Страница:
В центре павильона, на черном полу сидела женщина. Длинные, давно немытые и нечесаные волосы серыми космами падали на ее лицо, лохмотья когда-то, видимо, бывшие белым платьем, едва прикрывали худое тело. Руки с обломанными ногтями перебирали какое-то тряпье.
– Кэтрин!? – воскликнула потрясенная Дона. Кристоф мгновенно погасил магический огонь. – Что ты здесь делаешь?
Женщина не обернулась, продолжая копаться в груде мусора, наваленного перед ней. Вилисса взглянула на колдуна и увидела на его лице выражение сдержанного бешенства. Но когда он заговорил, его голос звучал очень мягко:
– Кэти, ты здесь одна?
Бормотание стало громче. Дона разобрала несколько слов, произнесенных на гелике[8]. Кристоф наклонился над ней, попытался взять за руку. Но она вырвалась и отползла в сторону.
– Бесполезно, – тихо произнесла Дона. – Она не понимает тебя.
Колдун резко вздохнул, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил сотовый телефон и пошел к лестнице. Проходя мимо одного из портретов, мельком глянул на него. На полотне был изображен рыжеволосый молодой человек с резкими, неправильными чертами лица. Герберт. Первый и последний «птенец» Кристофа, погибший давным-давно.
Некромант поднялся в вестибюль, и через минуту оттуда послышался его голос.
– Анри? Добрый вечер, друг мой. – Его резкий тон явно не предвещал собеседнику ничего хорошего. – Как у меня дела? Прекрасно!
Дона невольно улыбнулась, окидывая холл взглядом. Кэтрин натащила сюда кучу хлама. Черепки ваз лежали на полу вперемешку со старыми костями, камнями и лоскутками, образуя странный орнамент. В углу виднелся полураскрытый гроб. Видимо, в нем несчастная спала. Рядом растекалась большая лужа крови.
– Кэтрин, дорогая… – легко переборов некоторую брезгливость, смешанную с жалостью, вилисса присела рядом с родственницей. Медленно протянула руку, коснулась ее плеча. – Ты меня не узнаешь?
– Почему она здесь?! – прогремел сверху голос Кристофа, эхом отдаваясь от стен. – Я спрашиваю, почему она не с тобой? Что?! Потерял?! Тогда почему ты ее не ищешь? А мне плевать, чем ты занят! Обошел не всех марсельских шлюх?!
– Как же ты здесь оказалась? – не обращая внимания на гневный рык, ласково спросила Дона. – Почему не пришла к Кристофу или ко мне?
Безумица медленно повернула голову. У нее были странные бесцветные глаза. Прозрачные, как вода. Пустые. И только в глубине расширенных зрачков поблескивали зеленые искры…
Кэтрин была уникальна. Еще человеком она обладала удивительными способностями. Редкий случай врожденного некромантического дара. Простая баварская крестьянка оказалась бэньши – она ощущала приближение чужой смерти, чувствовала мгновение, когда душа покидала тело. Могла общаться с потусторонними сущностями. Но, к сожалению, сознание ее было замутнено. Время от времени она впадала в состояние полной прострации, не понимала, что делает и где находится.
– Ты знаешь, что ее нельзя оставлять одну, – голос Кристофа зазвучал глухо и угрожающе. – Ты устал? Тогда почему бы тебе не вывести ее на солнце?.. Чтобы через четыре часа ты был здесь. Нет рейсов? Закажи чартер!
Кэтрин, безучастная к своей судьбе, протянула руку и схватила сумочку Доны. Видимо, ее привлекла блестящая пряжка. Вилисса не стала возражать.
На лестнице послышались быстрые шаги. Кадаверциан спустился вниз и, судя по каменному лицу, он был в бешенстве.
– Анри скоро будет здесь, – произнес он сквозь зубы. – Этот фанфарон прохлаждается в своем марсельском замке, а его ученица в лохмотьях бродит по чужой стране, будто последняя нищенка.
– Я могу его понять. – Дона наблюдала, как Кэтрин сосредоточенно потрошит ее сумочку. – Триста лет быть связанным с сумасшедшей. Не отходить от нее ни на шаг…
– Он знал, что она безумна, – возразил Кристоф. Бэньши, разрисовывающая пол помадой вилиссы, добралась до сапог колдуна, и ему пришлось отступить на шаг. – Я говорил Анри, что помешанный некромант это не прекрасная Жизель, потерявшая разум от любви. Но юный герцог решил, что будет весьма романтично спасти от костра деревенскую девушку, которую взбешенные крестьяне считали ведьмой. И сделал ее своей возлюбленной ученицей. Хотел переплюнуть Вольфгера. Мечтал о славе выдающегося учителя.
Услышав имя мэтра, Кэтрин неожиданно замерла. Посмотрела на колдуна, словно узнавая его, но ее внимание тут же угасло. Она снова принялась рисовать одной ей понятные символы.
– В клане происходит черт знает что, – продолжил Кристоф, обводя бешеным взглядом безмятежно глядящие со стен портреты. – «Могильная гниль». Сумасшедшая кадаверциан. Рамон со своими нелепыми обвинениями. Рапаиты, шляющиеся по городу.
– Послушай, – Дона поднялась с пола, перешагнула через орнамент на каменных плитах. – Ты не думаешь, что это она создала «улей»?
– Надеюсь узнать в ближайшее время, – сухо отозвался некромант. – Надо увести ее отсюда.
– А как же сведения о лигаментиа? Ты хотел посмотреть…
Кристоф взглянул на дверь, ведущую в библиотеку. Дона видела, как хочется ему найти хоть какой-то намек на произошедшее в прошлом. Но ответственность за клан в настоящем победила.
– Позже, – сказал он решительно.
Кэтрин пришла в себя в машине.
Сначала она сидела, забившись на заднее сиденье, закутанная в куртку Кристофа, крепко прижимая к груди сумочку Доны. Время от времени вилисса посматривала на баварку, но не успела заметить, когда в прозрачных глазах женщины появился проблеск разума. Поэтому вопрос, произнесенный чувственным грудным голосом, заставил ее вздрогнуть.
– Где я?
Дона стремительно обернулась. Кэтрин с легким недоумением оглядывалась по сторонам. Зимняя Столица, проносящаяся за окном машины, вызвала у нее удивленный возглас. Затем кадаверциан с гримасой отвращения увидела свои лохмотья, грязные руки, отбросила в сторону чужую сумку.
– С возвращением, – улыбнулся Кристоф, поворачивая зеркало заднего вида, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Здравствуй, Крис. Рада тебя видеть, Дона. – Она снова осмотрелась. – Что я успела натворить?
