Страница:
К этому времени осталось мало членов королевского рода. Их число сильно уменьшилось в родственных раздорах, к тому же к этому времени короли стали ревнивы и бдительно следили за своими родственниками. Часто те, на кого падало подозре ние, бежали в Умбар и присоединялись к мятежникам, другие, отказываясь от своей родословной, породнились с меньшими людьми Среднеземелья.
Так получилось, что нельзя было найти ни одного претен дента на корону с чистой кровью или пользующегося всеобщей поддержкой. Все боялись возобновления раздоров, опасаясь, что при возобновлении гражданской войны Гондор погибнет. По этому наместник продолжал править Гондором, а корона Эленди ля лежала на коленях короля Ернила, в доме мертвых, где ее оставил Ернур.
Наместники
Род наместников назывался родом Хурина, ибо они были потомками наместника короля Минардила (1621-34), Хурина из Эмин Арнела, человека высокого нуменорийского происхождения. После него короли всегда избирали себе наместников из числа его потомков и после дней Пелендура наместничество стало наследственным, передаваясь от отца к сыну.
Каждый новый наместник принимал должность с клятвой "Дежать жезл и править именем короля до его возвращения." Но вскоре это превратилось в ритуал, значение которого утрати лось, ибо наместники сосредоточили в своих руках всю коро левскую власть. Но в Гондоре многие попрежнему верили, что со временем король вернется, и вспоминали древнюю линию на севере, представители которой, как говорили, все еще скрыва ются в тени. И правящие наместники ожесточили свои сердца против таких слухов.
Тем не менее наместники никогда не садились на древний трон, и они не носили короны и не держали скипетра. Знаком их власти служил белый желз, и у них было белое знамя, а ко ролевское знамя было черным с изображением белого дерева и цвету под семью звездами.
После Мардила, первого в линии правящих наместников, их было двадцать четыре до времен Денетора второго, двадцать шестого и последнего правящего наместника Гондора. Вначале их правление было спокойно, ибо это были дни бдительного ми ра, во время которого Саурон отступил перед Белым советом, и духи кольца скрылись в долине Моргула. Но со времен Денетора первого не было никогда полного мира, и даже когда Гондор не вел открытых войн, его границы находились под постоянной уг розой.
В конце правления Денетора первого из Мордора впервые вышла раса уруков - черных орков большой силы. В 2475 году они прошли через Итилиен и захватили Осгилиат. Боромир, сын Денетора (в его честь был впоследствии назван Боромир, один из девяти членов товарищества) нанес им поражение и освобо дил Итилиен, но Осгилиат был полностью разрушен, а большой каменный мост сломан. Впоследствии люди здесь уже не жили. Боромир был великим военачальником, и даже колдовской король опасался его. Благородный и прекрасный, с сильным телом и волей, он получил в войну отравленную рану, которая сократи ла его дни: он высох от боли и умер через двенадцать лет после своего отца.
После него началось долгое правление Кириона. Он был бдителен и осторожен, но сила Гондора ослабела, и он мог лишь охранять свои границы, в то время как враги (или власть, двигающая ими) готовили свои удары, а он не мог по мешать этому. Пираты грабили берега Гондора, но главная опасность находилась на севере, на широких землях Рованнона, между Чернолесьем и рекой Быстротечной, жили теперь свирепые люди, находившиеся в тени Дол Гулдура. Они часто совершали набеги через лес, пока долина к югу от Андуина и полей Ра дости не превратилась в пустыню. Эти балкоты постоянно уси ливались за счет своих родичей, приходивших с востока, в то время как население Каленардона сокращалось. И Кирион с тру дом удерживал линию по Андуину.
"Предвидя бурю, Кирион послал на север за помощью, но опоздал: в этом году (2510) балкоты, построив много больших лодок и плотов на восточном берегу Андуина, переплыли реку и смели защитников. Армия, двигающаяся с юга, была отрезана и отогнана на север к Лимлаиту, и здесь на нее внезапно напала орда орков с гор и потеснила к Андуину. И тогда с севера пришла помощь, которой никто не ждал, и впервые в Гондоре услышали рога рохирримов. Эорл Юный со своими всадниками ударил по врагам и балкоты все были перебиты на полях Кале нардона. Кирион подарил эти земли Эорлу, и тот поклялся в дружбе Гондору, пообещав оказывать помощь в случае необходи мости."
Во дни Берена, девятнадцатого наместника, еще большая опасность обрушилась на Гондор. Из Умбара и Харада приплыли три долго готовившиеся в тайне флота и высадили на берега Гондора большое войско: враг совершал множество высадок вплоть до самого устья Изена. В то же время на рохирримов напали с запада и востока, земля их была захвачена, и они отступили в долины Белых гор. В этом году (2758) была долгая зима с сильными ветрами, длившаяся пять месяцев. Хелм Рохан ский и оба его сына погибли в войне; нищета и смерть царили во всем Эриадоре и Рохане. Но в Гондоре, южнее гор, положе ние было легче, и с наступлением весны Берегонд, сын Берена отогнал захватчиков. Немедленно он отправил помощь в Рохан. Он был величайшим из капитанов Гондора после Боромира, и когда он сменил своего отца (2763), Гондор начал восстанав ливать свои силы. Но Рохан было труднее излечить от ран вой ны. Поэтому-то Берен приветствовал Сарумана и передал ему ключи Ортханка, и с этого года (2759) Саруман поселился в Изенгарде.
Во дни Берегонда в Туманных горах происходила война гномов и орков (2793-9), от которой на юг дошли лишь слухи. Затем орки бежали из Нандугириона, пытаясь пересечь Рохан и обосноваться в Белых горах. В горных долинах много лет шла борьба, пока все не затихло и опасность не миновала.
Когда умер Белектор второй, двадцать первый наместник, белое дерево засохло и в Минас Тирите, но его оставили сто ять "До возвращения короля", ибо не смогли найти ни одного отростка.
Во дни Турина второго враги Гондора оживились снова: власть Саурона возрастала, и день его появления приближался. все, кроме самых мужественных, покинули Итилиен и пересели лись к западу от Андуина, ибо земля кишела орками Мордора. Именно Турин построил тайные убежища для своих солдат в Ити лиене, из этих убежищ дольше всего охранялся Хеннет Аннун. Он также укрепил остров Каир Андрес(*14), чтобы защищать Анориен. Но главная опасность находилась на юге, где харад римы заняли южный Гондор и по всей реке Порос проходили ожесточенные схватки. Когда враг наводнил Итилиен, король Рохана Фолквайн выполнил клятву Эорла и отплатил за помощь, оказаную Берегондом, послав много людей в Гондор. С их по мощью Турин одержал победу на Поросе, но оба сына Фолквайна пали в этой битве. Всадники похоронили их по обычаю своего народа в одной могиле, так как они были близнецами. Долго простояла их могила - Хауд Гванур - высоко на берегу реки, и враги опасались проходить мимо.
