Страница:
Не сказать, чтобы оно было совсем незнакомым - оно маячило зловещей тенью в глубинах самых седых легенд. По последним слухам выходило, что злая сила, изгнанная Белым Советом из Сумеречья, тут же объявилась в древних твердынях Мордоре. Говорили о Темной Крепости, отстроенной заново… Там рассадник войн и сердце страха, расползающегося по жилым землям. Беглецы сообщали, что в горах снова развелись орки. Да что орки! Тролли появились: коварные, вооружённые, куда более опасные, чем встарь. И полз шепоток о существах ещё более жутких, неведомых доселе и неназываемых.
Большинство-то хоббитов по-прежнему не брало эти разговоры в голову, но отмахиваться от беспокойных вестей становилось все затруднительнее. Некоторые ведь бывали по делам в Приграничье и тоже рассказывали о всяких неприятных диковинках.
Как-то раз, по весне, аккурат в год пятидесятилетия Фродо, в «Зеленом Драконе» - трактире на дороге в Уводье - в самой, можно сказать, середине Шира, состоялся примечательный разговор.
В углу, возле камина, сидел Сэм Гэмджи - сын Старичины Хэма, а против него нянчил кружку мельников Тэд Песошкинс. Вокруг собрался прочий деревенский люд, со вниманием прислушивавшийся к беседе.
– Много странного всякого слыхать у нас в последние дни, - говорил Сэм.
– А брось! - отмахнулся Тэд. - Ты слушай больше, не такое услышишь. Всякой брехни мне и дома хватает.
– Может у тебя дома брехни и хватает, про то тебе виднее - не спустил мельнику Сэм, - а в том, что говорят, правды больше, чем ты думаешь. Ведь разговоры откуда-то берутся верно? Вот хоть драконов возьми…
– Спасибо, обойдусь, - ответил Тэд, - Когда маленький был, на всю жизнь про них наслушался, а теперь они мне ни к чему. Есть один в Уводье, наш «Зеленый», и хватит. Верно, ребята? - спросил он под общий хохот собравшихся.
Сэм, посмеявшись вместе со всеми, гнул свое:
– Ладно, не хочешь драконов - не надо. А про ходячие деревья что скажешь? Говорят, видели одно за Вересковой Пустошью на днях…
– Да кто говорит-то?
– А братан мой, Хэл. Он тут работал в Перегорках у господина Умникса, а потом подался на охоту в Северную Четь и сам видел.
– Ага. Хэл твой вечно чего-то видит, особливо то, чего нету.
– Как это - нету? Высоченное, как вяз, а один шаг - семь ярдов!
– Ну стоит себе вяз и стоит, Эка невидаль!
– Да говорю тебе - шло оно! А потом, всякий знает - нету в Северной Чети вязов!
– Ну, значит твоему Хэлу и видеть нечего, - победно заявил Тэд.
Многие слушатели одобрительно засмеялись. По их мнению, Тэд заработал очко.
– Все равно, - не уступал Сэм, - Разве мало чудного народа сейчас проходит через Шир? Его что, только Хэл видит? А сколько их еще на границах сворачивает? Сам ведь знаешь, околотни отродясь так не суетились. Я вот слыхал, Эльфы на Запад уходят, к Морю идут, за Белые Башни. - Сэм неопределенно махнул рукой. Ни он сам, да и никто из собравшихся, не знали толком, где это самое Море и сколько до него добираться. Но всем было известно древнее предание о Серебристых Гаванях, где время от времени поднимают паруса эльфийские корабли, чтобы уйти из Среднеземья и никогда не возвращаться.
– И вот плывут они, плывут за Море, идут на Заокраинный Запад, а нас здесь оставляют, - пригорюнившись, говорил нараспев Сэм, похоже, видя перед собой эти гордые и печальные эльфийские корабли, но тут Тэд захохотал во все горло.
– Старые сказки! - авторитетно заявил он. - Ну, плывут и пусть себе плывут. Тебе-то какое дело? Или мне, положим. А потом, видал что ли кто, как они плывут? Да ни одна живая душа в Шире!
– Ну, не знаю, - задумчиво произнес Сэм. Он никому не рассказывал, как однажды издали вроде бы видел эльфа на опушке леса и сильно надеялся еще увидеть. Никакие другие истории из слышанных и детстве не запали ему в сердце так глубоко, как путанные и отрывочные предания об эльфийском народе.
– Даже в наших краях, - обиженно проговорил Сэм, - есть такие, которые знались с Дивным Народом. Вот хоть господин Сумникс, хозяин мой. Он тоже говорит, что эльфы уплывают, а уж он-то о них кое-что знает. А старый господин Бильбо куда больше знал и мне рассказывал, когда я еще мальчонкой был.
– А-а, оба сдвинутые! - пренебрежительно отмахнулся Тэд. - Ну, старый-то Бильбо просто сумасшедший был, но и Фродо, похоже, по той же дорожке пошел. Вот, значит, откуда твои новости! Так бы и сказал сразу, нам бы голову не морочил. Ладно, я - до дому. Ваше здоровье! - Тэд опорожнил кружку, громко стукнул ею по столу и вышел за порог.
Сэм больше не пытался никого убеждать. Он сидел себе в уголке и думал. Думал о том, что работы в усадьбе непочатый край, трава вон растет не по дням, а по часам, полоть надо… нет, не только сад был у него на уме. Наконец, он вздохнул, допил пиво и вышел потихоньку.
Было начало апреля. После недавнего ливня небо расчистилось, и поздние светлые сумерки незаметно перетекали в ночь. Хоббитон засыпал под ясными звездами, а Сэм неторопливо шагал но дороге и посвистывал задумчиво.
Примерно в это время после долгого отсутствия объявился Гэндальф. Раньше он заглядывал изредка, всегда - неожиданно, всегда - ночью. Посмотрит на Фродо, поговорит о пустяках и перед рассветом - был таков. А потом пропал. И вот уже лет девять о нем не было ни слуху, ни духу. Фродо уже подумывал с грустью, что, видать, хоббитские дела совсем перестали интересовать Гэндальфа Серого. Но вот как-то раз тем самым вечером, когда Сэм в задумчивости брел домой, в окне кабинета Фродо раздался знакомый стук. Фродо с радостью бросился открывать, и уже через минуту они с Гэндальфом сидели у окна, разглядывая друг друга.
– Все в порядке, а? - спросил Гэндальф. - Ты все такой же, Фродо!
– И ты тоже, - улыбнувшись, ответил Фродо, а про себя отметил, что Гэндальф выглядит усталым и постаревшим. Хоббит тут же засыпал его вопросами, и за разговорами о последних событиях, и о делах самого мага они засиделись далеко за полночь.