– Пока неизвестно, – ответила вилисса, в очередной раз с изумлением наблюдая за удивительным преображением безумной нищенки. Движения женщины стали вдруг плавными и грациозными. В лице появилась удивительная притягательность, а глаза засверкали зелеными огнями.
– Что значит неизвестно?! – воскликнула она с тревогой.
– Когда ты последний раз создавала рапаита? – спросил Кристоф.
Машина вылетела на обледеневший участок дороги и колдун сбросил скорость.
– Ты же знаешь, я их никогда не создавала, – отозвалась Кэтрин, машинально пытаясь пригладить растрепанные волосы. – Предпочитаю работать с умкову[9]. Что произошло?
Дона коротко рассказала о своем приключении с участием Рамона Вьесчи и агрессивного некромантического создания.
Баварка задумалась. На мгновение ее глаза приобрели отсутствующее выражение, но тут же снова заблестели.
– Какой сейчас год?
Кристоф ответил. Кэтрин прерывисто вздохнула и прошептала:
– Пять лет…
Дона поймала в зеркале взгляд кадаверциана. Похоже, он думал о том же, что и она. Раньше затмения воспитанницы Анри длились не больше пары месяцев.
– Мне очень жаль, – заговорила Кэтрин снова. – Но я ничего не помню. Я могла сделать все, что угодно, не осознавая этого. – Брови женщины угрожающе сдвинулись. – И я не знаю, сколько времени провела в одиночестве.
– Твой учитель скоро будет здесь… – Кристоф не договорил. В его кармане вдруг зазвонил телефон. – А вот, наверное, и он.
Держа руль одной рукой, мастер Смерти вытащил мобильный, взглянул на высветившийся номер и помрачнел.
– Да, Сэм… Уже еду. Сейчас буду. Ничего не делай.
Машина рванула вперед так, что Дону вдавило в сиденье.
– Что-то с Вивианом?
Колдун кивнул и до самого дома больше не произнес ни слова. Бросив автомобиль у подъезда, взбежал по лестнице, торопливо вошел в холл. Махнул рукой в сторону гостиной, обронил через плечо:
– Располагайтесь.
И скрылся в глубине особняка. Только глухо стукнула дверь подвала.
Разговор с Анри де Вольеном состоялся уже под утро. Но Кристоф в нем не участвовал. Он так и не вернулся из лаборатории.
Дона сидела в кресле, устало прислонившись виском к спинке, и слушала гневные возгласы Кэтрин, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери гостиной. Баварка в очень крепких выражениях высказывала учителю все, что думает о его безответственности и легкомыслии. Тот пытался возражать и оправдываться.
– Душа моя! – восклицал он по-немецки со своим неистребимым французским акцентом. – Ты пропала! Исчезла из запертого дома! Я искал тебя, но…
– Моей силой мог воспользоваться любой! Я сама могла сделать, что угодно! Неужели не помнишь, как в прошлый раз…
– Тише… тише, давай не будем сейчас об этом… – он понизил голос. – Мне бы не хотелось обсуждать это маленькое недоразумение. Тем более, мы все решили…
– Боишься, что Кристоф услышит? – не без яда в голосе осведомилась Кэтрин. – Будь уверен, он обязательно узнает об этом «маленьком недоразумении»! И если это я создала рапаита, который напал на вьесчи, то я лично буду требовать, чтобы ты был наказан!
«Он прав, – подумала Дона, вспоминая слова кадаверциана, – дела в клане далеки от благополучия».
Глава 5
Напрягая зрение, Вивиан постарался рассмотреть неожиданного посетителя. Тот сидел на подоконнике, опираясь спиной о косяк, и задумчиво курил сигару. Бледное лицо казалось высокомерным и пустым одновременно, словно гость пребывал в состоянии глубокой погруженности в себя самого, и его раздражали любые попытки окружающих прервать размышления. В спутанных каштановых волосах виднелось несколько белых прядей. Коротковатые рукава коричневого пиджака открывали худые запястья. На одном из них узник фэриартос заметил продольный светлый шрам, с двух сторон которого виднелись белые точки.
– Что тебе надо?
Странный визитер внимательно посмотрел на Вивиана:
– Мне надо знать, какая роль в судьбе отмеряна судьбою… – тихо и напевно произнес незнакомец, снова затянулся и выпустил струю беловатого дыма.
Говорил он, почти не разжимая губ, но его голос гулко отозвался в голове пленника.
– Ты один из них?
– Когда умрешь во второй раз, закрой глаза, и тень опустится. Ты слишком долго боролся с ней.
– Что за бред ты несешь?!
– Еще увидимся. – Гость спрыгнул на пол, и вокруг снова стало темно…
Вивиан проснулся мгновенно, как будто не смыкал глаз. Голова была ясной, отдохнувшее тело казалось небывало сильным и ловким. Вот только что-то мешало. Перевернувшись на спину, он увидел над собой Идалию. Та нетерпеливо ткнула его носком туфельки в бок и спросила:
– Ну что? Очнулся?
– Остыл? – В дверях стоял Виктор и добродушно усмехался.
– Идем, школяр, – сказала Идалия, теребя свой кулон, и только теперь Вивиану удалось разглядеть, что это маленький золотой подсолнух. – Идем, я хочу рассказать тебе кое-что…
Небольшая комната, в которую они пришли, поражала контрастностью оттенков. Все столы и стулья были из черного дерева, на потолке темнела бронзовая люстра. В черной керамической вазе на полу сиял солнечной желтизной огромный букет подсолнухов, а светло-лимонные обои и ковер казались сделанными из настоящих золотых нитей.
Вивиан опустился на низкий, неудобный стул. Виктор встал за его спиной, Идалия расположилась на диванчике напротив.
– Мы называем друг друга кровные братья. И теперь ты – один из нас. – Девушка помолчала и первый раз с момента знакомства посмотрела на Вивиана внимательно и почти дружелюбно. – Это большая честь для смертного.
– А также для того, кто стал бессмертным, – добавил Виктор.
– Все мы посвятили свою жизнь магии Искусства, – продолжила Идалия. – Художники, скульпторы, музыканты… Нас не много, но мы создаем и храним величайшие произведения. Мы ценим красоту, талант и гармонию – самое ценное, что только может существовать в мире. Поэтому бессмертие дарим лишь прекрасным и одаренным людям. Однако, иногда судьба вынуждает нас вмешиваться в жизнь других кланов, чтобы сохранить то, чем мы так дорожим.
– Я хочу знать, – внезапно севшим голосом сказал Вивиан. – Ты говорила, вы – Фэриартос. А кто я?
– Лично мне, – Идалия пожала плечами, – это не интересно.
