосок.
И тут словно электрический ток пробежал по их телам. Воспламененная порывом Тая, Кэмми уже не только отвечала на его страстные ласки и поцелуи, но и сама, точно в лихорадке, расстегивала пуговицы, срывала с него одежду, гладила и ласкала его тело… Соитие их было как никогда бурным и неистовым. Наконец, испытав бешеный оргазм, Кэмми зашлась в безумном крике…
Уже потом, лежа в объятиях уставшего Тая, Кэмми вдруг вспомнила про «Ущелье разбитых сердец». Надо бы все-таки предупредить Тая. Он должен знать, что потом, после её отъезда, к нему могут нагрянуть совсем другие гости. Она, конечно, попытается каким-то образом отвлечь их, помешать их планам, но в конце концов, и Кэмми это прекрасно понимала, все её усилия окажутся бесплодными. Нет, нельзя этого допустить! Тай не выдержит переезда в Голливуд.
— Тай?
— Что? — переспросил он, целуя её в грудь.
Кэмми содрогнулась и улыбнулась.
— Перестань. Хотя бы на минутку. Мне нужно поговорить с тобой.
— Говори, — великодушно разрешил он.
— Тогда давай оденемся, иначе я за себя не отвечаю.
— Ладно, будь по-твоему, — ответил Тай, и со вздохом потянулся за своей разбросанной по полу одеждой.
* * *
Десять минут спустя Кэмми, стоя перед камином, причесывалась. Она была в джинсах и кремовой тенниске. Ногти на пальцах босых ног были выкрашены в персиковый цвет, и зрелище это настолько возбуждало Тая, что он с трудом прислушивался к словам Кэмми.— Дело в том, что я была с тобой не полностью откровенна, — призналась она, отложив расческу в сторону и сцепив пальцы обеих рук. Она вдруг напомнила ему школьницу, вызванную отвечать перед всем классом строгой учительницей.
И внезапно Тай с похолодевшим сердцем осознал: а ведь он её любит! По крайней мере, чувство, которое он питал к Кэмми, не походило ни на что другое. Неужели это любовь? Он не верил, что способен когда-либо испытать нечто подобное, однако новые ощущения — бешеный пульс и глупая распирающая радость, от которой хотелось плясать и петь, — все это не оставляло сомнений: да, он влюбился!
Тай почувствовал, что у него кружится голова. Затем, когда туман рассеялся, он понял, что не расслышал чего-то, сказанного Кэмми.
— Что? — переспросил он.
— Тай! — укоризненно воскликнула Кэмми. — Ты меня даже не слушал!
— Извини, что-то меня отвлекло. Так что ты сказала?
Кэмми поджала губы, словно пытаясь сдержать обуревавшие её чувства.
— Я тут тебе, можно сказать, душу изливала, а ты меня даже не слушал! — обиженно промолвила она.
— Милая, да какое это все имеет значение? — спросил Тай. Сердце его переполняла нежность. — Поверь, меня вовсе не заботит, что у тебя не может быть детей. Главное — где нам с тобой жить?
Изумрудно-голубые глаза Кэмми широко раскрылись.
— Что ты сказал?
— Я понимаю, здесь тебе оставаться неудобно, — сказал Тай. — И я не виню тебя за это. Бейрок — это, конечно, не Лос-Анджелес. Давай переедем в другое место. Я ведь понимаю: ты хочешь сниматься. Но только… мне бы не хотелось возвращаться в Лос-Анджелес. Как бы ты отнеслась, например, к Нью-Йорку? В центре у нас была бы квартира, а за городом — свой дом. Может, даже — ферма. Что скажешь?
Тай и сам не ожидал от себя таких слов. Еще несколько дней назад он даже не помышлял об отъезде из Бейрока. Но теперь понял: ради Кэмми, из любви к ней, он готов на все.
— Ты не шутишь? — Кэмми не верила своим ушам.
— Нет.
— Тай! — прошептала Кэмми. Глаза её увлажнились, сердце зайчонком прыгало в груди.
— Только не принимай все это так близко к сердцу! — попросил Тай. — Не такая это уж и великая жертва с моей стороны. Просто… я не хочу тебя терять.
— Тай!
Она кинулась в его объятия. Тай нежно поцеловал её и прижал к сердцу. Он вдруг почувствовал себя свободным и окрыленным, как никогда. «Вот, влюбленный болван!», — подумал он ни с того, ни с сего.
— Тай, ты уверен? — робко спросила Кэмми.
— Абсолютно.
— И ты… уже не передумаешь?
— Нет, — заверил он, улыбаясь.
Дзз-зз-зиннь!
От неожиданно задребезжавшего дверного звонка оба вздрогнули. И, одновременно повернувшись, уставились на дверь, словно могли разглядеть за ней непрошеного пришельца. Душа Кэмми пела, самой ей казалось, что она обрела крылья и порхает в облаках. Никто и ничто не могло в этот священный миг разрушить её счастье.
— Уходите! — громко выкрикнул Тай. — Нам ничего не нужно.
— Да, да, уходите! — вторила ему Кэмми.
Дзз-зз-зиннь! Дзз-зз-зиннь!
Эхо от звонка раскатилось под потолком, словно жужжание разгневанного пчелиного роя. Тай тихонько выругался себе под нос, вздохнул, встал, заправил рубашку и направился к двери. Кэмми проводила его влюбленным взглядом.
Тай кивнул ей, улыбнулся и отпер дверь.
В следующее мгновение лицо его исказилось. Ледяные пальцы страха сдавили сердце Кэмми. Она вгляделась в лицо человека, стоявшего на пороге.
И, осознав — кто это, испытала страшное, ни с чем не сравнимое потрясение.
— Привет, сынок! — тягуче прогудел Самуэль Стовалл. — Давненько не виделись.
Глава 15
— Да, я мог бы и сам догадаться, — сухо промолвил Тай. Сколько-либо теплый прием он Самуэлю не оказал, однако и дверь перед его носом не захлопнул.