Наутро, после завтрака, Фродо затопил камин (после дождей было сыровато) и они снова уселись возле окна. В саду буйствовала зелень, и на каждом листочке, на каждой веточке бриллиантово посверкивали капельки росы. Гэндальфу припомнилась похожая весна - лет, кажется, семьдесят назад, - когда Бильбо сбежал из Засумок, не прихватив с собой даже носового платка. Пожалуй, седины у мага в голове с тех пор прибавилось, борода стала подлиннее, но глаза сверкали по-прежнему и курил он, развлекаясь пусканием колец, с прежним удовольствием. Фродо же, напротив, сидел, погрузившись в беспокойные мысли. Даже утренний свет замглился для него принесенными магом известиями. Наконец, он нарушил молчание.
– Ты вчера начал о кольце моем говорить, да сам же решил отложить до света. Ты сказал: оно опаснее, чем я думаю… Так что там с ним такое?
– Видишь ли, - неторопливо начал маг, - оно действительно оказалось неизмеримо могущественнее, чем я предполагал. Сила его столь велика, что никому из смертных не владеть им. Наоборот, это оно завладеет любым своим обладателем.
Это давняя история. Когда-то в Эрегионе эльфы отковали несколько, как вы их называете, волшебных колец. Одни были посильнее, другие - послабее. Сначала, пока они учились, кольца были слабые. Для эльфийских мастеров это была просто интересная задачка, но эльфийские забавы могут оказаться опасными для смертных. А Великие Кольца, изготовленные последними - опасны необыкновенно.
Видишь ли, милый мой, - маг испытующе взглянул на Фродо, - тот, кто владеет одним из Великих Колец, не умирает. Правда, и не живет тоже. Он просто продолжаетсядо тех пор, пока не устает от ноши времени. А если он еще и часто прибегает к Кольцу, для невидимости там, или для чего другого, - участь его еще горше. Он словно истачивается о время, бледнеет, выцветает, пока не сходит на нет, пока не исчезает для этого мира навсегда, пока не оказывается обречен вечно бродить в нездешнем сумраке под неусыпным взором темной силы, которой подвластны кольца. Это неизбежно, дело только во времени. Если обладатель Кольца крепок духом и чист и помыслах - позже, в прочих случаях - раньше, но темная сила неминуемо подчинит его себе.
– Ужас какой! - вырвалось у Фродо, и в кабинете повисло долгое молчание, прерываемое лишь щелканьем ножниц Сэма в саду.
– И давно ты узнал об этом? - вымолвил наконец Фродо. - А Бильбо как же? Он тоже знал?
– Не больше, чем он тебе рассказывал, - отозвался Гэндальф. - Не стал бы он оставлять тебе Кольцо, если бы считал его опасным. Оно ему казалось прекрасным и полезным, а всякие неприятности, с ним связанные, он относил на свой счет. Он говорил, что Кольцо постепенно занимаетвсе его мысли, он тревожился из-за него постоянно, но и думать не думал, что виновато в этом само Кольцо. Правда, Бильбо заметил, что Кольцо меняет размеры и вес, потому считал необходимым приглядывать за ним (да и за тобой просил) в оба глаза. Он знал, как легко оно может соскользнуть с пальца, на который перед тем едва влезло.
– Да, об этом он предупреждал меня в последнем письме, - кивнул Фродо. - Я его с тех пор всегда на цепочке держу.
– Весьма разумно, - одобрил маг. - Вот свое долголетие Бильбо с Кольцом никогда не связывал. Здоровье он считал своей собственной заслугой и гордился этим еще как. Но в последние годы неуютно ему было. «Тонкий я стал, - говорил он, - словно размазанный». Это Кольцо брало над ним верх.
– И давно ты об этом знаешь? - снова спросил Фродо.
– Знаю? - задумчиво повторил Гэндальф. - Мудрые, Фродо, много знают. Но про этоКольцо наверняка я не знаю и сейчас. Догадываюсь о многом, но пока сомневаюсь. Надо проверить кое-что. А впервые я стал догадываться… постой, когда же? - маг потер лоб, - пожалуй, в тот год, когда Белый Совет выгнал темную силу из Сумеречья. А накануне битвы Пяти Воинств Бильбо нашел Кольцо. Очень мне тогда беспокойно стало, хотя и без причины вроде. Я все думал - откуда у Горлума взялось одно из Великих Колец? А что Кольцо его из Великих - в том сомневаться не приходилось. Потом этот странный рассказ Бильбо про свой «выигрыш». Не поверил я ему. А когда добился от него правды, понял: ведь это он пытается доказать свои права на Кольцо. Ну совсем как Горлум со своим «подарочком - на день рождения». Два вранья - и такие похожие - забеспокоишься тут. В чем дело? Ясно ведь - в Кольце. Это оно заставляло врать своих владельцев. Так я получил первое серьезное предупреждение. Я советовал Бильбо пользоваться им пореже, да только он не слушал, злиться начинал. А что мне было делать? Не отбирать же Кольцо силой, не было у меня на то права. Да и вреда это принесло бы немало. Я мог только ждать и наблюдать. Хотел посоветоваться с Саруманом Белым, да что-то меня удержало.
– Кто это? - спросил Фродо. - Никогда о нем не слышал.
– Ничего удивительного, - улыбнулся маг. - Он хоббитами не интересуется. До сих пор не интересовался, по крайней мере. Саруман - мудрейший из Мудрых, магистр Ордена и глава Совета. Но знания его росли вместе с его гордостью. Он не терпит, когда вмешиваются в его дела. А эльфийские кольца - малые и большие - он изучает давно. Только все, что он говорил на Советах, противоречило моим догадкам. Одних сомнений маловато для действий, и я все ждал, все наблюдал. С Бильбо ведь не случалось ничего плохого. Шли годы, и я снова начинал тревожиться: годы-то шли, да только не для Бильбо! Я успокаивал себя: «Подумаешь, - говорил я, - по материнской линии в роду у него много долгожителей. Куда торопиться? Подождем». И я ждал. Ждал до той самой ночи, когда он собрался уходить. Вот тут я увидел, как он мечется, и мне стало по-настоящему страшно. Никакие слова Сарумана уже не могли меня успокоить. Я своими глазами наблюдал, как действует темная сила. С тех пор я все пытаюсь постичь истину.
– Но ведь ему это не насовсем повредило? - с беспокойством спросил Фродо. - Он ведь оправится со временем, а?