– Но кто-то… сделал меня таким. Почему я оказался один в подвале? Как вы нашли меня? Зачем привели сюда?
– Лучше побеспокойся о том, где ты можешь очутиться дальше, – дружески посоветовал Виктор.
– Так вы беспокоитесь о моем будущем? – язвительно поинтересовался Вивиан. – Вас волнует исключительно мое благополучие? Поэтому вы притащили меня в этот дом и заперли здесь? Отказываетесь отвечать на вопросы и осыпаете насмешками при каждом удобном случае? Зачем я вам нужен? – Вивиан подался вперед и схватил Идалию за руку. – Скажи мне правду!
Девушка зашипела от боли, пытаясь освободиться:
– Ты забываешься, парвус[11]! Я оказываю тебе милость уже тем, что сижу рядом!
Сзади на плечи опустились тяжелые ладони, и Вивиан почувствовал, как мгновенно онемели руки. Тягучая чужая сила переламывала его волю, полностью подчиняя себе. Идалия вырвалась и гневно потерла запястье.
– Тебя нашли в грязной канаве, – она согнула и снова выпрямила изящные пальцы, – и ты можешь отправиться обратно в любую минуту.
– Но я бы не советовал этого делать, – мягко заметил Виктор. – Мы очень вежливы с тобой. Тхорнисхи сожрали бы тебя в одну секунду, ты и пикнуть бы не успел.
– Или асиманы пустили на опыты, – закончила Идалия. При словах «тхорнисхи» и «асиманы» темная сила в душе Вивиана едва ощутимо шевельнулась. И это вызвало новую вспышку раздражения:
– Я должен знать больше! Все то, что знаете вы.
Девушка усмехнулась:
– Чтобы узнать все, что знаем мы, тебе понадобится не одно столетие, мальчик. Если ты выживешь.
– Ты хочешь выжить? – спросил Виктор мягко.
Ответ не требовался.
Выжить Вивиан хотел. Только это его и держало. Каждый вечер, после обычной дозы крови, темная половина начинала требовать мести, шепча о том, как чудесно было бы разнести в клочья этот дом. Сам же узник мечтал хотя бы сбежать отсюда. Но, как бы странно это ни звучало, выхода из особняка не было. Куда бы Вивиан ни шел, он всегда оказывался в одной и той же комнате.
Бесконечный заколдованный круг доводил до бешенства. Наверное, в другое время, в другой жизни, он бы, пожалуй, свихнулся. Однако теперь темная сила, поселившаяся в душе, внушала уверенность, что у всего происходящего есть разумное объяснение. Просто нужно набраться терпения. Просто – подождать…
Идалия сидела на низком пуфике перед зеркалом, медленно расчесывая черные волосы. Она приказала Вивиану подать завтрак в гостиную, и теперь «слуга» ожидал у двери, стараясь как можно реже смотреть на девушку. Полупрозрачный пеньюар пепельно-голубого цвета – домашняя одежда фэри – не скрывал практически ничего. Казалось, она сидит почти голышом. Однако чужое присутствие ее совершенно не смущало.
– Подай мне кровь, – велела Идалия, отложив, наконец, расческу. – И не забудь подогреть, как я вчера тебя учила.
Темная половина души злобно заворчала, но Вивиан молча подошел ближе. Первое правило, которому его научила фэри – уважать старших. И «уважение», которое она вбивала в него с помощью магии, означало непременную подачу крови на завтрак наставнице.
Держа в руках высокий хрустальный бокал, Вивиан мысленно представил, как в жидкость опускается горячий шарик, и та постепенно нагревается до температуры живого тела – тридцати шести и шести десятых градуса. Это действие предполагало магическое влияние на температуру «завтрака». Но фантазиям не суждено было сбыться. В реальности кровь вдруг закипела с грозным бульканьем, Идалия удивленно обернулась, и в это мгновение бокал взорвался. Ковер, зеркало и пуф оказались заляпаны густо-красными вязкими пятнами. Фэри успела отшатнуться, и ей досталось меньше, но по волосам, левой половине шеи и груди, пропитывая пеньюар, неторопливо ползли горячие липкие струйки.
Девушка вскочила, на мгновение потеряв голос от бешенства.
– Безрукий кретин!!..
«Вторая половина» Вивиана удовлетворенно мурчала. Ей абсолютно и безоговорочно нравилась произошедшая неприятность. Рассерженное лицо Идалии доставляло не меньше удовольствия, чем ее обнаженная грудь.
– Убожество! Ты ничему никогда не научишься! – Девушка нервно вскочила и теперь наблюдала, как регенерирует ее обожженная кожа. – Если в следующий раз сделаешь что-нибудь подобное, на неделю останешься без еды.
Теперь от бешенства заколотило Вивиана. Он швырнул на пол ножку разбитого бокала, которую все еще сжимал в кулаке.
– Я сделал это не специально! У меня нет магической практики! Никакой!
– Меня это не волнует. Чтобы к моему возвращению здесь было чисто, – высокомерно заявила фэри и величественно удалилась в смежную со спальней ванную комнату.
Парень с раздражением проводил ее взглядом.
Хотя, как бы он ни злился, убирать все равно придется. Если не сделать этого добровольно, Идалия заставит с помощью магии. Однако Вивиан не успел сделать ни одного движения. С домом внезапно начала твориться очередная чертовщина.
Сначала возник звук. Мягкий, нежный шелест. Затем повеяло ароматом свежести… и стены начали таять. Они колыхались, словно тростник, по которому плеснула волна, лучились разноцветными бликами, а потом стали падать одна за другой, как театральные драпировки.
Вивиан увидел, что стоит в самом начале бесконечной анфилады полупрозрачных залов. Вереница комнат понеслась навстречу пленнику фэриартос, с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах, и перехватило дыхание, хотя сам он не сдвинулся с места. Впереди четко обозначился черный прямоугольник. В нем виднелся кусок улицы с растрескавшимся асфальтом, дорожка, уходящая в глубину сада, старая липа… Преодолевая сопротивление воздуха, Вивиан шагнул вперед, но его тут же схватили за плечо и дернули назад. Рядом стоял Виктор, а гостиная постепенно приобретала прежние, нормальные размеры и внешний вид.
Фэриартос был в ярости, но, сделав огромное усилие, заставил себя успокоиться. Криво усмехнулся, рассматривая заляпанного кровью «подопечного»:
– Хорошо выглядишь, жаль, что не я набил тебе морду. Где Идалия?
Вивиан машинально кивнул в сторону ванны и спросил:
– Что это было?
