Тюрин Александр Владимирович. Стальное сердце (экс - 'подвиг разведчика')

   Комм попробовал экстренно связаться с командующим, но коммуникационным программам не удалось пробить канал. Эфир был забит шумами, которое производит фатальное оружие и средства РЭБ.
   И тогда капитан Комм снова нарушил приказ. Он покинул пространство боя, поручив эскадрилью своему заместителю лейтенанту Р36. Коджедубу, а сам с одним звеном кинулся вдогонку за семеркой "тридцать седьмых", "как заржавевший робот за масленкой".
   Разогнанный до предела мозг-процессор поймал момент для удара фаталотронами - и оружие судьбы вывернуло наизнанку крайнюю плоть пространства-времени. Голубые соцветия невероятностей настигли вражескую группу и минус-копии втерли в небытие четыре катера.
   Но это был максимум возможного. Оставляя перистый след, беглецы и догоняющие тонули в лиловой земной атмосфере.
   Применять фатальное оружие было здесь запрещено под страхом позорной смертной казни через медленную переплавку живьем...
   Враги прошли противокосмическую оборону Земли как сквозь масло -- похоже им были хорошо известны коды опознания "свой-чужой".
   Штурмовые катера противника неслись, почти не сбавляя скорости, прочерчивая на большой высоте небо бывшей Англии и Франции, оставляя дымный хвост из сгоревшей термоизоляции, и зацепить их становилось все проблематичнее.
   Ушел вдогонку факел одной, другой, третьей ракеты... Но элементарным нелинейным маневром вражеские катера обманывали птичьи протоинтеллекты ракетных боеголовок. И сохраняли свою траекторию, которая с большой вероятностью заканчивалась... на куполе города Реликвариум, где гнездилось несколько тысяч последних какеров Земли.
   И вот уже полиуглеродный купол в каких-нибудь двадцати километрах от "тридцать седьмых", пролетающих Пулковские высоты. Сейчас он выглядит красивым и хрупким, экраном для игры света и теней, почти драгоценностью. От вражеских штурмовиков отделились яркие пятнышки ракет и помчались... лазерные дальномеры не оставили ни одного байта сомнения -- в сторону Реликвариума. Красные пятна разрывов и тут же тепловые выбросы - алмазный купол пробит!
   Значит, "тридцать седьмые" собрались немедленно разделаться с разумными приматами!
   Тайная глубинная цель "тридцать седьмых", которую заложили в них изначально, стала предельно ясна. Полностью уничтожить какеров. Стереть со всех носителей. Наверное, чтобы роботы не страдали от "первородного греха".
   Лопается как шарик один из катеров - жителей Реликвариума нападение все же не застало врасплох и они угостили "тридцать седьмого" из зенитного гамма-лазерного комплекса.
   Два других катера исчезают в непросматриваемой зоне за куполом.
   Надо бы попросить "картинку сверху" у орбитальной системы наблюдения.
   Р36.Комм пытается найти найти точки входа в сеть, но его опять встречает только шум. Либо его отключили от сетевого сервиса, либо "тридцать седьмые" поставили пространственные мины РЭБ.
   Тогда остается последнее, сажать канонерки.
   Машины звена приземлились как будто на опушке лесочка (судя, по карте это остатки Эрмитажа, витиевато изъеденного наноботами-кремнеедами), дальше было открытое пространство полимеризованной реки, (которая когда-то имела имя Нева, а нынче просто код), а за ней вздымался купол. Однако окутанные дымом и обложенные льдом трещины показывали, что его алмазной тверди приходит конец.
   Для лучшего обзора Комм поднялся на изрядно сточенный Александрийский Столб, повысил до предела чувствительность фотоники... Несколько серебристых лент двигалось к куполу через застывшую реку. Комм определил вектора движения - поток зверомашин устремлялся прямо к пробоинам в армированном полиуглероде.
   -- Зверомашины.-- высказал догадку Р36.Матмехаил. - И если это мирно пасущееся стадо, то я тогда простой скрепкосшиватель.
   - - Кто же их организовал?-- полюбопытствовал лейтенант Р36.Винтослав.
   - - Кто. Кто. Робот в пальто.
   Комм обратился к подчиненным. Его речь была суровой, короткой, проникновенной, зажигательной, пробирающей до глубины микросхем.
   -- Я знаю, что никто из вас не служил в полицейских подразделениях. Кто хочет помочь мне в правом деле -- прошу остаться. Остальных не неволю -могут проваливать отсюда с ускорением пять "g".