– Ему уже лучше, - улыбнулся Гэндальф, но тут же нахмурился. - В этом мире, Фродо, все о Кольце может знать только одна сила. Правда, ни одна сила в мире не знает всего о хоббитах. Кроме меня, ими никто из Мудрых не интересуется. Это такая незаметная наука, хотя неожиданностей в ней полно. То эти хоббиты мягче масла, а то, глядишь, натыкаешься на них, как на старый древесный корень. Оказывается, некоторые из них способны сопротивляться Кольцу Власти дольше, чем думают Мудрые. Право, не стоит беспокоиться за Бильбо. Да, он долго владел Кольцом и пользовался им иногда, это еще будет сказываться. Думаю, нескоро сможет он увидеть Кольцо снова без опасности для себя. Но жить спокойно и даже счастливо, ему никто не мешает. Он ведь сумел расстаться с Кольцом по своей воле, а это очень важно. Нет, о почтенном Бильбо голова у меня больше не болит. Ты - другое дело. Я в последнее время только и занимаюсь этими симпатичными бестолковыми хоббитами. Ты даже не представляешь, какая будет потеря для всего Среднеземья, если темная сила накроет Шир и все ваши Пузиксы, Умниксы, Дудкинсы и Помочь-Лямкинсы (да, чуть не забыл чудаковатых Сумниксов!) станут ее рабами.
Фродо содрогнулся.
– С какой стати? - вырвалось у него. - И зачем этой силе такие рабы?
– Сдается мне, - слегка улыбнулся Гэндальф. - Что на ваше счастье, до недавних пор эта сила и знать не знала о каких-то там хоббитах. Но с недавнихпор ваше безопасное житье кончилось. Конечно, Врагу вы не нужны - слуг у него достаточно. Но больше он о вас не забудет, и не успокоится, пока не превратит счастливых и свободных хоббитов в жалких рабов. По злобе. И из мести.
– Злоба? Месть? - удивленно переспросил Фродо. - Но за что нам мстить? Я так и не понял, какое Врагу дело до нас с Бильбо и до нашего Кольца?
– Ему до всего есть дело, - вздохнул Гэндальф. - Ты пока не видишь грозящей опасности. Я покажу тебе. Я и сам долго сомневался, но теперь время пришло. Я покажу тебе. Дай-ка мне Кольцо на минутку!
Фродо с удивлением достал Кольцо, отцепил с цепочки и неохотно протянул магу. Оно показалось ему таким тяжелым, что он едва сумел вытянуть руку.
Гэндальф взял Кольцо. Оно сияло у него в пальцах чистым золотым блеском.
– Видишь на нем какие-нибудь знаки? - спросил он Фродо.
– Нет там ничего, - ответил хоббит, - и никогда не было. Я сто раз смотрел.
– Ну, тогда смотри еще! - и маг, к ужасу Фродо, бросил Кольцо в камин, в самый жар. Фродо вскрикнул и схватился за щипцы, но Гэндальф остановил его.
– Подожди! - приказал он, метнув на Фродо внимательный взгляд из-под косматых бровей.
С Кольцом ничего такого не происходило. Оно лежало себе на углях, темнея четким контуром. Спустя минуту-две Гэндальф поднялся, закрыл ставни и задернул занавеску. В комнате стало темно и тихо, только Сэмовы ножницы приглушенно клацали под окном. Маг еще немного постоял, глядя в огонь, потом щипцами выкатил Кольцо из камина и поднял его. Фродо перевел дух.
– Холодное! - сказал Гэндальф. - Держи!
Фродо принял Кольцо дрожащей рукой, и оно показалось ему плотнее и тяжелее обычного.
– Смотри внимательно, - велел Гэндальф.
Фродо вгляделся и, к своему изумлению, обнаружил на совершенно гладкой прежде внутренней поверхности ясно видимые письмена, начертанные тончайшими штрихами. Впрочем, нет, первое впечатление обмануло его. Знаки словно проступали огненно из глубины Кольца.
– Я не могу прочесть, - едва слышно произнес Фродо.
– Не можешь, - жестко подтвердил Гэндальф. - Зато я могу. Руны древние эльфийские, а язык - мордорский. Не надо ему здесь звучать. Я переведу для тебя надпись на Всеобщее наречие. Слушай!
– Это - Кольцо-Владыка. Это оно призвано сковать всех черною волей. Это его потерял Враг много веков назад, утратив вместе с ним большую часть своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен его получить.
Фродо сидел ни жив, ни мертв. Ему уже виделась ужасная длань, занесенная с Востока как грозовая туча, готовая накрыть и его, и Шир, и весь этот весенний мир.
– Но как же… - он запнулся, голос вдруг перестал ему повиноваться, - как же оно мне досталось?
– А-а, - протянул Гэндальф, - это длинная история. Начало ее теряется в Черных Годах, а память об этом времени осталась только у Мудрых. Если бы я решил рассказывать тебе все, нам и до зимы не управиться. Вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых древних ваших преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.
– Лишь бы теперь этого не случилось! - не сдержался Фродо.
– Мне тоже этого не хотелось бы, - согласился маг, - как не хотелось, уверяю тебя, всем, жившим под угрозой Мрака раньше. Только ведь их желания не спрашивали. Мы не выбираем времена. Мы можем только решать, как жить в те времена, которые выбрали нас. А наше с тобой, Фродо, время чернее день ото дня. Враг быстро входит в силу. Пока планы его зреют, но когда настанет их срок, нам придется туго. Нам пришлось бы очень туго даже без этой роковой находки… - Он показал глазами на Кольцо. - Оно нужно ему. Вернув утраченную мощь, он станет непобедим, тогда не устоят последние наши оплоты, и все земли скроет Вторая Тьма. Ему очень нужно это Кольцо. Три Кольца, светлейшие из всех, эльфийские владыки укрыли от Врага, он даже не коснулся их. Семью владели гномы. Три из них Враг обнаружил, четыре сожгли драконы. Девять Колец он подарил смертным. О! Это были величественные и гордые короли. С тех пор они в ловушке. Много веков назад попали они под власть Кольца и стали Призраками, тенями во мраке, самыми ужасными слугами Саурона. Много веков назад в мире в последний раз видели Девятерых, но - кто знает? Мрак растет, могут вернуться и они. Ладно, хватит! - оборвал себя маг. - Не стоит говорить об этом даже таким чудесным утром в мирном и уютном Шире.
– Вот оно как, Фродо… - продолжал он некоторое время спустя. - Девять - у него. Семь - считай, тоже, кроме тех, которых нет. Три пока скрыты. Но они не интересуют его. Одно, только Одно ему нужно, то, которое сделал он сам, то, которое он наделил своей собственной огромной силой, которое выковано для того, чтобы править остальными. Попади оно к нему в руки - тогда не устоять даже Трем эльфийским, а все, созданное с их помощью, придет в запустение.