Турина сменил Тугрон. Его время памятно главным образом тем, что за два года до его смерти вновь восстал Саурон и открыто объявил о себе: он вошел в Мордор, который долго к этому готовился. Вновь поднялся Барад-Дур, гора Судьбы изрыг нула пламя и последние люди бежали из Итилиена. Когда Тугрон умер, Саруман объявил Изенгард своей собственностью и начал укреплять его.
"Эктелион второй, сын Тугрона, был мудрым человеком. Он вновь начал укреплять королевство, чтобы предотвратить напа дение из Мордора. Он приглашал отовсюду достойных людей к себе на службу и тем, кто оправдывал его ожидания давал зва ния и награды. Во всех его делах ему помогал великий воин, которого он любил больше всего. В Гондоре этого человека звали Торонгил - Орел Звезд, ибо он был быстр и остроглаз, а на плаще у него была вышита серебряная звезда. Но никто не знал ни его настоящего имени, ни того, в какой земле он ро дился. Он пришел к Эктелиону из Рохана, где до этого служил королю Тенгелу, но он был не из рохирримов. Он был великим предводителем людей на суше и на море, но до конца дней Эк телиона он исчез.
Торонгил убеждал Эктелиона, что мятежники Умбара предс тавляют большую опасность для Гондора. Если Саурон начнет открытую войну, это будет смертельная угроза для южных райо нов. Наконец он получил разрешение наместника, собрал не большой флот, неожиданно ночью приплыл в Умбар и сжег боль шую часть кораблей пиратов. Сам он в сражении на причалах убил начальника гавани и отступил с малыми потерями. Но ког да флот вернулся в Пелагир, к печали и удивлению людей, То ронгил не показался в Минас Тирите, где его ждали великие почести.
Он отправил прощальное послание Эктелиону, говоря: "Другие задачи ждут меня теперь, повелитель, и много времени пройдет, много опасностей минует, прежде чем я снова появ люсь в Гондоре, если такова будет моя судьба". И хотя никто не знал, о каких задачах он говорил и кто его вызвал, было известно, куда он отправился. Он на лодке пересек Андуин, попрощался со своими спутниками и дальше пошел один, и когда его видели в последний раз, лицо его было обращено к горам Тени.
В Гондоре уход Торонгила вызвал отчаяние, всем это ка залось огромной потерей, кроме Денетора, сына Эктелиона, ко торый готов был принять наместничество. Через четыре года, после смерти своего отца, он стал наместником.
Денетор второй был гордым человеком, высоким, отважным и более похожим на короля, чем любой из людей Гондора. К то му же он был мудр, проницателен и хорошо знал сказания прош лого. Он был так похож на Торонгила, что мог быть принят за его ближайшего родственника, и все же в сердцах людей и во мнении отца он находился на втором месте после чужеземца. Многие подумали, что Торонгил удалился, прежде чем его со перник станет наместником, хотя на самом деле Торонгил ни когда не соперничал с Денетором и не претендовал на большее, чем роль слуги его отца. И лишь в одном их советы расходи лись: Торонгил часто предупреждал Эктелиона, чтобы он не ве рил Саруману Белому в Изенгарде, но приветствовал бы Гэн дальфа серого. Но между Денетором и Гэндальфом не было люб ви, и после смерти Эктелиона серого пилигрима встречали в Минас Тирите довольно холодно. Поэтому позже, когда все ста ло ясно, многие считали, что Денетор, который обладал прони цательным умом и видел дальше и глубже других людей, дога дался, кто такой на самом деле этот чужеземец Торонгил, и заподозрил что он в союзе с Митрандиром и хочет отстранить наместника.
Когда Денетор стал наместником (2984), они оказался властным повелителем, державшим все дела государства в своих руках. Он мало говорил. Он выслушивал все советы, а затем поступал по-своему. Он поздно женился (2976), взяв в жены Финдунлас, дочь Адрахила из Дол Амрота. Она была женщиной большой красоты и мягкого сердца, но через двенадцать лет она умерла. Денетор любил ее по-своему и еще больше он любил старшего сына. Но людям казалось, что она увяла в крепости, как цветок из приморской долины, пересаженный на голую ска лу. Тень востока наполняла ее ужасом, и она поворачивала глаза к югу, к морю, которое она утратила.
После ее смерти Денетор стал еще угрюмее и молчаливее, чем прежде; часто он сидел в одиночестве в башне, погрузив шись в задумчивость и предвидя, что нападение Мордора прои зойдет в его время. Впоследствии стало ясно, что, нуждаясь в знаниях, будучи гордым и веря в свои силы и волю, Денетор осмелился заглянуть в палантир Белой башни. Никто из намест ников не решался на это, не делали этого даже короли Ернил и Ернур после падения Минас Итила, когда палантир Исилдура по пал в руки врага; ибо камень Минас Тирита был палантиром Анариона, наиболее близким к тому, которым владел Саурон.
Таким путем Денетор получил большие знания о том, что происходит в его королевстве и далеко за его границами, чему удивлялись все люди, но он дорого заплатил за эти знания, преждевременно состарившись из-за своей напряженной борьбы с Сауроном. Гордость увеличивалась в Денеторе вместе с отчая нием, пока он не стал во всех делах видеть соперничество по велителя Белой башни и повелителя Барад-Дура и перестал до верять всем остальным борющимся с Сауроном, даже если они служили ему самому.
Приближалось время войны кольца, и сыновья Денетора вы растали. Боромир, старше своего брата на пять лет, любимый отцом, был похож на него лицом и гордостью, но мало чем еще. Он скорее был человеком типа короля Ернура в древности, не пожелавшим жениться и находившим удовольствие только в заня тиях с оружием. Он был бесстрашен и силен, но не интересо вался стариной, за исключением сказаний о битвах. Младший Фарамир был похож на него внешне, но совсем не похож по ха рактеру. Он читал в сердцах людей так же легко, как и его отец, но это чтение вызывало у него скорее жалость, чем презрение. Он был мягок в обращении, любил сказания и музы ку, и поэтому многие в эти жестокие дни считали его менее храбрым, чем его брат. Однако это было не так, хотя Фарамир никогда не искал славы и опасности без необходимости. Он ра достно встречал Гэндальфа, когда тот появлялся в городе, и узнавал, что было можно, из его мудрости, и этим, как и мно гим другим, он вызывал недовольство своего отца.