Самуэль Стовалл, стоя перед камином, осматривал дом с выражением, которое могло одновременно сойти за удивление и восторг. Кэмми, держась рядом с Таем, ломала голову, почему сама не сообразила, что рано или поздно Сэм последует за ней. Ведь её отсутствие слишком затянулось, и смешно было ожидать, что без Кэмми Меррил гигантская голливудская машина будет простаивать.
— Так вот, значит, где ты провел эти десять лет? — промолвил Сэм, словно до сих пор не мог поверить, что его сын — бывшая кинозвезда — мог добровольно поселиться в подобной дыре.
— Как ты меня нашел? — сухо спросил Тай.
— Есть у меня один человек, который… Ну, скажем, оказывает мне определенные услуги, — осторожно сказал Сэм. — Ты помнишь Уильяма Ренквиста?
— Как, меня Ренквист разыскал? — недоверчиво спросил Тай.
— С помощью одного частного сыщика.
— Понятно, — кивнул Тай. — Ренквист не стал бы вламываться в квартиру моего биржевого маклера. Для этой цели вы подыскали настоящего специалиста.
Самуэль смерил сына испытующим взглядом, как бы оценивая, сколько Таю известно на самом деле. Кэмми хранила оглушенное молчание. Час расплаты неминуемо приближался. Еще немного, и Сэм заговорит о возможности участия Тая в съемках «Ущелья разбитых сердец». Для Кэмми это означало смертный приговор. Она лихорадочно перебирала в мозгу разные варианты, но пока спасения не видела.
Словно читая её мысли, Сэм произнес:
— Мы, между прочим, уже давно ожидали возвращения Камиллы.
Кэмми затаила дыхание, а Тай недоуменно нахмурился.
— Мы? — спросил он.
Самуэль посмотрел на Кэмми, как бы спрашивая, что она рассказала Таю.
С колотящимся сердцем Кэмми пылко заявила:
— Я не собираюсь отчитываться ни перед вами, ни перед кем-либо еще. — Затем, кляня себя за трусость, добавила: — Вы сами дали мне адрес Тая — я вас об этом не просила.
— Знаю, милочка, знаю, — заулыбался Сэм. — И тебе, похоже, удалось убедить в этом Тая. Значит, я теперь — главный враг, а ты — союзница. Так?
Он кинул взгляд на Тая, ища в его лице подтверждение, но Тай хранил непроницаемое выражение. Да и потом, ответа от него и не требовалось. Кэмми понимала, что их отношения с Таем уже давно ни для кого не тайна. А уж от опытного глаза Сэма ничего тем более ускользнуть не могло. Она невольно покосилась на свою измятую блузку — ещё одно свидетельство их близости с Таем. Да, яснее некуда!
— И что привело тебя сюда теперь? — спросил Тай.
— Видя, что возвращение Камиллы затягивается, я решил…
— Я не о том спрашиваю, — прервал его Тай. — Почему ты прождал целых десять лет?
— Время идет, — развел руками Сэм. — Я подумал, что пора бы…
— Нет, — Тай покачал головой. — Ты ничего не делаешь просто так. Квартиру Брюса обыскивали не зря. Итак, что послужило причиной твоего приезда?
Сердце Кэмми забилось с такой силой, что она боялась оглохнуть. На лбу проступил пот. Тай разгневался не на шутку. Он ни за что не поверит, что Сэм тоже решил, что пора «воссоединиться». Все — паутинка обмана, которую она плела в последние недели, рвалась под напором правды.
Сэм метнул на Кэмми уничтожающий взгляд. Он, конечно же, догадался, что она не упоминала «Ущелье разбитых сердец», в противном случае Тай уже заговорил бы об этом. Смертоносный нож гильотины уже готов был обрушиться на её голову.
Кэмми ждала, медленно умирая тысячью мучительных смертей.
— Найдется у тебя бренди? — спросил вдруг Сэм.
— У меня есть виски.
— Сойдет и виски. — Сэм прокашлялся и уселся на диван. Кэмми хотелось провалиться сквозь землю. Она уже молила бога, чтобы пытка закончилась.
Тай налил виски отцу, затем, после некоторого колебания, наполнил свой стакан. А потом, не спрашивая Кэмми, налил виски ей, и вложил стакан в её застывшие пальцы. Все трое переглянулись, Сэм выглядел самым спокойным и расслабленным из них.
— Да перестаньте вы смотреть на меня, как на исчадие ада! — воскликнул он с кривой улыбкой.
— Объясни все-таки, для чего ты явился, — требовательно сказал Тай. Во взгляде, которым он угостил отца, не было и тени сыновней любви.
Кэмми стало трудно дышать. Перед глазами плыли красные круги, ноги подкашивались. Она не двигалась с места, боясь упасть. Крепко сжимая пальцами стакан, она гадала, поможет ли ей виски прийти в себя. Потом решила рискнуть и отпила. Непривычная жидкость обожгла ей горло, и Кэмми закашлялась. Пока Тай с Сэмом поедали друг друга глазами, как заправские дуэлянты, Кэмми добрела до кресла и бессильно упала в него.
Поделом мне… Так мне и надо… Ничего другого я не заслуживаю…
Тай приблизился к ней и осторожно прикоснулся к её плечу.
— Кэмми, что с тобой?
— Ничего, — слабо пискнула она. — Все в порядке.
— Это, наверно, из-за виски.
— Точно — чистый яд, — ухмыльнулся Сэм, потягивая янтарную жидкость с явным удовольствием.
Кэмми сидела, ни жива, ни мертва. В лице её не было ни кровинки.
— Я хочу вам кое-что рассказать, — промолвил Сэм. — Частично вам это уже известно, однако подробности я сообщу впервые.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Тай, присаживаясь на подлокотник кресла Кэмми.
— Речь идет о тебе и… Гейл. — Сэм многозначительно приумолк, а Кэмми уставилась на него с немым недоумением. Гейл? Причем тут эта Гейл? Почему он про сценарий не умалчивает?
Самуэль изучающе посмотрел на Тая.