Вот в чем ужас-то, Фродо! Он ведь думал, что Одно исчезло, что эльфы уничтожили его, ведь только так и должно было быть! И вдруг он узнает, что Одно нашлось. Теперь он ищет его, только об этом и думает. Оно - его величайшая надежда и наш величайший страх…
– Ну почему, почему его не уничтожили! - закричал Фродо. - Раз Враг такой могучий, раз Кольцо для него такая ценность, как же он потерял его? - рука Фродо стиснула Кольцо в кулаке, словно не желая отдавать протянувшимся призрачным щупальцам Мрака.
– Кольцо у него отобрали, - сказал Гэндальф. - Тогда эльфы не уступали ему в могуществе, к тому же многие люди были на их стороне, и какие люди! В ту пору нуменорцы пришли на помощь Среднеземью. Вот уж эту главу из древней истории следует рассказать! Тогда тоже сгущался Мрак, но на его фоне блистала величайшая доблесть, богатырские подвиги, и блистали не напрасно. Когда-нибудь я расскажу тебе о тех днях, а может, тебе расскажут другие, кто помнит их лучше… А пока скажу только главное: о том, как эта вещь попала к тебе.
Гил-Гэлад, Король Эльфов, и славный Элендил с Заокраинного Запада одолели Саурона в бою, хотя и ценой собственной жизни. Сын Элендила, Исилдур, отсек мечом палец Саурона вместе с Кольцом и взял его себе. Дух Саурона вынужден был бежать и долгие годы скрывался, пока тень его снова не обрела форму в дебрях Сумеречья. Но Кольцо… Кольцо пропало. Исилдура на берегу Реки, возле Оболони, подстерегли орки. Весь отряд пал в бою. Сам же Исилдур, надев Кольцо, бросился в воду и ушел бы, конечно, ведь орки не видели его, но тут Кольцо соскользнуло у него с пальца, и туча стрел накрыла его… - Гэндальф помолчал. - Там, в темных затонах Оболони, Кольцо исчезло из легенд и историй, кануло в небыль, но об этом знали немногие. Даже Совет не знал большего. И вот теперь, после долгих поисков и размышлений, я, кажется, могу продолжить историю Кольца Всевластья.
Века спустя, но все равно очень далеко от твоего времени, жил на берегах Реки, на самом краю Глухих Земель, искусный, быстрый народец. Думаю, они вам родня, скорее Хватам, чем прочим. Воду они любили, строили лодочки из тростника, рыбку ловили… И была там семья одна, зажиточная, уважаемая и многочисленная. Заправляла всем суровая и мудрая бабушка. Одного непоседливого отпрыска звали Смеагорл. Все-то ему интересны были всякие корни да начала. То он нырял в глубокие озера, то рылся под деревьями, то копал глубокие ямы и только наверх старался глаза не поднимать. Не нужны ему были ни солнышко, ни листва на деревьях, ни открытые всем ветрам вершины холмов.
И был у него друг по имени Деагорл, тоже вроде него, остроглазый, но не такой прыткий и послабее. Как-то раз отправились они на лодке к Оболони, там тогда цвели огромные поля ирисов. Смеагорл хлюпал по грязи возле берега, лягушек пугал, а Деагорл удил с лодки рыбу. Он уже задремывать начал, а тут такое клюнуло, что в миг его из лодки вон вынесло и ко дну потащило. Леску-то он выпустил, да в последний момент заметил на дне что-то блестящее и подхватил. А когда вынырнул, весь в водорослях, подплыл к берегу и поболтал в воде ладошкой - глядь! в руке у него оказалось дивное золотое кольцо! И так оно сияло и переливалось на солнце, что Деагорл закричал от радости. А с берега, из-за дерева наблюдал за ним его приятель. Пока незадачливый рыбак разглядывал свою находку, он подкрался к нему сзади и заглянул через плечо.
– Дай нам это, Деагорл, голубчик, - попросил он вкрадчиво.
– Это еще с какой стати? - опешил Деагорл.
– А с такой, что у нас день рождения, голубчик, мы его хотим.
– А мне-то что! - хмыкнул Деагорл. - Я тебе уже подарил подарок, хватит с тебя. А это я нашел, себе и оставлю.
– Конечно, конечно, голубчик, - согласился Смеагорл, схватил приятеля за горло и задушил его, так понравилась ему блестящая находка. А потом он надел Кольцо на палец.
О судьбе Деагорла так никто и не проведал. Убит он был далеко от дома, и тело хитро спрятано. Смеагорл же, вернувшись один, очень скоро обнаружил, что его не замечает никто, если только Кольца не снимать. Ох уж доволен он был своим открытием, и вся его подлая натура тут просто расцвела. Он выведывал чужие секреты, пакостил всем, кому только мог, подслушивал и подсматривал, подкрадывался незамеченным и скоро настолько опостылел всей родне, что они лупили его при каждой возможности, а он кусал их за ноги. Он принялся воровать и теперь уж не разговаривал ни с кем, только урчал сам с собою «горлум, горлум», вот его и прозвали Горлумом, прокляли и велели убираться вон. Бабушка, чтобы сохранить мир в семье, самолично выставила его из норы.
Он поскулил, поплакал, пожаловался на несправедливость и жестокость мира, но, делать нечего, пошел себе вверх по Реке. Встретил ручеек, текущий с гор, и пошел к его истоку. Невидимыми пальцами ловил он рыбу в горных озерах и поедал ее сырой. Как-то раз стояла большая жара, Горлуму напекло голову и, когда он склонился попить над озерной гладью, солнечные блики больно ударили его по глазам. Он удивился. Никогда не поднимая головы, он успел забыть о солнце, а теперь, вспомнив, глянул вверх и погрозил ему кулаком. Взгляд его задержался на вершинах Мглистых Гор впереди, и внезапно Горлум подумал: «Там, под горами, должно быть темно и прохладно. Там солнцу ни за что не достать меня. А у корней гор - должны же у них быть корни! - наверное, таятся удивительные загадки, о которых никогда не слышали наверху».
И вот ночью он поднялся высоко по склонам, отыскал пещеру, из которой вытекал ручей, и как червяк, извиваясь, заполз внутрь, скрылся в самом сердце гор и исчез из истории наземья. Кольцо ушло вместе с ним, и даже его создатель, вернув со временем часть утраченной силы, ничего не мог разузнать о нем.
– Горлум? Ты сказал - Горлум? - вдруг дошло до Фродо. - Так это та самая тварь, с которой повстречался Бильбо? Мерзкая история!
– А по-моему, печальная, - возразил маг. - На месте Горлума могли оказаться и другие, даже кое-кто из знакомых мне хоббитов.
