Однажды утром, едва мы проснулись, до нас донесся шум, который привел всех нас в большое смятение. Это было похоже на топот лошадей, а ржанье, которое мы услышали чуть позже, уже не оставляло никаких сомнений на этот счет. Помпо заржал в конюшне, и ему ответило несколько лошадей.
- Это индейцы! - и мы с отчаянием переглянулись.
Генрих, Франк и я вооружились ружьями, а Куджо взял свое длинное копье. Я быстро открыл одно окно и посмотрел наружу. Там действительно были лошади, но ни одного всадника! Лошадей было около двенадцати: среди них были белые, черные и в яблоках. Они бежали по лужайке, ржали и прыгали, резво размахивая хвостами и гривами. Они были без уздечек, без седел, - словом, без всякого следа, который указывал бы на то, что человеческая рука когда-либо касалась этих животных. Так оно и было на самом деле. Я понял, что это мустанги, дикие лошади пустыни.
Они, очевидно, спустились по течению ручья и вышли с восточной равнины. Их привлекла богатая растительность долины. Мы решили не дать им уйти отсюда.
Для этого нужно было только закрыть выход из долины. Но как это сделать без всякого шума! Они находились как раз против нашего дома, и нельзя было открыть дверь незаметно для них. Если бы они увидели нас, то, без сомнения, ускакали бы, и мы никогда больше не увидели бы их. Подойти к ним было невозможно. Однажды мы встречали целые стада мустангов, державшихся от нас на значительном расстоянии. Любопытно то, что лошадь, которая обыкновенно считается другом человека, больше всех диких животных боится нашего присутствия. Лошадь как будто чувствует, что человек нуждается в ее услугах и желает лишить ее свободы! Каждый раз, когда я вижу табун диких лошадей, я не могу не подумать, что среди них, наверное, есть несколько беглецов, которые сообщили своим товарищам, как с ними обращался человек, и внушили им мысль, что его следует остерегаться. Не подлежит сомнению то, что лошадь самое дикое животное.
Каким же образом нам стать владельцами этого табуна? Мы скоро придумали способ. Я попросил Куджо взять топор и следовать за мной. Мы выпрыгнули через заднее окно нашей хижины и, скрываясь за домом, прошли мимо конюшни таким образом, чтобы не привлекать внимание мустангов. Мы прошли по опушке и дошли до конца долины. Здесь Куджо сразу принялся за работу и меньше чем за полчаса свалил дерево и совершенно забаррикадировал проход. Поверх дерева мы набросали ветвей, так, что лошадь смогла бы разве что перелететь через это препятствие. Потом мы бегом вернулись домой, уже не стараясь скрыться от мустангов. Последние, увидев нас, бросились к лесу, но мы не приняли против этого никаких мер, прекрасно зная, что отныне им не удастся ускользнуть от нас. Помпо был взнуздан и оседлан. Мы приготовили лассо, и за три дня весь табун очутился в нашей власти.
Теперь, друзья мои, я думаю, что уже наскучил вам рассказами о наших приключениях. Я мог бы поведать вам еще много любопытного, но это в другой раз. Я мог бы рассказать вам, как мы поймали баранов и антилоп, как мы приручили буйвола и стали делать масло и сыр из молока самки, каким образом мы взрастили детенышей кугуара, черной медведицы и многих других хищных зверей. Я мог бы рассказать вам и о том, как мы с Куджо на наших лошадях путешествовали в "Лагерь скорби", - так мы назвали то место, где убиты были наши товарищи ,а также о том, как мы возвращались оттуда, увезя с собою две повозки и много других предметов первой необходимости. Я мог бы рассказать вам и многое другое, но вы, без сомнения, уже устали от моего длинного рассказа и с нетерпением ждете его конца.
Вот уже почти десять лет мы живем в этом оазисе. Все это время мы были счастливы и довольны своей судьбой. Бог благословил наши труды и увенчал их успехом. Но наши дети, как вы видите, выросли на природе, безо всякого воспитания, если не считать того, что мы им могли дать. Поэтому мы страстно желаем возвратиться к цивилизованной жизни. Ближайшей весной мы намерены отправиться в Сен-Луи. У нас уже все готово: наши повозки, наши лошади, товары, - все, кроме тех шкурок, которые мы добавим этой зимой. Я не знаю, вернемся ли мы когда-нибудь в этот уютный уголок, но воспоминание о нем никогда не изгладится из нашей памяти. А вернемся ли мы сюда или нет, это зависит от обстоятельств, которые готовит нам будущее. Однако мы намерены, оставляя долину, открыть все наши клетки, уничтожить все ограды, выпустить на свободу всех наших животных и дать им возможность вернуться к независимой жизни.
А теперь, друзья мои, я обращусь к вам с одной только просьбой. Время года - позднее. Вы свернули с вашей дороги, а зимой, как вам известно, опасно путешествовать по пустыне. Оставайтесь с нами здесь до весны, а потом мы уедем вместе с вами. Зима в этих местах непродолжительна, и я постараюсь, чтобы вы провели ее по возможности приятнее. Я обещаю вам очень интересную охоту, и когда наступит время, мы устроим большую охоту на бобров. Итак, ответьте, хотите ли вы остаться?