— Может, нам лучше поговорить об этом с глазу на глаз? — предложил он.
— Нет, я хочу, чтобы Кэмми все слышала, — ответил Тай. — Мне нечего скрывать от нее. Сэм вздохнул и развел руками: мол, сам знаешь. Я тебя предупреждал.
— Хорошо, — сказал он. — Эта история началась лет десять назад. Вскоре после смерти Гейл и твоего отъезда.
— Какая история? — спросил Тай.
— От меня потребовали денег, причем таким образом, что отказать я не мог, — ответил Сэм.
Кэмми озадаченно уставилась на него. Сэм даже не смотрел в её сторону.
— Потребовали денег? — переспросил Тай. — Иными словами, тебя шантажировали?
— Да, — кивнул Сэм.
— Кто?
— Горничная Гейл. Помощница, секретарша, к тому же отъявленная стерва — но все это не имеет значения. Суть заключается в том, что эта женщина — зовут её Фиби — пришла ко мне сразу после смерти Гейл. И принесла записку, написанную почерком Гейл.
Тай растерянно заморгал.
— Записка? Я не помню, чтобы Гейл оставляла предсмертную записку.
— Это было скорее письмо, адресованное лично мне, — пояснил Сэм. — Но Фиби показала мне только ксерокопию. Гейл прощалась со мной и с тобой. Она написала, что собирается наложить на себя руки из-за того, что я её не люблю. И что она окончательно в этом убедилась, когда застала меня в нашей постели с Фелисией. В нашей постели! Черт побери, между прочим, я был в то время женат на Фелисии! Бедняжка, кстати, жутко перепугалась, когда в спальню ворвалась Гейл. Она ведь была чокнутая!
Тай сидел с каменным лицом. Отец получил то, чего и заслуживал.
— Мой психотерапевт убежденно заявил, что у неё не все дома, — с горячностью продолжил Сэм. — И неё был точно сдвиг на почве отношений с мужчинами. В данном случае — с тобой и со мной.
— Она хотела выйти за тебя замуж, — напомнил Тай.
— Что? — Сэм расхохотался. — Она просто запрыгнула в мою постель, когда поняла, что ты не хочешь на ней жениться. И уже потом начала требовать чего-то и от меня.
— Ты был вовсе не обязан с ней спать, — сказал Тай.
— Да, это было ошибкой, — согласился Сэм.
— Тогда зачем ты это сделал?
— Сам не знаю. Наверно, потому, что она принадлежала тебе…
Такого признания Кэмми никак не ожидала. Даже от Сэма. Взглянув на неё и, должно быть, прочитав её мысли, Сэм пожал плечами и пояснил:
— За эти годы я многое перенес. Дело в том, что я чуть не свихнулся на почве… твоего успеха. И мне пришлось серьезно лечиться. Теперь, когда все это позади, я уже могу в этом признаться. Связь с Гейл, конечно, была ошибкой. — Он поморщился и отпил виски. — Колоссальной ошибкой.
— И ведь она ждала ребенка, — напомнила Кэмми.
Сэм насупился. Вспоминать об этом было, похоже, не слишком приятно.
— Чей это был ребенок? — с вызовом спросила Кэмми. Она знала, что вопрос этот мучил Тая уже десять лет.
Сэм взглянул на неё с изумлением.
— Значит, он тебе и это рассказал, — промолвил он. — Не ожидал, признаться.
— Я отказался от генетического теста, — вставил Тай.
— А я, представь себе, согласился, — усмехнулся Сэм. — Ребенок был твой.
— Что? — недоверчиво вскричал Тай. — Ты так шутишь, что ли?
— Нет, — покачал головой Сэм. — Гейл пыталась уверить, что его отец — я. Возможно, ей просто этого хотелось. Но результаты анализов неопровержимо свидетельствовали как раз об обратном.
— Тогда почему тебя шантажировали?
— Да из-за всей этой неразберихи, — поморщился Сэм. — Черт, надо же было так вляпаться!
— Итак, Фиби пришла к тебе с этой запиской, — задумчиво промолвил Тай. — И потребовала денег. А дальше что?
— Она хотела, чтобы я заплатил наличными, — сказал Сэм. — И сумму назвала весьма приличную. По её словам, деньги эти ей были нужны, чтобы заплатить за обучение её сына Уоррена в юридическом колледже. Поначалу я возражал, но Фелисия, моя жена, боялась огласки и, по её настоянию, я был вынужден уступить.
Кэмми отвернулась. Она ненавидела шантажистов, но бесчувственность Сэма ей тоже глубоко претила. Для него вся эта трагичная история с Гейл и её так и не появившимся на свет младенцем была всего лишь досадным эпизодом.
— И все же я ещё упирался, когда ты вдруг дал деру, — продолжил Сэм. — И это, должен заметить, выглядело чертовски подозрительным.
— В каком смысле? — насторожился Тай.
— Как будто ты удрал потому, что совесть твоя была не чиста, — охотно пояснил Сэм. — Как будто ты подтолкнул Гейл на самоубийство.
— Ну это уже чересчур! — возмутился Тай, с такой силой поставив стакан на стол, что янтарная жидкость выплеснулась наружу.
— Мне не хотелось, чтобы история эта просочилась в прессу, — сказал Сэм, — так что я заплатил за обучение её драгоценного отпрыска.
Тай покачал головой.
— Если у кого совесть была и не чиста, то только у тебя, — убежденно сказал он.
— Это спорно, — ответил Сэм, допивая виски.
Тай вздохнул и произнес:
— Но все это не объясняет, почему ты вдруг именно сейчас решил разыскать меня.
— В прошлом декабре Фиби умерла, — ответил Сэм. — А Уоррен, который уже давно стал адвокатом, разыскал эту злополучную записку. Фиби держала её в сейфе вместе со списком выплат, которые от меня получала. И вот теперь этот подонок пытается доить меня уже от собственного имени!
— Ты это заслужил, — пожал плечами Тай. — Нечего было изначально поддаваться на шантаж.