Но братья очень любили друг друга, и с детства Боромир был помощником и защитником Фарамира. Ни ревность, ни сопер ничество не возникали между ними из-за милостей отца или из-за похвал воинов. Фарамир считал, что никто в Гондоре не может соперничать с Боромиром, наследником Денетора, капита ном Белой башни, и сам Боромир считал так же. Но на деле все оказалось иначе. Но обо всем, что выпало на долю этих троих в войне кольца, многое уже сказано. А после войны дни правя щих наместников кончились: ибо вернулся наследник Исилдура и Анориона, возобновилось королевство и на башне Эктелиона развернулось знамя с белым деревом."
3. Далее излагается часть сказания об Арагорне и Арвен
"Арадор был дедом короля. Его сын Араторн захотел же ниться на Гилраен Прекрасной, дочери Дирхаеля, который сам был потомком Аранарта. Дирхаель противился этому браку: Гил раен была молода и еще не достигла возраста, в котором жен щины дунаданцев вступают в брак.
- Больше того, - говорил он, - Араторн уже взрослый человек и скоро будет вождем, но сердце мое предсказывает, что ему суждена короткая жизнь.
Но Иворвен, его жена, которая тоже обладала даром пред видения, ответила:
- Тем более надо поспешить! Дни темнеют перед бурей, и приближается время великих событий. Если эти двое теперь по женятся, для нашего народа может возродится надежда, но если они опоздают, надежда погаснет навсегда.
И вот, когда Араторн и Гилраен были женаты всего год, Арадора захватили горные тролли к северу от раздола, и он был убит: и Араторн стал вождем дунаданцев. На следующий год Гилраен родила ему сына, названного Арагорном... Арагорну было только два года, когда Араторн отправился в поход с сы новьями Элронда против орков и был убит орочьей стрелой, пронзившей ему глаз - у него действительно оказалась корот кая жизнь для его расы: он погиб 60 лет от роду.
Тогда Арагорн, будучи наследником Исилдура, был отправ лен со своей матерью в дом Элронда. И Элронд заменил ему от ца и полюбил как собственного сына. Арагорна называли Эстел, что означает "надежда", а его подлинное имя и происхождение по просьбе Элронда хранили в тайне: мудрые уже знали, что Враг ищет наследника Исилдура, если он существует на земле.
Когда Эстелу исполнилось двадцать лет, он вернулся в Раздол после долгой поездки в обществе сыновей Элронда, и Элронд взглянул на него и обрадовался, потому что Эстел был прекрасен и благороден, он рано возмужал и стал силен телом и мудр. В этот день Элронд назвал его настоящим именем и от крыл ему, кто он такой и чей сын, и он передал ему наследие его рода.
- Вот кольцо Барагира, - сказал он, - давний знак ко ролевского рода. Вот обломки Нарсила. Ими ты еще совершишь великие деяния, ибо я предсказываю, что твоя жизнь продлится дольше жизни обычных людей, если только ты выдержишь злое испытание. А испытание будет долгим и трудным. Скипетр Анну минаса я оставлю у себя, ибо ты еще не заслужил его.
На следующий день в час заката Арагорн один ходил по лесу, и сердце его радовалось. Он пел, он был полон надежды, и мир казался ему прекрасным. И неожиданно он увидел девуш ку, идущую по лужайке среди белых стволов берез, он останов лися, пораженный, думая, что видит сон или что он получил дар эльфийских менестрелей, которые могут показывать то, о чем они поют, слушателям.
Ибо Арагорн пел как раз ту часть ле о Лютиен, в которой рассказывается о встрече Лютиен и Берена в лесу Нелдорета. И вот перед его глазами в раздоле ожила Лютиен, одетая в си не-серебряный плащ, прекрасная, как вечер в эльфийском доме, ее темные волосы развевались от ветра, а на лбу у нее блес тела звезда.
Мгновение Арагорн смотрел в молчании, но, боясь, что она уйдет, и он ее больше не увидит, он позвал ее: "Тину ваил! Тинуваил!" - как когда-то давно в древние дни, звал ее Берен.
Девушка повернулась к нему, улыбнулась и спросила:
- Кто ты? И почему зовешь меня этим именем?
И он ответил:
- Потому что думаю, что ты действительно Лютиен Тину ваил, о которой я и пел. А если ты не она, то очень похожа на нее.
- Многие говорят так, - серьезно ответила она. - Одна ко у меня другое имя. Но, может, судьба моя будет подобно ее судьбе. А кто ты?
- Меня звали Эстел, - сказал он. - Я Арагорн, сын Ара торна, наследник Исилдура, глава дунаданцев. - но, говоря это, он почувствовал, что вся его высокая родословная, кото рой так радовалось его сердце, мало ценна в сравнении с ее благородством и красотой.
Но она весело рассмеялась и сказала:
- Тогда мы оба издалека. Я Арвен, дочь Элронда, и меня называют также Ундомиель.
- Часто в опасные дни люди прячут свое главное сокро вище, - сказал Арагорн. - Но я дивлюсь Элронду и его сыновь ям, твоим братьям: я живу в этом доме с детства и не слышал о тебе ни слова. Как случилось, что мы никогда не встреча лись раньше? Ведь отец не держал тебя запертой в сокровищни це?
- Нет, - ответила она и взглянула на горы, поднимавши еся на востоке. - Я жила некоторое время в земле родственни ков своей матери, в далеком Лотлориене. Я лишь недавно прие хала навестить отца. Уже много лет не ходила я в Имладрисе.
Арагорн удивился, потому что она казалась не старше его, а ему было всего двадцать лет. Но Арвен посмотрела ему в глаза и сказала:
- Не удивляйся! У детей Элронда жизнь перворожденных.
Арагорн смутился, увидев в ее глазах эльфийский свет и мудрость многих лет, но с этого часа он полюбил Арвен Ундо миель, дочь Элронда.
В последующие дни Арагорн был молчалив, и мать поняла, что с ним что-то случилось, наконец он уступил ее распросам и рассказал о встрече в лесу.
- Сын мой, - сказала Гилраен, - цель твоя высока, даже для потомка многих королей. Ибо эта девушка прекрасней и благородней всех ходящих теперь по земле. И не годится смер тным жениться на эльфах.
- Но ведь мы с ними в родстве, - сказал Арагорн, - ес ли верны сказания о моих предках.
- Они верны, - сказала Гилраен, - но это было давно, в другой эпохе нашего мира, прежде чем наша раса ослабла. И поэтому я боюсь: доброе отношение мастера Элронда к наслед нику Исилдура может прийти к концу. Не думаю, чтобы ты встретил согласие Элронда в этом деле.