Большинство-то хоббитов по-прежнему не брало эти разговоры в голову, но отмахиваться от беспокойных вестей становилось все затруднительнее. Некоторые ведь бывали по делам в Приграничье и тоже рассказывали о всяких неприятных диковинках.
Как-то раз, по весне, аккурат в год пятидесятилетия Фродо, в «Зеленом Драконе» - трактире на дороге в Уводье - в самой, можно сказать, середине Шира, состоялся примечательный разговор.
В углу, возле камина, сидел Сэм Гэмджи - сын Старичины Хэма, а против него нянчил кружку мельников Тэд Песошкинс. Вокруг собрался прочий деревенский люд, со вниманием прислушивавшийся к беседе.
– Много странного всякого слыхать у нас в последние дни, - говорил Сэм.
– А брось! - отмахнулся Тэд. - Ты слушай больше, не такое услышишь. Всякой брехни мне и дома хватает.
– Может у тебя дома брехни и хватает, про то тебе виднее - не спустил мельнику Сэм, - а в том, что говорят, правды больше, чем ты думаешь. Ведь разговоры откуда-то берутся верно? Вот хоть драконов возьми…
– Спасибо, обойдусь, - ответил Тэд, - Когда маленький был, на всю жизнь про них наслушался, а теперь они мне ни к чему. Есть один в Уводье, наш «Зеленый», и хватит. Верно, ребята? - спросил он под общий хохот собравшихся.
Сэм, посмеявшись вместе со всеми, гнул свое:
– Ладно, не хочешь драконов - не надо. А про ходячие деревья что скажешь? Говорят, видели одно за Вересковой Пустошью на днях…
– Да кто говорит-то?
– А братан мой, Хэл. Он тут работал в Перегорках у господина Умникса, а потом подался на охоту в Северную Четь и сам видел.
– Ага. Хэл твой вечно чего-то видит, особливо то, чего нету.
– Как это - нету? Высоченное, как вяз, а один шаг - семь ярдов!
– Ну стоит себе вяз и стоит, Эка невидаль!
– Да говорю тебе - шло оно! А потом, всякий знает - нету в Северной Чети вязов!
– Ну, значит твоему Хэлу и видеть нечего, - победно заявил Тэд.
Многие слушатели одобрительно засмеялись. По их мнению, Тэд заработал очко.
– Все равно, - не уступал Сэм, - Разве мало чудного народа сейчас проходит через Шир? Его что, только Хэл видит? А сколько их еще на границах сворачивает? Сам ведь знаешь, околотни отродясь так не суетились. Я вот слыхал, Эльфы на Запад уходят, к Морю идут, за Белые Башни. - Сэм неопределенно махнул рукой. Ни он сам, да и никто из собравшихся, не знали толком, где это самое Море и сколько до него добираться. Но всем было известно древнее предание о Серебристых Гаванях, где время от времени поднимают паруса эльфийские корабли, чтобы уйти из Среднеземья и никогда не возвращаться.
– И вот плывут они, плывут за Море, идут на Заокраинный Запад, а нас здесь оставляют, - пригорюнившись, говорил нараспев Сэм, похоже, видя перед собой эти гордые и печальные эльфийские корабли, но тут Тэд захохотал во все горло.
– Старые сказки! - авторитетно заявил он. - Ну, плывут и пусть себе плывут. Тебе-то какое дело? Или мне, положим. А потом, видал что ли кто, как они плывут? Да ни одна живая душа в Шире!
– Ну, не знаю, - задумчиво произнес Сэм. Он никому не рассказывал, как однажды издали вроде бы видел эльфа на опушке леса и сильно надеялся еще увидеть. Никакие другие истории из слышанных и детстве не запали ему в сердце так глубоко, как путанные и отрывочные предания об эльфийском народе.
– Даже в наших краях, - обиженно проговорил Сэм, - есть такие, которые знались с Дивным Народом. Вот хоть господин Сумникс, хозяин мой. Он тоже говорит, что эльфы уплывают, а уж он-то о них кое-что знает. А старый господин Бильбо куда больше знал и мне рассказывал, когда я еще мальчонкой был.
– А-а, оба сдвинутые! - пренебрежительно отмахнулся Тэд. - Ну, старый-то Бильбо просто сумасшедший был, но и Фродо, похоже, по той же дорожке пошел. Вот, значит, откуда твои новости! Так бы и сказал сразу, нам бы голову не морочил. Ладно, я - до дому. Ваше здоровье! - Тэд опорожнил кружку, громко стукнул ею по столу и вышел за порог.
Сэм больше не пытался никого убеждать. Он сидел себе в уголке и думал. Думал о том, что работы в усадьбе непочатый край, трава вон растет не по дням, а по часам, полоть надо… нет, не только сад был у него на уме. Наконец, он вздохнул, допил пиво и вышел потихоньку.
Было начало апреля. После недавнего ливня небо расчистилось, и поздние светлые сумерки незаметно перетекали в ночь. Хоббитон засыпал под ясными звездами, а Сэм неторопливо шагал но дороге и посвистывал задумчиво.
Примерно в это время после долгого отсутствия объявился Гэндальф. Раньше он заглядывал изредка, всегда - неожиданно, всегда - ночью. Посмотрит на Фродо, поговорит о пустяках и перед рассветом - был таков. А потом пропал. И вот уже лет девять о нем не было ни слуху, ни духу. Фродо уже подумывал с грустью, что, видать, хоббитские дела совсем перестали интересовать Гэндальфа Серого. Но вот как-то раз тем самым вечером, когда Сэм в задумчивости брел домой, в окне кабинета Фродо раздался знакомый стук. Фродо с радостью бросился открывать, и уже через минуту они с Гэндальфом сидели у окна, разглядывая друг друга.
– Все в порядке, а? - спросил Гэндальф. - Ты все такой же, Фродо!
– И ты тоже, - улыбнувшись, ответил Фродо, а про себя отметил, что Гэндальф выглядит усталым и постаревшим. Хоббит тут же засыпал его вопросами, и за разговорами о последних событиях, и о делах самого мага они засиделись далеко за полночь.
Наутро, после завтрака, Фродо затопил камин (после дождей было сыровато) и они снова уселись возле окна. В саду буйствовала зелень, и на каждом листочке, на каждой веточке бриллиантово посверкивали капельки росы. Гэндальфу припомнилась похожая весна - лет, кажется, семьдесят назад, - когда Бильбо сбежал из Засумок, не прихватив с собой даже носового платка. Пожалуй, седины у мага в голове с тех пор прибавилось, борода стала подлиннее, но глаза сверкали по-прежнему и курил он, развлекаясь пусканием колец, с прежним удовольствием. Фродо же, напротив, сидел, погрузившись в беспокойные мысли. Даже утренний свет замглился для него принесенными магом известиями. Наконец, он нарушил молчание.