– Нашему дому ты неприятен так же, как и мне, – буркнул Виктор и скрылся за дверью, где плескалась в джакузи его родственница.
Спустя минуту они вышли вместе. Одетая в короткий купальный халатик, Идалия с мокрыми волосами торопливо подошла к окну. Выглянула на улицу, а потом развернулась к Виктору. Фэриартос стали беседовать на том же самом языке, фразами на котором обменивались по дороге из подвала. А Вивиан неожиданно с удивлением сообразил, что понимает каждое слово.
Он сделал вид, будто занят уборкой гостиной, схватив первую попавшуюся под руки салфетку, и жадно прислушивался к разговору.
– Прекрати обучать его магии! – гневно и жестко приказал Виктор.
– Я не обучаю! – воскликнула она. – Он всего лишь приготовил мне завтрак.
– Идалия, ты ведь понимаешь, чем мы здесь заняты? Для чего делается все это. – Виктор взял ее за локоть и произнес угрожающе: – Если Фрэнсис узнает…
– Ему не о чем узнавать! – воскликнула фэри. – Я делаю только то, о чем он просит!
– Я вижу, ты жалеешь этого мальчишку. – Он мельком взглянул на Вивиана, тщательно вытирающего зеркало. – Так все и начинается обычно. Сначала сочувствие, потом симпатия…
– Виктор, послушай, – голос девушки понизился до шепота, – но он ведь ни в чем не виноват. Я наблюдаю за ним, он действительно неплохой парень. Почему бы нам просто не оставить его жить здесь? Он может…
– Ты сама понимаешь, о чем говоришь?! – со злостью перебил ее собрат.
Идалия глубоко вздохнула, убрала за ухо влажный локон:
– Извини. Ты прав. Я не должна… – Она не договорила, туже стянула халат у горла и ушла в спальню.
Виктор проводил ее мрачным взглядом и стремительной легкой походкой, отличающей фэри, пошел к выходу. У самой двери оглянулся, посмотрел на гостя и сказал:
– Вымой морду, наконец, на тебя смотреть противно.
Вивиан в ярости сжал салфетку – на ковер потекла струйка грязной крови. Постарался дышать медленно и ровно. Обычно это помогало успокоиться. Но не сейчас.
Упав в кресло от внезапной усталости, он закрыл глаза и прижался затылком к подголовнику. «Ведь была же у меня нормальная жизнь?! – хотелось крикнуть ему. – Кем я был? Каким? И что, черт побери, этим фэри нужно от меня?!»
Мучительные размышления оборвало легкое похлопывание по щеке. Рядом, чуть наклонившись, стояла Идалия. Высушенные волосы пушистыми прядками падали на ее щеки, в прекрасных темных глазах отражалась едва заметная настороженность. Длинную шею охватывала черная бархотка с крошечным золотым подсолнухом, красивые покатые плечи обтягивала белая шелковая блузка, с глубоким вырезом.
Тонкие ноздри девушки чуть дрогнули.
«Она не знает, чего от меня ждать, – с удовлетворением понял Вивиан. – Все время настороже. Пытается дрессировать меня, но опасается поворачиваться спиной».
– Вив, я скоро вернусь. Будь добр, убери здесь, наконец.
– Пытаешься вышколить меня?
– Что? – ее тонкие черные брови вопросительно приподнялись.
– Сделать послушным.
Он медленно протянул руку и прикоснулся к ее шее. По сравнению с его пальцами, кожа фэри была прохладной. Девушка почему-то не отстранилась, продолжая напряженно, заворожено смотреть в его лицо.
– Ты ведь знаешь. Метод кнута и пряника. Может, хватит меня наказывать? Пора и поощрить.
Идалия стремительно отпрянула он него. Затуманенные мгновение назад глаза вдруг злобно блеснули. И тут же на сознание юноши опустилась вязкая пелена, в которой утонули все мысли и желания.
– Чтобы к моему возвращению все было готово, – приказала «госпожа» и быстро вышла из комнаты.
«Она меня заколдовала… – лениво размышлял Вивиан, вновь принимаясь за уборку. Злости не было, только покорная обреченность. – Отомстила за внезапную слабость. Ведьма…»
Когда гостиная обрела более-менее приличный вид, Вивиан зашел в ванну, чтобы умыться. Стянул испачканную рубашку, отмыл лицо и руки от засохшей крови, потянулся за полотенцем и тут на столике для кремов и лосьонов заметил книгу. Тяжелый том был переплетен в коричневую кожу. Название, выделяясь золотым готическим шрифтом, на разных языках гласило: «История киндрэт». Прежняя замороченная слабость растворилась в волне восторженного нетерпения. Вивиан схватил фолиант. Открыл. И тут же опустил руки от разочарования. Французский. Все написано на французском!
Но это все же лучше, чем ничего.
Неожиданную находку следовало внимательно изучить. Бросив на пол мокрое полотенце, Вивиан, не отрывая взгляда от пожелтевших страниц, прошел в соседнюю комнату и сел на кровать.
На первом же развороте пестрели тринадцать рисунков с подписями. Вивиану сразу бросился в глаза цветок подсолнуха. Значит, украшения Идалии не просто симпатичные безделушки, это символы ее клана. Волчья морда, корона, скипетр, кинжал с лезвием в виде змеи… «Кто же я?! Какой из этих гербов – мой?!»
– Вивиан! – пронзительный окрик, заставил его резко вскинуть голову. Фэри стояла на пороге, гневно сверкая глазами, ее грудь бурно вздымалась от частого дыхания. – Что ты делаешь в моей спальне?!
Он медленно поднялся, продолжая жадно разглядывать знаки и пытаясь прочитать названия.
– Где ты это взял?! Отдай! Ты не имеешь права…
Вивиан развернул книгу так, чтобы она видела картинки, прижал к груди кожаный переплет.
– Это гербы кланов? Цветок подсолнечника – Фэриартос. – Он ткнул пальцем в страницу, точно зная, что попадет на нужный символ. – А остальные? Я не понимаю по-французски. Ты можешь прочитать названия?
Идалия успокоилась, поняв, что он не смог ничего разобрать.
– Прочитай! – одновременно требовательно и умоляюще произнес юноша.
Фэри прикусила нижнюю губу, явно сомневаясь. Ничего преступного в том, что школяр услышит названия кланов, она не видела. К тому же, он смотрел так проникновенно. И она назвала их:
– В наше время существуют Фэриартос, Вьесчи, Асиман, Даханавар, Кадаверциан, Вриколакос и Нахтцеррет.
Он слушал очень внимательно. Беззвучно шевелил губами – повторял, чтобы лучше запомнить.