- Тогда дни мои станут горькими, и я буду бродить оди ноко в диких землях, - сказал Арагорн.
- Такова твоя судьба, - сказал Гилраен, и хотя она владела даром пророчества, она ничего не сказала сыну о сво их предвидениях и никому не говорила о том, что рассказал ей сын.
Но Элронд многое видел и легко читал в сердца. Однажды, незадолго до конца года, он позвал Арагорна в свой кабинет и сказал:
- Слушай меня, Арагорн, сын Араторна и глава дунадан цев! Великая судьба ожидает тебя. Либо ты достигнешь высоты своих предков, начиная с Элендиля, либо падешь во тьму вмес те с остатками своего народа. Долгие годы труда ждут тебя. Ты не женишься, пока не придет твое время и пока ты не бу дешь достоин этого.
Арагорн заволновался и сказал:
- Неужели моя мать рассказала вам об этом?
- Нет, - ответил Элронд. - Твои глаза выдали тебя. Но я говорю не только о своей дочери. Ты вообще не должен обру чаться ни с кем из детей земли. Что же касается Арвен Прек расной, леди Имладриса и Лориена, Ивенстар - вечерней звезды ее народа, то ее родословная гораздо выше твоей, и она жила в мире так долго, что ты по сравнению с ней годовой отросток рядом с молодой березой, прожившей уже много лет. Она слиш ком далека от тебя. И, я думаю, она считает так же. Но даже если это было бы не так и сердце ее повернулось бы к тебе, я по-прежнему горевал бы из-за ожидающей нас судьбы.
- Какова же эта судьба? - спросил его Арагорн.
- Пока я живу здесь, она сохраняет молодость старей ших, - ответил Элронд, - а когда я уплыву, она должна будет уплыть со мной или же расстаться с этим даром.
- Понятно, - сказал Арагорн. - Я поднял глаза на сок ровище, не менее ценное, чем сокровище, которое некогда по желал берен. Такова моя участь. - Неожиданно дар пророчества ожил в нем, и он сказал. - Мастер Элронд, час вашего отъезда приближается, и вашей дочери придется делать выбор: уехать с вами или остаться в Среднеземелье.
- Верно, - согласился Элронд, - это будет скоро, по нашему счету, хотя много жизней людей может пройти до того времени. Но перед Арвен не будет выбора, если только ты, Арагорн, сын Араторна, не встанешь между нами и не поставишь нас перед необходимостью горького расставания до конца мира. Ты не знашеь, чего ты хочешь от меня. - Он вздохнул и, серь езно глядя на юношу, добавил. - Годы принесут свое решение. Больше не будем говорить об этом. Тьма сгущается, и прибли жаются злые времена.
На следующий день, получив разрешение Элронда, Арагорн попрощался с матерью, со всеми жителями дома Элронда, с Ар вен и отправился в дикие земли. Он около тридцати лет борол ся с Сауроном. Он стал другом Гэндальфа Серого, заимствовав у него много мудрости. Вместе они совершили много опасных путешествий, но чем дальше, тем чаще Арагорн действовал один. Пути его были долгими и трудными, наружность у него стала суровой, и редко случалось ему улыбаться. И людям он казался королем в изгнании, если только он не скрывал своего облика. Ибо он действовал во многих образах и завоевал славу под многими именами. Он ехал в войске рохирримов и сражался за повелителя Гондора на суше и на море, а в час победы он ушел из видимости людей запада и отправился один далеко на восток и на юг, изучая сердца людей, злых и добрых, раскры вая и срывая заговоры и интриги слуг Саурона.
Он стал мудрейшим из людей, знатоком их искусств и ска заний, он обладал мудростью эльфов, и мало кто мог выдержать огонь в его глазах. Лицо его было печально и строго из-за возложенной на него судьбы, но надежда жила в глубинах его сердца, и иногда в нем рождалось веселье, как ручей в ска лах.
В возрасте сорока девяти лет Арагорн возвращался из опасного путешествия к самым границам Мордора, где теперь жил и творил свои злые дела Саурон. Арагорн устал и хотел вернуться в Раздол, чтобы отдохнуть немного от своих путе шествий в далекие страны. Путь его пролегал мимо границ Ло риена, и госпожа Галадриэль приняла его у себя.
Он не знал, что здесь же жила в это время Арвен Ундоми ель. Она же изменилась, ибо хотя годы смертных не трогали ее, но лицо ее стало серьезно, и редко звучал ее смех. Ара горн же достиг расцвета тела и разума, и Галадриэль просила его расстаться с изношенной дорожной одеждой и одела его в белое с серебром, в серый эльфийский плащ, а на лоб он повя зал звезду. Казалось, что это не человек, а повелитель эль фов с островов на западе. Таким увидела его Арвен впервые после долгой разлуки. И когда он подошел к ней под цветущими деревьями Карас Галадона, выбор ее был сделан и судьба реше на.
В течение всего лета ходили они вдвоем по лужайкам Лот Лориена, пока не пришло время расставания. И вечером в день середины лета Арагорн, сын Араторна, и Арвен, дочь Элронда, пошли на холм Керин Амрот в самом центре Лориена и босиком прошли по траве, усеянной цветами Эланора и Нифредила. Здесь, на холме, они смотрели на восток - в сторону тени и на запад - в сторону сумерек. Здесь они обручились и были рады.
И арвен сказала:
- Тень темна, но сердце мое радуется - ты, Эстен, бу дешь среди тех великих, кто ее уничтожит.
Но Арагорн ответил:
- Увы! Я не вижу этого. От меня скрыто, как это прои зойдет. Но в твоей надежде моя надежда. Тень я отвергаю пол ностью. Но и сумерки не для меня. Ведь я смертный, и если ты останешься верна мне, Ивенстар, то и ты должна отказаться от сумерек.
Она стояла, как белое деревце, глядя на запад, и нако нец сказала:
- Я буду верна тебе, дунадан, и откажусь от сумерек. Но там лежит земля моего нарда и дом всех моих родичей.
Она горячо любила своего отца.
Узнав о выборе своей дочери, Элронд ничего не сказал, но сердце его опечалилось, и он понял, что хоть давно это предвидел, перенести горе оказалось не легче. Однако когда Арагорн прибыл в Раздол, Элронд призвал его к себе и сказал:
- Сын мой, приближаются годы, когда надежда моя слабе ет и я мало что вижу вдали. Тень легла меж нами. Может, так и было предназначено, чтобы моя потеря привела к спасению людей. И хоть я и люблю тебя, я говорю тебе: Арвен Ундомиель не расстанется со своим бессмертием из-за меньшей цели. Она не станет женой ни одного человека, только короля Гондора и Арнора. Для меня твоя победа принесет лишь горе и расстава ние, для тебя - радость и надежду. Увы, сын мой! Боюсь, что Арвен тяжело ощутит на себе в конце концов судьбу людей.