Между тем Кэмми лихорадочно раздумывала. Сэм вел себя более чем странно. Почему он не упоминал сценарий? Неужели все это было предлогом? Впрочем, Кэмми давно поняла, что попытаться понять Сэма Стовалла — затея, заведомо обреченная на неудачу.
— Как бы то ни было, сынок, — продолжил Сэм, не обращая внимания на его слова, я многое за это время передумал. Я понял, что был не прав, и хочу теперь сделать тебе предложение. Ты уже вырос, и пора тебе вернуться домой. А кто старое помянет, тому глаз вон. Ну, как, что скажешь?
Глаза Тая полезли на лоб.
— Если ты вернешься, шумиха поднимется неимоверная. А все старое мигом позабудется, — сказал Сэм. И, чуть понизив голос, добавил: — Как только ты снова начнешь сниматься, тебя ждет настоящий триумф.
Кэмми не верила собственным ушам.
— Господи, Сэм, — вскричала она. — Ведь Гейл покончила с собой! Она умертвила и ребенка в собственном чреве. Ребенка Тая! И после всего этого пережитого Таем кошмара вы ему сулите неимоверную шумиху и триумф по возращении!
— Камилла, я не нуждаюсь в твоих нравоучениях, — высокомерно произнес Сэм.
— Уходи! — приказал Тай. — С тех пор, как я уехал их Америки, ты ничуть не изменился.
— Тайлер, это ещё не все.
Это ещё не все…
Слова эти, сказанные не так давно Таем, до сих пор эхом звучали в ушах Кэмми. И они тоже относились к Гейл. Трагедия её гибели, похоже, преследовала их неотступно, не позволяя ни забыть её, ни хотя бы отвлечься.
— Меня это не интересует, — отрезал Тай, продвигаясь к двери и жестом предлагая отцу последовать за ним.
Однако Сэм сделал вид, что не понял намерений сына. Развалясь в кресле, он налил себе виски.
— Ты нужен мне, Тай, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты возобновил свою блистательную карьеру. Можешь мне не верить, но я желаю тебе успеха и хочу, чтобы ты был счастлив. Не забывай, что ты мой сын.
Тай стиснул зубы.
— Ты был далеко не лучшим отцом, — процедил он. — Ни в дни моей юности, ни тогда, когда ты спал с Гейл, и уж тем более — ни теперь.
— Я способствовал твоей карьере, — напомнил Сэм. — Попал бы ты без моей помощи в Голливуд, это ещё бабушка надвое сказала.
— Понятно, значит я твой должник, — кивнул Тай.
— Черт побери, Тайлер, не будь таким упрямцем! — воскликнул Сэм, вскакивая с дивана. — Да посмотри, в какой дыре ты живешь! Ты за десять лет, небось, пыль ни разу не вытирал! Возвращайся домой, мой мальчик, пока ты ещё молод и бодр!
— Нет, — ответил Тай, качая головой. — Нравится тебе это или нет, но я уже привык жить здесь, а там мне делать нечего.
Самуэль перевел взгляд на Кэмми.
— А ты как считаешь, Камилла?
— А я тут при чем? — переспросила она, пожимая плечами. — Как хочет Тай, так и будет.
— Господи, я просто глазам своим не верю! — вскричал Сэм, театрально хватаясь за голову. — Неужели ты и в самом деле хочешь остаться здесь? В этой деревне!
Вместо ответа Тай только выразительно возвел глаза к потолку.
Сэм тяжело вздохнул и махнул рукой. Кэмми даже на мгновение показалось, что он сдался.
— А как же насчет сценария? — вдруг выпалил Сэм.
Бомба Сэма взорвалась со страшным грохотом. Так, по крайней мере, показалось Кэмми. Ей вдруг показалось, что пол покачнулся, и уходит у неё из-под ног.
— Какого сценария? — отчеканил Тай.
— Камилла! — Сэм укоризненно поцокал языком. — Разве ты ему не показала?
— Чего не показала? — спросил Тай, не отводя, однако, взгляда от Сэма.
Бедной Кэмми почудилось, что её засасывает воронка гигантского водоворота.
— Тай, я не хотела… — беспомощно залопотала она. — Я… Я тебе все объясню!
— По-моему, твоей очаровательной подружке есть, в чем тебе признаться, — ухмыльнулся Сэм.
— Уходи! — гаркнул Тай. — Сейчас же!
— Тайлер!
— Уходи, пока я тебя не вышвырнул вон! — Глаза Тая метали молнии. — Убирайся!
Самуэль гневно прищурился. Он не привык, чтобы на него повышали голос. Тем более — родной сын.
— Тай…
Вместо ответа Тай распахнул дверь, и кивком указал Сэму на нее.
Самуэль открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в последнее мгновение передумал. Тяжело вздохнув, он ссутулил плечи и вышел на улицу. Тайлер мягко закрыл за ним дверь и запер её.
Затем повернулся к Кэмми.
— О каком сценарии он говорил?
Вот и пробил час расплаты! — подумала Кэмми, душа у которой тут же ушла в пятки. Господи, и почему она раньше не призналась?
— Отвечай же! — процедил Тай. Он стоял с каменным лицом и испепелял её взглядом.
Кэмми нервно облизнула внезапно пересохшие губы.
— Неужели ты выболтала ему про «Порочное зачатие»? — взорвался Тай.
— Нет! — Обвинение, прозвучавшее в его устах, было настолько страшным, что Кэмми вскочила на ноги. Тай казался ошеломленным. Раздавленным. — Про твой сценарий он ничего не знает!
— Ты уверена?
— Да! Откуда ему знать? После отъезда из Лос-Анджелеса мы с ним ни разу не разговаривали.
— Тогда что он имел в виду?
— Присядь, пожалуйста, — убитым голосом попросила Кэмми, указывая на диван, на котором ещё недавно восседал Самуэль.
— Неужели ты опасаешься, что, услышав правду, я упаду? — саркастически спросил Тай.