– Кэтрин!? – воскликнула потрясенная Дона. Кристоф мгновенно погасил магический огонь. – Что ты здесь делаешь?
Женщина не обернулась, продолжая копаться в груде мусора, наваленного перед ней. Вилисса взглянула на колдуна и увидела на его лице выражение сдержанного бешенства. Но когда он заговорил, его голос звучал очень мягко:
– Кэти, ты здесь одна?
Бормотание стало громче. Дона разобрала несколько слов, произнесенных на гелике[8]. Кристоф наклонился над ней, попытался взять за руку. Но она вырвалась и отползла в сторону.
– Бесполезно, – тихо произнесла Дона. – Она не понимает тебя.
Колдун резко вздохнул, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил сотовый телефон и пошел к лестнице. Проходя мимо одного из портретов, мельком глянул на него. На полотне был изображен рыжеволосый молодой человек с резкими, неправильными чертами лица. Герберт. Первый и последний «птенец» Кристофа, погибший давным-давно.
Некромант поднялся в вестибюль, и через минуту оттуда послышался его голос.
– Анри? Добрый вечер, друг мой. – Его резкий тон явно не предвещал собеседнику ничего хорошего. – Как у меня дела? Прекрасно!
Дона невольно улыбнулась, окидывая холл взглядом. Кэтрин натащила сюда кучу хлама. Черепки ваз лежали на полу вперемешку со старыми костями, камнями и лоскутками, образуя странный орнамент. В углу виднелся полураскрытый гроб. Видимо, в нем несчастная спала. Рядом растекалась большая лужа крови.
– Кэтрин, дорогая… – легко переборов некоторую брезгливость, смешанную с жалостью, вилисса присела рядом с родственницей. Медленно протянула руку, коснулась ее плеча. – Ты меня не узнаешь?
– Почему она здесь?! – прогремел сверху голос Кристофа, эхом отдаваясь от стен. – Я спрашиваю, почему она не с тобой? Что?! Потерял?! Тогда почему ты ее не ищешь? А мне плевать, чем ты занят! Обошел не всех марсельских шлюх?!
– Как же ты здесь оказалась? – не обращая внимания на гневный рык, ласково спросила Дона. – Почему не пришла к Кристофу или ко мне?
Безумица медленно повернула голову. У нее были странные бесцветные глаза. Прозрачные, как вода. Пустые. И только в глубине расширенных зрачков поблескивали зеленые искры…
Кэтрин была уникальна. Еще человеком она обладала удивительными способностями. Редкий случай врожденного некромантического дара. Простая баварская крестьянка оказалась бэньши – она ощущала приближение чужой смерти, чувствовала мгновение, когда душа покидала тело. Могла общаться с потусторонними сущностями. Но, к сожалению, сознание ее было замутнено. Время от времени она впадала в состояние полной прострации, не понимала, что делает и где находится.
– Ты знаешь, что ее нельзя оставлять одну, – голос Кристофа зазвучал глухо и угрожающе. – Ты устал? Тогда почему бы тебе не вывести ее на солнце?.. Чтобы через четыре часа ты был здесь. Нет рейсов? Закажи чартер!
Кэтрин, безучастная к своей судьбе, протянула руку и схватила сумочку Доны. Видимо, ее привлекла блестящая пряжка. Вилисса не стала возражать.
На лестнице послышались быстрые шаги. Кадаверциан спустился вниз и, судя по каменному лицу, он был в бешенстве.
– Анри скоро будет здесь, – произнес он сквозь зубы. – Этот фанфарон прохлаждается в своем марсельском замке, а его ученица в лохмотьях бродит по чужой стране, будто последняя нищенка.
– Я могу его понять. – Дона наблюдала, как Кэтрин сосредоточенно потрошит ее сумочку. – Триста лет быть связанным с сумасшедшей. Не отходить от нее ни на шаг…
– Он знал, что она безумна, – возразил Кристоф. Бэньши, разрисовывающая пол помадой вилиссы, добралась до сапог колдуна, и ему пришлось отступить на шаг. – Я говорил Анри, что помешанный некромант это не прекрасная Жизель, потерявшая разум от любви. Но юный герцог решил, что будет весьма романтично спасти от костра деревенскую девушку, которую взбешенные крестьяне считали ведьмой. И сделал ее своей возлюбленной ученицей. Хотел переплюнуть Вольфгера. Мечтал о славе выдающегося учителя.
Услышав имя мэтра, Кэтрин неожиданно замерла. Посмотрела на колдуна, словно узнавая его, но ее внимание тут же угасло. Она снова принялась рисовать одной ей понятные символы.
– В клане происходит черт знает что, – продолжил Кристоф, обводя бешеным взглядом безмятежно глядящие со стен портреты. – «Могильная гниль». Сумасшедшая кадаверциан. Рамон со своими нелепыми обвинениями. Рапаиты, шляющиеся по городу.
– Послушай, – Дона поднялась с пола, перешагнула через орнамент на каменных плитах. – Ты не думаешь, что это она создала «улей»?
– Надеюсь узнать в ближайшее время, – сухо отозвался некромант. – Надо увести ее отсюда.
– А как же сведения о лигаментиа? Ты хотел посмотреть…
Кристоф взглянул на дверь, ведущую в библиотеку. Дона видела, как хочется ему найти хоть какой-то намек на произошедшее в прошлом. Но ответственность за клан в настоящем победила.
– Позже, – сказал он решительно.
Кэтрин пришла в себя в машине.
Сначала она сидела, забившись на заднее сиденье, закутанная в куртку Кристофа, крепко прижимая к груди сумочку Доны. Время от времени вилисса посматривала на баварку, но не успела заметить, когда в прозрачных глазах женщины появился проблеск разума. Поэтому вопрос, произнесенный чувственным грудным голосом, заставил ее вздрогнуть.
– Где я?
Дона стремительно обернулась. Кэтрин с легким недоумением оглядывалась по сторонам. Зимняя Столица, проносящаяся за окном машины, вызвала у нее удивленный возглас. Затем кадаверциан с гримасой отвращения увидела свои лохмотья, грязные руки, отбросила в сторону чужую сумку.
– С возвращением, – улыбнулся Кристоф, поворачивая зеркало заднего вида, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Здравствуй, Крис. Рада тебя видеть, Дона. – Она снова осмотрелась. – Что я успела натворить?
– Пока неизвестно, – ответила вилисса, в очередной раз с изумлением наблюдая за удивительным преображением безумной нищенки. Движения женщины стали вдруг плавными и грациозными. В лице появилась удивительная притягательность, а глаза засверкали зелеными огнями.
– Что значит неизвестно?! – воскликнула она с тревогой.