Так получилось, что нельзя было найти ни одного претен дента на корону с чистой кровью или пользующегося всеобщей поддержкой. Все боялись возобновления раздоров, опасаясь, что при возобновлении гражданской войны Гондор погибнет. По этому наместник продолжал править Гондором, а корона Эленди ля лежала на коленях короля Ернила, в доме мертвых, где ее оставил Ернур.
Наместники
Род наместников назывался родом Хурина, ибо они были потомками наместника короля Минардила (1621-34), Хурина из Эмин Арнела, человека высокого нуменорийского происхождения. После него короли всегда избирали себе наместников из числа его потомков и после дней Пелендура наместничество стало наследственным, передаваясь от отца к сыну.
Каждый новый наместник принимал должность с клятвой "Дежать жезл и править именем короля до его возвращения." Но вскоре это превратилось в ритуал, значение которого утрати лось, ибо наместники сосредоточили в своих руках всю коро левскую власть. Но в Гондоре многие попрежнему верили, что со временем король вернется, и вспоминали древнюю линию на севере, представители которой, как говорили, все еще скрыва ются в тени. И правящие наместники ожесточили свои сердца против таких слухов.
Тем не менее наместники никогда не садились на древний трон, и они не носили короны и не держали скипетра. Знаком их власти служил белый желз, и у них было белое знамя, а ко ролевское знамя было черным с изображением белого дерева и цвету под семью звездами.
После Мардила, первого в линии правящих наместников, их было двадцать четыре до времен Денетора второго, двадцать шестого и последнего правящего наместника Гондора. Вначале их правление было спокойно, ибо это были дни бдительного ми ра, во время которого Саурон отступил перед Белым советом, и духи кольца скрылись в долине Моргула. Но со времен Денетора первого не было никогда полного мира, и даже когда Гондор не вел открытых войн, его границы находились под постоянной уг розой.
В конце правления Денетора первого из Мордора впервые вышла раса уруков - черных орков большой силы. В 2475 году они прошли через Итилиен и захватили Осгилиат. Боромир, сын Денетора (в его честь был впоследствии назван Боромир, один из девяти членов товарищества) нанес им поражение и освобо дил Итилиен, но Осгилиат был полностью разрушен, а большой каменный мост сломан. Впоследствии люди здесь уже не жили. Боромир был великим военачальником, и даже колдовской король опасался его. Благородный и прекрасный, с сильным телом и волей, он получил в войну отравленную рану, которая сократи ла его дни: он высох от боли и умер через двенадцать лет после своего отца.
После него началось долгое правление Кириона. Он был бдителен и осторожен, но сила Гондора ослабела, и он мог лишь охранять свои границы, в то время как враги (или власть, двигающая ими) готовили свои удары, а он не мог по мешать этому. Пираты грабили берега Гондора, но главная опасность находилась на севере, на широких землях Рованнона, между Чернолесьем и рекой Быстротечной, жили теперь свирепые люди, находившиеся в тени Дол Гулдура. Они часто совершали набеги через лес, пока долина к югу от Андуина и полей Ра дости не превратилась в пустыню. Эти балкоты постоянно уси ливались за счет своих родичей, приходивших с востока, в то время как население Каленардона сокращалось. И Кирион с тру дом удерживал линию по Андуину.
"Предвидя бурю, Кирион послал на север за помощью, но опоздал: в этом году (2510) балкоты, построив много больших лодок и плотов на восточном берегу Андуина, переплыли реку и смели защитников. Армия, двигающаяся с юга, была отрезана и отогнана на север к Лимлаиту, и здесь на нее внезапно напала орда орков с гор и потеснила к Андуину. И тогда с севера пришла помощь, которой никто не ждал, и впервые в Гондоре услышали рога рохирримов. Эорл Юный со своими всадниками ударил по врагам и балкоты все были перебиты на полях Кале нардона. Кирион подарил эти земли Эорлу, и тот поклялся в дружбе Гондору, пообещав оказывать помощь в случае необходи мости."
Во дни Берена, девятнадцатого наместника, еще большая опасность обрушилась на Гондор. Из Умбара и Харада приплыли три долго готовившиеся в тайне флота и высадили на берега Гондора большое войско: враг совершал множество высадок вплоть до самого устья Изена. В то же время на рохирримов напали с запада и востока, земля их была захвачена, и они отступили в долины Белых гор. В этом году (2758) была долгая зима с сильными ветрами, длившаяся пять месяцев. Хелм Рохан ский и оба его сына погибли в войне; нищета и смерть царили во всем Эриадоре и Рохане. Но в Гондоре, южнее гор, положе ние было легче, и с наступлением весны Берегонд, сын Берена отогнал захватчиков. Немедленно он отправил помощь в Рохан. Он был величайшим из капитанов Гондора после Боромира, и когда он сменил своего отца (2763), Гондор начал восстанав ливать свои силы. Но Рохан было труднее излечить от ран вой ны. Поэтому-то Берен приветствовал Сарумана и передал ему ключи Ортханка, и с этого года (2759) Саруман поселился в Изенгарде.
Во дни Берегонда в Туманных горах происходила война гномов и орков (2793-9), от которой на юг дошли лишь слухи. Затем орки бежали из Нандугириона, пытаясь пересечь Рохан и обосноваться в Белых горах. В горных долинах много лет шла борьба, пока все не затихло и опасность не миновала.
Когда умер Белектор второй, двадцать первый наместник, белое дерево засохло и в Минас Тирите, но его оставили сто ять "До возвращения короля", ибо не смогли найти ни одного отростка.
Во дни Турина второго враги Гондора оживились снова: власть Саурона возрастала, и день его появления приближался. все, кроме самых мужественных, покинули Итилиен и пересели лись к западу от Андуина, ибо земля кишела орками Мордора. Именно Турин построил тайные убежища для своих солдат в Ити лиене, из этих убежищ дольше всего охранялся Хеннет Аннун. Он также укрепил остров Каир Андрес(*14), чтобы защищать Анориен. Но главная опасность находилась на юге, где харад римы заняли южный Гондор и по всей реке Порос проходили ожесточенные схватки. Когда враг наводнил Итилиен, король Рохана Фолквайн выполнил клятву Эорла и отплатил за помощь, оказаную Берегондом, послав много людей в Гондор. С их по мощью Турин одержал победу на Поросе, но оба сына Фолквайна пали в этой битве. Всадники похоронили их по обычаю своего народа в одной могиле, так как они были близнецами. Долго простояла их могила - Хауд Гванур - высоко на берегу реки, и враги опасались проходить мимо.