   Трое из подчиненных поднялись в небо на своих канонерках и вскоре от них остались только легкие перистые облачка, но двое других составили компанию своему командиру. Это была парочка молоденьких офицериков (не больше двух лет в эксплуатации) -- лейтенант Р36.Матмехаил и лейтенант Р36.Винтослав.
   Обретя форму номер шесть - спиралеходов повышенной проходимости - они помчались к куполу через мумифицированную реку.
   Комм поделился со своей командой коды опознаниями "свой-чужой", которые применяет полиция при взаимодействии с какерами, и попробовал найти знакомую точку входа в кибероболочку купола. "Симсим, откройся, полиция". Но оболочка не открывалась. Очевидно она приняла вызовы Комма за очередную хитрость роевого интеллекта.
   Ведь со всех сторон к отряду самопровозглашенных полицейских пристроились зверомашины -- орда получилась действительно впечатляющей, с яркими баннерами, оптоволоконными бунчуками и отрубленными головами полицавров на пиках.
   А может роевой интеллект зверомашин и в самом деле был не чужд коварства, по крайней мере окружавшие Комма со всех сторон кибергиены издевательски хихикали и повизгивали.
   Броска на помощь не получилось, надо было прятаться за быками разрушенного Биржевого моста, за вросшими в полимерный лед речными трамвайчикамм.
   Эмоциональная матрица Р36.Комма темнела, насыщаясь кодами разочарования.
   Но нежиданно в один из его радипортов проник поток аналоговых сигналов.
   Звуковая карта смикшировала голос собеседника, чрезвычайно медленный, колеблющийся в хилом диапазоне 2-3 КилоГерц, явно принадлежащий какеру с его нелепыми голосовыми связками.
   -- Говорит город Петербург. Добро пожаловать, Р36.Комм. Двигайтесь с подчиненными вам единицами техники вдоль луча красного лазера.
   Какой-то хитрый кибераптор хотел пристроится в хвост робокапитану, но разозлившийся Комм ухватил его за антенный гребень и отправил в дальний полет.
   Отпихивая и отстреливая зверомашины, робокапитан Комм добрался с верными лейтенантами до самого купола, который у поверхности земли казался просто крепостной стеной.
   Пробоина, затянутая облаками конденсирующегося водяного пара и сочащаяся еще аморфным углеродом, "приглашала в гости" на высоте почти пятидесяти метров.
   Диапазон решений был узким. Срочно принимать форму номер три - "инсектоид" - и, оснастившись тремя парами конечностей с присосками, ползти к пролому, просматривая путь с помощью одних только эхолокаторов...
   Вначале поползли Винтослав и Матмехаил, прикрывающим был Комм.
   Сверху шипели бластеры какеров, а сзади клепали импульсники зверороботов.
   Жгучая боль резанула Комма со стороны спинного сегмента панциря - опять тестирующая подсистема переборщила с болевой функцией.
   Робокапитан резко сбросил панцирь, доведенный до температуру в тысячу градусов. И мухоракеты стаей влетели в разомкнутую полость его тела. Еще миллисекунда и они бы разнесли капитана в микрокристаллическую пыль, но он успел применить активную противопожарную систему, выплеснув их наружу вместе с углекислотной пеной. Панцирь пришлось вывернуть наизнанку и одеть снова - запасного не будет - на месте разрыва управляемые кристаллы размножались и вступали в соединения, образуя прочные металические связи. Внешне это напоминало штопку...
   И вот он уже под куполом. Добро пожаловать в Петербург, он же Реликвариум. Здесь когда-то жил машиноподобный В.И. Ленин, приближавший победу великой кибернетической революции, и отцы-основатели технозоя - Иванов с Бобиновичем. Их музей-квартиры были разобраны на молекулы нанодизассемблерами и снова воссозданы наноассемблерами во Фракталограде...
   Лишь бы не затошнило. Святый Азимов! Комм впервые увидел такое множество какеров. Они носились туда-сюда как броуновские частицы, они выглядывали из окон домов по проспекту Добролюбова, они облепили лестницы пожарных машин как гусеницы, они тащили на себе раненных товарищей как муравьи.
   По счастью, сейчас все какеры были в антилучевых комбинезонах. Маскировочная наномембранная ткань с управляемой зеркальностью милосердно скрывала малоприятную наружность белковых существ, их полужидкую сущность, их беспрерывные выделения. И это успокаивающе действовало на роботов серии Р36.