Кэмми не ответила. Тай пожал плечами и, подойдя к дивану, уселся. Губы его были поджаты, серые глаза вопросительно смотрели на Кэмми.
— Выкладывай, — потребовал он.
Набрав полную грудь воздуха, Кэмми робко заговорила:
— Прости меня, Тай, но я была не вполне искренна с тобой. Ты, наверно, и сам уже об этом догадался. Да, твой адрес мне дал твой отец, но о причине, побудившей его так поступить, я умолчала…
Она сглотнула и потупилась.
— Что ты имеешь в виду? — в голосе Тая зазвенел металл.
— Тай…
— Говори же!
— Тебя очень ждут в Голливуде, — с трудом выдавила Кэмми. Компания «Саммер Солстис Продакшнс». Джеймс и Нора Коннелли хотят предложить тебе главную роль.
К изумлению Кэмми, Тай казался скорее озадаченным, нежели разгневанным.
— Джеймс и Нора Коннелли? — переспросил он.
— Да, — кивнула Кэмми. — Именно их компания финансирует съемку «Ущелья разбитых сердец», про сценарий которого и говорил Сэм.
— И это все? — с нескрываемым облегчением в голосе спросил Тай. — Весь этот переполох из-за какого-то несчастного фильма?
— Д-да.
— Мой ответ — нет, — твердо сказал Тай. — Сниматься в кино я больше не собираюсь. Все, хватит об этом.
Кэмми промолчала. Тай ещё не знал всех подробностей — в противном случае ей бы не удалось столь легко отделаться.
— Или это ещё не все? — подозрительно осведомился Тай.
Кэмми тяжело вздохнула, приготовившись к самому худшему.
— Понятно, — ответил на собственный вопрос Тай. — Что ж, тогда продолжай.
— Когда Сэм узнал, что я хочу тебя разыскать, он в обмен на твой адрес всучил мне экземпляр этого сценария. Он хотел, чтобы я уговорила тебя вернуться и сыграть эту роль.
— Ну и что? — спросил Тай, но Кэмми не ответила. — Где этот сценарий?
— Я… Я не взяла его с собой, — сбивчиво пробормотала Кэмми.
— Но почему? Разве ты не заключила сделку с дьяволом?
— Я не смогла, — потупилась Кэмми. — Но Сэм подумал, что я согласилась.
— Господи, так ты оставила его с носом! — изумленно вскричал Тай. — Не беспокойся, любовь моя, тут нет ничего страшного! — Опустившись перед ней на колени, он взял её за руки и, притянув к себе, заключил в объятия. Кэмми с трудом сдерживала слезы. — Все хорошо, моя родная, — утешал её Тай. — Я не позволю ему разрушить наше счастье. Главное, что мы есть друг у друга. Я придумаю, как нам устроить жизнь. Я ведь в любом случае не хотел больше оставаться в Бейроке. Я знаю, ты хочешь вернуться в Лос-Анджелес. Возможно, это не такое уж и невыполнимое желание. Может, я куплю в окрестностях какое-нибудь ранчо и поселюсь на нем, как моя мать.
Самуэль Стовалл, стоя перед камином, осматривал дом с выражением, которое могло одновременно сойти за удивление и восторг. Кэмми, держась рядом с Таем, ломала голову, почему сама не сообразила, что рано или поздно Сэм последует за ней. Ведь её отсутствие слишком затянулось, и смешно было ожидать, что без Кэмми Меррил гигантская голливудская машина будет простаивать.
— Так вот, значит, где ты провел эти десять лет? — промолвил Сэм, словно до сих пор не мог поверить, что его сын — бывшая кинозвезда — мог добровольно поселиться в подобной дыре.
— Как ты меня нашел? — сухо спросил Тай.
— Есть у меня один человек, который… Ну, скажем, оказывает мне определенные услуги, — осторожно сказал Сэм. — Ты помнишь Уильяма Ренквиста?
— Как, меня Ренквист разыскал? — недоверчиво спросил Тай.
— С помощью одного частного сыщика.
— Понятно, — кивнул Тай. — Ренквист не стал бы вламываться в квартиру моего биржевого маклера. Для этой цели вы подыскали настоящего специалиста.
Самуэль смерил сына испытующим взглядом, как бы оценивая, сколько Таю известно на самом деле. Кэмми хранила оглушенное молчание. Час расплаты неминуемо приближался. Еще немного, и Сэм заговорит о возможности участия Тая в съемках «Ущелья разбитых сердец». Для Кэмми это означало смертный приговор. Она лихорадочно перебирала в мозгу разные варианты, но пока спасения не видела.
Словно читая её мысли, Сэм произнес:
— Мы, между прочим, уже давно ожидали возвращения Камиллы.
Кэмми затаила дыхание, а Тай недоуменно нахмурился.
— Мы? — спросил он.
Самуэль посмотрел на Кэмми, как бы спрашивая, что она рассказала Таю.
С колотящимся сердцем Кэмми пылко заявила:
— Я не собираюсь отчитываться ни перед вами, ни перед кем-либо еще. — Затем, кляня себя за трусость, добавила: — Вы сами дали мне адрес Тая — я вас об этом не просила.
— Знаю, милочка, знаю, — заулыбался Сэм. — И тебе, похоже, удалось убедить в этом Тая. Значит, я теперь — главный враг, а ты — союзница. Так?
Он кинул взгляд на Тая, ища в его лице подтверждение, но Тай хранил непроницаемое выражение. Да и потом, ответа от него и не требовалось. Кэмми понимала, что их отношения с Таем уже давно ни для кого не тайна. А уж от опытного глаза Сэма ничего тем более ускользнуть не могло. Она невольно покосилась на свою измятую блузку — ещё одно свидетельство их близости с Таем. Да, яснее некуда!
— И что привело тебя сюда теперь? — спросил Тай.
— Видя, что возвращение Камиллы затягивается, я решил…
— Я не о том спрашиваю, — прервал его Тай. — Почему ты прождал целых десять лет?