– Ты вчера начал о кольце моем говорить, да сам же решил отложить до света. Ты сказал: оно опаснее, чем я думаю… Так что там с ним такое?
– Видишь ли, - неторопливо начал маг, - оно действительно оказалось неизмеримо могущественнее, чем я предполагал. Сила его столь велика, что никому из смертных не владеть им. Наоборот, это оно завладеет любым своим обладателем.
Это давняя история. Когда-то в Эрегионе эльфы отковали несколько, как вы их называете, волшебных колец. Одни были посильнее, другие - послабее. Сначала, пока они учились, кольца были слабые. Для эльфийских мастеров это была просто интересная задачка, но эльфийские забавы могут оказаться опасными для смертных. А Великие Кольца, изготовленные последними - опасны необыкновенно.
Видишь ли, милый мой, - маг испытующе взглянул на Фродо, - тот, кто владеет одним из Великих Колец, не умирает. Правда, и не живет тоже. Он просто продолжаетсядо тех пор, пока не устает от ноши времени. А если он еще и часто прибегает к Кольцу, для невидимости там, или для чего другого, - участь его еще горше. Он словно истачивается о время, бледнеет, выцветает, пока не сходит на нет, пока не исчезает для этого мира навсегда, пока не оказывается обречен вечно бродить в нездешнем сумраке под неусыпным взором темной силы, которой подвластны кольца. Это неизбежно, дело только во времени. Если обладатель Кольца крепок духом и чист и помыслах - позже, в прочих случаях - раньше, но темная сила неминуемо подчинит его себе.
– Ужас какой! - вырвалось у Фродо, и в кабинете повисло долгое молчание, прерываемое лишь щелканьем ножниц Сэма в саду.
– И давно ты узнал об этом? - вымолвил наконец Фродо. - А Бильбо как же? Он тоже знал?
– Не больше, чем он тебе рассказывал, - отозвался Гэндальф. - Не стал бы он оставлять тебе Кольцо, если бы считал его опасным. Оно ему казалось прекрасным и полезным, а всякие неприятности, с ним связанные, он относил на свой счет. Он говорил, что Кольцо постепенно занимаетвсе его мысли, он тревожился из-за него постоянно, но и думать не думал, что виновато в этом само Кольцо. Правда, Бильбо заметил, что Кольцо меняет размеры и вес, потому считал необходимым приглядывать за ним (да и за тобой просил) в оба глаза. Он знал, как легко оно может соскользнуть с пальца, на который перед тем едва влезло.
– Да, об этом он предупреждал меня в последнем письме, - кивнул Фродо. - Я его с тех пор всегда на цепочке держу.
– Весьма разумно, - одобрил маг. - Вот свое долголетие Бильбо с Кольцом никогда не связывал. Здоровье он считал своей собственной заслугой и гордился этим еще как. Но в последние годы неуютно ему было. «Тонкий я стал, - говорил он, - словно размазанный». Это Кольцо брало над ним верх.
– И давно ты об этом знаешь? - снова спросил Фродо.
– Знаю? - задумчиво повторил Гэндальф. - Мудрые, Фродо, много знают. Но про этоКольцо наверняка я не знаю и сейчас. Догадываюсь о многом, но пока сомневаюсь. Надо проверить кое-что. А впервые я стал догадываться… постой, когда же? - маг потер лоб, - пожалуй, в тот год, когда Белый Совет выгнал темную силу из Сумеречья. А накануне битвы Пяти Воинств Бильбо нашел Кольцо. Очень мне тогда беспокойно стало, хотя и без причины вроде. Я все думал - откуда у Горлума взялось одно из Великих Колец? А что Кольцо его из Великих - в том сомневаться не приходилось. Потом этот странный рассказ Бильбо про свой «выигрыш». Не поверил я ему. А когда добился от него правды, понял: ведь это он пытается доказать свои права на Кольцо. Ну совсем как Горлум со своим «подарочком - на день рождения». Два вранья - и такие похожие - забеспокоишься тут. В чем дело? Ясно ведь - в Кольце. Это оно заставляло врать своих владельцев. Так я получил первое серьезное предупреждение. Я советовал Бильбо пользоваться им пореже, да только он не слушал, злиться начинал. А что мне было делать? Не отбирать же Кольцо силой, не было у меня на то права. Да и вреда это принесло бы немало. Я мог только ждать и наблюдать. Хотел посоветоваться с Саруманом Белым, да что-то меня удержало.
– Кто это? - спросил Фродо. - Никогда о нем не слышал.
– Ничего удивительного, - улыбнулся маг. - Он хоббитами не интересуется. До сих пор не интересовался, по крайней мере. Саруман - мудрейший из Мудрых, магистр Ордена и глава Совета. Но знания его росли вместе с его гордостью. Он не терпит, когда вмешиваются в его дела. А эльфийские кольца - малые и большие - он изучает давно. Только все, что он говорил на Советах, противоречило моим догадкам. Одних сомнений маловато для действий, и я все ждал, все наблюдал. С Бильбо ведь не случалось ничего плохого. Шли годы, и я снова начинал тревожиться: годы-то шли, да только не для Бильбо! Я успокаивал себя: «Подумаешь, - говорил я, - по материнской линии в роду у него много долгожителей. Куда торопиться? Подождем». И я ждал. Ждал до той самой ночи, когда он собрался уходить. Вот тут я увидел, как он мечется, и мне стало по-настоящему страшно. Никакие слова Сарумана уже не могли меня успокоить. Я своими глазами наблюдал, как действует темная сила. С тех пор я все пытаюсь постичь истину.
– Но ведь ему это не насовсем повредило? - с беспокойством спросил Фродо. - Он ведь оправится со временем, а?
– Ему уже лучше, - улыбнулся Гэндальф, но тут же нахмурился. - В этом мире, Фродо, все о Кольце может знать только одна сила. Правда, ни одна сила в мире не знает всего о хоббитах. Кроме меня, ими никто из Мудрых не интересуется. Это такая незаметная наука, хотя неожиданностей в ней полно. То эти хоббиты мягче масла, а то, глядишь, натыкаешься на них, как на старый древесный корень. Оказывается, некоторые из них способны сопротивляться Кольцу Власти дольше, чем думают Мудрые. Право, не стоит беспокоиться за Бильбо. Да, он долго владел Кольцом и пользовался им иногда, это еще будет сказываться. Думаю, нескоро сможет он увидеть Кольцо снова без опасности для себя. Но жить спокойно и даже счастливо, ему никто не мешает. Он ведь сумел расстаться с Кольцом по своей воле, а это очень важно. Нет, о почтенном Бильбо голова у меня больше не болит. Ты - другое дело. Я в последнее время только и занимаюсь этими симпатичными бестолковыми хоббитами. Ты даже не представляешь, какая будет потеря для всего Среднеземья, если темная сила накроет Шир и все ваши Пузиксы, Умниксы, Дудкинсы и Помочь-Лямкинсы (да, чуть не забыл чудаковатых Сумниксов!) станут ее рабами.