Турина сменил Тугрон. Его время памятно главным образом тем, что за два года до его смерти вновь восстал Саурон и открыто объявил о себе: он вошел в Мордор, который долго к этому готовился. Вновь поднялся Барад-Дур, гора Судьбы изрыг нула пламя и последние люди бежали из Итилиена. Когда Тугрон умер, Саруман объявил Изенгард своей собственностью и начал укреплять его.
"Эктелион второй, сын Тугрона, был мудрым человеком. Он вновь начал укреплять королевство, чтобы предотвратить напа дение из Мордора. Он приглашал отовсюду достойных людей к себе на службу и тем, кто оправдывал его ожидания давал зва ния и награды. Во всех его делах ему помогал великий воин, которого он любил больше всего. В Гондоре этого человека звали Торонгил - Орел Звезд, ибо он был быстр и остроглаз, а на плаще у него была вышита серебряная звезда. Но никто не знал ни его настоящего имени, ни того, в какой земле он ро дился. Он пришел к Эктелиону из Рохана, где до этого служил королю Тенгелу, но он был не из рохирримов. Он был великим предводителем людей на суше и на море, но до конца дней Эк телиона он исчез.
Торонгил убеждал Эктелиона, что мятежники Умбара предс тавляют большую опасность для Гондора. Если Саурон начнет открытую войну, это будет смертельная угроза для южных райо нов. Наконец он получил разрешение наместника, собрал не большой флот, неожиданно ночью приплыл в Умбар и сжег боль шую часть кораблей пиратов. Сам он в сражении на причалах убил начальника гавани и отступил с малыми потерями. Но ког да флот вернулся в Пелагир, к печали и удивлению людей, То ронгил не показался в Минас Тирите, где его ждали великие почести.
Он отправил прощальное послание Эктелиону, говоря: "Другие задачи ждут меня теперь, повелитель, и много времени пройдет, много опасностей минует, прежде чем я снова появ люсь в Гондоре, если такова будет моя судьба". И хотя никто не знал, о каких задачах он говорил и кто его вызвал, было известно, куда он отправился. Он на лодке пересек Андуин, попрощался со своими спутниками и дальше пошел один, и когда его видели в последний раз, лицо его было обращено к горам Тени.
В Гондоре уход Торонгила вызвал отчаяние, всем это ка залось огромной потерей, кроме Денетора, сына Эктелиона, ко торый готов был принять наместничество. Через четыре года, после смерти своего отца, он стал наместником.
Денетор второй был гордым человеком, высоким, отважным и более похожим на короля, чем любой из людей Гондора. К то му же он был мудр, проницателен и хорошо знал сказания прош лого. Он был так похож на Торонгила, что мог быть принят за его ближайшего родственника, и все же в сердцах людей и во мнении отца он находился на втором месте после чужеземца. Многие подумали, что Торонгил удалился, прежде чем его со перник станет наместником, хотя на самом деле Торонгил ни когда не соперничал с Денетором и не претендовал на большее, чем роль слуги его отца. И лишь в одном их советы расходи лись: Торонгил часто предупреждал Эктелиона, чтобы он не ве рил Саруману Белому в Изенгарде, но приветствовал бы Гэн дальфа серого. Но между Денетором и Гэндальфом не было люб ви, и после смерти Эктелиона серого пилигрима встречали в Минас Тирите довольно холодно. Поэтому позже, когда все ста ло ясно, многие считали, что Денетор, который обладал прони цательным умом и видел дальше и глубже других людей, дога дался, кто такой на самом деле этот чужеземец Торонгил, и заподозрил что он в союзе с Митрандиром и хочет отстранить наместника.
Когда Денетор стал наместником (2984), они оказался властным повелителем, державшим все дела государства в своих руках. Он мало говорил. Он выслушивал все советы, а затем поступал по-своему. Он поздно женился (2976), взяв в жены Финдунлас, дочь Адрахила из Дол Амрота. Она была женщиной большой красоты и мягкого сердца, но через двенадцать лет она умерла. Денетор любил ее по-своему и еще больше он любил старшего сына. Но людям казалось, что она увяла в крепости, как цветок из приморской долины, пересаженный на голую ска лу. Тень востока наполняла ее ужасом, и она поворачивала глаза к югу, к морю, которое она утратила.
После ее смерти Денетор стал еще угрюмее и молчаливее, чем прежде; часто он сидел в одиночестве в башне, погрузив шись в задумчивость и предвидя, что нападение Мордора прои зойдет в его время. Впоследствии стало ясно, что, нуждаясь в знаниях, будучи гордым и веря в свои силы и волю, Денетор осмелился заглянуть в палантир Белой башни. Никто из намест ников не решался на это, не делали этого даже короли Ернил и Ернур после падения Минас Итила, когда палантир Исилдура по пал в руки врага; ибо камень Минас Тирита был палантиром Анариона, наиболее близким к тому, которым владел Саурон.
Таким путем Денетор получил большие знания о том, что происходит в его королевстве и далеко за его границами, чему удивлялись все люди, но он дорого заплатил за эти знания, преждевременно состарившись из-за своей напряженной борьбы с Сауроном. Гордость увеличивалась в Денеторе вместе с отчая нием, пока он не стал во всех делах видеть соперничество по велителя Белой башни и повелителя Барад-Дура и перестал до верять всем остальным борющимся с Сауроном, даже если они служили ему самому.
Приближалось время войны кольца, и сыновья Денетора вы растали. Боромир, старше своего брата на пять лет, любимый отцом, был похож на него лицом и гордостью, но мало чем еще. Он скорее был человеком типа короля Ернура в древности, не пожелавшим жениться и находившим удовольствие только в заня тиях с оружием. Он был бесстрашен и силен, но не интересо вался стариной, за исключением сказаний о битвах. Младший Фарамир был похож на него внешне, но совсем не похож по ха рактеру. Он читал в сердцах людей так же легко, как и его отец, но это чтение вызывало у него скорее жалость, чем презрение. Он был мягок в обращении, любил сказания и музы ку, и поэтому многие в эти жестокие дни считали его менее храбрым, чем его брат. Однако это было не так, хотя Фарамир никогда не искал славы и опасности без необходимости. Он ра достно встречал Гэндальфа, когда тот появлялся в городе, и узнавал, что было можно, из его мудрости, и этим, как и мно гим другим, он вызывал недовольство своего отца.