— Время идет, — развел руками Сэм. — Я подумал, что пора бы…
— Нет, — Тай покачал головой. — Ты ничего не делаешь просто так. Квартиру Брюса обыскивали не зря. Итак, что послужило причиной твоего приезда?
Сердце Кэмми забилось с такой силой, что она боялась оглохнуть. На лбу проступил пот. Тай разгневался не на шутку. Он ни за что не поверит, что Сэм тоже решил, что пора «воссоединиться». Все — паутинка обмана, которую она плела в последние недели, рвалась под напором правды.
Сэм метнул на Кэмми уничтожающий взгляд. Он, конечно же, догадался, что она не упоминала «Ущелье разбитых сердец», в противном случае Тай уже заговорил бы об этом. Смертоносный нож гильотины уже готов был обрушиться на её голову.
Кэмми ждала, медленно умирая тысячью мучительных смертей.
— Найдется у тебя бренди? — спросил вдруг Сэм.
— У меня есть виски.
— Сойдет и виски. — Сэм прокашлялся и уселся на диван. Кэмми хотелось провалиться сквозь землю. Она уже молила бога, чтобы пытка закончилась.
Тай налил виски отцу, затем, после некоторого колебания, наполнил свой стакан. А потом, не спрашивая Кэмми, налил виски ей, и вложил стакан в её застывшие пальцы. Все трое переглянулись, Сэм выглядел самым спокойным и расслабленным из них.
— Да перестаньте вы смотреть на меня, как на исчадие ада! — воскликнул он с кривой улыбкой.
— Объясни все-таки, для чего ты явился, — требовательно сказал Тай. Во взгляде, которым он угостил отца, не было и тени сыновней любви.
Кэмми стало трудно дышать. Перед глазами плыли красные круги, ноги подкашивались. Она не двигалась с места, боясь упасть. Крепко сжимая пальцами стакан, она гадала, поможет ли ей виски прийти в себя. Потом решила рискнуть и отпила. Непривычная жидкость обожгла ей горло, и Кэмми закашлялась. Пока Тай с Сэмом поедали друг друга глазами, как заправские дуэлянты, Кэмми добрела до кресла и бессильно упала в него.
Поделом мне… Так мне и надо… Ничего другого я не заслуживаю…
Тай приблизился к ней и осторожно прикоснулся к её плечу.
— Кэмми, что с тобой?
— Ничего, — слабо пискнула она. — Все в порядке.
— Это, наверно, из-за виски.
— Точно — чистый яд, — ухмыльнулся Сэм, потягивая янтарную жидкость с явным удовольствием.
Кэмми сидела, ни жива, ни мертва. В лице её не было ни кровинки.
— Я хочу вам кое-что рассказать, — промолвил Сэм. — Частично вам это уже известно, однако подробности я сообщу впервые.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Тай, присаживаясь на подлокотник кресла Кэмми.
— Речь идет о тебе и… Гейл. — Сэм многозначительно приумолк, а Кэмми уставилась на него с немым недоумением. Гейл? Причем тут эта Гейл? Почему он про сценарий не умалчивает?
Самуэль изучающе посмотрел на Тая.
— Может, нам лучше поговорить об этом с глазу на глаз? — предложил он.
— Нет, я хочу, чтобы Кэмми все слышала, — ответил Тай. — Мне нечего скрывать от нее. Сэм вздохнул и развел руками: мол, сам знаешь. Я тебя предупреждал.
— Хорошо, — сказал он. — Эта история началась лет десять назад. Вскоре после смерти Гейл и твоего отъезда.
— Какая история? — спросил Тай.
— От меня потребовали денег, причем таким образом, что отказать я не мог, — ответил Сэм.
Кэмми озадаченно уставилась на него. Сэм даже не смотрел в её сторону.
— Потребовали денег? — переспросил Тай. — Иными словами, тебя шантажировали?
— Да, — кивнул Сэм.
— Кто?
— Горничная Гейл. Помощница, секретарша, к тому же отъявленная стерва — но все это не имеет значения. Суть заключается в том, что эта женщина — зовут её Фиби — пришла ко мне сразу после смерти Гейл. И принесла записку, написанную почерком Гейл.
Тай растерянно заморгал.
— Записка? Я не помню, чтобы Гейл оставляла предсмертную записку.
— Это было скорее письмо, адресованное лично мне, — пояснил Сэм. — Но Фиби показала мне только ксерокопию. Гейл прощалась со мной и с тобой. Она написала, что собирается наложить на себя руки из-за того, что я её не люблю. И что она окончательно в этом убедилась, когда застала меня в нашей постели с Фелисией. В нашей постели! Черт побери, между прочим, я был в то время женат на Фелисии! Бедняжка, кстати, жутко перепугалась, когда в спальню ворвалась Гейл. Она ведь была чокнутая!
Тай сидел с каменным лицом. Отец получил то, чего и заслуживал.
— Мой психотерапевт убежденно заявил, что у неё не все дома, — с горячностью продолжил Сэм. — И неё был точно сдвиг на почве отношений с мужчинами. В данном случае — с тобой и со мной.
— Она хотела выйти за тебя замуж, — напомнил Тай.
— Что? — Сэм расхохотался. — Она просто запрыгнула в мою постель, когда поняла, что ты не хочешь на ней жениться. И уже потом начала требовать чего-то и от меня.
— Ты был вовсе не обязан с ней спать, — сказал Тай.
— Да, это было ошибкой, — согласился Сэм.
— Тогда зачем ты это сделал?
— Сам не знаю. Наверно, потому, что она принадлежала тебе…
Такого признания Кэмми никак не ожидала. Даже от Сэма. Взглянув на неё и, должно быть, прочитав её мысли, Сэм пожал плечами и пояснил:
— За эти годы я многое перенес. Дело в том, что я чуть не свихнулся на почве… твоего успеха. И мне пришлось серьезно лечиться. Теперь, когда все это позади, я уже могу в этом признаться. Связь с Гейл, конечно, была ошибкой. — Он поморщился и отпил виски. — Колоссальной ошибкой.
— И ведь она ждала ребенка, — напомнила Кэмми.