   Но неловкие малокоординированные движения какеров высевали в эмоциональной матрице капитана Комма сомнения в победе. Вот один поскользнулся, вот другой врезался лбом в стенку, вот несколько какеров попадало на землю из-за кодов страха, приняв практически безобидного мокрицоида за ужасного полиглота ..
   В пробоину вслед за Коммом, Винтославом и Матмехаилoм рванул настоящий поток из зверомашин различной конфигурации и габаритов, неудержимый, секущий огнем - настoящая психическая атака.
   Какеры бросились прочь, от страха выделяя пары, жидкости и газы (что фиксировали чуткие наносенсоры Комма), многие особи пытались укрыться в домах, бились в двери, однако дверные и оконные проемы нижних этажей были сплошь "заштопаны" нановолокном.
   Киберпилоты поддались было общему отступательному порыву, но из подпроцессорной памяти Комма выплыла картина художника Дейнеки: люди в бескозырках против танков с крестами на бортах. И люди, и противостоящие им машины - мужественны и готовы к самопожертвованию...
   Комм и его подчиненные в несколько прыжков расположились на крыше Дворца Спорта Юбилейный и вжарили из всех калибров. Вначале по птерокиберам корректировщикам огня. Потом сразу по двумстам двадцати девяти наземным целям. Уже через несколько секунд цели превратились в потоки расплавленного металла, стекающие вниз по гранитной набережной.
   - Ну, я-то думал, будет сеча, брань великая, - с кодами разочарования протянул Винтослав, явно имевший познания в области докибовой истории.
   - Первая волна зверомашин - это как на концерте, для разогрева, самые металлоемкие и неэффективные.
   Около ухолокатора свистнула разрывная пуля. И ты, слизняк мокрозадый, туда же. Р36.Комм спрыгнул с крыши и уже готов был располовинить мезонным мечом какера, который стрелял в него из какого-то допотопного оружия, но вовремя сбросил с эмоциональной матрицы коды гнева. Лишь только отобрал у мокрозадого "пушку" (кажется какер и в самом деле обделался, то есть выделил катаболиты) и согнул ее в крендель.
   Вредный слизняк пискнул: "Терминатор" и смылся с прытью, которую трудно было ожидать от белкового.
   Комм прогнозировал дальнейшее ухудшение взаимпонимания с какерами, но тут на дизельном самокате подъехала зеркальная фигура, обвешанная всяким малопригодным оружием вроде пулеметов.
   Ее сопровождали такие же "грозные" фигуры.
   -- Я капитан Нержавейко, командир городского ополчения. Вы можете не представляться. Наконец-то мы дождались полицавров.
   Комм совершил ритуал рукопожатия, бдительно вспоминая слова сержанта Робберта, что "какера чуть сильнее сожмешь, из него сопли брызнут и вонь пойдет."
   - Мы не из полиции. Военно-кибернетические силы. Когда вы последний раз связывались с полицейским управлением?
   - У нас автотранспондеры молотят сигналы тревоги без устали. Глухо. Сигналы не проходят, - пожаловался командир ополчения.
   - Клаузиуса на них нет! - эмоциональный интерфейс Комма сбросил часть напряжения разрядами, отчего Нержавейко даже присел.
   - Простите.
   - "Тридцать седьмые" поставили эффективную систему глушения, - подсказал Р36.Матмехаил квази-человеческим голосом, которому его неплохо научили в военном училище, и заодно сообшил частотные характеристики вражеской РЭБ. Она была плотной, мощной, со встроенным протоинтеллектом.
   Раз так, бой предстоял не только серьезный, но и почти без шансов на успех. Как при Цусиме. Откуда это сравнение, подумал Комм. У меня даже в глубокой памяти нет никакой "Цусимы". Если уцелею, надо будет запросить энциклопедический гиперкомпьютер.
   - Тридцать седьмые? - командир Нержавейко, похоже, мало что понимал в делах роботов.
   - Есть у нас такие гуманитарии. Любят вас, коллекционируют. У одного такого... такой, видел целый шкаф с черепушками.
   Нержавейко вздрогнул, икнул, сенсоры Комма зафиксировали у какера легкий приступ гипотонии. Робокапитан-лейтенант почувствовал как его колят коды совести и поскорее переключился на другое.
   - - У вас есть оружие получше этих пукалок-бластеров?
   Нержавейко покрутил головой и Комм с трудом разгадал жестовый код. Не просто отрицание, скорее выражение вроде "и он еще спрашивает".