Но братья очень любили друг друга, и с детства Боромир был помощником и защитником Фарамира. Ни ревность, ни сопер ничество не возникали между ними из-за милостей отца или из-за похвал воинов. Фарамир считал, что никто в Гондоре не может соперничать с Боромиром, наследником Денетора, капита ном Белой башни, и сам Боромир считал так же. Но на деле все оказалось иначе. Но обо всем, что выпало на долю этих троих в войне кольца, многое уже сказано. А после войны дни правя щих наместников кончились: ибо вернулся наследник Исилдура и Анориона, возобновилось королевство и на башне Эктелиона развернулось знамя с белым деревом."
3. Далее излагается часть сказания об Арагорне и Арвен
"Арадор был дедом короля. Его сын Араторн захотел же ниться на Гилраен Прекрасной, дочери Дирхаеля, который сам был потомком Аранарта. Дирхаель противился этому браку: Гил раен была молода и еще не достигла возраста, в котором жен щины дунаданцев вступают в брак.
- Больше того, - говорил он, - Араторн уже взрослый человек и скоро будет вождем, но сердце мое предсказывает, что ему суждена короткая жизнь.
Но Иворвен, его жена, которая тоже обладала даром пред видения, ответила:
- Тем более надо поспешить! Дни темнеют перед бурей, и приближается время великих событий. Если эти двое теперь по женятся, для нашего народа может возродится надежда, но если они опоздают, надежда погаснет навсегда.
И вот, когда Араторн и Гилраен были женаты всего год, Арадора захватили горные тролли к северу от раздола, и он был убит: и Араторн стал вождем дунаданцев. На следующий год Гилраен родила ему сына, названного Арагорном... Арагорну было только два года, когда Араторн отправился в поход с сы новьями Элронда против орков и был убит орочьей стрелой, пронзившей ему глаз - у него действительно оказалась корот кая жизнь для его расы: он погиб 60 лет от роду.
Тогда Арагорн, будучи наследником Исилдура, был отправ лен со своей матерью в дом Элронда. И Элронд заменил ему от ца и полюбил как собственного сына. Арагорна называли Эстел, что означает "надежда", а его подлинное имя и происхождение по просьбе Элронда хранили в тайне: мудрые уже знали, что Враг ищет наследника Исилдура, если он существует на земле.
Когда Эстелу исполнилось двадцать лет, он вернулся в Раздол после долгой поездки в обществе сыновей Элронда, и Элронд взглянул на него и обрадовался, потому что Эстел был прекрасен и благороден, он рано возмужал и стал силен телом и мудр. В этот день Элронд назвал его настоящим именем и от крыл ему, кто он такой и чей сын, и он передал ему наследие его рода.
- Вот кольцо Барагира, - сказал он, - давний знак ко ролевского рода. Вот обломки Нарсила. Ими ты еще совершишь великие деяния, ибо я предсказываю, что твоя жизнь продлится дольше жизни обычных людей, если только ты выдержишь злое испытание. А испытание будет долгим и трудным. Скипетр Анну минаса я оставлю у себя, ибо ты еще не заслужил его.
На следующий день в час заката Арагорн один ходил по лесу, и сердце его радовалось. Он пел, он был полон надежды, и мир казался ему прекрасным. И неожиданно он увидел девуш ку, идущую по лужайке среди белых стволов берез, он останов лися, пораженный, думая, что видит сон или что он получил дар эльфийских менестрелей, которые могут показывать то, о чем они поют, слушателям.
Ибо Арагорн пел как раз ту часть ле о Лютиен, в которой рассказывается о встрече Лютиен и Берена в лесу Нелдорета. И вот перед его глазами в раздоле ожила Лютиен, одетая в си не-серебряный плащ, прекрасная, как вечер в эльфийском доме, ее темные волосы развевались от ветра, а на лбу у нее блес тела звезда.
Мгновение Арагорн смотрел в молчании, но, боясь, что она уйдет, и он ее больше не увидит, он позвал ее: "Тину ваил! Тинуваил!" - как когда-то давно в древние дни, звал ее Берен.
Девушка повернулась к нему, улыбнулась и спросила:
- Кто ты? И почему зовешь меня этим именем?
И он ответил:
- Потому что думаю, что ты действительно Лютиен Тину ваил, о которой я и пел. А если ты не она, то очень похожа на нее.
- Многие говорят так, - серьезно ответила она. - Одна ко у меня другое имя. Но, может, судьба моя будет подобно ее судьбе. А кто ты?
- Меня звали Эстел, - сказал он. - Я Арагорн, сын Ара торна, наследник Исилдура, глава дунаданцев. - но, говоря это, он почувствовал, что вся его высокая родословная, кото рой так радовалось его сердце, мало ценна в сравнении с ее благородством и красотой.
Но она весело рассмеялась и сказала:
- Тогда мы оба издалека. Я Арвен, дочь Элронда, и меня называют также Ундомиель.
- Часто в опасные дни люди прячут свое главное сокро вище, - сказал Арагорн. - Но я дивлюсь Элронду и его сыновь ям, твоим братьям: я живу в этом доме с детства и не слышал о тебе ни слова. Как случилось, что мы никогда не встреча лись раньше? Ведь отец не держал тебя запертой в сокровищни це?
- Нет, - ответила она и взглянула на горы, поднимавши еся на востоке. - Я жила некоторое время в земле родственни ков своей матери, в далеком Лотлориене. Я лишь недавно прие хала навестить отца. Уже много лет не ходила я в Имладрисе.
Арагорн удивился, потому что она казалась не старше его, а ему было всего двадцать лет. Но Арвен посмотрела ему в глаза и сказала:
- Не удивляйся! У детей Элронда жизнь перворожденных.
Арагорн смутился, увидев в ее глазах эльфийский свет и мудрость многих лет, но с этого часа он полюбил Арвен Ундо миель, дочь Элронда.
В последующие дни Арагорн был молчалив, и мать поняла, что с ним что-то случилось, наконец он уступил ее распросам и рассказал о встрече в лесу.
- Сын мой, - сказала Гилраен, - цель твоя высока, даже для потомка многих королей. Ибо эта девушка прекрасней и благородней всех ходящих теперь по земле. И не годится смер тным жениться на эльфах.
- Но ведь мы с ними в родстве, - сказал Арагорн, - ес ли верны сказания о моих предках.
- Они верны, - сказала Гилраен, - но это было давно, в другой эпохе нашего мира, прежде чем наша раса ослабла. И поэтому я боюсь: доброе отношение мастера Элронда к наслед нику Исилдура может прийти к концу. Не думаю, чтобы ты встретил согласие Элронда в этом деле.
- Тогда дни мои станут горькими, и я буду бродить оди ноко в диких землях, - сказал Арагорн.
- Такова твоя судьба, - сказал Гилраен, и хотя она владела даром пророчества, она ничего не сказала сыну о сво их предвидениях и никому не говорила о том, что рассказал ей сын.