Сэм насупился. Вспоминать об этом было, похоже, не слишком приятно.
— Чей это был ребенок? — с вызовом спросила Кэмми. Она знала, что вопрос этот мучил Тая уже десять лет.
Сэм взглянул на неё с изумлением.
— Значит, он тебе и это рассказал, — промолвил он. — Не ожидал, признаться.
— Я отказался от генетического теста, — вставил Тай.
— А я, представь себе, согласился, — усмехнулся Сэм. — Ребенок был твой.
— Что? — недоверчиво вскричал Тай. — Ты так шутишь, что ли?
— Нет, — покачал головой Сэм. — Гейл пыталась уверить, что его отец — я. Возможно, ей просто этого хотелось. Но результаты анализов неопровержимо свидетельствовали как раз об обратном.
— Тогда почему тебя шантажировали?
— Да из-за всей этой неразберихи, — поморщился Сэм. — Черт, надо же было так вляпаться!
— Итак, Фиби пришла к тебе с этой запиской, — задумчиво промолвил Тай. — И потребовала денег. А дальше что?
— Она хотела, чтобы я заплатил наличными, — сказал Сэм. — И сумму назвала весьма приличную. По её словам, деньги эти ей были нужны, чтобы заплатить за обучение её сына Уоррена в юридическом колледже. Поначалу я возражал, но Фелисия, моя жена, боялась огласки и, по её настоянию, я был вынужден уступить.
Кэмми отвернулась. Она ненавидела шантажистов, но бесчувственность Сэма ей тоже глубоко претила. Для него вся эта трагичная история с Гейл и её так и не появившимся на свет младенцем была всего лишь досадным эпизодом.
— И все же я ещё упирался, когда ты вдруг дал деру, — продолжил Сэм. — И это, должен заметить, выглядело чертовски подозрительным.
— В каком смысле? — насторожился Тай.
— Как будто ты удрал потому, что совесть твоя была не чиста, — охотно пояснил Сэм. — Как будто ты подтолкнул Гейл на самоубийство.
— Ну это уже чересчур! — возмутился Тай, с такой силой поставив стакан на стол, что янтарная жидкость выплеснулась наружу.
— Мне не хотелось, чтобы история эта просочилась в прессу, — сказал Сэм, — так что я заплатил за обучение её драгоценного отпрыска.
Тай покачал головой.
— Если у кого совесть была и не чиста, то только у тебя, — убежденно сказал он.
— Это спорно, — ответил Сэм, допивая виски.
Тай вздохнул и произнес:
— Но все это не объясняет, почему ты вдруг именно сейчас решил разыскать меня.
— В прошлом декабре Фиби умерла, — ответил Сэм. — А Уоррен, который уже давно стал адвокатом, разыскал эту злополучную записку. Фиби держала её в сейфе вместе со списком выплат, которые от меня получала. И вот теперь этот подонок пытается доить меня уже от собственного имени!
— Ты это заслужил, — пожал плечами Тай. — Нечего было изначально поддаваться на шантаж.
Между тем Кэмми лихорадочно раздумывала. Сэм вел себя более чем странно. Почему он не упоминал сценарий? Неужели все это было предлогом? Впрочем, Кэмми давно поняла, что попытаться понять Сэма Стовалла — затея, заведомо обреченная на неудачу.
— Как бы то ни было, сынок, — продолжил Сэм, не обращая внимания на его слова, я многое за это время передумал. Я понял, что был не прав, и хочу теперь сделать тебе предложение. Ты уже вырос, и пора тебе вернуться домой. А кто старое помянет, тому глаз вон. Ну, как, что скажешь?
Глаза Тая полезли на лоб.
— Если ты вернешься, шумиха поднимется неимоверная. А все старое мигом позабудется, — сказал Сэм. И, чуть понизив голос, добавил: — Как только ты снова начнешь сниматься, тебя ждет настоящий триумф.
Кэмми не верила собственным ушам.
— Господи, Сэм, — вскричала она. — Ведь Гейл покончила с собой! Она умертвила и ребенка в собственном чреве. Ребенка Тая! И после всего этого пережитого Таем кошмара вы ему сулите неимоверную шумиху и триумф по возращении!
— Камилла, я не нуждаюсь в твоих нравоучениях, — высокомерно произнес Сэм.
— Уходи! — приказал Тай. — С тех пор, как я уехал их Америки, ты ничуть не изменился.
— Тайлер, это ещё не все.
Это ещё не все…
Слова эти, сказанные не так давно Таем, до сих пор эхом звучали в ушах Кэмми. И они тоже относились к Гейл. Трагедия её гибели, похоже, преследовала их неотступно, не позволяя ни забыть её, ни хотя бы отвлечься.
— Меня это не интересует, — отрезал Тай, продвигаясь к двери и жестом предлагая отцу последовать за ним.
Однако Сэм сделал вид, что не понял намерений сына. Развалясь в кресле, он налил себе виски.
— Ты нужен мне, Тай, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты возобновил свою блистательную карьеру. Можешь мне не верить, но я желаю тебе успеха и хочу, чтобы ты был счастлив. Не забывай, что ты мой сын.
Тай стиснул зубы.
— Ты был далеко не лучшим отцом, — процедил он. — Ни в дни моей юности, ни тогда, когда ты спал с Гейл, и уж тем более — ни теперь.
— Я способствовал твоей карьере, — напомнил Сэм. — Попал бы ты без моей помощи в Голливуд, это ещё бабушка надвое сказала.
— Понятно, значит я твой должник, — кивнул Тай.
— Черт побери, Тайлер, не будь таким упрямцем! — воскликнул Сэм, вскакивая с дивана. — Да посмотри, в какой дыре ты живешь! Ты за десять лет, небось, пыль ни разу не вытирал! Возвращайся домой, мой мальчик, пока ты ещё молод и бодр!
— Нет, — ответил Тай, качая головой. — Нравится тебе это или нет, но я уже привык жить здесь, а там мне делать нечего.