– Когда ты последний раз создавала рапаита? – спросил Кристоф.
Машина вылетела на обледеневший участок дороги и колдун сбросил скорость.
– Ты же знаешь, я их никогда не создавала, – отозвалась Кэтрин, машинально пытаясь пригладить растрепанные волосы. – Предпочитаю работать с умкову[9]. Что произошло?
Дона коротко рассказала о своем приключении с участием Рамона Вьесчи и агрессивного некромантического создания.
Баварка задумалась. На мгновение ее глаза приобрели отсутствующее выражение, но тут же снова заблестели.
– Какой сейчас год?
Кристоф ответил. Кэтрин прерывисто вздохнула и прошептала:
– Пять лет…
Дона поймала в зеркале взгляд кадаверциана. Похоже, он думал о том же, что и она. Раньше затмения воспитанницы Анри длились не больше пары месяцев.
– Мне очень жаль, – заговорила Кэтрин снова. – Но я ничего не помню. Я могла сделать все, что угодно, не осознавая этого. – Брови женщины угрожающе сдвинулись. – И я не знаю, сколько времени провела в одиночестве.
– Твой учитель скоро будет здесь… – Кристоф не договорил. В его кармане вдруг зазвонил телефон. – А вот, наверное, и он.
Держа руль одной рукой, мастер Смерти вытащил мобильный, взглянул на высветившийся номер и помрачнел.
– Да, Сэм… Уже еду. Сейчас буду. Ничего не делай.
Машина рванула вперед так, что Дону вдавило в сиденье.
– Что-то с Вивианом?
Колдун кивнул и до самого дома больше не произнес ни слова. Бросив автомобиль у подъезда, взбежал по лестнице, торопливо вошел в холл. Махнул рукой в сторону гостиной, обронил через плечо:
– Располагайтесь.
И скрылся в глубине особняка. Только глухо стукнула дверь подвала.
Разговор с Анри де Вольеном состоялся уже под утро. Но Кристоф в нем не участвовал. Он так и не вернулся из лаборатории.
Дона сидела в кресле, устало прислонившись виском к спинке, и слушала гневные возгласы Кэтрин, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери гостиной. Баварка в очень крепких выражениях высказывала учителю все, что думает о его безответственности и легкомыслии. Тот пытался возражать и оправдываться.
– Душа моя! – восклицал он по-немецки со своим неистребимым французским акцентом. – Ты пропала! Исчезла из запертого дома! Я искал тебя, но…
– Моей силой мог воспользоваться любой! Я сама могла сделать, что угодно! Неужели не помнишь, как в прошлый раз…
– Тише… тише, давай не будем сейчас об этом… – он понизил голос. – Мне бы не хотелось обсуждать это маленькое недоразумение. Тем более, мы все решили…
– Боишься, что Кристоф услышит? – не без яда в голосе осведомилась Кэтрин. – Будь уверен, он обязательно узнает об этом «маленьком недоразумении»! И если это я создала рапаита, который напал на вьесчи, то я лично буду требовать, чтобы ты был наказан!
«Он прав, – подумала Дона, вспоминая слова кадаверциана, – дела в клане далеки от благополучия».
Глава 5
Незваные гости
В наши дни люди могут пережить все, кроме смерти и хорошей репутации.[10]
5 декабря
Дарэл Даханавар
Плавая в странном полузабытьи, Вивиан спал. Но знал, что не спит. Он слышал шаги и голоса за стеной, спиной чувствовал жесткие доски пола, на которых лежит, ощущал запах пыли от сорванного со стены гобелена. А потом увидел в оконной нише темный силуэт.Напрягая зрение, Вивиан постарался рассмотреть неожиданного посетителя. Тот сидел на подоконнике, опираясь спиной о косяк, и задумчиво курил сигару. Бледное лицо казалось высокомерным и пустым одновременно, словно гость пребывал в состоянии глубокой погруженности в себя самого, и его раздражали любые попытки окружающих прервать размышления. В спутанных каштановых волосах виднелось несколько белых прядей. Коротковатые рукава коричневого пиджака открывали худые запястья. На одном из них узник фэриартос заметил продольный светлый шрам, с двух сторон которого виднелись белые точки.
– Что тебе надо?
Странный визитер внимательно посмотрел на Вивиана:
– Мне надо знать, какая роль в судьбе отмеряна судьбою… – тихо и напевно произнес незнакомец, снова затянулся и выпустил струю беловатого дыма.
Говорил он, почти не разжимая губ, но его голос гулко отозвался в голове пленника.
– Ты один из них?
– Когда умрешь во второй раз, закрой глаза, и тень опустится. Ты слишком долго боролся с ней.
– Что за бред ты несешь?!
– Еще увидимся. – Гость спрыгнул на пол, и вокруг снова стало темно…
Вивиан проснулся мгновенно, как будто не смыкал глаз. Голова была ясной, отдохнувшее тело казалось небывало сильным и ловким. Вот только что-то мешало. Перевернувшись на спину, он увидел над собой Идалию. Та нетерпеливо ткнула его носком туфельки в бок и спросила:
– Ну что? Очнулся?
– Остыл? – В дверях стоял Виктор и добродушно усмехался.
– Идем, школяр, – сказала Идалия, теребя свой кулон, и только теперь Вивиану удалось разглядеть, что это маленький золотой подсолнух. – Идем, я хочу рассказать тебе кое-что…
Небольшая комната, в которую они пришли, поражала контрастностью оттенков. Все столы и стулья были из черного дерева, на потолке темнела бронзовая люстра. В черной керамической вазе на полу сиял солнечной желтизной огромный букет подсолнухов, а светло-лимонные обои и ковер казались сделанными из настоящих золотых нитей.
Вивиан опустился на низкий, неудобный стул. Виктор встал за его спиной, Идалия расположилась на диванчике напротив.
– Мы называем друг друга кровные братья. И теперь ты – один из нас. – Девушка помолчала и первый раз с момента знакомства посмотрела на Вивиана внимательно и почти дружелюбно. – Это большая честь для смертного.
– А также для того, кто стал бессмертным, – добавил Виктор.
– Все мы посвятили свою жизнь магии Искусства, – продолжила Идалия. – Художники, скульпторы, музыканты… Нас не много, но мы создаем и храним величайшие произведения. Мы ценим красоту, талант и гармонию – самое ценное, что только может существовать в мире. Поэтому бессмертие дарим лишь прекрасным и одаренным людям. Однако, иногда судьба вынуждает нас вмешиваться в жизнь других кланов, чтобы сохранить то, чем мы так дорожим.
– Я хочу знать, – внезапно севшим голосом сказал Вивиан. – Ты говорила, вы – Фэриартос. А кто я?