   -- Вы же, наверное, в курсе, что после так называемой "антилуддитской войны", людям запрещено иметь тяжелое вооружение и средства дальнего обнаружения... Ну, есть у нас парочка гразеров на автоплатформах, однако они задействованы на других участках обороны. Ну, еще кое-кто из наших уже разжился трофейными импульсниками.
   -- Да, не густо. Но с другой стороны правильно -- учитывая свойственные какерам... пардон, гоминидам-гуманоидам хаотические процессы, вы можете нанести вред самим себе. Достаточно вспомнить как вы обращались с автоматами Калашникова.
   В ответ раздались квакающие звуки и Комм опознал "смех человеческий".
   Их производила с помощью резких выдохов другой фигурка в зеркальном камуфляже.
   - А я еще ждала чего-то большего от этой помеси пылесоса и паука,-- голос, судя по частотным характеристикам, принадлежал женской особи, хотя звуковой интерфейс мог и ошибиться с половой принадлежностью и принять транссексуала за самку.
   -- Рита, ты тоже долгое время считала, что у роботов есть маленькая клавиатурка на спине, надо только подобраться и нажать три заветные клавиши.
   -- Три клавиши. Увы, в меня не вмонтирован блок смеха. И, кстати, на официальном уровне нас нельзя называть роботами, только - кибами... А эта особь -- с XX хромосомами?-- на всякий случай решил уточнить Комм.
   -- В общем да, натуральная баба, в собственном соку. Вдобавок мой заместитель по ополчению -- командир Рита Проводович. Мне ее женское лобби навязало, после того как большинство мужиков погибло в боях и пьянках, добавил командир Нержавейко и выдержал словесный натиск со стороны заместителя, весьма скорострельный и практически не дешифрованный капитаном Коммом. - Так ты всерьез интересуешься нашими бабами? А ты их вообще видел раньше? Хотя видеть их, конечно, не так страшно, как слышать.
   -- Видел мельком, в му... Ну да, Муму, странная история любви у белковых. Он - двуногий, на сто кило весу, она маленькая и четвероногая. Но ведь получилось же. И в принципе скрещивание возможно, генетическая разница не существенна, - Комму не хотелось признаваться, что он тщательно рассматривал заспиртованных и пластинированных человеческих самок в биологическом музее имени Академика Збарского. Эмоциональная матрица неожиданно оказалась перегружена кодами стыда...
   Оборвав щекотливый разговор, в пробоину купола влетело многотонное тело робозавра. Он раздавил пожарную машину и принялся сгребать разбегающихся какеров своими конечностями грейферного типа.
   -- Мля, я тебя урою, землю жрать заставлю, падло, -- командир Нержавейко сыпал непонятными словами, пытаясь вскинуть на плечо здоровенную трубу противотанковой ракетной установки.
   Зверобот с соответствующим звуком сблеванул внушительную ораву мелких юрких кибящерок. Затем монстр рыгнул плазменным вихрем, но чуть смазал. Впрочем, судя по импульсам его системы наведения, следующий богатырский "выдох" должен был поджарить десяток какеров.
   - Не бейте его, я коллекционирую процессоры диких машин, - юный натуралист лейтенант Винтослав метнулся к звероботу, описал восьмерку, огибая плазменные вихри и резанул мезонным мечом по тяжелым столбам робозавровых ног. Потом боднул зверюгу в бок, помогая ей упасть. И наконец аккуратно отсек дымящуюся голову.
   - Все. Иди ко мне в кляссер.
   - Нет, не все, - прорычал во всех диапазонах поверженный как будто робозавр.
   Враг был матрешкой.
   Из разрубленной шеи потянулась еще одна головная капсула, высосывая раструб импульсника.
   Вложенный зверь чуть меньших габаритов!
   Комм толкнул Риту так, чтобы она улетела кубарем, не сломав при этом позвоночника - изучение музейных самок помогло. В освободившееся от женщины место ударил плазмоид, превратив бетонное покрытие в кашу из светящихся пузырьков. Выстрелом указательного пальца левой руки (гамма-лазер) капитан Комм уничтожил все содержимое головной капсулы у вложенного зверя - микросхемы превратились в пар и вылетели через наружние разъемы... Он так и не вылез больше чем на треть.
   - Ой, извини, Винтослав, я как-то не подумал о твоем кляссере.
   - Наша оборона..., - Нержавейко наконец вскинул на плечо трубу ракетной установки.