Самуэль перевел взгляд на Кэмми.
— А ты как считаешь, Камилла?
— А я тут при чем? — переспросила она, пожимая плечами. — Как хочет Тай, так и будет.
— Господи, я просто глазам своим не верю! — вскричал Сэм, театрально хватаясь за голову. — Неужели ты и в самом деле хочешь остаться здесь? В этой деревне!
Вместо ответа Тай только выразительно возвел глаза к потолку.
Сэм тяжело вздохнул и махнул рукой. Кэмми даже на мгновение показалось, что он сдался.
— А как же насчет сценария? — вдруг выпалил Сэм.
Бомба Сэма взорвалась со страшным грохотом. Так, по крайней мере, показалось Кэмми. Ей вдруг показалось, что пол покачнулся, и уходит у неё из-под ног.
— Какого сценария? — отчеканил Тай.
— Камилла! — Сэм укоризненно поцокал языком. — Разве ты ему не показала?
— Чего не показала? — спросил Тай, не отводя, однако, взгляда от Сэма.
Бедной Кэмми почудилось, что её засасывает воронка гигантского водоворота.
— Тай, я не хотела… — беспомощно залопотала она. — Я… Я тебе все объясню!
— По-моему, твоей очаровательной подружке есть, в чем тебе признаться, — ухмыльнулся Сэм.
— Уходи! — гаркнул Тай. — Сейчас же!
— Тайлер!
— Уходи, пока я тебя не вышвырнул вон! — Глаза Тая метали молнии. — Убирайся!
Самуэль гневно прищурился. Он не привык, чтобы на него повышали голос. Тем более — родной сын.
— Тай…
Вместо ответа Тай распахнул дверь, и кивком указал Сэму на нее.
Самуэль открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в последнее мгновение передумал. Тяжело вздохнув, он ссутулил плечи и вышел на улицу. Тайлер мягко закрыл за ним дверь и запер её.
Затем повернулся к Кэмми.
— О каком сценарии он говорил?
Вот и пробил час расплаты! — подумала Кэмми, душа у которой тут же ушла в пятки. Господи, и почему она раньше не призналась?
— Отвечай же! — процедил Тай. Он стоял с каменным лицом и испепелял её взглядом.
Кэмми нервно облизнула внезапно пересохшие губы.
— Неужели ты выболтала ему про «Порочное зачатие»? — взорвался Тай.
— Нет! — Обвинение, прозвучавшее в его устах, было настолько страшным, что Кэмми вскочила на ноги. Тай казался ошеломленным. Раздавленным. — Про твой сценарий он ничего не знает!
— Ты уверена?
— Да! Откуда ему знать? После отъезда из Лос-Анджелеса мы с ним ни разу не разговаривали.
— Тогда что он имел в виду?
— Присядь, пожалуйста, — убитым голосом попросила Кэмми, указывая на диван, на котором ещё недавно восседал Самуэль.
— Неужели ты опасаешься, что, услышав правду, я упаду? — саркастически спросил Тай.
Кэмми не ответила. Тай пожал плечами и, подойдя к дивану, уселся. Губы его были поджаты, серые глаза вопросительно смотрели на Кэмми.
— Выкладывай, — потребовал он.
Набрав полную грудь воздуха, Кэмми робко заговорила:
— Прости меня, Тай, но я была не вполне искренна с тобой. Ты, наверно, и сам уже об этом догадался. Да, твой адрес мне дал твой отец, но о причине, побудившей его так поступить, я умолчала…
Она сглотнула и потупилась.
— Что ты имеешь в виду? — в голосе Тая зазвенел металл.
— Тай…
— Говори же!
— Тебя очень ждут в Голливуде, — с трудом выдавила Кэмми. Компания «Саммер Солстис Продакшнс». Джеймс и Нора Коннелли хотят предложить тебе главную роль.
К изумлению Кэмми, Тай казался скорее озадаченным, нежели разгневанным.
— Джеймс и Нора Коннелли? — переспросил он.
— Да, — кивнула Кэмми. — Именно их компания финансирует съемку «Ущелья разбитых сердец», про сценарий которого и говорил Сэм.
— И это все? — с нескрываемым облегчением в голосе спросил Тай. — Весь этот переполох из-за какого-то несчастного фильма?
— Д-да.
— Мой ответ — нет, — твердо сказал Тай. — Сниматься в кино я больше не собираюсь. Все, хватит об этом.
Кэмми промолчала. Тай ещё не знал всех подробностей — в противном случае ей бы не удалось столь легко отделаться.
— Или это ещё не все? — подозрительно осведомился Тай.
Кэмми тяжело вздохнула, приготовившись к самому худшему.
— Понятно, — ответил на собственный вопрос Тай. — Что ж, тогда продолжай.
— Когда Сэм узнал, что я хочу тебя разыскать, он в обмен на твой адрес всучил мне экземпляр этого сценария. Он хотел, чтобы я уговорила тебя вернуться и сыграть эту роль.
— Ну и что? — спросил Тай, но Кэмми не ответила. — Где этот сценарий?
— Я… Я не взяла его с собой, — сбивчиво пробормотала Кэмми.
— Но почему? Разве ты не заключила сделку с дьяволом?
— Я не смогла, — потупилась Кэмми. — Но Сэм подумал, что я согласилась.
— Господи, так ты оставила его с носом! — изумленно вскричал Тай. — Не беспокойся, любовь моя, тут нет ничего страшного! — Опустившись перед ней на колени, он взял её за руки и, притянув к себе, заключил в объятия. Кэмми с трудом сдерживала слезы. — Все хорошо, моя родная, — утешал её Тай. — Я не позволю ему разрушить наше счастье. Главное, что мы есть друг у друга. Я придумаю, как нам устроить жизнь. Я ведь в любом случае не хотел больше оставаться в Бейроке. Я знаю, ты хочешь вернуться в Лос-Анджелес. Возможно, это не такое уж и невыполнимое желание. Может, я куплю в окрестностях какое-нибудь ранчо и поселюсь на нем, как моя мать.