Но Элронд многое видел и легко читал в сердца. Однажды, незадолго до конца года, он позвал Арагорна в свой кабинет и сказал:
- Слушай меня, Арагорн, сын Араторна и глава дунадан цев! Великая судьба ожидает тебя. Либо ты достигнешь высоты своих предков, начиная с Элендиля, либо падешь во тьму вмес те с остатками своего народа. Долгие годы труда ждут тебя. Ты не женишься, пока не придет твое время и пока ты не бу дешь достоин этого.
Арагорн заволновался и сказал:
- Неужели моя мать рассказала вам об этом?
- Нет, - ответил Элронд. - Твои глаза выдали тебя. Но я говорю не только о своей дочери. Ты вообще не должен обру чаться ни с кем из детей земли. Что же касается Арвен Прек расной, леди Имладриса и Лориена, Ивенстар - вечерней звезды ее народа, то ее родословная гораздо выше твоей, и она жила в мире так долго, что ты по сравнению с ней годовой отросток рядом с молодой березой, прожившей уже много лет. Она слиш ком далека от тебя. И, я думаю, она считает так же. Но даже если это было бы не так и сердце ее повернулось бы к тебе, я по-прежнему горевал бы из-за ожидающей нас судьбы.
- Какова же эта судьба? - спросил его Арагорн.
- Пока я живу здесь, она сохраняет молодость старей ших, - ответил Элронд, - а когда я уплыву, она должна будет уплыть со мной или же расстаться с этим даром.
- Понятно, - сказал Арагорн. - Я поднял глаза на сок ровище, не менее ценное, чем сокровище, которое некогда по желал берен. Такова моя участь. - Неожиданно дар пророчества ожил в нем, и он сказал. - Мастер Элронд, час вашего отъезда приближается, и вашей дочери придется делать выбор: уехать с вами или остаться в Среднеземелье.
- Верно, - согласился Элронд, - это будет скоро, по нашему счету, хотя много жизней людей может пройти до того времени. Но перед Арвен не будет выбора, если только ты, Арагорн, сын Араторна, не встанешь между нами и не поставишь нас перед необходимостью горького расставания до конца мира. Ты не знашеь, чего ты хочешь от меня. - Он вздохнул и, серь езно глядя на юношу, добавил. - Годы принесут свое решение. Больше не будем говорить об этом. Тьма сгущается, и прибли жаются злые времена.
На следующий день, получив разрешение Элронда, Арагорн попрощался с матерью, со всеми жителями дома Элронда, с Ар вен и отправился в дикие земли. Он около тридцати лет борол ся с Сауроном. Он стал другом Гэндальфа Серого, заимствовав у него много мудрости. Вместе они совершили много опасных путешествий, но чем дальше, тем чаще Арагорн действовал один. Пути его были долгими и трудными, наружность у него стала суровой, и редко случалось ему улыбаться. И людям он казался королем в изгнании, если только он не скрывал своего облика. Ибо он действовал во многих образах и завоевал славу под многими именами. Он ехал в войске рохирримов и сражался за повелителя Гондора на суше и на море, а в час победы он ушел из видимости людей запада и отправился один далеко на восток и на юг, изучая сердца людей, злых и добрых, раскры вая и срывая заговоры и интриги слуг Саурона.
Он стал мудрейшим из людей, знатоком их искусств и ска заний, он обладал мудростью эльфов, и мало кто мог выдержать огонь в его глазах. Лицо его было печально и строго из-за возложенной на него судьбы, но надежда жила в глубинах его сердца, и иногда в нем рождалось веселье, как ручей в ска лах.
В возрасте сорока девяти лет Арагорн возвращался из опасного путешествия к самым границам Мордора, где теперь жил и творил свои злые дела Саурон. Арагорн устал и хотел вернуться в Раздол, чтобы отдохнуть немного от своих путе шествий в далекие страны. Путь его пролегал мимо границ Ло риена, и госпожа Галадриэль приняла его у себя.
Он не знал, что здесь же жила в это время Арвен Ундоми ель. Она же изменилась, ибо хотя годы смертных не трогали ее, но лицо ее стало серьезно, и редко звучал ее смех. Ара горн же достиг расцвета тела и разума, и Галадриэль просила его расстаться с изношенной дорожной одеждой и одела его в белое с серебром, в серый эльфийский плащ, а на лоб он повя зал звезду. Казалось, что это не человек, а повелитель эль фов с островов на западе. Таким увидела его Арвен впервые после долгой разлуки. И когда он подошел к ней под цветущими деревьями Карас Галадона, выбор ее был сделан и судьба реше на.
В течение всего лета ходили они вдвоем по лужайкам Лот Лориена, пока не пришло время расставания. И вечером в день середины лета Арагорн, сын Араторна, и Арвен, дочь Элронда, пошли на холм Керин Амрот в самом центре Лориена и босиком прошли по траве, усеянной цветами Эланора и Нифредила. Здесь, на холме, они смотрели на восток - в сторону тени и на запад - в сторону сумерек. Здесь они обручились и были рады.
И арвен сказала:
- Тень темна, но сердце мое радуется - ты, Эстен, бу дешь среди тех великих, кто ее уничтожит.
Но Арагорн ответил:
- Увы! Я не вижу этого. От меня скрыто, как это прои зойдет. Но в твоей надежде моя надежда. Тень я отвергаю пол ностью. Но и сумерки не для меня. Ведь я смертный, и если ты останешься верна мне, Ивенстар, то и ты должна отказаться от сумерек.
Она стояла, как белое деревце, глядя на запад, и нако нец сказала:
- Я буду верна тебе, дунадан, и откажусь от сумерек. Но там лежит земля моего нарда и дом всех моих родичей.
Она горячо любила своего отца.
Узнав о выборе своей дочери, Элронд ничего не сказал, но сердце его опечалилось, и он понял, что хоть давно это предвидел, перенести горе оказалось не легче. Однако когда Арагорн прибыл в Раздол, Элронд призвал его к себе и сказал:
- Сын мой, приближаются годы, когда надежда моя слабе ет и я мало что вижу вдали. Тень легла меж нами. Может, так и было предназначено, чтобы моя потеря привела к спасению людей. И хоть я и люблю тебя, я говорю тебе: Арвен Ундомиель не расстанется со своим бессмертием из-за меньшей цели. Она не станет женой ни одного человека, только короля Гондора и Арнора. Для меня твоя победа принесет лишь горе и расстава ние, для тебя - радость и надежду. Увы, сын мой! Боюсь, что Арвен тяжело ощутит на себе в конце концов судьбу людей.