– Лично мне, – Идалия пожала плечами, – это не интересно.
– Но кто-то… сделал меня таким. Почему я оказался один в подвале? Как вы нашли меня? Зачем привели сюда?
– Лучше побеспокойся о том, где ты можешь очутиться дальше, – дружески посоветовал Виктор.
– Так вы беспокоитесь о моем будущем? – язвительно поинтересовался Вивиан. – Вас волнует исключительно мое благополучие? Поэтому вы притащили меня в этот дом и заперли здесь? Отказываетесь отвечать на вопросы и осыпаете насмешками при каждом удобном случае? Зачем я вам нужен? – Вивиан подался вперед и схватил Идалию за руку. – Скажи мне правду!
Девушка зашипела от боли, пытаясь освободиться:
– Ты забываешься, парвус[11]! Я оказываю тебе милость уже тем, что сижу рядом!
Сзади на плечи опустились тяжелые ладони, и Вивиан почувствовал, как мгновенно онемели руки. Тягучая чужая сила переламывала его волю, полностью подчиняя себе. Идалия вырвалась и гневно потерла запястье.
– Тебя нашли в грязной канаве, – она согнула и снова выпрямила изящные пальцы, – и ты можешь отправиться обратно в любую минуту.
– Но я бы не советовал этого делать, – мягко заметил Виктор. – Мы очень вежливы с тобой. Тхорнисхи сожрали бы тебя в одну секунду, ты и пикнуть бы не успел.
– Или асиманы пустили на опыты, – закончила Идалия. При словах «тхорнисхи» и «асиманы» темная сила в душе Вивиана едва ощутимо шевельнулась. И это вызвало новую вспышку раздражения:
– Я должен знать больше! Все то, что знаете вы.
Девушка усмехнулась:
– Чтобы узнать все, что знаем мы, тебе понадобится не одно столетие, мальчик. Если ты выживешь.
– Ты хочешь выжить? – спросил Виктор мягко.
Ответ не требовался.
Выжить Вивиан хотел. Только это его и держало. Каждый вечер, после обычной дозы крови, темная половина начинала требовать мести, шепча о том, как чудесно было бы разнести в клочья этот дом. Сам же узник мечтал хотя бы сбежать отсюда. Но, как бы странно это ни звучало, выхода из особняка не было. Куда бы Вивиан ни шел, он всегда оказывался в одной и той же комнате.
Бесконечный заколдованный круг доводил до бешенства. Наверное, в другое время, в другой жизни, он бы, пожалуй, свихнулся. Однако теперь темная сила, поселившаяся в душе, внушала уверенность, что у всего происходящего есть разумное объяснение. Просто нужно набраться терпения. Просто – подождать…
Идалия сидела на низком пуфике перед зеркалом, медленно расчесывая черные волосы. Она приказала Вивиану подать завтрак в гостиную, и теперь «слуга» ожидал у двери, стараясь как можно реже смотреть на девушку. Полупрозрачный пеньюар пепельно-голубого цвета – домашняя одежда фэри – не скрывал практически ничего. Казалось, она сидит почти голышом. Однако чужое присутствие ее совершенно не смущало.
– Подай мне кровь, – велела Идалия, отложив, наконец, расческу. – И не забудь подогреть, как я вчера тебя учила.
Темная половина души злобно заворчала, но Вивиан молча подошел ближе. Первое правило, которому его научила фэри – уважать старших. И «уважение», которое она вбивала в него с помощью магии, означало непременную подачу крови на завтрак наставнице.
Держа в руках высокий хрустальный бокал, Вивиан мысленно представил, как в жидкость опускается горячий шарик, и та постепенно нагревается до температуры живого тела – тридцати шести и шести десятых градуса. Это действие предполагало магическое влияние на температуру «завтрака». Но фантазиям не суждено было сбыться. В реальности кровь вдруг закипела с грозным бульканьем, Идалия удивленно обернулась, и в это мгновение бокал взорвался. Ковер, зеркало и пуф оказались заляпаны густо-красными вязкими пятнами. Фэри успела отшатнуться, и ей досталось меньше, но по волосам, левой половине шеи и груди, пропитывая пеньюар, неторопливо ползли горячие липкие струйки.
Девушка вскочила, на мгновение потеряв голос от бешенства.
– Безрукий кретин!!..
«Вторая половина» Вивиана удовлетворенно мурчала. Ей абсолютно и безоговорочно нравилась произошедшая неприятность. Рассерженное лицо Идалии доставляло не меньше удовольствия, чем ее обнаженная грудь.
– Убожество! Ты ничему никогда не научишься! – Девушка нервно вскочила и теперь наблюдала, как регенерирует ее обожженная кожа. – Если в следующий раз сделаешь что-нибудь подобное, на неделю останешься без еды.
Теперь от бешенства заколотило Вивиана. Он швырнул на пол ножку разбитого бокала, которую все еще сжимал в кулаке.
– Я сделал это не специально! У меня нет магической практики! Никакой!
– Меня это не волнует. Чтобы к моему возвращению здесь было чисто, – высокомерно заявила фэри и величественно удалилась в смежную со спальней ванную комнату.
Парень с раздражением проводил ее взглядом.
Хотя, как бы он ни злился, убирать все равно придется. Если не сделать этого добровольно, Идалия заставит с помощью магии. Однако Вивиан не успел сделать ни одного движения. С домом внезапно начала твориться очередная чертовщина.
Сначала возник звук. Мягкий, нежный шелест. Затем повеяло ароматом свежести… и стены начали таять. Они колыхались, словно тростник, по которому плеснула волна, лучились разноцветными бликами, а потом стали падать одна за другой, как театральные драпировки.
Вивиан увидел, что стоит в самом начале бесконечной анфилады полупрозрачных залов. Вереница комнат понеслась навстречу пленнику фэриартос, с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах, и перехватило дыхание, хотя сам он не сдвинулся с места. Впереди четко обозначился черный прямоугольник. В нем виднелся кусок улицы с растрескавшимся асфальтом, дорожка, уходящая в глубину сада, старая липа… Преодолевая сопротивление воздуха, Вивиан шагнул вперед, но его тут же схватили за плечо и дернули назад. Рядом стоял Виктор, а гостиная постепенно приобретала прежние, нормальные размеры и внешний вид.
Фэриартос был в ярости, но, сделав огромное усилие, заставил себя успокоиться. Криво усмехнулся, рассматривая заляпанного кровью «подопечного»:
– Хорошо выглядишь, жаль, что не я набил тебе морду. Где Идалия?
Вивиан машинально кивнул в сторону ванны и спросил:
– Что это было?