   - Ваша оборона - это хаос. Она не контролируется ни одним серьезным компьютером. Я угадал? Кстати, дайте команду немедленно штопать пробоину углеволокном...
   - Да, то есть... у нас со вчерашнего дня кибероболочка на профилактике. Ждем запасные микросхемы из Фракталограда.
   - Я возьму ее функции на себя. И бойтесь это будет совершенно бесплатно, добавил он, заметив перепад теней на лицевом интерфейсе собеседника. Если, конечно, вы подсоедините меня к ее накопителям и подсистемам. Обещаю, что все данные, которые я возможно скопирую в свою память, немедленно сотру по окончанию боя. Даю честное слово сервера.
   Комм вовремя понял, что сетевой интерфейс капитана Нержавейко не успевает расшифровать сжатый поток информации и повторил все в десять раз медленнее.
   - Ага, врубился, - видеодатчики ополченского командира, в смысле глаза, фокусировались то на одном то на другом малозначительном объекте (у какеров это означает, смятение переходящее в отстраненность).- Но отцы города...
   - А это еще что за сущности? - растерялся Комм.
   - Горсовет, все эти бюрократы, демократы, оставшиеся от докибернетических времен...
   - Через полчаса не будет здесь ни отцов, ни даже самых завалящихся дедов, вообще никакого зооприсутствия.
   -- Он прав, мы успеем все объяснить горсовету потом, если он уцелеет. Мэра я беру на себя, потому что он симпатичный,- к Р36.Комм и Нержавейко прихрамывая, подходила Рита Проводович. - Но кажется, наш будущий друг-паук считает учтивым швырять человеческих женщин, да так что они костей потом собрать не могут.
   Как будто все кости у нее были на месте, впрочем, чтобы сделать рентген, надо немного обнять ее.
   - Вы сверялись с анатомическим атласом? Хотите я вас обниму, то есть сделаю рентгеновский снимок?
   - А ты смешной, мой завтрашний друг-сундук, - и ее глаза спроецировали что-то, что киберовские проекторы спроецировать не могут и чего не постигают киберовские сканеры-анализаторы..
   Командир Проводович сейчас была без шлема и скорее напоминала заформалиненных самок из музея, чем цифровых героинь из мультяшек, но все-таки психоинтерфейсы капитана Комма не генерировали по ее параметрам кодов отвращения. Только некоторое удивление - как из столь сомнительных материалов, как протеины и даже жиры, образуется вполне законченный эстетический объект. Эмоциональная матрица затрещала от вновь синтезируемых чувств.
   -- Я с удивлением узнал, командир Рита, что не все какеры -- слюнявые идиоты, наглотавшиеся дрим-компьютерной дури..
   -- Я с удивлением узнала, что не все роботы -- это зазнавшиеся пылесосы. Что некоторые - очень даже ничего. Ну, а теперь прощай.
   Робокапитан Комм попытался проанализировать эмоциональный спектр женских слов. Он, который мог обстреливать одновременно сто целей, сейчас сумел расшифровать лишь десять процентов ритиных чувственных кодов...
   Р36.Комму захотелось что-то спросить напоследок, потому что вероятность его полной деструкции в ближайшее время составляла 0.5, да и у Риты не менее 0.4.
   Спросить про НАСТОЯЩИЙ страх и НАСТОЯЩУЮ боль и еще что-то НАСТОЯЩЕЕ, что может быть только у людей. Ведь он хотел бы научиться ЭТОМУ.
   Но он так и не сформулировал фразу в человеческих кодах. И командир Рита ушла, сгибаясь под тяжестью крупнокалиберного пулемета.
   А Комм вошел виртуальным телом через открывшиеся порты деактивированной кибероболочки и начал подсоединять ее накoпители данных. Несколько миллисекунд он рассматривал архивную картину, оставшийся от тех времен, когда река Нева несла свои словно вздувшиеся намагниченные коррозионно-опасные воды к еще неполимеризованному Финалайзерскому заливу. Город, окруженный агрессивной мощной малопредсказуемой водой что-то в этом есть.
   8.
   Как выяснил робокапитан Комм, купол был продырявлен в девяти местах. Четыре пробоины образовались на такой высоте, что их использовать могли только дикие аэроботы, не обладающие мощной защитой -- всю летучую шелупонь какеры теперь легко трахали из бластеров с крыш домов, где их расставил Комм. Зато пять пробоин -- вполне годились для вторжения с поверхности земли.
   Особенно вот эта - семь на тридцать.