Заключение
Наш друг Мак Найт только и мечтал, чтобы остаться возле своей маленькой Луизы. Мы все знали, какие опасности ожидают нас в пустыне зимой. Здесь зима, как правильно заметил наш друг Рольф, непродолжительна, весна наступит скоро. Уединенная жизнь, которая предстояла нам здесь, имела свою прелесть, и мы приняли предложение нашего друга Рольфа.
Рольф исполнил свое обещание, всю зиму мы охотились, особенный интерес представляла для нас охота на бобров, которых мы убили около двух тысяч.
С наступлением весны мы готовы были к отъезду. Приготовлены были три повозки: две для шкур и третья для женщин; Рольф и сыновья должны были ехать верхом. Ограда парка была разобрана, а животные выпущены на свободу; накормив их досыта, мы предоставили их собственной судьбе и выехали из долины. Мы направились на север для того, чтобы поехать по старой дороге, ведущей в Сен-Луи. Прибыли туда мы в мае месяце, Рольф быстро продал свои меха и выручил большую сумму денег.
С тех пор прошло уже несколько лет. Автор этой книги жил в отдаленной стране и не получал никаких известий о Рольфе и его семье.
На днях я получил письмо от Рольфа, принесшее мне добрую весть о том, что все здоровы и чувствуют себя прекрасно. Франк и Генрих недавно окончили колледж. Теперь они уже настоящие мужчины. Маленькие Мария и Луиза уже окончили пансион. Наконец, письмо Рольфа содержало и другие крайне любопытные новости. В письме говорилось о четырех свадьбах. Генрих сделался женихом своей "маленькой сестры", черноволосой Луизы. Франк женился на очень красивой девушке, дочери одного плантатора из Миссури. Белокурой Марии с голубыми глазами предстояло связать свою судьбу с судьбой одного молодого купца, проведшего зиму с нами в долине. Я очень хорошо припоминаю, как он еще тогда ухаживал за маленькой Марией. Ну, а четвертая свадьба? На этот вопрос пусть ответят Куджо и его толстая Луиза.
Наконец, Рольф сообщал, что после свадебных празднеств он намерен возвратиться в долину. С ними поедут все: Мак Найт и новобрачные. Они возьмут с собой телеги, лошадей, быков и все принадлежности для скотоводства и земледелия. У них вполне определенный план. Они хотят основать небольшую колонию на патриархальных началах.
Чувствовалось, что письмо писал человек счастливый. Читая его, я вспомнил то приятное время, которое я провел в обществе этих мужественных людей, и благодарил судьбу за то, что она привела меня в "жилище в пустыне".
- Это индейцы! - и мы с отчаянием переглянулись.
Генрих, Франк и я вооружились ружьями, а Куджо взял свое длинное копье. Я быстро открыл одно окно и посмотрел наружу. Там действительно были лошади, но ни одного всадника! Лошадей было около двенадцати: среди них были белые, черные и в яблоках. Они бежали по лужайке, ржали и прыгали, резво размахивая хвостами и гривами. Они были без уздечек, без седел, - словом, без всякого следа, который указывал бы на то, что человеческая рука когда-либо касалась этих животных. Так оно и было на самом деле. Я понял, что это мустанги, дикие лошади пустыни.
Они, очевидно, спустились по течению ручья и вышли с восточной равнины. Их привлекла богатая растительность долины. Мы решили не дать им уйти отсюда.
Для этого нужно было только закрыть выход из долины. Но как это сделать без всякого шума! Они находились как раз против нашего дома, и нельзя было открыть дверь незаметно для них. Если бы они увидели нас, то, без сомнения, ускакали бы, и мы никогда больше не увидели бы их. Подойти к ним было невозможно. Однажды мы встречали целые стада мустангов, державшихся от нас на значительном расстоянии. Любопытно то, что лошадь, которая обыкновенно считается другом человека, больше всех диких животных боится нашего присутствия. Лошадь как будто чувствует, что человек нуждается в ее услугах и желает лишить ее свободы! Каждый раз, когда я вижу табун диких лошадей, я не могу не подумать, что среди них, наверное, есть несколько беглецов, которые сообщили своим товарищам, как с ними обращался человек, и внушили им мысль, что его следует остерегаться. Не подлежит сомнению то, что лошадь самое дикое животное.
Каким же образом нам стать владельцами этого табуна? Мы скоро придумали способ. Я попросил Куджо взять топор и следовать за мной. Мы выпрыгнули через заднее окно нашей хижины и, скрываясь за домом, прошли мимо конюшни таким образом, чтобы не привлекать внимание мустангов. Мы прошли по опушке и дошли до конца долины. Здесь Куджо сразу принялся за работу и меньше чем за полчаса свалил дерево и совершенно забаррикадировал проход. Поверх дерева мы набросали ветвей, так, что лошадь смогла бы разве что перелететь через это препятствие. Потом мы бегом вернулись домой, уже не стараясь скрыться от мустангов. Последние, увидев нас, бросились к лесу, но мы не приняли против этого никаких мер, прекрасно зная, что отныне им не удастся ускользнуть от нас. Помпо был взнуздан и оседлан. Мы приготовили лассо, и за три дня весь табун очутился в нашей власти.