– Нашему дому ты неприятен так же, как и мне, – буркнул Виктор и скрылся за дверью, где плескалась в джакузи его родственница.
Спустя минуту они вышли вместе. Одетая в короткий купальный халатик, Идалия с мокрыми волосами торопливо подошла к окну. Выглянула на улицу, а потом развернулась к Виктору. Фэриартос стали беседовать на том же самом языке, фразами на котором обменивались по дороге из подвала. А Вивиан неожиданно с удивлением сообразил, что понимает каждое слово.
Он сделал вид, будто занят уборкой гостиной, схватив первую попавшуюся под руки салфетку, и жадно прислушивался к разговору.
– Прекрати обучать его магии! – гневно и жестко приказал Виктор.
– Я не обучаю! – воскликнула она. – Он всего лишь приготовил мне завтрак.
– Идалия, ты ведь понимаешь, чем мы здесь заняты? Для чего делается все это. – Виктор взял ее за локоть и произнес угрожающе: – Если Фрэнсис узнает…
– Ему не о чем узнавать! – воскликнула фэри. – Я делаю только то, о чем он просит!
– Я вижу, ты жалеешь этого мальчишку. – Он мельком взглянул на Вивиана, тщательно вытирающего зеркало. – Так все и начинается обычно. Сначала сочувствие, потом симпатия…
– Виктор, послушай, – голос девушки понизился до шепота, – но он ведь ни в чем не виноват. Я наблюдаю за ним, он действительно неплохой парень. Почему бы нам просто не оставить его жить здесь? Он может…
– Ты сама понимаешь, о чем говоришь?! – со злостью перебил ее собрат.
Идалия глубоко вздохнула, убрала за ухо влажный локон:
– Извини. Ты прав. Я не должна… – Она не договорила, туже стянула халат у горла и ушла в спальню.
Виктор проводил ее мрачным взглядом и стремительной легкой походкой, отличающей фэри, пошел к выходу. У самой двери оглянулся, посмотрел на гостя и сказал:
– Вымой морду, наконец, на тебя смотреть противно.
Вивиан в ярости сжал салфетку – на ковер потекла струйка грязной крови. Постарался дышать медленно и ровно. Обычно это помогало успокоиться. Но не сейчас.
Упав в кресло от внезапной усталости, он закрыл глаза и прижался затылком к подголовнику. «Ведь была же у меня нормальная жизнь?! – хотелось крикнуть ему. – Кем я был? Каким? И что, черт побери, этим фэри нужно от меня?!»
Мучительные размышления оборвало легкое похлопывание по щеке. Рядом, чуть наклонившись, стояла Идалия. Высушенные волосы пушистыми прядками падали на ее щеки, в прекрасных темных глазах отражалась едва заметная настороженность. Длинную шею охватывала черная бархотка с крошечным золотым подсолнухом, красивые покатые плечи обтягивала белая шелковая блузка, с глубоким вырезом.
Тонкие ноздри девушки чуть дрогнули.
«Она не знает, чего от меня ждать, – с удовлетворением понял Вивиан. – Все время настороже. Пытается дрессировать меня, но опасается поворачиваться спиной».
– Вив, я скоро вернусь. Будь добр, убери здесь, наконец.
– Пытаешься вышколить меня?
– Что? – ее тонкие черные брови вопросительно приподнялись.
– Сделать послушным.
Он медленно протянул руку и прикоснулся к ее шее. По сравнению с его пальцами, кожа фэри была прохладной. Девушка почему-то не отстранилась, продолжая напряженно, заворожено смотреть в его лицо.
– Ты ведь знаешь. Метод кнута и пряника. Может, хватит меня наказывать? Пора и поощрить.
Идалия стремительно отпрянула он него. Затуманенные мгновение назад глаза вдруг злобно блеснули. И тут же на сознание юноши опустилась вязкая пелена, в которой утонули все мысли и желания.
– Чтобы к моему возвращению все было готово, – приказала «госпожа» и быстро вышла из комнаты.
«Она меня заколдовала… – лениво размышлял Вивиан, вновь принимаясь за уборку. Злости не было, только покорная обреченность. – Отомстила за внезапную слабость. Ведьма…»
Когда гостиная обрела более-менее приличный вид, Вивиан зашел в ванну, чтобы умыться. Стянул испачканную рубашку, отмыл лицо и руки от засохшей крови, потянулся за полотенцем и тут на столике для кремов и лосьонов заметил книгу. Тяжелый том был переплетен в коричневую кожу. Название, выделяясь золотым готическим шрифтом, на разных языках гласило: «История киндрэт». Прежняя замороченная слабость растворилась в волне восторженного нетерпения. Вивиан схватил фолиант. Открыл. И тут же опустил руки от разочарования. Французский. Все написано на французском!
Но это все же лучше, чем ничего.
Неожиданную находку следовало внимательно изучить. Бросив на пол мокрое полотенце, Вивиан, не отрывая взгляда от пожелтевших страниц, прошел в соседнюю комнату и сел на кровать.
На первом же развороте пестрели тринадцать рисунков с подписями. Вивиану сразу бросился в глаза цветок подсолнуха. Значит, украшения Идалии не просто симпатичные безделушки, это символы ее клана. Волчья морда, корона, скипетр, кинжал с лезвием в виде змеи… «Кто же я?! Какой из этих гербов – мой?!»
– Вивиан! – пронзительный окрик, заставил его резко вскинуть голову. Фэри стояла на пороге, гневно сверкая глазами, ее грудь бурно вздымалась от частого дыхания. – Что ты делаешь в моей спальне?!
Он медленно поднялся, продолжая жадно разглядывать знаки и пытаясь прочитать названия.
– Где ты это взял?! Отдай! Ты не имеешь права…
Вивиан развернул книгу так, чтобы она видела картинки, прижал к груди кожаный переплет.
– Это гербы кланов? Цветок подсолнечника – Фэриартос. – Он ткнул пальцем в страницу, точно зная, что попадет на нужный символ. – А остальные? Я не понимаю по-французски. Ты можешь прочитать названия?
Идалия успокоилась, поняв, что он не смог ничего разобрать.
– Прочитай! – одновременно требовательно и умоляюще произнес юноша.
Фэри прикусила нижнюю губу, явно сомневаясь. Ничего преступного в том, что школяр услышит названия кланов, она не видела. К тому же, он смотрел так проникновенно. И она назвала их:
– В наше время существуют Фэриартос, Вьесчи, Асиман, Даханавар, Кадаверциан, Вриколакос и Нахтцеррет.
Он слушал очень внимательно. Беззвучно шевелил губами – повторял, чтобы лучше запомнить.