   В нее и ломилась неприглядная публика : шестиногие арахноиды, деловито высматривающие кого упаковать макромолекулярной паутиной, полиморфные змеегорынеры с разнообразной жевательной, кусательной и хватательной периферией, а также метамерные киборпионы, у которых на вздернутом хвосте был смонтирован целый набор средств радиоэлектронной борьбы. Впрочем, спрей с ядом тоже имелся.
   Комм занимал оборону в Петропавловской крепостью. Если точнее, в артиллерийской цейхгаузе.
   Бронированные чудовища били прямой наводкой по крепости, быстро превращая ее в развалины. Сзади, на закрытой позиции располагался отряд ополченцев-какеров.
   Несколько промахов Комма и кибомонстры прорвут фронт, полакомятся какерами.
   Еще десяток неловких выстрелов таких союзников, как какеры, и у Комма точно появится большая дырка в затылке.
   Обсыпанный нанокристаллической пылью робокапитан-лейтенант попытался отправить отряд Нержавейко с огневых позиций подальше бани.
   - Уходи, командир, и своих людей уводи.
   - Нет,- твердо отозвался Нержавейко, отважно высовывая голову из какой-то канавы. - Фашистов в 1941 остановили, и бронированных гадов в 2141 остановим.
   - Брысь, - рявкнул Комм на ополченцев, так что у многих полопались барабанные перепонки.
   Но никто не ушел, возможно потому что покидать хорошо защищенные дыры и щели было опасно..
   - Медаль захотел за оборону Петропавловской крепости? - Комм продолжая стрелять с левой руки, правой сгреб капитана Нержавейко и отправил за крепостную стену. Оттуда донесся горестный крик, наверное друг какер все-таки не собрал костей.
   А помимо уговоров надо было еще и воевать.
   Одну массивную киботварь, обладающую к тому же прыгучестью блохи, Комм насадил прямо на шпиль Петропавловского собора. Пронырливых робоинсектов удавалось обезвреживать, лишь вырывая с корнем сочащееся кислотой жало, метамерным кибоскорпионам приходилось обрубать хвосты мезонным мечом...
   Но вот сквозь пробоину в Иоанновском равелине заструилось тело многопроцессорной тысяченожки, напоминающей за счет стелс-камуфляжа водяную струю. Тварь проскользнула мимо кассы музея и перед Петровскими воротами разделилась на сорок сегментов, которые бросились в атаку сами по себе. Но тут бестрепетной металлической рукой было подожжено заранее разлитое дизтопливо.. Сегменты побежали факелами кто куда, пламя не могло пробиться сквозь их нанокарбоновую обшивку, но полностью ослепило и сделало хорошо видимыми -- так что расстрелять эту гадость не представляло особого труда даже для полуразумных какеров, которые скопились в районе крепости.
   И вдруг, в пылу борьбы, Комм почти построил тактическую модель, по которой с достаточной вероятностью действовал противник. Мешала только пара белых пятен на карте купольного поселения.
   Раскидав толстых извивающихся глистокибов, пытающихся пересечь линию огня, робокапитан отыскал капитана Нержавейко, чей зеркальный комбинезон стал уже голубым от гемолимфы совершенно безобидных для человека технотварей (но, кстати, ужасно опасных для робозавров),
   Разговору, правда, помешал арахноид, который пытался превратить командира ополченцев в гнездо для своих яичек-микропроцессоров, оплетая его руки мономолекулярной нитью.
   Капитан Комм метким выстрелом поразил арахноида в паутиногенератор, отчего тот стал протекать и зверомашина оставила Нержавейко в покое.
   - Кажется, ваши информационные подсистемы не предоставили мне всех данных по сектору 3-3. Что там у вас? На карте обозначен бывший планетарий, он же бывший стритиз-бар "Звездочка между ног". И на этом информационный ручеек затыкается.
   - Не только для вас, но и для членов горсовета, - зрачки коллеги Нержавейко запрыгали в такт его неуверенности. Все-то у какеров наружу, на мимический интерфейс выходит, словно и нет защищенных психофункций.
   - Скормите тогда этих совсем неинформированных членов горсовета бедным нуждающимся зверокиберам, на кой копулятивный орган они нужны?
   - У нас там... центральная станция жизнедеятельности, куча компрессоров, нанообменных мембран и насосов, которые качают снаружи атмосферный воздух для фильтрации, нагрева и обогащения кислородом, - с трудом проговорил капитан Нержавейко, отчаянно рубя пляшущего под его ногами червя. - - Что еще, капитан Нержавейко?