Теперь, друзья мои, я думаю, что уже наскучил вам рассказами о наших приключениях. Я мог бы поведать вам еще много любопытного, но это в другой раз. Я мог бы рассказать вам, как мы поймали баранов и антилоп, как мы приручили буйвола и стали делать масло и сыр из молока самки, каким образом мы взрастили детенышей кугуара, черной медведицы и многих других хищных зверей. Я мог бы рассказать вам и о том, как мы с Куджо на наших лошадях путешествовали в "Лагерь скорби", - так мы назвали то место, где убиты были наши товарищи ,а также о том, как мы возвращались оттуда, увезя с собою две повозки и много других предметов первой необходимости. Я мог бы рассказать вам и многое другое, но вы, без сомнения, уже устали от моего длинного рассказа и с нетерпением ждете его конца.
Вот уже почти десять лет мы живем в этом оазисе. Все это время мы были счастливы и довольны своей судьбой. Бог благословил наши труды и увенчал их успехом. Но наши дети, как вы видите, выросли на природе, безо всякого воспитания, если не считать того, что мы им могли дать. Поэтому мы страстно желаем возвратиться к цивилизованной жизни. Ближайшей весной мы намерены отправиться в Сен-Луи. У нас уже все готово: наши повозки, наши лошади, товары, - все, кроме тех шкурок, которые мы добавим этой зимой. Я не знаю, вернемся ли мы когда-нибудь в этот уютный уголок, но воспоминание о нем никогда не изгладится из нашей памяти. А вернемся ли мы сюда или нет, это зависит от обстоятельств, которые готовит нам будущее. Однако мы намерены, оставляя долину, открыть все наши клетки, уничтожить все ограды, выпустить на свободу всех наших животных и дать им возможность вернуться к независимой жизни.
А теперь, друзья мои, я обращусь к вам с одной только просьбой. Время года - позднее. Вы свернули с вашей дороги, а зимой, как вам известно, опасно путешествовать по пустыне. Оставайтесь с нами здесь до весны, а потом мы уедем вместе с вами. Зима в этих местах непродолжительна, и я постараюсь, чтобы вы провели ее по возможности приятнее. Я обещаю вам очень интересную охоту, и когда наступит время, мы устроим большую охоту на бобров. Итак, ответьте, хотите ли вы остаться?
Заключение
Наш друг Мак Найт только и мечтал, чтобы остаться возле своей маленькой Луизы. Мы все знали, какие опасности ожидают нас в пустыне зимой. Здесь зима, как правильно заметил наш друг Рольф, непродолжительна, весна наступит скоро. Уединенная жизнь, которая предстояла нам здесь, имела свою прелесть, и мы приняли предложение нашего друга Рольфа.
Рольф исполнил свое обещание, всю зиму мы охотились, особенный интерес представляла для нас охота на бобров, которых мы убили около двух тысяч.
С наступлением весны мы готовы были к отъезду. Приготовлены были три повозки: две для шкур и третья для женщин; Рольф и сыновья должны были ехать верхом. Ограда парка была разобрана, а животные выпущены на свободу; накормив их досыта, мы предоставили их собственной судьбе и выехали из долины. Мы направились на север для того, чтобы поехать по старой дороге, ведущей в Сен-Луи. Прибыли туда мы в мае месяце, Рольф быстро продал свои меха и выручил большую сумму денег.
С тех пор прошло уже несколько лет. Автор этой книги жил в отдаленной стране и не получал никаких известий о Рольфе и его семье.
На днях я получил письмо от Рольфа, принесшее мне добрую весть о том, что все здоровы и чувствуют себя прекрасно. Франк и Генрих недавно окончили колледж. Теперь они уже настоящие мужчины. Маленькие Мария и Луиза уже окончили пансион. Наконец, письмо Рольфа содержало и другие крайне любопытные новости. В письме говорилось о четырех свадьбах. Генрих сделался женихом своей "маленькой сестры", черноволосой Луизы. Франк женился на очень красивой девушке, дочери одного плантатора из Миссури. Белокурой Марии с голубыми глазами предстояло связать свою судьбу с судьбой одного молодого купца, проведшего зиму с нами в долине. Я очень хорошо припоминаю, как он еще тогда ухаживал за маленькой Марией. Ну, а четвертая свадьба? На этот вопрос пусть ответят Куджо и его толстая Луиза.
Наконец, Рольф сообщал, что после свадебных празднеств он намерен возвратиться в долину. С ними поедут все: Мак Найт и новобрачные. Они возьмут с собой телеги, лошадей, быков и все принадлежности для скотоводства и земледелия. У них вполне определенный план. Они хотят основать небольшую колонию на патриархальных началах.
Чувствовалось, что письмо писал человек счастливый. Читая его, я вспомнил то приятное время, которое я провел в обществе этих мужественных людей, и благодарил судьбу за то, что она привела меня в "жилище в пустыне".