Фродо содрогнулся.
– С какой стати? - вырвалось у него. - И зачем этой силе такие рабы?
– Сдается мне, - слегка улыбнулся Гэндальф. - Что на ваше счастье, до недавних пор эта сила и знать не знала о каких-то там хоббитах. Но с недавнихпор ваше безопасное житье кончилось. Конечно, Врагу вы не нужны - слуг у него достаточно. Но больше он о вас не забудет, и не успокоится, пока не превратит счастливых и свободных хоббитов в жалких рабов. По злобе. И из мести.
– Злоба? Месть? - удивленно переспросил Фродо. - Но за что нам мстить? Я так и не понял, какое Врагу дело до нас с Бильбо и до нашего Кольца?
– Ему до всего есть дело, - вздохнул Гэндальф. - Ты пока не видишь грозящей опасности. Я покажу тебе. Я и сам долго сомневался, но теперь время пришло. Я покажу тебе. Дай-ка мне Кольцо на минутку!
Фродо с удивлением достал Кольцо, отцепил с цепочки и неохотно протянул магу. Оно показалось ему таким тяжелым, что он едва сумел вытянуть руку.
Гэндальф взял Кольцо. Оно сияло у него в пальцах чистым золотым блеском.
– Видишь на нем какие-нибудь знаки? - спросил он Фродо.
– Нет там ничего, - ответил хоббит, - и никогда не было. Я сто раз смотрел.
– Ну, тогда смотри еще! - и маг, к ужасу Фродо, бросил Кольцо в камин, в самый жар. Фродо вскрикнул и схватился за щипцы, но Гэндальф остановил его.
– Подожди! - приказал он, метнув на Фродо внимательный взгляд из-под косматых бровей.
С Кольцом ничего такого не происходило. Оно лежало себе на углях, темнея четким контуром. Спустя минуту-две Гэндальф поднялся, закрыл ставни и задернул занавеску. В комнате стало темно и тихо, только Сэмовы ножницы приглушенно клацали под окном. Маг еще немного постоял, глядя в огонь, потом щипцами выкатил Кольцо из камина и поднял его. Фродо перевел дух.
– Холодное! - сказал Гэндальф. - Держи!
Фродо принял Кольцо дрожащей рукой, и оно показалось ему плотнее и тяжелее обычного.
– Смотри внимательно, - велел Гэндальф.
Фродо вгляделся и, к своему изумлению, обнаружил на совершенно гладкой прежде внутренней поверхности ясно видимые письмена, начертанные тончайшими штрихами. Впрочем, нет, первое впечатление обмануло его. Знаки словно проступали огненно из глубины Кольца.
– Не можешь, - жестко подтвердил Гэндальф. - Зато я могу. Руны древние эльфийские, а язык - мордорский. Не надо ему здесь звучать. Я переведу для тебя надпись на Всеобщее наречие. Слушай!
Здесь только две строчки из древнего заклинания, слишком памятного по эльфийским преданиям:
«Чтобы всех отыскать, воедино созвать
И единою черною волей сковать…».
Маг замолчал, а потом продолжал медленно, глухим голосом.
Три - эльфийским владыкам в подзвездный предел;
Семь - для гномов, царящих в подгорном просторе;
Девять - смертным, чей выверен срок, и удел.
И одно - Властелину на черном престоле.
В Мордоре, где вековечная тьма:
Чтобы всех отыскать, воедино созвать
И единою черною волей сковать.
В Мордоре, где вековечная тьма.
– Это - Кольцо-Владыка. Это оно призвано сковать всех черною волей. Это его потерял Враг много веков назад, утратив вместе с ним большую часть своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен его получить.
Фродо сидел ни жив, ни мертв. Ему уже виделась ужасная длань, занесенная с Востока как грозовая туча, готовая накрыть и его, и Шир, и весь этот весенний мир.
– Но как же… - он запнулся, голос вдруг перестал ему повиноваться, - как же оно мне досталось?
– А-а, - протянул Гэндальф, - это длинная история. Начало ее теряется в Черных Годах, а память об этом времени осталась только у Мудрых. Если бы я решил рассказывать тебе все, нам и до зимы не управиться. Вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых древних ваших преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.
– Лишь бы теперь этого не случилось! - не сдержался Фродо.
– Мне тоже этого не хотелось бы, - согласился маг, - как не хотелось, уверяю тебя, всем, жившим под угрозой Мрака раньше. Только ведь их желания не спрашивали. Мы не выбираем времена. Мы можем только решать, как жить в те времена, которые выбрали нас. А наше с тобой, Фродо, время чернее день ото дня. Враг быстро входит в силу. Пока планы его зреют, но когда настанет их срок, нам придется туго. Нам пришлось бы очень туго даже без этой роковой находки… - Он показал глазами на Кольцо. - Оно нужно ему. Вернув утраченную мощь, он станет непобедим, тогда не устоят последние наши оплоты, и все земли скроет Вторая Тьма. Ему очень нужно это Кольцо. Три Кольца, светлейшие из всех, эльфийские владыки укрыли от Врага, он даже не коснулся их. Семью владели гномы. Три из них Враг обнаружил, четыре сожгли драконы. Девять Колец он подарил смертным. О! Это были величественные и гордые короли. С тех пор они в ловушке. Много веков назад попали они под власть Кольца и стали Призраками, тенями во мраке, самыми ужасными слугами Саурона. Много веков назад в мире в последний раз видели Девятерых, но - кто знает? Мрак растет, могут вернуться и они. Ладно, хватит! - оборвал себя маг. - Не стоит говорить об этом даже таким чудесным утром в мирном и уютном Шире.
– Вот оно как, Фродо… - продолжал он некоторое время спустя. - Девять - у него. Семь - считай, тоже, кроме тех, которых нет. Три пока скрыты. Но они не интересуют его. Одно, только Одно ему нужно, то, которое сделал он сам, то, которое он наделил своей собственной огромной силой, которое выковано для того, чтобы править остальными. Попади оно к нему в руки - тогда не устоять даже Трем эльфийским, а все, созданное с их помощью, придет в запустение.
Вот в чем ужас-то, Фродо! Он ведь думал, что Одно исчезло, что эльфы уничтожили его, ведь только так и должно было быть! И вдруг он узнает, что Одно нашлось. Теперь он ищет его, только об этом и думает. Оно - его величайшая надежда и наш величайший страх…
– Ну почему, почему его не уничтожили! - закричал Фродо. - Раз Враг такой могучий, раз Кольцо для него такая ценность, как же он потерял его? - рука Фродо стиснула Кольцо в кулаке, словно не желая отдавать протянувшимся призрачным щупальцам Мрака.
– Кольцо у него отобрали, - сказал Гэндальф. - Тогда эльфы не уступали ему в могуществе, к тому же многие люди были на их стороне, и какие люди! В ту пору нуменорцы пришли на помощь Среднеземью. Вот уж эту главу из древней истории следует рассказать! Тогда тоже сгущался Мрак, но на его фоне блистала величайшая доблесть, богатырские подвиги, и блистали не напрасно. Когда-нибудь я расскажу тебе о тех днях, а может, тебе расскажут другие, кто помнит их лучше… А пока скажу только главное: о том, как эта вещь попала к тебе.
Гил-Гэлад, Король Эльфов, и славный Элендил с Заокраинного Запада одолели Саурона в бою, хотя и ценой собственной жизни. Сын Элендила, Исилдур, отсек мечом палец Саурона вместе с Кольцом и взял его себе. Дух Саурона вынужден был бежать и долгие годы скрывался, пока тень его снова не обрела форму в дебрях Сумеречья. Но Кольцо… Кольцо пропало. Исилдура на берегу Реки, возле Оболони, подстерегли орки. Весь отряд пал в бою. Сам же Исилдур, надев Кольцо, бросился в воду и ушел бы, конечно, ведь орки не видели его, но тут Кольцо соскользнуло у него с пальца, и туча стрел накрыла его… - Гэндальф помолчал. - Там, в темных затонах Оболони, Кольцо исчезло из легенд и историй, кануло в небыль, но об этом знали немногие. Даже Совет не знал большего. И вот теперь, после долгих поисков и размышлений, я, кажется, могу продолжить историю Кольца Всевластья.
Века спустя, но все равно очень далеко от твоего времени, жил на берегах Реки, на самом краю Глухих Земель, искусный, быстрый народец. Думаю, они вам родня, скорее Хватам, чем прочим. Воду они любили, строили лодочки из тростника, рыбку ловили… И была там семья одна, зажиточная, уважаемая и многочисленная. Заправляла всем суровая и мудрая бабушка. Одного непоседливого отпрыска звали Смеагорл. Все-то ему интересны были всякие корни да начала. То он нырял в глубокие озера, то рылся под деревьями, то копал глубокие ямы и только наверх старался глаза не поднимать. Не нужны ему были ни солнышко, ни листва на деревьях, ни открытые всем ветрам вершины холмов.
И был у него друг по имени Деагорл, тоже вроде него, остроглазый, но не такой прыткий и послабее. Как-то раз отправились они на лодке к Оболони, там тогда цвели огромные поля ирисов. Смеагорл хлюпал по грязи возле берега, лягушек пугал, а Деагорл удил с лодки рыбу. Он уже задремывать начал, а тут такое клюнуло, что в миг его из лодки вон вынесло и ко дну потащило. Леску-то он выпустил, да в последний момент заметил на дне что-то блестящее и подхватил. А когда вынырнул, весь в водорослях, подплыл к берегу и поболтал в воде ладошкой - глядь! в руке у него оказалось дивное золотое кольцо! И так оно сияло и переливалось на солнце, что Деагорл закричал от радости. А с берега, из-за дерева наблюдал за ним его приятель. Пока незадачливый рыбак разглядывал свою находку, он подкрался к нему сзади и заглянул через плечо.
– Дай нам это, Деагорл, голубчик, - попросил он вкрадчиво.
– Это еще с какой стати? - опешил Деагорл.
– А с такой, что у нас день рождения, голубчик, мы его хотим.
– А мне-то что! - хмыкнул Деагорл. - Я тебе уже подарил подарок, хватит с тебя. А это я нашел, себе и оставлю.
– Конечно, конечно, голубчик, - согласился Смеагорл, схватил приятеля за горло и задушил его, так понравилась ему блестящая находка. А потом он надел Кольцо на палец.
О судьбе Деагорла так никто и не проведал. Убит он был далеко от дома, и тело хитро спрятано. Смеагорл же, вернувшись один, очень скоро обнаружил, что его не замечает никто, если только Кольца не снимать. Ох уж доволен он был своим открытием, и вся его подлая натура тут просто расцвела. Он выведывал чужие секреты, пакостил всем, кому только мог, подслушивал и подсматривал, подкрадывался незамеченным и скоро настолько опостылел всей родне, что они лупили его при каждой возможности, а он кусал их за ноги. Он принялся воровать и теперь уж не разговаривал ни с кем, только урчал сам с собою «горлум, горлум», вот его и прозвали Горлумом, прокляли и велели убираться вон. Бабушка, чтобы сохранить мир в семье, самолично выставила его из норы.
Он поскулил, поплакал, пожаловался на несправедливость и жестокость мира, но, делать нечего, пошел себе вверх по Реке. Встретил ручеек, текущий с гор, и пошел к его истоку. Невидимыми пальцами ловил он рыбу в горных озерах и поедал ее сырой. Как-то раз стояла большая жара, Горлуму напекло голову и, когда он склонился попить над озерной гладью, солнечные блики больно ударили его по глазам. Он удивился. Никогда не поднимая головы, он успел забыть о солнце, а теперь, вспомнив, глянул вверх и погрозил ему кулаком. Взгляд его задержался на вершинах Мглистых Гор впереди, и внезапно Горлум подумал: «Там, под горами, должно быть темно и прохладно. Там солнцу ни за что не достать меня. А у корней гор - должны же у них быть корни! - наверное, таятся удивительные загадки, о которых никогда не слышали наверху».
И вот ночью он поднялся высоко по склонам, отыскал пещеру, из которой вытекал ручей, и как червяк, извиваясь, заполз внутрь, скрылся в самом сердце гор и исчез из истории наземья. Кольцо ушло вместе с ним, и даже его создатель, вернув со временем часть утраченной силы, ничего не мог разузнать о нем.
– Горлум? Ты сказал - Горлум? - вдруг дошло до Фродо. - Так это та самая тварь, с которой повстречался Бильбо? Мерзкая история!
– А по-моему, печальная, - возразил маг. - На месте Горлума могли оказаться и другие, даже кое-кто из знакомых мне хоббитов.